Славянские сказки

Сказание о кралевиче Марко

Наиславнейшим сербским вождем был царь Стефан Душан Сильный. В его время простиралась Сербская держава до трех морей и многие пограничные греки подпали под ее власть. У Стефана было много воевод, которых он награждал обширными округами. Душан особенно любил Воеводу Вукашина и его братьев Гайку и Углешу. Вукашин был храбрый юнак, но дурной человек. Он льстил царю и оговаривал юнаков, которых считал для себя опасными.

В то же время при дворе Душана был Герцогский воевода Момчила. Во всем войске не было храбрее, правдивее и сильнее Момчила. У Момчила был крылатый конь Ябучил и зрячая сабля, чего не было ни у одного сербского царя. Все, кто знал Момчила, почитали его. На войне он был бесстрашен и говорил, что никого не боится, кроме Бога.

Все воеводу любили, а народ слагал о нем песни. Вукашин завидовал Момчилу и оговаривал его перед царем. Заметив неприязнь, Момчило ушел в Герцеговину, выстроил на горе Пирлаторе замок, женился и стал там жить.

Царь жалел, что от него отошел лучший юнак, но мало-помалу позабыл о нем. Но не забыл, его Вукашин. День и ночь он помышлял о том, как бы отделаться от ненавистного соперника.

Узнал он, что жена Момчила, Видосава, сильно скучает в уединенном Пирлаторе и решил привлечь ее на свою сторону. Наобещав ей золотые горы, Вукашин склонил ее выдать ему Момчила. Но не так-то легко было добраться до воеводы! У Момчила было девять братьев и двенадцать племянников, которые всегда были с ним, да преданная и умная сестра Евросима, которая оберегала его, как зеницу ока. Да кроме того, крылатый конь Ябучил и всевидящая сабля.

Но лукавая Видосава сумела достичь своей цели. Она спалила крылья Ябучилу, всевидящую саблю погрузила в соленую кровь, чтобы она заржавела, и когда Момчило с братьями и племянниками уехал на охоту, дала знать об этом Byкашину.

Попав неожиданно в засаду, Момчило хотел выхватить свою чудесную саблю, но она прилипла к ножнам й не выходила. Тогда он схватил саблю первого юнака и бросился на войско Вулкашиново. Но одному против многих трудно бороться. Войско Вукашиново порубило несчастному руки. Оглянувшись и увидав, что его дружина погибла, Момчило пришпорил Ябучила и пустился к своему городу; но Ябучил лететь не мог, крылья его были спалены. Тогда Момчило сдавил ему коленями бока, Ябучил рванулся и донес его до городских стен. Увидав, что городские ворота затворены, Момчило крикнул Евросиме, чтобы спустила ему со стены конец полотна. В это время Видосава, желая помешать Евросиме спасти брата, схватила ее за косу и привязала к балке. Зарычав, как львица, Евросима рванулась и, оставив косу на балке, спустила со стены конец полотна. Момчило стал подниматься и был уже близок к цели, когда коварная Видосава перерезала полотно. Момчило упал, и Вукашин пронзил копьем его юнацкое сердце. Последний завет умирающего был — казнить Видосаву, а Вукашину жениться на Евросиме, чтобы иметь сына юнака, похожего на дядю.

Видосава отворила ворота и впустила победителя. Но не на радость себе она это сделала! Вукашин велел слугам взять предательницу, привязать ее к двум коням и пустить в поле, чтоб кони растерзали ее на части. Сестру же Момчило, Евросиму, увез в свой замок и женился на ней. У супругов родилось два сына: Марко и Андрей.

Царь Душан беспрестанно вел войны, и при нем, почти безотлучно, находился воевода Вукашин. В Белом Скадре, на Бояне, жила его верная жена Евросима, занимаясь воспитанием сыновей, из которых Марко уродился весь в дядю Момчила. Он походил на него и красотою, и ростом, и храбростью.

Евросима была нежная и разумная мать. Она учила сына любить правду, охранять вдов и сирот. Советы доброй матери и наставления мудрого протопопа Недельки укрепляли в юном сердце правила чести, справедливости и человеколюбия.

Когда Марко подрос и стал юношей, Вукашин представил его ко двору, где он занял место царского секретаря. Вскоре Душан созвал совет, на котором постановлено было овладеть Царьградом. Собрав большое войско, Душан повел его к Царьграду. На пути все племена покорялись ему. Уже приближались к Царьграду, когда Душан сильно разболелся. Призвав протопопа Недельку, он причастился, потом долго беседовал с секретарем своим Марком, наставляя его, что написать в государевой книге. Когда Душан умер, войско его прекратило поход и возвратилось домой.

Теперь пришлось сербам избрать нового царя. Собрали совет старейших воевод около старинной церкви на поле Коссовом. Много было таких, которые рассчитывали возсесть на престол Душана. Но больше всех имели право сильные воеводы, три брата Мрачевичи: Вукашин, Углеш и Гайко. Душан оставил единственного сына, Уроша, но он был слишком молод и слаб, чтобы отстаивать свои права против могучих Мрачевичей.

Спорили, спорили воеводы, и никак не могли прийти к соглашению. Тогда решили послать к протопопу Недельке, который исповедовал Душана и напутствовал к смерти. Пусть-де придет Неделько на Коссово и скажет, кому быть царем.

Неделько посоветовал послать за Марком, который писал государеву книгу. Если Марко знает, кому завещано царство, он скажет. Марко юнак справедливый и никого не боится, кроме Бога.

Когда послы сообщили Марку, что от него ожидают, он шибко призадумался. Он знал, что воеводы народ властолюбивый, что с ними трудно ладить. По обыкновению он пошел посоветоваться с матерью.

— Сын мой, Марко, — сказала ему мать. — Да не будет сраму на твою голову. Ни ради отца или матери, ни ради кого бы то ни было мой сын не может сказать неправды. Пусть погибнет сын мой, если Богу так угодно, но не погубит души своей.

Мать благословила Марка, и он отправился на Коссово. Тут он встретил отца своего, который стал уговаривать его, чтобы сказал, что царство завещано ему, Вукашину; тогда и Марко, как наследник, будет в свою очередь царствовать. Марко промолчал на это. Потом встретил дядю Углеша, который о том же просил его, обещая сделать первым по себе человеком. О том же просил и Гайко. Марко прошел мимо обоих, ничего не ответив. Он направился к шатру царевича Уроша и остался там.

Поутру зазвонили в колокола, и господари собрались перед церковью. Отстоявши обедню, все вышли на площадь и открыли собор. Тут приступил Марко, и открыл государеву книгу, объявил, что царство завещано Душанову сыну Урошу, что и значится в книге.

Все покорились последней воле усопшего царя; один Вукашин не покорился. Он выхватил саблю и бросился на Марка. Неприлично Марку было биться с отцом. Он пустился бежать вокруг церкви, Вукашин за ним. Так обежали они три раза, когда из церкви послышался глас: "Марко, скройся в церкви".

Марко вбежал в церковь, и ворота закрылись за ним. Вукашин в бешенстве ударил по балке, и из нее закапала кровь.

— Горе мне, горе! Я убил собственного сына.

— Ты не сына убил, а ранил Божьего ангела, — послышался глас.

Тогда Вукашин рассвирепел и начал проклинать своего сына,

— Будь ты проклят, сын Марко! Да не будет у тебя ни рода, ни племени, и не увидишь ты ни жизни, ни смерти.

Пока Вукашин проклинал Марко, Урош благословлял его:

— Друг Марко! Да поможет тебе Бог и да благословит твою саблю на битву. Не было и не будет другого такого юнака. Пока светит солнце и месяц, не забудется твое имя.

Так все и сталось.

Защищая правду, Марко оскорбил отца своего, которого добрый царь Урош провозгласил кралем сербским. Для Марка, королевского сына, не стало места в отцовском доме. Byкашин не мог отказаться от слов, сказанных при всем соборе, и простить сына. Марко покинул отчий дом и странствовал от города до города, от деревни до деревни, защищая угнетенных и ратуя за правду, везде, где она попиралась ногами.

Марко велел сковать себе оружие, какое подобало великому юнаку. Его булаву едва могли поднять сильнейшие юнаки, а он играл с нею, как дитя с мячиком. Его сабля перерубала толстые гвозди; его копье мог метать только он один; тетива его лука пускала стрелу под облака. Все у него было, что требовалось юнаку, только недоставало боевого коня.

Ходя по зеленым горам, Марко подружился с горной вилой (волшебницей), которая пожелала быть ему посестримой, обещая помогать, если он попадет в беду. Она-то и научила его, как добыть боевого коня. Такой конь был у одних торговцев, которые имели много и других коней. Марко нашел торговцев и условившись с ними, пожелал выбрать коня. Хитрые торговцы выводили ему много коней, красивых на вид; посмотрит на коня Марко, схватит за хвост и повалит наземь. Так было со всеми конями.

— Нет ли у вас еще коня?

— Всех лучших тебе показали. Есть еще один паршивый, так тот тебе не годится.

— Приведите его.

Привели лохматого, паршивого коня. Марко схватил коня за хвост и не мог сдвинуть с места.

— Вот этот конь по мне, — сказал он, и заплатив торговцам, что требовалось, взял коня, вылечил, и назвал его Шарц, что значит пестрый.

Конь стал неразлучным другом Марка, был с ним в боях и в юнацком единоборстве, и пил с ним вино из одной чаши.

Марко выстроил себе дом у Прилипа, но дома ему не сиделось. На своем верном Шарце он разъезжал по Сербии, братался с храбрейшими юнаками, защищая угнетенных и стоял за правду. Особенно заботился он о христианах, которые находились под ярмом жестоких турок.

Долго Вукашин, под скипетром слабого Уроша, управлял Сербией. Марко видел всю неправду, которую чинил отец его, но как сын не мог идти против него. Когда же Вукашин из жажды власти убил Уроша, печаль Марка достигла крайних пределов. Знал он, что грех отца падает на потомство его даже до седьмого колена, и неправда, которую чинил отец, лежала на сердце Марка, словно камень.

Между тем турки ополчились против сербов и в борьбе с ними Марко забывал свое горе. В сражении с турками при Марице пал Вукашин. Марко как добрый сын оплакивал его, хотя и пострадал от него. После смерти отца, Марко перевез свою мать Евросиму в свой дом в Прилипе, берег ее и во всем угождал ей. Неукротимый и свободолюбивый Марко слушался во всем матери и ни в какой просьбе ей не отказывал.

Настали для Сербии тяжелые времена. Турки делали беспрестанные набеги; жгли, разоряли города и села; людей уводили в рабство. Сербские власти развратились, стали теснить народ; возникли кровавые междуусобия. Внутренние беспорядки очищали путь туркам. Марко, защитник правды и свободы, не имел ни минуты покоя. Он оттеснял турок, отнимал от них людей, уведенных в рабство, поддерживал старые сербские обычаи. Он казнил надменную сестру капитана Лека за то, что она насмехалась над сербскими юнаками. За все это сербы превозносили Марка и воспевали его подвиги.

Между тем сербы с царем своим Лазарем собрались отбить турок. Главным помощником Лазаря был любимый побратим его Марко. Марко помогал Лазарю, но не раболепствовал перед ним, так как не хотел иметь господина над собою. Он помогал и защищал несчастных, что и обещал делать до смерти.

Однажды турки прорвались в Сербию, увели много народа и переправили невольников в Азию. Марко болел сердцем за невольников и отправился отбивать или выкупать их в Азию. Долго пробыл он в этой далекой стране, а в это время султан Мурад с сильным войском ударил на сербов и произошло сражение на Коссовом поле.

Кликнул клич царь Лазарь, чтобы все сербы, кто только может держать оружие, собирались на Коссово. Кто не явится, того постигнет народное проклятье, И откликнулись на зов Лазаря все сербские юнаки. Дошел клич царя и до Марка: Поспешил Марко, чтоб не пало на его голову народное проклятье. Ехал день, ехал ночь, доехал до моря, поплыл по морю. Тут случилась страшная буря, задержавшая плавание на долгое время. Добравшись до Солуня, Марко полетел дальше, надеясь поспеть вовремя.

Но бой на Коссовом уже совершился, Измена безбожного Вука Бранковича погубила сербское царство. Погиб храбрый царь Лазарь, старый Юг с девятью сыновьями, Милош Облич и его два сына, и много славных юнаков. Погиб и Мурад, султан турецкий, от руки храброго Обилича... Но что пользы? Царство сербское все равно было похоронено.

Не суждено было Марку участвовать в бою на Коссовом поле, и на него легло заклятие Лазарево. Когда он прибыл на кровавое побоище, усеянное трупами его побратимов и других славных юнаков, он горько заплакал. Он хотел лишить себя жизни, подобно храброму воеводе Мусичу, но мысль о несчастных и угнетенных, которых некому будет защищать, остановила его. Для этого стоило жить. Он взял сокола, оправил ему крылья, метнул на высокую ель, и сокол понесся к небу под облака. В этом поступке сербы увидели символ своей возрождающейся свободы и воспряли духом.

После боя на Коссовом поле настали для сербов горькие времена. Несчастный сербский народ терпел муки всякого рода. Неправда и насилие царили всюду. Марко стоял за своих и бил турок везде, где только возможно. Наконец и они его одолели; заманили в засаду и живого представили султану; а султан велел ввергнуть его в темницу.

Три года протомился Марко в темнице. За это время в турецкой земле появилось столько бунтарей и насильников, что и сам султан не мог с ними справиться. Они притесняли всякого, кто уходил живой из их рук; как серба, так и турка. Никакого сладу с ними не было.

Между этими насильниками самым страшным был некий Муса Арбанас. Он запер все дороги к морю, выстроил башню, а на башне утвердил железный крюк, на который вешал всякого, кто осмеливался появиться в этих местах. До султана беспрестанно доходили жалобы на этого злодея; султан посылал отряды войска, но из этих отрядов никто живым не вернулся. Наконец послал султан на злодея целую армию под предводительством самого визиря. Муса войско истребил, а визирю связал руки назад и в таком виде отправил к султану.

Посчитав юнаков, погубленных Мусой, султан испугался. Тогда придворные сказали ему, что никому не справиться с Мусой, кроме кралевича Марко. Султан заплакал.

— Уж я думаю, и косточки Марка истлели, — сказал он. —- Три года прошло с тех пор как Марко в темнице, и никто не позаботился о нем.

Когда ему сообщили, что Марко жив, он велел привести его.

Страшен был Марко, когда вывели его из темницы; почти нельзя было узнать его.

— Дух ты или человек? — спросил султан.

— Я человек, но стою на грани того мира, — отвечал Марко.

Султан рассказал ему о бедствиях, которые терпит его страна, и стал просить помощи; не ради его, султана, а ради тех несчастных, которые терпят от злодея Мусы. Марко согласился, но с тем, чтобы султан оставил в покое сербов. Султан обещал, и тогда Марко сказал, что он будет помогать не только против Мусы, но и против других врагов султана. Когда дело коснулось блага человечества, великодушный Марко позабыл все ужасы, которые он перетерпел от турок. В то же время он не забывал своего народа и, оставаясь при дворе Селеймана, следил за его действиями.

Марко был так изнурен тюрьмою, что понадобилось некоторое время, чтобы он оправился и окреп. Султан спросил его, наслышавшись так много о его силе: чувствует ли он себя в состоянии вступить в единоборство с Мусой. Марко схватил сухую палку и, переломив ее на три части, пытался выжать из нее воду; но воды не вытекло ни капли. Тогда Марко сказал, что для единоборства еще не приспело время. Спустя некоторое время, Марко опять попробовал свою силу. Палка переломилась на три части, и из нее закапала вода.

— Теперь я готов, — сказал он.

Не теряя времени, Марко начал приготовляться к битве. Лучшему кузнецу, Новаку, заказал оружие и, когда все было готово, сел на коня и отправился в приморье. По всему пути только и говору было, что о бесчеловечном Мусе, и наконец Марко встретил его самого.

Он его нимало не испугался; напротив, любо ему было потягаться с таким юнаком. Марко нарочно задел Мусу, требуя чтобы тот уступил ему дорогу, даже поклонился. Муса отвечал, что хоть Марко и королевский сын, а его произвела на свет простая арнаутка, но не родился еще тот человек, которому бы уступил Муса. Слово за слово, соперники схватились за оружие. Марко метнул копье, но Муса ловко отвел его булавою. Метнул копье Муса, и Марко, ухватив его своим шестоперцем, переломил надвое. Выхватили из ножен сабли. Сабли скрестились и переломились. Принялись драться булавами, но и те обломали. Соскочили с коней, схватились в рукопашную, затрещали юнацкие кости. С утра до ночи боролись юнаки, и ни один не мог свалить другого. У Мусы на губах была пена с кровью.

— Берегись, Марко! — крикнул Муса и, ухватив Марко поперек пояса, свалил его на траву.

Марку показалось, что пришел его последний час. Тут он вспомнил о своей посестриме, виде, и позвал ее на помощь.

Вила отозвалась с облака. Марко взглянул, выхватил из-за пояса нож и распорол Мусе брюхо. Жалко стало Марку, что убил он такого сильного юнака, но делать было нечего. Встал, отрезал Мусе голову и отвез ее Сулейману. Сулейман обнимал, благословлял Марка, как своего сына, и наказал пашам и визирям не трогать ни сербов, ни сербской земли. Потом Марко ездил по владениям султана и очищал их от всяких насильников и злодеев. В то время много делали зла туркам черные арапы; Марко истреблял арапов без Милосердия, и они боялись его больше, чем все султанское войско. В этой борьбе Марко был сильно ранен. Султан заботился о нем и посылал ему знаменитых врачей. Но могучая природа оказалась лучшим лекарем.

Пока Марко лежал больной в своем шатре, к нему пришла молодая невольница и стала просить избавить ее от двенадцати братьев Арапчада, у которых, кроме нее, было много невольников, и они обращались с ними с большой жестокостью. Марко вскипел, вскочил на коня и перебил всех Арапчадо, а бывшую невольницу взял за себя и отправил к матери с наказом, чтобы берегла и любила ее, как родное детище.

Пока Марко расправлялся с арапами, на Прилип напал некий Мида из Костура, разорил его дом, а жену и мать увел в плен. Когда султан узнал об этом, он стал уговаривать Марко:

— Благо твой дворы погорели, жена с матерью в плену, и ты стал одиноким, построй себе дом у моего дворца, возьми любую девушку в жены, а я тебя сделаю агою; ты скопишь себе большое богатство.

— Хвала тебе, приемный отец мой, — отвечал Марко. — Ты станешь мне дом строить, а несчастные и угнетенные меня проклинать будут? Нет, не будет Марко покоя, пока не переведутся на земле нищие и убогие! Притом Марко христианин; ему не нужно жены, пока его законная жена жива. Дозволь мне ехать и наказать моего обидчика.

Султан дозволил; Марко уехал в Прилип, победил Миду из Костура и освободил жену и мать из неволи.

Марко остался в Прилипе, разъезжал по сербским и иным землям и везде карал зло и неправду. Так, однажды приехал он на Коссово поле. И что же? Там, где некогда сияла слава сербская, хозяйничал арап Прекоморац и жестоко мучил окрестных жителей. Налоги назначил такие, каких никто не запомнит; молодежи запретил жениться. Все это Марко узнал от девушки, которая с отчаяния хотела утопиться. Он остановил её и, ходя по Коссовому полю, горько плакал, приговаривал:

— Ой, Коссово, Коссово, что с тобой сталось? После царя честного властвует в тебе арап нечестный! Сердце мое обливается кровью и сраму такого не могу снести. Отомщу за твою попранную честь или навсегда покину тебя.

Как сказал, так и сделал. Напал на арапа, порубил его слуг и его самого. Потом велел объявить по Коссову: где есть девушка-невеста и юнак, желающий жениться, пусть справляют свадьбу; Марко платит свадебные издержки.

От мала до велика народ прославлял великодушного героя:

— Живио, кралевич Марко, избавитель народа и гроза притеснителей!

Марко продолжал жить в Прилипе, около состарившейся матери и верной жены, часто выезжая туда, где требовалась его помощь и защита. С султаном он дружил, пока султан помнил свое обещание не трогать сербов. Турки не всегда слушались приказаний падишаха и нередко делали набеги на сербские земли. Но Марко не беспокоил падишаха, а расправлялся с ними сам с помощью своей дубинки. Не раз турки жаловались султану на Марко, но султан еще помнил заслуги юнака и на жалобы своих подданных не обращал внимания. Так прошло несколько годов.

Мало-помалу и султан стал забывать заслуги Марко и свое обещание и стал внушать туркам, что они-де теряют всякую власть над сербскою землею и пора-де этому положить конец. Турки стали попирать веру и обычаи народные и запрещали прославлять им Марко. За эту смелость заплатили они головою. Марко все терпели, пока Сулейман не издал указ, по которому сербу приказывалось отказаться от веры и обычаев, не носить оружия и зеленого юнацкого плаща. Не стерпел Марко обиды, поехал к султану, стал укорять его и так пробрал султана, что тот отменил свой указ и сербам снова позволено было пить вино, водить коло, носить оружие и зеленый плащ.

Вернувшись в Прилип, Марко стал отнимать от турок добро, награбленное у сербов, и возвращать его владельцам. Слух об этом дошел до Султана. Разгневанный султан приказал доставить ему Марка во что бы то ни стало, живого или мертвого. Все турки знали Марка, но ни один не смел к нему подступиться. Один турок, по имени Цапо, похвастался, что он доставит Марко живым. Султан усомнился, но Цапо продолжал похваляться и с этим поехал в Прилип. Марко встретил его, угостил и расправился по-свойски. С тех пор надолго притих Султан со своими пашами и визирями.

Между тем сербы и другие христианские народы ополчились против турок, и Марко помогал им, а когда турки сломили сербов и сербские юнаки, бежав в горы, сделались гайдуками. Марко наезжал к ним в горы и тоже помогал им. Словом, везде, где нужна была сильная рука, там появлялся Марко-кралевич.

Марко верно держал клятву, защищая слабых от сильных притеснителей. Он не щадил приятелей своих, если они поступали бесчестно. Дружил он с одним беем Костадином. Однажды, приехав к нему на праздник, Марко стал укорять его в бесчестных поступках.

— Первый твой бесчестный поступок, — говорит он, — относится к сиротам твоего брата. Ты прогнал сирот от своего стола, потому что они были бедно одеты; я пожалел их, накормил, напоил, одел в пурпур и шелк и послал к тебе, а сам пошел посмотреть, как ты примешь их. Ты взял одного за правую, а другого за левую руку, повел их к своему столу и говоришь: пейте и ешьте, господские дети. Еще вот твой бесчестный поступок: когда собираются к тебе господа бедные, в старых одеждах, ты сажаешь их на нижнем конце стола и забываешь о них. Когда же приезжают господа богатые, в одеждах новых, ты сажаешь их на верхнем конце стола, обносишь вином и ракиею и не знаешь, чем бы только угостить их. А нечестивее всех поступков твоих тот, что, имея отца и мать, ты не приглашаешь их к своему столу и не предлагаешь им первую чашу вина.

Вот каков был царевич Марко. Но и для него пробил последний час. Умерла его престарелая мать, умерла верная жена, поумирали побратимы и другие славные юнаки, а он с конем своим Шарцем жил да жил. Такая долгая жизнь была дана ему от Бога, чтобы он совершал завет свой. Однажды ехал Марко по Урвинской планине, и вдруг под ним Шарц зашатался. Считая это за худой знак, Марко сказал:

— Ой, Шарц, Шарц, верный конь мой, что с тобой сталось? Уже больше ста шестидесяти лет сошлись мы с тобою, и твоя нога никогда не изменяла тебе. Теперь же ты шатаешься подо мной и роняешь слезы.

На эти слова с высот Урвинских отозвалась вила:

— Побратим мой, Марко, конь твой верный шатается и роняет слезы, потому что чует разлуку.

— В уме ли ты, посестрима? — отвечал виле Марко. — Чтобы я расстался с Шарцем, когда мы прошли вдоль и поперек землю, когда у меня иного коня не было, и он не носил иного юнака? Никогда я не расстанусь с Шарцем, пока у меня голова на плечах.

— Побратим мой, Марко, — возразила ему вила. — Никто не отнимет у тебя Шарца, и ты сам не умрешь ни от копья тяжелого, ни от каленой стрелы; не властна над тобой ни одна юнацкая рука. Но умрешь ты по воле божьей, потому что исполнились дни твои. Когда доедешь до верха планины, погляди направо и налево, увидишь две тонкие ели, а между ними колодец. Наклонись над водою и, увидев свое лицо, поймешь, что должен умереть.

Марко сделал так, как сказала вила, и, увидав в источнике лицо свое, понял, что должен умереть.

— Прощай, божий мир! — воскликнул он. — Прощайте, красные цветочки. Немало топтал я вас в триста годин моего бытия. Пришло время вас покинуть.

Выхватил саблю Марко, отсек Шарцу голову, чтобы не достался верный конь злым туркам. Саблю свою переломил на четыре части, а копье на семь, чтобы оружие это, попав в турецкие руки, не обагрилось кровью христиан. Потом, взяв в правую руку тяжелую дубину, закинул ее в море.

Покончив с оружием, Марко вытащил из-за пояса перо и чернильницу и написал грамотку: "Кому случится ехать по Урвинской планине у колодца, тот увидит мертвого Марко. Под Марком лежат три узельца злата; первый из них тому, кто похоронит Марка, второй —- пойдет на украшение церкви, третий — каликам перехожим, чтобы, ходя по белому свету, воспевали и поминали Марка".

Написав эту грамотку, Марко нацепил ее на еловый сук, который издали можно было увидать. Золотую чернильницу бросил в колодец, потом снял зеленый долман, послал его на траву, лег, перекрестился, надвинул на глаза меховую шапку, и почил вечным сном.

Так лежал мертвый Марко целую неделю. Многие там проходили, но приблизиться не смели, думая, что Марко спит. Неделю спустя шли тем путем два монаха: игумен святогорского монастыря Васо и его ученик Исайя. Увидав Марка, Васо сделал знаки ученику, чтобы тот шел тише, потому что после пробуждения Марко всегда бывал грозен. Тут он заметил на суке грамотку и подошел, чтобы почитать ее. Убедившись, что Марко мертв, игумен помолился над ним, потом отвез и похоронил в своем монастыре, на Святой Горе. Надгробного памятника не поставили Марку из опасения, чтобы турки не нашли его останков и не надругались над ними.

Нет ни одного серба, который не знал бы имени кралевича Марко. О нем гусляры слагают песни; сказания о нем передаются из поколения в поколение. Весьма возможно, что с течением времени сказания эти видоизменялись и украсились фантазией. Возможно и то, что кралевич Марко является собирательным лицом многих сербских и других славянских героев. Но так или иначе кралевич Марко есть олицетворение сербского духа, почему он и дорог не только каждому сербу, но и всем вообще южным славянам.

Волшебный перстень

Был однажды бедный охотник, который только тем и жил, что в лесу добудет. Убьет зайца, козу либо дикого кабана, снесет в город и продаст.

Раз как-то охотник пошел в лес и долго не мог ничего найти. Блуждая невесело туда и сюда, он вышел на поляну, поросшую травою. Вдруг раздался откуда-то страшный крик. Охотник прислушался. Крик повторялся. Не долго думая, охотник повернул в ту сторону, откуда раздавался крик. На конце поляны увидал он куст, из которого доносились отчаянные крики. Приблизившись, охотник увидал огромную змею, которая, обвившись вокруг куста и высоко задрав голову, шипела, свистела и ревела, что было мочи. А огромный олень с ветвистыми рогами наносил ей жестокие удары куда попало. Попади он в голову, тут бы змее и капут. Тело змеи было все изранено, олень стоя в луже крови, продолжал бодать ее без милосердия.

У охотника от страха волосы встали дыбом. Он хотел было бежать без оглядки, но змея, увидав его, закричала еще громчe и проговорила человечьим голосом:

— Ловче, ловче(от слова "ловчий" - охотник; звательный падеж, означающий обращение который был когда-то и в русском языке.), ты видишь мои ужасные муки и близкую смерть. Сжалься надо мной и спаси меня.

Немало удивился охотник, услыхав, что змея говорит человечьим голосом! Подбодрившись, он снял с плеча лук, натянул тетиву и, прицелившись в оленя, пустил стрелу. В оленя он не попал, но сбил ему один рог. Олень остановился, посмотрел на дерзкого охотника и, заметив, что тот вытаскивает из-за пояса длинный охотничий нож, пустился через поляну без оглядки.

— Подойди, не бойся, — крикнула змея своему избавителю. И, отмотавшись от куста, поползла охотнику навстречу.

— Хвала теле, добрый ловче, — продолжала змея, извиваясь от боли. — Ты спас мне жизнь, за что я вечно у тебя в долгу. Пойдем со мной, я награжу тебя по-царски, осчастливлю тебя на всю жизнь. Ах, дорогой избавитель мой, ведь я еще не открыла тебе, кто я такая. Мой отец — змеиный царь, а я его единственная дочь. За мою жизнь он заплатит великими сокровищами, которыми полны его кладовые.

Охотник слушал и от удивления не мог выговорить ни слова.

— Но я никакой награды не заслуживаю, — решился, наконец, сказать охотник. — Я каждый день охочусь на лесных зверей, а твоего врага мне даже не удалось убить.

— Все равно ты избавил меня от смертельной опасности, идем же.

Змея поползла через поляну, а охотник пошел за нею. Достигнув ручья, змея омыла свои раны и поползла дальше. Таким образом путешествовали они целый день и только к вечеру, когда мрак спустился на землю, достигли большой пещеры. Змея остановилась и объяснила охотнику, что это вход в змеиное царство. Она вползла в пещеру, и он за ней. Скоро он почувствовал, что нога его попирает что-то мягкое, словно мех. В пещере было так темно, что охотник не мог видеть змеиную дочь и только легким прикосновением хвоста она давала ему знать, куда идти. Так шли они долго в глубоком мраке. Вдруг яркий луч пронизал мрак, и вскоре вся пещера осветилась светом, не уступавшим солнечному.

— Не бойся, — шепнула змея.

Охотник остановился и, обернувшись, стал разглядывать дорожку, по которой прошел. Боже милостливы! Все это были змеи, большие и малые, которые, свернувшись клубком, так плотно лежали одна возле другой, что походили на один сплошной зеленый ковер. По краям этого ковра торчали змеиные головы с высунутыми языками. Пол и своды пещеры кишели змеями.

Охотник чуть не потерял рассудка от страха!

Заметив это, царская дочь принялась его успокаивать, говоря, чтобы он смело ступал по змеям, что они ему не сделают никакого вреда. Охотник ободрился и пошел за своею спутницею дальше.

Долго они шли, никого не встречая, кроме страшных змей. Но вот вдали блеснул яркий свет и в середине его обрисовались очертания здания. Это и был очаг света, озарявшего все пространное подземелье.

— Чей же это дворец? — спросил охотник, глядя с восхищением на величественное здание.

— Это дворец моего отца, змеиного царя, — ответила змея. — Мы сейчас там будем. Слушай внимательно, что я тебе скажу. Когда я сообщу родителю, в какой опасности я находилась и как ты меня спас, он будет предлагать тебе серебро, золото и драгоценные камни, но ты ничего этого не бери. Это слишком малая награда за твою услугу. Требуй волшебный перстень, который у него под языком.

— А на что мне этот перстень? — спросил охотник.

— Когда ты его получишь, я скажу тебе, в чем его сила. Но прежде чем получить, ты немало помучишься с отцом. Он будет говорить, что у него перстня нет, что он потерян или что тебя обманули, и будет тебе предлагать все свои сокровища, но ты стой на своем. И если ты ничего не добьешься, я пущу в ход хитрость и лукавство.

Охотник обещался все исполнить, и они двинулись ко дворцу между двумя рядами огромных змей, которые мирно кивали головами, приветствуя царскую дочь.

Наконец они вошли во дворец воротами, сплетенными из змей, и вступили в царскую палату — дочь змеиного царя впереди, а за нею охотник.

В палате было множество больших змей, но охотник уже пригляделся к ним. Все внимание его было поглощено змеем колоссальных размеров, который лежал, свернувшись кольцом на возвышении наподобие трона. Увидав вошедших, змей поднял голову, увенчанную короной, осыпанной бриллиантами, и окинул охотника пронзительным взглядом.

— Дорогой отец, — проговорила дочь змеиного царя, подползая к трону. — Ты, кажется, удивляешься, что я привела сюда этого человека, но когда ты узнаешь, какую он оказал мне услугу, то убедишься, что это не враг нам, а друг.

— Так рассказывай, дорогая дочь, — возразил змеиный царь, — я не сомневаюсь, что этот человек оказал тебе большую услугу, иначе ты не привела бы его в змеиное царство, где никогда, ни одной твари, кроме змей, не бывало. Не мучь же меня и расскажи, чем угодил тебе этот человек и зачем ты его сюда привела.

Дочь змеиного царя начала рассказывать все по порядку: как она в это утро выползла на поляну, позабыв взять с собой два отравленных зуба; как она, обвившись вокруг куста, стала греться на солнышке и как в это время бросился на нее их прирожденный неприятель, олень, и стал наносить ей жестокие удары рогами. Она была лишена возможности обороняться, и если бы Бог не послал этого охотника-избавителя, то она, наверное, была бы убита.

— Теперь ты знаешь, дорогой отец, в какой опасности находилась твоя дочь. Не сомневаюсь, что ты пожелаешь по-царски наградить моего избавителя, потому я и привела его.

— Благодарю тебя за спасение моей дочери, — сказал змеиный царь, кивая головою. — Проси, чего хочешь, и я дам тебе, если это в моей власти. Беру в свидетели всех вельмож моих, здесь присутствующих.

— Светлый царь змеиный, — отвечал охотник. — Я ничего другого не желаю, кроме перстня из-под твоего языка.

— А кто тебе сказал про этот перстень? Признавайся, ты сказала? — гневно крикнул змеиный царь, обращаясь к дочери.

Потом, окинув взглядом своих вельмож, огромных змей, которые свернулись клубком, мирно слушали разговор, змеиный царь спросил:

— Что заслужил человек, который узнал тайну перстня?

— Смерть! — отвечали змеи.

— Жесточайшую смерть! — подтвердил змеиный царь. — Гляди, негодная, что ты натворила! — обратился он к дочери.

— Дорогой отец! Ты дал этому человеку свое царское слово перед всеми твоими вельможами, что даруешь ему все, чего бы он ни пожелал. Теперь спрашиваю тебя я, твоя дочь, можешь ли ты нарушить царское слово?

— Дочь моя! Дочь моя! — воскликнул змеиный царь. — Зачем ты выдала тайну, которую не знает никто на земле? Когда я дал слово этому человеку, я не знал, что ему известна наша тайна. Я не могу сдержать слово.

— А почему же, дорогой отец? — спросила царская дочь.

— А потому, что у меня нет перстня. Сегодня утром он пропал.

— Тогда пошли змею Всезнайку в мышиное царство. Она найдет перстень. Негде ему больше быть.

— Не дам перстня! — гневно крикнул змеиный царь. — Пусть просит чего-нибудь другого. Ничего не пожалею.

Царская дочь залилась слезами.

— Разве ты меня так мало любишь, — говорила она сквозь слезы, — что жалеешь отдать перстень за мою жизнь. Незачем и мне дорожить жизнью. Пойду на поляну, обовьюсь вокруг куста, пусть придет олень и добьет меня. По крайней мере, не будет мне стыдно перед избавителем моим, что отец мой пожалел для меня перстня.

И, повернувшись, царская дочь поползла к двери, сделав знак охотнику следовать за нею.

— Дочь моя, дочь! Вернись, упрямая! — кричал вслед дочери змеиный царь. — Пусть будет по-твоему. Вот перстень.

С этими словами змеиный царь выплюнул перстень, а дочь, схватив его, передала охотнику, наказав держать его всегда под языком.

Поблагодарив отца, царская дочь предложила охотнику проводить его и по дороге сказала:

— Дорогой избавитель мой! Теперь следует мне поведать тебе, в чем состоит сила этого перстня. Слушай же: чего бы ты не захотел, можешь с помощью этого перстня получить. Если что надумаешь, зажги лучину, подержи над огнем перстень и скажи твое желание. То тебе и будет. Только смотри, никому не говори о перстне, и чтобы никто не знал, что он у тебя под языком. А теперь прощай.

— Хвала тебе, царская дочь, за драгоценный дар, который ты вымолила для меня у отца твоего. Но постой, как же я выйду отсюда? Я умру от страха.

— Вот ты и попробуй силу перстня.

Охотник зажег лучину и едва успел подогреть перстень, как перед ним предстал огромный змий Арапинь и громовым голосом попросил:

— Что тебе надо, господин мой?

— Выйти отсюда, — отвечал охотник.

В ту же минуту Арапин ухватил охотника поперек пояса, и тот не успел мигнуть, как они уже очутились на вольном воздухе, у входа в пещеру, и Арапин исчез.

Охотник начал протирать себе глаза, как человек, пробудившийся ото сна. Но ощутив под языком перстень, он вынул его и стал рассматривать. Да, это тот самый перстень, которым наградила его дочь змеиного царя. Сомнений не существовало. Все эти чудеса случились с ним не во сне, а наяву.

Отдохнув немного, охотник направился, было, в город, но тут почувствовал, что у него болят ноги.

"Чего мне мучиться? — подумал он. — Зачем идти пешком, когда я могу ехать".

Он зажег лучину и подогрел перстень. Явился Арапин.

— Чего желаешь, господин мой?

— Телегу и лошадей.

Арапин исчез, а на его месте появилась телега, запряженная тройкой борзых коней, которые, похрапывая, нетерпеливо взрывали землю копытом.

Охотник живо домчался до города. Толпы народа собрались на улице и диву дались, глядя на чудных рысаков, которые везли седока в бедной одежде, почти что в рубище. Многие знали охотника и, указывая на него, говорили друг другу.

— Глядите-ка, ведь это охотник, который продает нам дичь. Откуда же у него такие дивные кони? Тут что-то нечисто. Верно, украл.

Между тем охотник проехал через город и на выезде, около своей бедной хижины, остановил лошадей, отпряг их и поставил под навес.

Против хижины охотника стоял большой дом в несколько этажей. В нем жил один богатый человек с дочерью, которая слыла во всем городе наипервейшей красавицей. Охотник часто приносил в этот дом убитую дичину на продажу и видал красавицу, но она не обращала на него внимания. Бедный охотник был ей не пара. Бедняк понимал это, но ему нравилась девушка, и он зачастую продавал свою дичь за ничто богатым людям, лишь бы полюбоваться на милое лицо девушки.

Убрав лошадей, охотник пошел в свою хижину, сел и задумался. Он может иметь теперь все, чего ни пожелает, может добиться руки дочери богача. Но как? Он ничто иное как бедный охотник, разве он пара богатой невесте? Но ведь ему легко разбогатеть! Вот тогда и посмотрим, на чьей улице будет праздник. Когда ночь пала на землю, охотник зажег лучину и разогрел перстень. Явился Арапин.

— С утра хочу стать богатым человеком, — объявил он. — Чтобы на месте этой убогой хижины был большой дом, и в нем все то, что бывает у богатых людей.

Арапин исчез, и охотник лег спать. Утром он проснулся в новом жилище. Это был дом еще обширнее и еще роскошнее, чем у соседа. Дочь богача, взглянув в окно, вскрикнула от удивления и позвала отца.

— Гляди-ка, гляди-ка, отче, — воскликнула она. — У охотника-то дом больше и лучше нашего. Не во сне ли я это вижу? На месте убогой хижины — такой дом, и в одну ночь!

Девушка смотрела с удивлением и завистью на дом охотника и допытывала отца, каким образом могло случиться такое чудо. Отец сам дивился, но ничего не мог разъяснить.

Вскоре после того появился и сам охотник на дворе богача. На нем было уже не рубище, а бархатный, шитый золотом кафтан. Он шел, а за ним в нескольких шагах шли его служители, тоже богато одетые.

Девушка первая заметила из окна это шествие и побежала к отцу. Отец сказал слугам, что к нему жалует богатейший приятель, чтобы все приготовили к его приему и встретили его у входа с низкими поклонами. Велел дочери принарядиться, нарядился сам и вышел на улицу встречать гостя. Здесь уже стояли слуги и низко кланялись. Взяв под руку гостя, богач повел его наверх.

Наверху мраморной лестницы ожидала гостя красавица, одетая в богатый наряд. Поздоровавшись, все трое вошли в роскошно убранную горницу, сели на бархатный диван и начали разговаривать.

— Добро пожаловать, дорогой гость, — начал хозяин.

— Мы искренно радуемся, что такой почетный гость удостоил нас посещением, — прибавила хозяйская дочь.

— С вашей стороны большое одолжение, что вы ради нас побеспокоились, — продолжал хозяин.

— Дорогие мои соседи, — заговорил охотник. — Вы сами теперь видите, что я уже не бедняк, а богатый человек. Такова, видно, моя судьба и воля Божья. Но у вас, соседушка, есть сокровище, перед которым все сокровища мира ничего не стоят...

Встав и поклонившись низко хозяину, охотник продолжал:

— Сокровище — это дочь ваша. Отдайте мне ее, дорогой соседушка, чтобы и я, и она были счастливы.

— Я не прочь отдать ее вам, сосед, но пусть решит она сама.

И обратившись к дочери, он продолжал:

— Хочешь ли ты выйти за этого человека?

Девушка зарумянилась и едва внятно проговорила:

— Да.

Тогда отец благословил молодых людей, поцеловал своего нареченного зятя и уговорился с ним о дне свадьбы.

Когда охотник ушел, богач позвал дочь к себе и сказал:

— Ты идешь за этого человека, потому что он богат. Но подумала ли ты, откуда у него эти богатства? Ведь мы ничего об этом не знаем. До сих пор он был круглым бедняком и может опять стать таким же. Прежде чем решиться, тебе следовало бы со мной посоветоваться. Ведь я тебе отец.

— Дорогой отец, я знаю, что делаю, и думаю, что не буду раскаиваться, — отвечала дочь. Охотник — человек молодой, красивый и... богатый. Не думай, что я легкомысленно поступила. Я позаботилась не о себе только, но и о тебе тоже. Ты видишь, как быстро разбогател он, и я непременно добьюсь, каким образом это случилось, Тогда и тебе, и мне будет хорошо.

После разговора с дочерью богач успокоился.

Вскоре отпразднована была свадьба. Три дня пировали и наконец охотник привел в свой дом молодую жену.

Дни шли за днями, и охотник был вполне счастлив. Мало-помалу стал молодую смущать дьявол, и она принялась допытываться у мужа, отчего он разбогател. Она всячески угождала ему, ласкалась, играла на фортепиано, пела. Но все ее хитрости пропадали даром. На выпытывания ее муж отвечал уклончиво, и она ничего не могла добиться.

Но чем больше отмалчивался муж, тем больше жену разбирало любопытство. Начались между ними споры и ссоры. Дочь богача решила во что бы то ни стало узнать тайну мужа и однажды, во время обеда, сердито сказала ему:

— Если ты хочешь, чтобы я продолжала с тобой жить, поведай мне немедленно твою тайну. Если же этого не сделаешь, то я уйду к отцу и никогда не вернусь.

Охотник очень любил свою жену, но открыть ей тайну не мог. Он встал из-за стола, заперся в своей комнате и просидел там три дня. Но выдержать дольше он был не в силах. На четвертый день он пошел к жене и сообщил ей, что обладает волшебным перстнем, с помощью которого получает все, что ни пожелает. Показать этот перстень он, однако же, отказался, не сообщил также откуда его добыл. Жена притворно засмеялась и сказала, что давно бы следовало исполнить ее желание, а не ссориться из-за такой безделицы. Весь этот день она была весела.

Ночью, когда охотник уснул, дочь богача взяла воды, настоянной на зелье, которое усыпляет человека, и покропила ею лицо мужа. Убедившись, что он крепко спит, она обыскала его, нашла перстень под языком и, вынув его изо рта. положила себе под язык и уснула.

К утру разрушились палаты охотника, и дочь богача, перепуганная, убежала, в чем была, к отцу.

Трое суток спал охотник непробудным сном и когда, проснувшись, увидал, что у него нет ни жены, ни перстня, сел и горько заплакал.

Убедившись, что от слёз нет никакой пользы, бедняга встал и пошел к тестю, умоляя его, чтобы он вернул ему свою дочь, его жену.

Но богач грубо ответил ему, что его дочь никогда за ним не была и что если он не уберется подобру-поздорову, то он велит слугам вышвырнуть его на улицу.

Очутившись на улице и убедившись, что его дом разрушен до основания и что сам он стал по-прежнему круглым бедняком, охотник решил пойти в люди, поискать себе работы. Из всего его богатства у него ничего не осталось, кроме кошки, которая пришла от соседей, прижилась, и теперь последовала за ним.

И пошел себе бедный малый, в сопровождении своей кошки, от села к селу, от города до города в поисках какой-нибудь службы, но ничего не мог найти.

Наконец, пришел он в один город, в котором было чему подивиться. Обыватели, вместо одежды, обвертывали себя большими листьями и жили не в домах, а в ямах. Здесь посчастливилось охотнику найти себе службу. Один человек поручил ему стадо овец, и охотник стал чабаном (пастухом). Утром он выгонял стадо в пастбище, вечером — загонял в загородку. Кошка неотступно следовала за ним.

Прошло сколько-то времени. От забот и горя охотник сильно разболелся и должен был лежать. И кошка легла около него. Хозяин сначала ухаживал за больным, но, заметив, что ему день ото дня становится хуже и что в нем, что называется, еле душа держится, стал о чем-то шушукаться со своими домашними.

В этом городе был такой обычай: когда кто-нибудь заболевал и видно было, что ему уж не выздороветь, его клали в ящик и ставили в яму, но яму не зарывали, а делали над ней свод. Конечно, больному было оттуда не выкарабкаться, и он все равно умирал. Так делали для того, чтобы на остальное население не распространялась зараза.

Охотника считали безнадежным и потому с ним поступили точно также. Когда его клали в ящик, кошка незаметно юркнула под покрывало и ее вместе с хозяином опустили в яму и заделали свод.

Придя в себя и увидав, что он похоронен живым, охотник пришел в ужас. От страха кровь его взволновалась и силы начали к нему возвращаться. Он попробовал двинуться, и ему удалось сдвинуть крышку ящика. Кошка воспользовалась этим и выскочила из-под покрывала. Присутствие живой твари ободрило хозяина. Он начал сбоку отпихивать землю, в надежде прорыть себе выход, но земля не подавалась. Для этого у него недостаточно еще было сил.

Кошка ласкалась и терлась около его; он гладил ее и тяжело вздыхал.

"Боже мой, Боже мой, чем я прогневал тебя, что ты послал мне такие страшные муки и такой ужасный конец? Лежу я здесь, всеми покинутый, и нет мне надежды на спасенье!."

— А меня ты забываешь, хозяин? — проговорила кошка по-человечьи.

— Чем же ты можешь мне помочь, бедная тварь?

— Попробую, а там что Бог даст.

И обойдя вокруг ямы, она прибавила;

— Я буду рыть землю когтями, а ты отгребай ее.

И кошка принялась за работу. Она рыла землю, а охотник сгребал. Вдруг земля с грохотом провалилась, и охотник, вместе с кошкой очутились в глубокой яме. Из-под ног их зашмыгали сотни мышей, и кошка принялась давить их. Охотник понял, что попал в мышиное царство.

Мыши всполошились и побежали доложить своему царю, что появился страшный зверь, который их уничтожает без милосердия. Мышиный царь тотчас же собрал большое, войско и послал его на лютого врага. Но едва храбрее войско увидало сверкающие в темноте кошачьи глаза, как ударилось в постыдное бегство. Кошка бросилась за ними и принялась давить воинов, как жернова зерна.

Мышиный царь послал другое войско, но и его постигла такая же участь.

Мышиное царство заволновалось. Приступили к царю и стали молить его избавить их от лютого врага.

Царь отвечал, что два войска уже погублены и потому он сделать ничего не может. Но, подумав, он послал двух наихрабрейших мышиных князей, чтобы они хорошенько разглядели неприятели и сообразили, нельзя ли его одолеть или вступить в мирные переговоры. Мышиные витязи осмелились подойти поближе и тут-то заметили охотника. Возвратившись к своему царю, они сообщили ему, что при страшном звере есть человек. Тогда царь поручил им пригласить охотника к нему для переговоров. Витязи пошли тем же путем, но теперь не посмели подойти близко и издали передали охотнику приглашение своего царя.

Наказав кошке, чтобы она не трогала мышей до его возвращения, охотник пошел вслед за послами.

Мышиный царь ожидал его. Он стал расспрашивать, ему ли принадлежит кровожадное чудовище и как могло случиться, что он попал в его царство, куда не проникал ни один смертный.

Охотник рассказал мышиному царю, как было дело.

— А что ты потребуешь, чтобы избавить нас от этого ужасного зверя, которого ты называешь кошкой? — спросил мышиный царь.

Подумавши немного, охотник сказал:

— Я потребую только, чтобы ты достал мне волшебный перстень змеиного царя.

— Ого, приятель! Многого же ты требуешь! Немало я сам и мой мышиный народ натерпелись из-за этого перстня. Змея-всезнайка мучила нас не меньше твоей кошки. Проси чего-нибудь другого, а этого я тебе дать не могу.

— А если перстень не у змеиного царя, а в другом месте, могут ли твои поданные добыть его? — спросил охотник и при этом рассказал мышиному царю, как ему достался перстень и как дочь богача обманом отняла его.

— Ну, это другое дело, — весело проговорил мышиный царь. — Ты скажи своей кошке, чтоб не обижала мой народ, а я пошлю самых ловких мышек, и они добудут перстень.

Он позвал двух опытнейших и храбрейших мышей, объяснил им куда надо идти, сказал, что перстень у дочери богача под языком и наказал быть осторожными и помнить, что в их руках судьба всего мышиного народа.

Мыши принялись за работу. Они прорыли подземный ход к дому богача, проникли к подвал, прогрызли пол и очутились в комнате, где спала жена охотника.

Теперь оставалось самое главное. Посоветовавшись, мыши вскочили на постель, потом на подушку. Дочь богача спала с закрытым ртом. Что было делать? Мыши принялись лизать спящую около рта, в надежде что от щекотанья их языками она откроет его. Но она только вздрогнула и пошевелилась. Мыши перетрусили, соскочили с постели на пол, с полу в подвал и, сломя голову, пустились домой. Когда они рассказали царю свои похождения, он обозвал их трусихами и приговорил к тюремному заключению.

Потом он послал оповестить свой народ, не найдется ли у него храбрецов, которые пожелали бы в этом деле отличиться.

В скором времени явилась к царю большая мышь, которой кошка еще во время первого нападения на нее мышиного войска отгрызла лапу, почему эту мышь и прозвали "хромоножка".

Это прозвище так обижало бедную мышь, что она, выслушав предложение царя, ни на минуту не задумалась. Или она своим подвигом заслужит всеобщее уважение и ее перестанут дразнить "хромоножкой", или она сложит свои косточки. Жить ей все равно было тяжко!

Хромоножка стала просить мышиного царя, чтобы он дал ей в подмогу самую храбрую мышь, обещая в таком случае непременно добыть перстень.

Когда храбрая мышь была найдена, они обе, не теряя времени. побежали по готовым уже коридорам, проникли в подвал, а оттуда в спальню дочери богача.

Мышки забрались на постель и хромоножка принялась щекотать хвостиком уста спящей. Если бы она зевнула, то можно было попытаться стащить перстень. Но дочь богача вздрогнула и повернулась на другой бок.

Храбрая мышь пустилась в постыдное бегство, но хромоножка, как настоящий честный юнак, притулилась и осталась на месте.

Убедившись, что женщина крепко спит, хромоножка спустилась с постели. Наскребла зубами со стены пыли и, набрав ее в рот, она опять прыгнула на постель. Улучив минуту, когда дочь богача раздвинула губы, хромоножка ей вдунула в рот припасенную пыль. Женщина начала сильно кашлять, отхаркивать пыль, которая щекотала ей горло, и в это время выронила перстень. Хромоножка схватила его была такова.

Велика была радость мышиного царя и всего его народа, когда хромоножка приковыляла с перстнем.

Позвав охотника и показав ему перстень, царь сказал, что отдаст его лишь тогда, когда охотник при всем мышином народе убьет свою кошку.

— Хорошо, — отвечал охотник. — Пусть твои мыши выведут меня на свет божий, отдадут мне перстень, и тогда я передам им кошку.

Царь согласился, и мыши вывели охотника на свет Божий. Очутившись в поле, хромоножка передала охотнику перстень и стала требовать, чтобы он убил кошку.

Но охотник не выдал своего друга. Он сказал мышам, чтобы они ничего не боялись, что он возьмет кошку с собой и унесет ее далеко-далеко. Поблагодарив мышиный народ, охотник простился с ними и пошел в город, а мыши — в подземелье заделав за собою вход.

За это время богача и его дочь постигла беда. Как только исчез перстень, их дом разрушился до основания, и они должны были поселиться в бедной хижине.

Охотник вместе со своей спасительницей-кошкой благополучно достиг своего дворца и на другой же день у него воздвигнулись палаты еще великолепнее прежних.

Обедневшая жена его, увидав, что случилось, пошла к бывшему своему мужу и стала просить прощения. Но он отвечал ее же словами:"Я никогда не был твоим мужем, ты мне чужая".

Охотник сделался богатейшим человеком, женился на бедной сироте и жил с ней счастливо, оберегая, как зеницу ока, волшебный перстень и свою избавительницу - кошку.

Чумное царство

На берегу некоего моря жили мореходы, так — человек около пятидесяти. Услыхали они, что посреди моря есть место вроде воронки, куда утекает с шумом морская вода. Захотелось мореходам взглянуть на это место. Построили они шесть кораблей, снабдили их продовольствием и выбрали командира. Когда все было готово, храбрые мореходы двинулись в путь.

Плавали они без малого год, и ничего не видали, кроме воды да неба. В один прекрасный день заприметили они, наконец, вдали берег. Прежде чем мореходы поняли, что это за берег, гвозди на кораблях их зашатались и повываливались. Сообразив, что они находятся вблизи магнитного берега, мореходы остановили корабли и принялись заливать оставшиеся гвозди и железные заклепки оловом. Олово прикрыло гвозди, и корабли благополучно миновали магнитный берег.

Поплавали еще месяц, и увидали белый блестящий берег. Это был оловянный магнит, притягивавший олово. Мореходы обрадовались, стали плавать вдоль берега. Все их оловянные заклепки отвалились и корабли остались при железных крепах, как были раньше. Потом проходили мимо медного берега, но так как меди на судах не было, то и прошли совсем благополучно. Так же счастливо миновали серебряный и золотой берег.

Пройдя эти опасные места, мореходы повеселели и пустились по широкому морю. Они знали, что до страшной воронки им еще плавать три года.

По истечении трех лет мореходы заметили, что корабли попали в стремнину и понеслись быстрее. Тут они поняли, что воронка близко. Четыре корабля, шедших впереди, ухватила морская сила, завертела, закружила в водовороте, втянула в омут и опрокинула. От кораблей и людей ничего не осталось.

Над бездною стояла густая мгла. Остальные два корабля держались поодаль. Вскоре мореходы поняли, что их товарищи погибли и поспешили поворотить руль. Но на беду они потеряли путь и заблудились.

Плутали мореходы по широкому морю три с половиной года. За все это время не видали они ни людей, ни суши и не чаяли когда-либо увидать свою родину.

Однажды с кораблей заметили на горизонте большой свет. Поплыли в ту сторону и скоро открыли, что свет происходит от огромного костра, разведенного на острове. Достигши острова, бросили якорь и вышли на берег.

Тут увидали они людей таких же, как они сами. Эти люди сидели у костра и на вертеле жарили человека.

— Именем Бога заклинаем вас, что это вы делаете? — спросили мореходы.

— Делаем тяжкое дело, — отвечали те люди. — Погодите, придет и ваша очередь.

— Зачем вы нас пугаете и за что мучите этого человека?

— А вот послушайте, так и узнаете, в какую беду мы попали. Мы все пленники одного прожорливого чудовища, которое называется великаном. Мы, так же как и вы искали морскую пучину, да заблудились и попали к нему в руки. С тех пор и влачим мы здесь печальную жизнь. Каждое утро чудовище выбирает жирнейшего из нас, и мы должны зажарить его ему на обед. Когда людоед узнает о вашем прибытии, то и вы не избежите горькой участи.

Услыхав такую весть, мореходы стали совещаться, как бы им поскорей бежать с ужасного острова, но тут люди им сказали, что это будет напрасная попытка, что великан все равно их увидит и не выпустит.

— А где же великан? — спросили мореходы.

— Пошел вон туда, за дровами.

Оглянулись мореходы и увидали великана ростом с гору. Он вырвал два огромных дуба с ветвями и листьями и швырнул их так, что они разлетелись на мелкие куски.

Взяв три обрубка, он принес их к костру, и стал крошить, как хлебный мякиш, глядя на мореходов своим единственным страшным глазом, так как другой у него давно вытек.

— Добро пожаловать! — проговорило чудовище голосом, подобным громовому раскату.

Командир, к которому он обращался, затрясся от страха и едва устоял на ногах.

— Ха-ха-ха! — захохотал великан, и все кругом зашаталось под напором сильного вихря. Затем великан ткнул командира пальцем, и тот, как сноп, повалился на землю.

Великан уселся и принялся за обед. В три глотка сожрал он свое ужасное жаркое, потом приказал своим людям, чтобы они загнали мореходов в пещеру, а сам схватил скалу, которую не сдвинуть было бы ста человекам, и швырнул ее вместо затвора у входа в пещеру.

Совершив все это, великан отправился на корабль, переносил все оставшиеся там запасы на берег и, схватив суда огромными ручищами, словно игрушечные лодочки, швырнул о скалы и разбил вдребезги.

На следующее утро он выбрал самого упитанного из своих пленников, убил его и велел зажарить. И так шло изо дня в день. Дошла очередь до мореходов. Выбрав одного из них, великан велел его зажарить, а сам пошел за горы, в другие владения, откуда он приносил харчи для своих пленников.

Случилось однажды, что, выводя из пещеры морехода, избранного на жаркое, великан неплотно придвинул камень, закрывавший пещеру. В оставшуюся щель человек кое-как мог пролезть. Не заметив своей оплошности, исполин пообедал и улегся у костра отдохнуть.

Мореходы, сговорившись между собою, вышли поодиночке в щель, взяли железный вертел, на котором только что жарился их товарищ, и воткнули его в самое пламя. Они действовали осторожно, чтобы не разбудить великана, но этого опасаться было нечего. Чудовище крепко спало и так храпело, что от дыхания его мореходы еле стояли на ногах.

Когда вертел накалился докрасна, мореходы подняли его и вонзили исполину в единственный глаз. От страшной боли великан так рявкнул, что у пятерых ближайших к нему людей лопнула барабанная перепонка, и они совсем оглохли. Пошевелил он руками и ногами — и четверых раздавил так, что и знака от них не осталось. Но когда он ударил рука об руку, огромный каменный утес расселся надвое; одна половина зашаталась и, оторвавшись, низверглась в море, по пути задавив великана и увлекши его в морскую пучину.

Мореходы, не помня себя от радости, побежали к своим кораблям. Какова же была их горесть, когда от кораблей своих они увидали только обломки! Они вообразили, что и с ними великан поступит так же, как с кораблями, и позабыв от страха, что он уже мертв, пустились что есть духу бежать от берега внутрь острова.

Две недели плутали они по лесам и болотам. Наконец увидали поле и на нем пахарей, которые были ростом не выше полутора аршина. Волы, на которых они пахали, были с баранов, а цветом совсем черные.

— Эй, мореходы, куда идете? — спросили маленькие люди. Они уже знали, что мореходы пленники великана.

— Мы бежим, — отвечали мореходы.

— Вот как! А великан?

— Не существует более: мы убили его.

— Да вы не рехнулись ли? Бог с вами, как это вы осмеливаетесь произносить такие страшные слова, будто вы его убили, — говорили встревоженные карлики.

— И опять повторяем: убили его, убили! — восклицали торжествующие мореходы.

Мало-помалу набежало карликов множество. Узнав новость, они ахали, не хотели верить, а сами дрожали, опасаясь, как бы великан не узнал про такие смелые речи и не отомстил за них. Статочное ли дело, чтобы горсточка таких людей, как мореходы, могла одолеть великана, когда целый их народ в течение девяти лет боролся с ним и не мог справиться!

Мореходы рассказали карликам в подробности все как было и предложили пойти удостовериться самим.

Карлики стали совещаться и порешили послать двоих на морской берег, чтобы проверить слова мореходов.

Избранные послы отправились, и не прошло двух часов, как они уже вернулись веселые-превеселые и сообщили, что все рассказанное мореходами — правда, что они сами видели мертвого великана, который плавает у берега, словно большущий корабль.

Все карлики запрыгали от радости и принялись наперебой прославлять мореходов за то, что они убили великана и их, карликов, избавили от большой напасти.

— Ведь мы были бы его вечными данниками, — сказали они. — Чем же нам наградить вас?

— Ничего нам не надо, лишь бы только возвратиться домой, — отвечали мореходы.

Карлики объявили, что они со всею радостью исполнят их желание, когда справят легкие тележки, по силам волам, которые, как они сами видят, не больше баранов.

Наконец тележки были готовы, и шествие двинулось. Волы с барана едва тащили по одному мореходу, а карлики бежали пешком. С трудом добрались до морского берега.

Тут карлики сказали мореходам, чтобы они зажмурились и ни в коем случае не открывали глаз, пока им не будет дано на это разрешение. Если же они ослушаются и проглянут, то тотчас же ослепнут!

Едва мореходы закрыли глаза, как услышали шум, гром, треск и ощутили сверканье. Они чувствовали, что сидят на тех же тележках и летят, окруженные страшною бурею. Карлики то и дело громкими криками понукали волов.

У одного из мореходов вихрь сорвал шапку. Не открывая глаз, мореход прокричал во все горло:

— Эй, миленькие! Шапка свалилась, шапка!

— Молчи! — шепнул ему кто-то на ухо.— Твоя шапка уже за сорок верст отсюда.

Мореход умолк и больше не проговорил ни слова. Мало-помалу шум стал стихать и наконец совсем стих. Карлики крикнули:

— Оа...хао!

И волы стали.

— Приехали, открывайте глаза, — объявили карлики.

Мореходы открыли глаза и увидали, что сидят на тележках, запряженных волами, на том самом морском берегу, откуда в начале своего путешествия двинулись в путь.

Вне себя от радости, мореходы принялись благодарить карликов и расспрашивать, каким образом они ухитрились перенести их через все море.

На это карлики отвечали, что они, мореходы, верно, сами чувствовали, как летели по воздуху. Но это сущие пустяки. Они, карлики, еще не то могут сделать. Только великана они не могли одолеть, почему и считают себя в вечном долгу у мореходов, которые избавили их от чудовища.

— Дорогие приятели, — говорили мореходы. — Ведь вы оказали нам неоценимую услугу. Кабы не вы, нам никогда бы не выбраться с проклятого острова. Скажите нам, как называется ваша родина, чтобы мы знали, как поминать вас.

— У нашей родины страшное название. Но. если вам так хочется, мы вам скажем. Наша родина называется Чумное царство. Мы подданные чумного царя и его слуги, но не так злы, как вы, люди. Когда наша мать, чума, посылает нас к людям, мы идем в бедную хижину, где люди от лености живут в грязи, и никогда не заглядываем в опрятное жилище. Еще идем мы к худым (плохим) людям, грабителям, притеснителям вдов и сирот и ко всем тем, которые забыли Бога и потеряли совесть.

— Выходит, что вы почтенный и справедливый народ, — заметили мореходы.

— А вы, люди, нас боитесь, потому мы и невидимы для вас. Но за вашу великую услугу вы всегда можете пользоваться нами. Если случится кому из вас быть в затруднении, крикни только:"Чумное царство!" — и один из нас явится перед вами.

В ту же минуту не стало ни карликов, ни волов с тележками, и мореходы мирно возвратились в свой город.

Рок

Два брата после смерти отца не захотели делиться и стали жить вместе. Один из них был трудолюбив и без устали работал, а другой пил, ел и лежал на печи. Бог благословил хозяйство братьев. Все у них процветало: и пашни, и луга, и домашний скот.

Смутил лукавый трудолюбивого брата. "Что я за работник достался этому лентяю! — подумал он про другого брата. — Я все делаю, а он пальцем о палец не ударит. Лучше нам разойтись. Я буду работать на себя, а он как знает".

Погодя малость, он говорит старшему брату:

— Слушай, брат. Так неладно. Я все один делаю, а ты мне ни в чем не помогаешь, пьешь и ешь с готового. Не лучше ли нам разделиться?

Другой принялся его уговаривать:

— Не делай этого, братец. Нам вдвоем так хорошо. Ты всем владеешь, и твоим, и моим, и я ни во что не вступаюсь, не перечу тебе ни в чем.

Но тот стоял на своем, и этому пришлось покориться.

— Ну, Бог с тобой! Делай, как знаешь, — сказал он. Братья разделили все поровну, и каждый взял свою часть.

Ленивый нанял к своим коням, овцам, свиньям пастухов и, сказав им:

— Поручаю мое добро вам и Господу Богу, — зажил по-прежнему, ничего не делая.

Другой брат присматривал за всем сам и неутомимо работал. Несмотря на это, ни в чем ему не было удачи. Дела его шли день ото дня хуже и наконец обеднел он так, что даже опанков (обувь) не на что было купить, ходил бос. Подумал, подумал и пошел посмотреть, как поживает брат.

Проходя мимо луга, увидал он, стадо овец, а поодаль, на траве, сидела прекрасная девица с пряслицей, выпрядая золотую нить.

— Бог помощь, красавица. Кому принадлежат эти овцы?

— Тому, кому принадлежу и я.

— А ты кто же будешь?

— Я твоего брата счастье.

— А где же мое счастье?

— Твое счастье от тебя далеко.

— А могу ли я его найти?

— Поищи, может, и найдешь.

Посмотрел этот брат на овец, крупных, жирных, не пошел к другим стадам, а отправился прямо к брату.

Брат обнял его и заплакал. Видя его нищету, он дал ему одежду, обувь и денег. Попировав вместе несколько дней, трудолюбивый брат взял палку, вскинул на плечи котомку и пошел искать свое счастье.

Проходя по дремучему лесу, он увидал под одним деревом спящую старуху. Растолкав ее, он спросил, что она тут делает.

— Благодари Бога, что я заснула, а то не видать бы тебе опанок, что на ногах носишь.

— А кто ты такая, что могла бы лишить меня опанок?

— Я твое счастье.

— Горе мое, горе, — говорил бедняк, ударяя себя в грудь.

— Пропадай ты совсем! Кто тебя мне навязал?

— Твой Рок.

— А где находится этот Рок?

— Поди, поищи.

И старуха исчезла.

Пошел бедняк искать Рок свой. Пришел в деревню, к одному большому дому. Дом горел огнями. Думалось, что там справляли свадьбу или праздник.

Вошел бедняк в дом. Видит — очаг, над очагом котел. В котле варится ужин. У очага сидит хозяин.

— Добрый вечер! — сказал бедняк.

Хозяин его поблагодарил и попросил сесть. Потом стал расспрашивать, кто он и откуда. Бедняк рассказал всю правду: как он сам когда-то был хозяином, как обеднел и теперь идет к Року, чтобы узнать, почему он такой несчастный. Тут же он спросил хозяина, на что ему такая масса пищи?

На что хозяин ответил, что Рок и к нему немилостив. Сколько он ни варит пищи, никак не может насытить свою челядь.

— Ужо сам увидишь, — прибавил он.

Пришли работники и набросились на котел, как голодные волки. В одну минуту котел опустел. На столе остались голые кости. Когда ушли рабочие, в комнату вошли старичок и старушка; худые, жалкие, кости да кожа. Они бросились к столу и жадно стали обсасывать кости

— Кто это такие? — спросил бедняк.

— Это мои родители. В чем душа держится, а живут, словно прикованы они к этому свету. Послушай, брат. Коли найдешь Рок, спроси, сделай милость, почему я не могу насытить свою челядь, сколько бы ни кормили ее и почему родители мои не находят успокоения?

Бедняк обещал и пошел дальше.

К вечеру пришел он в другую деревню и в одном доме попросился ночевать.

Его приняли, расспросили, и когда узнали, что он идет искать Рока, сказала:

— Пожалуйста, брат, спроси у Рока, отчего у нас рогатый скот не держится, а мрет?

Он обещал и на другой день пошел дальше. Шел, шел, пришел к реке.

— Ой, вода, вода, перенеси меня.

— А куда идешь? — спросила вода.

Он сказал.

Вода перенесла его и сказала.

— Прошу тебя, брате, спроси у Рока, почему в моих волнах нет жизни: ни рыбы, ни гада не водится в них.

Он обещал, и пошел дальше. Шел, шел, пришел в дремучий лес, встретил пустынника и спросил его, не знает ли он, где обитает Рок.

— Перевали вон за ту гору и очутишься в его жилище. Только смотри: не разговаривай, а делай то, что он делает, пока он сам не заговорит с тобой, — отвечал пустынник.

Бедняк поблагодарил и пошел дальше. Перевалив через гору, он очутился перед дворцом Рока. Было тут на что посмотреть! Слугами и служанками кишмя кишело. Рок сидел за накрытым столом и ужинал.

Бедняк сел и тоже стал ужинать. Поужинав, Рок лег спать, лег и бедняк.

Около полуночи поднялся страшный шум и кто-то про кричал громовым голосом:

— Ой, Рок, Рок! Сегодня народилось столько-то и столько-то душ. Чем ты их наделишь?

Рок встал и открыв сундук, полный денег, начал разбрасывать червонцы по комнате:

Как мне сегодня везло, так пусть везет и им.

Когда рассвело, не стало великолепного дворца; а на месте, где он стоял, очутился обыкновенный большой дом. Но и в этом доме было всего в изобилии.

Настал вечер; Рок сел за ужин и бедняк за ужин. Оба молчали. Поужинав, Рок лег спать, и бедняк лег спать.

Около полуночи поднялся страшный шум; и опять кто-то прокричал громовым голосом:

— Ой, Рок, Рок! Народилось сегодня столько-то и столько-то душ. Чем ты их наделишь?

Рок встал и открыл сундук. Но там уже не было золота, а только серебряные монеты. Побросав монеты по полу, Рок сказал:

— Что есть у меня, то пусть будет и у них.

Наутро дом Рока сделался еще меньше. Так продолжалось каждую ночь. Наконец осталась маленькая бедная хижинка. Рок взял заступ и начал рыть землю. Бедняк тоже стал рыть. Вечером Рок достал кусок хлеба и разломил его, половину подал бедняку. Тем они и поужинали. Ночью опять слышен был голос:

— Ой, Рок, Рок! Народилось сегодня столько-то и столько-то. Чем ты их наделишь?

— Что сам имею.

И, открыв сундук, Рок начал разбрасывать черепки и несколько медных монет. Больше там ничего не было.

Наутро совершилось чудо. Избушка превратилась снова во дворец.

Рок спросил бедняка, что ему надо.

И, рассказав всю свою жизнь сначала до конца, бедняк спросил, зачем Рок наделил его такой горькой долей?

— Чай, сам видел, что здесь происходило, — отвечал ему Рок. — Всякому, кто народился в такую ночь, я давал все, что у меня было. Ты народился в несчастную ночь и останешься неудачником на всю жизнь, а твой брат народился в счастливую — и будет счастлив до смерти. Но так как ты много перетерпел, то я хочу тебе помочь. У твоего брата есть дочь, Милица. Она также счастлива, как и отец. Возьми ее к себе жить, и пока она будет у тебя, во всем тебе будет удача.

Бедняк поблагодарил и еще спросил:

— Ночевал я у одного поселянина. Дом у него полная чаша, а счастья нет. Никак не может он насытить свою челядь. Я видел сам полный котел. Челядь поела все без остатка и не насытилась. Еще есть у него отец и мать. От старости высохли они и почернели. Жизнь им в тягость, а умереть не могут. Словно прикованы они к этому миру. Отчего все это?

— А оттого, что человек этот не почитает родителей своих, — отвечал Рок. — Вместо того, чтобы посадить отца и мать на первое место и дать им самый сладкий кусок и самое лучшее вино, он предоставляет им питаться объедками. Поступай он иначе — челядь его была бы сыта и души родителей отошли бы на покой.

— А в другой деревне, у хозяев, которые приютили меня на ночлег, рогатый скот не ведется. Они просили меня узнать у тебя, нельзя ли этому горю помочь.

— Скот не ведется у них потому, что на праздник убивают они самую худшую скотину. Убивай они самую лучшую — и скота было бы у них вдоволь.

— Вот еще вода спрашивает: почему в ее глубине не водится живая тварь — ни гады, ни рыба?

— Оттого, что вода никого не потопила еще. Но ты будь осторожен. Сообщи ей об этом, когда будешь уже на другой стороне.

Бедняк поблагодарил Рока и пошел домой. Когда дошел до воды, вода спросила, что сказал Рок.

— Перенеси меня на тот берег, тогда я и скажу, — отвечал бедняк.

Вода его перенесла, а он, отбежав далеко-далеко, закричал:

— Ты никого не потопила, оттого и нет в тебе живой твари.

Вода забурлилась, вздулась, разлилась. Но бедняка она уже догнать не могла.

Пришел бедняк к тем самым поселянам, у которых скот не велся, и сообщил им, что сказал Рок.

— Останься с нами, брат, — стали просить они его. — Через три дня наш праздник. И если это все правда, мы тебя отменно наградим.

Бедняк остался. К празднику хозяин убил самого лучшего быка, и в тот же день у него народилось несколько прекрасных телят. Он подарил пять штук своему гостю и бедняк пошел дальше.

Пришел он к первому своему знакомцу и сказал:

— Ты не почитаешь родителей, оттого в делах у тебя неудача.

И передал ему в подробности, что сказал Рок.

Хозяин велел жене умыть стариков и одеть их в самое лучшее платье, посадил их за первое место и угощал, как самых дорогих гостей.

Тотчас же челядь его насытилась и осталась довольна, а старики через несколько дней отошли на покой.

Хозяин поблагодарил своего гостя и подарил ему двух волов.

Когда бедняк возвратился домой, знакомые спрашивали его, чей гонит он скот.

Племянницы моей, Милицы, — отвечал он.

Потом пришел к своему брату и сказал ему:

— Слушай, брате. У тебя детей много, а я одинок. Отдай мне твою Милицу. Пусть она мне будет дочь и наследница.

— Ладно, возьми Милицу, — отвечал брат.

Поселилась у бедняка Милица, и бедняк стал богаче. Все, что бы не завелось у него, он говорил:

— Это Милицино.

Однажды пошел он на поле посмотреть на пшеницу. Пшеница была густая, высокая, с полным колосом, любо было глядеть. Шел мимо прохожий и, остановившись, спросил:

— Чей это хлеб?

Бедняк, забывшись, ответил:

— Мой.

В ту же минуту омрачилось небо и пошел град. Опомнившись, бедняк побежал за прохожим и закричал ему вслед:

— Эй, слушай, я ошибся. Это не мой хлеб, а племянницы моей, Милицы.

Град тотчас же прекратился и бедняк спокойно пошел домой.

С тех пор он уже не впадал в ошибку и зажил с Милицей припеваючи.

Дракон и царский сын

Жил-был царь с тремя сыновьями. Однажды старший сын пошел на охоту. Вдруг из кустарника выскочил заяц и побежал к мельнице. Царевич за ним. Заяц обернулся драконом и проглотил царевича.

Дома дивились, что так долго не возвращается царевич. Пошел второй сын на охоту. Лишь только вышел он из города, как из кустарника выбежал заяц и побежал к мельнице, царевич за ним. У мельницы заяц превратился в дракона и проглотил царевича.

Когда и второй царевич не возвратился, весь двор облекся в траур.

Третий тоже пошел на охоту в надежде, что найдет братьев.

И ему повстречался заяц. Бегал туда, сюда и заманивал царевича к мельнице. Но царевич за ним не пошел.

"Эка невидаль, заяц! — подумал он. — Похожу по лесу, поищу дичи покрупнее. На обратном пути придет очередь зайцу".

Долго ходил царевич по лесу, но никакой дичи не попадалось ему. Повернул к мельнице. Тут повстречал он старушку.

— Будь здорова, бабушка! — приветствовал царевич старушку»

— Дай тебе Бог того же, сынок.

— Не видала ли ты, бабушка, зайца?

— Не заяц это, родной мой, а лютый дракон, — отвечала старушка. — Уж немало людей загубил он.

Царевич опечалился.

— Что же теперь делать? Стало быть, и моих братьев загубило это чудовище.

— Загубило, загубило. Но ведь ты этому не поможешь. Иди-ка лучше домой, пока и с тобой не случилось того же.

Но царевич не хотел сдаваться,

— Слушай, бабушка, —- сказал он. — Думается мне, что и ты была рада избавиться от этого чудовища.

— Еще бы не рада, сынок. И я немало пострадала от него. Да ведь ничего не поделаешь.

— Вот что, бабушка. Постарайся выпытать у дракона, в чем его сила и сообщи мне.

Царевич ушел, а старуха осталась за мельницей.

Когда явился дракон, она начала выспрашивать его:

— Где ж это ты, миленький, был? Как далеко ни ходишь, никогда мне не скажешь.

— Далеко ходил я, бабушка, твоя правда.

И начала его старушка выпытывать, куда он ходил и в чем его сила. Кабы знала, она где его сила, то без устали целовала бы это место.

— Вон в этом очаге моя сила, — отвечал дракон, засмеявшись.

Старуха начала обнимать и целовать очаг, а дракон продолжал смеяться.

— Глупая! Не здесь моя сила. Моя сила вон в том дереве около дома.

Старуха принялась целовать и обнимать дерево, а дракон продолжал смеяться.

— Полно, глупая, не здесь моя сила.

— А где же она? — простодушно спросила старушка.

— Далеко отсюда моя сила. Тебе туда не дойти. В некоем царстве, у самой столицы, есть озеро, в том озере дракон, в том драконе — кабан, в том кабане — голубь. В нем-то и есть моя сила.

— Коли это так далеко, то я ни обнять, ни поцеловать не могу твою силу.

На следующий день, когда дракон ушел, пришел царевич, и старуха рассказала ему то, что слышала от дракона.

Царевич пошел домой и переоделся: надел пастушеский балахон, взял в руки палку и пошел по белу свету, от деревни до деревни, от города до города, пока не пришел в то царство, где под столицею было озеро, а в озере дракон.

Тут он начал спрашивать, не надо ли кому пастуха. Ему сказали, что царь ищет пастуха. Он и пошел к царю.

— Ты хочешь овец пасти? — спросил его царь.

— Точно так, ясная твоя милость.

Тогда царь начал наставлять его:

— Вокруг озера прекрасное пастбище, только надо держать ухо востро. Как приведешь ты овец на пастбище, они тотчас же кругом озера разбегутся. Вот тут-то и погибель пастуху. Ни один овчар назад не вернулся. И потому, я тебе, сын мой, советую: не распускай овец, а держи их в куче.

Поблагодарив царя, царевич-пастух собрал овец, взял двух большущих собак, еще сокола да рожок, и повел стадо к озеру.

Пригнав овец на пастбище, он позволил им разбежаться вокруг озера; сокола посадил на дерево, собак и рожок уложил под деревом; сам же, сняв обувь и отогнув штаны, вошел в озеро и стал звать дракона.

— Эй, вылезай, — крикнул он. — Давай-ка поборемся, кто сильнее.

— Иду, иду! — был ответ, и огромный, чудовищный дракон вылез из озера. Начали бороться и боролись до полудня.

— Отпусти меня, царевич, — взмолился дракон, вылез из озера. Начали бороться и боролись до полудня.

— Отпусти меня, царевич, — взмолился дракон, обессилев от зноя. — Дай мне только омочить в озере мою воспаленную голову, и я тебя подброшу под облака.

— Молчи, дракон, не болтай вздору. Если бы царская дочь запечатлела на моем челе поцелуй, я подбросил бы тебя еще выше.

Дракон нырнул в озеро, а царевич умылся, оправился и с соколом на плече погнал овец домой, наигрывая на рожке веселые песенки. Весь город сбежался смотреть, как на диво, на пастуха, который с озера возвращался жив и здоров.

На другой день царевич опять погнал овец на пастбище, а царь послал потихоньку двух всадников посмотреть, что он будет делать.

Всадники въехали на холм, откуда им все отлично было видно.

Царевич по-вчерашнему посадил сокола, уложил собак, а сам разулся, отогнул штаны и, войдя в воду, стал звать дракона.

— Эи, вылезай! Поборемся-ка, кто сильнее.

— Ладно, ладно, царевич, выйду.

Дракон вышел, снова началась борьба, которая длилась до полудни.

Обессилевши, дракон стал просить:

— Позволь мне, царевич, омочить голову. Освежусь и подброшу тебя до облаков.

— Молчи, не болтай вздору. Если б царская дочь запечатлела поцелуй на моем челе, я еще не так бы подбросил тебя,

Дракон нырнул, а царевич, оправившись, погнал овец домой, весело наигрывая. Опять весь город сбежался смотреть на чудодея, который вернулся невредимым, тогда как прежние пастухи все погибали.

Всадники вернулись еще раньше и сообщили царю, что видели и слышали.

Царь позвал дочь и рассказал ей, как было дело, прибавил:

— Завтра пойдешь с овчаром и сделаешь так, как он желает.

Царевна начала горько плакать.

— Единственная дочь у тебя, и ты посылаешь меня на верную смерть, — рыдала она.

— Не бойсь, моя доченька, — уговаривал ее отец. — Ты ведь знаешь, что ни один овчар с озера не вернулся, а этот — по два дня с драконом борется, и ничего ему не делается. Возложи упование на Бога и помоги этому молодцу избавить нас от дракона, загубившего столько жизней.

Рано, до восхода солнца, встал овчар. Встала и царская дочь. И оба со стадом пошли к озеру. Пастух был особенно весел, а девушка плакала.

— Не плачь, сестрица, сделай только так, как я говорю, и все будет благополучно.

Шли они шли, да шли. Овчар играл на рожке, а царевна, не переставая, плакала. Порой царевич бросал играть и снова уговаривал свою спутницу:

— Не плачь, красавица, не бойся.

Пришли к озеру. Пристроив собак и сокола, царевич вошел в воду:

— Эй, вылезай, давай бороться!

Дракон вылез и началась борьба. Утомившись, дракон стал просить царевича позволить ему освежиться.

— Освежусь и до облаков доброшу тебя, — повторил он свою похвальбу.

— Молчи, не болтай глупостей. Кабы царская дочь...

— Не успел он договорить, как царская дочь выбежала из-за деревьев и поцеловала его в лоб.

В ту же минуту царевич подхватил дракона и так подбросил его, что тот скрылся в облаках. Когда же упал на землю, то рассеялся на куски. Из утробы его выскочил дикий кабан и бросился бежать, но по знаку царевича собаки кинулись за ним и растерзали его. Из кабана вылетел голубь, а царевич пустил сокола. Сокол настиг голубя и принес своему господину.

— Говори мне, где мои братья, — приказал царевич.

— Я все тебе скажу, только не губи меня, — отвечал голубь. — Близ столицы твоего отца есть мельница. Там растут три тростинки. Срежь эти тростинки, и под корнями их откроется дверь в обширное подземелье. В этом подземелье такое множество старых и малых, богатых и бедных, стариков и юношей, жен и девиц, что можешь населить ими целое царство.

Узнав, что ему было нужно, царевич свернул голубю шею, и, оправившись, заиграл в рожок и погнал стадо домой. Царевна шла возле него, еще не опомнившись от страха.

Царь же провел весь день на холме, откуда смотрели всадники, и все видел. Возвратившись домой, он позвал к себе молодого героя и, объявив его, назвал сыном.

Свадьбу праздновали целую неделю. Все радовались и прославляли героя. Когда же узнали, кто он, то общей радости не было пределов.

Когда царевич собрался домой, дал ему царь большую свиту. Дойдя до мельницы, царевич оставил свиту в стороне, а сам вошел во двор, срезал тростинки и ударил ими по корням. В ту же минуту открылась железная дверь, Царевич вошел в подземелье и увидал множество народа. Он всем им предложил выйти и отправиться, куда пожелают, а сам стал у дверей.

Когда все мимо него, один за одним, проходили, он увидел своих братьев. Они горячо обнялись и поцеловались. Затем все стали благодарить царевича за освобождение.

Отпустив всех, кто куда желал, царевич с братьями и молодой женой возвратился и стал жить да поживать, да добра наживать.

Какова работа, такова и плата

У одной женщины были две дочери. Старшая была нелюбимая. Однажды женщина говорит мужу.

— Манка уже большая, может себя прокормить. Пусть поищет себе места.

Муж пробовал отговаривать, но ничего не помогло. Раз, когда мужа не было дома, мать выпроводила Манку за ворота.

Идет бедная девушка, и сама не знает куда. Идет по дороге мимо большого фруктового сада и видит, что все деревья покрыты гусеницами.

— Очисти деревья от гусениц, — шепчет ей кто-то. — Когда будут плоды, возьмешь сколько хочешь.

Девушка очистила дерево от гусениц и пошла дальше. Видит, на дороге лежит опрокинутая телега. Кто-то шепчет:

— Подними телегу, она тебе пригодится.

Манка подняла телегу. Недалеко оттуда лежали порванные возжи и узда. Кто-то шепнул:

— Справь их, тебе пригодятся.

Девушка справила и пошла дальше.

Видит — болото, и в болоте увяз конь.

"Бедное животное!" — подумала она и вывела коня из болота.

Пройдя немного, встретила женщину.

— И конь, и телега твои, — сказала женщина. — Ты их заслужила. Теперь слушай: ты ищешь службы? Хорошо.

Когда пойдешь через лес, то встретишь старушку, к ней и наймись на службу, только насчет платы не договаривайся. Когда же соберешься домой, старушка сведет тебя в горницу, где ты увидишь множество сундуков: больших и малых, старых и новых. Она предложит тебе взять, который хочешь. Смотри, не жадничай. Возьми самый маленький и самый старенький. Не бойся, не будешь жалеть.

Все так и случилось. Девушка ехавши на своей телеге, повстречала в лесу старушку и нанялась к ней на службу.

Осенью Манка заявила старушке, что желает возвратиться домой.

— Ну, ладно, девушка, иди с Богом, — сказала старушка.

— Дай только отблагодарить тебя за твою службу.

Она повела Манку в комнату, где находилось множество сундуков, и предложила выбрать любой. Увидав, что девушка выбрала самый маленький и самый старенький, старушка удивилась.

— Зачем же ты не берешь побольше?

— Большего я не заслужила, — скромно ответила девушка и, простившись со старушкой, уехала.

Весело ехала она на своей тележке. Это было не то, что плестись пешком. Проезжая-мимо сада, она услыхала шепот:

— Возьми же плоды, они твои.

Девушка нарвала плодов и поспешила к дому.

— Ну, покажи-ка, много ли заработала? — такими славами встретила ее мать. Отворила сундук и чуть не обезумела от радости. Сундук был полон денег.

— Я тоже пойду искать службы, — заявила Зденка, любимая дочь.

Мать не удерживала ее. Очень уж разлакомили ее Манкины деньги. Она уверена была, что любимая дочь принесет их еще больше.

Наступила весна, и Зденка пошла по той же дороге. Идет мимо сада, видит на деревьях много гусениц. Кто-то шепчет:

— Девушка, очисти сад от гусениц. Будут плоды, возьмешь, сколько хочешь.

— Нет, нет, мне некогда, — отвечала Зденка, а самой хотелось побыстрее поступить к старушке, чтобы кто-нибудь не занял ее места. Не оглядываясь, пошла дальше.

Лежит опрокинутая тележка. Кто-то шепчет:

— Девушка, подними тележку, пригодится тебе.

— Вот еще, на что мне она пригодится?

Пошла дальше, оглянулась, видит — телега стоит себе как ни в чем не бывало.

Подальше лежали порванная узда и возжи.

— Справь это, девушка, пригодится.

— Вот еще, стану я руки марать, — отвечала Зденка и пошла дальше.

Идет мимо болота, видит, увязла лошадь. Кто-то шепчет:

— Выведи лошадь из болота, послужит тебе.

— Вот тоже, чтобы самой увязнуть там!

— Пожалеешь потом.

— И не подумаю!

Прошла несколько, оглянулась — а на месте болота луг, и прекрасная лошадка пасется на нем.

Наконец девушка встретила старушку и предложила свои услуги. Старушка согласилась.

— А что ты мне положишь, бабушка? — спросила Зденка.

— Что заслужишь, девушка, — уклончиво отвечала старуха.

Зденка была проворна, и когда хотела, могла работать не хуже других. Надежда на богатую награду подбадривала ее.

Прошло лето. Осенью Зденка собралась домой. Старуха повела ее в комнату с сундуками и предложила выбрать, какой хочет.

— Если уж в маленьком у Манки было столько денег, то в большом будет их еще больше, — рассудила она и выбрала самый новый и самый большой.

По дороге домой она видела лошадь и тележку и невольно подумала:

"Как хорошо бы было теперь ехать, а не тащить этот сундук за спиной".

— И ехала бы, если б не была так ленива, — шепнул чей-то голос. — А теперь тащи свой сундук. Что заслужила, то и получай.

Проходя мимо сада, Зденка хотела набрать плодов, но опять чей-то голос шепнул:

— Не имеешь права. Ты не потрудилась очистить деревья от гусениц.

Зденка застыдилась и пошла дальше. Она вспомнила, как сестра ее приехала на лошади и привезла много плодов, а она шла пешком и едва передвигала ноги.

— А я зато, принесу больше денег, — утешалась она.

Мать выбежала ей навстречу, а отец поглядел и сказал.

— Видно, плохо служила, что пришла пешая.

— Побойся Бога, разве не видишь, какой у нее сундучище, — бранилась мать. — Покажи, дитятко, что у тебя там.

Отец открыл крышку, а Зденка бросилась вперед, чтобы прежде всех, посмотреть свое богатство.

Но вместо денег из сундука выползли змеи и, обвившись Зденке вокруг шеи, задушили ее.

Честно приобретенное не пропадает

Один бедняк поступил на службу к богатому купцу без ряды. Прослужив год, он попросил хозяина рассчитать его. Купец дал ему денежку, сказав при этом:

— Вот твое вознаграждение.

Бедняк взял денежку и пошел, повеся голову. Пришел он к быстрому потоку, остановился и думает:

— Милосердный Боже! Неужели я за целый год работы заслужил только эту денежку? Тебе одному известно, Господи, как я трудился, но, может быть, этого недостаточно? Пусть же денежка принесет мне ответ. Пущу её в поток. Коли поплывет она поверху, значит, я заслужил ее, а потонет — значит, не заслужил.

Перекрестившись, бедняк бросил денежку в поток, и она тотчас пошла ко дну. Выудив денежку, бедняк принес ее к прежнему хозяину и сказал:

— Пане, не заслужил я такой денежки, возьми ее назад, а я прослужу у тебя еще год.

Прослуживши год, бедняк опять приступил к купцу с просьбой заплатить ему столько, сколько он заслужил. Купец вынул опять денежку и, отдавая ее работнику, сказал:

— Вот твое вознаграждение.

Бедняк, взяв денежку, пошел к потоку и, перекрестясь, бросил ее в воду.

— Милосердный Боже! Ты один знаешь всю правду. Коли заслужил я эту денежку, пусть плавает поверху, коли не заслужил — пусть идет ко дну.

Едва денежка коснулась воды, как тотчас же пошла ко дну.

Бедняк выловил денежку, принес ее своему господину и сказал:

— Пане, на заслужил я твоей денежки, возьми ее назад, а я прослужу тебе еще год.

Прошел год, и работник стал просить хозяина дать ему столько, сколько он заслужил. Хозяин опять дал ему денежку. Бедняк пошел к потоку и с той же молитвой бросил ее в воду, О чудо! Денежка не пошла ко дну, а поплыла поверх вода,

С великой радостью взял он ее и положил в карман. Потом пошел в лес, выстроил себе избушку и стал в ней жить,

Прошло сколько-то времени, услыхал он, что его бывший хозяин справляет корабль с товаром и собирается в чужие края. Пошел к нему и, отдавая заветную денежку, попросил что-нибудь на нее купить. Купец обещал и отбыл в путь-дорогу.

Раз, отдыхая на берегу, купец увидал, что дети несут кошку с явным намерением ее убить и бросить ее в море.

— Что вы делаете, дети? — крикнул купец.

— Кошка у нас все сало съела, надо ее утопить, — отвечали дети.

Купец вспомнил про денежку своего батрака и предложил ее детям. Дети с радостью взяли денежку и отдали кошку купцу.

Купец поплыл далее. Однажды на море разыгралась страшная буря. Лодку носило по волнам, словно щепку. Когда буря миновала, пловцы увидели, что заблудились и целых три месяца не могли выбиться на настоящий путь. Наконец увидали вдали берег, на берегу крепость, и стали править туда.

Все жители крепости сбежались на берег посмотреть на прибывших. Один важный и богатый господин пригласил хозяина корабля к себе на ужин.

То-то подивился купец, сидя за богато убранным столом гостеприимного хозяина! Крыс и мышей шмыгало повсюду тьма-тьмущая, кругом стола слуги образовали цепь, следя с палками в руках, чтобы эта нечисть не скакала на стол.

Заметив удивление гостя, хозяин сказал:

— Так у нас всегда. Эта нечисть нам жить не дает. Обедаем ли, ужинаем ли, зверье скачет по столу и из руки у вас вырывает куски. А для спанья у каждого из нас есть ящик, куда мы запираемся. Иначе крысы отгрызут у нас нос и уши.

Тут вспомнил купец о кошке, купленной на денежку батрака.

— У меня на корабле есть зверь, который со всей этой нечистью дня за два-три покончит.

— О, дорогой брат, отдай мне этого зверя, и если только случится так, как ты говоришь, я твой корабль доверху наполню серебром и золотом.

После ужина пошел купец на свой корабль и принес кошку.

Он объявил, чтобы на эту ночь никто не ложился в ящик, а спали спокойно на своих постелях. Но напуганные обыватели не послушались, и все легли в ящики, исключая гостеприимного хозяина. Когда тот улегся, купец пустил кошку. Бросилась кошка и начала душить мышей и крыс без милосердия. Скоро вся комната усеяна была их трупами. Уцелевшие бежали без оглядки. Спустя три дня в крепости ни крысы, ни мыши не осталось.

Вельможа, угощавший купца, как сказал, так и сделал: он доверху наполнил его корабль серебром и золотом.

Когда купец вернулся домой, пришел к нему батрак и спросил, что он купил на его денежку. Купец дал ему большой камень и сказал, что его-то и купил он за денежку.

Батрак взял камень, принес его к себе в хижину, поставил его вместо стола и пошел в лес дрова рубить. Вернувшись, он вскрикнул от изумления. Камень превратился в золото, от которого вся избушка сияла. Честный батрак побежал к купцу и сказал:

— Пане, что ты дал мне? Это никак не может быть мое. Поди-ка погляди.

Купец пошел и, увидав чудо, с благоговением воскликнул:

— Бог за тебя, и все святые с тобою. Приди и возьми, что тебе принадлежит.

И он отдал ему все заработанное кошкой серебро и золото.

Кому бог, тому и люди

Жили были два бедняка, один слепой, другой безрукий. Каждый день они ходили на царский двор просить милостыню. Слепой держался за безрукого, и тот служил ему вожаком. Безрукий просил милости у царя, а слепой у Бога.

Царь не раз видал их из окна и однажды приказал своим слугам привести их к себе.

— Что вы делаете каждый день на моем дворе? — спросил царь бедняков.

— Я жду милости от царя, — отвечал безрукий.

— А я жду милости от Бога, — отвечал слепой.

Царь приказал испечь лепешку и, вложив в нее 20 червонцев, отдать безрукому.

— Вот тебе от царя, а ты жди милости от Бога, — сказал царь беднякам.

— Бог подаст, — отвечал слепец.

Безрукий поблагодарил царя, и оба пошли со двора.

— Ну уж царь! — сказал безрукий, когда они отошли подальше. — Дать лепешку, на что мне она.

— Коли не нужна, отдай мне.

— А что дашь?

— Дам две копейки. Больше у меня ничего нет. Только это и дал мне Бог.

— Ладно, давай.

Слепой отдал деньги, и понес лепешку домой. Когда, придя домой, он разломил лепешку и начал есть, на зуб попало ему что-то твердое. Выплюнув это твердое на руку, слепец нащупал червонец. Тогда он стал отламывать лепешки по малому кусочку и насбирал 20 червонцев.

— Хвала тебе, Боже! — в радости воскликнул он. — Взыскал меня, неимущего.

На следующий день оба бедняка опять пришли на царский двор.

Царь ожидал, что безрукий будет благодарить его, но безрукий молчал. Тогда царь велел изжарить петуха и тихонько вложить в него 20 червонцев. Отдавая безрукому жаркое, он сказал:

— Вот тебе от царя. А ты жди от Бога, — обратился он к слепому.

— И дождусь, — отвечал слепец, и оба ушли со двора.

Отойдя подальше, безрукий стал браниться:

— Ну уж царь! Дал петуха. Эка невидаль! Не купишь ли его у меня?

— Коли тебе не нужен, отдай за 10 копеек. Вот все, что у меня есть.

— Давай, и то годится.

Когда слепец пришел домой, стал резать петуха, из него высыпалось 20 червонцев.

— Хвала тебе, Боже! — сказал слепец. Поужинал петухом и лег спать.

Поутру опять оба пришли на царский двор. Царь позвал их к себе, безрукому дал две копейки и отпустил, а слепого задержал. В то же время он приказал слугам своим, на мосту, по которому должен был проходить безрукий, положить мешок с деньгами и незаметно наблюдать, что будет.

Получив от царя две копейки, безрукий шибко рассердился и, дойдя до моста, бросил деньги в воду.

— Не прожить мне на твои две копейки, все равно подохну с голода, — проворчал он и, ослепленный гневом, перебежал через мост, не заметив мешка.

Царь, между тем допрашивал слепца:

— Ну, а ты как? Получаешь ли от Бога, что просишь?

— Получаю, ваша милость. Вы дали безрукому лепешку, а потом петуха. И в том, и в другом было по 20 червонцев. Все это дал Бог на мою долю.

— Как так? — удивился царь.

— Выслушайте, ваша милость, и увидите, что на то была воля Божья.

И слепец откровенно рассказал царю все, как было.

Царь понял, что Бог обратил его царские милости на пользу слепца, и не посмел роптать. Пока он размышлял, пришли слуги, принесли мешок с деньгами и рассказали, как безрукий, ослепленный гневом, пробежал мимо, не заметив его.

— Безумцу помочь трудно, — сказал царь и приказал отдать мешок с деньгами слепому.

— На то, видно, Божья воля, — прибавил он. — Проси и вперед милости у Бога. Кому Бог, тому и люди.

Что полезнее всего на свете

Позвал царь шестьдесят человек и спросил: — Что полезнее всего на свете?

Никто не мог дать ответа, и царь велел всем шестидесяти отрубить голову.

Потом позвал других шестьдесят, и тех постигла та же участь.

Когда пришла очередь третьей смены, на подданых напал страх. Стали думать, что царь хочет обезлюдить всю страну.

В третьей смене находился старец, у которого была единственная, но очень умная дочь. Получив приказание явиться к царю, старец шибко опечалился. Он считал, что вдет на верную смерть, и сокрушался о своей единственной дочери.

Заметив, что отец сильно озабочен, девушка спросила его:

— Видно, тяжкая скорбь у тебя, отче, когда в твои годы ты проливаешь горькие слезы. Скажи мне, когда в твои годы ты проживаешь горькие слезы. Скажи мне, что написано в той грамотке, что намедни ты получил из столицы.

— Лучше бы ты не спрашивала, дитя мое, ведь ты помочь мне не можешь. — отвечал старик. — Царь в третий раз вызывает шестьдесят человек и, верно, будет спрашивать, что полезнее всего на свете. А так как никто не ответит, всем я посекут головы. Не о себе плачу я, что падет моя седая готова, а о тебе, мое дитятко, что остаешься ты без защитника, одна-одинешенька.

— Утри слезы и не тужи больше, дорогой мой батюшка. Ни с тобой, ни со мной лиха не случится. Когда предстанешь перо паревы светлые очи и он спросит у шестидесяти, что полезнее всего на свете, ты выйди вперед и скажи: "Всего полезнее дождь в Юрьев день и роса в Троицу".

Совет дочери мало успокоил старца. Он ходил весь день, задумавшись, и уверен был, что не сносить ему головы.

На следующий день отправился он с остальными шестьюдесятью в царский дворец. Царь вышел к ним и задал свою задачу: что полезнее всего на свете?

Никто не дал ответа. Тогда старик выступил вперед и сказал:

— Пресвятая твоя милость! Всего полезнее дождь в Юрьев день и роса на Троицу.

Царь очень удивился и сказал:

— Мудрая твоя речь, старче, но не верится мне, чтобы твоя голова ее выдумала. Никто до сих пор не сумел мне ответить. Коли жизнь тебе мила, говори, кто научил тебя и дорого ли ты дал за совет.

— Пресвятая твоя милость! Я человек бедный и платить мне нечем. Одно богатство у меня — единственная дочь. Она-то и научила меня, что отвечать.

— Коли у тебя дочь такая умница, так вот что ты скажи ей: пусть с одной связки льну напрядет она и наткет на все мое войско рубашек. Если же не исполнит, то не сносить ей головы.

Старик пошел домой печальнее прежнего. Дочь поджидала его и вышла к нему навстречу. Увидав его целым и невредимым, она удивилась его задумчивости и стала расспрашивать.

— Дорогое мое дитятко, — отвечал старик. — Голова моя на плечах, но сердце болит пуще прежнего. Когда я ответил царю, как ты велела, он тотчас же приказал сказать, кто научил меня так отвечать. Умница же у тебя дочь, говорит. Скажи ей, чтоб из одной связки льну напряла и наткала рубашек на все мое войско. Сделать этого невозможно, а потому — пропала твоя головушка.

Девушка засмеялась и стала утешать отца.

— Иди, батюшка, к царю, поклонись ему от меня и скажи, что если он вот из этого колечка скует мне самопрялку, я натку из одной связки льна его войску рубашек.

Старик взял колечко и печально поплелся во дворец.

Царя очень позабавила находчивость девушки.

— Скажи своей дочери, чтобы явилась ко мне, ни на коне, ни пеша, ни нага, ни одета, ни боса, ни обута. Коли так не будет, то не сносить ей головы.

Старик еще печальнее возвратился домой. Дочь вышла к нему навстречу и начала расспрашивать.

— Ох, дитятко, на беду свою ты меня учила. Теперь царь хочет, чтобы ты явилась к нему ни на коне, ни пеша, ни нага, ни одета, ни боса, ни обута. Ой, не сносить тебе головы!

— Будь покоен, батюшка, голова моя останется на плечах. Послужи мне в одном: поди в лес и излови мне живьем трех зайцев, а в остальном уж мое дело.

Старик ушел в лес, а девушка принялась плести сеть, какою рыбаки ловят рыбу.

Когда сеть поспела, девушка обернула ею свое тело, на одну ногу надела чулок, на другую деревянный башмак и оседлала барана. Когда старик принес трех живых зайцев, она привязала их к седлу, простилась с отцом, села на барана и отправилась в путь,

Царь сидел на дворе и все думал, справится ли девушка с его задачей. У него не хватало терпенья дожидаться, и он послал слуг на дорогу посмотреть, не идет ли кто ко дворцу. Слуги прибежали и сообщили, что идет какое-то чудище.

— Как выглядит? — спросил царь.

— Выглядит, будто человек, весь опутанный рыбацкой сетью, сидит на баране.

Царь догадался, что это старикова дочь, и велел слугам пустить свору собак, чтобы ее растерзали.

Спущенные псы бросились к девушке, но она не потеряла присутствия духа, отвязала зайца — заяц побежал к лесу, собаки за ним, и девушка спокойно продолжала путь.

— Что сталось с чудищем? — спросил царь.

— Вон оно уже в виду, — отвечали слуги.

— Пустите другую свору.

Увидав, что снова несутся на нее псы, девушка отвязала другого зайца. Заяц пустился к лесу, а псы за ним. Избавившись от опасности, девушка продолжала путь.

— Что сталось с чудищем? спросил царь.

— А вон уже во двор въезжает, — отвечали слуги.

— Пустите и третью свору, чтобы это чудище сгинуло с моих глаз долой.

Слуги повиновались. Псы бросились на девушку, она пустила третьего зайца, и когда псы кинулись за зайцем, девушка сошла с барана и, ведя его за собой, подошла к царскому крыльцу.

Царь до того был поражен этим зрелищем, что вскочил с места, а девушка, привязав барана, села. От удивления царь потерял дар слова, и пока он собирался с духом, девушка заговорила смело и свободно.

— Как видишь, царь, я исполнила твою волю. Явилась к тебе ни на коне, ни пеша, ни одета, ни боса, ни обута. Доволен ли ты мною?

— Умная у тебя голова, девушка, — отвечал царь. — Во всем моем царстве никто не мог меня перемудрить, а вот нашлась женская головка, которая перемудрила. Ты знаешь, однако, что тело о двух головах не бывает, править должен один, а другой помогать мудрыми советами. Будь мне женой и своей умной головкой помогай мне.

— Хорошо, посылай к отцу сватов.

Царю очень понравилась умная, смелая девушка. Он передал ее придворным дамам, которые занялись ее туалетом, умыли и причесали, одели в богатое платье, и стала девушка краше красного солнышка.

Тем временем царь послал сватов к отцу невесты, и приготовился встретить его с почетом.

Когда старец вступил на царский двор, ему навстречу вышел царь под руку с его дочерью и попросил его родительского благословения.

Заплакал от радости старец, обнял дочь и зятя и благословил их.

На другой день была царская свадьба. Царь и царица долго жили и мудро правили своим царством. Отец царицы поселился во дворце и жил там до самой смерти.

Соловей и кукушка

Однажды весной пел в роще соловей.

Кукушка слушала, слушала, слушала и начала упрекать соловья:

— Чего ты день и ночь трещишь и свищешь, надоел и горам, и водам.

— Напрасно злобствуешь, черная кукушка. Моими сладкими песнями веселю я людей и разгоняю тоску. А ты только кукуешь и будешь куковать до скончания мира.

— Так ли это, мой маленький певец?

Давай будем петь по очереди и посмотрим, кто больше понравится.

Соловей согласился. Когда он запел, то пастухи на лугу и пахари на поле притихли и стали его слушать, а когда закуковала кукушка, все принялись за свое дело. Один осел заорал, задравши морду:

— Браво, браво, кукушка. Как свободно и сладко поешь. Развеселила горы и долы.

Соловей обиделся и перестал петь.

Пастухи и пахари стали его утешать:

— Не будь дураком. Разве ты не знаешь, что кого осел похвалит, тот унизится, а кого похает, тот поднимется.