Смотрящий

Глава 6

— Сереж! Ну Сереж! — острый Ленкин локоток пребольно воткнулся мне в ребра.

Я перевернулся на другой бок, попытался поймать ускользающий сон. Что же там было? Белоснежный песок Мальдив, бирюзовый океан, яхта. Я в маске, ныряю в воду, плыву рядом с черепахой. Цепляюсь за ее панцирь, она тащит меня словно скутер вперед. Только вперед!

— Да проснись уже!

— А? Чего? — вскочил я, протирая глаза. — Ты чего, Лен? Ночь на дворе!

— Телефон, — спросонья сказала Ленка, засовывая голые ноги под одеяло и натягивая сбившуюся ночнушку на обнаженную грудь. — Не слышишь, что ли? Спорим, это тебя.

— Твою ж…! — бросился к надрывно трещавшему аппарату. Чуть по матери не выругался! Эх, прощайте Мальдивы из телевизионного Клуба кинопутешественников, здравствуй, реальная жизнь.

— У аппарата! — коротко ответил я.

— Сергей Дмитриевич! — услышал я голос начальника СБ. — В офис бросили гранату. Машина за вами уже выехала.

— Принято, жду внизу, — ответил я и пошел одеваться.

— Что случилось? — спросила Лена, сев в постели

— Спи, — успокоил я девушку. — Сработала сигнализации в офисе. Ничего страшного. Я приду скоро.

— Приходи, — сказала она, тревожно на меня глядя. — Не люблю одна спать. Мне страшно.

Надо ее как-то отвлечь.

— Я что-то еще должен о тебе узнать? — куснул ее за ухо.

— Дурачок, — улыбнулась она с закрытыми глазами. — Это был комплимент в твой адрес. Совершенно незаслуженный, кстати.

Я был на месте уже через тридцать минут. Картина маслом. Кто-то бросил в окно офиса на втором этаже гранату и разнес нам один кабинет в клочья. Минус два компа, мебель, ремонт. Хотя… Ремонт тут на троечку с плюсом. А вот документы пришли в некоторый беспорядок. Слава богу, пожара не случилось.

— Кто бы это мог быть? — спросил Николай Дмитриевич, глядя на меня с самым озабоченным видом.

— Ищи, кому выгодно, — весело подмигнул я ему. — Вас же этому на юрфаке учили?

— И кому же? — поднял брови наш особист. — Шадринские?

— Они самые, — кивнул я.- И ваш сегодняшний звонок был лучшей новостью за месяц!

— Простите, — слегка ошалело посмотрел на меня эсбэшник. — У нас разнесли кабинет, технику уничтожили. Что же тут хорошего?

— Да все! — ответил я, удивляясь его непонятливости. — Как говорят в синагоге: спасибо, господи, что взял деньгами. Если бы меня расстреляли у подъезда, было бы гораздо хуже. Менты приезжали?

— Ночному сторожу хватило ума вызвонить сначала меня. Я решился дождаться вашего приезда.

— Ну раз сами не приехали, то значит, никто из соседей не озаботился. Что как бы намекает на состояние общества. Ну и мы тоже не станем тревожить доблестных стражей порядка. Я недавно с ними имел возможность пообщаться — впечатления остались самые незабываемые.

Мы прошли в кабинет, я достал из бара початую бутылку Арарата, разлил в рюмки по чуть-чуть.

— Мы ждем звонка? — испытующе посмотрел на меня Николай Дмитриевич — От «гранатометчиков»?

— Мы ждем звонка, мы ждем курьера, мы ждем даже письма вечерней лошадью, — ответил ему я. — Нас позвали на разговор и обозначили всю серьезность своих намерений. Но они готовы договариваться. Иначе прямо сейчас вы занимались бы опознанием моего хладного тела. Родных ведь у меня нет.

Постепенно офис начал наполняться жизнью, пришла уборщица, принялась собирать осколки стекла. Появились первые клерки. Ровно в десять я провел общее собрание. Успокоил коллектив в стиле «не взрыв, а хлопок, не граната, а петарда…». Вроде сработало.

Ресторан Сакура был самым первым заведением Москвы, где еще во времена СССР начали подавать японскую кухню. Это пока она еще не стала модной, оставаясь мало кому понятной экзотикой. Ее время еще не пришло. И вот ведь парадокс, японская кухня скоро зашагает по миру, став сначала популярной в Калифорнии, потом уже по всем Штатам и Европе. Здесь же, в Хамовниках, на улице Льва Толстого, стоял ресторан, посещение которого в советские времена значило для понимающих людей очень многое. Это было заведение не для всех. Тут ужинали дипломаты. Здесь тусовалась богема и те люди, которые хотели на нее походить.

Я, грешен, в прошлой жизни любил забросить в себя несколько спайси с угрем, да и к супчикам бывал неравнодушен. В те периоды, что я гулял на воле в прошлой жизни, где только не приходилось решать вопросы. В японских ресторанах тоже.

Нас встретили у входа и проводили в отдельный кабинет, быстро и нежно проведя по телу в поисках оружия. Но мы с братвой пришли пустые. Даже свой законный ствол я брать не стал. Сейчас он не поможет точно.

— Братва! Слушайте меня внимательно! По возможности помалкивайте на терке, — сказал я сквозь зубы Карасю и Штырю. Копченый остался присматривать за лобненским хозяйством, а брать Китайца на такие встречи — признак суицидального слабоумия. Очень уж он резкий.

— Совсем ничего не говорить? — уточнил Штырь.

— Лучше совсем, — ответил я. — Базар с этими товарищами ты можешь не вывезти. И да. Во-первых, на алкашку не налегайте. Во-вторых, не вставать из-за стола без моей команды. Можете в штаны ссать.

Их было трое. Крепкий, со сломанными по-борцовски ушами мужик лет сорока пяти. Еще один, щуплый, с татухами на пальцах и с пронзительно-умным взглядом, и самого обычного вида улыбчивый блондин со шрамом над губой. И не скажешь по нему, что рулит одной из самых отмороженных банд, орудующих в стране.

— Архип, — протянул руку борец.

— Босой, — поздоровался щуплый.

— Андрей, — так назвался улыбчивый.

Мы представились тоже.

Я огляделся. Кабинет был небольшим, и его попытались декорировать под японский стиль. Делать этого еще толком не умели, а слово дизайнер в это время скорее посчитали бы еврейской фамилией, чем профессией. Но тем не менее, кто-то постарался и притащил сюда разрисованную журавлями ширму и повесил на стену картины, имитирующие старинную японскую живопись. Мне не понравилось, а вот парни впечатлились. Они же не пробовали никакой кухни, кроме советской всех видов. Советская домашняя, советская столовская, она же армейская, и советская с претензией на шик, что подавали в кабаках. А кухня высшего класса начинается не с еды, а с атмосферы.

— Парни, — сказал я своим, усаживаясь за низенький столик. — Рекомендую супчик мисо и унаги маки. И обязательно сашими! Сейчас халдей подойдет, закажите, не пожалеете.

Видимо, я сбил шадринских с мысли, потому что борец издал какой-то булькающий звук, а улыбчивый просто заржал в голос. И только щуплый, который откликался на кличку Босой, не изменился в лице. Его взгляд на короткое время стал растерянным. Но только на время. Видимо, он отмечал в их бригаде за разведку, и я сумел его самую малость удивить.

— Не надо ничего заказывать, — с резиновой улыбкой сказал Босой. — Вы в гостях, мы угощаем. Отвечаю, вам понравится. За знакомство?

— Можно, — кивнул я, и улыбчивый Андрей разлил ледяную Столичную, которая ждала своего часа в бутылке, покрытой изморозью. Густой и тягучий напиток, напоминающий по консистенции кисель, провалился легко, почти не оставив привкуса во рту. Только легкий жар пошел по телу, пытаясь перебить бушующий в крови адреналин. Увы. Адреналин побеждал с разгромным счетом, и тяжелый водочный кайф так и не пришел.

— Вы получили наш привет? — спросил Босой с кривой ухмылкой, когда выпитые рюмки опустились на стол.

— Это было лишнее, — спокойно ответил я. — Вы не правы, господа, и вы это скоро поймете. Просто на фоне будущих тем два разбитых компьютера — это просто шелуха. На кону миллионы баксов. Вы же это хотели обсудить?

И опять мне удалось сбить авторитетов с привычной линии: мы давим — вы гнетесь.

— Допустим, — аккуратно ответил Босой. Судя по выражению его лица и лиц его партнеров по бизнесу, обговорить они хотели совершенно другие вещи. Он явно был сбит с толку и теперь вынужден выруливать на те рельсы, что сам проложил для этого разговора.

— Мы еще доберемся до будущих тем и обязательно их обсудим, — сказал он наконец. — Пока у нас другой вопрос. Троицкая братва и Исток.

В это время двери в кабинет распахнулись, и туда торжественно ввели фигуристую девчонку, одетую в одни трусики, которая улеглась на стол. Карась и Штырь даже рты раскрыли от неожиданности. И только мой приказ молчать удержал в них все эпитеты, что были готовы вырваться наружу. Шадринские смотрели насмешливо, ожидая моей пробуксовки. Ну, конечно! Сейчас!

— Любезный! — щелкнул я пальцами, подзывая официанта, и демонстративно поморщился. — Мне супчик кимчи принеси, унаги маки и подогретый сакэ. Я не любитель с голых телок жрать. Без обид, уважаемые! Это не мое.

Девушка на столе лежала зажмурившись. Губы у нее дрожали, пальцы тоже. Неужели в первый раз?

— Так что по заданному вопросу, Хлыст? — наклонился вперед борец, откликавшийся на кличку Архип. — Братва в непонятках.

Я молча показал ему на девушку, которая лежала на столе с лицом покойника, и укоризненно покачал головой. Какие могут быть разговоры при посторонних. Архип кивнул понимающе и налил себе еще. Шадринским было весело. Они потешались, разглядывая растерянные лица Карася и Штыря. А вот лежавшей на столе девчонке было страшно. Страшно до того, что даже я ощущал, как под тонкой кожей пойманным воробушком бьется ее сердечко. С уголка глаза скатилась одинокая слеза, но она не могла ее утереть. Она явно знала, кто эти люди. И официанты, которые сноровисто раскладывали на ее животе и груди суши и роллы, знали тоже. Они явно хотели убраться отсюда подальше. Только царские чаевые, которые зарабатывались на таких встречах, примиряли их с жесткой действительностью.

Мы посидели какое-то время, разговаривая совершенно ни о чем. Я четко дал понять, что пока на столе лежит голая телка, я разговаривать не стану. Архип сгреб суши себе на тарелку и ел их вилкой, а вот его друзья управлялись палочками с немалой сноровкой. Судя по всему, это заведение было под ними — вот и причина их мастерства. Я научил пацанов держать палочки — кладем нижнюю, как ручку в первом классе… Потом объяснил, что такое имбирь и васаби. И даже свой супчик похлебал с превеликим удовольствием, запив его сакэ. Я тянул время. Я изучал этих людей, ловя их фразы, жесты и оговорки. Они становились все понятней с каждой минутой, а я обливался потом, потому что ждал одного единственного момента, а он все не наступал. И вот…

— Ты куда? — резко спросил я Андрея, который от неожиданности остановился и недоуменно посмотрел на меня. Впрочем, недоумение стало секундным. Улыбчивый парень скинул чужую личину, и из-под нее выглянул тот, кто убивает людей в этой группировке. Киллер, который исполнит меня и моих парней, если его спустят с цепи.

— Не понял, — повернулся он ко мне, на глазах превращаясь в зверя перед прыжком.

— Если на улицу, то тебя Владимир проводит, — спокойно ответил я. — Очень прошу, не выходи один. Не в твоих интересах.

— На понт берешь, — усмехнулся тот. — На улице нет никого из братвы. Я проверил.

— Крыши проверил тоже? — скучным до невозможности голосом спросил я. — Да что я тебя уговариваю! Хочешь проверить, проверь. Вдруг я тебя и правда на понт беру.

— Я отлить, — процедил тот и вышел.

Лица шадринских приняли задумчивое выражение, и они кивнули официанту, который робко сунул нос в кабинет, чтобы телку выводили. Развлекательная часть закончена. Вот именно сейчас и начнется самое интересное. И есть ненулевая вероятность, что после этого ужина нам будет вынесен смертный приговор. Это дошло и до Карася со Штырем, которые жевали экзотическую японскую жратву с каменными лицами, словно траву. Они понимали, что улыбчивый Андрюша перебьет нас как куропаток, потому как стрелять-то мы умели, а убивать тех, кто ждет нападения — нет. Не киллеры мы, в отличие от него.

— Так что скажешь за Исток и за троицкую братву? — нетерпеливо спросил Архип. — Мы в непонятках.

— А почему интересуешься, Архип? — задал я ответный вопрос. — Я под вами не хожу, поставлен людьми, в общак плачу. Я веду дела, как считаю нужным. Обоснуй свои претензии.

— А Троицкие под нами ходили, — ответил он.- Но тут появился ты, пацанов перебили, как цыплят, а в тот НИИ, что они прикрутить хотели, ты сел. Мы долго наблюдали, справки наводили. По всему выходит, Хлыст, что Троицких ты завалил.

— Обоснуй, — повторил я.- Если так показалось кому-то, то я ни при чем, уважаемые. Я уже сказал, что людьми поставлен и людям плачу положенное. Зарабатываю на жизнь так, как могу, и никто мне не указ. Троицких видел один раз. Двое зашли и повели себя невежливо. Я их просто послал, если вдруг интересно. Про вас там ни слова сказано не было, иначе я бы с вами эту тему давно уже перетер. Я вам больше скажу. Они мне заявили, что в общак не заносят, и ни под кем не ходят.

А вот это уже урон авторитету любителей закинуть в себя суши с сашими!

— То есть это не ты их завалил? — усмехнулся Архип.

— То есть, не я, — ответил я.

Шадринские переглянулись. Похоже поняли, что тут прогнуть не получится. Да и троицкие поди не только с нами занозились — полгорода на них зуб имеет.

— А за Исток что скажешь? — спросил Архип. — Был человек, который платил. Он в Лондоне сидит, весь в непонятках. Какие-то ухари зашли и за час все отжали! Директора, опять же, в лес возили — он в больничке с инфарктом.

— Да похуй на директора, — резко произнес Босой. — Мы хотим свое получать.

— Исток в Чечню переехал, — ответил я, пожимая плечами. — Забирайте. Мне он даром не нужен.

— Что ты паришь нас! — не удержался Архип. — Ты все бабло и товар на свой Геопром перекачал! Мы с него получать будем.

— Геопром подо мной, — покачал я головой.- И получить с меня у вас не получится. Я не барыга. Я в авторитете человек. Хотите предъявить мне за него, предъявите. Но я бы на вашем месте не стал. Потому что вы начнете, а я отвечу. Будет война, положим много парней. Вы перестреляете моих коммерсов, и этому бизнесу придет конец. Ни вы, ни я в компьютерах не шарим. Потом я завалю ваших ручных банкиров. Если интересно, дам фамилии и адреса. Пройдет два-три месяца, и без денег мы с вами сдуемся. Нас подомнут ребята, которые постоят в стороне и похлопают в ладоши. Хотите начать войну, начинайте. Потеряете больше. Я же сказал, есть темы. Там миллионы. Это не дохлая контора беглого коммуниста-миллионера. Все серьезно, уважаемые. Мы уже есть, и мы никуда не уйдем. Это придется принять.

— Что за тема? — спросил Босой, и в этот момент я понял две вещи. Первая: в ближайшее время эти люди меня не убьют. И второе: сегодня я победил. Но это только сегодня.

— Казино, — ответил я. — Крутейшая тема, которую мы начнем двигать в начале следующего года.

— Почему не сейчас? — поинтересовался Босой — Братва уже крышует в Савое. Говорят, там жирно.

— Любую тему надо сначала изучить, — пожал плечами я. — Привезти хороших специалистов, подобрать помещение, заказать дизайн и оборудование. Рулетка для лохов в Москве уже работает. Надо делать, как в Монако и Лас-Вегасе. Это миллионы баксов, уважаемые. И я вам предлагаю половину. С нашей стороны тему будет двигать Владимир.

Все посмотрели на Карася, тот чуть не подавился роллом, но справился с собой.

— Он скоро поедет на Лазурный берег, а потом в Неваду. Казино — это большие вложения. Не будем спешить, — я тщательно вытер салфеткой руки. — Как будем готовы — откроем самое большое казино в Москве. И вы в теме, и в доле.

Мы вышли из Сакуры на подгибающихся ногах и сели в машину. Я раскурил сигарету и выдохнул дым в открытое окно. Черт! Ведь хотел же бросить. Да что за блядская жизнь! Одни нервы!

— Серый! — сказал вдруг Штырь. — Я правильно понял, что это Андрюша пришел, чтобы наши рожи срисовать? Он же торпеда у них.

— Киллер! — поправил я его. — Он крутой мокрушник, Пахом, а никакая не торпеда. А привели его не для этого. Наши рожи он срисовать мог в другом месте. Его нам показали, чтобы мы боялись. Я вот боюсь, и вам советую.

— Слушай, босс, — в разговор встрял Карась. — Я чет не понял насчет казино и Лас-Вегаса. Я чё, в натуре, поеду туда?

— Поедешь, — кивнул я. — Возьмешь Катюху свою и поедешь. У нее английский-французский, кажется.

— А я? — испытующе посмотрел на меня Штырь. — Раз я в лас-Вегас не поеду… Мне-то что делать?

— Тебе пока сидеть по кабакам и тереть с братвой за жизнь, — ответил я. — Денег на это дело получишь. Ты должен будешь узнать, где и кого завалят шадринские в самое ближайшее время. Мне, Пахом, эта информация нужна как воздух. Куда больше, чем твой гребаный Лас-Вегас.

— А зачем тебе это? — удивился Штырь.

— Да жить очень хочется! — сорвался я. — Жить! Понимаешь ты? Не понимаешь? Ну ничего, потом поймешь.