Сны

Глава 10

Этим вечером Сэнди настояла на том, чтобы мама и Алекс вдвоем уложили ее спать.

— Алекс, расскажи мне какую-нибудь историю, — попросила она.

— Сэнди, тебе давно пора спать, — вмешалась Элисса, спрашивая себя, как долго еще девочка будет называть Алекса по имени при каждой возможности.

— Но я еще совсем не устала, — возразила Сэнди.

— Похоже, кто-то немного хитрит, — лукаво посмотрел на нее Алекс. Он сидел слева от кровати малышки, а Элисса — справа. — Я думал, что ты заснешь еще за десертом.

Сэнди захихикала.

— А тебе понравился десерт, Алекс?

— Да, было очень вкусно.

— Значит, в награду я заслужила историю!

— Боюсь, что истории я придумываю еще хуже, чем помогаю маленьким девочкам делать прически.

— Но ведь это может быть настоящая, непридуманная история, — зевнула Сэнди. — Например, как ты был героем во время урагана.

Алекс застыл на месте. У Элиссы перехватило дыхание.

— О чем ты говоришь, Сэнди?

— Это мне Луиза рассказала. Давным-давно, когда меня еще не было на свете, на остров налетел ужасный ураган. Наверное, не только на этот остров. И когда это случилось, Алекс был здесь. — Сэнди наморщила лоб и посмотрела на Алекса: — Ты тогда тоже жил в этом доме?

— Нет, — покачал он головой. — Я приехал сюда по делам и задержался.

«Из-за Доун», — мелькнуло в голове Элиссы.

— Понятно, — кивнула Сэнди. — А потом буря началась так быстро, что ты уже не успевал уехать, правильно?

— Ураганы очень трудно предвидеть, — серьезно ответил ей Алекс. — А тот, о котором ты говоришь, оказался гораздо хуже, чем кто-либо мог предположить.

— Но ты был храбрым и спасал людей — как настоящий герой!

— Я просто помогал, чем мог. — Алекс любовно погладил девочку по щеке.

Со слипающимися веками Сэнди повернулась к матери:

— Луиза рассказала, что одна гостиница обрушилась, и люди не могли выбраться наружу. — Девочка снова зевнула. Она уже совсем засыпала, ее язык заплетался: — Но Алекс… знал, как строятся дома… нашел, как спасти…

Последние слова этой драматической истории перекрыл сонный вздох. Через мгновение Сэнди уже сладко спала. Элисса взглянула на Алекса.

— Это тогда я сказала, что буду ждать тебя? — тихо спросила она. — Когда ты отправился помогать спасателям?

Он кивнул.

— А когда ты вернулся… — Она умолкла, представив себе, каким физически и морально истощенным он должен был чувствовать себя после участия в этом сложном, опасном деле.

Он снова кивнул и протянул ей руку:

— Пойдем, погуляем по пляжу, поговорим.

— Я все никак не могу понять, почему ты тогда отправилась на Корасон, — сказал Алекс.

Они с Элиссой шли по залитому лунным светом пляжу. Он обязательно хотел выяснить, что же все-таки случилось две недели назад в его квартире, но решил зайти издалека.

Элисса остановилась:

— Я же рассказала тебе.

Алекс покачал головой:

— Но ты же не сразу села в самолет, после того как вышла от своего бывшего жениха.

Элисса переминалась с ноги на ногу. Босыми ступнями она чувствовала мягкий песок, еще не успевший остыть после жаркого дня.

— Нет, конечно, — ответила она после короткой паузы.

— Итак, что же случилось?

Она закрыла глаза, глубоко вздохнула и продолжила рассказ:

— Мои мать и отчим были в ярости, когда узнали, что я расторгла помолвку. Мать опасалась, что будет скандал, а отчим был уверен, что я упустила единственную возможность добиться чего-то в жизни. Оба хотели, чтобы я дала Лэйну еще один шанс. Особенно когда он пришел с цветами, чтобы попросить у меня прощения, и обещал всегда хранить мне верность. — Элисса скривилась. — Это выглядело очень убедительно.

— И ты устояла перед искушением простить его.

— Скорее, перед искушением снова поддаться уговорам и забыть о себе, — поправила она Алекса. — Ведь я все еще хотела быть той примерной маленькой девочкой, чтобы все были довольны и никто не был обижен. Я даже согласилась поужинать с ним, но вдруг поняла, что я на самом деле творю и почему. То есть я не знала, как мне избавиться от привычки постоянно всем угождать в ущерб себе. Я просто не чувствовала в себе достаточной силы, чтобы самоутвердиться. И поэтому я убежала.

— А почему именно на Корасон?

— Я читала статью об острове и представляла себе это место совершенным раем.

«Это и был рай, — подумал Алекс. — Рай на земле для нас двоих». Как бы он хотел, чтобы это снова могло повториться.

На некоторое время воцарилась тишина.

— После того как ты снова вернулась домой, — продолжил расспросы Алекс. — Когда ты обнаружила, что беременна, у тебя не возникало мысли, что, возможно, это ребенок от Лэйна?

— Нет, — ответила она.

— А ты не думала о том, чтобы… — У Алекса не поворачивался язык, чтобы произнести это вслух. Он увидел, как Элисса положила руки на живот, и не мог найти слова, чтобы сказать ей, что обязательно был бы рядом, если бы только знал, где она.

— Нет, — твердо сказала Элисса, вдруг заметив, что ее руки будто защищают живот. В ее памяти вдруг проснулись воспоминания о том моменте, когда Сэнди впервые зашевелилась внутри нее. — Мать и отчим оба хотели, чтобы я сделала аборт. Но для меня об этом не могло быть и речи.

— И это несмотря на то, что ты полагала себя забеременевшей во время ничего не значащей ночи, проведенной с незнакомцем?

То, что это предположение, которое она в течение всех этих лет считала верным, не соответствовало действительности, Элисса уже поняла.

— Я хотела моего ребенка, — просто объяснила она.

— И поэтому ты решила уехать из дома?

— Нет, это произошло, после того как снова появился Лэйн и предложил помочь мне «с моей проблемой».

Алекс в сердцах выругался. Элисса горько усмехнулась.

— Знаешь, мать Лэйна очень милая женщина, — продолжала она. — Она была бы в совершенном шоке, если бы узнала о том, что ее сын был готов простить мне мою историю на стороне только потому, что мой отчим обещал ему пост вице-президента в его компании.

В глазах Алекса вспыхнула ярость.

— Это сказал тебе сам Эдвардс?

Увидев Алекса таким грозным, Элисса инстинктивно сделала шаг назад. За последние несколько дней она привыкла видеть его нежным в общении с Сэнди.

— Нет, мой отчим, — ответила она как можно спокойнее.

Алекс заметил, что Элисса отшатнулась, и сразу понял причину ее испуга. Чтобы успокоиться, он сделал несколько глубоких вдохов.

— Давай еще погуляем по пляжу, — предложил он затем.

Через некоторое время Элисса снова остановилась, чтобы оглядеться. Белый песок пляжа. Тихий морской прибой. «Рай, — подумала она, — потерянный рай».

— Ты уверен, что я никогда здесь не была?

Было очевидно, что Элисса страдала. Мучение было нарисовано на ее лице, слышно в ее голосе. Алекс изо всех сил хотел ей помочь, но не знал как.

— Со мной точно нет, — ответил он, проведя рукой по волосам. Он одновременно чувствовал себя растерянным и виноватым. — Ты ведь до сих пор совсем ничего не помнишь, так? Несмотря на то, что мы здесь уже неделю.

— Я постоянно пытаюсь вспомнить. Такое ощущение, что я каждый раз натыкаюсь на стену у меня в голове. Бывают мгновения, когда перед внутренним взором, как в тумане, проплывают обрывки воспоминаний, и мне кажется, что я вот-вот ухвачу какой-то их фрагмент…

— Дежавю, — Алекс описал ее ощущения с помощью того же слова, которое она употребила в отношении его самого еще в день их прибытия на остров. Кажется, что это было так давно!

— И да, и нет. Иногда это ощущение возникает в местах, в которых, как ты подсказываешь, я еще никогда не бывала. А там, где мне все должно быть знакомо, я не чувствую ровным счетом ничего.

— А перед твоим возвращением на Корасон? — хотел он знать. — За все эти годы, что я тебя искал? Тоже — ничего?

Впервые за время их прогулки по берегу моря Элисса помедлила с ответом. Конечно же, что-то было. Тот самый сон. Возбуждающий, полный страсти эротический сон. Но как объяснить это Алексу?

Она опустила глаза и смущенно закусила нижнюю губу, чувствуя, как ее заполняет привычная смесь горячего желания и чувства стыда. И, несмотря на то, что не могло быть сомнений в том, кто тот мужчина из ее снов, она продолжала стыдиться своего собственного поведения.

— Элисса? — Алекс лихорадочно пытался понять, почему она вдруг так переменилась. Она что-то скрывала от него, в этом он был уверен, но что именно? И вдруг ему в голову пришла неожиданная мысль: — Почему ты назвала дочку Александра Доун?

Вопрос Алекса застал Элиссу врасплох.

— Я… я не знаю, — запинаясь, проговорила она, внезапно понимая, что никогда не задумывалась о значении этих двух имен. — Когда меня увозили в больницу, я еще не определилась с именем, ведь все произошло на два месяца раньше срока… Но потом, когда я в первый раз посмотрела на малышку… я сразу поняла, как назову ее. Александра Доун. Сэнди.

— Это все? — Алекс положил руки Элиссе на плечи и почувствовал, как она вздрогнула. Она тотчас повернула голову в сторону, чтобы не сталкиваться с ним взглядом. Однако он взял ее пальцами за подбородок, нежно повернул ее лицо к себе и внимательно посмотрел в ее глаза: — Что еще? Скажи мне, Элисса.

— Иногда мне снится сон, — призналась она, краснея.

— Снится сон? — непонимающе переспросил он.

— Да, один и тот же сон, — кивнула она. — Я вижу его снова и снова. В нем я… с одним мужчиной… мы занимаемся любовью.

Сердце Алекса забилось быстрее.

— Этот мужчина — я?

Элисса сглотнула.

— Думаю, да. Когда я просыпаюсь, я не помню ни его имени, ни как он выглядит. Я помню… — она облизала губы, — только ощущения.

Алекс закрыл глаза, стараясь убедить себя, что он не видит, как маняще блестят ее губы, после того как она провела по ним влажным языком.

— Но это всегда один и тот же мужчина?

— Да.

— И одни и те же ощущения?

— Да.

Он посмотрел ей прямо в глаза:

— И… когда это началось?

Элисса вздохнула, понимая, что теперь должна рассказать ему обо всем.

— Первый раз это случилось примерно через четыре месяца после того, как родилась Сэнди. Была сильная гроза, ужасно грохотал гром, дождь лил как из ведра, завывал ветер.

— Как во время урагана.

Элисса кивнула, почти физически ощущая, как работает голова Алекса. Она не знала, как он отреагирует, когда в его уме, наконец, сложится вся картина. Но она никак не ожидала, что лицо Алекса вдруг густо покраснеет, а затем станет мертвенно-бледным, как у человека, испытавшего сильный шок.

— Сон снится тебе во время грозы, — тихо сказал он, отпуская ее плечи.

— Верно.

— В тот вечер, когда ты была у меня, тоже была гроза, Элисса.

— Я знаю.

— Так, значит, когда я… боже мой, неужели ты тогда спала? — Голос Алекса дрогнул. — Да, так и было, — ответил он сам на свой собственный мучительный вопрос. — Ты спала с открытыми глазами. И когда ты проснулась и поняла, что мы с тобой… — Полными боли глазами он взглянул на нее. — Ты ведь говорила об этом, верно? Все, что ты сказала мне на следующий день в твоей квартире, было правдой. Что ты не знала, что между нами случилось и почему это произошло. Но я… я… о, Элисса!

— Алекс… — начала она было, протянув к нему руку. Но выражение его лица заставило ее осечься и отдернуть руку. На секунду Элиссе показалось, что ее сердце остановилось.

В воздухе повисла тишина.

— Ты была права, что ушла от меня, — мрачно процедил Алекс. — После того что я сделал.

— Нет, дело было в другом.

— Нет, в этом. — Взгляд Алекса медленно изучал ее лицо, словно старался запомнить его навсегда. — Я думаю, сейчас тебе лучше вернуться на виллу.

— Алекс…

— Пожалуйста, Элисса. — В его голосе звучала мольба. — Иди.

Ей больше ничего не оставалось.

Еще задолго до рассвета у Алекса созрело окончательное решение, над которым он раздумывал всю ночь. Он будет продолжать жить в одиночестве, как большую часть своей жизни. Без пощады и поблажек себе самому.

Возможно, когда-нибудь Элисса простит ему то, что он с ней сделал. Потому что она — добрый и великодушный человек.

Но сам себе он никогда этого не простит.

Он заслужил то наказание, которое сам себе назначил. Все, что ему оставалось, это попытаться хоть как-то смягчить ту боль, которую он причинил Элиссе.

Вскоре после того, как взошло солнце, он постучался к ней в дверь. Он знал, что она не спит, так как свет в ее комнате горел всю ночь, и только что он видел, как ее силуэт скользнул за занавесками.

Она сразу открыла дверь, будто ждала его.

— Алекс! — воскликнула она громким шепотом. — Я так волновалась.

Под ее глазами темнели крути. Несмотря на легкий загар, покрывший ее кожу за проведенные на острове дни, ее лицо было очень бледным.

— Со мной все хорошо, — прошептал он в ответ, чтобы не разбудить дочку, которая, как он только что убедился, мирно спала в комнате напротив. — Можно войти?

— Да, конечно. — Ее голос слегка дрожал, а жесты выдавали, что она нервничает. — Нам нужно поговорить.

— Мы уже достаточно говорили, Элисса.

— Зачем же ты тогда пришел? — спросила она, когда он закрыл за собой дверь. Элисса беспокойно окинула взглядом комнату. Она не могла избавиться от ощущения, что вокруг нее взгромоздились препятствия. Ей хотелось преодолеть их, разрушить, пробить, чтобы прорваться к скрытому за толстой броней сердцу Александра Морана. Этого ей хотелось больше всего на свете.

— Я пришел сказать тебе, что вы с Сэнди вольны возвращаться в Нью-Йорк.

Элисса побледнела еще сильнее.

Что ж, он ошибался и во многих других вещах.

— Что? — с трудом произнесла она.

Он повторил свои слова и добавил:

— Сегодня самолета не будет, но завтра вы уже сможете улететь.

— Но мы же всего неделю здесь. Ты же говорил — две…

— Я много всего говорил и теперь сожалею о многом из сказанного.

Элисса скрестила руки на груди:

— Значит, ты не хочешь, чтобы мы оставались здесь дольше?

— Я вынудил тебя поехать на Корасон, Элисса! — напомнил он, не отвечая на ее вопрос. Его собственные желания не играли сейчас никакой роли. — Ты никогда не вернулась бы сюда, если бы я не угрожал тебе тем, что отниму у тебя Сэнди. Ты, наверное, вряд ли вообще согласилась бы подходить ко мне близко…

— Я тогда как раз собиралась идти назад в твою квартиру, Алекс! — резко прервала Элисса и сделала шаг в его сторону.

Он, похоже, не понимал смысла ее слов.

— Покинуть тебя после той ночи любви было неправильным, — настойчиво объясняла она. — Это было трусливо с моей стороны, и я это знаю. Если быть честной, я поняла это еще неделю назад.

— Нет, ты была права. Ведь я тебя вынудил…

— Ты меня не вынуждал! — горячо возразила она. Затем сделала глубокий вдох, чтобы немного успокоиться, и тихо, но так же уверенно добавила: — Алекс, ты не вынуждал меня спать с тобой.

На какой-то миг чувство вины, которое мучило Алекса, стало слабее. И сразу вернулось с еще большей тяжестью.

— В конце концов, я просто использовал тебя в ту ночь в моей квартире, — твердо сказал он. — Я знал, что что-то не так. В глубине души я точно это знал. Но в тот момент, когда я назвал твое имя и ты обернулась… — Он остановился, борясь с воспоминанием, которое причиняло ему боль. — Я так сильно захотел тебя, что все остальное перестало существовать.

Элиссе показалось, что она задыхается. Он называл ее «Доун». Снова и снова. Потому что ему была нужна Доун, а вовсе не она.

— И, наконец, чтобы заставить тебя приехать сюда, я просто использовал твою любовь к Сэнди.

— Алекс…

— Я не имею права делать тебя заложницей моих воспоминаний, Элисса. Я пойман собственным прошлым. А ты должна быть свободной, чтобы жить ради будущего. Поэтому отправляйся в Нью-Йорк. Обещаю, что оставлю вас с Сэнди в покое и, уж конечно, не буду заявлять о своих родительских правах. Конечно, я был бы рад время от времени видеться с моей дочерью, если бы ты разрешила, пусть она никогда не узнала бы о том, что я — ее отец. Может, так я мог бы сохранить с ней отношения просто как «Алекс». Даю тебе слово, что не попрошу о большем.

Он умолк на мгновение, часто моргая. Затем он продолжил:

— Вчера вечером ты сказала, что доверяешь мне в том, что касается Сэнди. Это… все еще в силе?

Элисса коротко кивнула. Она не могла говорить. И если бы она открыла рот, то обязательно закричала бы, так сильно болела ее душа.

— Я благодарю тебя за это.

Она снова кивнула, сжав губу зубами.

Алекс нежно провел пальцем по ее щеке.

— Радуйся, что ты не помнишь о том, что между нами было, Элисса, — тихо сказал он.