Глава 2 Гильдия

В комнате, отведенной под штаб поисково-спасательной операции в Новом Городе, было душно и пахло дешевым пластиком, из которого были сделаны столы и неудобные с низкой спинкой стулья. Дериан Лоу нетерпеливо расстегнул плащ и верхние пуговицы своего камзола, которые вдруг почему-то стали его душить. Он уже не раз видел эту табличку на двери: «Штаб поисково-спасательной операции», но почему-то именно сегодня, когда та уже совершенно официально была переведена в разряд просто поисковой, надпись на ней показалось особенно издевательской! Хотя и в предыдущие дни достать из-под завалов рухнувшей главной башни кого-то живого не удалось… А табличку — Дериан знал это точно — просто никому не пришло в голову сменить.

Сейчас, поздним вечером (или, точнее, уже практически ночью) в штабе кроме него никого не было. Поисковая операция тем и отличается от спасательной, что спешить уже совершенно некуда, поэтому все работы было решено приостановить до утра, чтобы дать людям и технике так необходимый им отдых. Дериан тоже отправился к себе и даже лег спать, но уснуть так и не смог. В результате, провозившись пару часов, не выдержал, встал, снова оделся и отправился сюда. Глупо было надеяться, что посреди ночи появятся какие-то новости, но уже само нахождение в штабе, создавая иллюзию сопричастности, не казалось бездействием.

Дериан привычно поморщился, выдвигая себе стул и садясь на него. Привычно, потому что пластик был жуткого серо-коричневого цвета, казавшегося грязным, хотя, разумеется, все мебель в комнате была совершенно новой, как и вообще все в Новом Городе. Вчера вечером Дериан случайно услышал разговор двух придворных о том, будет ли после всего произошедшего город заселен или так навсегда и останется памятником-саркофагом. Лоу тогда лишь усилием воли удержал себя от того, чтобы не вмешаться, накричать на людей за то, что их волнуют такие мелочи! Сам он уж точно не мог размышлять о судьбе великолепных зданий из стекла и феропластика… как и сутками не мог уйти из штаба.

На длинном столе, составленном из нескольких более коротких, лежали электронные папки. Дериан потянулся и взял одну из них, раскрыл, прикосновением к сенсорной панели активируя экран. Монитор загорелся светло-серым, и на нем высветился текст — список имен. Никакого заглавия он не имел, но Дериан, за прошедшие дни успевший разве что не выучить его наизусть, в нем и не нуждался. Имена… Мужские и женские, бароны, виконты, несколько просто с пометкой «благородные», означавшей наличие земли, но отсутствие титула, один князь… Всех этих людей объединяла между собой принадлежность к высшей знати Эспенансо, а еще то, что все они погибли под обломками рухнувшей главной башни. Так получилось, что в тот момент в ней почти не оказалось простолюдинов.

Дериан пробежал список глазами еще раз так, словно действительно старался увидеть в нем что-то ранее не замеченное. На самом деле он был не таким уж и длинным — меньше трех десятков имен. Большинство людей в момент взрыва находились на первом этаже здания и успели выскочить наружу. Спаслось бы еще больше, если бы не начавшаяся в дверях паника… Об этом говорилось в коротком комментарии, шедшем сразу после основного текста. Его Дериан тоже уже читал.

Парень резко захлопнул папку, вымещая на куске пластика свое раздражение, и бросил ее назад на стол. Потом, отодвинув стул, противно скрипнувший по полу металлическими ножками, встал. За этим столом на заседания регулярно собирался весь штаб спасателей, и, чтобы обсуждаемые проблемы становились более зримыми, по стенам комнаты разместили проекционные экраны — почти полный круг экранов, разрывающийся только входной дверью.

Дериан наклонился над столом, набирая пароль активации на сенсорном пульте управления, встроенном в пластик. Экраны мгновенно ожили, наливаясь тем же неживым электронным серебристым светом. И снова на них вспыхнули списки имен… На этот раз гораздо более длинные: в этом файле, обсуждавшемся последним сегодняшним вечером, были перечислены все, кто был в тот день в Новом Городе… и кому удалось спастись. Дериан машинально поморщился, вспоминая выступление докладчика. Тот рассказывал, что тотальная проверка документов, организованная сразу после взрыва, растянулась до глубокой ночи. Все это время никого не выпускали из города, что естественно вызвало крайнее недовольство запертых в нем людей. В нескольких местах даже вспыхнули стихийные мятежи, которые, разумеется, были очень быстро подавлены. Лишь несколько герцогских гвардейцев получили ранения. Подробно на этом докладчик останавливаться не стал, но Дериан, не только слушавший, но и одновременно просматривавший официальный (и, как следствие, более подробный) доклад, тогда подумал, что били незадачливых солдат, очевидно, по голове, потому что, как было написано, те утверждали, будто напавшие люди натравили на них каких-то ужасных зверей!.. Впрочем, как тогда, так и сейчас, подумал об этом Дериан лишь мельком. Сейчас, так же, как и тогда, его по-настоящему волновал лишь сам список. А точнее — отсутствие в нем одного единственного имени!

Дверь за спиной Дериана бесшумно отъехала в сторону, и парень, услышавший лишь звук приближающихся к нему шагов, невольно вздрогнул, оборачиваясь.

— А ты-то здесь что делаешь, Лоу — счастливый обладатель возможности не работать, и спокойно спать в своей постели, и, может быть, даже не один?.. — произнесший эту короткую речь мужчина снял основательно пропыленный темно-красный плащ и почти упал на стул рядом с Дерианом. Парень, в первое мгновение потянувшийся, чтобы погасить экраны, опустил руку: пытаться скрыть что-либо от Гарама Нура, всегда отличавшегося излишней проницательностью, да к тому же и знавшего его с самого детства, было занятием, заранее обреченным на провал!

— Тебя жду, чтобы скрасить твое одинокое дежурство, — Дериан присел на край стола, скрестив руки на груди. Поисковые работы приостановили до утра, но одного человека было решено все же оставить дежурить на всякий случай. Дериан, пока это обсуждалось, уже зная, что ему самому уснуть ночью вряд ли удастся, хотел вызваться, но Гарам опередил его. Лоу тогда с чем-то, неприятно напоминающем ревность, подумал: что этого вечного прожигателя жизни в неизменных, ставших при дворе практически легендой, щегольских плащах, держит в штабе, не давая уйти… какое имя, так и не появившееся ни в одном из списков?

Нур хмыкнул, но комментировать высказывание Лоу не стал. Вместо этого, заставив парня в очередной раз проклясть его пресловутую проницательность, пробежал взглядом по светящимся экранам, кольцом опоясывающим комнату.

— Неужели ты думаешь, что строчку «Ида, принцесса Рассономская» могли пропустить? — в тоне вопроса не было и следа издевки или хотя бы обычного для Нура сарказма, но Дериан, едва сдерживая мгновенно вспыхнувшее раздражение, резко развернулся к нему.

— Я знаю, что ее здесь нет! — почти выкрикнул он. — Но и в этом списке ее нет тоже! — Дериан толкнул к мужчине темно-серую тонкую папку, которую до этого держал в руках. Тот, так же, как и сам Лоу, не пропускавший ни одного заседания спасателей, прекрасно знал, что в ней перечислены имена погибших, потому, машинально поймав в паре сантиметров от края стола, открывать не стал, лишь вновь посмотрев на Дериана.

— И это действительно уже начинает казаться странным, — проговорил он, — то, что мы, перерыв уже все, так и не нашли дочь императора ни среди живых, ни среди погибших, — он встал, машинально пробегая глазами по тексту на экранах, хотя вряд ли замечал бесконечный список имен. — И это притом, что не меньше десятка свидетелей видело, как она заходила в главную башню всего за несколько минут до взрыва!

Дериан, пользуясь тем, что Нур не смотрит на него, потер руками лицо. Он уже успел пожалеть, что мгновением раньше сорвался, накричав на ни в чем, в общем-то, не виноватого Гарама. Несколько бессонных ночей не прибавляло ясности мыслям. Зато тот день — день взрыва — он по-прежнему помнил с удивительной четкостью. Он тоже был в Новом Городе. Дворец правящего герцога тогда практически опустел: мало кто из придворных хотел пропустить торжественную церемонию открытия, обещавшую стать отменным развлечением. И сам Дериан тоже не был исключением. Вот только с Идой он не встретился…

Речь Оуэна Вейда была настолько длинной и такой скучной, что парень невольно начал рассматривать своих соседей. Справа от него стояла молодая дворяночка. В светло-зеленом плаще, с румянцем на щеках и слегка вздернутым носиком. Она тоже смотрела на него, даже не пытаясь сделать вид, будто слушает герцога. Дериан наклонился к девушке, шепнув ей какую-то невозможно глупую шутку о любви его дяди к торжественным речам. Шутка была старой и известной, наверное, всему двору, но девушка вдруг совершенно искренне рассмеялась. На них кто-то шикнул, и Дериан, сам не понимая, что на него нашло, крепко сжал пальцы девушки, казавшиеся из-под полы плаща, и уверенно потянул ее вслед за собой к выходу из башни.

Стоять на ступенях здания, на виду у постепенно собирающихся в ожидании своей очереди войти простолюдинов, было не слишком удобно, и они свернули в один из переулков. Дериан не помнил, о чем они болтали, но постепенно разговор свернул на обсуждение того: где будет проходить торжественный ужин — здесь или уже во дворце. Потом на то, что девушка уже сейчас была бы не прочь перекусить, а потом выяснилось, что она ни разу не пробовала излюбленного лакомства простолюдинов — маринованных семян шаркута… Также продолжая о чем-то смеяться, они отправились искать какого-нибудь торговца. Потом вернулись, уже держа в руках кульки из промасленной ткани и уплетая пряно пахнущее хрустящее на зубах лакомство. Девушка сказала, что семечки слишком острые… а Дериан почему-то в тот момент подумал, что дочь императора, наверное, тоже никогда ничего подобного не пробовала… А потом был взрыв, и крики, и люди, бросившиеся бежать прочь от покосившегося здания…

О том, что внутри него была и наследная принцесса Рассономской империи, которая, по официальному заявлению, вообще из-за плохого самочувствия должна была оставаться во дворце, Лоу узнал лишь полтора часа спустя, когда в штаб наскоро организованной спасательной операции стали стекаться первые сведения.

Дериан встал и, не слишком-то мягким ударом по сенсорной панели погасив проекционные экраны, стремительно направился к двери. Потом вдруг также резко остановился, обернувшись на Гарама Нура.

— Ты ведь скажешь мне, когда вы… ее найдете? — операция больше не была спасательной, а значит, оба мужчины знали, что именно подразумевает Дериан, говоря «ее». Наверное, именно поэтому парень и запнулся на секунду прежде, чем произнести короткое местоимение. Вот только во взгляде Гарама в ответ на его вопрос на мгновение мелькнуло что-то странное.

— Ты не понял, — произнес он, тоже вставая. — Штаб, конечно, приказал отложить операцию до завтрашнего утра, но рабочие не захотели останавливаться сейчас, когда осталось совсем немного… Мы действительно уже все разобрали, Дериан! Всю главную башню, до самого фундамента! И ее нет там…

— Но ведь остались еще неопознанные тела… — еще час назад Лоу не поверил бы, что сам произнесет это вслух. Но тогда у него еще оставалась хоть какая-то надежда, а сейчас ее, очевидно, уже не было… Но Нур вдруг вновь качнул головой:

— Тела, конечно, есть, но среди них — ни одного в одежде синего цвета. Вообще среди развалин ни одного клочка синей ткани!

Браслет связи на левом запястье Дериана Лоу взорвался волной противной мелкой вибрации. Парень посмотрел на него так, словно действительно не мог понять, что понадобилось от него этому дурацкому куску гемопластика[6]. Потом все же прикоснулся к сенсорной панели, открывая пришедшее сообщение. Правящий герцог Эспенансо Оуэн Вейд срочно вызывал к себе своего племянника…

Дериан прочитал короткое сообщение дважды, пытаясь понять, что могло столь внезапно понадобиться от него этому человеку. Последний раз они встречались сегодня утром — как раз на том заседании штаба, где было объявлено, что надежды найти кого-либо живого под обломками башни больше не осталось. Вейд сидел во главе стола, но участия в обсуждении не принимал. Дериан тогда подумал, что еще ни разу не видел своего дядю в подобном состоянии. Всегда безупречный придворный, очень умный и сдержанный человек… сейчас это был старик в разорванном, перепачканном пылью плаще, с взъерошенными волосами, в которых за прошедшие дни заметно прибавилось седины, с мечущимся взглядом воспаленных глаз… Всю прошедшую ночь он тоже провел на завалах башни — Дериан видел его там — одинокую фигуру, наблюдающую за рабочими. И ни один человек: инженер, гвардеец или придворный — так и не рискнул подойти к нему, заговорить с ним. Кажется, в Новом Городе не осталось никого, кто бы не знал: наследная принцесса Ида — единственная дочь императора погибла, пропала под обломками игрушки, которой герцог собирался развлечь ее!

Вот только Дериан, глядя на этого человека, ни малейшей жалости к нему не испытывал! Быть может оттого, что слишком хорошо помнил: тот готов был пойти на что угодно, лишь бы не подпустить принцессу к месторождениям азрака. Оуэну Вейду определенно было что скрывать… И, кто знает, насколько близко дочери императора удалось подобраться к разгадке его тайн? Может быть, какая-то из них хранилась именно в главной башне Нового Города?..

Браслет связи вновь завибрировал, напоминая, что вызов срочный. Дериан нажал на кнопку, обрывая сигнал. Потом опустил руку в карман своего камзола. Там уже несколько дней лежала горсть радужно-сверкавших драгоценных камней, тех самых, что дала ему дочь императора в обмен на обещанный им рдин. Дериан так и не смог его достать: в ту ночь торговец подвел его, не явившись на встречу. Лоу собирался вернуть драгоценности принцессе, но он просто не успел этого сделать. А сейчас он, кажется, знает, что может на них купить… для дочери императора!

Парень собрал камни в кулак, постаравшись не пропустить ни одного, и вытащил их наружу. Потом разжал пальцы и так, на открытой ладони, чтобы сразу же стало видно, что именно лежит на ней, протянул Нуру.

— Ты ведь можешь сделать так, чтобы пара уже убранных плит вернулась назад?.. И чтобы их еще несколько дней не могли сдвинуть?.. — произнес он.

— И чтобы в штабе никто не узнал, что работы велись и ночью?.. — продолжил за него Нур. — Легко! — он протянул руку, позволив Дериану пересыпать ему в ладонь стоимость небольшого суборбитального катера. Лоу кивнул ему и, не оборачиваясь, вышел из комнаты. Он уже решил, кому все же стоит узнать о том, что имя наследной принцессы так и не появится ни в одном из списков. Но вначале все же следовало выяснить, чего так настойчиво хочет от него Оуэн Вейд.

* * *

— Ну же, Ида! Сделай это прямо сейчас! — Кайрен на мгновение крепко сжал руки девушки в своих, потом выпустил и отступил назад, оставляя дочь императора одну в центре небольшой каменистой площадки, со всех сторон окруженной высокими скалами. За неделю тренировок это место, расположенное в самом центре главного острова архипелага святого Ливида, но известное, наверное, лишь поводырям, стало для Иды уже почти родным. А все трещинки на каменном плато под своими ногами она и вовсе изучила до такой степени, что могла даже с закрытыми глазами восстановить их рисунок по памяти. Но сейчас девушка не стала ни опускать голову, ни закрывать глаза, ни искать тень. Тренировки от рассвета до заката были выматывающими настолько, что к вечеру она буквально валилась с ног от усталости. Зато к седьмому дню эффект от них наконец-то стал заметен: Ида научилась видеть Загрань в любом месте и в любое время, просто начав различать ее сквозь окружающий мир!

Мужчина отошел к одному из выступов отвесных скал, смыкавшихся вокруг площадки, и остановился там. Ида с трудом удержала себя от того, чтобы не проводить его взглядом. Она на мгновение все же прикрыла глаза, заставляя себя сосредоточиться. В тот день, когда она и Кайреном вырвались из Нового Города, поводырь впервые показал ей этот фокус — заставил Загрань сгуститься прямо вокруг них. Теперь Ида и сама могла сделать нечто подобное! Нужно было лишь очень четко представить, что именно ты хочешь увидеть. Девушка подняла глаза. Площадка, на которой проходили тренировки, была не больше десятка метров в диаметре. И перед ней совсем близко поднималась отвесная скала, янтарно-желтый камень в светло-серых прожилках, ярко освещенный лучами полуденного солнца… Но его Ида уже не видела!

Свет вокруг нее померк, словно солнце-Кориут закрыло плотное облако. Девушка закусила губу, стараясь сдержать довольную усмешку и не растерять сосредоточенности: она уж знала, что так изменился мир лишь в ее собственном восприятии, и что это всего лишь первый признак открывающейся Заграни. Темнота вокруг еще больше сгустилась. Теперь разглядеть скалу было уже сложно: вокруг девушки словно собирался плотный грязно-серый туман. Нестерпимо захотелось сморгнуть, возвращая себе ясность зрения. Но Ида уже знала: именно этого и нельзя делать… если хочешь увидеть Загрань! Туман, словно подчиняясь возникшему течению, поплыл в стороны и вверх, одновременно распадаясь на отдельные клочки. Между ними снова проступила залитая ярким полуденным солнцем реальность, но каждый из сгустков по отдельности становился лишь темнее. Ида крепче сжала в пальцах кристалл азрака. Сейчас наступал самый сложный для нее момент — определиться, какого именно демона она хочет вызвать!

Рафана, присутствовавшая на каждой тренировке и руководившая каждым действием Иды, настаивала, что, пока девушка до конца не будет уверена в своих силах, ей стоит вызывать лишь самых мелких демонов. В принципе дочь императора была с ней согласна. Вот только мелкие твари Заграни — то ли птицы, то ли бабочки с плотными, покрытыми короткой шерсткой тельцами, перепончатыми прозрачными крыльями и длинными цепкими лапками, летали исключительно стаями, и…

Кажется, Ида вновь, в который уже раз, пропустила момент, когда демоны, восприняв ее внимание как приглашение, рванулись из Заграни в мир! Комки тумана, до этого спокойно плававшие в воздухе, вдруг сжались, а в следующие мгновение внутри них угольно-черным по пепельно-серому проступили очертания демонов — целой стаи крошечных тварей! Иде показалось, что бриллиант в ее ладони нагрелся и начал пульсировать. Девушка знала, что это просто обман чувств — всего лишь ее собственная кровь, стучащая в ушах, но под взглядом нескольких десятков чудовищ, пусть и размером всего лишь с ладонь, не так-то просто было вновь сосредоточиться и заставить себя думать спокойно!.. Особенно если знаешь, что уже через мгновение все они, вся эта стая, рванется к тебе! Сколько раз за последние семь дней она уже испытывала это? И — видит император-основатель — она так и не смогла привыкнуть! Шелест десятков крыльев, визг, разрывающий барабанные перепонки, прикосновения крошечных цепких лапок к коже…

Холодная дрожь омерзения пробежала по позвоночнику Иды, заставив ее содрогнуться. Вся сосредоточенность, собранная и удерживаемая с таким трудом, в одно мгновение разлетелась в клочья. Девушка с силой отшвырнула от себя бриллиант, закрыв лицо руками. Она не хотела, просто не хотела вновь испытать ничего это!.. Ну почему нельзя придумать никакого другого способа? Почему, чтобы войти в мир, твари обязательно нужно прикоснуться к своему поводырю? Причем — как на практике уже успела выяснить Ида — особенно привлекала их почему-то именно обнаженная кожа…

Приближающиеся шаги Кайрена она услышала заранее, поэтому не вздрогнула, когда он дотронулся до нее, и даже позволила мужчине отвести свои руки от лица. Хлопья черного тумана успели растаять в воздухе, и демоны тоже исчезли без следа… Она так и не открыла для них выход с Заграни.

— Что случилось, Ида? — пальцы мужчины продолжали держать ее за запястье. — У тебя ведь это уже получалось?

— Оставь ее, Кайрен! — голос Рафаны, и обычно не отличавшийся мягкостью, сейчас и вовсе напоминал звук металла по металлу. Женщина стремительным шагом подошла к дочери императора, остановившись так, что Кайрену невольно пришлось отступить, выпустив ее руку… если, конечно, он не хотел столкнуться с Рафаной плечами. — У нее и сейчас все прекрасно получилось. Не так ли, Ида? — на этот раз в голосе женщины прозвучали совершенно нетипичные для него вкрадчивые нотки. Брюнетка была примерно на полголовы ниже дочери императора, поэтому сейчас, когда она подошла так близко к ней, Рафане пришлось немного запрокинуть голову, чтобы смотреть глаза в глаза Иде. Вот только по чересчур пристальному взгляду пронзительно-голубых глаз отнюдь не было похоже, что смотрит она снизу вверх! Женщина продолжала молчать, явно ожидая ответа от Иды, и той ничего не оставалось делать кроме, как кивнуть… Кроме как признать правду.

Кайрен хотел что-то сказать, но Рафана вновь остановила его.

— Ты должна прямо сейчас решить Ида, — снова заговорила она, по-прежнему не позволяя дочери императора отвести взгляд. — Либо мы прекращаем тренировки, расходимся и больше ничему не пытаемся тебя научить. Либо ты наконец делаешь то, что должна. Потому что никто, Ида, не сделает этого вместо тебя! — поводырь скрестила руки на груди, не обращая ни малейшего внимания на растерянность от такого неожиданного напора, отразившуюся на лице девушки. — Не сделаешь ты, Ида, — никто не сделает! Думай!.. — Рафана стремительно отошла прочь, на этот раз не став дожидаться ответа.

— Ида?..

Дочь императора почти машинально обернулась к Кайрену, окликнувшему ее. Мужчина, словно тоже спрашивая, что она выберет, протягивал ей азрак — продолговатый кристалл размером с ноготь большого пальца. Тот же самый, что несколькими минутами раньше она отшвырнула прочь, или другой?.. За прошедшие дни Ида перестала удивляться, видя синие бриллианты в руках тех, кто не принадлежал к императорскому роду. И ни разу за все время тренировок, даже в самом начале, девушка не спросила, откуда поводыри берут их! И сейчас она тоже просто протянула руку, накрывая пальцами ладонь Кайрена. Кожа мужчины показалась ей неожиданно горячей, гораздо горячее твердой поверхности камня… И Ида против воли уцепилась за это ощущение — горячей живой человеческой плоти под своими пальцами. Если бы она могла, она бы не отпускала его руку! Никогда не отпускала…

Растерянность, которую девушка испытывала еще мгновение назад, смыло словно горячей волной. Сердце в груди Иды колотилось так, будто она только что взобралась на вершину скалы. Девушка глубоко вздохнула, потом еще раз… И все равно ей не хватало воздуха, словно он, лишь обжигая горло, не проходил дальше, не позволял ей утолить жажду… Что-то было не так, прямо сейчас происходило не так! Но, даже успев подумать об этом, изменить Ида уже ничего не могла! Ей было жарко, она словно сгорала, оказавшись между двух источников пламени: ослепительно сияющего солнца и нестерпимо горячей кожи Кайрена в своей руке. Девушка прикрыла глаза, борясь с подступающим к горлу криком.

Откуда, будто со стороны, и одновременно из самой глубины ее сознания пришел ответ: она должна открыть Загрань. Единственный возможный путь! В этом мире стало тесно для нее… Вот только — и Ида уже знала — на этот раз у нее просто не хватит сил терпеливо ждать, пока черный туман сгуститься, закрывая солнце и позволяя поводырю видеть на шаг дальше этого мира. Но так ли в действительности он был необходим? Ведь демоны, в отличие от нее, уже готовы, уже видят границу между мирами и лишь ждут, пока поводырь откроет ее для них!

Ида распахнула глаза, абсолютно слепые, не видящие ничего вокруг… Сейчас и здесь ей не нужно было смотреть на этот мир. Все, что ей было необходимо, сосредоточилось в ощущении острых граней твердого камня на ее ладони, и во взгляде демонов, уже смотрящих на нее, и в одном желании, внезапно разросшемся до такой степени, что его стало просто невозможно удерживать внутри себя… Открыть Грань!

Демоны рванулись к ней!

Ида закричала и тоже всем телом, которое на мгновение перестала контролировать, потянулась им навстречу. Какой-то уголок ее сознания, продолжавший трезво оценивать все происходящее, отметил, что твари, ворвавшиеся из Заграни, отнюдь не те, что по плану должны были появиться. Не огромная стая — лишь с полдюжины, но зато они были в несколько раз крупнее тех уродливых бабочек, что появлялись раньше: с телами, покрытыми жесткими иссиня-черными перьями, с загнутыми клювами, с длинными голыми хвостами, похожими на плетку — они были размером с крупных птиц… Птиц, которых на Эспенансо никогда не водилось!

Ида вскинула руки вверх, позволяя демонам, пронесшимся над ее головой, мазнуть по ним кончиками распахнутых крыльев, словно хотела поймать их… Но нет, не хотела. Твари взмыли выше, закружившись над площадкой, разрывая воздух пронзительным птичьим криком. Иде казалось, что она почти физически ощущает их восторг от того, что им наконец-то удалось найти дорогу в такой теплый и солнечный мир, где так вкусно пахнет, обещая роскошную охоту… Чтобы добраться, до этой закрытой со всех сторон площадки, где тренировались, оттачивая свои навыки, поводыри, нужно было пройти через настоящий скальный лабиринт, и Ида даже к седьмому дню тренировок так и не смогла сориентироваться, в какой же стороне от них находится человеческое поселение… Но теперь она это точно знала! И для этого ей не нужно было ни думать, ни вспоминать дорогу, ни определять стороны света — демоны, кружившие в воздухе, уже точно знали, куда их влечет сильнее всего, и нужно было лишь следовать за ними!

Новая волна восторженных пронзительных воплей больно ударила по перепонкам, на мгновение почти оглушив. Демоны метнулись вверх…

— Останови их, Ида! Что же ты делаешь?.. Останови немедленно!

Но девушка, кажется, не услышала вовсе. Она стояла посреди площадки, запрокинув голову. Ее глаза были широко распахнуты… но смотреть так может и слепой — смотреть не на этот мир!

Ида почувствовала, что ей вновь стало не хватать воздуха и снова стало тесно… Солнце сияло так ярко, и небо было абсолютно ослепительным, и ничто не могло сравниться с тем, чтобы просто позволить себе взмыть ввысь…

— Останови их!.. — на этот раз не выдержал Кайрен, а Рафана, поняв, что дочь императора просто не в состоянии никого услышать, уже начала действовать. Женщина выхватила из складок своего плаща темно-синий кристалл азрака и, зажав его в кулаке, резко раскинула руки в стороны. С ее ладоней одновременно сорвались два сгустка темноты, похожих на плотный дым. А в следующее мгновение тени сгустились еще больше, обретя четкие очертания. Два демона таких же крылатых, как и те, что выпустила Ида, но значительно крупнее и куда больше напоминавших ящериц, а не птиц, рванулись в небо вслед за первыми. Твари-птицы, мгновенно почувствовав приближающуюся к ним опасность, развернулись, полукругом рассыпавшись над площадкой, и предостерегающе зашипели, распахнув острые клювы, но демоны-ящерицы, словно не заметили этого вовсе. Они, не сбавляя скорости, врезались в своих противников. Может быть, они и могли испугаться… но безжалостная воля поводыря, направляющая их, не позволяла повернуть назад.

На несколько мгновений в небе над скалами будто вскипел сам воздух! Пронзительные вопли, мелькание смешавшихся черных и угольно-серых тел, перья, летящие во все стороны, темно-бордовые капли крови, брызгами падающие на площадку…

Рафана что-то закричала, вновь раскинув руки. И в следующее мгновение опустившаяся на скалы тишина показалась совершенно оглушительной…

Ида как-то со стороны и совершенно равнодушно отметила, что ей самой до таких вершин в управлении демонами не подняться, очевидно, и за несколько лет. Да, именно поэтому Рафана и настаивала, чтобы дочь императора вызывала из Заграни лишь самых мелких демонов — потому что загонять их назад всегда приходилось другим поводырям. Ида почувствовала, что ноги больше не держат ее, будто странный всплеск эмоций выпил из ее тела все силы, выжег их… Она, не задумываясь о том, что делает, опустилась на землю прямо там, где стояла. Потом разжала правую руку, позволяя темно-синему пеплу, оставшемуся от кристалла азрака, осыпаться с ее ладони.

— Опять то же самое. Ничего не изменилось… — голос принадлежал мужчине — еще одному постоянному участнику их ежедневных тренировок. Сулим был вторым руководителем Гильдии поводырей, а еще — мужем Рафаны. И, если в первое верилось без труда, то второе вызывало у Иды сомнение каждый раз, когда она видела его: Сулим выглядел настоящим стариком с абсолютно седыми волосами, покрытым глубокими морщинами и темными пятнами лицом, иссушенным телом, худобу которого не скрывал даже просторный плащ-покрывало. (Впрочем, Кайрен ведь упоминал как-то раз, что и Рафана вовсе не так молода, как кажется?..) Сулим обладал одним особенным даром (не таким редким, как были, например, у нее самой или Кайрена, но все же не слишком часто встречающимся среди поводырей): он чувствовал, когда где-то, не слишком далеко от него, открывалась Загрань. А еще мужчина всегда и в любой ситуации оставался абсолютно, совершенно непробиваемо спокоен! Даже когда изо дня в день дочь императора так же, как сегодня, теряла контроль над выпущенными демонами.

Ида оглянулась на мужчину. Вот бы ей хотя бы частичку этого спокойствия! Когда же наконец произойдет то, что ей обещали, — когда она научится контролировать свой дар? Сегодня демоны вновь чуть не сорвались на охоту, потому что она не сумела им этого запретить. Если раньше, до того, как она узнала правду о своих способностях, ей всего лишь грозило сумасшествие, то теперь она стала по-настоящему опасна для окружающих! Последние дни Ида все чаще ловила себя на мысли о том, что просто боится оставаться одна…

— Почему это происходит снова и снова, Сулим? — девушка поднялась на ноги, машинально отряхнув от каменной пыли свою одежду. В первые дни она никак не могла привыкнуть к ее рыже-зеленой расцветке, а сейчас вовсе перестала обращать внимание. — Вы говорили мне, что демоны всегда слушаются поводыря, что они просто не могут выйти из-под его контроля! Но почему тогда со мной все по-другому? Такое ощущение, что это не я их, а они меня контролируют!

— Просто ни один из ныне существующих поводырей, Ида, не обладает таким даром, как ты, — Сулим покачал головой. Он словно ничуть не был удивлен внезапной (даже для нее самой) вспышкой эмоций девушки. — Мы не слышим демонов — не читаем их мысли, в отличие от тебя.

— У них нет мыслей, — машинально, раньше, чем успела подумать о том, что она говорит, поправила девушка. — Только эмоции: то, что они хотят и должны получить…

— Вот именно, — Сулим поднялся с каменного выступа, на котором сидел. — Легко приказывать демонам, когда ты сам точно знаешь, чего ты хочешь. Но как отдать приказ самому себе, да еще и поступая при этом вопреки собственным желаниям?!

— Но это не ее желания! — Рафана, с раздражением рассматривавшая пошедший глубокими трещинами кристалл азрака в своей руке, повернулась к ним. — И она должна это уже наконец понять!

Сулим перевел взгляд с жены на Иду, по-прежнему стоящую в центре каменного плато. Пару мгновений он молчал, словно обдумывая слова Рафаны, а потом кивнул:

— Она права, Ида. Следовать за тенью или заставить ее идти за тобой — решать только тебе!

— И в следующий раз вызывай демонов поменьше, как мы и договаривались! — продолжила за мужем брюнетка, мгновенно разрушая какую-то торжественную напряженность момента и возвращая разговору куда более деловой тон.

— Я пыталась, но пришли эти! — Ида и сама не знала, почему вдруг вместо того, чтобы просто согласно кивнуть, как делала все предыдущие дни, решила объяснить. — Чем крупнее демон, тем проще мне открыть для него проход! А с мелочью я вовсе не могу справиться… — она замолчала, заметив, что Рафана и Сулим как-то странно переглянулись между собой. — Что?.. Что такого я опять сказала?

— Ничего, — мужчина покачал головой, тут же отворачиваясь от жены. — Неверное, на сегодня стоит закончить.

— Нет! — кажется, Ида и сама не поверила в то, что именно она произнесла это. Но уже в следующую секунду девушка закусила губу, упрямо вскидывая голову. — Я хочу продолжить. Я здесь уже неделю, но научилась лишь видеть Загрань, — она подняла руку, останавливая Кайрена, попытавшегося что-то возразить. — Я помню, что ты говорил: обучение поводырей длится по несколько лет, но у меня просто нет этого времени. И вы знаете не хуже меня! — она перевела взгляд на двух других поводырей, стоящих на противоположной стороне площадки. — У меня нет времени, — повторила Ида. — Его нет у Эспенансо. А может быть, и у всей империи, — простой, какой-то совершенно будничный тон ее голоса совершенно не вязался с торжественностью фраз, и, наверное, именно это и заставляло ее слушать. А еще — помнить, что перед ними не кто иная, как наследная принцесса Рассономской империи — та, в полном титуле которой содержаться слова «наделенная божественной сутью». Девушка заправила за ухо прядь волос, выбившуюся из хвоста и вновь обвела взглядом окружавших ее людей. — Нам неизвестно, что задумал Оуэн Вейд, — проговорила она. — А что он успел сделать за ту неделю, что я здесь? Может быть, он окончательно уверился в моей гибели и теперь считает себя безнаказанным. А может быть, наоборот ему каким-то образом удалось выяснить, что я спаслась… Что, если он уже знает, где я? Что, если завтра он отправит на архипелаг своих солдат? А у меня по-прежнему нет ничего, чтобы сразиться с ним!..

— Не преувеличивай, Ида! — Кайрен решительно сжал руку девушки чуть ниже локтя, заставив посмотреть на себя. — Здесь тебе ничего не угрожает, даже если вся гвардия Вейда войдет в бухту! — мужчина выделил голосом слово «здесь». Ида прекрасно поняла, какой смысл был в его словах: «здесь» — значит «среди поводырей». Она бы соврала, если бы сказала, что заявление мужчины стало для нее неожиданностью. Нет, она знала, что Гильдия защитит ее, сделает все, что угодно, чтобы спасти ее жизнь, будет драться с герцогскими солдатами, если понадобится… И, наверное, в этом мире действительно не было ничего проще и привычнее, чем дочери императора позволить сражаться за себя другим!.. Ида высвободила свою руку из пальцев Кайрена. Не потому, что больше не хотела чувствовать прикосновений мужчины, просто сейчас ей нужно было совсем другое. И от него — в том числе.

— Вы обещали, что научите меня! — кажется, никогда еще ее голос не звучал так. И, кажется, никогда раньше в нем одновременно не было столько всего: требование, просьба, приказ…

— Хорошо! — Сулим вновь переглянулся со своей женой прежде, чем кивнуть.

— Хорошо, — пару мгновений спустя, словно понадобившихся ему, чтобы принять какое-то решение, вслед за ним повторил Кайрен. Правда, в голосе молодого поводыря было уже гораздо меньше энтузиазма.

— Это важно — то, что ты действительно этого хочешь! — Рафана подошла к дочери императора. Кажется, женщина уже вовсе не помнила о демонах, несколько минут назад вырвавшихся из-под контроля девушки, и о своем недовольстве. Иногда Иде начинало казаться, что брюнетке чуть ли не сильнее, чем ей самой, хочется, чтобы тренировки наконец-то увенчались успехом! — Только прежде, чем мы продолжим, — проговорила вдруг женщина, — ты должна пересмотреть свою мотивацию, Ида.

— Что? — девушке показалось, что она, задумавшись, пропустила какую-то часть из сказанного Рафаной, раз теперь не может понять смысла ее слов! Но женщина ничуть не удивилась ее вопросу.

— Я говорю, Ида: ты должна решить для себя не только, что именно ты хочешь сделать, но и почему ты это делаешь! Лучше всего у тебя получается призывать демонов в те моменты, когда ты пугаешься чего-то, — принялась объяснять она, заметив, что дочь императора по-прежнему не слишком хорошо ее понимает. — А когда пугаешься достаточно сильно, — добавила она, — то получается даже контролировать их! — на мгновение усмешка искривила тонкие губы Рафаны, но женщина тут же вновь стала совершенно серьезна. — Но страх — не лучшая мотивация, Ида! Как только у тебя хоть что-то получается, ты сразу же начинаешь чувствовать себя увереннее — страх исчезает, а вместе с ним ты теряешь и сосредоточенность на цели. А вместе с ней разлетаются и демоны! — на этот раз усмешка была куда более… ярко выраженной.

— И чего ты хочешь от меня? — Ида всегда, с самого детства, терпеть не могла, когда ей вместо того, чтобы просто сказать, что именно следует делать, начинали читать долгие лекции с философским уклоном под предлогом большей эффективности в случае, если она додумается самостоятельно. Ее это злило, и теперь дочь императора чувствовала, как раздражение вновь закипает в ее душе… А Рафана вдруг усмехнулась еще шире:

— Этого!

— Чего?..

— Этого! Злость, Ида, — куда более действенная мотивация! — поводырь шагнула вперед, остановившись меньше чем в метре от дочери императора. — Еще более эффективной, конечно, была бы ненависть, но ее я от тебя требовать не стану. Чтобы ненавидеть, искренне, от всей души и всем сердцем, нужно иметь сильную волю. Этому чувству нужно отдавать всего себя, оно не примет меньшего. Большинство людей слишком слабы. Они придумывают для себя глупые сказки о милосердии и всепрощении. Но в действительности делают это лишь для того, чтобы прикрыть собственную трусость, изобрести оправдание, почему ненависть в их душе, не сумев даже как следует разгореться, осыпается холодным пеплом… Но злость, Ида, это совсем другое дело! Ей требуется лишь одно мгновение, чтобы вспыхнуть, дойти до высшей точки кипения, выплеснуться наружу… Всего одно мгновение, но нам ведь и не требуется больше, чтобы открыть Загрань! — Рафана говорила, не отводя взгляда от лица дочери императора, следя за сменявшимися на нем эмоциями, словно ожидая единственно верного момента, когда можно будет сказать то, ради чего весь этот разговор и затевался. — Просто вспомни, Ида, имя человека, одно упоминание о котором вызывает в тебе… злость!

— Вейд!.. — девушка выдохнула его, кажется, не задумавшись и на секунду. И да, в этот момент она действительно испытывала все то, о чем говорила Рафана! И, может быть, даже немного больше. — Он хотел убить меня! И пусть эму это не удалось, но сколько людей уже погибло из-за этого человека?..

— Ты поэтому на него зла? Из-за того, что он сделал? — кажется, никогда еще голос Рафаны не был настолько… проникающим в душу.

— Да… — Ида кивнула, но в ее собственном голосе в этот момент отчетливо не хватало уверенности. Быть может, оттого, что она уже знала, каким будут следующие слова поводыря…

— Или ты зла на него из-за собственных эмоций?.. За свой страх, Ида? Ты ведь боишься этого человека. Ты начинаешь испытывать страх каждый раз, когда просто думаешь о нем?..

— Я больше никогда и никого не хочу бояться! — она наконец-то произнесла это вслух… И сделать это неожиданно оказалось так просто!

— А перед кем еще ты испытывала страх, наследная принцесса? Что еще должна выжечь твоя злость?..

— Не надо! — голос Кайрена оборвал Рафану. Мужчина, словно только сейчас поняв, что происходит, стремительно шагнул вперед, так, будто собирался защитить девушку, закрыть ее от главы Гильдии поводырей. — Не смейте так поступать!

Рафана схватила его за руку, крепко, с неожиданной для такой хрупкой женщины силой, сжав пальцами его запястье и заставляя остановиться:

— Она за этим пришла к нам! Она именно этого и хотела!

Кайрен замер. Кажется, в первый раз за свою жизнь он действительно не знал, что ему делать! А Ида даже не повернулась в их сторону. Она словно вовсе не слышала короткого спора, разгоревшегося рядом с ней. О ней… Два слова в последней фразе Рафаны словно ключ распахнули дверь в ее сознании, полностью сосредоточив на себе внимание девушки: «наследная принцесса». Как неуместно этот титул прозвучал здесь — на крошечной площадке посреди скал, где демоны и Загрань становились реальностью. Она еще в первый день своего знакомства с поводырями попросила их, чтобы они называли ее просто по имени. Почему же сейчас снова прозвучало это «наследная принцесса». Не «Ида», не «поводырь» — «наследная принцесса»!

«Перед кем еще ты испытываешь страх, наследная принцесса?»

Кого еще она ненавидит за собственный страх? Неужели она произнесла это?.. Неужели просто злости ей сейчас будет не достаточно?!

Наследная принцесса… Все дело ведь именно в этом? В короткой прибавке к титулу, с такой легкостью произносимой другими людьми. И только Ида знает, что именно она значит для нее, чего она ей стоила. Может быть, поэтому Ида по-прежнему даже в мыслях никогда не называет себя так?..

По закону Рассономской империи, установленному века назад и с тех пор не менявшемуся, правящий император в течение суток после рождения первенца должен признать его своим ребенком и объявить наследником. Ее отец признал, соблюдая весь предписанный церемониал, представил двору и совету владетельных герцогов. Вот только приставка «наследная» перед титулом новорожденной принцессы в той его речи так и не прозвучала, оставив вассалов императора лишь обмениваться недоуменными взглядами и предположениями! Разумеется, сама Ида не помнила об этом и вообще далеко не сразу сумела понять, что же не так с ней — единственной дочерью императора, но не наследницей! Возможно, она бы и выросла, не зная о странной неопределенности своего положения. Но при дворе императора всегда найдутся люди, готовые объяснить принцессе, что оно значит. Вот только как после этого относиться к собственному отцу? Бояться, что однажды он лишит ее и уже имеющихся титулов? Бояться еще сильнее, чем до этого? Вряд ли такое возможно…

Сулим тихо охнул, невольно отшатываясь назад к скале. Еще секунду назад ничего не происходило, дочь императора и его жена просто разговаривали… И вдруг по его нервам словно ударили раскаленным металлическим прутом! Кажется, ему еще ни разу не доводилось видеть, чтобы граница между мирами не просто открывалась, а рвалась в клочья одновременно в нескольких местах, расползаясь глубокими трещинами, словно соляная корка на пересохшей земле! Вокруг девушки, стоящей в центре площадки, вновь сгустилась темнота. Но на этот раз она не выглядела как дым или туман. Не было в ней ничего зыбкого или неопределенного. Больше всего она была похожа на тугие жгуты мрака, во все стороны разбегающиеся от тела девушки, рассекающие воздух над скалами, уходящие за Грань! Вот только сама девушка, кажется, ничего этого не замечала.

— Рафана, назад! — судя по всему, его жена в очередной раз оказалась права: наиболее ярко способности их нового поводыря проявляются именно в тот момент, когда она пугается сильнее всего. А еще — когда позволяет злости вытеснить собственный страх! И Рафана нашла ту точку, куда нужно было ударить…

Семнадцать лет правитель Рассономской империи ждал прежде, чем объявить имя наследника. Может быть, он тянул и дольше, но, в конце концов, именно совет владетельных герцогов настоял: император уже не молод, случиться может все, что угодно, а раздоры и междоусобица в государстве герцогам ни к чему. Всегда лучше заранее иметь официально объявленного наследника, в законности притязаний на трон которого ни у кого не будет повода усомниться… Пусть даже такого наследника, как единственная дочь императора! Эту фразу — «пусть даже такого, как» — не произнесенную, разумеется, но отчетливо прозвучавшую на совете, Иде не замедлили передать. Как и то, что император, согласившись с каждым из доводов совета, все же не дал ответа немедленно. Он попросил у герцогов десять дней на размышления — десять дней, чтобы выбрать и назвать имя наследника. И это при том, что никаких других близких родственников, кроме дочери, у него не было! Впрочем, совет герцогов был рад уже такому решению. И ничуть не удивлен. К тому моменту они, как и весь двор вообще, уже догадывались о причинах подобного отношения императора к единственной дочери! И уж точно никто не хотел бы подобного наследника для себя. Не была удивлена и сама Ида. Людям не запретишь шептать, не накажешь за косо брошенные взгляды. И тем более не станешь этого делать, если саму себя считаешь сумасшедшей!

С самого детства Ида знала, как ощущается страх, если он пропитывает всю твою жизнь от самого первого слова до самого последнего жеста… И только когда ей рассказали правду о ее собственном даре, она узнала, что такое злость.

Рафана услышала окрик своего мужа. Впрочем, она уже и сама чувствовала, насколько опасно оставаться на площадке, посреди стремительно сгущающейся темноты. Она, пятясь, отступила назад. Женщина старалась двигаться медленно, словно боясь сделать резкое движение или просто опасаясь оступиться, зацепившись ногой за какой-нибудь камень. Впрочем, если быть откровенной с самой собой, наверное, стоило признать: она просто не решалась отвести взгляда от девушки, застывшей в центре стремительно разрастающегося вихря темноты. Дверь в Загрань была не просто открыта — она оказалась распахнута на всю ширь, и теперь тьма беспрепятственно затекала внутрь. И оставался всего один человек, кто был еще способен ее остановить. Потому что — и Рафана знала точно — ее собственных сил на это уже не хватит. Дочь императора стояла, прикрыв глаза, не видя никого и ничего вокруг, и Рафане почти не верилось, что всего этого добилась она сама — всего несколькими заранее заготовленными фразами. Нет, она заранее знала, на что шла и даже более или менее представляла возможный результат. Но только сейчас она, кажется, начала задумываться: не получила ли она слишком много — больше, чем сумеет удержать?

Тьма вдруг содрогнулась и вместо того, чтобы продолжить растекаться по площадке, вдруг вся устремилась назад, тугим коконом сжавшись вокруг девушки. Мог ли страх стать материальным, воплотившись в даре поводыря? А злость?..

Десять дней, чтобы назвать имя наследника… Как будто семнадцати лет было не достаточно, чтобы выбрать!

Владетельные герцоги, входящие в совет, не разлетались по своим землям, предпочтя оставаться на планете метрополии. Нет, никто не считал, что император может собрать их раньше заранее оговоренного срока. Но кому же захочется оставаться в стороне в тот момент, когда решается судьба огромной империи! Трудно описать, на что в эти дни был похож дворец. Первым приходящее на ум сравнение с разворошенным гнездом ядовитых насекомых описывало суть происходящего в весьма малой степени. Ида отчетливо помнила свои ощущения в те дни: было похоже, что придворные забыли обо всем, кроме предстоящего совета! Будто все человеческие желания, вся воля к их достижению — все это сосредоточилось в одной точке — в желании знать, кто же будет объявлен наследником. Двор раскололся на кланы. Кто-то не поленился раскопать старые хроники и вытряхнуть из них имена родственников императора, настолько дальних, что о них, наверное, не помнил даже он сам. Зато теперь о них заговорили все придворные, гадая, кого же из этих людей император предпочтет собственной дочери. И, конечно же, каждый из дворян стремился первым доказать свою лояльность возможному будущему наследнику! Не забывали они, впрочем, и об Иде. Кажется, никогда еще за столь короткий промежуток времени девушка не выслушивала столько советов, тонких (и не очень) намеков, заверений в вечной преданности… И уж точно никогда раньше ей не приходило в голову, что порой люди могут сводить с ума быстрее и надежнее чудовищ!

В какой момент, к какому из дней она оказалась всего в шаге от того, чтобы позволить свой злости вырваться наружу, сметая все старательно возводимые на протяжении многих лет запреты? Придворных она никогда не умела бояться!..

— Останови ее, Рафана! — Кайрену пришлось закричать, до предела напрягая голос, потому что над каменистой площадкой возникший неизвестно откуда выл и бесновался ветер. Мужчина обернулся, отыскивая взглядом брюнетку, но на площадке рядом с дочерью императора он был один. Два других поводыря отступили к самой скале, и по их напряженным позам было видно, что они отнюдь не против убраться отсюда и еще дальше! Кайрен десятки если не сотни раз оказывался на Грани и даже за нею, но еще ни разу он не ощущал ничего подобного — такой концентрации силы на ограниченном участке пространства! Как он мог позволить, что все обернулось таким образом?! Ведь он, если не знал, то догадывался — уж точно — что задумала Рафана. И нужно было оказаться абсолютным слепцом (или настолько же одержимым, как она сама), чтобы не отдавать себе отчета, чем все в действительности может закончиться! И теперь он отнюдь не был уверен, что еще не поздно все исправить. Особенно, когда смотрел на двух других поводырей, беспомощно отступивших в сторону.

Кайрен обернулся к Иде. Наверное, с того мгновения, как все началось, прошло не больше минуты, но ему казалось, что позади уже целая вечность, будто время растянулось, превратившись в густой кисель, и он увяз в нем, не в состоянии вырваться! Девушка стояла в каком-то шаге от него, подняв лицо вверх, словно в небе над собой видела что-то бесконечно интересное. Ее руки были опущены вдоль тела, и вся ее фигура выглядела обманчиво расслабленной… Но в действительности так могло показаться лишь тому, кто не умел смотреть. Кайрен же отчетливо видел, как напряжена ее спина, как все ее тело, будто устремленное вверх, похоже на натянутую струну. До предела натянутую! Сколько мгновений осталось прежде, чем сорвется?! Темнота больше не клубилась вокруг нее. Теперь она густой полупрозрачной жидкостью словно стекала по коже девушки. Вот только ее капли, срывавшиеся с кончиков пальцев, не долетали до земли, мельчайшими брызгами рассыпаясь по воздуху.

На мгновение возникло желание отступить назад — хотя бы туда, где стояли Рафана и Сулим, под эфемерное прикрытие каменной стены, но Кайрен не позволил себе задуматься об этом. Он протянул руку вперед, собираясь сжать запястье Иды: пусть она не способна ничего слышать, но он заставит ее почувствовать. Она должна понять: Рафана сказала не правду — в этом мире есть не только страх. И не только злостью можно заставить его отступить прочь!

— Прочь!..

В какой из тех десяти дней Ида все-таки не выдержала?.. Придворные, наверное, никогда не видевшие дочь императора в подобном состоянии, спешно бросились из комнаты, решив не испытывать судьбу. Только один лакей остался стоять в дверях… Ида уже набрала воздуха в легкие, чтобы закричать вновь, но он опередил ее, с невозмутимостью, присущей, наверное, лишь слугам во дворце, произнеся:

— Его императорское величество желает немедленно видеть вас.

Почему-то Ида запомнила всю дорогу от собственных комнат до покоев императора. Нет, это нельзя было назвать отчетливыми воспоминаниями — просто обрывочные образы из цветных пятен, звуков, ощущений… Но сейчас, стоило ей лишь подумать об этом, как они вновь с готовностью всплывали в ее сознании… Она шла за лакеем, одну за другой пересекая залы, утопающие в немыслимой роскоши темно-синего бархата, зеркал, сверкающей позолоты и конечно же бесчисленных бриллиантов азрак, до самой последней детали с самого детства знакомых ей. Знакомых настолько, что можно было не смотреть, чтобы точно знать, что окружает ее. Ида словно со стороны слышала звук собственных шагов по отполированному до невозможной гладкости мраморному полу и — ничуть не тише, словно даже более оглушительный — шорох волочащегося за ней шлейфа ее роскошного платья темно-синего цвета. Какие-то залы были пусты, какие-то, наоборот, заполнены людьми. И, проходя через них, Ида слышала шепот за своей спиной… Ах да, кажется, это был последний из тех десяти затребованных императором дней!

В кабинете своего отца Ида бывала не так уж часто. Впрочем, обстановка в нем от раза к разу практически не менялась. А даже если бы и изменилась, разве это могло стать поводом, чтобы позволить себе отвлечься, рассматривая ее? Ида склонилась в глубоком поклоне, позволив себе выпрямиться, лишь ощутив едва заметное прикосновение императора к своей голове. Она подняла глаза на отца. Нужно было спросить, зачем он хотел ее видеть, но Ида уже понимала, что не сумеет произнести ни слова: за спиной императора было окно, а из него, из рано сгустившейся ночной темноты, на девушку смотрело чудовище! Сейчас, несколько месяцев спустя, когда можно было позволить себе просто вспоминать, не переживая все вновь, Ида подумала, что императору в тот момент, наверное, хватило одного ее взгляда, чтобы все понять. Но тогда не получилось даже удивиться, когда отец вдруг отступил прочь, словно не желая находиться между Идой и тем, что она видела, а потом сделал приглашающий жест в сторону окна:

— Открой.

Наверное, на какое-то мгновение ее сознание просто отключилось, не в состоянии воспринять услышанное. Девушка продолжала стоять, не двигаясь и ничего не предпринимая, потому что император, устав ждать, повторил вновь:

— Открой! — и на этот раз в его голосе начинали звучать первые нотки уже близкого раздражения. Все происходящее напоминало Иде кошмарный сон — реальность просто не могла быть настолько чудовищной! — Ну же!

Девушка, попытавшись собрать рассыпающиеся осколки мыслей, скользнула взглядом по окну. На раме был сложный электронный замок: система безопасности, серьезная во всем дворце к покоям императора вполне ожидаемо доходила до своего предела.

— У меня нет кода, — поговорила она, уцепившись за мелькнувшую показавшуюся спасительной мысль. Сухой смешок, раздавшийся за спиной Иды, заставил девушку вздрогнуть:

— Оно не заперто. Открой! — в третий раз произнесенное слово ударило словно кнутом по обнаженной коже. Хотя впрочем, дочери императора не с чем было сравнивать… Девушка шагнула вперед раньше, чем успела задуматься. А ее первая мысль была о том, что не зря о ее отце ходила слава как о человеке, приказам которого просто невозможно не подчиниться!

До окна оставалось меньше полуметра. Чудовище смотрело на нее, не отрываясь. А спиной, самой кожей, девушка чувствовала на себе еще один взгляд, ничуть не менее требовательный, ничуть не менее пугающий… Или более? Ида, кажется, до сих пор помнит ту тошноту, подкатывающую к горлу, когда страх застревает в нем липким комком. Наверное, она закрыла глаза прежде, чем шагнуть вперед… Под ее ладонью оказался прохладный пластик оконной рамы. Девушка провела по нему, позволяя сенсорам считать рисунок с ее кожи, идентифицировать его, признавая ее право управлять электронными системами. Стекло скользнула в сторону так плавно и стремительно, что Ида, не успевшая отдернуть руку, пошатнулась и, чтобы восстановить равновесие, открыла глаза. За окном была ночь. Темнота казалась фиолетовой, бархатной и совсем негустой от заливавшего ее золотистого света, поднимающегося от бесчисленных строений гигантского дворца, а может быть, от перламутрового сияния двух лун, висящих совсем низко над линией горизонта?.. И никто не ждал ее за окном.

— Завтра совет.

Голос императора, раздавшийся за ее спиной, заставил девушку вздрогнуть. Не потому, что она успела забыть о его присутствии, а потому, что последнее, о чем она в этот момент думала, было предстоящее завтра объявление наследника. Наверное, пережитый страх все-таки что-то нарушил в ее сознании. Ничем иным ни в тот момент, ни после Ида не могла объяснить того, что она сделала дальше. Девушка медленно повернулась к императору, судорожно, словно на самом деле боялась не устоять на ногах, вцепившись в высокую спинку кресла, оказавшегося рядом.

— Я сделала все, что ты хотел? — кажется, к последнему слову ее голос все же сорвался. Голова кружилась, словно она залпом осушила целый бокал чересчур крепкого вина. Страх перегорающий, страх выжигающий, страх переплавляющийся…

— А разве ты сама хочешь другого?

Страх поднимающийся к горлу, застревающий там криком…

Глаза императора, не позволяющие отвернуться, отвести взгляд.

Страх, от которого нечем дышать. Или уже не страх?..

Распахнувшиеся двери как знак, что она может идти. Отпускающие ее. И только фиолетово-золотая ночь за спиной.

Судорожный вздох, словно она лишь мгновение назад вынырнула из-под воды. Легкие горят огнем, и это пламя — уже не страх. И дочь императора сама не отводит взгляда от своего отца все те растянувшиеся на вечность два мгновения, что длится поклон, и еще три — дорога до распахнутых дверей. И дворяне, как всегда толпящиеся в приемной, вдруг замолкают и расступаются, когда дочь императора обводит их взглядом. О нет, это больше не страх в ее глазах!..

Одиннадцать часов спустя, следующим утром, на совете владетельных герцогов император назовет принцессу Иду своей наследницей. Но даже два месяца спустя она так и не сумеет найти ответа на вопрос, что же он тогда почитал в ее взгляде, через мгновение после того, как она смотрела в Загрань? Что заставило императора изменить собственное мнение о единственной дочери?..

— Только не двигайся, Ида!

Девушка распахнула глаза, отнюдь не сразу сумев понять, где она находится. Императорский дворец — драгоценная шкатулка, полная синих бриллиантов — остался где-то далеко, а перед ней была залитая ярким солнцем небольшая каменистая площадка в окружении высоких скал. Горячий и сухой воздух остро пах солью, а с расстояния нескольких метров на нее смотрели трое людей… Нет, не люди — поводыри. Как и она, впрочем, тоже. Та, что способна различить Загрань за непреодолимой для других стеной, окружающей мир; ключ, открывающий дверь. И, если предположить, что ее отец уже тогда, решая вопрос с наследником, знал о способностях дочери, понимал, что она видит на самом деле, осознавал, что она ничуть не является сумасшедшей, то тогда в его словах и всех его поступках появлялся совсем иной смысл — отнюдь не жестокая в своей бессмысленности борьба с нелепыми детскими страхами! О да, кажется, Иде было из-за чего испытывать злость! На него, на правителя Рассономской империи, на божественного императора, каждый поступок которого изначально освящен благодатью… на своего отца.

Что-то большое шевельнулось возле ног Иды. Девушка, только сейчас, неверное, окончательно возвращаясь в реальность, посмотрела вниз и с трудом удержалась от того, чтобы не закричать. Наверное, закричала бы, если бы накативший ужас сухим колючим комком не застрял в горле, не давая даже вздохнуть. Возле ее ног, прижимаясь боком к коленям, сидел демон! Точнее, он лежал на земле, поджав под себя ноги. При этом его голова находилась примерно на уровне бедер девушки. Ида мгновенно оценила, что, встав, тварь наверняка окажется практически с нее ростом. То есть, конечно, она видела и более крупных чудовищ, но уж точно ни один из них так по-хозяйски не прижималась к ее ногам!

Словно почувствовав внимание поводыря, демон поднял голову, посмотрев на девушку блестящими темно-медовыми глазами с черными точками зрачков. У Иды на мгновение все мысли вылетели из головы: никогда раньше ни у одного из чудовищ Заграни она не видела настолько осмысленного взгляда!

— Ида!

Девушке понадобилось целых три мгновения, чтобы понять, что обращаются к ней, что это звучит ее имя и что на него вообще-то полагается откликаться. Она повернула голову, стараясь при этом не сдвинуться с места и вообще не шевелить нижней частью тела. Кайрен стоял всего в шаге от нее, и по напряженной позе мужчины, по тому, как он переводил взгляд с нее на демона и обратно, было видно, что он готов в любое мгновение броситься вперед, закрывая ее от чудовища. И лишь весьма сомнительный успех данного поступка еще удерживал его на месте.

— Ты только не делай резких движений! — повторил он. Ида кивнула. Хотя сейчас, когда первый испуг прошел, она вдруг поняла, что никакой угрозы со стороны демона не ощущает. Она вновь повернулась к нему, на этот раз стараясь как следует рассмотреть тварь, которую ее угораздило вытянуть из Заграни! Янтарные глаза моргнули, на мгновение закрывшись тонкими мутновато-белыми пленочками, и демон отвернулся, словно позволяя оценить себя. Голова, почти прижимавшаяся к бедру Иды, была продолговатой с сильно вытянутой мордой, прижатыми острыми ушами по бокам и тонкими щелями ноздрей вместо носа. Она вся была покрыта короткой красновато-коричневой шерстью. Но сверху от ноздрей через всю морду шел твердый с виду костяной гребень, на макушке превращающийся в шесть тонких, но наверняка острых и слегка изогнутых отростков-рогов сантиметров по тридцать каждый. Дальше костяной гребень постепенно сходил на нет, примерно к середине шеи вовсе теряясь в густой шерсти. На спине демона Ида уже без удивления разглядела два сложенных мощных крыла с костяными наростами-когтями на краях. Хвост, настолько длинный, что почти окружал тело лежащей твари, тоже не был лишен подобных украшений, а заканчивался и вовсе тонкой и длинной иглой, весьма острой и, очевидно, столь же опасной. Ида успела подумать, что у демона наверняка имеются еще и лапы с некоторым количеством не менее внушительных когтей, но в этот момент Рафана, очевидно, решившая, что дочь императора настало самое время спасать, шагнула к ним.

Демон тут же резко развернулся в ее сторону и, оскалив два ряда загнутых внутрь клыков, тихо предупреждающе зашипел. Кончики его рогов при этом прошлись всего в каком-нибудь сантиметре от живота Иды. Кайрен, стоявший достаточно близко, чтобы не пропустить ничего из разворачивающейся перед ним картины, тихо прошептал:

— Замри! — его голос при этом был настолько низким, что, наверное, даже демон позавидовал бы. — У меня в руке азрак, — продолжил он, одновременно протягивая синий кристалл девушке. — Сейчас ты его возьмешь и откроешь Загрань.

Ида посмотрела на мужчину, потом перевела взгляд на Рафану, послушно остановившуюся, как только демон зарычал на нее, и выражения, почти одинакового на лицах обоих поводырей оказалось достаточно, чтобы догадки, до этого кружившие в ее голове в виде неясных ощущений, оформились в слова.

— Это ведь старший демон?.. — проговорила девушка, обращаясь сразу ко всем членам Гильдии — к тем, кто раньше так уверенно говорил о Заграни и ее обитателях. Губы Рафаны дрогнули, словно она в попытке разрядить обстановку хотела усмехнуться.

— Да уж, Ида, ты не умеешь размениваться по мелочам! — впрочем, попытка явно провалилась. Дочь императора медленно, словно боясь сделать резкое движение, перевела взгляд на тварь, по-прежнему лежащую у ее ног. В голове, кажется, не осталось ни одной здравой мысли кроме отчаянного желания выругаться. Впрочем, кого звать? И так уже все здесь… Ида прекрасно помнила рассказы Рафаны о том, что даже во времена завоевательных войн Рассонома Первого даже самые сильные поводыри призывали старших демонов, лишь когда на очередной планете не планировали оставлять кого либо в живых!

— Спокойно! — голос Кайрена вновь привлек к себе ее внимание. Ида мельком подумала о том, кого мужчина в действительности пытается успокоить. Судя по напряженным интонациям, он и сам с удовольствием бы набросился на Рафану с ее дурацкими шутками и ничуть не более умными затеями. — Просто возьми азрак, Ида! — повторил он. — Ты откроешь Загрань и отправишь демона туда. В этом нет ничего сложного, поверь мне!

Чудовище вдруг пошевелилось, слегка отстраняясь от Иды и всем корпусом разворачиваясь к ней. Одновременно демон приподнялся на лапах так, что его морда оказалась примерно на уровне лица девушки. Рука Иды, уже протянутая в сторону Кайрена за очередным синим кристаллом, замерла.

— Нет, Ида, не смей! — мужчина явно с трудом удерживал себя, чтобы силой не оттащить ее от демона. — Не позволяй ему этого! Думай о том, чего на самом деле хочешь ты сама. Там внизу, в деревне, люди, которые ни о чем не догадываются. Они ни в чем не виноваты! Неужели ты позволишь этой твари устроить охоту на них?!

Демон встряхнул мощными крыльями, слегка разведя их в стороны. Теперь он сидел примерно в шаге от Иды, но по-прежнему не сводил с нее взгляда желтых глаз.

— Зачем нам в деревню?.. — вдруг проговорила девушка. — Здесь вокруг тоже есть, на кого поохотиться!

Кайрен ругнулся сквозь зубы, с силой сжимая пальцы в кулак так, что азрак, лежавший на его ладони, больно впился в кожу. Азрак, который так и не взяла дочь императора. Интересно, понимает ли она сама, что сейчас озвучивает отнюдь не собственные мысли, а те, что принадлежат демону?

— Ида! — он попытался вновь окликнуть ее, хотя на самом деле уже понимал: когда девушка говорит и смотрит так, она просто не в состоянии услышать слов убеждения, и остановить, заставить ее вновь прийти в себя, можно лишь силой. Но сейчас этот путь для них закрыт: демон не подпустит к своему поводырю того, кто покажется ему врагом! Вот только все сказанное отнюдь не означало, что Кайрен собирался просто спокойно наблюдать за тем, что будет происходить дальше. — Ида!..

Девушка вдруг обернулась к нему, и Кайрен на какое-то мгновение потерял дар речи от того, насколько спокойным и совершенно человеческим был ее взгляд, словно не существовало ни демона, ни этого проклятого — видят все святые! — дара читать их мысли…

— А кто говорит о деревне? — Ида усмехнулась — Он чувствует в скалах какую-то живность, — девушка полюбовалась на то, как вытянулось от изумления лицо Кайрена. Кажется, на этот раз он действительно не знал, что сказать. Она усмехнулась, и сухой и теплый немного колючий смешок прокатился по ее позвоночнику. Девушка вздрогнула от необычного — впрочем, отнюдь не неприятного — ощущения и обернулась к демону. Наверное, это можно было назвать интуицией, но, кажется, она уже догадывалась, что здесь происходит.

Золотые глаза демона оказались совсем близко…

«Какой забавный мальчик! И так искренне беспокоится о тебе» — нет, это не было в прямом смысле мысленной речью, но ощущения, возникшие в сознании Иды, были настолько четкими, что ей без особого труда удалось выразить их словами. Впрочем, поразмышлять об этом как следует она не успела, потому что следующий образ возник в ее сознании вслед за первым: «Поохотимся?..» Демон распахнул крылья, вновь опускаясь брюхом на камни, и этот жест нельзя было трактовать никаким иным образом, кроме как приглашение забраться себе на спину: «Полетишь со мной?»

— Только если мы не будем приближаться к деревне, — она протянула руку, осторожно дотрагиваясь до костяного гребня, спускавшегося от рогов чудовища. Шея под ее ладонью тут же выгнулась, словно демону было действительно приятно ее прикосновение. Шорох каменной крошки под чьими-то ногами отвлек внимание Иды: кто-то из поводырей решил остановить ее. Девушка успела подумать, что это, наверняка, Кайрен, но перед ней стояла Рафана.

— Не делай этого, Ида! — брюнетка покосилась на демона, явно опасаясь вызвать очередную волну его недовольства. Впрочем, решимости в ее голосе от этого не убавилось. — Не смей так поступать! Не сходи с ума!..

Дочь императора резко всем корпусом развернулась к ней. Кажется, с последней фразой Рафана как никогда ошиблась! Не она ли всего несколькими минутами раньше заставляла Иду почувствовать собственную злость? И сейчас вся она проснулась вновь. Демон зарычал, хлестнув хвостом по земле. Если бы Рафана выбрала какие-нибудь другие слова, все могло бы быть совершенно иначе, но одно упоминание о сумасшествии смело все остатки самообладания в сознании Иды. Сумасшедшая… Слишком часто это слово шептали ей вслед, слишком часто она ловила его в обращенных на себя взглядах, слишком долго она сама верила в него. И она не для того узнавала правду и училась управлять своим даром, чтобы позволить еще кому-то называть себя так. Больше никогда, что бы она ни делала!

«Полетели?..» — тихий шепот сухой щекоткой царапнулся в ее сознание. Ида отвернулась от Рафаны, и, наверное, взгляд дочери императора на этот раз был достаточно красноречивым, потому что та больше не произнесла ни слова. И Ида тоже не собиралась ей ничего объяснять. Вцепившись в костяной гребень на шее демона, девушка подпрыгнула, закидывая свое тело ему на спину. Тот слегка покачнулся, переступив с лапы на лапу, словно привыкая к ее весу, и Ида сдвинулась немного назад, устроившись между крыльев. Ноги из-за них пришлось поджать, фактически упершись коленями в их основание и распластавшись по спине чудовища. Ида мельком успела порадоваться тому, что поводырям так и не удалось одеть ее в столь любимый всеми жителями Эспенансо плащ-покрывало: будучи замотанной в огромный кусок плотной ткани, совсем не просто было бы проделать нечто подобное. А так любимые лаиши[7] и шнурованная безрукавка почти не сковывали ее движений. Ида наклонилась вперед, обнимая шею чудовища, и демон, не нуждаясь в другом сигнале, взмахнул крыльями.

Они, кстати, оказались несколько короче, чем предполагала девушка: всего около метра в длину каждое. Ида подумала о том, не тяжело ли демону будет взлететь с такой ношей на спине, но он, очевидно, и сам уже успел оценить ее вес, сопоставив с собственными возможностями, потому что вместо того, чтобы попытаться с места взмыть в воздух, скакнул вперед на скалу, огораживающую площадку и располагавшуюся метрах в трех от них. На высокую, вертикальную и абсолютно гладкую скалу! Ида закричала, судорожно вцепившись в шею чудовища и фактически повиснув на ней, но прежде, чем она успела испугаться по-настоящему, демон скакнул еще выше, с легкостью гигантского насекомого цепляясь за неразличимые человеческим глазом выступы и трещины в камне.

Похоже, Ида все-таки недооценила лапы демона и его силу, потому что тому потребовалось всего три прыжка, чтобы взобраться на вершину скалы не меньше чем в десяток метров высотой! Девушка задохнулась, и на этот раз уже от восторга. Кажется, они оказались на самой высокой точке острова, потому что весь архипелаг святого Ливида — вся причудливо изогнутая, словно змеиный хвост, цепочка островов, от больших и обитаемых до просто торчащих из океана скал, простиралась в обе стороны от них! Под жарким полуденным солнцем над водой поднималось легкое марево, и оттого небо казалось не синим, а бледно-голубым — будто вылинялым. Ветра не было, и океан походил на мягкую ткань, расстеленную до самого теряющегося в дымке горизонта, абсолютно ровную, лишь возле островов собирающуюся едва заметными складками волн. И именно там, на стыке суши и воды, там, где на камнях оставались крошечные кристаллики соли, сверкали солнечные блики, словно каждый остров был опоясан сияющей золотом полосой!

Демон переступил с ноги на ногу, вновь привлекая к себе внимание девушки. Из-под когтей посыпались мелкие камни, и Ида невольно посмотрела вниз. Справа от них осталась крошечная долина, та самая, в которой поводыри проводили свои занятия. Отсюда, с вершины скалы, она была похожа на глубокий колодец, а три человеческие фигурки, замершие в ее центре, казались неправдоподобно крошечными. И все равно Ида различала все детали до самой мельчайшей, даже выражения их лиц. Они все смотрели на нее. Сулим стоял, приложив ладонь ко лбу, закрывая глаза от солнца. И, кажется, ему действительно нравилось то, что он видел… Чего уж точно нельзя было сказать о его жене! Рафана скрестила руки на груди, выставив вперед одну ногу. Понимала ли она, что ее жест однозначно читается как вызов? Или она к этому и стремилась и не собиралась ничего скрывать?.. Впрочем, все, что хотела, она сказала и вслух. Справа от нее, чуть в стороне от двух других поводырей, стоял Кайрен. Мужчина не пытался защитить глаза от солнца, хотя оно било ему прямо в лицо. Кулаки его опущенных рук были сжаты, и Ида подумала о том, что в одном из них он, наверное, по-прежнему сжимает кристалл азрака — тот, что она отказалась взять. На секунду кольнуло сожаление. Не об азраке, конечно, — о Кайрене: жаль, что этот демон меньше того, что унес их из Нового Города, и на его спине не поместиться вдвоем. Ида была бы не против вновь прижаться к мужчине или почувствовать его руки на своих плечах…

Демон распахнул крылья и сорвался со скалы вниз.

Ида задохнулась от мгновенного острого ужаса, сладкого, будто восторг. На секунду небо и море опрокинулись, будто поменявшись местами, и только миг спустя Ида поняла, что солнце, которое она видит перед собой, — всего лишь его отражение в поверхности воды, оказавшейся внезапно совсем близко. Демон взмахнул крыльями, понимаясь чуть выше. Остров остался позади, и перед ними простирался лишь океан. Теперь вода больше не была похожа на гладкую ровную ткань, отсюда были заметны небольшие волны, бегущие друг за другом. Ида огляделась по сторонам. Она помнила, зачем они взлетели: демон почуял в скалах какую-то живность, и они собирались поохотиться на нее, но теперь она не могла понять, куда он направляется. Ощутив ее сомнение, чудовище повернуло увенчанную острыми рогами голову вправо, словно предлагая посмотреть туда, и одновременно заложив крутой вираж, наклонив крыло. Ида, успевшая уже привыкнуть, что демон скорее не летит, а парит на воздушных потоках, на этот раз даже не испугалась, вовремя наклонившись в противоположную сторону, сумев сохранить равновесие. Наверное, со временем из нее получится неплохой наездник для демонов… Девушка усмехнулась и посмотрела туда, куда ей предлагали.

Они как раз обогнули далеко вдающуюся в океан скалу, и теперь перед ними открывалась небольшая бухта удивительной формы почти идеального полукруга. А посреди нее, лениво шевеля лапами-плавниками, плавали уже знакомые Иде животные. За дни, проведенные на архипелаге, она несколько раз видела их и успела увериться, что их специально прикармливают или даже разводят местные жители, но спросить об этом все как-то не представлялось случая. И вот теперь демон, заложив новый крутой вираж, явно несся прямо на них!

На мгновение в голове Иды мелькнула тревожная мысль: вряд ли местные жители будут рады потере своей «скотины», но уже в следующую секунду ее вытеснила накатившая волна острого и возбуждающего азарта: не надо было оставлять своих животных без присмотра! Демон заложил еще один круг над бухтой, явно выбирая лучшее направление для атаки, и в этот момент животные наконец-то заметили их. Над бухтой понесся низкий раскатистый рев. Звери с удивительным для их размеров проворством развернулись в сторону берега. Теперь их движения уже не казались ленивыми, лапы-плавники взбивали белую пену вокруг их тел. Ида подумала, что они, уходя от опасности, попытаются спрятаться среди скал на суше или наоборот нырнут под воду, но воздух вокруг животных вдруг задрожал маревом, стремительно сгущаясь и наливаясь темнотой. За прошедшие дни тренировок Ида не только научилась сама открывать Загрань, но и много раз со стороны наблюдала, как это делают другие поводыри, и теперь просто не могла ошибиться! На ее глазах сейчас в пространстве мира образовывался проход, и животные собирались уйти сквозь него. Животные?.. Ида почувствовала, как от нервного смеха у нее сводит скулы: похоже, все эти дни она наблюдала не за кем иным, как за охотящимися вокруг острова демонами! И было ли в этом хоть что-то удивительное, если на самом острове жили поводыри?

Темнота черным туманом расползалась вширь, образуя гигантскую воронку в трех метрах от берега. Ида почувствовала, как от азарта охоты и вида ускользающей жертвы, тело демона под ней сотрясает дрожь нетерпения. Мощные крылья взмахнули еще раз, прежде чем чудовище сложило их, с высоты падая вниз на добычу. Девушка прижалась к шее демона, всем телом подавшись вперед, словно это могло увеличить их скорость. На миг мелькнуло острое до боли сожаление о том, что у нее с собой нет азрака: тогда бы она могла своей волей поводыря попытаться закрыть проход… Демон слегка повел крылом, поворачивая вправо — он выбрал себе цель — крайнего и самого мелкого из трех животных. Из трех других демонов.

Темнота выгнулась, словно по воздуху-стеклу пробежала сеть глубоких трещин, и в следующее мгновение взорвалась ошметками теней! Животные мгновенно исчезли, растворившись в них. Демон под Идой пронзительно разочарованно закричал, поняв, что добыча ускользнула от него, а в следующую секунду вдруг распахнул крылья на всю ширь. Его тело вновь дрожало и на этот раз — от прилагаемых усилий. Девушка только сейчас сообразила, что Загрань может утянуть в себя и его тоже. А поскольку ей самой за пределы мира не выбраться, то ее ждет полет с высоты примерно в пять метров, и хорошо еще, что под ними океан, а не скалы!

Упругие лепестки темноты тянулись все дальше, словно Загрань как вполне разумное существо сознательно старалась добраться до демона. Ида оторвалась от его шеи, оглянувшись назад. Да, у нее не было азрака, но все же и без него она не преставала быть поводырем! Пальцы девушки глубоко зарылись в густую и теплую шерсть на шее чудовища. Мой! Я призвала, и только мне решать, когда отпустить!

Ее не зря столько дней тренировали открывать и вновь закрывать проход в Загрань, заставляя до бесконечности повторять уже вроде бы понятный порядок действий. Теперь Иде хватило и доли секунды, чтобы сообразить, что именно следует сделать. Обычно, чтобы отправить демона за пределы мира, нужно было провести границу между ним и собой. Выглядело это, будто поводырь выстраивал стену из сгустков теней или сплетал решетку… Но — Ида была в этом абсолютно уверена — если хочешь наоборот оставить демона в этом мире, действия не должны так уж серьезно различаться. Тем более что половину работы уже сделали за нее: темнота продолжала клубиться над поверхностью воды, четко очерчивая границу, где заканчивались пределы миры. И все, что поводырю нужно было сделать, это провести границу не перед чудовищем, а за его спиной!

Демон бил крыльями, поднимаясь все выше, словно надеялся улететь от расползающихся теней. Но Ида уже знала, что у него не получится. Без ее помощи — не получится. Девушка обернулась назад, стараясь смотреть исключительно на темно-серый туман, вьющийся над водой, не замечая при этом ни саму воду, ни очертания близкого берега за ним. Она еще ни разу не пыталась управлять проходами между мирами, не имея при себе азрака — концентратора воли поводыря. Но с другой стороны, сейчас она и без синего бриллианта в ладони прекрасно знает, чего хочет. Туман приближался к ним. Девушка сжала коленями бока чудовища и слегка толкнула его в шею. Демон, то ли поняв, что она хотела приказать ему этими жестами, то ли просто прочитав мысли в ее голове, послушно сложил крылья и скользнул вниз.

— Еще ниже, — на этот раз Ида не удержалась и произнесла вслух — едва слышно прошептала, скорее даже не для демона, а для самой себя. Нам нужно еще ниже, не бойся, мы не разобьемся — и в этом тоже ей нужно было убедить только себя. Ида, ощущавшая мысли чудовища как свои собственные, была совершенно уверена: в его сознании нет и тени страха. Быть может, оттого, что он абсолютно доверял своему поводырю?

Вода приближалась стремительно. Верхушки небольших волн, пологие и гладкие, казались отлитыми из стекла… Ида снова не удержалась, прошептав:

— Еще чуть-чуть… Сейчас!

Демон разогнул поджатые к брюху лапы, взрезав когтями поверхность воды, и тут же, вновь распахнув крылья на всю ширь, взмыл вверх. Вслед за ним в небо взлетел каскад мелких брызг. Ида вспомнила, как они с Кайреном летели из Нового Города. Тогда их демон тоже поднимал целые облака водяных капель вокруг своих седоков. Но если в том случае это было всего лишь развлечением, как для них, так и для самого чудовища, то сейчас Ида преследовала вполне определенную и очень серьезную цель. Продолжая одной рукой держаться за шею твари, она обернулась, как раз вовремя, чтобы увидеть, как каскад брызг взлетает над водой, отделяя демона и его наездника от все не закрывающейся двери в Загрань. Водяная пыль поднялась словно стеной, зыбкой и хрупкой, ни от чего не способной защитить, но Иде и ее было вполне достаточно. Все, что ей было нужно, это заставить себя смотреть исключительно на капли, переливающиеся и сверкающие в лучах солнца, и не видеть за ними расползающихся нитей тумана! Так просто… Поводырь сам выбирает, на что смотреть. И сейчас она хотела видеть только этот мир!

Брызги воды упали вниз, окатив кончики крыльев демона. Тот недовольно передернул ими и обернулся на свою всадницу. Ида смотрела назад и улыбалась: позади них была только залитая солнцем бухта и скалы на берегу. Девушка поняла только сейчас, когда все осталось позади, что еще мгновение назад она до конца не верила в успех того, что собиралась сделать.

Демон заложил крутой вираж, разворачиваясь. Ида как свои собственные ощутила его мысли: в океане больше не на кого охотиться. Она посмотрела вперед, на берег, к которому они теперь стремительно приближались. На этой стороне острова скалы вплотную подступали к океану, практически обрываясь в него, и лишь в самой глубокой точки бухты виднелся пятачок пляжа, настолько крошечный, что, если Ида и вправду собиралась позволить демону сесть на нем, то ей нужно было очень серьезно доверять ему! Впрочем, если бы было иначе, разве она взлетела бы на его спине?..

Чудовище в последний раз взмахнуло крыльями. Длинные когти взрыли берег, заставив с сухим шорохом осыпаться песок и мелкие камешки. Ида изо всех сил вцепилась в шею демона, чтобы не перелететь через нее. Он тут же сложил крылья и согнул лапы, опускаясь брюхом на землю, позволяя наезднице скатиться со своей спины. Берег ударился в ступни Иды, заставив ее покачнуться. Ощущение было такое, будто она не стояла на твердой поверхности уже целую вечность. Девушка, по-прежнему не убирая руки с шеи демона, огляделась по сторонам, пытаясь определить, в какой части острова они оказались. Впрочем, кажется, они улетели не так уж и далеко, потому что по крутой тропке на пляж уже спускались трое поводырей, которых она оставила на тренировочной площадке. И тому, что им удалось так быстро найти ее, наверное, тоже не следовало удивляться: Сулим способен был ощутить даже самые незначительные колебания в границе между мирами надо всем архипелагом.

Ида, наконец-то отпустив демона, шагнула навстречу приближающимся к ней людям. Кажется, за то время, что они спускались к берегу, поводыри успели увидеть более чем достаточно: и ее полет, и неудачную охоту, и последнюю выходку, когда Ида вместе с демоном чуть не врезались в воду. Кайрен, обогнав остальных, решительно приблизился к Иде. Он сжал плечи девушки, не слишком сильно, но все же чувствительно встряхнув ее.

— Пока не научишься летать как следует, больше никуда не полетишь без меня! — проговорил он. Иде вдруг стало весело: «как следует» — это как? Не пытаясь ни во что врезаться?.. Она честно попыталась сдержать рвущийся наружу смех, но, кажется, от этого стало только хуже. Ее губы предательски задрожали, изгибаясь в улыбке. Кайрен, сверху вниз смотревший в ее лицо, не мог этого не заметить. Серые глаза мужчины мгновенно потемнели, наполняясь еще не гневом, но чем-то весьма близким к этому. Его пальцы сильнее впились в плечи девушки, почти причиняя боль.

«Останутся синяки…» — Ида даже не успела додумать эту мысль до конца, как демон за ее спиной тихо угрожающе зарычал. Хватка Кайрена на ее плечах мгновенно стала слабее. Мужчина поверх ее головы посмотрел на чудовище, впрочем, руки так и не убрав, а наоборот притянув девушку ближе к себе, словно это ее нужно было защищать от демона. Рык тут же повторился, на этот раз явно став громче. Не известно, чем бы это закончилось, но тут внимание и людей, и самого чудовища привлекла Рафана. Она, стоявшая на самой кромке воды и из-под руки смотревшая на океан, вдруг резко обернулась к Иде:

— Никому кроме тебя, принцесса, в голову бы не пришло устроить охоту на карагов! — воскликнула она.

— На кого? — девушка недоуменно покачала головой.

— На карагов! — повторила Рафана, махнув рукой в сторону залива. Ида посмотрела туда, куда указывала женщина. В той стороне не было ничего кроме воды, ограниченной с двух сторон далеко врезавшимися в океан скалами, но каким-то образом дочь императора все же поняла, что имела в виду поводырь. А может быть, просто вспомнила, кого выбрала для своей охоты призванная ею тварь.

— Ты о тех животных? — переспросила она. — Но это же демоны были?.. — Ида почувствовала, что ей не хватает слов, чтобы описать всю нелепость этой ситуации. А еще в ее груди вновь начал зарождаться смех: она просто не знала, как ей следует реагировать. Зато Рафана, похоже, была настроена решительно. Она скрестила руки на груди:

— Ну да, демоны. Достаточно сильные и неприхотливые, чтобы их удобно было использовать. Мы плаваем на них между островами, а иногда и к другим архипелагам.

Ида почувствовала, что теперь недоумение у нее вызывает не сама ситуация, а слова Рафаны. Определенно: либо она чего-то не понимает, либо… Либо она чего-то совершенно не понимает! Кайрен, похоже, заметил какую-то тень на ее лице, потому что поспешил объяснить:

— В Гильдии есть несколько поводырей, которые способны сделать демонов незаметными для людей, даже когда они находятся по эту сторону границы! Точнее они просто заставляют людей видеть вместо чудовищ что-то другое, лодки, например.

— То есть вы плывете верхом на демоне, а людям кажется, что это лодка?! — Ида не удержалась от того, чтобы переспросить. Рафана кивнула. Девушка ждала, что она продолжит объяснение, но брюнетка, очевидно, считала тему исчерпанной или просто не стоящей обсуждения.

— Знаешь, Ида, — вместо этого проговорила она, — в Гильдии считается крайней невежливостью, граничащей практически с прямым оскорблением или вызовом, когда один поводырь пытается каким-либо образом влиять на демонов, призванных другим поводырем: нападает или без разрешения отправляет назад в Загрань… — слова Рафаны вполне можно было принять как урок, всего лишь являющийся продолжением их обычной тренировки, но сам тон голоса, каким она это произнесла… Ида почувствовала, что в ее душе вновь вскипает злость, которая не найдя выхода в прошлый раз, так до конца и не погасла. Дочь императора зарычала… Нет, зарычал все же демон. Впрочем, шагнули к брюнетке они уже одновременно:

— Не поздно ли ты об оскорблении заговорила? — девушка остановилась всего в каком-то метре от главы Гильдии — В следующий раз прежде, чем отправить моих демонов в Загрань, не забудь спросить у меня разрешения!

«И не смей запрещать нам охотиться!»

— И не смей запрещать нам охотиться… — Ида запнулась: лишь когда фраза была уже произнесена, она поняла, что озвучила мысли демона, а не свои собственные! Хотя вообще-то с этим чудовищем все было немного иначе, чем с предыдущими. Если раньше она могла просто перестать контролировать себя, то сейчас ей достаточно было сосредоточиться, чтобы начать воспринимать мысли демона как просто фразы, которые он передавал ей: она их слышала внутри своей головы, но у нее все же получалось помнить, что они ей не принадлежат. А вот дальше начинались сложности: как-то так получалось, что пока эмоции Иды и демона удивительным образом совпадали! Он был доволен — и она была довольна; она злилась — и он тоже впадал в ярость… И даже рычали они, кажется, вместе!

Ида не успела додумать эту мысль до конца, когда демон вновь издал тихий рык. На этот раз звук больше походил на утробное урчание — не угроза, просто попытка привлечь к себе ее внимание. Девушка обернулась, встретившись с пристально смотрящими на нее глазами чудовища.

«Я хочу охотиться», — сухая горячая щекотка по позвоночнику. Ида невольно передернула плечами: ей никак не удавалось привыкнуть к этому странному ощущению. Впрочем, сейчас ее гораздо больше волновало содержание мыслей демона.

— Я не могу полететь с тобой… — ответила она.

«Тогда отпусти меня. Я вернусь, как только ты позовешь!»

Ида с трудом удержалась, чтобы немедленно не пересказать другим поводырям их диалог и не потребовать объяснений: никогда они не говорили ей, что демоны способны давать такие обещания! Впрочем, они, может быть, и давали, только не было никого, кто мог бы их услышать! Ида решительно тряхнула головой. Одно из главных правил Гильдии, которое Рафана рассказала ей еще в первый день тренировок и с которым дочь императора была полностью согласна, звучало: если тебе не нужен демон — не призывай его. И сейчас это значило, что ей действительно следует его отпустить.

Девушка шагнула к чудовищу. Тот при ее приближении сел, так, что его морда оказалась на уровне лица поводыря. Его зрачки сузились в тонкие щелочки, но взгляд от этого не казался менее внимательным. Ида подняла руки, положив обе ладони на голову демона, на то место, где она переходила в шею, так, чтобы слегка касаться кончиками пальцев основания сабель-рогов. Теперь она смотрела в янтарно-желтые глаза чудовища с расстояния меньше полуметра… В какой момент она перестала бояться дотрагиваться до тварей Заграни? Может быть, когда они перестали быть столь отталкивающе холодными на ощупь?..

— Лети… — слово сорвалось с ее губ едва слышным шепотом. Не больше, чем просто выдох. В ответ по позвоночнику Иды пробежала волна дрожи — сожаление. И — видит император-основатель — она не могла бы сказать, кому из них двоих оно принадлежало! Золотые глаза моргнули, закрывшись пленочками, и одновременно демон шагнул назад, разрывая прикосновение. Ида, не глядя протянула руку назад, к Кайрену, и тот, мгновенно поняв, чего дочь императора ждет от него, положил ей на ладонь кристалл азрака. Девушка сжала камень в кулаке, вновь повторив свой приказ. — Лети!

Ида никогда раньше не пыталась открыть дверь за пределы мира подобным образом, но сейчас все получилось удивительно легко, словно Загрань была как никогда близко. Оказалось, достаточно просто представить, как тени поднимаются от земли, наползают от щелей в скалах. И вот уже между Идой и демоном действительно возникла пелена темно-серого тумана. Она стремительно сгущалась, теряя прозрачность. Девушка успела увидеть, как демон взмахнул крыльями, отрываясь от земли, как песок под порывом поднятого им ветра закружился крошечными воронками… а в следующую секунду туман сжался в одну точку и брызнул во все стороны обрывками теней! На крошечном пляже, залитом лучами послеполуденного солнца, остались только люди.

— Знаешь, Ида, все же не стоит так открыто разговаривать с демонами, — произнес вдруг Сулим, все время до этого просто стоявший в стороне. — Это немного настораживает!

Дочь императора резко развернулась к нему. В ее голове возникло одно подозрение, абсолютно нелепое, но именно поэтому и требующее немедленной проверки.

— Почему в Гильдии демонов делят на просто демонов и старших? — проговорила она, обращаясь ко всем поводырям сразу. — По какому критерию?

Сулим и Рафана переглянулись. (Ида уже знала, что они часто так делают, когда какой-либо вопрос застает их врасплох.) И — тоже как происходило и в большинстве случаев — ответить решила именно брюнетка:

— Старшие демоны — это всегда хищники. Они более крупные, более сильные и опасные, если доходит дело до драки. И еще они очень часто теплокровные.

— И все? — уточнила Ида. Вообще-то она подобного ответа и ждала. Но, получив его, теперь не знала: смеяться ей или расстраиваться. Она дождалась, пока Рафана утвердительно кивнет… — Они разумные! Неужели вы этого не знали?! Они мыслят совсем как мы. Они способны разговаривать с нами! — она замолчала, ожидая реакции поводырей на свои слова. Рафана и Сулим вновь обменялись взглядами. Ида почувствовала, что начинает выходить из себя. Нет, не потому, что главы Гильдии ни одно решение не могли принять, не посоветовавшись друг с другом, просто в их взглядах слишком легко читалось недоверие!

— Это уже чересчур, Ида! — Рафана покачала головой. — Ты говоришь так, будто ты… — она не закончила, оборвав саму себя, но однажды она ведь это уже произнесла. Может быть поэтому, за нее так просто оказалось продолжить: «Как сумасшедшая…»

— Уже жалеешь, что взялась учить меня? — дочь императора и сама не знала, почему она вдруг произнесла это. Возможно, вопрос подсказал ей сам взгляд Рафаны? Злость кипела внутри Иды, и она, кажется, больше не хотела ее сдерживать. Если бы демон был еще здесь, он бы уже вновь рычал, скаля клыки и готовый броситься на обидчика.

— Только я буду решать, о чем жалеть! — судя по тому, как решительно скрестила на груди руки глава Гильдии поводырей, вопрос ей не понравился. — И очень жаль, что ты не в состоянии воспринимать мои уроки! — она развернулась и стремительно пошла прочь с пляжа. Дочь императора, не задумываясь о том, что и зачем она делает, рванулась вслед за ней, словно хотела схватить за руку, остановить, заставить вновь посмотреть на себя!.. Кайрен перехватил ее, сжав предплечье, вынуждая остаться на месте. Ида рванулась, словно не замечая мужчину, но тот и не подумал выпустить ее. Он продолжал держать ее, пока Рафана и Сулим не скрылись за скалой, и только тогда разжал пальцы. Ида развернулась к нему. Ее злость уже перешла через ту границу, где ее еще можно было контролировать.

— Что я сделала не так? — голос девушки сорвался на крик. — Я делала все, что вы хотели от меня! Что теперь ей не так?.. — она махнула рукой в сторону скалы, за которую завернула Рафана, как будто и без этого было не понятно, о ком она говорит. Кайрен вновь перехватил ее руку, заставляя замереть.

— Пойдем, — произнес он таким тоном, что Ида невольно даже сквозь злость прислушалась к нему. — Я расскажу тебе, что так не нравится Рафане.

* * *

Кайрен открыл дверь, но вместо того, чтобы войти в пещеру, отступил в сторону, пропуская Иду вперед. Так получилось, что за прошедшую неделю она в первый раз вновь оказалась здесь. Семь дней назад Рафана, только представившись дочери императора и коротко рассказав ей о Гильдии, сразу же предложила девушке переехать: в их с Сулимом жилище есть целая свободная комната, где ей будет гораздо удобнее, чем в пещере Кайрена, в которой, откровенно говоря, тесно даже одному, а вдвоем и вовсе негде развернуться. Особенно наследной принцессе. Последняя фраза, правда не прозвучала — ни к чему: все понятно и без слов. Ида тогда спорить не стала, согласившись, практически не раздумывая. И даже не потому, что жилище, в котором она проснулась утром, показалось ей чересчур убогим, а просто: если ты приехала к поводырям, то глупо отвергать первое же их предложение.

Всю неделю девушка прожила в доме Сулима и Рафаны. Там действительно было все, что могло понадобиться, и Ида практически не испытывала неудобства, отдыхая после изнурительных ежедневных тренировок, но сегодня все слишком резко пошло не так. И сейчас перспектива вновь встречаться с брюнеткой и пытаться объясниться с ней Иду совершенно не прельщала. Злость, однажды разбуженная, никак не желала угасать, плескаясь где-то совсем близко к поверхности сознания, и дочь императора отнюдь не была уверена в своей выдержке. Так что предложение Кайрена поговорить оказалось как никогда кстати.

Девушка перешагнула через порог жилища поводыря и огляделась. С момента ее последнего посещения в небольшой пещере практически ничего не изменилось. Разве что воздух. Кайрен все дни напролет проводил вместе с ней на бесконечных тренировках, но ему каким-то образом все же удалось выкроить время и починить систему вентиляции. Сейчас в пещере дышалось легко. Воздух был приятно прохладным, и даже запаха соли, который за последние дни уже начал казаться Иде вездесущим, практически не ощущалось. Наверное, поэтому девушка не стала возражать, когда, переступив через порог вслед за ней, Кайрен плотно прикрыл дверь. Подчиняясь автоматике, на стенах пещеры мгновенно зажглись огоньки ксолов. Ида покосилась на них, но ничего не сказала. Она продолжала стоять посреди комнаты. То ли оттого, что сегодня тренировка закончилась непривычно рано, то ли от раздражения, бурлящего в крови, она совершенно не чувствовала усталости. Наоборот, ей хотелось двигаться, а вынужденное бездействие злило лишь сильнее!

Кайрен, словно почувствовав ее настроение, не спешил начинать разговор. Он прошел мимо девушки и, сняв с полки высокий кувшин, налил из него в кружку воды, а затем поставил ее на середину стола.

— Выпей.

Ида перевела взгляд с кружки на лицо мужчины.

— Я не хочу.

Поводырь не стал спорить. Просто остался стоять возле стола, продолжая молча смотреть на Иду. Девушка сдалась первой. Она, резко дернув табурет на себя, уселась за стол, взяла кружку и сделала несколько глотков. Потом вновь отставила ее, посмотрев на Кайрена. Жаль все-таки, что она не может зарычать так, как это получается у демонов, — сейчас этого очень хотелось!

— Теперь ты расскажешь мне, из-за чего злится Рафана? — вода была холодной и вкусной, но уж точно этого было мало, чтобы Ида успокоилась. Во всяком случае, сама девушка ничего подобного не заметила. Кайрен коротко вздохнул, налил воды во вторую кружку и так, с ней в руке, сел напротив Иды.

— Рафане стала известна кое-какая информация, — проговорил он, тоже, впрочем, не спеша пить. Девушка, скрестив руки на столе, тут же подалась вперед, и не пытаясь скрыть своей заинтересованности.

— Она из-за этих новостей была сегодня так… раздражена?

Кайрен хмыкнул: от него не укрылось затруднение, с каким дочь императора подбирала слово, чтобы описать настроение главы Гильдии поводырей. Он покачал головой:

— Скорее из-за того, что они также стали известны и мне.

— Так ты расскажешь?..

Кайрен заметил, как пальцы девушки машинально скользят по столешнице, прослеживая линии волокон водорослей, из которых та была сплетена. Нетерпение Иды не просто с легкостью читалось на ее лице, оно ощутимо витало в комнате. Он кивнул и все же глотнул воды прежде, чем продолжить:

— Мы нашли инженера Рафа!

Ида качнула головой. Не потому, что она не верила или не хотела об этом знать. Просто имя этого человека — главы ученых-исследователей, вместе с ней посланных императором на Эспенансо, было последним, что она ожидала услышать! Нет, не было ничего удивительного в том, что поводырям оно стало известно: вряд ли у кого-то из свиты наследной принцессы был шанс, прилетев на планету, остаться незамеченным. Просто Ида действительно не думала, что инженеры интересуют Гильдию!

Раф пропал восемь дней назад — в тот день, когда она сама едва не погибла в Новом Городе. Накануне инженер улетел из замка герцога Вейда на бета-шахту, надеясь отыскать там доказательств причастности правителя планеты к исчезновению азрака. Силии Осару удалось тогда связаться с ним и договориться о встрече на торжественной церемонии открытия Нового Города — это была одна из причин, почему дочь императора отправилась туда. Но встреча так и не состоялась. Нет, Ида помнила о главном инженере Рафе, думала, как найти его, но… Просто бывают проблемы, решение которых ты вынужден откладывать до того момента, когда действительно сможешь с ними разобраться. И вот теперь оказывается, что поводыри не просто заинтересовались Рафом и выяснили его местонахождение, но еще и далеко не сразу решили сказать ей об этом! Кажется, никогда раньше Ида не была столь благодарна своим учителям и вообще всему тому воспитанию, которое получила принцесса империи. Вряд ли бы ей иначе удалось задать следующий вопрос таким ровным голосом!

— И где Раф? Он все еще на бета-шахте?

— Нет. Оттуда он улетел, как и планировал. Мы не сумели узнать, удалось ли ему добраться до Нового Города, и где он был все это время, но два дня назад его видели на альфа-шахте.

Ида не удержалась от того, чтобы поморщиться: ее страшно раздражала существовавшая на Эспенансо традиция называть бриллиантовые шахты буквами алфавита давно мертвого языка! И то, что сейчас было явно не время думать об этом, злило лишь сильнее! Ида постаралась сосредоточиться на том, что она знала о планете и месторождениях азрака на ней. По еще одному не менее глупому, на взгляд девушки, обычаю, если какая-то шахта окончательно иссякала и добыча на ней прекращалась, то ее название через какое-то время вполне могли дать вновь открытому месторождению. Но, если дочь императора ничего не путала, то альфа-шахта была как раз самой старой на настоящий момент. А еще — самой крупной и, если верить докладам герцога Вейда, самой безнадежно истощенной. Поэтому вряд ли было хоть что-то странное в том, что инженер Раф оказался именно там. С другой стороны, почему же он все-таки не встретился с ней в Новом Городе, хотя накануне готов был едва ли не драться с приближенными герцога за возможность быть принятым дочерью императора?..

Ида вновь повернулась к столу, за которым сидел Кайрен.

— Кто видел Рафа на шахте? — спросила она. Поводырь пожал плечами, словно вопрос показался ему странным, впрочем, все же ответил:

— Один из наших наблюдателей.

Если, конечно, это можно было назвать ответом!

Неделю назад, когда Кайрен в присутствие Иды сказал Рафане, что не вернется в замок Вейда, а останется на архипелаге, та разве что не обвинила его в предательстве Гильдии: за герцогом будет некому следить, и они останутся без информации! Тогда Ида, нет, не почувствовала себя виноватой (вряд ли дочери императора могли быть знакомы подобные эмоции), но начала сомневаться в правильности своего решения, а это уже многого стоило. Сейчас же выходило, что Кайрен был отнюдь не единственным источником информации для Гильдии, а значит, Рафана по какой-то причине хотела просто убрать его с архипелага. Возможно, именно от нее убрать! Хотя с другой стороны, новостей из замка действительно не было. Или ей просто не говорили… Ида почувствовала, что вновь начинает злиться. И именно из-за этой, уже в который раз пришедшей ей в голову фразы: «с другой стороны». Ее раздражало то количество предположений, что она вынуждена была строить. Дочь императора, выросшая среди интриг и сплетен двора, всегда знала: чем меньше информации, тем больше на ее основании возникает домыслов. А сейчас сведения ей сообщали очень маленькими порциями!

— Так что конкретно удалось выяснить вашему шпиону? — она вернулась к столу, но не села, продолжая сверху вниз смотреть на Кайрена. Вряд ли ей могло прийти в голову своим ростом давить на кого бы то ни было, просто разговор сидя за столом предполагал спокойную взвешенную беседу, а Ида сейчас как никогда была далека от самого понятия «спокойствие»! Кайрен тоже встал.

— Не шпион, Ида, — наблюдатель! — его губы дрогнули в намеке на усмешку. Впрочем, в глазах она проявилась уже гораздо более отчетливо. Мужчина улыбался, и именно дочь императора была этому причиной. — Не шпион, — повторил он, — всего лишь один из тех, кто добывает для тебя информацию.

— Для меня?! — если бы Ида уже не стояла, она бы вскочила сейчас. Ее раздражение, кажется, приобрело новую окраску и новый повод. — Шпионы или наблюдатели — называй, как хочешь, но одного не смей отрицать: они добывают информацию не для меня, а для Гильдии! Скажи честно, сколько бы еще прошло времени прежде, чем Рафана решила бы мне ее сообщить? А еще лучше ответь: почему вы так беспрекословно исполняете все ее распоряжения? Я знаю этот ваш лозунг «интересы гильдии превыше всего», но неужели правда…

— Это не лозунг! — Кайрен шагнул вперед, обойдя стол, разделявший их. Мужчина двигался так стремительно, что Иде показалось, будто она на мгновение потеряла его из виду: вот он стоит возле стены, а вот уже рядом с ней. Так близко, что ей приходится запрокинуть голову, чтобы продолжать смотреть ему в глаза. — Это не лозунг, Ида, — повторил он. — И ты не права: наша преданность не замыкается на Рафане — я ведь отказался исполнить ее приказ. Но против Гильдии мы действительно никогда не пойдем!

— Почему?..

— Как ты не понимаешь? Тебя ведь тоже называли сумасшедшей! — Кайрен заметил, как полыхнули болью синие глаза девушки, но именно такой реакции он и ждал от нее. Если бы ее не последовало, тогда действительно было бы бесполезно пытаться объяснить. — Для таких, как мы, — проговорил он, — единственный способ выжить и действительно не сойти с ума — это Гильдия! — он ждал, что девушка начнет спорить или, наоборот, согласится с ним — какой угодно реакции, но только не того, что она отвернется от него.

— Рафана назвала меня сумасшедшей.

Кайрен с трудом удержал рвущиеся с губ ругательства. О да, он помнил сегодняшнее заявление главы Гильдии до самого последнего слова и он лично не отказался бы заставить ее взять их обратно или хотя бы извиниться! И он бы не удивился, если бы и в голосе дочери императора снова звучало раздражение или даже злость. Видят все святые, она имела на это полное право! Но их не было, зато казалось, что девушка лишь усилием воли сдерживает усмешку, очень горькую и немного усталую. Кайрен протянул руку, прикоснувшись к ее плечу.

— Рафана сказала так не потому, что ты слышишь демонов, а потому, что ты не стараешься научиться подчинять их себе, — попытался объяснить он. Ида обернулась к нему. Она не отстранилась, и ладонь мужчины скользнула по ее руке, запутавшись в светлых прядях рассыпавшихся по плечам волос.

— Ты хотя бы сам в это веришь?

Она стояла совсем близко от него, так, что их тела почти соприкасались. Кайрен вдруг, совершенно не к месту, вспомнил ту ночь неделю назад во дворце герцога Вейда, когда он поцеловал ее. Тогда она приказала ему уходить и никогда больше не приближаться к ней, но за мгновение до этого она сама целовала его, прижимаясь к нему всем телом и впиваясь пальцами в его плечи!.. Кайрен нехотя опустил руку.

— Знаешь, — проговорил он, — когда я собирался рассказать дочери императора правду о ее даре поводыря, я действительно верил, что так будет лучше для нее.

— Я не жалею, что узнала правду, — Ида решительно качнула головой, чтобы придать веса своим словам. — Так действительно лучше: я больше никому не позволю заставить меня поверить, будто я сумасшедшая! А сейчас мне нужно попасть на альфа-шахту.

Кайрен по-новому взглянул на девушку, стоящую перед ним. Так легко получалось забыть, что она не кто иная, как наследная принцесса всей Рассономской империи, такая слабая, такая хрупкая, такая беззащитная… Такая, видят демоны, упрямая! Он, конечно, не был знаком с ее отцом-императором и не мог знать, чего тот ожидал от своей дочери, отправляя ее на Эспенансо, но в одном Кайрен, кажется, был уверен совершенно точно: герцог Вейд серьезно недооценил свою противницу!

— Значит, летим на альфа-шахту! — поводырь решительно тряхнул головой. В глазах девушки на долю секунды промелькнуло что-то, напоминающее облегчение, словно она до конца все же не была уверена, что поводырь согласится помогать ей. Но уже в следующий миг, когда она вновь заговорила, в тоне ее голоса не осталось и тени неуверенности.

— Как нам туда попасть? — спросила она. — Нужно снова вызвать демона?

— Нет, не выйдет. Смотри, — Кайрен подтянул вверх рукав своей коричневой куртки, той, на которую сменил форму герцогского слуги. На его левом запястье был гемопластиковый браслет, ничем не примечательный с виду, такой же, как носили большинство простолюдинов во всей империи — с функциями простейшего устройства связи. Ида едва удержалась, чтобы не спросить, что же такого интересного он собирается ей в нем показать. Но поводырь уже набрал какую-то сложную кодовую комбинацию на сенсорном экране, и над браслетом мгновенно развернулось объемное проекционное изображение — трехмерная карта западного полушария планеты. А в следующую секунду Ида была вынуждена прикусить губу, чтобы не охнуть от изумления: ближе к экватору она заметила грязно-серую воронку небольшой соляной бури, причем она вращалась, медленно двигаясь на север! То, что сейчас показывал ей Кайрен, было не просто картой — в его браслет поступало изображение планеты напрямую с какого-нибудь спутника и, наверняка, в реальном времени! Вот теперь, кажется, Ида по-настоящему осознала, какой властью на Эспенансо обладает Гильдия поводырей. Такие устройства, как у Кайрена, до этого она видела лишь однажды — у гвардейцев из личной охраны ее отца. И еще — теперь Ида наконец-то перестала удивляться, каким образом Кайрену удавалось с такой легкостью проникать во все помещения замка Вейда, в том числе и в ее собственные покои, — с такой техникой не представляло сложности вскрыть любую систему безопасности!

— Смотри! — Кайрен отвлек ее от размышлений, вновь указав на карту. Он прикоснулся к какой-то точке на голограмме, и, приближая ее, изображение тут же стало крупнее. Ида смогла разглядеть длинную и изогнутую цепочку островов. — Это архипелаг святого Ливида, — пояснил мужчина. — Здесь мы находимся. А альфа-шахта… — на этот раз он ткнул пальцем в самый край карты. — Вот здесь. Верхом на демоне лететь пришлось бы почти двое суток!

— Тогда что ты предлагаешь? — Ида не без труда заставила себя вновь сосредоточиться на решении текущих проблем. Кайрен прикосновением к браслету свернул голограмму и поправил рукав куртки.

— Нам нужен катер, — ответил он.

— И где его можно взять? Твой ведь так и остался в Новом Городе.

Мужчина пожал плечами, и Ида мгновенно подумала, что жест выглядит как-то уж очень беззаботно.

— Катер есть у Рафаны.

Дочь императора прикусила губу, чтобы не выругаться совершенно неприличными для воспитанной девушки словами.

— И почему это звучит как новая проблема?..

Загрузка...