Следующей зимой (СИ)

77 дней до зимы

Пары закончились, и мы по старой доброй традиции оккупировали столик в студенческой пиццерии недалеко от университета. Я списывалась с двумя одногруппницами, передавая, чтобы они донесли кое-какие документы в отдел кадров — случился небольшой потоп и некоторые бумаги были попорчены. Маша и Злата обсуждали какого-то общего знакомого, чье имя я первый раз слышала.

Закончив с поручением, пялюсь на свой кусок пиццы и кофе — они были лишними, ведь перед последней парой я сходила в столовую. В прошлые выходные шатались с девчонками по магазинам, и я внепланово купила футболку. Святые пирожочки, всего лишь футболка… Плюсы: футболка лишней не бывает. Минусы: я не планировала ничего покупать. А-а-а! Почему я постоянно думаю о деньгах? Мама сказала: «Привыкай, теперь так будет всегда». И рассмеялась. Очень смешная шутка.

Еще в том году спокойно брала у мамы карманные деньги и не думала, где бы взять еще. Маша не ходит в дорогие места (и я снова чувствую вину за это), и все же я уже почти полностью спустила летнюю зарплату. Может, поискать работу? Родители не обрадуются, им важно, чтобы я хорошо училась. Слышала, как мама, разговаривая со своей подругой по телефону, как-то упомянула, что рада, что я не ищу работу, а то заброшу учебу. Но как же убивает эта необходимость считать каждую копеечку!

Открываю сайт по поиску работы, ставлю галку «работа для студентов» и теряюсь от количества вакансий. Понимаю, что большая часть мне всё равно не подойдет, но начинаю методично изучать.

— Мари, Голди! — раздается задорный голос Звягинцева. Я вздрагиваю и поднимаю глаза. Он присаживается на диванчик прямо рядом со мной. Я так удивлена, что не сразу понимаю, что у него просто не было выбора — место возле подруг занял Миша Шварц. Ох, дурацкая мышца в груди, перестань так стучать!

— Еще раз так меня назовешь!.. — Злата прищуривает глаза.

— И что мне будет? — ухмыляется тот.

Я замечаю, что Шварц переводит взгляд с девушки на своего друга, выбирая, видимо, чью сторону занять.

— И она будет называть тебя Колокольчиком, — ржет Шварц.

— Змееныша на груди пригрел. Знал ведь, что когда-нибудь мне это боком выйдет!

— Здороваться не учили? — вмешивается Маша.

— Так виделись же! — произносит Шварц и кладет руку на спинку дивана, позади Златы.

Я стараюсь не пялиться на сидящего рядом парня, поэтому только догадываюсь о его эмоциях. Думается, он закатил глаза.

— Здравствуй, Мария. Здравствуй, Злата. Здравствуй, Алиса, — с театральной учтивостью произносит он, поворачиваясь к каждой и слегка кланяясь.

Девочки, передразнивая его, здороваются, и мне ничего не остается, как сделать то же самое. Я поворачиваюсь лишь самую малость, только чтобы не выглядеть хамкой. Н — неловкость. Но никто этого не замечает.

— Пойдете за меня поболеть? — это Шварц обращается к Злате, я пытаюсь отвлечься на разговор, чтобы перестать думать о том, как мне некомфортно сидеть рядом со Звягинцевым. С печалью смотрю на уже остывшую пиццу — сейчас мне кусок в горло не полезет. Но всё же делаю глоток еле теплого кофе. Миша говорит об отборочных университета на соревнования по тяжелой атлетике. И я понимаю, что он говорит про эту пятницу, сверяюсь с расписанием.

— У нас лабораторная работа по статистике, — влезаю я. Маша морщится, она понимает, что прогулять ее смерти подобно — Попов не простит. До этого года он ничего не вел у нас, но слава его идет впереди.

Чувствую на себе взгляд Звягинцева. Черт, прекратится это когда-нибудь? Почему я так реагирую, покрываясь испариной?

— Ну статистика — это святое, — усмехается он.

— У статистика прозвище Адский Гонщик, — уточняю я. — Знаешь почему?

Звягинцев пожимает плечами.

— Потому что стоит пропустить одну лабу, на другой он будет гонять по всему материалу, пока ты не сдохнешь и не отправишься в царство Аида, — кажется, мой тон вышел излишне кровожадным — все прыснули.

— Ну и ладно, мне хватит одной Златы, да? — Шварц толкнул ее плечом. И кажется, слишком сильно.

— Миша! — вскрикнула та и стала растирать руку. — Силу хоть немного рассчитывай.

— Ты так вообще без поддержки останешься, — поддержала Маша. — Используй свои мускулы во благо — принеси нам кофе.

Шварц качает головой, но поднимается с диванчика.

— Латте, — бросает Злата.

— Аналогично, — Маша лыбится. — И эспрессо?

Последняя реплика адресована мне.

— Нет, я не буду.

— Будет-будет, Алисе эспрессо.

Я машу руками, но Шварц уже ушел.

— Твой уже льдинами покрылся, — заботливый тон Машки, будто она мамуля, заставляет меня закатить глаза. А подруга отставляет в сторону мой стаканчик.

Когда Миша возвращается с нашими напитками, я искренне благодарю его, пытаюсь залезть в кошелек, но Маша одаривает меня таким взглядом, что чуть не замораживает мой кофе.

Чувствую на себе взгляд справа — Звягинцев. Кошусь в его сторону и натыкаюсь на пристальный взгляд карих глаз.

Раздражает! Так же невозможно расслабиться!

Я вдруг вспомнила, что вообще-то искала работу, разблокировала телефон и продолжила. С тоской подумала, что никому из этих четверых работа вообще на фиг не сдалась. Немного развернулась, чтобы Звягинцев не видел экран телефона. Знаю — нет ничего плохого в любой работе, но почему-то казалось, что он только презрительно хмыкнет, если увидит, какие вакансии я рассматриваю.

Пока еду в маршрутке домой, на улице начинается ливень. Я надеюсь, что, когда я доеду, он прекратится. Но как можно было забыть, что я и удача — вещи несовместимые. Мало того что маршрутчик остановился возле огромной лужи, в которую мне пришлось спускаться, так я еще цепляюсь рукавом куртки за какой-то грязный ящик возле двери, пока спускаюсь с высоких ступеней пазика. Иду домой и проклинаю на чем свет стоит тех, кто отменил автобусный маршрут до моего университета.

Как же дома хорошо, тепло и пахнет чем-то вкусным. Стягиваю замерзшими от дождя пальцами рюкзак.

— Купила хлеба? — раздается с кухни мамин голос. Я зажмурилась от досады. Так спешила оказаться в тепле, что забыла мамину просьбу.

— Там же ли-и-ивень! — простонала я, понимая, что мне ничего не поможет. Не стала переобуваться из промокших кроссовок, только зонтик схватила.

Что за день такой? Еще утром ничего не предвещало беды. И чем я прогневала небеса?

— Мам, спасай, — хнычу, уплетая через пятнадцать минут обед. Дождь и поездка разбудили во мне зверский аппетит. Мама отрывается от детектива, идущего по телевизору.

— Что опять?

— Почему опять? Как будто со мной вечно что-то случается.

Она улыбается. Я знаю, что нас у нее двое, поэтому да — с нами двумя вечно что-то случается. То с одной, то с другой. Сообщаю, что моей куртке срочно требуется спасательная операция.

И весь вечер мы пытались вывести это чертово пятно с рукава. Из угольно-черного оно стало просто черным. И всё.

— У меня не осталось денег, — уныло сказала я.

— У меня тоже сейчас нет. Подождешь до следующего месяца?

Как будто у меня есть выбор. И так знаю, что бюджет расписан по пунктам.

Мне точно нужна работа.