Сияющий дракон

— Я думаю, что все прошло довольно хорошо, не так ли, К'тайд? — усмехнулся Гримнош.

— Как вы и предсказывали, — сдавленным голосом согласился мастер шпионажа. Он поднялся. — Я вам больше не понадоблюсь?

— Нет, К'тайд, — многозначительно ответил Гримнош. — Вы мне больше не нужны.

К'тайд низко поклонился и вышел из комнаты. Он двигался так быстро, как позволяло его хрупкое тело, срезая путь, чтобы опередить команду бионоидов и первым добраться до их корабля. Его миссия — не говоря уже о его жизни — зависела от того, скроется ли он из виду до того, как Гримнош решит, кому будет оказана честь — покончить с ним.

Он направился к посадочной палубе и провел бледно-зеленой рукой по гладкой поверхности своего собственного корабля, судна в форме головы кузнечика с двумя длинными, свисающими щупальцами. Прошло слишком много времени с тех пор, как он был на борту «кликликака», корабля его собственного народа. Возможно, союз со скро распался, но он все еще имел влияние на группу бионоидов. Этого должно было быть достаточно.

Группа завернула за угол и резко остановилась, увидев К'тайда, ожидающего их. — Произошло небольшое изменение плана, — объявил К'тайд.

— Вас послал генерал скро? — спросил Винлар с подозрением в голосе.

На мгновение К'тайд задумался, представлять ли свою собственную повестку как свою или Гримноша. Бионоиды всегда были недовольны союзом со скро; они должны были быть расстроены встречей с грозным генералом. Возможно, ему следует сыграть на этих чувствах.

— Скро предал вас, — твердо ответил К'тайд. — Он планирует покончить с вами четырьмя, как только вы доставите человека.

Бионоиды обменялись обеспокоенными взглядами, и К'тайд увидел, что задел их за живое. — А другие члены Клана Кир? — спросил Винлар.

— Они все еще нужны ему, и он будет нуждаться в них до тех пор, пока гоблины «Армистайк» не будут освобождены. Пока ваши люди остаются в неведении о предательстве скро, они будут в безопасности — по крайней мере, на время. Вы четверо очень искусны и хорошо зарекомендовали себя в бою. Вот, почему Гримнош выбрал вас для достижения своей цели. Недальновидное решение, но от такого, как он, этого и следовало ожидать.

— Зачем скро нужен этот человек? — потребовал Винлар.

— У человека есть плащ, артефакт огромной силы. Как и все скро, Гримнош хочет получить эту силу для себя.

— Это помогло бы ему уничтожить эльфов? — яростно спросила Текура. К'тайд подавил улыбку. Из всех бионоидов седовласая женщина была его самым верным союзником.

— О, да, как и любую другую расу в диком космосе, — сухо ответил К'тайд. — Поверьте мне, вы бы не хотели, чтобы этот плащ попал в руки скро. Мастер шпионажа подошел на несколько шагов ближе. — Есть еще кое-что. В своей жажде личной власти Гримнош отказывается от нападения на «Лайонхат». Я так понимаю, ваша первая забота — покончить с эльфийским господством на космических трассах?

— Наша первая забота — свобода нашего собственного народа, — поправил его Винлар.

— Это одно и то же, не так ли? — спокойно спросил К'тайд. — Если мы не возьмем дело в свои руки сейчас, наши цели будут потеряны, как только гоблины «Армистайка» будут освобождены, они больше не будут нуждаться в наших услугах, и у нас не будет козырей против их оружия. Мы должны действовать сейчас.

— Как ты думаете, что нам следует делать? — тихо спросил Винлар.

Инсект К'тайд сделал шаг вперед. — Атакуйте эльфийский корабль-лебедь, как приказал Гримнош. Возьмите плащ человека, но оставьте корабль и его команду в целости и сохранности.

— Зачем нам этот плащ?

— Честно говоря, на данный момент мы этого не представляем, — твердо ответил К'тайд. — Но эльфы знают. Если их капитан, Валлус Лифбовер, потеряет плащ, он будет обязан вернуться в «Лайонхат» и сообщить о своей неудаче. На их борту есть наш информатор, хотя он оказался не таким надежным, как я надеялся. Корабль бионоидов, вооруженный украденным эльфийским маскировочным устройством, последует за кораблем-лебедем к «Лайонхат» и освободит вторичного мародера.

— Рискованный план, — осторожно сказал Винлар.

— Это — наш единственный шанс, — подчеркнула Текура, поворачиваясь к капитану. — К'тайд прав. Если мы не двинемся сейчас, у нас никогда не будет другого шанса заполучить Мародера Ведьминого Света, и у нас никогда не будет другого шанса попасть в «Лайонхат».

Капитан бионоидов смиренно склонил голову. — Хорошо. Мы скажем Клану Кир только то, о чем просил нас Гримнош: чтобы мы напали на эльфийское судно.

— Мы отправимся вместе, — сказал К'тайд. — Я последую за вами на борту «кликликака». Назначьте двоих из ваших чинов в качестве моей команды.

— Бионоиды, путешествующие на корабле инсекта? — спросил волшебник-бионоид. — Только инсект может управлять приводом движения. Вы не можете привести в действие «кликликак» в одиночку...

— Там есть вспомогательный привод, — вмешался К'тайд, — камера экстракции жизни.

К'тайд не пропустил дрожь бионоидов и потрясенные взгляды, которыми они обменялись. — Вы не будете использовать моих людей для движения вашего корабля, — сказал Винлар, явно потрясенный этой мыслью.

Мастер шпионажа подавил улыбку. Его забавляло, что у таких жестоких убийц может быть такая мягкая сердцевина. Конечно, у них не было такой пользы от опеки Гримноша, как у него. А он, К'тайд, быстро учился.

—Уверяю вас, Винлар, в этом не будет необходимости. У меня в трюме упаковано несколько кобольдов. Их должно хватить в качестве топлива.

Глава тринадцатая

Рейвен Стормвокер была первой, кто увидел приближающийся корабль. По ее настоянию ее назначили дежурить впередсмотрящим. Хотя Валлус немного сомневался в том, что она будет находиться на мостике, он счел разумным обращаться с ней так, будто она была тем, за кого себя выдавала: лунным эльфом — искательницей приключений. Эльфийский волшебник внимательно наблюдал за Рейвен, хотя, как заметил Телдин, всегда со значительного расстояния. Валлусу потребовалось несколько дней, прежде чем он смог полностью отказаться от своей теории о Рейвен, как о «недобитке», и избавиться от всепоглощающего ужаса перед видом живой смерти, которым может оказаться такое существо. Телдин был озадачен странной реакцией эльфийского волшебника, но он должен был признать, что его собственная, личная реакция на Рейвен Стормвокер была столь, же тревожной. Судя по всему, она была эльфом и, вполне возможно, обладательницей другого абсолютного средства силы и власти, но Телдина, несомненно, тянуло к ней.

Почти ежедневно Телдин оказывался на мостике корабля-лебедя во время ее вахты, и не раз они проводили всю вахту вместе, иногда разговаривая, иногда вглядываясь в дикое пространство в столь же дружеской тишине. Ни разу со времени смерти Элфреда Телдин не чувствовал себя так непринужденно с другим существом. Возможно, Рейвен была конкурентом относительно «Спеллджаммера», но кто не был? Если она и была соперницей, то в то же время и товарищем, и их объединяло ощутимое чувство родства.

Однако Телдин не мог избавиться от образа чудовищного лица, наложенного на черты Рейвен, которое он видел. Кем она была? Очевидно, она не была Рейвен Стормвокер из эльфийской легенды. Если она могла превратиться в эльфа и — если лакшу была права — в дракона, какова была ее истинная форма? Пока Телдин ломал над этим голову, он сообразил, что он дошел до печального положения: перспектива увидеть дракона казалась ему менее угрожающей, чем женщину.

Кем бы она ни была, Рейвен оказалась большой любимицей на корабле. Она много путешествовала и рассказывала о своем опыте в спокойном, сдержанном стиле, который эльфы, любящие истории, находили привлекательным. Ее практический опыт также был востребован; она даже посоветовала Гектату открыть новые врата в хрустальную сферу «Винтерспейс», о существовании которых навигатор — полуэльф не знал. — Скажем так, я была там, когда они открылись, — загадочно заметила она. Она была хорошей компаньонкой: умной и забавной, а также на нее было приятно смотреть. И эти дни для Телдина пролетели незаметно, напряженные, но без происшествий... до сих пор.

Телдин и Валлус были на верхней палубе, когда Рейвен подала первый сигнал тревоги. — Капитан! — крикнула она со своего насеста в голове лебедя. Она перегнулась через перила, отделявшие палубу мостика от длинного спуска к основному корпусу корабля-лебедя, и ее длинные косы закачались, когда она дико жестикулировала, призывая Телдина.

Он взбежал по лестнице, ведущей на лебединую шею к мостику. — Что это? — потребовал он.

— Ну, это то, что вы не видите каждый день, — ответила Рейвен. Несмотря на легкомысленное замечание, в ее голосе прозвучали новые, серьезные нотки. — Посмотрите туда, — подсказала она Телдину, указывая в дикое пространство.

Телдин взял медную подзорную трубу, висевшую у него на поясе, и посмотрел через нее на далекий странный корабль. Судно было почти круглым, и за ним тянулись две длинные ленты, когда оно приближалось к «Трумпетеру».

— «И что теперь»? — подумал Телдин с оттенком смирения. Он передал трубу Валлусу Лифбоверу, который подошел к нему сзади.

Валлус прищурился на приближающееся судно, и его угловатое лицо напряглось. — Что вы об этом думаете? — спросил Телдин.

— Это корабль инсектов, — ответил Валлус обеспокоенным тоном. — Кликликак.

Телдин поморщился, ему не понравилась мысленная картина, которую вызвало в воображении это похожее на жука имя. — Кто такие инсекты?

— Таинственная раса, — рассеянно сказал эльфийский волшебник, все еще глядя через трубу на странный корабль. — На первый взгляд они кажутся эльфами. Заостренные уши, угловатые черты лица и так далее. Однако они обычно носят тяжелые одежды с капюшонами, чтобы скрыть свою истинную природу.

— Что именно? — спросил Телдин, глядя на далекий корабль с растущим чувством дурного предчувствия.

— Представьте себе разумное насекомое, размером и формой похожее на эльфа, — предложила Рейвен. — Если вы хорошенько посмотрите в их глаза, вы увидите, что они многогранны. У них длинные щупальца, торчащие из-за ушей, и то, как они двигаются, тоже немного отличается от эльфов, так как их тела покрыты твердым покрытием. Она пожала плечами. — Кроме того, они очень похожи на эльфов. О, за исключением того, что их кожа светло-зеленая, примерно такого же цвета, как у Тривита, может быть, немного ярче.

— С такими незначительными различиями, — сказал Телдин, — неудивительно, что их принимают за эльфов.

Рейвен ответила на его сарказм своей мимолетной полуулыбкой. — Не многие подходят к ним достаточно близко, чтобы хорошо рассмотреть их. Я это делала.

Внезапно Телдин вспомнил таинственное, похожее на эльфа существо, которое он видел в таверне на Гарден, и испуганную реакцию пьяного человека, который смотрел прямо в лицо существу.

— Возможно, я сам столкнулся с одним из них, — сказал он. Он ответил на вопросы Валлуса краткой версией истории о битве в таверне и странном, похожем на эльфа существе, закутанном в коричневые одежды. — В то время у меня было сильное ощущение, что это не эльф, — заключил Телдин.

— Истинное видение, — размышляла Рейвен, бросая косой взгляд на человека в плаще. — Медальон действует?

Ее, казалось бы, невинный вопрос поразил Телдина. Он не упоминал ей о медальоне или его силах; как она узнала об этом? Он заметил странное выражение ее лица — самодовольное, почти кошачье удовлетворение, — и второй шок пересилил первый. — «Она знает», — ошеломленно подумал он. — «Она знает, что я подозреваю, что у нее есть абсолютное кормило власти и лицо, которое ей не принадлежит». Глядя в золотые и серебряные глаза Рейвен, Телдин точно знал, что должна чувствовать мышь, когда с ней играет кошка. Он отвел взгляд и сделал долгий, успокаивающий вдох.

— Интересно, есть ли какая-то связь между существом, с которым вы столкнулись на Гарден, и нашими новыми посетителями, — сказал Валлус, не обращая внимания на произошедший обмен мнениями.

— Плащ, — устало ответил Телдин. — Он всегда кажется такой связью.

— Особенно в этом случае, — согласился Валлус. — Инсекты — скрытная и коварная раса. Можно с уверенностью предположить, что они жаждут власти плаща.

Телдин вздохнул и забрал у эльфийского волшебника свою подзорную трубу. «Кликликак» был все еще на приличном расстоянии, но шел прямо на них. — Я полагаю, также можно с уверенностью предположить, что они будут сражаться? — спросил он со смирением. Валлус кивнул.

— Я предупрежу команду — вызвалась Рейвен. Телдин рефлекторно поймал ее за руку, когда она проходила мимо.

— Я хочу, чтобы вы держались подальше от боя, Рейвен, — тихо сказал он. — Поднимите тревогу, а затем идите прямо в свою каюту. Что бы ни случилось, оставайтесь внизу.

— Я могу постоять за себя, — заверила она его. Она похлопала по плечевому ремню ножен своего широкого меча и улыбнулась, но сверхчувствительным глазам Телдина показалось, что в ее улыбке таилось тайное, ироничное веселье.

— Сделайте одолжение, — настаивал Телдин. — Я не хочу приказывать вам спускаться вниз, но я сделаю это.

На лице лунной эльфийки появилось озадаченное выражение. Телдин на мгновение задумался, не улавливает ли она его собственные чувства. Это, безусловно, объяснило бы ее замешательство, и он криво усмехнулся.

Несмотря на таинственную силу, которой только что хвасталась Рейвен, несмотря на то, в какую игру она с ним играла, Телдин боялся за нее. Только потому, что она выглядела как легендарный эльфийский воин, из этого не обязательно следовало, что она знала, как пользоваться мечом, который носила. В тех случаях, когда Телдин использовал силу плаща, чтобы изменить свою внешность, он сохранял свой собственный голос и свои собственные способности.

— Сейчас же, — тихо повторил он.

— Как скажете, капитан, — ответила она, все еще выглядя озадаченной.

Пока она говорила, зрение Телдина дрогнуло. Разномастные глаза Рейвен стали желтыми, с прикрытыми глазными яблоками, прорезанными вертикальными зрачками. За мгновение до того, как он сморгнул это видение, он мельком увидел лицо рептилии. Он выпустил руку Рейвен так быстро, как, если бы уронил горящий уголек.

Как только Рейвен покинула мостик, Валлус повернулся к Телдину. — Это было хорошо сделано, — мрачно сказал эльф. — Пока мы не узнаем наверняка, кто и что она такое, разумно держать ее подальше от битвы.

Образ превращающегося дракона вспыхнул в голове Телдина, и он, молча, согласился с Валлусом. Так как он не хотел раскрывать — или даже исследовать! — свои другие мотивы для того, чтобы отослать ее, Телдин ответил на похвалу эльфа коротким кивком и вернулся к их насущной проблеме. — Сколько инсектов мы можем ожидать, и как они сражаются?

— От десяти до двадцати. Они используют длинные мечи и щупальца.

— Щупальца? Но как...

— Как кнуты, — мрачно вмешался Валлус. — Восьмифутовые кнуты, которые могут сломать шею противника одним ударом. Даже если вы сможете подобраться достаточно близко, чтобы нанести удар мечом по одному из них, его броня практически непробиваема. Десять или двадцать инсектов могут создать нам серьезные проблемы.

— Если им удастся подняться на борт, — ответил Телдин. — Давайте убедимся, что они этого не сделают.

Он повесил подзорную трубу на пояс и зашагал прочь с мостика. Когда он спускался по ступенькам на верхнюю палубу, ему пришло в голову, что он никогда раньше не руководил сражением. Перспектива оказалась не такой пугающей, как он ожидал. Благодаря плащу у него было достаточно боевого опыта.

Телдин быстро уменьшил свой плащ до самого маленького размера, чтобы он не мешал ему в бою или не отмечал его как непосредственную цель. Он ослабил свой меч в ножнах и, кружа среди эльфийского войска, был удивлен тем, как мало страха он испытывал перед предстоящей битвой. На корабле-лебеде была команда примерно из тридцати эльфов, каждый из которых был отличным моряком и бойцом, и Телдин почувствовал неожиданный приступ восхищения от перспективы управлять такой силой.

Рейвен уже подняла тревогу, и верхняя палуба гудела от напряжения и активности, когда эльфы заняли свои боевые посты у перил. Заряженные арбалеты лежали кучами, а также пики для отражения попыток абордажа, и небольшая группа волшебников собралась под руководством Валлуса. Хвост с кисточкой на корме был сложен, открывая смертоносную катапульту. Команда из четырех эльфов деловито взвела механизм и зарядила оружие. Телдин слышал скрип шестеренок с грузовой палубы внизу, когда баллиста готовилась к стрельбе. Он расположился на верхней палубе у верхней площадки лестницы. Там у него был полный обзор приближающегося врага, и его громкие команды доносились до двух нижних палуб, а также до мостика.

Деревянная лестница позади него протестующе заскрипела, когда драконы неуклюже поднялись на палубу. Оба были в полном боевом облачении: Тривит был одет в практичную кольчугу и держал в руках огромный палаш, а Чирп щеголял в кожаных доспехах фиолетового цвета и нес свой богато украшенный двухсторонний топор, как, будто это был модный аксессуар. Увидев эту пару в бою, Телдин не был обманут легкомысленным видом Чирпа. Братья драконы показали себя отличными бойцами, но внезапно Телдин подумал о лучшем применении их талантов.

— Я хочу, чтобы вы двое спустились вниз и охраняли каюту Рейвен Стормвокер. Что бы ни случилось, не позволяйте никому и ничему приближаться к ней. — «Нельзя, чтобы ее подстрекали менять форму во время битвы», — добавил он про себя.

Драконы обменялись встревоженными взглядами. — Но она послала нас охранять вас, — выпалил Тривит.

Чирп зашипел и раздраженно закатил глаза. — О, чудесно. — «Ведите себя естественно», — сказала она. — «Будьте осторожны», — сказала она. Разве вы не воплощение благоразумия? — злобно сказал он.

— Ну, меня немного нервирует дилемма, в которой мы оказались. Моральные дилеммы делают с человеком странные вещи, — задумчиво ответил Тривит. — Я всегда хотел испытать именно такое — для интеллектуального упражнения, заметьте, — но теперь я полностью раскаялся в своем желании. Моральные дилеммы — это чертовски неприятные вещи.

— А теперь, вниз! — твердо приказал Телдин.

Драконы мгновенно отреагировали на его тон, отдав честь и топая вниз по протестующей лестнице к покоям лунной эльфийки. Телдин взглянул на перила правого борта, где Валлус собрал боевых магов корабля. Когда-то Телдин думал, что шесть волшебников — это легкомысленное использование пространства для экипажа, но в данный момент он был рад, что они у него есть.

«Кликликак» подошел достаточно близко, чтобы были отчетливо видны детали, и он замедлился почти до зависания. Это был относительно большой корабль, около ста футов в длину, странной продолговатой формы. Два окна в форме выпученных глаз доминировали в передней части судна, а длинные ленты, которые тянулись сзади, пока корабль находился в быстром движении, теперь торчали прямо перед ним. Корабль был покрыт перекрывающейся пластинчатой броней, а из днища торчали две пары коротких металлических стержней. Телдин предположил, что это шасси, хотя что-то в них наводило на мысль о щупальцах, которые свисали по обе стороны рта саранчи.

— «Вот и все», — подумал он с острым чувством отвращения. «Кликликак» по форме напоминал голову огромного кузнечика. Бестелесная голова, казалось, обладала сверхъестественным разумом, и у Телдина возникло жуткое ощущение, что глаза, как у жуков, наблюдают и насмехаются. Корабль инсектов остановился как раз за пределами досягаемости баллисты, как будто разгадал намерения эльфов.

Странный скребущий звук отвлек Телдина, и он бросил косой взгляд в сторону его источника. Он немедленно повернулся и уделил Гектату Киру все свое внимание. Полуэльф с трудом поднялся по лестнице на палубу, наполовину неся, наполовину волоча огромную двуглавую алебарду. Как и алебарда, которую Гектат потерял в битве с пожирателями разума, оружие имело лезвия шириной около двух футов и рукоять, сделанную из толстого дуба длиной восемь футов. Это оружие, однако, могло похвастаться ошеломляющим наложением осей и рычагов, которые отмечали его как дизайн гномов. — «Опять работа Ом», — предположил Телдин. Только боги знают, какие «улучшения» сделала гном. Как бы то ни было, Телдин не мог сомневаться в намерениях Гектата.

— Вам не кажется, что вам следует отсидеться во время этой битвы? — многозначительно спросил его Телдин. Шум приближающегося Гектата привлек внимание эльфов на палубе, и все смотрели на полуэльфа и его огромное оружие с удивлением и подозрением. Это был не самый благоприятный момент для дебюта в качестве бионоида.

— Если возможно, сэр, я так и сделаю, — ответил полуэльф, — но я уже сражался с инсектами раньше. Мой опыт может оказаться полезным.

— У вас есть опыт? — спросил Валлус, подходя и становясь рядом с Телдином.

— Рой этих тварей разрушил мой дом и семью, когда я был чуть старше мальчика, — тихо ответил Гектат. — Я знаю, как они сражаются и как они нападают. Я сделаю все, что в моих силах, чтобы помочь.

Телдин сжал плечо полуэльфа, принимая его предложение со смесью благодарности и дурного предчувствия. Если Гектат был готов раскрыть свою бионидную природу перед кораблем-лебедем, полным эльфов, риск, связанный с инсектами, должен быть действительно серьезным. — Как вы думаете, что они задумали? — спросил он полуэльфа.

Гектат покосился на чудовищную голову насекомого. — Это не линкор. Порты баллист, которые должны быть вокруг базы, закрыты. Он выглядит так, будто его разоружили, либо для экипажа, либо для груза.

— И что? — подсказал Валлус.

— Я бы сказал, что корабль — отвлекающий маневр, — ответил Гектат. — «Кликликак» достаточно редок, чтобы привлечь внимание и удержать его. Инсекты сражаются только в случае необходимости. Что они, скорее всего, сделают, так это...

Его последние слова потонули в пронзительном свисте. Телдин рефлекторно пригнулся, затем бросил взгляд в направлении приближающегося звука и увидел...

Ничего.

Их невидимый противник свистел с нарастающим визгом. С ужасом Телдин вспомнил рассказы своего деда о «баньши» — призрачных существах с пронзительным криком. Он видел странные вещи в диком космосе, но до сих пор все они были живы. Как только Телдин сформулировал эту мысль, поток воздуха пронесся над ними, и он схватился за перила лестницы, чтобы сохранить равновесие. Внезапно «баньши» прошел мимо, и его голос резко понизился до гудящего рева. Он приблизился и снова с визгом пронесся мимо, а затем в третий раз. Каждый цикл становился все ближе и ниже. Как раз в тот момент, когда Телдин подумал, что он сейчас закричит вслух, маленький, похожий на птицу корабль появился из ничего, кроме звука и воздуха.

— Маскировочное устройство, — коротко сказал Валлус. — Одно из наших, на корабле-сорокопуте!

Гектат напрягся, когда корабль-сорокопут снова приблизился, его карие глаза сузились, когда он пристально посмотрел на корабль. Внезапно он схватил Телдина за руку и с удивительной силой толкнул его к лестнице. — Спускайтесь вниз, сэр, — крикнул он.

Телдин не ответил, недоверчиво уставившись вверх, когда маленькое суденышко резко свернуло со своего пути, сделав самоубийственный выпад прямо в длинную изогнутую шею корабля-лебедя. Две вспышки света, магические шары невероятной силы, вырвались из бака корабля-сорокопута и понеслись вперед. Силовые шары ударили в башню мостика взрывом магической силы и раскололи дерево. Телдин беспомощно наблюдал, как оторванная верхняя половина башни рухнула на палубу, разбив доски и придавив нескольких членов эльфийской команды. Корабль-сорокопут нырнул прямо в образовавшееся отверстие и продолжил свой бешеный круговой путь.

— Они захватили мостик, — недоверчиво сказал Валлус.

— И привод движения, — мрачно заметил Телдин. Корабль, по сути, стал тем, чем казался: обезглавленным лебедем. Команда будет так же мертва, если он не будет действовать быстро. Телдин сомневался, что у него будет время запустить второй привод до начала битвы.

В ответ на его потрясение плащ начал светиться, его бледно-розовый цвет восхода солнца сигнализировал о его заклинательной магии. Телдин почувствовал, как его осознание растет, распространяясь на каждую часть раненого корабля. Он видел эльфов, спешащих на помощь своим товарищам, Дилию Сноусонг, склонившуюся над раненым эльфом, когда ее крошечные бледные руки вправляли вывихнутое плечо на место. Он увидел, как Рослум укрылся под толстым столом на камбузе. Внезапно он почувствовал сам корабль, будто дерево и железо были не более чем продолжением его собственных костей и сухожилий. Скоро он сам станет кораблем, и его бедное тело будет открыто и уязвимо, несмотря на бионоидного защитника, который теперь нависал над ним.

— Валлус, вы должны принять командование. Я собираюсь принять привод движения, — сказал Телдин слабым, далеким голосом и собрал горсть светящейся бледной ткани. — Этот привод.

Эльф бросил взгляд на Телдина, и его глаза расширились при виде светящегося плаща. Смесь понимания и удивления отразилась на лице волшебника, и он быстро кивнул. Когда Телдин повернулся, чтобы уйти, он не удержался и добавил: — Будьте осторожны, Валлус. Держитесь поближе к Гектату, и вы будете в безопасности.

Брови эльфа поползли вверх, он вопросительно посмотрел на Гектата Кира, и отшатнулся в шоке и ужасе. В тени лестничного колодца, где только что стоял полуэльф, стояло десятифутовое мускулистое насекомое, держащее алебарду в защитной позиции, наблюдая, как корабль-сорокопут медленно кружит для следующего захода. «Изменение» Гектата произошло бесшумно и мгновенно.

Телдин хлопнул Валлуса по плечу. — Есть кое-что, что вы должны узнать о Гектате, — небрежно сказал он, затем повернулся и оставил волшебника наедине с бионоидным бойцом. Пока он еще был в состоянии, он открыл дверь, ведущую в его каюту.

Не успел Телдин исчезнуть, как корабль-сорокопут замедлил ход и завис прямо над палубой «Трумпетера». Три огромных существа спрыгнули с него, чтобы ловко приземлиться на палубу корабля-лебедя, существа, идентичные тому, что пряталось на площадке позади Валлуса.

Повсюду на палубе эльфы замерли. Все они слышали истории о битвах, в которых бионоиды сражались и победили на стороне эльфов в первой Нечеловеческой Войне. Никто не имел ни малейшего представления, как бороться с такими существами.

Бионоиды, стоявшие плечом к плечу, и вооруженные огромными мечами или пиками, представляли собой устрашающее зрелище даже для закаленных в боях эльфов. Валлус бросил взгляд через плечо, наполовину ожидая увидеть коварную алебарду, нацеленную ему в шею, но Гектат в своей бионидной форме все еще стоял на страже.

Одно из существ шагнуло вперед и заговорило в тишине. — Мы пришли за человеком. Если вы передадите нам Телдина Мура, мы уйдем мирно.

В ответ Валлус бросил неумолимый, прищуренный взгляд на неподвижную эльфийскую команду. — Атакуем, — просто сказал он.

Последовавшая за этим битва была ужасной. Эльфийская команда сражалась храбро и умело, но они падали так быстро, что убитые и раненые скапливались вокруг группы бионоидов. Два других корабля бионоидов приблизились, и каждый корабль выпустил еще по два страшных существа. Свет, исходящий из их хрустальных глаз, заливал палубу красноватым сиянием. Некоторые из бионоидов сражались с эльфами; другие, казалось, обыскивали корабль-лебедь.

Расширенные чувства Телдина, теперь полностью поглощенные заклинательной магией плаща, приняли участие в битве с растущим чувством ужаса. Если Гектат в одиночку уничтожил десятки рабов пожирателей разума, когда был в своей бионоидной форме, то как команда «Трумпетера» могла противостоять бионоидным захватчикам? Если бы существовал способ победить этих тварей, возможно, Гектат знал бы об этом.

Подобно ястребу, кружащему над лугом, магически усиленное зрение Телдина обыскивало корабль в поисках его друга. Бионоиды, однако, были до жути идентичны, и Телдин не был уверен, что сможет узнать Гектата, когда найдет его.

Один из бионоидов сражался наверху лестницы, преграждая путь на нижние палубы и в каюту капитана, и его сверкающая алебарда сдерживала двух захватчиков. Инстинкты Телдина с безошибочной уверенностью подсказывали ему, что Гектат живет внутри этого существа.

Пока Телдин наблюдал, один из захватчиков прыгнул, с молниеносной скоростью выбросив ногу с шипами. Бионоид — Гектат, по-видимому, предвидел это движение, потому что он проворно отступил в сторону и сделал круговое движение, рукоятью своей алебарды, поймав нападавшего за колено. Быстрый поворот вывел существо из равновесия. Оно тяжело приземлилось, и Гектат мгновенно оказался на нем. Он поставил одну огромную ногу на спину существа, пригвоздив его к палубе, затем зацепил изогнутое лезвие своей алебарды под пластиной брони противника и повернул свое оружие обратно к себе, будто это был гигантский рычаг.

Ужасный треск разорвал воздух, когда броня бионоида поддалась, за которым последовал женский крик невыносимой боли. Огромное тело Гектата содрогнулось, но он быстро вонзил лезвие своей алебарды глубоко в отверстие. По палубе растеклась сукровица, и красный свет исчез из хрустального глаза упавшего бионоида. Со скрипучим стоном тело существа начало сжиматься, ибо после смерти оно вернулось в свою эльфийскую форму.

Словно издалека, Телдин заметил, что упавший бионоид превратился в крошечную рыжеволосую эльфийку с огромной зияющей раной под левой лопаткой. Телдин увидел, как его чудовищный друг резко сник, и он почувствовал горе и отчаяние Гектата, будто эти эмоции были его собственными. Он с уверенностью понял, что Гектат знал бионоида, которого он только что убил; и знал хорошо.

Второй бионоид двинулся вперед, выставив перед собой огромный меч, и Гектат нерешительно поднял свою мокрую алебарду в оборонительную позицию. Существо подошло ближе, но не атаковало. Его насекомоподобная голова склонилась набок, придавая ему странно насмешливый вид.

— Гектат? Гектат Кир, неужели это действительно вы?

Существо говорило женским голосом, голосом мягким, интимным и полным тоски. Оно вложило меч в ножны, и шагнуло вперед, протянув массивные руки вверх, будто хотело обхватить бионоидное лицо Гектата. Оружие Гектата рефлекторно опустилось.

Но в последний момент кулак существа врезался в уязвимый хрустальный глаз Гектата. Бионоидный друг Телдина безжизненно рухнул на палубу.

— Нет! — закричал Телдин. Второй пронзительный крик вырвался у него, только чтобы затеряться во взрыве, который потряс корабль-лебедь до киля. С усилием он заставил себя забыть о своем горе, чтобы обратить внимание на корабль. Он снова обвел своим расширенным зрением эльфийское судно.

Корма «Трумпетера» была повреждена почти до неузнаваемости. Один из бионоидов выпустил заклинание, выведя из строя заднюю катапульту корабля-лебедя с грохотом отправив тяжелую технику на нижний уровень. Изуродованные тела эльфийской команды лежали среди разбитых досок и дымящихся обломков.

К удивлению Телдина, захватчики прекратили бой так же внезапно, как и начали. Один за другим корабли-сорокопуты ныряли, зависали и сбрасывали абордажные канаты. Через несколько мгновений бионоиды исчезли. Телдин, как он ни старался, нигде не мог найти Гектата на корабле. «Кликликак» исчез из виду, и корабли-сорокопуты устремились в дикий космос вслед за ним.

Телдин провел инвентаризацию повреждений корабля. Мостик исчез, а вместе с ним смотровая башня и главный привод движения. Их тяжелое вооружение было уничтожено. У «Трумпетера» не было ни глаз, ни силы, ни защиты. Им нужно выполнить посадку для ремонта, но они все еще были во многих днях пути от Радола.

Он искал выход наружи в поисках решения. Под ними был мир, крошечная серая сфера с белыми прожилками. С такого расстояния этот вид был очень похож на то, что он видел, бросив последний взгляд на родной Кринн. С внезапной решимостью Телдин направил корабль-лебедь на быстрое снижение.

В каюту Телдина ворвался Валлус Лифбовер. Его серебристые волосы были растрепаны, а плечо его униформы было распорото. Его некогда гордый плащ был испачкан кровью и сукровицей. — Во имя богов, что вы делаете? — потребовал он.

— Посадку, — пробормотал Телдин. — Мы приземляемся.

— Нет!

— Корабль поврежден. Привода больше нет. Мы должны сесть.

— Но это же «Армистайк». Мы не можем там приземлиться.

— Почему нет? Разве там нет больших водоемов? — спросил Телдин с внезапным беспокойством. Корабль-лебедь не был предназначен для посадки на сушу, и такая попытка, несомненно, превратила бы потрепанный корабль в дрова.

— Огромные океаны, но эльфы не должны высаживаться на этой планете.

— Избавьте меня от своих эльфийских угрызений совести, — устало сказал Телдин. — У нас нет особого выбора.

— Мы знаем. Второй привод в рабочем состоянии. У меня есть кто-то, кто сейчас этим занимается, но мы не можем преодолеть магию вашего плаща.

— Чертовски верно, — пробормотал Телдин.

— Оставьте это, Телдин Мур, — настаивал Валлус, делая шаг ближе. — Мы не можем приземлиться на «Армистайк». Он усиленно патрулируется Имперским Флотом, и на то есть веские причины. Там есть огромные нации орков и хоб-гоблинов, монстров, не имеющих выхода к морю, которые сделают все, чтобы получить возможность заклинательных полетов. Если корабль-лебедь приземлится, мы подарим им не только корабль и привод, но и ваш плащ.

— Валлус, давайте полетим на этом ястребе, когда у него вырастут перья, — ответил Телдин. — Корабль-лебедь нуждается в ремонте сейчас, или у нас будут серьезные проблемы. Мы можем не добраться до Радола.

— Я знаю, — тихо сказал Валлус, — но было бы лучше потерять корабль-лебедь и всех на борту, чем отдать плащ в руки гоблинов.

— Разве мало людей погибло из-за этого проклятого плаща? — рявкнул Телдин. — Я не буду подвергать экипаж риску.

— Действительно? И как вы думаете, что случится с этими эльфами в руках орков «Армистайка»? — потребовал Валлус. Когда Телдин заколебался, эльфийский волшебник повторил: — Не сажайте корабль.

Решимость Телдина окрепла. — Мне жаль, Валлус.

— Мне тоже, — тихо сказал эльфийский волшебник. Он начал произносить заклинание, жестикулируя длинными пальцами и бормоча загадочные слоги.

Телдин напрягся, не зная, чего ожидать. Магия плаща много раз защищала его от физических атак, но он понятия не имел, сможет ли она отразить заклинание, особенно от такого могущественного волшебника, как Валлус Лифбовер.

Второй голос присоединился к песнопению, а затем внезапно остался только один. Пальцы и губы Валлуса шевелились, но он не издавал, ни звука. На его лице промелькнула досада, затем ярость. Он развернулся лицом ко второму заклинателю. В дверном проеме стояла Рейвен Стормвокер, скрестив руки на груди, небрежно прислонившись к дверному косяку, с кошачьей улыбкой на лице.

— Самое время, чтобы кто-нибудь поместил его в сферу молчания, — заметила она. Она откинула голову назад, чтобы посмотреть через плечо. — О, Чирп! Отведи этого, так называемого волшебника в его покои, хорошо? Держите его там, пока капитан не прикажет иначе.

Дракон просунул свою пятнистую зеленую голову в каюту. Тем не менее, он колебался, его лицо рептилии было неуверенным, когда его взгляд метнулся от Телдина к Валлусу и Рейвен. Его зеленые плечи медленно опустились под тяжестью такого ошеломляющего вопроса иерархии. Видя дилемму Чирпа, Рейвен вытолкала Валлуса в коридор.

— Этот эльф напал на вашего «кабу», — быстро сказала она. Она указала на противоположный конец холла, отделявшего покои Телдина от покоев эльфийского волшебника. — Отведи его туда и проследи, чтобы он не выбрался. Я останусь здесь и буду защищать капитана.

Резиновое лицо Чирпа выражало возмущение. — Только по вашей команде, Силестиал, — согласился он. Он повел молчаливого Валлуса через зал, обращаясь к нему на ходу, и подгоняя его толчками. Голос дракона то затихал, то усиливался, когда он входил и выходил из сферы тишины, окружающей волшебника.

Рейвен вошла в каюту и села на койку рядом с Телдином. — Давайте вперед и посадите корабль, капитан.

Внезапно Телдин уже не был так уверен, что Валлус ошибается. — Там внизу орки. Я сражался с космическими скро и орками… раньше, и если эти орки, хоть чем-то похожи на них... Его голос неуверенно затих.

— Посмотрите на меня, — потребовала она звенящим от уверенности голосом. Телдин взглянул в ее разные глаза. Его зрение поплыло, и ему показалось, что глаза Рейвен светились неотразимым золотистым светом. Он почувствовал, как его затягивает в этот свет, в клубящуюся сонную дымку. Словно издалека, он снова услышал ее голос.

— Вы неважно выглядите, капитан. Я думаю, вам не помешала бы помощь. Все еще удерживая взгляд Телдина, она сунула руку за пазуху своей кожаной куртки и вытащила старинный кулон с голубым камнем. Даже сквозь золотистую дымку, державшую Телдина в плену, он почувствовал укол страха и смятения. Все оказалось так, чего он боялся. У Рейвен было свое собственное абсолютное кормило власти, описанное убитой лакшу.

Пальцы Рейвен крепче сжали сапфировую подвеску. В ответ насыщенный синий цвет исчез с драгоценного камня, и в сердце сапфира появилось слабое розовое свечение. — Отдохните, — предложила она. — Я возьму это на себя.

Несмотря на усталость, Телдин настороженно посмотрел на подвеску-кормило, вспомнив свою первую попытку использовать плащ в качестве привода движения. — Вы делали это раньше?

— Управление заклинательным полетом? С того самого дня, как я вылупилась, — слегка пошутила она. — Конечно, не с этой волшебной безделушкой, но насколько это может быть сложно?

Приступ паники скрутил внутренности Телдина, и внезапно он испугался, что вынес смертный приговор экипажу корабля. Тщеславие Рейвен и ее абсолютная самоуверенность могли легко ослепить ее от реальных трудностей, ожидающих ее впереди. Он чувствовал, что потерял корабль-молот Элфреда, а также нескольких человек, когда в первый раз попытался посадить корабль. Даже если Рейвен это удастся...

— Может быть, нам не стоит там приземляться. Телдин потрогал край своего светящегося плаща. — Скро хотят этого. Я думаю, вы знаете почему.

— Конечно, знаю, — сказала она веселым тоном, — но не беспокойтесь о скро. Я встречала в своих путешествиях существ и похуже, а вы зашли так далеко, будучи в своем обличье. Вдвоем мы сможем справиться с несколькими гоблинами — переростками.

— Но...

— О, перестаньте суетиться, — упрекнула его Рейвен с оттенком нетерпения. Она наклонилась ближе, и Телдину показалось, что золотистый свет ее глаз усилился. В его сознании возник образ, воспоминание о давней поездке на рынок, когда его дед вел фургон, а он сам был мальчиком, свернувшимся калачиком на заднем сиденье.

— «Все будет хорошо», — подумал Телдин с сонным удовлетворением. Он мог спать и быть в безопасности. С чувством облегчения он начал ослаблять хватку на заклинательной магии плаща. По мере того как его плащ ослаблял свою силу, свет в сапфире Рейвен соответственно увеличивался. Переход управления кораблем от одного привода к другому был таким плавным и легким, как, будто они репетировали это дюжину раз.

Внезапно Телдину пришло в голову, что он только что передал корабль своему самому серьезному конкуренту в погоне за «Спеллджаммером». Он изо всех сил пытался освободиться от соблазна дремоты.

Рейвен раздраженно зашипела: — Клянусь богами, как с вами трудно! Прекратите, ладно? После всего того времени, что я потратила на поиски вас, Телдин Мур, я не позволю, чтобы с вами что-нибудь случилось сейчас.

Ее слова озадачили Телдина, но он был слишком утомлен, чтобы вникать в них. Когда он погрузился в полубессознательный сон, его последней мыслью было то, что Рейвен казалась немного удивленной своим собственным загадочным признанием.

Когда Телдин Мур наконец, захрапел, Рейвен недоверчиво покачала головой. — Должно быть, я теряю хватку, — пробормотала она себе под нос. — Этого проклятого человека было труднее очаровать, чем родственников гнома. Несмотря на свой недовольный тон, она с некоторым уважением посмотрела на околдованного, спящего человека. Может быть, только может быть, Телдин Мур был бы надежным партнером — даже для лучезарного дракона.

Менее чем через час поврежденный корабль-лебедь благополучно опустился в холодные океаны планеты «Армистайк».

Глава четырнадцатая

Когда Гектат проснулся, его первым наблюдением было то, что он вновь обрел свою полу-эльфийскую форму. У него болела голова, и зрение все еще было расплывчатым, но он видел достаточно хорошо, чтобы понять, что находится на борту незнакомого заклинательного корабля. Рядом с его гамаком стоял стул, и на нем сидела стройная женская фигура.

Его глаза сфокусировались на знакомом лице, эльфийском и нежном, и его сердце сжалось от печали. Красивая женщина рядом с ним была совершенно не похожа на чудовище, напавшее на него на борту «Трумпетера», и все же между двумя ее аспектами было больше сходства, чем Гектат мог вынести. На ней было что-то вроде униформы, и Гектат счел это плохим знаком. После пережитого «Изменения» бионоиды традиционно носили свободные серебряные одежды на период медитации и очищения. Текура не носила мантии; она не оплакивала жизни, которые отняла.

— Как ты себя чувствуешь? Ее голос был мягким, а зеленые глаза были такими теплыми, будто Гектат никогда не покидал Клан, да и саму ее.

— Озадачен, — откровенно ответил он, не зная, что еще сказать. — Зачем ты привела меня сюда?

— Твое место здесь, сейчас даже больше, чем когда-либо. Мы приближаемся к великому призу, к великой победе. Текура наклонилась вперед, чтобы взять одну из рук Гектата обеими своими.

Страхи Гектата кристаллизовались в тупую, болезненную уверенность. Клан Кир вступил в гонку за плащом Телдина Мура.

— А, наш гость наконец-то проснулся, — раздался голос позади них.

Скрипучий шепот испугал обоих бионоидов. В дверях стояла высокая фигура с эльфийским лицом, одетая в мантию. Она вошла в комнату и опустила капюшон своей мантии. В тусклом свете лампы было видно узкое бледно-зеленое лицо, над которым медленно разворачивались цепкие усики-щупальца, поднимаясь высоко над эльфоподобными ушами. Гектат отшатнулся от инсекта с приливом ужаса.

В тени инсекта было нечто, что вызвало второй шок. Позади существа стояли три бионоида, все из клана Кир, все они были известны Гектату с позднего детства. Винлар, ученый, и два его брата: волшебник Зеддоп и жилистый фермер с огненными волосами по имени Энестер. Их лица вызвали поток воспоминаний. Расширенный клан принял его, когда он был растерянным, раненым парнем, оплакивающим смерть своих родителей. Клан Кир был теплым, тесно сплоченным сообществом, состоящим из нескольких родственных семей и усыновленных бионоидов, таких как он и Текура, и это был весь его мир. И все же он ушел из него более десяти лет назад, когда понял, что Клан Кир был создан для того, чтобы стать боевым кланом. Редко в истории бионоидов собирался такой клан, и результаты были настолько ужасающими, что и эльфы, и бионоиды скрывали эти эпизоды в тайне. Отказавшись быть участником еще одной такой катастрофы, Гектат покинул Клан Кир и пошел своим путем. Несмотря на это, он был рад видеть свою семью после стольких лет.

Винлар сильно постарел за прошедшие годы, и вечно озабоченное выражение лица Зеддопа прочертило глубокие морщины на его лбу. Красный плащ, означавший смерть любимой, был накинут на униформу Энестера, так как фермер, ставший воином, оплакивал смерть своей дочери. Это зрелище вызвало у Гектата отчаянный озноб, и его зрение поплыло, на мгновение, сменившись видом рыжеволосой девушки, лежащей мертвой на палубе корабля-лебедя.

Гектат снова перевел взгляд на инсекта. Было легче представить злого монстра у его постели, чем смерть веселой маленькой Суны — его подруги детства — от его собственных рук.

Текура поднялась сразу же, как только увидела инсекта, и когда она шагнула вперед, чтобы поприветствовать существо, ее почтительное отношение принесло новую, острую боль в сердце Гектата.

— Ты водишь странную компанию, Текура, — тихо сказал он.

Она бросила на него взгляд, в котором безошибочно читалось предупреждение, затем снова повернулась к вновь прибывшему существу. — Лорд К'тайд, это...

— Я знаю. Голос инсекта напомнил Гектату треск сухих веток. Существо подошло к кровати Гектата и опустилось на стул, который только что освободила Текура. Гектат услышал слабый шелестящий звук под одеждой и вздрогнул. Он знал, что тело инсекта было покрыто твердыми, сцепленными пластинами, и только открытое лицо и руки были покрыты гуманоидной кожей. Рассматривая эльфоподобное существо, Гектат испытал странное ощущение, будто столкнулся с темной стороной своей собственной двойственной природы. Он часто боялся навсегда оказаться в ловушке своей собственной чудовищной формы. Каким существом он станет? Ответ был таким, с каким он не хотел сталкиваться в своих самых мрачных снах, и все же он был здесь, сидел у его постели.

— Ваш клан высоко отзывается о вас, Гектат Кир, — сказал инсект своим сухим, ломким голосом. — Когда мы были вынуждены покинуть эльфийский корабль без нужного нам человека, приобретение бойца вашего калибра сделало атаку не совсем бесперспективной. Ваши навыки, не говоря уже о вашей связи с Телдином Муром, делают вас бесценным союзником.

— Я не буду драться на вашей стороне, — заявил Гектат. Его голос был тихим, но непреклонным.

— Позвольте мне рассказать вам древнюю историю, Гектат Кир, — сказал К'тайд, как будто бионоид — полуэльф вообще ничего не говорил. — Много веков назад жрецы орков разработали могучее разрушительное оружие. Как и они сами, оно было грубым и сложным в управлении, но эффективным. О да, это, несомненно, так.

Гектат проглотил волну отвращения, когда осознал природу оружия. — Мародер Ведьминого света, — прошептал он, как только смог говорить.

Одно из щупальцев К'тайда изогнулось, что было равносильно изогнутой брови. — Вы знаете историю, — одобрительно сказал инсект. Он наклонился вперед, его многогранные глаза были неотразимы. — Вопрос в том, готовы ли вы творить историю?

Текура шагнула вперед. — Один из вторичных Мародеров Ведьминого Света был испытан в бою с большим успехом. Она сделала многозначительную паузу, давая ему время переварить ее откровение. — Мы скоро выпустим еще одного!

— Куда? — прошептал Гектат.

— В «Лайонхат». Голос Текуры звенел торжеством, а в ее глазах горел холодный огонь. — Первый мародер прогрыз себе путь через эльфийскую армаду. Будем надеяться, что его близнец так же голоден.

Гектату пришлось отвернуться от ее вида. — Каким существом ты стала, Текура? — тихо спросил он. Его взгляд переместился на инсекта, и намек был безошибочен. Текура покраснела, но с вызовом вздернула подбородок.

— Изгой, — решительно сказала она, — как и все бионоиды. Наша единственная надежда улучшить нашу участь — это сломить власть эльфов.

— Но что произойдет, когда эльфийское верховное командование будет уничтожено? — не согласился Гектат. — Как это поможет бионоидам? Расы гоблинов, особенно скро, просто заполнят пустоту. Они ненавидят все эльфийское или эльфоподобное. Как вы думаете, они будут относиться к нам с терпимостью и уважением?

— До сих пор они... Текура резко замолчала, закусив губу от досады. Она быстро взглянула на инсекта, который просто смотрел на нее своими странными, ничего не выражающими глазами.

— Нет, Текура. Вы не сможете действовать со скро, — в ужасе сказал Гектат. Несмотря на все, что он видел, он не мог заставить себя поверить, что это Клан Кир.

— Мы просто используем скро, — поправил К'тайд. — Такой союз прискорбен, но необходим. Только жрецы орков знают ритуалы, которые держат в плену первичного Мародера Ведьминого Света.

Гектат недоверчиво покачал головой. Первичным Мародером Ведьминого Света был огромный слизняк, чьи рты поглощали все на своем пути — металлы и минералы, а также живых существ — и производили ядовитый газ и еще больше мародеров. Сытый первичный мародер периодически порождал вторичных, которые были серыми монстрами двадцати футов ростом с шестью когтями на руках и ненасытным аппетитом к эльфийской плоти. Они, в свою очередь, выбрасывали третичных мародеров, миниатюрные версии самих себя, у которых было по два металлических меча в каждой руке. Третичные были несравненными воинами — берсеркерами, которые приканчивали любое живое существо, которое могли пропустить более крупные монстры. Как только у существ заканчивалась пища, они нападали и уничтожали друг друга; однако не раньше, чем вся их окружающая среда была опустошена.

— Неужели орки были готовы оживить первичного мародера и кормить его, пока он не выпустит вторичных? — недоверчиво спросил Гектат. — Риски невероятные!

— Действительно, это так, — согласился инсект. — Во время этого процесса было убито несколько священников орков. Но гоблины так жаждут омыть свои руки в эльфийской крови, что готовы терпеть такие потери.

Гектат оцепенел от этого ужасного откровения. — И ты разделяешь это чувство, Текура?

— Почему нет? Седовласая бионоидка подошла ближе, и Гектат увидел в ее глазах безошибочное пламя фанатизма. — Первичный Мародер Ведьминого Света, источник нашего вторичного оружия, был спрятан на «Армистайке», замороженный заклинанием остановки времени. Она сделала паузу, и ее улыбка была мрачной. — Я не думаю, что гоблины имели большое отношение к этому решению.

— О чем ты говоришь?

— Подумай, Гектат. Как ты думаешь, Мародер Ведьминого Света существует на «Армистайке» из-за эльфийского недосмотра, — потребовала она. — Я бы поставила свою жизнь на то, что эльфы не только знают об этом, но и что они намеренно заманили гоблинов на «Армистайк» с этим монстром. Это дает им удобный способ уничтожить гоблинов, если возникнет такое желание.

— Я не могу в это поверить, — решительно ответил Гектат. — Предполагая, что эльфы санкционировали бы уничтожение целого мира, они никогда бы намеренно не позволили жить мародеру.

— Поверь в это, — решительно сказала она.

Гектат долго молчал, затем поднял глаза на серьезное лицо Винлара, лидера клана. — Какое отношение к этому имеет клан бионоидов?

— Да, бионоидов, — горько повторила Текура, прежде чем Винлар успел ответить. — Имя, которое нам дали, говорит само за себя. Бионоид, имитированная форма жизни, не совсем живая. Разве ты не понимаешь, Гектат? — страстно заключила она. — Что касается эльфов, то мы монстры, которых они когда-то создали, а теперь сожалеют, что не настоящие и живые существа. Они не заботятся о нас; не трать на них свое время.

Глаза Гектата закрылись. У него не было для нее аргументов. Он покинул Клан Кир, потому что не мог согласиться с их все более воинственными целями, но у него не было иллюзий относительно мнения эльфов о его расе. В течение многих лет он путешествовал в одиночку, получая определенную степень признания благодаря своим навыкам. Больше всего на свете Гектат хотел, чтобы его знали и ценили за его способности навигатора, а не определяли как бионоида или даже полуэльфа. Несмотря на настойчивые усилия Телдина Мура, жизнь на борту корабля-лебедя «Трумпетер» была болезненным напоминанием о том, что эта мечта вряд ли осуществится, по крайней мере, до тех пор, пока эльфы правят диким пространством.

— Чего вы хотите от меня? — наконец спросил Гектат.

— Ты путешествуешь с Валлусом Лифбовером, — заметил К'тайд. — Поскольку он является волшебником гранд-адмирала Имперского Флота, он, безусловно, будет знать текущее местоположение командной базы.

— Валлус Лифбовер не имеет привычки доверять мне, — сухо ответил Гектат.

— Тем не менее, он возьмет вас в «Лайонхат», и вы поведете нас туда.

— Но как? — уклонился от ответа бионоид Гектат.

И снова щупальца изогнулись, на этот раз под скептическим углом. — Несомненно, на корабле-лебеде есть журналы, какие-то записи. Вы могли бы найти их и передать информацию нам.

Гектат задумался. — Но если ваш план увенчается успехом, у скро будет почти бесконечный запас новых войск.

Инсект позволил себе злую улыбку. — Вовсе нет, — заверил он Гектата. — Уверяю вас, тысячи орков, хоб-гоблинов, багбиров, гоблинов и кобольдов, которые сейчас живут на «Армистайк», умрут там. Как только уничтожение «Лайонхат» будет завершено, одна из наших обученных команд убьет священников и колдунов, чьи заклинания удерживают первичного Мародера Ведьминого Света во временной спячке. Дайте чудовищу поживиться год или два, и на «Армистайке» не останется и следов жизни.

— Ты понимаешь это? — вмешалась Текура, ее бледные глаза горели яростным возбуждением. — Одной рукой мы обезглавим Имперский флот. Другой мы уничтожим мир гоблинов!

— Корабль-лебедь «Трумпетер» был сильно поврежден в бою, и слишком много членов его экипажа погибло. К'тайд бросил взгляд на Винлара. — Похоже, некоторые из наших солдат были слишком поглощены радостью битвы, чтобы следовать приказам. Поскольку «Лайонхат» — наша главная цель, а корабль-лебедь — всего лишь средство найти эльфийскую базу, я отменил атаку до того, как эльфийское судно было уничтожено. Он приземлился на «Армистайке».

Легкий вздох облегчения вырвался у Гектата. — Значит, Телдин Мур невредим?

— Да, на данный момент, — многозначительно ответил инсект, — но, как вы можете себе представить, орки «Армистайка» — непредсказуемые союзники. К'тайд пожал плечами. — Искушение захватить эльфийский корабль может оказаться слишком велико, чтобы они могли устоять.

— Если только... — подсказал Гектат.

— Если вы согласитесь вернуться на корабль-лебедь в качестве шпиона, мы пошлем команду бионоидов, чтобы задержать орков, пока мы не получим от вас необходимую информацию. Хотя гоблины не славятся дальновидностью, возможно, мы сможем убедить их дать кораблю-лебедю время на ремонт, чтобы он мог привести нас к «Лайонхат».

— Если вы ищете «Лайонхат», вы сами должны обеспечить безопасность корабля-лебедя, — возразил Гектат.

К'тайд склонил голову в жесте поздравления. — Это проницательное наблюдение, но не совсем правильное. Мы легко могли бы убедить наших друзей — орков опустошить эльфийский корабль и передать нам любую информацию, которую они найдут на борту.

— Но что заставляет вас думать, что вы сможете подобраться к «Лайонхат», даже если узнаете его местоположение?

— На борту корабля-лебедя, конечно, — спокойно ответил К'тайд. — Независимо от того, будет ли «Трумпетер» укомплектован эльфами или бионоидами в эльфийской форме, он будет допущен на эльфийскую базу и будет нести с собой вторичного мародера.

Гектате долго молчал. — Я обязан Телдину Муру присягой на верность, — медленно произнес он, рассчитывая на знание инсектом боевого кодекса бионоидов.

— Я понимаю вашу дилемму. Тонкие губы К'тайда растянулись в великодушной улыбке. — Тем больше причин для вас вернуться на корабль-лебедь, потому что тогда вы сможете увидеть, что Телдин Мур будет благополучно удален из «Лайонхат», как только мародер будет освобожден.

— Это же разумно, — стала убеждать Текура Гектата.

Гектат посмотрел на Текуру, а затем на выжидающие лица других бионоидов Клана Кир, всех знакомых ему, всех дорогих, но все же, все были незнакомцами.

— А если я не помогу?— спросил он.

— Ты умрешь, и каждый член Клана Кир с тобой, — решительно ответил К'тайд.

Бионоиды ответили быстрым вдохом. Глаза Текуры расширились, но она не выглядела чрезмерно удивленной. — «Даже если остальная часть Клана Кир не умрет», — с грустью подумал Гектат, — «Текура достаточно хорошо знает инсектов, чтобы ожидать такого предательства». Она пришла в клан молодой девушкой, при обстоятельствах, идентичных его собственным.

Винлар шагнул вперед. — Я хотел бы верить, что вы блефуете, К'тайд, но я не могу делать такое предположение, когда речь идет о безопасности моего клана. На каком основании вы делаете такую угрозу?

Странный блеск зажег многогранные глаза инсекта. — Когда я отменил нападение на корабль-лебедь, я приказал другим членам Клана Кир вернуться на корабль скро. Очень скоро все они окажутся на борту корабля «Эльфсбейн», под лапой альбиноса, нашего доброго друга Генерала Гримноша.

— Но они должны были провести разведку на «Весте»! — воскликнул Винлар.

— Я взял на себя смелость изменить этот приказ, — ответил К'тайд. Он поднял зеленую руку в успокаивающем жесте. — О, я бы не слишком беспокоился о вашем клане, капитан Винлар. В настоящее время они полезны для Гримноша. Однако я полагаю, что их ценность значительно упала бы, если бы генерал скро узнал, что они замышляют уничтожить гоблинов «Армистайка».

— Но это не так, — запротестовал лидер бионоидов. — Мы в этой комнате не знали об этом аспекте вашего плана до этого самого часа.

К'тайд рассмеялся сухим, скрипучим смехом. — Вы думаете, это будет иметь значение для Гримноша, когда его планы рухнут?

Лицо Винлара сморщилось в маску отчаяния. — Мой народ обречен.

— Вовсе нет, — любезно ответил К'тайд. — Если все пойдет хорошо, я смогу передать сообщение бионоидам на борту «Эльфсбейна» до того, как мы освободим первичного Мародера Ведьминого Света на «Армистайке». Они могут быть в безопасности до того, как Гримнош узнает о своем окончательном провале. Глаза инсекта многозначительно уставились на Гектата. — Если все пойдет хорошо, — повторил он со спокойным акцентом.

Долгое мгновение Гектат взвешивал свои варианты: с одной стороны — уничтожение планеты гоблинов и верховного командования надменных эльфов; с другой — жизни его приемной семьи и его первой любви.

— Гектат... — прошептала Текура, ее голос был едва слышной мольбой.

Наконец он склонил голову. — Похоже, у меня есть только один выбор, — пробормотал он.

— Великолепно, — отреагировал инсект с тихим триумфом. — А теперь мы спланируем, как вернуть вам благосклонность Валлуса Лифбовера и Телдина Мура.

*****

На борту эльфийского корабля-солдата «Виндвокер» боевой волшебник сидела в глубоком трансе, несмотря на жуткий, низкий гул, который пульсировал от магической тревоги. С потолка мостика на толстой цепи свисал древний диск, и каждый звук, исходивший от него, поднимал страхи собравшейся команды на новую высоту.

Боевой волшебник не обращала внимания на других эльфов, находившихся в комнате. Волны золотистых волос падали вокруг нее, скрывая ее рассеянное лицо и узкие руки, обхватившие магический шар. На стене перед зачарованной эльфийкой была большая зеркальная панель, тонкий мерцающий овал, вырезанный из сердца гигантского кристалла. Капитан и офицеры патрульного корабля «Виндвокер» стояли позади волшебницы, и их глаза были прикованы к хрустальной панели в напряженном ожидании.

На протяжении веков эльфийские корабли, патрулировавшие «Армистайк», были готовы к магической тревоге, но это был первый раз, когда она была активирована. Ее древний голос предупредил их, что какой-то корабль нарушил зону «Армистайка». Магия боевой волшебницы медленно потянулась через магический шар, ища незваного гостя. Когда в ее сознании сформировалась картинка, панель перед ней начала светиться; затем магическая энергия перенесла ее мысленный образ на заколдованную кристаллическую панель, чтобы все могли видеть то, что видела она. Это был впечатляющий магический подвиг, которому она обучалась с детства, но это не было уникальным навыком; на каждом патрульном корабле было, по крайней мере, два волшебника с такой способностью. По мере того как изображение на панели становилось четче, гудящий сигнал тревоги затихал.

— Одно из наших, — изумился эльфийский капитан, уставившись на изображение перед ними. Приземлившийся корабль обрамляли две далекие горы, характерные пики в форме клыков, которые отмечали владения ракхарских гоблинов. По штандарту корабля было ясно, что это судно Имперского Флота. При более внимательном рассмотрении он был идентифицирован как корабль-лебедь, хотя из-за того, что башня с лебединой головой исчезла, а хвостовая часть была разрушена, его было трудно классифицировать. Потрепанный корабль-лебедь, севший в беспокойных морях «Армистайка», был пригоден для плавания. Он явно не разбился, так что, по-видимому, у него был рабочий привод движения, и поэтому он также был пригоден для полета. Единственным возможным выводом было то, что он приземлился намеренно.

Ярость захлестнула капитана, как холодный прилив. Какой эльф приземлится на «Армистайке», так близко к земле гоблинов «Ракхар», и рискнет отдать там заклинательный корабль в руки могущественного племени орков? Предпочесть это смерти было больше, чем актом трусости; это был акт измены!

Челюсти капитана сжалась. Кем бы ни был капитан корабля-лебедя, он или она будут отвечать гранд-адмиралу. И он, как капитан «Виндвокера», получит огромное удовольствие, сопровождая негодяя в «Лайонхат» в цепях.

— Держите его под постоянным наблюдением, — пробормотал он боевому волшебнику, говоря тихо, чтобы не нарушить ее концентрацию. — Когда вы устанете, Цирцея займет ваше место, но мы должны держать этот корабль под надзором. Он может летать, не сомневайтесь в этом, и рано или поздно он вырвется в дикое пространство. И независимо от того, будет ли его команда в то время эльфийской или оркской, мы будем там, чтобы встретить его.

*****

Первая ночь на «Армистайке» была потрясающе красивой. Сквозь похожие на ленты клочья облаков, которые кружились и двигались на сильном ветре, было видно несколько звезд, но ночь не была темной. Три огромные луны освещали небо: бледно-лавандовая луна, еще одна насыщенного янтарного цвета, напоминающая зимний эль, и третья — самая близкая и большая луна — белая, слегка окрашенная в зеленый цвет. Разноцветный лунный свет отражался яркими, постоянно меняющимися узорами на беспокойном море, окружавшем разбитый «Трумпетер», а также на заснеженных горах на далеком берегу.

Выживший экипаж корабля-лебедя начал ремонтные работы, как только корабль приводнился, и почти каждый член экипажа включился в работу. Рослум, естественно, воспользовался чрезмерным лунным светом, чтобы предстать перед Рейвен Стормвокер в лучшем виде. Когда до Телдина дошла весть о довольно впечатляющем провале аперузы, он ухмыльнулся, вздохнул, а затем направился в лазарет, чтобы проверить травмы цыгана. Как у капитана корабля, у него был определенный долг перед благополучием своей команды.

Телдин нашел Рослума сидящим на койке и возмутительно флиртующим с Дилией Сноусонг. Крошечные пальчики эльфийской целительницы мелькали, когда она зашивала небольшую рану на лбу Розума, периодически останавливаясь, чтобы отмахнуться от блуждающей бронзовой руки. Телдин заметил, что эльфийка, похоже, не обиделась на игривые заигрывания цыгана, и он удивился, почему Рослум продолжал преследовать Рейвен, когда на борту корабля были более восприимчивые цели — не говоря уже о менее опасных. В дополнение к порезу, Рослум собрал несколько красочных синяков. Один глаз уже заплыл и закрылся.

— Почему? — просто спросил Телдин.

Его вопрос поразил и аперуза, и эльфийку. Рука Рослума замерла, сжимая воздух в нескольких дюймах от ягодиц эльфийской женщины. Лицо Дилии вспыхнуло от смущения, она отодвинулась от цыгана и поспешила из комнаты, бормоча что-то о том, что ей нужны травы для примочки.

— Почему Рейвен? — повторил Телдин, на этот раз с намеком на забаву.

Рослум долго обдумывал вопрос Телдина, на его избитом лице появилось слегка насмешливое выражение. Наконец он пожал своими широкими плечами и встряхнулся, словно желая развеять нехарактерный для него момент самоанализа. Злобный блеск озарил его единственный здоровый глаз, и он одарил Телдина золотозубой улыбкой.

— Поверьте мне, капитан, многое можно сказать о женщине с огнем, — сказал он, и его веселый вид восстановился.

Образ дракона промелькнул в голове Телдина, и он громко рассмеялся. — «Если тебе нужен огонь, Рослум, ты ближе, чем думаешь», — подумал он с приливом черного юмора. Единственный здоровый глаз аперузы сузился, когда он сделал свои собственные выводы о вспышке Телдина.

— Вы тоже знаете, что это правда? — спросил Рослум, стараясь выглядеть беззаботным. Веселье Телдина внезапно угасло. До него дошли странные слухи, связывающие его с Рейвен, и он сразу понял суть интереса Рослума. — «О, Паладин, мой свидетель», — подумал Телдин, — «что мне делать с таким вопросом».

Словно в ответ, огромная рука Рослума потянулась к рукояти украшенного драгоценными камнями кинжала на поясе. Глаза Телдина расширились, затем он понял, что жест Рослума был не более чем рефлексом; драки на ножах из-за женщин были настолько распространены среди аперузов, что потянуться за кинжалом было такой же естественной реакцией, как чихнуть над просыпанным перцем. Для Телдина идея о Рейвен в качестве приза, который нужно выиграть, была совершенно нелепой. Его так и подмывало сказать об этом Рослуму, но такая мысль лежала слишком далеко за пределами образа мыслей аперузы.

Телдин был избавлен от необходимости давать какой-либо ответ из-за возвращения Дилии Сноусонг. Веселая ухмылка Рослума вернулась, и его рука соскользнула с рукояти кинжала, чтобы пригладить свою вьющуюся черную бороду. Бормоча капитанские банальности, которые никто не слышал, Телдин попятился из лазарета.

Поднимаясь по лестнице на верхнюю палубу, Телдин размышлял, что ему делать с этой дракой. Он часто думал, что это всего лишь вопрос времени, когда одной из женщин экипажа корабля будет более чем достаточно для Рослума. Даже в свете неослабевающего и часто раздражающего преследования цыгана, реакция Рейвен была немного экстремальной. Протокол, вероятно, требовал, чтобы он поговорил с ней, но даже если бы он был склонен дисциплинировать ее, он понятия не имел, как это сделать. Как он делал дюжину раз в день, капитан пожалел, что у него нет мудрости мудреца. — Никогда не ошибайся, когда тебе это нужно, — криво усмехнулся Телдин.

Новая мысль поразила его с силой огненного шара. У Рейвен был вспыльчивый характер, и она проявила значительные магические способности, заглушив заклинание Валлуса. Неужели она, а не Эстрисс, бросила волшебный снаряд, убивший воина лакшу?

Если это сделала она, то Телдин не винил ее. Он слишком хорошо знал, что обладать абсолютным кормилом власти означало сражаться, чтобы остаться в живых. Его опасения были практическими; магические снаряды были мощным оружием, и если Рейвен могла ими управлять, это было еще одной вещью, которую он мог добавить к арсеналу навыков, которыми обладали выжившие члены экипажа. Они потеряли слишком многих в битве, включая Гектата Кира. Бионоидный друг Телдина просто исчез, что вызвало множество предположений у выживших эльфов. Гастон, в частности, казался раздражающе довольным тем, что его подозрения насчет полуэльфа оправдались.

Поднявшись на палубу, Телдин заметил, что ремонт продвигается слишком медленно. Тонкая серебристая униформа эльфов мало защищала от пронизывающих ветров, а сильная гравитация «Армистайка» замедляла их движения до вялой, изнурительной борьбы. Ходить было достаточно трудно, а из-за силы тяжести, заставляющей все чувствовать в три раза тяжелее обычного, подъем любых грузов был почти невозможен, а лазание по вантам стало опасным. Жилистый эльфийский моряк, пытавшийся взобраться по корабельному такелажу, порвал прочную сеть и заработал болезненное падение. Последний удар был буквальным: сидя на том, что осталось от башни, Ом «случайно» уронила свой гаечный ключ размером с гнома на последнего получателя флирта, неудержимого Рослума, отправив несчастную эльфийку, растянувшуюся без чувств, на палубу.

Телдин немедленно отправил одного из волшебников к вспомогательному приводу, предположив, что условия были бы более терпимыми, если бы корабль-лебедь поддерживал собственную воздушную оболочку и гравитационное поле. Результаты сказались немедленно, и эльфы заработали гораздо эффективнее. Телдин также рассудил, что стоит восстановить основной привод на случай, если гоблины Валлуса материализуются на самом деле.

Прошло три вахты, прежде чем над далекими горами забрезжил рассвет. Валлус, который, по-видимому, был в некотором роде авторитетом в этом ледяном мире, сообщил Телдину, что дни на «Армистайке» длятся около шестидесяти часов. Присутствие трех лун делало приливы необычайно сильными, и с восходом солнца утренние отливы отступали в бурной, непреодолимой волне. Корабль-лебедь с трудом удерживался на якорях, и несколько раз его чуть не унесло в море. Телдин предложил было подвести корабль-лебедь ближе к суше, надеясь, что они смогут найти защищенную бухту, но Валлус настаивал на том, что они будут в меньшей опасности от приливов и непогоды, чем от гоблинов. Телдин подозревал, что Валлус был параноиком, и согласился только с неохотой. После битвы с бионоидами отношения между Телдином и эльфийским волшебником были напряженными, поскольку вера Телдина в суждения и характер волшебника сильно пошатнулась.

Телдин никогда не верил, что Имперский Флот предоставит ему реальный выбор, использовать или нет его плащ для эльфийских военных действий, но до того момента, когда Рейвен остановила заклинание Валлуса, Телдин доверял волшебнику лично. Теперь, увидев готовность Валлуса пожертвовать своей командой, чтобы не позволить гоблинам завладеть плащом, Телдин не был так уверен, что это доверие оправдано.

А как насчет Рейвен Стормвокер? Ее использование сапфирового кулона для посадки корабля-лебедя доказало, что она владела еще одним абсолютным средством управления. И все же она ничего не сделала, чтобы бросить вызов Телдину за звание капитана «Спеллджаммера», на самом деле, она была только полезной. Благополучно посадив корабль, она, вероятно, спасла их всех. Телдин мало что помнил о посадке на «Армистайк», кроме смутного чувства тревоги и воспоминаний о снах, наполненных золотым светом.

Что касается Рейвен, у Телдина сложилось впечатление, что она считала его скорее союзником, чем противником. Что это значило для нее, он не мог даже предположить. Какой бы ни была ее игра, Телдин устал ждать, пока она разыграет свою карту.

С той ночи, когда он впервые застегнул застежку плаща на шее, Телдин почти не контролировал события, которые формировали его жизнь. Он часто клялся, что ситуация изменится, но до сих пор у него не было вдохновения, как этого добиться. По мере того как дни на «Армистайке» проходили во все возрастающем разочаровании, временами Телдин едва сдерживал желание схватить Рейвен за плечи, встряхнуть ее и крикнуть в ее прекрасное лицо: — Чего ты от меня хочешь?

Было почти облегчением, когда запасы начали подходить к концу; по крайней мере, это дало Телдину что-то осязаемое и немедленное для решения. Сначала он направил усилия экипажа в сторону моря. Странная рыба, которую им удалось поймать, была уродливыми, похожими на угрей существами с шипами, но под умелыми руками Рослума рыба стала достаточно вкусной. Эльфы также попытались собрать немного водорослей; к счастью, Дилия Сноусонг вмешалась в это до того, как кто-либо их попробовал. Ледяная эльфийка отнеслась с подозрением ко всему, что может расти в холодной воде, поэтому она проверила водоросли и обнаружила, что они очень токсичны. Она предположила, что вулканическая активность под океанским дном нагревала глубокую воду достаточно, чтобы образовались водоросли, но также пропускала в них ядовитые газы. Как бы то ни было, Чирп и Тривит испытали мрачное и неожиданное ликование, превращая водоросли в яд.

Более серьезной проблемой было водоснабжение; каким-то образом резервуары для хранения воды были повреждены при посадке. Вскоре стало ясно, что — есть гоблины или нет — им придется сойти на берег в поисках питьевой воды.

И вот, в самые темные часы ночи «Армистайка», маленький баркас соскользнул с корабля-лебедя и пробился сквозь волны к неприступной береговой линии Ракхара.

Глава пятнадцатая

Телдин был на верхней палубе, когда заметили возвращающийся баркас. Поисковая группа привезла воду и рассказы о горячем источнике, населенном монстром, похожим на реморхаза, и охраняемом существами, похожими на йети. Эльфы предположили, что йети, вероятно, были багбирами — одной из наиболее распространенных гоблиноидных рас, — которые уникально приспособились к климату «Армистайка». Эти существа оказали символическое сопротивление, но в погоню не бросились.

Валлус был озадачен таким нехарактерным поведением. Согласно его теории, гоблины «Армистайка» сделают все, чтобы получить материалы для заклинательных кораблей. В дополнение к этому, багбиры были печально известными и злобными хищниками, которые вряд ли позволили бы такой заманчивой дичи, как эльфийская поисковая группа, сбежать из их котлов с тушеным мясом. После типично долгой эльфийской дискуссии Валлус признал, что им следует продолжить расследование ситуации на берегу.

Телдин вызвался возглавить поисковую группу, но Валлус быстро отказался от этой идеи. Эльфийский волшебник убедительно доказывал, что отправляться с плащом на территорию гоблиноидов было бы безрассудным риском. Рейвен вмешалась, чтобы заполнить брешь, и с нехарактерным для него порывом бравады Рослум быстро присоединился к ней. Ом последовала за аперузой, как маленькая коричневая тень, и поисковую группу завершили парой эльфов, оба из которых были опытными рейнджерами и бойцами.

С глубоким чувством беспокойства Телдин наблюдал, как баркас отчаливает во второй раз. Ему было трудно посылать других в опасность; он предпочел бы пойти сам.

Рейвен, с другой стороны, была рада сменой обстановки. Корабль-лебедь становился слишком тесным, и ее золотые и серебряные глаза заблестели в предвкушении приключений. Ее пребывание на борту «Трумпетера» было утомительным, но необходимым. Ей нужно было время, чтобы понаблюдать за Телдином Муром, убедиться, что он действительно тот, кого она искала.

— «Подумай об этом», — мечтательно размышляла она, сражаясь с веслом. Ее имя, «Силестиал Найтперл», навсегда войдет в легенды о «Спеллджаммере». Во всех известных сферах о ней будут петь песни, и еще не открытые расы будут знать ее имя и благоговеть перед ее славой. — «Клянусь Багамутом, это чудесно»! — размышляла она, восхваляя бога добрых драконов.

Она узнала о «Спеллджаммере» то, что мало кто мог себе представить: это было живое существо с огромным и таинственным интеллектом. Столетия исследований привели ее к неохотному выводу, что существо-корабль было даже более могущественным и гениальным, чем сияющий дракон, и она рано решила, что почтенная «Силестиал Найтперл» никогда не будет на второй роли на его борту.

И все же, притяжению огромного корабля было трудно сопротивляться, и несколько раз дракон почти поддавалась настойчивому, неотразимому зову «Спеллджаммера». В Телдине Муре она увидела возможное решение: капитан займет ее место. С ее точки зрения, единственным другим способом освободиться от «Спеллджаммера» была смерть, но она не собиралась делать этого в ближайшее тысячелетие или два.

Оставался вопрос: был ли Телдин Мур подходящим выбором? Наблюдая за человеком в течение многих дней, она была весьма впечатлена им. Люди, как правило, любили его и доверяли ему, что было знаком в его пользу. В нем была честная, порядочная сущность, и она почти не сомневалась, что он будет придерживаться любой сделки, которую они заключат. Ей было нелегко очаровать этого человека, что, хотя и раздражало, было еще одним огромным знаком в его пользу. Дракон была очень близка к тому, чтобы предложить ему сделку, но что-то удерживало ее. По ее мнению, претендент на капитанское кресло «Спеллджаммера» должен обладать глубокой, истинной любовью к приключениям и быть смелым духом. Телдин Мур не испытывал недостатка в силе и не был робким, но, похоже, не был склонен брать на себя ответственность. На ее взгляд, он плыл в потоке событий. Она подозревала, что если все не изменится, он никогда не переживет испытаний, которые ждут потенциального капитана на борту великого корабля. Она немного знала об этих вещах, но достаточно, чтобы опасаться за человека, которого выбрала себе на замену. О чувстве вины, конечно, не могло быть и речи. Такие тривиальные эмоции были совершенно чужды лучезарному дракону.

Скрежет камней о дно баркаса вернул внимание Рейвен к ее миссии. Она была не в восторге от своей команды. Гастон Уиллоумир, первый помощник, питал необоснованную неприязнь к лунным эльфам. У другой эльфийки, великолепной женщины-воина, которую назвали в честь какого-то растения, была неприятная привычка превзойти ее. Ом была гномом — достаточно сказать — хотя и удивительно молчаливой для своего вида, хвала Багамуту. Страх и холод превратили пустую болтовню в молчание, что вполне устраивало Рейвен. Аперуза слишком часто пересекал грань между лестью и фамильярностью.

Странная поисковая группа высадилась на берег без происшествий и обогнула горячие источники, не желая предупреждать багбиров о своем присутствии. Ночь была необычайно ясной, и ветер был спокойным. Пробравшись по снегу в течение часа или около того, члены группы обнаружили две дорожки медвежьих следов и последовали по ним к подножию одной из двух больших гор. Под скалистым выступом был туннель в мерзлую землю. Поисковая группа обменялась неуверенными взглядами.

— Я полагаю, что мы войдем сюда, — решила Рейвен, наклоняясь, чтобы заглянуть в отверстие. — Этот ваш скучный волшебник говорит, что народ гоблинов живет под землей.

— Я согласен, — твердо сказал Рослум. Он принял героическую позу, прижав мясистый кулак к сердцу. — Я буду стоять здесь на страже.

С веселой улыбкой Рейвен кивнула аперузе. Он, несомненно, был трусом, но даже если бы он был таким, же храбрым, как дракон, ему пришлось бы остаться. Рослум был на несколько дюймов выше шести футов и невероятно широк; она сомневалась, что он поместится в туннеле.

Забыв о Рослуме, Рейвен снова обратила свое внимание на туннель. Он спускался под угрожающим наклоном и через несколько футов поворачивал под острым углом. Он был достаточно широким, но не слишком высоким. Либо орки в этом мире были миниатюрной разновидностью, либо они наткнулись на вход для слуг, как заметила замаскированный дракон.

Она проскользнула в туннель, за ней последовали эльфы и гном. К счастью, ее эльфийское тело было оснащено ночным зрением, так что она смогла различить тепловые узоры на камне. На «Армистайке» было мало тепла, но слабое красное свечение постепенно усиливалось по мере того, как они продвигались по извилистой тропинке.

Наконец они вышли на дорожку, которая выходила в обширную естественную пещеру. Рейвен схватила Гастона за руку и потянула его вниз, под прикрытие большого валуна, затем жестом велела остальным сделать то же самое. Спрятавшись, таким образом, она обратила свое внимание на странную сцену, развернувшуюся перед ними.

В центре пещеры пузырился и бил большой, горячий источник — это объясняло тепло, как предположила Рейвен, не считая разбросанных костров, питаемых навозом. Фосфоресцирующие грибы росли у основания стен и придавали пещере болезненно-зеленое свечение. Этот свет дополнялся несколькими масляными лампами, сделанными из больших раковин моллюсков. Лампы испускали больше прогорклого дыма, чем света, но после темноты туннеля пещера казалась яркой, как солнце в зените.

Хотя пейзаж был таким же мрачным, как и любой, из виденных Рейвен ранее, более тревожными были обитатели пещеры. Это место было усеяно гоблинами всех видов. Там были приземистые, покрытые густым мехом багбиры, которых первая эльфийская группа приняла за йети, стаи крошечных бледно-серых кобольдов и чуть более крупных гоблинов. Орки были самой гротескной мутацией. Хотя у них все еще были клыки, волчьи уши и вздернутые морды, характерные для орков, столетия жизни под землей привели к тому, что орки занимали меньше места. Они казались не выше пяти футов ростом, а их бочкообразные груди и большие руки наводили на мысль о воинах-гномах. У них не было меха, но их шкуры, казалось, стали толстыми до неестественной степени. Все существа были разного цвета — от бледно-серого, до грязно-белого, и почти все без исключения были раздеты. Большинство оружия, которое видела Рейвен, были грубыми колотушками: обтесанный камень, прикрепленный к длинной кости с помощью высушенных сухожилий. Несколько орков имели глубоко зазубренные клинки или топоры — семейные реликвии или военные трофеи, как предположила Рейвен. На «Армистайке» было мало металла и не хватало пушных зверей, так что расам гоблинов было не с чем работать. Возникшая «культура» была убогой, жестокой и, по-видимому, хаотичной.

Но кто-то навел здесь определенный порядок. Понаблюдав некоторое время, Рейвен смогла различить определенные системы. Посреди существующего хаоса существа занимались своими разношерстными транспортными средствами — неэффективно, но целенаправленно.

— Корабли? — спросила она шепотом. — Если это их рыболовецкий флот, я поставлю хорошие ставки на рыбу.

Ом покачала своей крошечной каштановой головкой. — Это заклинательные корабли. Они делают заклинательные корабли.

Первый помощник повернулся к гному. — Невозможно, — прошипел Гастон.

В самой длинной речи, которую кто-либо из остальных когда-либо слышал от нее, гном настаивала на том, что корабли, несмотря на их внешний вид, были предназначены для полетов, и уже готовы к полетам. Ом завершила свой аргумент, указав вверх. Остальные посмотрели туда. Высоко над головой было отверстие, достаточно большое, что было видно все три луны. Конусообразная пещера, по-видимому, была внутренностью давно потухшего вулкана. Рейвен догадалась, что любой корабль этого разношерстного флота мог бы легко пройти через это отверстие.

— Я увидел достаточно, — объявил Гастон. Остальные кивнули, и они направились к выходу так быстро, как только могли, борясь как с крутым уклоном, так и с карающей силой тяжести.

Рослум был там, где они его оставили, полузамерзший и раздраженный. Он утверждал, что ничего не видел, что показалось Рейвен странным. Она ожидала бы, что он придумает битву со страшными существами, историю, в которой он сыграет роль героя. Отмахнувшись от аперуза, Рейвен направилась обратно к берегу. Она бы с удовольствием задержалась, чтобы рассмотреть все получше, но Гастон Уиллоумир чуть не вывернулся наизнанку от нетерпения вернуться на корабль-лебедь, чтобы доложить ситуацию.

К тому времени, как они добрались до баркаса, Рослум вновь обрел свой обычный кипучий нрав. Гребя, он пел непристойную песенку аперузов своим глубоким басом, время от времени подмигивая или ухмыляясь. К счастью, они довольно быстро добрались до корабля-лебедя, а то Рейвен была уже готова придушить его.

Валлус с тревогой воспринял их новости и настоял на том, чтобы они как можно скорее сообщили об этом эльфийскому верховному командованию. Эльфы удвоили свои усилия по ремонту корабля-лебедя, но не только по этой причине.

Три луны «Армистайка» выстроились почти в одну шеренгу.

*****

— Ну, и где он? — рявкнул Гримнош.

Бионоиды клана Кир, принявшие свои эльфийские формы, обменялись неуверенными взглядами. Они едва успели пришвартовать свои корабли-сорокопуты к борту «Эльфсбейна», когда генерал скро шагнул в их гущу, сопровождаемый своим угрюмым серо-зеленым адъютантом. Винлар, который обычно общался с инсектами и скро, еще не прибыл.

— Сэр? — рискнул спросить один из бионоидов.

— Плащ! — прогремел Гримнош. Он схватил говорившего бионоида за ворот рубашки. — Где плащ Телдина Мура?

Другой бионоид, женщина-воин с крючковатым носом и свирепыми янтарными глазами ястреба, шагнула вперед и прямо встретила пристальный взгляд скро. — Меня зовут Рония, я — лейтенант капитана Винлара. В его отсутствие я буду говорить от имени боевого клана. У нас нет ни человека, ни его плаща.

Губы Гримноша скривились в презрительной усмешке. Он отбросил в сторону первого бионоида и повернулся лицом к женщине-воину. — Что, Телдин Мур пропал вместе с кораблем-лебедем? Это его действие было неосторожным, даже для порожденных эльфами инсектов.

Янтарные глаза Ронии сузились до щелочек от смертельного оскорбления. — В некотором смысле, он был потерян, но наша нерадивость не имела к этому никакого отношения.

— Хватит этих эльфийских тонкостей, — прорычал Гримнош. — Представьте свой отчет, лейтенант.

Бионоидный воин была дисциплинированным солдатом, чтобы ответить на прямой приказ, и вытянулась по стойке смирно. — Когда мы покинули эльфийское судно, оно было повреждено, но не уничтожено. Я не знаю, каким курсом удалился корабль-лебедь, но почти наверняка этот человек все еще был на борту.

— Удалился? Вопреки приказу, вы отступили? — эхом отозвался Гримнош, его голос поднялся в реве ярости и недоверия. На безупречном эльфийском языке он начал ругать группу за их неумелость и трусость. Используя язык расы, которую бионоиды одновременно и напоминали, и презирали, он усилил свои и без того едкие оскорбления в три раза.

В конце концов, Рония больше не выдержала. С ней произошло Изменение, когда она сократила расстояние между собой и генералом. В своей форме инсекта она возвышалась на добрых три фута над разглагольствующим скро. Одна бронированная, усеянная шипами рука метнулась к горлу генерала, обхватила его массивную шею и эффективно прервала его тираду. Она легко подняла семифутового скро так, чтобы его морда оказалась в нескольких дюймах от ее многогранных глаз. Светящийся хрустальный глаз в центре ее лба отбрасывал сердитый красный свет на бледную шкуру скро, окрашивая ее в жуткий пурпурно-синий цвет, когда он пытался дышать.

Два других бионоида быстро приняли свои формы монстров и двинулись, чтобы сдержать адъютанта генерала. Серо-зеленый скро предпринял символическую борьбу, но он наблюдал за страданиями своего начальника с маниакальным блеском в желтых глазах.

— Ты называешь нас трусами, орочья свинья, — холодно сказала Рония Гримношу, — когда даже кобольд знает, что бионоидный воин никогда не выходит из боя по собственной воле. Если кто и проявил трусость, то это был твой приспешник, К'тайд. Он отменил атаку.

Чудовищный инсект презрительно швырнула скро на палубу, затем сложила свои массивные, покрытые броней руки в жесте вызова.

В течение нескольких мгновений Гримнош глубоко и прерывисто дышал, осторожно массируя горло белой лапой. Когда он поднялся на ноги, он взял себя в руки, и его нервный вид снова принял уверенность. — Вы убедительно изложили свое дело, лейтенант, — сумел прохрипеть он. — Где наш зеленый друг?

— Я не знаю. Несколько членов клана также пропали без вести.

— Что задумал этот проклятый инсект? — пробормотал себе под нос Гримнош. Он повернулся, чтобы посмотреть на бионоида, который напал на него, и долго оценивал дерзкого монстра. Позже она пострадает за свои поступки, но в данный момент она была ему нужна. — Скажите мне, капитан Рония, сколько еще осталось времени до того, как орки «Армистайка» будут готовы к полетам?

— Они уже готовы, — осторожно ответила бионоид. Ее голос выдал ее подозрение как вопросом, так и повышением. — Они готовы уже в течение некоторого времени.

Бесцветные глаза Гримноша сузились. — Прошу прощения? А точнее?

— Около двадцати кораблей готовы, в комплекте с функционирующими приводами движения. Многие другие близки к завершению.

Скро медленно кивнул. — Да, конечно. Знаете ли вы врата в атмосферу «Армистайка»? Так, вы знаете. Очень хорошо, капитан, вы отправитесь на одном корабле-сорокопуте в ледяной мир и подготовите новобранцев-орков к немедленной миссии. Остальные из вас, приготовьтесь к битве. Встретимся в моем кабинете в четыре склянки, где вы получите дальнейшие задания и тактику их исполнения. А теперь идите.

Скро развернулся и вышел из окружения бионоидов, молча ругая себя на ходу. Он должен был понимать, что нельзя выпускать К'тайда из виду даже на мгновение. Он должен был раздавить инсекта, как жука, которым он и был.

Гримнош не сомневался в цели К'тайда; инсект был одержим уничтожением «Лайонхат». От внимания скро не ускользнуло, что «кликликака» — отвратительного корабля инсектов — больше не было на борту корабля-динотерия. К'тайд, очевидно, взял с собой отличную команду бионоидов, и куда еще они могли отправиться, кроме «Армистайка»? Кликликак, очевидно был переоборудован для перевозки грузов, и К'тайд и его команда легко могли погрузить в трюм вторичного «мародера» и сопровождающего его священника. Затем К'тайд, скорее всего, преследовал корабль-лебедь, использовал воинов-бионоидов, чтобы захватить эльфийскую команду. Не исключено, что он использует корабль-лебедь и похожих на эльфов бионоидов, чтобы переправить «мародера» на эльфийскую базу. Гримнош неохотно признал, что это неплохой план, при условии, что кто-то готов пойти еще на один шаг дальше.

До сих пор Телдин Мур ускользал от всех попыток, в которых с него хотели снять плащ. Человек и его эльфийские союзники не смогут противостоять силе, которую он, Гримнош, направит против них. В бою один «Эльфсбейн» был более чем достойным противником для корабля-лебедя. К'тайд, возможно, несколько ослабил силы бионоидов, но дюжина монстров все еще оставалась под знаменем Гримноша, а также три корабля-сорокопута, и вскоре флот орков пополнит его личный флот. Чтобы обеспечить победу, Гримнош сам будет руководить битвой.

Как только Плащ Первого Пилота окажется в его распоряжении, его первым действием будет отомстить самонадеянному К'тайду. Гримнош лично снимет экзоскелет инсекта пластина за пластиной, а затем медленно, до смерти, сдерет кожу с существа его собственными усиками-щупальцами. Свирепый хмурый взгляд скро расслабился под успокаивающей перспективой грядущих удовольствий.

Как только он разберется с К'тайдом, он перехватит план предателя, чтобы использовать бионоидов, захваченный корабль-лебедь и Мародера Ведьминого Свет, чтобы уничтожить «Лайонхат». Гримнош был практичным скро, и он не видел причин, по которым план инсекта не должен состояться, когда мастер шпионажа умрет.

Глава шестнадцатая

Когда первые утренние лучи солнца коснулись корабля-лебедя, на нем началась бурная деятельность. Оставалось всего два дня до того, как три луны «Армистайка» полностью выстроятся в одну линию. По словам Валлуса, это событие происходило каждые двадцать восемь местных дней, и в такие периоды планету сотрясали землетрясения, вулканическая активность и сильные приливы. Выход с «Армистайка» как можно скорее поглотил каждого члена экипажа.

По мнению Телдина, хуже уже быть не могло. Бурные моря уже бились о корабль-лебедь, и грохот был слышен не только с берега, но и с глубины морского дна под ними. Метели были почти ежедневным явлением, многие из них перемежались сотрясающими кости громом и молниями.

Во время одной из таких бурь внимание Телдина привлекла случайная вспышка молнии. Пока он смотрел, длинная, настойчивая полоса света вспыхнула над заснеженной землей, коснувшись земли между береговой линией и горами. Телдин долго стоял у перил верхней палубы, щурясь в направлении исчезнувшего сполоха света.

Что-то в этой вспышке всколыхнуло его память. Обдумав это, Телдин осознал истинную природу возникшего света. Когда он в последний раз видел ночное небо, освещенное такой полосой, на его ферме разбилось заклинательное судно, и начался кошмар, в котором он сейчас жил. Время ускользнуло, и на мгновение Телдин снова превратился в растерянного фермера, беспомощно баюкающего на руках умирающую женщину расы рейгар.

— «Только бы не снова», — мысленно поклялся Телдин. Вряд ли он мог бы что-то сделать для экипажа судна, но он должен был хотя бы попытаться. С приливом решимости Телдин отправился на поиски своего невероятного союзника: Рейвен Стормвокер.

Он нашел лунную эльфийку внизу, на главной палубе, там, что осталось от склада. Она направляла усилия Чирпа и Тривита на то, чтобы залатать зияющую дыру в крыше, через которую была разбита баллиста. Группа эльфов разобрала баллисту в соответствии с краткими инструкциями Ом, готовясь отнести оружие наверх, на верхнюю палубу для установки заново.

Хотя Телдин был рад видеть, что работа продвигается так хорошо, суета бы не способствовала его миссии. Телдин подошел к лунной эльфийке и тихо сказал ей несколько слов. Она кивнула, и он выскользнул в грузовой отсек. Через несколько мгновений Рейвен присоединилась к нему, одетая в самую теплую одежду, какую только смогла найти на борту корабля.

— Что у вас на уме, капитан?

На мгновение Телдин задумался над тем, как она использовала этот титул. Рейвен всегда называла его так, с тонким, но намеренным акцентом. Она дразнит его или, возможно, насмехается над его претензиями на командование «Спеллджаммером»? Он добавил это в конец списка вопросов, которые планировал задать ей — если и когда они вернутся с Ракхара.

— Вы можете менять свою форму? — прямо спросил он. Когда Рейвен вопросительно приподняла бровь, он поспешил объяснить способность, которую давал ему плащ — менять свою внешность по личному желанию. Рейвен слушала, странная улыбка изгибала ее губы, а в золотисто-серебряных глазах поблескивали размышления.

— Это открывает некоторые интересные возможности, — сказала она, наконец, больше себе, чем Телдину. — Почему вы спрашиваете?

Телдин быстро рассказал ей об упавшем корабле и своем решении провести расследование и, если возможно, помочь выжившим. — Если бы мы приняли внешность одной из местных рас, у нас было бы меньше шансов попасть в беду, — заключил он.

— Если только кто-нибудь не заговорит с вами по-оркски, — заметила она.

Телдин отмахнулся от ее возражений и собрал в охапку свой плащ. — Вот он переводит.

— Хммм. Удобная одежда, капитан. Она вытащила сапфировый кулон из тайника под курткой. — У этой безделушки другой набор трюков, но изменение формы — одно из моих хобби, — сказала она иронично. — Что касается превращения в гоблина, то это лучше всего сделать на безопасном расстоянии от корабля-лебедя. Если вам все равно, то я не в настроении, чтобы меня обстреляла кучка эльфийских волшебников.

Телдин с неуверенной улыбкой согласился с ее доводами, и они вместе вытащили запасной баркас из грузового отсека. На носу нижнего уровня была установлена баллиста, и они спустили баркас через оружейный порт. Баркас был выкрашен в серебристо-белый цвет, что делало его намеренно заметным в открытом космосе, но обеспечивало и эффективную маскировку в ледяной воде. Баркас был почти невидим в бурлящей воде, которая раскачивала маленькое суденышко так же легко, как, если бы это был поплавок рыбака.

Больше часа они боролась с веслами. Просто оставаться на плаву было уже достижением, но к концу часа они все еще были не более чем на расстоянии полета стрелы от корабля-лебедя.

— Время изменяться, — выдохнул Телдин.

Рейвен кивнула, убирая с лица примерзшую прядь волос и закрепляя весло на планшире. — Я видела этих тварей. Я буду первой.

Она закрыла глаза. Сразу же ее очертания расплылись, и ее эльфийская фигура сменилась туманной серой дымкой. Пока Телдин зачарованно наблюдал, серый туман сдвинулся и расширился, подобно тому, как лодка появляется в фокусе, когда она выходит из тумана, поэтому детали ее новых черт начали проясняться. Трансформация закончилась в считанные секунды, и Телдин инстинктивно отпрянул от того, во что превратилась Рейвен.

Рядом с ним было огромное, отдаленно напоминающее гуманоида существо, покрытое тусклым белесым мехом. Сидя, существо возвышалось над Телдином, и его массивный торс и толстые руки безмолвно свидетельствовали о его силе. Его плечи были широки, как палаш, а короткие, приземистые ноги заканчивались когтистыми лапами медведя. Действительно, многое в этом существе напоминало медведя. Его выдающаяся морда имела характерную медвежью форму мопса, а рот был полон острых изогнутых клыков. Его глаза были бледного, болезненно-зеленого цвета с кроваво-красными зрачками, а кончики коротких клиновидных ушей торчали из копны белых волос, венчавших его покатый лоб.

— Я должна радоваться, что у меня нет зеркала? — спросило существо насмешливым голосом Рейвен. Телдин тупо кивнул, и ее клыки блеснули, когда она улыбнулась ошеломленному человеку. — Ваша очередь, и поторопитесь. Сейчас я тяжелее вас, и лодка как-то ужасно накреняется в мою сторону. Мне не хочется плавать в этой шубе.

Телдин пристально посмотрел на Рейвен, вглядываясь в детали ее нового лица и формы. Он закрыл глаза и вызвал мысленный образ самого себя, заменив его в своем сознании точной копией существа, находящегося рядом с ним. Он понял, что трансформация завершена, когда услышал длинные, отрывистые звуки, за которыми последовал женский смех. С опозданием он вспомнил о своей одежде, приоткрыл один глаз и осмотрелся. Его прекрасные, сделанные эльфами одежды, не соответствовали трансформации, и висели обрывками на его массивном новом теле.

Рейвен покачала своей лохматой белой головой. — Вы не слишком много думаете о будущем, не так ли? — сказала она со смешком. — С таким же успехом можно выбросить эти тряпки, капитан, хотя вы вспомните о них, когда вернетесь в человеческий облик.

Молча согласившись, Телдин сорвал с себя остатки одежды и бросил их в море. Густой мех защищал его от холода лучше, чем его собственная одежда, и он не скучал по ней. Его единственной одеждой был плащ, который, как всегда, подогнал свой размер под его фигуру.

— Вы могли бы что-нибудь сделать с этим плащом, — предложила Рейвен, указывая на царственный пурпур, струившийся по его покрытым мехом плечам. — Вы будете самым хорошо одетым йети-багбиром на «Армистайке». Об этом будут слагать легенды.

Телдин ухмыльнулся сквозь клыки и уменьшил плащ до размеров ожерелья. Серебряная цепочка легко спряталась в его густом меху, и он мельком увидел золотой, с синим кулон, спрятанный в меху Рейвен. Их превращение завершилось, и пара гребцов возобновила плавание. Обладая силой порожденных планетой «Армистайк» существ, они ускорили свое продвижение, и вскоре вытащили судно на усыпанный галькой пляж.

Они пошли в направлении едва различимой струйки дыма и поднялись на первый из нескольких небольших холмов. Пока они шли, поднялся ветер, и началась еще одна метель. Даже в своей форме йети Телдин находил климат невыносимым, и, чтобы сохранить свою энергию, он и Рейвен с трудом двигались, дальше не разговаривая. Когда они поднялись на пятый холм, в поле зрения появилась жертва крушения. Телдин боролся с воспоминаниями о том первом разбитом заклинательном корабле, и он двигался впереди, пока они наполовину бежали, наполовину скользили вниз по снежному холму к упавшему кораблю так быстро, как позволяли их короткие ноги.

Корабль, или то, что от него осталось, был широко разорван силой удара и теперь представлял собой не более чем дымящийся корпус. Из обломков торчали четыре тонких изогнутых выступа, и на взгляд Телдина корабль выглядел как мертвое существо, лежащее на спине с торчащими вверх ногами. Что-то в корабле показалось странно знакомым...

— Кликликак, — выдохнул Телдин. Его слова образовали облачко, мгновенно конденсируясь в ледяные капли, которые прилипли к его меху на лице. Рейвен прищурилась на корабль, затем кивнула в подтверждение. Быстрое расследование показало, что на корабле не осталось тел; все, по-видимому, были выброшены, когда корабль раскололся надвое. Однако вокруг корпуса были разбросаны заснеженные холмики. Не зная, что его побудило, Телдин настоял на том, чтобы проверить каждый из них. Вместе с Рейвен они откопали четырех мертвых эльфов, их искалеченные тела уже окоченели от холода.

— Ни одного инсекта. Это странно, — задумчиво произнесла Рейвен. — Только инсект может использовать этот заклинательный привод. Она показала на дымящийся трон с колпаком, на котором были две изогнутые длинные трубки. — Ни щупалец, ни энергии. Он не принесет оркам большой пользы. Только одно утешение.

Телдин потер лоб полузамерзшей лапой. Внезапно он задумался, зачем пришел сюда, чего, по его мнению, он мог достичь. Он не понимал, как кто-то мог пережить такую катастрофу, и сказал об этом. Рейвен не была так уверена.

— Вы когда-нибудь видели инсекта без мантии и капюшона?

— Нет. Я что-то упускаю? — устало спросил Телдин.

Его юмор был непреднамеренным, но благодарная ухмылка Рейвен была заметна даже сквозь ее обличье йети. — Они очень крепкие, их трудно убить.

Слишком замерзший и измученный, чтобы говорить, Телдин просто пожал плечами и махнул рукой в сторону берега. Рейвен кивнула, и они побрели обратно в том направлении, откуда пришли. Снегопад уменьшился до нескольких кружащихся хлопьев, но сильный ветер заглушал их шаги. В нескольких ярдах от «кликликака» они протащились мимо еще одного холмика. Телдин не видел причин для его обследования, так как уже насмотрелся на мертвых эльфов, и этого было достаточно для одного дня. Он отвел взгляд от заснеженной могилы, но не раньше, чем успел заметить нечто такое, что пробрало его до глубины души.

Замерзший и упрямый, кончик знакомого красновато-коричневого вихра волос торчал из снега. Телдин в мгновение ока оказался на коленях, разгребая лапой снег.

— Зачем? — спросила Рейвен. Ее вопрос вызвал облачко пара.

— Я знаю, кто это, — пробормотал он.

Рейвен перевела свои багбировские глаза на луны в жесте раздражения. — Капитан, эти ваши замороженные эльфы дают новое определение слову «труп». Вы не сможете помочь ему.

Пока она говорила, Телдин обнажил бледную фигуру Гектата Кира. — «Может быть, и нет», — подумал Телдин, — «но я не собираюсь оставлять его здесь».

Рейвен подошла, чтобы лучше рассмотреть тело. Полуэльф был почти таким же белым, как его снежное одеяло, но никаких ран не было видно. Она опустилась на колени рядом с Телдином и приложила свое мохнатое ухо прямо к груди Гектата. Через мгновение она откинулась на пятки. — Вот что. Должно быть, он трансформировался в свою бионоидную форму перед столкновением. Отскочил раз или два, я бы предположила, но это все.

— Он жив? — потребовал Телдин.

— Разве я только что не сказала этого?

Телдин не потрудился ответить. Он взвалил полуэльфа на свои покрытые мехом плечи, и два йети-багбира поспешили обратно к ожидающему баркасу.

*****

Двигаясь с болезненной медлительностью, инсект втащил себя в маленькое суденышко. Несмотря на потерю «кликликака» и его команды бионоидов, К'тайд был более чем когда-либо полон решимости, чтобы осуществить свой план. Он доберется до «Лайонхат», даже если бы ему пришлось ехать туда на спине космического скаввера.

Потрепанный крушением и окоченевший от холода, инсект заполз глубоко в корпус баркаса и стал искать что-нибудь, чем можно было бы укрыться. Там была пара флотационных устройств — колец из чрезвычайно легкого дерева — и оторванный кусок обшивки. Онемевшими пальцами К'тайд встряхнул холст и накрылся им, свернувшись калачиком. Даже если бы его обнаружили, он полагал, что его шансы на выживание были лучше с эльфами корабля-лебедя, чем с гоблинами «Армистайка». Бионоиды всегда превращались в своих монстров, прежде чем встретиться с орками «Ракхара», но у него не было такой способности, и его эльфоподобное лицо, вероятно, принесло бы ему медленную и жестокую смерть от рук орков «Ракхара».

Если бы он только мог попасть на борт корабля-лебедя! Его осведомитель, находящийся там, не входил в число его самых надежных сотрудников, но даже с небольшой помощью он найдет способ выведать нужную ему информацию. Тогда он мог бы послать сообщение выжившим бионоидам Клана Кир, попросить их спасти его и захватить корабль-лебедь. Уничтожение «Лайонхат» может продолжиться по его плану, и тогда он наденет Плащ Первого Пилота.

*****

На борту патрульного корабля «Виндвокер» стояли эльфийские воины, готовые к битве. Капитан корабля «солдата» оставил приготовления своему первому помощнику, предпочитая проводить время на мостике, зачарованно наблюдая за кораблем-лебедем.

Башня с лебединой головой, на которой когда-то находился мостик, была заменена приподнятой палубой, покрытой наспех построенным навесом. Корма была залатана и сильно укреплена. Там была установлена массивная хвостовая катапульта, которая, очевидно, была конструкцией гномов. Судя по всему, корабль был пригоден для полетов в космос. Они должны были скоро взлететь, размышлял капитан, или рискнуть погибнуть во время предстоящего выстраивания лун в одну линию.

— «Они должны скоро взлететь», — повторил он про себя. Боевые маги «Виндвокера» были близки к изнеможению от усилий, чтобы изо дня в день держать корабль-бродягу в поле зрения. Даже когда капитан признал эту проблему, дежурная боевая волшебница покачнулась в своем кресле, и ее руки начали незаметно скользить по бокам магического шара. Капитан сжал ее плечо, возвращая ее в угасающий транс.

— Держите его под наблюдением, — мягко предупредил он. — Корабль-лебедь скоро взлетит. Мы должны схватить его, как только он пройдет атмосферный щит.

Прежде чем эльфийка успела ответить, прозвучал второй сигнал тревоги. Ее глаза зафиксировались в открытом состоянии, и изображение корабля-лебедя исчезло с волшебной панели. Не имея особого выбора, капитан приказал ей выяснить новую угрозу.

Теперь, полностью насторожившись, она принялась за дело. В ответ на ее магический запрос панель потемнела до усыпанной звездами черноты дикого пространства. С одной стороны светилась «Веста», как бледный аметист; ее пурпурный шар был обрамлен большим зеленым светом основной луны позади нее.

— «Построение лун», — подумал капитан, заметив тонкий ободок янтарного света, видимый слева от «Весты». Три луны сойдутся этой ночью, и, по всем сообщениям, «Армистайк» будет напоминать замороженную версию Стадии Хаоса. На мгновение он почти пожалел орков и гоблинов, которые там жили.

Движущаяся вспышка света привлекла его внимание, резко оборвав его благотворительную мысль. Появился второй огонек, затем третий. Перед испуганными взглядами офицеров огни умножились, и вскоре в поле зрения появился небольшой флот разнородных заклинательных кораблей, которые не поддавались классификации. Дюжина или больше кораблей пронеслись через границу атмосферы и вырвались на свободу дикого пространства.

— Орки убегают, — сказала боевой волшебник ошеломленным, далеким голосом. — Как это могло случиться?

— Этого еще не произошло. Капитан повернулся лицом к рулевому. — Новый курс. Мы преследуем эти суда.

После поспешной консультации с навигатором, чтобы определить местоположение кораблей гоблинов, капитан взял курс на них. К счастью, разношерстный флот был недалеко от гораздо более быстрого «Виндвокера», и вскоре сцена за окном мостика отразилась на хрустальной панели.

Корабль-солдат быстро замаскировался. Следуя приказу капитана, оружейная команда выстрелила из катапульты по ближайшему кораблю. Выстрел попал прямо в цель, и хрупкий корабль взорвался пламенем и разлетелся осколками.

В своем ликовании эльфы не заметили приближения второго флота. Или, возможно, флота там не было, чтобы его можно было увидеть, потому что с внезапностью магии появились три корабля-сорокопута, кружащие прямо над кораблем-солдатом.

Один из эльфийских волшебников сотворил заклинание огненного шара, и тот полетел к головному кораблю-сорокопуту в потоке голубого пламени. Ответная вспышка магии вырвалась из их птицеподобного нападавшего, и два заклинания столкнулись над «солдатом» с взрывом, который потряс корабль и заставил его команду упасть на палубу.

По всему кораблю-солдату зазвучали сигналы тревоги, и вскоре главная палуба была заполнена эльфийскими воинами. Корабли-сорокопуты продолжали кружить, и их путь был так близок к «Виндвокеру», что эльфы не осмеливались рисковать, используя свое более крупное оружие. С очевидным рыцарством корабли-сорокопуты не начинали атаку до тех пор, пока боевые посты «солдата» не были полностью укомплектованы командами. Головное судно замедлило ход и зависло прямо над палубой эльфийского судна.

Когда озадаченные эльфы вытянули шеи назад, ожидая и наблюдая, грузовые двери в трюме корабля-сорокопута открылись. Странные серые воины, дюжина или около того, спрыгнули с корабля-сорокопута и с металлическим лязгом приземлились на палубу.

Тишина окутала эльфийский корабль, когда захватчики поднялись на ноги. Ростом примерно в четыре фута, существа были двуногими, а их мускулистые тела были покрыты шкурой цвета садового слизняка. Их огромные клыкастые пасти жадно работали, а на концах двух длинных рук были «руки», состоящие из двух сверкающих мечей, которые звенели и сверкали с ловкостью смертоносных пальцев.

Существа двинулись стаей, бросаясь на эльфов в неистовстве рубящих клинков. Подобно воинам-берсеркерам, серые ужасы прорвались сквозь эльфийскую команду, съедая ее на ходу. Их пиршество, казалось, не замедлило их атаку, и третичные Мародеры Ведьминого Света убивали и съедали эльфийский корабль с ужасающей эффективностью.