Служанка для алмазных змеев (СИ)

Сомнения рвали его душу на части. Он не должен так думать о любимой. Разве те ночи не подтверждают их связь? Вивианна не могла их предать ради отца, которого даже не знала.

Как она сейчас? Что чувствует?

Дайринисс знал, что девушка не может выйти из дворца. Поэтому он и собирался встретить ее лично.

Если диссар ее хоть пальцем тронет — ему конец! Дайринисс сам убил бы предателя, если бы на то выдалась возможность!

А вдруг Ви только и ждет, чтобы королем стал Эш? Возможно, в тот момент, пока он здесь страдает, она уже предается любовным утехам с их кузеном?

Проклятье!

Он так живо представил тело Вивианны в объятиях кузена, что со всей силы ударил в стену, разбивая костяшки пальцев в кровь.

Дайринисс не хотел в это верить.

Она их истинная пара, она — только их женщина. Он это чувствовал, помнил, как Вивианна сгорала в их объятиях несколько дней назад. Юная, неопытная и такая желанная…

Она просто не смогла бы придумать столь коварный план.

Если только Эшшерин не втянул ее в эту махинацию обманным путем! Возможно, она и сама не знала, чем все закончится.

Как узнать правду?!

Пока они с Райном в тюрьме, это невозможно.

За дверью охрана, которая подчиняется новому регенту. И ничего нельзя сделать! Тут даже магия не поможет, в королевской тюрьме есть от нее защита! Здесь не содержат обычных пленников.

От бессилия принц зашипел, а потом изо всех сил снова ударил кулаком по каменной стене, чтобы выплеснуть свой гнев. Будто она могла рухнуть от этого воздействия!

По камере прокатилось глухое эхо от удара. Но стена даже не треснула.

— Не трать напрасно силы, они тебе еще пригодятся, — раздался вдруг голос. Знакомый и незнакомый одновременно.

Дайринисс отбросил назад длинные волосы и выпрямился. Кто с ним разговаривает? Он находился в камере совершенно один.

Он втянул носом воздух, пытаясь по запаху понять, с кем имеет дело.

***

Дело близилось к ночи, когда меня наконец оставили в покое. Но от беспокойства я не могла уснуть. То и дело поднималась с постели и подходила к окну, будучи не в силах лежать.

Меня что-то изнутри подталкивало к действию. Я пыталась понять, в каком сейчас состоянии Райн и Дайр. Должно быть, они ошеломлены коварством Эшшерина. Диссар говорил, что они в дворцовой тюрьме. Так ли это на самом деле? Как с ними обходятся и что я могу сделать, чтобы их спасти?

Моей магии не хватит, чтобы вытащить отсюда даже себя!

О, Боги! Если бы пару лун назад кто-то сказал мне, что я захочу спасти этих змеев, я бы ни за что не поверила. Я так сильно боялась их раньше. И лишь их яд, способный сохранить мою жизнь, являлся для меня стимулом. А потом оказалось, что все совсем не так…

Сейчас я даже не обижалась на принцев за их выходки. Они потеряли отца. И пусть я ненавидела его, он все же воспитал братьев, дал им жизнь. После его ухода ничего уже стояло между нами. И если бы не диссар…

Все обиды отошли на второй план перед новой угрозой, которая касалась нас троих. Да и всего королевства.

Почему мама скрывала от меня правду? Когда мы теперь увидимся вновь? Мне нужно задать ей столько вопросов!

Я так по ней соскучилась…

Если бы мама не заболела, я бы никогда не решилась пойти в большой город, никогда бы не встретилась с принцами, не узнала сладость их объятий, не стала бы нагиней. Что бы произошло, если бы я осталась человеком? Как бы сложилась моя дальнейшая жизнь?

Из окна подул прохладный ветерок, и я подошла, чтобы закрыть ставни. Как вдруг меня насторожил мелькнувший силуэт. Охрана как раз ушла на другую сторону, совершая обход. Поэтому меня обеспокоило, что кто-то в одиночестве разгуливает под моим окном.

Но как я ни пыталась рассмотреть, кто это, ничего не выходило. Таинственный посетитель скрылся так же быстро, как и появился.

Я уже отходила от окна, как снова заметила на стене тень. Высокая фигура ловко и бесшумно проникла внутрь покоев. И я уже открыла рот, чтобы закричать, но он закрыл его ладонью.

И я забилась раненой птицей в объятиях неизвестного мужчины. Мелькнула мысль, что меня хотят похитить. Или же Эшшерин подослал ко мне убийцу, решив избавиться от несговорчивой нагини, когда понял, что не соглашусь стать его женой?

Кто его знает, этого гада ползучего?

— Жамели, не кричи, это всего лишь я, — раздался успокаивающий шепот возле уха, и я сразу узнала по интонациям голос наемника.

— Тайрис! — выдохнула я, радуясь, что мои страхи оказались напрасными.

Янтарный змей закрыл окно, а меня увлек в глубь помещения. Я уже догадалась, чей силуэт видела во дворе, но никак не могла понять, каким образом Мирен вообще проник в охраняемый дворец и добрался до моей комнаты.

— Как ты это сделал? — зашептала я.

— Что именно, любовь моя? — Он продолжал вести меня к постели.

Я не стала придираться к его обращению, наверное, уже привыкла. Но что этот наг тут делает? Это же так опасно!

— Как ты попал сюда?

— А что могло остановить несчастного влюбленного мужчину, страдающего от расставания с любимой?

Я увидела в темноте, как сверкнули его зубы.

— Перестань уже издеваться надо мной, над бедной девушкой, которую держат взаперти!

Я ощущала некоторую неловкость от такой близости с нагом. Он буквально касался меня. Я почувствовала, как ноги дотронулись до кровати. Это остановило наше движение.

— А я слышал, что ты неимоверно богата. Наследница королевского рода Румарих, прекрасная рубиновая змейка… Кто бы мог подумать! Твоя красота лишила меня сна. Все эти лунные ночи я думал только о том, как тебя увидеть…

— Тайрис…

— Ты полагала, я о тебе забыл? Ошибаешься.

— Дворец сейчас напоминает хорошо охраняемую крепость, — напомнила я тихо.

Он отступил, разглядывая меня в полупрозрачном пеньюаре, поверх которого я, к счастью, набросила парчовый халат.

Лицо янтарного змея стало серьезным, даже опасным.

— Кого мне тут, интересно, бояться? Нового регента? Жаль, что этот подонок не умер в прошлый раз. Но ему недолго осталось жить на этом свете. Пусть даже не мечтает, что займет трон Азармина. Я убью его гораздо раньше.

Он выдержал многозначительную паузу, не сводя с меня глаз.

— А еще я сделаю для тебя все, что попросишь… Умру за тебя.

Я сглотнула. Слова Тайриса прозвучали горячо и несдержанно, как любовное признание.

— Почему ты это делаешь? Потому что Лои прислал тебя?

Янтарный наг усмехнулся.

— Он приказал освободить принцев, но я больше не подчиняюсь ему. Ты — моя госпожа.

Тут он опустился на одно колено. А я уже и не понимала, как мне вести себя с этим обаятельным нахалом. Он это серьезно, или просто очередная шутка с его стороны?

— Если ты взялся за дело, которое поручил Лои, то должен довести его до конца. Разве не так? — прошептала я.

— А ты, принцесса, — он вскинул на меня горящий взгляд, — сама хочешь, чтобы я освободил алмазных наследников? Скажи, что это не так, и я даже пальцем не шевельну, чтобы вывести их из дворца.

— Как ты сможешь это сделать? Ты один, а там, за стеной, сотни вооруженных стражников!

Наг вновь улыбнулся и провел пальцами по моей скуле и подбородку.

— Моя госпожа волнуется за меня?

Он приблизился, что я невольно отступила. Но дальше стояла кровать, и я, потеряв равновесие, стала падать на нее. И упала бы, если бы наг не схватил меня за руку и не притянул к себе, прижав к своей груди.

Я перестала дышать, чувствуя жар его тела. Его лицо оказалось вблизи моего.

— Жамели… — хрипло произнес он, гипнотизируя взглядом.

Он ласкал мои щеки, гладил мои волосы, втягивал их запах, приговаривая, как скучал, а мое сердце билось в груди, как ненормальное.

Я и сама скучала по нему, но не как по мужчине, а как по другу, верному, преданному. Он пришел, чтобы увидеться. Не оставил меня.

— Я знаю, что тебя не так просто вывести из дворца. Потерпи, я достану яд черного нага и освобожу тебя.

— Нет! Ты должен сначала освободить принцев! — воскликнула я, вырываясь из его жарких объятий.

— Это твое желание? — помедлил Тайрис с ответом.

— Да! — уверенно заявила я.

— Твое желание — для меня закон, и я подчиняюсь ему.

Он склонил голову, скрестив руки на груди, выражая свою покорность, но за секунду перед этим я заметила на его лице промелькнувшую ревность.

— Но потом я приду за тобой!

За дверью раздались шаги. Тайрис насторожился, а у меня сердце екнуло от страха.

— Уходи немедленно! За дверью стража, они могли тебя почуять!

— Я принял эликсир, никто не почувствует мой запах. Обычная смена караула.

Я оттолкнула от себя нага.

— Иди же!

— Слушаюсь и повинуюсь, — усмехнулся рыжий наг. — Хотя я бы с удовольствием остался с тобой на всю ночь, любимая.

Он наклонился с явным намерением поцеловать. Я зажмурилась… но ничего не последовало, а, открыв глаза, уже не увидела нага.

Я не выдержала — подошла к двери, чтобы послушать, что происходит в коридоре. Вдруг Тайриса ищет стража? Но, похоже, никто ничего не заметил.

Как он это сделал? Как смог тайком пробраться и действительно ли собирается вытащить принцев из тюрьмы? В одиночку это просто невозможно!

Я подбежала к окну, выглянув наружу. Но заметила лишь привычный караул, вернувшийся на пост наблюдения.

***

Тайрис Мирен шел во дворец целенаправленно, выполняя распоряжение своего бывшего хозяина, советника Лои Пераисса.

Но толика сомнения в том, что надо освободить принцев, все же оставалась. Потому он и решился на отчаянный поступок, миновал охрану и проник в комнату девушки.

Если бы его Жамели намекнула о своих чувствах к нему, он бы даже хвостом не шевельнул ради спасения королевских отпрысков.

Он вообще не испытывал к их клану особого уважения, зная о том, как они пришли к власти. И хоть принцы не имели прямого отношения к событиям минувших дней, какой-то осадок от действий алмазных в душе Тайриса все же остался. Тем более, что его злейший враг как раз из этой семейки.

Но девушка просила освободить братьев. Она говорила о них с такой нежностью и любовью, что Тайриса душила ревность.

Неужели она их истинная пара — одна на двоих?

Эта догадка принесла Янтарному змею горечь разочарования. И Тайрис, до сих пор лелеявший в душе надежду, впервые осознал, что у них с рубиновой змейкой ничего не получится. Тем более, теперь, когда ее прошлое прояснилось.

Он полюбил простую девушку, а она оказалась дочерью самого Виана, короля, которому служил его орден. И она выйдет замуж за равного себе, а не за простого наемника. Да хоть и не за простого…

Он сделал то, что должен: принял приказ своей госпожи к исполнению. Направился к тюрьме, проходя стражников при помощи своих способностей. Те умирали, даже не понимая, что произошло, а он убивал без жалости в сердце. Он делал то, что у него лучше всего получалось.

Он сделался невидимым, этому обучили в Храме «Черной Саламандры», оценив его военные навыки.

Вскоре он оказался внутри, двумя кинжалами перерезав горла стражников, дежуривших у двери. До пересменки их никто не побеспокоит, все прошло тихо, а его ребята караулят снаружи.

Камеру, в которой держали старшего принца, он нашел почти сразу. И прошел, используя все тот же прием, что и со стражниками. Принц не видел его, хоть и понимал, что кто-то находится рядом.

— Не трать напрасно силы, они тебе еще пригодятся, — не выдержал Тайрис, глядя на то, как принц бьет в стену кулаком.

Дайринисс остановился, пытаясь унюхать, кто находится там, где только что никого не было.

Наемник убрал чары невидимости, представ перед противником. Да, этот алмазный наг теперь тоже его враг.

— Ты?! — произнес принц.

— Я, — ответил с презрительной насмешкой наемник.

В глазах янтарного нага Дайринисс видел свою смерть. Он отвернулся.

— Зачем ты пришел? Если убить, то можешь себя не утруждать. Эшшерин намеревается это сделать за тебя.

— Если бы я хотел убить, ты уже бы был мертв, — опять насмешливо ответил наемник. — И я бы не болтал здесь с тобой.

— И что же ты тогда хочешь? — повернулся к нему Дайринисс.

— Не имеет значение, чего я хочу. Но мне под силу освободить тебя и твоего брата.

Голубые глаза принца сверкнули в темноте.

— И какова твоя цена? — недоверчиво спросил Дайринисс.

Наемник ненадолго задумался. Говорить правду о Лои сразу не стал. И теперь размышлял, как получить пользу из этой ситуации.

— В данный момент ты ничего не сможешь мне дать.

— Но если я выйду отсюда живым, ты получишь деньги. Просто назови желаемую сумму.

Принц приблизился к решетке.

— Мне не нужно твое золото, — ответил равнодушно наемник.

— Так чего же ты тогда хочешь? — не выдержал принц, когда понял, что янтарный наг явно издевается над ним. — Разве подобные тебе не за деньги работают?

— Ты забываешь, с кем имеешь дело! — прошипел наемник. — Орден «Черной Саламандры» служит во благо своего народа, а не ради блестящего металла.

— Но тебе все же что-то нужно от меня, раз сюда пришел.

— Мне нужен твой… яд!

Дайринисс дернулся. Наемник не просто издевался — он пытался унизить наследника.

— Только подойди ближе — и получишь столько яда, сколько я намерен тебе дать. Я с удовольствием всажу в твою кожу свои острые клыки, они у меня уже чешутся!

— Не заводитесь, Ваше Высочество. Яд нужен не для меня.

Дайринисс понял по-своему.

— Ты опоздал, наемник. Если хочешь добыть его для Вивианны, то это уже не имеет смысла. Наша миссарина стала истинной нагиней. Неужели слухи еще не наполнили Азармин?

— Все я узнал и даже более того, лично из уст рубиновой змейки! — усмехаясь, ответил Тайрис.

Принцу не понравился тон наемника и то, с какой нежностью он упомянул его миссарину.

Тайрис видел, как алмазный наг еле сдерживает свою ярость. И его эта игра забавляла все больше. И он снова подумывал, стоит ли вызволять этих выскочек, лже-принцев, которые навсегда отнимут у него любимую.

— Тогда зачем тебе яд? — внимательно посмотрел на него Дайринисс, и вдруг в его глазах мелькнуло прозрение. — Неужели Ви сама тебе рассказала?

Тайрис усмехнулся.

— У нас с ней нет секретов. Мне известно многое, гораздо больше, чем ты думаешь. Жамели мне полностью доверяет!

— Жамели… Да как ты смеешь так называть ее?!

Принц со всей силой сжал прутья решетки, что они заскрипели, застонали под его пальцами.

— Что, это волнует Его Высочество? Я готов ради любимой сделать все, даже освободить парочку заключенных принцев. И она знает это и благодарна мне за преданность. А что сделал ты, чтобы защитить свою миссарину, каковой ты считаешь рубиновую змейку?

Дайринисс сжал зубы. Наемник прав, он не смог побеспокоиться о своей будущей жене, позволил Эшу завладеть ею.

— Ты не посмеешь увести Вивианну! Если так поступишь, я сделаю все, чтобы найти тебя и уничтожить, даже если против меня выступят все наемники «Черной Саламандры».

— И это говорит мне тот, кто скоро умрет, если его не вытащить из тюрьмы? — Янтарный змей рассмеялся. — Ты и себя-то спасти не в силах, можешь сколько угодно угрожать ордену. Ты понятия не имеешь, с какой силой намерен играть. Если вообще жив останешься. Эшшерин не пошутил. Он уничтожит вас, избавившись от претендентов на трон.

— А если я приму твои условия? Отдам тебе яд? — вдруг произнес алмазный принц.

Тайрис глянул на собеседника исподлобья.

— Вот теперь я слышу разумные слова. Значит, ты согласен?

— Да, — твердо произнес принц.

Принц едва сдерживал порыв, чтобы не броситься на наемника. Но Тайрис понимал, что черный наг не сможет ничего сделать, ведь между ними решетка, которую даже хвостом не сломать.

Наемник замолчал и отошел от камеры.

Мысли мелькали разные. Хотелось избавиться от соперников. С помощью яда черного нага он выведет змейку из дворца, а потом вернется, чтобы убить Эшшерина.

Пройдет время, и его Жамели сможет забыть этих мужчин, связь истинной пары разрушится. И она полюбит его так же сильно, как он полюбил ее.

Но как девушка отреагирует, узнав правду?

Чем тогда он станет отличаться от алмазных, которые ради власти хладнокровно уничтожили своего короля?

Да, он наемник. Но этому ли его учили настоятели храма «Черной Саламандры?» Он должен использовать свою силу во благо, а не ради удовлетворения собственных прихотей!

Лои знал, что последует за освобождением принцев. Он и сам желал восстановить справедливость. Вивианна должна взойти на трон, как истинная наследница своего отца.

И Тайрис не может вмешиваться в ее судьбу…

Проклятье!

Он должен вывести принцев из тюрьмы. Вивианна хотела именно этого! Она никогда не простит его, если что-то случится с ее любимыми мужчинами.

Тайрис вернулся к камере, где около решетки все еще стоял черный наг, выжидающе глядя на наемника.

— Ладно, я тебя освобожу. Но вовсе не потому, что ты этого заслуживаешь, — проворчал Тайрис. — Но сначала поклянись, что отдашь мне свой яд, как только мне он понадобится.

— Клянусь! Даю слово принца, что отдам тебе яд по первому же требованию, — твердо произнес Дайринисс.

— Хорошо, ты дал слово, помни о нем! — ухмыльнулся Мирен. — А теперь отойди от двери, чтобы твою драгоценную персону случайно не прибило, когда я буду открывать темницу.

Дайринисс отступил, напряженно глядя на действия наемника.

Тайрис поднял руки и направил на решетку, изображая, что раздвигает ее. И в самом деле, через несколько мгновений прутья разошлись, выгнулись со скрипом от давления. Путь стал свободен.

— Разве не проще было бы взять ключ у стражи и открыть им замок? — съерничал Дайринисс.

— Проще, но так гораздо эффектнее, верно?

Принц хмыкнул. Наемник явно хотел продемонстрировать силу. У янтарного змея недюжинные способности, орден оправдывал свою репутацию. Дайриниссу пригодился бы такой в личной охране.

Черный змей вышел в коридор, но не торопился бежать, ведь где-то рядом в тюрьме находился его брат.

— Ты знаешь, где держат Райна?

— Это не слишком трудно вычислить. Усиленную охрану поставили лишь в этой части тюрьмы. Поэтому сейчас мы проверим. Думаю, что твой брат недалеко.

Они стали тихо двигаться, прошли несколько коридоров и остановились. Поблизости раздавались звуки.

Прижавшись к стене, Тайрис осторожно выглянул из-за угла.

Возле Райна расположилось три охранника. Они развлекались тем, что при свете факела играли в кости, бросая их на бочке, перевернутой вверх дном.

Подав сигнал черному нагу, что он берет всех на себя, Тайрис снова стал невидимым и двинулся к страже. В последний момент явился им. И пока те, открыв рот, глазели, быстро и тихо уложил их на пол.

Снял с одного связку ключей и бросил Дайриниссу. Тот поймал ее и освободил брата из темницы.

Райнишшар быстро понял, что к чему, и последовал за ними. Но удача, казалось, закончилась на этом. Когда они вышли, присутствие чужаков обнаружили и подали сигнал тревоги.

Принцам пришлось биться вместе с последователями ордена и расчищать путь к свободе. Яростно орудуя саблями, они продвигались через трупы убитых, но стражи было слишком много, и она прибывала со всех концов дворца.

Мелькали клинки, стоял оглушающий звон. Дайринисса едва не скрутили хвостами элитные воины Эшшерина, но янтарный наг вовремя успел вытащить принца из беды.

— Убить предателей! — орал появившийся на месте схватки Эшшерин, но он ничего не мог сделать против воинов «Черной Саламандры».

Тайрис едва удержался, чтобы не наброситься на ненавистного диссара. Но в этот момент ему нужно было защищать принцев, и разорваться он, при всех своих способностях, никак не мог.

Придется отложить свою месть на другой раз.

Эшшерин не заслужил столь легкой смерти. Тайрису хотелось, чтобы тот на своей шкуре, каждой чешуйкой прочувствовал вкус поражения, долго и мучительно.

По сигналу янтарного нага наемники с устрашающими масками на лицах, облаченные в черную одежду и доспехи, преградили путь солдатам, дав возможность принцам оторваться от погони.

«Кто же эти служители? Не наги и не люди, сильные, неуловимые и владеющие древними знаниями» — мелькнула мысль у Дайринисса, когда в какой-то момент они просто растворились в воздухе, словно их и не было.

Но Тайрис все еще находился там и смотрел на беснующегося Эшшерина, который рвал и метал от злости:

— Никчемные солдаты! Найти! Из-под земли достать!

Только бы сдержаться! Сейчас не до регента. Он придет за ним отдельно, очень скоро месть будет исполнена.

Тем временем, вырвавшись за ворота, принцы запрыгнули на лошадей и помчались во весь опор, преследуемые криками.

Но как не рыскала стража по городу, следы принцев таинственно исчезли так же, как и сами воины загадочного ордена.

Глава 20. Совет кланов

После встречи с Тайрисом я вообще не могла уснуть. Он исчез, а я места себе не находила. Послушает ли он меня, спасет ли принцев?

А потом услышала во дворе шум битвы. И поняла: там сейчас что-то происходит.

Я тут же бросилась к окну, чтобы посмотреть. Сердце замерло от тревоги за принцев и янтарного змея. Вдруг у наемника не выйдет проникнуть в тюрьму или вывести из нее принцев? Двор полон охраны, подчиняющейся регенту.

Мои окна выходили в сад, я не могла ничего увидеть, только слышала крики. Обнаружили? Неужели Тайрис настолько уверен в себе, что решился прийти один?

Я снова вспомнила давний разговор принцев с начальником стражи, Аи Войтериссом, они говорили про таинственный орден «Черной Саламандры». Тогда я не поняла, что Мирен причастен к нему, но сейчас все казалось логичным. Потому и Лои Пераисс так быстро принял янтарного змея на службу. Он еще тогда знал, кого берет к себе наемником.

«Ребята» Тайриса, что похищали миссарину во время водного праздника, обладали навыками, которые даже принцы оценили. А ведь алмазные братья, по слухам, одни из лучших воинов. Возможно, мои опасения напрасны.

Я лишь надеялась, что наемник не полез в змеиное логово без поддержки.

Вскоре шум борьбы стих и я четко уловила, как ругался на своих солдат регент, выбирая самые отборные словечки. Я никогда не слышала его таким разъяренным. Но для меня это означало одно: Тайрису удалось вывести братьев из дворцовой тюрьмы.

Он выполнил мою просьбу.

Я вздохнула с облегчением. Некоторое время оставалась у окна и пристально смотрела в темноту, но ничего нового не услышала.

Я легла, успокоенная тем, что мои будущие мужья уже на свободе и скоро помогут мне, и, кажется, задремала. Но зря я радовалась, мне стоило подумать о том, что кое-кто решит вымесить на мне злобу.

Я скорее почувствовала его присутствие, чем услышала, как открылась дверь. Распахнула глаза от того, что меня резко прижали к постели, не позволив даже подняться. Я видела перед собой холодные глаза диссара.

— Ты?! Отпусти! — потребовала, стараясь, чтобы голос не выдал страх.

— Теперь никто не поможет тебе, моя строптивая змейка. Кричи, сколько угодно, но сегодня ты станешь моей.

Я вырывалась, но своим сопротивлением только возбудила этого гада еще сильнее. Он начал зло срывать с меня сорочку. Сначала оголил плечи, а потом с треском разорвал ее на груди. Он отыгрывался на мне за свой проигрыш.

Я скрестила руки, чтобы хоть как-то защититься от этого белобрысого негодяя, и отчаянно закричала:

— На помощь! Кто-нибудь, помогите!

В ответ услышала смех ползучего гада:

— О, да, покричи для меня! Это заводит еще сильнее.

— Да как ты смеешь!.. — задыхалась я, пытаясь прикрыться.

Жадный взгляд, который он бросил на оголенные части тела, заставил еще отчаяннее отбиваться.

Наг прижал мои руки к постели, угрожающе нависая надо мной.

— Я с удовольствием расскажу, как возьму тебя…

Тут он склонился, не отрывая темный взгляд от моей открытой груди, и провел своим раздвоенным языком по моему животу, поднимаясь вверх. При этом его длинные, необычайно белые волосы скользнули по оголенной коже, вызывая раздражение.

— Я вылижу каждый сантиметр твоего восхитительного и гибкого тела. И после этого ты сама захочешь, чтобы я вошел в тебя. Я буду смотреть в твои глаза, когда ворвусь в твое податливое и мягкое тело, буду ловить твои стоны, стану напористым и нежным, страстным и сдержанным, таким, каким ты сама захочешь меня видеть.

Да я вообще не желала его лицезреть, а в своей постели — особенно!

— Ты моя, Вивианна! — прорычал он.

Я почувствовала, как Эш прижался чреслами, и лишь жалобно застонала. Он не может… Неужели посмеет?

Я ощутила всю полноту его желания и мелко задрожала от ужаса.

— Как же ты хорошо пахнешь … Я так долго мечтал о тебе… Не зря я сразу тебя заприметил.

— Прошу, оставь меня! — выдохнула я, глядя в наполненные желанием голубые глаза диссара.

— Гордая змейка умоляет? Лучше проси, чтобы я как можно больше доставил тебе удовольствия. Скоро ты станешь стонать подо мной и извиваться от страсти в то время, как я орошу твои скрытые владения своим семенем. Уверен, ты еще не все позы попробовала.

Вот и где моя магия, когда она так нужна?!

От шока я забыла, как вызвать в руках тот рубиновый огонь, который спасал меня в предыдущие разы. Изо всех сил пыталась настроиться на то состояние. Но пользоваться чарами по собственному желанию я пока так и не научилась. Зато у меня неплохо выходило другое, что я и собиралась сделать.

Я зашипела и вдруг почувствовала, что во рту удлиняются клыки. Это придало мне смелости. И я начала трансформацию, превращаясь в нагиню. Рубиновый хвост завернулся кольцом, пошел по кровати, и я попыталась оторвать им от себя этого нахала.

Но и Эшшерин не терял времени даром.

Заметив, что я меняю ипостась, он тоже выпустил хвост, обвил им меня, не позволяя вырваться. Мы наполовину превратились в огромных змей и теперь боролись почти на равных. Наши хвосты — рубиновый и алмазный, как огонь и лед — сплелись в поединке, и каждый из нас пытался одержать верх в этой схватке.

В какой-то момент диссар все же уложил меня на лопатки на мозаичном полу, зафиксировав мой хвост своим.

— Думаешь, ты сильнее меня? Ошибаеш-шься, милая! Я мужчина и все равно смогу тебя одолеть. Если понадобится, я вызову то количество стражников, которое поможет удержать тебя. Ты же не хочешь, чтобы в эту первую ночь нашлись свидетели нашей страстной любви? Или тебя это еще больше возбуждает?

— Отпусти, гад! Дайринисс и Райн уже на свободе, они заставят тебя расплатиться за все!

— Они сбежали, как трусы, оставив тебя во дворце со мной. Не так уж ты им и нужна, змейка.

— Да, они ушли, потому что понимали, что перевес сил не на их стороне. Принцы поступили разумно. Они бы и меня не спасли, и сами бы попали обратно в тюрьму. Но ты рано радуешься, Эшшерин, подожди, скоро наступит утро.

??????????????????????????????????????????????????????????????????????????????????????????????? — Поэтому я и здесь, моя ненаглядная, и готов сделать тебя своей женщиной еще до того, как оно наступит.

Он схватил одной ладонью мои тонкие руки, а второй стал по-хозяйски гладить бедра, сжав с силой ягодицы.

— Тебя больше заводит змеиная ипостась? Я могу доставить удовольствие и таким способом. Так даже приятнее. Мы сплетемся в один тугой клубок, и я буду находиться в тебе так долго, что ты обязательно понесешь от меня.

— Не дождеш-шься! — воскликнула я, пытаясь оттолкнуть его двумя руками, но ничего не выходило, и меня эта ситуация все больше пугала. Неужели мое сопротивление напрасно, и Эшшерин сейчас возьмет меня силой?

— Ты, правда, так думаешь? — Диссар поднял голову и расхохотался, а его хвост сильнее стиснул мой, обвивая его вокруг. — Дождусь, еще как дождусь! Ты сама меня попросишь о продолжении.

Он склонился, облизывая раздвоенным языком мой живот и при этом удерживая руки.

Я дергалась от противного ощущения и стонала от бессилия. Кричать бесполезно, никто не придет на помощь. Янтарный наг вместе с принцами покинул территорию дворца, ему нужно отвести братьев в безопасное место, где их не найдут военные, что подчиняются Эшшерину. А я заперта в этом дворце, на ближайшее время так точно. До того момента, пока меня не выведет отсюда сам Дайринисс.

Да, моей жизни ничего не угрожало, но притязания предателя казались отвратительными.

Эшшерин тем временем разошелся, видя, что я не в силах противостоять ему, и перешел к более активным действиям.

Из-под чешуек показался его возбужденный орган, которым он водил по моему животу. Я закрыла глаза и чувствовала, как внутри все сжимается от тревоги, сердце колотится, как бешеное. Если он спустится чуть ниже, то ничего не помешает ему проникнуть в интимное место, скрытое под чешуйками.

Я затряслась от негодования, пытаясь напрячь руки и вызвать свою магию.

— Да, моя сладкая змейка, ты так страстно дрожишь, что я едва сдерживаюсь. Я и сам никогда не занимался любовью с нагиней, поэтому для нас обоих это будет в первый раз, — хрипло произнес Эшшерин. — Уверен, что нам понравится, и ты захочешь повторить этот опыт.

— Последний раз предупреждаю, убрал от меня свой мерзкий хвост! Иначе… — прошипела я, с ненавистью глядя на змея.

— Что ты мне сделаеш-шь? Я регент и скоро стану королем. Принцы сбежали, и этим самым признали свою вину в убийстве своего отца! И я сообщу об этом заф-ф-тра на Совете!

Не верилось, что все это происходило со мной.

— Это ведь ты убийца! Как ты смеешь так говорить? — ужаснулась я. — И у тебя еще хватает наглости претендовать на трон Азармина?

«А ведь он по праву древней крови принадлежит мне!»

И эта мысль вдруг придала мне сил. Я и сама не ожидала такого бурного всплеска эмоций.

Я теперь не какая-то слабая человечка! Я нагиня и могу дать отпор этому мерзавцу!

Я могла надеяться только на себя, вернее, на свои клыки. И я впилась ими в горло ненавистного нага и потянула с силой. Во рту почувствовала вкус этого гада и скривилась. Омерзительно!

От удивления Эшшерин оттолкнул меня, а потом замер. Приложил руку к ране и с таким же удивлением посмотрел на окровавленные пальцы.

— Ты укусила меня…

Скорее впилась, как взбешенная собака, пытаясь разодрать ему горло.

Диссар что-то начал говорить, но у него получилось только бульканье. Он прижал ладонь к шее, пытаясь остановить кровотечение, а я выставила руки и представила, как он отлетает от меня.

Так и вышло.

Он приподнялся и его светло-голубые глаза, устремленные на меня, налились кровью.

Раненый Эшшерин окончательно понял, что я не стану играть по его правилам, и заревел как дикий зверь. Я стала пятиться, а он бросился на меня, пытаясь схватить хвостом.

Но в этот момент открылась дверь.

Над головой Эшшерина сверкнула магия, неизвестный нанес ему удар. И диссар упал на бок с закрытыми глазами.

Сперва мне даже показалось, что он мертв. Но потом я услышала, как он дышит, и поняла, что Эш просто потерял сознание.

Я подняла взгляд, чтобы узнать, кто же мой спаситель. Мне показалось, что вернулся Тайрис. Как же я удивилась, когда из тени выполз темноволосый лекарь, который в прошлый раз передавал мне весточку от Лои Пераисса. Я пыталась вспомнить его имя, но не смогла. Или не знала.

Он приложил палец к губам, чтобы я не кричала. А меня прямо колотило после схватки с Эшшерином.

— Как вы здесь оказались? — тихо спросила я, оглянувшись на дверь, убедиться, не присутствует ли там охрана.

— Кое-кто просил за вами присмотреть. И вижу, что моя помощь оказалась очень своевременной.

— А вас не накажут за нападение на регента? — почти шепотом поинтересовалась я.

— Он не увидел мое лицо. Не переживайте, со мной все будет в порядке. Тем более, он жив. Я воздействовал незаметно.

— Как вас зовут, ниар? — спросила я, желая запомнить имя своего спасителя. — В прошлый раз мы так и не познакомились.

— Арон Раймес. Завтра вы любым способом должны оказаться на совете кланов. На нем все решится.

— Это просил передать Лои Пераисс?

— Нет, не совсем он… Они… — улыбнулся Арон Раймес.

— Вы их видели? — радостно забилось мое сердце. — Они в безопасности?

Наг поспешно кивнул.

— Но что же будет с вами? Эшшерин все равно узнает от стражи, кто его ударил, и я боюсь, вы пострадаете из-за меня.

— Они меня не видели. А насчет того, что делать, есть одна идея.

Я с неким разочарованием подумала, что это отличный шанс навсегда избавиться от Эшшерина. Но я смотрела на раненое обмякшее тело — и у меня не поднялась рука его прикончить.

— Не волнуйтесь, скоро его власти придет конец. Отползите лучше в сторону, я приведу его в чувство.

Я отползла назад, а лекарь принял человеческую ипостась, вернув белую накидку, и склонился над диссаром.

— Ваша Светлость, Ваша Светлость, очнитесь! С вами все в порядке? — Он похлопал Эшшерина по щекам.

Из места укуса до сих пор сочилась кровь. Странно, регенерация змея велика, а рана все еще не затянулась. Неужели дело в моем укусе?

Арон прочитал заклинание, посыпал на рану порошок, который тут же свернул кровь, и приложил к шее сложенный в несколько раз бинт.

Негодяй зашевелился, застонал. О Боги, как же жалко он сейчас выглядел, совсем не похож на грозного диссара.

— Что случилось? — прохрипел Эшшерин, открыв глаза.

— Вы ударились головой, и потеряли сознание. Ниара Вивианна позвала меня, чтобы я оказал вам помощь.

— Да? — недоверчиво отозвался наг, оглядываясь по сторонам. — Ничего не помню…

Я скрестила руки на груди, кивнула и ехидно улыбнулась.

— Скажи спасибо, что еще позвала лекаря, а то бы ты испачкал мне весь пол кровью, а сам окочурился.

Арон Раймес приподнял голову Эшшерина, и тот зло сверкнул глазами.

— Вам нужно вернуться в свою комнату, я дам зелье, которое снимет боли и поможет ране быстрее затянуться. К утру почти ничего не останется. Позвать охрану, чтобы они помогли вам дойти?

— Еще чего… Я и сам в состоянии дойти до своей комнаты, — недовольно ответил Эшшерин, явно не желая, чтобы подчиненные видели его таким беспомощным. Не видели его отвергнутого мной, окровавленного и укушенного.

Он хмуро оттолкнул руку лекаря и сам прижал бинт к ране. У диссара пропало все сексуальное желание, что не могло не радовать.

Когда за ними обоими захлопнулась дверь, я вздохнула с облегчением. Сегодня Эшшерин точно меня уже не побеспокоит.

За окном уже светало, я надеялась, что до Совета этот гад не рискнет меня трогать, иначе…

Иначе клыки мои все еще также остры и наполнены ядом.

***

Я не могла сомкнуть глаза, боялась, что Эшшерин все же явится. Оставалось лишь наблюдать за тем, как небо становится все светлее. Дворец постепенно просыпался.

За окном заливались трелями ранние пташки, жужжали насекомые, слуги спешили выполнить работу.

На миг я все же прикрыла глаза, отвернувшись от солнечного света, и впала в состояние дремоты.

Из нее меня вывел голос той, кого я тоже не желала видеть:

— Хватит спать! Сегодня должен состояться Совет, на котором решат судьбу твоих несостоявшихся мужей.

Я тут же вынырнула из забытья, увидев натянутое лицо Лиареллы. Но в этот раз она казалась довольной. Еще бы, приятно видеть, когда соперница идет ко дну!

Она побаивалась подходить близко, помня, на что я способна, кривилась, но не покидала комнату.

К этому времени солнце уже поднялось довольно высоко и заливало половину спальни лучами. Выходит, какое-то время я все же поспала, сказалась усталость.

— И тебе доброе утро, — ответила я.

Лиарелла не оценила мой игривый настрой. Фыркнула, выпятила губы, но сделала это красиво. Она всегда старалась выглядеть безупречно.

— Чем обязана такому вниманию? — спросила я.

— Меня направил к тебе регент, с этого момента я — твоя фрейлина. — Тут она стиснула зубы от недовольства, но продолжила: — И должна подготовить тебя к выходу.

— А служанки недостаточно? А, теперь ты станешь прислуживать мне? — Я специально выводила наложницу из себя. Ее отношение ко мне оказалось далеко от почтительного.

Лиарелла позеленела. Видно, я немного перестаралась. Она вот-вот могла вспылить, что неудивительно с таким неуравновешенным характером. Но она знала, что с недавнего времени все изменилось.

Миссарина вдруг сузила свои красивые глазки, преобразилась и елейным голосом произнесла:

— Тебе бы поторопиться к началу Совета. Если заставишь ждать глав всех кланов, тебе это не пойдет на пользу.

— Кажется, ты забыла, как должна обращаться слуга к своей госпоже. Почтительно и вежливо, — напомнила я этой змеюке. — А перед этим добавлять «Ваше Высочество».

Лиарелле ничего другого не оставалось, как исправиться. Она заставила себя присесть передо мной и пробормотала, что все поняла.

Я знала, что она хорошо запомнила мои слова и обязательно подставит ногу в нужный момент, чтобы я упала. Не стоило злить кобру. Но при этом я не могла позволить ей командовать мной.

— И напомню, положение принцессы и нагини достаточно высокое, чтобы на мое опоздание обратили внимание — и уж тем более ты.

— Да, Ваше Высочество, — процедила одалиска, опустив глаза.

Я чувствовала удовлетворение, что указала место этой выскочке, но меня обеспокоило ее быстрое согласие. Ладно, не стану ломать голову над этим, просто буду держаться настороже.

Лиарелла помогла мне с платьем и даже выбрала самое подходящее: красного цвета с черными вставками, достигающее пола. Рукава сшиты из полупрозрачной ткани.

Когда наложница предложила свою помощь, я полагала, она готовит очередную гадость. Но нет, одежда гармонировала с жемчужными украшениями и цветом моих глаз, а бордовые туфли на каблуке, сшитые из парчи и расшитые бисером, подчеркивали стройность ног. Уж в этом Лиарелла разбиралась, как никто другой.

Я помнила слова Арона о том, что мне нужно попасть на этот Совет. Странно, я думала, что Эшшерин станет препятствовать моему присутствию на совещании, а он сам решил позвать меня.

Что он задумал? Меня не покидало беспокойство, а видя тайный блеск в глазах Лиареллы, я еще больше насторожилась.

В действиях регента имелся какой-то подвох, но я не узнаю, какой именно, если откажусь прийти в зал. Лои сможет защитить меня.

Ненависть к Эшшерину и жажда справедливости заглушали страх. Я выпрямила спину, расправила плечи и гордо вскинула голову. Слегка приподняв подол длинного платья, чтобы ненароком не наступить на него, пошла за стражей.

Лиарелла не отставала, двигаясь за мной, как и положено фрейлине.

Так мы добрались до небольшой комнаты, что примыкала к залу совещаний. Нас попросили там остаться до того момента, пока не позовут.

— Почему мы не можем войти сейчас? — спросила я, повернувшись к сопровождающему нас стражнику.

— Я провожу, как только дело коснется вас, Ваше Высочество.

— Хорошо, раз так, то я подожду, — сказала я, стараясь не нервничать.

В комнате ожидания оказалось довольно уютно.

Для комфортного отдыха, потому как заседания могли длиться долго, здесь находилась мягкая мебель, столик, на которой стояла хрустальная ваза с фруктами, у стены — секретер для написания документов. Распахнутое окно выходило в сад с видом на журчащий фонтанчик.

Я опустилась на низкий диван.

Служанка тут же принесла на подносе сладости и прохладный ягодный морс, поклонилась молча и вышла из помещения. Я прислушивалась. До меня доносились отголоски разговоров, но ничего конкретного я не улавливала. Я не знала, что ждать от Совета. Принцев уже обвинили в предательстве и убийстве, но Лои настаивал, чтобы я пришла.

Как назло во рту пересохло от волнения, но я боялась что-либо выпить. И с утра крошки не съела. Все это время Лиарелла сидела напротив, продолжая беспечно улыбаться. И ее хорошее настроение сказывалось на моем самочувствии противоположным образом.

Я подскакивала на месте от каждого шороха, чудилось, вот-вот войдет стражник и позовет меня в зал. Ожидание оказалось слишком сложным, хотя прошло всего минут пятнадцать.

Жара проникала в комнату, не спасал даже веер, пот лился со лба, приходилось прикладывать платок. Возможно, сказывалось томительное ожидание чего-то плохого, нервы натянулись до предела.

— У меня есть отличная пудра, — тут же оживилась Лиарелла, заметив мое состояние. — Негоже принцессе появляться в таком виде.

Я кивнула, не имея ни сил, ни желания спорить, и протянула руку.

— Лучше я сама все сделаю, — она встала, достала из потайного кармана пудреницу и подошла ко мне.

— Просто закройте глаза.

Я опустила веки, пока Лиарелла наносила воздушными движениями приятно пахнущую смесь. И тут вдруг одалиска чихнула, да так, что порошок попал мне в лицо, частицы оказались в носу, отчего внутри засвербело.

Я распахнула глаза. Вот знала, что она не удержится от подлости, специально это сделала! Не красоту хотела навести, а наоборот превратить меня в бледную тень.

Лиарелла стала извиняться и сбрасывать лишнюю пудру платком, при этом выглядела очень виноватой. Я хотела высказаться, потому что ничуть не верила игре этой актрисы, как дверь открылась, и в комнате появился охранник:

— Ваше Высочество, прошу заходить.

Меня бросило в жар, я почувствовала, как капли пота побежали по спине, а голова вдруг закружилась. Я списала все на повисшее в воздухе ожидание и на то, что ничего еще не ела.

Через пару минут мы вошли в огромный зал. Мне пришлось зажмуриться от яркого света, потому как глаза у меня стали очень чувствительными. Затем я распахнула их, разглядывая присутствующих с интересом и тревогой. Я ощущала слабость, но продолжала уверенно держать голову.

Первым я увидела Эшшерина. На его шее красовался белый шелковый платок, которым он прикрыл вчерашний укус. Но при этом регент вовсе не выглядел расстроенным, вел себя непринужденно и улыбался. И это после побега принцев и неудачной ночи со мной?

Его поведение подтвердило мои подозрения насчет него.

Других присутствующих я не знала. И даже расстроилась, что здесь нет никого, кто мог бы вступиться за меня, как вдруг заметила Лои Пераисса.

Рубиновый наг сидел с серьезным лицом, в кресле, обтянутом бархатом. Он не проявил никаких эмоций, когда я оказалась в центре зала совещаний. Но и расстройства на его лице я не заметила. Хотя, о чем я? Он всегда казался мне загадкой.

Лои больше напоминал хищника, оценивающего противника перед нападением и взвешивающего шансы. Сильный и уверенный в себе наг, по сравнению с которым остальные казались слишком беспокойными и несдержанными.

— Представляю вам рубиновую нагиню — Вивианну Калиар. Есть основания полагать, что она дочь короля Виана Румариха, — произнес высокий наг, который являлся кем-то вроде распорядителя.

Тишина стояла оглушительная, я чувствовала, что внимание всех присутствующих приковано ко мне. Конечно, они уже знали, что в Азармине появилась нагиня, поэтому их распирало жадное любопытство.

— Не все обратили внимание на эту девушку на празднике Майхар. Великая Богиня Изира подала нам знак, который мы не оценили должным образом.

— Так это она? Это ведь ей послала богиня знак?

— Что все это значит? — послышалось в зале.

Среди присутствующих никого не осталось равнодушных, и я вздрогнула. Я, и правда, не знала, что Богиня хотела сказать в то день, и как воспринимают ее знак другие наги — как новый шанс, благословение или как проклятье?

Ведь все они прекрасно осознавали, что натворили много лет назад, с тихого согласия позволив сместить правящий клан, которому благоволила Изира. Алмазный клан стал главенствующим, захватив власть и установив свое господство. Вот только с тех пор жизнь в Азармине не стала легче, и женщины по-прежнему не рождались.

— И какие есть основания, кроме предполагаемого знака Богини, чтобы считать эту девушку дочерью Виана? — скептически поинтересовался мужчина с длинными темными волосами и ярко-зелеными глазами, как я поняла, глава клана изумрудных змеев. Я уже видела его на празднике мельком.

Я поймала на себе пытливые взгляды высокопоставленных нагов. Будто все они в этот момент очень ждали подтверждения. Еще бы! Нагиня, да еще принцесса! Я боялась, что Эшшерин плетет очередной заговор, но пока не могла понять, куда он заведет.

И я молчала.

А если сейчас они спросят меня? Что я скажу? Что видела портрет короля в Утреннем дворце? Наше сходство очевидно, но не является доказательством.

Эшшерин довольно щурился. Чего он ждет? Он же видел Виана, знает про наше сходство, но почему-то молчит. Видно, его недостаточно. Или ждет, пока любопытство нагов возрастет?

Этот интриган знал, как направить сознание заседающих глав в нужное ему русло. У него ловко вышло обвинить невиновных принцев.

С места неожиданно поднялся Лои Пераисс, попросив слово:

— Уважаемые ниары, я просто не могу молчать, потому как это дело касается моего клана.

Все затихли, слушая рубинового нага.

— Вивианна — действительно дочь покойного короля Румариха, и я могу предоставить этому свидетельство.

На губах Эшшерина скользнула довольная улыбка.

Нет! Уж не думал ли он расставить свои сети на весь клан Рубинов? Я чувствовала, что он ждал именно этого момента. Он заставил Лои подняться и выступить, тем самым вынудил показаться моего защитника. Он понимал, что кто-то стоит за моей спиной и желал оценить силы противника. Игра только начиналась, а у меня уже холодок побежал по спине.

Руки слегка дрожали, что пришлось сцепить их и сжать с силой, чтобы успокоить волнение. Если я утону, потяну за собой в первую очередь Лои. Я надеялась, что рубиновый наг знал, на что идет, рассказав всем о нашем знакомстве.

Лои Пераисс достал сверток, развернул ткань.

Солнечный луч, попавший в окно, тут же рассеял по залу блеск прекрасных рубинов того самого ожерелья, которое отдала мне мама перед поездкой в страну нагов. И теперь я знала, кому принадлежала эта фамильная реликвия. Другие главы кланов тоже поняли, чье это ожерелье, потому что в зале воцарилась тишина. Все ждали следующих слов Лои Пераисса.

— У кого-то остались сомнения? — спросил Лои. — Это ожерелье мне дала на хранение сама Вивианна, когда прибыла в Азармин. Девушка не знала, кому оно принадлежало раньше. Как и не догадывалась о своей змеиной сущности.

Наги зашептались, но, судя по их реакции, никто не усомнился в подлинности единственного ожерелья и моей причастности к королевской семье. Словам Лои Пераисса верили безоговорочно, настолько у него была прочная репутация честного нага.

И тут в разговор вступил диссар, поднявшись с места:

— Значит, ты можешь поклясться своей честью, что это так? — повернулся он к ниару Пераиссу.

Тот задумчиво кивнул, молча глядя на регента.

— Чудесно, не правда ли? На Совете присутствует единственная нагиня, притом королевских кровей. Да еще брачного возраста! Признаться, я ошеломлен до сих пор, поэтому и вызвал вас сюда.

На лицах нагов проявилось любопытство. Эшшерин смог завладеть их вниманием.

— Мы собрались сегодня, чтобы решить судьбу принцессы Вивианны, — утвердительно сказал алмазный наг.

Вдруг закружилась голова, не хватало свежего воздуха. Меня ударило в холодный пот. Что со мной творится?

Недомогание усилилось. Кто-то отравил меня? Но я не ела и не пила с самого утра, боясь козней регента.

Эшшерин прошелся по залу, всматриваясь в лица нагов. А потом, когда проходил мимо меня, склонился и вдруг шепнул мне на ухо:

— Даю тебе последний шанс. Ты согласна остаться со мной по-хорошему?

Я покачала головой, которая кружилась все сильнее. Ни за что не стану ни его сообщницей, ни супругой. И, кажется, я понимала, к чему он вел весь разговор.

Наверное, я побледнела.

— Как знаешь, потом не пожалей, — донеслись до меня тихие слова, и Эшшерин вернулся в центр зала.

Как раз в этот момент гул голосов стих. И регент продолжил:

— Вивианна знала, кто ее отец, а о тех событиях и обстоятельствах его гибели несложно узнать. Она долго продумывала свою месть и не случайно оказалась в Азармине.

Зал загудел, как разбуженный улей.

— Девушка вознамерилась вернуть власть, которую у нее отняли, ведь она являлась наследницей. Но алмазный король выступил против ее брака со своими сыновьями, понимая опасность такого союза. И принцы, околдованные ее чарами, согласились помочь ей избавиться от короля. Она послала принцев к больному отцу, чтобы те убили его в постели, безоружного и обессиленного, поступив подло, мерзко и недостойно для наследников.

— Мы уже слышали историю о короле и принцах. Но причем здесь девушка? Дайринисс и Райнишшар могли сами желать власти и ускорить смерть больного старика.

Эшшерин ухмыльнулся и продолжил очернять мое имя:

— У конфликта, что разгорелся в тронном зале несколько дней назад, много свидетелей, которые подтвердят, что она угрожала правителю. Более того, я имел возможность лично пообщаться с Вивианной, когда она скрытно от всех посетила Утренний дворец, там она клялась перед портретом отца, что не остановится, пока уничтожит всех его врагов до единого.

Зал загомонил от услышанного.

— После того, как деяние принцев раскрыли, а самих наследников схватили, Вивианна пыталась сбежать из дворца вместе со своей служанкой. Я лично поймал их у северного входа. Она боялась справедливого наказания за смерть правителя, потому как уже понимала, что заговор полностью раскрыт.

— Ваша Светлость, вы обвиняете нагиню в том, что она намеренно проникла во дворец с целью отомстить. Допустим это так. Но какого наказания вы хотите для единственной нагини? Мы не можем судить ее. Считаю, что мы должны решить, кому она достанется в жены. Она искупит свою вину тем, что произведет на свет сильных детенышей, среди которых, возможно, будут и девочки. А те, в свою очередь, станут родительницами новых нагов.

Зал согласился со словами обсидианового нага.

В этот момент мое терпение подошло к концу. Диссар говорил полнейшую ложь, а главы кланов внимали каждому его слову. Но они также жаждали заполучить в свой клан нагиню.

Я резко поднялась, борясь с головокружением.

«Все было совсем не так», — хотела сказать я. Но…

Слова просто застыли на языке вязкой массой, я не могла произнести вслух вообще ничего. На меня действовала магия.

Я гневно смотрела на Эшшерина и, задыхаясь, глотала воздух.

Что теперь делать? Я не то, что постоять за себя не могу, я даже слова вымолвить не в силах. Как же так?

И тут я посмотрела по сторонам, в поисках защиты и наткнулась на взгляд своей фрейлины, которая сидела на стуле чуть поодаль. Та следила за мной, и ее совсем не удивляло мое недомогание. Лиарелла в душе ликовала. И меня осенила догадка.

Неужели та пудра была смешана с каким-то магическим порошком?

— Вы хотели что-то сказать, Ваше Высочество? — почтительно поинтересовался распорядитель Совета.

Я снова попыталась произнести хоть что-нибудь в свое оправдание, но чары, вызванные порошком, либо некий яд — уж не знаю, что именно — сковывали мой голос. И я лишь показывала на рот в надежде, что кто-нибудь догадается о магическом воздействии.

— Что же, раз сказать нечего, сядьте, пожалуйста, обратно в кресло, Ваше Высочество, — попросил распорядитель, не заметив моей немой мольбы.

— Прошу дать возможность привести в зал свидетеля. Сначала выслушайте, а потом решайте, нужна ли вам нагиня, которая желает смерти врагам ее отца. Вы все причастны к падению династии Румарих.

Я буквально упала обратно в кресло, чувствуя себя ужасно. Взгляд метался по залу, и я пыталась понять, что мне делать. Сейчас придет лже-свидетель и наговорит то, что ему приказали сказать.

Я хорошо понимала, зачем нужен этот спектакль.

Теперь, когда принцы оказались на свободе, Эшшерин решил отомстить мне за отказ. И одновременно избавиться от меня, как от главной угрозы его будущей власти.

Какой бы наг не взял меня в жены, он сразу же получит большие привилегии. А надменный диссар желал лишь одного: раз я не стала его женщиной и не согласилась играть по его правилам, то не стану ничьей. Так я не создам угрозу его восхождению на трон.

Он готов уничтожить меня, а я в этот момент бессильна и даже слова сказать не могу. И мое молчание примут за согласие. Я так ослабла, что моя магия не подавала признаков.

Эшшерин все просчитал!

Я смотрела на Лои, вкладывая в свой взгляд отчаяние. Но он лишь кивнул мне, показывал всем видом, чтобы я не сдавалась. У него имелся план, и теперь я не сомневалась.

Он перевел взгляд на дверь.

В зал вошла какая-то женщина, лицо которой скрывала шаль, а платье пряталось под накидкой.

Женщина проследовала в центр зала, и мне вдруг показалась слишком знакомой ее походка.

Кто же она?

Вошедшая не напоминала движениями покорную служанку, те обычно ходили, склонив голову и не смея даже смотреть в глаза нагам без необходимости. А эта держала голову высоко, а движения ее казались плавными, изящными и полными достоинства.

— Кто ее впустил? — вдруг рассердился Эшшерин. — Я просил свидетеля!

— Она и есть свидетель, Ваша Светлость, — поднялся снова Лои Пераисс. — И я уверен, многое прояснится, как только узнают имя этой… нагини и выслушают ее рассказ.

— Что? Еще одна нагиня? — пролетели по залу слова удивленных мужчин. — Невозможно!

Глава 21. Тайна Сапфир

Незнакомка одним движением сорвала с себя шаль.

Я не могла поверить своим глазам. Я видела маму и в тоже время не узнавала ее.

Ее пепельные волосы стали золотыми, выцветшие глаза вновь отдавали синевой неба. Именно такой она представала в моих детских воспоминаниях, но они почти утратились с годами, лишь иногда во снах возвращался облик.

Передо мной стояла моложавая женщина, держа прямо спину. Она ободряюще улыбнулась мне. Если бы я в этот момент не сидела, точно упала бы на стул от изумления.

Как ей удалось помолодеть?!

— Кто ты такая? — спросил побагровевший диссар.

— Неужели так сильно изменилась, что ты не узнал меня? — молодым голосом, из которого исчезла привычная хрипотца, ответила мама.

Узнал, еще как узнал! Я видела, как он вспотел, бедолага. Чуть не рухнул, когда увидел лицо нагини.

— Есть ли в этом зале еще кто-то, кто меня не вспомнил? — с улыбкой спросила женщина, которая являлась моей матерью.

— Сапфир… Последний Сапфир… — прошелестело в зале.

— Это ведь невозможно! Как ты выжила? — сипло произнес алмазный наг, не обращая внимания на реакцию остальных нагов.

— Молитвами, не иначе, — усмехнулась нагиня, повернувшись к регенту и колюче сверкнув глазами.

— Сапфир… Это она… Королева… — раздался снова шепот в зале.

Я чувствовала, что все присутствующие здесь отлично понимают, кто такая моя мама, и пребывают от этого в шоке. Вот только я сама уже ничего не понимала. Почему она появилась здесь именно сегодня? Как узнала, что происходит? Или это просто случайность, совпадение?

Лои! Он точно знал, что она сюда придет! В этом и состоял его план. Потому рубиновый наг и вел себя так уверенно, рассказав всем о нашем знакомстве.

— Слышала, вы все хотите узнать правду о Вивианне. Я расскажу вам ее.

— Но какое отношение вы имеете к принцессе? — изумленно спросил обсидиановый наг.

— Она — моя дочь. И я пришла сюда, чтобы защитить свое дитя от лжи и несправедливости.

— Ниара Сапфир, конечно, мы вас выслушаем, — заикаясь, ответил распорядитель, сменив тон на предельно обходительный.

Покрасневший регент резко побледнел. А мама уверенно начала:

— Я долго жила в королевстве людей, неподалеку от Катагора. И держалась в стороне от политики, я лишь хотела спокойно встретить старость и при этом уберечь свою единственную дочь от межклановых распрей. Я не желала ей тяжелой ноши. Вивианна до последнего не знала, кто она на самом деле.

Сапфир сделала паузу и обвела зал своими прекрасными глазами.

— Но так вышло, что моя дочь случайно повстречала принцев Азармина. И я поняла, что не могу уберечь Вивианну от ее судьбы. Боги свели их вместе не просто так. Вивианна не понимала своей змеиной сущности. Она ехала в Азармин, чтобы спасти свою жизнь после укуса принцев.

— Но какое отношение это имеет к делу об убийстве алмазного короля? — нетерпеливо спросил кто-то из нагов.

— Для ответа на этот вопрос нам придется заглянуть в прошлое чуть глубже и узнать, что же на самом деле случилось двадцать лет назад…

Я изумленно посмотрела на глав кланов. При этом обратила внимание, как позеленел Эшшерин. Казалось, он хотел испепелить маму одним лишь взглядом.

— Она не может ничего знать! Не стоит слушать выжившую из ума нагиню, которой несколько сотен лет! — попытался остановить маму диссар.

Мама снова повернулась к Совету и сказала уверенным голосом:

— Мою дочь обвиняют в том, что она подстрекала принцев убить собственного отца и отомстить за то, что когда-то он убил Виана. Но правда в том, что отец принцев не убивал Виана Румариха.

Зал почти встал. Все заголосили, заволновались.

— Моя дочь не стала бы убивать невиновного. Она вообще не способна на подлость, — добавила мама, когда гул немного стих.

— Тогда кто же, по-твоему, убийца Виана? — спросил кто-то из зала.

— Много лет назад я стала свидетелем резни в рубиновом дворце. Дети, женщины, старики… Никого не пожалели. Я видела, кто всадил кинжал в сердце моего мужа так четко, как вижу сейчас всех вас… И этот наг передо мной и осуждает мою дочь в преступлении, которого она не совершала.

Зал замер, в то время как Эшшерин зло выдавил:

— Я отлично помню ту ночь, покои короля были пусты. Никто не выжил. Какое отношение тот день имеет к сути сегодняшнего вопроса, который стоит перед советом?!

— Ты признаешь, что находился рядом в момент смерти короля Виана? — не слушая Эшшерина, продолжала мама.

— В чем ты меня обвиняешь, женщина?

Я никогда не видела свою маму такой. Синие глаза превратились в холодные осколки льда.

— Виан разделил судьбу своего клана, он не мог сбежать, но взял с меня обещание, что я выживу и сберегу то ценное, что у него есть. Его дочь!

— В тот момент, когда воины алмазного клана захватили дворец, король был рядом с небольшим отрядом преданных солдат. Находясь за потайной дверью, что вела за пределы дворца, я видела, как они отдавали жизни ради своего ниара. Убийца короля Виана — это Эшшерин Инаверр! Его руки обагрены кровью, а язык лжив и изворотлив.

Я вся похолодела. Так убийца моего отца вовсе не алмазный король, а предатель, который скрывал правду?

Я почувствовала, как мои руки накаляются. Ненависть к убийце заставила мою магию очнуться от сна. Я стиснула зубы, чтобы не зашипеть.

— Вивианна вообще не твоя дочь! Твое пустое чрево не способно произвести на свет детеныша. Ты лжешь сама! — воскликнул Эшшерин, в ответ на обвинения в смерти рубинового короля. — Вы все знаете, что Сапфир была бесплодной! — Он повернулся к залу в поисках поддержки, но мужчины молчали, пораженные словами нагини.

О чем он говорит?!

Я хотела спросить, но магия блокировала мой голос. Мне оставалось только слушать. Почему он сказал, что я не дочь своей матери? Я не хотела в это верить. Но главы кланов согласно кивали, подтверждая слова диссара.

??????????????????????????????????????????????????????????????????????????????????????????????? — Нам бы тоже хотелось узнать, каким образом вы можете считаться матерью Вивианны, — поинтересовался изумрудный наг и добавил: — Насколько помнится, у вас не было своих детей.

— Разве материнскую любовь можно измерить одним лишь родством? — прозвучал неожиданный ответ.

Мама слегка побледнела, но стояла прямо. А я не понимала, о чем они вообще говорят. Почему наг сказал, что я не могу являться дочерью своей мамы? Что еще она от меня скрывала?

— Кровной матерью единственной дочери рубинового короля действительно являлась его миссарина по имени Аннабель. Она умерла при родах, как погибают все человеческие женщины. Я спасла несчастную малютку, потерявшую и отца, и мать. И я растила ее, как свою собственную дочь, отдала ей всю нерастраченную любовь, она — дитя моего любимого мужа, его кровинка.

Она посмотрела на меня, еще сильнее бледнея. Неужели подумала, что я оттолкну ее?

Я почувствовала, что на глаза наворачиваются слезы.

Мама, мамочка, мне не важно, настоящая ты или приемная! Ты рисковала своей жизнью ради меня и сейчас не побоялась. Ты так долго молчала, но при этом мучилась от мысли, что рано или поздно я могу узнать правду.

Я видела этот страх в ее глазах. Она не боялась никого из присутствующих, хотя любой мог сейчас убить ее, королеву Румарих. Ее ужасала мысль, что единственная дочь отвернется от нее. Но разве я могу разлюбить ту, которая отдала мне все, что имела и, не раздумывая, пожертвовала собой?

Ее слова раскрывали для меня завесу тайны, которую я никак не могла разгадать. Значит, во мне крови двух рас…

Теперь понятно, почему я родилась полукровкой. Это именно то, о чем говорил на днях Лои и о чем предпочел промолчать. Он тогда лишь сказал, что мама сама раскроет свой секрет.

— Но почему о рождении наследницы не объявили? Разве это не важнейшее событие в жизни Азармина?

— Рождение Вивианны держалось в тайне, ведь перед тем уже много лет девочки не появлялись на свет. Мы собирались объявить об этом позже. Но не успели, потому что за это время против Виана организовали целый заговор…

В зале Советов повисла тишина, в которой слышалось только сопение диссара. Каждый из этих нагов, кроме Лои, так или иначе был причастен к падению рубинового клана и его истреблению. Все они имели отношение к убийству моего отца, пусть и косвенное. Ведь никто из них до сих пор не задавался вопросом, кто на самом деле убил Виана Румариха. Всех устраивала сложившаяся ситуация? «Убийца» на троне неприкосновенен?

— Я забрала девочку и увезла в другое королевство, чтобы оградить ее от вашей жестокости! — заводилась все больше Сапфир. — Чтобы она могла сама выбрать себе мужа, не подвергаясь постоянной опасности стать чьей-то пленницей. Чтобы она могла решить: остаться ей человеком или стать нагиней.

Сапфир замолчала, пытаясь перевести дух.

— И я клянусь, что моя дочь невиновна. Клянусь памятью своего мужа! И если я вру, пусть Небеса покарают меня!

— События тех дней не имеют отношения к теме сегодняшнего собрания! — не унимался Эшшерин. — Ты говоришь, что я убил Виана Румариха, но твоя дочь считала иначе! Поэтому она и подговорила принцев помочь ей отомстить!

— С каких пор Совет превратился в суд?! — Губы Сапфир искривились, выражая презрение к диссару.

Она стала увеличиваться в размерах. Огромный сапфировый хвост свернулся кольцами, приподнимая маму над остальными нагами, находящимися в этот момент в человеческом облике.

А она продолжала говорить:

— Почему слова одного нага принимают на веру без доказательств? И с каких пор слова королевы ставятся под сомнение?

Зал молчал. Даже у меня бы отнялась речь, если бы могла сейчас что-либо произнести. Я видела перед собой истинную нагиню, великую королеву Азармина. Ее ледяной взгляд пронзал каждого — и кого касался, тот не мог смотреть прямо, уводил свой взор в сторону, чувствуя муки совести.

А я не спускала глаз с убийцы моего отца. Мама ошиблась, считая, что я не могу отомстить. Прикончить бы этого мерзкого змея, чтобы не смел дышать воздухом Азармина, топтать благословенную землю, которую захватил.

— Ты думаешь, я обвиняю тебя лишь ради того, чтобы отомстить за прошлое, за убийство моего мужа? Ты совершил преступление еще гнуснее: ты убил своего дядю, чтобы захватить трон.

— Чт-о-о?! — взревел Эшшерин. — Как ты смеешь меня обвинять, меня, диссара и регента королевства! — Если бы я желал власть, меня бы ничто не остановило еще в ту ночь!..

Тут он замолк, поняв, что сказал лишнее. Мама все же вывела его на чистую воду.

Я мстительно усмехнулась. Змей откусил себе кончик хвоста. На секунду потерял управление над собой — и это стало роковой ошибкой.

— Я не просто так говорю. Есть тот, кто может доказать вину диссара Эшшерина, — произнесла королева.

— Любопытно, кто же твой свидетель? — скривился озлобленно алмазный наг.

Нагиня взмахнула рукой, чтобы охрана впустила в зал свидетеля.

Я понятия не имела, кто это может быть. Голова кружилась, и я с трудом воспринимала происходящее. Лишь сильные эмоции еще помогали держаться, чтобы не упасть со стула.

В зал неожиданно вошел Арон Раймес.

— Ты действительно думаешь, что можно верить словам нагу из того же клана, что и ты? — усмехнулся Эшшерин.

В зале разволновались.

— Он королевский уважаемый лекарь, нет причин, чтобы не доверять его словам.

— Но он из сапфирового клана, он на стороне бывшей королевы.

— Я могу поклясться под каждым своим словом! — произнес ниар Раймес, поднимая руку и останавливая галдеж. — Когда принцы уходили из покоев короля, он казался истощенным, но его здоровью ничего не угрожало. В ту ночь я сделал успокоительный чай Его Величеству, чтобы он мог хорошо отдохнуть, и лично хотел отнести ему. Но диссар Инаверр остановил меня и сказал, что сам позаботится о здоровье короля. А ночью все узнали, что король скончался в своей постели. Диссар первый обвинил принцев, сделав так, чтобы ему все поверили.

— Ты… ты подлил яд в чай и моими руками погубил короля! — вскричал Эшшерин, окончательно выходя из себя.

Зал Советов расшумелся.

— Я узнал, каким ядом отравили Его Величество, — спокойно заявил лекарь, поднимая вновь руку, чтобы угомонить зал, — и могу доказать, что убийца именно Эшшерин Инаверр.

Он вынул пузырек из своей сумки, откупорил его и неожиданно плеснул содержимое на диссара.

Тот дернулся назад и заревел:

— Ты что творишь, ничтожный лекарь? Убить меня вздумал?

— Это совершенно безобидное магическое средство. Зато оно способно показать следы того яда, которым был отравлен король.

И правда, руки диссара вдруг засветились, словно покрытые мелкой радужной пыльцой.

Эшшерин побледнел, глядя на раскрытые ладони.

Остатки этого средства лекарь пролил на свои руки. Все невольно вытянули головы — но ладони сапфирового нага не замерцали.

— Кто-то еще сомневается в моих словах? Отравляющий порошок попал на ваши руки, ниар, когда вы добавили его в горячее питье. Его следы сохраняются несколько дней.

На какое-то время в зале воцарилась тишина.

Я с волнением ожидала реакции глав кланов, не зная, что за вещество применил Арон для доказательства виновности Эшшерина. Но наги явно понимали, что это за жидкость.

— Схватить Эшшерина Инаверра! — крикнул кто-то из зала.

— Это он убил алмазного короля, чтобы захватить трон!

Поднялся переполох.

— Я… я пролил чай на свои руки, когда подавал его королю! Я не виновен! — все еще пытался оправдаться диссар, но ему уже никто не верил.

— Тогда где ваши ожоги, ниар Эшшерин? — поинтересовался лекарь.

Эшшерин метал молнии из глаз, он до последнего продолжал лгать, и я не понимала, зачем он это делает, когда его вина и так уже доказана.

— У меня есть шрам… — Он сорвал с шеи платок, показывая следы от моего укуса. — Вот, смотрите!

Это отвлекло нагов. Даже я посмотрела, интересно стало, как глубоко вонзила я свои обновленные зубки. Знала бы раньше, что он убийца, не стала бы разжимать клыки, вцепилась бы сильней!

А Эшшерин приблизился ко мне, и я, заметив опасный блеск в его глазах, лишь в последний момент поняла, что он отводил от себя внимание.

Диссар внезапно схватил меня за руку, поднимая со стула. Крик застыл в горле, я даже не могла звука издать, оставалось лишь задыхаться от гнева и беспокойства. Я и забыла, насколько Эшшерин коварен.

Думала, он как побитая собака жалуется, что его покусали, а он просто ко мне подбирался.

Мое тело начало меняться, я становилась нагиней, но так и не смогла. Диссар же принял змеиный облик, отрастив свой белый хвост.

— Принцессе плохо! — вскрикнул лекарь, заметив вдруг мое состояние.

Но он опоздал на считанные секунды. Диссар приставил к моей шее кинжал, воспользовавшись моей слабостью. И я почувствовала холод клинка у себя на коже. Эшшерин надавил сильнее, чтобы никто не усомнился в его намерениях.

— Если кто-то попытается воспрепятствовать мне выйти из зала, я убью принцессу. Клянусь!

Я боялась пошевелиться, чувствуя смерть рядом.

Королева Сапфир в ужасе смотрела на нас, не предпринимая ничего, только выставила дрожащую руку вперед:

— Прошу, Эш, не навреди ей…

Наги находились в замешательстве.

— Если я смогу уйти, рубиновая принцесса не пострадает.

Диссар стал продвигаться к выходу, потянув меня за собой.

У меня ноги дрожали, в глазах темнело, я боялась, что сейчас упаду. В таком состоянии я оказалась легкой добычей негодяя. Стоило разозлиться, только так я могла почувствовать магию в руках и оттолкнуть нага. Но как я ни старалась, слабость накатывала вновь, и я боялась, что не смогу идти.

Так мы и покинули зал Совета и двинулись по коридору.

Эшшерин уводил меня ближе к выходу, хоть я и понимала, что не смогу покинуть пределы дворца. Что он будет делать, когда мы доберемся до магического барьера? Убьет меня, избавится, как от ненужной вещи?

Стражники Эшшерина не понимали, что не так, почему диссар тащит меня по проходу. Позади нас пронесся крик, что нужно остановить регента, но солдаты Эшшерина не знали, что им делать.

Все произошло слишком внезапно. А я не могла ничего сказать, крикнуть, позвать на помощь. Такое ощущение, что регент все рассчитал, предусмотрел разные варианты развития событий.

— Далеко собрался? — раздался знакомый язвительный голос.

Сердце дрогнуло.

Эшшерин повернулся, и это позволило мне увидеть говорящего.

Напротив нас стоял, улыбаясь, Райнишшар. Мое сердце радостно забилось от того, что он пришел спасти меня, несмотря на опасность.

— Ты? Кто впустил тебя во дворец?! — побагровел Эшшерин, по-прежнему сжимая мое запястье.

Я почувствовала его раздражение и… страх. Он попытался прикрыться мной, как щитом, продолжая двигаться вперед, как вдруг из тени выступил второй принц.

— Твое преступление раскрыто, Эш. Можешь не пытаться бежать. Отдай девушку по-хорошему, — тихо добавил Дайринисс.

Они оба пришли вслед за Сапфир, чтобы вытащить меня из ловушки. Но кто провел их во дворец, в обход стражи?

Я уже знала ответ, чувствовала, что неподалеку должен находиться еще один мой верный спаситель.

— Хотите получить свою принцессу? Тогда дайте мне выйти отсюда. И, может быть, она останется жива.

— Неверный ответ, — произнес Дайринисс, мрачно сверкнув глазами. — Убьешь принцессу — и сам отправишься следом за ней.

Эшшерин остановился, прижимая кинжал к моей шее.

— Сейчас я просто убью ее. Решайте же, что для вас важнее: моя персона или ваша возлюбленная?

Я видела, что Эшшерин на взводе. Он действительно мог перерезать мне горло в любой момент.

Мы почти добрались до дверей, что вели в часть сада, откуда можно было попасть к наружным воротам.

— Ты ведь ничего не выиграешь, убив ее. Трона тебе уже не заполучить, все знают, что именно ты виновен в смерти нашего отца. Ты ведь хочешь жить, я вижу по твоим глазам. Иначе бы не прикрывался девушкой, чтобы выбраться из дворца, — пытался заговорить ему зубы Дайринисс, продолжая следовать за нами.

— Вивианна — моя! Я ее не отдам живой, — прошипел диссар.

— Смотри, у меня нет оружия, никто тебя не остановит, только отпусти Ви. Мы позволим тебе выйти целым и невредимым.

Диссар рассмеялся.

— Я слишком хорошо вас знаю, чтобы слушать ваши речи. Возможно, я ее отпущу, но прежде достигну врат.

— За твоей спиной нет прикрытия. Почти все твои солдаты сдались, услышав правду о том, что случилось. Ты остался один.

— Пока девчонка со мной, я могу не волноваться за свою жизнь, поэтому дай мне пройти, чтобы моя рука случайно не порезала нежную шейку принцессы.

Так мы и дошли до места, которое я не могла преодолеть. Там находились воины, но они лишь расступились, пребывая в замешательстве.

Внезапный женский визг разорвал сложившуюся тишину.

Знакомый голос.

Это на мгновение отвлекло Эшшерина, он поднял голову, чтобы посмотреть, кто еще пожаловал. И этим тут же воспользовался Дайринисс. Кончиком хвоста выбил кинжал из рук диссара и оттолкнул его. Он вырвал меня у предателя.

В тот же момент Райнишшар бросился к Эшшерину, не давая подобраться к нам. Они с Райнишшаром сцепились в змеиной ипостаси прямо перед воротами. И я видела, что опытный Эшшерин, чувствуя, что это его последний шанс, может одолеть принца.

— Тебе конец, — прошипел Эшшерин, когда повалил Райнишшара на пол.

Он сжимал свои кольца вокруг горла наследника, злорадно усмехаясь.

Я, кажется, закричала, как вдруг раздался свист. Я даже не поняла в тот момент, что магия больше не действует. А объясняться не было времени.

Бывший регент дернулся назад, в его шею вошел металлический стержень, потекла тонкая струйка крови.

За мной и Дайриниссом выросла тень. И ее обладатель шагнул вперед. До меня уже дошло, кто это. Я почему-то даже не сомневалась, от чьих рук примет свою смерть Эшшерин.

— Я слишком долго ждал этого момента, — произнес янтарный наг, опуская арбалет, из которого и вырвалась стрела.

— Ты… Снова ты… Я знал, что придешь… — прохрипел Эшшерин, держась двумя руками за горло и опускаясь на дорожку, пока Райн выбирался из его хватки.

— Снова я. Рад, что ты во мне не разочаровался, Эш.

— Интересно, а принцы знают, кто их спаситель? Ты сам-то сказал им правду? — еле слышно прохрипел диссар, все еще пытаясь отползти. — Ей ведь тоже не сказал…

Он закатил глаза и упал на спину.

«Что ты имел в виду?» — пыталась узнать я, но ничего не вышло. Да и спрашивать больше некого. Алмазный наг замер навсегда.

— Ви? Что с тобой? — не понял Дайринисс, глядя, как я открываю рот, но из меня не вырывается ни звука.

Но я же кричала недавно, точно помнила. Почему вновь не могу даже слово сказать?

К нам приблизился потрепанный, но все еще невредимый Райнишшар.

— Кажется, кто-то применил чары безмолвия, чтобы принцесса не сказала лишнего на Совете.

Я закивала в ответ головой, прохрипела что-то, оглянувшись назад, будто там могла оказаться Лиарелла.

Но вдруг заметила маму, спешащую вместе с лекарем к нам. Где-то за ними я видела и других нагов, но все как в дурмане.

— И как же я сразу не догадался?! — всплеснул руками Арон Раймес.

— Вы знаете, что с Вивианной? — обеспокоенно спросил Дайринисс.

— На нее влиял порошок, который блокирует речь и туманит сознание. Но, как вижу, его действие почти закончилось. Сейчас я попробую снять остаточные последствия.

Он поднял руки к моему лицу, что-то бормоча себе под нос.

У меня перед глазами чуть потемнело. Все окружающие наги слились в сплошную массу. Но я вдруг отчетливо поняла, что могу снова говорить. И в голове внезапно прояснилось.

Мой взгляд встретился с синими испуганными глазами мамы.

Не знаю, где нашла в себе силы, но я бросилась к ней в объятия.

Мама со слезами на глазах гладила мои волосы, я сама не могла сдержать рыдания. Произошедшее все еще не отпускало.

— Девочка моя, как же я испугалась. Боялась, что могу потерять тебя…

— Все в порядке! — Я хлюпнула носом, — Дайринисс не позволил бы меня убить, а Райн так отчаянно дрался.

— Все хорошо… да… — Мама улыбалась сквозь слезы.

К нам подошел Лои Пераисс и обнял обеих. Я не ожидала от него такой сердечности, притихла в его руках. Мама смотрела на Пераисса, и в ее глазах мелькнуло восхищение.

— Эшшерин мертв. Вы обе сильно рисковали, но больше я не позволю, чтобы подобное вновь произошло.

— Спасибо тебе… Лои, — с чувством произнесла королева. — Я знала, что на тебя можно положиться.

Рубиновый наг вздрогнул, когда его назвали по имени. Наверное, Сапфир никогда не обращалась к нему так… по-дружески. Не отрываясь, он смотрел на мою маму таким взглядом, что у меня не осталось сомнений: он любит ее.

Это открытие ошарашило не меньше того, что недавно случилось со мной. Перед глазами мелькнуло смутное воспоминание: я у фонтана во дворце советника, и статуя женщины, настолько знакомая…

Несмотря на то, что Сапфир являлась женой его друга и потом исчезла, уверена, Лои постоянно думал о ней все эти годы.

Я обернулась, чтобы посмотреть на моего третьего спасителя. Но увидела только принцев. Янтарный наг будто испарился. Я искала его взглядом, но так и не нашла.

Я так расстроилась, что не сразу поняла, что мне говорит мама.

— Я давно хотела сказать тебе правду, но все чего-то ждала. Прости меня, Вивианна. Я должна была раньше все объяснить, — тихо сказала она.

— Я не обижаюсь. И не думай, что избавишься от своей дочери. Я люблю тебя, как и прежде. Даже нет, еще сильнее. Ведь ты вырастила меня. И ты права, я должна сама выбрать свою судьбу. — Я обняла ее с теплом и любовью. — И я обязательно стану счастливой, потому что ты со мной. Ты такая еще молодая, не удивлюсь, если выйдешь замуж быстрее меня.

И я хитро посмотрела на Лои. Тот не казался удивленным моей догадливостью, скорее, выглядел воодушевленным, как юноша.

Мы обе едва удержались, чтобы не рассмеяться. Не позволяло то, что вокруг нас собралось слишком много свидетелей, рядом стояли принцы, а на полу лежал мертвый Эшшерин, которого обступили солдаты.

— Нам столько всего нужно друг другу сказать! И кстати, это не все новости, которыми я хотела поделиться.

Я обернулась, глядя на Дайринисса и Райнишшара. Они терпеливо ожидали окончания нашего с мамой разговора.

— Иди же, они с ума сходили, пока мы добирались до дворца. Чуть позже мы сможем все обсудить, сейчас здесь не подходящая обстановка, — улыбнулась мне мама.

Усталость напоминала о себе, но я все еще держалась на ногах, сама не знаю как.

— Да… У нас впереди много времени, но я должна поблагодарить принцев за спасение. И я больше не стану отворачиваться от своей судьбы, — прошептала я, вновь обняв и поцеловав маму.

А потом повернулась к принцам и, счастливая, шагнула к ним навстречу.

Глава 22. Счастливое воссоединение

Как бы ни хотела поговорить с принцами и с мамой сразу, я не могла не привести себя в порядок. К тому же сказывалась тревожная бессонная ночь и недавние обстоятельства. Да и мои мужчины казались утомленными.

Мы отправились в здание дворца, чтобы переодеться и подумать над дальнейшими действиями.

Смерть регента вызвала волнения среди нагов, но принцы распустили Совет до завтра.

По приказу Дайринисса маме выделили комнату, хотя она возражала. Мы договорились встретиться за совместным ужином и все обсудить.

Пока принцы отдавали приказы, касающиеся охраны дворца, я поспешила в их покои.

Я вскрикнула от радости, когда вместо запуганной и хмурой служанки в комнату вошла Дария, ставшая почти родной за это время. Я даже не замечала ее ожогов, она казалась самой лучшей.

— Как же я рада видеть вас, ниара! — воскликнула Дария, бросившись ко мне.

Мы тепло обнялись, несмотря на нынешнюю разницу в статусе.

— Я так испугалась, когда увидела вас в руках регента, — промолвила она.

— Значит, это ты кричала? Мне не показалось.

— Если бы он что-нибудь сделал вам… — Тут она всхлипнула, не сдержавшись.

Я вновь обняла вздрагивающую девушку и погладила ее по спине.

— Все хорошо, ты помогла мне.

— Он ведь приходил ко мне, угрожал… — Она запнулась, будто не хотела жаловаться, и я видела в ее глазах мелькнувший страх.

— Надеюсь, Эшшерин ничего тебе не сделал? — нахмурилась я, гадая, что могло случиться помимо известных мне фактов.

— Нет, ниара! Ничего. Однажды он грозился отправить меня в кипящую воду. Он злился на вас и хотел выместить на мне свою ярость, но я все решила для себя: мне не страшна смерть, а мое лицо уже и так изуродовано.

— Теперь он мертв и никому не сможет угрожать, — тихо сказала я, вспоминая события на Совете.

Дария приготовила мне ванну, и я с наслаждением опустилась в теплую ароматную воду, прикрыв глаза. Мне до сих пор не верилось, что все закончилось хорошо. И мама здесь. И даже новость, что она оказалась мне не родной, не омрачала настроение.

Постепенно усталость брала свое, я едва могла подняться из ванны сама. Какое-то мгновение я дремала в теплой воде, но вдруг почувствовала, что меня оттуда достают и укутывают в простынь.

Сонливость овладела мной, я не могла открыть глаза, ощущая, как покачиваюсь в сильных руках. Я догадывалась, в чьих.

Прислонив голову к груди, я чувствовала запах Райнишшара. Он отнес в спальню и заботливо укрыл одеялом. У меня даже не хватило сил поблагодарить его. И мне плевать было на то, что я почти обнажена.

Казалось, я закрыла глаза на минутку, но проснувшись, поняла по красным бликам солнца в комнате, что близится вечер.

Выходит, прошло часа два или три, принцы не стали беспокоить, дав мне отдохнуть. Мне стало гораздо лучше. А мысль, что все плохое позади, подействовала похлеще всяких лекарств.

Я почувствовала себя обновленной и бодрой.

Я позвала Дарию и освободилась от простыни, которая все еще окутывала мое тело. Девушка принесла мне нижнее белье и красивое платье, украшенное красными камнями, а потом помогла одеться. Ткань закрывала руки и плечи, опускаясь до пола. На ноги я надела мягкие парчовые туфли.

Впереди меня ждал совместный ужин. Находясь во дворце, я и забыла каково это — вместе сидеть за одним столом.

Меня уже ждали. Я вошла в просторный обеденный зал, и принцы поспешили встретить меня. Они провели за руки к столу и усадили рядом с собой. Стали подкладывать лучшие кусочки в тарелку. Я почувствовала смущение от такого внимания. Принцы так изменились, в их взглядах я читала обожание, а во всех их действиях скрывалась забота и нежность, что невольно хотелось зажмуриться.

Я сплю?

Но сон продолжался, как и ужин. Мы сидели за общим столом, могли есть и разговаривать, недавно я и не мечтала о таком.

Среди приглашенных особ я увидела не только маму, но и Лои Пераисса. Они сидели рядом с друг другом, и я заметила, как рубиновый наг положил свою руку на мамину и слегка сжал ее с улыбкой.

Мама вся зарделась.

— Как же я рада, что ты прибыла в Азармин, — сказала я маме, тоже глядя на нее с улыбкой. — Но как ты узнала, что мне нужна помощь?

Мама переглянулась с Лои Пераиссом, ее взгляд стал серьезным. Затем она ответила:

— Я собиралась приехать в Азармин сразу за тобой, но мне помешали обстоятельства. Я знала: если поеду в королевство нагов, то, скорее всего, уже не вернусь обратно. У меня остались некоторые дела с ниарой Вутар. И с Ротеушем.

— Что же это за дела? Они так важны?

Мне стоило давно догадаться, что дружба мамы со старым лекарем Ротеушем поддерживается неспроста. Мама так изменилась — и все благодаря стараниям лекаря.

— По моей просьбе Ротеуш вот уже несколько лет проводил исследования. Мы пытались выяснить причину, почему в Азармине перестали рождаться девочки. Заодно искали средство, с помощью которого можно предотвратить смерть миссарин после родов. Моя болезнь остановила исследования, но позволила добыть яд. Ротеуш не смог определить, почему нагини перестали рождаться, но нашел один важный компонент в яде змей.

— Как интересно! И что же это за исследования? — оживился вдруг Дайринисс, который слушал наш разговор.

— Человеческие женщины погибают не только от крупного плода, но и по другой причине: их тела оказываются отравлены ядом.

— Это нам известно. Но ведь они все равно погибали бы из-за неотвратимых изменений в организме после укуса.

— Если нейтрализовать яд сразу после рождения ребенка, то остальные изменения тоже можно повернуть вспять! И тогда женщина не умрет, а снова станет человеком, вернется в то же состояние. И сможет в будущем вновь забеременеть.

А ведь точно! Я же могла вновь стать человеком, даже будучи полукровкой! Несмотря на два укуса, обычная женщина могла восстановиться, если ее вовремя спасти.

??????????????????????????????????????????????????????????????????????????????????????????????? — Выходит, миссарину снова придется кусать, чтобы зачать дитя? — предположил Райнишшар.

— Именно так. Притом у женщины сохраняется иммунитет. И второй раз изменения пройдут без опасности для жизни. И третий, если это потребуется… Но опять же, яд ребенка может оказаться смертелен.

— Но где взять противоядие? Мы вернулись к тому, с чего начали, — возразил Дайринисс.

Боги! Если бы наги озаботились этим вопросом раньше — жертв оказалось бы меньше.

— Я расскажу вам кое-что интересное. Мы с Ротеушем никак не могли разработать это самое противоядие. Пока нам не помог счастливый случай.

Сапфировая нагиня замолчала, обведя нас всех внимательным взглядом.

— У меня есть некоторые проблемы, которые начались задолго до отъезда из Азармина. Моя кровь периодически требует обновления ядом другого нага, это помогает мне сохранять здоровье. Я не рассчитывала, что цикл закончится раньше обычного. Это случается лишь раз в несколько лет. И мне могла помочь лишь эссенция на основе чужого яда. Я даже подумать не могла, что Вивианна бросится на поиски нага, а Ротеуш случайно проговорился ей, что только змеиный яд может мне помочь. И тогда она встретила вас…

— И какое отношение это имеет к миссаринам? — Лои тоже слушал с интересом.

— Вместе с ядом принцев, который Ротеуш извлек из крови Вивианны, он заметил одну любопытную особенность. Твоя кровь, Ви, — она повернулась, обращаясь ко мне, — изменила яд. И сама по себе драгоценна, потому как род Румарих происходит от самих Богов. Ротеуш изучил весь процесс и выяснил, что твоя кровь не менее лечебна, чем змеиный яд. А на основе яда нагов можно сделать нейтрализатор, который поможет женщинам восстанавливаться.

Мама ненадолго замолчала, обведя присутствующих внимательным взглядом.

— Конечно, это не поможет всем миссаринам без исключения, но уменьшит потери. Можно доставать крупного ребенка из чрева, разрезая живот матери, до того момента, когда он сам попросится на свет. Ротеуш изучал записи одной далекой северной цивилизации, где впервые стали использовать этот метод, а недавно его успешно опробовали и наши лекари. Так роженица не успеет заразиться ядом, и крупный плод не навредит ей.

— Интересно… Никогда не думал об этом. Я представляю, что ты имеешь в виду, но это ведь тоже опасно для женщин. Мы поручим Раймесу разобраться, какие чары вы используете, чтобы женщина при этом не умирала от кровопотери.

Тема разговора поменялась, обсуждали Совет и дальнейшие действия после смерти короля.

Вино расслабило, а вкусная еда наполнила мой желудок. Я не раз ловила на себе жаркие взгляды Райна и Дайра. Я знала, что они проявляют терпение и нам о многом нужно поговорить.

Я понимала, что алмазный клан так и останется правящим, а моя судьба связана с их родом. Я имела право выбора, могу выбрать нага из любого клана.

Но я давно для себя все решила.

Мне стало слегка душно, и я вышла на террасу, обвитую вьющимися растениями. Оперлась на перила и посмотрела на небо, благодаря Всесильных за то, что воссоединили меня с принцами и мамой, не позволив Эшшерину окончательно захватить власть.

Я ждала.

— Наша змейка решила от нас сбежать? — раздался приглушенный голос Райнишшара за спиной.

Он обнял меня за талию, а я невольно улыбнулась и, повернув голову, встретилась с его веселыми глазами.

Я знала, что принцы последуют за мной.

Нам не удалось пообщаться после того, как меня освободили, а сейчас в тени балкона, закрытые от посторонних глаз мы могли выговориться.

— Я рада, что вам удалось выбраться из тюрьмы.

— Мирен признался, что выполнял твой приказ. Скажи, что связывает тебя с ним? — спросил Райн. И хоть его вопрос прозвучал обыденно, я знала, что ответ для принца очень важен.

Я не стала лукавить.

— Я многим обязана Тайрису. Он спас меня от Эшшерина в первый день, когда я только попала в столицу. Кто знал, что и в последний раз он тоже поможет.

— И он же похитил миссарину из дворца, — нахмурился Дайр. Он все это время молчаливо стоял рядом.

— Не забывайте, он спас и ваши жизни! — напомнила я.

— Только это и сдерживает нас от гнева, — с недовольством произнес темный наг.

— Кстати, Лои сообщил, что девушка в безопасности, все это время он прятал ее у себя. И теперь может отпустить ее, мы пристроим ее в один из кланов, — добавил Райн между делом. — Но мы не закончили разговор насчет янтарного змея.

Я поняла, что Тайрис не проявлял чудеса вежливости, но принцы не могут ответить неблагодарностью за спасение, к тому же Тайрис — не тот наг, которого легко изловить.

Эшшерин перед смертью говорил, что у Тайриса есть какой-то секрет. Но я чувствовала: янтарный наг не мог мне лгать, скорее, он просто недоговаривал.

Куда же он делся? Почему оставил меня сегодня? Никто не стал бы ему вредить.

Слишком много тайн вокруг него.

— Он ушел и, как я поняла, ничего не попросил взамен.

— Пусть он и действовал, благодаря твоим словам, но он не спасал нас безвозмездно.

Я удивленно посмотрела на мужчин.

Дайринисс хмуро продолжил:

— Он взял мой яд.

— Что?! — Я отстранилась от белого нага, не в силах удержаться от смешка. Великий и венценосный змей согласился расплатиться драгоценным ядом?

Я не представляла, как до этого додумался Тайрис и зачем ему яд Дайра. Наверняка, чтобы поиздеваться над гордым принцем.

— Вероятно, он сделал это вам назло. Он не очень любит род алмазных змеев из-за Эшшерина, который когда-то убил его девушку. Он рассказывал мне одну грустную историю.

— Сомневаюсь, что служитель храма Черной Саламандры может оказаться таким бесхитростным и сентиментальным, — не слишком довольно произнес Дайринисс.

Он обнял меня за плечи, вынуждая смотреть в глаза. Но я и сама не хотела отводить взгляд от голубых глаз своего принца.

— Не хочу говорить о нем. Я тоже рад, что с тобой ничего не случилось.

— Верно, давай лучше поговорим о нас, — тут же обнял меня с другой стороны Райнишшар.

— Мы хотели тебе сказать… — произнес Дайр и замолк ненадолго. — Скажу я, за себя и брата: все готово к нашей свадьбе. Принцесса ведь согласна выйти за нас замуж?

Я сглотнула и замолчала, обдумывая ответ. Конечно, я очень сильно хотела выйти замуж за двух шикарных мужчин. Но что-то внутри мешало ответить им «да» сразу.

Наверное, отголоски моей обиды сказывались, то обстоятельство, что они звали замуж рубиновую принцессу, нагиню, а не простую девушку из народа. Я хотела услышать, что они приняли решение еще до того момента, как узнали о моем истинном положении наследницы.

— Что-то не так? — нахмурился Дайринисс, глядя на мою реакцию. — Ты станешь законной королевой Азармина. Таким образом, мы сможем объединить наши кланы, и потомки рубиновых снова взойдут на трон.

— Мы хотим искупить вину нашего отца за то, что он вместе с Эшшерином осуществил переворот. Это важно для нас, Вивианна, — добавил Райнишшар.

Я продолжала молчать. Отец был бы счастлив, увидев меня на троне. Но…

— Дело вовсе не во власти, я никогда не стремилась к ней, — тихо сказала я.

— Уж не янтарный ли наг виновен в том, что ты колеблешься? — высказался вдруг Райн.

— Нет! Вовсе не он! — воскликнула я слишком эмоционально, чем вызвала еще больше подозрительности во взглядах принцев. — Просто… просто я всегда жила, как обычный человек. Даже когда познакомилась с вами, не знала, кто я такая. И вы лишь предлагали мне место миссарины.

— Ах, вот в чем дело! — улыбнулся с облегчением Дайринисс. — Поверь, ты стала для нас очень важной с самого начала. Но по змеиным законам женой может стать только нагиня.

Я продолжала дуться, поэтому принцы сильнее прижали к себе.

— Мы действительно были глупцами, сразу не поняли, какое сокровище нам досталось. И знаешь что?.. Ты бы стала нашей женой, несмотря ни на что.

— Правда? — с надеждой в голосе произнесла я.

— Чистая правда! — Райн не удержался и поцеловал меня в щеку.

Я продолжала дуться.

— Еще неизвестно, согласилась бы я сама. Вы меня вообще не спросили, а поставили перед фактом.

Принцы переглянулись. И тут произошло то, чего я никак не ожидала. Они рухнули передо мной на колени. Дайр сорвал несколько цветов из вазона, брат последовал его примеру. И они, стоя на коленях, протянули мне импровизированные букеты.

— Дорогая Вивианна, ты согласна стать нашей женой?

У меня дар речи отнялся от удивления, прямо как в зале Советов.

— Молим, каемся и молим, что ты простишь все наши прегрешения. Уповаем на доброе сердце нашей избранницы!

— Потому что любим тебя больше всего на свете, — добавил Дайринисс, посерьезнев.

Похоже, они не собирались подниматься с колен, не получив моего согласия.

— Мы оба до безумия влюблены. Ты ведь знаешь, что мы всегда вместе с братом. Нас троих связывают прочные нити судьбы. Но если ты выберешь одного из нас…

Разве я могла выбрать из двоих шикарных мужчин лишь одного? Этим я разобью сердце второго. Тем более, я уже и сама привыкла, что принцы делят все между собой. И править тоже собирались вдвоем, а я стану королевой не только их страны, но и их сердец.

— Одного, говорите… — начала было я, заметив обескураженное выражение принцев, что даже позабавило, — не хочу выбирать между вами! Я согласна выйти замуж за вас обоих!

Я это сказала?! Мне самой не поверилось.

Но я видела в прекрасных глазах моих мужчин любовь и счастье. Да, мы не во всем понимали друг друга, но это пока. Я верила, что мы найдем общий язык. В конце концов, их всю жизнь готовили к трону, а я лишь работала в лавке и считала себя обычной девушкой.

Хотя мама часто повторяла, что я для нее настоящая принцесса. Теперь я видела в ее словах совершенно другой смысл.

Мы вернулись в обеденный зал. По нашим просветленным лицам мама сразу поняла, что мы смогли выяснить отношения.

— Я так полагаю, дело идет к свадьбе? — заулыбалась она. — Но моего разрешения еще никто не спрашивал.

Она вмиг перевоплотилась в королеву Сапфир. Я с любопытством ждала реакции женихов.

— Мы хотим просить родительского благословения на брак с вашей дочерью, Вивианной, — склонил голову Дайринисс.

Райнишшар тоже поклонился, но при этом смотрел на меня и улыбался. А я до сих пор не верила, что это происходит наяву.

Внезапно открылась дверь и лакеи внесли в зал сундуки с дарами, как того требовал древний обычай, почти забытый у нагов, ведь они давно не заключали настоящих браков. Слуги подняли крышки, чтобы все увидели самоцветы и золото.

— Задобрить меня хотите? Думаете, моя дочь стоит всех ваших драгоценных даров?

— Вивианна дороже нам всего злата и серебра, но такова традиция, мы решили ей следовать, — серьезно ответил Райнишшар.

Мама поднялась и подошла к сундукам, запустила туда руку. Раздался звенящий звук. Королева безразлично подняла горсть монет и высыпала их обратно.

— А если не соглашусь, что делать станете? — обратилась она к принцам.

Те напряглись. Глядя на Дайринисса, я подумала, что он сейчас подхватит меня на руки и украдет прямо из-под родительского носа.

Райн все же улыбнулся и сдержанно сказал:

— Мы просим подумать над нашим предложением, но будьте уверены, мы не отступим.

— Дочь, ты действительно хочешь связать свою жизнь с Дайриниссом и Райнишшаром Инаверрами? — повернулась ко мне мама.

— Я уже приняла решение выйти за них замуж. — Я ободряюще взглянула на братьев. — Надеюсь, ты все же согласишься.

Мама вздохнула. Она противилась моему браку с алмазными, потому что не хотела со мной расставаться, или просто проверяла их чувства?

Я замерла в ожидании. Ее ответ казался мне очень важным, а мама продолжала держать всех в напряжении, обводя присутствующих строгим взглядом.

— Я сразу догадалась, что между вами может возникнуть нечто большее, чем обычная страсть. Когда узнала, у кого ты взяла для меня яд, поняла, что отец желает вернуть тебе законное место. И… я не стану противиться его желанию и желанию дочери.

Кажется, с принцев сошло семь потов. Они наконец смогли расслабиться. Если бы мама продолжила в том же духе, боюсь, они не стали бы робко ждать.

Я обняла маму, поцеловав в щеку, и едва не расплакалась от счастья. Она выглядела довольной. А я все не могла на нее насмотреться. Надо же, какая она у меня красивая и… вредная! Уж не знаю, повезло ли моим будущим мужьям с тещей!

Пока мы разговаривали, в зал вошел Аи Войтерисс. Принцы отошли с ним, но до меня доносились обрывки их беседы:

— Лиарелла сбежала, как только поняла, что регент в ловушке… Но я успел выяснить одну важную деталь от друга и напарника того смельчака, что забрался в спальню принцессы. Именно Лиарелла подлила любовное зелье в пузырек. Им же опоила стражника, который умер в тюрьме. Но убийство уже устроил Эшшерин по ее просьбе, когда она к нему обратилась.

— Я так и думал почему-то! И где она теперь?

— Скрылась с одним из соратников Эшшерина, но они все еще в Джеррохане. Приказать найти ее и доставить во дворец?

Я оглянулась, ожидая, что же ответят принцы. Несмотря на все гадости, которые сделала Лиарелла, я не желала ей смерти. Но наказание за свои проделки она точно заслужила.

— Ищите, а что с ней сделать, решим потом.

Принцы вернулись ко мне, обняв с двух сторон, но при маме не показывали свое желание слишком уж настойчиво. И все же меня радовали перемены в их отношении.

— Уже поздно, — с улыбкой сказал черный наг. — Тебе нужно восстановить силы, завтра обсудим все приготовления к свадьбе.

— А как же вы? Вы не последуете за мной? — Я больше не хотела расставаться с ними ни на миг.

— Раз мы уже решили следовать традиции, то нам придется до первой брачной ночи несколько дней спать в разных комнатах, — прикусив губу, произнес Дайр.

— Зато потом мы отыграемся, даже не сомневайся, — шепнул с другой стороны Райнишшар. — Мы будем любить тебя бесконечно, потому что нет ничего приятнее, чем слышать твои стоны.

Кажется, я покраснела. Лои и мама сделали вид, что ничего не услышали. Но уж я-то знала, что у змей отличный слух!

Мы временно расстались.

Уже по пути в комнату я поняла, как сильно устала. Но я все равно чувствовала себя счастливой. Скоро я выйду замуж за своих любимых принцев. За любимых мужчин.

Не лучшее ли это, что я могла себе представить?

Хотя нет, о подобном я даже не мечтала, всегда держалась от нагов подальше по совету моей же мамы. В чем-то я ее понимала, она хотела уберечь меня, но все-таки нужно было сказать правду немного раньше! Это уберегло бы от многих проблем.

Столько потрясений за короткий срок! Все не умещалось в голове, а еще впереди ждет коронация принцев. Ох, как же все стремительно!

— Вивианна, я помогу вам раздеться, — прибежала ко мне Дария, как только я позвонила в колокольчик.

— Да, спасибо тебе, мне бы снять это платье… и принеси сорочку, пожалуйста, — попросила я, преодолевая зевоту.

— Я мигом! — Дария быстро справилась с задачей и пожелала мне счастливой ночи.

А я… думала, что устала, что мгновенно усну, но в голове ползало столько мыслей-насекомых, что я не смогла быстро провалиться в сон. Они жалили меня, шебуршали в голове, переползали из одного угла в другой, что я уже потеряла надежду выспаться. И луна сегодня казалась такой большой и ослепительной, что усталость как рукой сняло. Тем более, днем я слегка перебила сон.

Я откинула легкое одеяло и поднялась, чтобы закрыть створки, как легкий ветерок толкнул их обратно. Я хотела словить деревянную створку, как моей руки коснулся…

— Тайрис!

— Тс-с-с-с! — приложил он палец к губам, оглядываясь.

Он намеревался зайти в комнату через окно. Я посторонилась, пропуская наемника внутрь.

Запоздало пришли стыд и неловкость, я ведь уже скоро стану замужней ниарой, а я ночью впускаю другого мужчину.

Что подумают, если заметят в моей спальне постороннего нага, который при этом имеет на меня виды?

— Как ты пробрался сюда?

— Так же, как и в прошлый раз, моя Жамели, — улыбнулся он, сверкая клыками.

— Тебе нельзя тут находиться! Вдруг кто-то увидит? — рассерженно воскликнула я, выглянув в сад и прислушиваясь к ночным звукам.

— Я должен расстроиться. Меня совсем не ждали, — с наигранным разочарованием произнес янтарный наг.

— Просто я переживаю за тебя. — Я смутилась.

Наемник сразу воспрянул духом.

— Никто не войдет. Я убедился, перед тем, как прийти, что рядом никого нет. А даже если и войдут — я умею быстро прятаться. Я просто непревзойден в этом.

Опять паясничает.

Запоздало кольнула совесть. Я ведь должна поблагодарить Мирена за его помощь, а я ругаюсь на него. Я же сама думала о нем вечером, волновалась, как он.

— Мне нужно сказать… — слегка замялась я. — … Ты здорово помог. Если бы не ты, даже не знаю, чем бы все закончилось.

— Я всего лишь прикончил одного негодяя. Давно нужно было это сделать.

— Как у тебя получается так бесшумно проникать во дворец? Я начинаю думать, что охрана тут отлынивает от работы.

— Годы практики, моя милая нагиня. А еще слишком сильное желание тебя увидеть.

Тайрис опять флиртовал. Я никогда не понимала, говорит он правду или подшучивает надо мной. В любом случае, мы не должны вот так видеться. К тому же я неподобающе одета.

Подумав об этом, я ахнула, затем быстро схватила халат и набросила его на плечи, почувствовав себя лучше.

— Я хотел поговорить с тобой…

— Я тоже, и должна тебе сказать: нам не стоит больше видеться.

Тайрис приподнял бровь в вопросе. Он не принимал моих слов.

— Такова награда за твое спасение? — с разочарованием произнес он, скрещивая руки на груди. — А говорила, что благодарна…

Я поежилась от укора в его взгляде, словно от холода.

Я не должна отталкивать друга, но ведь слишком двусмысленная ситуация. Ночь, я полураздета, рядом кровать…

Боги, если принцы узнают, я не смогу объяснить им, почему в моей комнате в такой поздний час мужчина! Тем более, они ревнуют меня к этому наемнику.

— Если ты пришел за наградой, то…

Я не ожидала столь стремительной реакции от Тайриса. Он тенью скользнул ко мне, сжав меня в объятиях.

— И не только за ней, — с горячностью дыхнул он мне в лицо.

— Что же ты хочешь? — опешила я. Наивно, но я не могла не спросить. Очевидно же — он хотел меня.

— Думаю, поцелуй в губы мог бы загладить твое безразличие. Да, определенно, меня бы удовлетворил поцелуй сюда. — Он указал на свои губы, чуть оттягивая их вперед и при этом играя бровями.

Опять издевается!

— Ты с ума сошел! — Я попыталась вырваться, но уперлась в стальные мускулы на руках. Что же он такой сильный-то, а?

— Пусти! — прошипела я, пытаясь не шуметь.

— Тише, моя дорогая! Вдруг услышит стража за дверьми?

— Кто-то заявлял, что умеет справляться с подобными трудностями, — продолжала я вырываться и шипеть в ответ.

— Мне бы не хотелось так скоро покидать тебя.

— Я уже говорила, что ты выбрал не лучшее время для уединенного разговора.

Наемник хмыкнул.

— А по-моему, идеальное! — Он обвел глазами пространство, многозначительно остановив взгляд на большой постели.

— Перестань, слышишь! И отпусти уже! — Я продолжала сопротивляться.

— Я не получил свою награду.

— Я не стану целовать тебя!

— Жаль, но я хотя бы попробовал.

И он разжал руки…

… слишком легко.

Я сразу отступила и на всякий случай подальше. Так мы и стояли, замерев и разглядывая друг друга. Я с возмущением, он — с интересом.

Я нервно поправила одежду и с ожиданием уставилась на нага.

— На самом деле, я пришел по другому поводу.

Наг стал серьезным. Теперь я не чувствовала в нем веселой наигранности и желания поддеть меня.

— Я, в любом случае, не оставил бы тебя во дворце, даже если бы диссару сегодня удалось привлечь на свою сторону весь Совет кланов. Я бы пришел за тобой.

— Знаю, — тихо ответила я, присмирев.

— Потому я здесь. Хотел сказать, что ты свободна, и предложить отправиться со мной. Я покажу тебе такие прекрасные места, каких ты никогда не видела. Защищу тебя от всего мира, если только скажешь мне «да».

Я находилась в смущении, но попыталась скрыть его под ироничной маской.

— Ты забыл, что меня держит во дворце барьер.

В сегодняшней кутерьме я совсем забыла спросить Дайринисса о магическом щите, который не выпускает меня за пределы дворца. Но сегодня я уже не чувствовала себя запертой в клетке. Этот дворец мой по праву, здесь я у себя дома. И мои любимые рядом. К тому же, я могла в любой момент укусить Дайра, чтобы обрести свободу, не думаю, что он бы противился.

— Кстати о барьере… Я не терял время даром и добыл кое-что для тебя. Вот, смотри. — Тайрис достал пузырек со сверкающей жидкостью, сияние от которой озарило комнату.

— Что это такое? — спросила я с интересом.

— Зелье на основе яда Дайринисса. Оно мгновенно снимет магию, которая удерживает тебя в этих стенах.

Так вот зачем он взял яд старшего принца!

Он поставил принцу условие: хотел освободить меня! Только вот слишком много всего произошло. Я изменилась, изменилось и мое отношение к мужчинам, что сделали меня женщиной.

Поменялось все!

И как же я сразу не догадалась, что Тайрис не отступится от своих планов в отношении меня?!

До этого он играл со мной, а теперь признавался в своих чувствах, вернее, он звал за собой, но подразумевал этим, что хочет оставаться рядом. Что, как не любовь, это?

Заметив, что я молчу, он тихо продолжил:

— Ты сможешь уйти отсюда, я выведу тебя из дворца незаметно для остальных. И ты станешь свободой, моя Жамели! Я смогу тебя спрятать от алмазных принцев, потому что никто не знает об этом месте.

— Но мое место здесь! Оно мое по праву крови!

— Это твое желание? Хочешь стать королевой? — Янтарный наг стиснул зубы, он не отрывал от моего лица напряженного взгляда. — Ты с ними только по этой причине?

— Слишком многое изменилось… Я полюбила…

— Не говори мне об этом! Ты не могла! Я хочу сказать, ты ошибаешься, Жамели. Дай мне только шанс — и я докажу тебе это!

— Тайрис… — Я мучительно тянула с ответом, понимая, что мои слова ранят его. Но лучше я скажу это сейчас. — Ничего не изменится, мои чувства останутся прежними.

Он шагнул ко мне, несмотря на мой жест отчуждения, стиснул в объятиях и прижался лбом к моей голове.

— Жамели, моя сладкая девочка, зачем ты отталкиваешь меня? Неужели не понимаешь, что я испытываю? Я готов променять весь мир на один твой благосклонный взгляд. Я готов умереть за тебя, не раздумывая. Так почему ты так мучаешь мое бедное сердце?

— Тайрис… я не вольна выбирать, кого любить. Так случилось…

— Почему я не встретил тебя первым? Если бы судьба подарила нам еще один шанс, все произошло бы по-другому. Я не упустил бы возможность и смог бы добиться твоей любви.

— Прости…

Он сильнее сжал меня, терзаясь от безысходности. В его голосе сквозила печаль:

— Тебе не за что извиняться. Ты права: мы не выбираем, кого любить, но я благодарен тебе за все. Впервые за столько лет я захотел чего-то большего, а не просто существовать и желать кому-то отомстить. Я вновь почувствовал вкус к жизни — и все благодаря тебе. Не волнуйся, я не стану терять голову из-за отказа. Если ты обретешь счастье, то и я обрету его. Мне этого достаточно.

Он немного помедлил, потом отпустил меня и поставил пузырек на прикроватный столик.

— Ты можешь воспользоваться им в любой момент, если передумаешь.

— Дайринисс и так снимет с меня чары, — тихо возразила я, уже не понимая, то ли задержать Тайриса, чтобы еще немного побыть с ним рядом, то ли окончательно распрощаться.

Я чувствовала: если он сейчас уйдет, я никогда его больше не увижу. И от этого понимания в глазах защипало.

Грудь сдавила необъяснимая тоска.

Как жаль, что он не может остаться просто моим другом! Но Тайрис не желал видеть меня с другими мужчинами и мучиться от этого. Так я сильнее ужалю тем, что выбрала не его.

— Мы больше не встретимся? — Я потерялась в лабиринте своих терзаний и мыслей. Меня разрывало на части между желанием удержать янтарного нага и позволить ему уйти.

— Как принцесса пожелает. Можешь позвать меня в любой момент, — усмехнулся он.

— Но как я могу это сделать? — непонимающе спросила я.

Тайрис достал из-под рубашки медальон на цепочке, выдержал небольшую паузу, а затем снял через голову и протянул его мне.

Я инстинктивно сжала его в ладони, чувствуя тепло янтарного змея, которое осталось на металле. В душе поселилось смятение.

— Что это, Тайрис? — прошептала я, едва сдерживая слезы.

Я не хотела оставлять своих принцев, но и терять верного защитника тоже не желала. Мне не давало покоя то, что я обрела свое счастье, а Тайрис по-прежнему одинок и уходит от меня навсегда. Я разбила ему сердце, и это сильно мучило меня.

— Медальон принадлежал моей матери. Это самое дорогое, что у меня есть, и я хочу отдать его тебе. Если вдруг ты когда-нибудь передумаешь, можешь позвать меня через него. И я услышу твой зов, где бы я ни находился. Только потри его и подумай обо мне.

— Хорошо, я сохраню твой подарок, — пообещала я, сглотнув комок, застрявший в горле и мешающий дышать.

Не означало ли это, что он давал себе шанс?

Да и у меня будет постоянный соблазн что-то изменить в своей жизни. Ведь нагини живут гораздо дольше людей. Смогу ли я пронести свои чувства к принцам через годы?

— Будь счастлива, моя Жамели.

Он протянул руку, невесомо коснувшись моей щеки, будто холодок прошелся по коже. Я продолжала сжимать дорогую ему вещь и молчала, прикусив губу.

— И передай своим избранникам, пусть они не чувствуют себя слишком расслабленно и хорошо заботятся о своей жене. Иначе я могу передумать — и однажды украсть тебя!

Тут я вновь узнавала своего друга.

С этими словами он бросил на меня долгий прощальный взгляд, весело подмигнул мне и выглянул в окно, чтобы убедиться в отсутствии охраны, а потом ловко запрыгнул на подоконник. [1]

— Я не прощаюсь навсегда… — донеслись до меня его слова.