Слетая с катушек

Чу Ваньнин не мог заставить себя смотреть на юношу прямо — казалось, тот заполнил собой все его личное пространство.

— Ваньнин… — голос Мо Жаня звучал приглушенно, и Чу Ваньнин вдруг понял что ощущает тепло его тела.

Не думать о том, как парень приходил к нему ночами и творил с ним все что хотел, было невозможно. Мужчина прикусил нижнюю губу и крепко зажмурился, лицо его разгорячилось. Он вздрогнул когда парень прикоснулся к его крепко сжатым в кулак пальцам — от его ладони исходило тепло.

— Я хочу тебя. — прошептал Мо Жань, и его голос непостижимым образом щекотнул щеку Чу Ваньнина. И когда парень оказался к нему так близко?

— То, что я написал в письме — правда. Ты стал для меня самым дорогим человеком. Я… смею надеяться, что ты ответишь мне взаимностью.

В его голосе слышалось ожидание, и Чу Ваньнина буквально парализовало на месте. Он не верил своим ушам.

Мо Жань действительно не обманывал его? Он не пытался снова играть с ним?

— Я… я неряшлив, — заикаясь, выдохнул мужчина, — И у меня ужасный характер.

— Мне нравится заниматься домашними делами. И ты всегда тепло ко мне относишься. — возразил Мо Жань. Нежные слова покалывали где-то под кожей.

— Я тебе не пара. Я такой старый, уродливый. Что во мне вообще может понравиться…

Каждое слово давалось Чу Ваньнину с болью, резало без ножа — но он знал, что обязан был это сказать. Он хотел, чтобы Мо Жань понял, как ошибся, и что ему не стоило тратить время на кого-то вроде Чу Ваньнина.

Мо Жань замер. Казалось, даже перестал дышать — и лишь его взгляд не отрывался от мужчины. От его пристального внимания Чу Ваньнина бросило в дрожь — и он решительно не мог заставить себя взглянуть юноше в глаза. Рука, все это время обхватывавшая его ладонь, крепко сжалась.

— Кто тебе это сказал? — голос Мо Жаня звучал низко, в нем сквозила скрытая злость.

Но мужчина продолжал молчать — и парень вздохнул.

— Ваньнин, посмотри на меня.

Чу Ваньнин не хотел этого. Глубоко в душе он знал, что, если заглянет в лицо Мо Жаня, тот увидит, что творится в его сердце, узнает все его сокровенные чувства, насколько он неуверен в себе. Поймет, как сильно Чу Ваньнин хочет быть с ним.

Он не мог позволить этому случиться…

Нежные пальцы решительно обхватили его подбородок, и в следующую секунду Чу Ваньнин оказался с Мо Жанем лицом к лицу.

Их глаза встретились, и он утонул в темно-пурпурных омутах.

— Ты красивый, у тебя добрая душа — может быть, ты старше меня, но совсем не старый.

Мо Жань прижался носом к его щеке, и теплое дыхание обдало потрясенного Чу Ваньнина.

— Мо Жань… — выдохнул он, и попытался ухватиться свободной рукой за рубашку Мо Жаня, отчаянно нуждаясь в поддержке. От такого пристального внимания подкашивались колени.

— Дыши, — мягко пробормотал Мо Жань, — Ты так покраснел… О чем ты сейчас думаешь?

Пальцы, до этого сжимавшие его подбородок, теперь гладили его щеку. Прикосновение было легким.

— Я хочу поцеловать тебя.

Чу Ваньнин стыдливо всхлипнул. Он не мог противостоять обрушившемуся на него потоку нежности — казалось, еще немного, и он начнет тонуть. Он сконцентрировался на дыхании, как просил его Мо Жань.

— Останови меня. Я не стану этого делать если ты не захочешь, — шептал Мо Жань ему на ухо, и в этом шепоте тлело желание, — Скажи мне “нет”.

Чу Ваньнин молчал. Сердце забилось в висках, уши заложило.

Каким будет поцелуй Мо Жаня?

И как он мог отказать парню в чем-либо — особенно в поцелуе — если это было все, о чем он мог думать последние месяцы?

Он рассеянно провел языком по губам, и Мо Жань двинулся вперед. Прижался губами к губам Чу Ваньнина. Прикосновение было мягким и влажным. Мужчина дышал через нос, его рот слегка приоткрылся — словно он хотел что-то сказать, но не смог прерваться потому что соприкосновение было слишком сладким. Мо Жань лизнул его, а затем его язык вонзился в рот мужчины, посылая дрожь по всему телу.

В следующий миг парень уже отстранился, скользя взглядом по раскрасневшемуся лицу.

Чу Ваньнина повело, и юноша тут же прижал его к кухонному островку чтобы не дать соскользнуть вниз. Во взгляде его читалась трепетная нежность, и Чу Ваньнин поверить не мог, что кто-то в принципе может так смотреть в его сторону.

— Твой первый поцелуй? — спросил Мо Жань, но по лицу было видно что ответ он и так знал. Чу Ваньнин едва заметно утвердительно кивнул, и что-то внутри размякло от вида ставших еще более отчетливыми ямочек на щеках.

Впрочем, улыбка эта неожиданно переменилась, а затем и вовсе сползла с лица. В следующую секунду парень уже хмуро глядел на него. Чу Ваньнин и раньше наблюдал, как личности Мо Жаня сменяют друг друга, но никогда ему не доводилось видеть этот процесс вблизи. Да и тогда он не понимал, что именно происходило с Мо Жанем. Сейчас, уже зная, чего ожидать, он не мог не понять, что означала быстрая смена мимики. Рука, все еще удерживавшая его запястье, сжалась до боли.

— Ты отдал ему свой первый поцелуй?! — тон Мо Жаня зазвучал неожиданно резко, и Чу Ваньнин с силой оттолкнул юношу от себя. Парень бросил на него тяжелый взгляд, однако мужчина отважно встретил его.

— О чем ты говоришь? — его собственный тон вторил резкости собеседника, — Ты ведь постоянно находишься в этом теле.

— Я… — Мо Жань собрался что-то ответить, но Чу Ваньнин перебил его.

— И, когда ты был у меня п-п-первым в других планах, тебя тоже это так волновало?

— Разумеется! Этот достопочтенный постарался чтобы глупый щенок об этом знал. Я должен быть первым у своего баобэй во всех смыслах. Глупому Мо Жаню нельзя доверять что-то настолько важное. Он наверняка все бы запорол, и не дал тебе того, что ты заслуживаешь. — В тоне Мо Жаня звучала абсолютная уверенность, он скрестил руки на груди вставая в позу.

— Что я заслуживаю. — Повторил за ним Чу Ваньнин скептически.

— Баобэй, Ваньнин, ты — сокровище этого достопочтенного! Ты достоин лучшего. Я просто обязан исправить ситуацию и по крайней мере поцеловать тебя вторым. — С этими словами он перешел в наступление. Чу Ваньнин выставил вперед руки в предупреждающем жесте, вжимая ладони в плечи Мо Жаня чтобы сохранить между ними дистанцию.

— Что за вздор… — но не успел он это сказать как Мо Жань вцепился в его запястья и развел его руки в стороны, прижимаясь. Чу Ваньнин едва не задохнулся, внезапно ощутив жар возбуждения юноши, впечатавшийся клеймом в нижнюю часть его живота.

— Скажешь, какой поцелуй понравился больше.

Их губы снова слились воедино. Парень опустил ладонь на затылок мужчины, и, резко потянув за волосы, вынудил того задрать голову. Другую руку оплел вокруг талии Чу Ваньнина, привлекая его ближе. Он вторгался языком глубоко в рот мужчины, скользя внутри, дразня чужой язык своим. Кусал Чу Ваньнина за губы — но не слишком сильно. Так, чтобы не повредить тонкую нежную кожу. Чу Ваньнин не был уверен, сколько длилась эта сладостная пытка: к тому времени как Мо Жань оборвал поцелуй, он задыхался, его член вздыбился, мысли смешались.

— Ммм, уже лучше. — Мо Жань самодовольно усмехнулся.

Чу Ваньнин молча уставился на него, потому что на какое-то время у него отняло дар речи.

— Вот так ты и должен выглядеть после первого поцелуя. Давай… покажем ему.

И, прежде чем Чу Ваньнин смог выдавить из себя хоть слово, выражение лица Мо Жаня снова неуловимо изменилось. Наблюдать за этим, находясь так близко, было одновременно и тревожно, и захватывающе.

Мо Жань моргнул, в одну секунду осознав, как тесно прижимается к Чу Ваньнину, и как тот выглядит в его руках. От удивления он приоткрыл рот.

Впрочем, к облегчению Чу Ваньнина, он не разжал рук когда осознание произошедшего захлестнуло его.

— Ой, — он на секунду опустил взгляд, а затем снова уставился на мужчину, — С тобой… все в порядке?

Чу Ваньнин не был уверен, что знал, что такое «в порядке» по мнению Мо Жаня. Его тело охватил жар, в животе затянулось в тугой узел желание. Дважды за несколько минут его поцеловали два разных человека — на самом деле являвшиеся одним. Все, чего он сейчас хотел — возможность перевести дыхание, однако втайне все равно надеялся, что Мо Жань захочет большего и сокрушит его, как это бывало раньше.

Нет, он не был в порядке — определенно, не в своем понимании.

— Да, — ответил он, противореча самому себе, не в состоянии вынести тревогу во взгляде Мо Жаня, — Все отлично.

Мо Жань еще некоторое время недоверчиво продолжал наблюдать за ним прежде чем принять его ответ. Он собирался отстраниться когда Чу Ваньнин положил руки ему на плечи в попытке остановить.

— Подожди…

Мужчина чувствовал, что его колени в любую секунду могут подогнуться — отступи Мо Жань сейчас, он мог бы потерять равновесие. Однако он бы скорее умер мучительной смертью чем признался в подобной слабости.

— Подождать?.. — Мо Жань снова впился взглядом в его лицо, - Ты уверен, что с тобой все хорошо?

— Да, — Чу Ваньнин не решался поднять на юношу глаза, — Просто… не двигайся.

Недоумевая, почему Чу Ваньнин так странно себя вел, Мо Жань обхватил его за талию чуть крепче, привлекая к себе.

Мужчина не был уверен, что парень понял причину его просьбы, но позволил себе на мгновение насладиться тем, как тот улыбался ему, крепко сжимая в объятиях.

— Хорошо. Как Ваньнин пожелает.

~

В конце концов они все-таки смогли отстраниться друг от друга. Через некоторое время оба сидели на диване в гостиной. Мо Жань предложил что-нибудь приготовить, но Чу Ваньнин ответил, что в этом не было необходимости.

Некоторое время они сидели в неловком молчании. Первым его нарушил Чу Ваньнин. Прочистив горло, он решил затронуть щекотливую тему, некоторое время не дававшую ему покоя.

— Эта другая личность… — начал он, и, увидев, что Мо Жань невольно вздрогнул, продолжил, — Не объясняй, почему так случилось. Просто… У него есть имя? Часто ли он появляется?

Чу Ваньнин тут же постарался отогнать от себя мысль, что парень стал невольным свидетелем того, как именно его альтер-эго относилось к нему. Ему и так хватало поводов для переживаний.

— Он может меня блокировать, — признался Мо Жань, — Всегда так делает, когда он с тобой, но все остальное время я могу слышать и видеть то же что и он, — на секунду он замешкался, прикусив губу, — Проявляется, когда считает, что мне необходима его помощь. Не то, чтобы часто… но и не редко. И… он отзывается на мое имя. Это то, как мы взаимодействуем. Но…

— У него есть свое имя, — догадался Чу Ваньнин, и Мо Жань смущенно склонил голову, — Можешь мне ничего не говорить. Я сам у него однажды спрошу.

— Нет-нет, все в порядке. Лучше, если ты будешь знать заранее, — Мо Жань неопределенно махнул рукой, — Его зовут… ах… — последнюю фразу он пробормотал под нос.

— Что? — Чу Ваньнин нахмурился.

— Тасянь-Цзюнь. Его имя… Тасянь-Цзюнь.

Чу Ваньнин уставился на юношу во все глаза. На секунду он задался вопросом, будет ли ужасно, если он сейчас рассмеется — и решил, что смех все-таки не лучшая реакция. Он приподнял руку, тщательно прикрывая рот. Имя было ужасно бестолковым.

— Он сам так себя назвал?

— Да. Решил, что звучит круто. — Признался Мо Жань, все еще не поднимая головы. Чу Ваньнин позволил себе короткий смешок.

— Что же, имя действительно необычное, — попытался смягчить свою реакцию Чу Ваньнин, чувствуя, что Мо Жаню неловко. — Оно ему подходит.

Парень наконец нашел в себе силы посмотреть на собеседника, пытаясь понять, не шутит ли он.

— Ты беспокоишься о нем, правда? — спросил Чу Ваньнин. Это было одновременно и любопытно, и до странного очаровательно. Мо Жань едва заметно кивнул.

— Он — часть меня.

Чу Ваньнин не был уверен, что именно чувствовал Мо Жань, но мог его понять.

— Как давно вас.. двое?

— С десяти лет. — ответил парень, и открыл, было, рот, чтобы сказать что-то еще, но поколебался и лишь бросил на Чу Ваньнина беглый взгляд.

— И так было всегда, или?.. — решил все же продолжить деликатную тему мужчина, намеренно избегая спрашивать о причине случившегося.

— Нет. — Взгляд парня внезапно стал отстраненным, — Это потребовало компромисса между нами, и некоторое время я посещал психотерапевта.

Чу Ваньнин тут же вспомнил, что в одном из писем юноша упоминал об этом — и также писал, что работа с врачом ему мало чем помогла. Он ждал, что Мо Жань поделится подробностями, но тот замолчал, и мужчина не хотел заставлять его делиться чем-то личным, если он не был к этому готов.

— Я перестал посещать врача, — потребовалась целая минута чтобы парень снова заговорил. — Это не я так решил, — объяснил он, чуть склонив голову, — Всякий раз выходя из дома чтобы успеть в назначенное время на сеанс, я приходил в себя только через несколько часов в совершенно другом месте.

— Как давно это было?

— Лет пять назад. — Мо Жань чуть подумал над этим, — Я ходил на сеансы регулярно в течение года, и добился определенных успехов. А потом этот засранец, видите ли, устал, и всякий раз саботировал мои попытки возобновить лечение.

— Но ты бы снова начал терапию если бы мог? Если бы чувствовал уверенность, что сможешь прийти? — спросил Чу Ваньнин, которому было любопытно узнать, насколько Мо Жань был в принципе заинтересован в продолжении лечения, если ему вообще было это интересно.

— Возможно. — Мо Жань пожал плечами. — Я не знаю, как смогу планировать сеансы, так что перестал даже думать об этом.

У Чу Ваньнина на этот счет появился свой план — или даже, скорее, идея, которая могла лечь в его основу. Он больше не хотел обсуждать эту тяжелую тему. Вместо этого подсел к Мо Жаню чуть ближе, и тут же поймал испуганный взгляд юноши. Ему не хотелось этого признавать, но ему отчаянно не хватало тепла поцелуев парня. К тому же, он чувствовал, что затянувшийся разговор может быть для Мо Жаня неприятным.

В продолжении темы не было смысла.

Он застенчиво посмотрел на парня, чувствуя, как лицу становится жарко.

Мо Жань был слишком красив: вблизи противостоять его чарам было еще сложнее. Густые ресницы, темно-пурпурные радужки глаз, припухшие губы, приподнятые в едва заметной улыбке…

— Ваньнин… — выдохнул Мо Жань. Тон его голоса был почти вопросительным. Без слов они потянулись друг к другу, и атмосфера между ними напиталась влажным жаром. На этот раз Мо Жань уже не задавал вопросов. Он в один миг сократил расстояние, и сначала нежно, а затем — жадно — завладел ртом мужчины. Толкнул Чу Ваньнина на диван, вынуждая лечь. Поцелуй длился бесконечно. Мо Жань не разрывал контакт. Соблазнял.

Перед уходом они оба на некоторое время остановились у двери — и Чу Ваньнин передал парню новый запасной ключ. Мо Жань поначалу уставился на него в изумлении, но затем перевел взгляд на лицо мужчины, и на щеках его проступил легкий румянец.

—Используй его. — Слова Чу Ваньнина звучали непривычно резко, хрипло.

Ладонь Мо Жаня сомкнулась на ключе от входной двери, и лицо расплылось в ослепительной улыбке. Он быстро коснулся губами щеки мужчины, а затем вышел из квартиры, оставляя Чу Ваньнина наедине с его размышлениями.

~

Хоть Мо Жань и ушел из его квартиры, его образ не торопился покидать голову Чу Ваньнина. Парень сегодня набрался смелости и рассказал ему то, о чем раньше никому не говорил. Он был не на шутку встревожен — но при этом полностью сосредоточен на Чу Ваньнине и его реакциях. То, как он поцеловал мужчину: сначала безмерно нежно, а затем словно желая поглотить его, сделать своим… Все его поступки заставляли Чу Ваньнина страстно желать стать достойным этого человека и его внимания.

Он хотел быть достойным того, чтобы Мо Жань смотрел на него тем самым полным обожания взглядом. Достойным застенчивых прикосновений — и доверия юноши. Он хотел, чтобы Мо Жань был с ним счастлив.

Обуреваемый сложными мыслями, он вернулся к ноутбуку и попытался возобновить прерванную работу. Большую часть дня он отлынивал, но никто этого, к счастью, не заметил. Ему нужно было выполнить финальную проверку проекта на предмет соответствия всем рекомендациям и документации. Процесс этот требовал времени и сосредоточенности, но, к счастью, до дедлайна было еще далеко.

Чу Ваньнин, между тем, продолжал мысленно возвращаться к словам Мо Жаня о том, что парень хотел его, что он считал его своим сокровищем. Его лицо вспыхнуло когда он вспомнил, как Мо Жань толкнул его на диван и вовлек в поцелуй… целовал его щеки, проходился губами по открытой шее. Он ясно помнил горячее, медленное, сводящее с ума ощущение напряженной плоти Мо Жаня, трущейся об него, когда парень прижимался к нему — при этом не пытаясь его раздеть или пойти дальше в своих действиях. Его уши воспламенились когда в памяти возникла счастливая улыбка Мо Жаня, получившего ключ.

Около получаса Чу Ваньнин безуспешно пытался заставить себя работать, пялясь в экран, а затем все бросил и отправился в душ. Он размышлял о том, как хорошо, оказывается, Мо Жань его знал: парню удалось так детально описать в письме его предпочтения и распорядок дня. Даже не верилось, насколько он был внимателен к Чу Ваньнину во всех отношениях: когда готовил для него,когда целовал — и даже когда доверил ему свою тайну.

В глубине души Чу Ваньнин осознавал, что Мо Жань не был таким уж светлым человеком в своих поступках. В конце концов, всю информацию о мужчине он выяснил в течение полугода преследований.

Он тут же подумал об улыбке Мо Жаня: иногда она была настоящей, иногда —наигранной.

Мо Жань написал, что поступил бы иначе, если бы мог вернуть прошлое, он понимал что поступил неправильно. Просил за это прощения.

Чу Ваньнин вздохнул.

Эти полгода оказались для него сложным периодом. Он ни на секунду не чувствовал себя в безопасности — однако, вместе с тем, сталкер придал его жизни остроту, и это было бы глупо отрицать.

Он почти не сопротивлялся когда Мо Жань заявился к нему среди ночи и грубо отымел его.

Титаническим усилием воли мужчина заставил себя не развивать тему эротических грез и воспоминаний. Он даже несколько гордился тем, что у него не до конца встал пока он был в душе.

Насухо вытираясь уже в спальне, он внезапно зацепился взглядом за наглухо закрытые шторы. Ему до сих пор было любопытно, чем руководствовался и о чем думал Мо Жань — почему он продолжал наблюдать за ним все это время? Парень заверил, что хочет его. Чу Ваньнин не мог представить, чтобы его тело могло кого-то всерьез завести, но Мо Жань настаивал на том, чтобы он оставлял шторы открытыми когда ходил раздетым по комнате. Наверное, ему все-таки нравилось за ним наблюдать.

Покраснев, Чу Ваньнин вспомнил, каким желанным себя чувствовал когда шторы были открыты, фантазируя о незнакомце, наблюдающем за ним. Ему намного легче было раздеться когда он не знал, что это был Мо Жань. Тогда он хотел быть соблазненным — и ему нравилось думать, что кому-то все-таки по вкусу его тело. Возможно, именно потому он не в силах был злиться на Мо Жаня даже после всего, что узнал. По правде, он даже не был уверен, принял бы он ухаживания Мо Жаня, если бы тот попытался сблизиться с ним напрямую.

Его шея разгорячилась от мыслей о том, что Мо Жань мог бы пригласить его на свидание во время одного из их немногочисленных коротких разговоров.

Нет, то, что Чу Ваньнин не знал, кто был его преследователем, действительно помогло мужчине преодолеть чувство неполноценности.

Однако Мо Жаню не следовало об этом знать.

Чу Ваньнин предпочел бы никогда не вспоминать о том, как Мо Жань преследовал его в течение шести месяцев с момента их знакомства.

Он высушил волосы полотенцем, а затем набросил его себе на плечи.

Его переполняла решимость никогда больше не заводить разговор о произошедшем между ними недоразумении.

Но он продолжал смотреть на закрытые шторы.

Теперь не было причин, по которым Мо Жань бы продолжал за ним тайно наблюдать.

Его окно было плотно занавешено всю неделю.

Тем не менее, Чу Ваньнин подошел и раздвинул их на всякий случай. Выражение его лица все еще было мрачным когда он повернулся спиной к окну и пошел за телефоном.

Юноша написал ему еще минут пятнадцать назад.

Мо Жань> Ваньнин, я могу вернуться? Ты не будешь против, если я останусь на ночь? Я принесу ужин и приготовлю для тебя завтрак. Буду вести себя порядочно, обещаю. И пальцем к тебе не прикоснусь!

За этим следовал стикер с большеглазым грустным хаски.

Все это было невообразимо мило, и Чу Ваньнин скрипнул зубами, печатая ответ.

Разве Мо Жань не знал, что он был бы только рад, реши тот прикоснуться к нему пальцем — или любой другой частью тела? Все, что нужно было для этого сделать Мо Жаню — просто решиться и действовать! Сама эта мысль заставила Чу Ваньина так отчаянно устыдиться, что он готов был уже отправить юноше яростный отказ, но своевременно остановился.

Глубоко вздохнув, он набрал сообщение, которое соответствовало его настроению в большей мере.

Чу Ваньнин> У тебя есть ключ.

Комментарий к Часть 8. Первый поцелуй

Маленькое предупреждение: на выходных выливка может немного затянуться по ряду разных причин. Но это не точно.

Спасибо всем, кто читает! <3

========== Часть 9. Ночевка ==========

Пятнадцать минут спустя Мо Жань постучался и, не дожидаясь пока откроют, вошел в квартиру. На Чу Ваньнине уже была надета светло-серая пижама. Мужчина расположился в гостиной и как раз просматривал список рабочих задач. Он действительно не собирался открывать — в конце концов, он ведь знал, что это Мо Жань. Если бы стучался кто-нибудь другой, ему бы все равно не удалось проникнуть внутрь.

Мо Жань вошел в гостиную. Теперь он уже выглядел более собранно: на нем были надеты серые джинсы и черная футболка, густые черные волосы разделял косой пробор, а челка ниспадала на глаза, подчеркивая пронзительный взгляд. Через плечо он наспех перекинул рюкзак — а в руке сжимал контейнер с едой.

Едва он завидел Чу Ваньнина, как темно-лиловые глаза юноши тут же вспыхнули — и мужчина ощутил, как под этим взглядом его тело наполняет приятное тепло.

— Привет. Надеюсь, ты не возражаешь, что я принял твой ответ как согласие, — юноша оставил еду на кухонном островке, бросил рюкзак на пол — но затем переместил его на диван, — Вышвырни меня, если тебе в какой-то момент покажется, что я пересекаю черту.

— Не смеши меня, — пробормотал себе под нос Чу Ваньнин, выключая ноутбук. Он отложил его в сторону и чуть сдвинулся в сторону, освобождая место, чтобы Мо Жань сел рядом.

Парень колебался лишь секунду прежде чем склониться и мягко поцеловать мужчину в щеку, а затем умостился на диван. Глаза его сощурились в полумесяцы, когда он улыбнулся Чу Ваньнину.

— Я соскучился по тебе.

— Даже дня еще не прошло, — отметил Чу Ваньнин, но все равно подался немного к Мо Жаню, когда тот его поцеловал, позволяя юноше обнять себя за плечи. Ему были непривычны такие естественные проявления физической близости, однако он позволил теплу парня согревать себя.

— Твоя правда, — рассеянно кивнул Мо Жань, — Кстати, я приготовил лапшу-вок с овощами. Мне кажется, ты уже пару дней ничего приличного не ел, не считая того супа, а? — с этими словами объятия сжались чуть крепче, и Чу Ваньнин утвердительно хмыкнул, тая в таком открытом проявлении заботы и привязанности.

Мо Жань полушутя охнул:

— Ох, да ты и впрямь не способен о себе толком позаботиться!

Чу Ваньнин на это лишь промолчал. Что вообще на такое полагалось отвечать? Парень не ошибался: ему действительно с трудом давались домашние хлопоты, но это не значило, что он признается когда-либо в этом вслух.

Но Мо Жаню, кажется, не нужно было слов подтверждения.

— Все нормально. Я буду заботиться о тебе, если позволишь, — его кончики пальцев прошлись по плечу Чу Ваньнина, — Во всех смыслах, в каких ты посчитаешь допустимым.

Он произнес все это так небрежно, но его слова отдались внезапным жаром в животе мужчины — и он вдруг обнаружил, что не может думать ни о чем пристойном, размышляя о том, как именно Мо Жань мог бы о нем заботиться.

Он тут же вспомнил, как именно юноша проявлял свою заботу о нем раньше — и спросил себя, станет ли парень теперь относиться к нему так же, как и раньше. Станет ли проявлять свое внимание так же, как это было до раскрытия его личности — или теперь все между ними изменится.

— Сначала поужинаем, — сухо произнес он тут же, и Мо Жань на секунду замер, внимательно вглядываясь в его лицо. Он не мог не заметить зарумянившееся лицо и уши Чу Ваньнина, и на секунду в его взгляде отразилось понимание, улыбка превратилась в ухмылку, а ямочки на щеках стали еще выразительней, вышибая из мужчины дух.

— Сначала поужинаем, — легко согласился он, — Ну, а потом все, что Чу Ваньнин пожелает.

~

Мо Жань вымыл посуду, скопившуюся в раковине за несколько дней. Затем он подал на стол две порции лапши-вок с овощами. Как всегда, его готовка была выше всяких похвал, вкус и текстура блюда находились в идеальном балансе, заполняя рецепторы Чу Ваньнина и полностью переключая его внимание. Когда мужчина наконец закончил есть и отставил пиалу, он вдруг обнаружил, что парень наблюдал все это время за ним, и взгляд его светился нежностью.

— Что такое? — поинтересовался он несколько резко, чувствуя себя неловко под таким настойчивым наблюдением.

— Да ничего, — Мо Жань растягивал слова, не двигаясь с места. Он давно уже опустошил собственную пиалу, если не считать остатков соевого соуса, — Просто приятно знать, что тебе так нравится моя стряпня, — добавил он, понимая, что Чу Ваньнин продолжает сверлить его вопросительным взглядом.

— Ты очень хорошо готовишь, — бескомпромиссным тоном отметил Чу Ваньнин. Он собирался добавить что-то еще — о том, как забота юноши проявлялась в том, что ему удавалось уделять внимание мельчайшим деталям. Например, юноша вырезал из овощей все, что могло горчить, и всегда следил, чтобы в фарше для фрикаделек не было твердых крупиц. Но в конечном счете он решил промолчать. В какой-то момент ему показалось, что таким образом он еще сильнее раскроет свое отношение.

— Я рад, что тебе все нравится, — открыто и искренне ответил Мо Жань, глядя на опустевшую пиалу Чу Ваньнина. — Добавки?

— Спасибо, но я, пожалуй, откажусь.

Чу Ваньнин бы, разумеется, съел и вторую порцию, но чувство насыщения было достигнуто, и он не хотел переедать.

Они убрали посуду со стола, но на этот раз не стали мыть. Мо Жань приобнял мужчину за талию и подтолкнул в гостиную.

— Я собирался принести свежие цветы, но лавка оказалась закрыта. Думаю, схожу за ними уже завтра, — пробормотал он, когда они снова расположились на диване.

Теперь Чу Ваньнин был сыт, так что его внимание снова вернулось к предыдущим обещаниям Мо Жаня — парень сказал, что был намерен позаботиться обо всех его потребностях. Это было весьма смелым заявлением.

— Хорошо, — рассеянно ответил Чу Ваньнин. Завтра было бы неплохо пройтись. Он уже пару дней не покидал пределы своей квартиры, и, как бы там ни было, в его любимой пекарне завтра распродажа. Вероятно, он мог бы пригласить Мо Жаня сходить с ним.

— Хорошо, — повторил за ним Мо Жань и умолк. Чу Ваньнин позволил своему разуму блуждать и расслабленно прислонился к парню. Мышцы Мо Жаня на мгновение вздрогнули, когда его щека скользнула по груди юноши. Мо Жань снова обвил рукой его талию, и жар его объятий теперь, казалось, просачивался в плоть и кровь мужчины. Он был физически очень силен. Чу Ваньнину довелось ощутить эту сокрушительную силу на себе — когда его вжимали в постель, буквально вытрахивая любое сопротивление. Он мелко вздрогнул от пронесшихся на секунду перед глазами воспоминаний — и Мо Жань, который находился так близко, разумеется, заметил его реакцию.

Однако вместо того, чтобы спросить, в чем дело, он осторожно начал гладить его руку, двигаясь от плеча вниз, к пальцам, мягко сжимая их в своей ладони. Чу Ваньнин обернулся к нему, и вскоре они снова вовлеклись в долгий поцелуй.

Чу Ваньнин, впрочем, почти не проявлял инициативу и лишь иногда отвечал на поддразнивания, касаясь своим языком языка Мо Жаня, посасывая его, когда тот глубоко вторгался в его рот.

Мо Жань сдавленно застонал от такой ласки. Его рука сжалась на талии мужчины почти до боли — но в следующий миг он остановился.

— Ваньнин, — выдохнул он имя мужчины в искрящий напряжением воздух. Глаза заполонило желание, губы раскраснелись, а на щеках проступил румянец — Ваньнин бы посчитал это милым, если бы в этот момент мог думать о чем-то кроме сжигающего его желания.

— Мо Жань…

— Я обещал. — Тут же прошептал тихо Мо Жань в его губы и отстранился. Глубоко вдохнул, пытаясь успокоиться, чтобы не переступить черту, за которой потерял бы остатки здравого смысла. Парень и раньше так поступал, и Чу Ваньнин внезапно почувствовал, что теряет терпение.

— Мо Жань. — повторил мужчина, и теперь в его голосе чувствовалась скрытая угроза. Его раздразнили до предела еще в прошлый раз поцелуями и медленными, соблазнительными ласками сквозь одежду. Затем он едва не потерял голову, принимая душ. Теперь же, после жарких объятий и поцелуев, опьяненный запахом Мо Жаня и его теплом, он буквально сгорал — и что же, Мо Жань собирался вот так просто отступить, оставляя его в таком состоянии?

Мо Жань бросил на мужчину неуверенный взгляд. Он потянулся к щеке Чу Ваньнина, но тот отклонился вбок, пронзая юношу пристальным взглядом. К его еще большему раздражению, Мо Жань отсел чуть дальше, увеличивая между ними расстояние.

— Что случилось?

— Подумай головой, — сердито процедил Чу Ваньнин. Его голос был достаточно тихим, и он втайне надеялся, что Мо Жань его не расслышит.

Мо Жань отшатнулся так резко, словно его ударили, и мужчина тут же почти пожалел о сгоряча брошенных словах — но он все еще чувствовал некоторую обиду, поэтому жалость была лишь вторичным чувством.

Он ведь раньше фантазировал о том, на что будет похоже близкое общение с Мо Жанем, чем оно будет отличаться от того, как с ним вел себя сталкер. Он даже не подозревал, что однажды его фантазии станут реальностью. Но Мо Жань сам ведь сказал ему, что он ему нравится, что он хотел его. Действительно ли он не врал, если не собирался ничего предпринимать кроме поцелуев?

— Тебе не понравился поцелуй? — поинтересовался Мо Жань, немного недоумевая. Он что, впрямь мог так думать — учитывая, что они процеловались с ним большую часть дня?.. Терпение Чу Ваньнина тоже имело свои пределы, и оно начинало быстро истощаться.

— С поцелуями все в порядке, — ответил мужчина натянуто.

— Тогда… в чем причина? Ваньнин, я не понимаю… — он едва не скулил. Чу Ваньнин вдруг почувствовал явное приближение головной боли. Нет, парню не удастся заставить его сказать, чего бы ему хотелось.

— Ты обещал, — пробормотал Чу Ваньнин, — Позаботиться обо мне во всех смыслах.

Его руки бессильно сжались в кулаки.

— Все, что ты пожелаешь… — Мо Жань вдруг замолчал, и замер, словно загипнотизированный. Его реакция была явно не той, на которую рассчитывал Чу Ваньнин, поэтому, смущенный до предела тем, что ему пришлось озвучить свое желание, он резко отстранился и вскочил на ноги, а затем развернулся и направился в спальню.

Он надеялся, что его отступление было больше элегантным, чем разочарованным.

В следующую секунду он захлопнул дверь, раздумывая над тем, захочет ли Мо Жань за ним последовать. Его охватил жар, он чувствовал странное волнение от того, что только что выдал свое желание. Неужели у него действительно повернулся язык попросить Мо Жаня о чем-то подобном?!.. И… Мо Жань даже не подумал отреагировать на его просьбу?!

Он упал в постель и завернулся в одеяло, словно в защитный кокон, чувствуя себя жалким посмешищем. Как он вообще решился ляпнуть что-то о своих желаниях, когда было совершенно очевидно, что Мо Жань хотел бы повременить?

В дверь постучали, но Чу Ваньнин решил игнорировать Мо Жаня до конца.

— Ваньнин, я могу…? — голос юноши прозвучал нерешительно. В следующее мгновение дверная ручка провернулась, и дверь легонько приоткрылась. Мо Жань заглянул внутрь.

— Ваньнин?

Чу Ваньнин лежал спиной к двери, с головой забравшись под одеяло. Он не собирался отвечать. Мо Жань прикрыл за собой дверь, а затем обошел кровать. Послышался шелест — звук закрывающихся штор, как ему показалось. Впрочем, он не был в этом уверен.

Кровать за его спиной скрипнула, прогибаясь — и он почувствовал присутствие Мо Жаня за своей спиной. А затем в комнате воцарилась тишина.

— Ваньнин, — Мо Жань неожиданно нарушил молчание. Его голос был мягким, он чуть ли ни ворковал. — Прости.

Он положил руку на плечо мужчины — прикосновение было легким, и Чу Ваньнин мог бы сбросить его ладонь, если бы того пожелал. Но мужчина не стал этого делать.

— Я заставил тебя ждать… — в его голосе звучала сладость, и Чу Ваньнин почувствовал, что дрожит от этой невесомой ласки.

Ему вдруг стало любопытно, какой из Мо Жаней сейчас делил с ним постель — и неожиданно по телу прошел странный трепет от осознания, что он не был до конца уверен. Неужели так будет всякий раз?..

— Ваньнин, ты… дашь мне еще один шанс? — Мо Жань почти умолял, он склонился к уху Чу Ваньнина и коснулся его кончиком носа, теплое дыхание щекотнуло шею мужчины, — Кажется, я понял. Я… позабочусь о тебе.

Обещание вызвало в Чу Ваньнине дрожь предвкушения.

— Это все слова, — бросил он все еще раздраженно, но в его тоне больше не чувствовалось остроты. Напряженные до сих пор мышцы тела теперь медленно таяли в тепле неловких объятий.

Что же, ему удалось донести до Мо Жаня хоть что-то — теперь он мог позволить себе расслабиться.

Мо Жань тут же осторожно потянул за одеяло, и Чу Ваньнин позволил ему раскрыть себя. Когда он снова взглянул на Мо Жаня, он заметил, что в его глазах проснулся голод, и этот взгляд прокатился по телу неконтролируемым трепетом.

Мо Жань улыбнулся ему, и Чу Ваньнин еще раз уверился, что перед ним не Тасянь-Цзюнь. Этот Мо Жань не собирался торопиться. Мужчина, с одной стороны, чувствовал себя несколько странно под таким долгим, обжигающим взглядом — но в то же время ему было любопытно, что парень собирался делать дальше.

Он позволил ему поцеловать себя легким прикосновением губ.

Мо Жань обхватил его за плечи, усаживая — а затем стащил с него пижамный верх. В итоге Чу Ваньнин оказался распростертым на кровати, по пояс обнаженным. Шея его сделалась раскаленно-горячей от того, как Мо Жань блуждал взглядом по его телу.

Юноша и сам быстро стянул с себя футболку, и вот теперь у Чу Ваньнина по-настоящему перехватило дыхание. Мо Жань был идеален во всем. Под смуглой гладкой кожей от каждого движения перекатывались литые мышцы. Во рту внезапно пересохло. Он знал, что этот пресс был тверже стали.

Нежным прикосновением Мо Жань опустил руки на бедра мужчины, и, слегка надавив, развел их в стороны — а затем уселся между его коленей. Он склонился, целуя Чу Ваньнина в щеку, прижимаясь носом к его шее, касаясь губами острого подбородка и шеи. Каждая легкая ласка вызывала дрожь. Чу Ваньнин не был привычен к прикосновениям, и происходящее казалось ему каким-то нереальным.

Когда Мо Жань раньше заявлялся к нему среди ночи, чтобы заняться сексом, у него просто не было времени прочувствовать все, что происходило. Тогда Чу Ваньнин бывал настолько потрясен, что у него не оставалось сил прислушиваться к своим ощущениям.

Однако теперь все, что ему оставалось — полное погружение в ощущения. Руки Мо Жаня ласкали его бедра, проходясь вдоль живота и выше. Большие пальцы мягко массировали выпирающие соски. Чу Ваньнину пришлось сознательно подавить стон, готовый вырваться из горла.

Поцелуи Мо Жаня спустились еще ниже, губы проследили рельеф груди и затем сомкнулись на нежном темно-вишневом бугорке. Ваньнин жадно хватанул ртом воздух, выгибая спину, дергаясь бедрами, пытаясь задеть ими Мо Жаня — но юноша все еще держался на расстоянии. Он пристально взглянул на Чу Ваньнина и их взгляды встретились на секунду, прежде чем мужчина отвел взгляд. Он положительно не смог бы пережить, если бы ему пришлось смотреть в этот расплавленный пурпур. Улыбка Мо Жаня выглядела немного одурманенной, как если бы все происходящее заводило его не меньше Чу Ваньнина.

А затем юноша снова опустил голову и продолжил исследовать тело мужчины.

Опустившись, он провел языком вдоль живота, и ощущение было почти невыносимым.

Тот боролся с желанием вывернуться из хватки парня, но крепкие руки Мо Жаня внезапно удержали его бедра, не допуская ни одного движения. Поддев пальцами резинку пижамных штанов, парень медленно и неумолимо потянул их вниз. Чу Ваньнину пришлось приподнять бедра, чтобы позволить ему стащить их с себя. Запоздало он понял, что теперь оказался полностью обнажен.

Его член уже некоторое время изнывал в напряжении, отчаянно требуя внимания — и не получая его. Знать, что Мо Жань его пристально разглядывает — и видит, как сильно он нуждается в ласке, было стыдно. Чу Ваньнин зажмурился, запрокидывая голову назад.

Теперь о намерениях парня он мог только догадываться… его бедра внезапно шокировано дернулись от ощущения чужих губ на восставшей плоти. Мужчина не смог удержать вздох. Мо Жань крепко вжал его в кровать, удерживая на месте, поступательно двигаясь ртом на его члене, с каждым разом погружая его все глубже. Чу Ваньнин закрыл ладонью рот, чтобы удержать рвущиеся пошлые всхлипы.

Он ни на чем не мог сосредоточиться, кроме влажного тепла, нежного и гладкого, которое обхватывало его естество, двигаясь вверх-вниз. По спине от нового, неизведанного ощущения бегали мурашки. Все мысли плавились — а потому Чу Ваньнин с большим опозданием осознал, что находится на грани оргазма.

На мгновение перед глазами промелькнуло воспоминание о том, как он касался себя, представляя, как Мо Жань бы взял у него в рот.

Он тут же задохнулся:

— Мо Жань!..

Руки бессильно дернулись. Слишком поздно было предупреждать парня: его тело подошло вплотную к кульминации, а юноша продолжал с силой сжимать его бедра, останавливая любые попытки вырваться. Пульсирующее удовольствие распространилось по телу, вверх по груди - по бедрам, - концентрируясь ниже пояса и проливаясь наружу.

Чу Ваньнин продолжал крупно дрожать пока напряжение окончательно не ушло из его тела, и он, обессиленный и ошеломленный, не упал на постель.

Чу Ваньнину потребовалось некоторое время, чтобы осознать: его наконец обмякший член все еще находится в тепле. Он рискнул взглянуть вниз, и встретился вглядом с осоловевшим Мо Жанем. Тихо простонав, Чу Ваньнин откинулся на подушку. Неужели парень… просто…

— Как… зачем… — он подбирал лихорадочно слова, — Это…

Он вздрогнул, когда Мо Жань отстранился, позволяя ему выскользнуть из его рта.

— Такой вкусный… — голос юноши звучал чуть хрипло и невероятно заводил. Его дыхание проходилось по чувствительной коже Чу Ваньнина.

Мужчина тихо хныкнул в ответ. Это ведь было так грязно — и, все же, Мо Жань выглядел так, словно ему это нравилось. Он двинулся — но Чу Ваньнин больше не рисковал смотреть на него, он уставился в потолок и потому понятия не имел, что парень собрался сделать дальше. Мо Жань ведь так и не снял брюки — а Чу Ваньнин уже позволил себе финишировать… Он закрыл лицо руками и тут же почувствовал как Мо Жань целует его живот, а затем в грудь.

— Ваньнин, — прошептал он, — Тебе понравилось?

Чу Ваньнин не сразу нашел в себе силы ответить. Его тело все еще иногда подрагивало.

Мо Жань ухватил его запястья и легко отвел ладони от лица. Чу Ваньнин не сопротивлялся, позволяя глазам сфокусироваться на юноше, когда тот оказался в его поле зрения. От него ждали ответа. Но ему действительно было настолько хорошо, что он был едва в состоянии думать. В уголках глаз все еще копились слезы удовольствия и стыда от того, как нежно Мо Жань его подвел к краю.

То, что Мо Жань видел его таким, должно было дать парню вполне конкретный ответ.

Чу Ваньнин все же заставил себя кивнуть, и напряженная складка между бровей юноши на мгновение разгладилась.

— А… ты? — спросил Чу Ваньнин.

Он слишком отвлекся созерцанием улыбающейся физиономии Мо Жаня, чтобы осознать, что действительно произнес эти слова вслух. Его щеки тут же вспыхнули, и улыбка Мо Жаня стала еще шире.

— А я никуда не тороплюсь, — с этими словами Мо Жань обхватил его лицо ладонью, — Не против, если я тебя поцелую после… — хотел спросить он, но рука Чу Ваньнина легла на его затылок и потянула его голову ближе прежде, чем он успел закончить фразу. Их губы соприкоснулись.

Мо Жань, явно не ожидавший такого, удивленно выдохнул, но быстро пришел в себя. Поцелуй вышел жгучим и глубоким. Язык Мо Жаня дразнил Чу Ваньнина, проходился по его языку. Мужчина крепко зажмурился, позволяя себе прочувствовать незнакомый, едва заметный, вкус. Они оба потеряли счет времени.

Их носы нежно соприкасались, медленные неторопливые ласки набирали обороты. Мо Жань медленно отстранился, когда Чу Ваньнин начал задыхаться. Он усмехнулся:

— Попробуй, когда мы целуемся, дышать носом, — он легко поцеловал мужчину в уголок рта, а затем его губы, не останавливаясь, прошлись по его шее, — Я могу продолжить? — раздался раскаленный шепот где-то у самого уха мужчины, — Я никуда тебя не тороплю, но хотел бы тебе показать… кое-что… — он не решался закончить фразу. Чу Ваньнин не был уверен, к чему парень клонит, однако был уверен, что, что бы Мо Жань не хотел ему продемонстрировать, — он действительно хотел на это взглянуть. Ему отчаянно хотелось, чтобы парень тоже испытал удовольствие — а сам он втайне мечтал снова ощутить себя до отказа заполненным им.

— Покажи мне, — прошептал он. Он знал, что Мо Жань никогда бы ему не навредил. Верил, что Мо Жань о нем всегда позаботится.

Мо Жань приподнял голову чтобы взглянуть на него, и их взгляды столкнулись. А затем юноша, быстро сглотнув, снова опустил взгляд и прижался лбом к ключице Чу Ваньнина.

— Мы будем делать только то, что тебе понравится, — пообещал он, водя губами по груди мужчины. Чу Ваньнин не был уверен, что должен на это ответить. Все, что Мо Жань с ним проделывал до сих пор, было фантастически хорошо — по крайней мере, до сих пор, поскольку он имел опыт такого близкого общения только с альтер-эго Мо Жаня. Но он не был уверен, что об этом стоило упоминать сейчас, когда он и Мо Жань были в постели — так что просто утвердительно хмыкнул.

~

Ничто не могло подготовить Чу Ваньнина к тому, каким окажется их секс. Каждое движение, каждое прикосновение Мо Жаня грозили бесповоротно сокрушить его, томя невероятной нежностью. До этого их взаимодействие было наполнено спешкой, и, оглядываясь назад, Чу Ваньнин вполне мог понять основания для такого хода событий — однако сейчас он действительно не был уверен, чего ему ожидать от второй, более цивилизованной личности Мо Жаня.

Мо Жань снова целовал его — так, словно все никак не мог насытиться его губами. Когда он наконец отстранился, Чу Ваньнин скользнул по нему чуть сощуренным взглядом и заметил, что юноша полностью сосредоточен на его лице. Он как будто до сих пор колебался, мог ли продолжать — однако в итоге все же решил следовать желаниям мужчины.

В следующую секунду он отнял руки от лица Чу Ваньнина и одним движением расстегнул брюки и стащил с себя нижнее белье.

Чу Ваньнин впервые мог наблюдать его в таком виде. Теперь он уже не мог смотреть никуда, кроме как на массивный член парня, который, кажется, давно пребывал в полной боевой готовности.

К слову, он оказался намного больше, чем он представлял. Он что, действительно как-то умещался у него внутри?

Лицо Чу Ваньнина сделалось невероятно горячим. Он смутно осознавал, что Мо Жань смотрит на него, но не мог отвести взгляда от его члена.

Мо Жань пристроился между его бедер, но при этом держался на некотором расстоянии, оставляя между ними прослойку воздуха. Все это время парень продолжал удерживать взгляд на его лице, так что не мог не видеть, как Чу Ваньнин реагировал.

— Ты хотел бы к нему прикоснуться? — спросил он немного неуверенно.

Чу Ваньнин вопросительно уставился на него.

— Или… можешь этого не делать, если не хочешь. — торопливо добавил юноша, но его рот тут же захлопнулся, стоило только мужчине сжать ладонь на его восставшем органе.

Чу Ваньнин знал, что, если бы сейчас перед ним был Тасянь-Цзюнь, едва ли перед ним стоял бы подобный выбор. Однако это был Мо Жань, и Чу Ваньнину действительно хотелось доставить ему удовольствие, лаская таким образом.

Он вообще с трудом до сих пор верил, что Мо Жань предоставил ему выбор — однако, даже получив его, он не собирался упускать такой момент.

Ощущение в его руке было теплым и твердым, живо напомнив, каково это было, когда парень входил в него. Чу Ваньнин прикусил губу, его сводило с ума чувство предвкушения.

Мо Жань, тем не менее, все еще не двигался. Он почти что дрожал, но все еще удерживался за крупицы самообладания, продолжая наблюдать за тем, как мужчина касался его распаленной плоти. Чу Ваньнин был ему за это благодарен. Он медленно поглаживал эрекцию, обращая внимание на такие детали, как неожиданная гладкость кожи. Ощущения очень отличались от прикосновений к самому себе — и разница была не столько в размере, сколько в текстуре и даже в цвете.

— Мне… приятно, — Мо Жань ободрил его, проходясь низким, ровным голосом по нервам Чу Ваньнина.

Мужчина его тут же выпустил из пальцев, как если бы только что озвученные слова заставили его осознать, чем же он занят. Он в который раз поднял взгляд на Мо Жаня, не зная, чего от него дальше ожидать.

— Можешь продолжать, так я точно кончу, — тихо проговорил Мо Жань.

— Бесстыдный!.. — Чу Ваньнин отвел глаза. Он хотел бы доставить юноше то удовольствие, которое тот получал раньше, когда брал его, не задавая лишних вопросов. Хотел позволить ему то же, что позволял Тасянь-Цзюню.

Тут же он вспомнил, как вторая личность Мо Жаня на полном серьезе утверждала, что ему было важно стать у Чу Ваньнина первым, чтобы все сделать правильно. Но ему бы хотелось испытать эти ощущения и с Мо Жанем, который сейчас был перед ним.

Впрочем, он так и не решился озвучить все это.

Мо Жань некоторое время продолжал молча наблюдать за мужчиной, а Чу Ваньнин смотрел куда угодно, кроме него. В конце концов, парень наклонился к нему, прижимаясь губами к щеке.

— Конечно, если бы Ваньнин позволил, я бы хотел войти, — его горячее дыхание коснулось лица, и все это очень напоминало момент, когда у Чу Ваньина были завязаны глаза — с той лишь разницей, что теперь ему не приходилось представлять Мо Жаня — тот был прямо перед ним, и им некуда было торопиться.

— Слишком много ты болтаешь, — бросил Чу Ваньнин, но так и не сумел придать своему голосу должное суровое выражение.

— Ну же, не стесняйся, — сквозь поцелуи шептал Мо Жань ему в шею, — Я хочу, чтобы нам обоим было хорошо. Ты скажешь мне остановиться, если я сделаю тебе больно?

Он явно пытался давить своими вопросами.

— Еще одно слово, и я сброшу тебя с этой самой кровати. Будешь ночевать на диване, — предупредил Чу Ваньнин, стискивая зубы.

Мо Жань тихо рассмеялся у самого его уха, прокатываясь по нежной коже теплой волной дыхания.

— Уже хочешь отправить этого нашкодившего пса в конуру?

Его голос звучал ласково, он продолжал покусывать мочку уха Чу Ваньнина. Мужчина мелко вздрогнул, разом растеряв все слова, которыми собирался ответить.

— О, кстати. Я не знаю, предупреждал ли тебя этот придурок, но я чист. Я знаю, что он мог упустить эту деталь, и, скорее всего, не использовал защиту, когда… — Мо Жань смолк, тыкаясь носом в шею Чу Ваньнина.

Мужчина обхватил его руками, прижимая к себе — и парень едва заметно напрягся, потому что явно не ожидал, что его вот так вот обнимут.

— Я не думал об этом, — признался тихо Чу Ваньнин, — Но спасибо, что сказал мне об этом.

Говорить на эту тему стало несколько легче, когда Мо Жань перестал всматриваться в его глаза.

— У тебя и вправду плохо дело с самосохранением, — пробормотал Мо Жань несколько неловко. Чу Ваньнин мысленно с ним согласился — хотя все еще не был уверен, каким образом смог бы помешать тому, что происходило между ним и Тасянь-Цзюнем.

К счастью, пока ничего дурного не случилось, так что он не видел в этом какой-то катастрофически важной проблемы. Он молчал, ожидая, что еще скажет Мо Жань.

Когда парень взял бутылочку со смазкой из ящика, Чу Ваньнин проследил за его движениями.

— Нам понадобится флакон побольше, — кажется, это были размышления вслух. Он бросил широкую ухмылку в сторону Чу Ваньнина. Мужчина, услышав столь бесстыдное заявление, швырнул в голову парня подушкой.

Впрочем, по Мо Жаню ему попасть так и не удалось.

Парень поставил бутылочку и сконцентрировался на том, чтобы подготовить Чу Ваньнина к тому, что должно было произойти. Его теплые ладони прошлись по телу мужчины, задевая пальцами бедра и вырывая у того из груди напряженный низкий вздох.

Раздвинув колени еще шире, он слегка приблизился. Взгляд его опустился Чу Ваньнину между ног. Член его, казалось, напрягся еще сильнее от того, что он увидел. Чу Ваньнин снова закрыл лицо руками, но Мо Жань тут же блокировал его движение, вжав запястья в матрас.

— Я хочу видеть твое лицо, когда мы будем это делать.

Чу Ваньнин и раньше чувствовал себя уязвимым, когда Мо Жань разглядывал его — пусть в то время он и не знал, кем был его преследователь. Но сейчас… казалось, его понятие об уязвимости вышло на новый уровень. Он не мог не замечать, как возбуждали Мо Жаня реакции его собственного тела, когда тот его бесстыдно разглядывал. Он начинал дрожать — и член парня дергался в ответ. Он краснел — и Мо Жань облизывал губы, словно собирался его съесть.

Это было невыносимо.

Взгляд Мо Жаня остановился теперь на его лице, и Чу Ваньнин внезапно почувствовал себя перед ним раскрытой книгой.

Губы Мо Жаня приоткрылись, как если бы он собирался что-то сказать — но затем он снова их сжал, и переключился на смазку. Чу Ваньнин следил за тем, что он делает, а потому видел, как он налил немного вязкой субстанции себе на ладонь, а затем обильно смочил в ней пальцы. Это отличалось от того, что он ожидал, и он не был уверен, зачем вообще Мо Жань это сделал. Он оставался неподвижно лежать, пока парень очерчивал кончиками пальцев его промежность. Он едва был способен сдерживать звук вырывающегося ускоренного дыхания.

Пальцы Мо Жаня скользили и оставляли жар там, где касались кожи — и это совсем не напоминало то, как чувствовалось соприкосновение с игрушкой, когда она была покрыта смазкой.

— О чем так напряженно думаешь? — поинтересовался Мо Жань, возвращая внимание Чу Ваньнина на себя. Мужчина и думать забыл, что парень все это время продолжал наблюдать за ним — но теперь он видел, что в его взгляде читалась горячая смесь любопытства и желания.

Его пальцы тем временем продолжали скользить, и думать становилось все сложнее. Чу Ваньнин предпочел ничего не отвечать, и Мо Жань склонился к нему, опаляя поцелуем щеку.

— Все в порядке, можешь мне не отвечать. Скоро тебе станет так хорошо, что ты вообще перестанешь думать.

Чу Ваньнина пробрала дрожь предвкушения. Ему на самом деле не хотелось ничего решать. Он хотел, чтобы удовольствие пришло само собой.

Мо Жань снова вернулся к тому, чем был занят. Он не колебался ни секунды, когда его скользкие пальцы, описав вход, слегка надавили — и проникли внутрь.

Чу Ваньнин прикрыл глаза, отдаваясь ощущениям. Проникновение все еще не было для него комфортным, но он позволял своему телу прочувствовать его. На самом деле, Мо Жань и раньше это проделывал — но теперь в его движениях не было торопливости. Его пальцы были крупными и немного шероховатыми, они терлись о внутренние стенки, и ощущение было головокружительно приятным, в нем не было болезненного жжения. Чу Ваньнин и сам не понял, когда неосознанно заерзал, насаживаясь, пытаясь вобрать эти пальцы глубже. Мо Жань задохнулся и в следующее мгновение проник так глубоко, что легчайшее движение внутри заставляло теперь Чу Ваньнина изнывать. Бедра мужчины подрагивали от напряжения. Если бы он все еще мог думать, он бы нашел реакцию своего тела унизительной — но он был слишком глубоко в ощущениях, и все, что волновало его разум, сводилось к чистому удовольствию, которое ему приносили движения Мо Жаня.

— Так красиво… — прошептал Мо Жань, и в его голосе был трепет. Чу Ваньнин приоткрыл глаза чтобы взглянуть на юношу. Два пурпурных омута впивались в его лицо, словно никак не могли насытиться — так, будто Мо Жань никогда не устал бы смотреть на Чу Ваньнина в таком виде.

Пальцы парня снова задвигались внутри, и Чу Ваньнин издал тихий стон от такой нежной стимуляции. Ощущение было потрясающим… но он все еще хотел большего. Ему все еще было мало — и он был готов к тому, что за ними должно было последовать.

— Уже… уже достаточно, — выдохнул он, чувствуя, как полыхает лицо от собственных бесстыдных слов. Он действительно хотел подтолкнуть Мо Жаня к решительным действиям.

— Нет. — Мо Жань снова склонился, теперь уже целуя Чу Ваньнина в висок, и снова вошел в мужчину чуть глубже — на этот раз пальцев внутри стало больше. Чу Ваньнин не был уверен, сколько. Он чувствовал, что это было уже несколько слишком — но также знал, что член Мо Жаня все равно ощущался бы намного большим в сравнении.

— Мо Жань… — выдохнул он.

— Шшш, скоро, — парень попытался его успокоить, и тут же задел внутри него чувствительную точку. От этого соприкосновения взгляд мужчины поплыл, в ушах разлился белый шум. Он перестал осознавать, как пытается подмахивать, стараясь повторить пронзительное ощущение — но… Мо Жань не дал ему этой разрядки. Его пальцы в следующую секунду полностью вышли из тела мужчины.

На самом деле, Чу Ваньнин так и не успел толком прочувствовать опустошение, потому что в ту же секунду Мо Жань поднял его бедра вверх, и, сменив положение, медленно прижался к нему. Он не торопился, позволяя мужчине приспособиться, впиваясь в него взглядом. Чу Ваньнин положил парню руки на бедра, однако он не мог его ни поторопить, ни оттолкнуть. Тот неуклонно двигался в своем безумно медленном темпе, заполнял его собой — так медлительно, что это буквально сводило с ума. В конце концов, с последним крошечным толчком бедра Мо Жаня прижались к его заднице.

Чу Ваньнина на секунду даже посетила мысль, что Мо Жань проник в него глубже, чем когда-либо раньше — но это был лишь смутный отголосок, который было непросто уловить.

Мо Жань опустил голову и поцеловал мужчину в губы, его тяжелое дыхание щекотало распаленное лицо.

— В тебе так хорошо… — выдохнул он, и жар этих слов проник куда-то в самые кости, — Так хорошо меня принимаешь. Жаль, я не сделал этого намного раньше… — он вдруг замолчал, чувствуя, как Чу Ваньнин зажимает ему рот ладонью. Он не хотел, чтобы Мо Жань сейчас говорил — тем более, сожалел о чем-то. Время для подобных излияний было крайне неудачное.

— Двигайся, — выдохнул Чу Ваньнин каким-то образом, потому что дышать было трудно из-за пронизывающего ощущения, распирающего и растягивающего изнутри. Ему нужно было, чтобы Мо Жань начал двигаться в нем. Он хотел увидеть, что Мо Жань почувствует в процессе — действительно ли он его не обманывал, когда утверждал, что ему понравилось в прошлый раз? Он не мог знать этого наверняка, пока не увидел бы собственными глазами.

Взгляд Мо Жаня, обращенный к нему, наполнился нежностью, и Чу Ваньнин с трудом мог выдержать этот зрительный контакт. Он заставил себя не отводить глаза.

Мо Жань тут же медленно кивнул — и пошел на поводу у мужчины.

У Чу Ваньнина едва хватило времени, чтобы перехватить бедра Мо Жаня, когда тот резко сместился и начал толкаться внутрь. На его лице появилось выражение опьяняющей отрешенности, от которой Чу Ваньнин невольно почувствовал себя невероятно желанным. Он сильнее согнул ноги в коленях, стараясь принимать удары глубже.

Мо Жань больше не сдерживался. Он несколько раз смещался, меняя угол проникновения, всякий раз срывая с губ любовника новую порцию отчаянных стонов. Он и сам постанывал, и его бездонные лилово-пурпурные глаза пожирали Чу Ваньнина, взгляд время от времени терял фокус — но юноша все равно продолжал смотреть, как будто в этом мире для него больше никого не существовало, кроме Чу Ваньнина.

В какой-то момент Чу Ваньнин осознал, что у него снова встал. Он ощущал себя полностью раскрытым, уязвимым. Он и раньше об этом фантазировал. Мечтал о том, чтобы парень взял его вот так — но он даже представить не мог, что все будет ощущаться настолько близко. То, как член Мо Жаня оказывался глубоко внутри него всякий раз, когда их тела встречали друг друга в движении, казалось более реальным чем все, что он испытывал до этого.

Он снова был близок к финишу — но Мо Жань не позволил ему кончить, замедляясь. Когда это произошло впервые, Чу Ваньнин решил, что все просто так совпало — но, когда такая пауза повторилась трижды, он уже едва не молил о пощаде.

— Вместе.

Шепот Мо Жаня пронесся вереницей мурашек по шее мужчины, и он снова задвигал бедрами, на этот раз ускоряя и углубляя толчки. Угол снова сменился, и от невыносимого трения внутри Чу Ваньнин даже не смог собраться с силами, чтобы хоть что-то ответить.

Оглушительная кульминация застигла его врасплох, охватывая тело.

Мо Жань тоже содрогнулся внутри — и излился теплом, словно отмечая его. Они могли бы оставаться соединенными таким образом бесконечно, утопая в волнах наслаждения.

В конце концов, Мо Жань опустился на мужчину. Ноги Чу Ваньнина беспорядочно разъехались в стороны, и само положение действительно начинало вызывать неудобство.

Мо Жань тут же несколько сместился в сторону, опираясь на руки. Он бросил взгляд на место, где их тела все еще были соединены — и медленно вышел, заставляя Чу Ваньнина снова вспыхнуть.

— Не смотри!..— воскликнул тот и сделал слабую попытку вывернуться, но был так затрахан, что в итоге ничего у него не получилось.

Мо Жань одарил его невыносимо нежной улыбкой.

— Так мило выглядишь внизу… — его пальцы прошлись по краям растянутой дырочки, время от времени поглаживая чуть натертую кожу, — Давай я за тобой поухаживаю, а потом ляжем спать.

У Чу Ваньнина энергии оставалось лишь на то, чтобы издать согласное мычание. Он рассеянно наблюдал за тем, как Мо Жань принялся суетиться с ним.

Ему не стоило бы привыкать к подобному отношению, подумал он рассеянно. Мо Жань ведь в какой-то момент мог устать от него.

Вскоре они оба уже были готовы ложиться. Парень позаботился о том, чтобы привести их обоих в порядок. Он протянул Чу Ваньнину его пижаму, а затем извлек из рюкзака одежду, которую принес для сна.

В конце концов, он забрался к Чу Ваньнину обратно в постель и обнял мужчину за талию, притягивая к себе. Чу Ваньнин не сопротивлялся — ему нравилось и тепло, которое исходило от юноши, и близость. Он прижался лбом к груди юноши и позволил себе задремать.

Обо всем остальном он собирался подумать завтра. Возможно, завтра он будет в состоянии еще раз все тщательно взвесить.

Он уснул, чувствуя, как пальцы Мо Жаня нежно перебирают его пряди, и слушая размеренный стук сердца в его груди.

Комментарий к Часть 9. Ночевка

Прошу прощения за то, что задержала выливку. Так вышло, что я не рассчитала объем этой части, и в итоге немного застряла с переводом ^^’

Буду рада правкам, так что ПБ открыта.

========== Часть 10. Откровения ==========

Это был уже второй раз, когда Чу Ваньнин проснулся в объятиях Мо Жаня. Однако, мысленно сравнивая оба раза, мужчина так и не смог найти сходства. Он все еще чувствовал приятную отстраненность от реальности, оставшуюся с ним с прошлой ночи.

Все еще ощущал отголоски их страсти, лишенные, впрочем, каких-либо болезненных ощущений. От Мо Жаня исходило тепло, его запах заполнил все пространство между ними. Если бы Чу Ваньнин был из тех, кто любит себя побаловать, он наверняка бы захотел остаться в постели подольше.

Однако он отчетливо понимал, что привычка просыпаться вот так могла обернуться катастрофой. Мо Жань мог утратить к нему интерес в любой момент. Мог узнать о Чу Ваньнине нечто отталкивающее. Если мужчина позволит себе привыкнуть к присутствию Мо Жаня в своей жизни, как он переживет расставание, которое, несомненно, однажды последует? Мысль эта причинила мужчине такую боль, что Чу Ваньнин ощутил, как что-то уродливое скручивается внутри в тугой узел.

Примерно в это же время Мо Жань наконец проснулся.

— Мммм? — парень издал протяжное вопросительное мычание и на мгновение крепче сжал Чу Ваньнина в объятиях, — Ваньнин?

Его голос все еще сохранял характерное после сна несколько сиплое звучание.

Чу Ваньнин отстранился — и парень наконец открыл глаза.

— Что произошло? — поинтересовался он, мгновенно реагируя на выражение лица Чу Ваньнина. Остатки сонливости окончательно исчезли.

— Ничего, — Чу Ваньнин избегал смотреть юноше в глаза и попытался отстраниться, но Мо Жань сжал руки крепче, не давая этого сделать.

— Если “ничего”, то почему выглядишь таким расстроенным? — Мо Жань продолжал прощупывать почву, — Можешь мне не говорить, но… возможно, я мог бы чем-то тебе помочь?

Смиряясь с тем, что его тело вжимают в скульптурный рельеф мускулатуры, Чу Ваньнин уперся лбом в грудь Мо Жаня и тихо вздохнул. Какое-то время в спальне повисло молчание, которое никто из них не торопился нарушать.

В конце концов, Чу Ваньнин набрался храбрости и тихо проговорил:

— Я бы хотел…

— Хотел? — повторил за ним Мо Жань, и лицо Чу Ваньина залило жарким румянцем. Рука парня крепко сжалась на его заднице, — Если тебе мало…

Чу Ваньнин перехватил юношу за запястье, отстраняя. Возможно, у него не было болей, но он все еще не думал, что готов принять Мо Жаня так скоро — и, кроме того, Мо Жань ведь истолковал его слова превратно.

— О чем ты вообще думаешь! — заругался он.

— Прости, — шепот Мо Жаня затерялся где-то в прядях волос мужчины, — Тогда… чего ты хочешь? Есть?

Чу Ваньнин решил согласиться, потому что предположение Мо Жаня открывало ему легкий способ ускользнуть от волнующей темы и дальнейших расспросов.

Так что он кивнул.

— Хорошо, тогда позволь мне накормить тебя завтраком, — промычал Мо Жань и наконец отстранился, вставая с постели.

Почти сразу Чу Ваньнина окружил холод, который он прежде не ощущал сплетаясь с Мо Жанем в объятиях.

Насколько же ему станет плохо, если Мо Жань однажды от него уйдет, решив, что устал?

Мужчина молча проследовал за юношей на кухню, все еще прокручивая в голове наихудшие сценарии. Ему бы хотелось чувствовать больше уверенности в этих отношениях, но не было ли слишком рано для каких-либо громких заверений? Мо Жань мог утверждать, что хотел его — но, вероятно, все сводилось к плотскому желанию. Дело было в сексе? Размышляя таким образом, мужчина наблюдал за тем, как парень исследует его холодильник.

А затем Мо Жань наткнулся на контейнер с вонтонами.

Его взгляд тут же обратился к Чу Ваньнину. Брови изумленно изогнулись.

И Чу Ваньнин стремительно покраснел.

— Ты… говорил, что это твое любимое блюдо, — стараясь придать своему голосу равнодушное звучание, объяснил он.

Мо Жань некоторое время продолжал смотреть на него с очень странным выражением.

— Так ты готовишь?

Чу Ваньнин стал багровым.

— Тебе не обязательно их есть, — он сделал движение, пытаясь перехватить контейнер из рук Мо Жаня, — Давай я выброшу.

Но Мо Жань поднял вонтоны на вытянутой руке над головой, убирая их из пределов досягаемости Чу Ваньнина.

— Ты что! Чу Ваньнин ведь приготовил их для меня? Как я могу позволить тебе их выбросить?

Он снова заглянул в холодильник, и на этот раз его взгляд задержался на емкости с бульоном и склянке с соусом. В следующую секунду он уже выставил все это на столешницу. Чу Ваньнин с опасением продолжал наблюдать за его действиями.

— Я сварю их. Ты тоже будешь?

— Мо Жань… — растерянно протянул Чу Ваньнин, слишком обеспокоенный тем, что Мо Жань может подумать об этом. Понял ли юноша, зачем он их приготовил?

— Я сделаю одну порцию без острого соуса. К счастью, ты не смешивал его с бульоном. Я обычно так не делаю, но ты… — продолжал болтать Мо Жань, доставая из холодильника тофу и зеленый лук. На скорую руку он измельчил их, приготовив гарнир.

Вскоре на кухонном столе уже теснились две исходящие паром пиалы с вонтонами, одна — приправленная красным перечным соусом, вторая — тофу и зеленым луком.

Мо Жань подождал пока Чу Ваньнин сядет напротив, а затем приступил к завтраку. Стоило ему отправить в рот вонтон, как на его губах заиграла нелепая радостная улыбка, и он прикрыл глаза, смакуя. Чу Ваньнин все еще наблюдал за ним, все сильнее тревожась, когда от юноши так и не поступило никаких комментариев. В итоге, сияя глупой ухмылкой, парень молча в один присест уработал полмиски вонтонов.

— Ну, как? — не выдержал Чу Ваньнин.

— Вкусно, — Мо Жань все еще светился. С чего вообще ему быть таким веселым в такую рань? — Их нужно успеть съесть, пока не остыли.

Чу Ваньнин вспомнил, что к своей порции еще даже не притрагивался. Вонтоны явно не были в его понимании той пищей, которой стоило завтракать — но, в то же время, это было определенно лучше, чем какой-нибудь суп.

Судя по тому, с каким удовольствием Мо Жань поглощал вонтоны, ему все явно пришлось по вкусу. Он едва не стонал от удовольствия, и лицо Чу Ваньнина краснело от каждого подобного звука. Откровенно говоря, эти вонтоны явно не были лучшими из тех, что Чу Ваньнину доводилось пробовать — но, по крайней мере, ужасными их назвать тоже не повернулся бы язык.

После еды Мо Жань очистил апельсин и разделил его на дольки, разложив кругом на тарелке. Поставив эту композицию в центре стола, он снова сел напротив мужчины. Когда их взгляды снова встретились, пурпурные блики в его радужках, казалось, заискрились.

— Так что же… тебе приснился дурной сон?

Чу Ваньнин, который уже взял дольку апельсина и собирался отправить ее в рот, потрясенно замер.

— Почему ты спрашиваешь?

— Вспомнил тут выражение твоего лица, когда проснулся, — взгляд Мо Жаня снова вернулся на мгновение к тарелке, — Ты явно не хотел об этом рассказывать, и я решил…

— Дело не в кошмаре, — вздохнул Чу Ваньнин когда Мо Жань замолчал. Парень какое-то время ничего не говорил, не пытался выспросить — казалось, он ждал каких-то подробностей. Мужчина отложил в сторону дольку апельсина и снова вздохнул, избегая смотреть на Мо Жаня.

— Мне… пришла в голову неприятная мысль.

Когда он наконец поднял глаза на парня, вид у Мо Жаня был едва ли не мученический.

— Ох, — Мо Жань приосанился, — Понятно, — его голос понизился до шепота, и Чу Ваньнин небезосновательно заподозрил, что тот так ничего и не понял, — Я могу уйти, если…

— Нет! — выпалил Чу Ваньнин и сам был поражен внезапным отрицанием. Он сам не понял, каким образом очутился на ногах, а руки его сжались в кулаки на стойке. Кровь прилила к лицу, — Не уходи.

Ему самому было неловко от неловкого, едва ли не умоляющего тона собственного голоса. Раздражаясь из-за собственного порыва, он резко сжал челюсти. Мо Жань продолжал на него ошеломленно смотреть.

— Ваньнин? — голос юноши звучал неуверенно.

Чу Ваньнин дернулся.

Осознавая, что мужчина не собирается ему отвечать, Мо Жань обошел кухонную стойку. Он колебался меньше секунды прежде чем заключить Чу Ваньнина в объятия.

Чу Ваньнин не хотел этой нежности, но ничего не смог поделать с реакцией собственного тела. Он буквально растворился в этих теплых объятиях, как если бы желал остаться в их плену навсегда.

— Если хочешь, я никуда не уйду. Я вообще никогда не хотел бы расставаться со своим Ваньнином.

Мо Жань прислонился щекой к щеке мужчины.

Смысл его слов медленно просачивался внутрь смятенного сознания.

Мо Жаню он действительно так сильно нужен?

— Тогда оставайся, — бросил Чу Ваньнин, надеясь звучать сдержанно, но ничуть в этом не преуспев.

Мо Жань что-то промычал ему на ухо, слегка покачивая мужчину в объятиях.

Потребовалось некоторое время, чтобы Чу Ваньнин осознал, что цепляется пальцами за рубашку юноши, обхватывая его спину.

Неизвестно, сколько времени они вот так простояли.

В конце концов, Мо Жань повел его к дивану в гостиной, прихватив с собой фрукты.

Однако, стоило Чу Ваньнину потянуться за кусочком, как юноша тут же его перехватил. На лице его продолжала играть невозмутимая улыбка, но в глазах плясали чертики, заставляя мужчину в который раз испытать внутренний трепет. В следующий миг Мо Жань поднес дольку фрукта к губам Чу Ваньнина, нежно прижимая ее ко рту. Жест отчаянно напоминал то, как он кормил мужчину в ресторане — впрочем, в юноше сейчас не наблюдалось того жгучего, несколько безумного собственничества. Неуверенно Чу Ваньнин разомкнул губы и позволил фрукту проникнуть в рот. Его дыхание прервалось, когда кончики пальцев Мо Жаня задели его губы. Парень задержался на секунду дольше, очевидно, наслаждаясь соприкосновением — однако в следующую секунду отстранился, позволяя мужчине спокойно есть.

Они продолжали упиваться друг другом, когда пронзительный звонок наполнил возникшую тишину. Чу Ваньнин испуганно вздрогнул, и едва не перевернул тарелку с фруктами. Впрочем, потревожившим их звуком оказалась мелодия мобильного. Вздохнув, Мо Жань отставил тарелку в сторону и отправился на поиски своего рюкзака. Мелодичная трель не смолкала пока он не извлек из недр своих вещей телефон и не ответил на звонок.

— Говори. Быстро. — Его тон звучал резко и очень знакомо. Он обернулся, его взгляд прошелся по Чу Ваньнину, между бровями проявилась складка. Взгляд был свирепым и, казалось, пригвождал сидящего перед ним мужчину к месту. Выслушав все, что ему говорил звонивший, он закатил глаза. — Это не срочно. Зачем ты вообще мне звонишь?

Чу Ваньнин продолжал слушать, как Мо Жань разговаривал с неизвестным собеседником.

Он смутно улавливал обрывки фразы вроде “мы не меняем свой график под них”, “передайте г-ну Чэну, что он не должен присутствовать лично — достаточно представителя”, или “мы не нарушаем правил ассоциации — а, если бы и нарушали, им следовало бы для начала подать жалобу в комитет и устроить слушание”. В конце концов, явно утратив терпение, парень отстранил телефон от уха и злобно уставился на экран.

— Я плачу тебе не за тем, чтобы ты звонил мне по выходным по таким пустякам. Разберись с этим. Если ты не можешь с этим справиться, отложи это до понедельника. Я приду в офис лично. Да. Нет, ты сейчас не можешь… — последовала короткая пауза, — До понедельника.

Он бросил трубку раньше, чем собеседник ему ответил. Какое-то время Чу Ваньнин был уверен, что юноша сейчас грохнет телефон об стену, но в итоге он просто его заблокировал и убрал обратно в рюкзак.

Наконец взгляд Мо Жаня снова остановился на Чу Ваньнине. Мужчина ощутил странную пульсацию в груди, осознавая, что парень неуловимо изменился. Перед ним было его альтер-эго. Их было достаточно просто отличить, если знать, на что обращать внимание. Губы Мо Жаня растянулись в медленной, хищной улыбке. Ямочки на щеках были, как всегда, очаровательны. Он снова сел рядом с Чу Ваньнином на диван — однако расположился теперь намного ближе, чем до звонка. Это уже о чем-то говорило — потому что предыдущая личность Мо Жаня и без того сидела ближе некуда.

— На чем мы остановились? — промурлыкал он. В его тоне сквозило невысказанное обещание, от которого Чу Ваньнина буквально пробрало острое желание. Этому голосу хотелось подчиниться.

Вот только он не стал этого делать. К тому же, этим утром он уже отказал другому Мо Жаню — и у него на то были причины. Его телу требовалась передышка, и, к тому же, было нечто, что его не на шутку обеспокоило. Он не подался навстречу руке, собственнически обвившейся вокруг его талии.

— Ты не работаешь в техобслуживании? — задал он вопрос, стараясь заставить свой голос звучать как можно ровнее. Мо Жань застыл, его глаза расширились от удивления. На пару секунд он буквально завис, как если бы отчаянно пытался придумать, что же ему делать. В какой-то момент он, казалось, пришел к определенному решению, и Чу Ваньнин тут же вцепился в его запястье пальцами.

— Не убегай.

Мо Жань нахмурился, поджимая губы.

— Этот достопочтенный не трус, — его отговорка звучала почти по-детски. Его руки снова обвились вокруг Чу Ваньнина, и хватка была едва ли не сокрушительной. Чу Ваньнин изогнул бровь. Возможно, в прошлый раз он и был затрахан до изнеможения, но он все еще отчетливо помнил как эта личность оставила другого Мо Жаня расхлебывать за ним, когда они оба были раскрыты. Очевидно, Мо Жань понял, о чем мужчина думает, потому что тут же презрительно фыркнул.

— Тот раз не в счет.

Как бы Чу Ваньнину не хотелось продолжить эту тему, он понимал, что Тасянь-Цзюнь пытается сбить его с толку. Он потянул парня за руку, и тот несколько беспокойно взглянул на него. Его поведение сейчас разительно отличалось от того, как вел себя прежний Мо Жань — однако в то же время оно отличалось и от того, как Тасянь-Цзюнь вел себя с Чу Ваньнином прежде.

Похоже, он не привык, чтобы ему кто-то противостоял.

— Разумеется, этот достопочтенный не работает в техобслуживании, — пробормотал Тасянь-Цзюнь. Его раздраженный тон звучал едва ли не ласково, когда он опустил взгляд, глядя на то, как их руки соединены вместе, — Этот достопочтенный и щенок… мы здесь что-то чиним только потому, что Чу Ваньнин здесь живет.

Он явно был смущен тем, что ему пришлось открыть, голос стал тише. Но Чу Ваньнин не собирался устраивать по этому поводу скандалов.

— По доброте душевной? — он с трудом обрел контроль над своими голосовыми связками.

— Ваньнин, — в голосе Мо Жаня прозвучала боль, — Этот досто… я владелец этого здания.

— Ты… что?

Очевидно, между заявлением Мо Жаня и его ответом прошло уже достаточно много времени, но юноша все еще молчал, и лишь смотрел на мужчину таким взглядом, словно тот был его солнцем.

— Я руковожу компанией, управляющей недвижимостью, — сказал Мо Жань наконец, и в голосе его прозвучала дерзкая нотка, на лице отразилась неосознанная самодовольная ухмылка, — По правде говоря, это всего лишь одно из зданий, которыми владеет этот достопочтенный.

— Ты владеешь моим домом, — проговорил медленно Чу Ваньнин, все еще не в состоянии уложить этот факт в голове.

— Технически, это мой дом…

— Ты собирался мне рассказать когда-нибудь об этом, или?..

— Никчемный щенок запретил тебе говорить. И, да, поэтому именно ему стоило бы объяснять тебе сейчас все это. Давай я просто…

— Не смей убегать от этого разговора, — мрачно предупредил его Чу Ваньнин, бросая на юношу многозначительный взгляд. Мо Жань перестал наигранно улыбаться.

Однако Чу Ваньнин остановил его вовсе не потому, что собирался отчитывать. На самом деле, мужчине не хотелось, чтобы эта проблемная личность Тасянь-Цзюня уходила. До сих пор ему приходилось сталкиваться с ним в намного более, с позволения сказать, располагающих обстоятельствах. Но он уже знал, что эта личность проявлялась в случаях, когда сам Тасянь-Цзюнь чувствовал, что ситуация требует его вмешательства. До сих пор он мало понимал, как эта личность могла помогать Мо Жаню в его работе.

До сих пор.

Разумеется, ему стало любопытно, и он почувствовал, что должен хотя бы попытаться узнать Мо Жаня еще и таким. Тасянь-Цзюнь ведь являлся частью одного человека. У них было одно ядро на двоих.

— Ваньнин… — Мо Жань чуть опустил голову. Серьезно? Это был тот же человек, который однажды прижал Чу Ваньнина к кухонной стойке и жестко трахал его до потери сознания?

Чу Ваньнин с трудом попытался подавить в себе желание погладить его по голове — а затем, осознав, что у него, в общем-то, не было причин этого не делать, разрешил себе запустить пальцы в густые, мягкие волосы юноши. Мо Жань поднял на него горящий взгляд из-под ресниц.

— Почему ты решил, что мне не нужно ничего знать? — спросил Чу Ваньнин, заставляя себя звучать непоколебимо.

Мо Жань подался головой под ладонью мужчины, стараясь продлить контакт. На мгновение на лице его появилась тень раздражения, он поджал губы — но при этом все равно продолжал подаваться головой, позволяя пальцам Чу Ваньнина беспрепятственно скользить по его волосам, чуть наклоняя голову. Если бы они оба сейчас не были в эпицентре серьезного разговора, Чу Ваньнин бы рассмеялся.

— Если бы Чу Ваньнин выяснил, что этот достопочтенный владеет его домом, он мог бы посчитать, что должен что-то предпринять, чтобы не потерять свое жилье. Он мог бы захотеть отношений с этим достопочтенным по неподходящим причинам, — наконец, ответил Мо Жань.

В том, как он это произнес, было что-то бесконечно милое и ребячливое — он словно считал, что принуждать Чу Ваньнина к отношениям таким образом было непростительно.

Было забавно думать, что человек, который преследовал его в течение полугода, беспрепятственно проникал в его квартиру и занимался с ним грубым сексом, в то же время бы огорчился при мысли, что каким-то образом принуждает Чу Ваньнина к чему-то, предоставляя ему жилье.

Чу Ваньнин не мог не задать себе вопрос, была ли какая-то особенная причина для такого странного образа мышления, но решил не расспрашивать. Мо Жань и без того выглядел сбитым с толку.

— Я не боюсь потерять это жилье, — мягко сказал Чу Ваньнин. Он хотел показать, что не думает, будто парень бы выгнал его на улицу, даже если бы он никогда не принял его ухаживания. Сказать, что не стал бы связываться с Мо Жанем, если бы того не хотел, и никакое принуждение бы не смогло его переубедить в этом. Но он понятия не имел, как все это выразить иначе — да и Мо Жань, похоже, в этом не нуждался.

— Ты не злишься? — спросил юноша, глядя в лицо Чу Ваньнину. Все, что он там сумел разглядеть, кажется, наполнило его уверенностью, и он немного успокоился. — Разумеется, не злишься же. С чего бы тебе злиться, если этот достопочтенный может окружить тебя роскошью и может так много дать… — он резко остановился, когда Чу Ваньнин прижал пальцы к его губам, заставляя подзаткнуться.

— Не смеши меня, — Чу Ваньнин попытался сказать это холодно, и вполне бы в этом преуспел, если бы не легкая, немного отчаянная улыбка, выдававшая его настроение.

Мо Жань отвел руку мужчины от своего лица и наклонился, чтобы поцеловать Чу Ваньнина. Он осыпал поцелуями его щеки и губы. Руки его вцепились в мужчину, удерживая того на месте — а затем легкие касания перешли в глубокий, перехватывающий дыхание поцелуй, в котором его язык без лишних предупреждений проник в разгоряченный рот. Все, что мог сделать Чу Ваньнин под таким натиском, так это постараться дышать носом.

Когда Мо Жань наконец отстранился, Чу Ваньнин осознал, что его снова распластали на диване. Голова все еще немного кружилась, и он бросил на Мо Жаня затуманенный взгляд, поднимаясь.

— Что я пропустил? — после долгой неуверенной тишины поинтересовался Мо Жань. Чу Ваньнин тут же осознал, что в глаза юноши вернулась прежняя мягкость, и вел он себя уже достойно.

— Ты вернулся, — Чу Ваньнин скорее утверждал, чем спрашивал. Мо Жань впрочем все равно кивнул головой в ответ. Выглядел он при этом едва ли не покаянно, и больше всего на свете мужчине сейчас хотелось заверить его, что на самом деле он не сделал ничего дурного.

— Я теперь знаю, кем ты работаешь, — решил рассказать он, и парень тут же поник, — Глупый ты парень. Если у тебя есть от меня еще какие-то тайны, сейчас самое время о них рассказать.

Он говорил мягко, при этом его ладонь все еще сжимала руку юноши.

Мо Жань переплелся с ним пальцами, и поднял руку Чу Ваньнина к своему лицу, осторожно касаясь ее губами. На мгновение он словно бы задумался, но затем робко улыбнулся.

— На самом деле, есть еще кое-что, — признание прозвучало довольно загадочно, и Чу Ваньнин приподнял брови, — Подожди. Позволь мне тебе все показать…

Он снова поцеловал руку Чу Ваньнина перед тем как отпустить ее. Затем он достал телефон и пролистал несколько меню прежде чем найти то, что хотел показать.

Когда телефон наконец оказался у Чу Ваньнина в руках, он сразу же узнал на фото Сюэ Чженъюна, своего босса. Тот в повседневной одежде сидел за обеденным столом, а на одном из его плеч разместился рыжий кот. Сам Сюэ Чженъюн улыбался, чуть щурясь. Чу Ваньнин недоверчиво моргнул, не до конца понимая, что это все значит — но затем его осенило.

Этот кот — один из котят, о которых он заботился. Мо Жань в одном из своих писем упоминал, что его взяли к себе его дядя и тетя. Это значило, что…

— Дядя попросил меня помочь подыскать одному из его сотрудников квартиру, чтоб была недалеко от главного офиса. Мне потребовалось время, чтобы все устроить. Я тогда не был с тобой знаком, но он попросил позаботиться о тебе — а потому я пришел, когда ты переезжал, чтобы лично тебе помочь.

Мо Жань заблочил телефон и положил его на кофейный столик, а затем снова взял Чу Ваньнина за руку.

— После нашей первой встречи я все никак не мог перестать о тебе думать. Это уже не имело никакого отношения к дяде Сюэ.

Чу Ваньнин кивнул.

Он все еще пытался осознать все, что только что услышал. Его уже не так поражало, что Мо Жань оказался владельцем многоквартирного дома. Сюэ Чженъюн как-то оговорился, что просил своего племянника помочь найти ему жилье, так что все это было теперь не то чтобы неожиданно.

— Ты, правда, не сердишься? — спросил Мо Жань, и во взгляде его затеплилась надежда.

На самом деле, ни одно из открытий этого утра всерьез не задело Чу Ваньнина, так что он позволил себе улыбнуться.

— Не сержусь.

Он тихо рассмеялся, когда Мо Жань прижал его к себе и носом уткнулся ему в шею.

Комментарий к Часть 10. Откровения

Спасибо всем, кто читает! На этой неделе, скорее всего, ежедневная выливка продолжится.

========== Часть 11. Искушение ==========

Вышли они из дома только около полудня. Первым пунктом в маршруте прогулки стала булочная. Мо Жань уже некоторое время внимательно осматривал представленную на витрине выпечку дня. Чу Ваньнин всегда был крайне избирателен в выборе сладостей, а потому спустя пару минут почувствовал себя неуютно, понимая, что быстро с покупками ему не определиться. В итоге он решил все-таки поторопиться и взял только немного османтусовых пирожных. Он уже направлялся к кассе, когда Мо Жань перехватил его за руку, останавливая на полпути.

— Ваньнин, — чуть поколебавшись, он опустил глаза, но затем снова взглянул на Чу Ваньнина встречаясь с ним взглядом, — Мы ведь никуда не торопимся. Если тебе неудобно выбирать при мне, я подожду снаружи.

— Нет, — Чу Ваньнин подчеркнуто покачал головой, — Все в порядке.

Он знал, что едва ли убедил Мо Жаня своим ответом, но решил не вдаваться в подробности. Вместо этого дождался, пока парень выпустит его руку, и направился к кассе.

Они вышли из магазина, и Мо Жань настоял на том, чтобы нести пакет с пирожными, хотя, конечно, Чу Ваньнин отлично бы справился сам. Спустя пару минут они дошли по той же улице до цветочной лавки, где Мо Жань купил полдюжины роз — их он тоже взялся нести сам.

Следующим пунктом прогулки оказалось миниатюрное кафе чуть в стороне от основной дороги. В зале ютились всего-то пять столиков да три дополнительных места у барной стойки. Завидев посетителей, владелица поспешила навстречу.

— Ох, давненько вы не заходили к нам! — ее взгляд был прикован к Мо Жаню. Чу Ваньнин неосознанно сжал кулаки, ни с того ни с сего раздражаясь.

— В следующий раз не забудьте позвонить заранее — я приготовлю столик для вас и… — ее взгляд быстро скользнул по Чу Ваньнину, прежде чем вернуться к юноше, — И вашего друга.

— Я уверен, что вижу по крайней мере один свободный столик, госпожа Ю, — легкомысленно усмехнулся Мо Жань, очевидно, поддразнивая женщину. — Вон тот, с видом на улицу, у самого окна, а? — его рука обвилась вокруг талии Чу Ваньнина так, словно в этом жесте не было ничего особенного. Словно вести себя так прилюдно было самым обычным делом. Чу Ваньнин от такого обращения на мгновение застыл, словно парализованный.

— Помогите мне произвести впечатление на моего парня, госпожа Ю, иначе, боюсь, он потеряет ко мне интерес.

Владелица кафе в одну секунду отвела от парочки взгляд, неосознанно прикрывая рот рукой и неистово краснея.

— Эй, что за бесстыдство! — шутливо принялась она отчитывать Мо Жаня, изредка поглядывая на них уже совсем другим взглядом, и Чу Ваньнин ощутил, что внезапно стал объектом наблюдения номер один. Госпожа Ю прошлась по нему с ног до головы, а затем остановилась на лице. После недолгого молчания она вздохнула, качая головой. — Кажется, все симпатичные парни либо заняты, либо геи. Или и то, и другое. Хорошо, проходите. Сейчас я всё для вас подготовлю.

Мо Жань заказал напитки и легкие закуски. Для Чу Ваньнина он остановил выбор на мягком ромашковом чае и подрумяненных гренках с пастой из авокадо и яйцом-пашот. Себе он взял имбирный напиток и острый сэндвич с курицей. Госпожа Ю также поставила им на столик свечу и зажгла ее, вызвав своими манипуляциями довольную ухмылку Мо Жаня. Чу Ваньнин закатил глаза, тщательно маскируя охватившее его смущение.

Когда трапеза уже почти подошла к концу, Мо Жань протянул руку, касаясь пальцами ладони Чу Ваньнина — и мужчина, не выдержав, нервно дернулся и зашипел:

— Мы в публичном месте!

Впрочем, Мо Жань все равно успел крепко перехватить его ладонь, опасно не то улыбаясь, не то скалясь. Чу Ваньнин вдруг понял, что даже не заметил, когда перед ним оказался вместо Мо Жаня Тасянь-Цзюнь.

— Если у кого-то здесь хватит духу косо глянуть на нас, я выколю ему глаза, — слова парня звучали ровно, но при этом резали воздух, словно заточенное лезвие.

— Ты с ума сошел? — продолжил тихо шипеть Чу Ваньнин, все еще пытаясь отдернуть кисть — надеясь, что никто не додумается в этот момент действительно на них посмотреть. — Ничего подобного делать нельзя!

— Да не переживай ты так, никто на нас не станет обращать внимания. Меня здесь хорошо знают, — усмехнулся Мо Жань, все еще удерживая ладонь Чу Ваньнина железной хваткой. В конце концов, Чу Ваньнину ничего не оставалось кроме как сдаться, — Вот так, молодец, — он чуть ли не ворковал, и мужчина начал неумолимо краснеть от едва сдерживаемого негодования.

Ладонь юноши оказалась горячей и крупной — намного больше ладони самого Чу Ваньнина. По правде, прикосновение было приятным, хотя и влекло за собой целую тонну переживаний. Что, если кто-то все же их поймает на таком?

— Ваньнин.

Всякий раз, когда Мо Жань звал мужчину по имени, создавалось впечатление, словно он делал это лишь для того, чтобы услышать, как оно звучит из его уст.

Бросив на парня быстрый взгляд, Чу Ваньнин не мог не заметить, что тот так и не перестал ухмыляться.

— Ты хоть представляешь, что этот твой румянец со мной творит? — он почти мурлыкал, понизив голос, и Чу Ваньнин знал, что эти слова предназначались только для его ушей. Вот только от небрежно брошенной фразы его щеки запылали еще сильнее — и взгляд Мо Жаня тут же вспыхнул в ответ.

— Госпожа Ю, — позвал парень в следующее мгновение достаточно громко, и женщина оторвалась от барной стойки, подняв голову. — Счет, пожалуйста.

— Уже несу!

Повернувшись к Чу Ваньнину, Мо Жань продемонстрировал, как вполне благожелательная улыбка становится хищной, но больше он не проронил ни слова.

~

Чу Ваньнин сам не помнил, как они вышли из кафе и каким образом добрались до его дома. Перед самой дверью своей квартиры он внезапно оказался зажат между твердой стеной и не менее твердым мускулистым телом. Он резко выдохнул от неожиданно грубого обращения.

В тот же миг его губы оказались вовлечены в головокружительный поцелуй, за которым последовал легкий укус в губу. Что-то упало, и Чу Ваньнин смутно осознал, что это были пакет с пирожными и цветы — Мо Жань в какой-то момент бесцеремонно отшвырнул их в сторону.

— Стой… — выдохнул он прямо в поцелуй, но Мо Жань перехватил его запястья, прижимая к двери. Его хватка была крепче стали, а язык все глубже проникал в разгоряченный рот. Его бедра вжимались в Чу Ваньнина, и мужчина не мог не чувствовать жесткую эрекцию даже сквозь слои одежды. Он крепко зажмурился, понимая, что должен что-то предпринять — иначе его просто отымеют прямо у этой самой двери. Собрав все силы, он толкнул Мо Жаня, заставляя того на мгновение потерять равновесие. Они оба едва не упали, но Мо Жань каким-то образом умудрился подхватить Чу Ваньнина.

— Ваньнин, — тихо прорычал он, и в голосе его читалось предостережение.

Чу Ваньнин на мгновение испугался, но быстро совладал с собой и одарил Мо Жаня тяжелым взглядом.

— Никакой обуви в доме, — твердо проговорил он. — И все купленное нужно отнести в кухню, мы ведь цивилизованные люди.

Он не был уверен, что его суровый тон сработает с Тасянь-Цзюнем, но попробовать стоило. В конце концов, худшее, что могло произойти — тот бы ослушался его и продолжил начатое.

— Да ты жесток, — практически взмолился Мо Жань, но в итоге действительно снял обувь у входа в квартиру, а затем подобрал пакет со сладостями и цветы, намеренно показывая, как раздражен необходимостью все это делать.

— Я с тобой еще не закончил, — его обещание было полно скрытой угрозы, и Чу Ваньнин почувствовал как что-то затрепетало внутри, откликаясь на эти слова.

В следующую секунду Мо Жань скрылся в кухне.

Чу Ваньнин стянул с себя ботинки и аккуратно сложил их рядом с обувью Мо Жаня. Отдышавшись, он проследовал за парнем. Тот как раз с весьма озлобленным видом раскладывал пирожные — однако, завидев Чу Ваньнина, все бросил и едва ли не набросился на него. Обхватив мужчину за талию, он принялся целовать его шею. Губы влажно скользили по разгоряченной коже.

— Мо Жань, — Чу Ваньнин попытался вывернуться из почти болезненно-крепкой хватки. Этого, впрочем, хватило, чтобы убежденный его сопротивлением Мо Жань потащил его в спальню, срывая по пути с него одежду. Рубашку. Брюки. На самом деле, он чудом ничего не порвал. Дойдя до нижнего белья, он уже толкал Чу Ваньнина на кровать — а затем резко опустился сверху.

Внезапное падение на мгновение вышибло из Чу Ваньнина дух — но никаких извинений не последовало. Мо Жань снова принялся яростно целовать его, а его ладонь впилась в пальцы мужчины, притягивая их к своему члену.

— Хочешь этого? Я же знаю, что хочешь, — выдохнул он в его губы.

Жар этого голоса творил с Чу Ваньнином что-то немыслимое, в чем бы он ни за что не признался. Его пальцы сжались на выпирающем сквозь брюки члене Мо Жаня, и дыхание парня на мгновение сбилось. Он слегка отстранился, чтобы как следует посмотреть на Чу Ваньнина, который в этот момент стал едва ли не пунцовым, но взгляда не отводил.

Мо Жань подался бедрами, и, казалось, не контролировал до конца это движение, отчего Чу Ваньнин ощутил себя менее напряженным. Осознание того, что он заставил парня так отреагировать, придало ему смелости.

Мо Жань медленно ухмыльнулся, и от этой усмешки у Чу Ваньнина мурашки забегали по спине. В следующую секунду юноша поспешно стащил с себя одежду и разместил Чу Ваньнина на постели так, как бы ему хотелось.

Мужчина оказался на спине, голова его теперь покоилась на подушке, а ноги были широко разведены в стороны.

В таком обращении крылось нечто непристойное, но он не стал сопротивляться. Он продолжал следить за Мо Жанем, пытаясь понять, что тот станет делать дальше. Взгляд его то и дело возвращался к налитому мышцами крепкому телу — и он едва ли мог с этим что-то поделать.

Мо Жань в свою очередь как будто никуда не торопился. Какое-то время его темный взгляд просто скользил по Чу Ваньнину, проходя путь от длинных ног мужчины до его промежности — и, чуть задержавшись, двигался выше. Чу Ваньнин едва заметно задрожал, чувствуя себя в каком-то смысле обедом перед распаленным голодным зверем. Однако Мо Жань больше к нему не прикасался.

— Мо Жань? — тихо позвал его Чу Ваньнин, протягивая к юноше руку. Это наконец побудило парня действовать. Он извлек из прикроватной тумбочки флакон со смазкой и швырнул его на постель. Затем схватил протянутую руку мужчины и снова впечатал ее в матрас, и принялся лихорадочно стаскивать с него боксеры. Секунда — и он уже отбросил их в сторону. Не дожидаясь уступок, он разместился между раздвинутых коленей мужчины — и Чу Ваньнин ощутил вспышку желания от осознания, что этот Мо Жань не станет с ним церемониться, и справиться с ним будет крайне сложно, если вообще возможно. Он встретил взгляд юноши, а затем невольно переметнулся глазами ниже, к его бедрам.

Если подумать, то прошлой ночью все было почти так же: он лежал под Мо Жанем, они оба были обнажены, парень находился между его ног. Вот только сейчас юноша не колебался ни секунды, в его действиях не чувствовалось и толики неуверенности. Снова взглянув на Мо Жаня, Чу Ваньнин отметил, что тот ухмыляется.

— Не переживай, скоро ты получишь то, чего так хочешь. Потерпи. — Голос юноши стал глубоким от желания, в следующую секунду он склонился к Чу Ваньнину и прикусил его за шею, а затем прошелся по коже языком. Казалось, он с легкостью находил все самые чувствительные точки на теле и безжалостно их дразнил.

С шеи он переключился на ухо, проникая в изогнутые завитки раковины. Его пальцы в этот момент сжались на сосках мужчины, и тот выгнулся, не в состоянии сдержать стон — впрочем, Мо Жань, казалось, даже не обратил на это внимания. Его пальцы двинулись по бокам, и наконец опустились к бедрам. Прикосновения горячили кровь все сильнее, но их было категорически недостаточно.

Чу Ваньнин уперся ладонями в предплечья Мо Жаня когда тот с силой сжал его ягодицы.

— О, не хочешь, чтобы этот достопочтенный заставлял тебя ждать? — голос Мо Жаня пророкотал где-то рядом с шеей мужчины.

Одна ладонь сомкнулась вокруг эрекции Чу Ваньнина, и тот дернул бедрами, ответно подаваясь навстречу теплу, пытаясь усилить ощущения. Однако это прикосновение было направлено лишь на то, чтобы отвлечь его от прохладных скользких пальцев, которые в этот момент уже толкнулись между его ног. Он не успел даже ахнуть, когда сразу два глубоко проникли в его тело. Движение было необузданным, несколько болезненным, вызывая тянущие ощущения.

Стоило Мо Жаню задвигаться, как мужчина глухо застонал, и глаза его широко распахнулись. Он тут же зажал себе рот ладонью чтобы приглушить рвущиеся наружу постыдные звуки.

Мо Жань на мгновение отстранился, но затем снова вошел в него — на этот раз пальцев было уже три. Чу Ваньнин едва справлялся с накатившими на него ощущениями, но в конце концов подался вперед, насаживаясь на них глубже, преодолевая обжигающее давление. То, как Мо Жань наполнял его, было невыносимо.

— Ты такой горячий внутри, Ваньнин, — прошептал Мо Жань, давя сильнее, — Так хорошо принимаешь мои пальцы. Ждешь, когда я окажусь в тебе?

Чу Ваньнин накрыл рот юноши ладонью.

— Не… не говори так, это стыдно, — взмолился он, и тут же отдернул руку словно обжегшись, когда Мо Жань прошелся языком по его ладони.

Парень растянул губы в плотоядной ухмылке, склоняясь ближе — так, что их носы соприкоснулись.

— Что в этом такого стыдного? — он высвободил пальцы и ими же нанес смазку на свой налитый кровью член. Внезапное ощущение потери вырвало из Чу Ваньнина жалобный всхлип, который он тут же придушил ладонью. Мо Жань в следующую секунду отвел обе руки мужчины от его лица, прижимая их к своей же груди, удерживая оба запястья в непоколебимой хватке. От его раскаленного взгляда больше невозможно было укрыться.

— Ну же, дай мне услышать, как ты красиво стонешь, баобэй, — он прижался членом ко входу, и одним плавным безжалостным толчком вошел внутрь.

Чу Ваньнин пронзительно застонал от резкого, глубокого проникновения. Мо Жань прижимал его к кровати, так что он не мог ни отстраниться, ни податься навстречу.

— Да, — Мо Жань едва сдерживал стон, — Такой тугой, такой горячий, — он погладил Чу Ваньнина по щеке, поцеловал его в шею, а затем с силой прикусил кожу. Внезапная боль отвлекла мужчину от момента, когда парень двинул бедрами, проникая еще дальше.

Сколько раз он его уже укусил?

— Такой вкусный, — промурлыкал Мо Жань, поглаживая языком болезненный укус, но Чу Ваньнин едва замечал уже его действия — слишком сосредоточенный на том, как парень вбивался в него со все нарастающей скоростью.

— Обхвати меня руками, — Мо Жань наконец выпустил запястья мужчины, и тот, несмотря на непреодолимое желание снова заткнуть себе рот, чтобы заглушить срывающиеся стоны, сделал, как парень того хотел.

Он обвил Мо Жаня за плечи, притягивая к себе.

Юноша не замешкался ни на секунду. Он подхватил Чу Ваньнина под коленями, задирая бедра вверх, разводя их еще шире, чтобы обеспечить себе лучший угол. Казалось, новое положение теперь позволяло ему вонзаться еще глубже, давая ему свободу двигаться быстрее и яростнее. Чу Ваньнину пришлось задержать дыхание, чтобы не закричать от накативших ощущений.

— Ваньнин, ах, Ваньнин, — бормотал Мо Жань у его уха, продолжая жестокий, бешеный ритм, — Я могу трахать тебя вот так целый день. Делать это с тобой, пока ты вот такой послушный. Все, что ты сейчас можешь — лежать и подставляться, — он продолжал говорить, но дыхание его сбивалось, на лбу сверкал пот. Их тела так идеально сливались друг с другом. Чу Ваньнин отчаянно замотал головой, сам не понимая, была ли это его попытка опровергнуть услышанное, или просто виной тому был переизбыток ощущений.

Мо Жань все же был слишком большим, с каждым ударом он, казалось, выворачивал его наизнанку — а вбивался он глубоко, почти мучительно, посылая искры наслаждения по всему телу. Чу Ваньнин больше не знал, стонет ли он: у него не осталось сил следить за тем, что происходит с его телом. Все, о чем он мог думать: то, что Мо Жань был внутри, и как сладостно-болезненно он двигался, растягивая его до предела.

— Пожалуйста… — беспомощно выдохнул мужчина. Он даже не был уверен, о чем просит. Мо Жань жестко усмехнулся, и, к ужасу Чу Ваньнина, замедлился. А ведь он подошел так близко к разрядке — но теперь сладкое завершение оказалось снова вне досягаемости. Мо Жань замер прямо внутри, оставаясь так глубоко, насколько это было возможно.

— Что это сейчас было? — поинтересовался он, делая вид, словно не понял, — Уже просишь пощадить тебя?

Он вынудил Чу Ваньнина смотреть на себя, обхватив его за щеки, удерживая голову мужчины даже когда тот попытался вывернуться, — Хочешь кончить, да?

Слова его звучали до безумного стыдно, и Чу Ваньнин обнаружил, что едва не плачет, а уголки глаз щиплет от влаги. Он действительно хотел кончить, хотел, чтобы Мо Жань продолжил начатое — но как он мог ответить на такой вопрос? Чу Ваньнин прикусил губу, опуская глаза.

— Ваньнин, — голос Мо Жаня звучал самодовольно, — Ты уже кончал на моем члене раньше, и я могу помочь тебе. Ты хочешь этого, а?

— Я… — Ваньнин вдруг понял, что по лицу потекли слезы несмотря на все его попытки сдержаться.

— Так красиво плачешь, — Мо Жань, кажется, был странным образом доволен, — Так бы и смотрел на тебя весь день, пока бы ты не сломался. Все, чего ты хочешь — член этого достопочтенного, да?

Он склонился, сцеловывая с лица дорожки слез.

— В следующий раз будешь просить меня, чтобы кончить, баобэй. Но сегодня этот достопочтенный тебе уступит.

Это оказалось единственным предупреждением перед тем как он возобновил энергичные движения. Чу Ваньнин буквально повис на нем, крепко цепляясь руками, уткнувшись парню носом куда-то в шею. Мо Жань больше не заставлял его ни о чем просить — он двигался необузданно и свирепо. Чу Ваньнин не был уверен, как долго это длилось, и сколько еще Мо Жань был намерен продолжать — но, с учетом ускорения, и тех непристойностей, которые парень теперь уже сбивчиво шептал ему на ухо, до кульминации оставалось недолго.

В какой-то момент Чу Ваньнин содрогнулся, бедра его теперь подергивались от каждого спазма. Вязкое тепло разлилось между их животами. Мо Жань не замедлился ни на секунду, продолжая трахать его прямо во время оргазма. Он соприкоснулся с чувствительной точкой за ухом мужчины, обдавая его влажным дыханием.

— Да, — каждый толчок теперь посылал по телу мужчины еще более яркие ощущения, — Твое тело не врет. Даже не пытайся ничего скрывать от этого достопочтенного, — слова срывались с его губ отрывисто, чередуясь со стонами удовольствия, — Тебе так нравится, когда этот достопочтенный тебя трахает. Ты даже кончаешь на его члене. Не волнуйся, он позаботится, чтобы удовлетворить тебя, — теперь он уже бормотал почти бессвязно, двигаясь так быстро, и с такой силой, что Чу Ваньнин чувствовал, что еще секунда, и он разлетится на части, — Хочу кончить в тебя. Хочешь этого? Ну же.

Чу Ваньнин уже был за чертой, у него кружилась голова, и он едва понимал, что вообще происходит. Облизнув губы, он прикрыл глаза.

— Да, — прошептал он.

— Громче, — выдохнул Мо Жань требовательно.

— Д-да, — чуть громче пролепетал Чу Ваньнин.

— Смотри на меня, — приказал Мо Жань, и Ваньнин заставил себя открыть глаза, сосредотачиваясь на лице напротив, — Скажи, что ты этого хочешь.

Чу Ваньнин все еще пребывал в эйфории, и болезненные ощущения истерзанного тела смешивались с блаженством. Он ощущал себя невероятно желанным и удовлетворенным.

Мо Жань хотел услышать от него подтверждение — хотел, чтобы мужчина показал, что ему это было необходимо. Поэтому Чу Ваньнин откинул назад голову, не сводя с Мо Жаня взгляда из-под полуопущенных ресниц. Воспоминание об ощущениях, когда Мо Жань брал его вот так, когда кончал в него, сводили с ума.

Он действительно так этого хотел.

Обнимая Мо Жаня крепче, он прижал свои губы к губам юноши и выдохнул ему в рот:

— Сделай это, — его лицо, казалось, воспламенилось, настолько ему было в этот момент жарко, — Давай.

Мо Жань глухо застонал, его взгляд впился в лицо мужчины так, словно перед ним предстала самая возбуждающая и прекрасная картина на свете. Не говоря больше ни слова, он схватил Чу Ваньнина за бедра, удерживая на месте, врываясь в него дикими животными движениями. Темп изменился, дыхание прервалось, и в следующий миг он содрогнулся, влекомый силой освобождения. Знакомое успокаивающее тепло распространялось внутри, и Чу Ваньнин прикрыл глаза. Еще с самого их первого раза он познал это запретное удовольствие, и оно сотворило с ним нечто такое, чего он не мог бы передать словами. Он откинулся назад, открываясь каждому из неглубоких толчков Мо Жаня. Парень вжался лицом в его шею, но больше не стал его кусать. Чу Ваньнин прошелся ладонями по его спине, нежно успокаивая.

Когда напряжение наконец ушло, Мо Жань опустился на мужчину всем весом, и Чу Ваньнин ощутил себя одновременно несколько скованным и удовлетворенным. Впрочем, он решил не анализировать это чувство слишком уж тщательно.

Спустя пару мгновений он уже начал думать, что Мо Жань снова вернулся к своей основной личности — но, когда парень поднял голову и вперил в него свой взгляд, стало предельно ясно, что перед ним был все еще Тасянь-Цзюнь. Он лениво ухмыльнулся, вглядываясь Чу Ваньнину в лицо, все еще находясь у того глубоко внутри. Его член так и не смягчился, и мужчина почувствовал слабое движение внутри, от которого на мгновение перед глазами все поплыло.

— Ваньнин, — промурлыкал Мо Жань, и в его голосе слышалось обещание, смешанное с угрозой, — Мне приходилось ограничивать себя одним разом прежде, но ты ведь не думаешь, что мне этого достаточно?

Он слегка качнул бедрами, и от этого движения Чу Ваньнина прошибло удовольствием.

— И ты, похоже, не возражаешь.

Чу Ваньнин знал, что ему следовало бы ответить отказом. Он был затрахан так, что у него болело буквально все, его зад был растянут до максимума — но, когда Мо Жань снова слегка протолкнулся внутрь, он задохнулся от наслаждения. Вцепился в плечи юноши, обвивая ногами за талию.

— Да, ты не против, — кивнул Мо Жань, усмехаясь, как если бы отвечал Чу Ваньнину, и возобновил движение. В этот раз они оба продержались дольше.

~

Когда Чу Ваньнин очнулся свет в спальне был приглушен. Он находился в постели, определенно после душа. Тело надсадно побаливало.

Он смутно помнил, что кончил еще дважды, и что Мо Жань несколько раз менял позиции. На память тут же пришли те грязные, пошлые фразы, которые парень говорил ему безумея от страсти, и лицо его сделалось горячим, так что он поспешно уткнулся им в одеяло. Мо Жаня не было видно нигде поблизости, но в воздухе витали аппетитные запахи, так что юноша должен был быть где-то на кухне.

Было похоже на то, что Чу Ваньнин в какой-то момент потерял сознание. Когда это случилось впервые в прошлый раз, он все списал на шок — но неужели сейчас он вырубился от слишком интенсивного секса?

Дверь приоткрылась, и в спальню заглянул Мо Жань. Чу Ваньнин без труда понял, что это была основная личность юноши. Едва он только увидел, что мужчина проснулся, на лице его засияла сладкая улыбка — однако в следующее мгновение она несколько померкла, а во взгляде появилось виноватое выражение.

— Ты проснулся, — он сел на постель, оказавшись вплотную к бедру Чу Ваньнина. Кровать прогнулась, и мужчина тут же ощутил тупую ноющую боль внутри.

— Ох, прости, — Мо Жань больше не двигался с места, — Как ты себя чувствуешь?

— Все болит, — Чу Ваньнин едва смог выдавить эти два слова потому что его горло пересохло от чрезмерной нагрузки на связки. Мо Жань кивнул, протягивая ему стакан воды, предупредительно оставленный на тумбочке — на этот раз в нем была соломинка.

— Вот, выпей это, — парень проследил взглядом за тем, как Чу Ваньнин медленно сел в постели. Поднеся стакан, он позволил ему сделать несколько глотков, — Я не видел внешних повреждений, но… никогда нельзя знать наверняка.

— Я в порядке, — Чу Ваньнин выпустил из губ соломинку. Слава богам, теперь его голос звучал ясно и твердо. Откинувшись на изголовье кровати он проследил, как Мо Жань убирает стакан. Он не был уверен, что должен или не должен говорить. Если бы он сказал, что ему все понравилось, как Мо Жань мог это воспринять? Могло ли это считаться изменой?

— Хорошо, — кивнул Мо Жань, а затем снова внимательно взглянул на Чу Ваньнина, — Но что-то не так, я ведь вижу. У тебя снова это странное выражение лица.

— Да ничего подобного, — надменно фыркнул Чу Ваньнин, а затем, прикрыв глаза и немного помолчав, добавил, — Но… да, это всегда странно.

— Странно? — повторил за ним Мо Жань, и Чу Ваньнин не был уверен, что тот понял смысл.

— Это измена? — решил задать он вопрос напрямик, а затем уставился на Мо Жаня в легком ужасе, потому что, чтобы говорить об измене, следовало для начала признать, что у них с Мо Жанем отношения. С его стороны было весьма самонадеянно предположить нечто подобное…

— Нет, — Мо Жань покачал головой, и, поймав Чу Ваньнина за руку, крепко, чуть ли ни до боли сжал ее под одеялом, — Это не измена. Я так не считаю, и мое придурочное альтер-эго разделяет мое мнение. Мы… я… пока Чу Ваньнину я нужен, пока ты будешь принимать меня, я никогда не стану винить тебя за что-то, что есть между вами.

Вопреки не самой радужной теме для разговора в груди Чу Ваньнина стало как будто немного теплее, и тоскливая боль, до этих пор жившая в его сердце, немного стихла под пронзительным взглядом Мо Жаня. Тот все еще сжимал его руку так крепко, словно боялся потерять мужчину, если хоть немного разожмет пальцы. Чу Ваньнин прикусил губу, пытаясь сдержать улыбку, но ему этого так и не удалось. Мо Жань склонился чтобы поцеловать его.

— Я приготовил ужин. Ты не голоден?

По правде, Чу Ваньнин все еще не был готов вставать, но в то же время ему не хотелось, чтобы Мо Жань куда-то уходил. К тому же, в глубине души он все еще ощущал беспокойство, что в следующий раз перед ним снова может оказаться Тасянь-Цзюнь. Не то, чтобы он вовсе был против — но он думал что может просто не пережить, если на этих выходных займется сексом еще хоть раз.

Мо Жань продолжал на него смотреть, ожидая какого-то отчетливого ответа, но, когда молчание затянулось, между бровями залегла складка.

— Ваньнин?

— Может быть, чуть позже поедим? — Чу Ваньнин колебался. Он не был уверен, как должен высказать свои опасения юноше, не вызывая у того неприятия. Мо Жань не был виноват в том, какой он.

Мужчина крепче сжал его руку, пытаясь его успокоить.

— Останься со мной еще ненадолго.

Мо Жань кивнул, легко принимая просьбу, и вскоре уже забрался к нему в постель, притягивая ближе. Чу Ваньнин поерзал, пытаясь подстроиться под него. Эти тепло и близость казались нереальными — ему все время мерещилось, что еще мгновение, и все это исчезнет. В итоге он уткнулся лицом в чужую грудь.

— Он ведь тебя не обидел? — спросил вдруг Мо Жань спустя пару минут молчания. И Чу Ваньнин вдруг понял, что парень продолжал думать об этом все это время.

— Не нужно об этом, — Чу Ваньнин вцепился пальцами в рубашку, размышляя, как успокоить парня, — Вы ведете себя по-разному, но хотите одного и того же. Я думаю, ты сам уже однажды об этом говорил.