Слава против измены

Глава 39

— Добрый день, можно войти? — я стояла на пороге квартиры на втором этаже панельной пятиэтажки.

В подъезде похоже недавно делался косметический ремонт, пахло свежей краской и стены блестели глянцем.

— А вы по какому вопросу?

Миловидная девушка с пухлыми губами и собранными в хвост русыми волосами, одёрнула длинную футболку, сильно выпирающую на животе.

— Я по поводу заявления вашего мужа о нанесении побоев, — чуть тише произнесла я последние два слова, потому что эхо этого помещения разносило звуки с поразительной громкостью.

— А вы к этому вопросу какое отношение имеете? — уточнила беременная.

— Я супруга обвиняемого, в подъезде не очень удобно об этом говорить, давайте войдём в квартиру, — ещё раз попыталась я проникнуть в помещение.

— Ладно, заходите, только Виктора дома нет, и вернётся он только вечером. Так что в принципе я вам ничем помочь не смогу, — капризно надула губы девушка, но позволила войти в тесную прихожую.

Я закрыла за собой дверь и, как и учил Серж, начала разговор.

— Я хотела поговорить с вами, вы же его супруга, правильно?

Она, молча, кивнула.

— Мы хотели договориться о том, чтобы ваш муж забрал своё заявление, — осторожно начала я. — На площадке перед нашим домом произошло недоразумение, ваш муж сам ударился головой, а мой его лишь немного толкнул. Неужели эта травма достойна того, чтобы судиться и выносить на всеобщее обозрение. Может, мы сможем договориться, компенсировать вам лечение или ещё что-нибудь?

Глаза девушки хищно сузились, и губы тронула слегка заметная ухмылка. Серж попал в точку, это точно она инициатор, мне казалось, что в её зрачках сейчас мелькают цифры, а мозг занят лишь тем, чтобы не продешевить.

— Виктор получил очень серьёзную травму, ушиб основания черепа, сотрясение, гематома, — начала сыпать она медицинскими терминами.

— А может, мы присядем? Я вижу вам уже тяжело стоять, — я намекнула на её беременное положение, но на самом деле мне и самой хотелось уже куда-то, где больше воздуха, тесная прихожая совершенно не способствовала длительному разговору.

— Хорошо, давайте поговорим, проходите в кухню, — мне указали направление и табурет, на который можно присесть. — Вы не против, если я закурю? — скорее для приличия спросила у меня она.

— А разве вам сейчас можно это делать? — я имела в виду её беременность и вред, который она наносит своему будущему ребёнку этой отравой.

— Ерунда, — махнула она рукой и пристроилась на подоконнике рядом с форточкой. — Давайте ближе к теме. Я так понимаю, за то, что Виктор заберёт заявление на вашего мужа, вы дадите нам денег?

— Можно так, — тянула я, чтобы раскачать нашу беседу, — а можно оплатить лечение непосредственно в стационаре, или компенсировать затраты на это.

— Не-не-не, это мы уже сами сделали, а какую сумму вы готовы нам предложить?

— Мы готовы рассмотреть все ваши варианты, — повторяла я заученные за Сержем фразы.

— Виктор получил не только физическую травму, тут ещё и моральный ущерб, — умело нагоняла она цену.

— Как вас зовут? — поинтересовалась я.

— Ирина, — ответила девушка.

— А меня, Ярослава, — в свою очередь представилась я. — Послушайте, Ирина, моему супруга важно утрясти этот инцидент до рассмотрения его в суде, именно поэтому я к вам пришла и предлагаю компенсацию. Назовите сумму, которая сможет покрыть все ваши неудобства, если она будет приемлемой для нас, то вы сразу всё получите, после отзыва заявления.

Из комнаты донеслось нетерпеливое кряхтение и призывный крик.

— У вас есть ребёнок? — сделала я удивлённый вид.

— Ошибка молодости моего мужа, — отмахнулась Ира. — А какая сумма для вас приемлема?

В комнате послышалась возня, и ребёнок закричал громче.

— Не хотите пойти успокоить малыша? — вопросительно подняла я брови.

— Ладно, сейчас, — Ирина выбросила в форточку непогашенный окурок и слезла с подоконника. — Ну чего ты разоралась? — послышался её недовольный голос, а я, не спрашивая разрешения, направилась за ней.

В комнате на детской кроватке лежала Соня и жалобно пищала, а Ира запихивала ей в рот чупа-чупс.

— Что вы делаете? Разве можно это таким маленьким? — не выдержала я, подбежала ближе и оттолкнула её от ребёнка вместе с яркой карамелькой.

— Она по-другому не успокаивается, только этим и спасаемся, — со злостью в голосе произнесла Ирина.

— Но так же нельзя, она совсем ещё малышка, может она чего-то хочет, ей неудобно, описалась?

Я не должна была говорить про то, что знаю Соню, важно было увидеть и зафиксировать отношение Иры к ребёнку.

— Она не обычный ребёнок, с ней вообще ничего не понятно, Витька притащил её и сбросил на меня, а я сама беременная, куда мне инвалид? Она даже не шевелится почти, орёт как резаная, ничего не ест и ходит под себя.

— Так зачем тогда вы её приняли в семью? — я пыталась говорить спокойно, но внутри у меня бушевала буря негодования.

Это сейчас я не дала заткнуть рот ребёнку леденцом, а сколько таких конфеток уже было скормлено ей в период проживания в этом доме.

— А как было не взять? Он отец, его вызвали и всучили, мамашка небось устала от «такой» и сбросила в детдом, а нам теперь расхлёбывай. Надоело.

Я ласково погладила Соню по щёчке, на которой было покраснение и мелкие прыщики. Девочка на секунду замолчала, посмотрела на меня удивлённо, а потом продолжила плакать.

— Покормите её, может она голодная, или воды дайте, а то леденцы в рот пихаете, а ей возможно пить хочется, — по-человечески попросила я Ирину, но та отреагировала резким вскриком.

— Ты вообще по какому вопросу пришла? Учить меня жизни она будет? У тебя у самой дети есть? Пробовала не спать по ночам от их постоянного крика? Я уже с ума схожу от этой ущербной, а сделать ничего не могу.

— Так зачем брали, — тоже не выдержала я и повысила голос, — можно было отказаться, законом это не запрещено. Но вы же не отказались, значит, вы осознанно взяли в семью ребёнка-инвалида. А за ней уход нужен, а не чупа-чупсы! Я пожалуюсь на вас в опеку!

Ира злобно сверкнула на меня глазами:

— Только попробуй, тогда мы твоего мужа заполоскаем по судам. Думаете вы богатые и вам всё можно? У нас тоже связи имеются, даже не мечтайте легко отделаться, мы твоего Абрамова выставим в таком свете, что мало не покажется. Я знаю к кому обратиться.

— Суд не самая большая проблема в жизни, — стараясь держать себя в руках, ответила я Ире. — Присудят административный штраф и обяжут компенсировать, а ты за такое отношение к ребёнку будешь отвечать, и не только перед службами.

Как же мне сейчас хотелось забрать Сонечку отсюда. В детдоме плохо, не спорю, но там есть порядок и нормы, минимальный уход за детьми осуществляется, а здесь? Что здесь? Мне даже страшно было представлять, как жила эта малышка.

— По закону то вы всё выплатите, а вот грязь с себя ещё долго отмывать будете, — указав мне на дверь, прошипела супруга Виктора.

— Пожалейте ребёнка, она же не виновата, что такой родилась, — в последний раз призвала я к её совести.

— Естественный отбор ещё никто не отменял, — выплюнула она мне в лицо и подтолкнула к выходу. — Вали отсюда, благодетельница, встретимся в суде.

— Какая ты…, — я даже не смогла подобрать подходящего слова, чтобы вместить в него всё отвращение к этой женщине. — Надеюсь, твой ребёнок родится здоровым, хотя судя по тому, что его ещё в утробе травят, он уже обречён.

— Вон пошла, подстилка! Мне хотя бы муж не изменяет, а ты ради денег готова всё терпеть от своего Абрамова. Дура набитая!

Этого я уже стерпеть не смогла, развернувшись к обидчице, я со всей силы влепила ей пощёчину:

— Не смей так говорить, — смотрела я на неё, держащуюся обеими руками за щеку. — Ты ничего не знаешь про нашу жизнь.

Вниз по лестнице я сбежала очень быстро, вырвавшись из пропахнувшего краской подъезда, я шла по улице, еле сдерживая слёзы. Вспомнив про включенный диктофон, я вытащила телефон из кармана и остановила запись. На душе было скверно. Разговор получился что надо. Там явно хватит информации для обращения в службы, но вот последняя фраза Иры меня просто добила.

Я знала, что жизнь моего мужа на виду, многие завидуют его успеху, обсуждают и осуждают, но это… Я думала, что измена Сержа, это только наши внутренние тёрки, но оказывается, что нет. Если знает она, сколько ещё меня считают дурой?