Сокровище Пущи

- Мя-я-я! – громко заорал запрыгнувший на забор Бес.

Рядом тут же очутился Лих. Арс погладил домового по голове.

- Все хорошо, - произнесла тихо. – Мы вернулись.

- Ма-а-ау!

Я развернулась и уткнулась Арсу в плечо. Его футболка терпко пахла дымом, кровью и лесом. Вокруг меня сразу же сомкнулись объятия, сильные и надежные.

– Я так за тебя испугалась, – призналась тихо. – Подумала, что ты умер…

– Не вспоминай об этом. – Он погладил меня по волосам.

– Мне столько нужно сказать тебе… И вообще, после того, что было, ты обязан на мне жениться. В конце концов, я букет на свадьбе поймала.

– Женюсь, – легко согласился Арс.

– Правда?

Я чуть отстранилась, чтобы заглянуть ему в глаза. Мужчина смотрел на меня с теплом и легкой улыбкой.

– Знаешь, я ведь и правда почти умер, – сказал он. – И последнее, что почувствовал, это было сожаление. Сожаление, что не смог защитить тебя. Что у меня уже не будет второго шанса начать жизнь, вкус которой я только-только начал ощущать снова.

– Арс…

– Но теперь я ни в чем не сомневаюсь и ничего не боюсь. Ты сделала меня живым. Люблю тебя, Феодора.

– Я тоже люблю тебя, – прошептала непослушными губами. – И хочу просто быть с тобой.

И совершенно наплевать, что по этому поводу скажет папа. Теперь я полностью вошедшая в силу ведьма, с мнением которой придется считаться.

Арс снова улыбнулся, легко и свободно, и привлек меня к себе. Нам обоим стало совсем не до разговоров. Отголоски страха еще не успели рассеяться, и хотелось побыстрее заменить их новым, яркими эмоциями. А что могло помочь в этом лучше, чем поцелуи любимого мужчины?

Налетевший ветерок пошевелил мои волосы. Луна подмигнула нам с неба и скрылась за облачком. Где-то на самой границе слуха почудился облегченный вздох. Пуща наконец обрела то, что так долго ждала. А мы с Арсом обрели друг друга.

Нормально поговорить с папой я смогла только через неделю. Все это время мы сидели в Прилесье. Конечно, и мне, и Арсу пришлось несколько раз съездить на допрос. Но после мы сразу возвращались сюда. Подальше от разборок, происходивших сейчас на самом высшем уровне.

В деревню люди из службы имперской безопасности тоже явились. Напугали Фокина с Коломийцевым, побывали у Зудина, увезли с собой растерянного Илью и до жути перепуганного Вешкина. Мне хотелось надеяться, что они не будут карать всех подряд, а разберутся и найдут виновных.

Да и без разборок хватало дел. Арс помогал восстанавливать пострадавшие от пожара конюшни. Я воевала с собственным огородом. После инициации моя сила немного ушла в разнос, отчего каждый свободный клочок земли теперь был занят травами и цветами. Причем не всегда мирными и полезными. Благо, у меня был помощник. Книга «Образ жизни и повадки пресноводных рыб» окончательно превратилась в гримуар, который все же не уничтожила Анна. Она просто спрятала его, ждать ведьму, способную принять наследие предков.

В субботу папа приехал сразу с утра. Выбрался из вседорожника, устало потянувшись. Осмотрелся по сторонам. Полной грудью вдохнул чистейший деревенский воздух. И только потом шагнул за калитку. Его моя защита пропускала без всяких вопросов.

– Попей, – предложила я, подавая ему стакан морса.

Вчера мы собирали смородину. Из ягод и трав, выросших на городе, я сварила что-то вроде восстанавливающего зелья. Деревенские, работавшие на конюшнях, уже успели его оценить и одобрить.

– Спасибо, дочь, – улыбнулся он, напившись. – Прогуляемся?

Оставив Беса, который уже догнал по размерам Лиха, за главного, я повела отца к реке. У воды вообще было очень здорово разговаривать. Особенно, если позаботиться об отсутствии свидетелей. Что папа и сделал, установив защитный купол, когда мы спустились к тому самому месту, где я нашла амулет сагарского жреца.

– Рылинский на допросе подтвердил все то, что рассказали вы с Завьяловым, – проговорил отец, глядя на водную гладь. – И про свои планы, и про то, что они тут творили. Ты знаешь, что на их совести еще и убийство?

– Убийство?

– Да. Ведьмак Виктор Усольцев убил деревенского. Лихачева. Тот однажды заметил ведьмака в лесу во время ритуала, проследил и стал шантажировать. За что и поплатился.

– Вот как, – вздохнула я.

Усольцев убил, а ушлый Вешкин обвинил в этом Арса. М-да… И что творится внутри таких людей?

– А Вешкин? Илья?

– Вешкин к шантажу причастен не был. Но он сдал людей, которые хотели устроить в Пуще охоту, и сейчас безопасники раскручивают и эту цепочку. Илья ничего не знал. Он прошел все проверки и официально признан невиновным.

– Что ж, я в него верила.

Однокурсник казался неплохим человеком, и я была искренне рада, что он не замарался в делах брата.

– И что теперь с ними будет? – спросила тихо.

– Ничего хорошего, – ответил папа. – Всем пятерым вменяют государственную измену. А это, сама понимаешь, что.

Я кивнула, поморщившись. Пожизненное заключение в самой суровой тюрьме империи. Или даже казнь, если император слишком уж сильно разозлился.

– А мы?

– К вам никаких претензий нет, – пожал плечами папа. – Император, конечно, очень недоволен потерей такого могущественного артефакта. Но Арсению удалось убедить следователей, что с Сердцем вас из Пущи не выпустили бы.

– Ну и прекрасно, – выдохнула облегченно.

– Николай Рылинский потерял все титулы и привилегии. О планах сына он не знал, но император не простил ему такой недосмотр.

– К кому все перейдет?

– К Илье. Твой однокурсник не слишком рад, мягко говоря. Даже порывался отказаться. Только Его Величество не внял. Дал ему три года на то, чтобы освоиться в семейных делах. А меня назначил куратором.

– Неожиданно.

Впрочем, Илья справится. Пусть он не самый жесткий и пробивной человек, но у него светлая голова. А с папиной помощью это вообще не станет проблемой. Андрей Домбровский из кого угодно сделает грамотного управленца.

– Пап, можешь рассказать честно? – Я глянула на родителя. – Как тебе вообще пришла в голову идея выдать меня за Петра?

Он понимающе хмыкнул, совсем не смутившись такого вопроса. Я затаила дыхание в ожидании ответа.

– Она пришла в голову не мне. Предложение от лица сына сделал Николай. Я знал, что Петр тебе не слишком нравится, и не собирался соглашаться. Но в тот же день у меня состоялся разговор с императором, где тот сообщил, что одобряет ваш брак и будет рад присутствовать на церемонии, желательно в начале осени. Сама понимаешь, ему отказать просто так я не мог.

– Понимаю, – нахмурилась я.

Да, Рылинский ведь говорил, что ему выбрали в жены «хорошую девочку», чтобы помочь остепениться. А воля императора такова, что спорить с ней сложно.

– И тогда я решил потянуть время, – продолжил папа, открыто глядя мне в глаза. – Мне хотелось, во-первых, выяснить, стоит ли Петр тебя, как будущий супруг. А во-вторых, дать ему самому шанс проявить себя. Поэтому я специально затеял тот наш разговор в таком ключе, чтобы ты вспылила и наотрез отказалась слушаться. Специально отказал от дома, чтобы ты уехала из Старограда. Собирался просить Шнейдера как бы случайно напомнить тебе о Прилесье, но ты вспомнила сама.

– А нельзя было просто рассказать мне все? – удивилась я.

– Я решил сделать так, чтобы твои эмоции по этому поводу оставались искренними, – уголком губ улыбнулся папа.

– Интриган и манипулятор.

Но несмотря на возмущение, на душе стало легко и радостно. Папа любит меня. Он заботится обо мне и не собирался отдавать Рылинскому просто так. Все-таки мы семья.

– Что есть, то есть. В общем, ты уехала, а я стал копать. Но Рылинские позаботились о том, чтобы скрыть ту историю с Завьяловой. Я о таком даже не догадывался. Что уж говорить о планах Петра по захвату престола.

– Император сделал ставку не на того человека, – тихо пробормотала я и неосознанно оглянулась.

– Да, – кивнул отец. – Он… признал, что был не прав. И даже готов вернуть Арсению все его звания и заслуги, дать место в своей личной гвардии. Только согласится ли Арсений?

– Не согласится, – без раздумий ответила я. – Он стал хранителем Пущи. Теперь сам лес и земли вокруг – его ответственность. И Арс будет эту ответственность нести.

– А ты станешь помогать.

– Конечно. Я тоже связана с Пущей, как ведьма. Но если бы была не связана… Все равно осталась бы рядом с Арсом. Потому что люблю его.

Вопреки моим опасениям, папа не стал возмущаться или отговаривать. Только улыбнулся тепло и сказал:

– Я не против. Но звания и остальное пусть все-таки примет. Таким не разбрасываются.

– Мы собираемся пожениться, – осторожно продолжила я. – На следующей неделе. Без всяких церемоний.

– Женитесь, – разрешил родитель. – Тем более императору сейчас совсем не до вас.

Я недоверчиво моргнула, а потом шагнула вперед и обняла папу, крепко-крепко.

– Главное, чтобы ты была счастлива, дочь, – тихо произнес он, погладив меня по голове.

– Буду, папочка. Обязательно буду.