Скажи любви «нет»

36. Прерванное молчание

Мы с отцом сели напротив доктора.

– Ну, вот, наконец-то, я познакомился с вашим сыном… Большая честь для меня!

Потом врач перевел взгляд на меня и, забыв, что совсем недавно предложил мне перейти на ты, добавил:

– Если в вашем рекламном ролике найдется какая-нибудь малюсенькая роль, вы меня позовите, я сразу приеду… много денег я не попрошу.

– Все будет зависеть от того, что вы нам скажете, – в тон ему шутливо ответил я.

Доктор взял в руки папку и раскрыл ее.

– Посмотрим, что они там написали.

Мы разом замолчали. Все, включая врача. Я смотрел на его руки, державшие лист с результатами анализов. Руки у него были загорелые, а белые рукава халата только подчеркивали золотистую смуглоту его кожи. Мы с плохо скрываемым волнением нетерпеливо ждали ответа доктора, и его смуглые от загара руки наводили на мысль о несправедливом устройстве мира. Я пытался предугадать ответ врача по еле заметным изменениям в выражении его лица. Я не отрывал глаз от его лица и никак не мог понять, мелькнула ли на его губах сдержанная улыбка или их искривила гримаса сожаления.

Мы сидели, ожидая приговора врача, и неожиданно мой отец нарушил молчание.

– Доктор, я хотел бы, чтобы вы были предельно откровенны со мной, скажите мне всю правду, без недомолвок.

– Не волнуйтесь, я дам вам прямой и ясный ответ.

– Спасибо.

Врач умолк на несколько секунд, показавшихся нам вечностью, потом вздохнул и сказал:

– Обследование показало, что у вас злокачественная опухоль.

Жизнь остановилась. У меня только мелькнула мысль, что отец скоро умрет. И вместе с ним часть меня.

Но доктор не выглядел слишком огорченным. В его словах не слышалось скорбной интонации.

Я снова непроизвольно положил руку на колено отца, но так и не решился повернуться к нему и посмотреть ему в глаза.

Он уже уходил от меня. На этот раз навсегда.

Говорят, что перед смертью вся жизнь проносится перед глазами умирающего. И в тот миг, пусть скорая смерть грозила ему, а не мне, в моем сознании стремительно промелькнула череда картин: он со мной в детстве, я с ним уже взрослым, я и мама…

– Но, к счастью, – продолжал доктор, – опухоль еще не дала метастазов.

– Что это значит?

– Это значит, что вам очень повезло. Вас своевременно, пусть и совершенно случайно, направили на обследование, его результаты позволяют вам бороться с болезнью, не опасаясь серьезных последствий. Если бы вы опоздали с обследованием на несколько месяцев, тогда бы вы находились в совсем другом положении и надежд на удачный исход, возможно, оставалось бы крайне мало. Результаты биопсии позволяют сделать вывод, что у вас, как я уже сказал, аденокарцинома, но без метастазов.

– Следовательно? – прервал я врача. Я ожидал более внятного и определенного ответа.

– Вашего отца надо оперировать. Я не буду зачитывать вам медицинское заключение, в нем слишком много специальных терминов, так что вряд ли оно будет вам понятно. Могу только сказать, что вашему отцу необходимо сделать операцию.

– Но смерть ведь ему не угрожает, правда? – спросил я, все еще добиваясь от врача ясного, успокаивающего ответа, без медицинских терминов.

– Нет, я не вижу смертельной опасности.

Я посмотрел на отца, и хлопнул его по плечу, как обычно ведут себя с закадычными друзьями. Я был безумно рад. В один миг я из ада перенесся в рай.

– Спасибо, доктор. – Я его благодарил так, словно это была его заслуга, словно он был виновником моей радости, словно он был сам Господь Бог.

Теперь уже отец стал донимать врача своими расспросами:

– Когда надо ложиться на операцию? Вы удалите у меня легкое? Это опасная операция? Вы уверены, что моя жизнь вне опасности? Мне придется делать химиотерапию и лучевую терапию? Меня подключат к кислородному прибору, мне придется жить с ним всю жизнь?

Доктор жестом руки остановил его:

– Позвольте мне ответить подряд на все ваши вопросы.

– Я повторяю, речь идет об аденокарциноме без метастазов. Мы вас прооперируем, но при этом нет необходимости удалять все легкое, мы удалим только небольшую часть легкого, это совсем не опасно, вам не придется делать химиотерапию, а тем более лучевую терапию. Никаких кислородных аппаратов. На короткое время вам пропишут постельный режим, потом все придет в норму. Если бы вы пришли на несколько месяцев позже, то картина была бы совсем другой… В данном же случае опасность вам не грозит.

Я откинулся на спинку стула и, стараясь не привлекать к себе внимания, облегченно выдохнул. Перед уходом мы пожали друг другу руки. С медсестрой доктора я договорился о дне следующего посещения. Покидая кабинет врача, я посмотрел на сидящих в коридоре больных и пожелал всем незнакомым мне людям получить тот же ответ, который только что дали нам.

Мы с отцом зашли в бар выпить кофе. Он к кофе взял еще и рожок. Отец надкусил рожок, а потом попросил:

– Позвони маме.

Я позвонил ей и сказал, что папа вне опасности, что ему сделают операцию, но обещают, что она не будет сложной.

– Ты будешь говорить? – спросил я у отца. Он отрицательно покачал головой, стараясь не испачкать руки и одежду потекшим вареньем.

Мы не спешили встать из-за столика, как будто пришли в бар отдохнуть после тяжелой работы. Я взглянул на отца и вдруг заметил, что он уже не тот, каким был раньше. Человек, на которого я сейчас смотрел, был моим новым отцом, только что подаренным мне судьбой. Я нашел его именно тогда, когда боялся потерять, он сидел здесь, рядом со мной. Вместе с ним я вновь обрел утраченное время, которое он нес с собой. Я впервые осознал, что значило для меня это время, какое сокровище попало в мои руки. Это время было бесценно, потому что раньше мне казалось, что оно ушло от меня, что я потерял его навсегда. Это время, думал я, будет скоротечным и вместе с тем бесконечным. В тот миг мне страстно захотелось жить полной жизнью, а не пускать ее на самотек. Я понял, что и с ней я тоже не могу больше бездарно упускать время. Прошло уже два года, ведь это целая вечность. За эти два года мимо меня бесследно пронеслась нескончаемая вереница переживаний, которые мне уже не дано испытать. В отношениях с ней и отцом я загубил слишком много подаренных мне возможностей. Вот время, которое я ищу.

– Папа, ты понимаешь, что это был вопрос времени? А ты упорно не ходишь на обследования.

– Ты прав.

Мы вернулись домой. Мама просто светилась от счастья и сразу, на пороге, обняла меня.

– Ты его должна обнимать, а не меня…

– Я знаю, знаю… но, дай я и тебя обниму.

Я остался у них обедать. Это был самый вкусный обед в моей жизни. Я объяснил маме все, что ей надо сделать, отдал график посещений врача и все остальное.

– В любом случае я приеду, когда придет время ложиться на операцию.

Теперь мне хотелось как можно больше времени проводить рядом с ним. Но после кофе у меня появилось желание уехать. Мне хотелось побыть одному. Я попрощался с ними. Мама принялась мыть посуду, мы с отцом вместе вышли из дома. Он спустился к себе в подвал, а я сел в машину.

Я уже позвонил Николе и Джулии, сообщил им радостную новость. Я вел машину, выключив музыку, почти всю дорогу проехал с опущенным стеклом. Я хотел видеть небо, а не скользить, как раньше, по нему взглядом, мне хотелось вобрать в себя свежего воздуха.