Сон

Глава 7

Декабрь. Падает снег. Внезапно в небе появляется молния. И гремит гром…

Я вдруг понимаю, что это значит. Я плачу. У нас начинается первый урок. Учительница математики смотрит на меня поверх очков.

— Мама умерла… — тихо произношу я.

Она думает, что я сошла с ума…

Второй урок у нас отменяют. Я могу пойти домой, но мне страшно. Панический страх неизбежного. Что вот-вот должно случиться. Или уже случилось?

Мы бредём с подружкой к метро — гуляем до третьего урока. Навстречу нам идёт мамина сестра. Я знаю, что она сейчас должна быть на работе, но…

Мы останавливаемся и смотрим друг на друга. Молча. Она ничего не говорит. Я всё понимаю…

И мы идём с подружкой к метро. Декабрь. Падает снег.

После уроков я возвращаюсь домой. Подхожу к подъезду. Соседи стоят у лавочки и при виде меня замолкают. Кто-то плачет. Я не останавливаюсь и молча захожу в подъезд. Нажимаю на кнопку лифта. Вхожу в него. Лифт поднимается на шестой этаж. Я боюсь выходить. Я почему-то думаю, что там уже должна стоять та самая крышка…

Заставляю себя сделать шаг из лифта на лестничную клетку. Поворачиваюсь направо к квартире с закрытыми глазами. Заставляю себя побороть страх — открыть глаза. Крышки нет.

Я выдыхаю и думаю, что мне всё показалось. Звоню в дверь.

Открывает бабушка. Вся в чёрном. В доме много каких-то людей. Они что-то говорят. Кто-то произносит: «Девочка пришла».

Я молчу. Все стоят в коридоре и смотрят на меня. Молча.

Я хочу войти в комнату, где мама. Но бабушка встаёт прямо перед дверью, держит её закрытой и произносит:

— Помой руки…

Я ещё отказываюсь верить в то, что…

Открываю дверь в ванну и вижу завешанное полотенцем зеркало…

Я тут же выхожу обратно. Они все смотрят на меня. Молча.

Я медленно спускаюсь по стене вниз:

— МА-МААААААА!!!

И… просыпаюсь. От собственного крика. И облегчённо вздыхаю. И плачу от счастья. И мысленно произношу:

«Мама, мама, прости!!! Как я могла поверить в то, что всё то — по-настоящему? Мне просто снился кошмарный сон!!! Это был сон!!! Мама, когда ты проснёшься, я обязательно его тебе расскажу…»

Мои глаза привыкают к темноте. Я начинаю различать очертания окружающего меня пространства и ничего не понимаю: эта комната — не моя, не наша с мамой. Я сажусь на кровати и пытаюсь разглядеть хоть что-то, но ничего не узнаю. Слева — какой-то стол, две двери, наверное, в другие комнаты. Справа — стена и ещё одна дверь. Где я? Что я здесь делаю? Как я здесь оказалась?

Внезапно в соседней комнате звонит будильник. Открывается дверь слева. Кто-то включает настольную лампу на столе и подходит ко мне.

Тётя — мамина родная сестра.

Мои глаза наполняются ужасом от осознания того, что сон — это явь. Я вспоминаю: всё, что мне приснилось, уже случилось со мной вчера. Тётя забрала меня ночевать, чтобы я не оставалась дома, где ещё два дня пробудет мама…

Он больше не звонил…

Мне звонят из союза писателей и говорят, что в сентябре я буду представлять Россию на III международном фестивале в Венгрии. Поездка для меня бесплатна. Вылет через две недели. На новой работе меня отпускают, и я срочно оформляю документы для получения визы.

Венгрия встречает нас очень тепло. В Будапеште на удивление жарко. Мы читаем в трех городах, знакомимся с депутатами в Парламенте, на одной из стен дома в центре Будапешта наши стихи вешают рядом с мировыми классиками, на аллее звёзд в С. Андрэ закладывают камень с предварительно выгравированными именами и странами, которые мы представляем, в Ишасеге вручают дипломы и отснятый фильм о фестивале. Именно там, в Ишасеге, на последнем выступлении, я пойму, что по результатам голосования трёх городов, буду признана лучшей, и в октябре Венгрия номинирует меня на международный конкурс «Новые плеяды» 2012 в области литературы — их маленький Нобель, в котором примут участие 100 литературных деятелей со всего мира, а победа, совершенно неожиданно, достанется мне. Вместе с именной статуэткой и дипломом. Но об этом я узнаю позже — в католическое рождество. А сейчас мы направляемся на последние чтения в рамках фестиваля.

Я еду в одной машине с поэтом из Швейцарии, который, как и я, прекрасно говорит по-итальянски. Мы рассказываем друг другу мистические истории из жизни. И внезапно я вспоминаю сон про похороны в Венеции. Я пересказываю его швейцарцу.

— А ты знаешь того Человека в Чёрном? — спрашивает он.

— Не знаю… Вернее… — я внезапно осекаюсь, увидев перед глазами на внутреннем экране Воланда, почему мне показывают сейчас его?… — Есть один мужчина, который очень на него похож. Мы познакомилась с ним через полгода после сна. Но я не уверенна. Я не видела во сне лица Человека в Чёрном, да и тот мужчина…

— А КТО ОН?

— Не знаю.

— Ты же с ним познакомилась…

— Да, но я не знаю, КТО ОН… Я почти ничего о нём не знаю. Только имя и фамилию, которые вызывают во мне панический страх… Он то появляется в моей жизни, то исчезает…

— Это карма, — смеётся швейцарец. — Рано или поздно вы обязательно будете вместе. А твой сон явно про похороны из прошлой жизни. Не бери в голову, Алиса. Точно тебе говорю: похороны показывают всегда предыдущие…

В этом момент водитель машины, говорящий исключительно по-венгерски, включает местное радио, но мы почему-то слышим русскую речь:

— Марина Цветаева умерла и похоронена в Елабуге… Общепринятая версия причины её смерти — самоубийство. Однако некоторые говорят об убийстве…

Присутствующие в машине тут же начинают с улыбками пихать меня в бока, восклицая: «Цветаева! Цветаева!!!»

Дослушать передачу про Марину не получается — переводчик на венгерский сильно заглушает русскую речь, и через минуту машина останавливается — мы приезжаем в пункт назначения.

В тот день, сразу после возвращения из Венгрии, мне звонит курьер из Германии, где только что вышла моя книга стихов «Без маски». Мы встречаемся, и он передаёт мне авторские экземпляры.

Не успеваю я войти в офис, как обо мне вспоминает один знакомый олигарх. Он приглашает меня пообедать, и я соглашаюсь.

Где-то в полдень раздаётся очередной звонок. Я протягиваю руку к телефону и вздрагиваю.

— Да… — привычно произношу я, пытаясь не выдать волнения.

— Здравствуй, Алиса… Тебе удобно разговаривать сейчас? — обращаясь ко мне сразу на «ты», произносит громогласный мужской голос.

— Смотря о чём… — машинально говорю я, и меня накрывает волна панического страха.

— Позвони, когда сможешь поговорить…

— Вечером, — отвечаю я лаконично, и мы прощаемся.

Я долго сижу за рабочим столом, тупо уставившись в компьютер, и размышляю: КТО ОН? Что ему от меня нужно? Почему эта бесконечная история никак не закончится? Так бывает, когда ты сделал какой-то неверный шаг и «вывалился» из предписанной тебе цепочки событий. И она висит на шее или виляет своим хвостом, пока жизнь снова не возвращает тебя в ту же ситуацию, с теми же людьми, чтобы доиграть роль до конца по задуманному свыше сценарию. Только… какой этот сценарий? Сценарий чего? Комедии? Трагедии? Что в нём прописано, чёрт возьми?!

Я обедаю с олигархом. Он предлагает мне работу в его компании в должности генерального директора. Я говорю, что у меня подписан контракт с немцами.

Вечером я сижу в кафе с чашкой кофе и пытаюсь перебороть страх — набрать Его номер. Максимальным усилием воли я нажимаю на кнопку «вызова» нужного мне абонента.

Он не подходит.

Мне становится смешно — Он мне снится. Его не существует. Всё это — сон.

Через полчаса Он перезванивает. Я говорю привычное «да» и готова услышать, что угодно, кроме того, что громогласно раздаётся в ответ:

— КТО ВЫ?

Мне кажется, я схожу с ума. Но я заставляю себя говорить спокойно и ровно, как это делают абсолютно здравомыслящие:

— Вы попросили позвонить вам сегодня вечером, когда я смогу поговорить.

Пауза длится достаточно долго, но заканчивается:

— О чём поговорить?

— Не знаю, — усмехаясь, произношу я.

— Вы ищете работу? — резким грубым голосом вопрошает он.

Я почти смеюсь:

— Нет, работу я не ищу… Спасибо…

Он говорит, что у него вторая линия, и он перезвонит.

Я расплачиваюсь за кофе и выхожу из кафе, направляясь к дому.

Он перезванивает.

— Да, — спокойно произношу я, уже не понимая: сон это или явь.

— Алис, ну прости… — он смеётся. — Тебе не надоело заниматься ерундой?

— В смысле?

— У меня есть вакансия…

— А у меня есть подписанный контракт с немцами… — я медленно начинаю выходить из себя…

Я иду по тёмным аллеям к своему дому и мне кажется, что всё происходящее со мной — всего лишь очередной сон.

— Сколько ты получаешь денег? Я буду платить тебе больше… Мне срочно нужен человек…

Я вспоминаю всё, что было в этом сне до настоящего момента, в то время как Он продолжает что-то громогласно и быстро говорить. Его голос — голос Мужчины. Резкий как нож. Безжалостно кромсающий тебя на части. Мне страшно. Он давит на меня. И я почти кричу ему в трубку:

— Где ты был раньше?! Летом?!! Куда ты тогда исчез? У меня уже подписан контракт!!!

— Я улетал. Вернулся. Зачем об этом говорить. Когда ты выйдешь? Мне надо прямо сейчас.

Мы оба говорим громко, одновременно, и я почти не слышу его слов.

Он убьёт меня! Убьёт! Убьёт!!! И мне кажется, что я уже кричу ему:

— КТО ТЫ ТАКОЙ?! Я НЕ ЗНАЮ ТЕБЯ!!! ЧТО ТЕБЕ ОТ МЕНЯ НУЖНО?!

Внезапно мы оба замолкаем. И после затянувшейся паузы он произносит тихо и медленно:

— Я просто довёл до тебя информацию. Если тебе это НЕ интересно…

— Хорошо. Я приеду. Вечером. Завтра, — решительно произношу я, чтобы сдвинуть никак не проигрываемый сценарий хоть в какую-нибудь сторону, одновременно вспоминая, что у меня дома обитает привезённая ему в подарок из Греции икона Святого Георгия Победоносца.

На следующий день вечером после выматывающей процедуры номинации на одну из литературных премий я приезжаю к нему во Дворец.

Он сидит за столом, развернувшись ко мне полу-боком, пытаясь не смотреть на меня своим пронзающим взглядом. Я протягиваю ему в подарок книжки — «Случайные стихи» и уже дописанную «Иную реальность», в одной из глав которой я поведала миру о нём и о его страшной силе притяжения и отталкивания…

— Спасибо, — равнодушно произносит он, листая книжку со стихами.

— Третья часть — ваша, — так же спокойно комментирую я.

— Собственно, всё — то же… С 10 до 19… Больничный — за свой счёт… По деньгам я тебе сказал… Да, и ещё… август теперь рабочий месяц. Отпуска нет… Есть майские праздники и Новый год.

— А… совесть… есть? — почему-то вырывается у меня, и я прикусываю себе язык.

— Совесть? У кого? У меня? — он поворачивается ко мне и смотрит в упор. — Да, есть… Думать будешь до завтра.

Мне страшно. «Завтра» — это уже ведь завтра, а не когда-то потом. Я смотрю на него и размышляю: КТО ОН? Сколько ему лет? Чего я так боюсь? Что такого знает моё Подсознание, чего ещё не знаю я, и от чего оно пытается всячески меня защитить, уберечь, спасти, не подпуская к этому человеку? И тут же, это самое Подсознание, заставляет меня соврать:

— Завтра я встречаюсь с одним олигархом, он предлагает мне должность гендиректора… Послезавтра…

Ведь я уже сказала олигарху «нет» вчера, и даже если бы тот предложил мне занять его собственное кресло, я бы всё равно отказалась, потому что…

И внезапно я слышу:

— Олигарх? И ты ещё думаешь? Чего тогда тут думать-то…

Я тяжело вздыхаю. Но он не позволяет мне произнести ни слова:

— Послезавтра.

Я ухожу, забыв подарить ему икону.

Я звоню ему, чтобы сказать «да». Он не берет трубку. Я жду, что он мне перезвонит. Но он не перезванивает.

«НЕ ОН…» — думаю я, и слёзы чуть было не выскальзывают из глаз.

Вечером, раскладывая Таро, я впервые спрашиваю: «КТО ОН?» И вытаскиваю одну карту из 78 возможных — 15-ый старший аркан… «Дьявол».