Соблазняй меня вечно

Глава 7

Бриан покинул лежащую в постели Элию перед рассветом. Она так прижималась к нему, что Бриан был не в состоянии заснуть, будучи слишком взволнованным, а теперь ему нужно встретиться с Талоном.

И хотя он отчаянно хотел взять ее с собой, она все еще спала и воплощала собой полный покой, так что Бриану не хотелось будить девушку.

Он и, правда, изнурил ее, ухмыляясь подумал Бриан. Он ублажил свою женщину до беспамятства.

Не смотря на то, что она, несомненно, была ему признательна (в мечтах Бриана), он ей не доверял и, прежде чем уйти, убедился в том, что запер дверь. И, будучи смышленым малым, он наглухо заколотил окно, перед тем как пригласить ее к себе в спальню.

Он кивнул мужчинам, которые прохаживались по коридорам, неся караульную службу. Кивнул тем, кто чистил и затачивал свое оружие, готовясь заступить им на смену. Наблюдая за их прилежной работой, Бриан ощутил чувство вины. Скоро он должен будет заступить на дежурство. Его армия усердно трудилась и заслужила передышку, и, Бог свидетель, он только что получил свою. Но, черт возьми, он был не готов надолго оставить Элию, теперь, когда она была там, где он хотел.

Наконец, он добрался до своего кабинета, где его ждал Талон. Пока Бриан устраивался в своем кресле за письменным столом, сидящий напротив него друг, поднял взгляд от внимательно изучаемой им книги.

— Кто перемещался духом? — спросил он, сразу переходя к делу.

— Первым дежурил я, — ответил Талон. — Вторым — Каин.

Бриан внимательно посмотрел на воина. Напряжение, омрачавшее его лицо последние два года, ушло.

— Я так понимаю, после дежурства ты нашел себе женщину.

Талон медленно осклабился, обнажая идеально белые зубы.

— Вообще-то, двух.

— Ты скрывал истинный цвет своей кожи?

— В полной мере. Их притягивал мой запах, и после этого, мне нужно было лишь расстегнуть брюки. Сами они не могли достаточно быстро добраться до моего члена. Ты знаешь, — глубокомысленно добавил Талон. — Мне правда нравится эта планета. Я рад, что мы решили остаться.

Если бы с Элией все было так просто, как с женщинами Талона. Сопротивление было самым большим ее недостатком. С его стороны было глупым полагать, что чем тяжелее достается победа, тем ценнее она будет. Он бы отдал все на свете, только бы немедленно получить ее всю.

— Вы оба разузнали что-нибудь?

— Я признаю, что мое внимание не было сосредоточено на том, на чем его следовало сосредоточить, и меня было легко отвлечь. Но Каин, ну, ты знаешь, что он обладает потенциалом, который нельзя не принимать в расчет, он куда более тверд в своих намерениях, чем большинство. В общем, он обнаружил штаб-квартиру ИУП.

— Как?

За все свои предыдущие посещения Земли, они так и не смогли обнаружить здание, в котором располагалась верхушка ИУП. Судя по всему, однажды вечером им так досадили репортеры, что они переместили свой штаб в какое-то укромное место.

— Он увидел, как арестовывают иномария, затем незаметно скользнул в машину, которая и довезла существо с завязанными глазами до места.

Конечно. Так просто, так легко. Бриан нетерпеливо наклонился вперед. Это было даже лучше, чем он рассчитывал.

— Что он разузнал?

— ИУП возглавляет женщина по имени Мия Сноу. Ее мужчина — Аркадианец, король, и он может передвигаться также быстро, как и мы. Он был с ней в ту ночь, когда мы прибыли. Они ждали в миле от того места или около того, готовые ринуться в атаку, если понадобится поддержка с тыла. Но мы не были Шён, как они ожидали.

Элия ему так и сказала. А это значит, что Элия сказала ему правду. Милая девушка. Ему следует вознаградить ее новым оргазмом.

— Однако они уже шли за нами, когда вокруг них возникла еще одна будто целенаправленно наведенная энергетическая вспышка, и агенты исчезли.

Бриан усвоил, что у каждой планеты был свой способ задействования энергетических вспышек. Некоторые использовали в качестве проводника камни, и если они держали камень с определенной планеты, на эту планету их и перемещала энергетическая вспышка. Некоторые, как и он, использовали визуализацию. Бриан представил планету с процветающим мегаполисом, и это было одно из мест, где он очутился. Некоторые просто знали, какие звездные врата открывали определенные энергетические вспышки и входили туда, словно в дверь.

Мог ли кто-то на самом деле управлять вспышками?

— Агенты вернулись? Где они побывали?

— Да, они вернулись, так сказал Каин. А вот где они побывали… я не уверен, может ли это быть правдой. Они утверждают, что совершили путешествие в прошлое. Они не уверены, была ли это другая проекция или измерение. Штат назывался Новый Орлеан. Там женщины с заостренными ушами, обладающие неестественной силой, живут бок о бок с мужчинами, которые пьют кровь прямо из тела. Эти женщины называют себя сестрами Никс. Дом боли Никс. Дом удовольствий Никс, Дом сумасшедших Никс — что-то вроде этого. Каин был сбит с толку и мог неверно воспринять некоторые детали.

Как… странно.

— Они недолго там пробыли, — продолжил Талон. — Всего лишь столько, сколько нам потребовалось, чтобы покинуть лес.

И все же, управлял ли кто-то вспышкой, чтобы удерживать их на расстоянии? Если так, то это существо помогало Бриану. Но кто мог бы хотеть ему помочь?

Королева Шён? Вполне вероятно. В конце концов, агенты ИУП уничтожили группу ее мужчин. Возможно, она решила, что Бриан решит проблему за нее. Тогда, как она узнала, что Бриан собирается там высадиться? Они не встречались с тех пор, как он покинул Рака.

— Что-то еще? — вздохнул Бриан.

— Да, но вам это не понравится, — Талон поерзал в кресле, потирая тыльную сторону шеи. — Один из агентов сбежал, пока мы перемещались сюда. Сайлер погнался за ним, но упустил.

Ладони Бриана сжались в кулаки.

— Почему мне никто об этом не сказал?

— Сайлер не рассказывал об этом.

Сначала предательство Марлеона, затем это. Он теряет контроль над своей армией!

— Держа это в секрете, он подверг опасности всех нас.

— Да.

— Я не убью его за содеянное, но он должен быть наказан. Десять ударов хлыстом научат его использовать язык, когда это необходимо.

Талон кивнул.

— К счастью, агент, похоже, не знает, где мы сейчас находимся.

По крайней мере, одно маленькое преимущество.

— О Шён что-нибудь узнали?

— Нет. У агентов ИУП до сих пор нет никаких догадок о том, когда прибудет королева. Единственный воин Шён, который находится у них в заключении, отказывается о ней говорить.

Бриан выпрямился.

— У них в заключении находится воин Шён?

— Да.

В нем пробудилась жажда убийства. Тот ублюдок вполне возможно был тем, кто соблазнил его мать и сестер. А если нет, тот ублюдок все равно должен сгинуть, потому что наверняка он соблазнил мать и сестер кого-то другого.

— Каин хорошо справился, — выдавил Бриан, заставляя себя успокоиться. — Дай ему выходной и скажи, что он может распорядиться им по своему усмотрению.

— Он будет вне себя от радости.

— Сегодня вечером я возьму его дежурство, так что ему не стоит беспокоиться и об этом тоже.

Глаза Талона округлились, и в них мелькнула вспышка удовольствия. Бриан знал, что эти двое на протяжении нескольких лет проводили время друг с другом, даже несколько одиноких ночей. Он не знал, чем они занимались, но мог догадаться. Они оба тосковали по женщинам, что и доказал своей неумеренностью Талон, но они должно быть наслаждались и друг другом. Теперь, когда женщин вокруг было предостаточно, он полагал, что их связь закончится. Похоже, он ошибался.

Бриан встал из-за стола.

— А теперь, кое-что требует моего внимания.

Или скорее кое-кто.

Элия проснулась внезапно: за мгновение до этого она еще была погружена в сон, и вот — уже полностью в сознании. Все ее тело ломило, и в этот раз не от удовольствия. Кровь циркулировала слишком быстро, наполняя вены с неестественной скоростью, и ее было слишком много.

Она застонала, пытаясь справиться с болью. Пытаясь остановить наступление событий, которые неизменно следуют за этим ощущением. Только не сейчас. Только не после всего, что она только что пережила с Брианом.

О, Боже. Бриан. Он все еще здесь? Пожалуйста, пусть он будет где-то в другом месте.

Она осмотрела кровать сквозь отекшие веки. Она лежала, распластавшись на матрасе, все еще нагая и накрытая мягкими белыми простынями. Пробудившийся и наблюдающий за каждым ее движением, Бриан был рядом с ней. Нет. Нет! Она так упорно старалась сохранить в неприкосновенности эту часть своей жизни. А теперь она вынуждена раскрыть свою тайну…

Элия не хотела, чтобы именно он, больше, чем кто-либо другой, стал свидетелем того, что она собиралась сделать. Что она должна сделать. Он больше не будет нежным или отзывчивым. Он больше не станет искать удовольствия в ее объятьях.

Она закусила нижнюю губу, чтобы сдержать стон. Это не должно было произойти, по крайней мере не в ближайшие несколько дней.

— Тебе больно? — нахмурившись, спросил он. — Я сделал тебе больно?

— Мне нужно немного времени побыть наедине с собой, хорошо? — ответила Элия со смесью притворной беспечности, боли и отчаяния в голосе.

— Что с тобой происходит, Элия? Ты отекла.

— Уйди. Пожалуйста, — в этот раз в голосе обнаружилось только отчаяние.

— Я никуда не уйду.

Она увидела решимость в его золотистых глазах.

— Пожалуйста.

— Нет. Ты расскажешь мне, что с тобой происходит, и я тебе помогу. Это твой единственный вариант.

Мучительная боль усиливалась и, не видя другого выхода, она сказала: «М-Мне нужен нож».

Он хмыкнул, его заботливость как рукой смахнуло.

— Есть только две вещи, которые ты сейчас от меня получишь, и нож не является одной из них.

— Пожалуйста. Нож.

Она дико озиралась вокруг, ища в комнате хоть что-то, что угодно, лишь бы с острым наконечником. Если бы ей пришлось ползти за этим, она бы так и сделала. Прошлой ночью она воспользовалась своими ногтями, но это не помогло высвободить достаточное количество крови. Несомненно.

Ее поле зрения сужалось, и она не видела ничего подходящего. Нет. Постойте. В углу возле двери стояла ваза с фруктами. Она могла бы вывалить еду и разбить вазу. Наверняка один из осколков окажется достаточно острым, чтобы прорезать кожу и вскрыть вены.

— Я не выпущу тебя из этой кровати, — сказал Бриан. — Так что, даже и не думай вставать.

Не обращая внимания на Бриана, она перебросила одну ногу через край постели. Это движение ее чуть не подкосило. Резкая боль пронзила все ее члены, и Элия заскулила. Не плачь. Не смей плакать.

— Элия? — спросил Бриан, в его голосе снова слышалось сострадание. — Это что, такая игра?

— Никаких игр. Пожалуйста. Нож.

— Но зачем? Помоги мне понять, что с тобой происходит.

— Мне нужно порезать себя.

Как можно скорее. О, Боже. Как можно скорее.

Он прищурился.

— Кровопролитие запрещено, Элия. Ты знаешь об этом. Я не дам тебе пролить мою кровь.

— Я не хочу проливать твою, — созналась она от слабости. — Я хочу пролить свою кровь.

Он удивленно моргнул.

— Я снова спрашиваю, зачем?

— Мне просто нужен чертов нож! Я клянусь, что не буду использовать его против тебя, — последние слова она произнесла со стоном. Она попыталась сесть, ударить его, заставить его понять, но не смогла. Больно. Как же больно. Она слишком долго оттягивала момент.

— Элия? — его голос был лишен каких-либо эмоций, а глаза — признаков жизни.

— Бриан. Пожалуйста. Я должна это сделать.

— Я вижу, что ты страдаешь от боли, но не смогу тебе помочь, пока ты не скажешь, что не так.

Он не дал ей шанса ответить. Бриан со свистом выдохнул и судорожно отпрянул от нее, как будто до него, наконец, дошло.

— Ты больна? Ты сказала мне, что не была заражена. Ты лгала? Твой укус…

— Нет. Не больна. Бриан, нож.

С ее щеки скатилась слеза, вскоре за ней последовала еще одна, пока это не превратилось в бесконечный поток. С каждой секундой ее боль и отеки усиливались.

— Скажи мне, зачем ты хочешь совершить что-то настолько варварское, как порезать себя. Немедленно!

Слова в отчаянии вырывались из нее на одном дыхании. Если для того, чтобы вынудить его помочь, он должен был узнать правду, Боже, помоги им обоим, она скажет ему правду.

— Я воспроизвожу слишком много крови. Я думаю, что это имеет отношение к тому, как я меняю образы. А я слишком часто менялась в прошедшие несколько дней. Раз в неделю или около того, мне нужно резать себя, чтобы спустить излишки. Я пыталась слить немного прошлым вечером, но когда мы… в ванне…

— Ты не менялась, когда была в ванне. Я об этом позаботился.

— Может, дело в удовольствии… я не знаю. Помоги мне. Пожалуйста, просто помоги мне, — бормотала Элия, не в состоянии с собой справиться. Она ожидала, что он отпрянет от нее, испытывая отвращение. Но он продолжил смотреть на нее сверху вниз, в его взгляде появилось что-то безжалостное.

— Что произойдет, если ты не сможешь себя порезать? — небрежно спросил он.

— Я вздуюсь. Мои органы разорвет. Нож, — прокричала она, сгибаясь пополам. Должно быть, она крепко зажмурилась, потому что следующее, что она увидела — Бриан, склонившийся над ней, обнажив зубы.

Все-таки, в конце концов, он протянул нож рукояткой вперед.

— Я даю тебе это потому, что скорее буду иметь дело с зараженной кровью, чем стану смотреть, как ты страдаешь. Если ты лжешь…

Последует строгое наказание.

— Не… лгу.

Она попыталась вытянуть руку, но локоть так отек, что не сдвинулся с места. Даже пальцы не сгибались. Нет. Нет!

— Я не могу пошевелиться. Ты… должен сделать это сам.

Он изумленно посмотрел на нее, и она увидела отвращение, которого и ожидала.

Это не остановило ее, не могло остановить, если она хотела выжить.

— Ударь меня ножом в бедро. В основную артерию, она даст больше крови.

Он яростно покачал головой.

— Ты верно шутишь. Я убивал мужчин за то, что они проливали кровь, и ты хочешь, чтобы я ударил ножом тебя?

— Если ты не сделаешь этого, я погибну.

Чем больше становилось крови, тем быстрее она приближалась к порогу смерти.

— Поторопись. Воткни нож и оставь его там. Иначе, рана затянется слишком быстро.

— Нет.

— Бриан. Мне нужно пустить кровь, — прошептала она. Потом ее глаза заплыли окончательно, вытесняя его из поля зрения. Может, это было к лучшему. Теперь она не увидит, как усиливается его отвращение от того, что он сделает необходимое. И не будет наблюдать за тем, как он покинет ее в довершении всего.

— Должен быть другой выход.

Если бы другой выход был, она бы уже нашла его.

— Нет, дру… — ее челюсти сжались, и горло сдавило, перекрывая дыхательные пути и слова. Ее легкие начали гореть, пылать и она дернулась, каждая мышца в ее теле прижалась к костям. Живот сжался в тугой узел, его скрутило. Нос саднило, в отчаянной попытке вздохнуть. Жгучая боль только усилилась, когда теплая кровь пошла носом.

— Черт возьми!

В следующее мгновение с нее стянули простыню, ее окутало прохладным воздухом, и Элия почувствовала резкую, мучительную боль, разрывающую бедро.

Практически в тот же миг ее челюсти разжались, горло освободилось, и из него вырвался крик. Бриан глубоко вонзил нож и провернул. Он оставил кончик лезвия внутри, как она и просила, позволяя все большему количеству крови вытекать наружу. И с этим потоком пришло приятное облегчение, напряжение внутри нее ослабло, отек спал.

Наконец, она смогла двигаться. Смогла увидеть склонившегося над ней Бриана, он удерживал рукоятку ножа. Бриан пристально вглядывался в ее лицо, с непостижимым выражением на своем собственном. Она была удивлена, что при всей ненависти, которую он испытывал к крови, Бриан не убил ее тут же на месте. Напротив, он действительно ей помог.

И, как будто прочитав ее мысли, Бриан сказал: «Это все, что тебе нужно?». Его голос также был лишен каких-либо эмоций.

— Да, — прохрипела она.

Он молчал довольно долго, просто смотрел, как багровая жидкость струйкой стекает на простыни. Затем он кивнул, как если бы только что принял важное решение. Она была слишком напугана, чтобы спрашивать, что это было за решение.

— Как долго я должен выпускать тебе кровь? — спросил Бриан.

— Пока я не потеряю сознание.

И пока Элия говорила, она уже чувствовала, как ее сознание затуманивается. Сладостное забвение, подумала она с облегчением и провалилась в забытье.

Бриан вытащил лезвие из ноги Элии и смотрел, как рана медленно заживает, мышечные волокна и ткани сливаются воедино. Он мог только догадываться, почему ее кожа так шрамирована, если она настолько быстро исцеляется. Она была чемпионом по вынужденному причинению себе вреда. С небольшим отрывом следовала ее способность излечивать себя, не настолько всесторонняя, как казалось. В любом случае, эта прекрасная женщина страдала.

Чувствуя головокружение, Бриан смыл кровь, затем сжег коврики и простыни, прежде чем застелить постель, в которой все еще лежала Элия. Она спала все это время, будучи свидетельством жестокости всех этих испытаний. Ему претила мысль о том, что этой женщине, или кому-то другому нужно было истекать кровью, чтобы выжить. Вызывала отвращение. Часть его страшилась вызвать благодаря сегодняшним действиям новую эпидемию, которая убьет его единственных выживших соплеменников. Она могла быть носителем болезни, о которой он никогда не слышал, с которой никогда не соприкасался. Но другую его часть не волновали последствия.

Он бы сделал все, что угодно, чтобы сохранить жизнь этой женщине.

Она была его, связанная с ним на уровне, которого он до сих пор не мог постичь. Когда Бриан смотрел на нее, он хотел только радовать ее. Что ж, и себя тоже. Его взбесила необходимость причинить ей боль, но это было лучше, чем смотреть, как она корчится от боли.

— Моя бедная девочка, — ворковал Бриан, поглаживая нежную кожу ее щеки. Ей было ненавистно то, что приходилось делать, чтобы выжить. Он понял это в тот же миг, как она созналась, по голосу, в котором ощущался стыд. Она также ожидала, что он испытает к ней отвращение, так как в ее глазах читалось унылое согласие на это. Но как он не старался, так и не смог пробудить в себе ни намека на это чувство. Только не тогда, когда его действия спасли ее.

Отныне и навсегда, он станет ей помогать. Будет проходить через это вместе с ней. Потому что теперь пути назад не было. Они будут вместе.

Он оставался рядом с ней, пока она спала. Даже тогда, когда Талон пришел предупредить, что скоро наступят сумерки и начнется его дежурство.

— Мне нужно еще несколько минут, — сказал он.

— Хорошо, — вместо того, чтобы уйти, воин перенес центр тяжести с одной ноги на другую. — Остальные умоляли меня спросить, можно ли им наведаться в город.

— Конечно, — ответил Бриан. — Они могут уходить парами, и возвращаться в течение часа.

Талон старательно избегал смотреть на Элию.

— Они будут очень счастливы это услышать. Да, мы, наконец, смогли должным образом настроить систему безопасности вокруг этого владения. Ты узнаешь, если ИУП начнет вторжение.

— Отлично, — и когда Талон развернулся, чтобы уйти, Бриан добавил: — Скажи людям, чтобы выбирали женщин осторожно. Они могут оказаться в объятиях дикой кошки.

Его «правая рука», заместитель командующего рассмеялся, выходя в коридор.

Бриан смотрел на Элию все оставшееся у него время, затем он встал. Ее лицо было расслабленным, припухлость полностью исчезла. Он больше никогда не хотел видеть ее такой, такой страдающей. «Ты — моя. Теперь я о тебе позабочусь».

И снова, он оставил ее спящей. К счастью, его дежурство было небогато событиями, и он имел возможность неоднократно проверять ее состояние. Она так и не сдвинулась с места, лежа навзничь на спине, и это начинало его беспокоить.

Когда он вернулся в комнату, чтобы больше ее не покидать, он обнаружил ее сидящей на постели. Его облегчение было почти осязаемым. И таким же было его внезапное желание. Ее грудь была оголена, простыня обернулась вокруг талии, а волосы спускались вниз по спине, темные пряди, которые он хотел намотать на кулак. Зевая, она потерла глаза, прогоняя сонливость. Неужели она проснулась только сейчас?

— Тебе лучше?

— Бриан, — сказала она неровным голосом. — Да. Намного. Спасибо тебе.

— Я рад и всегда, пожалуйста, — сказал он, устремившись к ней, по дороге сбрасывая оружие. Не смотря на то, что он очень сильно хотел ее, он был бы дураком, предоставляя ей такой легкий доступ к своим ножам и пистолетам, находясь рядом, и будучи опьяненным ею. Он также снял рубашку, перед тем как погладить ее руку, восхищаясь гладкостью кожи. Теперь понятно? Опьянен. — А теперь, есть кое-что, что нам нужно закончить.

Она удивленно взглянула на него, затем перевела свой взгляд на ноги.

— Кровь…

— Ее больше нет, — заверил Бриан.

На ее лице отразился шок.

— Почему ты вымыл меня, вместо того, чтобы убить?

— Я не хочу убивать тебя, — он скользнул на кровать рядом с ней, затем забрался на нее. Она раскрыла рот от изумления, но не оттолкнула его. — Я хочу заняться с тобой любовью.