Собирай меня по осколкам

Глава 32 - Тимур

Утром мы устроили забастовку. Потому что эту шнягу есть, откровенно говоря, невозможно. Да и медсестра знатно достала: ночью уснула на страже, храпу было на всю палату. Меня так и подначивало разбудить тетку. Но она во сне хотя бы не бубнит.

Короче когда все встали, вернее когда нас разбудили, в коридоре уже стоял запах чего-то вонючего. Мы переглянулись, согласовали план действий и начали операцию «икс». Дед раздобыл швабру в соседней палате, чтобы подпереть дверь. Конечно, врачам не особо понравились наши игры. Злющая тетка в белом халате позвала бигбосса: высокого тучного мужичка, он пару раз захаживал до этого. Вместе они начали стучать в дверь и требовать немедленно, открыть. Мы в свою очередь требовали нормальной еды. Я еще пригрозил, что отправлю блогерам знакомым фотки хавчика, а может и на экспертизу. Пусть пробуют для начала отраву свою не сленную и не сладкую.

Однако договориться не получилось: на деда надавили – вызвали жену. Пришлось открыть дверь и выслушать целый этаж нравоучений. В наказание всем вкололи болящий витамин Б или какой-то там, и отключили телек. Ну и пофиг. Меня это подобие говорящего ящика не особо интересовало. Зато дедок расстроилась. Там то ли футбол должен был сегодня идти, то ли что-то еще интересное.

В обед звонила мама. Обиделась, что я не уделяю ей внимания, не приезжаю. Знала бы она, как мучится ее сынок, сама бы приехала. Но я решил не говорить, не надо нервы теребить. Сказал, учеба, работа, позже заявлюсь. После дернули с Израиля. Шеф заливался соловьем про какую-то крутую конференцию образовательную, где соберутся очень толковые ребята. Неплохо было бы и мне там блеснуть. Конференция будет проходить пятого января, через полторы недели. Фирма даже готова купить билеты, гостиницу оплатить. В общем, уговаривали часа два. Я и согласился. Три дня погоды не сделают, а полезности реально много.

Ближе к четырем заявилась молодая медсестра, новенькая судя по всему. Симпатичная, улыбчивая, короче деду понравилась. А ей приглянулся Кирюха, мой ровесник. Она то и дело какие-то вопросы ему задавала, ну а мы в свою очередь подкидывали шуточки. В итоге Кирилл обиделся, а медсестра ушла. Мужской коллектив между собой впал в споры, я же свинтил по-тихому в коридор. Думал Маше набрать, все-таки почти четыре. Ее опять где-то носит. Такими темпами не пустят, грымза на страже сидит, во все глаза глядит.

- Куда? – прорычала цербер, строго разглядывая меня.

- В туалете, хотите со мной?

- В плате вам на что туалет? И вообще налево иди.

- Налево не хожу, в любовники не записываюсь, - усмехнулся и шмыгнул вниз по лестнице. Чувствовал я себя в разы лучше, синяки на теле остались, правда, спалось ночами плохо. Особенно когда дело касалось переворотов с бока на бок. Но все это ерунда. И не такое проходили.

На первом этаже свернул в коридор, куда привозили по скорой. Пустой, тихий, в синих тонах. Прошел мимо нескольких дверей, а возле одной, которая была открыта, присел на лавку. Глянул внутрь, темно. Отлично. Здесь можно хоть поговорить без свободных ушей. И только я планировал набрать Машу, как она сама позвонила.

- Ты чувствуешь что ли? – спросил, усмехнувшись совпадениям.

- Меня не пускают. Так что не судьба… - грустным голосом произнесла Уварова.

- Я на первом этаже в коридоре, куда привозят пострадавших. Заходи сюда, людей нет, этой мигеры тоже.

- Мигеры?

- Потом объясню. Давай, двигай ко мне.

Я скинул вызов и принялся ждать. Потом поднялся и подошел к дальнему окну. Оглядел себя в отражение, видок стремный. Пригладил волосы, поправил челку. Но эти треники из СССР и майка – лучшего наряда для свидания не сыскать. Идеальный сюжетец для тиктока.

Плюнул и вернулся на лавку. В конце концов, фейс не особо пострадал, а накаченные руки видны из-за коротких рукавов. Ладно, я очень даже ничего. Любите меня любым как говорится. Хотя черт. Эти треники…

Минут через пять послышались шаги. Я чуть наклонился, и заметила женскую тень. Затем тень стала ближе, представляя передо мной Машу во всем реальном естестве. Она махнула рукой, улыбнулась. Расстегнула куртку на ходу, быстро сокращая расстояние между нами. На ней было черное платье, облегающее тоненькую талию и узкие бедра. Выше колен. Чертовски выше. Колготки телесного цвета и черные сапожки на танкетке. Волосы распущены, губы переливаются от блеска.

Если девушки одеваются вот так не на свидания, то я вообще не разбираюсь в женских тараканах.

- Привет, - поздоровалась Маша, усаживаясь рядом. Сложила аккуратно куртку на соседний стул, туда же скинула рюкзак. Мой взгляд упал на ее ноги, коснуться бы их, провести вверх, сжимая… ох! Фантазии.

- Соблазнять меня пришла? – я смотрел на нее и думал, до чего красивая. Глаз не оторвать. Упала на мою грешную голову, замок повесила и никого не подпускает.

- Тогда я бы пришла в халате, - она насмешливо глянула, намекая на проклятые треники и майку в клетку.

- Как там, на воле? – решил перевести тему. Эти игры во флирт доведут до того, что мне захочется ее поцеловать. Хотя, что уж там, итак, хочется. У Маши щечки еще такие розовенькие, видимо от мороза.

- Холодно. Снег идет. Каждый день идет. Это ты пожелал?

- Почему?

- Ну ты же… - она запнулась, смущенно опуская ресницы. Свела руки перед собой, а потом вдруг подскочила и побрела к подоконнику в дальнем темном углу. Я тоже поднялся. Забавно все-таки находится в больнице, смотреть на худенькие плечи Уваровой. Пару месяцев назад я бы не поверил, что буду стоять настолько близко к своей ненормальной девчонке. Странная все-таки штука судьба. Интересно, мы сами вершим ее или кто-то сверху управляет.

Я приблизился к Маше. Потом сделал шаг и еще один. Чуть наклонился, вдыхая давно знакомый запах. Она всегда пахла летними ягодами: сладкими, порой кисленькими, но безумно вкусными.

- Луна красивая сегодня, - произнес практически ей на ушко.

- Зима вообще напоминает сказку, когда снег лежит. – Почти неслышно ответила Уварова, продолжая стоять ко мне спиной.

- Ты еще злишься на меня? – спросил тихо, продолжая вдыхать ее запах, разглядывая каждый сантиметр тела. Маша скрестила руки на груди, а я вдруг перестал себя контролировать: коснулся пальцем ее плеча. Прошелся вниз, до локтя, легонько, едва дотрагиваясь ткани платья.

- Тимур, - голос Маши меня опьянял, дурманил. В груди что-то щелкнуло, и сделалось тепло. Наверное, это звезды зажглись.

- Маш, - прошептал, опыляя своим дыханием ее шею. Она выпрямилась, а я вновь коснулся пальцем ее плеч, теперь уже обоих.

- Что ты… - не сопротивлялась, просто спрашивала, давала мне шанс. Уверен, мы оба хотели этого. Сердце у меня разрывалось от одной мысли, что я стою рядом с Машей, что могу трогать ее. Дыхание перехватывало, казалось, все рецепторы притупились, кроме тактильных. Мне безумно не хватало этого ощущения: быть рядом с ней, с девушкой, от которой срывает крышу и ломаются тормоза.

- Маш, - смокал ее имя, какое же оно оказывается космическое.

- Тимур, - она резко повернулась, посмотрела на меня снизу вверх. Глаза ее переливались огоньками, смотрели прямо в душу, которую я умело прячу ото всех. Пару секунд тонул в этом взгляде, потом скользнул к губам: алым, пухлым и очень сочным. Она тоже не отрывал глаз от меня, и тоже смотрела на мои губы.

- Эй, ненормальная, не ругайся потом, ладно? – предупредил, не в силах больше выдержать напряжение, которое творилось между нами. Я хотел ее, черт возьми. Уверен, она тоже хотела меня.

- Чт… - но договорить Маше было не суждено. Пуля на вылет и дикое желание сорвалось во все тяжкие: я наклонился, обхватил ее за шею и прильнул к губам. Жадно, страстно. Это был пожар, идущий из моей души. Упоительный, яркий, и бесконтрольный. Он не должен был никогда закончиться.

Это был поцелуй со вкусом тоски, разделяющей нас почти три года. Поцелуй со вкусом ее помады, которую я должен был забыть, но почему-то до сих пор помню. Поцелуй ненависти и боли. Я отчетливо чувствовал, как она меня ненавидела. Поцелуй моих внутренних страданий без нее.

Поцелуй пламени и льда.

Возбуждающий до искр в глазах.

Я перестал себя контролировать. Обхватил Машу вокруг талии, резко дернул на себя, прижимая ближе. Хотелось ее тепла, ее тела. Она обвила мою шею, скользнув к волосам. Я развернул Машу, и направил в сторону коридора, продолжая скользить по телу, сминая ткань платья, не зная запретов. Яркие ощущения простреливали, а мои пальцы нагло гуляли там, где давно не были: ее бедра, плечи, грудь.

В какой-то момент мы оказались возле тех самых открытых дверей. Я приоткрыл глаза лишь на секунду, чтобы понять, где находимся. А потом снова вспышка: подхватил Машу на руки, занося в комнату, куда привозят раненых и больных. Хотя сейчас мы тоже были больны – друг другом.

Захлебывались в чувствах, тонули в любви, от которой нет лекарств, и над которой время не властно. Я жадно срывал с губ Маши поцелуи, она в ответ иногда прикусывала меня, но не отпускала, словно боялась, что если отпустит, мы больше никогда не соприкоснемся.

В комнате я уложил ее на кушетку, а потом накрыл собой. Как же чертовски круто она целуется, как вкусно пахнет, как громко бьется ее сердце. У меня рвало крышу от одного осознания, что мы творим.

Не сдерживаясь в желаниях, я скользнул рукой под ткань платья, а потом и вовсе задрал его, упираясь своим возбужденным телом. Мы могли бы сойти с ума, могли бы стать единым целым. Но незнакомый женский голос неожиданно прервал.

- Да что вы себе! – завопила женщина. Маша тут же отпрянула от моих губ. Тяжело дышала, смотрела с секунду другую на меня, а когда сообразила, что к чему, резко оттолкнула. Я чуть на пол не свалился, чудом удержал равновесие.

- Как не стыдно! Это же больница! – на весь коридор причитала тетка в белом халате. Маша подскочила из горизонтального положения, быстро поправила платье, опустила голову, видимо сгорая от стыда. Я же присел на кушетке, провел рукой по лицу, проклиная дуру медсестру. Ну, неужели нельзя было пройти мимо. Серьезно! Они что сексом никогда не занимаются.

- Девушка! А вы! Да как же! Где главрач! Наталья Андреевна! – звала на подмогу женщина.

- Простите, - смущенно выдала Маша, и не глядя на меня, шмыгнула из палаты. Я тоже подскочил, думал, пойду за ней, но тетка загородила проход. Она еще в два раза шире, шкаф ходячий.

- Дайте пройти, мадам! – затребовал громко.

- Ага, да конечно! Как вам не стыдно!

- Отойдете или подвинуть вас? – крикнул раздраженно. Уварова точно сейчас сбежит, я ее знаю. Она и без таких засадных ситуаций деру делает.

- Хам! Таких как вы в больницу даже брать нельзя! Стыдоба! Кто ваш врач?

- Это моя жена! – не выдержал, повышая голос. – С чего мне должно быть стыдно? Отойди, тетя! – прорычал. Она качнула головой, но все же сделала шаг в сторону. Ноздри ее раздувались так, что казалось, оттуда скоро пули вылетят.

Я выбежал в коридор, однако ни Маше, ни ее вещей уже не было. Твою ж! Пошел к выходу, переходя на бег. Вытащил из кармана мобильный, начал звонить. А в ответ мне бесконечные гудки. Выскочил на улицу, впервые за несколько дней, между прочим. Огляделся, выругался матом, да только не помогло.

Снова набрал. Недоступен абонент, сказал женский голос. Черт. Очередное пошел нахер случилось. Да за что!