Сказки деда Игната

СНЕГИРЬ

– Деда! Ну, деда!

– Что тебе? – Дед Игнат продолжает дремать, сидя в кресле. Но Оленька неотступна, она упрямо тянет деда за рукав.

– Ну, деда!

– Да что, что стряслось-то? – Старик открывает один глаз, а девочка уже лезет к нему на колени.

– Деда, сказку давай!

– Сказку? – Передразнивает дед Игнат, удивляется, качает головой.

– Какую же тебе сказку надо? – спросонок тянет время.

Оленька прикладывает маленький розовый пальчик к губам, хлопает ресницами, глядя высоко в потолок. Секунду напряженно думает, но вот, кажется, что-то вспоминает:

– Про снегирика! – Снегирей она видела на прошлой неделе. Впервые в своей жизни.

– Ну, артистка! – Смеется дед, – будет тебе про снегирика. Как и всегда в сказках, было это давным-давно…

– Очень?

– Что очень?

– Очень давно?

– Очень. Не перебивай. Так давно, что я пешком под стол ходил.

Оленьке смешно, она шепотом повторяет дедовы слова: пешком под стол.

– Ходил, значит, пешком под стол, а потом ррррраз – и вырос! Но давай про снегирика. Жил тогда мальчик маленький, чуть тебя постарше…

Девочка насупилась, демонстративно трет кулачками сухие глаза:

– Я не маленькая!

– Неужто большая? А я и не заметил. А ну не балуй. – Оленька успокаивается, сейчас с дедом лучше не шутить.

– Жил мальчик тот на белом свете, горя не ведал. Деда слушал, мамку слушал, слушал папку да бабку…

– Нашу?

– Да что ж ты делать-то будешь! Какую же нашу? Наша бабка тогда девочкой босой бегала. Такая ж как ты конопатая!

– Дед, ты это все врешь!

– Вот те раз, приехали? И где ж я наврать-то успел!

– Врешь-врешь! Бабушки маленькими не бывают!

– Не веришь?

– Нет.

– Ну и зря. Оно ведь как бывает: бегают – бегают девочки, а потом оглядеться не успеешь – уже бабушки… – дед загрустил, вспоминая юность.

Оленька задумалась, одна, потом вторая, третья – покатились слезы по щекам.

– Что это ты? Чем тебя старый дурень-то обидел? Оленька, Олечка, что ты плачешь? – дед встревожен, гладит девочку по голове, но та только сильней рыдает.

– Я… я… я …– заикается Оленька, сглатывая слезы, – я… я тоже старой буду. – Слезы текут уже ручьем. А дед смеется взахлеб.

– Не станешь, милая, а как станешь, так то не скоро, сначала подрастешь, красавицей станешь. Как мама.

– Как мама? – переспрашивает Оленька.

– Как мама. – Соглашается дед.

– Поскорее бы… – шепчет Оленька, вытирая слезы. Вдруг она замирает, пораженная случайным открытием. Она поворачивается к деду, трогает его мясистый нос, хочет о чем-то спросить, но не решается.

– Ну что про снегирика? Жил, значит, мальчик на свете…

Но внучка уже не слушает, она прикладывает палец к дедовым губам, дед Игнат умолкает.

– Деда, – шепотом, – деда, – уже чуть громче, – а бабушка, что? Тоже красивая была?

– А она и сейчас красавица хоть куда! Но тебе потом карточки покажу. Знаешь, какая бабушка в молодости-то красавица была?! Ууу, обзавидуешься.

Девочке уже не до сказок. Изнутри щекочет взрослая тайна: бабушки тоже были маленькие…