Сказки и легенды пушкинских мест

ОТ РЕДАКЦИИ

Член-корреспондент АН СССР Василий Ильич Чернышев, скончавшийся в мае 1949 г., широко известен советской научной общественности как крупный филолог, исследователь в области русского языка и его говоров. Собирая драгоценные материалы по русскому народному языку в ряде областей РСФСР, В. И. Чернышев не проходил мимо произведений устного народного творчества и неутомимо записывал сказки, песни и т. д.

Большой знаток русского литературного языка, правильно понимая истоки и пути развития его, В. И. Чернышев в своих исследовательских и собирательских работах ставил перед собою задачу разрешить вопрос взаимоотношения литературного и народного языка.

Отдавая дань пушкинскому гению в создании русского литературного языка, В. И. Чернышев ставил перед собою важный для истории русского литературного языка вопрос о месте и роли народной речи в работе А. С. Пушкина над художественным языком.

Одной из задач, стоящих перед исследователями этого вопроса, В. И. Чернышев считал собирание диалектологического и фольклорного материала в районах нашей страны, где гениальный поэт мог иметь непосредственную встречу с живой народной речью. Результатом этого явились поездки В. И. Чернышева в Пушкинские горы, в район с. Михайловского (1927 г.) и в Горьковскую область, в район с. Б. Болдина (1928 г.), во время которых им был собран обширный диалектологический материал и записано значительное количество сказок. Описанию языка пушкинских мест В. И. Чернышевым посвящен ряд специальных статей.[95]

Публикуемые в данной книге тексты представляют собою записи, произведенные В. И. Чернышевым в районе с. Михайловского и в районе с. Б. Болдина, к ним присоединены собирателем записи из Бежаницкого района, территориально близкого к району с. Михайловского (1927—1929 гг.).

В юбилейном 1949 г. В. И. Чернышев предпринял подготовку к изданию указанных сказок, находившихся около двадцати лет со времени записи в черновых тетрадях. Неожиданная смерть помешала довести эту подготовку до конца. В. И. Чернышев успел выправить переписанные с черновиков сказки только из Болдинского района. Остальные записи остались после него в черновых тетрадях и в перепечатке на машинке без всякой правки собирателя.

В процессе подготовки к изданию собрания сказок из Пушкинских мест пришлось изучить тексты черновых записей и по ним провести правку переписанных на машинке текстов. В черновых тетрадях запись сказок дана в упрощенной транскрипции, с указанием лишь на важнейшие местные особенности говоров. В частности аканье и яканье, широко известные в говорах, где проводились записи В. И. Чернышевым, в черновых записях отмечены весьма непоследовательно; сплошь и рядом одно и то же слово в одной и той же сказке дано то с аканьем, то орфографически (напр. „гаварит“ и рядом „говорит“, „нага“ и рядом „нога“). Для удобства пользования текстом для читателя подобные написания унифицированы и все поданы орфографически с учетом того, что читатель все такие записи прочтет с аканьем. В тех случаях, когда в текстах В. И. Чернышева имеет место яканье, обозначение его оставлено без изменения. Точно так же цоканье, чоканье, мена у — в и подобные явления, в случае, если они отмечены в черновых записях, сохранены в издании. В ряде случаев вызывали сомнения написания е и ё, -ться и -тца, ово и ого. Эти написания оставлены в таком виде, как они были или в черновиках или в первой машинописи текстов.

Стремясь сохранить запись В. И. Чернышева, крупного знатока народной речи, по возможности без изменений, издатели позволили себе сделать некоторые поправки в случаях, когда явно имели место некоторые описки (напр. „верты“ вм. „версты“, „старй“ вм. „старый“, „лаю“ вм. „делаю“ и т. п.). В издании сохранены ударения в тех случаях, когда они были в рукописи.

Чтобы тексты сказок были более понятны и доступны для читателя, к текстам приложен небольшой словарь местных слов, подготовленный Н. Т. Панченко, преследующий исключительно задачу разъяснить соответствующие слова в применении к данному контексту, отмеченному в той или другой сказке.

В. И. Чернышевым в указанных выше районах собрано в виде непосредственных записей или в пересказе 102 сказки. В настоящий сборник из этих записей включено 84 текста, наиболее полно записанные и близкие к пушкинским текстам.

Большой знаток русской народной сказки, участник работ Сказочной комиссии Государственного Географического общества, В. И. Чернышев производил фольклорные записи с соблюдением тех основных и необходимых методических требований, которые предъявляет наша фольклористика к собирателю. Свои записи В. И. Чернышев сопровождает подробными характеристиками рассказчиков и дает указания на близкие варианты к своим записям в известных русских фольклорных изданиях (см. ниже указатель использованной В. И. Чернышевым литературы).

Издание текстов сказок, записанных опытным собирателем, знатоком русского фольклора и русских народных говоров, представляет ценный материал, как для диалектологов, так для фольклористов и литературоведов.

Для изучения творчества Пушкина и его языка знакомство с фольклорными записями из тех районов, где великий поэт в течение длительного времени мог иметь тесное общение с народными массами, несомненно, явится весьма плодотворным. Великий поэт, всем своим творчеством свидетельствующий о тесной связи с народом, его языком, его художественным творчеством, искал в народе источник своего вдохновения и источник обновления и дальнейшего развития и расцвета русского языка. При знакомстве с издаваемыми в настоящем сборнике фольклорными записями В. И. Чернышева необходимо иметь в виду те огромные изменения в истории нашей страны, которые отделяют деревню 20—30-х годов XIX столетия от деревни 20-х годов XX века, от деревни, пережившей период капитализации и вступившей после Великой Октябрьской социалистической революции в новую эпоху. Процесс капитализации деревни несомненно наложил свой отпечаток на содержание и язык сказок. Новые исторические условия, сложившиеся в результате новых, капиталистических, отношений определили и соответствующие изменения, происшедшие в фольклорном творчестве вообще и в сказке, в частности. Записи В. И. Чернышева, произведенные в 1926—1927 гг., конечно, не могут целиком и полностью соответствовать тому, что мог наблюдать и записывать А. С. Пушкин в свое время. В то же время читатель должен учесть, что издаваемые записи относятся к 1927—1929 гг., т. е. к доколхозному периоду в истории русского крестьянства, следовательно, новое социалистическое бытие крестьянства не могло еще найти своего отражения в фольклоре Пушкинских мест, представленном записями В. И. Чернышева. При учете соответствующих поправок знакомство с записями языка и фольклора из Пушкинских мест (хотя и произведенными через 100 лет после пребывания там Пушкина) поможет будущим исследователям этих вопросов более глубоко осветить многие стороны проблемы народности пушкинского творчества и пушкинского языка.

Н. П. Гринкова

ОТ СОБИРАТЕЛЯ

С давнего времени, любя и изучая тексты произведений А. С. Пушкина, я обращал особое внимание на язык писателя и отношение Пушкина к фольклору. По данным вопросам, начиная с 1906 г., мною опубликовано немало небольших статей и заметок в разных изданиях, особенно в трудах Академии Наук и Государственного Географического общества.

Отыскивая новые материалы по пушкинскому фольклору, я занялся специальным изучением сказочных и песенных материалов в области двух имений семьи Пушкина: селе Михайловском (б. Опочецкого у., ныне Пушкинского района) и в селе Большом Болдине (б. Лукояновского у., ныне — центре Болдинского района).

Во время поездки в Михайловское в 1927 г., по командировке Географического общества, мне удалось записать в Пушкинском районе, в окрестностях с. Михайловского, более 50 народных сказок и легенд, которые показались мне весьма интересными по содержанию и изложению. Некоторая часть записей имела более или менее близкое отношение к сказкам самого Пушкина или к его записям народных сказок и легенд.

Поездка в с. Болдино, в следующем 1928 г., тоже по командировке Географического общества, дала мне возможность увеличить мое собрание на 18 сказок, не менее интересных, среди которых тоже оказался материал, имеющий отношение к сказочным текстам и записям Пушкина.

После этих поездок, по счастливым случайным знакомствам с жителями Бежаницкого р. (б. Новоржевского у.), местности территориально близкой к Пушкинскому району, я имел возможность записать довольно любопытные сказки и легенды. Здесь, между прочим, оказались 3 легенды, близкие к записям Пушкина.

Весь этот материал и составляет содержание настоящего издания.

Данные тексты ясно отражают то богатое сказочное окружение, своего рода народную литературную атмосферу, среди которой жил и творил наш величайший поэт.

Всего мною записано 102 сказки, в числе которых находится 19 сказок и легенд, имеющих близкое отношение к сказкам, которые написаны Пушкиным, или к его записям сказок и легенд.

В остальных сказках мы видим много общего со сказками Пушкина по языку, складу речи, типичным выражениям, сказочным образам и мотивам, по художественному стилю вообще, который объединяет сказки Пушкина и народные русские сказки.

В фольклорном отношении наши записи имеют также и собственное право на внимание, потому что записей сказок с мест, в которых они мною собраны, мы имеем очень немного. Так, например, в богатом собрании А. Н. Афанасьева — „Народные русские сказки“ — нет ни одной сказки из Псковской области. В издании А. М. Смирнова — „Сборник великорусских сказок Архива Государственного Географического общества“ (Пгр., 1917) — из б. Псковской губ. мы находим 16 сказок (вып. 1, стр. 337—366, №№ 99—114). Однако среди них нет ни одной, близкой к стихотворным сказкам или записям сказок у Пушкина, и только одна сказка записана в Пушкинских местах, в б. Опочецком у. (№ 101). В сообщении Н. Г. Козырева „Семь сказок и одна легенда Псковской губернии“ („Живая Старина“, вып. II—IV, 1912, стр. 297—308) — тоже нет ничего, относящегося к текстам Пушкина и к Пушкинским местам.

Недостаток материалов по сказочному преданию Псковской области и Болдинского р., конечно, немало затрудняет изучение сказок Пушкина и его записей народных сказок.

Что касается характера моих записей, то большинство записей, согласно с установленными в науке требованиями, передает с возможной и необходимой точностью речь тех сказочников, от которых она записана. Я не удалялся в крайнюю сторону строгой, последовательной фонетической передачи местного говора, так как в этом случае, во-первых, я не мог и не успел бы записать всего мною слышанного, во-вторых, материал, записанный фонетически точно, был бы пригоден лишь для лингвистов, но затруднял бы чтение текстов для большинства лиц, интересующихся русскими народными сказками со стороны литературной. Поэтому, записывая сказки орфографически, я не упускал случаев указывать важнейшие типичные особенности местной народной речи, чтобы сохранить колорит местного говора. Так я поступал во всех записях, сделанных в разных местах и в разное время. Местные особенности языка данных сказок, отразившиеся в моих записях, я указываю в заметке, озаглавленной: „Для читателя“.

Необходимые пояснения и указания к приведенным текстам сказок и легенд даны мною далее, в разделе, где приводится характеристика сказочников, указания на время и место записи, варианты записанных сказок и т. п.; дается также оценка записанных мною сказок со стороны литературной и приводятся указания на отношение их к текстам Пушкина.

В заключение я должен принести искреннюю благодарность всем тем учреждениям и лицам, которые доставили мне возможность собирать, изучать и издать предлагаемые тексты сказок и легенд. Благодарю, во-первых, Географическое общество, по командировкам которого я посетил Пушкинский район и Болдинский район, во-вторых, акад. И. И. Толстого и доктора филологических наук Н. П. Гринкову, рассмотревших мой настоящий труд и давших о нем рекомендательные отзывы. Я очень сожалею, что моя искренняя благодарность не может дойти до одного лица, очень много помогавшего мне в изучении этих (и других) сказок моего собрания — покойного профессора Николая Петровича Андреева, который прочитал все данные сказки и указал мне большинство вариантов к ним. Я всегда очень ценил и никогда не забуду его доброжелательного и бескорыстного участия в этой моей работе.

С особенною признательностью я ценю доброе участие в деле издания настоящей книги глубокоуважаемого президента Академии Наук СССР С. И. Вавилова.

В. И. Чернышев

ДЛЯ ЧИТАТЕЛЕЙ

Во избежание затруднений и недоразумений при чтении сказок необходимо принимать во внимание, что в тексте сказок передаются наиболее характерные особенности говора сказочников, однако без значительных отступлений от общепринятого правописания. Поэтому, например, аканье (вада́) последовательно не показывается, так как все говоры, на которых записаны данные сказки, принадлежат к числу акающих; в отдельных, наиболее ярких случаях дается яканье (сяло́).

Наши записи передают важные особенности в произношении согласных. Это, во-первых, цоканье (цаво́, пецка, гаряцо), чоканье (чарь, купечь), редкое дзеканье (идзи́, дзеньги) и цеканье (цёмный, аце́ц), т на месте ч и ц (ноть, доть, наканет, маладет).

Все это — особенности старого, исчезающего произношения, которое уже в 1927—1928 гг. слышалось редко и непоследовательно. Поэтому они и отмечаются в записи нечасто, обычно лишь в тех случаях, когда эти произношения очень ясно слышались в говоре сказочников.

В наших говорах встречаются случаи шепелявого произношения согласных, именно мягкие звуки ш и ж на месте с и з (шено — сено, шемья — семья, жемля — земля).

В псковских говорах замечательна, кроме данных особенностей, весьма последовательная мена в и у (вдарил, втерял, въехал — уехал, унук, у второй раз); также нередки случаи протетического в перед о и у (возеро, вобе, вумный).

Обращают внимание случаи чередования с, х, ш в некоторых глагольных образованиях типа: опояхать — опоясать, вехать — вешать, мехать — мешать.

Сочетания согласных дн, бм обращаются в долгие н и м (анна̀ — одна, бе́нный — бедный, амману́ли — обманули).

Из морфологических особенностей псковских говоров я указываю лишь наиболее типичные и такие, которые чаще отразились в наших сказках.

В склонении существительных часты случаи совпадения окончаний падежей родительного и дательного (земле́ не было, половина зиме́, с голове́, скажи па́пы, иди к жены́), а также остатки форм двойственного числа (две сестре́, две избе́, две коро́ве). Твор. пад. ед. ч. ж. рода часто оканчивается на -уй, -юй (де́вкуй, жо́нкуй, дере́внюй, до́черюй); твор. пад. мн. ч. оканчивается на -ам (с мужикам, с рукам).

Имен. пад. мн. ч. ж. рода часто имеет ударяемые окончания -а, -я (веща́, ноча́, лошадя́, сетя́).

Имена прилагательные мужского рода в имен. пад. ед. ч. имеют окончания -ый, -ий, ударяемые и неударяемые (немы́й, просты́й, други́й, плохи́й, сла́дкий). Сравнительная степень прилагательных имеет формы на -оше и -ше (лаво́ше — ловчее, тало́ше — толще, кре́пше — крепче).

Местоимения „я“и „ты“ имеют формы род. пад. мене́, тебе́; у стариков употребительны формы дат. пад. табе́, сабе́. Местоимения „он“, „она“ имеют формы ён, яна́; при ана́, яна́ вин. пад. имеет формы ану́, яну́. Вместо „меня“, „тебя“ нередки формы мя, тя: у мя ниток нетути; в тя (у тебя) деньги есть. Местоимения „кто“, „что“ в твор. пад. имеют формы ким, чим. Местоимение „весь“ во мн. ч. имеет формы склонения: вси, всих, всим, всими, о всих. Притяжательные местоимения, образованные от личных, выражаются словами ево́нный, еённый, е́йный.

Глаголы „крыть“, „рыть“, „мыть“ и подобные в личных формах настоящего времени имеют основу с ы: мы́ю, откры́й, ры́ешь и т. п.; иногда на месте ы слышится э: крэют, закрэю. 3-е лицо глаголов настоящего и простого будущего обоих чисел обычно имеет мягкое окончание или произносится без окончания: живе́ть, (не „ё“), живу́ть; зна́е, при́де, кони стоя́.

Деепричастия имеют суффикс: -лши вм. -вши (всталши, приехалши).

Конечно, все такие и им подобные народные формы русского языка нельзя было не передавать в наших записях и в печати.

Болдинские сказки, в сравнении с записями из с. Михайловского, имеют менее своеобразных народных грамматических особенностей языка, но сказки, записанные в Михалковом Майдане от А. Т. Панковой, ясно указывают особенности белорусского языка в говоре сказочницы и в данном населенном пункте. Эти особенности я старался отмечать по возможности точно в тех пределах, которые я оговорил выше и которые проводил во всех своих записях, именно: сохранять язык без больших отклонений от орфографии.

В отношении к лексическим особенностям всех приведенных здесь текстов в конце книги мы приводим словарик местных слов с разъяснением тех значений, в которых они встречаются в данных записях, а в тексте объясняемые слова выделяем курсивом.

В. И. Чернышев

ПУШКИН И РУССКИЕ СКАЗКИ. ЗАПИСИ

Русскую сказку А. С. Пушкин узнал, несомненно, еще в детском возрасте от своей знаменитой няни Арины Родионовны; он любил слушать сказки и в зрелые годы своей жизни.

Об этом мы находим ясные свидетельства в его поэзии, начиная от ранних произведений до поздних. В стихотворении „Сон“, 1816 г., он пишет:

И в одном из последних своих стихотворений Пушкин говорит о той же, милой его сердцу сказочнице, уже скончавшейся:

Весьма вероятно, что в своих родовых деревнях Пушкин слыхал сказки и от других лиц, не только от няни, — все же Арина Родионовна была для поэта важнейшим источником ознакомления с русскими сказками. Конечно, она же главным образом рассказывала Пушкину так любимые им семейные предания о его предках Ганнибалах и других родных и знакомых лицах, повести сказочно-бытового и демонологического характера: о разбойниках, привидениях, домовых, русалках и т. д., которые нашли отражение в его поэзии, прозе и в разных записках и заметках.

Несомненно также, что Пушкин читал печатные тексты сказок народных и книжных, известные в его время. Небольшая, но замечательная коллекция их сохранилась в его библиотеке.[97] Среди них есть сказка О Катерине Сатериме с сюжетом царя Салтана (№ 361), сказка О старчиках-келейниках с сюжетом мертвой царевны (№ 367).

Записанные Пушкиным сказки (II, 483—489) называются часто сказками няни, однако лишь предположительно, по почину П. В. Анненкова, вероятно, думавшего, что, кроме няни Пушкину не от кого было их слушать и записывать. В приведенных дальше указаниях из писем Пушкина в одном прямо говорится, что сказки рассказывает ему няня, в двух других сказочники не названы: могли быть и иные лица. В деревенской глуши 20-х и 30-х годов прошлого века слушание сказок было еще довольно обычным занятием дворянства, и среди дворовой прислуги находились хорошие рассказчики, занимавшие господ своими сказками и россказнями. Об этом свидетельствуют повести Белкина. В них читаем: „Поручил он [Белкин] управление села старой своей ключнице, приобретшей его доверенность искусством рассказывать истории.“[98] (8(1), стр. 60). „Все сказки, которые только могла запомнить клюшница Кириловна, были мне пересказаны“ (8(1), стр. 71). Здесь Пушкин передает бытовое явление, издавна известное. Сказочники и сказочницы в XVIII в. держались при дворах русских цариц (Анна, Елизавета), по свидетельству журнала „Всякая всячина“, в штате слуг старинной помещицы около ее кровати „лежал мужик, который сказки сказывал“ (Забелин. Опыты изучения русских древностей и истории. М., 1873, II, стр. 373). Наш знаменитый хирург Н. И. Пирогов рассказывает в своем дневнике, что осенью 1824 г., не задолго до поступления в Московский университет, он „с наслаждением слушал еще сказки Прасковьи Кириловны, крепостной служанки матери,... мастерской сказочницы“.

Нет сомнения, что Арина Родионовна была выдающаяся сказочница, которая рассказывала художественно и прекрасным русским языком. Поэт сам засвидетельствовал, что он любил слушать одни и те же рассказы. Они нравились ему,

Это любовное слушание сказок няни оставило глубокий след в языке самого поэта. Он употребляет специальные сказочные выражения и формулы в текстах несказочного содержания и в своих письмах:

Юношеское влечение поэта к сказке несколько заглохло в первые годы по выходе из лицея. Новая эпоха внимания к русскому сказочному преданию начинается для Пушкина с приездом его в Михайловское.

В первой половине ноября 1824 г. Пушкин пишет брату: „Знаешь ли мои занятия? до обеда пишу записки, обедаю поздно, после обеда езжу верьхом, вечером слушаю сказки — и вознаграждаю тем недостатки проклятого своего воспитания. Что за прелесть эти сказки! каждая есть поэма!“ (13, стр. 121). В декабре того же года поэт пишет Д. М. Шварцу: „Соседей около меня мало, я знаком только с одним семейством, и то вижу его довольно редко — целый день верьхом — вечером слушаю сказки моей няни, оригинала няни Татьяны, вы, кажется, раз ее видели; она единственная моя подруга — и с нею только мне нескучно“ (13, стр. 129). 25 января 1825 г. Пушкин пишет П. А. Вяземскому: „Жду к себе на днях брата и Дельвига — покаместь я один одинешенек; живу недорослем, валяюсь на лежанке и слушаю старые сказки да песни“ (13, стр. 135).

Итак, слушание сказок поэтом в данном случае не временное развлечение, а продолжительное занятие, род интенсивного изучения народного творчества. С этого времени, несомненно, у Пушкина устанавливается — чуждый некоторым литературным деятелям того времени — взгляд на сказку как на значительное художественное создание, мало оцененное и достойное внимательного изучения. Позднее, в апреле 1831 г., он ясно выражает это в письме к Плетневу: „Дмитриев, думая критиковать Жуковского, дал ему прездравый совет. Жуковский, говорил он, в своей деревне заставляет старух себе ноги гладить и рассказывать сказки, и потом перекладывает их в стихи. Предания русские ничуть не уступают в фантастической поэзии преданиям ирландским и германским“ (14, стр. 163).

После ранних попыток и планов литературной обработки книжной и былевой сказки в том виде, в каком она сохранилась в устах крепостных сказочниц и сказочников начала XIX в. и в литературных переработках конца XVIII в. — Радищева, Львова, Карамзина и других авторов, — Пушкин пишет в Михайловском первую для него и для всей русской литературы настоящую русскую сказку „Жених“ (1825), народность которой удостоверяется несколькими фольклорными записями. Затем, после значительного промежутка, появляются сказки: О царе Салтане (1831), О попе и работнике его Балде (1831), О рыбаке и рыбке (1833), О мертвой царевне и семи богатырях (1833), О золотом петушке (1834). С Михайловской эпохи начинается и собирание Пушкиным сказочных материалов, из которых сказка О царе Берендее, по пушкинской записи обработана В. А. Жуковским (1831), сказка О Георгии Храбром, сообщенная Пушкиным В. И. Далю, передана последним в прозе — тем, не идущим к нашей народной сказке поддельным языком и стилем, которым Даль пересказывал произведения этого литературного рода. Кроме того, в бумагах Пушкина осталось несколько не использованных им сжатых пересказов сказок: 1) О Кащее Бессмертном и Иване царевиче, 2) О царе, неверной его жене и мудром сыне, 3) три демонологических рассказа о проклятых детях (483—489).

О сказках Пушкина написано несколько исследований, статей и заметок (Сумцов, Яворский, Майковы, Л. Н. и В. В., Трубицын и др.), и все же сказки великого поэта остаются мало изученными. Главная причина этого — недостаточность собранных материалов. Например, для сказки О рыбаке и рыбке мы имеем русские варианты не вполне доброкачественные, а для сказки О золотом петушке не имеем совсем никаких. Отметим, что научное исследование пушкинских сказок (Сумцов, Яворский) строилось чаще всего в плане историко-сравнительном. Таким образом, авторская задача, которую ставил поэт, план и построение его повествования, стиль, язык, ближайшие литературные источники — все это оставалось за пределами исследования представителей этой школы.

Полагаем, что общая задача изучения сказок Пушкина сводится к: 1) выяснению материалов, которые фактически были или могли быть источниками его сказок; 2) изучению способов, которыми поэт использовал эти материалы; 3) исследованию конечного результата его творчества — самого текста его сказок.

Во исполнение первой и основной задачи — собирания материалов, имеющих ближайшее отношение к сказкам А. С. Пушкина, я посетил летом 1927 г. Пушкинскую волость (ныне Пушкинский район) б. Опочецкого уезда, прожил около трех недель в окрестностях села Михайловского, около Тригорского, познакомился с несколькими лицами, знавшими сказки, и записал от них все, что мог и успел. В этот раз всего записано было мною 50 сказок. В числе их оказалось несколько, имеющих близкое отношение к сказкам А. С. Пушкина.

Я вполне сознаю, что сказка, записанная через 100 лет после того, как ее слушал Пушкин, не может считаться первоисточником его сказки, что современная народная сказка б. Пушкинской волости может явиться плодом переработки старого текста под влиянием пушкинского пересказа или же и прямо идти от него. Эти положения должны быть обследованы и учтены при изучении существующих и вновь записанных текстов. В роли же собирателя я должен был прежде всего найти нужный материал и точно его записать, затем, для суждения о происхождении сказок, существующих в б. Пушкинской волости, я старался присмотреться к условиям бытования сказки в данной местности. Для значительного влияния текстов Пушкина на существующую здесь сказку, конечно, должна была быть в крае довольно высокая книжная культура. Она в данной местности во время моих наблюдений и записей, можно сказать, почти отсутствовала. Лучшие сказочники, с которыми мне удалось познакомиться, были люди старые, неграмотные, перенимавшие сказки друг от друга. Сказки здесь обычно не читались, а рассказывались неграмотными „сказе́йниками“. Сказки Пушкина, как таковые, моим сказочникам были почти не известны. Поэтому опасаться значительного книжного влияния в середине 20-х годов нашего века на сказки, издавна ходившие в б. Пушкинской волости, нет достаточных оснований.

Что касается большинства моих записей — сказок, тематически не связанных с сочиненными и записанными нашим поэтом, — то они дают любопытный и важный материал для сравнения со сказками Пушкина в отношении стиля, языка и композиции с территориально ближайшими к ним сказками Пушкинского района. Например, записанный здесь мною вариант сказки о царе Салтане является очень сжатым, но это, вероятно, только манера изложения данного сказочника, Брюсова. Сложное, разработанное в подробностях построение той же сказки у Пушкина находит себе некоторое соответствие в композициях другого моего сказочника, Волкова, богатых материалом, стройно развитых и живописно рассказанных.

Конечно, сказочное предание Пушкинского района в период моих наблюдений уже относительно иссякло и ослабело. Во времена Пушкина оно было, несомненно, много богаче.

В окрестностях с. Михайловского сохранилось еще живое предание о старых хороших сказочниках и длинных интересных сказках. Так, в деревне Зимарях была женщина-сказочница, которая, как Шехеразада, рассказывала своим детям одну длинную сказку несколько дней.

Из сказок, записанных Пушкиным, одна моя рассказчица, А. Ф. Дворецкова, слыхала когда-то об Иване-царевиче и Марье-царевне, о Кащее, о слепом царе и неверной жене. Во время моей работы с нею она эти сказки забыла и рассказать не могла.

П. Г. Кузнецова, другая моя сказочница, из сказок, написанных Пушкиным, не слыхивала сказки О попе и Балде. В ее доме и вообще в данной местности никто не знает и слова „полба“, которое встречается в этой сказке. Точно также в этом семействе не слыхивали сказки О золотом петушке (написана А. С. Пушкиным в Болдине) и не понимают находящегося в ней слова „инда“ („Инда плакал царь Дадон“). Сказки О рыбаке и рыбке старые и лучшие здешние сказочники не знают совсем. Кузнецовой и Волкову эта сказка не известна. Брюсов сначала сказал, что он знал эту сказку да немного забыл: попросит грамотную дочь напомнить. Я сказал, что мне не нужно сказки, которая есть в книге. Он меня совершенно не понял и заявил, что он „расскажет не по книге“. На другой день он мне рассказал сказку по Пушкину, и я записал ее.

Моя поездка в Болдино в 1928 г. дала 18 не менее интересных сказок. После того я записал несколько любопытных сказочных текстов из недалекого от Пушкинских мест Бежаницкого района (б. Новоржевского у.), где оказались сказки и на пушкинские сюжеты. Весь этот материал является наиболее подходящей базой для сравнительного изучения сказок Пушкина со стороны языка, стиля и композиции, а также в значительной части уясняет и сказочные записи нашего поэта. Пушкинский сказочный репертуар должен, конечно, изучаться на основе псковского и лукояновского фольклора, который пока в печати представлен крайне бедно.

Собранные мною псковские и болдинские сказки, всего 102 номера, от 20 сказочников, по большей части хороших хранителей и мастеров сказочного рассказа, не могут не интересовать сказковедов нашего времени. Ближайшая цель — найти некоторые материалы для уяснения цикла пушкинских сказок и записанных им народных сказок — тоже оказалась в некоторой степени достигнутой. Мною записаны варианты к следующим сказкам Пушкина: Жених (№№ 6, 9, 65), сказка О царе Салтане (№№ 18, 64), сказка О рыбаке и рыбке (№№ 21, 28), сказка О попе и работнике его Балде (№№ 27, 36), сказка О мертвой царевне (№ 30). Замечательно, что сказки, неизвестные в старой русской традиции, передаются нашими сказочниками по Пушкину (сказка О рыбаке и рыбке) или остаются для них неизвестными (сказка О золотом петушке).

Затем предлагаемые нами тексты дают возможность для объяснения сказочных записей Пушкина о царе Берендее (№№ 56, 63), о Кащее (№ 35), о Соломоне (№ 52), о похищении детей нечистой силой (№№ 3, 10, 66, 69). Последний из рассказов этого рода записан Пушкиным так сжато и отрывочно, что его совершенно невозможно понять без знакомства с подлинной народной легендой на этот сюжет.

Внимательное изучение записанных нами текстов обнаруживает в них такие детали, которых нет в известных нам сказках того же содержания, но которые есть только в пушкинских и наших. Так, в болдинской сказке Про орла (№ 57) царевич слушает: нет ли погони — и ничего не слышит; после него Василиса Премудрая припадает ухом к земле — и тотчас же слышит приближение преследователя; только в этой сказке является обращение одного из спасающихся от преследования вороном, только в ней введена пчела, которая вьется при опознавании невесты героем сказки. Вместе с многими подробностями все построение данных сказок, их хорошо сохранившейся специальный сказочный стиль, свежий народный язык удостоверяют значительную архаичность и ценность болдинских сказочных текстов.

Предлагаемые здесь тексты, по возможности, сохраняют резко выступающие черты местного говора. Хотя наши тексты не дают точной и последовательной фонетики говоров, однако местный колорит речи, ее грамматические формы, синтаксис, лексика — все передается в них с достаточной точностью.

Все записанные мною сказки выслушивались обыкновенно два раза: первый раз для предварительного ознакомления, второй — для записи. Так как бывали случаи, когда сказочник не мог или не хотел говорить сказку второй раз для дословной записи, то приходилось записывать ее в виде пересказа тотчас же после того, как она была выслушана. Это всякий раз отмечается при соответствующих текстах.

Варианты первого и второго рассказа в нужных случаях отмечаются.

В. И. Чернышев

СКАЗОЧНИКИ И СКАЗКИ ПУШКИНСКОГО РАЙОНА

СКАЗОЧНИКИ И СКАЗКИ БОЛДИНСКОГО РАЙОНА

СКАЗОЧНИКИ И СКАЗКИ БЕЖАНИЦКОГО РАЙОНА

СЛОВАРЬ ОБЛАСТНЫХ СЛОВ[101]

Пояснения отдельных слов даны в применении к лексике псковских и горьковских говоров: иные значения, имеющие место в ряде других говоров русского языка, опущены.

Акура́т, укура́т, нареч. Точь-в-точь, как раз, ровно. — Найдя такого [мастера], чтобы слили стату́я личностей акурат как я (Беж. р-н, №№ 73, 71, 72; Пушк. р-н, № 16).

Аль, а́ли, союз. То же, что или (Болд. р-н, № 63, Пушк. р-н, №№ 23, 45, 47).

Асигнова́ться. Остановиться, остаться. — Он асигновался в их жить (Пушк. р-н, № 17).

Асумни́ться. Сомневаться, беспокоиться. — Кузнец асумнился об этим, а сын Соломошка: „Не сумлевайся, говорит, батенька“ (Болд. р-н, № 52).

Ашщо́, союз. Еще, сверх того, более (Беж. р-н, № 65).

Ба́ять, ба́ить. Говорить, толковать, рассказывать. — Попростившись с нареченной своей женой, т. е. с новобрачной, я бай с нареченной, и отправился (Болд. р-н, № 50). Я тебя не знал, прода́л, баит, Кия́нь-морю (Болд. р-н, № 63, 64).

Близи́р, для близи́ру. Для виду (Болд. р-н, № 51).

Бокову́ша, ж. Уменьш. боковушка. Боковая комнатка, изба на краю деревни. — У тебя, говорит, изба нехорошая, боковушка (Пушк. р-н, № 44).

Бо́ле, нареч. Больше. — День прошел — все лес, дали боли все лес (Беж. р-н, № 72).

Бо́лтни, ж. мн. Болтовня (Болд. р-н, № 63).

Бо́льно, нареч. Весьма, очень. — Что ты, говорит, Иван, больно плачешь? (Болд. р-н, №№ 63, 52, 61; Пушк. р-н, № 30).

Большина́, ж. Величина. — Закатали в клубок большиною в деревенскую избу (Беж. р-н, № 83).

Бо́сый, прилаг. Босый волк. Быстрый, борзый. — Достань [в] босова волка столицу с-под божницы (Пушк. р-н, № 45).

Бре́день, м. Небольшой невод, сеть, которую двое рыбаков тянут за собой, идя бродом (Болд. р-н, № 52).

Бруб, м. То же, что обруб. Тонкое, короткое бревно; бревенчатый сруб. — Сел на бруб на колодец (Пушк. р-н, № 22).

Брю́хо, ср. Беременность. — Если бы меня [Иван-царевич] взял бы, я родила три брюхи по четверо (Болд. р-н, № 64).

Булава́, ж. Уменьш. булавица. То же, что палица.

Бура́н, м. Сильный ветер зимой и летом. — Вон какой буран: ево [сено] разнесет (Болд. р-н, № 55).

Бу́ркать. Кидать, бросать. — И эти товарищи... стали кирпичи в воду буркать (Болд. р-н, № 51).

Буя́, ж. Уменьш. буевица. То же, что палица (Пушк. р-н, № 2).

Вбира́ть. Здесь в значении убирать. — „Брат-сват, вбирай все!“ Потом вобрал (Пушк. р-н, № 20).

Вблись, нареч. Вблизи, близко, неподалеку. — Вблись стражи повалились (Пушк. р-н, № 19).

Вглубну́ть, вглубну́ться. То же, что углублять, углубляться в прямом и переносном смысле. Внимательно, пристально посмотреть. — Вглубнул вперед гла́зы — видит поезд иде (Пушк. р-н, № 45).

Вдвух, нареч. Вдвоем. — Нашли мы вдвух ковер-самолет и шапку-невидимку (Пушк. р-н, № 17).

Вдого́ни, нареч. Вдогонку, вслед за убегающим, уходящим. — Отец прислуг послал вдого́ни догонять (Болд. р-н, № 63).

Ве́зель, ж. Болото. — Образуется везель и кустовье опять назаду тебя (Пушк. р-н, № 45).

Вено́к, м. Здесь в значении 1) Конец. Ср.: Конец делу венец. — Иван-царевич до венка обделал все, что как желал (Пушк. р-н, № 45). 2) Веник. — Моя смерть положена в венке (Пушк. р-н, № 35). 3) Венчание. — Во треттий день от этого дня производить венок (Пушк. р-н, № 45).

Вергазу́лий, собственное имя. То же, что Вельзевул. Дьявол. — Пришел к нему Вергазу́лий (Болд. р-н, № 52).

Вереща́ть. Сильно плакать, кричать, добиваться чего-либо жалобными просьбами. — Я, говорит, голову ей верещу́ (Болд. р-н, № 63).

Вжах, м. Ужас, страх. Вжахнуться и сжахнуться — испугаться. — Он от вжаху едва опомнился (Пушк. р-н, № 3).

Вжи́ться. То же, что ужиться. — Жил у попа в работниках, не вжился (Пушк. р-н, № 8).

Взгру́снуть. Загрустить, затосковать. — Настенька взгру́сла (Пушк. р-н, № 43).

Взлечи́ть. То же, что излечить, вылечить. — Дохтора отказалиси: „Мы не можем взлечить“ (Пушк. р-н, № 19).

Взора́ть. То же, что вспахать. — На мне он огород забороновал, а на нем все поле взорет (Беж. р-н, № 78).

Винохо́д, м. То же, что иноходец. Лошадь, выносящая при беге одновременно обе правые, а затем обе левые ноги. — Выезжал на рысаках и виноходах (Болд. р-н, № 50).

Вклика́ть. Звать. — Внучку эту в хату вкликает (Болд. р-н, № 50).

Вма́яться. Умаяться, устать, утомиться. — Я усну, горас вмаялси (Пушк. р-н, № 15).

Внима́ть. Успокаивать, утешать. — Дорогая моя жена, не внимайте вы меня. Ой в большую печаль я пал (Пушк. р-н, № 45).

Вобра́ть. Убрать, привести в порядок. — Дедка дал голову вобрать (Беж. р-н, № 77).

Вобра́ться. 1) Навести порядок. 2) Залезть во что-либо. — Ну вот, оне вобрались [в чан] (Болд. р-н, № 52).

Возглыба́ться. Внимательно, пристально смотреть, рассматривать. — Царевна не столько, как говорится, кушает, насколько возглыбается на сущего этого московского купца (Пушк. р-н, № 47).

Во́йство, ср. р. То же, что войско. — Прокорми мое войство три года (Пушк. р-н, № 41).

Вон, местоимение он. — Вон сразу скрылся, — слышу голос, а его не вижу (Беж. р-н, № 66). Вон был очень малолетний (Беж. р-н, № 77).

Вопе́ть. То же, что вопить. Громко кричать, рыдать. — [Коза] бегала-бегала, вопела-вопела (Пушк. р-н, № 31).

Воро́тина, ж. То же, что ворота, дверь. — Сходи, говорит, открой воротину (Пушк. р-н, № 15).

Вороти́ть. Отомстить, отплатить. — Погрозили [девушке]: „Ланно, говорит, мы все воротим“ (Пушк. р-н, № 1).

Вотуме́лье, нареч. Совсем, совершенно. — Он [конь] ево [змея] стер вотумелье (Пушк. р-н, № 2).

Впого́ня, ж. То же, что погоня. — Не гонит ли за нами впого́ня? (Болд. р-н, № 58).

Вприпа́дку, нареч. — Пить прямо из реки или озера, приникнув к воде. — Вприпадку стал пить; Киянь-море его за бороду взял (Болд. р-н, № 63).

Вра́вне, нареч. Равно, одинаково, поровну. — Помещайтесь в этот чан: закуски и напитки вам тут всем вравне будут (Болд. р-н, № 52).

Вру́чие, ср. р. Оружие, палка для защиты и нападения; всякая нужная в домашнем обиходе вещь. — Нет у нас вручия никакого... Заедемте в кузницу, скуемте по вручею (Пушк. р-н, № 2). Я с этим вручьем с им поправлюсь (Пушк. р-н, № 2).

Все твое. Здесь в значении — конец тебе (Пушк. р-н, № 45).

Встре́нуть. То же, что встретить. — Не встрел ли [кого] (Пушк. р-н, № 1).

Встре́шник, м. Встречный. — Пойдем до встрешника, он наши дела разбере (Пушк. р-н, № 17).

Втрех, нареч. Втроем. — Оны и пошли втрех на хвоту (Пушк. р-н, № 22).

Вуглубну́ться. Встревожиться, опечалиться. — Жена что вуглубнулася, что-то [у] мово мужа не то (Пушк. р-н, № 45).

Ву́жасти. То же, что страх. — Уже вужасти берут (Пушк. р-н, № 28).

Вузжале́ться. Проникнуться жалостью, состраданием. — Она его вузжале́лася (Болд. р-н, № 63).

Вы́ма, нареч. Мимо. — Штап-капитан обогнул выма себя эту кружку водки (Пушк. р-н, № 47).

Вы́мырнуть. То же, что вынырнуть. — Лягушка вымырнула (Болд. р-н, № 54). Она [Аленушка] вымырнула и говорит (Болд. р-н, № 56).

Вы́шевелить. Выманить. — Он все это доброе вышевелил, отправил (Пушк. р-н, № 34).

Въю́нош. То же, что мальчик, юноша. — Вы млады въюноши (Пушк. р-н, № 2). Родила женщина въюноша (Пушк. р-н, №№ 15, 18, 23, 45).

Га́шник, м. Пояс. — Бьет вшей в гашнике (Болд. р-н, № 52).

Гверча́ть. Рычать. — Собака лежит, гверчит (Беж. р-н, № 68).

Гли. См. дле.

Го́жий, прилаг. Годный, хороший, путный, дельный, ладный, пригодный. — Как ты помрешь, куда же мы гожи? (Беж. р-н, № 77).

Го́жо и го́же, нареч. Годится, пригодно, ладно, хорошо. — И стали жить гожо (Болд. р-н, № 57).

Голова́шки, мн. Изголовье. — Стели ряд каменья да ряд поленья, ступа в головашки (Пушк. р-н, № 26).

Голоси́ть. Плакать навзрыд, орать, кричать нараспев, причитать нараспев над умершим. — Она полезе молоть и все голосе (Пушк. р-н, № 24).

Голосова́ть. Подавать голос, говорить. — Кто это крицит, голосует? (Болд. р-н, № 52).

Го́н(ь)ская, прилаг. То же, что гончая. — Го́ньских собак спустила на царя (Болд. р-н, №№ 58, 55).

Гора́с и гора́ст, нареч. Очень, весьма, слишком. — Горас очень хорошо подъехали (Пушк. р-н, № 1). Скупой горас (Беж. р-н, № 57; Пушк. р-н, №№ 2, 15, 16, 17).

Горо́ховина, ж. Сухие гороховые стебли, гороховая солома. — Тихонько выбрался из гороховины (Беж. р-н, №№ 75, 83).

Грани́цкий [змей], прилаг. Вероятно, заграничный (Пушк. р-н, № 2).

Гром, межд. от глагола громнуть. Бросить, кинуть. Дед и принес гром бабе (Пушк. р-н, №№ 25, 14).

Гру́зно, нареч. Тяжело. — Грузно, много ты, попадья наложила (Пушк. р-н, № 8).

Гру́зный, прилаг. Тяжелый, громоздкий. — [Волк] повесил грузные дровни (Пушк. р-н, № 40).

Дава́ть тайну. То же, что выдавать тайну. — Дала ему ... наказ: не давать отцу-матери этой тайне, что она его вернула, не доезжая места (Болд. р-н, № 50).

Да́ли, нареч. Дальше, затем, потом. — Потом дали эти кирпичи взял себе и хранил их (Болд. р-н, № 51; Беж. р-н, № 72).

Диви́ться. Удивляться. — Встает купец п[о]утру и дивитца (Болд. р-н, №. 54).

Ди́ва, ж., диво, ср. р. Чудо, невидаль. — Попадали ижна с дивы (Болд. р-н, № 64; Пушк. р-н, № 47).

Дле, дли, гли, ли, нареч. Около, подле. — Стойте дле моего коня (Пушк. р-н, № 47, 23). Дли ево (Беж. р-н, №№ 70, 77; Болд. р-н, №№ 62, 63, 64, 69).

Доб, кр. прилаг. от добрый. — Доб я, а верно есть лучче меня (Пушк р-н, № 47).

До́зырье, ср. р. То же, что дозор. Обход, осмотр часовых, проверка всякого рода. — Ишел начальник даже на дозырью этого Володи (Пушк. р-н, № 47).

Доста́тку, нареч. До конца, совсем. — Прокляни совсем, достатку (Беж. р-н, № 66).

Доту́ли, нареч. Дотуда. — Довезите Ивана-царевича дотули (Пушк. р-н, № 45).

Драгоце́нство, ср. р. То же, что драгоценности. — Там много драгоценства (Пушк. р-н, № 17).

Дра́ть лыко. См. лыко.

Дро́вни, дровя́шки, мн. Сани без кузова для возки дров. — [Волк] повесил грузные дровни и заставил [Наташу] зыбать (Пушк. р-н, № 40). [Лиса] выпросила дровяшки (Пушк. р-н, № 33).

Ду́дошник, м. То же, что дудочник. Играющий на дудке, на волынке. — Дудошник у ду́дочку играл (Болд. р-н, № 61).

Ев, эв, указ. местоим. вот (Беж. р-н, 77).

Жа́бра, ж. То же, что жаба. — Сидит жабра, жабра и воды не дает (Пушк. р-н, № 15).

Жар, м. Горячие угли. — Велит своей лошади дать вместо овса жару (Пушк. р-н, № 5).

Же́ребей, м. То же, что жребий. Условный предмет (палочка, камушек, бумажка) с номерами, отметкой, вынимавшийся наудачу из множества других при каком-нибудь споре, состязании, разделе и как бы устанавливавший права на что-нибудь. — Тряхнули они жеребей (Болд. р-н, № 62).

Жи́вность, ж. Здесь в значении живой. — Братец, если будешь во живности, не бросай меня (Пушк. р-н, № 2). Хочете, чтоб она во живности была? (Пушк. р-н, № 19).

Забира́ться. Брать товар в долг. — [Разносчики] везли Марку Богатому деньги, они забирались у ево (Пушк. р-н, № 15).

Забулева́ть. То же, что забулькать. — Забулевала вода, и сколых сделался (Пушк. р-н, № 45).

Завари́ть. Здесь в значении заговорить. — Старуха поперво заварила (т. е. старуха прежде заговорила) (Пушк. р-н, № 45).

Завини́ть. Обвинить, осудить. — Царь ее за это зави́нит (Болд. р-н, № 52).

Заво́ек, м. Затылок, зашеек, загривок. Завойка, ж. Задняя часть шеи. — Во лбу месяч, а в завойке звезды (Пушк. р-н, № 18).

Завороти́ть. То же, что возвратить. — Вот, черный ворон, если ты сослужишь мне службу, и заворочу твово дитя (Пушк. р-н, № 45).

Завяза́ться. Появиться, завестись. — Поищите меня, как вроде завязались вши (Пушк. р-н, № 45).

Загану́ть. Загадать. Предложить для разгадки. — Загадку загану (Болд. р-н, № 52).

Задворё́нка. См. затворё́нка.

Задеря́бать. То же что зацарапать. — Кошечка задерябала собачку (Пушк. р-н, № 44).

За́дорога, ж. За́дорга. Задрога. Доска по краю русской печи; жердь. — Снаружи были сени земляные, а середа было задрогам забрано (Пушк. р-н, № 45).

Заряча́ть. Зазвенеть, зазвучать. — Как он взял птицу с клеткуй, струны зарячали — Ивана-царевича поймали (Пушк. р-н, № 22).

Затворё́нка и задворё́нка, ж. Бабушка-затворёнка — живущая в затворничестве, отшельница. Бабушка-задворё́нка — живущая за дворами в одиноко стоящей избушке (Пушк. р-н, № 35).

Затря́хываться. Трепетать, задыхаться. — Кащей Бессмертный стал совсем затряхываться и помер (Пушк. р-н, № 35).

Захи́тить. Похитить, захватить, утащить, убить. — Ты, наверно, говорит, ее убил и куды-нибудь захитил (Болд. р-н, № 54).

Захорово́дить. Увлечь, соблазнить. — Полковник захороводил евонную хозяйку (Пушк. р-н, № 19).

Зглыбну́ться. То же, что улыбнуться. — Зглыбнулся государь на Володю (Пушк. р-н, № 47).

Зыба́ть. Качать, колебать, колыхать. — Она зыбала-зыбала, насилу зазыбала (Пушк. р-н, № 40). А девочку было зыбать некому (Пушк. р-н, № 13).

И́жна, и́жно, и́жи. Даже, что даже, так что даже. — Попадали и́жна с дивы (Болд. р-н, № 64; Пушк. р-н, № 25).

Иска́ть, иска́ться. Искать в голове. Искать и уничтожать насекомых. — Сестричка Аленушка, давай поищемся. И стали искаться (Болд. р-н, № 56).

И́сподка, ж. Здесь в значении чердак. — А он с и́сподке отвечает (Болд. р-н, № 59).

Испы́ток, м. Испытание, попытка, опыт, разведка. — А знаете, дорогой мой, нет ли какого испытка (Пушк. р-н, №№ 47, 45).

Истеря́ть. См. стерять.

Ка́бы и кабы́, союз. Как бы, когда бы, если бы. — Кабы меня Иван-царевич взял замуж (Болд. р-н, № 64).

Канфо́рка, ж. Здесь то же, что форточка. — Влетел в канфо́рку (Болд. р-н, № 64).

Кладене́ц, м. Сталь, булат. В сочетании: меч-кладенец. — Покажи ево меч-кладенец (Пушк. р-н, № 2).

Кладоме́дный, прилаг. Сделанный из меди. — Иван-царевич ударил (змея) медью-кладомедной трехпудовой (Пушк. р-н, № 45).

Кладоме́дь, ж. В соч. мечь-кладомедь. См. кладомедный.

Кли́кать. Звать. — Истопила печку и кличет ево [Филё́нушку] гретца (Болд. р-н, № 59).

Клу, нареч. См. коло.

Ково́, местоим. Здесь в знач. неодуш. Что, чего. — Ково ты там [делаешь] (Пушк. р-н, №№ 14, 2, 43).

Кожури́на, ж. Уменьш. кожуринка. Черствая, заскорузлая кожа, шкура, мех. — Хочу лиску вбить, кожуринку снять (Пушк. р-н, № 37).

Ко́злы, мн. Деревянные брусья с перекладиной. То же, что виселица. — На такой-то горе сделай ко́злы и приготовь три петли (Болд. р-н, № 52).

Кой, м., кое, ср. р., местоим. Который, какой. — Разлицить штоб можно было, кое кузнецкое, кое ево сын (Болд. р-н, № 52).

Коли́, нареч. Когда, если. — Коли каким хитростям (Пушк. р-н, № 2).

Ко́ло, клу́, нареч. Около, близко, подле, по соседству, возле. — Ко́ло моря (Болд. р-н, № 64). Ону поставили коло церкви (Беж. р-н, № 73). Клу этой стражи будем валяться, как бытто пьяные (Пушк. р-н, №№ 19, 15, 16, 24).

Коло́да, ж. Лежачее толстое дерево, бревно, толстый обрубок; большое корыто грубой отделки для месива и пойла. — Аленушка под колодой лежит, а Бабе-яге дочь за столом сидит (Болд. р-н, № 56).

Ком, комы́, м. Тесто, сваренное в воде, род клецок. — Вари комы (Пушк. р-н, № 26).

Ко́млата, ко́млать, ж. То же, что комната. — Дохтора отвели в комлату (Беж. р-н, № 73). Стал ходить по комлатам (Беж. р-н, № 74). Восходит к ему в ко́млать (Болд. р-н, № 63). Нужно еһо взять в эту ко́млати (Болд. р-н, № 61; Пушк. р-н, №№ 17, 18, 45, 47; Беж. р-н, 71, 72).

Коне́вник, м. То же, что конюх. — Коня запёр, поставил коневников, сторожов (Пушк. р-н, № 27).

Ко́нчиться, то же, что скончаться. — [Брюхо лопнуло] он и кончился здесь (Болд. р-н, № 63).

Ко́чет, м. Петух. — Ко́чет пропел, она опять в гробницу (Болд. р-н, № 62).

Кракаля́стый, прилаг. О дереве. Имеющий много суков и ветвей. — Кракалястый дуб (Пушк. р-н, № 45).

Кра́сный товар. Мануфактура. — Дал ему с кра́сным товаром кора́бель (Болд. р-н, № 61).

Кривля́ть. То же, что хромать. — [Иван-царевич] пошел как новый и опять кривлять не стал (Пушк. р-н, № 35).

Крича́ть. Здесь в значении звать, приглашать. — Кричали ево, гулять ишли (Пушк. р-н, № 10).

Крю́ча, ж. То же, что круча, крутизна. Яр, обрыв, утес, падь, овраг. — Приезжае к крючи, взял в крючу и вукинул ево (Пушк. р-н, № 15).

Ку́рево, ер. р. Костер, в который бросают специальное топливо, дающее много дыма. — Пусти курево (Болд. р-н, № 52).

Курья́ньский, прилаг. Курляндский. — Куплю курьяньскую шубку (Пушк. р-н, № 29).

Куте́нок, м. Щенок. — Четыре кутенка подложила (Болд. р-н, № 64).

Лаба́з, м. Лаба́зы, мн. Навес, сарай, амбар; поло́к или помост на деревьях; настил из хвороста. — Наломал хворосту, сделал лабазы. Положил брата Ивана-царевича на лабазы (Пушк. р-н, № 45).

Ла́вка, ж. Уменьш. лавочка. Скамья, доска для сиденья. — Большой брат пошел в лес, ме́ньшему заказал: „Ходи по лавочкам, по окошечкам“ (Пушк. р-н, № 38).

Ладу́ша, ж. Ладонь. — Ударь ладушай по пазу (Пушк. р-н, № 45).

Ла́потки, мн.; лапоток, м. То же, что лапти. Плетеная обувь из лыка. — В хозяина ... выпросила лапотки (Пушк. р-н, № 33).

Ли. См. дли.

Личи́нный, прилаг. — Личинный замок — внутренний замок с резной накладкой и замочной скважиной. — В эты двери личинный замок (Пушк. р-н, № 47).

Лиши́на, ж. Сухое, голое место. — Они пролетели это болото. Вылетели на лишину, опустилися на землю (Пушк. р-н, № 35).

Лли́на, ж. Стебель льна (Пушк. р-н, № 18).

Ломи́нка, ж. Обломок ветки. — Он [дед] в лесу повеся ломи́нку (Пушк. р-н, № 25).

Луб, лубо́к, м. Полоса содранной коры, особенно липовая, идущая на кровли [под тес], на мочалу, с молодых лип на лыки. — Мужичок собирался с лубка́ми (Болд. р-н, № 55).

Лубяно́й, прилаг. Сделанный из луба. Лубяные глаза — бессмысленные, бесстыжие. — Змея-лубяные глаза (Пушк. р-н, № 45).

Луко́шко, ср. р. Берестяной, круглой формы коробок, с донышком из дранки, лубка, бересты. — Стоит репка в лукошечке (Болд. р-н, № 59).

Лучи́ться. То же, что случиться, оказаться. — У меня только лучился один рубель! (Беж. р-н, 71).

Лы́ко, ср. р., мн. лыки. Волокнистая ткань дерева, лежащая под корой, отделяемая непосредственно от ствола; луб. — Лыком завязана (Пушк. р-н, № 26).

Лыта́ть. Уклоняться от дела, шляться, бездельничать. — От дела лыта́ешь, аль дела пытаешь (Болд. р-н, 63; Пушк. р-н, № 45).

Лы́чный, прилаг. Сплетенный из лык. — С моцальной петли стал на лы́шну петлю (Болд. р-н, № 52).

Лю́бне, нареч. Любовно, согласно. — Живут оны теперь любне межды себя хорошо (Пушк. р-н, № 45).

Лю́той, прилаг. Здесь в значении: бойкий, удалой. — Какой же ты, говорит, лютой (Болд. р-н, № 63).

Мака́ть. Здесь в значении черпать ложкой молоко и кисель. — На столе почернуть [киселя], а под мост макать идуть (Пушк. р-н, № 24).

Ме́ра, ж. Старинный деревянный или железный сосуд для измерения сыпучих тел, четверик. Ржи в меру входило 1 пуд 5 фунтов. — А меня бы взял [замуж], я одной ме́рой прокормила весь мир хлебом (Болд. р-н, № 64).

Мех, м. Здесь в значении мешок (Пушк. р-н, №№ 8, 45, 47).

Ми́лость, ж. То же, что милостыня. Подаяние. — Стал просить [старик] милости (Беж. р-н, № 77).

Мост, м. 1) Помост, настилка из досок, бревен для езды и для ходьбы. — Вот на этой площади поставь собор... и поставь тут мост (Болд. р-н, № 63). Вот на мост въезжает змей, у нево конь спотыкается (Пушк. р-н, № 2). 2) Пол, подполье. На столе почернуть [киселя], а под мост макать идут (Пушк. р-н, №№ 24, 44). 3) Сени, крыльцо (Болд. р-н, № 54).

Мостни́чина, ж. Половая настилочная доска, половица. — Сделай в избе мостницину золотую, а другую серебряную (Пушк. р-н, № 44).

Мура́шка, ж. То же, что муравей. — Я тебя оборочу мурашкой (Пушк. р-н, № 15).

Набо́лший, м. Начальник, старшина, глава дома, хозяин. — Наболшие в сенате сказали: „Ты, говорит, поживи, говорит, до другого брюха, что она родит“ (Болд. р-н, № 64).

Навызы́кнуть. То же, что натравить. — Он навызыкнул свое зверье (Пушк. р-н, № 43).

На́дызгирь. Здесь в значении озираться. — А Иванушка все надызгирь, все глядит, куда его девать, этого человека (Пушк. р-н, № 14).

Назы́врать, нареч. В обратном направления. — Верти назыврать три раза (Болд. р-н, № 55).

На́кресь, нареч. См. сухресь-накресь.

На́мест, нареч. Вместо, взамен. — Этот мне, говорит, молодой намест конфетины (Беж. р-н, № 70).

Натдале́, нареч. Дальше, в отдалении. — Какая натдале́ [одежду] положит, ты эту одежду припрячь (Болд. р-н, № 63).

Невго́да, ж. То же, что невзгода. Беда, несчастье, напасть, неудача. — На меня невгоду слышишь или сам на себя? (Пушк. р-н, № 2).

Невдо́лги, нареч. Вскоре, в скором времени. Невдолги годя — вскоре, незамедлительно. — Невдолги годя, приезжае Марк Богатый (Пушк. р-н, №№ 15, 20).

Невдыли́, нареч. Неподалеку, вблизи. — Невдыли увидал дом (Беж. р-н, № 71). Она слыши ихний стук невдыли (Пушк. р-н, № 1).

Неподале́ку, нареч. Недалеко, поблизости, недавно. — И был [у кузнеца] свой сын рожден неподалеку (Болд. р-н, № 52).

Непоме́тный, прилаг. То же, что непомерный. — Выросли до шестнадцати лет, стали по уличке ходить, непометные шуточки шутить (Пушк. р-н, № 45).

Нети́на, ж. Сухие гороховые стебли, гороховая солома. — Стог из гороховой нетины (Беж. р-н, № 75).

Никово́, местоим. Здесь в значении неодуш. ничего. — Не буду я делать никово (то есть вреда не буду делать) (Беж. р-н, № 77; Пушк. р-н, №№ 26, 33).

Ни́тку вытягивать суровую. Фразеологическое выражение. — Лошадь вытягивала суровую нитку (лошадь изо всех сил скакала) (Пушк. р-н № 45).

Новина́, ж. Уменьш. нови́нка. Домотканный холст. — Пусть попадья принесет новинку, мы тебя оденем как следует (Беж. р-н, № 75).

Ня́ня, ж. Старшая сестра, нянчившая своих младших сестер и братьев. — Малая и говорит: „Нянь, нет закону! Он православный, а она неправославная“ (Пушк. р-н, № 17).

Обго́н, м. От глагола обгонять. Опередить, поспевать раньше. Бежать на обгон. То же, что бежать наперегонки. Бежать изо всех сил, стараясь перегнать друг друга. — Давай на обгон схватимся (Пушк. р-н, № 36).

Обду́маться. Обсудить в уме, поразмыслить, опомниться, решить. — Ну, обдумались, что нужно бы обоих похитить (Болд. р-н, № 61). Обдумался дед: брошу с этим дуракам жить (Пушк. р-н, №№ 24, 28, 30).

Обли́чье, ср. р. Лицо, наружность, внешний вид человека. — Вижу, обличие его (Пушк. р-н, № 47).

Облокти́леть. Облокоти́ть. — Положил руки под морду и облоктилел на стол, заснул (Пушк. р-н, № 47).

Облы́жный, прилаг. Заведомо ложный, обманный, поддельный, несправедливый. — Облыжное письмо (Беж. р-н, № 73).

Обноче́ло, безличн. Наступила ночь. — В избушке там обноцело (Пушк. р-н, № 25).

Обноче́ть, обночева́ть. Заночевать, переночевать поневоле, быть застигнутым ночью, темнотой в пути. — Немного прошли — обночели (Пушк. р-н, № 47). Вот она и обноцила (Пушк. р-н, № 26).

Обойдя́, нареч. Кроме, за исключением. — Обойдя́ ево нихто не может эту коляску оценить (Болд. р-н, № 52).

Обороти́ть, обороти́ться. Превратить, изменить вид и наружность. — Возьми булавку, торни себе в грудь и оборотисьси мушкуй (Беж. р-н, № 77). Была у нас свадьба, и вдруг кто-то весь поезд оборотил в волков (Беж. р-н, № 67).

Обра́тно, нареч. Опять, снова. — Поехали обратно нагонять ее (Беж. р-н, №№ 65, 78).

Обри́нуться. О человеке: осунуться, похудеть, упасть от усталости. — Проходил он шестеро сутки, на седьмые обринулся (Пушк. р-н, №№ 47, 45).

Оброди́ть. То же, что родить. — Женщина обродила (Пушк. р-н, № 4).

Объяви́ть себя, объяви́ться. Показаться, появиться, открыться. — Бошка объявил себя. Пусть вор придет и объявится (Беж. р-н, № 80).

Одина́ко, нареч. Одинаково, также. — Одинако всегда в этом месте говорят [ремарка рассказчика] (Пушк. р-н, № 2).

Озорова́ть. Буянить, буйствовать, самоуправничать, издеваться. — Увезли ее [разбойники] и там над ней озоровали (Болд. р-н, № 55).

Ока́занный, прилаг. Названный, показанный. — Невеста была оказанная (Болд. р-н, № 50).

Омё́т, м. Стог сена или соломы; длинная или круглая кладь; скирда. — Зарыла [ребенка] в омёт в солому (Болд. р-н, №№ 52, 55).

Ону́, вин. от местоим. она. То же, что ее. — Задумал ону повидать (Беж. р-н, №№ 73, 71, 77, 78); Пушк. р-н, №№ 2, 9, 18, 21, 23, 27, 30, 40).

Опа́ска, ж. Опасение, осторожность. — Командир ответил буфетчику, что ежели вы опаску имеете, доложьте Володе, что пришотчи командир (Пушк. р-н, № 47).

Оправля́ться. Здесь то же, что отправляться. Уходить, уезжать куда-либо. — Второй день опять оправляетцы [ловить рыбу] (Беж. р-н, № 71).

Опри́чь, нареч. Кроме, за исключением. — Король не пущал ее [дочь] никуда, опричь саду (Беж. р-н, № 77).

Опряда́ть, опря́сть семью. Выпрясть сколько нужно, чтобы одеть, обшить. Опря́сть повесьмо. Спрясть, испрясть все. — Вы опряли [лен], а я не опряла. Меня мама будет ругать... — Ну, говорит, ладно опрядем когда-нибудь (Болд. р-н, № 56).

О́пытно, нареч. Ловко, аккуратно, умело. — Он опытно оторвал шпалеру (Беж. р-н, № 81).

Опя́литься. Здесь то же, что остановиться. — Собаки опялись (Пушк. р-н, № 45).

Осемьени́ться. Жениться, обзавестись семьей. — Приехал Иван-служанкин в самое это царство, где Иван-царевич был осемьенилши (Пушк. р-н, № 45).

Оскра́бать. Ободрать, оцарапать. — [Коты] тебя... оскра́бают (Болд. р-н, № 63).

Оста́тний, прилаг. Последний, окончательный. — А я оборочуся лебедем, подлечу на остатнее решение (Пушк. р-н, № 47).

Отбо́йный, прилаг. То есть тот, который отбил, отнял у разбойников. — Самый отбойный муж мой (Пушк. р-н, № 45).

Отворо́т, м. Возврат. — Кто туда... не еде, оттуда отвороту нет (Беж. р-н, № 71, 70).

Отказа́ть. Завещать, оставить в наследство. — Отказа́ла Аленушке мать [Буренушку] (Болд. р-н, № 56).

Отку́ль, нареч. Откуда. — Откуль ни взялася лиса (Пушк. р-н, №№ 45, 47).

Отмени́ть. Освободить, избавить, уволить. — Отмените меня оттудова (Пушк. р-н, № 47).

Отоброни́ть. Охранить, спасти. — Господь отобронил от смерти (Пушк. р-н, № 45).

Отпира́ться. Отказываться, возражать, отрицать. — А она отпирается: «Я, говорит, не пойду [замуж]“ (Пушк. р-н, № 1).

Отту́ль, нареч. Оттуда. — Лисица сидела одна — никак оттуль [из ямы] не вылезти (Пушк. р-н, №№ 33, 10).

Отчас же час. Тот же час (Болд. р-н, № 50).

Отшану́ться. Отойти, отклониться. — Отшатнитесь, публика (Пушк. р-н, № 20).

Отшиба́ть, отшиби́ть. Отделить, оттеснить в сторону. — Он отшиб одного парня, и поехали лесом наперед, а Соломошка остался сзади (Болд. р-н, № 52).

Отяжеле́ть. То же, что забеременеть. — В онно время кушали, в онно время отяжелели (Пушк. р-н, № 45).

Охва́тный, прилаг. Охватный дуб — в обхват толщиной. — Парень дубы таская, охватные дубы, возьме — с места на место перенося (Пушк. р-н, № 23).

Ошиби́ться. Здесь в значении прозабыться. — Он ошибился, продвинул свою фуражку, она увидела клеймо [на лбу] (Пушк. р-н, № 2).

Паз, м. Желобок, бороздка, выемка. — Ударь ладушай по пазу (Пушк. р-н, № 45).

Па́лица, ж. Трость, дубина с тяжелым корневищем, комлем или с окованным набалдашником — как оружие для обороны. — Взял богатырь палицу-була́вицу двенадцати пудов (Пушк. р-н, № 23). Сковали по палице-буевице, чтобы биться. Начал ее [ведьму] бить своей палицей (Пушк. р-н, № 2). Иван-царевич вдари [змею] трехпудовой палицей-шибалицей (Пушк. р-н, №№ 45, 27).

Парк, м. Здесь в значении маска. — Купила себе парк.., распустила свои косы, надела на себя парк и сделалась попом (Болд. р-н, № 50).

Пенька́, ж. Прядильное волокно из стебля конопли. — Взял пеньки... и стал вить веревочки (Пушк. р-н, № 36). Дайте эще пеньке́ мне (Пушк. р-н, № 27).

Пенько́вый, прилаг. Сделанный из пеньки (Пушк. р-н, № 43).

Пе́рво, пе́рьво, попе́рво, нареч. Сперва, сначала, прежде. — Бей ты перьво, я твой шшалок снесу (Пушк. р-н, №№ 23, 2, 7, 22, 44, 45; (Беж. р-н, № 65).

Переби́ть. Здесь в значении заглушить. — Заиграл, вси перебил музыки (Пушк. р-н, № 2).

Перебода́ть. Здесь в значении забодать совсем, умертвить рогами. — Дьяконова корова всех коров перебола (Пушк. р-н, № 8).

Переё́м, м. Пойти на переем — пойти встретить. — Гусударь и гусударыня побегли на переем (то есть побежали встретить) (Пушк. р-н, № 47).

Перейма́ть, перенима́ть. Остановить, захватить, поймать; встретить. — Давайте кидать вверёх, кто выше кине и перейме, тот и будет бо́льший брат (Пушк. р-н, № 2). Не доходя черного ворона, перенимал волк-менный лоб (Пушк. р-н, №№ 16, 30).

Переказа́ть. Передать, пересказать. — Оны [прислуги] ей [Алене Премудрой] переказали (Болд. р-н, № 63).

Переминова́ть, перемину́ть. Переждать. — Я сегодня переминую (Пушк. р-н, № 45).

Пе́ш, нареч. Пешком. — Пошла пеш (Болд. р-н, № 50).

Пиве́ц, к. Питух, способный много выпить. — Придет, говорит, к нам пиве́ц — и все пиво выпьет (Болд. р-н, № 58).

Плехну́ть. То же, что плеснуть. — Штап-капитан под кран подставил [кружку], ну, может быть, там плехнул сколько (Пушк. р-н, № 47).

Пло́шка, ж. плоский сосуд, тарелка, блюдце. — Иван-сучкин-плошкин плошки лизал (Пушк. р-н, № 2).

Пове́смо и пове́сьмо, ср. р. Горсть льна, то есть столько, сколько можно взять рукою для чесания; мера льна. — Аленушке [мачеха] дала повесмо, а дочери рученьку (Болд. р-н, № 56). Пока это повесьмо льну горит — чтобы мне объехать (Пушк. р-н, № 2).

Повива́льный, прилаг. Повивальная бабка. Преемница, бабка-акушерка. — Купец обещал повивальной бабке кучу золота, если она погубит ребенка (Пушк. р-н, № 5).

Повиту́ха, ж. Женщина, преимущественно пожилая, без акушерского образования оказывающая помощь при родах, преемница. — Она была в повиту́хах эта волшебница (Болд. р-н, № 64).

Пога́нка, ж. Здесь в значении змея (Беж. р-н, № 70).

Поги́блый, прилаг. Губительный, бедственный. — Это, говорит, город — погиблое болото (Беж. р-н, 71).

Поги́нуть. Погибнуть. — Пущай я луче онна погила, чем и вы с-за меня (Пушк. р-н, №№ 45, 47).

Погре́бовать, гре́бать, или гре́бовать. То же, что брезговать. Пренебрегать, презирать, гнушаться. — Не погребуйте моих слов, что я вам скажу (Пушк. р-н, № 45).

Подеря́бать. Поцарапать. — Только подерябай его хорошо по щекам (Пушк. р-н, № 36).

Подка́чиваться. То же, что подкатываться. Добиваться чего-либо с помощью лести и обещаний. — Она стала открывать ему всю правду... как к ней подкачиваются люди, так что ее смущает плоть (Болд. р-н, № 50).

По́длавка, ж. Чердак. — И опять полез по лестнице туды, на подлавку (Болд. р-н, № 55). Сам ушел на по́длавку (Болд. р-н, № 59).

Подло́жник, м. Здесь в значении подложный муж (Пушк. р-н, № 47).

По́дпол, м. Подполье. Яма, вырытая в земле под полом, для хранения овощей. — Пал наперсток в подпол (Болд. р-н, № 55). Показывается с подполу девушка (Пушк. р-н, № 3).

Подпоро́жник, м. Подкидыш, ребенок, подкинутый к чужому дому, порогу. — Дети его [мальчика] на улице обижали, дразнили „подпоро́жником“ (Болд. р-н, № 49).

По́дсмех, м. Насмешка. — Не попасть бы в какой подсмех (Пушк. р-н, № 47).

По́езд, м. Несколько повозок, едущих по одному пути; торжественная процессия. — Была у нас свадьба, и вдруг кто-то весь поезд обратил в волков (Беж. р-н, № 67). Ждать-подождать — поезда нет (Пушк. р-н, № 45).

Позыба́ть. См. зыбать.

Поиска́ть, поиска́ться. См. искать.

Показа́ться. Понравиться, представиться хорошим. — Очень хороши показа́лись два кре́мешки (Болд. р-н, №№ 64, 63).

Поку́ль, нареч. Пока. — Покуль нашла этот дом (Пушк. р-н, № 30).

Полни́, м., мн. То же, что по́лдни. Ед. по́лдень, полу́день. Середина дня, высшее стояние солнца, 12 часов, обед. — Перед полням погонится пастух домой (Пушк. р-н, № 45).

Поло́вой, прилаг. Палевый, белосоватосоломенного цвета, как поло́ва [мякина]. — Но-но, конек, половой хвостецок (Пушк. р-н, № 33).

Поме́льце, ср. р. Ласкат. от помело́. — Это, говорит, доченькино помельце (Болд. р-н, № 56).

По́мочь, ж. То же, что помощь; подмога. Помочь созывать — собирать, звать на подмогу. — [Дохтора] помочи никакой не казали (Беж. р-н, № 77). Аленушка скрыча́ла на помочь (Болд. р-н, № 56).

Помсти́ться. То же, что польститься, соблазниться. — Марк Богатый помстился на это золото и... побежал туда (Пушк. р-н, № 15).

Попе́рво. См. перво.

Попра́вить. Здесь в значении вылечить. — У нас в царя дочь больная: не поправишь ли? (Пушк. р-н, № 41).

Поро́зный и порожний, прилаг. Пустой, незанятый. — Бере́ порозную бутылку и бере́ с собой кошелек (Беж. р-н, № 78; Болд. р-н, № 52).

По́рось, нареч. То же, что порознь; отдельно друг от друга. — Глупого сына положили по́рось, а умные легли с матерью в реду (Болд. р-н, № 57).

Посну́ть. Заснуть. — Все оне как будто посну́ли (Болд. р-н, № 52).

Пособи́ть. Помочь. — Я твому горю... пособлю (Беж. р-н, № 77).

Посули́ть, посули́ться. Обещать, предлагать подарок, услугу, одолжение, не исполняя до времени обещания. — Посули́лись притти (Болд. р-н, № 55). Чаво посулил, отдай, а то, говорит, плохо будет! (Беж. р-н, № 58).

Посухоти́ться. Поболеть. — Посухоти́лся, посухоти́лся и помер (Болд. р-н, № 52).

Пота́, нареч. До тех пор. — Пота только не лаяли, пока съели мясо (Беж. р-н, № 65).

Поте́ха, ж. Забава, веселье, развлечение. — Смолоду-то [дитя] для потехи, а под старость на прокормление (Беж. р-н, № 77).

Поторови́ть, поторови́ться. См. торовиться.

Похва́лка, ж. Хвастовство, похвальба. — Как же ты похвалки имеешь, по городу ходишь, похваляешься? (Пушк. р-н, № 16).

Похе́рить. Здесь в значении казнить, убить, уничтожить. — Мой тятенька на тебя сердит — он тебя похерит (Болд. р-н, № 52).

Похити́ть. Убить. — Ну, обдумались, што нужно бы обо́их похити́ть (Болд. р-н, № 61). Плыви, говорит, к тому бережку.., а то он тебя похити́т (Болд. р-н, № 63).

Поцо́пать. Схватить. — Иван-купецкий-сын схватился за карету и кареты не поцопал (Пушк. р-н, № 16).

Пресня́к, м. Пресная лепешка с начинкой. Пресняк с голубем. Свадебный пирог из пресного теста с украшениями в виде птиц, здесь в виде голубя. — Старушка испекла пресня́к с голубем, и сыграли свадьбу, и посадили молодых за стол, и подали этот пресня́к (Болд. р-н, № 58).

Преставле́ние. Здесь в значении явление, знамение. — Какое мне было преставление (Болд. р-н, № 53).

Прики́нуться. Приключиться, случиться. — Шила вот на машинке, да нечаянно занозила [палец], и прикинулась болезнь — и вот мы лечим (Болд. р-н, № 50).

Прикорени́ть. Убить, уничтожить. — Прикоренили жись не мою, а зайцеву (Пушк. р-н, № 5).

Припада́ть. Припасть. Наступить внезапно, приходить. — Припал в штапа-капитана интерес сходить [в старую баню] (Пушк. р-н, № 47).

Приставля́ть. Доставлять. — Купила... рыбу-щуку и приставила во дворец (Беж. р-н, № 82; Болд. р-н, № 64). От этого царя морем ездили по́сланники, что надо, ему то приставляли (Болд. р-н, № 64).

Провести́. Прожить, израсходовать. — Она все провела, не при чем жить стало им (Беж. р-н, № 70).

Провожда́ться. Здесь в значении мешкать, бездельничать, праздно проводить время. — Мне провождаться некогда (Пушк. р-н, № 47).

Провосия́ть. Засиять, засверкать, засветиться. — Прямо сидеть невозможно, как провосия́ло (Болд. р-н, № 51).

Прогомони́ть. Проговорить. — Как не прогомонить, как живая лежить (Пушк. р-н, № 30).

Прозуме́нчики, м., мн. — Колокольчики-прозуме́нчики (то есть блестящие, как позумент) (Болд. р-н, № 64).

Произноси́ть. Производить, давать. — Колодец наш воду́ произносил, а теперь не стал воду́ произносить (Пушк. р-н, № 15).

Проку́день, м. Проказник, бедокур, шалун. — Эй, здраствуйте, Иван-прокудень (Пушк. р-н, № 45).

Прома̀н, м. То же, что обман. — Куда хошь, туда и день за ее прома́н (Болд. р-н, № 64).

Про́меж, про́мись, нареч. Между. — Говорят промеж себя (Беж. р-н, № 65; Пушк. р-н, №№ 2, 27, 30). Разговаривают промись себя (Пушк. р-н, № 2).

Пропа́сный, прилаг. Ветхий, износившийся, плохой. — Пропасная у их избушка (Пушк. р-н, № 28). Как была баба в пропасном корыте и опять в пропасном корыте (Пушк. р-н, № 21).

Про́сни, м., мн. Ед. про́стень. Большое веретено с пряжею, смотанною с двух других веретен для ссучивания. — Кто прядет, кто на про́сни свиват (Болд. р-н, № 56).

Про́пасть. Здесь в значении смерть, гибель — Он и забыл ее, Алену Премудрую, что она его из пропасти эдакой вывела (Болд. р-н, № 63).

Про́тчий, прилаг. Прочий, иной, другой, не этот, не наш. — Протчий царь там и говорить (Пушк. р-н, №№ 22, 20; Болд. р-н, № 51; Беж. р-н, № 77).

Прохвати́ться. То же, что спохватиться. — На середи моря Але́на Привкрасная прохватилась (Пушк. р-н, № 16).

Пу́стошь, ж. Пустое место, непаханная земля. — Жил один жилец на пустоши (Пушк. р-н, № 1).

Пшена́, ж. Пшеница. — Накорми ты меня [коня] яровой пшеной (Пушк. р-н, № 2).

Пыта́ть. Спрашивать, расспрашивать, разузнавать, искать. — От дела лыта́ю и дела пыта́ю (Болд. р-н, № 63; Пушк. р-н, № 45).

Разве́рзать. Разорвать, растерзать. — Ево зайцы разверзают (Пушк. р-н, № 43).

Разводи́ть горе. Развеять горе, освободиться от горя. — Я свое горе развожу, детей давно не видал (Пушк. р-н, №№ 33, 39).

Разобрала́сь. Разделась (Болд. р-н, № 50).

Рай, нареч. Раз, разве. — Што ты, дурак, рай мужики родят? (Болд. р-н, № 52). Рай королевна, так провожатые (Болд. р-н, № 62).

Растаска́ть. Растолкать, разбудить. — Взялся [разбойник] ево [мальчика] будить и никак он ево не мог растаскать (Пушк. р-н, № 15).

Рей, м. Рига, овин. — Забежали за гумно и залезли, в рей (Пушк. р-н, № 7). Молился во рью (Пушк. р-н, № 5).

Рехну́ться. Здесь в значении бесповоротно решиться. — Рехнулся страдать навсегда (Беж. р-н, № 77).

Ржи́на, ж. Ржаной колос. — Если бы меня взял, тогда я одной ржиной все войска прокормила бы (Пушк. р-н, № 18).

Рогози́на, ж. То же, что рогожа. Болотное растение; ткань, плетенка из рогозы. — Обобрал [косточки] в рогозину, да и понес (Пушк. р-н, № 25).

Рокачё́вый, прилаг. То же, что ракитовый, ивовый. — Куст рокачевый (Беж. р-н, № 71).

Ростани́ и роста́ни, мн. Место, где дорога раздваивается. — Сини́льник виде ростани́ (Пушк. р-н, № 17). Иди-тко ты на такие ростани и дожидай меня (Пушк. р-н, №№ 47, 45).

Рукописа́ние, ср. р. То же, что расписка, ручательство. — Дай мне рукописание (Пушк. р-н, № 16).

Руче́нька, ж. Руче́нька льна, — горсть льна, сколько можно взять рукой. — Аленушке [мачеха] дала пове́смо, а дочери одну руче́ньку (Болд. р-н, № 56).

Ряд, м. Черед, очередь. — Все прокрицали — лягушки не слушают. До него ряд дошел, он закрицал — лягушки замолцали (Болд. р-н, № 52).

Сбива́ть. Подговаривать. — Сбивал ону замуж за себя (Беж. р-н, № 73).

Сбира́ть, сбира́ться. Нищенствовать, питаться подаянием, милостыней. — Они ходили сбирать (Болд. р-н, №№ 54, 50).

Све́рзить. Погубить. Подкупили бабку-волшебницу, штоб как эту сестренку сверзить (Пушк. р-н, №№ 18, 20).

Свитый, прилаг. Спеленутый. — Горнишным зайцика свитого [положил] в середку (Пушк. р-н, № 27).

Сви́та, ж. Верхняя длинная одежда. — Купила себе поповскую свиту, скуфью и как полагается все, что для попа (Болд. р-н, № 50; Пушк. р-н, № 45).

Сгодя́, нареч. Погодя, спустя. — Немного сгодя приходит Иван-царевич (Пушк. р-н, №№ 45, 23).

Сдали́, нареч. Издали, издалека. — Сдали посмотреть. Народу, которы сдали, не добиться посмотреть (то есть тем, кто далеко стоял) (Пушк. р-н, № 20).

Середа́, ж. Внутренность, нутро,; часть избы. — Снаружи были сени земляные, а середа было задрогам забрано (Пушк. р-н, № 45).

Середи́ть. Поститься в среду (Пушк. р-н, № 46).

Сере́нняя, прилаг. Средняя. — Потом серенняя [сестра] и говорит: „Это Аннушкино платье“ (Пушк. р-н, № 17).

Сини́льник, м. Красильщик. — Жил в городке такой сини́льник (Пушк. р-н, № 17).

Скирд, м. и скирда́, ж. Большой стог сена или снопы хлеба, сложенные по особому способу для хранения под открытым небом. — Складены из ржаных снопов высокие скирды (Беж. р-н, № 83).

Скобли́ть. То же, что чесать. — Скоблит свою голову (Пушк. р-н, № 47).

Сколы́х, м. Колыхание, колебание, волнение (о воде). — Забулевала вода, и сколых сделался (Пушк. р-н, № 45).

Ско́тский, прилаг. Скотный. — Разломали скотский двор (Пушк. р-н, № 23).

Скра́бнуть. То же, что скребнуть. Царапнуть. — [Ведьма] как скрабнула [двери железные] и прогрызла (Пушк. р-н, № 2).

Скрича́ть, скрыча́ть. То же, что созвать, позвать. — Аленушка скрыча́ла на помочь (Болд. р-н, № 56). Ежели забоисься, подружек скричи (Болд. р-н, №№ 55, 59).

Скро́бность, ж. То же, что скорбность. — Дети мои, мне вас бог не давал и скробности я не видал. Ну, бог вас создал и большую скробность я принял (Пушк. р-н, № 45).

Скуфья́, ж. Коническая мягкая невысокая шапка черного или фиолетового цвета, один из головных уборов у православных служителей культа (Болд. р-н, № 50).

След, м. Здесь в значении ступня ноги. — Он [змей] как его [Ивана-царевича] ударил — по след в землю вбил (Пушк. р-н, № 2).

Сме́тить. То же, что смекнуть. Догадаться. — Она сама все дело сметила, а подружкам не сказала (Болд. р-н, № 55).

Сму́тный, прилаг. Грустный, тревожный. — Королевна стала смутна в этих разговорах (Беж. р-н, № 77).

Смя́ться. Смутиться. — Иван-царевич смялся (Пушк. р-н, № 45).

Собира́ть. Здесь в значении наряжать. — И будешь с ней жить и ее собирать (Болд. р-н, № 54).

Совпоко́иться. То же, что успокоиться. — Все совпокоилось (Пушк. р-н, № 47).

Сомусти́ть. Смутить, совратить. — Велел [горничной] как-нибудь сомустить Андрея (Беж. р-н, № 74).

Сорокову́шка, ж. Бочка в сорок ведер (Болд. р-н, № 64).

Сочи́ть и соци́ть. Искать. — Отцовних денёх сочили и не могли найти (Пушк. р-н, № 23). Пошел ешшо умнее социть [более умных] (Пушк. р-н, № 24).

Спеша́ться. То же, что поспешать. — В этот момент эта барышня спешалась тоже за порог бежать (Пушк. р-н, № 9).

Спи́чки. Здесь в значении тонкие лучинки, прикладываемые к горячим угольям, которые раздувались, и лучинка, спичка, загоралась. — Спи́чки стали дуться, а то как залиты все были (Болд. р-н, № 63).

Справда́ть. Здесь в значении исполнить. — Мальчишка это все справдал (Пушк. р-н, № 45).

Спра́виться, справля́ться. Одеться, собраться. — На другое утро солдат с женой справились (Беж. р-н, № 81; Пушк. р-н, № 17).

Спра́влять. Здесь то же, что приготовлять. — Ня можешь ли ты кушанье справлять? (Беж. р-н, № 72).

Справно, нареч. Хорошо, ладно. — Дед, иди спокойно домой, все будет справно (Пушк. р-н, № 28).

Спра́вщик, м. Мастер; человек, справляющий что-либо. — Еду разыскивать справщика (Пушк. р-н, № 43).

Спра́звдень. Праздно, без дела. — Пойду домой, просидели так спразвдень, сынок (Беж. р-н, № 78).

Сря́ду, нареч. Сразу. — Старуха сряду сгребла яну, эту лягушку (Пушк. р-н, № 20).

Стеря́ться. Испортиться. — Твои глаза стеряются (Пушк. р-н, №№ 27, 43).

Сто́лица, ж. Доска от стола. — Достань ... столицу с-под божницы (Пушк. р-н, № 45).

Страпехну́ться. Встрепенуться. — Страпехнулся Иван-царевич (Пушк. р-н, № 45).

Страща́ть. Пугать, угрожать. — Будут стращать (Беж. р-н, № 83).

Стрел наложи́ть, стрел произнести́. Выстрелить (Пушк. р-н, № 16).

Сту́па, ж. Выдолбленная колода, в которой пестом толкут зерно. — Стели ряд каменья да ряд поленья, ступа в головашки (Пушк. р-н, № 26).

Су́хресь-на́кресь, нареч. Кре́ст-на́крест, поперек, крестообразно. — Взял стебонул кнутком сухресь-накресь (Пушк. р-н, № 5).

Сху́кнуть. Сдуть. — Схукни [пепел с правой руки] (Пушк. р-н, № 47).

Сыта́, ж. Вода, подслащенная медом или медовый взвар на воде. — Напой сладкой сытой (Пушк. р-н, № 2).

Та́лька, ж. Ручное мотовило для пряжи; моток ниток, снятый с тальки. — Аленушка подает та́льку, а родная дочь подает руче́ньку непрядену (Болд. р-н, № 56).

Та́мотка, нареч. Там. — Тамотка был дудошник (Болд. р-н, № 61).

Ти. Вопросительная частица. — Ти от дела лыта́ешь аль дела пытаешь? Болд. р-н, № 63).

Тихома́том, нареч. Тайно. — Зарыли тихоматом убитого (Пушк. р-н, № 14).

То́мошто, нареч. Не томошто — не токмо что, не только что (Болд. р-н, № 58).

То́рнуть. Вколоть, вонзить. — Возьми эту булавку, торни себе в грудь и оборотисьси мушкуй (Беж. р-н, № 77).

Торови́ться. Спешить, торопиться. — Торовись к этому дубу (Пушк. р-н, №№ 45, 47). Топи баню — не торовись (Пушк. р-н, № 43).

Точи́на, ж. Уменьш. точи́нка. Заостренняй конец заборного кола. — На тынинке по точи́нке, а на каждой точи́нке по человечьей головке (Болд. р-н, № 63).

Тро́с(т)ь, троста́, ж. Болотное растение. — А глупый сын сидит, из тростей веревку вьет (Болд. р-н, № 57; Пушк. р-н, № 29).

Труби́ть. Здесь в значении твердить, повторять. — Одно слово [тря́кашки-бу́кашки] труби́ и не отвечай им ничего (Болд. р-н, № 63).

Труше́на. То же, что труха. — Дрозд наносил сюда щепочек, всяку трушену (Пушк. р-н, № 33).

Тряхну́ть же́ребий. Жеребьи кладут в шапку, затем шапку встряхивают, чтобы жеребьи перемешались (Болд. р-н, № 62).

Тужи́ть. Горевать, печалиться, скорбеть. — Ну, не горюй, не тужи (Болд. р-н, № 54).

Тузенький, прилаг. Тусклый, мало заметный. — Видно тузенький-тузенький [огоничек] (Пушк. р-н, № 43).

Ту́склый, прилаг. Здесь в значении тоскливый, печальный. — Тусклый звон (Пушк. р-н, № 45).

Тыни́на, тыни́чина, ж. Заборный кол. — На тынинке по точи́нке (Болд. р-н, № 63). И на каждой тыничине забора была воткнута человеческая голова (Беж. р-н, № 82).

Ублаготвори́ть. Здесь в значении исполнить. — И вот она просьбу ублаготворяет (Болд. р-н, № 50).

Ужахну́ться. Ужаснуться, испугаться. — Он ужахну́лся и говорит: „Как я ее [скотину] соберу“ (Болд. р-н, № 58).

Укура́т, нареч. См. акурат.

Уня́ть. Успокоить. — Хто лягушек в озере уймет крицать, тот будет царь (Болд. р-н, № 52).

Упра́вка, ж. Возможность справиться. — Ты полетишь, а я пойду. Это мне с тобой неуправка (Пушк. р-н, № 16).

Утира́льник, м. Полотенце. — Вышила утиральник (Болд. р-н, № 61).

Утиши́ть. Успокоить. — Утишила и собак и котов (Болд. р-н, № 63).

Учести́ть, учести́ться. Быть принятым с почетом. Угостились, учестились (Пушк. р-н, №№ 47, 30).

Хатла́тая, прилаг. Взлахмаченная, непричесанная. — Была сидела хатлатая — там причесамши, деду бабе не узнать (Пушк. р-н, № 28).

Хвосте́ц, м. Хвост. Уменьш. хвостячок. — Бычок поло́вой хвостяцок (Пушк. р-н, № 33).

Хо́рош, нареч. Хорошенько, старательно. — Дай-ка я похожу да посмотрю хорош (Пушк. р-н, № 47).

Хра́пать. Ломать. — Начала́ как храпать этот лес (Пушк. р-н, № 47).

Хрё́сный, м. Крестный (Болд. р-н, № 61).

Череда́, ж. Очередь. — Приходится другому дяде череда (Беж. р-н, № 70).

Че́рная рука. Рука мертвеца, по старинным поверьям, приносившая ворам удачу. Чаще встречается в сочетании: обвести мертвой рукой. — [Разбойник] вынул из кармана черную руку и он обвел этой рукой всех подружков (Болд. р-н, № 55).

Чи́сто, нареч. Совсем, совершенно. — Его наложница чисто с ума сходит (Болд. р-н, № 64).

Шарки́, м., мн. Бубенчики. — Царьская свадьба еде и с шарками и с звонками (Пушк. р-н, № 45).

Шиба́лица, ж. То же, что палица.

Шип царьский. Название сорта яблок. — На этой тарелке штобы ты двенадцать яблок принес царьского шипу (Болд. р-н, № 63).

Ши́пко, шипко́м, нареч. Быстро, скоро. — Бежала шипком (Беж. р-н, № 65). Дрова разгорелися шипко (Беж. р-н, № 70).

Шири́нка, ж. Здесь в значении шеренга. — Расставили их в шири́нку (Болд. р-н, № 64).

Шкво́рен, м. Здесь с иным написанием: шворен. Болт, соединяющий кузов телеги с передней осью. — Кладите шворны в горн скорей, зажигайте (Пушк. р-н, № 2).

Шки́тка, ж. То же, что шиворот, ворот. Схватить за шкитку — за ворот (Пушк. р-н, № 45).

Шлаг, м. Обшлаг. — Вытаскивают из-за шлагу эты золотые часы (Пушк. р-н, № 19).

Шмат, м., уменьш. шматок. Кусок, ломоть, отрезок, часть чего-либо. — Он собрал лому, железа там шматов, ну, вот и давай, знаешь, в чугун вкладывать (Пушк. р-н, № 17). Не растягивайте лесинину, а отрежьте шматок да и наставьте (Пушк. р-н, № 24). Съела яблочка шматок, сделалась лисицей (Пушк. р-н, № 30; Беж. р-н, № 67).

Шо́стик, м. То же, что шесток. Площадка перед устьем русской печи. — Я буду на шостике сидеть (Пушк. р-н, № 7).

Шпале́ра, ж., мн. шпалеры. Здесь в значении обои. — Оторвал шпалеру (Беж. р-н, № 81).

Шшало́к, м. Щелчок. — Бей ты перво, я твой шшало́к снесу (Пушк. р-н, № 23).

Щвели́на, ж. То же, что щель. — В эту щвелину заложил свои персты и дай-ка натянуться (Пушк. р-н, № 47).

Щикату́нка, ж. Шкатулка (Беж. р-н, № 77).

Эв, указ. местоим. вот (Беж. р-н, № 77).

Яна, местоим., ж. она (Пушк. р-н, №№ 18, 20, 22, 30, 40, 44; Беж. р-н, №№ 69, 70, 71, 77).

УКАЗАТЕЛЬ ССЫЛОК НА ВАРИАНТЫ[102]

Азадовский М. К. Сказки из разных мест Сибири. Иркутск, 1928.

Азадовский М. К. Русская сказка, тт. I, II. Изд. „ Academia“, 1932.

Азадовский М. К. Сказки Верхнеленского края. Изд. 1-ое, Иркутск, 1924; изд. 2-е, Л., 1938.

Аксаков С. Т. Аленький цветочек. СПб., 1886.

Андреев Н. П. Указатель сказочных сюжетов. Л., 1929.

Афанасьев А. Н. Народные русские сказки. М., 1873.

Афанасьев А. Н. Народные русские легенды. М., 1914.

Гоголь. Вий. Собр. соч., т. II, СПб., 1896.

Добровольский В. Н. Смоленский этнографический сборник. СПб., 1891.

Ефименко П. С. Материалы по этнографии русского населения Архангельской губ. М., 1878.

Жуковский В. А. Сказка о царе Берендее. Собр. соч., т. III, СПб., 1878.

Зеленин Д. К. Великорусские сказки Пермской губ. Пгр., 1914.

Зеленин Д. К. Великорусские сказки Вятской губ. Пгр., 1915.

Зеленин Д. К. Описание Архива Географического общества, т. III, 1862.

Зимин М. Коверенский край. Труды Костромского научного общества по изучению местного края, вып. XVII. Кострома, 1920.

Измайлов А. Е. Стихи. СПб., 1849.

Карнаухова И. В. Сказки и предания Северного края. М., 1934.

Красноженова М. В. Сказки Красноярского края. Л., 1937.

Крылов И. А. Басни. Пгр., 1918.

Марков А. В. Беломорские былины. М., 1901.

Ончуков Н. Е. Печорские былины. СПб., 1904.

Ончуков Н. Е. Северные сказки. СПб., 1909.

Пекарский П. Наука и литература в России при Петре Великом, т. II. СПб., 1862.

Погодин М. П. Васильев вечер. Журн. „Телескоп“, 1831.

Пушкин А. С. Сказки. Собр. соч., т. III, Изд. АН СССР, 1937.

Ровинский Д. Русские народные картинки. Сб. ОРЯС, 23—27, СПб., 1881.

Рудченко И. Я. Народные южнорусские сказки, Киев, 1870.

Рыбникова М. А. Загадки. Изд. „Academia“, 1932.

Садовников Д. Н. Сказки и предания Самарского края. СПб., 1884.

Сиповский В. В. Русские повести XVII—XVIII вв. „Гистория о российском матросе Василии Кориотском“. СПб., 1905.

Смирнов А. М. Сборник великорусских сказок Архива Русского географического общества, вып. I—II. Пгр., 1917.

Смирнов М. И. Этнографические материалы по Переяславль-Залесскому уезду. М., 1922.

Соколовы Борис и Юрий. Сказки и песни Белозерского края. М., 1915.

Толстой Л. Н. Первая русская книга для чтения. Детгиз, М. — Л., 1946.

Худяков И. А. Верхоянский сборник, Иркутск, 1890.

Чудинский Е. А. Русские народные сказки, прибаутки и побасенки. М., 1864.

Эрленвейн А. А. Народные сказки, собранные сельскими учителями. М., 1863.

Сборники, журналы, повести

Гистория о гишпанском шляхтиче Долторне, СПб., 1887.

Дедушкины прогулки, СПб., 1786.

Живая Старина, 1912, 1914.

Записки Красноярского подотдела Восточно-Сибирского отдела Русск. географического общества, вып. I, 1901 и вып. II, 1905.

Курский сборник, вып. IV, Курск, 1903.

Памятники старинной русской литературы, СПб., 1860.

Похождения Ивана Гостиного сына, СПб., 1785.

Русская старина, 1871.

Сборник Кирши Данилова, Изд. Гос. Публичн. биб-ки, СПб., 1901.

Сборник ОРЯС, LXX. Материалы для изучения говоров и быта Мещовского уезда, СПб., 1902.

Сказка об Иване Пономаревиче. Памятники старинной русской литературы, СПб., 1860.

Сказка о Петре-королевиче, М., 1829.

Сказки и песни Переяславль-Залесского уезда, М., 1922.

Собрание старинных русских сказок, М., 1829.

Старая погудка на новый лад, ч. I. М., 1875.

Старая погудка на новый лад, ч. II, ч. III. М., 1895.