Скачай ту тёлку

Глава 6

Селиванов встретил Гармашова тепло: с улыбкой пожал руку, предложил чаю и, получив отказ, указал на стул подле стола. Приземлившись в рабочее кресло, капитан задумчиво причмокнул губами и сказал:

- К сожалению, пока не могу вас порадовать. Признаться, до сих пор у нас нет ни одной версии. Криминалисты разводят руками. Такое ощущение, что она попросту растворилась в воздухе.

- Но это же невозможно, - сказал Костя.

- Поэтому и версий нет, - сказал Селиванов. – Не можем же мы вас фантастикой кормить.

- И что же дальше? – уточнил Гармашов.

- Не отчаивайтесь, Константин Иванович. – Капитан выключил монитор и, переплетя пальцы рук, облокотился на стол. – Мы ведь продолжаем работать, думать, искать. Удивительно, кстати, что похитители до сих пор не связались с вами насчет выкупа. Не просто же так они украли вашу дочь?

- Да я вообще уже ничего не понимаю, - признался Костя, глядя в стену перед собой пустым взглядом. – Охрана была на месте, замки целы, окна тоже. Как они туда проникли? Через люк в полу?

- Да понятно, что нет, - ответил Селиванов тихо.

- А как тогда?

- Я не знаю, - честно признался капитан и тут же добавил:

– Пока не знаю. Но мы обязательно это выясним.

- Пока вы будете выяснять, моей дочери уже, возможно, не будет в живых, - сказал Гармашов мрачно.

- Вы хотите сказать, что мы работаем недостаточно быстро? – спросил Селиванов.

Взгляд Кости снова обрел четкость и во мгновение ока переместился на капитана.

- Да, я так считаю! - сказал Гармашов с вызовом. – Вот скажите: где вы были прошлой ночью?

- Спал, - невозмутимо ответил Федор.

- А я нет! – воскликнул Костя так, будто во всех его бедах был повинен лично капитан полиции Селиванов. – Ворочался, сидел на кухне у окна, бродил по комнатам до самого утра, а сон так и не пришел!

- Ну и я тут причем? – нахмурился Федор. – Я, что ли, вашу дочь похитил?

- Нет. Но ваша задача ее найти! – Гармашов злился все больше. В кабинете стало по-настоящему жарко. – Это ваша работа – искать пропавших людей!

- Если уж на то пошло, состава преступления нет! – тоже повысил голос капитан. – Так что у нас, по факту, не похищение вовсе. А пропавших без вести мы начинаем искать только через три дня после исчезновения. Прошло три дня? Нет. Извините.

- Детей начинают искать сразу же при поступлении заявки, - процедил Гармашов.

- Несовершеннолетних детей, - уточнил Селиванов, в упор глядя на собеседника. – А вашей, на минутку, уже двадцать один год. Она даже в Америке считалась бы совершеннолетней.

В кабинете повисла напряженная тишина. Капитан и глава «Н-Транса» словно в гляделки решили поиграть – ни движения, ни звука, смотрят друг на друга, ожидая, что противник не выдержит, отвернется…

Первым сдался Гармашов.

- Вы правы, - сказал он, внезапно устыдившись своего поведения. – Простите. Просто взволнован… и напуган, вот и сорвался.

- Не стоит извиняться, - серьезно сказал Селиванов. – Я сам отец. Не представляю, что бы я выделывал, случись что-то с моим Кирюхой… Тьфу-тьфу-тьфу. – Он постучал по деревянной столешнице.

- Не дай Бог, конечно… - пробормотал Костя. – Ладно, пойду я, наверное, не буду отвлекать…

Он поднялся со стула. Федор тоже вскочил.

- Мы будем держать вас в курсе событий, не сомневайтесь, - пообещал он, пожимая Гармашову руку. – Едва что-то проясниться, я тут же сообщу.

- Добро, - кивнул Костя и пошел к двери, ведущей в коридор.

Селиванов проводил его внимательным взглядом, после чего вновь уселся в кресло и задумчиво закатил глаза. За Гармашова просили очень влиятельные люди, так что спорить с главной «Н-Транса» Федору, в принципе, было не с руки. С другой стороны, терпеть истерические обвинения в собственном непрофессионализме Селиванов не собирался, даже от столь уважаемого в городе человека.

Но, чисто как отец, Федор его понимал.

И потому поднял трубку и в очередной раз набрал номер отдела криминалистики.

* * *

Кузьминские склады действительно располагались в Пушкине. Нам пришлось минут сорок болтаться в маршрутке, а потом еще с полчаса брести по унылой асфальтированной дороге, огибая крупные и перепрыгивая через мелкие лужи. Не единожды мимо проезжали грузовики и фуры, безразлично поливая нас брызгами из-под колес. Мы чертыхались, водители грузовиков, посмеиваясь, косились в зеркало заднего вида и дальше рулили своими громыхающими гигантами.

Квага одолжил Кате свою толстовку и теперь она шла, спрятав лицо под капюшон. Нас Лопарев в лицо не знал, а вот ее мордашку, конечно же, помнил, и потому мы решили перестраховаться.

- Ты там смотри по сторонам, - сказал я, склонившись к уху девушки. – Мы же твоего Лопарева в глаза не видели. Как заметишь – труби, что называется, во все трубы.

- Угу, - кивнула Катя, отчего капюшон съехал ей на глаза. Девушка ойкнула и, резко остановившись, вернула его на прежнее место. После этого она опасливо покосилась на меня, а я сделал вид, что ничего не заметил. Моя фальшь от нее не укрылась, и следующие полминуты мою спину жег осуждающий взгляд оскорбленной до глубины души мадемуазели.

Хорошо, что она еще не видит моей улыбки, а то точно вспылила бы.

Складские помещения были все ближе. Вот уж что действительно и зимой, и летом одним цветом – огромные бетонные здания с высоченными массивными воротами. Склады глотают приходящие машины с проворством Робина Бобина Барабека и, слизав груз с кузовов, выплевывают фуры наружу, словно обглоданные рыбьи скелеты. Удивительно, но большинство фирмачей до сих пор не доверяют «энтэшкам» и транспортируют товары дедовскими методами – по убитым российским дорогам на совершенно не предназначенных для этого американских трейлерах. Грузы спасает только мастерство водителей, сидящих за штурвалами этих машин; если бы не их опыт, склады давно забросили или даже снесли за ненадобностью.

В общем, строго говоря, дальнобойщики тормозили технический прогресс.

Но так всегда – на любое открытие найдется человеческий фактор. Жить хочет каждый, а переучиваться с водителя на менеджера, когда тебе пятьдесят и ты знаешь комп на уровне «Косынки», как-то не слишком тянет…

- Вот он, - сказала Катя, отвлекая меня от мыслей.

- Где? – встрепенулся я.

Она мотнула головой вправо. Я напряг зрение и увидел несколько иномарок, выстроившихся «свиньей» у ворот одного из складов. Между воротами и машинами стояли несколько человек – трое русских и четверо иностранцев, судя по всему - турок.

- Который? – уточнил я.

- Высокий, светловолосый, в сером плаще, - пояснила Катя, осторожно косясь в сторону компашки из-под капюшона.

- Ясно. Что ж, пройдем мимо, а потом вернемся, - сказал я.

Возражений не последовало. Плюхая подошвами кроссовок по лужам, мы прошли мимо Лопарева и турок, что-то возбужденно объясняющих программисту. До моих ушей донеслись лишь обрывки фраз, по которым я смог понять, что речь идет о каких-то неполадках «вертушки».

- Что дальше, Шерлок? – спросил Квага, когда мы скрылись за углом следующего по счету склада.

- Думаю, лучше зайти с тыла, - подумав, сказал я.

Мы прошли вдоль стенки склада. Я шел впереди, Квага замыкал, а Катя шла между нами, то и дело поправляя капюшон. Обогнув склад, мы двинулись к зданию, возле которого Лопарев болтал с турками о сломанной «энтэшке».

Задняя дверь была приоткрыта. Возле нее, дымя тонкой электронной сигаретой, стоял турок в потертой кожанке.

Я поднял руку, призывая спутников остановиться.

- Что будем делать? – спросил Квага полушепотом.

- Надо бы его отвлечь, - сказал я. – Вот только как?

Квага неопределенно хмыкнул. В руках его, будто из ниоткуда, возник планшет. Я улыбнулся: кажется, он снова задумал нелегальное перемещение.

- Сеть есть?

- А то, - хмыкнул Квага.

Охранник слегка опешил, когда с неба на землю со всего размаха ухнул кусок шифера. Нахмурившись, турок огляделся по сторонам, после чего сделал несколько неуверенных шажков от двери.

- Давай еще какую-нибудь «единичку», - буркнул я, толкая Квагу локтем.

- Может, вырубить его легче? – спросил он, стуча пальцами по экрану.

- Да ну, тут тогда сразу шум поднимется, - поморщился я. – Если он в безсознанке будет за складом валяться!

Квага не стал спорить. На сей раз он перенес в Кузьминские молоток. Инструмент воткнулся в рыхлую после дождя землю и так замер, горделиво и прямо, словно памятник труду. Пока турок изучал новую находку, мы, семеня и стараясь не дышать, прокрались к двери и вошли внутрь. Сердца наши бешено колотились: теперь мы оказались в самом логове зверя.

И зачем мы сюда полезли, думал я, когда мы уже брели по мрачному бетонному коридору к виднеющейся вдалеке металлической двери. Мы ведь хотели просто сопроводить Катю до Питера и отправиться восвояси… но почему-то оба еще здесь, вместе с ней. В чем причина?

Наверное, это все те же пресловутые слезы, текущие из девичьих глаз; слезы, которые вынуждают нас совершать глупости. Наверное, отчасти это также совесть, до сих пор не утраченная до конца. Возможно, есть еще щепотка страха – если не мы Лопарева, то рано или поздно он нас… В общем, всего понемногу, как обычно.

Взявшись за ручку, я осторожно потянул ее на себя. Дверь открылась без скрипа – видимо, ей пользовались довольно часто. Я приложил палец к губам и шагнул за порог. Сердце буквально разрывало грудную клетку сериями частых и мощных ударов.

За дверью находился, собственно, сам склад – громадный зал, заставленный рядами обернутых в полиэтилен паллетов с пивными бутылками. Двигаясь вдоль ближайшего ряда, мы вышли к центральному проходу, и я выглянул наружу, мысленно готовясь столкнуться с охранником или кладовщиком.

Однако удача пока что была на нашей стороне – зал пустовал. Окружающая тишина, впрочем, не успокаивала, а, напротив, угнетала; казалось, будто реальность собралась перед решающим броском и теперь дожидается подходящего момента, чтобы напасть. Преодолевая желание развернуться и бежать прочь с мрачного склада, я пошел вперед. Мое внимание привлекла небольшая каморка слева от главного входа. Из нараспашку открытой двери доносились глухие голоса. Возможно, Лопарев был именно там. Стараясь ступать бесшумно, я первым устремился к каморке. Квага и Катя старались не отставать, и вскоре до нашего слуха стали долетать обрывки слов. Остановились мы, однако, только тогда, когда стали различать слова.

- Послушай, Огуз, я в сотый тебе повторяю: всему виной вирус.

- Да я-то понял, что вирус! Но как это Айдыну объяснить, а?

- Ты у меня спрашиваешь?

- Ну, а у кого же еще, Боря? У тебя, конечно!

- Мне всегда казалось, что с Айдыном ты у нас связь поддерживаешь. – В голосе Лопарева послышались металлические нотки.

- Но прокол-то твой! - заявил Огуз. – Вирус это что? Программа? Программа! А если с программой беда, значит, программист виноват!

- Программист не обязан стоять за спиной пользователя и контролировать каждое его действие. Если вы элементарным файерволлом разжиться не можете, чем я помогу?

- Файерволлы-швалерволлы… - пробурчал Огуз. – Гляди лучше, что с ней стало, умник доморощенный…

Послышался шелест полиэтилена.

- Фу… - протянул Лопарев. – Ну и мерзость…

- Одна половина в Пушкине, вторая в Анкаре. Весело, да? – саркастически произнес Огуз.

Снова шелест полиэтилена, а за ним – звук падающего на пол мешка с помоями.

- О чем они, черт побери, толкуют? – не выдержал Квага.

Я шикнул на него и снова обратился в слух. Спор продолжался, хотя участники явно слегка успокоились.

- Айдын сказал, еще одна такая выходка, и он лично с тобой поговорит, - заявил Огуз.

- Думаю, он успокоится, когда отец подкинет ему еще несколько расширителей Интернет-канала. Ведь чем их больше, тем быстрей передается товар, тем больше его можно передать!

- Главное, чтобы эти расширители погранцы не обнаружили, а то изымут еще…

- Не обнаружат. Отец еще никогда на контрабанде не попадался, хотя товары свои возит туда-сюда уже без малого двадцать лет. В крайнем случае, заплатим, кому нужно, да и дело с концом…

- Эй! – внезапно раздалось сзади.