Сомнительная репутация

Глава 19

— Ярость и боль, — сказала миссис Воэн. — Боль и ярость. Поразительно!

Слова были произнесены так тихо, что Лавиния едва расслышала их. Она взглянула на Тобиаса, стоящего позади нее в дальнем конце тускло освещенной галереи. Он молчал, его внимание было приковано к миссис Воэн.

Хаггет настороженно топтался у двери, словно скелет, готовый при первой возможности исчезнуть в темноте, гремя костями.

— Чрезвычайно неприлично, — бормотал Хаггет. — Никогда не предполагал показывать эти фигуры приличным дамам. Галерея предназначалась только для джентльменов, уверяю вас.

Все проигнорировали его слова. Миссис Воэн медленно прошла к следующей композиции восковых фигур и остановилась, пристально рассматривая их.

— Мне не знакомы лица этих женщин, но убеждена, они сделаны с живой натуры. — Миссис Воэн заколебалась. — Или, возможно, с мертвой.

— Посмертные маски? — уточнил Тобиас.

— Не могу утверждать. Есть три способа достичь сходства с помощью воска. Первый, которым пользуюсь я, предполагает лепку такую же, как из глины, или при работе с камнем. Второй способ заключается в том, что с лица живого человека снимают восковой отпечаток и используют его как образец для скульптуры. Третий — это изготовление посмертной маски.

Лавиния посмотрела на лицо женщины, извивавшейся на постели от боли или экстаза:

— Но разве посмертная маска не бывает э… менее выразительной? Ведь у трупа явно не может быть такое живое лицо.

— Опытный мастер по воску мог бы, вероятно, используя посмертную маску, воссоздать образ живого лица.

— Как неприлично! — Хаггет заломил костлявые руки. — Дамам здесь не место.

Никто даже не посмотрел на него.

Тобиас подошел поближе к одной из восковых фигур и всмотрелся в лицо одного из мужчин.

— А что насчет мужчин в этих сценах? Как по-вашему, они вылеплены с живых или мертвых моделей?

Миссис Воэн приподняла брови:

— Для всех мужских фигур послужило образцом одно лицо. Разве вы не заметили?

— Нет. — Тобиас более пристально вгляделся в мужские фигуры. — Я не заметил этого.

Вздрогнув, Лавиния посмотрела на искаженное яростью лицо одной из мужских фигур.

— Да, вы правы, миссис Воэн.

— Сомневаюсь, что большинство мужчин, приходивших сюда, тратили время на разглядывание лиц мужских фигур, — заметила миссис Воэн. — Их внимание приковали другие моменты композиций.

— Но лица женщин выполнены очень четко. И все они — разные. Все пятеро.

— Да, — отозвалась миссис Воэн. — Пожалуй. Лавиния посмотрела на Тобиаса. Он приподнял бровь:

— Не согласен. Я не узнаю ни одну из них.

Лавиния покраснела.

— А мужская фигура?

Тобиас решительно покачал головой:

— Я не знаком с ним. — Он повернулся к Хаггету:

— Кто продал вам эти восковые фигуры?

Хаггет вздрогнул; его глаза едва не вылезли из орбит. Он пятился до тех пор, пока не уперся спиной в дверь.

— Никто не продавал их мне. — В голосе его послышались ужас и сожаление. — Клянусь.

— Но вы получили их от кого-то. — Тобиас шагнул к нему. — Значит, вы сами скульптор, а?

— Нет. — Хаггет судорожно сглотнул и попытался овладеть собой. — Я не художник. И конечно, не делал этих фигур.

— А как имя их автора?

— Не знаю, сэр, и это истинная правда.

Тобиас подошел вплотную к Хаггету:

— Как они к вам попали?

— Существует договоренность, — вдруг затараторил Хаггет. — Когда фигура готова, я получаю записку, иду по указанному адресу и забираю ее.

— Что за адрес?

— Он все время меняется. Обычно это склад где-то у реки, но каждый раз это другой склад.

— А как вы расплачиваетесь за них? — настаивал Тобиас.

— Это я и пытаюсь объяснить вам, сэр. — Хаггет сжался. — Я не плачу за них. По договоренности я бесплатно получаю их, если обязуюсь выставлять на обозрение публики.

Тобиас указал на коллекцию:

— А какая из фигур была доставлена последней?

— Вот та. — Хаггет ткнул дрожащим пальцем в ближайшую к нему композицию. — Получил записку месяца четыре назад о том, что она готова.

Лавиния взглянула на фигуру женщины, застывшей в мрачном экстазе, и вздрогнула.

— Больше от художника не было посланий? — осведомился Тобиас.

— Нет, — ответил Хаггет. — Ни одного.

Тобиас пронзил его ледяным взглядом:

— Если получите новую записку от скульптора, немедленно сообщите мне. Поняли?

— Да, — прохрипел Хаггет. — Немедленно.

— Предупреждаю вас, речь идет об убийстве.

— Я не хочу иметь никакого отношения к убийству, — заверил его Хаггет. — Я ни в чем не повинный владелец галереи, пытающийся заработать на жизнь.

Лавиния обменялась взглядом с миссис Воэн.

— Вы сказали, что художник такого масштаба пожелает выставлять свои работы на публику.

Миссис Воэн кивнула:

— Естественно. Однако очевидно, что этому скульптору незачем зарабатывать себе на жизнь этой работой.

— Значит, мы ищем человека со средствами, — подытожил Тобиас.

— Пожалуй. — Миссис Воэн задумалась. — Только имея иные источники дохода, человек может позволить себе создавать и отдавать бесплатно такие крупные и прекрасно выполненные работы.

— И последний вопрос, если позволите, — промолвила Лавиния.

— Конечно, милая, — просияла миссис Воэн. — Это все чрезвычайно интересно.

— Как по-вашему, не один ли и тот же скульптор создавал эти работы и ту миниатюру со сценой смерти, которую я вам показывала?

Миссис Воэн посмотрела на полное муки лицо ближайшей к ней фигуры.

— О да, — прошептала она. — Безусловно. Полагаю, это один и тот же художник.

Тобиас прислонился к каменной колонне, поддерживающей крышу искусно сооруженных готических руин, и посмотрел на заросший сад.

Эти руины были созданы несколько лет назад. Архитектор, несомненно, стремился изящно дополнить ими эту отдаленную часть большого парка, сделать ее местом для умиротворенного созерцания природы.

Однако эта часть обширного парка почему-то не пользовалась популярностью у публики. Поэтому и сами руины, и окружающая их растительность были запущены. Растения без надлежащего ухода превратились в заросли, скрывающие руины от глаз тех, кто мог случайно забрести в этот отдаленный уголок.

Тобиас очень давно случайно обнаружил это укромное место. Он приходил сюда, когда хотел подумать о чем-нибудь, не отвлекаясь. И сейчас впервые показывал Лавинии место, которое считал своим личным укромным уголком.

Дождь на некоторое время прекратился, но с деревьев сыпались капли. Карета, которую Тобиас остановил у музея Хаггета, ждала на одной из дорожек парка.

По крайней мере Тобиас надеялся на это. Его не прельщала перспектива идти пешком до самого дома Лавинии. Нога сегодня адски болела.

— Итак, произошло несколько вроде бы не связанных между собой событий, — сказал он. — Смерть или исчезновение некоторых любовниц Невилла, восковые скульптуры, слухи о борьбе за контроль над тем, что осталось от «Голубой палаты». Между всем этим должна быть связь.

— Согласна. — Лавиния стояла у одной из колонн, скрестив на груди руки. — Думаю, связующие звенья очевидны.

— Наши клиенты.

— Оба они лгали нам с самого начала.

Тобиас кивнул:

— Да.

— Они пытались использовать нас в каких-то своих тайных целях.

— Очевидно.

Лавиния взглянула на Тобиаса:

— По-моему, пора потолковать с ними.

— Предлагаю начать с твоей клиентки.

— Я боялась, что именно это ты и предложишь. — Лавиния вздохнула. — Не думаю, что миссис Доув это понравится. Она скорее всего откажется от моих услуг.

Тобиас выпрямился и взял ее под руку:

— Я тоже не рассчитываю на гонорар от Невилла, если это тебя утешит.

— Можно продать еще одну статую, чтобы оплатить аренду дома и рассчитаться с миссис Чилтон.

— Меня всегда восхищает твое умение находить выход, Лавиния.

Джоан Доув сидела так неподвижно на полосатом диване, что, на взгляд Лавинии, ее легко можно было бы принять за одну из элегантно выполненных восковых фигур миссис Воэн.

— Прошу прощения, — произнесла Джоан ледяным тоном женщины, не привыкшей к тому, чтобы ее допрашивали. — Что это вы подразумеваете?

Тобиас молча взглянул на Лавинию, показывая, что полагается на нее. Ведь это клиентка Лавинии.

Лавиния встретилась с ним взглядом и, встав со стула, подошла к окну гостиной. Ее рыжие волосы ярким пятном выделялись на фоне темно-зеленого бархата портьер.

— А я полагала, что вопрос задан прямо, — тихо сказала она. — Я спросила, не было ли у вас когда-нибудь связи с лордом Невиллом? Не он ли соблазнил вас двадцать лет назад, а потом бросил?

Джоан не ответила. Ее ледяное молчание, казалось, выстуживает комнату.

— Черт побери, Джоан! — Лавиния резко обернулась, и глаза ее полыхнули гневом. — Вы что, не понимаете, о чем речь? У нас есть веские основания полагать, что Невилл убил по меньшей мере двух своих бывших любовниц. А может, и больше. Последняя, возможно, жива, но и то только по чистой случайности.

Джоан молчала.

Лавиния нервно заходила по комнате.

— Мы знаем, что Салли Джонсон посетила музей Хаггета незадолго до своего исчезновения. Там есть особая галерея, где выставлены великолепные работы. Картина-угроза, полученная вами, выполнена большим мастером по воску. Мы полагаем, что это тот же самый художник. Итак, во имя всего святого, что здесь происходит?

— Все, хватит. — Губы Джоан поджались. — Нечего повышать на меня голос, Лавиния. Я ваша клиентка, вы не забыли?

— Отвечайте на мой вопрос. — Лавиния остановилась посередине комнаты. — У вас была связь с Невиллом?

Джоан заколебалась.

— Вы правы. Это он соблазнил меня много лет назад, а потом бросил.

Лавиния глубоко вздохнула:

— Я не сомневалась в этом. — Опустившись в кресло, она добавила:

— Я знала, что должно быть связующее звено.

— Не понимаю, как столь давнее прегрешение может быть связано с этим убийством.

Тобиас посмотрел на нее:

— Невилл, судя по всему, избавляется от своих прежних любовниц. По меньшей мере две женщины, с которыми он был близок в последние два года, мертвы. Ходят слухи, что еще три тоже мертвы, а одна исчезла.

Джоан нахмурилась:

— Зачем же ему убивать их?

— Мы пока точно не знаем, — ответил Тобиас, — но, возможно, Невилл опасается, что они слишком много знают о нем.

— Да что такого они могут знать, чтобы ему понадобилось убивать их?

— Я почти уверен, что Невилл был членом преступной организации под названием «Голубая палата». Эта банда на протяжении многих лет имела огромное влияние. Руководили ею человек, называвший себя Азуром, и двое его помощников.

— Как странно, — отозвалась Джоан.

— «Голубая палата» начала распадаться после смерти Азура. Один из его заместителей, Карлайл, умер три месяца назад в Италии.

Джоан снова нахмурилась:

— Вы это точно знаете?

Тобиас холодно улыбнулся, в упор глядя на нее:

— Да, я совершенно уверен в этом. Джоан быстро взглянула на Лавинию:

— Значит, сейчас в живых остался всего один член «Голубой палаты», и вы подозреваете, что это лорд Невилл?

— Да. Тобиас надеялся, что в дневнике дворецкого содержатся доказательства этого, — ответила Лавиния.

— Однако дневник был уничтожен, прежде чем кто-либо успел прочитать его.

— Вполне возможно, что Невилл убил Холтона Феликса, уничтожил дневник и устроил так, чтобы Тобиас нашел его. Но не исключено, что кто-то иной совершил все это, — промолвила Лавиния.

— Кто же? — осведомилась Джоан. Лавиния посмотрела на нее:

— Вы.

На мгновение в комнате воцарилась мертвая тишина.

— Не понимаю, — прошептала Джоан. — Зачем мне делать подобное?

— Вам очень нужно было скрыть одну тайну, о которой сообщалось в дневнике.

— То, что у меня была связь с Невиллом? — Глаза Джоан презрительно блеснули. — Признаюсь, мне очень хочется скрыть эту связь, но уверяю вас, я не стала бы рисковать и совершать убийства ради этого.

— Вас беспокоят не слухи о связи с Невиллом, — возразила Лавиния. — Вас тревожит совсем другое — то, что вашим мужем был Азур.

Джоан уставилась на нее:

— Вы спятили!

— Вы ведь очень любили его, правда? — продолжала Лавиния. — Вы, вероятно, были потрясены, получив первую записку от шантажиста Холтона Феликса, где говорилось, что Филдинг Доув возглавлял тайную преступную организацию. Вы были готовы на все, чтобы скрыть эту информацию. На карту были поставлены честь и доброе имя вашего мужа.

Джоан мертвенно побледнела, а потом так же внезапно ее лицо вспыхнуло от гнева.

— Как вы смеете подозревать, что мой муж был причастен к этой… «Голубой палате»? Кто вы такая, чтобы намекать на это?

— Вы поведали мне, что, когда ваш муж умер, вам пришлось столкнуться с чрезвычайно запутанным финансовым вопросом. Вы упомянули и о том, что до сих пор пытаетесь решить некоторые дела.

— Я объяснила, что он блестяще вкладывал средства.

— Сложные финансовые операции вполне могли скрывать его преступную деятельность, — тихо заметил Тобиас. Джоан закрыла глаза.

— Вы правы. Холтон Феликс действительно прислал мне записку с угрозой разоблачить Филдинга как главу обширной преступной империи. — Она открыла глаза, и в них сверкнула мрачная убежденность. — Но эта угроза была основана на лжи.

— Вы в этом уверены? — спросила Лавиния.

— Подобное невозможно. — Слезы заблестели в глазах Джоан. — Мы с Филдингом прожили вместе двадцать лет. Я бы знала, если бы он был преступником. Ему не удалось бы скрывать от меня подобную деятельность столько лет.

— Многие жены остаются в неведении относительно финансовой деятельности своих мужей на протяжении всего брака, — отозвалась Лавиния. — Я знаю многих вдов, пребывавших в полной растерянности после похорон, поскольку совершенно не понимали состояния собственных финансов.

— Я не верю, что Филдинг был тем Азуром, о котором вы говорите, — заявила Джоан. — У вас есть какие-либо доказательства?

— Никаких, — признался Тобиас. — И поскольку и Азур, и ваш муж мертвы, мне неинтересно изучать этот вопрос. Но я очень хотел бы разоблачить Невилла.

— Понятно, — кивнула Джоан.

— И лучше до того, как он убьет вас, — добавила Лавиния.

Джоан округлила глаза:

— Вы действительно полагаете, что это он прислал мне угрозу?

— Весьма вероятно, — сказал Тобиас. — Невилл не художник, но мог нанять художника для выполнения маленькой миниатюры, полученной вами.

— Зачем ему предупреждать меня о своих намерениях?

— Этот человек, похоже, убийца, — пояснила Лавиния. — Кто знает, как работает его мозг? Возможно, он хочет помучить вас или наказать каким-то образом.

Тобиас отвернулся от окна.

— Скорее, он стремится поставить вас в более уязвимое положение. Вы содержите небольшую армию слуг, миссис Доув. Ваши лакеи явно умеют не только разносить на подносах бокалы с шампанским.

Она вздохнула:

— Мой муж был очень богат, мистер Марч. Он нанял людей, которые могли бы охранять нас и наше имущество.

— Возможно, Невилл прислал угрозу, чтобы пощекотать ваши нервы, — предположила Лавиния. — Наверное, он надеется, что вы встревожитесь и совершите что-нибудь опрометчивое и тем самым окажетесь в его руках.

— Но у него нет причин желать моей смерти, — настаивала Джоан. — Даже если Невилл преступник, я ничего не знала о его деятельности двадцать лет назад. Ему это известно.

Тобиас пожал плечами:

— Если мы правы и вы действительно были замужем за Азуром, тогда Невилл имеет все основания предполагать, что вы знаете слишком много опасных тайн.

Руки Джоан сжались на коленях.

— Мой муж вовсе не Азур, уверяю вас.

Но Лавинии показалось, что на этот раз Джоан уже не так горячо отвергала обвинения.

— А мы подозреваем, что это был он. И если это так, то вам угрожает опасность.

Глаза Джоан уже не пылали такой яростью и болью.

— Вы действительно считаете, что Невилл убил тех женщин?

— Очень многое подтверждает это, — кивнул Тобиас. — Думаю, именно он заказал те восковые фигуры в галерее Хаггета, как своеобразное мрачное напоминание об убийстве.

Джоан вздрогнула:

— Какой же художник способен создать подобное?

— Тот, кто за высокую оплату не задает лишних вопросов, — ответила Лавиния. — Или тот, кто боится за свою жизнь. Помните, мадам Тюссо пришлось делать посмертные маски, когда она была в тюрьме во Франции.

Последовало короткое молчание.

— Я намерен сегодня вечером обыскать дом Невилла, — проговорил наконец Тобиас. — Этому делу пора положить конец, и побыстрее. Мне нужны доказательства его причастности к преступной деятельности, и я не вижу иного способа получить их. Пока это дело не будет завершено, вы не должны рисковать. Советую вам не покидать дома.

Джоан покачала головой:

— Сегодня бал у Колчестеров. Это единственное событие сезона, которое я не могу пропустить.

— Но вы ведь можете отказаться, послав письмо с извинениями?

— Невозможно. Леди Колчестер будет страшно оскорблена, если я не появлюсь. Я говорила вам, ее внук — жених моей дочери, а леди Колчестер известный тиран в семье. Рассердившись на меня, она не замедлит выместить свое раздражение на Марианне.

Тобиас заметил сочувствие в глазах Лавинии и подавил вздох, зная, что никто так не понимает все сложности и превратности попыток составить хорошую партию, как тот, кто занимается подобным делом. Еще до того как Лавиния открыла рот, он уже догадался, что проиграл в этой маленькой битве.

— Боже милостивый! — ахнула Лавиния. — Думаете, леди Колчестер зайдет так далеко, что заставит жениха Марианны расторгнуть помолвку?

Джоан напряглась:

— Не могу утверждать этого, однако не стану рисковать будущим Марианны из страха отправиться сегодня на бал. Лавиния обратилась к Тобиасу:

— Миссис Доув будут сопровождать лакеи по дороге на бал и обратно. А в доме Колчестеров она будет окружена людьми. Там ей ничто не грозит.

— Мне все это не нравится, — бросил он, сознавая, что напрасно теряет время. Лавиния просияла:

— У меня есть идея.

Тобиас рассеянно потер ногу.

— Разумеется! — воскликнул он. — Черт побери!