Обед почти подошел к концу и мне нужно было поторопиться. Пятиэтажный торговый центр находился в пятнадцати минутах ходьбы от здания, где расположен офис нашей компании. Я встречалась тут с приятельницей, которой давно обещала отдать кое-какие вещи, необходимые ей для фотосессии. Мы пообедали здесь же на четвертом этаже в фуд зоне и распрощавшись я сейчас быстрым шагом неслась в сторону эскалаторов, но они по странному здесь расположены — на каждом этаже в разных местах и чтобы подняться или спуститься, нужно еще дойти до них. Решив в итоге, что на лифте будет гораздо быстрее, я нажала кнопку и ждала, когда двери раскроются и впустят меня. Мне повезло — я стояла одна и значит поеду вниз в одиночестве, не люблю ездить в лифте с посторонними. Прозвучал короткий сигнал, двери открылись, и я с облегчением от того, что внутри никого не было, быстро проскользнула внутрь. Нажала кнопку первого этажа и повернулась к стеклянной стене, когда услышала за спиной торопливые шаги и что, кто-то запрыгнул внутрь в последний момент перед закрытием дверей. По спине пополз холодок, перед тем, как я услышала радостное:
— Привет!
Неделя. Ровно столько мне понадобилось, чтобы успокоиться и не озираться по сторонам, боясь вновь столкнуться с Кирсановым. Семь дней я раскладывала по полочкам чувства и мысли, чтобы сейчас он одним своим словом нарушил с таким трудом созданное душевное равновесие.
— Привет. — я боялась повернуться и снова увидеть его, терпеливо ожидая, когда лифт доползет до первого этажа.
— Как дела?
Почему он спрашивает? Почему снова появился в моей жизни? Почему не остался в своей Америке?
— Тебе действительно интересно? — я не выдержала и раздраженно произнесла эти слова и все же повернулась.
— Я бы не спрашивал, если бы мне было все равно.
Лучше бы я продолжала стоять к нему спиной. Он выглядел шикарно и мое бедное сердце совершило тройное сальто от одного взгляда на него. Игорь стоял в белой рубашке с коротким рукавом и темно синих брюках, а на ногах были черные лоферы. Рубашка плотно облегала тугие мускулы, а брюки сидели идеально на стройных ногах. Так хотелось прижаться к этому сильному телу, провести руками вдоль спины, вдохнуть его запах! Кирсанов все так же сильно влиял на меня, заставляя хотеть его, несмотря ни на что. Тело предательски жаждало его прикосновений, а мозг кричал о том, что нужно поскорее убираться подальше от него. Пока я смотрела на него и в моей голове проносились все эти мысли, лифт остановился и распахнул двери, чем я и воспользовалась, быстро выскочив на дрожащих негнущихся ногах.
— Ника! — он не отставал от меня ни на шаг.
Я остановилась и устало сказала, глядя в самые красивые глаза, которые видела в своей жизни.
— Игорь, давай сделаем вид, что не знакомы? Я не хочу с тобой общаться и делать вид, что ничего не произошло.
— Ты правда этого хочешь? — спросил, пытливо заглядывая в глаза и взяв меня за плечи, отчего по телу как будто прошелся разряд молнии и тут же толпой побежали мурашки, а в местах, где касались его пальца кожа начала гореть, и я даже боялась, что моя блузка сейчас станет просто пеплом.
Он ждал моего ответа, жадно всматриваясь в мое лицо. А я не смогла ответить, потому что и сама не до конца уверена. Потому что стоит его увидеть, и предательское сердце рвется к нему, наплевав на все обиды и на то, как безжалостно он его когда-то разбил. Поэтому я промолчала, так и не сумев выразить все словами, а он слегка кивнул, сделав, видимо, какие-то свои выводы.
— Хорошо, пусть будет так, как ты хочешь. Пока.
И он, резко отпустив меня, стремительно ушел, а я бросилась на улицу под палящие лучи солнца и поспешила к офису. Я не чувствовала жару, скорее озноб пробирал тело.
— Ника, ты в порядке? Что-то ты бледная. — спросила коллега и приятельница, с которой мы делим кабинет, Соня Иванова. Милая и простая девушка.
— Н-нет, все хорошо. Голова болит.
— Ох! Ну, таблетки у меня нет, но зато есть вот это! — и она радостно достала плитку молочного шоколада. — Заходил Петька из ОП и в качестве взятки за то, чтобы просчитала ему отпускные, оставил. — девушка немного покраснела, но быстро поднялась, чтобы включить чайник.
Эти двое нравились друг другу, что было видно всем невооруженным взглядом, но Петя не делал первый шаг, жутко стесняясь в ее присутствии, Соня же, как истинная девушка, ждала именно от него хоть какого-то поступка. И, кажется, лед наконец-то тронулся.
Горячий чай, шоколад и веселая болтовня Сони немного успокоили, но чувствовала я себя так, что с удовольствием бы выпила вместо чая стакан коньяка, хоть и терпеть его не могу, зато от него быстро пьянею и засыпаю. Остаток дня провела, как во сне, все роняла из рук, которые перестали мелко трястись только спустя час, была рассеянной и невнимательной, цифры никак не хотели сходиться и к концу дня голова болела действительно сильно. Дома, выполняя все домашние дела, все вспоминала его лицо, когда сказала ему те слова. Как будто ему было очень важно, что я скажу. И это возрождало из пепла давно похороненную надежду.