Служба Спасения Геймеров - 1. Intern.

Глава 21. Тайное становится явным, часть 2

Стойка с камерами прекрасно вскрылась картой универсального доступа, полученной от Эрика. К сожалению, из почти двух сотен камер на данный момент работало только одиннадцать, и лишь четыре показывали нечто осмысленное, а не серую, залепившую их массу.

На первой было изображение комнаты перед гермостворками выхода из подземного комплекса. Она являлась шлюзом, поэтому в нее не проникли панцирники в поисках еды – видимо, не учуяли. Так что попавшие туда люди до сих пор лежали там в виде кучек одежды, из которых торчали скелеты. Ничего особо интересного там и не было бы, если бы не лежащий практически на самом видном месте предмет – чип для биопереноса параметра. Если по-простому, то это буст для одного из статов. Сверхредкая вещь, незаконная по правилам внутри городов игры: для ее изготовления необходимо этот стат перенести с десяти других персонажей. Так что, если верить описанию в гайде тестера, достать подобное можно только в клинике черной трансплантологии, там же, где запрещенные импланты. Интересно, зачем он лежит на виду? Попахивает ловушкой...

Следующая камера показывала холл минус третьего этажа, и на ней был виден как раз кусочек зала перед описанным в рассказе Эрика домом панцирников. На полу повсюду лежали трупы мобов, отсутствовало какое-либо движение – тоже подозрительно, либо панцирники оттуда переселились, либо… неисправная камера? Ловушка? В общем, действовать надо будет с особой осторожностью.

Третья камера стояла в коридоре как раз минус второго этажа, куда мы и шли, и показывала, что большая часть дверей выломана и лаборатории разнесены. Видимо, там лежали тела погибших при инциденте, что привлекло панцирников – удобная, неподвижная еда, практически запас из кладовой. Но некоторые двери все же оставались заперты. Жаль, что даже Док не мог сказать, какие лаборатории были за ними – слишком давно он последний раз был тут.

Четвертая работоспособная камера находилась в каком-то складском помещении. Это было понятно и по стеллажам, и по накрытым ветхим от времени паллетам с неизвестным грузом. Дверь в него была заперта, изнутри даже удобно был обозначен номер – двести девяносто шесть. Сюда мы обязательно зайдем, возможно найдем среди этого добра интересное.

Что ж, информационная ценность похода была так себе, оставалось надеяться, что на носителях информации окажется что-то ценное. Но с ними разбираться можно будет уже на базе. Пока что предстоял обратный путь к разгромленному ангару, пусть и условно безопасный, а потом – основная часть похода: проникновение в подземную лабораторию, уничтожение гнезда и ограбление бункера Первых.

Переход до ангара не ознаменовался ничем новым – те же коридоры, та же старая паутина, та же давящая тишина и запустение. В ангаре все еще пахло инсектицидом, горелым пластиком и пылью. Пока нас не было, орки расчистили края спуска и даже закрепили нам катушки с тросами. Машины с напряженно целящимися стрелками стояли полукругом у входа, контролируя подъем из шахты.

Я наскоро огляделся, подмечая детали, и остался доволен: народ в мое отсутствие без дела не сидел, но и зазря не рисковал. Но теперь пора было отправлять всех в обратную дорогу.

Мерлин (Рейд): Мы начинаем спуск в шахту. Всем машинам – покинуть территорию и в быстром темпе отправиться на базу. Сюда возвращается только перегонная команда для танка с ремонтными ботами, забирает танк и максимально быстро покидает территорию. Свою машину я при необходимости просто призову сюда, так что оставлять нам тут транспорт не нужно, мы выберемся самостоятельно. При отходе может быть очень жарко, на месте комплекса скорее всего останется воронка в пару километров шириной, так что не тормозим.

Рейд подтвердил получение инструкций, и машины начали постепенно разворачиваться и покидать территорию. Мы же, пристегнув к поясам магнитные катушки, начали спуск в шахту. Удобная штука эти спусковые катушки – сейчас доберемся до низу, нажмем кнопочку, и ленты зафиксируются, приобретая прочность стали. Для быстрого подъёма активируешь еще одну кнопку, и тебя пулей поднимает вверх. Масса для подъёма порядка трёхсот пятидесяти килограмм, скорость – пять метров в секунду, то есть даже меня в броне и с кем-то на руках поднимет без проблем.

Шахта лифта под небольшим уклоном тянулась без дверей до самого нижнего уровня базы. Страховочные системы лифта, его рельсы и системы блокировок пришли в полную негодность уже давно, разбитые лапами панцирников или просто проржавевшие. В паре мест нам даже пришлось отгибать мешающие куски, что не лучшим образом сказалось на маскировке, если бы она конечно нам нужна была – скрип разгибающихся балок был слышен, мне кажется, по всей базе.

Наконец наша группа достигла дна. Все помещение, наполненное механизмами неизвестных мне функций – определить их в силу ветхости и загаженности строительным материалом панцирников было бы сложно, – оказалось усеяно трупами тварей. Они лежали везде: на конструкциях, на полу, местами туши свисали даже с самих конструкций, запутавшись в момент смерти лапами в стройматериале стен. Вход в основное гнездо просматривался прекрасно, и в его проеме лежал уже просто вал хитиновых тел. Похоже, что они от опасности ринулись в гнездо – то ли в поисках защиты, то ли, наоборот, с целью защитить его. Итогом была давка и гибель на входе. А нам теперь предстояло лезть через все это.

Вход в бункер Первых находился, судя по карте, где-то в глубине термитника. Раньше он, понятное дело, был запрятан в технических тоннелях около базы, но сейчас туда было не пройти никак иначе, кроме как по территории панцирников. Термитником начали, не сговариваясь, называть его все мы – уж очень похоже было снаружи на прочные домики из переработанной древесины, которые строят эти насекомые.

Перебираться через тела панцирников было неудобно: ноги часто скользили по пластинам, которые еще и пошатывались, что грозило падением. Это вполне могло кончится неприятностями: у тварей были чертовски острые и длинные шипы на конечностях, а, памятуя о безбожном множителе урона критов, получать ранение не хотелось. Но все равно или поздно заканчивается, вал трупов – тоже, так что вскоре мы стояли в небольшом помещении типа камеры, из которого вело аж семь проходов. Толковой карты этой части базы ни у кого не было – по крайней мере, с указанием маршрута до бункера, – так что выбирать пришлось наугад, главное, чтобы направление было более-менее правильным.

Возможно, это было не лучшим решением. Подземный лабиринт оказался огромным и, увы, не пустым. Судя по регистраторам, мы нашагали пару десяток километров за четыре часа, перебили еще с десяток панцирников – повезло, похоже, газ дошел и сюда, потому что твари вели себя вяло и не слишком активно нападали, – но найти бункер пока так и не смогли. Коридоры уводили в темноту, пересекались под разными углами, сворачивали; больше всего это напоминало соты или муравейник, пронизывающие землю под лабораторным комплексом на неизвестную глубину. Чтобы стерилизовать все эти коридоры, не хватит никаких запасов инсектицида – завод просто не справится с такими объемами продукции. На фоне этого поиск бункера и реактора в нем становился особенно актуальным – вот только непонятно, как выполнить эту задачу практически.

На дверь мы наткнулись в итоге уже на двенадцатом часе поисков. Вообще, если бы не Ланс и его автоматическая система записи пути, я не знаю, как бы мы искали обратный путь. Подземелье было форменным лабиринтом, без каких-либо опознавательных знаков. Зато за время скитаний мы обнаружили два десятка яйцевых камер, где на разных стадиях созревания находилось не менее четырех сотен личинок панцирников – крепкие кожистые яйца метрового диаметра, выложенные ровными рядами.

Любопытно, что при уничтожении первой кладки, на нас выскочило сразу с десяток стражей, которые до этого никак себя не обнаруживали. Это явно была модификация панцирника-солдата, но крупнее, сильнее и способная плевать ядом на три метра. Плевки оказались на удивление эффективным оружием – броню пробивали на ура, и яд действовал еще какое-то время, снимая за тик по 1% здоровья. Но и наши импульсные винтовки тоже себя показали отлично, одинаково эффективно убивая всех встреченных тварей – для их боеприпасов брони на панцирниках как будто не существовало, так что на любую цель требовалось буквально три, максимум четыре, выстрела. Но все же боеприпасы, которых изначально было немного, по пять сотен на брата, таяли. Даже при меткой стрельбе, часто едва ли не в упор, каждый из нас уже потратил от тридцати до пятидесяти выстрелов.

Так вот, дверь мы нашли скорее случайно. В одном из коридоров оказался довольно узкий колодец вниз, в который навряд ли пролез бы панцирник, но вполне проходила большая часит нашей группы – я, правда, без брони, а Ланселот и вовсе никак. В итоге внутрь пошли я и Шакал: Док мог бы спуститься, но вот убрать броню в инвентарь или быстро ее нацепить – нет. Проверять мы полезли больше от отчаяния и для галочки, чтобы не кусать себе, в случает чего, локти, и не прогадали. Внизу обнаружился абсолютно чистый коридорчик, ведущий к дверям без замка, только с биосканером. Вход в бункер мы опознали сразу, хоть и не сразу поверили в свою удачу – слишком уж долго пришлось блуждать.

Мерлин (Чат группы): Мы нашли бункер.

Ланселот (Чат группы): Ты какой-то нерадостный, командир. Что, все уже разграбили до нас?

Мерлин (Чат группы): Типун тебе на язык! Задолбался я по подземельям блуждать, сейчас внутрь войдем, будет тебе радость.

Шакал (Чат группы): Надеюсь, не как в Галере.

Я только махнул ему рукой и направился к биосканеру. Было небольшое опасение, что Шакала Система может не пропустить, но нет, обошлось – у него все еще был статус “Игрок”.

Внутри бункера было просторно. На потолке стояли смонтированные турели, в данный момент находящиеся в спящем режиме. Таких до сих пор я не видел нигде, зато их уменьшенную копию как раз держал в руках – это были импульсники, только куда более мощные. Вот это был бы подгон Лансу…

Потом я опустил глаза с потолка на грешную землю и почти на минуту замер, почти физически ощущая, как разбегаются глаза. Если бункер в Галере казался… учебным, что ли, как награда за квест-обучалку, то здесь…

У стен громоздились ящики с боеприпасами, сами стены были увешаны пушками разных степеней редкости, хоть и не слишком уж крутыми, синие максимум. А в дальнем конце помещения стоял даже боевой шагоход, и не сто раз починенное дерьмо типа Страуса или Пчелы, а новенький, с иголочки Громовержец.

Это был рай. И от осознания, что утащим мы максимум свои инвентари, забитые до упора, да что-то в руках, жаба внутри меня откровенно негодовала. Как ни посмотри, бросить придется практически все – и в кои-то веки я пожалел, что начал не с фентезийного мира. Наверняка там можно было бы найти Бездонную сумку и вот сейчас не капать слюной на каждую гранату.

Но, по крайней мере, кое-что я знал уже заранее: Громовержец идет с нами, пусть и придется пробивать ему дорогу его же оружием – две спаренных с пулеметами 23-миллиметровые пушки и четыре противотанковые ракеты. Но все остальные… я как сумасшедший бегал по помещению, вскрывая ящики и на глаз пытаясь определить самое ценное среди этих сокровищ, пока Шакал не подошел к терминалу и не вывел весь список хранящегося. Чего там только не было!

Выбирать приходилось скрупулезно. Наверно, будь я один, засел бы здесь до победного – или идеи, как вытащить все, или смерти от истощения; возможно, это была последняя ловушка таинственных Первых. Но парни периодически напоминали, что время не резиновое, и наша основная цель – лаборатории. Под конец это стало особенно актуально: я почти дошел до мысли, что можно соорудить тачку из подручных материалов, ее прекрасно укатил бы Громовержец…

Первым делом я отобрал все боеприпасы к импульсному оружию. В мой инвентарь влезло восемнадцать тысяч патронов, и при взгляде на остальные хотелось выть волком… но жадность, как оказалось, отлично стимулирует мыслительный процесс. Бегло взглянув на Колю, я вдруг вспомнил, что у нас есть еще Ланс – тоже игрок и у него тоже должен быть инвентарь. В итоге удалось вытащить все, абсолютно все имеющиеся в бункере, боеприпасы к импульсному оружию. Сорок две тысячи выстрелов – это богатство, которое нельзя переоценить.

Следующим шло оружие – тяжелый лазерный пулемет, пяток импульсных пистолетов, для Дока нашелся экзоскелет предпоследнего поколения, жаль, без бронесоставляющей. Шакал нашел и вытащил наружу комплекс, после надевания которого наш Ланселот стал лично мне напоминать генерала Гривуса из Звёздных Войн – у него теперь было две пары верхних конечности. А потом Коля нашел и еще один уник… катану. С маркировкой "очень редкое". В свойствах клинка была исключительная “бронепробиваемость” – более семисот единиц, и “хрупкость” – клинок без объяснения мог сломаться от слишком сильного удара. Колян немедленно нацепил его за спину и стал похож на какого-то кибер-самурая из фильмов. Снайперка, катана… Не хватало еще какой-нибудь деки для взлома – и был бы Shadow Run.

Ему же в итоге пришлось взять на себя Громовержца – я банально не умел пилотировать подобные доспехи, а свободных статов было слишком мало для нормальной прокачки, а Ланса не пустила бы Система. Зато Шакал раскидаться еще не успел, так что ему и пришлось закинуть почти половину навыков в пилотирование тяжелых оружейных систем, чтобы открыть навык пилота шагоходов, и выучить его до минимальных шести, которые были нужны на Громовержца.

На этом пришлось завязывать: для исследования лабораторного комплекса стоило оставить хотя бы немного места в инвентаре, да и сюда мы сунулись, чтобы понять, как взорвать чертов реактор, а не ради этого оружейного рая. С сожалением прервавшись, я напоследок загрузив в себя полтора десятка спец-стимпаков, восстанавливающих здоровье сразу же до полного – лишним не будет, – и все-таки снова обратился к терминалу.

Сам по себе процесс подрыва в этом раю не представлял проблемы, нужно было только правильно вывести реактор на грань взрыва. А вот как его вывести…

Согласно описанию реактора, сверхсветовые центростремительные потоки гравитонов сами устремляются и врезаются встречными пучками в электромагнитное ядро, образуя мощное турбулентное магнитное поле. Бомбардировка формируется благодаря специализированному сверхтяжелому сердечнику, удерживаемому от распада силовыми полями. Именно таким образом вся колоссальная кинетическая энергия потоков гравитонов постоянно поглощается и трансформируется в мощное турбулентное магнитное поле, которое генерирует электроны-протоны и создает условия для термоядерного синтеза атомов.

– В общем, для того, чтобы создать взрыв нужно было разрушить силовые поля, и тогда реактор самоликвидируется, – задумчиво резюмировал я. – А там масса, эквивалентная нескольким миллиардам тонн, нам уж точно хватит.

Ланселот, выслушав, заметил:

– Мерлин, мы не знаем, как это работает. Так что закладывай взрывчатку на все силовые модули, и жахнем.

– Жахнуть должно тоже своевременно, а не просто так, – возразил я, но больше для порядка. Решение с силовыми полями было красивым. И сложным. Чуть ошибешься – и толку не будет никакого, мощь слабого взрыва реактор легко поглотит.

Ланс хмыкнул:

– Ну, так кто тут специалист по взрывотехнике-то? Не я точно.

Блин, и вот угораздило ж по нетрезвой голове рассказать чёртовой железяке часть своей биографии. Не то чтобы я так уж хотел откосить от установки взрывчатки, но… Впрочем, это прекрасный шанс покопаться на этом складе еще: зачем тратить свои боеприпасы, если есть местные? Что-то не верится, чтобы при таких запасах тут не нашлось ни одной, самой завалящей бомбы. Ну, и не самой завалящей тоже, конечно…

Терминал по запросу выдает короткий список, из которого я выбираю плазменные мины. Устанавливаем их, аккуратно закрепляя на каждой стойке силовых модулей по две, на них – общую подрывную машинку, с заводом ее на сетевой линк компа и на радиодетонатор. На совсем крайний случай я еще и таймер прилепил, выставляя его на двадцать часов от текущего момента. Все это дело обкладываем полутонной взрывчатки, и дополняем взведенной вручную авиабомбой.

Что ж. Дело сделано. Часы, выведенные мной на дисплей каждому бойцу, показывают обратный отсчет, так что пора заняться и другими делами. Бросив последний тоскливый взгляд на бункер, я со вздохом проплавил себе выход наружу, в который мог втиснуться Громовержец. Не так это было и сложно, учитывая огромный оружейный склад вокруг меня, даже собственный боеприпас тратить не пришлось. Шакал сел за рычаги и крайне неуверенно вывел боевую машину наружу. Обратный отсчет таймера несколько нервировал нас всех, так что медлить уже не выходило – на что и был расчёт.

Но в итоге оказалось, что нервничали мы зря: обратная дорога до холла лифтовой шахты отняла всего два часа. Правда, кое-что ужасающе напрягало меня – мы так и не встретили королеву этого термитника. А она точно должна быть, по абсолютному большинству признаков панцирники были роевыми насекомыми, типа термитов, мурашей или ос. И она должна встать на защиту своего гнезда, если, конечно, это не раскормленная и неспособная двигаться штуковина. Но нет – королева так и не вышла.

Мы оставили примерно половину трофеев закрепленными к системе подъёма, дабы не обременять себя лишним весом. Теперь наступал второй этап, и он уже был на время – нужно было добраться до лаборатории, где начинался эксперимент. И понять, в чем он вообще заключался.