Сказочный переполох

2

Мистер Канис, тяжело ступая, пересек комнату и, оттолкнув девочек, закрыл окно. Огоньки за стеклом все носились туда-сюда, несколько раз они стукнулись в стекло, зудя, словно в знак протеста. Мгновение спустя они исчезли, прекратилось и посвистывание флейты. Мистер Канис повернулся, нависая над Сабриной.

— Никого и ничего нельзя впускать снаружи в этот дом! — проговорил он низким, скрипучим, как у злого старого пса, голосом.

— Так это же просто светлячки! — сказала Сабрина. Лицо ее пылало от возмущения. Кем этот старик себя возомнил, чтобы сметь ей указывать, что делать, а что нет?!

— В этот дом запрещается впускать чужих. Поняли, что я сказал? — прорычал мистер Канис.

Сестры кивнули.

— Вот и хорошо. Спокойной ночи.

И он торжественной поступью вышел из комнаты, прикрыв за собой дверь. Сабрина стояла огорошенная, пытаясь понять, что же все-таки произошло.

— Чего это он так? — прошептала Дафна, но Сабрина ей не ответила.

Она не хотела, чтобы сестра почувствовала в ее голосе страх. С тех пор как родители исчезли, ей, старшей, приходилось быть стойкой, уверенной в себе. Младшая должна знать, что рядом с ней всегда есть кто-то, на кого можно положиться. Пусть Сабрине иной раз ради этого приходилось притворяться.

В дверь постучали, и в комнату вошла миссис Гримм:

— Ну что, длинный у вас сегодня день?

— А мистер Канис на нас ругался! — воскликнула Дафна.

— Я слышала, — сказала старая женщина, присаживаясь на край кровати. — Только прошу вас: не сердитесь на него. Он, может, иногда и разворчится, даже рявкнет, но на самом деле это в ваших интересах. Поверьте, Liebling: мы оба невероятно рады, что вы приехали к нам жить. Но просто в этом доме надо выполнять некоторые правила… — Она сделала паузу и, посмотрев Сабрине прямо в глаза, продолжила: — Я ведь понимаю, что для вас мои слова иногда совершенно непонятны, однако правила у нас в доме существуют по вполне определенным причинам. Поэтому, во-первых, никого и ничего нельзя впускать в наш дом, не спросив разрешения у меня или у мистера Каниса, — сказала она серьезным, даже жестким тоном.

Куда только подевалась та милая, любящая старая дама, что приготовила им на обед эти смехотворные макароны!

Миссис Гримм взяла сестер за руки.

— Во-вторых, в коридоре одна из дверей заперта. На это есть своя причина, и поэтому прошу вас: до поры до времени держитесь от нее подальше. Если услышите из-за нее всякие необычные звуки, лучше просто не обращайте на них внимания. Понятно? — спросила она.

Девочки кивнули.

— А в остальном… пожалуйста, чувствуйте себя как дома и ходите без стеснения куда захотите. Вы найдете у нас уйму книжек, которые вам наверняка понравятся.

— Правда? Книжек? Что-то я не заметила… — съязвила Сабрина.

— Ну, если вдруг заскучаете, можете, на худой конец, вытащить наш старый телевизор, — продолжила миссис Гримм, будто не заметив выпада Сабрины.

Она встала с кровати, подошла к двери, потом обернулась и спросила, улыбаясь:

— А кто хочет оладий на завтрак? Дафна, тут же просияв, закричала: — Я!

— Вы тепло одеты? Вам что-нибудь нужно, чтобы спать спокойно?

Младшая сестра открыла один из чемоданов и вытащила две большущие футболки с надписью «Бермуды — для влюбленных!».

— У нас есть вот это, — сказала она.

— Ну и чудесно, — кивнула миссис Гримм. — Как говорится, утро вечера мудренее…

— И все равно она хорошая, — сказала Дафна, когда старуха удалилась.

Сабрина лишь сжала кулаки.

— Притворяется… Эта бабка что-то скрывает, но нам до того дела нет. Давай поспи немного. Надо отсюда бежать. Сегодня же ночью.

Сабрина не спала. Лежа в постели, она разглядывала потолок и, прислушиваясь, как бурчит ее голодный желудок, думала над тем, как бы им лучше отсюда выбраться. Если повезет, они с Дафной могли бы на пару дней спрятаться в гараже у кого-то из соседей старухи, а потом добраться автостопом до Нью-Йорка. Дальше она не знала, как быть. Прежде они просто возвращались назад, в приют. Только как бы на этот раз мисс Смэрт и в самом деле не сняла с них обеих скальп, как пообещала. Кроме того, она их наверняка пошлет жить в такое место, где в миллион раз хуже, чем здесь. Выходит, теперь сестры могли рассчитывать только на себя.

— Пора, — прошептала Сабрина на ухо сестре, когда по ее расчетам все в доме уже заснули.

Дафна села в постели, потерла глаза кулачками, но ничего не сказала. Все и так было написано на ее расстроенном личике. «Что это она, будто в первый раз?» — удивилась Сабрина. Они ведь не впервые убегали от опекунов. За последние полтора года сестры Гримм совершили несколько смелых побегов от своих приемных родителей. У Мерсеров они связали простыни и среди ночи выбрались из окна спальни, а чтобы отвлечь их питбуля по кличке Диабло, накормили его тефтельками с кайенским перцем. У Джонсонов же получилось так: те заказали пиццу, и девочки забрались на заднее сиденье машины, в которой разносчик доставил пиццу на дом. Парень этот заметил сестер, когда они уже были далеко от дома. Миссис Гримм ничем не отличается от всех этих придурков, к кому их отправляли жить и от кого они бежали. Дафна все поймет, рано или поздно.

Когда они наконец оделись и собрали вещи, Сабрина медленно открыла дверь и выглянула в коридор. Там никого не было. Придерживая полупустые чемоданчики, девочки осторожно, на цыпочках, стали красться к выходу. Им пришлось использовать все свои навыки: например, спускаясь по лестнице, они наступали на ступеньку не посередке, а ближе к стене, чтобы не заскрипела. Внизу Сабрина медленно-медленно открыла дверь гардеробной, чтобы не щелкнул замок и какие-нибудь книжки не свалились на них с верхней полки и не перебудили весь дом. Она сняла с вешалки пальтишки, и, надев их, девочки подошли к входной двери. Сабрина успела подумать, что это самый легкий побег, который им удалось совершить, но тут она попыталась повернуть ручку двери… Дверь была заперта. Приглядевшись, она разглядела в полутьме нечто необычное.

— Ах, и тут замочная скважина! — сказала она, осознав, что их попросту заперли в этом доме. — Ладно, придется найти другой выход.

Девочки бесшумно ходили по дому, стараясь не свалить ни одной книжки. Попытались открыть какое-нибудь окно, но, как оказалось, все они были забиты. Нашли заднюю дверь, на кухне, однако и она оказалась запертой изнутри.

— Пошли лучше спать, — сказала Дафна.

— Нужно найти ее ключи, — ответила Сабрина. Младшая сестра нахмурилась:

— А где мы их возьмем? Они же у нее.

— Посмотрим, — прошептала Сабрина.

И сестры осторожно поднялись по ступенькам, направляясь к комнате миссис Гримм. Дверь была плотно прикрыта, но Сабрина обрадовалась уже тому, что она не заперта. Девочка медленно повернула круглую ручку. Дверь открылась…

Ночью в комнате старухи было и вовсе страшно. Маски, которые они видели после ужина, в темноте казались совершенно жуткими, а от сабельных клинков на стене по всей комнате расходилось еле заметное свечение. Миссис Гримм лежала в кровати и громко храпела, не подозревая о присутствии сестер. Дафна, кстати сказать, тоже порой храпит…

— Ну где же они? — спросила Дафна, и Сабрина тут же зажала ей рот рукой.

— Тише ты! — прошипела она.

Старуха вдруг заворочалась во сне, однако не проснулась.

Оглядевшись, Сабрина заметила, что ключи лежат на столике с другой стороны кровати, поблескивая в свете луны. Тогда она, повернув Дафну к себе, жестом показала ей, что возьмет ключи. Дафна кивнула, и Сабрина убрала руку от ее рта.

Сабрина сделала шажок, проверяя, не скрипнут ли половицы. «Ничего особенного, справлюсь», — подумала она, ощущая все большую уверенность, что побег удастся, но тут заметила, что Дафна почему-то заинтересовалась одной из масок на стене. Девочка уже успела снять ее с гвоздя и поднести поближе к лицу.

— Перестань! — прошептала Сабрина.

— А что, жалко?

— Повесь назад. Живо!

Девочка недовольно сморщилась, но повесила маску обратно на гвоздь.

— Ну что, теперь счастлива? — прошептала она.

Тут маска с громким стуком свалилась на пол и покатилась к кровати. Девочки вжались в пол, а миссис Гримм резко села в постели.

— Кто тут? — спросила она. — А… это вы? А что это вы там делаете?

Сабрина не сомневалась, что их поймали, однако старуха лишь нагнулась, чтобы поднять маску, и положила ее на ночной столик.

— Завтра же попрошу мистера Каниса вбить новый гвоздь, — только и сказала она и тут же повалилась на подушку, а через минуту-другую захрапела пуще прежнего.

— Ты что, нарочно? — прошипела Сабрина.

— Ага, как же! — ответила Дафна, сделав большие глаза.

Сабрина помрачнела. Неужели младшая сестра действительно пыталась помешать их побегу?

Сабрина осторожно обошла кровать, тихо взяла ключи со столика, а потом, все так же на цыпочках, прошла к двери и выбралась в коридор. Сестра — за ней. Внизу Сабрина начала аккуратно перебирать ключи. Их было так много, что, пока она нашла нужный, прошло много времени. Но вот ключ наконец вошел в замок, она повернула его — раздался громкий щелчок. Девочки подождали немного, уверенные, что кто-нибудь его тоже услышал, но, когда никто так и не показался на лестнице, они выскользнули на крыльцо.

— Прощай, пряничный домик, — грустно сказала Дафна, ласково проведя рукой по двери.

— Пошли через лес, — сказала Сабрина, — а то еще кто-нибудь увидит, как мы идем по дороге, и вызовет полицию.

И, взяв сестру за руку, она повела ее вокруг дома.

Перед ними стоял мрачный ночной лес. Искривленные сучья торчали во все стороны и извивались, словно от боли. Сабрине почудилось, что ужасные деревья похожи на стражей-мутантов, угрожавших каждому, кто ступит на их территорию. В ветвях засвистел ледяной ветер, его порыв был таким сильным, что молодые деревца изогнулись, а весь лес будто застонал и захрипел. Сабрина понимала, что у нее просто разыгралось воображение, но ей казалось, что деревья в самом деле двигаются как живые, словно стараются схватить их своими ветвями.

Сзади раздалось удивленное повизгивание, и, откуда ни возьмись, появился Эльвис. Он подбежал к девочкам и лег на землю, преграждая путь. Его обычно благодушная морда сейчас была очень сердитой.

— Пусти, Эльвис! — приказала Сабрина, но пес не двинулся с места.

— Вот видишь, — укорила сестру Дафна, — он тоже против того, чтобы мы уходили.

Она обеими руками обняла огромную собаку за шею и поцеловала прямо в нос. Однако когда Сабрина принимала решение, переубедить ее было невозможно. Она схватила сестренку за руку и потащила за собой в лес. Эльвис нехотя последовал за ними.

В лесу стояла мертвая тишина: ни зверек не прошмыгнет, ни листья не зашуршат, ни сучок не обломится. Даже ветер улегся, и гудение в вершинах деревьев прекратилось, как будто кто-то повернул ручку и выключил звук.

И вдруг в этой тишине послышалась странная высокая нота. Она доносилась, казалось, из самой чащи.

— Что это? — спросила Дафна.

— Ветер, наверное, — пожала плечами Сабрина. Но Эльвис громко взвизгнул, потом подбежал к

Сабрине, ухватил зубами подол ее пальто и потянул на себя, пытаясь заставить идти назад, к дому. Она выдернула у него подол. Девочки побежали дальше в лес, а собака, громко лая, следовала за ними.

«Не обращай на него внимания, — приказала себе Сабрина. — Когда надоест, он сам отстанет». Тут что-то мелькнуло у нее перед глазами. Она повернулась, чтобы получше разглядеть, что это было, и увидела светлячка, точь-в-точь такого, какие вечером кружились за окном их комнаты.

— Смотри, Дафна! Видишь? Вон тот самый ужасный завоеватель, которого наш мистер Кожа-да-кости так боялся впустить в дом, — рассмеялась Сабрина.

Светящийся жучок запорхал вокруг девочки.

— Как красиво! — воскликнула Дафна и тут заметила, что и около нее появился такой же жучок, излучающий свет. — Ура, у меня тоже такой же!

Эльвис угрожающе зарычал.

— Ты что, малыш? — спросила Дафна, почесав у него за ухом, но это не успокоило пса.

Дог угрожающе завыл и стал бросаться на светлячков, пытаясь схватить их оскаленными зубами.

— А ну прекрати! — приказала Сабрина, но собака не слушалась ее.

Так Эльвис еще, чего доброго, всех в доме перебудит.

— Сабрина! — позвала Дафна.

Сабрину поразил арах, прозвучавший в голосе сестры, и она отвлеклась от собаки. Дафна рукой прикрывала свой нос, но в глазах у нее тоже был страх. Сабрина лишь однажды видела такое выражение на лице сестры: наутро после исчезновения родителей, когда они проснулись совершенно одни.

— Что с тобой? — спросила Сабрина.

— Он укусил меня. — Дафна отняла руку от носа. Он был весь в крови.

Сабрина ужаснулась: разве светлячки кусаются? Во всяком случае, ничего подобного она никогда не слышала.

— Ой! — Она сама почувствовала укус, от которого по ладони стало расползаться пятно крови.

— Опять укусил! — крикнула Дафна.

Теперь кровь капнула у нее с мочки уха. Сабрина кинулась к сестре, вытерла кровь рукавом. Но два светящихся жучка превратились в десять, потом в сто, в тысячу — и вот уже целый рой злых огоньков, метавшихся туда-сюда, накинулся на девочек, кусая им руки и головы. От ярких вспышек уродливые деревья вокруг на миг выступали из темноты. Эльвис продолжал рычать, но что он мог поделать с этими жучками?

— Закрой лицо руками, и бежим! — крикнула Сабрина.

Девочки со всех ног помчались прочь, Эльвис — за ними по пятам. Сабрина оглянулась, надеясь, что они оторвались от светлячков, однако светящийся рой, казалось, вот-вот нагонит их.

В самом деле, уже через несколько мгновений жуки снова накинулись на девочек. Дафна вдруг вскрикнула, споткнувшись о корень. Упав на землю, она сжалась в комочек, пытаясь прикрыть одеждой оголившееся тело. А Эльвис, подпрыгнув, оказался над ней, стараясь, как мог, защитить ее от налетавших со всех сторон жуков, которые кусали ей руки и ноги.

Сабрина кинулась ей на помощь. Эльвис уже не мог справиться с роем. Сабрина, размахивая руками, закричала на жуков, но они тут же напали и на нее. Девочка бросилась было наутек, однако, едва ‹делав шаг, врезалась во что-то мягкое и упала. Это, оказывается, была миссис Гримм.

— Ничего-ничего, Liebling. - сказала она.

— Надо бежать, миссис Гримм! — крикнула Сабрина, но старуха спокойно стояла на том же месте, будто хотела подманить светлячков поближе.

Когда рой уже почти окутал ее, старуха подняла ладонь ко рту и дунула — в воздухе тут же заискрилась тонкая голубая пыль. Жуки, замерзая, падали на землю, точь-в-точь как снежинки. Правда, голубая пыль справилась только с половиной из них, остальные перегруппировались и снова закружили над старой женщиной.

— У меня этого добра полным-полно! — воскликнула она, и — о, чудо! — жуки явно вняли ее предостережению: они вдруг всем роем метнулись прочь и пропали где-то в чаще. — Ах, пакостник! Как только не стыдно?! — крикнула миссис Гримм кому-то в глубину леса, потом повернулась к Сабрине и протянула ей руку. — А ну-ка, помоги мне отнести Дафну домой.

Сабрина была уверена, что им достанется от старухи по первое число. «Она ведь до того психованная, — думала Сабрина, — что и поколотить может. Почем знать, на что способна женщина, у которой над кроватью висят сабли?» Но миссис Гримм вовсе не сердилась, по крайней мере на вид. Более того, она скорее была искренне обеспокоена.

Она попросила Сабрину раздеть сестренку, а сама ринулась в ванную, притащив оттуда флакон с примочкой и ватные шарики. Помазав укусы примочкой, она уложила Дафну в постель.

— Ничего, к утру пройдет, — сказала миссис Гримм. — Чесаться еще будет, наверное, но в остальном все обойдется. Эльфы вообще-то не опасны, если только не роятся, — заметила она, подавая примочку Сабрине.

— Что вы сказали? Эльфы? Какие эльфы? — спросила Сабрина, совершенно не понимая, пошутила старая женщина или нет.

Миссис Гримм крепко обняла ее, задержав в своих объятиях.

— Liebling, все уже в порядке. Перестань плакать.

Сабрина машинально провела рукой по лицу и поняла: оно совершенно мокрое от слез. Она даже не заметила, что все время плакала.

Утром Сабрина хотя и была голодна как волк, но есть в этом доме не собиралась. Хватит того, что разнюнилась вчера, как последняя плакса. Сегодня она решила держаться до последнего. Когда снизу послышался голос миссис Гримм, которая созывала всех на завтрак, Сабрина целых двадцать минут пыталась втолковать сестре, что права.

— Ну и оставайся здесь, — сказала Дафна, — а я есть хочу.

Младшая сестра даже представить себе не могла, как это можно пропустить завтрак. — Нечего есть ее стряпню, — сказала Сабрина, но iv? у нее в желудке предательски заурчало. — Пусть е думает, будто нас можно сломить. Мы должны проявить силу воли.

Слушай, у меня идея! — начала Дафна. — Что, пи мы сейчас позавтракаем, потом съедим ее печенье, поиграем с Эльвисом и какследует выспимся. Она ведь решит, что мы сдались, а на самом деле мы как-нибудь, когда она меньше всего будет этого ожидать, возьмем да и улизнем отсюда.

Сабрина призадумалась. План сестры ее заинтересовал. Нельзя не признать: он был довольно удачным. Вот если бы Дафна не высказала его таким язвительным тоном…

Девочки оделись и, осторожно ступая, вышли в коридор. Когда они подходили к лестнице, Сабрина услышала из-за запертой двери, напротив спальни миссис Гримм, какие-то звуки, похожие на голоса, но она не была в этом уверена. Она приложила ухо к двери, но все тут же стихло.

— Ты слышала? Там вроде бы кто-то разговаривал, — сказала Сабрина.

— Это у меня в животе урчит. Есть хочется. Дафна схватила сестру за руку и потащила ее за собой вниз по лестнице, в столовую. К счастью для Сабрины, мистера Каниса там не было. А через несколько минут из кухни вышла миссис Гримм, неся перед собой большую тарелку с горячими оладушками.

— Овсяные оладьи, надеюсь, все едят? — нараспев произнесла она.

— Уррра! — завопила от восторга Дафна, и старуха тут же положила ей на тарелку целых три оладьи. Л еще парочку сосисок.

После этого она повернулась к Сабрине, у которой прямо слюнки текли. Оладий она не ела с тех пор, как пропали родители. Ее желудок был целиком и полностью за то, чтобы принять план Дафны.

— Погодите-ка, Liebling, я ведь сироп забыла, — с казала миссис Гримм и снова исчезла на кухне.

Едва она вышла, как Дафна заглянула под свои оладьи, как будто ожидала найти там сюрприз.

— Это же обычные оладьи, — протянула она.

— Что, разочарована? — засмеялась миссис Гримм, входя в столовую с большой соусницей.

— После вчерашних макарон я решила, что ты всегда так готовишь, — грустно сказала Дафна.

— Конечно, Liebling! А как же? — И старуха наклонила соусницу над тарелкой Дафны.

На оладьи полилась ярко-розовая липкая, пузырящаяся жидкость. Сабрина решила, что она похожа на незастывший студень, а Дафна так выпучила глаза, что они стали чуть ли не с оладьи размером.

— Что это? — спросила она.

— Ты лучше попробуй, — сказала миссис Гримм с усмешкой.

Дафна тут же приступила к делу и стала жадно глотать кусок за куском.

— Как фку-уфно! — заявила она с набитым ртом.

— Это мой собственный рецепт. Сироп из ноготков. И прежде чем Сабрина успела отказаться, миссис Гримм полила этим сиропом и ее оладьи. Девочка поглядела на эту странную поблескивающую массу, от которой пахло смесью арахисового масла и нафталина, и в животе у нее вдруг все как будто перевернулось. Она положила вилку и резко отодвинула от себя тарелку.

Сверху послышался резкий стук.

— Ну что, пора, наверное, поговорить о том, что случилось прошлой ночью, — сказала миссис Гримм, усаживаясь за стол.

Она заправила салфетку за ворот ярко-зеленого платья и, посмотрев на Сабрину, вопросительно изогнула бровь.

— Это не я, — тут же сказала Дафна.

Сабрина нахмурилась: она не ожидала такого предательства.

— Ничего. Главное, никто не пострадал, — сказала старая женщина. — Кости целы, и слава богу…

— Бабуля, у тебя в саду такие злые жуки! — пожаловалась Дафна, подливая себе странного сиропа.

— Знаю, Liebling, ох знаю… Вот уж правда, что злые…

— А что это за стук там? — спросила Сабрина.

— Мистер Канис заколачивает ваше окно, — ответила миссис Гримм, откусывая оладью.

— Что-о?! — в один голос воскликнули пораженные сестры.

— Ну я же не могу позволить, чтобы что-то проникло к нам в дом или чтобы кто-то попытался выбраться из него, — сказала старая женщина, но ее слова почти потонули в громком стуке.

— Так мы что, у вас тут как в тюрьме? — воскликнула Сабрина.

— Ах, ты совсем как твой отец! — рассмеялась миссис Гримм. — Зачем все так драматизировать! Давайте забудем об этом. Начался новый день, а значит, будут новые приключения. Вот мне утром уже звонили. Случилось одно происшествие, которое требует нашего участия. Интересно? Вы еще и суток у нас не пробыли, а уже оказались в самой гуще событий.

— Какой еще гуще? — спросила Дафна, положив толстый кусок зеленого масла на вторую порцию оладий.

— Скоро увидите, — сказала старая женщина, вставая со стула.

Она вышла на минутку в гостиную, но тут же вернулась с большими бумажными пакетами и поставила их около стола.

— Мистер Канис съездил утром в магазин и купил вам кое-какую одежду, просто так, чтобы у вас были обновки, пока вы не сможете пойти и сами выбрать, что хочется.

Сабрина заглянула в один из пакетов. В нем была одежда, но какая! Ничего более странного она в своей жизни не видела. Например, две пары ярко-голубых брюк с нашитыми на них сердечками и воздушными шариками… Еще там были две совершенно одинаковые футболки, такие же чудовищные, как и эти брюки, только ярко-оранжевого цвета, с нарисованной на груди обезьяной на дереве. Под рисунком, по животу, крупными буквами было написано: «Держись до последнего!»

— Вы что же, думаете, я это буду носить? — простонала Сабрина.

— Ой, какая миленькая! — восхитилась Дафна, которая тут же вытащила из пакета футболку с обезьяной и стала ее укачивать, будто новую куклу.

После завтрака девочки все же переоделись и стали смотреться в зеркало у себя в спальне. Дафна конечно же по-прежнему считала, что этот дурацкий наряд был самым чудесным на свете: она даже стала изображать заправскую манекенщицу. А Сабрина не сомневалась, что мистер Канис таким образом пытался наказать их за попытку сбежать.

— Скорей, девочки, нам пора! — позвала бабушка.

— Мне кажется, я прямо кинозвезда, — сказала Дафна, когда обе уже бежали вниз по лестнице.

— Точно, из сумасшедшего дома, — ответила Сабрина.

Сестры стояли у входной двери, ожидая, пока старуха соберет свои вещи. Миссис Гримм носилась по дому, то хватая книги с полок, то доставая их из-под дивана, а вслед за ней из комнаты в комнату тянулись целые вихри пыли. Набрав столько книг, что они уже в руках у нее не помещались, она отдала их Сабрине.

— Я уже почти готова, — пропела она, взбегая по лестнице на второй этаж.

Сабрина взглянула на обложку верхней книги. Называлась она «Басни и фольклор: полный справочник». Не успев удивиться, зачем им тащить ее с собой, она услышала, как старуха, загремев связкой ключей, открыла наверху дверь в таинственную комнату.

— Она в той самой комнате, куда нам запретила входить, — шепнула Сабрина сестре.

У Дафны тут же расширились глаза, и она укусила себя за ладонь. Дафна всегда так делала, когда очень волновалась, и, хотя Сабрине это не нравилось, она ее не ругала. И вообще, если бы она пыталась «воспитывать» сестру, отучать ее от всех причуд и странностей, ей бы и спать было некогда.

— Интересно, а что там, в той комнате? — прошептала Дафна в ответ.

— Наверное, скелеты тех детей, которых она смогла украсть из разных приютов.

Но Дафна лишь показала сестре язык, а потом надула щеки и издала губами презрительный звук.

Сабрине, надо признаться, самой было ужасно интересно узнать, что там, в той комнате. Всякий раз, когда ей говорили, что то-то и то-то нельзя, она уже ни о чем другом и думать не могла и хотела сделать именно то, что ей запрещали. И вообще, самое замечательное в любых правилах — это то, что их можно нарушать, доводя взрослых до белого каления.

— Ты слышишь? — спросила Дафна.

— Она там с кем-то разговаривает, — ответила Сабрина. — Наверное, с мистером «анисом.

Сабрина прислушалась, пытаясь разобрать слоги, но миссис Гримм уже вышла из комнаты, заперла дверь и теперь спускалась по лестнице.

— Все, барышни, поехали! — сказала она, подхватывая девочек под руки.

Выйдя с ними на улицу, она накрепко заперла все замки, потом три раза постучала по двери, как и накануне, только на этот раз сказала:

— До скорого.

— С кем это вы разговариваете? — спросила ее Сабрина.

— С домом, — ответила миссис Гримм таким тоном, будто это было совершенно очевидно.

Тут и Дафна постучала по двери.

— До свидания, пряничный домик! — крикнула она. Сабрина лишь выразительно закатила глаза. Они направились к машине. Сабрина, взглянув на нее, чуть не споткнулась: мистера Каниса вовсе не было на втором этаже! Он стоял тут, на дорожке, а рядом с ним сидел Эльвис. Мистер Канис ответил ей взглядом, в котором сквозило легкое презрение. Сабрина, конечно, расстроилась, однако куда больше ее озадачило то, что в таинственной комнате наверху миссис Гримм разговаривала, по-видимому, сама с собой.

— Мы готовы, мистер Канис, — сказала миссис Гримм, и он кивнул.

Все, включая Эльвиса, забрались в скрипучую машину, причем Эльвис растянулся сзади, на коленях у девочек.

— Вы поговорили с нашим соседом? — спросила миссис Гримм у мистера Каниса, пока все застегивали ремни безопасности или привязывали себя веревками.

— Разговор мы начали, — проворчал старик, — но он порой такой упрямый.

— Ничего, придется ему постепенно привыкнуть, — ответила миссис Гримм.

— Раньше за ним такого не замечали, чтобы он к чему-то привыкал, — сказал мистер Канис.

Миссис Гримм, вздохнув, покачала головой.

— О ком это вы? — спросила Дафна.

— Да о нашем соседе. Не волнуйтесь, вы с ним скоро встретитесь.

Сабрина огляделась: до ближайшего соседа, как ей казалось, было немало миль.

Мистер Канис включил зажигание, машина яростно задергалась, словно необъезженный жеребец, который пытается сбросить с себя ковбоя, и успокоилась, лишь когда они выехали со двора и покатили по пустынным проселочным дорогам. Сабрина принялась изучать Феррипорт-Лэндинг, самый скучный город на свете. В нем не наблюдалось никаких признаков жизни, если не считать старой коровы, что стояла прямо на обочине. Миссис Гримм тут же наклонилась к рулю и изо всех сил стала бибикать, а потом, пока они проезжали мимо этой коровы, всё махала ей рукой. Дафна, конечно, рассмеялась, а миссис Гримм, улыбаясь, объяснила, как важно здороваться со всеми и вообще быть вежливой. Сабрина тем временем решила использовать эту поездку для того, чтобы запомнить названия всех улиц, по которым они проезжали, и еще прикинуть, сколько времени потребуется на то, чтобы добраться пешком от дома до вокзала.

Тут они доехали до укрепленного на столбике почтового ящика, на котором было написано имя хозяина — Эплби, и мистер Канис, свернув с дороги, покатил по длинному, засыпанному опавшей листвой проселку, под сенью вековых кедров, сосен и дубов. Машина проехала мимо трактора, стоявшего на вершине невысокого холма, и остановилась около желтой ограничительной ленты, натянутой вокруг огромной кучи поломанных досок, труб и битого стекла. Миссис Гримм взглянула на мистера Каниса и чуть улыбнулась.

— Что, мистер Канис, давненько мы с вами не занимались такими делами? — спросила она.

Старик лишь покачал головой и помог ей выйти из машины. Миссис Гримм тут же открыла заднюю дверцу, заглянула внутрь и, протянув руку, почесала Эльвиса за ушами.

— Ну, голубушки, не возражаете, если я на минутку заберу у вас своего бойфренда? — спросила она, подмигивая Дафне.

Дог неуклюже выполз из машины, потянулся всем телом и взглянул на старуху, ожидая команды. Та поискала что-то у себя в сумке, потом вынула кусок ткани и поднесла его к носу пса. Он понюхал, с шумом вдыхая воздух, а потом бросился к этой огромной куче мусора и принялся что-то искать там.

— А что мы здесь вообще делаем? — спросила Сабрина.

— Расследуем преступление, разумеется, — сказала миссис Гримм.

— А ты что, в полиции работаешь или как? — спросила Дафна.

— Или как, — ухмыльнулась старуха. — Вышли бы погулять, огляделись, а?

И она тоже направилась к куче мусора, явно собираясь что-то поискать там.

У Сабрины совершенно затекли ноги — всю дорогу у них на коленках лежал стокилограммовый пес, и они с Дафной решили, что в самом деле хорошо бы немного пройтись.

— С домом она разговаривает, с коровами тоже, вечно у нее какие-то дурацкие правила, — бормотала Сабрина. — А теперь, видно, вообразила, что она — Шерлок Холмс.

— Может, это игра такая? — весело сказала Дафна. — Я тоже хочу быть детективом! Давай я буду у тебя вместо Скуби-Ду!

Несмотря на все предостережения Сабрины, Дафна явно была счастлива, ведь уже полтора года и ее жизни не было ничего веселого. Было так приятно то видеть улыбку на лице сестренки, эти знакомые искорки, снова брызжущие из ее глаз… Она всегда была такой, когда папа читал им по воскресеньям комиксы или когда мама позволяла залезть к ней в гардеробную и играть там во взрослых дам. Сабрина улыбнулась и обняла младшую сестру за плечи. Пусть, в самом деле, порадуется. Кто знает, сколько это продлится?

Тут на поляну выехал длинный, ослепительно белый лимузин. Он так и сиял белыми дисками колес, а его капоте сверкала серебристая фигурка вздыбленного коня. Лимузин остановился рядом с автомобилем мистера Каниса, и из него со стороны водителя выскочил маленький человечек. Росту в нем было явно не больше метра, во всяком случае, он был не выше Дафны. У коротышки был нос картошкой и солидное брюшко, которое еле сдерживали пуговицы черного костюма. Однако в глаза бросались не его рост и одежда, а шутовской колпак на голове с надписью крупными буквами: „Я — КРУГЛЫЙ БОЛВАН“. Припустив со всех ног к задней дверце лимузина, коротышка пыхтя обежал его и выпустил пассажира, который поносил его почем зря со своего заднего сиденья.

— Ну ты, Семерка, даешь! — кричал пассажир, у которого определенно был британский акцент. — Ты что же, братец, думаешь, я в этой душегубке целый день ждать буду, пока ты соизволишь мне дверь открыть, а? Я ведь, когда ты явился ко мне просить работу, тебя сразу нанял. Что ж ты каждый божий день заставляешь меня жалеть о моей доброте!

Из лимузина вылез, оглядываясь по сторонам, высокий мужчина в костюме с фиолетовым отливом. У него была квадратная челюсть, голубые глаза и прилизанные черные волосы. Таких писаных красавцев Сабрина никогда прежде не встречала, и сердце ее вдруг бешено заколотилось, впрочем, это продолжалось лишь до тех пор, пока он снова не открыл рот.

— А это что еще такое, а? Не сносить им головы, Семерка! — бушевал красавчик, по-прежнему странно озираясь.

— Так точно, сэр! — отчеканил Семерка.

— Мне же доложили, что прошлой ночью все было убрано. Хорошо еще, что хоть я понимаю, что все, кто на меня работает, на самом деле полные недотепы. А то мы бы так и не узнали, что эта куча все еще валяется тут. Еще чуть-чуть, и было бы поздно. Подумать только, боже мой, середина дня, а мусор всё еще здесь! И что только Троица себе думает? За что я им деньги плачу? Я не позволю, чтобы вся эта чушь на постном масле продолжалась в том же духе! Они разве не знают, что бал уже завтра? Нет, мистер Семерка, полетят головы, ох полетят…

Коротышка лишь согласно кивал. Тут его босс поглядел сверху вниз на Сабрину с Дафной и помрачнел.

— Вон уже и туристов принесло откуда-то, уже их чумазые детишки тут без надзора сшиваются. Это ведь дети, так, мистер Семерка? Это не из вашего роду-племени?

Шутовской колпак мистера Семерки съехал ему на глаза, но он тут же отодвинул его на затылок, разглядывая девочек.

— Так точно, дети, сэр.

— А одеты, будто они из цирка. Ты ведь когда-то работал в цирке, мистер Семерка, верно?

Коротышка кивнул.

— Надо нам принять закон, который запрещал бы детям находиться в общественном месте без сопровождения родителей, а? Это же место преступления, а на нем какие-то дети кишмя кишат. Давай-ка, мистер Семерка, займись делом, напиши-ка мне проект закона, если тебе не слишком трудно, ладно? — не унимался красавчик.

— Что вы, сэр, что вы! Совершенно не трудно! — сказал мистер Семерка и, вынув из кармана пиджака блокнот и ручку, принялся что-то в нем черкать, ревностно выполняя инструкции начальника.

— Видишь, как легко работать в команде, а, мистер Семерка? Мне нравится, как быстро ты изменил свое отношение к делу. Если будешь продолжать в том же духе, мы, глядишь, и от твоего колпака избавимся, — сказал босс.

— Очень было бы хорошо, сэр.

— Хорошо-то хорошо. Семерка, да только куда нам торопиться? Ты ведь, например, даже еще не дал этим детям мою визитную карточку, а ведь это ужасно неприлично. Тем более что только вчера вечером мы именно об этом и говорили! Что я тебе сказал, а? Повтори!

— Всем раздавать визитные карточки, сэр. Это хороший способ завязывать контакты, сэр.

— Точно, точно! — закивал босс, нетерпеливо топая ногой.

— Виноват, мистер Шарманьяк, сэр, — сказал мистер Семерка и, мигом подлетев к девочкам, вручил каждой по визитной карточке.

Карточка была тоже с фиолетовым отливом. На ней была отпечатана золотая корона, а ниже золотыми буквами значилось: „МЭР УИЛЬЯМ ШАРМАНЬЯК. Я ПОВЕДУ ВАС“. Еще ниже был указан номер телефона, электронный адрес и даже веб-сайт.

— Так, а ну-ка, напомни мне, мистер Семерка, о чем я только что говорил? Ну, до того, как мне пришлось отвлечься, чтобы напомнить тебе, как нужно выполнять свою работу?

Но коротышка не успел ничего сказать, потому что Сабрина вдруг шагнула вперед: чего она совершенно не могла терпеть, так это грубого обращения.

— Вы сказали, что пора, мол, принять закон, чтобы дети не имели права нигде находиться без сопровождения родителей, — сердито сказала она. — А по-моему, еще нужен закон, который запрещал бы разговаривать с людьми так, будто они круглые идиоты или законченные болваны!

— Верно! Видишь, Семерка, если эта циркачка способна воспринимать, о чем речь, отчего же ты меня никак не поймешь? А ведь ей явно не больше восьми лет, и она, конечно, умственно отсталая, — сказал мэр Шарманьяк.

— Мне уже скоро двенадцать! — крикнула Сабрина. — И никакая я вам не отсталая!

Мэр Шарманьяк явно не ожидал такого резкого отпора.

— Где твои родители, деточка? — рявкнул он.

— А мы здесь с бабушкой, — ответила Дафна. Сабрина тут же обернулась и зло посмотрела на нее: эта сумасшедшая старуха вовсе не была их бабушкой.

— Как вам, однако, повезло в жизни! — презрительно ухмыльнулся мэр Шарманьяк. — И кто же наша бабушка?

Дафна показала пальцем на миссис Гримм, которая что-то записывала в свой блокнот.

— А-а, так ваша бабушка Рельда Гримм? — проворчал мэр сквозь зубы. — Когда же ваша проклятая семейка вымрет? Вы прямо как тараканы, никак не переведетесь…

Тут миссис Гримм взглянула в их сторону и, увидев мэра Шарманьяка, поспешила подойти к ним.

— Рельда Гримм, я только что имел честь познакомиться с вашими внучками, — сказал мэр, и его мрачная гримаса тут же сменилась солнечной улыбкой. — Они как две капли воды похожи на дедушку. — И, наклонившись к Дафне, он ущипнул ее за щеку. — С возрастом, надо надеяться, это у них пройдет, — пробормотал он.

— Мэр Шарманьяк, что привело вас сюда, в такую даль? Я думала, сейчас для вас главное — сбор средств в ваш предвыборный фонд, — сказала миссис Гримм, натянуто улыбаясь.

— Ах, что вы, ну какой сбор средств! — отмахнулся Шарманьяк. — Это всего лишь бал. Завтра вечером. Но вы же сами знаете, как все у нас делается! Если я лично не побываю на месте происшествия, даже если дело пустяковое, то все сразу начинают недоумевать, нервничать… А могу и я задать вам тот же самый вопрос: почему знаменитая Рельда Гримм здесь, в этой глуши, и зачем ей понадобился этот разрушенный дом?

А ведь он был прав: эти обломки прежде были домом. Сабрина заметила, что кое-где из-под камней выглядывала мебель, а в одном месте на палке раскачивался на ветру старый шерстяной плед.

— Ума не приложу, о чем думал этот фермер! Разве можно строить дом так плохо? Счастье еще, что ему удалось выбраться из-под камней, — продолжал мэр.

— А-а, значит, есть оставшиеся в живых! — сказала миссис Гримм, делая пометки у себя в блокноте.

— Ну вот, опять двадцать пять, мистер Семерка! Прямо видно, как у нее в голове завертелись шестеренки. Рельда Гримм, частный детектив, идет по горячему следу, она вот-вот раскроет преступление, которого не было, — сказал мэр. — Вот ведь какая закавыка с вами, Гриммами! Вы никак не хотите понять, что раскрыть тайну можно только тогда, когда эта самая тайна есть… А тут что? Фермер построил когда-то дом, построил плохо, ну, дом и обвалился. Это не тайна, а происшествие. И все, вопрос закрыт.

— Почему же вы назвали эти обломки местом преступления? — удивилась Сабрина.

Шарманьяк обернулся и поглядел на нее так, что его взгляд мог бы прожечь в ней дырку.

— Тебе, детка, явно не то послышалось, — сказал он сквозь зубы. — Мистер Семерка, запиши-ка вот это. Еще один закон: детям запрещается задавать вопросы тем, кто старше их по возрасту.

Коротышка энергично зацарапал в своем блокноте, а миссис Гримм сказала:

— Но мы же, мэр, оба прекрасно понимаем, почему мы приехали сюда.

Лицо Шарманьяка налилось краской. Он дернул себя за галстук и принялся поправлять воротник.

— Но вас, Рельда, все это ни с какой стороны не касается.

Не успела старая женщина ответить ему, как к ним подошел мистер Канис.

— А-а, смотрите, уж не сам ли это злой серый…

— Мэр Шарманьяк, о чем вы? — сердито перебила его миссис Гримм.

— Ах, извините. Мне, разумеется, докладывали, что теперь вас на ученый манер надо звать, по-латыни: Канис. Так ведь? — осклабился Шарманьяк, наклоняясь поближе к Сабрине и Дафне. — Вы, детки, поосторожней с ним: как пойдете поцеловать бабушку перед сном, обязательно посмотрите, какие у нее зубы…

— По-вашему, это умно — провоцировать меня? — сказал мистер Канис, подходя вплотную к мэру.

Мистер Канис был совершенно спокоен, но его слова явно привели мэра в смятение.

— Так, хватит! — приказала миссис Гримм, да таким голосом, что девочки просто остолбенели.

Но еще удивительнее было то, как ее окрик подействовал на двух взрослых мужчин: они отскочили друг от друга, будто два школьника, которых отругала учительница.

— Собака тут кое-что нашла, — хрипло сказал мистер Канис.

Он положил на ладонь миссис Гримм огромный зеленый лист, и ее глаза удовлетворенно загорелись.

— Смотрите-ка, мэр Шарманьяк. Мне кажется, вот и ключ к разгадке, хотя сама тайна пока еще не разгадана, — сказала она, размахивая этим листом прямо перед носом мэра, который явно очень разозлился.

— Поздравляю! Как же, большое дело — среди всех этих деревьев найти зеленый лист, — съехидничал мэр Шарманьяк. — Вы бы сюда судебно-медицинских экспертов вызвали, они б вам целую ветку нашли или даже желудь…

— Но ведь этот похож на лист бобового ростка, — ответила старуха.

Шарманьяк зыркнул глазами по сторонам.

— Ну и что? Это еще ничего не доказывает, — сказал он.

— Может, нет, а может, и да. Просто странно видеть свежий зеленый лист, когда на дворе конец ноября, — заметила миссис Гримм.

Сабрина взглянула на деревья — и то верно: листья-то все уже облетели…

— Вот что, Рельда, — сказал мэр, — вы бы не лезли не в свои дела, чтобы потом не пожалеть.

— А если не хотите, чтобы я вмешивалась в ваши делишки, нужно было лучше маскировать собственные огрехи, — спокойно сказала миссис Гримм и положила листок в свою сумку.

Мэр неопределенно хмыкнул и повернулся к услужливому Семерке.

— А ну открой дверцу, недоделок! — прорычал он.

Коротышка чуть не потерял свой шутовской колпак — так он рванулся к дверце. А через мгновение лимузин так лихо сорвался с места, что из-под колес полетел щебень.

— Девочки, пойдемте-ка вон туда, на холм, посидим там около трактора, — предложила миссис Гримм. — Мне хочется на это место сверху взглянуть. Повнимательнее.

Дафна взяла старуху за руку и помогла ей подняться по крутому склону, где стоял одинокий трактор. Поднявшись наверх, старуха плюхнулась на землю, еле переводя дыхание.

— Спасибо, Liebling. То ли холмы стали круче, то ли это я постарела…

— А кто это был? — спросила Дафна.

— Ну как тебе сказать? — ответила миссис Гримм. — Вообще-то он благородных, королевских, кровей, зовут его мистер Шарманьяк, он мэр нашего города.

— А почему он всем грубит? — спросила Сабрина.

Мэр чем-то напомнил ей ту тетку, которая раздавала еду у них в приюте: казалось, ей доставляло удовольствие говорить детям, что они слишком разжирели.

— Ну, его в самом деле иногда заносит…

— Похоже, они с мистером Канисом не любят друг друга, — заметила Дафна.

— Ну, это давняя история, — сказала старуха и вдруг подняла с земли маленький черный кружок. — Как интересно! — пробормотала она, радостно записывая что-то в блокнот. — Крышка от объектива, похоже, от очень дорогой видеокамеры…

— Может, это мусор? — сказала Дафна. — Или фермер что-то потерял…

— Может, и так, конечно, — соглашаясь, кивнула миссис Гримм, убирая крышку в сумку. — А может, кому-то, кто виноват в разрушении дома, нужны были доказательства.

В это время неподалеку притормозил белый микроавтобус, на котором крупными буквами было написано: „НОВОСТИ. ЧЕТВЕРТЫЙ КАНАЛ“. Двери распахнулись, и из автобуса выпрыгнули оператор с камерой и смазливая репортерша в деловом костюме. Она сразу же раскрыла пудреницу, посмотревшись в зеркальце, поправила прическу, и оператор подал ей микрофон. Они оглядели кучу обломков досок, бревен и кирпичей, а потом, заметив на холме старую женщину с детьми, тут же подошли к ним.

— Здравствуйте, дамы, меня зовут Вильма Фэй, я из программы новостей четвертого канала, — затараторила репортерша, тыча микрофоном в лицо миссис Гримм. — Не могли бы вы рассказать нам, что здесь случилось?

— О господи, вы с телевидения, что ли? — спросила старая женщина.

— Да-да, — закивала репортерша, — и мы покажем вас в ближайших новостях. А теперь расскажите нашим телезрителям, что вы тут видели.

— Да мы, собственно, ничего и не видели, — сказала миссис Гримм. — Мы сами только что сюда приехали.

Оператор опустил камеру.

— Ну надо же! — простонала репортерша. — Пять лет на факультете журналистики, диплом с отличием, а приходится делать передачу про обвалившийся дом в этом богом забытом Феррипорт-Лэндинге, да еще в такую холодину!

— Пойду-ка поснимаю развалины, — сказал оператор и, взвалив на плечо свою тяжеленную видеокамеру, двинулся с холма вниз, к куче строительного мусора, которая еще недавно была домом фермера.

— Ну хоть что-то, — кивнула репортерша. — Только давай уедем отсюда поскорее.

— Извините, что ничем не смогла помочь, — сказала миссис Гримм.

— Ах, не в вас дело. Просто меня без конца посылают в этот городишко, а здесь никогда ничего не происходит.

— Верно, у нас в Феррипорт-Лэндинге тишь да гладь, — согласилась старуха.

Вильма Фэй опять закивала и направилась к своему микроавтобусу.

Когда телевизионщики уехали, миссис Гримм вынула из своей сумки большой зеленый лист и странную коробочку с какими-то ручками, кнопками и помигивающими лампочками. Положив лист на землю, она нажала красную кнопку на крышке коробки и принялась размахивать ею над листом.

— А что ты делаешь? — спросила Дафна.

— Анализирую, — ответила старуха. — У меня сугубо научный подход.

Тут прибор издал громкий утробный звук, словно кто-то… ну, словом, испортил воздух…

— Ага, вот, — удовлетворенно сказала миссис Гримм, — все так и есть: как я и думала, он с великанского бобового ростка.

— Да таких не бывает на свете, — хихикнула Дафна.

— А что ты видишь вон там, внизу? — спросила миссис Гримм, показывая вниз, на поляну.

— Дом, который обвалился, да? — проговорила девочка.

— Верно. А что еще? Что вокруг дома?

Сабрина внимательно посмотрела на кучу обломков. Что же в ней такого необычного? Ничего вроде бы. Вот разве что земля вокруг будто придавлена.

— Земля около развалин ниже, чем все вокруг, — сказала она.

— А отчего такое могло случиться?

— Не знаю. А вы что думаете? — спросила Сабрина, перебрав в уме возможные варианты.

— По-моему, на этот дом наступил великан, — ответила миссис Гримм. — Где найдешь лист от великанского бобового ростка, там и великана небось встретишь.

Дафна засмеялась, а Сабрина снова ужаснулась: старуха еще больше сошла с ума…

— Надо бы спуститься и еще разок все как следует осмотреть, — сказала старая женщина, с трудом подымаясь на ноги.

Внизу она подошла к мистеру Канису, который одиноко возвышался среди обломков.

— Чудная она какая-то, — снова хихикнула Дафна. „Причем на всю голову“, — подумала Сабрина.

— Хочу на тракторе покататься! — воскликнула Дафна.

Она вскочила на ноги и потащила сестру к трак-гору. Сабрина помогла ей взобраться на сиденье, и малышка тут же ухватилась за руль, стала крутить его и издавать звуки, что-то вроде „дррр“, делая вид, что управляет трактором.

— Смотри, я настоящая фермерша, — дурачилась Дафна.

Сабрина поглядела на сестру и вдруг засмеялась. Нет, все-таки у нее самая забавная сестра на всем белом свете!

— Что же вы выращиваете на вашей ферме, уважаемая фермерша Гримм? — подыграла она ей.

— Конечно же конфеты! — засмеялась Дафна. — Я собираю с полей тонны конфет. На прошлой неделе отвезла весь свой урожай на рынок. И неплохо заработала, между прочим…

Сабрина улыбалась, но потом ее сердце снова окутало облачко печали. Ну зачем этой старухе понадобилось врать, будто она их бабушка? Зачем выдумывать небылицы? Неужели нельзя по-нормальному, как все? В доме у нее тепло, удобно, и, если все время быть начеку из-за мистера Каниса, они с сестрой вполне могли бы пожить там. Если бы эта старушенция не была такой сумасшедшей, она могла бы стать неплохой бабушкой.

— Сабрина, посмотри на дом, — прошептала вдруг Дафна.

Она, оказывается, уже перестала играть в фермершу и теперь во все глаза смотрела на кучу мусора внизу, у подножия холма.

Сабрина взглянула туда, но ничего нового не увидела.

— Разве тебе не видно то, что я вижу отсюда? — воскликнула Дафна, показывая рукой вниз.

— Что там? Что ты видишь?

— Залезай ко мне, отсюда лучше видно. Сабрина вскарабкалась на трактор и встала в полный рост на его капоте.

— Теперь видишь?

И тут Сабрина поняла, что так взволновало ее сестру. Да у нее самой сердце подпрыгнуло в груди и заколотилось где-то в горле: вмятина вокруг обрушившегося дома была совершенно определенной формы.

— Это же след ноги… — ахнула она.