Сокровище любви

Глава 16

Грохотал гром, и серые тучи, похожие на сжатые кулаки, затянули небо. Ураганный ветер пронесся по верхушкам деревьев, и в каньоне Ред-Рок все стихло. В этом затишье было что-то зловещее, и Шандра встревожилась. Она беспокойно помешала угли в костре, сидя на корточках перед огнем. Хоть бы Нолан скорее вернулся и рассеял ее дурные предчувствия!

Услышав наконец лошадиное ржание, Шандра воспрянула духом.

– Ты как раз вовремя, о великий белый охотник. Огонь пылает, и гроза еще далеко. Что же у нас сегодня на ужин?

Не дождавшись ответа, Шандра обернулась и охнула от неожиданности. Перед ней стоял Родерик Вон собственной персоной. Шандра вскочила на ноги, но ее тут же грубо повалили на землю.

Шандра поняла, что напрасно недооценивала охотника за приданым, который ухаживал за ней в Натчезе. Родерик так искусно играл роль безмозглого денди, что она никогда бы не подумала, что он сможет выстрелить в нее, когда она на полном скаку неслась к поселку вичита. И вот он здесь, прижал ее к земле, приставил кинжал к ее горлу, словно и в самом деле намеревается зарезать ее. Черт бы побрал этих мужчин! Им совершенно нельзя доверять.

Губы Родерика искривила зловещая усмешка – он надавил чуть сильнее, и лезвие кинжала чуть не вонзилось ей в шею.

– Ах ты, сучка, – прошипел он, уставившись в ее побледневшее лицо. – Высокородная наследница. – Он угрожающе усмехнулся. – Я бы с удовольствием поддался твоим чарам, если бы наша встреча произошла на одном из балов Натчеза. Но сейчас у тебя ничего не выйдет. – Он схватил ее за волосы, и Шандра вскрикнула от боли. – Как низко ты пала – превратилась в шлюху Нолана Эллиота. – Дьявольская ухмылка обезобразила его красивые черты. – Где карта, Шандра? Ты отдала ее этому двуличному предателю вместе со своим роскошным телом?

Это совсем не тот самодовольный денди, который увивался за Шандрой в Натчезе! Внешний лоск слетел с него, и теперь перед ней был совершенно другой человек. Видимо, она его по-настоящему и не знала. Но и Родерик не знал истинную Шандру. Она из тех упрямиц, чье сопротивление только возрастает, когда им грозит серьезная опасность. Попытки Родерика запугать и оскорбить вызвали у нее ярость, а не страх.

Ее голубые глаза гневно сверкнули, и она плюнула ему в лицо. Родерик в отместку ударил ее здоровой рукой – другая, в которую его ранил Нолан, все еще была на перевязи. Боль от пощечины была жгучей, как осиное жало, но Шандра утешилась тем, что по крайней мере кровожадный зверь не выдрал ей волосы и не проткнул ее кинжалом.

– Где карта? – прорычал Родерик. Вслед за его словами раздался удар грома.

– Я съела ее вместо ужина, – злобно прошипела Шандра.

Родерик, в свою очередь, убедился, что тоже недооценивал Шандру. Она вела себя вызывающе, и никакие угрозы не могли запугать эту дикую кошку. Пробормотав под нос проклятие, Родерик поднялся на ноги и рывком дернул к себе Шандру.

– Может, Нолан окажется полезнее, чем ты: ему придется выбирать между своей шлюхой и картой.

Родерик свистнул, и из кустов появились трое громил. Шандра судорожно сглотнула, когда три пары злобных глаз уставились на нее с похотливой жадностью. Покинув Натчез, Родерик попал в дурную компанию. Его сообщники пялятся на нее, как голодные псы. Шандра понятия не имела, что у них на уме, но твердо знала, что ничего хорошего ждать не приходится.

– Принесите веревку, – коротко приказал им Родерик. – Свяжем заложницу, пока не вернется Нолан. Ой!

Родерик отвернулся всего лишь на секунду, но Шандра воспользовалась этим, как гремучая змея, молниеносно нападающая на свою жертву, и вонзила зубы ему в руку, которой он сжимал ее шею. В тот же миг она ударила его локтем ниже пояса и наступила ему каблуком на ногу. Родерик невольно отпрянул, и Шандра вырвалась на свободу.

Тишину разорвал выстрел. Шандра не могла сказать точно, откуда стреляли – у нее не было времени прислушиваться. Она нырнула за спину лошади. Ей повезло, что разбойник, выстреливший в нее, не очень-то меткий стрелок. Пуля просвистела у нее над головой и вонзилась в кору дерева. Не успел негодяй перезарядить ружье, а Родерик – поймать Шандру, как поблизости раздался свист.

Шандру всегда восхищала мужская храбрость. Однако она терпеть не могла безрассудный идиотизм. Именно так можно было расценить действия Нолана, когда он свистнул и выступил из-за деревьев на открытую поляну. Он превратил себя в легкую мишень для четырех вооруженных разбойников, которые уже наставили на него мушкеты. Вот тут-то Шандра впервые по-настоящему испугалась – не за себя, за Нолана. Странное чувство охватило ее. Если убьют Нолана, ее мир без него опустеет. Его отчаянная храбрость испугала ее больше, чем четверо головорезов, которые с опаской поглядывали на Нолана.

Нолан не подал виду, что его смутило их численное превосходство. Он и глазом не моргнул, и выражение его лица ничуть не изменилось. Если бы она не знала его, то подумала, что эти разбойники – его друзья, а не враги. Нолан не выказывал никаких признаков беспокойства. Он спокойно стоял, расставив ноги и прижав приклад мушкета к плечу.

– Назад, Родерик, – промолвил Нолан так спокойно, что Шандра разинула рот от изумления.

Как ему удается сохранять самообладание, было для нее загадкой. Сердце Шандры готово было выпрыгнуть из груди, а дыхание стало частым и прерывистым. Она наблюдала за Ноланом из-под лошадиного брюха.

Родерик расхохотался.

– По-моему, ты не в ладах с арифметикой, Нолан, – язвительно заметил он. – Всего лишь один выстрел – и тебе конец. Ты ничего не сможешь сделать против четырех мушкетов.

– Трех, – поправил его Нолан, криво усмехнувшись. – Один из твоих неуклюжих медведей промазал, и пуля угодила в дерево. И все же то, что наши силы не равны, меня совершенно не беспокоит. Не понимаю, с чего бы тебе так волноваться.

– Ты еще глупее, чем я думал, – с издевкой заметил Родерик, наводя на него мушкет. – Сначала ты клянешься в верности испанцам, потом мексиканцам. Может, ты согласен и на меня работать, чтобы спасти себе жизнь?

Слова Родерика заставили Шандру бросить тревожный взгляд в сторону Нолана. Она никак не могла понять намеки Родерика. Зерно сомнения запало ей в душу, и Шандра снова принялась гадать, на чьей стороне Нолан.

– Ты знаешь, Шандра, что ты в сговоре с предателем? – фыркнул Родерик. – Нолан продаст тебя при первой же возможности, заберет сокровища и использует их, чтобы войти в доверие к тем, кто покорит Запад.

Шандре было известно, что Нолана Эллиота ничем не проймешь. А вот Родерик был туповат. Он явно решил довести Нолана до белого каления, чтобы тот вспылил, а его сообщники тем временем успели скрутить его.

– Ты, верно, пообещал солидный куш англичанам или французам, если они завладеют Луизианой? Кому же именно, Нолан?

Но Родерик ничего не добился своими издевками. Нолан смотрел на него поверх мушкета, улыбаясь своей особенной улыбкой, делавшей его лицо непроницаемым.

– На кого бы ты ни работал, ты предатель и трус. Ты увивался за Шандрой, чтобы получить карту, – продолжал Родерик.

Нолан даже не взглянул на Шандру и не попытался опровергнуть обвинения Родерика, и Шандра почувствовала себя крайне глупо. Значит, Нолан просто использовал ее для достижения своей цели. Своим обманчивым спокойствием он напоминал пантеру, готовую к прыжку.

Воцарилось напряженное молчание. Шандра застыла, не шевелясь и втайне восхищаясь сверхъестественной способностью Нолана оставаться спокойным и невозмутимым – любое неосторожное движение сейчас будет стоить ему жизни. Шандра ненавидела его за то, что он ни разу не был с ней откровенным, но тем не менее признавала, что он воплощение железной воли и выдержки!

Похоже, Нолан обладал терпением Иова. Он ждал, наблюдая одновременно за всеми четырьмя разбойниками. И вскоре его терпение было вознаграждено. Один из негодяев нечаянно спустил курок, и события стали разворачиваться с невероятной быстротой. Пригнувшись, Нолан ринулся в кусты, и пуля просвистела мимо. Раздались еще два выстрела – снова промах. Прогремел мушкет Нолана, и один из негодяев свалился лицом в грязь. Схватив пистолет, Нолан нацелил его на Родерика, который метнулся в укрытие. Его люди перезаряжали мушкеты и совсем забыли про девицу, которая спряталась под брюхом у лошади.

Шандра вскочила в седло и подхватила веревку, за которую были привязаны мулы. Обмотав веревку вокруг седла, Шандра прижалась к шее лошади и поскакала к двоим оставшимся оборванцам, которые все еще возились со своими мушкетами.

Округлив глаза, они в ужасе глянули на приближающийся ураган из лошадей и мулов. Раздались крики и проклятия, и оба разбойника повалились на спины и поспешно отползли в сторону, боясь попасть под копыта.

Шандра во весь опор помчалась вверх по извилистой тропинке, окаймленной кустами. Она не оглядывалась назад, заслышав там, внизу у реки, свист пуль. Отныне она уже не могла доверять никому. Нолан не так жесток и груб, как Родерик Вон, но он замышляет свергнуть законное правительство и использовать сокровища для поддержки одной из многих группировок в Луизиане, которая желает захватить власть на Западе.

Шандру и раньше одолевали самые мрачные подозрения насчет Нолана, но эта стычка еще больше усугубила ее недоверие к зеленоглазому дьяволу. Возможно, обвинения, которые выдвинул против него Родерик, не столь уж беспочвенные. Шандра готова была пристрелить любого из них – не важно, нападет на нее Родерик или Нолан. Помня, что нужно держаться северо-западного направления, Шандра пришпорила лошадь.

Холодный ветер, предвестник грозы, ударил ей в лицо. Нервы ее были на пределе, она чувствовала себя разбитой и подавленной. Всего несколько минут назад она дрожала от страха за Нолана, а теперь желает ему провалиться в преисподнюю.

Проехав три мили, Шандра все еще не могла решить, как ей относиться к Нолану Эллиоту. Ей хотелось видеть в нем то, чего в нем на самом деле не было. Вряд ли Нолану присущи верность и преданность. Он предпочитает тайны и интриги. Нолан знал, что Шандра разделяет политические убеждения отца, который всегда ратовал за единую Америку, за стирание различий между Западом и федеральным Севером. И тем не менее Нолан отказывался признаться ей, на чьей он стороне… Если он вообще может служить кому-то, кроме самого себя.

Нолану выдали разрешение на проезд по Новой Испании, он в совершенстве знает испанский. Но это вовсе не означает, что он откажется иметь дело с мексиканцами. Вполне возможно, что он бы приветствовал их присоединение к оппозиционерам американского Запада. Нолан имеет разнообразные знакомства среди членов комитета и может настроить отдельные фракции друг против друга, выжидая, кто сделает наиболее выгодное предложение – англичане или французы. Когда начнется борьба за власть, Нолан, вероятно, примкнет к той партии, которая одержит победу – будь то французы, англичане, испанцы или мексиканцы.

Святители Господни, между националистами, населяющими Луизиану, постоянно происходят стычки. Повсюду такой беспорядок, что непонятно, кто кого поддерживает! Даже сам президент Джефферсон отказывается верить слухам о том, что его бывший вице-президент ищет деньги на поддержку бунта, который расколет нацию на два противоположных лагеря. Сам Джефферсон, насколько ей известно, стремится к войне с Испанией, хотя в то же время не желает, чтобы Запад отделился от атлантических штатов. Бог весть, что здесь на самом деле творится! Она знает только одно: у нее половинка карты, которой не прочь завладеть каждый и использовать сокровища в своих тайных целях.

Шандра выругалась по-французски, и ее проклятия унес разбушевавшийся ветер. Ее англо-французское происхождение не помешало ей обрести собственные политические убеждения. Так почему же все остальные словно с ума посходили? Во всем виновата алчность, решила Шандра. Если есть свободные земли, да к тому же еще и богатые, то всегда найдутся те, кто будет стремиться завоевать их. Если есть монарх, то всегда найдется наемник, готовый служить ему за определенную плату. Родерик Вон – один из таких наемников, чья верность имеет свою цену. А Нолан Эллиот – еще один блестящий пример того, во что может превратить человека жажда славы и богатства. Шандра не хотела себе признаваться, но она боялась, что Запад окончательно отделится от Америки. Запад – пороховая бочка: стоит поднести фитиль, и все взлетит на воздух. Война с Испанией или федеральным Севером была бы на руку правительству Луизианы.

Итак, англичане, французы, испанцы и мексиканцы рады-радешеньки развязать войну, но им не удастся заполучить для этой цели сокровища д'Эвре. Шандра не отдаст Нолану половину сокровищ, если найдет их, пусть даже она нарушит данное ему слово. И как только она вернется в Натчез, то сразу же расторгнет их брак. Она позволила Нолану Эллиоту соблазнить ее в последний раз. Что бы ни замышлял этот прохвост, это наверняка не в интересах Шандры. Ей ужасно хотелось написать письмо его семье в Виргинию – если у него действительно есть семья, – и рассказать его родителям, в какого мерзавца превратился их сын. Пусть его лишат наследства и проклянут – так ему и надо, негодяю!

Облако пыли, приближающееся с юга, встревожило Шандру. Проклятие! Кто на этот раз гонится за ней? Испанцы? Команчи? Мексиканцы? Беда никогда не приходит одна. Она едва успела оправиться после схватки с Родериком и его бродягами, да вдобавок ей лишний раз напомнили, что Нолану нужны только ее деньги. И вот теперь очередная непредвиденная встреча.

Пришпорив лошадь, Шандра поскакала в спасительную тень деревьев, окаймлявших реку. Первые крупные дождевые капли упали с неба, пока она пробиралась сквозь прибрежные заросли к реке. Если патруль едет за ней по пятам, то она не будет оставлять следов. Дождь размоет тропинку, и они больше не смогут ехать за ней. Меррил обучил Шандру искусству выживания в диких лесах – она знает, как замести следы. И использует это знание. Отец гордился бы ею. Ну, возможно, не всеми ее деяниями, хмуро поправила она себя. Меррил не похвалил бы ее за то, что она связалась с наемником, которым руководят алчность и похоть.

Как же она могла так ошибиться! Она совершенно не разбирается в людях. Она внушила себе, что обожает Нолана, чуть ли не влюбилась в него. Но теперь с этим покончено! Ей наплевать, что с ним и где он. Пусть они с Родериком Воном изобьют друг друга до полусмерти в каньоне Ред-Рок – ей все равно. Хоть бы они оба сгорели в аду – она была бы только рада. Шандре нужно отыскать сокровища, чтобы вывести на чистую воду убийцу отца. Это ее единственная цель. Нолан – горький эпизод в ее прошлом, больше она о нем и не вспомнит. Рано или поздно им предстоит встретиться, но коварный дьявол уже не соблазнит ее. Они непохожи, как день и ночь…

В эту минуту молния ударила в дерево, и Шандра чуть не подпрыгнула от неожиданности. Страшный треск и вспышка испугали мулов. Лошадь Шандры с диким ржанием взвилась на дыбы, но на этот раз Шандра удержалась в седле и натянула поводья. С неба хлынули потоки воды, и Шандра и ее мулы поскакали через реку – животные спасались от грозы, а сама Шандра – от преследователей, скрытых пеленой дождя.

Глава 17

Лишь через четыре дня Шандра заметила всадников, приближавшихся с юга. Пока ей сопутствовала удача. И хотя Шандре потребовался почти целый час, чтобы успокоить мулов, ей удалось незаметно перевести животных через реку. Она продвигалась медленно, но зато ее не нагнали преследователи.

Вконец измученная, Шандра присела на землю и вынула карту из-за пояса. Слава Богу, у нее как раз та часть, где указано северное направление. Она прошла путь вдоль реки под прикрытием прибрежных зарослей. Изучив карту, Шандра снова сунула ее в бриджи.

Решив не останавливаться из боязни, что преследователи догонят ее, Шандра снова вскочила в седло. Она валилась с ног от усталости, но сказала себе, что сделает привал, только когда доберется до Бойлинг-Спрингс.

Зеленеющие холмы сменились равнинами, поросшими шалфеем и юккой. Скудная растительность дополнялась дубами, кедрами и акациями, стоявшими вдоль дороги, вьющейся по берегу реки Канейдиан. Но когда Шандра уже начала уставать от бесконечных песчаных холмов, пейзаж снова переменился. Перед ней раскинулись крутые склоны гор, поросших лесами, и глубокие ущелья. При виде очередного знака, высеченного на песчанике и обозначенного на карте, Шандра воспрянула духом. На сей раз знак изображал пиковый туз. Плита песчаника с барельефом находилась на северной стороне холма, указывая ей правильное направление.

Ее усталая лошадь заартачилась, когда Шандра попыталась пустить ее галопом. Стиснув зубы, Шандра пришпорила животное. Однако лошадь продолжала упорствовать, и тогда Шандра спрыгнула на землю, чтобы переговорить со своей упрямицей, но никакие уговоры не могли заставить лошадь сдвинуться с места. Шандра потянула за уздечку, вынуждая ее следовать за собой. Строптивое животное вытянуло шею и неохотно потрусило за Шандрой, прядая ушами и прислушиваясь к свистящим звукам, доносившимся с той стороны, куда его вели против его воли.

Усталое лицо Шандры озарила улыбка – она заметила бурлящий ключ у реки. Казалось, над источником повисло облака пара, но свистящий звук принадлежал гейзеру – мелкие песчинки, перемешанные со струями воды, били из-под земли. Сотни галлонов воды стекали по камням в реку, окаймленную кедровыми зарослями. Шандра перевела взгляд на небольшую зеленую опушку, посреди которой бил гейзер поменьше. Вокруг источника образовалось озерцо, и его воды сверкали серебром в лучах послеполуденного солнца. Кружевные тени ложились на ярко-зеленую траву – вся эта картина напоминала Шандре цветущий оазис. Она бы сейчас с удовольствием скинула одежду и окунулась в озере.

Повинуясь внутреннему побуждению, Шандра сняла шляпу, разделась и с усталой улыбкой вошла в воду. Она радостно вздохнула, вытянулась, качаясь на волнах и наслаждаясь живительной прохладой. Да, жизнь – сущий ад, но она порой дарит такие моменты, чтобы придать ей сил. Шандра хотела бы вечно лежать так, и пусть бы ее омывали прозрачные воды источника и все се мрачные мысли растаяли, как облака, проплывающие по небу.

– Долго же ты сюда добиралась, – послышался сзади нее насмешливый голос.

Шандра вскочила на ноги и обернулась, гневно сверкая глазами. Нолан плутовато ухмылялся. Подумать только – вот сейчас, когда она готова расквитаться с ним за все, у нее под рукой нет ни кинжала, ни пистолета. Что ж, это его спасло на сей раз – иначе он бы перешел в лучший мир, злобно подумала Шандра. Если бы она была вооружена, эта улыбка стала бы последней в его жизни!

Нолан окинул обнаженную нимфу оценивающим взглядом. Он понимал, что, если бы у нее в руках оказался нож, она бы изрубила его на мелкие кусочки. А если бы у нее сейчас был мушкет, то… Да, вряд ли кому-нибудь удалось бы тогда вернуть его к жизни.

– Как ты умудрился опередить меня? – прошипела Шандра, злясь на себя за то, что втайне обрадовалась, что перед ней Нолан, а не Родерик Вон.

Нолан небрежно пожал плечами, а глаза его тем временем совершали волнующее путешествие по ее прелестной плоти.

– Я скакал во весь опор, – проворчал он. – Чертовски благодарен тебе за то, что дождалась меня – узнать, жив я или мертв, – добавил он с ядовитой усмешкой.

Шандра высокомерно вскинула голову, встряхнув огненно-рыжими волосами.

– Ты живуч, как кошка, Нолан. У тебя в запасе, наверное, девять жизней. Если ты потерял одну из них в каньоне Ред-Рок, то у тебя остались еще восемь. Дьявол об этом позаботился!

Улыбка исчезла с лица Нолана. Кажется, они с дикой ведьмой снова вцепились друг другу в горло.

Медовый месяц быстро пролетел, подумал он. Гнусные намеки Родерика пробудили в ней старые подозрения.

– Я ожидал, что ты примчишься к Бойлинг-Спрингс гораздо раньше. Что, потеряла свое помело, ведьма? – едко осведомился он.

Да как он смеет обзывать ее ведьмой, когда он сам сатана! Шандра решительно вышла на берег и натянула одежду. Нолан стоял и, как завороженный, наблюдал за процедурой облачения, не заметив, что она зажала в руке нож. Пока Нолан ждал, скрестив руки на груди, когда она соблаговолит ответить на вопрос, Шандра развернулась и занесла кинжал, целясь прямо ему в сердце.

Нолан мгновенно отскочил в сторону, брови его удивленно взлетели вверх. Увидев, как Шандра уверенно держит нож, он понял, что она притворялась, изображая перед ним полную беспомощность во владении оружием. Меррил д'Эвре хорошо обучил свою дочь. Она кружила вокруг него, как заправский индеец. Нолан уже имел возможность наблюдать ее в действии, когда Родерик напал на нее в каньоне Ред-Рок. Он видел, как ловко она вскочила на лошадь и сбила с ног двух разбойников, преграждавших ей путь к выходу из каньона. А теперь рыжеволосая плутовка готовится броситься на него с ножом.

Нолану ни разу не приходилось встречать женщину, обладавшую такими способностями к самозащите. Недооценивать эту шипящую кошку – значит рисковать собственной жизнью. Она так и мечтает вспороть ему брюхо, чтобы посмотреть, не вода ли течет у него в жилах. Несомненно, она думает, что именно вода, решил Нолан, уклоняясь от ее ударов. Она скачет по траве как горный козел.

– Дай сюда нож, – рявкнул Нолан.

– Куда именно? – огрызнулась Шандра, наскакивая на него. – В живот? В горло?

Нолан продолжал ловко увертываться. Наконец, выпрямившись, он протянул ей руку.

– Отдай мне нож, Шан, – спокойно приказал он. – Ты же знаешь, нам лучше быть друзьями, чем врагами. Ты сама так говорила.

Ответом ему был очередной ее прыжок. Шандра намеревалась доказать этому дьяволу, что запросто может отхватить ему пальцы на руках. Но ее попытка не увенчалась успехом. Нолан специально спровоцировал ее выпад. Когда она подскочила к нему, он метнулся в сторону с проворством дикой пумы. Не успела она и глазом моргнуть, как он ударил кулаком по ее пальцам, сжимавшим нож, и тот упал на землю. Она попыталась отскочить, но он подставил ей подножку и тут же обхватил другой рукой, поймав ее как раз в тот миг, когда она падала на землю. Изумленно хватая ртом воздух, Шандра уставилась на мускулистого великана. Черт бы его побрал! Ей никак не удается его превзойти! Он всегда побеждает – и ему нравится показывать свое превосходство в силе и ловкости. Уж лучше бы ей пришлось сражаться с Родериком, чем с этим грозным горным львом. По крайней мере ей удалось перехитрить Родерика. Но Нолана невозможно обвести вокруг пальца. Рядом с ним она чувствует себя беспомощной куклой.

Вспомнив о Родерике Воне, Шандра не удержалась и спросила:

– А что ты сделал с Воном и его бандитами? Нолан фыркнул: у нее потрясающая способность задавать вопросы в ту минуту, когда он готов вытрясти из нее дух за то, что она осмелилась напасть на него с ножом. Нашла время спрашивать, когда он ее вот-вот прикончит. Но эту безумную гордячку ничто не остановит. Ничто. Она бросает вызов всем мужчинам и в первую очередь ему.

– Подумай лучше, что я сейчас сделаю с тобой, – усмехнулся Нолан, взглянув в ее раскрасневшееся лицо.

– Я всего лишь хотела узнать: мне предстоит то же самое или ты изобрел для меня какую-нибудь новую пытку? – выпалила она, тщетно пытаясь вырваться из его железных объятий. Напрасная трата сил. Нолан сдавил ее так крепко, что она едва могла дышать.

Длинные пальцы Нолана впились ей в локти. Держа ее на расстоянии вытянутой руки, он сердито воззрился на нее.

– Сообщники Родерика сейчас на полпути в преисподнюю, а сам Родерик сбежал, спасая свою шкуру. Что же касается тебя… А-а! – Нолан взревел от боли: Шандра пнула его в голень и боднула головой в живот, как баран.

Нолан попытался ее схватить, но поймал руками воздух и зарычал от гнева. Шандра отскочила от него и бросилась к лошади. Ругаясь на чем свет стоит, Нолан ринулся за ней, схватил ее и повалил ничком на землю; Шандра яростно взвизгнула. Бормоча французские проклятия, она выплевывала песок и траву, набившиеся ей в рот, и извивалась, как разъяренный зверь. Лицо ее исказила болезненная гримаса, когда Нолан перевернул ее на спину. Он сел на нее верхом, и Шандре еще раз пришлось убедиться, что силами ей с ним не тягаться.

Прижав коленями ее плечи, Нолан взглянул в ее злобно сверкающие голубые глаза. Если взглядом можно убить, то он уже давно был бы на том свете. Господи, да эта плутовка – воплощенное упрямство!

Она в бешенстве! Шандра смотрела на Нолана сквозь красную пелену гнева, застлавшую ее глаза. Только бы ей высвободить руки – уж она бы расцарапала ногтями его лицо…

Почувствовав его прикосновения, Шандра снова стала извиваться. Нолан защекочет ее до смерти – это и есть пытка, которую он для нее изобрел. Он знает ее слабости и всегда использует их.

Шандра плотно сжала губы, стараясь не расхохотаться. Но Нолан был настойчив: он щекотал ее до тех пор, пока терпение ее не иссякло.

– Ненавижу тебя! – выкрикнула она, прыснув со смеху, что несколько испортило предполагаемый эффект ее гневных слов.

– Давай, давай, злись, плутовка, – поддразнил он ее. Зеленые глаза лукаво блеснули, и Шандра снова залилась смехом, не в силах более сдерживаться. – Мне нравится, как ты смеешься. – Он склонился черноволосой головой к ее лицу, впившись взглядом в ее губы в форме сердечка, желая почувствовать их сладкий вкус – так голодающий грезит о пище. – Мне нравится, как мы ненавидим друг друга, Шан…

Он уже не щекотал ее, а ласкал, и злость ее куда-то исчезла. Все ее тело таяло под его умелыми ласками. Нолан больше не мучит ее – он дарит ей удовольствие, ей и в самом деле приятно. Его руки и губы с жадностью алкали ее, разум смолк. Одежды, разделявшие их, исчезли как по мановению волшебной палочки.

Она любит и ненавидит. Она холодна как лед и горяча как огонь. Ее искушает сам дьявол. Даже если бы она доподлинно знала, что Нолан послан к ней из ада в наказание за все ее грехи, это бы ничего не изменило. Когда Нолан касался ее, тело Шандры пело и жаждало слиться с ним, вобрать в себя его неукротимый дух и беспредельную энергию.

Господи Боже, неужели у нет воли, чтобы противостоять этому демону-соблазнителю? Где ее упрямство и гордость? Где голос совести, который должен говорить ей: беги от его ласк и поцелуев? Как она сможет побороть в себе эти волшебные ощущения, когда Нолан колдует над ней?

Она беспомощно вскрикнула: Нолану снова удалось окутать ее пеленой страсти, как и всегда, когда он к ней прикасался. Запретные желания переплелись со сладостными воспоминаниями, а руки его тем временем продолжали ласкать ее трепещущее тело.

Как обычно, страсть пришла не в образе невинного агнца, но в образе грозного льва. То же навязчивое стремление удовлетворить жгучее томление охватило ее, как и раньше. Шандра никак не могла забыть этого мужчину и его ласки, прекрасно понимая, что самое благоразумное – порвать с ним раз и навсегда. Он стал ее наваждением.

Ее руки беспокойно шарили по его телу, поглаживая могучую грудь, поросшую густыми черными волосами. Стоило ей дотронуться до него, как лихорадочное возбуждение достигало своих пределов. Ее неистовые поцелуи молили о большем наслаждении, и Нолан целиком отдался ощущениям, подхватившим его, подобно урагану.

В последний раз он решил проверить, сможет ли он держать себя в руках, лаская дерзкую нимфу. Еще один раз разум попытается одержать победу над его телом. Но голубоглазая обольстительница все равно возьмет верх над его сдержанностью и внесет разлад в его смятенные мысли. Когда он в объятиях Шандры, нечего и думать о неспешных ласках. Он уже пытался быть с ней нежным и терпеливым, но в итоге набросился на нее, как дикий зверь. Он вожделеет ее, томясь от голода, хочет проглотить ее живьем, прижать к себе, пока они не сольются воедино. Он хочет обладать ею, хочет положить конец сладостной пытке – чувствовать ее знакомое упругое тело.

Из его груди вырвался стон, когда Шандра вывернулась и легла сверху. Нолан уставился в ее затуманенные страстью голубые глаза, в то время как она ласкала его, скользя по нему всем телом. Без тени смущения она сжала его рукой, и Нолан чуть не задохнулся. Она снова заскользила по нему, и сердце у Нолана гулко забилось.

И тут сладостной пытке пришел конец. Шандра приняла его в себя, и начался завораживающий танец страсти. Нолан никогда еще не знал такого всепоглощающего наслаждения. Никогда он не позволял женщине проявить инициативу. А Шандра и не спрашивала у него разрешения. Она всего лишь следовала своим желаниям, которые возбудил в ней Нолан, превратив ее в рабу собственных страстей. Она не собиралась подчинять себе его могучее тело, хотя Нолан готов был признать, что склонился перед ее настойчивостью, если бы она того потребовала. Но Шандра только хотела разделить с ним тот волшебный восторг, который она испытывала в его объятиях. Она не размышляла, почему она это сделала, – просто блаженство затопило ее, как прилив.

Вихри удовольствия закружили любовников, и они припали друг к другу, то взмывая, то опускаясь на волнах неистовой страсти. Ощущения накрывали их, как разбушевавшееся море. Их затянуло в сладострастный омут, и они тонули в нем среди бурлящих потоков подводного вулкана. Затем темноту озарила яркая вспышка восторга, опустившегося на них.

Шандра ахнула, погружаясь в бездну невыразимого наслаждения. Ее подхватил ураганный вихрь, и она невольно ухватилась за Нолана, боясь, что безумная страсть унесет ее туда, откуда ей уже не будет возврата. Вокруг нее все заволокло туманом, и Шандра почувствовала, как новый виток удовольствия поднимает ее, словно смерч. Неистовая страсть ищет выхода. Она выгнулась навстречу Нолану и, вскрикнув, отдалась во власть бушующего желания.

Шандра медленно приходила в себя, как природа после бури. Ее тело и разум сковала неимоверная усталость. Ей не хотелось двигаться – она не могла и пальцем шевельнуть. Силы покинули ее. С тихим вздохом она опустила ресницы, и ее обступили воспоминания о только что пережитом наслаждении.

В какое-то мгновение Нолану показалось, что он качается на волнах, которые неторопливо несут его к берегу. Вдалеке он видел, как бурлит вода над вулканом, погребенным в пучине. Либо он грезит наяву, либо Шандра с помощью своих магических заклинаний перенесла его в неведомый мир… Если он все еще жив, поправил себя Нолан. В его теперешнем состоянии трудно было сказать, так это или нет. У него возникло такое чувство, словно он недавно вернулся из затонувшего рая.

Нолан осторожно отстранился от спящей красавицы, которая уже видела сны. Потихоньку натянув на себя одежду, он вдруг улыбнулся, заметив порванную шнуровку на куртке. Его взгляд остановился на обнаженной сирене, чья кожа переливалась в лучах заката. Они с Шандрой набрасываются друг на друга с такой жадностью, что удивительно, как это еще на них уцелела одежда: швы трещат и пуговицы отлетают, когда их увлекает за собой лавина желания.

Нолан поднял покрывало и неохотно прикрыл им русалку, задремавшую у озера. Ему хотелось прилечь рядом с ней, но надо было позаботиться о мулах и лошадях. Негромкий крик перепелки раздался неподалеку. В нем явственно слышались человеческие нотки. Бросив быстрый взгляд в сторону Шандры, Нолан пошел на зов.

– Ты догнал Родерика? – спросил Нолан у Даффа, как только тот появился из кедровой чащи.

Дафф раздраженно проворчал:

– Нет, черт подери. Эта юркая змея успела ускользнуть в свою нору. Ливень размыл его следы. Не думаю, что он вернется – он ведь потерял свою разбойничью шайку. – Он прищурился и посмотрел на юг. – Испанский патруль обнаружил банду команчей, завязалась драка. Мексиканцы почуяли, что пахнет жареным, и затаились. Готов поспорить, вся округа кишмя кишит охотниками за сокровищами. Испанское золото привлекает к нам врагов.

Нолан нахмурился.

– Ты знал, что так будет, – проворчал он. – Я предупреждал тебя, что нас ожидают большие неприятности – как будто нам не довольно тех, что мы уже имеем…

Дафф отмахнулся от его нравоучений:

– Когда вернемся в Натчез, золото будет работать на нас.

– Если вернемся, – насмешливо возразил Нолан. – Если бы не ты и не твои просьбы об одолжении, я бы ни за что не попал в такую переделку. Сейчас я бы сидел в какой-нибудь таверне, потягивая вино. А вместо этого мне приходится охотиться за своими бывшими друзьями.

Нолан повернулся и пошел прочь, но Дафф удержал его за руку. Выражение его лица было мрачное и тревожное.

– Я решил присоединиться к вам с Шандрой. Теперь, когда Родерик сбежал, больше меня никто не опознает. Моя помощь вам понадобится, когда вы станете грузить золото в мешки.

Несколько недель назад Нолан сам первый предложил Даффу появиться перед Шандрой, однако Дафф отказался. А сейчас Нолан уже и не знал, хочет ли он, чтобы старый канюк шатался по их маленькому лагерю. Они с Шандрой снова в ссоре, им требуется время, чтобы уладить все разногласия. А вмешательство Даффа помешает их интимным встречам, которым они оба не в силах противиться. Вожделеть друг друга на расстоянии – вот это настоящий ад. Им с Шандрой пришлось многое пережить вместе, и обладать ею стало входить у него в привычку, а он не любил изменять своим привычкам. Да, они порой готовы убить друг друга, но в ее объятиях Нолан забывает обо всем на свете…

– В чем дело? Боишься, я прерву ваш медовый месяц? – усмехнулся Дафф, прочитав тайные мысли Нолана.

Нолан бросил на него взгляд, который бы поверг в ужас простого смертного. Однако Дафф был не простым смертным. Непробиваемый, толстокожий слон. Чтобы его задеть, одного взгляда мало.

– Ты слишком долго наслаждался прелестями супружеской жизни, – заявил Дафф. – Я тебя знаю: ты хочешь сначала использовать Шандру, а потом бросить ее, когда она станет тебе не нужна.

– Не строй предположений, Дафф, – пригрозил Нолан, удивляясь про себя, почему слова приятеля он нашел оскорбительными. Обычно подобные замечания отскакивали от него, как от стенки горох.

Дафф вскинул руки вверх, словно под дулом мушкета.

– Ах, извините-простите, – ядовито хмыкнул он. – Боже, какие мы обидчивые и чувствительные.

– Вздор! – взревел Нолан, теряя терпение.

Нолана Эллиота крайне редко можно было наблюдать в гневе, и Дафф получал от этого истинное удовольствие. Это как увидеть комету Галлея раз в жизни.

– Как скажешь, – фыркнул Дафф. – Но похоже, мое присутствие избавит бедную Шандру от вспышек твоего раздражения. Она будет рада возобновить наше знакомство.

– Не сомневаюсь в том, – сердито буркнул Нолан и направился к стоянке. Очутиться бы сейчас дома, в постели – где угодно, только не здесь!

Общество Даффа помешает ему завоевать доверие Шандры. У него и так-то шансов на это не много, с горечью подумал Нолан. Шандра злится на него, за то что он не может открыть ей свою истинную цель, не погубив себя.

А тут еще Дафф, типичный возмутитель спокойствия. Старый плут наверняка будет радоваться, глядя на терзания Нолана. Нолану надо тысячу раз подумать, прежде чем связываться со старым лисом. Дафф – ходячая энциклопедия и кладезь талантов. Он способен из всего извлекать выгоду и любую ситуацию оборачивать в свою пользу. У Нолана сейчас не было желания состязаться с человеком, обладающим исключительным умом и изобретательностью.

Господи, ну почему он согласился отправиться в это путешествие по Луизиане? Нолан мог бы выполнить то, что наметил, оставаясь на том берегу Миссисипи. Но Дафф отправил его в поход за сокровищами, навязав ему эту рыжеволосую плутовку.

Нолан начинал всерьез подумывать о том, не скрыться ли ему потихоньку ото всех? После его многочисленных злоключений он вполне готов провести остаток жизни отшельником и навсегда забыть рыжеволосую ведьму, которая из него все жилы вытянула! Проклятие, да он с ума сойдет – Шандра будет рядом, но тем не менее недосягаема. Дафф придумал это нарочно, хмуро решил Нолан. Будь проклят Дафф! Старый плут и брюзга!

Глава 18

Проснувшись, Шандра снова искупалась в источнике. Освежившись в прохладном озере, она натянула на себя одежду. То, что Нолан оставил ее одну, было ей даже на руку. Ей необходимо хорошенько разобраться в своих чувствах к нему. Это был нелегко, поскольку ее раздирали противоречия. Он ловок и хитер и не теряет присутствия духа ни при каких обстоятельствах, однако Шандру преследовала неотступная мысль, что этот загадочный человек совсем не тот, за кого себя выдает.

Она не знает, на чьей он стороне, но он не с ней – это точно.

Он знаком со всеми заговорщиками и, вероятно, прикидывает, кому подороже себя продать. Нолан принадлежит к тем редким людям, которые легко и свободно чувствуют себя в любом обществе и заводят друзей повсюду – в политических и экономических кругах и просто среди влиятельных лиц. Эта замечательная способность находить со всеми общий язык дает ему привилегии и расположение власть имущих. Шандра ни секунды не сомневалась, что, если на американском Западе придет к власти одна из политических группировок, Нолан быстро поднимется на вершину, как сливки на свежем молоке…

– Шан? – Тихий голос Нолана прервал ее размышления.

Повернув голову, Шандра окинула взглядом смуглого великана в одежде из оленьей кожи. Красавец! Досадно, что он использует свое обаяние для интриг и обмана. Но что еще хуже, его интересует только богатство и власть, и это не помешало ей увлечься Ноланом Эллиотом.

Нолан, влекомый неведомой силой, шагнул к Шандре, разглядывая ее так, словно она – прелестный портрет, который скоро у него заберут. Ему хотелось так много сказать ей, коснуться ее хоть раз, прежде чем появится Дафф и навсегда разлучит их.

Он нежно провел ладонью по ее лицу, запоминая каждую черточку и ощущение атласной кожи под пальцами. Это его прощальная ласка. Он будет рядом, но бесконечно далеко от нее – отныне между ними пропасть. Дафф позаботится о том, чтобы он не посмел коснуться голубоглазой плутовки.

– Шандра, я нашел в тебе то, чего нет ни в одной женщине. Нам было хорошо вместе.

Шандра нахмурилась. Что это Нолан так расчувствовался? Он никогда таким раньше не был. Что это еще за нежности? Послушать его, так можно подумать, он расстается с ней навеки. Она вопросительно посмотрела ему прямо в глаза, пытаясь разгадать его тайну. Нет, это, конечно же, не прощание. Зачем Нолану покидать ее, когда он и сам стремится отыскать сокровища? И почему она ощутила такую щемящую пустоту при одной мысли, что он уходит из ее жизни навсегда?

– Почему ты уходишь? – спросила она, и голос ее невольно дрогнул.

– Я не ухожу, – прошептал он, наклонившись к ней.

Его поцелуй был неторопливым. Нолан в последний раз пробовал на вкус ее губы, такие податливые и сладкие, обнимал ее тело, так жарко прильнувшее к нему. Его руки обвились вокруг ее талии, лаская ее так, как он никогда прежде ее не ласкал. В его объятии не было поспешности страсти. Он ловил каждый миг их прощальной близости – поцелуи, ласки, стараясь запомнить все и унести с собой навечно.

Прошло несколько минут, прежде чем Нолан наконец заставил себя прервать поцелуй, который был слаще вина. Глаза его пробежали по ее прелестному лицу. Он по-прежнему сжимал ее бедра, не в силах разнять руки.

– Маленький дикий цветочек, если только на свете существовала бы женщина, которую… – Нолан, видимо, решил не облекать свою мысль в слова. Слегка улыбнувшись, он начал снова: – Я останусь с тобой. Но к нам присоединится еще один человек, который будет сопровождать нас до конца нашего путешествия.

Шандра недоуменно подняла брови. Нолан несет какую-то чепуху. Сперва целует ее и обнимает так, будто она из хрупкого стекла. Он никогда не был с ней таким нежным – страсть всегда делала его нетерпеливым и настойчивым. Потом он вдруг заявляет, что с ними теперь будет еще и какой-то человек. Святители Господни, да кто же это? В этих диких местах можно встретить только индейцев, испанцев, разбойников и мексиканцев – и все они гонятся за ними, как стая гончих за лисицей.

Она смотрела на него в некотором замешательстве, и Нолан широко ухмыльнулся.

– Ты хорошо его знаешь. А уж он-то о тебе никогда не забывал. – Он бросил взгляд в сторону кедровых зарослей. – Дафф…

– Дафф? – повторила Шандра, и кровь отхлынула от ее тронутых загаром щек. Сердце ее на мгновение перестало биться и замерло, как пойманная пташка. У Шандры перехватило дыхание. Она вцепилась в Нолана, боясь упасть.

Шандра ни разу не падала в обморок в отличие от своей матушки, но сейчас ей казалось, что она вот-вот потеряет сознание. Ноги у нее подкашивались, пока глаза ее искали в тени кедров крепкую фигуру человека, известного под именем Даффа. Нолан был тут же забыт (впрочем, как он сам и предполагал), и Шандра, заливаясь смехом и слезами и не переставая выкрикивать имя Даффа, бросилась стрелой к темному силуэту.

Дафф широко улыбнулся и раскрыл Шандре свои объятия.

– Папа! – Шандра прильнула к отцу, как будто тот был ее единственным спасением. – Но как же?.. – с трудом вымолвила она, и слезы, которые она сдерживала все последние месяцы, хлынули из ее глаз.

Дафф нежно обнял ее плечи, сотрясавшиеся от рыданий.

– Это долгая история, Шан, – пробормотал он, с силой сжав ее в объятиях. – Но я восстал из мертвых и теперь промокну до костей, если ты не перестанешь заливаться слезами. Черт возьми, да ты, оказывается, такая же плакса, как и твоя матушка.

Шандра чуть-чуть отстранилась и взглянула на него, моргая мокрыми ресницами.

– Мама знает, что ты жив и здоров? Дафф утвердительно кивнул.

– Я нанес ей визит перед отъездом из Натчеза. – Его обветренное лицо озарила проказливая улыбка. – Мне необходимо спрятаться до поры до времени, пока я не разузнаю, кто пытался убить меня или подослал убийц. Но смотреть, как комитет кружит вокруг моей жены, было выше моих сил. Я послал Нолана перехватить карту, пока Джонику не вынудили передать ее комитету. Я подумал, что пришло время открыть Джонике, что ее муж все еще жив, прежде чем один из этих сладкоречивых негодяев не убедит ее в том, что ей снова пора замуж. Однако разыскать убийцу оказалось делом непростым, – продолжал Дафф. – У меня и в мыслях не было так долго скрывать от тебя с матерью, что я жив, но положение осложнилось тем, что комитет решил отделиться от федерального правительства.

Шандра была немного сердита на отца, за то что он все это время держал ее в неведении, но его объяснения успокоили ее.

– Значит, это ты прятался тогда в кустах, а не пума, как уверял меня Нолан. И ты прикрыл наше бегство, когда мы спасались от преследователей, – догадалась Шандра. Она смахнула слезы со щек и укоризненно нахмурилась. – Ты должен был сразу же открыться мне! Это жестоко – мы так горевали по тебе.

– Я был тяжело ранен, – оправдывался Дафф. – Когда фермер, проходивший по берегу реки, подобрал меня, вы с Джоникой уже оплакивали мою безвременную кончину. – Он прищурился, сверля Шандру жестким взглядом. – И если уж мы заговорили о хитростях и уловках, ты поступила не лучше, облачась в одежду дона Эстебана и угрожая пистолетом родной матери! Мне пришлось приказать Нолану выкрасть карту у Джоники, но ты еще больше все запутала, когда увела Библию у него из-под носа. Все обернулось совсем не так, как я задумал. – Он покосился на Нолана, который разводил костер, делая вид, что не прислушивается к их разговору. Но он все слышал. У Нолана уши были как у лисы.

У Шандры все перепуталось в голове.

– И все же я не понимаю, почему ты…

Дафф усадил ее на поваленное дерево и опустился с ней рядом, обняв ее рукой за плечи.

– Разбойник в маске, который напал на меня в ту ночь, был не просто грабителем. Он и не требовал у меня денег – он хотел меня убить. Не могу сказать, был ли это кто-то из заговорщиков или же наемник. Трудно опознать человека, когда на нем плащ и маска.

– Это был дон Эстебан Мартинес, – уверенно заявила Шандра.

Дафф покачал взъерошенной головой:

– Я подозреваю Уильяма Пенси. Он меня недолюбливает еще с тех времен, как я увел у него Джонику. Мы с ним придерживаемся различных политических убеждений с тех пор, как вспыхнуло восстание против Англии. Комитет настаивал, чтобы я передал им карту: с помощью испанского золота они намеревались финансировать образование нового государства к западу от Аппалачей. Уильям только о том и мечтает, чтобы англичане, покинув свои канадские колонии, прошли по Миссисипи и завладели Западом, богатым пушниной и плодородными землями. Думаю, он вряд ли устоял бы перед соблазном убрать меня с дороги, с тем чтобы начать ухаживать за твоей матушкой. Уильям все еще не смирился с потерей Джоники. Вот почему он так и не женился. Он уверен, что Джоника когда-нибудь осознает свою ошибку и вернется к нему. Шандру это не убедило.

– И все равно я считаю, что у Мартинеса было больше поводов опасаться тебя. Он все еще жаждет власти и влияния, которым обладал в то время, когда Луизианой владели испанцы. Убрав тебя, он мог бы жениться на маме, заполучить карту и отправить поисковую экспедицию за золотом, а потом на эти деньги нанять войска, которые будут контролировать Запад. Он никак не может успокоиться, что власть перешла к Жаку Дюпри. Если бы его власть в испанской колонии Луизианы восстановили, он бы торжествовал. И если ты полагаешь, что дон Эстебан не имеет видов на маму, ты сильно ошибаешься. Просто ты не обращал на это внимания, – обиженно добавила Шандра. – Из всех заговорщиков дон Эстебан больше всего стремится к власти.

– В таком случае надо подозревать и Жака Дюпри, – возразил Дафф. – Он жаждет власти наравне с остальными. Он терпеть меня не может, поскольку его возмущает, что я, француз, отстаиваю интересы американцев. Не сомневаюсь, что он продал бы Америку в мгновение ока, если бы смог нанять войска и присвоить Луизиану. И не думай, Шан, что Наполеон не мечтает вновь завоевать эти земли. Интересы французов так же важны, как интересы испанцев. Франция и Испания – союзники и поэтому стремятся общими усилиями завладеть Луизианой. Жак Дюпри наладил торговлю с Францией и уверяет комитет, что мы можем рассчитывать на поддержку Наполеона, если выберем Аарона Берра.

Дафф тяжело вздохнул.

– И если уж говорить начистоту, нельзя сбрасывать со счетов и Томаса Морли. Он всегда был радикалом, который вечно жалуется на притеснения со стороны федерального Севера. Томас тоже будет приветствовать приход Берра к власти. Ходят слухи, что Берр хочет отбросить испанцев подальше на запад, и Томас с готовностью прихватил бы к Луизиане еще и Техас. Если Томас получит доступ к сокровищам, он поднимет восстание, передаст Луизиану Берру, а тот начнет войну с Испанией и федеральным Севером.

По правде говоря, я до сих пор не уверен, кто организовал покушение на меня. Каждый из членов комитета имеет на то свои причины: заполучить сокровища и избавиться от того, кто слишком активно выступает против их политики разделения. Я обратился к Нолану за помощью, поскольку он в хороших отношениях со всеми оппозиционерами Запада и Севера. У него есть друзья в самых высших сферах, и он коротко знаком с комитетчиками. Я мог с легкостью предложить ему половину сокровищ, поскольку оставшейся половины мне вполне хватило бы, чтобы раскрыть имя убийцы. Когда мы вернемся в Натчез, у Нолана будет достаточно денег, чтобы плести интриги и влиять на ход событий.

– Он прекрасно справляется с этим и без денег, – отрезала Шандра, вновь охваченная проснувшимися подозрениями.

– Нолан – человек необычный. – Дафф усмехнулся. – Поэтому я его и нанял. Комитетчики тоже завалят его обещаниями и посулами, когда узнают, что он сказочно богат. Члены комитета будут соперничать между собой за право заручиться у него поддержкой. Нолан может помочь мне определить, кто именно замыслил убить меня. Поскольку Нолан никогда не отдавал никому предпочтения, комитет считает его нейтральной стороной, которую можно купить обещаниями. Но если я появлюсь на сцене прежде, чем выведу убийцу на чистую воду, я так никогда и не узнаю, кто устроил покушение на мою жизнь.

Шандра задумчиво посмотрела на отца.

– Ты и правда веришь, что Нолан не предаст тебя, когда ему посулят власть? – Она взглянула на Нолана, подумав, что Дафф доверился Нолану от безысходности. – Нолан, может, и согласился помочь тебе, но у него на то свои резоны – он тоже стремится к власти и богатству. Я готова спорить на что угодно, – добавила она, переходя на французский.

Ее презрительный тон рассмешил Даффа.

– Нолан не такой уж плохой парень, – возразил он. – Порой он ведет себя как последний негодяй, но я его за это не осуждаю. Было время, и я старался из всего извлечь для себя выгоду. Кстати, он здесь затем, чтобы уберечь тебя от возможных неприятностей, хотя сам отчасти и навлек их на себя, когда сообщил комитету, что карта у него.

На прелестном личике Шандры отразилось крайнее изумление.

– Что? Да как же?..

Дафф пожал широкими плечами.

– Как я уже говорил, Нолан – отъявленный мошенник, но добрый малый. Он никому не доверяет. Никто точно не знает, что у него на уме. Вот почему он может повсюду разъезжать, не вызывая подозрений. У него нет врагов, поскольку каждый пребывает в уверенности, что Нолан на его стороне.

На губах Даффа появилась озорная улыбка, когда внимание Шандры привлек огромный силуэт у огня.

– Ты же вышла замуж за Нолана. Значит, ты тоже не считаешь его таким уж пропащим, – поддразнил он ее.

– Он меня обманул! – Шандра повернулась к отцу. Похоже, Дафф встретил весть об их браке не так, как следовало бы любящему отцу, заботящемуся о счастье своей единственной дочери. – Да как ты можешь принять в нашу семью человека с сомнительной репутацией, который наверняка займет твое место в доме, пока ты будешь считаться погибшим? – Шандра презрительно фыркнула. – Нолан завладеет нашим состоянием, а в придачу и сокровищами. Вряд ли ему можно доверять. Может оказаться так, что твои сокровища и деньги послужат совсем не тем целям, которые ты преследовал!

– Не думай о нем так плохо, – попросил Дафф. – В нем есть и хорошее.

– А не ты ли говорил мне, что доверчивость – религия для дураков? – парировала Шандра. – Ты доверился Нолану, потому что находился в отчаянном положении. А я не могу верить человеку, который обманом женился на мне, который отказался объяснить мне, что происходит в действительности, и скрыл от меня, что ты жив и здоров.

– Его нельзя винить за это, – возразил Дафф. – Пусть я и не знаю, что он замышляет, думаю, ему можно верить. Ведь я сам запретил ему говорить тебе, что я следую за вами на Запад, вы и без того были заняты выяснением отношений друг с другом. А если бы я выехал из Натчеза вместе с вами, то Родерик Вон непременно заметил бы меня. Если тебе надо обязательно кого-то подозревать, выбери Родерика. Я думаю, он один из двойных агентов генерала Уилкинсона, который выступает за испанскую оккупацию Луизианы, хотя Нолан считает, что Родерик работает на себя.

– Кому, как не Нолану, это знать, – пренебрежительно сказала Шандра. – Он тоже из тех, кто работает только на себя. В этом он преуспел. Не удивлюсь, если окажется, что он тройной агент, который играет с двумя против третьего.

Дафф вытаращил глаза – он не ожидал, что дочь будет так упорно отстаивать свое мнение. Кажется, Шандра нарочно старается себя настроить против человека, которого так нежно целовала всего полчаса назад. Вряд ли она разобралась в своих чувствах к Нолану Эллиоту. Ее поцелуй скорее говорит в его пользу, чем наоборот.

– Согласен, бывают минуты, когда и я начинаю скептически относиться к его делам, политическим и личным пристрастиям. Но мой новоиспеченный зять – из той же породы упрямцев, что и моя обожаемая дочь. – Дафф потрепал Шандру по щеке. – Дай ему шанс проявить себя, Шан.

– Дашь ему шанс, а он возьмет да и завладеет половиной континента, – мрачно буркнула Шандра. – Тебе надо опасаться не Берра и комитета, когда дело касается Луизианы. Вот увидишь, Нолан Эллиот станет единовластным правителем Запада.

– Ты не была такой подозрительной и озлобленной, когда целовала его недавно, – напомнил ей Дафф с плутоватой усмешкой. – Мне кажется, он нравится тебе гораздо больше, чем хотелось бы. Ты нарочно выискиваешь у него недостатки и не замечаешь достоинств, чтобы подавить в себе то, что чувствуешь к нему на самом деле.

– А мне кажется, что после твоего падения в Миссисипи у тебя заржавели мозги, – пробурчала Шандра. – Не думаю, что Нолану можно доверять. Он не из тех, кто подчиняется приказам. Он сам любит их отдавать.

Притянув Шандру к себе, Дафф обнял ее и чмокнул в нахмуренный лоб.

– Когда все закончится и мой враг будет найден, ты сможешь расторгнуть этот брак, если захочешь. Может, Нолан и ведет двойную игру, но пока он подходит для моих целей, тем более если вернется в Натчез твоим мужем. – Глаза Даффа озорно сверкнули. Это была одна из его характерных черт – озорной блеск в голубых глазах. – Ты же не собираешься лишить меня возможности найти убийцу? Или ты желаешь, чтобы негодяй довел дело до конца?

– Я желаю, чтобы ты разгадывал эту тайну без помощи Нолана. Клянусь, он навлечет на нас несчастья, – пророчила Шандра.

– То же самое он сказал и о тебе, – усмехнулся Дафф. – Но теперь я с вами, и тебе не обязательно терпеть присутствие своего новоиспеченного супруга. Уверен, это тебя успокоит. Я не позволю ему и близко к тебе подойти.

Если бы Шандра заметила лукавую ухмылку отца, то наверняка насторожилась бы. Но в данный момент она сердито сверлила Нолана глазами, как будто он был виноват во всем случившемся. Она не знала, что отец открыл ей не всю правду. Дафф считал, что иногда ради блага единственной дочери не грех и покривить душой. И сейчас настала именно такая минута. Дафф провел два месяца, расставляя ловушки и раскладывая приманки. Шандра знает ровно столько, чтобы помочь ему в этой хитроумной игре.

И конечно, нельзя забывать о постоянных стычках Шандры и Нолана. Дафф от души веселился, наблюдая, как его дочь и его старый друг состязаются в остроумии и мерятся друг с другом силами. Каждый из них видит в другом свое отражение, и это их бесит.

Джоника обрадуется, узнав, что Шандра наконец-то нашла равного себе. Она очень переживала, что ее дочка отклоняет все предложения руки и сердца. Шандра уже четыре года никак не может выбрать себе жениха. Джоника примет известие о браке дочери с радостью, это уж точно.

Время покажет, имеет ли этот брак право на существование, и Дафф намерен провести кое-какие испытания. Если под внешним упрямством и стремлением к независимости у этих молодых людей скрываются сильные и постоянные чувства друг к другу, вмешательство Даффа только укрепит, а не разрушит их союз. Так же было и у Даффа с Джоникой. Хотя у них мало общего, они нуждались друг в друге. Нолан и Шандра, напротив, очень похожи – надо лишь смягчить их волевой характер. Они слишком задиристы и упрямы, чтобы понять, что их связывает. Лишь один элемент отсутствует в их бурном романе, размышлял Дафф. Все остальные составляющие в наличии, кипят, как гейзер, то кидая их в объятия друг друга, то отталкивая. Но когда Дафф завершит начатое, они воспылают друг к другу либо любовью, либо ненавистью.

Дафф слегка улыбнулся и направился к костру, чтобы вкусить скромную трапезу. Нолан и Шандра еще не знают, что им предстоит. Подождите, голубчики, Дафф подбросит поленьев в огонь. Он своего добьется. И тогда он и Джоника будут нянчиться с внуками.

Дафф решил, что у них с Джоникой будет два внука и две внучки. Мальчишки научат сестер всему, что умеет их мать. А Нолан получит дерзкую девчонку, которая не уступит ему ни в чем. Теперь же Даффу надо только убедить Нолана и Шандру, что они жить не могут друг без друга. Это потребует от него некоторой изобретательности, но Дафф справится со своей задачей. Разве он не завоевал Джонику, стоя последним в очереди ее ухажеров? Разве он не убедил отца Джоники выслушать его после того, как высокомерный англичанин объявил, что его дочь выйдет замуж за Уильяма Пенси? Было бы желание, а способ найдется – золотые слова. Желание у него есть. Значит, осталось найти способ, как его осуществить.