Слегка шальная (ЛП)

Рик вышел из «ягуара» и проводил Сэм до «мерседеса». Видимо, решил, что она самостоятельно не пройдет пару метров до своей машины. Что ж, если ей нужно было еще одно доказательство того, что все катится под откос, она его получила. Саманта вытащила ключи и разблокировала двери.

– У тебя еще остались дела в Майами? – спросила она.

– Нет. Дальше справятся без меня. Думаю, мы должны поехать домой и обсудить все.

По правде говоря, она хотела забыть обо всем, но знала, что ей в кошмарах будет снится, как ее снимок, сделанный на пробежке, висит у Дикого Билла Тумбса в башенной комнате, запертой на два замка. Ей такое даже в голову не могло прийти. Как бы мало она ни любила оправдывать себя, в словах Рика имелся смысл – у нее не было ни малейшего повода даже подумать, что происходит нечто подобное. В голову пришел только один человек, который все-таки мог знать, что в четырех разных случаях она работала на Тумбса. Но он исчез.

– Мне нужно найти Стоуни, – прошептала она, стискивая ключи в кулаке.

– Уолтера? Знаю, ты скучаешь, но у нас есть… – Голос затих. – Ты думаешь, он что-то знает, – мрачно произнес Рик тем сдавленным голосом, которым заговорил с того момента, как они проникли в башенную комнату.

– Он точно что-то знает. Просто не уверена, что именно. Но лучше бы ему иметь долбаное хорошее объяснение, почему он меня бросил, если подозревал, что Тумбс со странностями.

– Хотел бы я поболтать с Уолтером один на один.

– В сторону, Кинг-Конг. Стоуни поколочу я, а не ты.

– Что ж, можем поспорить об этом дома.

– Нет, это…

Зазвонил ее мобильный. «Где-то над радугой» из «Волшебника страны Оз». Нахмурившись и так и не сумев унять дрожь, она открыла телефон.

– Обри.

– Прошу прощения, мой милый цветочек. Он пропустил ланч. Не хотелось бы прозвучать, как в одном из однотипных ужастиков, но выметайтесь из дома.– Уже. – Она посмотрела на Рика. – Куда ты сейчас направляешься, Обри?

– Домой, вздремнуть. Вечером я иду на вечеринку.

– У Мэллори. Точно. Я тоже. Сделаешь по пути остановку в Солано-Дорадо? Мне нужно поговорить с тобой минутку.

– Почту за честь.

Она повесила трубку.

– Ладно, вперед.

– Зачем зайдет Обри? – спросил Рик, не сдвинувшись с места, одной рукой все еще удерживая дверцу машины открытой.

– Потому, что он лучше знаком с Диким Биллом, чем мы, и потому, что он довольно наблюдательный малый. А еще потому, что он идет с нами завтра к Пиколтам, а теперь мы почти уверены, что мои доспехи и мечи у них. Еще вопросы?

– Не срывайся на мне, – сказал Рик чуть более спокойно. – И прости, что сейчас чувствую большую необходимость тебя защищать.

Сэм привстала и поцеловала его.

– Спасибо.

– М-м, хм. Я поеду следом. И для Тумбса будет лучше, если прямо сейчас он не за рулем своей черной «Миаты» и не едет в нашем направлении.

Саманта чуть не повторила просьбу успокоиться и сдержаться, но он и так знал, что на кону. Они оба знали. Единственное отличие состояло в том, что Рик, кажется, все подпитываемое тестостероном внимание сосредоточил на том, чтобы избить Тумбса до смерти, она же хотела вернуть облачение Ёритомо прежде, чем станет предпринимать другие действия.

– Просто держись рядом, – сказала Саманта отчасти затем, чтобы помешать ему переезжать подозрительных людей, а отчасти потому, что никогда раньше она так не радовалась тому, что у нее есть партнер, как когда вошла в ту комнату.

– Я буду рядом. – Рик снова поцеловал ее, закрыл дверь и пошел к «ягуару».

Глубоко вздохнув, Сэм завела машину и направилась домой. Какое бы отвращение она ни почувствовала, увидев этот... алтарь – или как там еще можно это назвать, – было бы намного хуже, если бы она вняла совету Рика и не пошла туда. Как долго еще ее продолжала бы преследовать черная «Миата» или другой автомобиль, на котором Тумбс выслеживал ее и делал свои мерзкие фотографии?

Снова зазвонил телефон, заиграла тема из «Джеймса Бонда».

– Я в порядке, – сказала Сэм, пытаясь казаться сердитой, но едва ли успешно.

– Я знаю, что ты в порядке, а как же я? – произнес он со своим интеллигентным британским акцентом. – Я испытал настоящий шок.

– Не нужно разыгрывать «Монти Пайтон»[1] передо мной, – парировала Сэм с полуулыбкой. – Я в порядке. Правда. И все же нам нужно выработать некую стратегию. Ты прав. Мне необходим план, прежде чем я снова увижусь с ним.

– Как ты узнаешь, если Уолтер пытался связаться с тобой?

– Во-первых, телефонный звонок. Если не прямо на мобильник, тогда я проверю рабочий и домашний аппараты. Еще ответ на объявление в газете, но это не раньше понедельника. – Что дальше, она не знала, но, к счастью, Рик не спросил.

– Он свяжется с тобой, – сказал Рик спустя мгновение.

На первый взгляд это звучало утешающе, но в Саманте росло стойкое ощущение, что он с удовольствием позволил бы Стоуни узнать, насколько бесят такие удары исподтишка. Просто отлично, ссора между двумя ее любимыми мужчинами. С другой стороны, она сама сейчас была не слишком довольна своим суррогатным отцом. У него были свои дела, конечно, но прежде он никогда не оставлял ее в подвешенном состоянии.

– Ты собираешься висеть на телефоне всю дорогу до поместья?

– Таков план.

– Нет. Мне нужно сосредоточиться на вождении. Я и так взбудоражена, чтобы еще и с тобой болтать до кучи. Экономь минуты, Брит.

– Ладно. Но если буду нужен – неистово маши.

Саманта посмотрела в зеркало заднего вида и увидела «ягуар» на расстоянии примерно с машину длиной.

– Обязательно, – сказала она и отключилась.

Ни одной фотографии не было сделано в Солано-Дорадо: очевидно, Любопытному Тому[2] было удобнее, снимать ее на публике. Либо он не смог обойти охрану поместья. В любом случае, Саманта никогда не чувствовала себя в большей… безопасности, чем когда открылись ворота и «мерседес» с «ягуаром» миновали их и поехали по подъездной аллее с пальмами вдоль дороги. Рик совершенно прав: нужно помешать Тумбсу сделать еще хоть один ее снимок. А вот решить эту задачу, не раскрываясь для шантажа, ареста или еще чего, может оказаться довольно трудно.

-----------------------

Примечания:

[1] «Монти Пайтон» (англ. Monty Python) – комик-группа из Великобритании, состоявшая из шести человек. Благодаря своему новаторскому, абсурдистскому юмору участники «Монти Пайтон» находятся в числе самых влиятельных комиков всех времен. Группа известна во многом благодаря юмористическому телешоу «Летающий цирк Монти Пайтона», выходившему на BBC в 1969– 1974 годах; также она выпустила 4 полнометражных фильма, выступала с концертами, выпускала музыкальные альбомы, книги, мюзикл.

[2] «Любопытный Том» («Подглядывающий») – (англ. Peeping Tom) – английский кинофильм режиссера Майкла Пауэлла. Психологический триллер о маньяке-убийце. Марк Льюис работает на киностудии на незначительной должности. В свободное от работы время он снимает для местного порномагазина откровенные фотографии и пытается создавать собственные кинофильмы. Одинокий, недружелюбный, сексуально неудовлетворенный, Марк одержим интересом к различным проявлениям страха и поведению напуганных людей. Все это последствия психологических экспериментов, которые ставил над Марком, когда тот был еше ребенком, его отец-ученый. В конце концов Марк становится убийцей. Он убивает женщин и снимает на кинокамеру последние минуты их жизней...

Глава 21

Суббота, 13:32

Скрестив руки на груди, Саманта стояла и смотрела из окна библиотеки Солано-Дорадо на беспорядок у бассейна. Ее замысел пока не проглядывался, но все же территория внизу выглядела иначе, чем утром.

– Похоже, они полны энтузиазма? – заметил подошедший Рик, и прислонился к оконной раме рядом с Сэм.

– Что ты наговорил им, когда подписывал контракт?

– Всего лишь кое-что о том, как высоко я ценю людей, придерживающихся утвержденного графика.

– Ты не демонстрировал клыки?

– Только в улыбке.

– Мило.

Рик воспринял эту гнусность в доме Тумбса лучше, чем она ожидала, по крайней мере внешне, хотя, скорее всего, просто старался не расстраивать ее. Сэм знала его достаточно хорошо и понимала, что он нацепил маску невозмутимого, бизнесмена и не снимал ее с тех пор, как они покинули башенную комнату. Что бы Рик ни чувствовал, он не собирался никому, даже ей, позволить это увидеть. Не раньше, чем будет готов или сделает, по его мнению, необходимое, чтобы исправить ситуацию – а именно, как он заявил ранее, спалит дотла дом Дикого Билла.

Зазвонил домашний селектор, и Рик подошел, чтобы ответить. Саманта услышала, как на его вопрос Рейнальдо сообщил, что прибыл мистер Обри Пендлтон.

– Хочешь встретиться с ним здесь? – спросил Рик, приглушив интерком.

– Здесь в самый раз.

– Проводи его, пожалуйста, в библиотеку.

– Сию минуту, мистер Рик.

– Так насколько хорошо Обри знает Тумбса? – обратился к Саманте Рик.

– Понимаю, что тебе хочется с кем-нибудь подраться, – ответила она, повернувшись к двери, – но держи себя в руках. Обри на нашей стороне.

Он схватил ее за руку и развернул к себе лицом.

– Ты не имеешь ни малейшего представления о моих желаниях, Саманта.

Вспышка чистейшей ярости, сверкнувшая в его глазах перед тем, как он отпустил ее запястье и направился поприветствовать Обри, изумила Саманту. Она знала, что Рик зол, что действия Тумбса задели его мужское самолюбие, но, Боже правый! Ее сэр Галахад нацепил доспехи и приготовился к бою.

Она быстро оттеснила его в сторону и взяла Обри под руку.

– Спасибо, что пришел, – сказала она, проводя его мимо Рика к большому рабочему столу посреди комнаты.

– Не за что, – протянул Обри. – Вы нашли доспехи и мечи?

– Нет. Не совсем.

Рик занял место напротив Обри и резко спросил:

– Как хорошо вы знаете Тумбса?

Пендлтон перевел взгляд с него на Саманту и нахмурил загорелый лоб.

– Что-то случилось?

– Я задал вопрос.

– Рик, прекрати. – Саманта присела рядом с Обри: с одной стороны, чтобы защитить, а с другой,/ – показать, что они все здесь друзья, что бы там ни думал Рик. – Тумбс когда-нибудь был женат?

– Кажется, да, – ответил Обри, переводя взгляд с одного на другого. – Что-то я начинаю беспокоиться.

– Что с ней произошло?

– Если верить слухам, они развелись. Это случилось до того, как я с ним познакомился, по меньшей мере лет двенадцать назад. А что?

– Он с кем-нибудь встречается?

– Время от времени он появляется на приемах с какой-нибудь юной особой, но не припомню, чтобы видел его хоть раз с одной и той же леди дважды. Он много говорит о женщинах и предпочитает молодых и привлекательных.

– Ясно. – Саманта глянула на Рика, но он все еще излучал напряжение. – Он когда-нибудь… говорил обо мне? Я имею в виду до того, как мы все встретились за ланчем в клубе «Парусник».

Обри откинулся на спинку кресла.

– Я хотел бы понять, что происходит. Уверен, вы знаете: я расскажу все, что сможет вам помочь, но, очевидно, произошло что-то серьезное. – Он посмотрел прямо на Рика. – И я не позволю меня запугивать.

Рик уперся ладонями в столешницу. Эти двое неотрывно уставились друг на друга, а Саманта закатила глаза. Мужчины. Хотя, пожалуй, это типичное поведение упрямых самцов, как ни странно, немного успокаивало. Во всяком случае, оно поддавалось разумному объяснению.

– Рик проник в дом вместе со мной, – сказала она, попутно отметив, что еще пару месяцев назад ни за что не призналась бы в этом, но, кажется, никто из мужчин не желал отдать должное ее честности. – Мы побывали в запертой комнате.

– Как я и предполагал, – ответил Обри. Его внимание, очевидно, все еще было приковано к Рику. – Вы сказали, что не нашли доспехи сёгуна.

– Зато мы нашли комнату, стены которой увешаны моими изображениями в рамках. Повседневные фотографии, вырезки из журналов – все. – Саманта умышленно не упомянула статьи о кражах: Обри знал кое-что о ее прошлом, но разводить откровения без особых причин не в ее стиле.

Пендлтон прервал игру в гляделки, повернувшись, чтобы посмотреть на Саманту.

– Прошу прощения?

– Это гребаный алтарь, – наконец подключился Рик.

Во всяком случае, он снова заговорил.

– Я пытаюсь выяснить, это просто пылкое увлечение или что-то более страшное и пугающее, – добавила она.

– Святая Анна, – пробормотал Обри.

– Вместо того чтобы сочувствовать, – вставил Рик снова, голос его по-прежнему был жестким, – как насчет помощи, о которой вы упоминали?

– Это, должно быть, та еще комната, – тихо сказал Обри. – Припоминаю, Дикий Бил знал, что я стал работать в вашей охранной фирме. У меня нет вашей острой памяти, поэтому не вспомню разговор дословно, но он точно знал, что мы работаем вместе.

– Он начал фотографировать меня еще раньше, – заметила Саманта, начиная хотеть, чтобы Рик покинул комнату, если все, что он собирался делать, это угрожать и сердито сверкать глазами. – Он просил встретиться со мной?

– Он действительно как-то упоминал, что был бы не прочь проконсультироваться с вами по вопросам безопасности. Я дал ему вашу визитку, но не более того.

– Почему? – вклинился Рик.

– Мы с Диким Биллом частенько пересекаемся в обществе, играем в гольф, посещаем одни и те же банкеты и приемы, он один из немногих, живущих здесь круглый год. Однако я никогда не считал наши отношения дружескими и вряд ли когда-нибудь изменю свое мнение. Особенно теперь.

– Ты просил, чтобы я была поосторожней с Тумбсом, – настаивала Саманта. – Это было просто предупреждение или дело в его связях с мафией, о которых ты упоминал?

– Связи с мафией? – рявкнул Рик, вновь обращая на себя внимание. – Что за чертовы…

– Ходят такие слухи, – вмешалась Саманта, не дав ему развить тираду. – И как раз Обри-то и рассказал мне об этом.

– И давно он… преследует вас? – спросил Обри.

– По меньшей мере три года. – Она не сказала, как догадалась об этом, и, слава богу, Обри не спросил. Сроки давности на кражи тех четырех предметов в коллекции Тумбса еще не истекли.

– Три года, – медленно повторил он. – Знаете, около трех лет назад Дикий Билл уезжал из города примерно на три месяца. Я был уверен, что он ездил в Европу в продолжительный отпуск. Не знаю, есть ли здесь связь с вами, но это единственное, что приходит на ум.

Возможно, а если она хочет получить больше ответов, придется, похоже, спросить Тумбса. Но готова ли она к этому?

– Спасибо, Обри.

– Если бы я знал о содержимом той комнаты, мисс Саманта, я бы ничего не скрывал от вас.

– Знаю. Я просто надеялась выяснить, нет ли у тебя какой-нибудь конфиденциальной информации, которая, возможно, могла показаться неважной в то время.

– Саманта все еще собирается на сегодняшний прием у Мэллори и на ужин к Пиколсам завтра.

Рик оттолкнулся от стола и снова подошел к окну.

– Вы уверены, что это мудро? Дикий Билл будет на обоих мероприятиях.

– Я не стану прятаться под кроватью, парни. У меня есть работа, которую надо выполнить. И либо доспехи у Пиколтов, либо вся моя теория рассыпается на части и я провалила это дерьмовое расследование. Так что да, я собираюсь на ужин. На оба ужина. А вы двое можете делать, что захотите.

Прозвучало вроде убедительно. Но, честно говоря, она хотела, чтобы они оба пошли с ней просто для того, чтобы не пришлось говорить с Тумбсом один на один. То была трусливая мыслишка, хотя и свойственная людям, ведущим обычную, скучную жизнь. Пасуй она перед трудностями из-за страха, давно уже сидела бы в тюрьме или отправилась на тот свет.

– Чепуха, моя дорогая! – Обри снова растягивал слова в лучшем образчике южного акцента. – Я, во всяком случае, намерен оставаться рядом, пока все не разрешится.

– Я на этот выпад даже отвечать не намерен, Саманта. – Рик стоял к ним спиной, его плечи были напряжены.

– В таком случае я собираюсь начертить план дома Пиколтов. Вы мне поможете?

– Я не закончил обсуждать Тумбса, – кратко сказал Рик.

– Давай продолжим этот разговор позже. Обри, ты бывал в гостях у Августа и Иветт?

– Однажды.

– Рик?

Он немного подвинулся.

– Нет.

Это ее промах. Она полностью сосредоточила свое внимание на Тумбсе из-за кражи, которую он когда-то заказал. Так что теперь она располагала лишь коротенькой пробежкой по верхнему этажу дома Пиколтов и катастрофическим недостатком времени, чтобы хорошо подготовиться. Подойдя к шкафчику с канцелярскими принадлежностями, Саманта достала карандаш и большой лист миллиметровой бумаги.

– Ты серьезно собираешься спланировать еще один взлом? Прямо сейчас?

– Именно – Это лучше, чем просто сидеть и представлять, что Тумбс мог делать с ее изображениями в одиночестве в той запертой комнате.

За следующие несколько часов они с Обри нарисовали схему дома Пиколтсов. Саманта чувствовала себя дискомфортно – план изобиловал недоработками. При обычных обстоятельствах она бы добыла утвержденные муниципалитетом чертежи и немного понаблюдала за домом, чтобы получить подробную информацию об охранной сигнализации, замках и распорядке жильцов.

В подобных случаях проще использовать хитроумный трюк вместо того, чтобы проникать в дом тайком, но она понятия не имела, как осуществить это за четыре дня. Не без Стоуни, который мог подкинуть идейку.

Рик исчез куда-то двадцать минут назад. Отлично. Это ее вечеринка, ее работа, ее вызов и это ее фотографии на чертовой стене Тумбса.

Как только они привели схему к приемлемому виду, Саманта проводила Обри до подъездной аллеи, где тот припарковал «Кадиллак-Эльдорадо» 62-ой серии.

– Спасибо еще раз. И прости, что Рик пытался запугать тебя.

– Он вас защищает, – ответил Обри, сев за руль. – Я не могу винить его за это.

– Полагаю, в данном случае, я тоже не могу, – признала она неохотно. – Увидимся вечером. И я забыла спросить, кто счастливица?

– Миссис Агнес Пендэуэй. Ее муж в Бэтти-Форд, а она ненавидит ходить на приемы одна.

Сэм наклонилась и поцеловала его в щеку.

– Будь осторожен, Обри. На минуту твой акцент почти исчез.

Обри улыбнулся.

– Вы действительно иногда заставляете меня забыться, мисс Саманта, – протянул он легко и завел машину.

Глядя, как он выезжает по подъездной дорожке, она, даже не оглянувшись, почувствовала, что подошел Рик.

– Привет!

– Я же говорил, что он не гей, – заметил Рик, беря ее за руку, пока они возвращались к дому.

– Да, пожалуй. Он просто не такой колоритный, каким хочет казаться.

Сэм мечтала отдохнуть часок или около того прежде, чем снова нацепить маску деловой женщины, но она не собиралась расслабляться, если Рик все еще воинственно настроен. Она неуверенно прислонилась к его плечу, и он передвинулся, чтобы обнять ее за талию. Ах. Замечательно.

– Я люблю тебя, – произнес он в ее волосы.

– Я тоже тебя люблю. Теперь ты держишь себя в руках?

– Если ты можешь держать себя в руках, то и мне это под силу.

– Гм-гм. Почему я тебе не верю?

Они свернули в сторону лестницы.

– Хоть я и мечтаю размазать Тумбса в лепешку, вовсе не факт, что я так и поступлю, – произнес он, понизив голос. – По крайней мере, не сегодня вечером. Если он сам не даст мне повод, конечно.

– И каким должен быть этот повод – он моргнет?

– Возможно.

Она просунула пальцы свободной руки под рубашку на его груди.

– У меня есть работа, которую надо сделать. Не порти мне все только потому, что он подонок. Он все еще останется подонком и завтра, и послезавтра. С той лишь разницей, что мне не придется больше притворяться, что он мне нравится.

–Но это ведь не совсем так, да? – возразил он. – То, что делает его опасным, у него в голове – это то, что он знает или о чем догадывается.

– Тогда что ты предлагаешь, убийство?

Он не ответил.

Это не сулило ничего хорошего. Она видела, как Рик чуть не отстрелил человеку ухо, посчитав, что тот угрожает ее жизни, и он нанес не один удар. Она тоже нанесла парочку, но существовала разница между самообороной и защитой кого-то другого. Наверное. Каждый раз, когда она думала о том, что сделает, когда увидит Тумбса сегодня вечером, ей просто хотелось схватить Рика, забраться под одеяло и слушать биение его сердца.

Но так она не приблизится к решению проблемы. Неприятности Саманта встречала лицом к лицу.

– Вот что я тебе скажу, – произнесла она, когда они подошли к спальному гарнитуру в хозяйской спальне. – Ты будешь держать себя в руках в течение следующих двух вечеров, придерживаться нашего плана, а потом мы вернемся и «приберем» его комнату отдыха. Тогда Тумбс поймет, что мы знаем и у нас есть доказательства, что он хранит похищенные предметы в своем доме.

– Мне больше нравится вариант с мордобоем.

– Рик…

– Мы попытаемся сделать это. Никаких обещаний.

Вероятно, большего от него не добиться.

– Я не привыкла прислушиваться к голосу разума, ты же знаешь, – сказала она вслух. – Думаешь, мне не захочется вмазать ему по морде при следующей встрече?

– Рад это слышать. Я знаю, что тебя потрясло увиденное, Саманта. Тебе не надо притворяться, что это не так.

Он взял ее за руки и притянул к груди, затем наклонился и поцеловал. Саманта обняла его за плечи, целуя в ответ, медленно и глубоко.

– Спасибо, – прошептала она у его рта.

– За что-то конкретное?

– Нет. И да.

Званый вечер у Мэллори был ежегодным событием – благотворительное мероприятие в пользу бездомных без единого приглашенного бездомного. Ричард сомневался, что Льюис или Гвинет Мэллори видели в этом иронию, учитывая, что в числе гостей были малочисленные представители верхушки общества Палм-Бич, обитавшие здесь круглый год. Чем меньше людей, тем меньше расходов на их развлечение, а внимание прессы обеспечено.

Если бы Саманта не занималась усовершенствованием системы безопасности резиденции Мэллори, Каза-Паломас, скорее всего, Рик не стал бы утруждать себя посещением. Его не только, как правило, не было в городе в это время года, но он также предпочитал выбирать благотворительные организации исходя из их деятельности, а не из-за качества филе-миньон, подаваемого их почетными председателями.

Сегодня вечером он испытывал особенно противоречивые чувства: с одной стороны, он бы с большей охотой оставался с Самантой дома, где чокнутые мерзавцы не могли фотографировать ее в своих личных целях. А с другой – он хотел посмотреть в глаза Габриэлю Тумбсу перед тем, как задушить ублюдка.

Лимузин остановился у тротуара, Бен вышел из машины, обошел ее и открыл для них дверь. За стеной из папарацци, выстроившихся на аллее, все окна трехэтажного особняка Каза-Паломас были распахнуты, свет и музыка лились изнутри в сгущающиеся сумерки.

– Готова? – спросил он/Рик, подавая Саманте руку.

Сегодня вечером она выбрала наряд в густо-фиолетовых и черных тонах, уравновесив темные цвета бриллиантовым колье-триадой и подходящими сережками, которые он подарил ей три месяца назад в Англии. И выглядела она ошеломляюще – с головы до ног представительница мировой элиты: волосы зачесаны наверх и подхвачены золотыми заколками, подбородок высоко поднят, зеленые глаза сверкают. Если она и испытывала какое-либо волнение из-за предстоящего столкновения лицом к лицу с Тумбсом, то не показывала этого.

– Готова, – ответила она и взяла его руку.

Камеры застрекотали, когда он помог ей выйти из машины. Обычно Рик почти не замечал их, давно привыкнув, что его фотографируют на каждом публичном мероприятии. Но сегодняшним вечером он особенно остро ощущал каждый щелчок, каждое движение толпы.

Саманта наклонила к нему голову, и вспышки засверкали чаще.

– Ты сломаешь мне руку, – прошептала она.

Он мгновенно чуть ослабил хватку и прошептал:

– Извини.

– А не ты ли смеялся над тем, что я робею перед прессой!

К его удивлению, она на мгновение усмехнулась. Папарацци зажгли сверхновую.

– Это было до того, как я осознал, что некоторые люди могут использовать фотографии в своих частных коллекциях.

– Держу пари, твои портреты висят в парочке спален, Бонд.

– Не говори мне этого. – На этот раз он проигнорировал Бонда – она называла его так каждый раз, когда он надевал смокинг. А сегодня Рик даже больше походил на Бонда, чем она себе представляла, ведь во внутреннем кармане у него лежал «глок». На престижных мероприятиях, вроде этого, обычно не использовали металлодетектор – исключительное количество золота, серебра и платины, которыми обвешивались гости, делало его использование как оскорбительным, так и невозможным. Охранники по обе стороны подъездной аллеи и широкого входа, скорее, удерживали на расстоянии прессу.

– Рик, добро пожаловать, – произнесла Гвинет Мэллори, приветствуя его с теплой улыбкой, ее шея, уши и запястья были так украшены сверкающими драгоценностями, что Рику стало интересно, как ей удавалось устоять на ногах. Пожелай Саманта, обчистила бы ее секунд за пять, и прошло бы еще две минуты прежде, чем миссис Мэллори заметила бы пропажу.

– Гвинет, Льюис, – громко ответил Ричард, передвигаясь, чтобы пожать руку ее уродливому супругу. – Спасибо, что пригласили нас.

– Не за что. – Гвинет захлебнулась от восторга, ее улыбка стала еще шире. – Пока вы здесь, Сэм должна ознакомить вас с системой безопасности, которую установила.

Саманта пошевелилась, и Ричард усилил хватку. Хорошо бы люди хоть иногда удивляли. Он нацепил свою дружелюбно-деловую улыбку.

– Мне действительно нравится видеть ее работу, – ответил он. – А когда мы закончим, может быть, вы или ваш муж просветите меня относительно термостата на холодильнике?

– О, конечно, – осклабилась во весь рот Гвинет. – А пока почему бы вам не присоединиться к остальным гостям на террасе? И я надеюсь, вы захватили вашу чековую книжку, Рик.

– Ой, – пробормотала Саманта, когда они покинули хозяев мероприятия и направились через просторный холл к задней части дома.

– Именно ты предложила этот демарш. И я просто напомнил, чтобы убедиться, что она прочно встала на ноги прежде, чем замахнуться битой.

– Бейсбольной битой?

– Крикетной, естественно. Я же не дикарь.

– Пожалуйста, не забывай об этом.

Около сорока гостей рассредоточились маленькими группками по каменной террасе и постриженному газону, выпивая и непринужденно беседуя. Обри Пендлтон уже был там, в компании крошечной желтоволосой леди, которая крепко вцепилась в его предплечье. Кавалер кивнул им, а потом повернул голову в сторону пылающего кострища.

Габриэль Тумбс находился по ту сторону костра в компании доктора Харкли с супругой и Пиколтов. По обыкновению, одетый во все черное, с темными волосами, зачесанными назад, он стоял, заложив руки за спину. Самодовольный ублю…

Саманта высвободилась из руки Рика, шагнула вперед и направилась прямиком к кострищу, стуча двухдюймовыми каблуками от Феррагамо. Черт возьми! Рик быстро взял с подноса у проходившего официанта два бокала с вином и догнал ее.

– Вот, пожалуйста, моя дорогая, – учтиво сказал он, становясь так, чтобы закрыть от нее Тумбса, и подавая один из бокалов.

Она моргнула, встретившись с ним взглядом.

– Я передумала, – прошептала она очень тихо, – я собираюсь надрать задницу этому извращенцу.

Глава 22

Суббота 20:28

– Только не сегодня, – сказал Ричард так же тихо, оставаясь между Самантой и Габриэлем Тумбсом. Он не пытался до нее дотронуться, чтобы увести прочь, потому что это могло привести к взрыву, которого он старался избежать. – Никаких надираний задниц.

– Почему, черт возьми?

– Потому что у тебя есть более важные дела, а он никуда не денется за пару дней. Ты попадешь на первую страницу «Пост», если покалечишь его, а это не поможет найти доспехи.

Он воздержался от повторения всех нюансов своих доводов – она их уже знала.

– Я думала, что почувствую тошноту, когда увижу его, – прошептала Сэм, медленно делая глоток вина. – Вместо этого, я просто хочу…

– Я знаю, чего тебе хочется, Саманта. Но боюсь, придется встать в очередь. Те фотографии, может, и твои, но это также фотографии женщины, которую я люблю.

Саманта на мгновение закрыла глаза, плечи поднялись и опустились, когда она глубоко вздохнула.

– Ты прав. Это работа. Я могу с этим справиться ради дела.

При обычных обстоятельствах его бы это обеспокоило, но сегодня вечером Рик лишь кивнул.

– Хорошо.

Он отошел в сторону, чокнувшись с ней бокалом.

–А сейчас можешь начинать беспокоиться, как сдержать меня.

Она действительно привыкла встречать трудности с открытым забралом и была необыкновенно сдержанна до сих пор. Когда Ричард обдумал это, то понял, что на самом деле опасения Саманты почувствовать тошноту при виде Тумбса куда менее свойственны ее характеру, чем рывок через террасу. А он чуть не пропустил его, потому что был охвачен своими собственными грезами о мщении.

Им помахал Август Пиколт. Вероятно, Ричарду все же придется сдержаться. А если не выйдет, что ж, драка – прекрасный запасной вариант.

– Добрый вечер, Рик, Саманта, – с улыбкой произнес Август.

– Добрый вечер, – ответил Ричард и обратился к Тумбсу. – Саманта рассказывала мне, что у вас потрясающая коллекция, – сказал Рик так спокойно, что аж сам поразился. – Мне хотелось бы тоже ее увидеть.

Тумбс склонил голову, взгляд черных глаз переместился на Саманту.

– Через несколько дней я уезжаю в Нью-Йорк по делам, а когда вернусь, буду рад пригласить вас обоих на экскурсию и на ужин.

– Очень любезно с вашей стороны, Дикий Билл, – ответила, улыбаясь, Саманта.

– Это доставит мне удовольствие.

– А пока, – сказала Иветт Пиколт, ухватившись за свободную руку Саманты, – приходите к нам в гости завтра, согласны? У нас есть кое-какие весьма милые вещицы, уж поверьте мне.

– С нетерпением жду возможности все осмотреть, – согласилась Саманта, само очарование. – Во сколько нам приехать?

– Воскресными погожими вечерами мы на закате всегда совершаем велосипедные прогулки, – ответила Иветт. – Восемь часов вечера вас устроит? Я знаю, что мы едим позже, чем большинство американцев, но таковы французские традиции.

– Звучит заманчиво. Рик? Дикий Билл?

Ричард и Тумбс согласились, и все, казалось, предполагали, что Обри Пендлтона тоже все устроит. Поскольку план, который Саманта разработала в библиотеке Солано-Дорадо, включал в себя установку датчиков на оконные замки во время ужина и незаконное проникновение сразу после того, как они, по всеобщему мнению, отправятся спать, вечер предстоял долгий. Возможно, у Рика и назначено какое-нибудь раннее совещание в понедельник, но Саманта была полуночницей. По крайней мере, она не оспаривала его участие в очередном взломе с проникновением. И Пендлтон тоже выглядел решительно настроенным в этом поучаствовать.

Один из официантов вышел на террасу и ударил в изящный и совершенно нелепый гонг, и все гости устремились в дом, чтобы занять места у множества круглых столиков, расположенных в столовой для официальных приемов. Как и предсказывал Рик, на ужин подали филе-миньон, сопровождаемое речами Гвинет Мэллори о ее собственной доброте и директора проекта для бездомных, который фактически управлял программой.

– Сколько ты собираешься пожертвовать? – спросила Саманта, склонившись к его руке, пока он выписывал чек.

– Я полагаю, пять тысяч позволят нам убраться отсюда, не ощущая на себе неодобрительных взглядов, – ответил Ричард вполголоса, большая часть его внимания была сосредоточена на Тумбсе, разместившемся в центре столовой. Ему хотелось, чтобы ублюдок сделал какое-нибудь движение, вытащил фотоаппарат и нацелил его на Саманту. И тогда прочь церемонии!

– Мы же останемся на десерт?

Рик фыркнул.

– Ты меня поражаешь, – прошептал он, подняв ее руку, чтобы поцеловать пальчики.

– Эй, это клубничный чизкейк, облитый шоколадом. Он…

Маленькая сумочка Саманты, висевшая на спинке стула, зажужжала, заставляя вибрировать сиденье.

– Извините, – сказала Сэм остальным гостям за столом, непринужденно подняла сумочку, встала и отошла в конец комнаты, прежде чем открыть ее со щелчком. Номер был незнакомый. – Алло, – произнесла она вполголоса.

– Медовый пирожок. Как ты, черт возьми?

Ее сердце сжалось, а затем понеслось вскачь.

– Стоуни? Где ч... Где ты был? – прошипела она, бросая настороженные взгляды по сторонам и отходя подальше от столиков.

– Ну, то тут, то там. Эээ…

– Ты пьян?

– Еще бы!

– Где?

– «У Фелипе» на Третьей.

– Оставайся там. Ты меня слышишь?

– Я не могу оплатить счет, – громко и невнятно прошептал он. – Мне придется остаться. Почему, ты думаешь, я позвонил?

– Не двигайся, Стоуни. Обещай мне.

– Обещаю.

Она повесила трубку и вернулась за столик.

– Мне нужно идти, – прошептала она на ухо Ричарду, вешая сумочку на плечо.

Он удержал ее за запястье.

– Что такое?

Черт побери, она хотела уйти. Немедленно. Вздохнув, Саманта снова наклонилась к нему.

– Стоуни, – прошептала она.

Рик поднял салфетку с коленей и положил ее на стол.

– Просим нас извинить, – произнес он, совсем как она. – Дон, /вы не могли бы проследить, чтобы этот чек попал к Гвинет?

– Конечно. Надеюсь, ничего серьезного?

– Нет. Небольшая неразбериха из-за часовых поясов, – ответил он с фирменной улыбкой. – Хорошего вечера.

– Спокойной ночи, Рик, Саманта.

Уже выходя из комнаты, Саманта не смогла удержаться, чтобы не бросить украдкой взгляд через плечо Рика. Тумбс сидел к ним спиной вполоборота, но она и пяти центов не поставила бы на то, что он не заметил ее ухода. Если они засекут черную «Миату» по дороге в бар «У Фелипе», той придется отправиться в кювет.

Рик достал телефон и набрал Бена, когда они вышли из дома. Минуту спустя длинный «мерседес» подъехал к середине подъездной аллеи.

– Бен, пожалуйста, отвезите нас в бар «У Фелипе» на Третьей улице, – сказала Сэм, залезая на заднее сиденье, несмотря на желание сесть впереди и самой вести машину.

– Это не очень хороший район города, мисс Сэм, – ответил водитель через плечо, выезжая на улицу.

– Я знаю.

Она порылась в сумочке. Та была столь мала, что после того, как Саманта закинула в нее несколько скрепок, кусачки, помаду и телефон, места для чего-то еще не осталось. Сэм достала две двадцатидолларовые банкноты.

– У тебя есть наличные? – спросила она у Рика.

– Пара сотен, – ответил он, внимательно изучая ее лицо.

– Стоуни пьян и сказал, что позвонил потому, что не смог заплатить по счету в баре. Он не часто выпивает, но когда делает это… Я не уверена, что мне хватит сорока баксов.

– Нет проблем, – отозвался Рик.

По крайней мере, он изучил ее достаточно хорошо, чтобы не набрасываться с заявлениями, что Стоуни оказывает на нее дурное влияние. Стоуни – член ее семьи. И точка.

Саманта поерзала на сиденье. Стальные нервы во время ограбления – одно дело, однако встречи с человеком, заменившем ей отца, после его исчезновения на неделю, было, очевидно, достаточно, чтобы сделать ее полностью уязвимой. Даже когда она готова была разозлиться на него.

– Он сказал, где был? – спросил Ричард и казался при этом гораздо спокойнее, чем, вероятно, выглядела она сама.

– Я не спрашивала.

– Ты…

– О, не переживай! Я это сделаю. Просто хочу убедиться, что он никуда не исчезнет, когда я это сделаю.

– Звучит знакомо, – пробурчал Рик себе под нос.

И тем не менее она услышала. И возразить ей было нечего.

– О, я поняла, – сказала она сухо. – Твоя прогулка на милю в мокасинах. У моего ухода, по крайней мере, был разумный повод.

– Я не намерен спорить с тобой прямо сейчас. Меня больше интересует, почему Уолтер выбрал столь неудачное время, чтобы исчезнуть.

– Как и меня, но надеюсь, это просто случайное совпадение.

– Представь себе, я тоже.

Двадцать минут спустя Бен остановил «мерседес» за полквартала от «У Фелипе». Череда «харлеев» и сверкающих мощных автомобилей выстроилась вдоль улицы прямо перед баром, и, пока они шли, Рик придвинулся к ней ближе. Что до Саманты, она чувствовала себя здесь как дома. Она выросла в захудалых барах, где Мартин мог выведывать информацию о первоклассных ограблениях у своих приятелей – отбросов общества. Саманта научилась нигде не выделяться, но иногда в таких местах, как это, ей было проще всего.

– Следуй за мной, хорошо? – попросила она, остановившись у открытой двери. Внутри бар гудел и источал жар и зловоние, словно был живым существом.

– К делу.

Расправив плечи, она вошла в «У Фелипе».

Кто-то присвистнул: «Смотри, кто пришел!».

– Прибыло высшее общество. Доставай шампанское, Фелипе!

Все взгляды, казалось, были направлены на нее и Рика – ладно, на нее, так как подавляющее большинство посетителей бара составляли мужчины. Саманта сверкнула невозмутимой улыбкой.

– Принесешь мне пива, дорогой? – попросила она, проведя пальцем вдоль лацкана смокинга Рика.

Он явно не желал оставлять ее одну, но, бросив сердитый взгляд, направился к бару. Было около одиннадцати вечера, и некоторые из этих парней пили уже пять-шесть часов кряду, тогда как кое-кто только начал. Если бы пришлось выбирать, Сэм предпочла бы менее пьяных и более здравомыслящих, но здесь таких не водилось. В баре все-таки было трудно найти приятных трезвых джентльменов – за исключением парня у стойки, покупавшего ей пиво.

– Сюда, милая!

Она развернулась к дальнему углу бара, расположенному ближе всего к запасному выходу. Освещенный мерцающим сиянием старого музыкального автомата, Уолтер Барстоун сидел за одним из столиков, покрытых арахисовой шелухой, и махал бутылкой пива в ее сторону. Пусть она уже слышала его голос по телефону, но, увидев его здесь и осознав – окончательно осознав – что он жив, Саманта почувствовала, как волна облегчения окатила ее с головы до ног.

– Эй, сюда! – эхом отозвался один из байкеров.

– Нет, ко мне! У меня есть кое-что для тебя, милая!

Не обращая на них внимания, Саманта продвигалась между столиками, пока путь ей не преградил огромный здоровяк. Большие парни и байкерские забегаловки. Это как половинки печенья «Орео», скрепленные кремом, только гораздо вульгарнее и не настолько приятно.

– Привет, – сказала она, задирая голову, чтобы посмотреть на него.

Седеющая рыжая борода разделилась в улыбке.

– И тебе привет! Заблудилась и ищешь чуток южного гостеприимства?

– Нет, – возразила Сэм, перемещая свой вес на левую ногу. – Мечтаешь петь сопрано, малыш?

–Ах ты, нахальная сучка. Почему бы тебе не приласкать меня своим дерзким ртом, дрянь?

Саманта поджала губы и ударила его со всей силы в пах острием двухдюймового каблука правой туфли. Когда здоровяк осел на пол, хватая ртом воздух, Сэм послала ему воздушный поцелуй.

– Прости, – проговорила она, обходя его. – Я не работаю в команде.

Больше никто не вставал у нее на пути. Она добралась до столика Стоуни, удержавшись, чтобы не обнять бывшего скупщика краденого. Вместо этого она села слева от него, пока он переводил взгляд с нее на стонущего Гигантора.

– Хороший удар.

– Спасибо. Где тебя черти носили?

Рик поставил перед ней бутылку пива и сел напротив, справа от Стоуни.

– Может, обсудим это где-нибудь в другом месте? – предложил Ричард.

– Нет. Сэм вырубила самого большущего амбала в баре. Теперь никто не доставит нам неприятностей.

– Это из руководства по дракам в баре? – скептически осведомился Рик.

– Малыш, с чего тебе тащить сюда английского маффина? – Стоуни осушил свою бутылку и потянулся за ее, которую она тут же отодвинула подальше. – Знаю я, с чего, – продолжил он прежде, чем она смогла ответить. – Теперь он во всем участвует.

– Тебе не удастся увильнуть из-за Рика, – возразила Саманта. – Так что случилось? Ты был на деле? Поэтому исчез?

– Дело. – Стоуни издал гортанный, слишком громкий смешок. – Для того чтобы идти на дело, должны быть люди, желающие тебя нанять.

– Так все это из-за того, что ты утратил связь с отбросами общества? Да брось ты!

– Нет, Сэм, это мы отбросы общества. Ты просто сообразила, как притвориться ненадолго, что ты не такая.

– Хватит, – вмешался Рик. – Давай затащим его в машину.

– Все в порядке. Он всегда пребывает в унылом, раздраженном состоянии, когда выпьет. Не важно, как хорошо идут дела.

– Да, но ведь сейчас дела обстоят не так хорошо?

– Не знаю. Ты мне скажи, Стоуни.

Он хлопнул здоровенной ладонью по столу.

– Представь, ты пытаешься ладить с людьми, выполнить работу, за которую тебе заплатили, и ты знаешь, что делаешь. Потом, – он ткнул пальцем в Саманту, – потом ты понимаешь, что работа, для которой тебя наняли, не та, что ты думала, тебя надули. И твоих людей надули.

Внезапно встревожившись, Саманта наклонилась ближе.

– Тебя ищут копы? – прошептала она, не в силах удержаться от взгляда на Рика, сидевшего с серьезным, раздраженным выражением на лице. – Они гонятся за нами?

– Тьфу! – пробурчал Стоуни, почти сбив с ее ног своим дыханием. – Мужик не может даже выпить и спокойно обдумать свое будущее?

– Мне кажется, в твоей голове сейчас плещется куча всякого дерьма, Стоуни, – ответила Сэм. – И по-моему, ты не в состоянии связно объяснить, что, черт возьми, происходит, пока не проспишься. Так что давай убираться отсюда.

– Ты не можешь меня заставить.

Отлично.

– Ты хочешь, чтобы я оплатила твой счет?

Стоуни хихикнул.

– У меня совсем нет бабла, – громко прошептал он.

– Так давай уберемся отсюда прежде, чем ты разоришь и меня.

Уолтер с трудом поднялся на ноги, без своей обычной а-ля Халк Хоган встречает Дайану Росс. Сэм взяла его под руку и начала продвигаться к двери, Рик подхватил с другой стороны. Гигантор оторвался от пола, чтобы сесть на стул, его колени были подтянуты к подбородку. Она знала, что эти туфли не зря ей нравились.

– Эй, он не уйдет, пока кто-нибудь не заплатит по его счету, – окликнул их из-за стойки парень кубинской наружности, как предположила Саманта, Фелипе.

– Я позабочусь об этом. – Рик помог переместить большую часть массы неповоротливого Стоуни на ее плечо, затем снова отправился к барной стойке.

– Черт, – проворчал Стоуни. – Теперь я буду должен маффину.

– Расплатишься с ним завтра. Просто оставайся на ногах, пока мы не выберемся наружу.

– Почему я больше не могу быть скупщиком краденого? – неожиданно спросил он. – Я не хочу заниматься безопасностью. Это отстой.

– Это и ежу понятно, приятель.

Они выбрались наружу, сопровождаемые немногочисленным свистом и улюлюканьями, но без физического вмешательства. И хорошо бы ничто не задело Рика, когда он будет выходить из бара после оплаты счета. По крайней мере эти парни открыто выражали свои желания, вместо того, чтобы идти домой и дрочить на ее фотографию.

Бен и Рик добрались до них примерно в одно и тоже время, и втроем они сумели запихнуть неповоротливую тушу Стоуни на заднее сиденье «мерседеса». Саманта с Риком втиснулись рядом и направились в Солано-Дорадо.

– Мы едем не к моему дому, – заявил Стоуни.

– Сегодня – нет, – ответила Саманта. – Я не собираюсь упускать тебя из виду, пока не узнаю, что происходит.

– Происходит то, что я вынужден быть хорошим, потому что ты хочешь быть хорошей, а я достаточно стар, чтобы быть твоим чертовым папочкой. Кто сделал тебя боссом?

– Ты…

Рик накрыл ладонью ее руку.

– Ты любишь ее, Уолтер. Вот почему ты выбрал отставку.

– Не лезь не в свое дело, маффин, – пророкотал скупщик краденого. – Английский маффин.

Рик глубоко вдохнул.

– Может, пора рассказать ему, что мы выяснили о Габриэле Тумбсе?

– Не сейчас, пока он в таком состоянии, – ответила Саманта. Ей совсем не хотелось снова говорить об этом, но, как сказал Рик, Стоуни – член семьи и он поддерживал ее – как правило, – когда никто другой этого не делал. Не считая прошлой недели.

– Габриэль Тумбс – подлец, – пробормотал Стоуни.

– А то я не знаю.

Хорошо, возможно, сейчас как раз подходящее время, чтобы поговорить о Тумбсе, если Стоуни не станет по обыкновению скрытничать.

– Сколько раз я на него работала?

– Четыре.

– Четыре? – переспросила она, хотя прекрасно расслышала. – Почему я знаю только про один?

– Потому что я не говорил тебе о трех других. Он сказал, что ему понравился твой стиль и предложил доплату, если я обеспечу, чтобы именно ты выполнила для него кое-какую работу. – Уолтер неприятно хмыкнул. – И я взял ее, потому что я сволочь.

– Он знал мое имя?

– Не-а. Я бы ему этого не сказал. Тумбс твердил, что ты заслуживаешь внимания, мол, ты будущий король Артур или королева Гиневра или что-то в этом роде. Придурок. Но что поделаешь, десять косарей сверху – это десять косарей сверху.

Дешево же Стоуни ее продал.

– А тебе не приходило в голову, что он мог сдать меня копам, или Интерполу, или еще кому?

– Ни в коем случае. Я предупредил, что если он наколет одного из нас, я пошлю копам записи наших с ним разговоров.

– Как думаешь, почему он хотел, чтобы работала именно я? – спросила Сэм, превозмогая рвотный рефлекс.

– Тумбс считает себя кем-то вроде сёгуна, – невнятно произнес Стоуни, шаря под сиденьем до тех пор, пока не нашел холодильник и не достал бутылку воды. – А ты его самурай, ронин или типа того.

– У ронина нет хозяина.

– Ты понимаешь, о чем я, Сэм.

– Он связывался с тобой после того, как мы открыли «Безопасность Джеллико»?

Стоуни не ответил. Вместо этого он откинулся назад, скрестил на груди руки и уставился в окно. Саманта восприняла это как большое жирное «да», но хотела услышать подробности. Учитывая содержимое башенной комнаты Тумбса, это могло быть важно.

– Это очень важный вопрос, Уолтер, – произнес Рик, озвучив ее мысли.

–Может, ты не будешь вмешиваться в наши с Сэм дела? – Стоуни бросил свирепый взгляд через плечо, затем снова отвернулся к окну. – Думаешь, ты такая «шишка», но это ты все разрушил. Держу пари, ты даже не представляешь, от каких заработков отказалась Сэм, чтобы быть с тобой. Миллионы. И это все, что я скажу. Миллионы.

– Спасибо, Стоуни. – Саманта, нахмурившись, посмотрела на его профиль. – Есть еще какая-нибудь хрень, о которой тебе хотелось бы потрепаться? Мой счет в банке? Где ты хранишь папки с заказами?

– Ладно, – буркнул Стоуни. – Восемь месяцев назад Тумбс мне позвонил и заявил, что догадался, что ты и есть тот вор, который выполнял для него поручения.

– И что ты ответил? – спросил Рик, его голос превратился в грудной и монотонный, как всегда, когда он по-настоящему сердился или беспокоился.

– Сказал, что он сошел с ума! А что я еще мог сказать, по-твоему?!

– Думаю, Рик имел в виду, как ты объяснил, что работаешь вместе со мной в охранном бизнесе, – произнесла Саманта более мягко.

Рик был так вежлив и сдержан, – а Сэм знала, каким взрывным он мог быть, – что ей захотелось, чтобы разговор между ней и Стоуни происходил с глазу на глаз. У них имелись свои собственные условные обозначения, мелочи, которые они знали друг о друге, и их мир с перекошенным кодексом, о котором Рику все еще приходилось спрашивать.

– Я сказал, что помогал растить тебя, пока Мартин работал, и что обещал позаботиться о тебе, если с ним когда-нибудь что-нибудь случиться.

Она поцеловала его смуглую щеку.

– И тебе даже не пришлось врать.

Он ударил себя в грудь.

– Это потому, что я знаю, что делаю.

– Так он оставил тогда эту тему? – подсказала она, прежде чем Рик снова начал действовать Стоуни на нервы. – Его версию на мой счет?

– Ну, вначале он попытался нанять тебя украсть что-то у его соседа, но я повторил, что ты не воровка, а я отошел от дел.

– А что я должна была бы украсть?

– Не знаю. Что-то для его коллекции.

– Это сужает поиски, – сказала Саманта, снова расслабившись.

– Гм. Что-то японское и у кого-то рядом, – задумчиво сказал Рик. – Разве не забавно, если бы…

– Нет, – перебила она. – Потому что это означало бы, что он с самого начала знал, что ворованное у Пиколтов, да и слишком уж странно, если бы он хотел нанять меня украсть как раз то, что я намереваюсь украсть завтра.

– А больше никаких странностей не случалось на нашем веку?

Саманта послала Рику короткую улыбку. Ага. Жизнь полна странностей и совпадений. Нянчась со Стоуни сегодня вечером, Сэм упустила второй шанс спасти Кларка, а это означало, что придется перенести операцию на завтра или объяснять десятилетке, почему она не сдержала обещание.

Хорошо хоть, вся ее семья снова вместе и в безопасности. По крайней мере до завтра, когда все начнется сначала.

Глава 23

оскресенье, 10:48

Ричард поднялся из-за компьютера и направился в заднюю часть дома. Убеждая Саманту заняться садом, он упустил из виду, какими шумными могут быть последствия.

– Боже, – пробормотал он, входя в библиотеку. Да, конечно, дому уже около ста лет, но все же окна и стены могли бы иметь хоть какую-то звукоизоляцию.

– А представляешь, что я чувствую? – пробормотал стоявший у окна Уолтер Барстоун. В ладонях он сжимал чашку с кофе, его шоколадного цвета кожа приобрела землистый оттенок.

– Уолтер. Я не знал, что ты все еще здесь.

– Сэм хочет поговорить со мной. Что, полагаю, означает поорать на меня. – Барстоун сделал глоток кофе. – К тому же я не помню, где оставил свой грузовик.

– Неподалеку от бара, наверное.

Рик прошел через комнату и встал у соседнего окна. Там, где раньше находился его безукоризненно чистый бассейн с голубым дном, теперь просматривалось лишь коричневое болото грязи и наполовину убранного бетона, вокруг которого стояли трактор, экскаватор и еще какой-то грузовик, наименования которого он назвать затруднялся. – Послать водителя поискать его?

– Не надо. Я возьму такси, как только меня выпустят отсюда.

– Саманта говорила, что ты становишься крайне мрачным, когда напьешься. Похоже, это распространяется и на похмелье.

Уолтер взглянул на него.

– А ведь тебе это нравится, да?

– Чрезмерно. И ты должен мне восемьдесят пять долларов.

– Восемьдесят пять баксов? На столько я не выпил.

– Нет, твоя выпивка обошлась в пятьдесят долларов. Остальное – чаевые и взятка Фелипе, чтобы он не звонил в «Развлечения сегодня» и не болтал, что мы с Самантой посетили его заведение.

– Фелипе продешевил.

– Похоже, он принял меня за некоего Брэда Хилльера, очевидно, какую-то звезду мыльных опер.

Уолтер хмыкнул, потом прижал свободную ладонь к виску.

– Знаменитым быть неприятно, но еще неприятнее, когда тебя не узнают.

– Это просто недоразумение. – Ричард подождал мгновение, пока шум отбойных молотков, разбивающих бетон в оставшемся углу бассейна, не стих. – Саманта рассказывала, почему мы задавали тебе вопросы о Тумбсе?

– Потому что подозреваете его в краже доспехов.

– Потому что вчера утром мы проникли в его дом и обнаружили запертую комнату, оклеенную фотографиями Саманты и статьями о ней.

Чашка выпала из рук скупщика краденого.

– Что?

– Да. Очевидно, мистер Тумбс следил за ней почти весь прошлый год и наблюдал за ее успехами по меньшей мере три последних года. Те четыре предмета, которые по твоей протекции она украла для него, установлены на гранитных пьедесталах посреди комнаты.

– Чокнутый придурок, – прошипел Уолтер, его и без того болезненного цвета лицо приобрело меловой оттенок. – Сукин сын.

– В точности мои мысли.

Барстоун взглянул ему в лицо.

– Такое чувство, что тебя это совершенно не волнует, Аддисон, – сказал он дрогнувшим голосом.

– Ну, у меня был почти целый день, чтобы подробно обдумать, что я намереваюсь сделать с Диким Биллом Тумбсом. – Ричард старался сохранять ровный тон, но при имени Тумбса не сдержал гневных нот. Он обдумывал, воображал, предвкушал – как ни назови, – но когда он закончит с Габриэлем Тумбсом, ублюдок никогда больше даже не взглянет ни на одну женщину, не говоря уж о Саманте, ни с каким иным выражением, кроме как с печальным сожалением. По крайней мере, Рик надеялся, что удаление половых органов окажет на Тумбса именно такой эффект.

– Я убью его, – пробормотал Уолтер, его невидящий взгляд задержался на разрушенном бассейне.

– Только если я не доберусь до него раньше.

Рик прошел к рабочему столу и вызвал по интеркому Рейнальдо.

– Мы немного пролили кофе в библиотеке, – сообщил он главному домоправителю. – Принесите новую чашку для мистера Барстоуна

– Для мистера Стоуни? Сию минуту, сэр.

– Прошу прощения, – пришел в себя бывший скупщик.

– Не стоит беспокойства.

– А где Сэм, кстати? – спросил Уолтер.

– В душе.

Вздохнув, Рик присоединился к Барстоуну у окна. Когда-то нужно сделать этот шаг. Сейчас, когда они отчасти играют в одной команде, может быть, и есть тот самый подходящий случай, которого он ждал.

– Я человек, придерживающийся традиций, – начал Рик.

– Мы по-прежнему говорим о Тумбсе? – спросил Уолтер.

– Нет.

– Тогда побереги свои идеи до того момента, пока моя голова не прекратит попытки взорваться. Тогда и подеремся.

– По традиции, с этим следует обращаться к отцу леди.

Барстоун развернулся на сто восемьдесят градусов, чтобы встретиться лицом к лицу с Ричардом.

– Хм?

– В данных обстоятельствах, хотя, на самом деле, в любых обстоятельствах... – продолжал Ричард, не обращая внимания на протест, подозрение и изумление, отразившиеся на лице собеседника. – Я знаю, что своим отцом она считает больше тебя, чем Мартина. Равно как и я.

– О чем ты говоришь?

– Я прошу твоего благословения, поскольку намереваюсь предложить Саманте выйти за меня замуж.

Уолтер довольно тяжело плюхнулся на широкий подоконник.

– Святый Боже.

По мнению Ричарда это звучало лучше, чем «Только через мой труп», хотя он предпочел бы немедленное согласие и дружеское рукопожатие.

– Она знает?

– Да, она догадывается, что я хочу жениться на ней.

А вот знает ли она, что он собирается в ближайшее время сделать предложение, – совсем другой вопрос.

– Что, если я скажу «только через мой труп»?

Ага, вот и оно.

– Я не прошу твоего разрешения. – Ричард сказал это с гораздо большим спокойствием, чем испытывал на самом деле. – Мне нужно твое благословение.

– И зачем тогда беспокоиться, спрашивая меня, если мой ответ ничего не значит?

– Значит.

– Что значит? – спросила Саманта, вплывая в комнату с подносом, на котором стояли две чашки кофе и диетическая кола.

– Я просил Рейнальдо…

– Я забрала у него напитки и послала его к Хансу за свежевыпеченными брауни.

– Я думал, ты предпочитаешь брауни из Нью-Йорка, – прошептал Рик, забирая у Саманты поднос и одновременно целуя ее.

– Не произноси этого там, где Ханс может подслушать, – в ответ прошептала она, беря кофе с подноса и передавая его Уолтеру. – И, кстати говоря, и те, и другие очень хороши.

– У тебя отличное настроение, – сделал вывод Уолтер, переводя взгляд с Ричарда на Саманту.

– Почему бы и нет? Оба моих парня здесь и в безопасности, и я не страдаю похмельем.

– Очень смешно, остряк-самоучка. – Барстоун не отводил взгляда от Саманты, когда она взяла с подноса содовую и потянула колечко. – Рик рассказал мне о доме Тумбса.

– Да? Прекрасно. Я как раз хотела поговорить с тобой, убедиться, что ты понимаешь: я не считаю, будто ты или я сделали что-то неправильно. У нас и раньше бывали клиенты, нуждавшиеся в моих специфических услугах.

– Может быть, но мне следовало рассказать, когда он появился в офисе с намерением нанять тебя для взлома.

– Да, следовало, – согласилась она. – А почему ты не сделал этого?

– Ты была в Париже со своим английским маффином, да и мне показалось, я все уладил. Если бы я мог хотя бы предположить, что он коллекционирует твои фото, дорогая, я бы…

– Я знаю.

– Что вы сделали с фотографиями?

Саманта нахмурилась.

– Мы оставили их там. Я все еще ищу доспехи и не хочу, чтобы Тумбс начал трезвонить, что его дом взломали. Да и ни к чему нам, чтобы он вызвал полицию, тем самым дав им шанс увидеть мои фотографии и все те статьи об ограблениях, аккуратненько разложенные в хронологическом порядке.

– Что, если бы ты все еще промышляла воровством? Как бы тогда поступила?

Долгое мгновение Саманта смотрела на своего бывшего скупщика краденого.

– Если бы я все еще была в игре и у меня не было бы причин хранить поиски доспехов в тайне от Тумбса, я бы сожгла его дом дотла, начиная с той комнаты.

Спокойная уверенность, с которой Сэм сказала это, напугала Ричарда, хотя вчера он подумывал о том же самом. Как говаривала сама Саманта, она надела белую шляпу, но Рик сомневался, что та темная, опасная сторона ее натуры, та самая, которая всегда помнила о необходимости постоянно оглядываться через плечо, иначе нападут со спины, исчезнет когда-либо. Об этом свидетельствовала и прошлая ночь: когда бегемотоподобный байкер бросился на нее, Саманта, вместо того чтобы позвать на помощь, сама уложила парня прежде, чем Рик успел сделать хоть шаг.

– Узнаю мою девочку, – с угрюмым кивком сказал Стоуни.

Чертовски здорово. Добрый старина Уолтер вернулся, чтобы напомнить ей, насколько проще все было в давние золотые деньки.

– Саманта, – вслух сказал Ричард, – ты застала нас с Уолтером в разгар важного разговора. Ты не могла бы дать нам еще минутку?

– Конечно. Но не уходи никуда, Стоуни. Мне тоже нужно с тобой поговорить.

– Как же мне повезло, – хмыкнул скупщик.

Как только Саманта вновь вышла из комнаты, Ричард подошел к двери и аккуратно закрыл ее.

– Я предпочел бы, чтобы ты этого больше не делал, – сказал он.

– Не делал чего? Не пил твой изысканный кофе?

– Не поощрял ее на поступки вроде поджога чьих-либо домов. Есть другие пути… решения проблем… которые не приведут к аресту.

Ричард решил не принимать во внимание тот факт, что сам хотел кастрировать Габриэля Тумбса. В конце концов, он же не высказывал этого желание вслух.

– Я уже говорил тебе раньше. Я поддерживаю Сэм во всем, чего бы ей ни захотелось. В отличие от тебя.

– Да, это так, но только потому, что я желаю для нее долгой, счастливой, свободной жизни, в которой над ней не будет довлеть угроза тюрьмы.

– С тобой.

– Со мной.

– Почему бы тебе просто не оставить все как есть? Признаю, она вполне счастлива с тех пор, как встретила тебя. – Барстоун сделал глоток кофе. – За исключением того раза, когда ее подстрелили, и другого раза, когда ее арестовали. Черт возьми, все это случилось после того, как она связалась с тобой.

– А мерзавец, следящий за ее карьерой и развешивающий результаты на стене, занялся этим до того, как она встретила меня. А дела, которые завели Интерпол и ФБР, только и ждущие фотографии или отпечатка пальца, чтобы пустить их в ход вместе со всеми доказательствами, которые они собирали с начала ее деятельности. К этому я не имел никакого отношения. Мы и впрямь собираемся сравнивать ее жизнь до меня с жизнью со мной, Уолтер?

– Если ты женишься на ней, это не превратит ее в леди Аддисон.

– Вообще-то, леди Роули. И я считаю, что это наше дело, мое и Саманты. Я просто хочу, чтобы ты знал.

– Я думал, тебе нужно мое благословение.

– И это тоже, но я смогу жить и без…

– Хорошо.

Ричард снова закрыл рот.

– Хорошо? – повторил он, приподняв бровь.

– Ладно. Даю вам свое благословение. – Уолтер покрутил рукой в воздухе в очень бледном подобии монаршего поклона.

Глубоко изумленный, Ричард сделал глоток кофе, чтобы дать себе время внутренне успокоиться.

– С чего бы это такой внезапный поворот?

Барстоун приподнял густую бровь.

– Я одобрил твое решение. Ты и правда хочешь знать почему?

– Да. Хочу.

– Прекрасно. Она начала поговаривать о том, чтобы завязать, за пару месяцев до вашего знакомства. Но взяться еще за одно или два дельца для нее по-прежнему было интереснее, чем заниматься чем-то законным. Она могла бы продержаться вдали еще пару лет, но в конечном итоге закончила бы, как Мартин. Полагаю, ты единственный, ради кого она может отойдет от дел. – Уолтер поколебался. – И ты любишь ее сильнее, чем кто-либо еще в ее жизни. За исключением меня, конечно.

Будучи в курсе некоторых поступков скупщика, Ричард мог бы и поспорить с этим, но вслух ничего не сказал.

– Тогда спасибо тебе.

– Ага. Но вряд ли ее ты убедишь так же легко, как меня. – Барстоун прошагал к дверям. – А сейчас, с твоего позволения, пойду получу разнос, вызову такси и отправлюсь на поиски своей машины.

Ричард подождал, пока не останется в библиотеке в одиночестве, потом сел за стол. Внизу рабочие Пискфорда продолжали крушить бассейн, грохот ломающегося бетона и загружаемых в сменяющие друг друга самосвалы разбитых кусков разносился по всему дому. Неожиданно разговор с Уолтером оказался, вероятно, самой легкой из задач, которые Рик запланировал на сегодня. Но тем не менее, он позволил себе слегка улыбнуться. Он убедил Тома и Уолтера – ну, почти – и теперь осталось поговорить еще с одним человеком. Самым важным.

Саманта лениво прислонилась к перилам лестницы и потягивала содовую. Что бы там ни обсуждали Рик и Стоуни – а она подозревала, что речь шла о ней, – по крайней мере, они не орали. И все же она решила подслушать у двери, частично из любопытства, но большей частью потому, что в ее жизни секреты, витающие вокруг, могли представлять опасность.

Едва она успела выпрямиться, Стоуни вышел из библиотеки и закрыл за собой дверь.

– Ты в порядке? – спросила Саманта.

– Я чувствую себя так, словно он директор школы, который только что оставил меня после уроков, а ты та хулиганка, вместе с которой я раскрашивал из баллончика стены. Да, я в порядке.

– Ты помнишь, где остался твой грузовик?

– В общих чертах.

– Пойдем поищем его.

– Я не собираюсь сообщать тебе, о чем мы разговаривали. Это его дело.

Проклятье.

– Ладно, я просто не хочу, чтобы он слышал то, что я тебе скажу.

– Что за веселый денек сегодня.

Все еще ворча, Уолтер проследовал за Самантой через холл, где она ухватила пирожное с тарелки, которую Рейнальдо нес в библиотеку.

– На какой машине поедем? – спросила она, когда они вошли в гараж.

– Ты слишком свободно обращаешься с имуществом Аддисона, замечаешь?

Вытаскивая ключи от «Барракуды», Сэм искоса глянула на него.

– Это мое дело.

– О, это я знаю.

Что бы Стоуни там ни думал, больше он ничего не произнес, пока Саманта заводила машину и выезжала за главные ворота, направляясь к «У Фелипе». Примерно на полдороге она свернула на парковку у бакалейного магазинчика и заглушила двигатель.

– Рассказывай.

– Что рассказывать?

– Почему ты сбежал? Вот что.

Уолтер нахмурился, его брови почти сошлись на переносице.

– Я говорил тебе прошлой ночью.

– Та чушь про Тумбса? Или та часть, где ты вещал о том, что больше не хочешь заниматься охранной деятельностью?

Стоуни долго глядел в свое пассажирское окно.

– Ты знаешь, я люблю тебя, дорогая. Так что, когда ты отошла от дел, я поступил так же. Наверное, чтобы тебе не пришлось порывать все старые связи. Но прошел уже год.

– Ты не думал, что, завязав, я долго продержусь? – спросила Саманта и ее сердце сжалось. Она знала, что он сделал это ради нее, и, что не был особенно счастлив – тоже знала, но разве он возмущался? Разве негодовал на нее?

– Вообще-то да, не думал. Когда ты взялась за возвращение картины для музей Нортона, я подумал, что так ты пытаешься придерживаться выбранного пути, насколько хватит сил. И даже потом каждую пару месяцев ты начинала расспрашивать о заказах, которые я получал на ценности, выискивая что-то, что заинтересовало бы тебя.

– Это моя проблема, – возразила она. – Не меняй тему. Ты исчез. И задолжал мне объяснения.

– И почему же я должен что-то тебе объяснять?

– Потому что ты моя чертова семья, Стоуни. Ты не можешь исчезать, не дав мне знать, что с тобой все в порядке.

Он сделал глубокий вдох и выдох.

– Ладно, мне нужно было подумать.

– Подумать о чем?

– О том, хочу ли я сохранять свои старые каналы информации для того, чтобы ты могла выйти на кого-то из них. Твои дела отражаются и на мне тоже.

– О. – Саманта пристально смотрела на руль. – Тебе угрожали?

– Каждому кто-то угрожает, Сэм. Ты же знаешь. Это часть игры. Но похоже, – причем скорее раньше, чем позже, – у меня не останется никого, кто захочет поговорить со мной.

– Я все еще говорю с тобой.

– О, вот как, спасибо. – Он коротко улыбнулся. – Та работа по розыску ценностей. Тебе на самом деле это нравится?

– Так и есть. Не считая того момента, когда я увидела наводящую ужас комнату в доме Тумбса.

– Расскажешь мне?

– Не желаю говорить об этом прямо сейчас. Я хочу поговорить с тобой, с единственным человеком, которому я могу рассказать все. Я скучала по тебе эту неделю. Ты не представляешь, что здесь происходит. Мне пришлось взять с собой Обри, чтобы помог проникнуть в дом Тумбса.

– В любом случае на законных основаниях мы бы с тобой туда никак не попали. Обри хороший парень.

– Как и ты. Так что не смей думать, что можешь оставить меня одну лицом к лицу со всем этим безумным дерьмом.

– А что произойдет, когда я избавлюсь от всех контактов? Тогда я стану просто нелепым черным красавчиком, работающим в твоей фирме.

– И моим партнером. Если ты вконец заскучаешь, мы придумаем еще что-нибудь для тебя. Может быть, откроем антикварный магазинчик. Тебе нравится антиквариат, и ты прекрасно в нем разбираешься.

– А ты серьезно настроена подыскать причины, которые заставят меня застрять здесь.

– Ну, ты провел пару дней, раздумывая над тем же, да?

– Так и есть. Я ездил в Майами, потолковал с парой людей, получил несколько заказов на ценности и попытался выяснить, что получится, если со мной не будет тебя, учитывая, что ты выполняла всю рискованную работу и зарабатывала нам реально крутые бабки.

– Стоуни, ты…

– Я не смог представить этого, – прервал он. – Мне не нравится устанавливать системы безопасности, но заниматься прежним бизнесом без тебя, мне нравится еще меньше. И тогда я разозлился на самого себя, поскольку осознаю, что ты, словно бабочка, выпорхнувшая из кокона, и мне нужно отпустить тебя, чтобы тебе было лучше.

– Ты вовсе не осложняешь мою жизнь, – возразила Сэм, ее голос слегка дрожал под влиянием эмоций. – Ты помогаешь мне не сойти с ума из-за того, что постоянно приходится следовать букве закона.

– Я рад, что ты это сказала. Поскольку прошлой ночью – и этим утром – я размышлял и понял: раз уж ты справляешься с тем, что тебе не слишком нравится, чтобы быть со своим английским кренделем, то и я смогу делать то, что не сильно радует меня, лишь бы оставаться рядом с тобой. Правда, по крайней мере часть этого времени я был под мухой, так что, возможно, в моих рассуждениях вообще нет смысла.

Саманта наклонилась и обняла его.

– Спасибо, – сказала она, слезы катились по ее лицу.

– Нет, тебе спасибо, дорогая. Теперь расскажи мне об этой жуткой комнате.

Пока Саманта заводила машину и выезжала на дорогу, она коротко описала Уолтеру увиденное в доме Тумбса. Черт возьми, на минуту она решила, что потеряет Стоуни на темной стороне. Для нее стимулом оставаться добропорядочной гражданкой был Рик, хотя дело не только в нем. Везет обычно до поры до времени, а Саманта достаточно долго испытывала судьбу. Для Стоуни единственным стимулом не преступать закон, оказалась она.

– Получается, что в течение трех лет он наблюдал за твоей карьерой и год преследовал тебя.

– Похоже на то. Я даже не могу описать, что… Это самая ужасная вещь, с какой я только сталкивалась. И я даже не хочу думать о том, чем он там занимался. – Саманта передернула плечами.

– И он запросто заявился в «Безопасность Джеллико» и захотел нанять тебя для выполнения работы. Возможно, он бы затаился в кустах и сделал еще пару фотографий, пока ты занималась бы делом. Он мог засадить тебя в тюрьму, Сэм.

– Когда тебя подставляет твой собственный наниматель, это и в самом деле подло, – согласилась она. – Хорошо, что я отошла от дел.

Она чувствовала, что Стоуни смотрит на нее, и не отводила взгляда от дороги. Ее беспокоило, что свидетельства самых опасных поворотов ее жизни хранились в той запертой комнате, но сегодня вечером ей предстоит проникнуть в чужой дом, причем сопровождать ее будут два дилетанта. Вот на чем надо сосредоточиться. Хорошо бы удалось это сделать.

– Что-нибудь еще произошло, пока я отсутствовал? – спросил Стоуни.

Саманта прочистила горло. О взломах и проникновениях говорить было намного легче, чем о личной жизни.

– Поведение Рика в последнее время заставляет меня кое о чем задуматься, – неохотно призналась она. – Мне кажется, он хочет жениться.

– Жениться? – повторил Стоуни. – На тебе?

– Доннер уже занят, – сухо ответила Саманта. – Да, на мне.

– Хм.

Уолтер не выглядел таким уж удивленным, особенно на фоне того, что сама она покрывалась холодным потом, просто произнося это вслух.

– И это все, что ты можешь сказать? «Хм»?

– Ему нужны налоговые льготы, или, может, он хочет привлечь к себе внимание прессы, или еще что-то в этом духе?

– Нет.

– Тогда зачем он сделал тебе предложение?

– Он не сделал. Еще нет. – Саманта нахмурилась, борясь с нарастающим раздражением.

– Хорошо, зачем тогда ему делать тебе предложение, если таково его намерение?

Ее бровь опустилась еще ниже.

– Ты на чьей стороне?

– А есть две стороны?

– Что? Убирайся из этого тела и верни мне настоящего Стоуни.

– Настоящий Стоуни, возможно, сидит в моем грузовике, – пробормотал он.

– Это мне не поможет.

– Чего ты хочешь? Совета? Дорогая, мой единственный брак имел место тридцать лет назад и длился шесть недель. Тебе придется самой принимать решение. Несомненно, у тебя за спиной непростое прошлое, но если Аддисон сделает предложение, то я бы сказал, что он, скорее всего, понимает, как это повлияет – может повлиять – на него. Так что тебе стоит побеспокоиться о том, что лучше для тебя. – Уолтер пожал плечами. – Либо ты планируешь остаться, либо подумываешь уехать. Я с тобой, какое бы решение ты ни приняла.

– Спасибо. Я подумаю.

Стоуни был прав, но это не облегчало ее положения. Что лучше для нее? Откуда, черт возьми, ей знать? Она знала, что ей нравится и доставляет удовольствие, к примеру шоколад – но каждый кусочек немедленно сказывался на фигуре.

–Но это, только если он сделает предложение. С тобой довольно много хлопот.

– Кто бы говорил, мистер У-Меня-Нет-Денег и Я-Не-Могу-Найти-Мой-Грузовик.

Внезапно он выпрямился, указывая вперед:

– Ха. Мой грузовик прямо…

Мобильник Саманты разразился темой из сериала «Семейка Партридж». Дом Доннеров. Продолжая вести машину, она приняла звонок.

– Джеллико слушает.

– Привет, тетя Сэм.

О, черт. Как мог кто-то, обладающий почти фотографической памятью, забыть о бесполом чучеле шести футов ростом. Она же знала, что ей нужно доставить его сегодня. По крайней мере, помнила об этом прошлой ночью. Тьфу ты.

– Привет, Ливия. Я рада, что ты позвонила. Кларк вернется в ваш класс завтра.

Малышка взвизгнула от восторга:

– Правда? Ты нашла его?

– Да.

– Ты супер. И кто его стащил?

Саманта удержалась от того, чтобы прочистить горло.

– Боюсь, это конфиденциальная информация.

– Ладно. Огромное спасибо, тетя Сэм.

– Всегда пожалуйста.

– Я люблю тебя. Пока.

– Я тоже люблю тебя, детка.

Пока она закрывала телефон, Стоуни внимательно смотрел на нее.

– Что? – спросила она.

– Ливия. Ребенок Доннера?

– Одна из них. Она наняла меня. Я помогаю ей найти пропажу.

– Детка, да ты на все руки мастер, как я погляжу?

– Шагай к своему дурацкому грузовику.

Усмехнувшись, Стоуни распахнул пассажирскую дверь.

– Ты уверена, что хочешь отправиться за доспехами сегодня ночью? Я достану светокопии чертежей дома к концу недели.

– Доспехи нужны Висконти к среде. И если я ошибаюсь, у меня останется еще пара дней, чтобы выяснить, где, они, черт возьми, находятся.

– А что ты думаешь насчет Пиколтов?

– Я считаю, доспехи у них. Но порой все же возвращаюсь к мысли, что они у Тумбса.

– Что ж, твои шансы растут. – Стоуни вытянул вперед руку, сжатую в кулак, и Саманта стукнула по нему своим кулачком. – Позвони мне, если тебе что-то понадобится.

– Уже. Я заранее сунула список тебе в карман. – Она пожала плечами под его пристальным взглядом. – Я стараюсь поддерживать свой профессиональный уровень.

– Мм-хм. И что тебе нужно?

– Увидишь. Просто доставь мне это сегодня днем. И позвони Ким, – продолжила она. – Мы с Обри устали объяснять ей, что у тебя непредвиденные семейные обстоятельства.

– Ладно, ладно.

Саманта наблюдала за ним, пока он не подошел к грузовику и не махнул ей рукой. Потом она развернулась, чтобы отправиться обратно в Солано-Дорадо. Положить анатомический манекен с органами наружу в «Барракуду» не самая лучшая идея. Ей нужна неприметная машина и, пожалуй, напарник, который не будет возражать против того, чтобы помочь ей немного потаскать безжизненное тело. А если она не найдет другого помощника, придется просить Рика.

Глава 24

Воскресенье, 15:18

– Зачем нам кусок брезента на заднем сиденье? – спросил Ричард. – А ветошь для мытья машины и пять галлонов воды?

Саманта усмехнулась.

– На светофоре поверни налево.

– Я же все равно узнаю.

– Ага.

Итак, сегодня, очевидно, им предстоят две кражи со взломом. Определенно, он идет на рекорд, особенно если учесть, что и вчера взлом тоже имел место. А вот рекорд ли это для Саманты, Рик не был уверен.

– Ты мне скажешь хотя бы, как нашла Кларка?

– Секрет фирмы. Поезжай туда.

Рик сделал, как попросила Сэм, и остановился перед запертым сетчатым забором, который окружал пару выглядевших пустыми складов. Как, черт возьми, она нашла здесь манекен?

– Тут никого нет, что ли? – спросил Ричард, когда Саманта выпрыгнула из внедорожника.

– Не сегодня.

Захлопнув дверь «Эксплорера», Саманта смело прошагала к забору, как будто была владелицей этой собственности. Открыла замок, действуя настолько быстро, что за это время обычный человек и ключом не успел бы воспользоваться. Потом отстегнула цепочку.

Толчком распахнув ворота, Сэм поманила Рика внутрь. Он проследовал за ней к правому складу, подождал, пока она толкнет вверх подъемную дверь, которая вообще оказалась незапертой, и въехал внутрь.

В одном углу помещения стояли старый стол и потертый стул. На столе располагались телефон, компьютерный монитор и клавиатура, но системного блока не было. Нечто, напоминавшее импровизированную больничную койку, покрытую драным покрывалом и дополненную вешалкой для пальто, выполнявшей роль стойки для капельницы, стояло в противоположном углу.

– Что это, черт возьми, такое? – спросил Рик. Оставив открытой водительскую дверь, он подошел к Саманте, стоявшей перед скрученным в рулон куском черного брезента.

– Реквизит для съемок фильма, – ответила Сэм, хватаясь за один конец свертка. – Поможешь мне отодвинуть это от стены?

Ричард взялся за другой конец тяжелого, шести футов длиной рулона. Красная жидкость потекла по рукам, и Рик испуганно отскочил.

– Сэм, что…

– Все нормально.

– Ты уверена?

Он показал ей испачканные красным пальцы. Ни у кого из них не было перчаток. Если их поймают за переноской трупа, они оба кончат тюрьмой и сенсационным материалом в «Торжестве справедливости».

Сэм широко ухмыльнулась.

– Доверься мне.

Задержав дыхание, Рик наклонился и снова схватился за брезент. Они потащили его к центру склада. Выбрав среди окружающего беспорядка место почище, Саманта развернула рулон.

– Поздоровайся с Кларком, – объявила она, отбрасывая в сторону последний слой брезента.

Ричард посмотрел на манекен. Кларк лежал в путанице из перепачканных чем-то красным париков и одежды, по большей части женского нижнего белья, и липких красных внутренних органов.

– Милостивый Боже, – пробормотал Ричард.

– Ты порадуйся тому, что у него нет внешних половых признаков, – спокойно заметила Саманта, поднимая печень и почку и отходя к машине. – Давай отмоем это.

Ричард осторожно взял сердце и легкое.

– А зачем нам их отмывать? – спросил он.

– Потому что мы не можем вернуть Кларка в класс мисс Барлоу в таком виде. Детям понадобится помощь психолога.

– Думаю, мне понадобится помощь психолога после того, как я увидел все это. Он воссоздан очень достоверно, правда?

– Если не считать некоторых очень важных недостающих частей.

Ричард коротко засмеялся.

– Нахальная девчонка.

– Ступай достань мозг, Игорь. Я пока займусь этим.

Рик вернулся и подобрал остальные органы.

– Полагаю, это был фильм ужасов?

– Надеюсь.

Ричард какое-то время наблюдал, как Саманта отмывает сердце от краски.

– Это дети, да?

Сэм на секунду прекратила свое занятие.

– Ты можешь продолжать спрашивать, и я расскажу все, что знаю. Но то, что ты услышишь, должно остаться между нами, помнишь?

– Помню.

Что бы она ни рассказала ему, Рик мог строить предположения и делать выводы. Хотя хочет ли он знать? А родители этого ребенка – этих детей – хотят ли знать они? Следует ли им знать об этом?

– А что с фильмом?

– Полагаю, он станет захватывающим приключенческим кино, или же авторам придется заканчивать без жертвы.

– Я имею в виду, где сам фильм? Если ты собираешься сохранить имена создателей в секрете, никто не должен увидеть результат.

– Кларк своего рода особенный, – сказала Саманта через мгновение. – Ты прав, кто-нибудь может узнать его. Я позабочусь об этом.

– И сколько взломов у тебя запланировано на этот уик-енд?

– С одним я уже справилась, на сегодня еще остаются школа и Пиколты, – коротко ответила Сэм. – Я оставлю записку.

– Записку, – повторил Ричард.

– Да. А теперь пошли. Я точно не знаю, через какое время Август и Иветт вернутся с велосипедной прогулки.

На этот раз Ричард нахмурился:

– Я что-то пропустил?

– Маловероятно.

Он положил ладонь на руку Саманты, заставляя ее взглянуть на него.

– Мы ведь собирались обыскать дом Пиколтов после торжественного обеда.

– Я передумала. Если мы придем, когда их не будет дома, а позже явимся к обеду как ни в чем не бывало, они не догадаются подозревать нас в произошедшем. А если мы проникнем в дом позже, у них будет больше шансов решить, что ты – мы – имеем отношение к взлому.

– Твое имя связывали с историей с поддельными произведениями искусства и неудачной кражей из моего дома в Девоншире, любимая. Не стал бы утверждать, что они ни о чем не догадаются.

– Ладно, они не смогут ничего доказать. А вы, лорд Роули, относитесь к тем людям, которых нельзя обвинить в чем-либо, не имея веских доказательств.

– Так значит, ты используешь меня в качестве прикрытия для твоих злодеяний.

– Моих добрых деяний. Мне нужна вторая почка.

Тряхнув головой, Ричард достал остальные внутренние органы, потом вернулся за рассыпавшимися костями.

Кларк и в самом деле представлял собой неисчерпаемый источник информации – и частей тела.

– Как ты собираешься отмывать… полости тела?

– Я просто наполню манекен водой, сполосну, а потом вытру. К совершенству я не стремлюсь, хватит и сносного состояния.

Через полчаса Кларк был хорошенько отмыт и уложен на брезент на заднем сиденье «Эксплорера», части его тела уложили в сумки и пристроили рядом. Саманта покрыла псевдотруп концом брезента, потом пошарила вокруг, пока не нашла в кармане куртки клочок бумаги и ручку в бардачке.

– Что ты собираешься написать?

– Мы нашли ваш реквизит и вернули его в школу, – проговорила она, одновременно продолжая писать. – Если вы хотите избежать уголовного преследования, уничтожьте фильм, так как это единственное оставшееся свидетельство вашего преступления. – Она посмотрела на Рика.– Думаешь, сработает?

– Должно.

Саманта положила записку под край клавиатуры и вдруг замерла:

– А мы не забыли бедро?

Ричард глянул на ногу Кларка, потом проверил сумку.

– Забыли.

– Здорово. Посмотришь в старом брезенте, ладно?

Конечно, ему досталась самая грязная работа. Рик перетряхивал испачканный фальшивой кровью брезент, в то время как Саманта рылась в столе и картонных коробках с остальным реквизитом: бутафорскими пистолетами, пластмассовыми наручниками, полицейскими значками и рубашками – в общем, всем, что может пригодиться для съемок хорошего фильма ужасов.

– О, круто, – воскликнула Сэм, поднимая маленький, наполненный чем-то красным пакет, размером с шоколадную конфету.

– Что это?

– Упаковка с кровью. Актеры подкладывают их под рубашки с небольшим количеством взрывчатого вещества и – «бах!» – ты подстрелен. Петарда.

– А ты разбираешься в киношных спецэффектах, весьма неожиданно.

Саманта засмеялась.

– Мне нравятся всякие штучки. И пусть даже они используются не для взломов, все равно это интересно.

Под краем разбитой кровати прямо перед ним, Ричард краем глаза заметил что-то белое.

– Нашел. Либо это то, что мы ищем, либо у нас настоящий труп.

Аддисон положил вторую бедренную кость в сумку. Забравшись во внедорожник, Саманта велела Ричарду направляться в начальную школу Дж. К. Томаса. До встречи с Самантой Рику никогда не случалось проводить свои дни подобным образом.

Сейчас же, хоть он и не назвал бы это рутиной, но и неожиданного ничего не было. И он наслаждался этим отчаянно.

Обычно он случайно узнавал, что Сэм собирается ввязаться во что-то опасное, и ему приходилось угрожать ей или спорить, чтобы она взяла его с собой. В этот раз она специально вернулась домой, чтобы позвать его в помощники. Да, жизнь прекрасна. Рик искоса взглянул на Саманту. Она устремила рассеянный взгляд в небо. Возможно, вспоминала планировку дома Пиколтов, мысленно пробегая по плану ограбления и прикидывая, с какими сложностями придется столкнуться, когда они найдут кольчугу, а может, гадала, там ли находится то, что им нужно.

– Ты не думаешь, что вся эта затея бессмысленна? – внезапно спросила Сэм.

Какое-то мгновение Ричард обдумывал ответ.

– Если бы у тебя было, скажем, шесть месяцев вместо шести дней, чтобы выяснить, кто твои главные подозреваемые, как бы ты подошла к делу?

– Что ж, – начала Саманта, сползая по сиденью так, чтобы упереться коленями в приборную доску, – я постаралась бы вычислить вора, хотя, возможно, не так уж и важно, кто сделал это, раз ограбление произошло более десяти лет назад.

– Пусть так, но все равно расскажи, как бы ты действовала.

– С надежной командой, ведь надо было не только проникнуть внутрь, но и вынести два ящика, – заметь, только два ящика и ничего больше – под носом у охраны Метрополитен-музея, японских организаторов выставки и спецслужб США.

– И скольких из этих «самых лучших» мы можем подозревать?

– Из списка десятилетней давности? Троих. – Сэм жестом показала, куда ехать дальше. – Здесь поверни направо.

– Ты говоришь довольно уверенно.

– Мне было пятнадцать, и я только начала выходить на большие дела самостоятельно. – Саманта пожала плечами. – Я училась всему, чему могла, у всех, у кого могла.

– И кто же эти трое?

– Габриэль де Соуза, Мик Макклейн и Мартин.

Ричард чуть не проскочил поворот.

– Под Мартином ты подразумеваешь своего отца?

– Ага.

Ладно. Речь идет о доспехах Ёритомо, а не о красочной истории жизни ее семьи.

– Так кто проник в музей?

Саманта вздохнула.

– Думаю, Мик. Габриэль большей частью работал в Европе, а Мартин, когда втянул меня в неудачную затею с Метрополитен-музеем, старался как можно строже придерживаться плана. Он никогда раньше не работал там. Я уверена в этом.

– Прекрасно, значит, Мик Макклейн. И куда мы двигаемся отсюда?

– Не к Мику, поскольку ближайшие тридцать семь лет он проведет в немецкой тюрьме. Но, как я уже говорила, работал он, скорее всего, по заказу. Должно быть, кто-то был очень заинтересован именно в оружии и доспехах Ёритомо. И предмет ограбления, и услуги Мика стоят очень дорого.

– Кто-то, кому очень нужен японский антиквариат, чьи моральные идеалы невысоки, а бумажник очень велик.

– Точно. И я по-прежнему считаю, что заказчики находились на Восточном побережье, иначе Мик провернул бы это дело в Лондоне.

– Кого ты рассматриваешь в качестве трех возможных кандидатов? – поинтересовался Ричард, сворачивая на школьную парковку. – Конечно, учитывая десятилетний срок давности.

– Поскольку те четыре ограбления я выполняла для Тумбса, он по-прежнему возглавляет список. И если бы не условие о моральных качествах, я добавила бы и тебя, просто из-за твоей собственной коллекции. И…

– Думаю, мне следует сказать спасибо.

– Всегда пожалуйста. Остановись здесь. Вот ближайший вход в кабинет мисс Барлоу.

Ричард свернул в ряд, на который она указала.

– Кто еще?

– Все те же Пиколты. Я слышала, как их имена упоминались пару раз, невинными овечками их уж точно не назовешь.

– Итак, теперь твой кандидат номер три.

– Ну, если тебя мы исключаем, я поставлю на Леланда Спайсера. Хотя не уверена, что десять лет назад у него были свободные средства, чтобы позволить себе это. Я изучила список из десяти других возможных покупателей, но могу заверить, что они никогда не видели самурайских доспехов.

Ричард поставил машину на парковку.

– Тогда, учитывая, что мы исключили меня, Спайсера и Тумбса, я бы с уверенностью заявил, что кольчуга у Пиколтов.

Саманта улыбнулась, потянувшись, чтобы прикоснуться к его щеке.

– Очень мило с твоей стороны поддержать меня в этом.

Ричард притянул ее ближе за отворот пиджака и поцеловал.

– Могу поспорить, ты знаешь, что делаешь. Мне кажется, ты не хочешь возвращаться обратно к одной только установке охранных систем.

– Не хочу.

Рик открыл водительскую дверь, не желая омрачать настроение напоминанием, что сегодня ночью он намеревается помочь ей твердо встать на путь карьеры, без всякого сомнения опасной, которую, честно говоря, назвать законной можно лишь весьма условно. Но если продолжать удерживать ее в офисе, это, возможно, убьет ее – если не буквально, то фигурально точно – быстрее, чем гнев домовладельцев.

– Парковка пуста, – отметила Саманта, –так что охранников нет. Скорее всего.

– Это обнадеживает.

– Хм-м. Ты держи Кларка наготове, а я отключу сигнализацию.

И если подумать, мысленно отметил Ричард, поднимая заднюю дверь внедорожника, это было самое простое из дел, запланированных на сегодня.

– Помните, – сказала Саманта, стараясь, чтобы голос звучал спокойно, несмотря на то, что адреналин уже побежал по венам, – отбытие Августа и Иветт на велосипедную прогулку вовсе не означает, что прислуга тоже удалилась. Тем более через три с половиной часа должен состояться званый ужин.

– Отсюда и усы, как я понимаю, – прокомментировал Обри, поправляя щетинки эспаньолки и рыжих усов, которые Саманта приклеила ему.

– Не трогай, театральный клей еще не высох.

Сэм воткнула последнюю шпильку в свои волосы, а потом дважды тряхнула головой, чтобы длинный черный парик лучше «сел». Выпрямившись и посмотрев на себя в зеркало, она сочла, что чем-то смахивает на Шер. Но, что гораздо важнее, Сэм Джеллико она, определенно, ничем не напоминала. Особенно в очках. Откинув волосы назад, Саманта стянула их в конский хвост.

– Не припомню, чтобы когда-нибудь раньше носил спецодежду, – заметил Ричард, появляясь из гардеробной.

– Выглядишь неплохо, – подбодрила Саманта, пряча усмешку. – Вполне могу себе представить твое будущее в сфере чистки ковров и занавесок.

– Только до тех пор, покуда нам не придется на самом деле что-нибудь почистить.

– И следи за акцентом. Ты сегодня уроженец Флориды.

– Точно так, – попробовал изобразить он.

Неплохо. Не идеально, но неплохо. Стоуни подошел к Ричарду и протянул ему черный кудрявый парик, а Саманта по их движениям пыталась понять, как они относятся друг к другу. Нет, они не друзья, но и ненависти не испытывают. Уже что-то, решила она.

– А почему бы шевелюру а-ля Ширли Темпл не отдать Обри, а я стал бы рыжим?

– Потому что кудри мне совершенно не идут, – протянул Обри.

– Смею ли я заметить, что у нас тут не показ мод? – вставил Стоуни, подтягивая парик Рика на четверть дюйма вперед. – Вам, ребята, просто повезло, что у меня под рукой оказались три набора спецодежды и парики. Сэм дала не так уж много времени на подготовку.

– И кепки. Не забудьте их. – Саманта посмотрела на бейджик, приколотый к груди. – Э. Рамирес. Думаю, я Элис.

– П. Хамфрис? Что-то мне не кажется, что я могу сойти за Пьера. – Обри слегка сдвинул шляпу на левый бок.

– Пол, – решила Саманта.

– А что значит «Ч.» в «Ч. Долтри»? – спросил Рик. – Только не говорите мне, что Чак.

– Нет, не думаю, что ты похож на Чака, – согласилась Сэм. – Пожалуй, Чарльз. Ты сможешь быть Чарльзом, если понадобится, как думаешь?

– Английским Чарльзом – вполне. Чарльзом из Флориды – не уверен.

– Попытайся еще раз, Чарльз.

– Черт возьми, – пробормотал он. – Эй, зовите меня Чарльзом, вы все.

– Это так я говорю? – спросил Обри. – А я-то все эти годы считал, что мой акцент звучит мило.

Мужчины были спокойны или , скорее, притворялись таковыми – Сэм сумела расслышать напряжение в голосах обоих. Особенно это касалось Обри. Хотя во время ланча с Тумбсом и после, во время экскурсии по дому, он сумел справиться с собой, так что Саманта не слишком беспокоилась.

– Стань чуточку менее очаровательным, если получится, Обри. Твой голос вполне узнаваем.

– Черт возьми, дорогуша, стану деревенщиной, ежели хотите.

Стоуни прикрыл глаза рукой.

– Мы обречены.

Саманта шагнула к нему и поцеловала в щеку.

– Я рада, что ты вернулся вчера и помог мне. Было бы намного тяжелее это провернуть без твоих костюмов и фургона.

– Да, но все же жаль, что я не вернулся парой дней раньше, тогда смог бы отговорить вас.

Два дня назад они считали, что проникновение в дом Тумбса положит конец этому делу. Саманта вновь отбросила воспоминание о жуткой башенной комнате и мысль о том, что через какую-то пару часов ей придется сидеть с Диким Биллом за одним столом.

Сейчас необходимо сосредоточиться, и не только ради себя: Рик уже проделывал подобное пару раз, но не прямо такой трюк. Для Обри же все это и вовсе было в новинку, так что он должен в точности следовать ее указаниям. Хотя в теперешней ситуации это отличный выход – он не станет сильно волноваться. В фургоне, она еще раз попросила мужчин сосредоточиться и вновь пробежалась по деталям плана.

– Все готовы? – спросила Сэм, напяливая кепку с эмблемой «Клининговая компания Уэйна» таким образом, чтобы козырек скрывал глаза. Очки слегка мешали периферийному зрению, но, поскольку никакой хитрой работы не предстояло, значения это не имело. Сегодня более важной она считала маскировку – для них всех.

Рик кивнул, а Обри с большим энтузиазмом поднял вверх большие пальцы. Стоуни закатил глаза, но все же проводил их до подъездной дорожки, где оставил фургон «компании Уэйна». Поскольку фирмы «Клининговая компания Уэйна» в действительности не существовало, Саманте оставалось только надеяться, что никто из старинных приятелей Уолтера, не использовал ту же уловку для нарушения закона. Стоуни сказал, что костюмы чисты и он взял их со склада киностудии, но это вовсе не означало, что идея использовать эти наряды до них не приходила в голову кому-то еще.

Пока Обри забирался в кузов фургона, Рик поймал Саманту за локоть.

– Ты уверена? – прошептал он. – Мы все еще можем позвонить Фрэнку.

– Зачем? Кастильо не в силах ничего сделать. Доспехи у Пиколтов уже так долго, что вполне могут считаться их собственностью. Войти и забрать их – с формальной точки зрения противоречит закону. Ты уверен, что хочешь быть втянут в это? Если вдруг что-то пойдет не так, тебе есть, что терять.

– Я потеряю гораздо больше, если не пойду с вами.

Саманта помотала головой.

– Нет, – прошептала она. – Вероятно, я сошла с ума, но хуже думать о тебе не буду, если ты предпочтешь не нарушать закон.

Рик приподнял ее подбородок и поцеловал в губы.

– Может, это и нарушение закона, но намерения самые благородные. Так что, как говорится, назвался груздем...

М-м. Целоваться перед тем, как отправиться на дело, оказывается, настолько… возбуждающе. Какое-то мгновение Саманта не могла отвести взгляд от Ричарда с его дурацкой прической, одетого в нелепый наряд, но потом одернула себя. «Проклятье, соберись же».

– Тебе вести, кудрявый, – сказала она, бросив ему ключ и взбираясь на пассажирское сиденье.

Когда они тронулись, Саманта достала папку с заказами на уборку, которую они собрали со Стоуни. Пара уточнений к работе у Пиколтов, и, не будь она столь тревожна и подозрительна, подумала бы, что все вполне приемлемо.

Саманта оглянулась назад и заметила, как Обри теребит свою козлиную бородку. Кто бы мог подумать. За всю свою воровскую карьеру она работала с помощниками не более полудюжины раз, а сейчас тащит двух дилетантов прямо к входным дверям, позволяя всем в доме увидеть их, да еще намеревается уйти с украденными предметами. Удача на их стороне.

– Давайте повторим еще разок, – сказала она вслух, мысленно перекрестив пальцы на руках, на ногах, глаза, да и все остальное, что только может быть скрещено. Для человека, никогда в жизни не полагавшегося на удачу, сегодня она была явно излишне суеверна.

Глава 25

Воскресенье, 17:33

– Как у тебя это получилось? – спросил Ричард, шагая за Самантой и Обри в столовую Пиколтов, перекинув через плечо полдюжины шлангов. – Мы попали сюда гораздо быстрее, если бы ты взломала замок.

– Я могу вскрыть отмычкой любой замок намного быстрее, – понизив голос, ответила Саманта, все с тем же легким кубинским акцентом, который использовала с полудня. Ее речь звучала весьма похоже на речь Рейнальдо, скорее всего потому, что у него-то она и позаимствовала произношение. – Я не сделала ничего особенного. Стоуни позвонил сюда пятнадцать минут назад и предупредил, что мы уже в пути, идем раньше расписания, и пригрозил, что, если они нас не впустят, мы просто уедем на следующий заказ. В конце концов, чтобы выполнить план, мы работаем по воскресеньям, черт возьми.

– Гостиная в конце коридора, – объяснила вымотанная экономка, жестом указывая направление. – Постарайтесь, чтобы к семи часам вас здесь уже не было. Нам нужно подготовить комнату к праздничному обеду.

– Никаких проблем, мэм, – ответил Обри, произнося слова еще более протяжно, чем обычно. – Пока мы будем убирать в гостиной, здесь поставим сушилки.

– Спасибо. Приступайте.

– Бедняга, – прошептала Саманта, проводив женщину и закрыв за ней дверь. – Это будет не самый лучший для нее день.

Ричард смотрел, как Саманта вытаскивает маленький пылесос из вместительного контейнера и подключает его в сеть. Экономка наверняка лишится работы, и Сэм знала это так же хорошо, как и сам Рик. Может быть, убивать жуков они и не любила, но некоторые вещи, которые были для нее вполне естественны, Рика заставляли чувствовать себя неловко.

– Готовы? – прошептала она, переводя взгляд с Обри на Ричарда.

Рик кивнул, и Саманта включила пылесос. Для столь маленького прибора он рычал удивительно громко – похоже, именно за это его и выбрали. Кольчуга, вероятнее всего, либо в оранжерее на первом этаже, либо в подвале, где, как выяснила Саманта, Пиколты хранят остальные, более крупные экспонаты коллекции, хотя каким образом она исключила все остальные части дома, Рик не знал. Скорее всего, сказался предыдущий опыт. Тем не менее, даже если предположение о местонахождении кольчуги верно, добыть ее будет совсем непросто.

– Ладно, – сказала Саманта, подойдя к мужчинам. – Вы, ребята, поболтайте тут пока. О футболе или еще о чем. Я вернусь через пару минут.

– Даже если ты их найдешь, как ты собираешься тащить шестидесятифунтовые доспехи и два меча сюда? – спросил Ричард.

– По кусочку. – Коротко усмехнувшись, она направилась к выходу. Дверь, открываясь, скрипнула, Сэм выскользнула и прикрыла ее за собой.

– Чудненько, – сказал Обри, таская пылесос вокруг себя. Если верить Саманте, следы от пылесоса на полу могут творить чудеса, убеждая людей в том, что вы усердно работали.

Похоже, страх ей неведом. А Ричарду приходится оставаться здесь и убирать в чужой столовой. Дома у него такую работу выполняли слуги, а тут он сам чистит от пыли занавеси.

– Кто играет сегодня?

– Гм, Оклэнд и еще кто-то. Может, «Бизоны».

– Так значит, ты не интересуешься спортом?

– Я пытался, – усмехнулся Пендлтон. – Думаешь, парню вроде меня доставляет удовольствие наблюдать за тем, как потные мужики налетают друг на друга и сталкиваются задницами.

– Не уверен, – пробормотал Ричард, сосредоточивший все свое внимание на звуках за дверью, словно этот чертов пылесос даст ему возможность что-то расслышать.

– Нет?

– Сдается мне, ты не совсем тот, кем хочешь казаться.

Дверь заскрипела, открываясь.

– Не думаю, что «Рейдеры» на что-то могут рассчитывать в этой игре, – поддержал разговор Пендлтон, для пущего эффекта передвигая стул.

Экономка просунула голову в дверь.

– А где еще одна? Элис?

– В фургоне, – ответил Ричард со свежеприобретенным акцентом.

Дверь снова закрылась.

– Кстати о том, что мы не те, за кого себя выдаем, Чарльз, тебе стоит открыть контейнер, – продолжил Обри.

– Точно, – одернул себя Рик. Волнение из-за Сэм, исчезнувшей где-то в недрах этого странного дома, владельцами которого были, возможно, воры, вовсе не давало ему права затевать дискуссию на тему притворства и поводов для него. Обри тоже сегодня рисковал своей шеей, хотя его причина была не столь очевидна, как у Ричарда или Саманты. – Спасибо, Пол.

– Всегда пожалуйста.

Он сам прекрасно все понимал. Что бы ни произошло дальше, им нужно поддерживать игру, которую они начали. Поэтому Ричард оставался на месте. Черт возьми, ему хотелось быть рядом с Самантой, прикрывать ее спину, если уж больше ничем он ей помочь не мог.

Дверь снова открылась.

– Как вообще Мэдден может проводить тренировки без интерактивной доски? – спросил Рик.

– Неплохо, кудряш, – похвалила Саманта, проскальзывая в столовую и снова закрывая дверь за собой.

– Ты нашла их?

Ее улыбка могла рассеять любую тьму.

– О да, – нежно пропела она. – Но мне понадобится твоя помощь.

И почему у него возникло ощущение, что он живет исключительно для того, чтобы слышать от нее что-то подобное?

– Куда идти?

– Пол, ты сможешь поработать минутку один? У Чарльза случилась какая-то путаница в расписании на завтра, и диспетчер хочет прояснить с ним этот вопрос.

– Все в порядке, Элис. К моему удивлению, эта комната ужасно грязна.

– Для нас это и к лучшему.

Ричард проследовал за Сэм в коридор. Прижав палец к губам, она жестом указала в направлении лестницы, откуда доносились женские голоса, обсуждавшие фрагмент сериала «Анатомия страсти». Они продолжили продвигаться в сторону задней части дома, потом через дверь и вниз по узкой, запущенной лестнице. По всей видимости, ранее эта часть дома предназначалась для слуг.

У подножия лестницы Сэм снова притормозила Ричарда и с минуту прислушивалась, приложив ухо к белой гладкой двери.

Потом она нажала на ручку и толчком распахнула дверь.

– Та-дамм, – мягко пропела она.

Семь комплектов полного самурайского облачения во всей красе предстали перед ним. Их расположили на металлических каркасах в различных боевых позициях. Доспехи производили волшебное впечатление, даже на опытный и искушенный взгляд.

– И их просто побросали здесь?

– Ну, если ты называешь два висячих замка, комнату с сигнализацией и температурным контролем «просто побросали», тогда да.

И она преодолела все эти осторожности меньше чем за пять минут.

– Как ты узнала, что они здесь? У тебя было не так много времени на поиски.

– Да ладно. Многие ли хлипкие старые двери под облупленными лестницами снабжают двумя висячими замками и сигнализацией?

Кое-что она опустила, но сейчас не время обсуждать ее высокий профессиональный уровень. Коротко оглядевшись, Ричард подошел к кольчуге в центре. Она выглядела точь-в-точь как на фото, которое Саманта получила от Висконти.

Позади каждой фигуры самурая располагалась небольшая, но весьма впечатляющая коллекция мечей, обуви, ножей, уздечек и седел.

– Вот это да, – сказал Ричард тихо.

– Эти люди знают, как выгодно продемонстрировать с таким трудом добытые трофеи, – согласилась Саманта. – Интересно, многие ли из них украдены?

– Это имеет значение?

Она пожала плечами.

– Нет. Просто интересно.

Возможно, для нее это и правда не имело значения: всю свою жизнь она видела темную сторону богатства. Ричард, вероятно, был одним из немногих ее знакомых, кто не воровал предметы антиквариата, чтобы пополнить свою коллекцию или потешить собственное эго.

– Что мне нужно сделать?

– Панцирь династии Кейко прикреплен ремнями. Я могу его отстегнуть, но он довольно хрупкий. Придержи его, чтобы он не упал с каркаса, и мы отнесем его наверх.

Кольчуга Минамото Ёритомо ошеломляла. Пластины, из которых ее сделали, были отделаны кожей и покрыты оранжевым и желтым лаком. Даже спустя тысячи лет цвета оставались яркими. Ричард аккуратно обхватил панцирь, удерживая его на месте, пока Саманта развязывала ремни на правой стороне.

– Готов?

– Готов.

Сэм развязала последнее крепление, и панцирь упал с каркаса. Сорок фунтов металла и кожи оказались у Рика на руках. Пока он приноравливался, чтобы перехватить поудобнее, стараясь быть как можно осторожнее, Саманта сняла со стойки шлем икабаши кабуто и одевавшийся под него головной убор в стиле эбоши.

– Потом я вернусь за набедренными щитками и мечами, – прошептала она, возвращаясь к двери.

Если их поймают сейчас, объяснением, мол, они просто заблудились, уже не отделаться. Сейчас они чистильщики ковров, умудрившиеся проникнуть сквозь дверь, обойдя сигнализацию. Сердце Рика учащенно билось, он старался не отставать от Саманты, пока они поднимались вверх по лестнице и крались через главную часть дома.

Ужин должен состояться через несколько часов, значит, уже с минуты на минуту персонал начнет готовиться к нему. Оттягивать время и дальше под предлогом уборки столовой не получится. Везение не бесконечно.

Они вернулись в столовую. Как только дверь закрылась, Пендлтон тихо присвистнул, но за шумом пылесоса его было едва слышно.

– Потрясающе.

– Открой контейнер, ладно? – деловито попросила Саманта.

Обри выполнил просьбу, вытащил спрятанную в контейнере ткань и помог Ричарду аккуратно обернуть ее вокруг панциря, перед тем как опустить антикварную вещь в металлический контейнер, потом туда же последовал и завернутый шлем.

Ричард сверил часы.

– Нам нужно передвигаться в гостиную, – сказал он. – Не хотелось бы маячить здесь на виду с пылесосом после того, как мы возьмем то, за чем пришли.

– Тащите контейнер, ребята. Не забывайте делать вид, что он не стал тяжелее. – Саманта перекинула через плечо шланги, взяла в руки три металлических трубки для них и подождала, пока Ричард свободной рукой откроет дверь.

Едва он сделал это, как перед ним появилась экономка, так близко к дверному проему, что Рик чуть не отпрыгнул, чтобы не столкнуться с ней.

– Долго еще? – бросила она отрывисто.

– Еще десять минут, и столовая в вашем распоряжении, – ответил Пендлтон.

Десять минут. Это означало, что через десять минут персонал начнет вносить тарелки и прочую утварь, устраивая столпотворение в коридоре перед гостиной. У Саманты остается всего десять минут, чтобы закончить перемещение облачения Ёритомо из подвала наверх.

– Прекрасно. – Экономка проследовала обратно в переднюю часть дома.

– Мог бы дать нам и побольше десяти минут, – проворчал Ричард, стараясь говорить тише.

– Прости, – ответил Пендлтон, хмурясь. – Я просто подумал, что до заката осталось совсем немного времени.

Ричард выглянул в окно. Обри был прав. Дело не только в обслуге в доме. Пиколты вернутся к закату. Пожалуй, ограничение во времени поможет им действовать быстрее. Ричард согласно кивнул.

Они быстро расставили инвентарь в гостиной, и Саманта направилась к двери.

– Я пойду с тобой, – внезапно решил Ричард.

– Нет, ты останешься…

– Так будет быстрее.

Судя по взгляду, она бы поспорила, но, как и Рик, Саманта прекрасно понимала, что времени на споры у них нет.

– Тогда пошли, Чак, – отрывисто бросила она.

Не обратив внимание на дурацкое прозвище, Рик последовал за ней в коридор, а затем вниз по узкой лестнице. Он не мог в точности сказать, был ли этот дом, как и дом Тумбса, слабо защищен, или такое впечатление складывалось потому, что Саманта была чертовски хороша в том, что делала.

Неудивительно, что простая установка сигнализации наскучила ей. Вернувшись в подвал, они отцепили набедренники и поножи, и Саманта достала мечи танто и дайто из их подставок. Она благоговейно наполовину вытащила лезвие более длинного дайто из ножен и рассмотрела его.

– Они восхитительны, – выдохнула она. – Больше тридцати двух тысяч слоев стали и меньше миллиметра толщиной. А рукоятка сделана из кожи ската.

Ричард пристально посмотрел на Сэм. Не потому ли она хотела прийти сюда одна – чтобы насладиться тем, что держит в руках? Он знал, что она изучает происхождение каждой вещи, с которой имеет дело.

– Нам нужно идти, – мягко заметил он.

Саманта вздохнула.

– Я знаю.

– По крайней мере, эти предметы отправятся обратно в Японию на выставку. Ты сможешь увидеть их снова.

– Но не потрогать, – было заметно, что она старается взять себя в руки. – Ладно, я понимаю. Бесценные артефакты не игрушки. Пошли.

За дверью ей понадобилась минута, чтобы закрыть висячие замки и заново подсоединить сенсоры сигнализации, перед тем как вернуться на главный этаж.

Наверху они уложили оставшиеся части кольчуги в контейнер, Саманта осторожно завернула мечи и засунула их в металлические вакуумные трубки. Вместе с Пендлтоном они вычистили занавески и пол и удалились как раз в тот момент, когда персонал начал готовить столовую к приему.

– Спасибо, что разрешили нам сделать все сегодня, – поблагодарила Саманта, протягивая экономке бланк заказа для подписи. – Вы не поверите, сколько у нас заказов в это время года. Во вторник к десяти утра мы подъедем, чтобы вычистить остальные комнаты.

Они загрузили контейнер, шланги и трубки обратно в фургон, и машина тронулась. Похоже, у них все получилось.

Саманта набрала по сотовому номер, по-прежнему не отводя взгляда от лежавшего в данный момент на рабочем столе в библиотеке комплекта доспехов. Даже Рик казался слегка разочарованным тем, что им придется вернуть кольчугу Ёритомо. Они бы здорово смотрелись в его оружейной галерее. Однако формально кольчуга была украдена из музея, а Саманта не ворует из музеев. Больше не ворует.

– Алло?

– Доктор Висконти? – уточнила она. – Это Сэм Джел…

– Джеллико, – закончил за нее Висконти, повысив голос. – У вас есть новости для меня?