Снежный ком любви

Февраль строит мост, а март разрушает его

Звонок в дверь прервал грустные размышления Снежаны, она вскочила с дивана и направилась в прихожую.

Валерия ворвалась в квартиру, как фурия, и сначала рассмотрела подругу, покрутив вокруг себя и заглядывая в глаза.

– Что случилось-то? – наконец задала она вопрос.

Снежана не успела ответить: из гостиной донеслись жалобные всхлипы, и обе женщины направились туда.

Даша с Сашей сидели на стульях у барной стойки и рыдали. В руках у них было по бокалу с шампанским.

– Все, мам, – со слезами на щеках сказала Саша и протянула телефон, – он сказал, что между нами все кончено! Вот так!

– Кто «он»? – спокойно поинтересовалась Валерия.

– Вади-и-и-и-м! – протянула Сашка.

Лера резко развернулась и посмотрела на Снежану, но та отвела глаза.

– Так-с… – выдохнула Лера, – понятненько, что ничего не понятненько. Дай сюда.

И, не дожидаясь ответа от Саши, она взяла ее телефон в руки и прочитала всю переписку.

Саша: «Чего молчим?»

Саша: «Эй, Вадь, как ты там?»

Саша: «А мы тут с Дашей шампанское пьем. Приезжай, а?»

Саша: «Я соскучилась!»

Саша: «Вадь, ну ты где? Уже сутки молчишь! Ты меня бросил?»

Вадим: «Да».

Саша: «Шутишь?»

Вадим: «Нет».

Саша: «Ты серьезно?»

Вадим: «Да. Прости».

Саша: «Ну можно хоть объяснить, в чем причина? Я что-то сделала не так?»

Вадим: «Дело во мне. Не парься, ты классная. Это я мудак».

Далее было три непринятых вызова. Саша пыталась позвонить Вадиму, но он не брал трубку.

Вадим: «Прости. Говорить не хочу, но мы больше не увидимся. Я впервые в жизни влюбился. И это не ты…»

Лера прочитала переписку и снова подняла глаза на подругу. Та сидела молча на диване, рассматривая ковер.

– А вот теперь все становится понятненьким!

Она встала, поцеловала Сашку в макушку и приказала:

– Хорош реветь! Значит, это не твой мужик был.

– Мой! Он был идеальный.

– Да! – впервые в разговор вступила Даша. – Мой Артем тоже был идеальный.

– А с твоим что не так? – Лера уселась с ними за барную стойку и налила себе в бокал остатки шампанского.

– Я просто не знала… я думала, он обычный. А он самый лучший, идеальный! – еле ворочая языком, объяснила Даша.

– Ну и? Он тебя тоже бросил?

– Да. Хочет развода. – Даша взяла салфетку и аккуратно промокнула опухшие глаза.

– Так ты же ему изменила, – хлопнула рукой по барной стойке Саша, – поэтому он и просит развод. Но я же не изменяла!

– Да, – кивнула Даша, икнула и еле слышно прошептала. – Простите.

– Ох, девки, я с вами с ума сойду! И как все это сейчас разруливать? – спросила Валерия и с упреком посмотрела на Снежану, которая тут же опять отвела взгляд и уставилась на ковер.

Снежана знала историю Даши: девушка вышла замуж чуть больше двух лет назад. Артем был вхож в их семью, и отец перед смертью не раз одобрительно отзывался о браке с Артемом, дал дочке благословение. Молодые поженились, и у них родился ребенок. Но Даша, как оказалось, только уважала Артема, и еще ей было очень приятно, что он, такой взрослый мужчина, так сильно любит ее. Раньше разница в возрасте в пятнадцать лет льстила ей, делала ее значительней в собственных глазах, но со временем эта самая разница стала тяготить ее… В институте Даша познакомилась с Федором, и у них закрутился роман. Девушка уже была уверена, что это та настоящая, большая любовь, которую она ждала всю жизнь, как Федор уже стал встречаться с другой девушкой. Даша долго переживала, надеялась, что Федор одумается, но тот оказался обыкновенным бабником и через пару недель переметнулся на следующую девчонку. Вместо того чтобы осознать свою ошибку, промолчать, сделать выводы и продолжить семейную жизнь, она рассказала Артему о своем «увлечении». Артем не стал церемониться, собрал вещи и ушел из дома, заявив, что подает на развод. Даша долго пытала Сашу: «Разве это любовь, когда он не может мне простить измену?» Только потеряв мужа, Даша поняла, что любит его, а вот как вернуть, не знала.

Валерия поставила бокал и подошла к Снежане:

– А ну-ка пойдем, поговорим.

Они отправились в спальню, и, плотно закрыв за собой дверь, Лера спросила:

– Отбила-таки?

Снежана замотала головой.

– Так… а что тогда случилось?

– Мне тошно, Лер.

– Это интересно. От чего?

– От моей жизни. От того, что с ней происходит. От Альберта…

– Мать моя женщина! – не выдержала Валерия. – Бог услышал мои молитвы?

Она подошла к окну, сложила ладони вместе и подняла их к потолку.

– Спасибо, Боженька! Я обещаю тебе не есть после шести!

Снежана присела на кровать и рассказала подруге все, что произошло в квартире у Жорика.

– Это хорошо, Снежок, это очень хорошо! – Лера села рядом и погладила ее по плечу. – Наконец-то твое терпение лопнуло и ты поняла, что не стоит тратить жизнь на такое мурло. Молодец. Да, будет тяжело еще чуть-чуть, но главное, что ты на правильном пути. Он приходил после этого?

Снежана замотала головой:

– Только сообщения прислал: «Где ты?», «Что случилось?».

– А ты?

– Я ничего не отвечала. Ну не скажу же я ему, что мне стало тошно от него.

– А сейчас тошно?

– Не знаю. Его же перед моим лицом нет.

– Понятненько… Так… А что с Вадимом?

Снежана достала из кармана телефон, открыла фотографию с букетом и протянула подруге.

– Охренеть! Так это все же ты его с ума свела!

Снежана пожала плечами и сказала:

– А толку? Я же не предам дочь.

Валерия задумалась, встала, походила по комнате и спросила:

– Он тебе нравится, да?

Подруга еле заметно кивнула.

– Понятное дело, чего я, дура, спрашиваю? Проблема не только в твоей порядочности и в отношениях с Сашкой. Проблема в том, что Вадим твой – мудачок. Впрочем, он сам в этом и признался Сашке, я читала их переписку. А вот это совсем другая история. Как говорил Давид Маркович – картина маслом. Не знаю, что делать. Сложная ситуация, но мы все равно найдем выход, вот увидишь.

– Как ты стала такой мудрой? Я тоже хочу!

– Ну, какая тут мудрость, Снежок? Это хитрость. Хотя да, с возрастом я стала понимать намного больше. Мне уже не нужны ни иллюзия красивых отношений, ни ураган бесполезных эмоций. Мне всего этого хватило с Юном. Последний год, когда мы были вместе, мы постоянно выясняли отношения, я неистово его ревновала, чем доводила и себя, и его до бешенства. Он вечно меня перекраивал, переделывал под себя. Это неправильно. Не нужно никогда ни под кого подстраиваться. Ты похудеешь, тебе скажут – надо поправиться, захочешь постричься – тебе скажут: «Ходи с длинными волосами». А что, если я этого не сделаю? Мне найдут замену? Ну и прекрасно! Я найду того, кто мне замену искать не будет. Так что да, я себя сейчас ощущаю очень умной женщиной, и эмоциональные встряски мне на фиг не нужны. Я от них очень устала, и поэтому я столько лет была одна.

– И выбрала Генку…

– Это тоже суррогат счастья, пустые ванильные встречи. Но я хоть не рыдаю полночи в постели. Я знаю, что он не мой, и, как я тебе уже много раз признавалась, меня это устраивает.

– Значит, ты его не любишь… – предположила Снежана.

– Я испытываю к нему добрые приятные чувства. Но любви до дрожи нет.

– А она обязательно должна быть, дрожь эта?

– Мне кажется, это первый показатель, – засмеялась Лера, – от Юна меня трясло, как в лихорадке, как буровую машину. Я ненавижу фальшь, но, увы, пока рядом со мной нет мужчины, от которого я бы билась в трясучке. Так что буду искать свою буровую установку.

– А что же есть в Генке, что ты его выбрала?

– У него прекрасное чувство юмора, – засмеялась Валерия, – да, это ужасно звучит – быть с мужчиной только потому, что у него замечательное чувство юмора, но оно делает наши отношения легкими, необременительными. Воздушными, как качели. Никакого напряга: встретились, посмеялись и разошлись каждый по своим подушкам. Ой, ладно, все, хватит, пойдем выпьем?

Они вернулись в гостиную, но девочек там уже не было.

Снежана с Лерой переглянулись и бросились в комнату Сашки.

Девушки лежали на кровати в обнимку с огромным плюшевым медведем. Сашка лежала слева от него на животе, широко раскинув руки, положив на медведя правую ногу, а Даша слева, на краю кровати, спала на боку, красиво скрутившись в калачик и обнимая мягкую игрушку за шею.

Женщины прикрыли дверь и направились в гостиную.

– Знаешь, о чем я думаю? – спросила Лера подругу, открыв холодильник и достав оттуда новую бутылку шампанского.

Снежана достала с полки фужеры и поставила на барную стойку.

– Вот эта Даша… – Чуть помаявшись с оберткой и открутив проволочку, Лера аккуратно вытащила пробку и разлила шампанское в бокалы. – Согласись, она ведь не очень красивая, правда?

Снежана скривилась:

– Я бы не назвала ее красавицей, но она очень…

– Нежная, да? – Лера протянула подруге полный бокал.

– Точно! – отозвалась Снежана. – Я все искала ей определение и не могла найти.

– А еще она… настоящая женщина. Такая, знаешь, которую хочется обнимать, оберегать, ну, ты меня поняла.

Снежана улыбнулась, кивая, достала из холодильника сыр, нарезала и, выложив на тарелку, поставила перед подругой.

Красота Даши была в нежности и даже в какой-то степени детскости. Снежана сравнивала ее с дочкой и с сожалением признавалась, что, даже несмотря на всю красоту и эффектность Саши, она уступала Даше. Было в Даше что-то такое непонятное, притягивающее. Даже взять фигуру: вроде худая, но нет, хрупкая, как только что срезанные тюльпаны. Или лицо: и черты кое-где острые, и глаза не самые выразительные, и рот лягушачий, как у ее матери, но на это лицо хотелось смотреть и смотреть, настолько оно было притягательное, приятное даже в своей некрасивости.

– И знаешь, что обидно, Снежок? – Лера сделала два глотка. – Нам с тобой никогда не стать такими. Мне кажется, что это врожденное… Эта нежность. Ты видела, как она лежит на кровати?

Снежана засмеялась:

– И как лежит Сашка!

– Так же они и сидели за столом, – Лера взяла кусочек сыра и отправила его в рот, – Сашка – сгорбатившись, размазывая слезы по лицу, а Даша – выпрямив спину и гордо глотая их.

– А мне кажется, ты не права. Я видела эту Алену – Дашину мать. Она из забытого богом поселка под Томском. Откуда там могли взяться манеры? Нет, насчет врожденности в других женщинах я не спорю, но и развить эти качества элитной женщины тоже возможно. А сделать это можно только рядом с настоящим мужчиной. Ты бы видела покойного мужа этой Алены!

– Красавец?

– Не то слово. Когда я его увидела, ему было лет пятьдесят. Но я чуть глаза не сожгла, как пялилась на него. А он, знаешь, заметил, но так спокойно отвел взгляд, мол, не трогай меня, я занят. И все представление – это было выступление наших фигуристок – держал свою жену за руку и периодически целовал ее. Руку, я имею в виду.

– Эх, я думала, что такой любви нет, а ты мне сейчас всю душу перевернула. Доставай колбасу, оливки и бородинский хлеб, будем мою тоску полировать!

– А леди это точно делают? – хихикая, спросила Снежана и открыла холодильник в поисках припасов.

– Нам это не дано с рождения? Значит, будем ждать своего мужчину. И вот тогда станем леди. В нашем случае – лeUдями. Или ледяUми.

Валерия громко рассмеялась и осушила бокал.