Сокровище

Глава 19 Игра в шахматы

Я быстро добираюсь до покоев бабушки и дедушки и негромко стучусь в огромные двустворчатые двери. Не потому, что надеюсь, что она мне не ответит, а потому, что она вампирша, как мне только что напомнил Хадсон, – так что лучше не подкрадываться к ней.

Двери открываются, и на пороге появляется Кровопускательница. Она все еще одета в красную тунику, но свой красный тюрбан она сменила на золотистый, и теперь ее волосы струятся из-под него, падая ниже ее узких плеч.

– Долго же ты тянула, – говорит она, надменно вскинув бровь. – Надо полагать, ты миловалась со своей парой вместо того, чтобы заняться делом.

Я тоже поднимаю бровь.

– Ты что, завидуешь?

Она вздергивает подбородок, но я слышу смешок Алистера. Он подходит к ней сзади, обхватывает ее талию и, наклонившись, целует ее в щеку.

– Не приставай к ней с упреками, дорогая. Ведь мы с тобой тоже были молоды и влюблены.

– Мы и сейчас молоды, – резко отвечает она, но в ее голосе нет злости.

– Да, ты и вправду молода, дорогая, – соглашается он с веселыми искорками в глазах, и я вижу, что они часто спорят на эту тему. – Что же до меня, то я стар, как камень, и мне нужно рано ложиться спать. Так что позвольте мне удалиться и дать вам время поболтать, чтобы потом мы все смогли лечь спать.

Она фыркает, но отходит в сторону.

– Скоро я вернусь, Грейс, чтобы пожелать тебе спокойной ночи.

– Хорошо, – отвечаю я, но он уже успел дойти до середины коридора.

Кровопускательница, взмахнув рукой, проводит меня в гостиную своих покоев и тихо бормочет:

– Он тоже все еще очень молод.

Что-то в ее тоне заставляет меня насторожиться и всмотреться в ее гладкое лицо. Вспомнив наш сегодняшний разговор о смертных и бессмертных, я спрашиваю:

– Ты переживешь дедушку?

Я не знаю, сколько живут горгульи, хотя мне казалось, что очень долго. Но теперь я вдруг осознаю, что не до конца в этом уверена и что мне надо изучить этот вопрос.

– Горгульи живут очень долго, – отвечает она, затем тихо добавляет: – Но не столько, сколько вампиры. И не столько, сколько боги.

У меня обрывается сердце. Она переживет свою пару, моего деда, и от печали ее зеленые глаза темнеют.

– Мне так жаль, бабушка, – выдавливаю из себя я. Затем заставляю себя спросить: – Я полубожество. Значит ли это, что я тоже бессмертна?

– Да, Грейс. Ты и Хадсон будете сопряжены вечно.

Мгновение я пытаюсь представить себе вечность, но не могу ее постичь.

А затем до меня доходит, что Хадсон не знал, что я полубожество, когда влюбился в меня и стал моей парой. Кстати, и Джексон тоже. Меня охватывают изумление и боль. Неужели оба этих замечательных парня, когда узы сопряжения связали меня сначала с одним из них, а потом с другим, влюблялись в меня, зная, что после моей смерти их ждет вечная печаль?

Такая же печаль, какая ждет мою бабушку.

Кровопускательница не склонна открыто проявлять свои чувства, но я не могу сдержаться, крепко обнимаю ее и говорю:

– Мне так жаль, бабушка.

Она обнимает меня на секунду, может быть, на две, но затем отстраняется и, заморгав, показывает на затейливо украшенный шахматный столик, за которым стоят два синих стула.

– Пойдем, Грейс. Давай сыграем, хорошо?

– Конечно, – отвечаю я, обрадовавшись смене темы и подойдя к шахматной доске.

Кровопускательница на миг замирает, но быстро собирается и садится на стул. Я сажусь напротив и смотрю, как она берет короля, ставит его на место, а затем расставляет и другие фигуры.

Когда наши взгляды встречаются, я невольно думаю, что это будет нечто куда большее, чем простая игра в шахматы. И хотя я совсем не готова мериться интеллектом с моей бабушкой – да и кто может быть к этому готов, – выбора у меня нет. Мне нужны ответы, и если их можно получить только от нее, то так тому и быть.

Сделав глубокий вдох, я начинаю расставлять фигуры.

– Ты играешь белыми, – говорит она после того, как мы обе заканчиваем расставлять фигуры. – Так что первый ход за тобой.

Я несколько секунд смотрю на доску, прикидывая, как мне начать. Вообще-то шахматы – это не моя игра, но я достаточно наблюдала за тем, как в нее играл Хадсон, так что в моем мозгу крутится несколько вариантов первого хода. В конце концов я берусь за мраморную пешку, стоящую перед моим королем, и двигаю ее на две клетки. Это ход, который много раз использовал мой отец, играя с отцом Хезер, так что я уверена, что не села в лужу.

Пока Кровопускательница не говорит:

– Значит, твое первое побуждение – это открыть ферзя?

Да, стало быть, это не игра. Или, по крайней мере, не просто игра. Что нисколько меня не удивляет.

Не обращая внимания на ее вопрос, я задаю собственный:

– По-моему, Хезер права. У тебя есть идея, как убедить Королеву Теней вылечить Мекая, не так ли?

Она двигает пешку, стоящую перед ее королем, навстречу моей пешке, также открыв ферзя, но я не указываю ей на это, в отличие от нее.

– Разумеется, Грейс. – Она смотрит на меня вихрящимися зелеными глазами, к которым я наконец привыкла. – Но то же самое можно сказать и о тебе.

В самом деле? До сих пор мне казалось, что я понятия не имею, как вести торг с Королевой Теней, но сейчас, когда я смотрю на шахматную доску и перебираю в уме все, что сегодня услышала, до меня доходит, что одна идея у меня все-таки есть.

Но я не уверена, что эта идея сработает. Я обдумываю ее, прикидывая следующий ход. Конь или слон?

В конечном итоге я делаю ход правым конем, поставив его наискосок от пешки, затем откидываюсь на спинку стула и говорю:

– Королева Теней готова на все, даже на отравление целой армии, лишь бы спасти своих дочерей. Я могла бы использовать это.

Кровопускательница бросает на меня лукавый взгляд.

– В самом деле? Несмотря на то, что все повторяют снова и снова, что если связать вместе две души, то разъединить их невозможно? – Она двигает своего правого коня так же, как своего двинула я.

К чему она клонит? Я знаю, что, когда две души сопряжены, их связь не разорвать, разве что…

– Узы моего сопряжения с Джексоном были разорваны. – Я не обращаю внимания на боль от воспоминания о том мучительном расставании, а Кровопускательница прищуривает глаза. Интересно.

Я отвожу взгляд от доски и с минуту осматриваю сдержанную роскошь ее гостиной, давая себе время обдумать следующие слова. Это слишком важно, чтобы говорить без раздумий.

– Конечно, узы нашего сопряжения были искусственными, но все же… Вопрос стоит так: если узы между душами двух сестер были созданы чарами волшебника времени, значит ли это, что они также носят искусственный характер?

Когда она не отвечает, я начинаю двигать слона, но затем, окинув доску взглядом, берусь за пешку, стоящую перед ферзем. И, передвинув ее на две клетки, смотрю бабушке в глаза.

– Ты считаешь их искусственными? – Она двигает свою пешку, чтобы съесть мою.

– Да, считаю. – Я делаю ход конем и съедаю ее пешку. Но это не тот вопрос, который мне следует задать. Мне надо спросить не об этом, а вот о чем: – Тебе известно, как можно их разорвать?

– Разумеется, известно, – подтверждает она, и я вижу, что она так же поражена своим ответом, как и я. И, чтобы взять себя в руки, она делает ход вторым конем, создав угрозу обеим моим открытым пешкам. – Однако узы, связывающие этих сестер, были созданы с помощью темной магии. Так что для того, чтобы их разорвать, требуется очень, очень мощное средство.

– Насколько мощное?

Она наклоняет голову.

– Ты опять задаешь не тот вопрос, Грейс.

– А, ну да. – Я делаю глубокий вдох, думаю и делаю новую попытку: – Нет, говорить надо не о том, насколько оно должно быть мощным, а о том, что нужно сделать, чтобы добыть его. – Я улыбаюсь, съев одного из ее коней своим. К счастью, я так же упорна и непреклонна, как моя бабушка.

Она откидывается на спинку стула и пристально смотрит на меня, забыв про игру.

В конце концов она кивает.

– Вижу, Грейс. Но я должна предупредить тебя, что две души, которые так долго оставались связаны узами, созданными темной магией, возможно, нельзя разъединить.

Я хочу ее перебить, но она машет рукой, делая мне знак молчать.

– Я сказала, возможно, Грейс. Возможно, это невыполнимо. – Она вздыхает. – Это однозначно будет сопряжено с большей опасностью, чем ты думаешь. Но я знаю, что если я не расскажу тебе об этом средстве, то, пытаясь узнать о нем, ты пойдешь на еще больший риск.

– Я готова на все, чтобы спасти Мекая, – говорю я, сложив руки на груди.

Она кивает.

– Я полностью с тобой согласна.

Мои брови взлетают вверх. Это было неожиданно.

– Что? – спрашивает она. – Уверяю тебя: преданность – это черта, которую я очень ценю, Грейс.

– Я полностью с тобой согласна, – повторяю я ей то, что сказала мне она, и вижу, что впечатлила ее. – Так что нужно, чтобы разорвать эти узы?

– Небесная Роса, – отвечает она, как будто это так же просто, как пить газировку. – Одной из сестер надо выпить ее. Но добыть ее будет очень нелегко.

Мое сердце учащенно бьется от забрезжившей надежды. Небесная Роса – это магическая штука, а мы с моими друзьями – мастера добывать разные штуки из всяких немыслимых мест. Насколько это может быть трудно?

– Ну и где мы можем найти эту Росу?

– Возле Древа Горечи и Сладости, где же еще, – отвечает она. – Но сперва вам надо будет повидать Куратора и совершить невозможную сделку, чтобы узнать, где оно находится. Дело в том, что Древо Горечи и Сладости исчезает и перемещается по воле звезд и только Куратору известно, где оно находится в тот или иной момент.

Похоже, это не так трудно, как она уверяла. Хотя, если жизнь в мире сверхъестественных существ меня чему-то и научила, так это тому, что все в нем труднее, чем кажется.

– Значит, сначала нам нужно повидать этого самого Куратора… – начинаю я.

Но Кровопускательница перебивает меня.

– Нет, сначала вам нужно отправиться в Мир Теней и заключить сделку. Вы предложите Королеве Теней этот эликсир – который может сработать, а может и не сработать, но это единственный шанс спасти ее дочерей – в обмен на исцеление Мекая.

Я качаю головой и, встав, начинаю ходить взад-вперед.

– Разве у нас будет не больше шансов договориться с ней, если мы придем с эликсиром?

– У нее будут армия и преимущество своего поля, Грейс. Как тебе это? – Она поворачивается на своем стуле и смотрит, как я хожу взад-вперед между диванчиком и книжным шкафом на другой стороне комнаты.

Она права. Ничто не помешает Королеве Теней просто забрать у нас эликсир, не помогая Мекаю. Черт возьми, после того, что произошло, когда мы были в Мире Теней в прошлый раз, она, вероятно, прикончит нас, если у нее будет хоть какой-то шанс это сделать.

Взгляд Кровопускательницы немного смягчается, когда она обдумывает свои следующие слова.

– Я должна предупредить тебя, Грейс. Небожители обладают огромной, невероятной силой. Добыть Небесную Росу будет нелегко. Возможно, вам не удастся уцелеть – никому из вас. И скоро в нашем мире начнется война, Артелия наверняка уже сказала тебе об этом. И бы будем иметь больше шансов победить в этой войне, если ты будешь сражаться в ней.

Это замечание заставляет меня резко остановиться, и я невидящим взором уставляюсь на книжные полки. Неужели на нас и впрямь надвигается война? Значит, вот почему в расположение нашего Двора была заслана шпионка? А если так, то могу ли я отдать предпочтение спасению Мекая перед всеми теми, кого я должна защищать?

Я знаю ответ на этот вопрос еще до того, как в комнату врывается Артелия, а за нею вбегает мой дед с потрясенным лицом.