Сокровище Единорога

Глава 1

Лишь на четвертый день пути беглецы выбрались из леса.

Дорога, которую обнаружил Чик, вела со старой заброшенной вырубки, что пряталась в чаще, к северу от озера. Вернее, это была и не дорога вовсе, а еле видная тропа, заросшая подорожником и повиликой, петляющая в зарослях. Ехать приходилось только в светлое время дня, чтобы не сбиться с пути. Воды нигде не было, и беглецы не раз порадовались, что сумели сделать бурдюки.

Лес кончился внезапно. Путешественники очутились на взгорке. Впереди, будто на ладони, простерлась низменность, окруженная лесистыми холмами, по правую руку, на самом горизонте, темнели горы. Пересекая долину, возделанную под поля, змеилась речка. Прозрачный воздух был тих и спокоен, и беглецы с радостью увидали на холме старинный замок, окруженный высокой каменной стеной. Под ним, спускаясь к реке, склон облепило скопище домов: будто ласточкины гнезда на утесе. Беглецы разглядели узенькие улочки, городскую ратушу на небольшой площади, крепостные стены со сторожевыми башнями и массивные ворота.

Стоя у кромки леса, путники долго совещались. Они не знали, где находятся, куда их занесло. Может, это уже Кирван… или, не приведи Творец, Эбирна?! Но делать было нечего, чтобы добраться до дому, нужны деньги - а где, как не в городе, их можно заработать?

Ларра настаивал, чтобы принцы и барон переждали в лесу: к черной работе, мол, они непривычные, и в городе им делать нечего. Да только принцы наотрез отказались прятаться за спинами слуг и женщины. Разгорелся спор, который кончился тем, что Сэтнар приказал Ларре замолчать.

В конце концов решили, прикинувшись паломниками, которых ограбили разбойники, пешком идти в город. Шиа оставили в лесу, караулить лошадей.

Спустившись с холма, двинулись цепочкой через поля. Шагать пришлось больше часа, это только с вершины казалось, будто до города рукой подать. Солнце припекало, от высокой нивы, от земли подымался пар, и ветра в низине не было. Когда путники наконец достигли городских стен, одежда на них потемнела от пота, а сами они едва переставляли ноги.

Они подошли к мосту на цепях, перекинутому через ров. Городские стены выглядели ветхими, много раз залатанными, дерево моста почернело от времени, а ворота смахивали на дверь в амбар на деревенской мельнице.

Вода во рву была зеленая, воняла тиной и гнилью. Народу оказалось мало, лишь несколько фермерских телег стояли в очереди на проверку.

Когда путники подошли, фермеры дружно уставились на них. Напряженно вглядываясь в лица и одежду местных, Нимве не могла понять, что же это все-таки за народ. На эбирнеев вроде не похожи… только вот, поди знай, как они выглядят, эбирнеи эти самые…

Двое стражей, с пиками наперевес, подошли поближе. Оглядев пришельцев, один из них спросил:

- Кто такие будете?

Услыхав родную речь, беглецы переглянулись и с облегчением вздохнули. Принц Сэтнар открыл было рот, но Ларра опередил.

- Так паломники мы, добрый человек, - шагнув вперед, он изобразил поклон. - С дороги сбились.

- Паломники, говоришь? - страж с сомнением покрутил головой, а его напарник сказал:

- А мне сдается, вы больше на побирушек смахиваете.

- Да вишь ты, - отозвался Ларра, - нас по дороге разбойники обобрали. Все как есть отняли, насилу ноги унесли, вот теперь и плутаем, не знаем даже, в какие края нас занесло. Будь так ласков, скажи, где мы, а? Что это за город?

- Да-а, - подал голос пожилой бородатый мужик, который, сидя рядом на телеге, внимательно прислушивался к разговору. - Расплодилось нынче этих разбойников, просто беда. Уж и паломников грабют, тьфу…

Страж ворот покосился на него, потом сказал:

- Ну, допустим, город наш - Тиндар. А вам куда надобно-то было?

Ларра присвистнул и обернулся к своим.

- Так это графство Атлан, - тихо выговорил Сэтнар.

- Точно, Атлан, - страж прищурился. - А вы, голубчики, уж не кирванские ли шпионы?

- Побойся Творца, - укоризненно ответил Ларра, - какие мы шпионы? Мы вон без штанов, третью неделю не жрамши - где ты про таких шпионов слыхал-то, а? Чего мы в лесу нашпионить можем? Пусти нас в город, за-ради Творца, с голодухи помираем!

- Это с какой такой радости вас пускать? - страж смерил его взглядом. - Нам, что ль, своей голодрани не достает, чужую еще прикармливать.

- Пусти, будь человеком, помрем ведь мы в лесу-то, погляди ты на нас!

- Чего на вас глядеть, на вас узоров нету.

- Что ж нам, во рву утопиться, или как? - Ларра развел руками. - Иди-то все одно некуда.

- А мне какое дело? - страж пожал плечами. - Ну, давайте, сходите с моста, добрым людям только проезжать мешаете. Давайте, давайте, чего уставились? А то ведь я могу и плетью подбодрить!

Пока парни препирались со стражниками, Нимве подобралась к повозке, с которой пожилой мельник невозмутимо наблюдал за сварой, и спросила:

- Дедушка, может, тебе работники нужны?

Мельник смерил ее взглядом узких от прищура карих глаз.

- Мне-то? - морщины на лице делали его еще угрюмее. - Работники? Может, и нужны.

- Тогда найми нас! Найми, дедушка, мы работящие, честное слово, - Нимве ухватилась за борт телеги.

- Вас-то? - мельник обвел глазами беглецов. - Дак вы ж, небось, разбойники. Найми вас таких, а вы меня потом дочиста спалите.

Как это часто бывает, его слова попали на мгновение внезапной тишины. Беглецы обернулись. Мельник, нимало не смутившись, встретил их взгляды с каменным лицом.

- Вот и я говорю, разбойники они, - страж перехватил пику. - В острог их надобно!

- Это кто разбойники? - Ларра хмуро подбоченился. - Это ты нас в разбойники записал, наглая твоя рожа? Да мы еле ноги унесли. А ты, - сказал он мельнику, - постыдился бы! На нашем месте любой мог оказаться, вон хоть даже ты, или брат твой, допустим.

- Да к чему ты это? - мельник пожал плечами. - Брат-то мой какое касательство к этому имеет?

- Какое да какое, - фыркнул Чик. - Такое, что человеком надо быть! Не только твои родичи могут пострадать! Эх…

Мельник потер подбородок, переглянулся с одним из стражей и сказал:

- Оно конечно… Да только - вы-то мне не братья. Почем мне знать, что вы и впрямь паломники, а не бандюки какие?

- Кажется, об этом мы уже говорили, разве не так? - вмешался Мафхор. Стало тихо. Маг ступил вперед. Самый высокий из всех, он сильно бросался в глаза своей смуглотой и черными волосами, и от Нимве не укрылось, как насупились стражи, а мельник передвинулся на скамье. Мафхор между тем продолжил:

- Как он уже сказал, - маг кивнул на Ларру, - будь мы разбойниками, мы бы не стояли сейчас пешком и в лохмотьях, и не умоляли бы впустить нас за ворота.

- И на работу бы к тебе не уговаривали нанять, - Нимве исподлобья зыркнула на мельника.

- Ишь, - тот покачал головой. - Говорит прям как по писаному. Из благородных он, што ль? - склонившись к Нимве и понижая голос, поинтересовался мельник.

- Вот сам его и спроси, - буркнула та.

- Слышь, отец, - сказал Ларра. - А и впрямь, найми нас на работу. Дорого не запросим.

- Да тебе дорого никто и не заплатит, - заметил страж, но Ларра на него даже не взглянул.

- Ну, а чего ты умеешь-то? - вздохнув, поинтересовался мельник.

- А чего понадобится, то и умею, - твердо ответил Ларра. - И остальные тоже.

- Постой, постой, охолони. Всей кодлой я вас ни в жисть не найму. Я еще с ума не сбрендил. Ну… - мельник поразмыслил, подергал ус, а потом сказал:

- Ладно, тебя найму, и вот еще паренька, пожалуй.

- А ее? - Чик ткнул пальцем в Нимве.

- Ее-то? А она этого… того… Как-то уж больно странно, все у вас мужики, а она одна девка. Она, часом, не того, не приститутка? Потому как мне в дому приститутки не надобно, это ж чего люди скажут, будто я на старости лет…

Нимве осеклась и покраснела, а Чик грубо перебил:

- Ты, дед, ври, да не завирайся! Какая еще тебе тут проститутка? Вот старый черт… Если ты ее еще раз обзовешь, смотри! Не погляжу на твои седины, по стенке вон размажу, да и вся недолга, - ноздри Чика раздулись, глаза сверкнули неподдельным гневом.

- Тихо ты, - шикнул Ларра, но юноша и бровью не повел. Мельника же его выходка ничуть не рассердила.

- А я чего? - промолвил он. - Я ж ничего… А она кем тебе приходится?

- Ну, допустим, сестра, а тебе какое дело?

- Просто спросил, чего уж, и спросить нельзя? - мельник пожал плечами. - Ну, коли она тебе сестра, то и ладно. Вот вас троих я и найму. Полезайте в телегу, да и поехали.

- Ну, и славно, - страж поднял пику. - А то загородили мост, проходу не даете. Лезьте на телегу, а вы, - обернулся он к остальным, - ступайте прочь отседова. А ну, живо, живо!

- Эй, погоди! - воскликнул Ларра. - Как то-есть, "ступайте прочь"? Куда ж они пойдут? Пусти их тоже, мы за них потом заплатим.

- Вот потом и пущу. Когда заплатишь. А пока - геть с моста!

На лице у Ларры появилось отчаяние. Повернувшись к принцам, он тихо произнес:

- Ваши милости, без вас не поеду.

- Тихо! - шикнул Сэтнар. - Без всяких "милостей"! Поезжайте, мы не пропадем.

- Но, ва…

- Действительно, Ларра, - вмешался Инис. - Поезжайте. Мы наймемся к кому-нибудь другому.

- Ну, вы едете, иль нет? - окликнул мельник. - Коли не хотите, так я…

- Да едем, едем, - Ларра смотрел на принцев так, будто их сию минуту должны были потащить на эшафот. - Ваши милости, вы только…

- Сию минуту уезжай, - отрезал Сэтнар. - Ты все портишь. Если поймут, что мы аристократы, никто нас не наймет!

Ларра постоял, потом махнул рукой и зашагал к повозке. Нимве тронула Мафхора за локоть.

- Думаете, вы сможете наняться на работу? - шепнула она, заглянув ему в глаза. - А?

- Конечно, - отозвался маг. - Все будет в порядке.

- Обязательно дайте знать, где вы. Я имею в виду, и они тоже, - она указала на принцев. - Вы ведь им поможете?

- Ни с кем ничего не случится, - ответил маг. - Не волнуйся.

- Ним! Эй, Ним! - крикнул Чик. - Давай быстрее!

- И все-таки, будьте осторожны. - Нимве развернулась и бросилась догонять телегу, которая, грохоча, ехала к воротам.

Повозка мельника неторопливо тряслась по узкой улочке. Теснота в городишке оказалась не столичная. Старые двух-трехэтажные домишки с покосившимися мезонинами, крытые латаной-перелатаной разноцветной черепицей, лепились друг к другу, создавая ощущение, будто едешь в узеньком ущелье, куда редко заглядывает солнце. Через всю улицу, от окна к окну, были протянуты веревки, на них сушилось ветхое белье, и серые простыни едва не задевали волосы людей, сидевших на телеге. Пахло старым нужником, прокисшим пивом, по мостовой змеились ручейки противного коричневого цвета.

- Вот ведь мать их так, - пробормотал Ларра. - Живут, будто в отхожем месте.

Ехали долго. Телега петляла по закоулкам, один другого уже, грязней и неопрятнее: казалось, городишко себя перерос, как подросток слишком тесное платье. Наконец мельник свернул еще один, бессчетный раз, и они очутились около массивной крепостной стены, преградившей путь к замку графа Атланского.

Здесь, отведенная в широкий каменный желоб, текла река. Вода, журча и пенясь, неслась, будто в горах. Телега загрохотала вдоль желоба, мельник по-прежнему молчал и смотрел перед собой.

До мельницы добрались довольно быстро.

Ворота оказались настежь. Телега въехала на широкий двор, и первое, что бросилось в глаза - огромный, высоченный амбар без окон, с распахнутыми дверями, возле которых стояла повозка, доверху наполненная мешками. Внутри амбара было темно, что-то мерно, громко стучало, и мужской голос орал, словно распекая нерадивого работника.

- Ну, приехали, - мельник, кряхтя, спустился наземь и ухватился за поясницу. Путники тоже сошли с телеги, озираясь.

Дом стоял тут же, на подворье. После узких улочек двор казался целым поместьем, запах близкой воды, муки и хлеба напомнил Нимве ферму. Даже зелень тут была: возле дома росли кусты сирени. К телеге подбежал мальчонка лет десяти, взял лошадь под уздцы и, не распрягая, повел к сараям.

- Идем за мной, - мельник не спеша зашагал к крыльцу.

Двухэтажному деревянному дому под черепичной крышей было, наверное, немало лет. Кирпичная труба потемнела от времени, да и стены сделались коричневыми. Из плюща выглядывали небольшие окошки, ставни, украшенные незатейливой резьбой, были отворены. Путники взошли на высокое, с навесом, крыльцо, где ступеньки скрипели от каждого шага. Толкнув дверь, обитую войлоком, мельник первым ступил в переднюю.

Они прошли через сени, сплошь заставленные тяжелой, темной, старинной мебелью. Здесь пахло грибами и прелой соломой, было так тесно, что Нимве пребольно ударилась бедром об угол огромного сундука. В горнице, куда они попали, миновав мрачный коридор, стоял странный зеленоватый полусвет. Приглядевшись, Нимве поняла, что снаружи, прямо под окном, растут кусты сирени. Посредине комнаты красовался массивный дубовый стол, накрытый желтоватой от времени скатертью, у стены примостились буфет и сундук.

Мельник тут не задержался, молча двинулся дальше, мимо лестницы на второй этаж, и вскоре они очутились в просторной кухне, единственном светлом помещении после всех, которые увидали здесь.

- Садитесь у стола, - мельник махнул рукой, - щас вас накормят, а то ведь голодные, небось… Карья! Эй, Карья! - крикнул он, повернувшись к двери.

Никто не ответил. Подождав, мельник нахмурился и буркнул:

- Опять, небось, в курятнике пьяная дрыхнет. Ладно, ждите здесь.

Когда он вышел, Ларра уселся на скамью возле длинного стола. Чик последовал его примеру, а Нимве огляделась.

Окно, широкое, с распахнутыми створками, было прямо напротив входа. У левой стены помещалась громадная плита с дверцей для угля, на панели около нее, выложенной из закопченных кирпичей, громоздились кастрюли и чугуны, а рядом, под окном, стоял разделочный стол. В углу Нимве увидала бочку с водой. На стене возле плиты висели черпаки, сковороды, стальные сита с ручками - и еще какая-то посуда, названия которой Нимве и не знала.

- Вроде мельник, - заметил Ларра, - а барахла столько, будто таверну держит.

- Может, семья большая, - в полголоса возразил Чик, - у нас вон тоже в избе…

Договорить он не успел. В кухню вошла женщина, а за ней - хозяин. Ей на вид было лет за сорок. Одетая просто, но совсем не как прислуга, с волосами, убранными под платок, она, темноглазая и темнобровая, строго оглядела гостей.

- Хозяйка моя, - сказал мельник, и парни, вскочив, поклонились. Женщина поклонилась в ответ, подошла к плите и принялась передвигать кастрюли.

- Опять эта барыня, стряпуха наша, исчезла куда-то, - мельник опустился на табурет и проворчал:

- Садитесь, чего стоять. Перекушу с вами, пожалуй…

Он обвел пришельцев зоркими прищуренными глазами. Некоторое время молчал, потом спросил:

- К нам надолго, или как?

- Это как Творцу будет угодно, - отозвался Ларра.

- Оно конечно, - кивнул хозяин. Повисла тишина, только хозяйка продолжала греметь посудой. Мельник повернулся к Ларре:

- А зовут-то тебя как?

- Меня-то? Ларрой кличут.

- Ну, а тебя? - хозяин метнул взгляд на Чика.

- Чик, - отозвался юноша, - а ее - Нимве.

- Что за имя такое - "Чик", не пойму я…

- Прозвище. А что?

- Прозвишша, говоришь? - мельник опять сощурился. - А ты это… С чего это у тебя прозвишша? Ты часом не это…

- Не это, не это, - буркнул юноша, а Ларра недовольно заметил:

- Опять нас в разбойники записываешь, никак? Чего ж тогда нанимал, коли мы в твоих глазах страшные такие?

- Были б страшные, в дом бы не привел, - голос мельника прозвучал равнодушно. - Любопытствую просто. Иль нельзя?

Ларра поднял бровь, но ничего не сказал.

- Ну, а это, - снова начал мельник, - те-то, у ворот, они вам кем приходятся?

- Случайно познакомились, в пути, - ответил Ларра. - А чего?

- Так, ничего. Они же благородные, вот я и подумал…

Нимве и Чик изумленно переглянулись, а Ларра сдвинул брови.

- С чего ты взял? - спросил он. Мельник лукаво, быстро покосился на него:

- А у меня глаз наметанный. Не первый день на свете живу. К тому ж, этот-то, черный-то - он и говорит, слышь, будто пишет, да и ходют они, благородные, не так, как мы, серая кость. Так, говоришь, случайно познакомились?

- Точно.

- Ну, а это…

Тут ему пришлось прерваться: хозяйка начала расставлять посуду на столе. Гости голодными глазами провожали миски с окрошкой и хлебом, и едва дождались, покуда мельник закончит предобеденную молитву.

За едой никто не проронил ни слова. Путники старались держаться чинно, но не слишком удавалось. Нимве несколько раз ловила на себе зоркий взгляд мельника. Хозяйка совсем не ела, сидя у стола, подперев рукой подбородок, только смотрела на остальных. Ее лицо, не по годам увядшее, еще хранило следы прежней красоты, но усталость стерла былую яркость черт, прорисовав морщины возле глаз и рта.

После обеда, тут же, у стола, пришла очередь обсудить их обязанности. Ларру хозяин отправил на мельницу, как самого опытного, в прежней своей жизни он уже успел поработать и на мельницах. Чика отрядили по хозяйству, грузить уголь и смотреть за скотиной, а Нимве хозяйка взяла к себе в помощницы. Еду и одежду мельник положил хозяйские, по выходным работники получали несколько свободных часов, для того, чтобы сходить в храм или прогуляться по городу, но мельник, косясь на Ларру, строго наказал не напиваться.

Лишь встали от стола, мельник велел приступать к работе. Вслед за ним парни отправились на двор, а Нимве осталась с хозяйкой.

Никогда прежде не работавшая по найму, Нимве немного оробела: хозяйка казалась сердитой. Но, велев Нимве убрать со стола, помыть посуду и подмести, мельничиха куда-то ушла.

Покуда Нимве возилась по хозяйству, разбираясь, что и где лежит, мельничиха вернулась с ворохом вещей, принесла нитки, иглу и аккуратную стопку белья, и предложила Нимве подогнать одежду на себя и на парней. Да и, вправду сказать, лохмотья, в которых они сюда приехали, не годились даже на тряпье для мытья полов.

Закончив уборку, Нимве долго сидела у стола, ушивая хозяйскую одежду. Работы оказалось много, за время путешествия она сильно похудела, а для Ларры и Чика делать все пришлось вообще "на глазок". Но все-таки, до того часа, ближе к закату, когда мельничиха позвала готовить обед, Нимве успела помыться и привести себя в порядок.