Содержанка герцога

Глава 17. Предчувствие

Весь вечер, пока доктор занимался реанимацией Карен, я не сомкнула глаз и внимательно следила за каждым его действием. Вдруг он в сговоре с теми, кто пожелал её убить?

Глупость, конечно. Но моё взвинченное состояние плодило в воображении теории заговора одна другой краше.

Как назло, ещё и герцог куда‑то запропастился. А Тасий вообще чуть в обморок не упал, когда зашёл в столовую, где и проводили операцию, но только на столе.

– Нитки, – устало попросил доктор свою помощницу.

К чести её сказать, девушка лет восемнадцати действовала крайне проворно и даже не морщилась от вида крови. Я, кстати, уже тоже. Можно сказать, свыклась.

– Замеряй пульс, – приказал доктор.

Опомнилась и взяла Карен за руку, бросила взгляд на стрелку напольных часов и стала считать в уме.

– Шестьдесят один, – ответила с лёгким сомнением, но затем более уверенно добавила. – Ровный, прощупывается.

– Хорошо, – доктор устало стёр пот со лба тыльной стороной ладони и поспешил вытереть руки о белоснежную салфетку, ещё некогда предназначенную скорее для столовых нужд, нежели медицинских.

– Жизни её более ничто не угрожает, – я была удостоена крайне серьёзным взглядом, – но опоздай вы на пару минут, она бы умерла на моих руках, потому что запасных пакетов с кровью у меня нет. Первое время пациентку будет мучить обезвоживание, но пить нужно медленно и аккуратно, маленькими глоточками. Она придёт в себя уже скоро, самое большее через два часа.

– Доктор, – я поспешила его остановить. – Вы хотите оставить меня с ней?

– Здесь моя работа уже окончена.

Док пожал плечами.

– Её пытались убить, – юлить не стала, призналась прямо.

– Я заметил.

– Тогда вы просто обязаны помочь нам сохранить в тайне тот факт, что она выжила.

Мозг у меня работал чересчур быстро. Я и сама не поспевала за ходом собственных мыслей, однако хладнокровие, с которым принимала решение, было как нельзя кстати.

– Особенно Тасию правды не говорите. Если он зайдёт, сделайте скорбное лицо. И швы надо прикрыть, чтобы он не догадался, что его обманывают.

Помощница, слушая меня, продолжила складывать инструменты в докторский чемоданчик.

– Можно выставить сюда остатки разрушенной почки в стакане, чтобы он не задавал много вопросов, – предложила она.

А доктор нахмурился.

– Но он её муж, – не согласился он. – Я не могу скрывать от него правды.

Вот только разговор пришлось спешно прервать из‑за скрипа дверных петель.

– О, я вижу, ты зря времени не теряешь. – С этими словами в комнату стремительным ураганом ворвался Сирейли Праудмор.

– Закрой дверь, – скомандовала я, заметив по ту сторону любознательных очевидцев и одну подозрительную личность. Слугу, который ранее смотрел на меня с ненавистью.

Герцог артачиться не стал, закрыл дверь и скорбным голосом осведомился:

– Умерла?

Доктор послал в мою сторону вопросительный взгляд. А я… вспомнила самый‑самый слезливый момент в драме, которую смотрела не так давно, и начала хмыкать и выть.

– Подойди, – попросила я слёзно. – Мне надо тебе кое‑что сказать…

Сирейли чертыхнулся на ходу и снова проявил чудеса сговорчивости.

– Она жива, – тихонько прошептала я. – Но это секрет. Нам нужно сделать вид, будто Карен скончалась. У меня плохие предчувствия насчёт… ты понимаешь, о чём я.

– Тасий тоже не должен знать? – Сирейли быстро соображал.

Кивнула и добавила:

– Он в первую очередь.

– Что ж, док, – герцог внимательно посмотрел на пожилого специалиста, – под мою ответственность прошу вас подыграть. И вас, э…

– Мирибель, – представилась помощница доктора. – При необходимости я могу побыть для неё сиделкой там, куда вы её спрячете.

Мне же осталось лишь подивиться скорости её мышления.

– Ваша неоценимая помощь не останется без поощрения, – Праудмор проявлял прямо‑таки чудеса щедрости. – А нам с тобой надо переговорить.

Быстрый взгляд в мою сторону – и по хмурой гримасе руководства я поняла, что он упустил преступника.

– Для начала нужно отыграть партию и решить, куда устроить Карен, – упорствовала я.

– Что ж, я распоряжусь. Лакс уже на посту. Он наложит грим и представится мастером похоронных дел, отвезёт её в город на подставную квартиру. А ты отсчитай пять минут и отправляйся в библиотеку, там сейчас никого. Я найду тебя будто случайно.

Герцог развернулся на пятках и собрался было выходить, но я его остановила. Неосознанно. Непонятно.

– Сирейли…

Нехорошие предчувствия бередили душу, но отыскать источник подобных ощущений было крайне сложно, поэтому вынужденно добавила:

– Будь осторожнее.

Начальник в ответ кивнул и вышел, а я устремила смущённый взор к Мирибель.

– А он знает о ваших чувствах? – спросила она вдруг, чем немало меня удивила.

– Чувствах?

А когда до меня дошёл смысл сказанного, я чудом не закричала в голос.

– Боже упаси, какие чувства! – прошипела я шёпотом. – Это лишь страх и нежелание оставаться одной.

– Допустим, у вас началось все с привязанности, признательности, затем перерастёт в благодарность и благоговение. Любовь не всегда бывает ослепляющей внезапной вспышкой прямо перед глазами.

Доктор встревать в наш разговор не стал, а тактично промолчал, однако его улыбающийся усатый рот говорил не хуже всяких слов. Он был полностью солидарен с собственной помощницей.

– Не знаю, – наконец сдалась я. – Для меня это ново.

– Понимаю, – Мирибель нещадно препарировала мою душу, – но лучше не тянуть с признанием, ведь герцог – завидная рыбка в нашем океане. Нет‑нет, а какая‑нибудь акула проглотит его всего с головы до пят, останется лишь горевать об утерянном шансе.

– Начнём с того, что это он – акула. И к тому же женат.

– Он почти разведён, – не согласился доктор. – Бумаги у нашего императора могут лежать на подписи и три месяца, и год, а иногда даже два.

– Но вам‑то откуда об этом известно?

– О, о личной жизни инспектора‑казначея не первый сезон выходит целая колонка столичной газеты. А недавно я читала, будто Сирейли Праудмор снова открыт для брачных предложений.

– Наверняка его отец постарался, – проворчала я, припоминая слова поверенного о внуках и доплате за многодетность.

Выходит, эта часть разговора – правда или близка к тому?

– Мне почему‑то кажется, что тут вы снова правы, – ответствовал доктор. – Недавно я имел честь говорить с Лаксом, когда выписывал ему таблетки от мигрени, – начал было он делиться тайной, однако быстро умолк и продолжать не стал.

А я наконец опомнилась. Пять минут! Я должна была отсчитать пять минут и отправиться в библиотеку!

– Ой, кажется, мне пора, – пробубнила я и заспешила к двери.

Останавливать меня никто не стал. И хорошо, ведь продолжать настолько смущающий разговор у меня не было ни сил, ни желания.

Как выяснилось немногим позднее, моё предчувствие было полностью, стопроцентно право. Вот только узнала я об этом не сразу, а уже тогда, когда решения были приняты не мной.

Но обо всём по порядку.

Найдя нужную дверь, я быстро вошла в библиотеку и в который раз уставилась на внушительного размера книжный стеллаж во всю стену. Его вид меня и до того немного обескураживал. А сейчас вовсе вызывал самый неподдельный интерес. Что‑то в этих полках показалось мне странным. Нет, ребра жёсткости, как полагается подобному тяжёлому материалу, встречались раз в полтора метра и служили своеобразными делениями на книжные секции. Нет. Что‑то было здесь не так…

Глянула на боковую стену, отделяющую коридор от библиотеки, которая, по сути, была самой угловой комнатой поместья, и наконец сообразила, что именно! Расстояние не сходилось. Мне, привычной к проблемам, связанными с неправильными замерами помещений, удалось, так сказать, путём многочисленных проб и ошибок наметать глаз.

В принципе, всё моё внимание в этой комнате и раньше привлекал именно шкаф, а не кресла, диван и приставной столик. Нет.

Обернулась и с удовольствием обнаружила как раз необходимый инструмент для маленького исследования – клубок шерстяной бежевой пряжи, крючок и ножницы, аккуратно сложенные в плетёную корзиночку на столике возле дивана.

Что ж, в свете недавних событий хозяйка будущего шарфа или же шали – разглядывать скомканное в корзинке вязальное творение я не стала – меня поймёт. Быстро отрезала клубок, уложила ножницы обратно на своё прежнее место и отправилась в коридор. Благо, там никого не было. Закрыла дверь и привязала нить к дверной ручке. Прошла до угла и замерила полученное расстояние до торцевой стены дома изнутри. Закрепила пальцами место на длинном шнурке и теперь уже вошла в комнату, забрав с собой пряжу.

Одела ранее созданную петельку на дверную ручку с другой стороны двери изнутри библиотеки и отправилась замерять длину стены с учётом глубины полки встроенного книжного шкафа. А для этого даже вытащила несколько последних книг.

Дотянула шнурок до задней стенки полки, как ни странно, исполненного в виде сплошного дубового щита, и с удовольствием обнаружила, что позади шкафа есть пустующее пространство шириной четыреста – четыреста двадцать миллиметров или около того.

А это в высшей степени интересно!

Найти бы только, как добраться до этого тайника.

Но, к сожалению, не успела – услышала шаги в коридоре – немного испугалась и первым делом кинулась ставить книги обратно, а уже затем сматывать пряжу обратно в клубок.

На моё счастье, минуту спустя за этим занятием меня застало обаятельное начальство в лице герцога Сирейли Праудмора.

– О, как хорошо, что ты здесь, – театрально начал он. – Нам нужно готовиться к похоронам.

Услышав его слова, я вначале не на шутку перепугалась, первым делом подумав, что он говорит правду. Вовремя заметила смешливые лучики вокруг глаз и неподобающую случаю гримасу.

Ага. Вспомнила. Это же легенда для спасения Карен от недоброжелателей, в числе которых может находиться её собственный муж.

Может быть бред, но, как обычно бывало в любом прочитанном мной детективе, самая невероятная теория частенько оказывалась правдой.

Дождавшись, когда начальство зайдёт и плотно закроет за собой дверь, я поманила его пальцем и тихонько прошептала:

– Тут за шкафом тайник.

Радовало, лишних вопросов Праудмор задавать не стал, а спросил лишь:

– Знаешь, как открыть?

– Не‑а… – Я покачала головой. – Только что обнаружила с помощью этого. – Подняла в воздух клубок бежевой пряжи.

Обескураженный взгляд начальства был мне ответом.

– Я бы с удовольствием послушал, как вязальные принадлежности помогают обнаружить тайник, но что‑то мне подсказывает, скоро к нам прибудут гости.

Он обернулся к двери и многозначительно на неё уставился.

– За мной кто‑то следил. И я отчётливо чувствовал прожигающий взгляд на моём затылке время от времени.

– Может быть, отправимся в гарнизон? – смело предложила я, позабыв о том, как выгляжу и кем являюсь.

– Скорее всего, так и придётся сделать, – тихонько ответил герцог.

Как раз в этот самый миг в комнату ворвался разозлённый супруг потерпевшей.

– Что вы себе позволяете! – выкрикнул он, угрожающе махнув рукой. – Почему меня не пускают проститься с собственной женой?! Как вы можете так со мной поступить!

– Простите, но дело чрезвычайной важности. Мы доподлинно не знаем, был ли нож смазан ядом. А вдруг это что‑то заразное и главной целью злоумышленника было нечто иное, чем только лишь убийство Карен?

– Какие глупости! – взревел разгневанный мэр.

И я бы с ним согласилась, наверное, потому что оправдание Сирейли, откровенно говоря, слабое и неубедительное, вот только я по другую сторону истории. А значит, состряпала скорбную мину и опустила взгляд, чтобы не выдать ложь неподобающими эмоциями.

– Убир‑р‑райтесь! – прорычал градоначальник в запале. – Из комнаты, дома, из города. Вон! Вон отсюда, я сказал!

Хоть и старалась не пялиться, но я заметила осторожное движение, когда Тасий полез рукой за спину, будучи без пиджака. Неужели…

– Хорошо, – быстро согласился герцог. – Мы уходим. Сейчас же. За моими вещами я пришлю посыльного завтра, как вы придёте в себя. В иных обстоятельствах подобное отношение к герцогу торговой империи вам бы не простили. Но я войду в ваше положение.

Притворно мягкий голос Прауди мог бы обмануть кого угодно, но только не меня. Ведь со мной он уже проделывал подобный трюк. Ага. В завершении фразы будничным тоном обещал упечь меня в места похлеще домов Вабу Кованни.

Значит, и градоначальнику быть в нынешней должности осталось очень и очень недолго.

Но вслух делиться собственными подозрениями, конечно же, не спешила. Вместо этого послушно прошла вслед за герцогом на выход. Можно сказать, с превеликим облегчением пересекла крыльцо и только тогда позволила себе раскрыть рот:

– Неужели у него там…

– Пистолет, – озвучил мою мысль Сирейли. А его мрачный вид сильно настораживал. – И скорее всего, с криминальной историей, а не его личный.

Запоздалый страх сковал внутренности неприятным спазмом. Невольно хохотнула из‑за абсурдности происходящего.

– Он умом тронулся?

– Скорее наоборот, – не согласился герцог, но распространяться на эту тему не спешил, сказал лишь: – Идём, устроим себе ночлег.

Понять бы только, что он подразумевал под этими словами? Неужели собрался спать на земле?

Я с неверием уставилась ему прямо в спину. А он миновал кусты и намылился куда‑то в кушири придомовой территории поместья Тасия Мэнвудского.

– Не отставай! – властно приказал красавчик Прауди.

Хмыкнула и пожала плечами – делать нечего, да и выбора как такового у меня не было, пришлось проследовать за ним в надежде, что под ночлегом подразумевается что‑то более комфортное, нежели трава, листва и ветки.

Не знаю, как остальные, но я не особый любитель спать под открытым небом. Если, конечно, выбора иного не остаётся.