Соль на твоих губах

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Элли уехала в Англию через два дня после разговора с Жоржем де Бриза. Тетушка очень не хотела ее отпускать. Она печально смотрела на племянницу и пыталась убедить ее:

— Ты не должна возвращаться в тот дом, деточка моя. Семья Марчингтон погубит твою жизнь.

— Но и я здесь не могу остаться, — устало ответила Элли. — Ведь все тут напоминает мне о Реми. Неужели ты этого не понимаешь? Мне теперь нет никакого дела ни до Хьюго, ни до Грейс. — Она попыталась улыбнуться, но безуспешно. — Больше я не стану обращать на них внимание.

Элли вернулась в Англию совершено другим человеком. Она держалась спокойно и отстранение, тихо, но твердо объявила Хьюго и Грейс, что перебирается в отдельную спальню и просит не беспокоить ее. Она не обращала внимания ни на ледяное молчание, которым одаривали ее муж и свекровь, ни на их крики, ни на придирки.

Элли будто умерла для них. Единственное, что заставило ее снова почувствовать жажду жизни через месяц после возвращения домой, так это беременность. Элли очень обрадовалась тому, что ждет ребенка от Реми, и даже решилась позвонить в Бретань, дабы сообщить новость. Она считала, что, узнав об этом, Реми простит ее.

На телефонный звонок ответил отец Реми, Филипп де Бриза.

— Как вы смеете снова беспокоить нас, мадам? — спросил он. — Вам недостаточно того, что вы натворили?

— Доктор де Бриза, прошу, скажите мне, где Реми, — запинаясь, проговорила она. — Я должна сообщить ему кое-что важное. У вас ведь есть номер его телефона или нынешний адрес.

— О чем вы хотите ему сообщить? Снова приметесь убеждать в своей любви? — язвительно произнес Филипп. — Ему не нужны ваши откровения. Сколько раз повторять, чтобы вы не докучали нам? В любом случае Реми сейчас в отдаленной части Южной Америки, и с ним трудно связаться. Так что перестаньте меня расспрашивать. Не звоните сюда.

Филипп повесил трубку. Элли опустила трубку на рычаг и поднесла сжатые в кулак пальцы к дрожащим губам. Она просидела в такой позе долгое время, размышляя о будущем. В конце концов, Элли отправилась к Хьюго, которому равнодушно поведала о своей беременности. Она ожидала бурю гнева, но вместо этого ее муж лишь стиснул руками подлокотники инвалидного кресла, а потом откинулся на подушки. Хьюго даже одарил ее улыбкой.

— Дорогая, — тепло произнес он, — это отличная новость. Я бы даже сказал, лучшая из новостей. Ты родишь, конечно же, мальчика… Марчингтонам нужен наследник. Когда мы сможем определить пол будущего ребенка?

Элли удивленно уставилась на него:

— Ты вообще понял, о чем я только что тебе сказала, Хьюго?

— Конечно. У меня будет сын и наследник. — Муж внезапно воодушевился. — Наконец все мои мечты сбылись. — Он покачал головой. — Моя мать будет очень рада.

К изумлению Элли, известие о ее беременности с небывалой радостью восприняла и Грейс.

— Я постоянно молилась, чтобы мой дорогой Хьюго стал отцом! — воскликнула она. — За это нужно выпить шампанского, хотя тебе, Элис, алкоголь теперь противопоказан.

Элли застыла на месте, не веря услышанному.

— Леди Марчингтон, вы отлично знаете, что Хьюго не может…

— Не говори ерунды, дорогая, — Грейс Марчингтон улыбалась, но ее взгляд был презрительным и предупреждающим. — Он способен стать отцом. Он твой муж, и ты наконец выполнила свой долг. Я всегда говорила ему, что нужно просто подождать и набраться терпения. А теперь давай строить планы. У меня есть отличный доктор-гинеколог…

Элли почувствовала себя Алисой в Зазеркалье, которая упала в кроличью нору и оказалась в другом измерении, где все бессмысленно.

Она с ужасом представляла себе, что произойдет, если родится девочка. Но все это не шло ни в какое сравнение с всеобщим притворством, которое стала разделять даже ее мать.

Элли поняла, что обманула тетушку, заявляя, что теперь будет ко всему равнодушна. Ребенок, которого она вынашивала, стал единственным существом, ради которого ей хотелось жить. Элли мечтала заботиться о нем и обеспечить всем необходимым.

Если для благополучной жизни малыша ей понадобится притворяться — что ж, так тому и быть.

— Я сделаю для тебя все, — шептала она своему будущему малышу. — Я пойду ради тебя на все.

Как только стали известны результаты УЗИ, в семье Марчингтон воцарилась атмосфера лихорадочного ожидания.

Элли по-прежнему, но теперь уже намеренно, держалась отчужденно. Она написала тетушке о своей беременности и получила ответ с официальным поздравлением. По письму было невозможно понять, догадывается Мадлон, кто отец ее будущего ребенка, или нет.

В какой-то момент Элли решила, что Хьюго одумается и начнет расспрашивать ее о мужчине, который на самом деле являлся отцом. И действительно, за несколько недель до рождения ребенка у Хьюго и Элли состоялся серьезный разговор по этому поводу, однако до конца он доведен не был, ибо ее муж сослался на сильную головную боль.

На следующий день Хьюго умер от обширного кровоизлияния в мозг.

После смерти мужа Элли пребывала будто в тумане. На похоронах один из сочувствующих принялся вслух жалеть молодую вдову. Элли от подобного фарса хотелось закричать и поведать всем правду, но, встретив ледяной взгляд свекрови, она умерила пыл и решила молчать и дальше — ради ребенка.

И так я научилась жить, притворяясь, подумала Элли и насмешливо улыбнулась. Ей приходилось лгать, скрывая имя истинного отца Тома.

Поднявшись с пола, она побрела к кровати, на которую улеглась не раздеваясь.

— Когда-нибудь, — прошептала Элли, — я прощу себя, даже если все будут считать меня виновной…

Когда Элли проснулась, комната была залита ярким солнечным светом. Усевшись в кровати, она откинула волосы с лица и, посмотрев на часы, ахнула. Была вторая половина дня.

Кроватка Тома оказалась пустой и аккуратно застеленной. Схватив чистое белье, Элли побежала в ванную комнату.

Спустившись по лестнице, она принялась смущенно извиняться, но ни тетушка, ни мадам Друак, мывшая посуду, не беспокоились по этому поводу.

— Ты должна хорошенько выспаться, дорогая моя, — заметила тетушка. — Малыш позавтракал, потом пообедал и сейчас всем доволен. — Она указала на диван, где среди подушек возился Том.

— Это тебе нужно отдыхать, — обеспокоенно запротестовала Элли. — Я должна заботиться о тебе, именно поэтому сюда и приехала, а получается наоборот.

Мадам Друак повернулась и удивленно посмотрела на Элли. Она что-то сказала по-французски, обращаясь к тетушке, но та лишь пожала плечами, давая понять, что вопрос пустячный.

— У меня есть план, — объявила тетушка, когда Элли по ее указанию покорно налила себе куриного супа с овощами. — Остаток дня, дорогая, ты должна отдыхать. Поезжай куда-нибудь, погуляй и подыши свежим воздухом, позагорай. Можешь заглянуть в магазины, посетить галереи, если захочешь. Делай все, что тебе заблагорассудится. И прежде всего ни о чем не беспокойся. Мы позаботимся о малыше.

Мадам Друак кивала и улыбалась, явно радуясь тому, что придется возиться с ребенком. Элли хотела запротестовать, но тетушка была непреклонна.

Вместо того чтобы побродить в уединении, Элли отправилась в центр города, где было шумно и много народа. Она решила, что пора отдохнуть от воспоминаний, которые снова захватили бы ее, окажись она в одиночестве на пляже.

Прогуливаясь по городу, она заметила нескольких художников, рисующих залив, и постояла рядом с ними какое-то время, наблюдая за их работой. Ее заинтересовала одна из картин, выставленных на продажу. Элли захотелось купить ее, дабы повесить в спальне Тома, но потом она передумала. Картина явно не понравится Грейс.

Затем она остановилась у торговой стойки, где были выставлены ярко раскрашенные деревянные игрушки на колесиках. Элли купила утку, сияющую всеми цветами радуги, розового поросенка с черными пятнами и лошадь. Она с улыбкой смотрела на игрушки, представляя, как Том будет катать их по полу.

Элли выпила лимонада, понаблюдала за играющими детьми, снова поразмышляла о своих отношениях с Реми. Ей очень понравилась прогулка, но пора было возвращаться домой. Тетушка и так провела много времени с Томом и могла переутомиться, несмотря на помощь мадам Друак.

Идя к автомобилю, Элли снова задумалась о здоровье тетушки. Мадлон слишком хорошо выглядела для больной женщины. Потом Элли решила, что после возвращения в МарчингтонХолл объявит свекрови о своем намерении самолично заниматься ребенком.

Она — мать Тома, и леди Марчингтон не сможет противиться ее желанию уделять сыну как можно больше времени. Необходимо вместо нынешней няни пригласить молодую, разумную женщину, которая будет помогать ей, а не сотрудничать с Грейс. Именно при этой мысли Элли пожалела о том, что не купила в пику свекрови понравившуюся картину с видом на залив.

Ее так увлекли планы на будущее, что она свернула не туда и была вынуждена, остановившись на обочине, уточнить маршрут по карте. Следовало выехать на побережье. Элли не нравилась такая перспектива, и она двинулась по проселочной дороге через деревню, полагая, что так будет быстрее.

Элли снова представляла себе возмущение Грейс, когда та услышит о решении снохи.

Проехав полпути, Элли поняла, что именно по этой дороге они с Реми добирались на свой первый пикник. В шоке она выключила двигатель и выругалась.

Какое-то время молодая женщина сидела, вцепившись в руль и переводя дыхание, потом выбралась из автомобиля и неспешно пошла по зеленой траве вдоль берега.

Элли вздохнула, поняв, что воспоминания о Реми никогда не оставят ее. Два года назад ее жизнь резко изменилась, и никогда не станет прежней. Внезапно сердце Элли замерло, и она, повернув голову, заметила стоявшего неподалеку от нее Реми. Его фигура казалась высеченной из гранита. Он был одет в брюки цвета хаки и черную рубашку с расстегнутым воротом, рукава которой были закатаны и обнажали загорелые предплечья.

Реми казался похудевшим и постаревшим. Она поняла это только сейчас, увидев его так близко. Тогда, в Иньяке, Реми улыбался даме, которую поддерживал под руку, а сейчас он был совершенно серьезен.

Он молча смотрел на нее ледяным взглядом и не собирался приближаться.

Элли попыталась выговорить его имя, но не смогла.

— Мне сказали, что ты вернулась, — равнодушно произнес он, — но я не поверил.

Она выпрямила плечи.

— Плохие новости всегда распространяются быстро. А я не знала, что ты вернулся в Бретань. Я думала, что ты по-прежнему в Южной Америке.

Его губы изогнулись в усмешке.

— Если бы ты знала, что я здесь, не приехала бы?

— Нет, не приехала бы. Наступило молчание.

— Я слышал, что ты теперь вдова. — Слова явно давались ему с трудом. — Богатая вдовушка с ребенком. Похоже, тебе удалось договориться с нелюбимым мужем и подарить ему наследника. Он узнал про нас с тобой?

— Он обо всем узнал. — Во рту у нее пересохло.

— Он простил тебе предательство? Неужели муж принял тебя обратно в свой богатый и уютный мир, будто бы ничего не произошло?

Она пожала плечами, пытаясь не замечать его язвительности.

— Почему это тебя удивляет? Жизнь состоит из множества компромиссов, что, я уверена, тебе известно. — Она едва не упомянула Соланж Жеран.

Реми сделал быстрый шаг в ее сторону и произнес:

— Зачем ты приехала, Элиз?

— Тетушка написала мне письмо, и я обеспокоена ее здоровьем. — Элли удивилась. Реми — ее доктор, так почему задает подобные вопросы? — Я люблю тетушку и не хочу потерять.

Реми поднял брови.

— Ты считаешь, что она может умереть?

— Не знаю. — Она покачала головой. — Хотя Мадлон и вызвала меня сюда, однако говорить о своей болезни отказывается. Ты объяснишь мне, что с ней?

— Сожалею, но это невозможно, — резко произнес он. — Подожди немного, и мадам сама обо всем тебе расскажет.

Элли уставилась на него.

— Это все, что ты можешь сообщить?

— Если по поводу здоровья тетушки, то да. — Он кивнул. — Мадам не хочет, чтобы я или кто-то еще говорил за нее. — Реми помедлил. — Если тебя беспокоит ее благополучие, почему ты сейчас не с ней? Зачем в такое время приехала сюда? — Реми сделал еще один шаг к ней. — Хочешь посчитать камни на побережье? Думаешь, что в соответствии с легендой тебя могли бы превратить в один из них?

Она откинула голову назад.

— Я думаю, что святому, о котором ты мне рассказывал, нет до нашего романа никакого дела. — Она умолкла, потом прибавила: — Кстати, а ты зачем сюда приехал?

— Я был на ферме Теглас, чтобы разрешить кое-какую проблему.

— То есть ты теперь не только доктор, но и фермер? — Она подняла брови. — Странная все-таки штука — жизнь.

— Иногда мне приходится быть фермером, но с переменным успехом. — На какое-то мгновение выражение его лица стало унылым. — Интересно, как можно примирить двух ненавидящих друг друга женщин?

К горлу Элли подступил ком.

— Это исключено, особенно в том случае, если они не поделили мужчину. Одна обязательно выиграет, другая, естественно, останется ни с чем. Такова жизнь.

— Значит, так? — растягивая слова, сказал Реми. — А как же компромиссы?

— Я никогда не говорила, что с помощью компромиссов можно решить все проблемы. — Она пожала плечами. — Раз на раз не приходится. Лично мне во многом помогла судьба.

— А теперь эта судьба направила тебя сюда? Зачем ты приехала?

Элли прикусила губу.

— Я предупредила тетушку Мадлон, что вернусь через час или два, и уже ехала домой, но свернула не на ту дорогу, поэтому и оказалась здесь. Вот и все.

— Правда? — спросил Реми и насмешливо посмотрел на нее. — Итак, я услышал твою версию. Мне же кажется, что ты пришла сюда потому, что не в силах забыть прошлое.

— Ерунда! — бросила Элли.

— Неужели? Тогда почему я всегда был уверен, что пройдет время и мы снова встретимся именно на этом месте? — Он горько усмехнулся. — Тебе это не кажется удивительным?

Элли заставила себя отвести взгляд, ощущая, как сильно бьется ее сердце.

— Не знаю, что ты там себе навоображал. Я просто ошиблась дорогой.

— Ты ведь могла поехать дальше, но остановилась и вышла из автомобиля.

— Я поддалась импульсу, — отрезала Элли, — о чем сейчас очень сожалею.

— Наконец-то ты сказала правду, — тихо произнес Реми. — Этого я от тебя не ожидал, моя лживая колдунья. Хотя у тебя еще появится повод раскаяться, поверь мне.

Элли внезапно ощутила, будто скалы приблизились к ней и она оказалась запертой в своеобразной каменной клетке.

— Не нужно, — с трудом выговорила она, — прошу…

— Ты нервничаешь, красавица моя, — поддразнил он и быстро подошел к ней почти вплотную. Элли испугалась. — Что же мне с тобой сделать, дабы рассчитаться за прошлое?

Элли решила бежать и уже отступила назад, но вдруг почувствовала, что упирается спиной в скалу. Она уставилась на Реми умоляющим взором и сказала прерывающимся голосом:

— Почему ты так жесток со мной?

— Извините меня, мадам. Я забыл, что между нами была не только физическая, но и духовная близость. Или я что-то перепутал?

Он оперся ладонями о нагревшуюся на солнце скалу таким образом, что Элли оказалась в ловушке прямо напротив него. Реми тем не менее не касался ее.

— Итак, — тихо начал он, — назови мне хотя бы одну причину, Элиз, почему я не должен обращаться с тобой как с предательницей.

— Потому что все осталось в прошлом, Реми, — в отчаянии прошептала она. — Так и должно быть. Теперь у нас с тобой разные пути в жизни, и мне кажется, что я достаточно наказана.

— Наказана? — Он поднял брови, потом резко склонил голову и почти с жестокостью припал к ее губам.

А чего еще она ожидала? В этот поцелуй Реми вложил всю горечь, злость, страдание и одиночество, которые испытывал последние два года. Он явно хотел отомстить ей.

И все же, несмотря на нескрываемый гнев, Реми не мог утаить того, что по-прежнему желает ее.

Она обвила его ногой и прильнула к нему со всей страстью. Элли слишком долго ждала момента, когда она сможет ощутить прежнее волнение и страсть, которые вызывал в ней Реми.

Элли жаждала услышать от него слова любви, но вместо этого он говорил только о сексуальном влечении, одновременно называя ее обманщицей и распутницей.

— Я презираю себя за то, что по-прежнему хочу тебя, — ледяным тоном заявил Реми.

Услышав его слова, Элли поняла, что если сейчас она позволит ему овладеть ею как последним ничтожеством, без ласки и нежных слов, то станет презирать сама себя.

Она прервала жадный поцелуй и яростно толкнула Реми в грудь.

— Нет! — несколько раз крикнула она. — Не хочу!

Реми схватил ее за запястья, не давая возможности бить его кулаками.

— Что с тобой происходит?

— Все кончено! И незачем спрашивать, что со мной происходит. — Элли говорила низким, прерывающимся голосом. — Отпусти меня, дьявол тебя побери!

Реми не двигался. Элли вырвалась, сделала несколько неровных шагов и опустилась на колени. Обхватив себя руками, она пыталась успокоиться.

Когда она подняла глаза, то увидела, что Реми сидит на траве недалеко от нее.

— Что с тобой? — тихо повторил он.

— Неужели ты не понимаешь? — Она отбросила назад волосы и свирепо уставилась на него. — Что ж, я все объясню. Я больше никогда в жизни не совершу подобной ошибки. Ты слышишь меня, черт возьми?! Именно сейчас я поняла, что должна исчезнуть из твоей жизни навсегда.

— Всего мгновение назад ты не производила впечатления женщины, которая жаждет уйти от меня, — растягивая слова, сказал он.

Она пожала плечами.

— Ты застал меня врасплох и воспользовался этим. Кроме того, ты всегда был отличным любовником, — прибавила Элли с намеренной небрежностью. — Мгновение назад я позволила тебе меня соблазнить. Однако теперь наваждение закончилось.

— Теперь ты ведешь себя вульгарно, — холодно заметил он.

— Извини. Но ты вряд ли долго будешь помнить мои грубые слова. — Она вызывающе вздернула подбородок. — Я наконец-то получила отменный урок и поняла, что Бретань отравляет мое существование, поэтому решила вернуться в Англию. Кроме того, я намерена убедить тетушку Мадлон уехать со мной.

При этих словах Реми, внимательно рассматривавший траву, резко поднял голову.

— Думаешь, она согласится?

— Почему нет? — резко спросила Элли. — Со мной ей будет лучше. Я обеспечу ее всем, что она захочет.

— Конечно, — тихо сказал он, — ты имеешь в виду деньги, которые являются для тебя панацеей.

— Начиная с этого момента я приложу все усилия, дабы больше не встречаться с тобой. Надеюсь, ты проявишь любезность и также станешь держаться от меня на расстоянии.

— Считаешь, это легко? — выпалил Реми. — Элиз, забудь о том, что недавно здесь произошло. Я вел себя неправильно.

Элли задалась вопросом, не вспомнил ли он сейчас об обязательствах, которые имел в отношении Соланж, и почувствовала, как похолодело сердце.

— Я должен кое о чем тебе сообщить, — продолжал Реми.

— Слушаю, — равнодушно произнесла она. — Но я не хочу говорить о нас с тобой, ибо все в прошлом.

— Надеюсь, ты не предложишь, чтобы мы расстались друзьями.

— Не предложу, — отрезала Элли. — В нашей ситуации это было бы смешно. Давай просто разъедемся в разные стороны, и все. — Она поднялась на ноги, пригладила помятую юбку дрожащими руками, очень надеясь, что Реми не заметит ее волнение. — Ты приехал сюда верхом? — намеренно беспечно спросила Элли. — Хотя я не вижу Роланда.

— Я продал коня, — заявил Реми, — ибо не хотел жить воспоминаниями.

— Но ты ведь любил его, Реми…

— Не расстраивайся ты так, — поморщился он. — Поверь, я научился переживать более серьезные потери. Даже воспоминания со временем блекнут. — Он сделал шаг назад и с насмешливой улыбкой шутливо ей поклонился. — Желаю вам всего хорошего, Мадам. Прощайте.

Элли повернулась и направилась к своему автомобилю, делая вид, что спешит. Она боялась, что, оглянувшись, потеряет над собой контроль.

Она физически чувствовала, как пристально Реми смотрит ей вслед, но продолжала идти вперед.

Элли убеждала себя, что чем дальше они будут находиться друг от друга, тем быстрее она забудет о нем. Их судьбы теперь не соединить. Она твердила себе об этом, хотя в душе очень надеялась на ошибочность своих предположений.