Слезы зимы

Глава 17

Домой они приехали довольно поздно — уже стемнело. Белые сугробы виднелись почти у каждого дома, где хозяева не поленились расчистить дворики. Вдоль тротуаров одинокими пешеходами были протоптаны узенькие тропинки. И хотя этот снег вполне еще мог растаять, вид погруженного в зиму города завораживал. Фонари на улицах сияли праздничным светом, как будто уже близилось Рождество, хотя до праздника оставалось еще больше месяца.

Пока ехали, Диана смотрела на немного усталые, но счастливые лица родных и ловила себя на мысли, что близка к ощущению той идиллии, которой ей недоставало. Если бы только ей удалось понять и простить Брайана…

После той ссоры в домике Брайан делал вид, что ничего не случилось. Он не замкнулся в себе, первым заговаривал с Дианой, да и она не цеплялась к нему по пустякам. Однако больше молчала, а если нужно было что-то ответить, старалась говорить односложно. При этом испытывала досаду — она-то считала, что ему неприятна будет ее нарочитая сдержанность. Но он как будто и не замечал ее поведения.

Тогда Диана решила сменить тактику. Все-таки разговор с Брайаном «по душам» представлялся ей очень важным. А для этого нужно было прекратить изображать из себя даму, обиженную на весь свет.

Поэтому за ужином она старалась подложить что-нибудь вкусненькое в его тарелку и охотно поддерживала беседу, если он открывал какую-нибудь новую тему.

Снова вспомнился тот семейный отдых у дяди Джека, когда они вдвоем с Брайаном провели несколько дней. Ночевали в домике, а потом отправлялись в лес, лазили по горам, ходили по туристским тропам. Только тогда у них еще не было детей — а сейчас душа радовалась, глядя на них. Диана подмечала, что Лиза очень похожа на отца… и этот факт был отраден. К тому же девочка радовала ее тем, что оттаяла и уже не казалась колючкой, когда отец заговаривал с ней. Джейсон и вовсе не отходил от Брайана.

Казалось, мысли о Кристофере совсем оставили Диану. Не было никаких сомнений в том, что все теперь вернулось на круги своя. Перебродит внутри обида на мужа и постепенно все утихомирится в душе, успокоится, перестанет терзать. Но прежде ей нужно узнать о нем — где он был, что с ним было?

— Ты что-то хотел мне рассказать, — напомнила она ему между делом.

— По-моему, кто-то не хотел слушать, — осторожно пошутил Брайан.

— Кто это, интересно? — притворно удивилась Диана.

Когда ужин закончился, порядком уставший дядя отправился почивать. Дети тоже быстро угомонились и даже не стали требовать обязательных мультфильмов перед сном. Тетя Леа поднялась к себе наверх. И уже второй раз за день Брайан с Дианой надолго остались в гостиной одни.

Наступил тот момент, которого она так ждала и одновременно так боялась. Меньше всего ей хотелось, чтобы Брайан врал. Но, раз он обещал раскрыться перед ней, в это хотелось верить. Хотя разного рода неприятные подозрения не отпускали.

Возможно, тут замешана женщина. Возможно, у Брайана случилось временное помутнение рассудка. Возможно, он просто устал от ответственности, неизбежной для мужа и отца… Можно строить любые предположения, но какое из них верное — расскажет лишь он сам. Если захочет выложить всю правду без прикрас.

Чтобы не смущать его, Диана дала себе слово не перебивать и стараться только слушать.

Они сели на диванчике по разные стороны. Диана забралась с ногами и повернулась к Брайану лицом. Он сиротливо сидел на другом краю, сгорбившись и смотря в пустоту. Долго не решался начать. Как в любом серьезном деле, всегда трудно отважиться на первый шаг. Но наконец главное слово было произнесено.

— Диана, я не оправдываю себя… Но, если бы я не ушел, все стало бы только хуже.

Диана хотела спросить — почему, но вспомнила, что обещала себе помалкивать.

— Я хотел сломать себя. Точнее не так — изменить то положение, в котором находился.

Диана непонимающе смотрела на него и ждала объяснения.

— Для меня главное, чтобы ты поняла, — вовсе не семья стала причиной того, что я ушел! Я просто понял, что так, как я существовал, жить нельзя.

Тут уже Диана не выдержала.

— Как ты существовал, Брайан? Чего тебе не хватало?

— Вот именно, всего хватало! — Он вскочил с дивана. — И душно мне стало оттого, что я просто напросто начал повторять путь своего отца.

Диана не могла похвастать, что хорошо знает мистера Коллинза, — они почти и не общались. Отец Брайана был человек как человек, не без недостатков, но раз сын так говорит, значит, есть тому основания.

— Сытый, всем довольный, ни о чем не думающий. Знаешь, я чуть было не скатился до обычного сутяжничества. Ты ведь совершенно не знаешь, какие дела мне предлагали. Небось, знала, что я отнюдь не чистенький, как свежевыпавший снег?! Знала и молчала.

— Ничего я такого не знала, Брайан. Зачем ты так?

— А и не знала, не понимала — тоже ничего хорошего! Муж зарабатывает деньги, большие деньги — и замечательно! А что на душе у него творится, это не важно. А ведь если разобраться, я принимал самое активное участие в поступках отнюдь не честных с человеческой или, если хочешь, даже с Божественной позиции!.. Ну вспомни, вспомни, Диана. Каждую зиму в местных газетах печатают объявления вроде того, что «опытный юрист возьмется вести дело против домовладельца, у дома которого вы поскользнулись и упали»! Разорим, пустим по миру… Но это еще сущая ерунда!

Слушая его, Диана даже сама не замечала, что от волнения начинает кусать губы.

А Брайан покружил по комнате, не находя себе места.

— Однажды ко мне пришла женщина, которая хотела отсудить у детей бывшего мужа приличный кусок имения. Она имела на то все основания, и дело было плевое. Но я-то понимал, что тот мужчина просто совершил глупость в свое время и не подумал о том, чтобы защитить права собственных детей. Я все это знал, но подумал — если откажусь, тетка побежит к другому адвокату, а ведь речь шла о приличном гонораре…

Он снова сел на диван — но так же отчужденно, на самый край.

— В другой раз дело коснулось двух инженеров, которые не могли поделить между собой патент на какое-то изобретение, — продолжал он. — Один из них, который пришел ко мне, выглядел настолько безупречно чистым, что я с легкостью вел дело, зная, что совесть моя будет чиста. Но потом я совершенно случайно, в разговоре с их коллегами узнал, что мой подопечный на самом деле не имел никаких оснований претендовать на проект! Просто в какой-то момент он позаботился о соответствующих записях в документах, а его приятель — нет. И ничто мне не мешало отказаться от дела. Но я не смог! Деньги оказались сильнее совести!

Впервые за это время он повернулся к Диане. Глаза его словно говорили: это я совершил, я — тот, кто достоин презрения!

Диана придвинулась к нему.

— Брайан, но почему ты только сейчас об этом рассказываешь? Почему молчал?

— А что бы изменилось? Что? — Он перешел на повышенный тон. — Разве мою мать интересовали дела отца? Ей важны были только деньги, которые он приносил в дом. Всех женщин интересуют только деньги!

— Как ты можешь говорить такое?

— А разве нет? Разве ты отослала назад те самые деньги, которые я перевел тебе после своего ухода? Ведь согласись, это была огромная сумма…

Диана задохнулась от возмущения.

— Так ты хочешь сказать, что испытывал меня? Что это была просто проверка?! Я, как честная женщина, должна была отослать деньги обратно и честно заморить детей голодом? Твоих детей, заметь! А ты знаешь, чего мне стоило одно только лечение Джейсона?!

Казалось, Брайан испугался собственных слов.

— Прости, я что-то не то говорю. Конечно нет. Это у меня тогда были такие мысли, но я теперь понимаю…

— Нет, ты не понимаешь! — Диана больше не слушала его. Она сама почти кричала. — Я-то думала, что ты хочешь оправдаться, объяснить свой низкий поступок, свое предательство по отношению ко мне и детям! А ты просто хочешь еще больше унизить меня, словно недостаточно того, что я пережила, брошенная тобой!

Она ощутила, как, щекоча, сбегают по губам горькие слезы, как неудержимо дрожат плечи.

— Если бы я знала! Я бы не потратила ни единого цента! Но и все равно у меня большая часть этих денег сохранилась. И я сейчас же отдам тебе их. Да, поднимусь наверх и найду карточку. Надеюсь, у тебя хватит терпения подождать пять минут?!

— Не то все говорю… — Брайан сгорбился и схватился за голову. Возможно, это был непроизвольный жест, но вышло это у него как-то театрально. Поэтому, когда он повернулся к Диане, она брезгливо отстранилась и отступила назад. — Нет, Диана… Я тогда думал так. Тогда! Не сейчас. Послушай…

Но ее было не остановить.

— Я уже послушала! Забирай свои деньги и уходи! Чтобы близко не приближался ко мне и детям! — Она замолчала на миг, а потом решительно произнесла: — Я наконец сделаю то, что ты предложил мне в письме. Подам на развод!

Эти слова заставили Брайана измениться в лице.

— Нет, ты не сделаешь этого, — сказал он. — Сейчас, когда…

— Именно сейчас. Когда ты появился, чтобы до конца растоптать…

— …я пришел, чтобы повиниться перед тобой.

— …уничтожить те чувства, которые еще были живы.

Они не слышали друг друга. Нужен был кто-то, кто мог остановить их. И этот кто-то не замедлил явиться. Джейсон в своей смешной пижамке вбежал в комнату и схватил за руку мать. Потащил ее к отцу. Хотел соединить их ладони, но отец и мать в своем сопротивлении оказались сильнее. И тогда мальчик закричал вдруг:

— Я не хочу! Не хочу! Не хочу…

Слезы душили Джейсона, он отпрянул, когда Диана попыталась обнять его, и побежал обратно.

На пороге стояла Лиза. Она не остановила брата, проскочившего мимо. Лицо ее было бледно. Одинаково непонимающе она смотрела на отца и мать, не выделяя из них ни правого, ни виноватого.

— Что же теперь делать, — бормотал Брайан, обращаясь скорее к самому себе.

Он понял, что все испортил. Одной неудачной фразы достаточно оказалось, чтобы лишиться того кредита доверия, который он с таким трудом получил. Теперь начать будет сложнее. Да и с чего начать?

— Лиза, — попробовал он обратиться к дочери, но та ускользнула в полумрак прихожей.

Быстрые шаги ее разносились по лестнице. Где-то наверху голосил Джейсон. Лиза побежала его утешать.

Не замедлил появиться дядя Джек. С ним спустилась и тетя Леа.

— Что тут у вас произошло? — В отличие от своей жены дядя не выглядел особо обеспокоенным, словно постоянные скандалы составляли основу его жизни.

— Милые бранятся… — усмехнулся Брайан. К нему снова вернулась жесткость и привычка ёрничать.

Диана вспомнила о своем желании отдать ему деньги. Но сейчас этот жест был бы смешон. Это следует сделать в другой обстановке и не при свидетелях.

— Брайан, ты хотел попрощаться с дядей перед уходом! — сухо сказала она.

Брайан посмотрел на нее как-то жалобно, почти по-собачьи. Казалось, он не верит собственным ушам.

— Как, ты куда-то уезжаешь? — удивился дядя, то ли принимая правила игры, то ли вправду.

— Да, дела у меня! — ответил Брайан и снова кинул на Диану короткий взгляд.

Эх, Брайан, Брайан. Что же ты наделал. А я — что я наделала?! — мельтешили мысли в ее голове.

Она могла бы еще остановить его. Но гордость не давала пошевелиться. Она молча смотрела на то, как он собирается. Дядя тоже не произнес ни слова. А когда Леа начала понимать, что происходит что-то неладное, и попыталась воспротивиться, Джек Лоусон решительно остановил ее.

— Это их дела. Разберутся.