Согадон (СИ)

24. Неожиданная подработка

К счастью для всех, погромщик не был сумасшедшим. Мужчина прекрасно отдавал себе отчёт в том, что он сейчас делает и какое наказание за это последует. Поэтому он не был вооружён даже консервным ножом, дабы ему не смогли приписать ещё и сопротивление при аресте. И, разумеется, этот погромщик не трогал наглую девчонку-подростка, которая за пару минут уже успела достать его своими расспросами.

Хотя, тут стоит отметить тот факт, что сам погромщик был уже не молод. И потому он успел порядком запыхаться, круша ровные ряды коробок со всевозможным спиртным. Так что, некоторая передышка этому «стахановцу» была необходима в любом случае.

Что же касается вопроса о том, как же наглая стримерша оказалась возле погромщика, то для Олега всё стало ясно, когда он прошёл мимо одного из охранников. Оказывается, девчонка его укусила за руку. И если вначале Олег подумал, что теперь эта девчонка разорится на компенсации, которую ей обязательно придётся выплатить пострадавшему. То уже через пару секунд Олег посмотрел на эту же ситуацию немного под другим углом.

А что если укушенный охранник так грубо схватил девчонку, пытаясь её остановить, что теперь на её теле остался синяк? Кто тут кому должен, в итоге, окажется? Стримерша ещё подросток. А укушенный ею охранник — ещё не так уж стар, чтобы назвать его беспомощным стариком.

И вот тут Олег аж растерялся от столь необычной мысли, пришедшей ему в голову. Когда и с каких это пор, он начал разбираться в штрафах и в компенсациях? Да и вообще, если задуматься, то знание японского языка он принял как данность. Но что же на самом деле творится в его голове, и какие знания ему достались от покойной Насти — ведомо лишь богине-лисице.

Впрочем, растерянность во взгляде Олега мелькнула лишь на краткий миг. Сейчас было не время разбираться в философских вопросах. Нужно было срочно хватать эту чокнутую стримершу за шкирку и тащить её к выходу. Ведь ввязываться в непонятные криминальные разборки, Олег по-прежнему не желал.

А вся эта ситуация всё больше и больше напоминала банальный бандитский погром. Преступник вёл себя вполне адекватно, и с решимостью камикадзе (чётко осознавая, что его сейчас арестуют), он громил лишь отдел со вполне конкретным видом товара — спиртным. И прекрасно зная о том, насколько сильно криминализирован рынок спиртного в России, Олег решил, что вряд ли в Японии ситуация с данным рынком будет иной.

В общем, не спуская глаз с порядком уставшего погромщика, Олег грубо приказал девчонке:

— Идём!

— А вы разве не будете арестовывать преступника? — тут же поинтересовалась девчонка, которая явно ожидала начала зрелищного бойцовского шоу «женщина против мужчины».

— Я это и делаю, — ответил на этот вопрос Олег. — Ты укусила охранника. Это тоже преступление. А потому, мы идём до ближайшего полицейского участка.

— Я защищалась! — тут же едва не взвизгнула девчонка, для которой вся эта ситуация приняла крайне неожиданный оборот. — Он так сильно схватил меня за руку, что, наверное, теперь будет синяк!

И именно такую предысторию появления укуса у охранника Олег предвидел с самого начала. Это была самая логичная линия защиты несовершеннолетней стримерши — взрослый мужчина причинил вред подростку.

При этом, в догадке Олега не было никакой мистической прозорливости. Защищаться таким образом учат детей на занятиях в начальной школе. Преподаватели каждый день, как мантру, твердят детям о том, что если тебя схватил незнакомый взрослый, то не молчи, кричи! А потом не стесняйся показывать свои синяки полицейским!

Вот только откуда об этом знал Олег? Ведь в Японии он никогда не бывал. И он даже понятия не имеет, что собой представляет японская начальная школа, и с какого возраста в неё ходят дети. Просто знания о самозащите появились в его голове сами по себе (словно они были вбиты в эту голову настолько сильно, что теперь их до самой старости невозможно будет забыть). Точно такая же ситуация была и с японским языком, который Олег ранее никогда не учил.

Получается, что это были знания покойной Насти, которые постепенно появляются в его голове (по мере того, как сам Олег постепенно свыкается с женским телом). И самый интересный вопрос заключается в том, а как далеко всё это может зайти? С кем вообще всё это можно обсудить? С богиней-лисицей?

Меж тем, пока Олег раздумывал над всеми этими вопросами, стримерша озвучила свою догадку о причинах, по которой двое «бандитов» не хотят друг с другом драться:

— Может быть, вы из одной банды?

Очнувшись от размышлений, Олег решил положить конец этой сказке про «женщину-якудзу». Ведь из разговора со стариком Такоямой, Олег прекрасно понял, что банды якудзы часто конфликтуют не только с законом, но и друг с другом. А потому причислять себя к этим бандам, просто ради хвастовства, — крайне глупо. Так что, чётко проговаривая каждое слово, Олег обратился к девчонке и к зрителям её стрима:

— Ни я, ни моя сестра, никогда не были частью якудзы. Именно это мы и пытались объяснить тебе ещё вчера.

Однако старания Олега были напрасны. Девчонка, вообще не поверила его словам. И хитро прищурившись, она задала Олегу провокационный вопрос:

— А что же вас тогда связывает с тем мрачным мужчиной, которому принадлежит машина с очень подозрительными номерами? Неужели вы и ваша сестра занимаетесь проституцией?

И именно в этот момент, Олегу очень сильно захотелось стать крутым и бескомпромиссным героем, дабы отвесить наглой девчонке подзатыльник (или даже смачную оплеуху). Но сейчас на него была направлена видеокамера стримерши, а вокруг собрались десятки зевак. Так стоит ли эта малолетняя дура очередных неприятностей, которые неминуемо обрушатся на голову Олега после данного рукоприкладства?

Наверное, сейчас бы Олегу пригодился совет Ани. Но эта девушка о чём-то шепталась с охраной магазина в сторонке и как-то не спешила приходить Олегу на помощь. Впрочем, вполне возможно, что сам Олег, решив спасти эту глупую стримершу от погромщика, вновь сделал что-то «не так и не то». Поэтому Аня и извиняется сейчас перед администрацией магазина.

И тут возникает очень интересный вопрос. А кому он вообще должен тут помогать и кого спасать? Погромщик не похож на сумасшедшего, который кусает каждого, кто осмелится к нему подойти.

Да и охранники магазина уже вооружились какими-то странными железными рогатинами. Кажется, они пришли в себя и готовы дать отпор погромщику, не дожидаясь полиции.

Что же до самой стримерши, то…

Ничего больше не говоря, Олег, в очередной раз, повернулся спиной к нахальной девчонке и направился к Ане.

Определённо, он совершил большую глупость, кинувшись на помощь «беззащитной девочке». В итоге эта девочка прилюдно назвала его шлюхой, а администрация магазина ещё и свои убытки на него спишет. Не зря же они с Аней о чём-то сейчас шепчутся.

В общем, решение Олега бросить девчонку к чёрту, было окончательным и бесповоротным. Скорее гром громыхнет средь ясного неба и рак на горе свистнет, чем он ещё раз заговорит с этой малолетней дурой.

Однако для того, чтобы переубедить Олега, чудеса не потребовались. Стоило ему только отойти от стримерши на пару шагов, как к нему подбежала Аня и зашептала:

— Настя! Поговори с ними ещё немного! Я уже почти обо всём договорилась с администрацией магазина!

И, разумеется, Олег вначале ничего не понял. С кем ему нужно продолжать разговор? Со стримершей? Зачем?! На лице Олега явственно отразились такие эмоции, как: непонимание, удивление и даже возмущение. А не заметить эти эмоции было крайне сложно. Вот только вместо объяснений Аня лишь едва заметно кивнула в сторону погромщика, и ситуация для Олега немного прояснилась.

Всё дело в том, что во время разговора между Олегом и стримершей, этот, уже немолодой, мужчина просто стоял в сторонке. Он восстанавливал дыхание, утирал пот и набирался сил. А теперь он решил продолжить начатое. По крайне мере, этот погромщик предпенсионного возраста решительно прикрикнул на стримершу, чтобы та отошла в сторонку и не мешала взрослым!

Иными словами, ситуация вновь начала накаляться. А полиции, которая в нормальных-то странах должна приезжать по щелчку пальцев, всё ещё нет. Поэтому желание администрации магазина занять погромщика разговором, было вполне объяснимо.

При этом Олега никто не просит драться. И никто не настаивает на том, чтобы он рисковал своей жизнью ради «просрочки». Всего-то и надо, что занять этого мужика разговором, стоя от него на безопасном расстоянии.

Но о чём Олегу говорить погромщиком? И с каких слов полагается начать данный разговор? Может быть с известной фразы: «Вечер в хату»? Но поймёт ли её японец?

Усмехнувшись собственным мыслям, Олег решил поинтересоваться, а имеет ли вообще какой-то смысл продолжать данный погром. Ведь он был практически уверен в том, что этот погромщик сейчас работает на одну из банд, а не является сумасшедшим или старым маразматиком. Поэтому Олег просто озвучил свои мысли:

— Мне кажется, что все уже поняли ваше послание и сделали правильные выводы. Так стоит ли продолжать надрываться? Или вам платят премию за сверхурочные?

Ответ на вопрос Олега был неожиданным и состоял из короткого:

— Хы!

Кажется, погромщик был удивлён данному вопросу. И оглядев результаты уже проделанной работы, он лишь пожал плечами и честно признался:

— Я занимаюсь этим впервые. А потому, понятия не имею, на каком моменте мне стоит остановиться. Сказали лишь не сопротивляться полиции. Но её всё ещё нет.

Кажется, что диалог завязался. И стримерша, затаив дыхание, направила свою видеокамеру на двух «опаснейших рецидивистов». Сам же Олег, меж тем, продолжил разговор:

— Однако, вместо полиции, в происходящее готова вмешаться охрана магазина. Разве это не повод остановиться?

Этот вопрос Олега погромщик оставил без ответа. Однако было вполне очевидно, что продолжать всё громить и крушить он и сам не очень-то хотел. Может быть, тогда стоит поговорить с этим человеком «о жизни» до приезда полиции? Вот только захочет ли он обсуждать свою жизнь при таких обстоятельствах?

И пока Олег всё это обдумывал, на помощь ему пришёл сам погромщик.

— У вас есть сигареты? — поинтересовался он.

PS:

1. Сверхурочная работа в Японии называется — зангьё/зангио (ザンギョウ). Однако данное слово я не стал вставлять в текст произведения, решив, что будет достаточно и краткого упоминания о нём. Ведь в этой главе переработка упоминается лишь вскользь.

Однако хотелось бы обратить внимание на тот факт, что отношение к переработке у большинства японцев, за последние два десятилетия, очень сильно поменялось в крайне негативную сторону. И тут вся проблема начинается с того, что раньше данные переработки, так или иначе, тем или иным образом/способом, но всё равно оплачивались (и порою очень щедро). А сейчас…