Соблазнить за 13 дней

Глава 11 День седьмой или так уж вышло

– Лерка, просыпайся, – слышу сквозь сон голос подруги.

Открывать глаза совсем не хочется, но вспомнив, что сегодня будний день и нам нужно идти в университет, с трудом раскрываю один глаз.

Я не дома. По обстановке комнаты, понимаю, что у Полины. Как я здесь оказалась? Почему не поехала домой? Напрягаю извилины и вспоминаю, почему не поехала к себе. Не хотела, чтобы Игорь увидел меня в том ужасном состоянии. Я была словно побитый щенок. Посреди ночи в слезах я приехала к Полинке. Она не стала ни о чём меня спрашивать, напоила горячим чаем и уложила спать.

Сажусь, облокотившись спиной на подушку, полуоткрытыми глазами замечаю подруг. Они присаживаются около меня по обе стороны кровати. Обеспокоенно переглядываются между собой.

– Он…? – тихо спрашивает Зоя.

– Нет, – поняв её без слов, отвечаю я.

– Но он попытался, – не сдается рыжая подруга, внимательно рассматривая меня.

– Я не хочу об этом говорить, – даже вспоминать противно. – Наша история с Павлом вчера закончилась. Теперь он для меня лишь партнёр по танцам.

Зоя не отводит взгляда от меня, а Полина нервно покусывает нижнюю губу.

– У тебя засос на шее, – говорит Зоя, протягивая мне маленькое зеркальце.

– Блин, – смотрю на фиолетовый ужас на шее. – Как я домой сейчас поеду.

– У тебя на телефоне тридцать восемь пропущенных от Игоря, – Полина подаёт мой сотовый, на котором я отключила звук после разговора с Аллочкой. – Позвонишь ему?

– Нет, – я всё ещё зла на него. Если его любовница не рассказала ему о моём звонке, то это не мои проблемы. Нечего оставлять свой гаджет у сомнительных дамочек. Покидаю тёплую кровать. – Сколько сегодня пар?

– Три. На первой зачёт по микроэкономике.

– Чёрт, я не готова, – вздыхаю я.

Экран телефона мигает, опять Панфилов. Около минуты он не сбрасывает вызов, а я смотрю на его фото. Не хочу с ним разговаривать. Он сразу начнёт наезжать, почти сорок пропущенных звонков накалили его до предела, а я не готова оправдываться.

– Пропускать нельзя, – говорит Зоя. – Иначе ты не получишь допуск к сессии.

– Я пойду, обязательно. Конспекты есть?

Полина даёт свою тетрадь.

– Верну на паре. Мне нужно домой, переодеться.

После утренних процедур, перед зеркалом тщательно замазываю синяк на шее тональным кремом.

– Может, тебе водолазку дать? – спрашивает Полина, смотря на моё отражение в зеркале. – Игорь заметит.

– А Игорь мне что, муж? – раздражённо произношу я. – Я перед ним оправдываться не обязана.

Пальцами ощупываю шею. Павел постарался, синяк невозможно замазать. А зачем его прятать? Беру влажную салфетку и стираю тоналку. – Пусть Игорь Николаевич Панфилов видит, что он не единственный в моей жизни мужчина.

– Я думаю сейчас не тот случай, когда нужно накалять ситуацию, – обеспокоенно говорит Зоя, протягивая мне тюбик с тональной основой. А Полина достаёт из комода кофточку с высокой горловиной.

Целую обеих по очереди в щёки в знак благодарности, но предложенные ими варианты игнорирую.

– Увидимся в университете.

***

Прошлой ночью…

– Останешься? – Алла льнёт ко мне всем телом, намекая на «десерт» после ужина.

– Не сегодня, – из столовой мы переместились на удобный диванчик в центре её огромной гостиной.

– Дело в Валерии? – она внимательно смотрит в мои глаза, будто пытается подловить меня.

Мне не нравится её взгляд. Он приобрёл собственнический оттенок. А меня вполне устраивали лёгкие и не обязывающие отношения.

– Дело в работе, – я убираю свою руку с её плеч. – Появились дела, которые требуют незамедлительного решения.

– Жаль, – кончиком указательного пальчика она выписывает круги на моей груди. – Я хотела сделать тебе массаж перед сном.

– Массаж – звучит заманчиво, – позволяю её губкам порхать по моему лицу, – но мне правда нужно отправить утром разнарядку на производство, иначе завод встанет.

– Что ж придётся провести одинокий вечер у телевизора с бокалом вина, – женские ласки прекращаются. Алла отсаживается от меня на небольшое расстояние.

– Налить?

– Да. Не люблю это делать себе сама. Только здесь нет спиртного, нужно спуститься в винный погреб. Сходишь?

– Конечно, – отличный повод увеличить дистанцию между нами.

Найдя в погребе тот сорт вина, который мы пили за ужином, поднимаюсь наверх. Алла всё так же сидит на диване, как королева. Осанка прямая, нога на ноге. Один туфелек на огромной шпильке соскользнул с ножки, и валяется на ковре. Алла улыбается мне, крутя в своих пальчиках мой телефон.

– Мне кто – то звонил? – спрашиваю, забирая гаджет.

– Нет, – пряча от меня взгляд, отвечает она.

Быстро встаёт со своего места, снимает второй туфель, и босиком уходит на кухню, откуда возвращается со штопором и бокалом.

– Алл, почему ты нервничаешь? – мимика и жесты стали более резкими.

– Тебе показалось, – подаёт мне штопор. – Открывай бутылку.

Домой я возвращаюсь около восьми вечера. Сразу спешу в кабинет. Звонки, письма, решение поставленных задач отключают меня на четыре часа. Ближе к полуночи я выбираюсь из кабинета. Устало плетусь к себе. Но, поднявшись на второй этаж, почему-то иду в противоположном направлении. Останавливаюсь перед дверью в её комнату. Рука сама тянется к ручке. Тихонько приоткрываю дверь, намереваясь только взглянуть на спящую девушку. Но вот не задача. Девушки нет в постели. Распахиваю дверь шире, включаю свет. Комната пуста.

– Вот же зараза, – шиплю, доставая из кармана брюк сотовый.

Набираю её номер. Гудки идут, но она не отвечает. Упрямая девчонка. Что она опять выдумала, чтобы я, наконец, поседел? Быстро спускаюсь в гостиную.

Звонки Катерине и Владимиру не дают мне никакой информации, кроме того, что уехала она на такси.

Звоню в полицейские участки, больницы… морги, параллельно набираю ей. А дальше ночь становится для меня воплощением отвратительного психологического триллера.

На наручных часах почти семь утра. Словно на автопилоте иду на кухню. Варю убойную порцию кофе. Меня немного потряхивает от напряжения и недосыпа. Ненавижу неизвестность. Я привык, что у меня всё под контролем. Не могу стоять или сидеть, хожу от одной стены к другой, затем подхожу к окну. И заново начинаю свой маршрут. Мне кажется, что если она сейчас войдёт, я молча сверну ей шею. Не буду выяснять, где она пропадала, почему не отвечала на многочисленные звонки. Просто задушу. Я даже сам приду с повинной, готов понести наказание. Моя выдержка дала трещину после сегодняшней ночи.

В тишине громко раздаётся телефонный звонок. Спешу в гостиную, телефон я оставил в кресле. Не она.

– Доброе утро, Стас, – приветствую друга, стараясь не выдать своего нервозного состояния. – Что-то случилось? У тебя же пять утра, чего не спишь?

– Не спится. Лерка из головы не выходит, будто случилось с ней что – то плохое, – вот его предчувствий мне не хватало, меня и так бомбит от неизвестности. – Дозвониться ей не могу. Она дома? Если спит, разбуди, пожалуйста. Голос хочу её услышать.

Это пипец какой-то!

– Она…

Что она? Ответить, что она в душе. Через сколько перезвонит её отец в этом случае? И что мне говорить потом? Если сказать, что ночует у подруг, не факт, что он не позвонит им. Валерия, твою мать, живо домой!

Входная дверь открывается и в дом входит пропажа вчерашнего дня и ночи. Босая, на носочках пробирается к лестнице, держа туфельки на каблуках в руках. Если бы не её отец на другом конце провода, я бы приступил к реализации плана. Меня потряхивает от возмущения.

– Передаю трубку, – громко говорю я.

Девушка вздрагивает и разворачивается. Опускает руки, туфли падают на пол. Испугалась. Правильно делаешь, детка, бойся меня. Мой взгляд тебе не обещает ничего хорошего, расправа впереди. Протягиваю трубку.

– Папа хочет с тобой поговорить, – поясняю ей.

– Доброе утро, папуль, – щебечет она, отходя на безопасное расстояние от меня. – Телефон? Я на тренировке вчера звук отключала, видимо забыла включить. Ты звонил? Прости, не видела.

Девушка хочет смыться вместе с трубкой наверх, но я преграждаю ей путь, показывая, что разговора нам не избежать. Пока она заговаривает уши отцу, оглядываю её с ног до головы. Коротенькое платьице привлекает моё внимание. Мне кажется, что на груди оно немного разорвано, присматриваюсь. Следя за моим взглядом, девушка быстро ориентируется и закрывает это место рукой.

– Пап, я обещаю, что больше подобного не произойдёт. Буду внимательна.

Она встаёт полубоком ко мне и я замечаю… Сделав широкий шаг к ней, отвожу прядь волос за спину, несмотря на её гневный взгляд, брошенный на меня. Засос на шее! Засос! Так вот ты как ночь провела? А я… Идиот!

Разговаривая по моему телефону с отцом, она что-то быстро пишет в своём смартфоне. Любовнику докладывает, что добралась. Жаль, что она не моя дочь. Есть огромное желание пройтись ремнём по её заднице.

– Как у тебя дела? Заключил контракт? – всовывает в мою руку свой телефон. Непонимающе смотрю на неё. Зачем? Она взглядом показывает на гаджет.

– Пока папуль. Звони чаще, я очень скучаю. Пока.

– Что это значит? – указываю на список звонков в её телефоне.

– Я звонила тебе, чтобы предупредить, что не буду ночевать. Трубку взяла Алла. Вот смотри, исходящий вызов, продолжительностью тридцать четыре секунды. Я так понимаю, она тебя не предупредила.

– Нет, – тушуюсь от сказанного ею. Не понимаю, зачем Алла так поступила.

– Я могу пойти в спальню? – она хочет забрать свой телефон, но я перехватываю её за запястье.

– Нет. То, что ты позвонила и якобы кого-то предупредила, ничего не значит. Мы договаривались, что ты ночуешь дома. Всегда.

– Так уж вышло, – нагло зыркает она в мои глаза.

Так вышло?! Да ты попутала, девочка!

– Из-за твоей выходки я не спал всю ночь. А через час мне нужно быть на заводе и провести совещание, на повестке которого восемь важных вопросов. А я нихрена не готов потому, что всю ночь висел на телефоне и колесил по городу в твоих поисках, – перехватываю её за локоть, тяну на себя.

– Мне больно, – пищит она.

– Это хорошо. Это значит, что ты жива. И этот факт меня очень радует.

– Игорь.

– Вижу, ты отлично провела ночь.

– Что если так? – с вызовом, но дрожащим голосом произносит она, ещё и носик свой вверх вздернула.

– Не хочешь спросить у меня, как я её провёл?

– Нет, пусти…

– А я расскажу. Я ездил в морг на опознание, – глаза девушки расширяются от шока, она перестает вырываться. – Поступила к ним в половине третьего по описанию похожая девица, без документов. Ты хоть понимаешь, что я пережил в тот момент, когда с её лица снимали простыню? А в семнадцатую больницу в три сорок восемь поступила девушка после аварии. И её я тоже посетил. Знаешь, реанимация не то место, где я хотел бы побывать, но мне пришлось! Её лицо было изуродовано, и опознать сходу не представлялось возможным. Я просидел в коридоре около часа, пока не появились её родители с медицинской картой. И мне внятно не объяснили, что она – это не ты. Я ничего не соображал в тот момент! – я не просто кричу, я ору на неё сейчас. – А в восьмую в пять пятнадцать привезли девушку после попытки суицида, сиганула с моста. И её я тоже лицезрел. Уж очень на тебя была похожа по описанию в полицейской сводке, – сверлю взглядом засос на её шее. – А ты…

– Игорь, пусти. Я не специально… Так вышло…

Резко разжимаю пальцы.

– Очень надеюсь, что ты предохранялась.

Выхожу из дома, громко хлопнув дверью.

Пигалица. Весь мозг мне чайной ложкой выела.

Какой сегодня день? Седьмой. Неделя. Прошла только неделя.

Интересно, я переживу эти тринадцать дней?

***

– Это что за танец? – кричит тренер, сверля нас гневным взглядом. – Паша, прижми её к себе. Покажи мне страсть, желание. А ты, Лера, глаза подними, что ты в пол смотришь. Глаза в глаза друг другу смотрим.

Второй час не можем станцеваться, будто это наша первая тренировка и мы знакомимся, боясь друг к другу прикоснуться. Ирина Витальевна в бешенстве.

– Начали снова.

И опять не так. Делаю шаг не в такт и наступаю на ногу Пашке.

– Лера, выключи мозг, – советует тренер.

А у меня не выходит. Как только я закрываю глаза и чувствую, что он прикасается ко мне, так вспоминаю, как лежу на его диване, а он наваливается сверху. Я сбиваюсь и косячу в шагах.

– Партнёр полностью должен управлять партнёршей, которая внимательно «прислушивается» к ощущениям и следует за ним не задумываясь, – продолжает говорить тренер, ходя кругами вокруг нас. Паша делает резкий шаг в сторону, и я не успеваю за ним. Спотыкаюсь. – Паша, ты забыл, что это не односторонний процесс. Ты должен и вести и следовать, отслеживать реакцию партнёрши на свои действия. Если она не успевает, замедлись. Тандем. Взаимность. Доверие.

Вот с доверием у нас большая проблема. Я не могу переступить через себя и позволить ему прижать себя крепче, а он и не пытается хоть скорректировать ситуацию.

– Какая кошка между вами пробежала, объясните, мои дорогие? – выключая музыку, спрашивает Морозова. Она устала кричать на нас, смотрит непонимающим и разочарованным взглядом.

Мы стоим, боясь поднять на неё взгляды. Нам стыдно, ведь она столько усилий приложила, чтобы подготовить нас к этим соревнованиям.

– Ну, я жду!

Нам нечего ей сказать.

– Я снимаю вас с соревнований. То, что вы сейчас танцевали, это не танец победителей, это даже не танец участников, это вообще не танец. Я как тренер, перестану существовать, если выпущу вас на паркет.

– Ирина Витальевна, – прерывает её браваду Павел. – Вы правы, мы с Лерой повздорили вчера. Можно мы поговорим?

– До тренировки вы решить свои проблемы не могли?

– Так вышло, что нет.

– Я выйду попить кофе. Пятнадцати минут хватит?

– Вполне. Спасибо.

Не говоря ни слова, Морозова выходит из спортивного зала, прикрыв за собой дверь. Паша подходит ко мне.

– Испугалась вчера? – тихо спрашивает, накрывая мою холодную ладошку своей.

Киваю, сдерживая слёзы. Перенервничала. Сначала Игорь шокировал меня тем, как он провёл эту ночь. Потом наезды тренера о том, что всё мы делаем не так. Сейчас Паша своим жестом возвращает меня во вчерашний вечер.

Неожиданно он прижимает меня к себе, целует волосы. И я чувствую, с какой нежностью он это делает. Меня это немного успокаивает.

– Прости меня, – шепчет он. – Извини, что напугал вчера и повёл себя как мудак. Мне стыдно. В оправдание могу сказать только одно, – замираю в его руках. – Я люблю тебя.

– А я не люблю тебя, – честно признаюсь я. – Прости.

– Знаю. Давно знаю, но надеюсь, что однажды ты заметишь во мне мужчину. А пока друзья?

– Друзья, – соглашаюсь я.

Отвечаю на его объятия, обхватив за талию. Голову кладу на мужское плечо. Напряжение между нами исчезает, становится легко.

– Мы победим? – улыбаясь, спрашивает он.

– Да, – твердо отвечаю я.