Сочинения

Беседа при вступленіи во святую Четыредесятницу

Сія беседа есть 13–я въ ряду 30–ти беседъ, известныхъ подъ именемъ: «Homilia de festis paschalibus», которыя св. Кириллъ говорилъ къ Александрійской пастве, при наступленіи Великаго Поста, каждогодно по одной, съ 414–го по 442–й годъ по Р. Хр. — См. S. Cyrilli Alexandr. oper. tom. v. pars 11. pag. 235 etc. edit. joan. Auberti Lutetiae. 1638.

1. Опять возсіяваетъ время святаго праздника нашего. Посему нужда настоитъ намъ вспомнить, что вещаетъ Вседержитель Богъ. Слышите жерцы и засвидетельствуйте дому Іакова, говоритъ Господь Богъ Вседержитель (Ос. 5, 1). Итакъ засвидетельствуемъ и скажемъ, что настало время, въ которое надлежитъ намъ благоукраситься приличными Святымъ добродетелями и обогатиться совершенствами Евангельской жизни. А мне кажется, наставники въ добре заслуживаютъ почтеніе. Ибо истинны слова Пророка: коль красны ноги благовествующихъ благая (Ис. 52, 7), благовествующихъ блага, конечно, не временныя и гибнущія, не те, которыя служатъ къ наслажденію перстнымъ теламъ нашимъ; напротивъ такія блага, которыя уготованы благодатію Спасителя нашего, — которыя своихъ обладателей делаютъ треблаженными и торжествующими какъ надъ душевными, такъ и надъ телесными страданіями. Ибо лучше имя доброе, неже богатство много, какъ говоритъ Соломонъ (Притч. 22, 1). Итакъ для благомыслящихъ и никогда не бываетъ такого времени, въ которое бы они не считали для себя приличнымъ являться таковыми: но если, сверхъ того, предложится имъ еще и обязанность — добровольно подъять подвиги добродетели, тогда они, изгнавши изъ сердца всякую безпечность и быстро устремляясь на все, что только есть удивительнаго, труды считаютъ за наслажденіе и въ упованіи будущихъ благъ находятъ пищу для своего благодушія. Деятельный и трудолюбивый земледелецъ, когда наступитъ время пахать землю и сеять семена, хотя предстоятъ ему тогда весьма многіе и продолжительные труды, ни во что однакожъ ставитъ ихъ, но тщится только о удобреніи поля — и весьма благоразумно. Ибо, хотя онъ только еще запрягаетъ вола, но уже видитъ ниву, тучнеющую класами; хотя только еще ввергаетъ въ землю зерно, но уже веселится (помышляя) о жнецахъ, и очами надежды съ удивленіемъ взираетъ на падающую подъ серпомъ жатву, созерцаетъ гумно, наполненное снопами. А занимающійся мореплаваніемъ и торговлею лишь только увидитъ, что море тихо волнуется весенними ветрами, тотчасъ оставляетъ покой и смело пускается въ море; хотя онъ и знаетъ, что тамъ подвергнется волненію и свирепому напору ветровъ: однакожъ нисколько не боится сего, имея въ виду прибыль и обогащеніе. Итакъ крайне постыдно, что, тогда–какъ эти люди, для тленныхъ и земныхъ вещей, решаются перенесть всякой трудъ, мы, чающіе божественныхъ и превышающихъ разуменіе плодовъ, не съ радостію сретаемъ это время, которое предшествуетъ святому празднику нашему, и которое, хотя воспрещаетъ намъ, излишество въ пище и питіи, но за то обогащаетъ насъ духовными дарованіями. Посему, когда самое время возбуждаетъ насъ къ мужеству, никто не предавайся неге, напротивъ, бодро иди, куда ни поведетъ Господь. А я считаю должнымъ (опять) сказать то, что Богъ вещалъ устами Іереміи: возмите оружіе и щиты, и идите на брань, оседлайте кони, и вседайте всадникы, и станите въ шлемехъ вашихъ, уставите копія, и облецытеся вь броня ваша (Іер. 46, 34). Ибо надлежитъ намъ съ усердіемъ и великимъ мужествомъ возстать противъ удовольствій, влекущихъ ко греху, и, облекшись въ духовное всеоружіе, сражаться со страстями, такъ какъ божественный Павелъ пишетъ: плоть похотствуетъ на духа, духъ же на плотъ (Гал. 5, 17). Они другъ другу противятся, — и когда одолеваетъ плоть, то побежденный (духъ) становится гнуснымъ и нечистымъ и всякой грязи сквернейшимъ; напротивъ, когда плоть побеждаема бываетъ и покоряется духу, то победителямъ даются блистательные и вожделенные венцы: ибо они тотчасъ будутъ чисты отъ скверны, удалены отъ порока и украшены блескомъ добродетелей. А я думаю, мы должны всеми силами уклоняться отъ того, что наноситъ вредъ, и блюсти себя отъ зла, а напротивъ пещись о томъ, что заслуживаетъ удивленіе. Ибо никто, конечно, не станетъ оспоривать того, что доброе здравіе тела есть вожделенное благо. Когда же случится намъ заболеть, мы тотчасъ посылаемъ за искуснымъ въ леченіи врачемъ, который умеетъ припадкамъ болезни противопоставить пособія своего искусства, а вместе съ темъ, отказавшись отъ угожденія чреву, какъ бы заграждаемъ самый источникъ болезни темъ, что избегаемъ пресыщенія, и чрезъ малояденіе устраняемъ то, что причиняетъ вредъ. Вотъ какое мы употребляемъ стараніе о теле! Но если мы увидимъ болящимъ то, что несравненно превосходнее тела, то есть, душу, и потомъ станемъ изыскивать способъ къ возстановленію ея здравія, а сіе не иначе можетъ быть, какъ только чрезъ воздержаніе: то какъ же мы не примемъ съ охотою постъ, если только мы въ добромъ уме и здоровье ценимъ выше болезни? Итакъ очистимъ себя отъ всякой скверны плоти и духа, какъ написано, памятуя, что Богъ говоритъ чрезъ Пророка: будите святи, яко святъ есмь Азъ (Лев, 11, 44), и чрезъ одного изъ святыхъ учениковъ: братіе, молю яко пришелцевъ и странниковъ, огребатися отъ плотскихъ похотей, яже воюютъ на душу (1 Петр. 2, 11). — Считается удивительнымъ и всякой похвалы достойнымъ, когда кто решается вытерпеть, если случится, и самую смерть, смело подвергая себя такой опасности ради детей и жены. Равномерно, когда истребляющіе страны или города опустошаютъ поля и обитателей лишаютъ всехъ средствъ жизни; тогда подвергшимся такому бедствію не въ честь будетъ оставаться покойными, напротивъ, надлежитъ ополчиться противъ золъ, и лучше съ мужествомъ пасть, нежели продолжать бедственную жизнь. — Если же все это такъ бываетъ между нами, и ни кто, я думаю, не станетъ порицать сказаннаго мною: то какъ же не необходимо намъ ратоборствовать ради пользы души, когда ее готова поработить себе плоть? Ратоборствовать же мы можемъ посредствомъ трудовъ, низлагая гордыню плоти, дабы она покорилась воле духа. Ибо такимъ образомъ мы пойдемъ прямымъ путемъ долга, шествуя по стезе, ведущей ко всему преславному, и стяжавая себе надежду жизни вечной: потому что все мы въ этомъ міре странники и пришельцы, и время плотской жизни чрезвычайно кратко, напротивъ продолженіе будущей нескончаемо. Итакъ надлежитъ намъ, отторгши умъ отъ временнаго и отвергши, какъ постыдное и нечистое, наслажденіе плотскими удовольствіями, жаждать будущихъ благъ и считать достойнымъ всякаго почтенія и удивленія то, что отъ Бога приготовлено святымъ. Ибо око не виде, и ухо не слыша, и на сердце человеку не взыдоша, яже уготова Богъ любящимъ Его (Ис. 64, 4; 1 Кор. 2, 9). А какой это способъ, коимъ любящіе Бога угодили Ему, скажемъ о семъ по возможности, въ некоторое поощреніе вашего усердія къ добру.

Давидъ, возседавшій на престоле царскомъ и имевшій безчисленное множество подданныхъ, которые привыкли побеждать на сраженіяхъ, въ техъ случаяхъ, когда некоторые изъ соседственныхъ народовъ возмущали Іудеевъ войною, хотя и повелевалъ воинамъ вооружиться и отражать нападенія враговъ; однакожъ, ограждая себя и другихъ небесною защитою, усерднейшія творилъ молитвы и просилъ Господа силъ, чтобы Онъ соединился съ нимъ и помогъ ему одержать победу и восторжествовать надъ свирепостію непріятелей. Посему–то и надежда его никогда не была тщетна, и вотъ, послушай, что онъ говоритъ: азъ же, внегда они стужаху ми, облачахся во вретище, и смиряхъ постомъ душу мою, и молитва моя въ недро мое возвратится (Псал. 34, 13). Слышишь, онъ постился и одевался во вретище, то есть, велъ себя какъ прилично сетующему: былъ печаленъ и проливалъ слезы, не предавался роскоши, не веселился, не утопалъ въ наслажденіи, но изнурялъ себя подвигомъ поста. Какой же отсюда плодъ, какая прибыль? Мы сейчасъ слышали, что самъ онъ говоритъ: и молитва моя въ недро мое возвратится. Ибо дающіе кому–либо подарки, если хотятъ показать свою щедрость, вкладываютъ оные въ пазуху (получающихъ подарки), считая малыми горсти рукъ. И Господь всяческихъ, когда ущедряетъ кого своими милостями, то подобнымъ же образомъ даетъ ему какъ–бы въ пазуху, обиліемъ своихъ даровъ превышая самую надежду просящаго. Итакъ постился Давидъ, сей мужъ, достойный всякой похвалы и даже удивленія, мужественный и мудрый, украшенный венцемъ царскимъ, обладавшій множествомъ наслажденій и богатства, — и онъ былъ въ плаче и посте для того, чтобы получить благоволеніе свыше. За то онъ и надъ врагами торжествовалъ и одерживалъ победы на сраженіяхъ, и былъ всеми прославляемъ и ублажаемъ.

Если же кто пожелаетъ, сверхъ сего, видеть и трехъ оныхъ юношей, разумею Ананію, Азарію и Мисаила, то и здесь найдетъ воздержаніе благотворнымъ. Они родомъ были Іудеи; и когда Персидскіе государи овладели Іерусалимомъ, и вместе съ другими отвели ихъ въ пленъ, то имъ, какъ отличнымъ юношамъ, было назначено жить при дворе царя. Ибо, такъ какъ Персы всегда любили пышность, то они всехъ лучшихъ пленниковъ, отличавшихся предъ другими видомъ и ростомъ, воспитывали для своего царя; посему–то этимъ пленникамъ мясо давалось въ чрезвычайно великомъ количестве, чтобы они были всегда тучны и, показывая зрителямъ на лицахъ своихъ цветъ радости, представляли видъ, соответствующій славе царской. Что же сделали въ такихъ обстоятельствахъ мужественные юноши? Презревши сибаритскую трапезу и отвергнувши изысканныя яства, возлюбили — какъ матерь и воспитательницу всякой для нихъ красоты — постъ и труды приняли за наслажденіе. Что же отсюда? Они заслужили удивленіе и у враговъ, восторжествовали надъ кознями и превзошли даже техъ, которые славились между оными, потому что Богъ всяческихъ возлюбилъ и соблюдалъ ихъ; победили пламень и, ставъ превыше силы огня, ликовствовали вместе съ горними силами; а для земнородныхъ сделались наставниками, какъ–бы всю тварь убеждающими воздавать Творцу подобающія Ему славословія. Итакъ, кто решился подражать красоте добродетели святыхъ, тотъ, безъ сомненія, равныя получитъ и награды. Ибо онъ безъ труда победитъ противниковъ своихъ и легко восторжествуетъ надъ жестокостію враговъ. Пусть постыдныя страсти нападаютъ на его душу, подобно огню и пламени: онъ и ихъ преодолеетъ, укрепляемый Богомъ. Какъ Ангелъ, сошедшій въ печь къ Ананіи и бывшимъ вместе съ нимъ, укротилъ пламень огненный и чуднымъ образомъ заставилъ огонь покориться человеческимъ теламъ: такъ и Христосъ, посредствомъ Духа Святаго, вошедши въ нашъ умъ и сердце, несомненно укротитъ свирепый пламень порочныхъ пожеланій и, соделавши насъ победителями козней демонскихъ, учинитъ гражданами неба, и расширитъ намъ путь ко всякой добродетели.

Что такую помощь отъ Бога мы можемъ получить, какъ награду за постъ и какъ плодъ добрыхъ подвиговъ, о семъ свидетельствуетъ все Священное Писаніе. Ибо въ книге Ездры пишется такъ: и обещахъ ту постъ юношамъ предъ Господемъ Богомъ нашимъ, да взыщемъ отъ него благій путь намъ, и сущимъ съ нами чадомъ нашимъ, и скотомъ. Усрамихбося просити отъ царя пешихъ и конниковъ и проводниковъ ради охраненія намъ отъ супостатъ. Рекохомъ бо царю: яко сила Господа нашего будетъ со ищущими Его на всякое управленiе. И паки помолихомся Господу Богу нашему о сихъ, и милостива получихомъ (2 Ездр. 8, 49–53). Видишь, Ездра говоритъ, что Іудеи постомъ испросили себе благополучный путь, горнюю помощь и несокрушимое огражденіе Того, Кто можетъ спасать, — постомъ испросили благоволеніе Бога, который весьма легко совершаетъ все и щедрою рукою даруетъ блага просящимъ. Следовательно и насъ, если будемъ поститься, избавитъ и освободитъ отъ всякаго зла, откроетъ и намъ путь ко всякой добродетели; легко умягчитъ кажущееся жесткимъ, неудобопроходимое сделаетъ способнымъ и удобнымъ къ шествію.

Впрочемъ къ посту должно присоединять и занятіе молитвою. Ибо обе сіи добродетели живутъ какъ–бы рядомъ одна съ другою, и весьма спасительно действуютъ, когда находятся въ союзе между собою. По моему мненію, отсутствіе одной изъ сихъ добродетелей делаетъ другую менее полезною и благочестіе — какъ–бы храмлющимъ. Итакъ будемъ молиться, въ чистоте постясь. А весьма велика сила молитвы къ Богу. И сіе опять мы увидимъ изъ самаго богодухновеннаго Писанія. Во время странствованія Израиля по пустыне, когда безумные Амаликитяне (народъ варварскій), воспламенившись нечестивою завистію, вооружились и начали воевать съ Израильтянами; тогда блаженный Моисей далъ такое повеленіе Іисусу: избери себе мужи сильны и изшедъ ополчися на Амалика заутра (Исх. 17, 9). И между–темъ какъ юноши стали подъ оружіемъ, и великое множество искусныхъ въ деле бранномъ и весьма сильныхъ мужей устремилось на непріятельскія фаланги: самъ блаженный Моисей, ставши на верху горы, творилъ молитвы къ Богу. А какая отсюда была польза для сражавшихся, это мы видимъ изъ Писанія: и бысть, сказано, егда воздвизаше Моисей руце, одолеваше Израиль: егда же опускаше руце, одолеваше Амаликъ (ст. 11). Смотри, какъ руки Моисея были сильнее оружій и фаланги всадниковъ! Ибо, доколе оне простираемы были на молитву, дотоле Израиль былъ непобедимъ, а когда опускались, — возмогалъ Амаликъ. А блаженный Павелъ вотъ что пишетъ о случившемся съ древними: сія вся образи прилучахуся онемъ: писана же быша въ наученіе наше, въ нихъ же концы векъ достигоша (1 Кор. 10, 11).

Сказаннаго, кажется, достаточно къ показанію пользы молитвы. Впрочемъ ничто не мешаетъ намъ коснуться еще и другаго повествованія, по своему содержанію родственнаго съ предъидущимъ. Некогда умъ Израильтянъ уклонился къ обоготворенію камней и деревьевъ, такъ что, оставивши единаго по естеству Бога, каждый изъ нихъ боготворилъ то, что ему вздумалось. Чрезъ сіе раздраживши противъ себя Господа, они преданы были некоторымъ изъ соседнихъ народовъ и порабощены врагами, а страна ихъ была пленена. Тогда–то наконецъ они, бывъ сильно поражены чрезвычайными бедствіями, совершенно переменили свое нечестивое расположеніе и, познавъ свой грехъ, чрезъ покаяніе взыскали помилованіе, и пришедши къ блаженному Пророку Самуилу, вотъ что отъ него тотчасъ услышали: Соберите ко мне всего Израиля въ Массифафъ, и помолюся о васъ ко Господу. И собрашася людіе въ Массифафъ, и почерпаху воду, и проливаху предъ Господемъ на землю: и постишася въ той день, и реша: согрешихомъ предъ Господомъ. И судяше Самуилъ сыны Израилевы въ Массифафе (1 Цар. 7, 5), И далее: и взыдоша воеводы иноплеменничи на Израиля: и слышаша сынове Израилевы, и убояшася отъ лица иноплеменникъ. И реша сынове Израилевы къ Самуилу: не премолчи о насъ вопія ко Господу Богу нашему, да избавитъ ны отъ руки ипоплеменничи. И взя Самуилъ ягня едино ссущее, и принесе е на всесожженiе со всеми людьми Господеви: и возопи Самуилъ ко Господу о Израили, и послуша его Господь. И бяше Самуилъ возносяй всесожженіе, и иноплеменницы приближашася на брань на Израиля: и возгреме Господь гласомъ велiимъ вь день онъ на иноплеменники, и смятошася, и падоша предъ Израилемъ (ст. 7–10).

Итакъ, что постъ благотворенъ и для мудрыхъ имеетъ дивную силу, при содействіи ему молитвы, это ясно доказано и темъ, что выше было сказано, и темъ повествованіемъ, которое я сейчасъ предложилъ. Напали на Израильтянъ враги, прежде побеждавшіе ихъ, думая, что и теперь покорятъ ихъ своей власти легко и безъ труда: но вотъ, сами они (враги) побеждены и пали, встретивъ не многочисленное пешее и конное войско, опытное въ войне и искусное въ деле бранномъ, но непреодолимое сопротивленіе поборающаго Израильтянамъ Бога. Ибо противъ нихъ (враговъ) сильно и грозно возгремело небо, и те, кои прежде гордо мечтали о себе, теперь, пораженные страхомъ, обратились въ бегство; а Израильтяне одержали победу надъ своими победителями силою поста и молитвы.

Кстати теперь разсмотримъ, если угодно, какой это родъ жертвоприношенія былъ у Израильтянъ. Ибо мы найдемъ, что они спасены и победили о Христе, хотя это делалось еще въ образахъ и гаданіяхъ, прекрасно показуя силу таинства Христова. И собрашася, сказано, людiе въ Массифафъ, и почерпаху воду, и проливаху предъ Господемъ на землю. Что это значитъ? справедливо спроситъ кто–либо. Что за сила такого жертвоприношенія? Что они сделали угоднаго Богу? Законъ повелелъ чрезъ Моисея приносить въ жертву воловъ и посвящать Богу горлицъ или голубей (Лев. 1, 5. 14). Но нигде не заповедалъ этого рода жертвоприношенія, чтобы проливать воду на землю. Что же сделали древніе, и съ ними Пророкъ, обладавшій вожделеннымъ веденіемъ священныхъ и божественныхъ веленій? Мы утверждаемъ, что онъ, какъ Пророкъ, имея умъ, исполненный Духа Святаго, всеконечно зналъ досточтимую и великую тайну вочеловеченія Единороднаго; и разсуждалъ притомъ, что спасти бедствующихъ можетъ и самый образъ истины, написуя какъ–бы на самомъ себе силу спасенія, даруемаго Христомъ. И такъ по возможности изъяснимъ, какимъ образомъ истина совершалась еще въ сени.

Единородное Слово Божіе, будучи по естеству жизнь, подвергло себя добровольному истощанію, соделалось подобнымъ намъ, то есть, человекомъ, не изменивъ однакожъ притомъ собственной природы на земную плоть, — потому что Божественная природа неизменна въ своихъ совершенствахъ, но облекшись въ земное тело наше, соединенное съ разумною душею. Сіе–то Пророкъ Самуилъ изображая для древнихъ какъ–бы на воде, пролилъ воду на землю. Здесь вода есть символъ жизни, земля — плоти. И слово плоть бысть, по ученію Іоанна Богослова (Іоан. 1, 14); и пришли въ чудное и непостижимое единеніе животворящее Божество и земное человечество. И вотъ наконецъ мы видимъ единаго изъ двухъ Емманнуила, и изъ пределовъ Божества невыступившаго для воспріятія плоти, и неотринувшаго соделаться подобнымъ намъ, по естественной Ему кротости, и по премудрому о семъ деле домостроительству. Ибо, такъ какъ Онъ благоволилъ претерпеть, для доставленія всемъ жизни, смерть, и смерть конечно по плоти, дабы, и воскресши изъ мертвыхъ, разрушилъ, какъ жизнь и Богъ, владычество смерти: то воспринялъ на себя тело, подлежащее смерти, то есть, человеческое, или плоть, дабы, чрезъ нее упразднивши древле необоримое тленіе, возвести человеческую природу къ жизни. Ибо Онъ воскресъ не по собственной природе, по которой Онъ представляется и есть Богъ, совершающій воскресеніе, но для того, чтобы мы въ Немъ получили сей богатый даръ. По сему–то Онъ и названъ начаткомъ усопшихъ (1 Кор. 15, 20) и перворожденнымъ изъ мертвыхъ (Кол. 1, 18). На сіе–то самое указывая древнимъ, блаженный Самуилъ, когда творилъ молитвы за Израиля, не только представилъ имъ, какъ въ тени и загадке, образъ вочеловеченія, чрезъ пролитіе воды на землю, но тутъ же присовокупилъ и остальное, то есть, смерть (Iисуса Христа) за весь міръ. И взя, говорится, Самуилъ ягня едино ссущее, и принесе на всесожженіе со всеми людьми Господеви. И возопи Самуилъ ко Господу о Израили, и послуша его Господь. Слышишь, онъ заклалъ агнца, во образъ истиннаго Бога? на котораго и блаженный Іоаннъ какъ–бы простертою рукою указывалъ и говорилъ: се Агнецъ Божій, вземляй грехи міра (Іоан. 1, 29). Ибо оная непорочная жертва есть Христосъ, честною кровію коего мы спасены и освящены.

3. Эту–же тайну Богъ и Отецъ повелелъ предъизобразить и чрезъ премудраго Моисея. Израильтяне были въ рабстве у Египтянъ; — это были свирепые и весьма жестокіе люди; они, какъ говоритъ Писаніе, болезненну темъ жизнь творяху, бреніемъ и плинфоделаніемъ и наказаніями за самыя работы отягощая ихъ (Исх. 1. 14). Когда же Богъ умилосердился надъ несчастными и восхотелъ избавить ихъ отъ насилія обладателей; то повелелъ премудрому Моисею возвестить имъ (Израильтянамъ), что они помилованы будутъ и не долго спустя пойдутъ въ обещанную отцамъ ихъ землю, свергнувши несносное иго рабства. Поелику же могло случиться, что Израильтяне, потерявши надежду на лучшую будущность, не примутъ словъ Моисея: то Богъ всяческихъ повелелъ ему совершать чудеса. Ибо чудо всегда имеетъ какую–то силу привлекать къ вере и способно возбуждать надежду на лучшее и въ такой душе, которая низпала до крайняго унынія. Посему–то Богъ, повелевши Моисею творить знаменія, присовокупилъ: аще же не уверуютъ тебе, ниже послушаютъ гласа знаменiя перваго, уверуютъ тебе ради гласа знаменія втораго. И будетъ, аще не уверуютъ тебе двема знаменiями сими, ниже послушаютъ гласа твоего, да возмеши отъ воды речныя, и пролiеши на сухо: и будетъ вода, юже возліеши отъ реки, кровію на сусе (Исх. 4, 8–9). Источнику уподобляется природа Бога — и Отца и Сына, а рекою и водою называются — иногда Отецъ, иногда и Сынъ, а иногда и Духъ Святый. Такъ у Іереміи Богъ Отецъ говоритъ о себе: ужасеся небо о семъ, и вострепета попремногу зело, глаголетъ Господь. Два бо зла сотвориша людіе мои: Мене оставиша источника воды живы, и ископаша себе кладенцы сокрушенныя, иже не возмогутъ воды содержати (Іерем. 2, 12–13). И Сынъ самъ говоритъ о себе чрезъ Пророковъ: се Азъ уклоняю на ны, аки реку мира, и аки потокъ наводняемый, славу языковъ (Иса. 66, 12). А блаженный Давидъ, играя намъ на духовной лире, говоритъ о себе къ Отцу Небесному: умножилъ еси милость твою, Боже: сынове же человечестіи въ крове крилу Твоею надеятися имутъ. Упіются отъ тука дому Твоего, и потокомъ сладости Твоея напоиши я. Яко у Тебе источникъ живота. (Пс. 35, 8–10). Самъ Господь нашъ Іисусъ Христосъ изливаемаго чрезъ Него отъ Отца Духа животворящаго назвалъ водою, въ беседе съ женою Самарянскою: аще бы ведала еси даръ Божій, и кто есть глаголяй ти: даждь ми пити: ты бы просила у него, и далъ бы ти воду живу. И далее: всякъ піяй отъ воды сея вжаждется паки: а иже піетъ отъ воды, юже Азъ дамъ ему, не вжаждется во веки: но вода, юже азъ дамъ ему, будетъ въ немъ источникъ воды текущiя въ животъ вечный (Іоан. 4, 10. 13. 14). И такъ отъ Бога–Отца, какъ отъ источника или реки, раждается животворная вода — Сынъ, оживотворяетъ все, и о Немъ мы живемъ, движемся и есмы (Деян. 17, 28). Сіе–то самое какъ–бы чрезъ образы показуя намъ и изъясняя малыми еще примерами, Богъ такъ сказалъ премудрому Моисею: да возмеши отъ воды речныя (воды изъ реки) и проліеши на сухо (на землю). Ибо, какъ я сказалъ, реке весьма прилично уподобляется природа Отца, а воде — рожденный отъ Него по естеству Сынъ. Сія–то вода изъ реки смешалась съ землею. Ибо слово плоть бысть (Іоан. 1, 14), по домостроптельному единенію. А что Сынъ, однажды сделавшись человекомъ, всячески и неизменно восхотелъ и умереть за насъ плотію, и это Богъ показалъ, говоря: и будетъ вода, юже возмеши отъ реки, кровію на сусе. А кровь здесь означаетъ не другое что, какъ смерть, потому что, доколе Слово не соделалось плотію, дотоле не было и кровію; ибо живая и животворящая природа, всеконечно, превыше смерти. Но после того, какъ Оно соделалось подобнымъ намъ, усвоило себе и смерть по собственной плоти; и съ техъ поръ говорится о Немъ, что Само Оно умерло за насъ, и своею кровію стяжало поднебесную, которая, хотя всегда Ему принадлежала, — ибо Оно есть Создатель вселенныя, — но уклонилась отъ Него, чрезмерно увлекшись въ грехи и восхотевши покланяться твари и воздавать почтеніе стихіямъ міра.

Это падаетъ на Еллиновъ. А Іудеи, презревши Законъ Божій, объявленный чрезъ Моисея, уклонились къ ученіямъ и заповедямъ человеческимъ, и такимъ образомъ, какъ говоритъ блаженный Давидъ, вси уклонишася, вкупе неключими быша: несть творяй благостыню, несть до единаго (Псал. 13, 3). По сей–то причине Единородное Слово Божіе явилось во плоти и съ человеки поживе, какъ написано (Вар. 3, 38), и, прежде всехъ другихъ людей, Израильтянамъ проповедало о спасеніи и жизни: но, какъ говоритъ блаженный Іоаннъ, во своя пріиде и свои Его не прiяша (Іоан. 1, 12). Ибо они нисколько не внимали Спасителю всехъ, напротивъ причиняли Ему оскорбленія, зверски совершали всякой родъ нечестія, и дошли наконецъ до такой степени неистовства, что даже пригвоздили ко кресту Начальника жизни, и возмнили о себе, что могутъ смертію преодолеть Победителя смерти. Ибо Онъ возсталъ въ третій день, опустошивши адъ и заключеннымъ въ преисподней духамъ отворивши двери смерти; для человеческой же природы соделавшись путемъ, дверію и начаткомъ къ нетленію, возшелъ къ сущему на небесахъ Отцу и Богу, и есть сопрестоленъ Ему и вместе съ Нимъ владычествуетъ надъ всемъ. Но по скончаніи века пріидетъ Онъ судити вселенней въ правду, какъ написано (Псал. 9, 9).

Итакъ, поелику, какъ говоритъ премудрый Павелъ, всемъ явитися намъ подобаетъ предъ судищемъ Христовымъ, да пріиметъ кійждо, яже съ теломъ содела, или блага, или зла (2 Кор. 5, 10), будемъ поститься въ чистоте, удаляясь всякаго рода греховъ и всякой видъ нечистоты изгоняя изъ своего сердца. Къ сему же будемъ добры, братолюбивы, сострадательны, милостивы къ сиротамъ, благотворительны къ вдовицамъ, попечительны о больныхъ, сердобольны къ заключеннымъ въ темницахъ, вообще постараемся совершить всякую добродетель. Ибо такимъ–то светлымъ и боголюбезнымъ украшаясь житіемъ, мы будемъ въ чистоте праздновать, начиная святую Четыредесятницу съ двадцать третьяго дня месяца Февраля, а седмицу спасительныя Пасхи — съ двадцать осьмаго дня Марта, постъ же оканчивая въ третій день месяца Апреля, въ глубокій вечеръ, по слову Евангельскому, а самый праздникъ совершая съ разсветомъ следующаго за темъ воскреснаго дня, — четвертаго того–же Апреля месяца, присовокупляя къ сему и последующія семь седмицъ святыя Пятьдесятницы. Ибо такимъ образомъ мы наследуемъ царство небесное о Христе Іисусе Господе нашемъ, чрезъ Котораго и съ Которымъ Отцу со Святымъ Духомъ слава и держава во веки. Аминь.