Соблазн судьбы

Глава 35

Мы смотрели, как Дерево-старец двигалось, и вся земля едва заметно сотрясалась, покрываясь молодым подлеском. Я повернулась, чтобы взглянуть на Дану, та смотрела глазами полными слез. Олень взирал на меня, а я чувствовала его спокойствие и гадала, ощущает ли он мою тревогу и пытается ли как-то меня успокоить.

— Это его выбор и его время близилось к концу, богиня. — Его голос наполнил мое сознание и вместе с голосом ко мне пришло спокойствие. Я знала, что оно не принадлежало мне.

— Скажи мне, дитя, что ты собираешься делать с теми, кто причинил вред нашему миру?

— Cобираюсь убить каждого, — ответила я.

— Насилие не всегда лучший ответ, маленькая богиня. Возможно, им всего лишь нужен толчок в нужную сторону, — сказал он.

— Они — чистой воды зло, — промолвила я твердо вслух.

— Зло не рождается, оно создается. Найди причину, почему они стали такими, и ты сможешь найти их успокоение, и свое в том числе.

— Они собирались разрезать меня и достать детей. Они отравили эту землю и пытаются убить мой народ. А еще они вызвали хаос в мире людей. Они с дьявольским упорством пытаются уничтожить нас.

— Ты считаешь, что их нельзя не простить, не спасти?

— Нет, — ответила я честно, — Я считаю тот, кто объят злом уже не может быть спасен. Они чувствуют себя отвергнутыми этим миром, и теперь Орда прижмет их к груди в гостеприимных объятиях. В любом случае, они напали на нас, потому что Райдер — Король и сильнейший правитель. Нет, боюсь, их нельзя ни простить, ни спасти, потому что они сами этого не хотят. Они хотят истребить нас, и я не уверена, что еще помнят почему. Они в отличие от фейри не бессмертны. Тем, кто творит зло требуется много времени, чтобы найти успокоение. А у тех, кто борется, нет веских причин искать успокоение, потому что их никто не отвергает. Некоторое зло находится слишком глубоко, чтобы его изменить или спасти.

— Ты очень мудрая, но исцеление мира — только начало и война не то чего я желаю этому миру. Мы прячемся в тени себя, чтобы избежать войны и так продолжаться не может. Хорошенько обдумай все, богиня, прежде чем ты принесешь в этот мир войну.

— Она справедлива, Белый Олень. Те люди, что нападали на моих детей, были ведомы богом, который пытался разрушить мои творения. Я обдумала много способов его остановить, но в этом Синтия права. Они никогда не остановятся. Даже если мы выиграем войну, мы никогда не убьем их всех. Но мы может откинуть их назад, и не дать причинить вред этому миру, — тихо добавила Дану.

Не знала, что она была в моей голове. Я повернулась и посмотрела на нее с грустной улыбкой. Я не ожидала этого от нее. Ей придется стоять в стороне, в то время как мы будем безжалостно убивать часть ее творения. Она считала всех фейри своими детьми, поэтому для нее это будет сильный удар.

Эти маги были подкидышами, детьми фейри, рожденными от людей, или низшими фейри.

— Они все мои дети, Синтия, но иногда даже дети не могут быть спасены. Не важно как сильно ты бы хотела, чтобы было иначе.

Я уже хотела ответить, но раздался громкий грохот справа. Я повернулась и с ужасом увидела, как Дерево-старец упало как подкошенное.

Я проглотила крик, что чуть было, не вырвался. Дерево-старец было верно своему слову и там где до этого стояло величественное дерево, теперь была горстка коры и древесины.

— Мы должны подвинуть его и приложить кору к рябиновому Древу, — сказала Дану тихо и подошла к остаткам дерева, — Синтия, для начала ты должна благословить землю.

— И как мне это сделать? — спросила я и стала ждать.

— Нам нужна твоя кровь, — сказал Олень, — Используй священный кинжал и дай своей крови течь по землям, которыми ты теперь правишь. Как только мир тебя примет, ты сможешь лучше приспособиться к его нуждам. А это боль. Если бы ты была в гармонии с ним, когда великому рябиновому Древу нанесли вред, ты бы почувствовала это. Земля требует от тебя жертву, — тихо сказал он, и я почувствовала, как меня снова окатило спокойствие.

— Жертву, — прошептала я и почувствовала, как учащенно забилось сердце, — Только не мои дети, — сказала я торопливо, — Лучше я, — прошептала я, — Только не мои дети.

— Ты меня неправильно поняла. Ты — богиня, а они очень редко истекают кровью. А когда такое происходит, то считается жертвой.

Я протянула руку и Дану наколдовала клинок. Я приняла его и подошла ближе ко льду, который покрывал землю, а затем порезала до боли глубоко ладонь.

Дану забрала нож, а я позволила крови стекать с пальцев и впитываться в замороженную землю.

— Произнеси следующее, — прошептала Дану. — Я твоя богиня и о том прошу.

Я говорила тихо, следуя ее наставлениям, повторяя то, что произносила она.

— Молю тебя принять мою волю, принять мою жертву. Я обещаю защищать тебя как никогда и удерживать других от пятнания того, что когда-то было таким чистым.

Я выдохнула и продолжила.

— С этого дня я становлюсь твоей богиней, богиней земель Фейри. С этого дня я становлюсь твоим защитником, а ты — моим.

Я подождала и когда Дану не сказала больше ни слова, также попросила от себя.

— Я обещаю избавить тебя от болезни, насланной на тебя магами. Я обещаю защищать и делать все от меня зависящее для тебя и людей, которые зависят от тебя. Пожалуйста, прислушайся к моему зову и прими то, что я люблю тебя.

— Прекрасно сказано, — сказал Райдер и прищурился глядя на мою руку.

— Очень надеюсь, — ответила я, встала на колени и положила раскрытую ладонь на замерзшую землю. Я вздрогнула, когда почувствовала, как зыбь прошла по всему моему телу и так же как внезапно она появилась, прошла.

— Свершилось, — сообщила Дану и наградила меня легкой улыбкой.

Я посмотрела вверх на больное Древо и начала молиться, чтобы кора Дерева-старца помогла. Не удивительно, что фейри так лелеяли Древние деревья. Это была красивая древняя рябина, которая, как я откуда-то знала, была самым первым существом, которое появилось в этом мире.

Дану создала это Древо, а затем и людей вокруг. Существа, которые жили до фейри также, как и сами фейри, что объясняет, почему мы связаны с древом, а оно с нами.

— Ты знаешь об этом, потому что земля тебя приняла, — сказал Олень, снова склонив голову, — Будь благословенна, богиня. Зови меня, если будет нужно.

Я замерла, когда Райдер начал оборачивать мою руку в мягкий шелк, на удивление приятный на поврежденной плоти. Мы вместе подошли к нашим малышам, убаюканным в руках их дядей.

Тут же, приблизился Элиас и посмотрел на меня со смесью удивления и подозрения.

— Это был обычай богов, принцесса, — прошептал он.

Мы с Райдером хранили молчание.

— Мало кто может заявить, что видел Белого Оленя, еще реже он появлялся в час надобности. Два чуда в один день, — тихо произнес он, — мне бы хотелось знать будет ли этого достаточно, что бы также спасти ваших малышей.

— Ты должен пойти и помочь с лесом, — сказал Райдер и прищурил глаза, глядя на брата, — Мой дедушка, первый Король Орды, был одним из немногих, кто видел Оленя. Он видел его в ночь первой Дикой Охоты, и так он стал символом самого священного животного, — Взгляд Райдера скользнул ко мне, а легкое подергивание его губ, напоминало такт моего сердца.

— У меня много секретов, Элиас, и некоторые из них должны оставаться таковыми, пока я не пожелаю их открыть. В этой войне нам нужны любые преимущества, — тихо сказала я, надеясь, что он меня понял.

— Ты можешь мне доверять, я сохраню твои секреты, — пообещал он, низко поклонился, а затем поднял голову, на губах играла самодовольная улыбка. — Жить с богами дает свои преимущества.

Я наблюдала, как он уходит.

— Думаешь, с ним будут проблемы? — спросил Райдер, и я посмотрела ему в глаза.

— Будем надеяться, что нет.

Мы смотрели в немом уважении, как был оттеснен лес, и появилось небольшое пространство перед рябиновым Древом, Савлиан бросил факел, и мы наблюдали с тихой надеждой.

Сначала ничего не помогало, но пока мы наблюдали, земля начала оттаивать, и мох снова стал насыщенного изумрудно-зеленого цвета.

— Помогает, — прошептала я сквозь слезы. — Райдер, помогает, — повторила я немного громче.