Слепой стрелок

7 Белый туман

— Погоди, объясни толком, — Рэд, нахмурившись, смотрел на визуал, точнее, на Эри — та выглядела растерянной и огорченной. — Альтея модель сделала, или нет?

— Альтея сделала локацию. В которую пустила нас, сперва заходили вместе, потом по очереди. В локации следующее. Идешь по земле, обычной сухой земле, без травы, без ничего. Просто… как земляная площадь, — Эри замялась. — Площадь, на которой ничего нет. А вокруг туман. На вопрос, где границы локации, Альтея отвечает, что невозможно определить.

— И? — недоуменно спросил Рэд.

— И всё! — в отчаянии выпалила Эри. — Ничего, понимаешь? Больше ничего!

— То есть Варвары Агаповой там нет?..

— Так в том и дело, что там ничего нет, кроме этого проклятого тумана! — Эри с досадой хлопнула себя по коленке. — Берта ищет ошибку, я сейчас тоже пойду, попробуем вместе разобраться.

— Бред какой-то, — Рэд обернулся. — Лин, иди сюда, — позвал он. — Там у девчонок, оказывается, проблема.

— Слышал, — Лин подошел к Рэду, сел рядом. — Уже проверил данные, которые идут в систему. Всё абсолютно верно и правильно. Я сперва подумал, что кто-то шутит.

— Кому вообще может придти в голову подобным образом забавляться, — пробормотала Эри. — Лучше скажите, ни у кого нет случайно мыслей, почему это может происходить?

— Без понятия, — тут же ответил Лин. — Но это действительно более чем странно. То есть в локации нет ни одного объекта, верно?

— В том и дело, — кивнула Эри. — Есть некая площадь, которая земля, и есть белый туман, видно метра на два-три, не больше. И ничего другого. И Альтея говорит, что ничего. А где ребята, кстати? — спохватилась Эри.

— Сейчас приедут, через полчаса, — ответил Рэд. — Давайте, как они вернутся, свяжемся ещё раз. Хорошо?

— Хорошо, — кивнула Эри. — Мы за это время ещё раз попробуем. Может быть, что-то получится.

—…бродила там час. Час, ребята. Пусто. Можно бесконечно идти через этот туман, и ничего не видно и не слышно. Тишина там просто оглушающая, — Берта поёжилась. — Кажется, Варвара не очень хочет кого-либо видеть.

— Ты считаешь, что дело в модели? Что это модель так себя ведет? — спросил Ит. Берта кивнула. — Более чем необычно. Чаще всего подобные модели контактны, Альтея тысячу раз делала юнитов, и на основе своих данных, и на базе живых людей, но чтобы такое? Бертик, а как вы задавали вопрос?

— Какой именно? — уточнила Берта.

— О модели. И о локации, — Ит задумался.

— Не очень тебя понимаю, — призналась Берта. — Можно конкретнее? Ты странно сказал, как мне кажется.

— Спроси её, пожалуйста, чем является пространство, в которое вы входите, — сказал Ит. — Это место, в котором прячется Варвара, или это сама Варвара?

— Ого, — Берта нахмурилась. — Вообще, мы поняли, что это пространство, в котором она находится.

— Тогда где она, в таком случае? — резонно спросил Скрипач. — Ит прав, попробуйте спросить.

— Давайте тогда сформулируем, — пожала плечами Берта. — Потому что идея понятна, но, как по мне, формулировка подкачала.

— Давай, — пожал плечами Ит. — Только побыстрее, потому что одна такая девушка нам боевых заданий оставила вагон, и маленькую тележку, и мы тут в результате слегка заняты.

— Чем именно? — тут же спросила Берта.

— Выезжаем в Домодедово, к тому самому порталу, но, кажется, это будет зря потраченное время, — Ит глянул на Скрипача, тот согласно кивнул. — А Пятый с Лином так и вовсе говорят, что в Москве точно искать больше нечего, именно по линии «мишени двоих».

— По «принцессе» что-то есть?

— Кое-что есть, не по Москве, — Скрипач хмыкнул. — Но это «есть» мы тебе покажем, когда вернетесь. Не надо отвлекаться, каждому — своя задача. Ведь так?

— Так, — согласилась Берта. — Давайте, в таком случае, думать, как и о чем будем спрашивать.

— Ну, для начала пусть Альтея расскажет, что представляет собой локация, — пожал плечами Скрипач. — Пусть опишет детально, словами, и с подробностями. А потом пусть попробует ответить, где именно находится Варвара.

— Спросим, не является ли Варвара самой локацией, — предложила Эри. — Вообще, это действительно интересно. Мы много раз видели юнитов, но ни разу не были внутри юнита. А если это именно внутри?

— Господи, что ж так сложно-то опять, — вздохнул Скрипач. — Ну почему нельзя, чтобы просто? Вошли, сели напротив, сказали — Варя, так и так, дело к тебе. Не помнишь ли ты случайно момента, когда в тебя пальнул Слепой Стрелок, и что ты при этом ощутила? А она и отвечает…

— Рыжий, кончай демагогию, — строго сказала Берта. — На что угодно готов, лишь бы делом не заниматься. Всё, мы поняли. Сейчас продолжим. А вы дальше куда?

— В Питер, дорогая моя, в Питер, — развел руками Скрипач. — В Москве «принцессы» действительно не было, да и быть не могло. Но вот в Питере…

— Вы кого-то нашли? — оживилась Берта. — Ребят, ну добавьте нам оптимизма, а? Ну, пожалуйста. У нас уже от этого тумана руки опускаются, если честно.

— Кое-кого нашли, — сдался Ит. — Есть две «принцессы». Ориентировочно. Одна, что, в принципе, логично, в Питере. Вторая… в США, если точно, в Оклахоме. Помнишь тот портал?

— О-па, — Берта покачала головой. — Ну, в принципе, можно было предположить что-то такое. «Принцесса» жила неподалеку, да?

— Типа того, — обтекаемо ответил Скрипач. — Сперва отработаем питерский вариант, потом надо будет прокатиться туда. Там… всё несколько необычно, на наш взгляд.

— А в Питере обычно? — с интересом спросила Берта.

— Ну, как сказать, — Скрипач почесал в затылке. — Относительно Оклахомы более ли менее обычно. Наверное. Относительно того, что мы обычно наблюдали — не очень.

— Обнадеживает, — Берта покачала головой. — Больше «принцесс» не попалось?

— Пока нет. И по «двоим» тоже нет. Бертик, мы ищем. И сейчас поедем искать дальше. Ты сказала заниматься своим делом? Вот и давай будем заниматься каждый своим делом, по мере сил и возможностей, — поддел Скрипач. — Всё, до связи. И не заблудитесь там, в тумане.

— Ехидна рыжая, — недовольно произнесла Берта, отключая связь. — Сансет, дорогой, сделай кофе, пожалуйста, — попросила она. — И… ммм… Альтея!

— Слушаю, — откликнулся женский голос.

— Будь любезна, поясни нам следующий момент, — Берта подняла голову. — Когда ты… ммм… создавала визуализацию, какой приказ ты получила? Конкретно!

— Согласно заданным параметрам и основываясь на данных генома, данных социальной сферы, воспоминаниях, месте локации, месте обучения, месте работы моделировать личность почившей гражданки Варвары Агаповой, — ответила Альтея.

— Ты выполнила задачу?

— Да.

— Опиши, пожалуйста, свои действия после выполнения задачи, — приказала Берта.

Эри, сидевшая за столом напротив, отставила чашку с кофе, и с интересом посмотрела на Берту.

— Я выполнила условие, которое требовалось для существования модели, — ответила Альтея.

— То есть создать зону с туманом было требованием модели? — уточнила Эри.

— Условием существования модели, — поправила Альтея.

— Модель в данный момент существует в пространстве с туманом? — уточнила Берта.

— Нет.

— Модель является пространством? — спросила Эри.

— Нет, — Альтея помедлила. — Модель сосуществует с пространством.

— То есть она там? — Берта отпила кофе. Неплохой, но «Сансет» может лучше. Если уточнить запрос, конечно. А они обе этого не сделали.

— Модель является и существует в пространстве с туманом, — невозмутимо ответила Альтея.

— Чушь какая-то, — с досадой произнесла Берта. — Она одновременно является пространством с туманом, и существует в нём? Так?

— Совершенно верно.

— Альтея, ты либо дура, либо притворяешься, — Берта рассердилась. — У тебя должна была получиться девушка. С вполне заурядной внешностью, которая у тебя, между прочим, тоже в модели была. А вместо девушки мы видим это лежащее на земле облако, и ничего больше. Как это понимать?

— Погоди, — попросила Эри. — Модель может отдавать тебе приказы в локальном пространстве, верно? — спросила она.

— Да.

— И модель потребовала преобразовать и её саму, и пространство в область с туманом? — Эри нахмурилась.

— Верно, — кажется, Альтея обрадовалась. — Это был не словесный приказ. Для локального пространства модель сделала мгновенный выбор: или преобразование в эту область, или отключение. Я выбрала второй вариант.

— Вот даже как, — Берта нахмурилась. — Как ты считаешь, возможно ли пообщаться с ней… в таком виде?

— Нет, — тут же ответила Альтея. — Оно не хочет общаться. Оно выдало одно пожелание за всё это время, в самом начале работы.

— И какое? — с интересом спросила Эри.

— «Не будет, пусть не будет, пусть всё кончится, и меня не будет», — проговорила Альтея чужим, незнакомым голосом. Глухим, еле слышным, торопливо, сбивчиво. — Это цитата. Единственное сознательное и произнесенное желание модели.

— Ясно, — кивнула Берта. — Вот что. Давай сейчас допьем кофе, и попробуем сходить туда еще пару раз. Или не пару, поймем по ходу дела. Если она произносит это, значит, её всё-таки можно попробовать вывести на разговор.

— Или пригласить к нему, — добавила Эри. — Ну не может быть такого, чтобы она совсем-совсем отказалась. Так не бывает.

— Может, и бывает, — задумчиво произнесла Берта. — Посмотрим.

Фэб сидел у себя в номере, в гостинице, и прогонял на визуале то, что удалось выяснить. Еще две кандидатки, обе — практически со стопроцентной вероятностью «принцессы», обе давно мертвы, обе… как бы сказать… несколько необычны. Даже относительно реально существующей Джессики, которую обычной можно было бы назвать с большой натяжкой. Первую, питерскую, ребята поедут разрабатывать завтра, со второй придется повременить, потому что отъезд и разработка займут несколько дней, всё-таки совсем иная часть планеты. К тому же информации меньше. Вот же странно, думалось Фэбу, ведь в то время здесь, на этой планете, информационные технологии были развиты вполне прилично, по хорошей высокой двойке. А ведь некоторые умудрялись вести такую жизнь, что практически ничего после себя не оставили. Как Варвара. Как эти двое. Причины у всех разные (об этом Фэб уже догадался), а результат один. Люди-тени. У американки, правда, нашлось рабочее фото, но детское. Ей на этом фото лет десять, и вид она имеет крайне недовольный. Девочка не хочет фотографироваться, и сердится. А вот в Питере… н-да…

В номер вошел Саб, тихо закрыл за собой дверь. Сел в кресло у окна, и принялся ждать — он знал, что когда Фэб работает, лучше его не трогать. Фэб, впрочем, счёл, что увидел он уже достаточно, и через пару минут закрыл визуал. Повернулся к Сабу, и спросил:

— Ты что-то хотел?

— В некотором смысле хотел, — кивнул Саб. — Знаешь, мне категорически не нравится то, что происходит.

— Почему? — Фэб приподнял брови. Он действительно удивился, от обычно невозмутимого Саба он подобных слов не ожидал.

— Понимаешь ли, у меня пропала уверенность в том, что это всё, — Саб обвел номер взглядом, — мертво, абсолютно и бесповоротно. Мы, прости, притащили носителей генома Архэ туда, куда они, как выясняется, не должны были попасть. Тебя в этой схеме ничего не смущает?

— Я думал об этом, — Фэб посерьезнел. — Неоднократно. И пришел к выводу, что наши здесь ничего сделать не смогут. И вот почему. Твои — уже отработали программу, и сейчас находятся вне системы. Наши — были изменены сознательно, и в систему не встраиваются. То есть в тот её вариант, который мы сейчас рассматриваем. Да и сама здешняя система мертва, потому что мы не нашли ни одного живого носителя интеграции Стрелка. И не найдем. Да, эти люди здесь были, но надолго не задержались. Кроме того, прошло почти полторы сотни лет…

— Ой ли, — покачал головой Саб. — А мне так не кажется. Вспомни Кристину, которая помнит Варвару. Она вполне себе жива. Что это значит? А значит это, что она дожила до начала взаимодействия этого мира с внешним, и каким-то образом попала в программу геронто. Знать бы еще, каким. Здравствует по сей день, да и выглядит весьма достойно.

— Ты предлагаешь проверять живущих? — прищурился Фэб.

— Я предлагаю хорошо подумать о том, стоит ли нам продолжать это дело, — строго произнес Саб. — Твои да, они изменены, и частью системы стать не сумеют. А вот мои — присутствовали в схеме, и взаимодействовали с интеграциями Стрелка, поэтому я не могу быть уверен, что для них это безопасно.

— В чём опасность, по твоему мнению? — спросил Фэб.

— Не знаю, — Саб покачал головой. — Не могу сформулировать. Но чувствую, что опасность может быть. И вполне реальная.

— Разрешу тебе напомнить, что и мои, и твои прекрасным образом посещали миры, в которые вели итерации. И общались с носителями. И никакие системы из тех, которые там выстраивались, их не затрагивали, — справедливо сказал Фэб. — Разве нет? Хорошо, там, где были дети, твои не присутствовали, но там был Ит, и не один год подряд. Ничего не случилось. Гарик и компания — та же история. И даже Идущие — нулевой результат. А твои там уже были, равно как и мои.

— Э, нет, тут ты не прав, — покачал головой Саб. — Берта не один и не два раза говорила, что те итерации могли быть перестроенными и ложными. Они не изначальны, потому что материалы являлись достаточно старыми, и система каким-то образом изменила эти итерации сама. А здесь, — он кивнул в сторону окна, — итерация истинная, не перестроенная, не измененная. То есть мы находимся в локации, которая полторы сотни лет могла находиться в живой, отрабатываемой программе. Срок, по общим меркам, просто крошечный. И ты считаешь, что тут абсолютно безопасно? Ну, нет, ты меня не убедишь в этом, никогда и ни за что.

— Что ты, в таком случае, предлагаешь? — спросил Фэб.

— Минимизировать присутствие моих здесь, — твердо сказал Саб. — Пусть сидят на «Сансете». Твои да, они действительно измененные, и на них это не должно влиять, но мои… я бы не хотел, чтобы они вляпались в какую-нибудь историю. Того, что с ними было, на три жизни вперед хватит. На надо. Им этого точно не надо.

Фэб задумался.

— Вообще, некий резон в твоих слова есть, — сказал он после почти минутного молчания. — Но вот на счет моих… ох, не скажи, не скажи. Да, они измененные, как ты справедливо подметил. Но это им не помешало собрать весь, так сказать, состав. И Берту, и нас с Киром. Потому что изменения, которые вносил Пятый, касались, в первую очередь, толерантности к Сети. И, как показывает практика, на сборку состава это не влияет. Идущие к Луне тому примером. Если бы влияло, мы бы с тобой тут сейчас не разговаривали.

— Тем более, — назидательно произнес Саб. — Тем более! Значит, они тоже могут быть в опасности. И значит, что их тоже следует максимально обезопасить от того, что может причинить им вред здесь.

— На счёт вреда, — Фэб помедлил. — Как ты это себе представляешь? Какой именно вред? Наблюдатели, как тебе отлично известно, никому вреда не причиняли, и причинить не могли. Их функция совершенно иная. Скорее уж прямо противоположная. Вред причиняли другие, но тут, в этом мире, этих самых других нет, и быть уже не может. Это, пусть и начинающая своё развитие, но Маджента, поэтому насилия можно точно не бояться.

— Хорошо, — согласно кивнул Саб. — Насилия можно не бояться, принимается. Физического насилия. А вот насилие иного рода? Тебе отлично известно, что травмирующие ситуации возможны и без всякого физического насилия. Как автор множества таких ситуаций, я могу заявить это со всей ответственностью.

Фэб засмеялся.

— Самокритично, — заметил он. — Но, вообще, справедливо. Ладно, уговорил. Принимается. Что ты предлагаешь?

— Доработают этот этап, и будем гнать их отсюда на «Сансет», — твердо сказал Саб. — По мере сил и возможностей. Говорить о том, о чем мы с тобой говорили сейчас, я бы не стал. Догадаются сами — молодцы. Не догадаются — и к лучшему, если не догадаются. Ты согласен?

Фэб покивал, потом, подумав, произнес:

— Не во всём и не со всем, но согласен. Понимаешь, я тут что-то такое чувствую, но никак не могу сформулировать, что именно. Ит мне сказал, что это всё напоминает ему вскрытие. Секцию. Я согласился, но сейчас понимаю, что нет, он прав, но лишь отчасти.

— То есть? — нахмурился Саб.

— Самое начало разговора, — напомнил Фэб. — Не слишком ли рано мы начали этого пациента вскрывать, вот в чем вопрос. У меня на этот счёт теперь появились сомнения.

— Хорошо бы они сомнениями и остались, — пробормотал Саб.

— Нет, никакой реакции она не выдавала, — Эри с досадой покачала головой. — Мы пытались, но не вышло.

— А что именно вы делали? — спросил Скрипач с интересом.

— Сперва по Бертиному плану, потом — что в голову взбредет. Например, я себе сделала маленький колокольчик, и ходила там с колокольчиком. А Берта — с длинной удочкой, которой она тыкала в туман, — Эри невесело усмехнулась. — Звучит как бред, и выглядело, поверь, не лучше.

— А что у Берты был за план такой? — Скрипач оглянулся. — Итище, иди сюда, у них там интересно, кажется…

— Интересно, но, видимо, безрезультатно, — Ит подсел к Скрипачу. — Так что вы делали?

— Вопросы, прежде всего. Для начала. Пытались даже от этой самой Кристины привет передать, чтобы хоть какая-то точка соприкосновения получилась. Не работает, — Эри вздохнула. — Что там ребята предлагают?

— Пока ничего, дождемся вас, будем решать, — пожал плечами Скрипач. — А кроме вопросов что?

— Предложение сделать подарок, если согласится поговорить, попытка совестить, и всё в том же духе, — Эри развела руками. — Ничего. Никакой реакции. Правда, мне в какой-то момент показалось, что я слышу музыку, но выяснилось, что именно показалось — Альтея сказала, что никакой музыки она не фиксировала, и что звуков не было. Так что эта музыка существовала только в моей голове, и не более того. Не хочет девушка Варя с нами общаться. Ни в какую не хочет.

— Значит, что-то вы делаете неправильно, — пожал плечами Скрипач.

— Видимо, да, но как найти нужное «правильно»? — резонно спросила Эри. — Должна быть какая-то точка соприкосновения, но её нет.

— Или её пока не видно. Ладно, давай по делу, — Скрипач посерьезнел. — У нас тут две кандидатки в «принцессы», и хорошо бы, чтобы вы завтра вернулись, и поработали здесь.

— Будем, — кивнула Эри. — А с порталами что?

— Всё штатно, как по нотам. Местные заинтересовались, один раз с нами съездила та самая дама, которая вела переговоры, и какой-то местный ученый. Интересно получилось, кстати, — улыбнулся Скрипач. — Мы в результате проговорили почти три часа, поделились с ними исследованиями таких же порталов по Сонму. Потом плавно съехали с порталов на культурный код, и Ит в результате хорошо задурил им головы своими работами. Начиная от самых ранних, по сказкам, заканчивая религиозными праздниками. Этот ученый выпросил у Ита десяток его работ, тот, конечно, охотно поделился. В общем, контакт с местными получается неплохой, передай Берте. Кроме куска «Сансета» нам есть им чего подарить, и они явно не будут против.

— Это хорошо, наверное, — с легким сомнением в голосе произнесла Эри. — Главное, чтобы они нам не мешали.

— Пока не собираются, — заверил Скрипач. — Фэб с Рэдом держат ухо в остро, и отслеживают всё подряд. Нормально, не переживай. Нам обещали проезд в Штаты по транспортной полосе, для ускорения процесса, и содействие на той территории, по максимуму.

— Рыжий, а что там за «принцесса» такая? — с интересом спросила Эри.

— Ой… — Скрипач поморщился. — Там какая-то очень мутная история с этой девушкой. Они принципиально не хотят копать, видимо, придется самим.

— Повторяется случай с Варварой, от которой якобы ничего не осталось?

— Да нет, не совсем. Там осталось, немногое, правда, но осталось, и даже могила есть. Но вот история самой девушки почему-то не озвучивается.

— Хорошо, что разрешат по полосе проехать, — покивала Эри. — Но сперва вы в Питер, да?

— Да. То есть дождемся вас, а потом в Питер. Там тоже интересно. В некотором смысле, — из голоса Скрипача пропала веселость, и Эри поняла, что он чем-то расстроен или раздосадован.

— Так что там, в Питере? — спросила она.

— Та девица… в общем, судя по всему, она была проституткой, — Скрипач поморщился. — Можешь себе представить себе Джессику в подобной роли?

— С трудом, — призналась Эри. — Вот даже как? И с ней что-то случилось?

— Угу. Что-то. Её убили, и это тоже скрывается, но кое-какую информацию мы вытрясли. Поедем узнавать подробности и брать материал для модели. Там он точно будет, потому что могила есть. В общем, одна история краше другой, — Скрипач вздохнул. — Я уже боюсь даже думать о том, что мы найдем следующее.

— Может быть, мы ничего и не найдем больше, — пожала плечами Эри. — Знаешь, почему?

— Ну-ка? — прищурился Скрипач.

— Я же говорила. Они забывают, понимаешь? Могу на своём примере, если хочешь. Да, я помнила о вас постоянно…

— Не нас, а Пятого и Лина, — поправил Скрипач.

— Хорошо, помнила о них постоянно. И встречала тех, кто тоже вроде бы помнил. Я вам говорила про это, еще на Соде, когда мы встретились впервые, — Эри улыбнулась. — Про осколки голограммы, и про всё прочее. Так вот, про осколки мы говорили, но почему-то упустили этот момент, а он важный. Помнишь, я сказала о том, что они — забывали?

Скрипач кивнул.

— Продолжай, — потребовал он.

— И я сейчас стала понимать, на что это было похоже. Камень на дне реки, и на камне растут ракушки. Ну или водоросли, это даже точнее, наверное. Река… у неё сильное течение, и удержаться на камне довольно сложно. И некоторые водоросли, которых меньшинство, остаются. А остальные — отрываются, и уплывают вместе с этим течением, — Эри вздохнула. — Они добираются до какой-нибудь тихой заводи, попадают в стоячую воду, начинают размножаться, и… и через какое-то время уже ничего не помнят про камень, который был их пристанищем. Для них он уже неважен. Ну или помнят, смутно, как случайный эпизод из юности — плыла я такая, молодая и красивая, а тут камень, сверкающий, яркий, и потоки воды кругом. Круто было там зависать, но жизнь — это жизнь, надо остепеняться, семья, детишки, а что там было в молодости… — Эри развела руками. — Собственно, я к чему это всё. К тому, что тех, помнящих, оставшихся на камне, меньшинство. Они тоже в некотором смысле являются интеграциями Слепого стрелка, но они затронуты в минимальной степени, и для нас не представляют интереса. Да и найти их будет очень сложно.

— Определенный резон в твоих словах есть, — Скрипач задумался. — Да, есть, несомненно. Но если найдем, изучить их всё-таки придется, видимо. Может быть, они нам тоже пригодятся.

— Пригодятся — для чего? — Эри прищурилась. — Если я правильно понимаю Берту и Фэба, эти интеграции Стрелка нужны, чтобы выстроить следующую итерацию, уже отсюда, верно?

— Ох, — Скрипач поморщился. — Слушай, спроси Берту, — попросил он. — Или, лучше, спроси мужей. В плане у нас действительно было нечто подобное, но…

— Рыжий, про планы я знаю ровно то же, что знаешь о них ты, — отрезала Эри. — О расчетах тоже. То есть о теории этих расчетов. Я бы хотела знать твоё мнение. Личное. Или не мнение, ощущение, в большей степени.

— За ощущениями — это к Иту. Он у нас мастак транслировать вселенскую скорбь, и всякие другие высокие чувства, — ехидно ответил Скрипач.

— То есть отвечать ты не хочешь, — резюмировала Эри.

— А я не знаю, что ответить, — Скрипач вздохнул. И посмотрел на Эри, но уже без ехидства, едва ли не печально. — Что-то я чувствую, но что, понять не могу. Хотя… кажется, мы подходим слишком близко к чему-то… к чему-то такому, что было скрыто от нас особенно тщательно. И не просто так.

Пятый и Лин на «Сансет» возвращаться совершенно не хотели, но Саб и Рэд настояли — для следующих попыток работы с системой нужны вы, именно вы, потому что вы носители не искаженного генома Архэ, и на вас модель может среагировать как-то иначе, не так, как на Берту или Эри. Пятый справедливо возразил, что Берта и Эри для модели как раз ближе, понятнее, потому что они тоже, в некотором роде, интеграции, но тут возразил уже Фэб, сказавший, что подобным интеграциям другие интересны разве что как собеседники, и поиск интеграций направлен на Архэ, а не на себе подобных. Ладно, сдался тогда Лин, на двое суток, как девчонки до нас, но, простите-извините, на успех особо не рассчитывайте. Почему? удивилась тогда Берта. Да потому что мы отработанный материал, мы не те, кого искала эта самая Варвара, и на фиг мы модели не сдались, ответил Лин. Мы не её объекты. Тут вообще, если вдуматься, её объектов нет, и быть не может. Потому что то, что осталось от объектов, упокоено на Тингле, или не упокоено, хрен знает, что с телами сделали сперва зивы, а потом чёртов проклятый гений Ри. Может, где-то валяются. Может, уничтожены. В любом случае, нам нечего предложить модели, пробовать будем, конечно, но шансов на то, что будут подвижки, минимум.

Лин оказался прав. Двое суток они честно ходили в локацию, двое суток просидели на «Сансете», и результат оказался нулевой. Локация не реагировала. Всё тот же белый туман, всё та же земля под ногами, ватная тишина, и бесплодные попытки вывести модель на контакт. На третьи сутки Рэд, а затем и Саб, были вынуждены сдаться, и позволили Лину и Пятому вернуться обратно, на планету, чтобы работать по программе.

— Теперь пойдете вы, — сообщил утром, за завтраком, Фэб. — И не делай такое лицо, рыжий. После вас пойдем мы с Киром. За нами — Саб и Рэд. Пробовать должны все.

— А не проще оставить эту затею? — резонно спросил Скрипач. — Ну не хочет тётя общаться, что же её неволить?

— То, что пообщаться с ней нужно обязательно, — начал Фэб, но Скрипач его перебил:

— Так, — сказал он решительно. — Берта, Фэб, и… ммм… Рэд, кажется. Выкладывайте, что вы новое придумали. А то эта настойчивость уже начинает немного надоедать. В первую очередь, конечно, я бы хотел услышать свою любимую женушку, — он выразительно глянул на Берту. — Потому что генератор теорий тут именно она, и, сильно подозреваю, мы сейчас заняты реализацией идеи, о которой нас в известность не поставили.

— Это предположение, — покачала головой Берта. — Интеграции могут образовывать подобие сиура, и мне пришло в голову…

— Угу, — кивнул до того молчавший Ит. В это утро он был задумчив, рассеян, и в разговоре до того участия не принимал. — Сиур, значит. Ну, логично, что сказать. Ладно, мы попробуем, — он строго глянул на Скрипача. — Исключительно ради познания и науки в целом.

Берта хмыкнула, Эри тоже.

— Но впредь, — продолжил Ит, — я бы попросил не шушукаться по углам, а говорить всё честно и сразу. Бертик, это нехорошо. И ты сама про это знаешь, да?

— Извини, — Берта опустила глаза. — Хотелось… более ли менее чистого эксперимента. Ладно. Нет, так нет. Буду говорить.

— Вот и славно, — подытожил Ит. — Ладно, давайте доедать, и разбегаемся. Бертик, посмотри там наш питерский отчет, интересно твоё мнение.

— Само собой, — кивнула Берта. — Постарайтесь добиться хоть какого-результата, пожалуйста. Мы застреваем, вы же видите.

— Видим, — Ит вздохнул. — Ничего не обещаем, но пробовать будем.