Я попытался набрать воздух в легкие, но ничего не получилось. Мои ноги подкосились, я осел на колени, держась за землю правой рукой. А в левой у меня находился продырявленный насквозь щит пулей от снайперской винтовки. И рана в груди...







Глава 17.





Пробито легкое. Минута, может две, если не повезет. Но это конец. Левой рукой я зажимал рану, только вдохнуть всё равно не мог. Мое тело парализовала боль. Я хорошо умею подавлять болевые ощущения, научился, пока лежал с обугленной спиной привязанным к кровати. Только в моей теперешней ситуации всё бесполезно.



Я слегка приподнял голову, продолжая надавливать на рану и держаться за асфальт, чтобы не упасть. Признаться честно, я ожидал получить снайперскую пулю от несколько иного человека. И из СВД, а не из ВСС. Хотя, отдам Златову должное, он наконец-то нашел себе достойное оружие.



Ко мне приближались три силуэта. Улыбка моего ненавистника сверкала искренними лучами счастья. Всё бы сейчас отдал за малейшую возможность выбить ему зубы. Группа остановились прямо в метре от меня, стоящего на коленях и теряющего последние силы. У первого в руках ВСС, Златов и еще один с пистолетами.



- Как же долго я этого ждал, - произнес маленький фанатик. - Такова Божья Воля, ничего личного.



Внезапно я ощутил что-то металлическое на своих пальцах, которыми зажимал брешь в теле. Я резко сделал глубокий вдох, оттолкнулся от земли правой рукой, ей же выхватил Узи с бедра и дал очередь по троице.



Выплюнув скопившуюся во рту кровь, я упал на спину и начал дышать полной грудью, периодически откашливая красную жижу. Рана всё еще стонала, но пуля каким-то невообразимым образом оказалась у меня в руке. И пробоина в легком, судя по всему, затянулась. Хрень волшебная.



Провалявшись так минуту, наслаждаясь стонами раненых врагов и возможностью дышать, я нехотя поднялся на ноги. Один труп, Златов держится за бедро, третий, который был со снайперской винтовкой, оказался в моей ситуации. Я продырявил ему грудную клетку. Он лежал на спине и не мог сделать вдох.



- Око за око, - наклонился я над снайпером, улыбнулся, затем пошел к Златову.



- Видимо, твой Бог только что воскресил меня и убил тебя, такова Божья Воля, - присел я на корточки рядом с врагом, отодвинул от него пистолет, к которому он пытался тянуться.



- Ты демон, - лицо Златова искривилось от боли и ярости.



- Я жив, а ты скоро умрешь, - теперь на мне блестела улыбка. И, спорю, что он тоже мечтает отдать всё, лишь бы исправить ситуацию.



- В голову, пожалуйста, - смирился фанатик с проигрышем.



- Что? - встал я с корточек и начал победоносно расхаживать из стороны в сторону. Хрипы умирающего снайпера слегка бесят, но милосердия он от меня не дождется. - Ты меня вдруг рыцарем в сияющих доспехах начал считать? Я же демон!



- Пожалуйста, - взмолился он.



- У меня другие планы, - говорил я, снимая глушитель с Узи. - Я расскажу тебе, как всё будет: ты умрешь медленно и станешь Проклятым. Затем я найду тебя, отрублю руки, отрежу уши и нос, выбью глаза. Выкину части твоего тела за границу Бездны, чтобы Люцифер точно не восстановил тебя. Потом я вырою глубокую яму и сброшу тебя в нее. Возможно, отрежу и яйца, но я еще не решил...



- Пожалуйста, - вновь произнес Златов. Но я лишь оскалился, навел на него Узи и сделал еще два выстрела. В обе ноги. Чтобы уж точно не ушел. Он истечет кровью или Проклятые найдут его раньше. Не знаю, что лучше.



- Я бы помочился на тебя, но не хочется сейчас, извини, - говорил я, уходя от кричащего и стонущего фанатика. Прицепив обратно глушитель, я попытался ускорить свой шаг, но боль продолжала мешать мне.



Сколько прошло с момента попадания пули до ее чудесного извлечения? Минута? Не уверен. Но знаю, кого поблагодарить. Слава Люциферу и всё такое. Однако я, в любом случае, надеру и тебе задницу, когда придет время.



Помнится, двое Проклятых чересчур быстро воскресли, когда Атлас пытался арестовать меня. И у меня появилась догадка: вокруг моего тела, а, может, и внутри, летает дикое количество Войтов. Нет сомнений, что они меня восстановили. Считают за Проклятого? Возможно, не уверен.



Раньше мне не латали раны. Но я и по полгода в Бездне никогда не проводил. А еще мне еда не нужна. Видимо, они меня и подкармливают при необходимости. Именно меня, а не всех выживших. Ева умерла. Однако ее ранения оказались слишком серьезными, у нее не было минуты.



Да что же это такое?! Почему до сих пор так больно?! Я остановился на набережной и принялся снимать небаллистическую броню с торса. Эх, а если бы я носил обычный бронежилет, то не узнал бы о такой беззаветной любви Войтов ко мне. Я снял и длиннорукавку, чтобы получше рассмотреть себя.



Я проглядел Проклятого, который подбежал ко мне, остановился в шаге и начал пристально изучать меня. Проклятый в боевом режиме, ведь я недавно устроил стрельбу без глушителя.



- Он там, - указал я направление, где в крови лежал мой соперник. - Только голову не пробивай, испинай его ногами, например.



- Голову не пробивай, - повторил за мной Проклятый, затем сорвался и побежал в сторону Златова.



Обожаю такие моменты. Блин, рана не заросла совсем. Продолжает кровоточить. Значит, мне заштопали только легкое. Может, еще и мышц немного. Но кровь течет быстро. Время радости закончилось. Необходимо срочно добраться до моего дома и нашего ученого. Благо осталось совсем немного.



- Держись, сука, сегодня ты не умрешь, - приговаривал я, пытаясь как-то приободриться. Плохо получалось. Но кровотечение постепенно слабело. Мне пришлось скинуть шлем и броню, иначе слишком тяжело идти. Пробитый щит тоже ни к чему теперь. Но саблю, Узи и ножи я продолжал тащить. Многие хотят моей смерти в последнее время.



- Михо! Открывай! Это Ян! - барабанил я из последних сил в дверь своей квартиры.



- Ян! Как я рад! - отпирал замок ученый. - Почему ты без брони? Ты ранен? Что случилось?



- Пустяк, - махнул я рукой, Михо помог мне добраться до кровати.



- Инди ушел! Не знаю причину! Просто взял и ушел! Оставил меня одного! - тараторил Михо. - А где Ева?



- Сейчас угадаю: Инди прихватил с собой СВД?



- Да, как ты узнал?



- Он убил Еву.



Михо присел рядом со мной, держался за лицо и тихо матерился.



- Почему? Зачем? - он повернулся ко мне и схватил за плечо.



- Долгая история, - сейчас важнее было узнать кое-что другое, а о мотивах Инди я могу рассказать в любой другой момент. Я достал нож, Михо дернулся и вскочил с кровати, я лишь ухмыльнулся. Сделав небольшой надрез у раны, я собрал немного своей крови на лезвии ножа, протянул его ученому. - Попробуй.



- Что?! - не понял Михо.



- Оближи нож, - серьезно проговорил я.



- И? - ученый нерешительно попробовал на вкус мою кровь, сделав полное отвращением выражение лица.



- Человек или Проклятый?



- Что? - опять загнал я в тупик собеседника.



- Ну, сироп или железо?



- Железо, точно.



- Значит, человек, - усмехнулся я.



Перед глазами стали возникать зеленые и фиолетовые точки. Их появлялось все больше и больше, тысячи и тысячи, пока весь мой взор не заполнился этой гаммой красок. Затем они потускнели, и моя голова рухнула на подушку...







Глава 18.





Меня отстранили после убийства, совершенного в баре. Ожидаемо. Инди при нашем знакомстве намекнул, что агенты-выжившие фактически неподсудны. Так оно и есть, я тому пример.



На мои драки без жертв еще закрывали глаза, даже после выстрела в Атласа меня не сильно утюжили. Однако убийство гражданина США списать так просто не могли, несмотря на то, что само преступление скрыли от общественности.



Мисс Блэквуд лично объявила мне об отстранении от службы на неопределенный срок в связи с моим плачевным психическим состоянием. Смешно, Томпсон не удосужился снизойти до этого. Но еще смешнее то, что именно он подкосил мою психику. Директор выжимал из меня все соки, заставлял участвовать в исследованиях живучести Проклятых, то есть банальных пытках. Приказывал работать по всему миру без остановок. А потом и миссии превратились в абсолютный бред из разряда "достань-принеси древнюю чашку".



Понятно, почему у меня обострялись проблемы. Всё же я не осуждаю Томпсона, я его понимаю. Он - умнейший человек и лучший стратег. Если кто-то и способен противостоять Люциферу, так именно Томпсон. Жаль, что спасая себе задницу журналисткой статьей, я подпишу приговор его карьере...



Выйдя из кабинета, в моей голове сразу родился дальнейший план действий. Я тут же связался со знакомыми из разведки, попросил скрыть меня от наблюдений, сбросить все хвосты и достать новые документы на всякий случай. Хорошо иметь таких друзей.



До Эстонии я добирался еще по своему удостоверению, ведь я не мог отказаться от табельного. От Латвии было бы быстрее, только она войной почти сметена, и нарваться на оккупационные войска не особо хотелось, поэтому пришлось остановиться на Эстонии. Границу переходил уже нелегально, в этом мне помогли Атлас и Коршун. Они и доставили меня до Московской Бездны. И только им я рассказал, как меня найти. Дом я выбрал заранее, он мне всегда нравился. Мрачное двенадцатиэтажное строение на окраине парка с прекрасным видом и тихим окружением...



- Убери пушку, я еще человек, - очнулся я после обморока и, судя по всему, продолжительного сна.



- Я не держу тебя на прицеле, - послышался голос Михо. Я открыл глаза и посмотрел на ученого.



- Ну и дурак, - усмехнулся я.



- Как себя чувствуешь?



- Будто пуля пробила лёгкое, - вспомнил я свежие ощущения. Но, оглядев свою грудную клетку, я не заметил на ней ранения. Лишь старые шрамы. И чувствую себя великолепно.



- Твоя рана у меня на глазах заживала, - сообщил Михо.



- Спасибо Войтам, - подмигнул я ученому, который назвал этих существ в честь себя. Я нерешительно поднялся с кровати, но никакой боли так и не почувствовал.



- Может, ты расскажешь, что происходит? - протянул мне Михо чашку с водой.



- Потом, - сделал я несколько больших глотков. - Сейчас мне необходимо кое-что сделать.



- Ты никуда не пойдешь, пока не объяснишь мне! - неожиданно он схватил меня за плечо.



- Поспорим? - приблизил я голову к нему.



- У тебя глаза черные, - тихо прошептал Михо, сам не веря своим словам.



- Они у меня с рождения темно-карие, мне надоело тебе это повторять.



- Они. Чёрные, - уверенно произнес ученый.



Я стряхнул его руку со своего плеча, взял лампу со стола и быстро отправился в коридор к большому зеркалу. Чёрные. Радужка глаза идеально чёрная, но это не глаза Проклятых. Мои, как и раньше, свет не поглощают. Что-то среднее получилось. Впрочем, мне не до этого.



- Я ухожу, - отвернулся я от зеркала.



- Мне что делать?



- Запрись и подожди денек, - пожал я плечами.



- Так не пойдет! - разозлился Михо. Я прекрасно понимаю его чувства, только он мои никак понять не сможет.



- Послушай, - начал я. - Мне необходимо найти Еву и вывести ее за границу. Я обязан. Это долг агента. Я не позволю ей быть Проклятой. И не сделаю выстрел в голову, чтобы Люцифер мог пустить ее на питание для своих слуг или постройку очередной фабрики. Я обязан.



- Хорошо, - внезапно согласился ученый. - А если появится Инди?



- Беги, - улыбнулся я. - Но он не придет сюда. Не сейчас.



- А если...



- Прощай, Михаил, - протянул я руку.



- Прощай, Ян, - он нерешительно пожал мою ладонь.



Я накинул легкую куртку на голое тело, надел ножную броню и потрепанные армейские ботинки, повесил саблю за плечо, ножи на пояс, Узи к бедру. Сорок шесть патронов осталось, тридцать в основном магазине и шестнадцать в дополнительном. Срочно нужно обзавестись новым вооружением.



Из квартиры на десятом этаже я прихватил самокат. Так всяко быстрее будет. Я любил покататься по крыше до того, как пришла Ева с командой. Потом времени уже не оставалось, как и желания.



Из подвала я взял диадему с кучей бриллиантов, кое-как повесил ее на пояс и начал свое неуклюжее путешествие на самокате. Сначала я решил заехать на набережную, забрать броню и шлем, мне всё равно по дороге. Они так и лежали там. Правильно, кому еще такое нужно, кроме меня?



Надев дырявую длиннорукавку, я вздрогнул от холода. Она мокрая, а на улице не больше пятнадцати градусов. Но ее зашивала Ева. А вот и она сама.



Логику действий Проклятых не всегда можно понять. Ева шла по набережной в мою сторону. Не знаю, какие у нее там условные рефлексы сыграли, впрочем, я рад, что не придется вновь идти в центр города.



Быстро накинув броню, я находился в легком замешательстве. Что ей сказать? "Привет, как дела?". Никогда не умел подкатывать к девушкам. В школе и университете меня спасали неплохие денежные средства и спортивные достижения в беге (всегда выступал за свои учебные заведения, иногда и достойные места в районных-городских соревнованиях занимал). После Люцифера роль играла лишь моя слава. Но ничего не изменилось. Я как не умел правильно разговаривать с девушками, так и не умею. А Проклятая девушка-агент - это еще страшнее королевы бала.



- Агент, выдвигаемся на задание, - командным голосом произнес я, когда Ева приблизилась ко мне. Она остановилась, ее некогда серые глаза стали намного темнее моих. Боюсь представить, что происходит в голове у Проклятых в такие моменты.



- Есть, - наконец-то ответила Ева.



Я прислонил самокат к ограде на набережной и неторопливо повел девушку. Шел первым и старался не оглядываться назад, не мог смотреть на нее. Меня начинало трясти, а в мозгу рождалось слишком много мыслей. Лучше просто слушать ее шаг за своей спиной.



Здесь действительно очень красиво, как заметила Ева. Сумрачное оранжево-красное освещение, никакого ветра, голые деревья, мир словно замер вокруг, лишь одинокие капельки воды падают с крыш. Тишина. Только шаги двух пар ног, наши последние шаги.



Мы вошли в парк с главного входа. Я так ни разу и не оборачивался. Как там в мифе было? Орфей оглянулся и остался в Царстве Аида? Не помню наверняка, но боюсь, если я оглянусь, то я тоже не смогу сделать то, что должен.



Оказавшись у калитки, ведущий из Бездны в мир людей, я остановился. Ева встала правее меня. Я повернул голову в сторону девушки, последний раз наслаждаясь ее образом. Аккуратно снял с нее шлем и надел диадему, которую прихватил с собой. Герои должны умирать красиво. А она - герой. По крайней мере, для меня. Принцесса... Моя прекрасная мертвая принцесса...



Я взял ее за ладонь, но Ева тут же отдернула руку. Сильны условные рефлексы у Проклятых, гаптофобия дает о себе знать даже сейчас. О, вспомнил название боязни прикосновений, как вовремя...



Я еще раз попробовал взять ее руку, на этот раз крепче. Долю секунды Ева сопротивлялась, но потом неожиданно сама сжала мою ладонь. Орфей вёл возлюбленную через Царство Аида, чтобы подарить ей жизнь. А я веду свою Эвридику на смерть. Надеюсь, на смерть для нас обоих. Я же тоже Проклятый. Пускай и частично. Хочу просто сгореть.



- Я тебя люблю, - признался я мертвой девушке, и мы вместе сделали шаг вперед...







Глава 19.





Тяжелые серые тучи поздней осени, легкий снежок на асфальте и разваливающихся домах, мороз, проникающий под броню. И любимая девушка, превращающаяся в пепел на глазах.



Проклятые не совсем сгорали, просто каждая их клеточка становилась пеплом. У Михо была теория, что микроорганизмы перепрограммируют захваченные клетки на самоуничтожение при пересечении границы. Ума не приложу, зачем это Люциферу. Видимо, не любит он дезертиров. Хотя, скорее всего, ответ куда проще: Он не дает нам исследовать себя. Ведь без возможности вынести Проклятых или его маленьких летающих ублюдков, люди не могут их нормально изучить. Именно поэтому у нас возникает такой пробел в знаниях о нашем враге.



Я упал на колени, смотря на оставшиеся от Евы вещи. Броня, рюкзак, одежда, оружие, диадема, и кучка пепла, разметаемая ветром. Под мотоциклетным шлемом текли слезы, я принялся избивать асфальт кулаками. Почему? Почему я еще жив?! Сколько можно меня мучить?! Я просто хочу умереть...



Приподняв голову, я увидел, как какой-то парнишка снимает происходящее на телефон. Откуда у них в этом гетто электричество?! Впрочем, так всегда в России: у тебя в доме полная разруха, туалет на улице и жрать нечего, зато, блин, в кармане крутая техническая игрушка.



Я вскочил, выхватил Узи и направил дуло в сторону репортера-любителя.



- Не стреляйте, я всё удалю! - тут же заорал парнишка. Лет тринадцать-четырнадцать ему, судя по голосу, росту и поведению. Я приблизился к парню, нанес удар по лицу, несильный, но достаточный, чтобы свалить на землю. Подняв гаджет, я прислонил к нему Узи и спустил курок. Так надежнее.



Затем я вернулся к тому, что осталось от моей возлюбленной. Ее вещи я заберу, пускай будут со мной. Не здесь же им валяться.



- Лови, - кинул я диадему валяющемуся на снегу парню. - Сможете свалить из этой дыры с семьей.



Парень нерешительно взял сокровище, способное обеспечить безбедным существованием не одно его поколение.



- Только не свети этим! Иначе убьют! И не гуляй около Бездны, хулиган малолетний! - крикнул я ему вслед, ведь он тут же начал убегать после моего щедрого жеста. Да, вероятно, я только что подписал ему смертный приговор. Но пофигу. Вины за его избиение и уничтожение телефона я не чувствую, не буду чувствовать вины и за его смерть. Всё равно ему через пару лет вручат оружие и отправят убивать и умирать за Царя.



Я повесил рюкзак Евы себе за спину, кое-как развесил все ее вещи на своих руках, включая нижнее белье. Не оставлю его на улице. Лучше повешу в рамочку. Шучу. Или нет?



Не хочу оставаться здесь ни секундой более. Легкий ток пронесся по моему телу, свидетельствуя об очередном переходе границы. Легкий ток и стук шлемом о голову Михо, который стоял прямо за выходом. Он отскочил и потер голову. Вот поэтому я люблю ходить в шлеме.



- Ты зачем за мной шел? - спросил я ученого. - Или ты выйти хочешь? Не смею тебе мешать.



- Я шел именно за тобой, - в руке у него находилась клетка, накрытая тряпкой. Наш Проклятый котенок, как я понимаю.



- Если ты здесь только ради того, чтобы испепелить подопытного котенка, то сейчас это выглядит как минимум издевательством, - серьезно произнес я.



- Я не уйду, если ты об этом, - опустил он взгляд.



- Тогда ты, вероятно, погибнешь вместе со мной.



- Тебе самому это зачем?



- Мне некуда идти. И мне необходимо отомстить.



- Семья, - начал Михо. - Я понял, почему Инди стрелял в вас.



- Я должен был это понять до того, как всё произошло, - я действительно винил себя в смерти Евы. Всё было очевидно, а я закрыл на секунду глаза.



- Ты не знал, что у него погибла мать, сестра, два старших брата, девушка...



- Стали Проклятыми, - поправил я Михо.



- Да, стали Проклятыми, - согласился собеседник.



- Я видел, как он реагировал на твои слова о том, что Проклятых не вернуть к обычной жизни. Я догадывался, что в Нью-Йорке он навешал кого-то близкого, а не мародерствовал. Я помню, как он ушел, когда мы привели Проклятую девушку для вскрытия. У меня было достаточно информации, чтобы не доверять ему.



- Видимо, он считает Проклятых полноценными людьми, - предположил ученый. - Что вы с Евой нашли, если он решил действовать?



- Что-то нашли, - пожал я плечами, вспоминая парящий в воздухе шар. - И Инди решил, что это что-то имеет большое значение.



- Всё ради защиты мертвой семьи, - покачал головой Михо.



- Да, - согласился я. - Ведь если мы вдруг победим Люцифера, то существует вероятность смерти всех Проклятых вместе со своим хозяином.



- А я думал, что главный псих тут - это ты, - усмехнулся ученый.



- Я и сам так считал, - честно признался я. - Но настоящие психи, как оказалось, не выставляют свое сумасшествие на всеобщее обозрение.



Михо вплотную подошел к границе, затем собрался с духом и протянул руку через нее. В руке находилась клетка с котенком. Через десять секунд он сделал шаг назад, скинул с клетки ткань, но там лежал лишь пепел.



- Фокусником стать хотел? - я снял шлем, достал сигареты из рюкзака Евы и закурил. Курение у меня стало заменять таблетки, от которых необходимо было избавиться. Слишком сильно они туманили мое сознание.



- Из меня получится плохой фокусник. Я бы доставал из шляпы пепел, а не кроликов.



Мы слегка посмеялись, присели на асфальт и молчаливо смотрели в абсолютную тьму границы. В этой жизни у меня осталась одна цель. Банально, что всё скатывается до мести. С другой стороны, месть всегда двигала мной. Последние шесть лет я только и делаю, что мщу за семью, за друзей, просто за безызвестных хороших людей, павших по воле Люцифера. Сейчас же добавилось еще одно имя. Но за это имя я буду отчаянно сражаться, как никогда ранее. Потому, что это имя моей любимой девушки...









Часть III.



Сладкая Тьма.







Глава 1.





...- Значит, вот она - твоя история?



- Моя история еще не закончена.



- Ха-ха-ха, я в этом не сомневаюсь! Но, всё же, зачем тебе это?



- Не хочу, чтобы на моей смерти играли так же, как играли на моей жизни.



- А о последствиях ты не думаешь?



- Хуже точно не будет.



- Всегда может быть хуже.



- Я смотрю, ты философом стала.



- Просто мудрости накопила.



- Ты всё еще та же девушка с огоньком в голосе.



- Только теперь с мужем и двумя детьми.



- У всех свои недостатки.



- Особенно у тебя, как оказалось.



- Хорошие люди бывают лишь в фильмах.



- И в книжках тогда уж...



- И то не во всех... Ты всё запомнила?



- В малейших деталях. Я же была журналисткой.



- Извини, что сломал тебе карьеру.



- Сейчас у меня есть всё, о чём я могла мечтать.



- Тогда почему ты согласилась помочь?



- Знаешь, люди иногда так делают. Помогают друг другу.



- Правда? Никогда о таком не слышал.



- Ха! А ты ради чего рисковал все эти годы своей жизнью?



- Ради себя.



- Неужели, Ян?



- Да. Ян Гольдман сражается только за Яна Гольдмана.



- Во славу Яна Гольдмана?



- И под знамёнами Яна Гольдмана...



Рыжеволосая журналистка Эмили. Я начинаю переживать за нее. Две недели уже прошло после ухода Боба с Коршуном. И после смерти Евы.



Впрочем, с Эмили всё будет хорошо. Томпсон никогда не станет мстить журналисту, даже если пострадает его должность. Моего наставника, по большому счету, привлекает возможность менять мир на свое усмотрение, а остальное - вторично. И он менял мир, вернее, пытался это сделать, старался объединить человечество и защитить его. Но ничего не вышло. Изменить всё к лучшему невозможно.



Если группа добралась до цели, а в этом я не сомневаюсь, то меня уже разобрали по косточкам и завели пару уголовных дел. Я поведал Эмили и про убийство в баре, и свою настоящую историю выживания, и о пытках Проклятых. Мы виделись после моего отстранения, перед тем, как я отправился в Московскую Бездну. Знакомые из спецслужб организовали встречу. Сидели в пустом кафе на набережной в Южной Америке, спиной друг к другу, смотрели на океан и тихонько переговаривались.



Изначально эти сведения должны были всплыть лишь после моей смерти. Пришлось скорректировать планы, чтобы обезопасить себя и группу. Теперь из убийства изгоя никто не сможет вынести значимой пользы, и, следовательно, охота прекратится...



Мы с Михо остались вдвоем. Почему он не уходит? Ждет, пока придет группа агентов и сопроводит его до уютненьких Штатов? Или окончательно помешался на изучении Люцифера? Исследования, однако, не совсем у него получаются в последние дни. Он всё мается с системой передачи энергии, рассматривая в микроскоп, как Войты растаскивают кусочки сыра. Но ничего нового так и не узнал. Может, и не сильно пытался. Ученому самому нелегко далось это время.



Я вообще предпочитаю проводить часы напролет, запираясь в комнате и рисуя. Не могу рисовать ничего, кроме лица Евы. Раз за разом я изображаю ее облик, долго смотрю на нее, затем комкаю листок бумаги и рисую заново. Горю желанием наглотаться лекарств и забыться. Только это не выход. Выхода для меня теперь нет вовсе...



Два дня назад поймал Златова. Проклятого, разумеется. Этот мальчик-мажор не смог бы выжить в той ситуации, в которой я его оставил. Ходил вокруг моего дома, засранец такой. Ненависть ко мне не угасла в его мелочной душонке даже после смерти.



Я сделал с ним именно то, что обещал: временно убил, обрубил руки, нос, уши, язык, вырезал глаза, выбил зубы, выкинул части его тела за границу Бездны. Люцифер только вначале тупил и не мог восстанавливать отрубленные конечности, позже Он научился. Поэтому Проклятые шестилетней давности сильно отличаются от тех, кто обратился недавно. Скорее всего, Люцифер и глаза скоро сумеет регенерировать.



Выкопав узкую яму глубиной два с половиной метра во дворе прямо перед домом и укрепив ее досками, я посадил туда то, что осталось от моего ненавистника, дыру закрыл металлической решеткой. Я ведь не шутил. Угрозы необходимо приводить в исполнение. Или не угрожать вовсе, если яиц не хватает для реальных действий. Кстати, о яйцах: их я ему решил всё же не отрезать. Я же не настолько садист...



Пока искал стройматериалы для импровизированной темницы, нашел в одной из квартир в доме неподалеку целый и работающий патефон с неплохой коллекцией пластинок. Теперь мы с Михо можем наслаждаться тихой классической музыкой ужасного качества. Патефон постоянно ломается, поэтому ученый тратит массу времени на его починку. Знаю, в механике Михо слаб, но пусть приносит хоть какую-нибудь пользу. А то вся жратва из-за этого голодного рта скоро подойдет к концу.



Так как еды у нашей группы было на шестерых, а мы остались вдвоем, запасы у нас имеются. И я к тому же перестал вовсе есть. Сначала Михо разозлился, что я не просветил его в свой маленький секрет, но вскоре от его негодования не осталось и следа. Видимо, мозг ученого породил мысли вроде: "Подумаешь, еда ему не нужна! Из него пули выходят, и раны на глазах затягиваются! А еще он невидимка. Сначала эти аномалии исследуй, лишь потом за еду принимайся!".



Мне пришлось возвращать систему растяжек-колокольчиков, я ведь ее снимал, когда со мной проживал отряд. А еще в соседнем подъезде, в том, что у меня для экстренной эвакуации припасен, я установил настоящие растяжки с осколочными гранатами. Перед входом в этот подъезд я повесил уведомление о заминированной местности на английском и русском, надеюсь, никто туда не сунется. Однако следить за обоими входами слишком проблематично, особенно, когда ты остался один.



Так как дефицита воды мы теперь не испытывали, я попросил Михо подстричь меня. В подростковом возрасте мечтал замутить себе ирокез на голове. Но мне и так несладко приходилось в связи с моим происхождением, а с таким творением на голове я бы точно до выпуска не дожил. Нет, всё было не настолько кошмарно, я всегда вращался в самых популярных компаниях в те годы, меня принимали за своего. Спасибо за это парочке кавказцев из класса, ведь на них обрушивалась расовая ненависть моих "друзей". Мне же лишь изредка доставались нелицеприятные комментарии.



Ирокезы просто не в моде были. А в университете уже постеснялся, считал себя слишком взрослым для таких экспериментов. Что же, пришел момент для осуществления детской фантазии.



Из Михо не выйдет парикмахера, но результат меня вполне удовлетворил. Бритвенным станком я сам уже ровнял слишком кривые участки. Гель для волос достал этажом ниже. Неплохо, очень неплохо. Я похожу на злодея из старых постапокалиптических фильмов. Морда в шрамах, небольшая бородка, безумный взгляд своими новенькими черными глазами и высокий ирокез...







Глава 2.





...- О чём ты сейчас думаешь?



- Думаю? Я лежу на кушетке с закрытыми глазами и думаю о том, почему я раньше сидел в кресле. На кушетке намного удобнее.



- Ты предпочитаешь выстраивать отношения на равных. Не только со мной, со всеми. Будь то политик или бедняк.



- А почему я сейчас тогда лег?



- Возможно, ты устал?



- Я привык жить в таком режиме. Вы сами говорили, что человек невероятно адаптивен. Может привыкнуть и к условиям концлагеря, и к свалившимся на голову миллиардам долларов.



- Тогда почему ты прилег?



- А ООН точно платит Вам, чтобы Вы всего лишь задавали вопросы?



- Ян...



- Шучу! Я понимаю, что Вы делаете. Итак, почему я прилег? Наверное, Вы хотите натолкнуть меня на какую-то мысль.



- На какую?



- Не знаю. Может, что у меня опускаются руки?



- А у тебя опускаются руки?



- Вы психиатр. Вам виднее.



- Ты завел беседу именно про руки. Это о многом говорит. Ты мог озвучить любую другую мысль, крутившуюся у тебя в голове.



- Я не уверен. Я уже больше трех лет занимаюсь всей этой ерундой.



- Ты считаешь свою работу ерундой?



- Сейчас - да. Выносить картины из музеев - ерунда. Выносить мозги Проклятым, ослабляя армию Люцифера, кажется мне куда более разумным.



- Когда-то ты утверждал, что это бесполезно.



- Да, сколько бы Проклятых мы не убивали, у Люцифера спрятаны еще миллионные резервы. Но тогда я был уверен в правильности моих действий.



- А сейчас чего бы ты сам хотел?



- Домой.



- Вернуться во времена, когда Люцифера не было?



- Меня устроит просто вернуться домой.



- Чтобы вернуться домой, необходимо победить Люцифера. А для этого нужно выполнять свою работу. Все мы являемся маленькими деталями в огромном механизме, порой кажется, что твои действия ни на что не влияют, но это не так. Этот мир создают абсолютно все люди.



- Ага, а Проклятые - винтики в механизме Люцифера. Или нацисты были частичкой системы Гитлера. И вообще, разве я сказал, что желаю избавиться от Люцифера? Я просто хочу домой.



- В Московскую Бездну?



- Да. Почему бы и нет? Мог бы найти себе там подходящее жилье, так как моя квартира и дом моих родителей сгорели, я, вроде, уже говорил Вам об этом.



- Про пожар говорил. А про твое желание жить среди Проклятых я услышала впервые. Признаюсь, твои идеи не перестают меня поражать.



- Это всего-навсего глупые мечты. Никуда я от Вас не уйду.



- Приятно слышать, Ян.



- Вы спрашивали, опускаются ли у меня руки? Нет. Еще нет. Я готов сражаться. Мой единорог побит, устал, но раз за разом пытается дотянуться до радуги...



Мисс Блэквуд, я скучаю по нашим беседам. В большинстве случаев мы говорили ни о чём, но иногда я многое выносил для себя, получал пищу для мозгов. А ведь "Блэквуд" - не настоящая фамилия моего бывшего психиатра. Незадолго до отстранения, Томпсон поведал мне историю, что ей нужна была защита, вроде программы защиты свидетелей, только в обход всех проволочек и законов.



Но я сразу догадался о чём-то подобном. Я не настолько ленив, чтобы не заглянуть в интернет и не поискать информацию о человеке, которого приставили за мной наблюдать. Ничего там нет о Мисс Блэквуд. А на дальнейшее расследование у меня не нашлось времени.



Директор рассказал мне об этом, так как опасность для нее прошла, психиатр могла вернуться к своей нормальной жизни. Только Мисс Блэквуд не спешила становиться прежней собой. Неужели из-за меня? Мы редко виделись на тот момент, один-два раза в месяц, перебрасывались короткими письмами. Я же по-прежнему мотался по всему миру и редко бывал в Бостоне. Надеюсь, у нее всё хорошо...



Почему я вспомнил именно этот глуповатый диалог? Из-за единорога. Мой единорог официально умер вместе с Евой. Все надежды залиты кровью, все стремления горят в огне, и во тьме одиноко лежит мертвый единорог, со вспоротым животом, пробитой головой и сломанным рогом...



- Можно? - раздался стук в дверь.



- Заходи, - я неторопливо встал из-за стола, подошел к двери и повернул ключ.



- Чем занимаешься? - интересовался Михо.



- Рисую, - указал я на листок бумаги на столе.



Между прочим, разговаривали мы сейчас на-русском. Как и те две недели, которые вдвоем провели под одной крышей. Не знаю, то ли Михо решил, что мне так будет удобнее, то ли ему самому так комфортнее, но выбрал он для взаимодействия именно русский.



Ученый думал на нем, это понятно по акценту. Английский для него являлся второстепенным, несмотря на то, что ничуть не уступает моему или даже знанию языка тех, для кого он является родным. Насколько я понял, его семья, точнее одна мама, перебралась с ним в США, когда будущему дарованию биологии не было и четырнадцати лет. Слишком сложный возраст для такого потрясения и кардинальных перемен.



Я же могу думать на обоих языках, могу быстро переключаться с одного на другой. С испанским чуть похуже, но, если напрягу мозги, то и на этом мелодичном языке смогу размышлять без потери качества самих дум. Как говорил один мой профессор в университете: "Если к моменту получения диплома вы не сможете мыслить на профильном языке, то лучше сожгите этот диплом, ведь хорошим переводчиком вы никогда не станете".



- Что это? - всматривался в мой рисунок Михо.



- Мёртвый единорог, - усмехнулся я.



- Но тут же листок просто полностью закрашен карандашом! - почесал голову ученый.



- Единорог скрыт мраком, но, если приглядишься, то обязательно увидишь его.



- Да ничего тут нет! - воскликнул Михо после долгих попыток что-то разглядеть.



- А у Малевича в его "Чёрном Квадрате" есть что-нибудь? - я плюхнулся на диван, заложил руки за голову и закрыл глаза. Так достигается идеальное представление той известной картины. Ну, еще спина устала вечно сидеть на стуле.



- У него тоже ничего нет, - уверенно ответил ученый.



- Эх, не понять тебе художественных замыслов, - громко зевнул я.



- Это я как-нибудь переживу. Мне бы лучше понять замыслы Люцифера...



- Он тоже художник, - улыбнулся я, так и не открывая глаз. - Вот скажи, можно ли кого-то назвать "разумным", если оно не может творить?



- Так, - задумался Михо, тяжело вздохнул и начал свои научные выкладки. - Если рассматривать творчество, как процесс создания чего-то нового и уникального, то это обязательная составляющая разума.



- Вот, ты сам подтвердил мои слова.



- Не-е-е, - протяжно затянул ученый. - Меня же не делает художником то, что я разбираюсь в биологии.



- Ты - художник мыслей, - уплыл я в философию.



- Не буду спорить, - хихикнул Михо. - Слушай, тебе спать не холодно?



- Возьми в моем шкафу осеннюю непромокаемую куртку с капюшоном, там еще одна должна быть, - посоветовал я. - Два пары носков на ночь надевай. Перчатки, если совсем тяжко.



Он прав, спать сейчас неуютно. Температура в квартире немногим больше десяти градусов, а вся одежда мокнет в миг. Когда я прибыл сюда на постоянное место жительства, было еще холоднее. Тогда за границей взвывали зимние ветра и царствовали минус двадцать. Сегодня в руинах Москвы, вероятно, около десяти на отрицательной шкале.



- Чего ты ждешь? - спросил Михо, присев рядом на кровати. Я, не открывая глаз, согнул ноги в коленях, освобождая немного места для него.



- А кто сказал, что я чего-то жду?



- Не будешь же ты просто так ничего не делать!



- До вашего прихода я занимался именно тем же, чем и сейчас, - с легкой грустью в голосе сообщил я. - Ничего не делал.



- Да уж, - вздохнул ученый.



Я быстро подскочил с кровати, услышав слабый звон из подъезда.



- Ты этого ждал? - Михо слегка заволновался.



- Нет. Тот, кого я жду, не вляпался бы в мою сигнализацию, - разочарованно произнес я, надевая броню.



- Инди?



- Опять нет, - покачал я головой. - Инди сюда не сунется. Хотя ты прав, он бы не задел ловушку.



- Что делать? - ожидал ученый распоряжений, полностью доверив свою судьбу в мои руки.



- Жди, я разберусь, - выходил я из комнаты, перезаряжая "Зубр" Евы. Я решил, что буду использовать ее огнестрельное оружие. Привычная мне модель, из Узи получается на порядок хуже. Почту память своей вечно молодой принцессы...



Шаги от трех пар ног, может, четырех. Конечно, если они несут на спине еще по одному бойцу, то их шесть-восемь, но такой вариант развития событий кажется мне немного нереалистичным.



- Стоп! - прокричал я, когда гости были уже у моей двери. Я спрятался за каменной стеной около входа, так меня не заденут в случае внезапного открытия огня по двери.



- Ян Гольдман? - спустя какое-то время послышался мужской голос. Судя по правильному произношению моей фамилии, он из местных. Не американец точно.



- Предположим, - ответил я на русском.



- Здравствуйте, - раздалось приветствие на моем родном языке. А я хорош, всё же угадал принадлежность к национальности по одному звучанию своего имени. - Нас послал Патриарх.



У-у-у, как всё запущено. Еще одни фанатики? Придется расширять клетку со Златовым, у него скоро добавится единомышленников.



- Видели внизу перед входом яма? В ней находится то, что осталось от предыдущего религиозного охотника по мою душу, - пытался запугать я оппонентов. Не хочу лишний раз сражаться. Можно ведь и проиграть. Даже непобедимый Ахиллес пал в бою, куда мне до него.



- Постойте, Вы не так поняли, - удивила меня реплика из-за двери. - Патриарх послал нас с искренними извинениями и помощью.



- Подробнее, - не совсем доверял я заявлениям очередного фанатика.



- Новый Патриарх не желает Вам зла. До Его Святейшества дошли прискорбные слухи о Вашей вражде со Златовым. Он, Златов, был отлучен от Церкви еще до того, как отправился сюда. Поэтому мы не имеем никакого отношения к его грехам.



Супер. Главное - вовремя откреститься от человека. "Это не наши войска" и всё такое.



- Я принимаю извинения, теперь можете идти, - поскорее желал я выпроводить неожиданных гостей.



- Патриарх также послал наш отряд в помощь Вашему священному делу.



- Он новости не смотрит? - усмехнулся я.



- Патриарх прилюдно сказал, что все люди, кроме Иисуса, являются грешниками. Однако нельзя судить человека только по грехам, необходимо смотреть шире.



Плохая новость. Если даже мои вечные враги меня оправдывают после статьи, то о других и думать страшно. В таком случае, моя попытка очернить себя могла потерпеть фиаско.



- А сам ты что думаешь? - спросил я.



- Я исполняю приказы, - бодро ответил голос. Как мило, у местной Церкви уже собственная армия. Хотя это было ожидаемо. - Но я Вас не осуждаю.



- Если хочешь помочь моей миссии, то просто оставь у входа припасы. Передашь Патриарху, что я принимаю его извинения и благодарю за помощь.



Сложное решение, ведь бойцы мне сейчас не помешают. Только вот доверять я теперь точно никому не смогу. Тем более фанатикам. Но можно попытаться выстроить с ними нейтральные отношения, всяко это лучше войны. Я же мобилен в вопросах союзников. Могу и с Закатом в уста целоваться; если придется, то и с любой другой силой заключу выгодное мне перемирие.



- Вы уверены? Мы профессиональные военные, способны оказать любую серьезную поддержку...



- Когда будете уходить, загляните в подвал этого дома. Там остались некоторые, скажем так, очень важные ценности. Вы окажите мне большую услугу, если передадите их кому следует.



- Как пожелаете, - сдался наконец-то мой собеседник. - Приятно было познакомиться, Ян Гольдман. Удачи в Вашей миссии.



- Взаимно, - улыбался я, разряжая табельное. - Удачной дороги обратно.



Неожиданная встреча, но почему-то она кажется мне какой-то правильной. И легонько теплее на сердце стало. Возможно оттого, что одним заклятым врагом меньше. Новый Патриарх, судя по всему, мужик адекватный и разумный, не то, что предыдущее чмо. Такой способен удержать от необдуманных действий и самых тупых своих последователей. Или мне стало так легко потому, что слишком давно я не получал никаких хороших новостей от человечества. Война, война, опять война, массовые убийства, теракты, война религиозная, война за клочки земли, война за власть.



Огромный минус этой ситуации в том, что армия Проклятых начнет активно пополняться. Я такое видел и не раз. Нагляднее всего в Каире. Тысячи добровольцев шли сражаться против Тьмы. Где-то оружие доставали, собирались в отряды, хотели почувствовать себя паладинами. В результате войско Люцифера получало новое мясо. Все, конечно, быстро забросили подобные попытки, однако если здесь начнется очередной виток...



- Весело ты тут живёшь, - сказал Михо, стоящий в дверном проеме моей комнаты, пока я всё еще переводил дух около входа в квартиру.



- Обычно не так весело, - честно признался я, открывая дверь. За ней оказались три рюкзака, тяжелые, словно кирпичами набили. Мужики действительно невероятно подготовленные пришли ко мне. И в физическом плане, и в плане снабжения.



- Еды тебе теперь хватит на год, - сообщил я ученому, затаскивая груз в квартиру.



- Я как бы не планировал тут столько торчать, - рассмеялся ученый.



- Слышишь звук? - резко прервал я его.



- Будто кто-то ключами в замке ковыряется, - тихо согласился Михо. Он указал пальцем в сторону соседней квартиры, в которую я прорубил "окно". Да, зашли из другого подъезда. Того, который я заминировал.



- Это не ключи, а отмычка. И это тот, кого я ждал...







Глава 3.





...- Вставай давай.



- Ой, нет, лучше я продолжу валяться на этом замечательном деревянном полу, будучи преисполненным жалости к себе.



- Тебе больно?



- Сейчас подумаю... Я получил два удара деревянной палкой по животу, один по запястью и еще в бедро. Больно ли мне? Нет, что Вы, мне приятно, я же мазохист.



- Ян, зачем ты сюда пришел?



- Наверное, чтобы тренироваться. Но сейчас я чувствую себя боксерской грушей.



- Мы уже месяц тренируемся, пора тебе показать, чему ты обучился.



- А Вы, судя по всему, с раннего детства фехтованием занимаетесь. Мне не победить, Ваши удары слишком стремительны.



- Это деревянная палка, на тебе специальная защита, ты способен переносить адскую боль, если захочешь. И мы не в настоящем бою.



- Я в курсе. Будь мы в бою, я был бы уже трупом.



- Уверен?



- Вы считаете иначе?



- Скажи, разве ты сжимался бы клубочком, если бы над тобой стоял Проклятый? Разлёгся бы на полу и стонал, как девочка?



- Это же всего лишь тренировка.



- Именно этот фактор тебя сдерживает. Ян, ты как никто другой умеешь цепляться за жизнь. Твоя история тому наглядное подтверждение. Представь, что тебе угрожает опасность. И ответь, что бы ты сделал, окажись это настоящей битвой?



- Я? Я бы попытался пнуть вас под колено, перекатился бы пару раз, подхватил свое деревянное оружие, вскочил бы на ноги и пошел в атаку.



- Так и действуй. Ноги у тебя очень сильные, ты маневренный, твой план вполне может сработать.



- Правда?



- Попробуй. А я попробую не дать тебе этого сделать...



И Томпсон не дал мне победить в тот день, насколько я помню. От пинка он отскочил, а на ноги я не успел подняться, так как получил удар по спине. Но это были чертовски хорошие и поучительные тренировки. Я же не маленький, я не стремился обыграть своего партнера всеми имеющимися способами. Я пытался чему-то научиться. И, раз уж я всё еще жив, то это было не напрасно.



Директор не всегда так зверствовал на наших уроках фехтования. Первое время мы действительно изучали основы. А когда дошли до настоящих спаррингов, то он уже не поддавался. Я так ни разу и не смог хотя бы задеть его саблей. Зато два удара ногой Томпсон всё-таки пропустил, мне есть чем гордиться...



- Убьешь меня сейчас или сперва поговорим?



- Что? Я не собираюсь тебя убивать, Ян, - рассмеялся стоящий в дверном проеме Директор Томпсон.



- Тогда проходите, - жестом пригласил я его вместе с Коршуном, который прятался за тенью Директора.



- Офигеть! Что Вы здесь делаете?! - наш гость поразил Михо, но я его ждал. Томпсону после потери должности некуда было идти.



- Гуляю, - улыбнулся мой наставник, проходя в квартиру. - Я тоже рад познакомиться с храбрым учёным, добившимся большего, чем миллионы умов.



- Я основывал свои исследования на теоретических выкладках других людей, - застеснялся Михо, направив взгляд в пол и почесывая затылок...



Крыша. Как же тут пусто без Евы. Даже самый близкий мне человек, проделавший огромный путь ради личной встречи, не в силах разогнать накатившуюся на меня печаль. Не был уверен, что и Коршун вернется, но я рад его визиту. Он тоже выглядит грустно, видимо, депрессия сейчас в моде.



- Михо, помоги распаковать Коршуну вещи и разберитесь в припасах, которые нам передали фанатики, - распорядился я после легкого обеда и чашки кофе. Мне необходимо переговорить с Томпсоном наедине, ребята это прекрасно понимали, поэтому без возражений ушли с крыши.



Мы уже успели мельком обсудить сложившуюся ситуацию. Томпсон был поражен новостью о предательстве Инди и смерти Евы. Почему-то Директор возлагал на него большие надежды.



Томпсон поделился необходимой для противостояния с Инди информацией. Например, рассказал, что мой враг из бедной семьи, имел пару приводов за воровство в магазинах, когда был подростком. Потом он поднабрался ума и навыков, стал угонять дорогие автомобили и при этом ухитрялся не попадаться. Инди действовал со старшими братьями и мелкой бандой. Никаких вооруженных ограблений, убийств, наркотиков, исключительно воровство и угоны, но достаточно изящные и не оставляющее следов. И всё это Инди начал проделывать еще в шестнадцать лет...



- Тьма притягательна, - произнес Директор, сделав маленький глоток некрепкого чая. Да, он не любил кофе, а чай пил словно на чайной церемонии, мог растягивать сто грамм напитка на час.



- Тьма лишь скрывает недостатки, которые видны на свету, - я уселся на диване поудобнее, наши глаза сверлили друг друга при слабом освещении костра.



- А еще Тьма уравнивает людей, - улыбнулся наставник. Разговор у нас что-то не совсем шел, как только мы остались наедине. Столько всего надо выяснить, но не знаешь, с чего начать.



- Я прощу прощения за статью, но тогда это выглядело лучшим вариантом, чтобы обезопасить группу, - решил я для начала извиниться.



- Ян, успокойся. Я сам подал в отставку за два дня до того, как Эмили опубликовала статью, - поразил меня Томпсон. - Кресло занял мой бывший заместитель, Маккензи, ты его помнишь.



- Что? Но... Почему?



- Я болен, - при этих словах лицо наставника не изменилось, однако я чувствовал, что внутри него самого происходит взрыв.



- Насколько серьезно?



- Альцгеймер. На ранней стадии, - я непроизвольно отвел взгляд от человека с тяжелым диагнозом.



- Соболезную.



- Я не собирался жить вечно, - Томпсон нашел в себе силы для иронии. - Но я боюсь. Боюсь проснуться однажды в окружении людей и никого не узнать. Боюсь потерять способность доносить ложку до рта или по-человечески ходить в туалет. Боюсь забыть о своей первой любви, о наших с ней свиданиях в сквере. А смерти я не боюсь, уже нет...



Мой наставник пришел сюда умирать. Этого я предвидеть не мог. Думал, что Томпсон явится помогать мне, мы вместе наваляем Инди, Люциферу и всем, кто встанет на нашем пути. Жизнь преподносит сюрпризы. Причем обычно крайне неприятные...



- Зато Вы наконец побывали в Бездне, - попытался я сохранить хоть частичку боевого духа.



- Я уже был здесь. Вернее, не прямо здесь, а в Нью-Йоркской Бездне, - бывший Директор не перестает меня удивлять. Теперь он может быть честен со мной, это самое лучшее в его отставке. - Когда Люцифер ударил по Манхеттену, я оказался неподалеку. Я просил начальство отправить меня в Бездну, но получил строгий отказ. Якобы, я уже слишком стар для полевой работы, мое дело - руководство молодыми агентами разведки. Но я плюнул на приказ, одолжил лодку и доплыл до Бездны. Через несколько часов я вывез пятерых выживших.



- Ого, - я и не догадывался об этом его поступке. Вряд ли об этом вообще кто-нибудь знал.



- Приблизительно то же самое сказала президент, - рассмеялся Томпсон. - Именно поэтому меня попросили возглавить АПЛ. Я был в Бездне, я убивал Проклятых, я видел нашего врага.



- А Проклятые... В смысле... - никак не мог я сформулировать слова после его истории.



- Нет, я не выживший, - уловил он мой вопрос с полуслова. - Меня Проклятые замечают. Видимо, Люцифер решил не даровать мне твои способности.



- Он никому ничего не дарует, Он отбирает. Мы с Вами просто оказались по разные границы Бездны в момент ее возникновения... Минутку, подождите! - внезапно осенило меня. - Лодка? Инди?!



- Старик, женщина, двое детей и худенький смуглый парень, - подтвердил Томпсон. - Да, я спас его тогда. Но на середине пути Инди внезапно схватил акваланг и прыгнул за борт. Я не видел его пять лет, забыл уже о нем. Пока однажды Ева не сообщила мне о задержании мародёра...



Вот почему Директор так доверял ему. Он считал, что несет ответственность за него, ведь Томпсон спас Инди жизнь.



- Инди навещал на Манхеттене свою семью, Проклятых.



- Я знаю, - ответил Томпсон. - Доктор Блэквуд его быстро раскусила.



- Раскусила?! Да он же долбанный во все дыры псих! - злоба переполняла меня, а перед глазами стояло лишь лицо Евы.



- Он оказался слишком осторожным, - негромко говорил Томпсон, в его голосе чувствовалась скорбь и разочарование. - Твои действия несложно было просчитать... Только не пойми меня неправильно! Я мог знать, как ты поступишь, не потому, что ты такой простой и предсказуемый, а по причине того, что я сам бы так поступил. Но Инди... У него никогда не наблюдалось вообще никаких признаков расстройства психики!



Просчитать мои действия? Значит, так всё и есть. Я пришел сюда не сам, меня подтолкнул Томпсон, подобрав хороший момент. Он не мог больше действовать по правилам ООН и всего мира, ему нужна была иная игра. Но попросить об этом лично он почему-то не попытался. А Еву попросил. Возможно, Томпсон знает меня куда лучше, чем я сам себя.



- Вы обучали фехтованию Инди? - спросил я после повисшего на минуту молчания.



- Да, обучал, - подтвердил наставник. - Ты был здесь, а мне надо было с кем-то тренироваться.



- Насколько он хорош?



- Очень хорош, - опустил глаза Томпсон. - Быстрее тебя наносит удары, хотя эти удары намного слабее. В маневренности и изяществе также уступает тебе. Предпочитает уходить в защиту, а потом молниеносно контратаковать. Ноги применяет редко, полагается только на клинок.



- Какие у меня шансы в бою на мечах с ним?



- Пятьдесят на пятьдесят, - пожал плечами Директор... Вернее, бывший Директор. - Не рискуй, пристрели его. В этом ты намного лучше Инди.



- Пристрелить? Вы так легко отказываетесь от своего ученика? Что же мне надо совершить, чтобы Вы и меня так возненавидели?



- Одной журналистской статейкой явно не обойтись! - засмеялся Томпсон, запустив руку в карман. - Вот, принес тебе почитать работу Эмили.



Наставник достал аккуратно сложенный листок бумаги и передал мне. Я подсел ближе к костру, развернул его и принялся вглядываться в текст.



"Я хотела бы рассказать вам настоящую историю Яна Гольдмана, человека, ставшего символом борьбы против Тьмы, человека, подарившего нам надежду.



Перед тем, как бросить в меня камень, я должна сообщить, что Ян лично попросил меня опубликовать информацию о себе. Признаюсь вам, я не знаю, зачем он так поступает, но я в долгу перед ним, как и многие из нас..."



- Потом дочитаю, но начало неплохое. Надеюсь, Эмили получит Пулитцеровскую премию, - сложил я листок бумаги. - Кто на меня охотился?



- Сепаратисты, - уверенно заявил Томпсон. - Свободная Армия Кёнигсберга.



- Террористы, - поправил я. А еще, получается, снабжающая их Польша и всё НАТО. Не поймите меня неправильно, я поддерживаю борьбу за свободу и против несправедливости. Но я терпеть не могу, когда благими целями оправдывают теракты и массовые убийства. Видимо они, как я и предполагал, хотели повесить мою смерть на Царя, поводов для войны им мало что ли. - Охота на меня прекратится?



- Временно, - поставил меня в замешательство наставник, поскольку я ждал твердого утвердительного ответа. - Если ядерная война всё же не начнется, то через пару месяцев твоя репутация полностью восстановится.



- Что? После такого? Но... Я же...



- Скажу по секрету: всем насрать, - улыбнулся Томпсон, приподняв правую бровь. - Человечество стоит в миллиметре от уничтожения самого себя. Статья хоть и распространилась по миру, о ней упомянули все СМИ, но она шла всего лишь за номером "два". Номер "один" - мировая война. Пока мы разговариваем здесь, США с союзниками штурмует Пхеньян. Пока мы говорим, твой бывший президент вешает своих граждан за "предательство". Больше десяти тысяч за неделю казнили, если тебе интересно. Пока мы говорим, Халифат проводит испытание ядерного оружия...



- И... пать...



- Да, такие вот вещи творятся за границей твоего уютного и спокойного убежища, - его слова звучали, словно издевательство. Но это было просто отчаяние человека, который не смог предотвратить весь этот мрак, хотя пытался сильнее всех остальных вместе взятых. - Когда-то ты действительно давал людям надежду. Они не хотят потерять даже память о тех минутах. Поэтому большинство "телевизионных экспертов" выступило на твоей стороне. Только теперь это не имеет никакого значения.



- Мы можем пробудить Люцифера, - предложил я. - Можем попробовать! Что мы теряем?! Вы же сами так хотели!



- Именно из-за моей идеи ты сидишь сейчас здесь, - подтвердил наставник. - Но уже слишком поздно. Я желаю насладиться последними днями.



- Тогда насладимся ими вместе, - мне было больно видеть Томпсона в таком состоянии. Я хочу что-то сделать для него. Как там у японцев назывался помощник, отрубающий голову тому, кто совершает сэппуку? Кайсякунин, вроде бы. Так вот я готов стать кайсякунином для Томпсона, если понадобится. Не в том смысле, что отрублю ему голову, а в роли человека, готового поддержать любой выбор.



Я понимаю, почему Томпсон сдался. Мне же еще рано махать белым флагом, у меня осталось одно незаконченное дело...







Глава 4.





...- Тай, ты уверен в том, что мы можем победить?



- С чего такой вопрос?



- Просто мне иногда кажется, что всё это бесполезно.



- Хм... Когда я еще был морпехом, нас послали на учения. Не буду вдаваться в подробности, скажу лишь, что нас условно уничтожили через пять минут после начала задания. Ракетным ударом. У нас не было ни малейшей возможности выполнить задание.



- Странные учения.



- В теории, мы должны были осознать, что можем погибнуть в любой момент. И что порой невозможно выиграть.



- Обычно солдат такому не учат. Ведь иначе вряд ли бы кто-то брал в руки оружие.



- Да, обычно. Типичный солдат должен чувствовать себя бессмертным. Он обязан не сомневаться в победе.



- Тогда к чему были такие учения?



- Честно? Я до сих пор не понял. Но я считаю, что шансы есть всегда. Даже если мы все умрем.



- Вот и ответ.



- А?



- Неважно. Какие планы на вечер?



- Настреляем Проклятых, пойдем в бар.



- Опять будешь клеиться к девушкам?



- К белым девушкам с огромными задницами.



- Ах, ты сраный черномордый расист...



До бара Тайлер тогда не дошел. Это была моя четвертая миссия и его последняя. Однако Тай никогда не чувствовал себя бессмертным, в отличие от... меня. Но на то есть веские причины: я же еще не умер. Во время миссий при мне погибали агенты, многие, не меньше трех десятков. А меня и пулей ни разу не задели.



У Михо есть теория, что помимо нашего капюшона незаметности, выжившие еще и как бы расплываются в глазах Проклятых. Поэтому они не могут нормально прицелиться в меня. Да, я быстро догадался о чём-то подобном. Один раз Проклятый нанес удар мачете, который прошел в сантиметре от моего лица, после чего противник замер на секунду, словно изучая обстановку. Проклятый не мог понять, попал он или же промазал.



Наша заключительная встреча со Златовым вряд ли вернет мне чувство реальности. Людей стану сильнее остерегаться, но не Люцифера. Хм, Златов... Первый раз мы пересеклись, когда я прилетел сюда по делам агентства. Гаденыш облил меня зеленкой, на что мои телохранители скрутили его, а я сначала растерялся, потом засмеялся и произнес: "Отпустите парня, дурака уже наказал его же Бог".



Странно, но я понимаю гнев Златова. Он потерял всю семью в Московской Бездне, его жизнь превратилась в сплошную полосу ненависти. Только объект для своей мести он выбрал неправильно. Это приблизительно как избить случайного прохожего из-за того, что тебе кто-то другой два дня назад в транспорте на ногу наступил. Беспощадная глупость. Он заслужил место в моем зоопарке.



Да уж, мыслю, как маньяк со стажем. Сразу вспоминается один случай. Больше двух лет назад в Бездне Мюнхена наш отряд стал натыкаться на жуткие вещи: раздетые Проклятые без конечностей, прикрепленные к столбам и стенам зданий, у некоторых торчали ветки деревьев и цветы из ран и... отверстий. Я видел около десятка таких "картин". АПЛ вместе с местными властями решили, что действует какой-то психопат, нам дали поручение пристрелить ублюдка, если встретим. Но мы никого не нашли. Проклятые сами в состоянии за себя постоять, долго такую херню творить невозможно даже при моей удаче.



Мрачный Мучитель, как его прозвали, идеально подошел бы на роль врага для Инди. Но выживший-агент выбрал не того противника, он выбрал меня. Инди совершил ошибку Златова, и поплатится как Златов...



- Подсвети еще, - попросил Михо.



- Может, мне еще на барабанах тут сыграть? - съязвил я, зажигая очередную керосиновую лампу.



Томпсон и Коршун живут у меня уже три дня. Им надо хорошенько отдохнуть после изнурительной дороги и подготовиться к грядущим делам. Ученый попросил меня прикрыть его для изучения биомассы на деревьях. Сейчас мы стояли с ним вдвоем около моей любимой липы с торчащей рукой, он пытался что-то разглядеть в микроскоп, а я осматривал местность. Слишком тихо тут в последнее время. Турник-мена что-то не видно, моя бывшая куда-то пропала. А жаль, ее убийство всегда поднимает мне настроение...



- Всё приблизительно так, как я и думал, - отошел от древа Михо.



- Теперь-то мы сможем победить Люцифера? - продолжил ёрничать я, гася три лампы и выкидывая один ХИС в пруд.



- Мы никогда не сможем его победить, - с этими словами ученый улыбнулся в полумраке, будто радовался способностям Люцифера.



- Антенны?



- Да, - кивнул Михо. - Люцифер использует эти деревья для передачи информации между Проклятыми, но не только. Тут кружит слишком много Войтов, они залетают внутрь. Подозреваю, что такие биомассы служат еще и чем-то типа центров перепрограммирования для микроорганизмов.



- Задает новые модели поведения? - уточнил я.



- Наверное. У Войтов же нет возможности общаться при помощи волн, как у Проклятых. Поэтому они должны периодически обновлять свои задачи и приоритеты.



- Когда я первый раз увидел такие деревья, я подумал, что Люцифер использует их для устрашения.



- У Люцифера всё подчинено определенным целям, - сказал Михо, затем споткнулся на темной тропинке, чуть не упал, но смог удержаться на ногах. - Это напоминает... организм.



- Что напоминает?



- Бездны похожи на организмы, - сформулировал мысль ученый. - Представь на секунду, что ты находишься сейчас в живом теле. Какую роль здесь выполняют Проклятые в таком случае?



- Защита, - понял я логику Михо.



- Да, некая иммунная система, они служат одной из ступеней защиты, - обрадовался собеседник тому, что мы говорили на одном языке. - А для чего в Бездне Войты и другие микроорганизмы?



- Снабжение, транспорт, постройка других систем, - перечислял я всё, что приходило на ум.



- Если вдруг люди найдут способ временно вывести из строя и его броню, и его рабочих, то мы всё равно ничего не добьемся. У Люцифера имеются резервы, огромные притом, раз он мгновенно смог открыть столько Бездн.



- Необходим удар в мозг, - заключил я.



- Найти бы его сперва...



- Кстати о мозгах: почему Люцифер не может восстановить их? - этот вопрос меня постоянно донимал. - Он же научился ремонтировать конечности.



- Тут всё просто, - остановился Михо, положил мне руку на плечо, я обернулся и слегка вздрогнул от неожиданности. Мы стояли у калитки, то есть почти дошли до дома. - Предположим, что он смог по нашему ДНК собирать тела обратно. Находить недостающие клетки, чинить поврежденные и так далее. Но нейронная сеть головного мозга не записана в генном коде, большая ее часть формируется при жизни. Без этого Проклятые не то, что стрелять не смогут, они и ходить не в силах станут. Будут валяться на земле, пуская слюну.



- А глаза? Что сложного в глазах?



- Хм, ничего, - задумался ученый, повернув голову к уличному фонарю. - Ты прав, это следует тщательно изучить.



- Я знаю, о чём ты подумал, но я не дам тебе вскрыть мне глаза, - потрепал я парня по плечу, давая понять, что подшучиваю.



- Кстати, как твое зрение? - поинтересовался Михо. Подозреваю, этот вопрос его давно интересует, но ученый просто искал повод как бы невзначай задать его.



- Как обычно, - честно ответил я. - Никакого ночного зрения не прибавилось. Но это даже к лучшему, иначе Инди расплывался бы у меня перед глазами, не так ли?



- Тебе не обязательно его убивать...



- Обязательно.



- Не обязательно делать это именно тебе, - поправился собеседник. - Коршун - один из лучших агентов, он может легко пристрелить Инди. Или Томпсон...



- Еву потерял я, а не они.



- Еву потеряло человечество, а не только ты, - скрипнул зубами Михо. Видимо, мои эгоистичные фразы вызывают у него отвращение. Он прав. Убив Еву, Инди убил одного из немногих людей, способных противостоять Люциферу.



В разговоре с Томпсоном я спросил его, сколько еще выживших-агентов осталось в мире. Семеро, кроме меня и Инди. Всего лишь семеро. Простых выживших оказалось больше сотни, эта цифра меня поразила. Получается, не такой уж я уникальный. Но многие не могут быть агентами, есть старики, женщины с детьми, люди, ставшие инвалидами или сошедшие с ума.



Ева была единственной девушкой-агентом. Не только из выживших, а вообще из всех агентов. В агенты не брали женщин по целому ряду причин. Основная из них - это слабость девушек в ближнем бою, а ведь именно в рукопашной битве приходится убивать большую часть Проклятых, чтобы не шуметь особо.



Причем ни одна феминистка не заикнулась о несправедливости. Никто не оспаривал способности женщин быть военными, запускать ракеты с кораблей или стрелять из снайперских винтовок. Но все прекрасно понимают, почему, например, в боксе женщин не выставляют против мужчин. У них нет шансов, и это не сексизм, а факт. Конечно, тренированная женщина сильнее нетренированного мужчины, но обученный парень против такой же женщины... Это смешно.



С биологией не поспоришь, а точнее с различным строением мышечной массы у полов. Еще и поэтому Ева была такой особенной. Она ничем не уступала мне. Я не самый сильный парень на белом свете (да и во Тьме тоже), но... Блин, как же мне ее не хватает. Мысли путаются постоянно. Нужно срочно с этим кончать...



- Возьми, сам занесешь, - передал я Михо лампы после того, как мы молча постояли, и я перекурил.



- Ты куда?



- На разведку. Необходимо всё это закончить.



- С Люцифером? - удивился ученый.



- С Инди, - улыбнулся я. - Для начала.



Быстрыми шагами я направился в центр города. Когда мы отправимся туда с Томпсоном, нам придется прорываться с боем. Проклятые проявляют в тех местах предельную осторожность, судя по истории с Иглом. Это мы с Евой смогли легко пройти. Мы с Евой...







Глава 5.





...- Почему "Атлас"?



- Что почему?



- В смысле, почему тебя так прозвали? Вроде древнегреческого Атланта?



- Может, я в географии хорошо разбираюсь?



- На каком континенте протекает река Амазонка?



- А может я вообще не разбираюсь в географии, иди в жопу.



- Я просто из вежливости спросил, но если уж ты такое скрытное говно...



- Раз тебе интересно, то есть одна долбанная забытая Богом деревушка - Атлас называется.



- Ты оттуда родом?



- Нет, я из Уфы. Когда срочную проходил, мне дали отпуск. За мной брат на машине приехал, но наш транспорт сломался посреди дороги, мы оказались в этой деревне. Я успел там починить крыши бабушкам, напиться и подраться с половиной мужиков, украсть курицу, перетрахать всех доярок. Так прошел мой отпуск. История настолько понравилась сослуживцам, что это прозвище закрепилось навечно.



- Да, действительно забавно.



- Ты первый раз в Московскую Бездну идешь?



- Ты когда-нибудь слышал про Яна Гольдмана? Так вот это я вообще-то.



- Ха-ха, очень смешно. Я имел в виду после того, как выбрался оттуда?



- Да, первый. Волнуюсь немного.



- Понимаю. Но не боись, у нас самый крутой отряд.



- Я наслышан про агентов из России. Сам ведь формально таким являюсь.



- Не примазывайся к нашей славе, еврейская морда.



- Ох, как же я скучал по Родине, особенно по этим антисемитским шуточкам...



- Добро пожаловать домой, жид.



- Таки спасибо за теплую встречу, варвар...



До сих пор не укладывается в голове факт смерти Атласа. Если убийство Евы я сразу признал, как случившееся, как данность, то почему-то я думаю об Атласе будто он жив. Поначалу мы не особо ладили, вечно обзывали друг друга и подкалывали. Однако битвы плечом к плечу могут сплотить и заклятых врагов.



Смешно, но после моего выстрела в него, мы сдружились еще больше. Тогда мы оба перешли некую черту: он при ударе, я спуская курок. Конечно, я напортачил куда сильнее в той ситуации, но если бы я не ответил, то Атласа выгнали бы из агентства с вероятностью почти в сто процентов. Он же ударил выжившего! Вдруг в следующий раз убьет ненароком?! А так каменный дождь посыпался на меня.



Атлас прикрыл кого-то из нас своим телом. Если бы Томпсон не послал его нам на помощь, то эти пули вошли бы в лицо мне или Еве. Да мы вообще до туда бы не добрались! Нас еще в метро разорвали бы Проклятые! Именно Атлас и Коршун пристрелили большинство атакующих. Бесславные герои...



- Ян? Это ты? - услышал я голос, поднимаясь по лестнице. Я возвращался домой.



- Коршун, а разве вы еще кого-то ждёте? - ответил я, учащенно дыша.



- Тебя не было больше двадцати часов! А еще ты сигнальные растяжки свои же задеваешь.



- Это подарки задевают, они слишком громоздкие и тяжелые... сука, какие же они тяжелые, - в горле сильно пересохло, вода давно закончилась. Как же я хотел пить. И упасть на кровать.



- Помочь? - Коршун пытался разглядеть, что я там несу, но было слишком темно.



- Лучше иди на кухню и налей мне воды, - попросил я, продолжая мысленно проклинать на свою ношу.



Давненько я так не выдыхался. Но теперь у нас появится реальный шанс на успех. Мы победим, уверен. Не во всей войне, но в этой важнейшей битве. Инди необходимо устранить. Именно он, засев в центре города, будет представлять самую серьёзную опасность для агентов. Псих долбанутый...



- Ого! Ого-го! Ого-го-го! - воскликнул Коршун, когда я всё-таки смог добраться до кухни.



- Тебе принёс, - вручил я стрелку громадную снайперскую винтовку. - Не знаю, что за хрень, но выглядит солидно.



- Это же ВКС! Ну, "Выхлоп"! Калибр 12,7 мм! - разъяснял мне Коршун, продолжая восхищаться находкой.



- А еще глушитель размером со слоновий член, - засмеялся я, сделав небольшой перерыв в поглощении воды. Впрочем, я не знаю, какой там у слона половой орган. Но однажды нам пришлось убить Проклятого слона. Это невыносимо страшно, когда на тебя несется такой гигант.



- Где ты это достал? - раздался голос Томпсона из-за спины. Он вошел на кухню, протирая глаза. Михо прошел следом и тоже выглядел сонным. Видимо, они отдыхали, когда я явился.



- У Проклятого одолжил, - медленно говорил я, четко разделяя все слова. Делаю это специально, чтобы Коршун понимал хоть частично разговор на английском. Агент его слегка знает, может изъясняться кое-как, иначе они с Томпсоном не добрались бы сюда вместе. А на русском я сейчас говорить не могу, иначе наставник не поймет. Ох, именно поэтому я и стал переводчиком. Чтобы люди были в силах понимать друг друга. Я мечтал переводить идеально...



Когда я учился на последних курсах университета, я подрабатывал тем, что переводил сериалы с английского на русский. До этого я пытался быть репетитором для школьников, но выходило у меня не так уж хорошо. Не люблю учить кого-то, нет у меня для этого дара.



Так вот, я занимался исключительно тем, что просматривал серии в ужасном качестве на английском тут же переводя их на русский. Разумеется, это делалось не для какого-то телеканала или жирной компании, а для простого любительского перевода. В команде помимо меня были еще два переводчика (я ведь еще учился, занимался бегом, подруга имелась, физически времени не хватило бы на всё), технический специалист и актерская парочка - парень и девушка, они, собственно говоря, и читали текст. Зритель слышал их голоса, а не мой. Я всего лишь безликий и безголосый переводчик.



Деньги получали, размещая рекламу разных сайтов прямо в видео, как бегущей строкой, так и голосом. То есть выходит новая серия, появляется на английском в интернете, я два-три раза просматриваю ее, отсылаю текстовый перевод нашим актерам, а дальше они всё уже делают сами. Все в плюсе: зрители получают продолжение своих любимых сериалов в кратчайшие сроки, а мы не умираем с голоду. Кошмарная работа, требующая внушительной силы воли. Однако мне она нравилась. И результат был неплох, по крайней мере, многие друзья и однокурсники меня хвалили. Да и практика лишней не бывает.



Еще я получал несравненное удовольствие, если во время серии попадалась какая-нибудь игра слов на английском. Тут уже начиналась творческая работа, этакая задачка для мозга, придумывание чего-то похожего на родном языке. И плевать, что зарабатывал я копейки и был на вторых ролях. Мне нравилось моё дело, и это важнее всего...



- Ян, где ты пропадал? - поинтересовался Томпсон.



- На разведке, - я достал несколько сложенных листков бумаги. - Тут отмечены все точки, которые необходимо подавить при начале штурма Манежной. Люцифер значительно укрепил позиции, придется нелегко.



- Ты издеваешься? - хихикнул Коршун, посмотрев на один из рисунков.



- А что не так?



- Да тут качество, как на фотографии! Тебе заняться нечем было?! - засмеялся стрелок. И правда, я очень подробно изобразил всю местность, в малейших деталях. Вдохновение снизошло, не смог удержаться.



- Всё для тебя, - похлопывал я по добытой снайперской винтовке. - Ты же будешь работать по этим позициям.



- Тут их... - подсчитывал агент кружочки на рисунках. - Девятнадцать?



- Да, девятнадцать, - подтвердил я. - А патронов у тебя будет целых двадцать. Один можешь в качестве салюта дать.



- Ты точно издеваешься! Я же не снайпер! Я приучен к оружию класса штурмовой винтовки!



- Но ты ведь умеешь стрелять из таких красоток? - еще раз хлопнул я по добыче.



- Умею, но я лет пять снайперки в руках не держал!



- Тут есть сошки, ее и не надо держать в руках, - расплылся я в улыбке. - Это же Бездна. В Бездне нет ветра. Просто давай поправку на расстояние. Ты - лучший стрелок. Я видел множество агентов, но все они уступают тебе в точности. Поверь в себя. Я же в тебя верю.



- Всё-всё-всё, уговорил, - сдался под натиском лести Коршун. - Но если я провалю операцию, то винить будешь сам себя.



- Если ты ее провалишь, то мы пополним армию Проклятых, - продолжал улыбаться я. Правильно, вылил на него ведро пряников, теперь и о море кнутов надо предупредить. Снайперу никак нельзя расслабляться. Наши жизни будут у него в руках.



- А как мы доберемся до площади? По дороге тоже должны быть позиции Проклятых? - вступил в диалог Томпсон.



- Тверская полностью зачищена, - гордо сообщил я. - Ликвидировано два десятка снайперов, Колесница, пяток пулеметчиков и одна Проклятая толстуха с кухонным тесаком. Предвижу вопрос, поэтому отвечаю сразу: да, ВКС была у одного из них.



- По-твоему, Люцифер не заметит таких потерь? - спросил Томпсон, словно упрекая меня в неразумности.



- Заметит, - согласился я. - Но не сразу. Он всегда медленно реагирует на подобное. Поэтому мы сейчас выспимся, поедим, соберемся и пойдем творить историю...



Можно подумать, что я тороплю события. К сожалению, всё ровно наоборот. Я пытался как-то оттянуть неизбежное, это Томпсон вчера попросил меня сходить в разведку и подготовить план атаки. Не терпится больному старику расстаться с жизнью.



Коршуна я вообще всячески пытался отговорить. Поначалу я думал, что это новый директор Маккензи послал его в помощь Томпсону, но мой наставник и не запрашивал сопровождения у того, кто занял его пост. Томпсон попросил об услуге именно у Коршуна, и агент, разумеется, согласился, став при этом дезертиром.



Все в АПЛ с радостью пошли бы вместе с Томпсоном. Отдали бы жизнь за него, если бы бывший Директор попросил. Он обладал удивительным даром лидерства. Я со многими агентами общался, большинство его критиковало, но при этом уважало, восхищалось и проявляло безграничную преданность. Никогда такого не видел. Во всех остальных случаях либо критикуют и ненавидят, либо обожествляют и не замечают недостатков.



Дурак ты, Коршун. Умирать тебе не обязательно. Но я понимаю твой выбор. И Томпсон дурак, раз решил закончить всё именно сейчас. Мог бы еще пару лет нормальной жизни провести и только потом идти на амбразуру. Видимо, Томпсон не в силах смотреть на то, как человечество пожирает само себя.



И я дурак, самой большой дурак из всех присутствующих...







Глава 6.





Когда мне было лет одиннадцать, я втюрился в свою одноклассницу. Подозреваю, что у большинства людей происходит нечто подобное в этом возрасте. У меня и до того некие схожие чувства возникали к представительницам противоположного пола, но тогда мне совсем снесло голову.



Вспоминаю, как вечерами валялся в своей комнате, выключив свет, а в наушниках нарезала круги одна дурацкая песенка. Песня даже и не о любви была, но я слушал ее раз за разом, снова и снова. Иногда включал свет, брал фотографию девочки своего сердца и долго сверлил ее взглядом. Как сейчас помню: на ней надета темно-синяя кофточка с какими-то серебристыми блестками, небольшая интригующая улыбка аля Монна Лиза и огромные серые глаза.



Они чем-то с Евой похожи. Интересно, как сложилась жизнь той, к которой я испытывал самые чистые и невинные подростковые чувства? Выжила ли она при ударе Люцифера? Вышла ли замуж? Что подумала, увидев меня в новостях? Счастлива ли она?



Я плеснул немного воды себе на лицо, в голове зазвучала та дурацкая песенка, я закрыл глаза и стал танцевать. Прямо на крыше. Все еще должны спать. Это мне моя бессонница вечно покоя не дает. Я провалялся часов шесть, что уже для меня много. Поход вымотал. Я же оббежал множество зданий, незаметно устраняя Проклятых саблей и ножами...



- Ой, извини, - услышал я голос Михо за спиной.



- Да оставайся уже, - промолвил я, прекращая свои сатанинские танцы в ледяной тишине.



- Я хотел поговорить.



- Присядем? - указал я на диваны. Мы плюхнулусь на мягкие сидушки, я открыл бутылку с водой и сделал два глотка.



- Я рад, что пришел сюда, - нерешительно признался ученый.



- В лаборатории не так весело? Люди реже умирают? - съязвил я.



- Я сделал что-то значительное в своей жизни, - невозмутимо продолжил Михо. - Всегда мечтал о таком, об открытиях и своего рода приключениях. А тут получилось два в одном.



- Твоя жизнь не будет прежней, никогда уже не будет, - предупредил его я.



- Знаю. Но и ты знай: я здесь благодаря тебе. Ян Гольдман многих вдохновил на подвиги. И Ева всегда тепло о тебе отзывалась.



- Полагаю, что вас постигло дикое разочарование, когда вы встретили настоящего меня, - выдавил я из себя улыбку, хотя в душе я вовсе не радуюсь, так как опять мои мысли обратились к Еве.



- В жизни ты оказался человеком, - Михо прилег на диван, заложил руки за голову и закрыл глаза. Я так обычно делаю, мог бы придумать что-нибудь свое, он же ученый, в самом деле! - Но так еще лучше. Всегда интереснее, когда подвиги совершает не бездушный киборг-убийца из будущего, а простой человек со своими минусами и бардаком в голове.



- Это комплимент?



- Да, - подтвердил Михо. - Ева думала так же, как и я. Что ты самый способный и крепкий засранец, способный навалять и Люциферу, и всем, кто встанет на твоем пути.



- Спасибо, - я не знал, как реагировать на эти слова. Поэтому "спасибо" всегда помогает в таких ситуациях.



- Но всё же характер у тебя - полное говно...



Карта на столе, все в сборе, пора начинать последние приготовления. Опять меня посещает легкий мандраж, словно через час важный экзамен. Но через час, точнее где-то через два, состоится экзамен по теории Дарвина. Нет, по практике Дарвина. Выживет наиболее приспособленный.



- Пойдем вот этим маршрутом, - указал я на карте заранее прочерченные линии. - Необходимо без боя добраться до Тверской улицы, дом один.



- А что там? - уточнил Коршун.



- Рестораны, банки, гостиница "Националь", - перечислял я. - Но главное для тебя то, что там будет твоя снайперская позиция. На четвертом этаже, думаю. Я уже приглядел место.



- Дислокация противника? - спросил Томпсон.



- Манежная площадь превратилась в настоящую крепость, - продолжил я, отчетливо воспроизводя в своем воображении местность. - Обнесена трехметровой стеной из прессованных машин, с нашей стороны лишь один вход на нее будет.



- Как Люцифер прессует автомобили? - вмешался Михо. Ох, его вечный интерес ко всему не доведет до добра.



- Без понятия, - пожал я плечами, затем вернулся к главной теме, достав другую карту, более крупного масштаба. - Здание Госдумы и еще одной гостиницы рядом полностью выжжены. Поэтому оттуда удара опасаться не стоит. А вот Кремль, который находится совсем рядом, представляет гигантскую опасность. Там Проклятых еще больше, следовательно, на Манежную постоянно будет подходить подкрепление.



- Где входы в торговый центр? - задал вопрос Коршун, вглядываясь в карту.



- Вот тут один, - указал я. - Это совсем рядом с проходом в стене, метров двадцать. Все остальные входы в ТЦ заблокированы, я проверял. Подземные переходы тоже полностью завалены.



- А это что на карте? - постучал по ряду точек Коршун.



- Это стеклянные купола самого центра, - пояснял я. - Но сейчас там остался лишь один, вот этот маленький. Все остальные обвалились, а Люцифер зачем-то закрыл образовавшиеся дыры металлическими листами.



- Действительно похоже на важный объект, - размышлял в сторонке Михо.



- Значит, план атаки до усрачки прост, - щелкнул я пальцами, чтобы все переключили внимание на меня. - Мы втроем идем на Тверскую дом один, Коршун там занимает позицию, я и Томпсон пробираемся к стене. Будем использовать укрепления уродцев против них самих. Я кидаю гранату, подставляя нас под удар, Коршун тем временем начинает зачищать огневые точки противника. Мы с Томпсоном охраняем единственный выход из крепости, сдерживая пехоту Люцифера. Коршун, как только уничтожишь свои цели, даешь на сигнал, мы ждем тебя, затем переходим к прорыву в торговый центр.



- Может сработать. Вариантов лучше я не вижу, - улыбнулся Томпсон. Вот же эгоистичный старик! Ему лишь бы умереть поскорее! Конечно же, он поддерживает мой самоубийственный план! А на лице Коршуна проскочил ужас на долю секунды. Хоть кто-то понимает, что шансы невысоки...



Табельное оружие Евы, сабля за спиной, броня, шлем, беспалые перчатки, полулитровая бутыль воды, два запасных шнека (тип магазина у нашего ПП так называется), два удостоверения, гранаты в рюкзаке, один нож. Другой пришлось пожертвовать ради того, чтобы прицепить к поясу катар девушки-агента. Мне он может пригодиться. Всё должно быть сделано красиво...



- У вас ведь бронебойные? - спросил меня Михо, когда я вышел из комнаты, закончив собираться.



- Усиленные. На короткой дистанции прошивают легкие полицейские и гражданские бронежилеты, но с тяжелыми уже как повезет. Причем обычно не везет. А что?



- Да так, интересуюсь, - неожиданно застеснялся ученый. - С вами точно нельзя?



- Точно, - убил я последнюю надежду Михо на участие в походе. Я не собираюсь прикрывать его задницу, самому бы выжить. - Мы можем тебя проводить по дороге, вывести из Бездны.



- Я останусь здесь, - твердо заявил ученый.



- Я не вернусь, - также уверенно произнес я.



- Но мы еще увидимся, - сказал Михо, а я лишь улыбнулся и крепко пожал ему руку.



Сюда я больше не вернусь. Никогда...







Глава 7.





Я никогда не мечтал о такой судьбе. О чём же я тогда мечтал? Ни о чём, если честно. До прихода Люцифера моими главными желаниями были получить красный диплом и пройти военные сборы. Ну, ещё затащить в кровать девчонку из соседнего подъезда. Я даже не знал, куда пойти работать по окончанию университета. Не сериалы же переводить всю жизнь, в самом-то деле.



Изменилось ли что-нибудь вместе с погружением во Тьму? А вот хрен там. Мои желания остались такими же ограниченными, что и прежде. Только более животными. Выжить, спрятаться, убежать, убить, отомстить. Никогда я не умел строить долгоиграющих планов. Порой, разумеется, люблю помечтать, как сложилась бы моя жизнь в том или ином случае. Но это больше напоминает наивные подростковые фантазии.



Обычные люди грезят о семье, работе, жилье, многие талантливые - о признании, а чего желать мне? Неважно, всё равно этого не будет. Мертва та, к кому я испытывал целую гамму чувств, начиная от простого уважения и заканчивая тем, что люди называют "любовью". Местью ее не вернуть, я прекрасно это понимаю. Однако это не отменяет моего намерения отомстить. Месть сладка, намного слаще воздуха Бездны. Конечно, не такая сладкая, как кровь Проклятых, ведь у них какой-то безумный сироп. О! Месть сравни Тьме. Они обе умеренно сладки...



- За нами идут три вооруженных человека, если кому-то из вас это интересно, - тихо сообщил Томпсон. Мы как раз спускались на набережную, то есть поход длится всего-навсего минут пять.



- Я их сразу заметил, - ответил я. Думаю, что и Коршун их мгновенно засёк, наше зрение привыкло к потёмкам, в отличие от глаз Томпсона. - Еще когда из дома выходили.



- Почему не сказал? Что делать будем? - пошаливали нервишки у наставника.



- У них оружие за спиной, следовательно, они изначально не собирались на нас нападать, - пояснял я свои мотивы. - Я полагаю, что это те религиозные фанатики, о которых я вам рассказывал. Некая подмога от нового Патриарха. И я еще не решил, как с ними поступить.



- Чего тут решать? - остановился Томпсон и поманил рукой "преследователей". - Нам лишние стволы не повредят.



С одной стороны, бывший директор прав. А с другой, так мне вообще куда безопаснее было бы идти одному. Прошел бы спокойно, как и в прошлый раз, без ненужной стрельбы и рисков. Но коль уж Томпсону не терпится умереть в бою, я не вправе отказывать. Это меньшее, что я могу сделать для своего наставника.



Три крепких мужчины, черные тяжелые бронежилеты, семьдесят четвертые Калашниковы, пистолеты с глушителями, рюкзаки за спинами. Самое приятное, что у них ничего не отсвечивает, например, нет немаленьких серебристых крестов поверх одежды, какие носили Златов со своими зверятами. Практичность превыше идей.



- Пётр, - представился один из них, видимо, командир отряда. Да, знакомый голос, именно с ним я переговаривался через дверь.



- Готов умереть, Пётр? - сразу перешел я к делу, всё равно они в курсе, кто я такой, и Томпсона по телевизору они не могли не видеть.



- Мы готовы сражаться, - нашелся командир.



- Отлично, - потер я влажные руки. - Коршун вам всё объяснит.



Безопаснее для них самих будет держаться рядом со мной, хотя бы в пяти метрах, а не в сотне. На набережной относительно спокойно, если не вспоминать про инцидент с фанатиками. Но как только мы уйдем во дворы, на узкие улочки и Бульварное Кольцо, мы сразу окажемся под взором слуг Люцифера. И тогда их просто перестреляют из окон домов.



По другую сторону речушки сейчас должен возвышаться внушительный жилой комплекс. Я, как и многие, презираю современную архитектуру и однотипное убогое строительство, однако эти дома кардинально отличаются от типичных застроек. Помню, как еще во времена учебы в университете я три раза зарисовывал эту темно-коричневую крепость. Строения и правда чем-то напоминали средневековые замки, только с крупицей футуристичности. Архитектор легко мог бы создавать декорации для мрачных фантастических фильмов.



Особенную изюминку элитный комплекс приобретал вечером, когда город окутывали огни. Подсветка создавала ощущение, будто у современного замка есть колонны, и сами эти колонны источают свет. Чувствовалось величие места. Но сейчас я даже силуэта зданий не могу разглядеть, ведь Тьма куда величественнее света...



- Коршун, пройдите с Томпсоном на пять шагов вперед, мне надо переговорить с новобранцами, - попросил я агента через пять минут. Он уже многое успел объяснить неожиданному подкреплению.



- Что-то не так? - тихонько спросил Пётр.



- Вам не терпится умереть? - еще раз решил уточнить я.



- Либо умереть здесь, сражаясь со злом, либо умереть снаружи от рук людей, - печально размышлял мужчина. - Выбор небольшой.



- Хочется сделать что-то полезное?



- Хочется думать, что я сделал что-то полезное, - а Пётр, оказывается, философ. Если бы он еще не был так зациклен на своей вере, то мы могли бы подружиться.



Впрочем, самый умный человек, которого я встречал, тоже верит. Я сейчас про Томпсона. Но у него очень своеобразный взгляд на бородача, сотворившего жизнь. Томпсон не придерживается определенной религии, вообще считает их архаичным аппендиксом человечества. Он не верит, что всесильному интересны наши молитвы, что верующие будут вознаграждены конфеткой в виде Рая. Томпсон верит в некое могущественное существо, сотворившее земную жизнь. Он не призывает резать головы за своего "Бога" или ограничивать себя убогим моральным кодексом. Томпсон просто верит.



- Коршун уже рассказал вам, что мы планируем сделать, - продолжил я диалог с командиром. - А теперь я расскажу вам, как вы впишитесь в этот план. Если еще не передумали.



- Поздно передумывать, - пожал плечами Пётр.



- Можно изменить свое решение ровно до тех пор, пока не началась битва, - пробормотал я, почесывая нос. - Итак, вы будете вместе с нашим снайпером. В бой не вступаете. Когда Коршун сделает свое дело и начнет спускаться ко мне и Томпсону, ты считаешь до пятидесяти, затем даешь команду своим бойцам открыть огонь из окон. Но как только вы вступите в игру, вы сами тут же окажитесь под градом пуль Проклятых. Прячьтесь. Основная ваша цель - отвлекать. А мы уже будем рубить направо и налево.



- Выглядит несложно, - произнес мужчина.



- Несложно? Скольких Проклятых ты убил? Сколько из них были вооружены и бронированы? - возмутило меня его пренебрежительное отношение к серьезному противнику.



- Немного, - признался Пётр. - Я, наверное, не так выразился...



- Запомни: там находится элита армии Люцифера. Они стреляют точнее вас, могут продолжать бой, будучи изрешеченные пулями, а еще их много. Не рискуй собой и своими людьми. Мне пушечное мясо не нужно. Всего лишь отвлекаете. Повтори.



- Всего лишь отвлекаем, - нехотя сказал командир фанатиков.



- Отлично, - улыбнулся я, радуясь понятливости нового товарища по оружию. - Я тебя кое о чём попросить еще хочу...



- О чём?



- Секундочку, - я снял рюкзак со спины и принялся рыться в нем. Найдя то, что искал, я продолжил говорить почти шепотом. - Возьми дополнительный магазин для ВКС на пять патронов. Передашь его Коршуну в случае, если он не уложит все цели с двадцати выстрелов.



- А почему сразу ему не дать? - удивился командир.



- Снайпер должен считать, что у него всего-навсего двадцать патронов. Для нас важна каждая секунда. И каждый лишний выстрел может засветить позицию, - разъяснял я мотивы своих действий. Вообще, я планировал вручить дополнительный магазин Коршуну прямо перед началом операции, но так даже лучше. Намного лучше. Спасибо рыцарям Иисуса.



- Интересный ход, мне есть, чему поучиться, - усмехнулся Пётр, пряча патроны к себе в рюкзак.



- Никогда и ничему не учись у меня, если хочешь остаться человеком, - проронил я зачем-то эту фразу и догнал Коршуна и Томпсона.



Мы прошли мимо самоката, некогда оставленного мной. И это опять толкает меня к воспоминаниям о Еве, как я выводил ее из Бездны, как она превращалась в пепел и покидала меня навсегда. В Центре, полагаю, будет еще хуже. Воспоминания - злобная сука. Особенно воспоминания, подкрепленные сильными эмоциями. Забыть бы всю свою жизнь, попытаться начать заново. Ладно, это уже сраный бред, мне и так неплохо. А когда вступим в битву, от жалости к себе и следа не останется. Пускай и на короткий промежуток времени.



Раньше в моей голове кое-как укладывалась возможность того, что я буду воевать плечом к плечу с ребятами из Церкви Заката. Но чтобы с фанатиками традиционной конфессии... Жизнь еще способна удивлять, и это приятно. Хоть что-то приятное в океане дерьма. Интересно, а для сектантов я теперь врагом стану? Или останусь мессией, но меньшего масштаба? Или они наплюют на факт моего союза с их недругами? Эх, фанатики...



- Я не так себе это представлял, - негромко заговорил Томпсон.



- А как? - поддержал я желание наставника высказаться.



- Когда ты только стал моим переводчиком, я думал, что к этому времени от Люцифера не останется и следа, я буду валяться на тропических островах, попивая что-нибудь прохладное, а ты станешь влиятельным политиком, - рассказывал о своих мечтах бывший Директор.



- Я же ненавижу политиков, - покачал я головой.



- Это не отменяет того факта, что из тебя бы мог получиться отличный президент.



- Да кто меня выберет-то? - мне показалось, что Томпсон слегка издевался.



- Для примера, Южная Корея, хоть завтра, - голос его был серьезен.



- Они всё еще ходят в этих дурацких майках?



- Зря ты так, хорошие майки, - пожал плечами наставник.



Он был прав, майки на самом деле красивые. Рисунок воина, стоящего спиной, в одной руке он держит нож, в другой - обломок копья. От обожжённого плеча идет небольшая струйка дыма, нога окровавлена, да и оружие тоже. И, конечно же, надпись: вверху - "Победил один", внизу - "Победит и всё человечество". Формально, там не было доказательств, что это я такой крутой стою. Мужчина на рисунке не совсем походил на меня. Но производители связывались со мной, предлагали выплачивать проценты с продаж. Я отказался и посоветовал им продавать одежду чуточку дешевле, как бы вычитая мою долю. Это давно было, я думал, что данная лихорадка уже прошла в демократической Корее. Оказывается, нет.



- Майки есть и с футболистами, и со звездами, только мало кто им доверит управлять государством, - продолжил я после короткого затишья. - Да и не моё это. Я вообще считаю, что к власти нельзя допускать тех, для кого ценность человеческой жизни понижена. Военных, силовиков, тех, кто уже руководил страной во время военных действий. Стал президентом и на твою страну напали? Выиграй войну и тут же покинь должность. Иначе ты рано или поздно утопишь в крови свой народ.



- А ты?



- А для меня человеческая жизнь вообще ничего не стоит сейчас, - честно признался я.



- Умная позиция. Но иногда залить всё кровью - единственный верный вариант.



- Разве не политики виноваты в этом? Разве не они начинают войны? - спросил я, на ходу заглянув в глаза Томпсона.



- Сами люди виноваты, - такого ответа я всё же не ожидал, но дождусь аргументации. - Если бы абсолютно все люди отказались брать в руки оружие, то войны стали бы невозможны даже в теории. Правительства лишь потакают желаниям своих граждан.



- Я и говорю, что они те еще мрази...



В одном фильме "правильный" злодей сказал главному герою: "В моем представлении идеального мира нет места для таких, как мы с тобой". И эта фраза гениальна. В Раю Томпсона для него тоже не нашлось бы места. И, хоть наши идеальные миры с наставником не совпадают, в моей Вселенной тем более не должно существовать меня самого.



Томпсон во время продвижения по набережной рассказал мне про своих родственников. Как я и предполагал, сына у него никогда не было, как и жены. Но у бывшего директора оказались две младших сестры, у которых есть дети, а у тех уже и свои дети имеются. Интересно, ими Томпсон готов пожертвовать ради осуществления своего старого плана по пробуждению Люцифера? Я постеснялся задать этот вопрос. Как и не стал спрашивать настоящей фамилии Евы. Желание узнать о ней побольше сильное, впрочем, я понимаю, что лучше этого не делать.



- Помнишь, почему мы называем Его "Люцифером"? - внезапно перешел Томпсон с темы обсуждения семей на то, с чем нам вскоре предстоит вступить в бой.



- Он похож на библейского Падшего Ангела, - произнес я. - Воскрешает мёртвых, несёт тьму и все дела.



- Ладно, спрошу по-другому: почему тех, кто должен с ним бороться, назвали "Агентством Проекта Люцифер"? - переформулировал наставник.



- Операция "Люцифер", - очевидные вещи я еще не забыл. - Разгром американской дивизии. Их операция называлась "Люцифер".



- Да, агентство назвали в честь погибших воинов, - подтвердил Томпсон. - Как планируешь назвать свою операцию?



- О, какой намёк на ожидающий нас провал! - легонько засмеялся я. - Никак не назову. Тем более, мы оба знаем, что эта операция не моя, а Ваша...



Мы сворачивали с набережной, уходя во дворы и улочки. Начинается самый длинный и опасный участок маршрута. Дорога, которой мы проходили с Иглом, намного короче и проще. Только снайпера там немного смущают. Поэтому лучше пойти проверенным с Евой путем. Пускай долгим, зато без неприятных сюрпризов.



Многие дороги и мосты перекрыты баррикадами и отрядами Проклятых, например, Моховая и Охотный Ряд наглухо заблокированы, поэтому приходится так изощряться и идти именно на Тверскую. Либо туда, либо под стрелков у Немцова моста.



Я, скажем так, размазал свой ирокез по голове и надел наконец-таки свой мотоциклетный шлем. Прическу я делал исключительно, чтобы по дому с ней расхаживать, в бою она скорее мешать будет. Но под головным убором всё равно, какие у тебя волосы. Кстати, никто так и не заикнулся по поводу моих экспериментов с внешним видом. Боятся меня что ли? Хотя да, я же могу неадекватно ответить...



Оставшийся путь мы молчали. Коршун еще перешептывался с новобранцами, а я и Томпсон ушли в себя и свои мысли. Или, скорее, в свою тишину. Мне было настолько спокойно и умиротворенно идти, что я и практически не думал. Наслаждался тишиной внутри и красотой снаружи...

ТЕЛЕГРАМ

Канал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками

Книжный Вестник

Бот для удобного поиска книг (если не нашлось на сайте)

Поиск книг

Свежие любовные романы в удобных форматах

Любовные романы

О психологии, саморазвитии и личностном росте

Саморазвитие

Детективы и триллеры, все новинки

Детективы

Фантастика и фэнтези, все новинки

Фантастика

Отборные классические книги

Классика
ВКОНТАКТЕ

Цитаты, афоризмы, стихи, книжные подборки, обсуждения и многое другое

Книжный Вестник
БИБЛИОТЕКИ

Библиотека с любовными романами, которая наверняка придётся по вкусу женской части аудитории

Любовные романы

Библиотека с фантастикой и фэнтези, а также смежных жанров

Фантастика

Самые популярные книги в формате фб2

Топ фб2 книги