Сон волшебника

— Считаешь себя умной, милочка? — усмехнулась горничная.

— Даже не сомневаюсь в этом, — уверенно вскинула подбородок Уна, хотя внутри неё всё сжалось от страха.

Женщина посмотрела на нее с жалостью.

— Слишком умна, и это-то тебя и погубит. Как и твоего папашу — он тоже не мог остановиться вовремя. Похоже, у вас это семейное. Но я полагаю, что смогу, наконец, положить этому конец.

Горничная снова вскинула палочку Освальда, и Уна отступила к опрокинутому экипажу. Что-то кольнуло ее в ногу… Что-то, лежавшее у нее в кармане.

— Я доверяла тебе, — прошептала девочка.

И снова в глазах горничной промелькнула жалость.

— Не стоило. Сама виновата.

Уна засунула руку в карман.

— Ты не посмеешь убить меня на глазах у всех этих людей.

— Правда? — удивлённо протянула миссис Карлайл. — Ты думаешь, что они, как и ты, смогут разрушить мою мощную иллюзию? Нет, они увидят все, что я пожелаю им показать: солнечный день, когда на улице вообще не произошло ничего экстраординарного. Они забудут все, что видели сегодня, и мы все будем жить долго и счастливо. Ну, кроме тебя… и твоего дяди. Теперь, когда у меня есть это, — она сжала Карбункул пальцами свободной руки, — кто рискнёт бросить мне вызов? Уж точно не ты и не твой дядя, об этом я позабочусь.

— Только вот ты кое-о-ком забыла, — приподняла брови Уна.

Горничная недовольно поджала губы.

— И о ком же?

— Об эльфе Самулигане, — уверенно ответила Уна.

— Ох, думаю, вызванные мной адские псы смогут о нём позаботиться, — самодовольно ухмыльнулась миссис Карлайл.

— Я бы на твоём месте не была так уверена, — произнесла Уна.

— И я тоже, — послышался голос Самулигана.

Горничная резко обернулась как раз вовремя, чтобы увидеть стоящего перед ней эльфа; его диковатая усмешка не предвещала женщине ничего хорошего. Адские псы за его спиной дрались, как обычные шавки, за наколдованную Самулиганом гигантскую баранью ногу. И пока Уна отвлекала внимание женщины, Самулиган бесшумно, как ветерок, подходил всё ближе и ближе.

Миссис Карлайл вскрикнула от удивления, когда Самулиган схватил ее за руку, но прежде чем он смог вырвать палочку из ее рук, горничная произнесла последнее заклинание. Оно выстрелило, как пуля, прямо в Уну. Если бы девочка именно в этот момент не вытащила из кармана перо, заклятье наверняка угодило бы ей прямо в грудь. Но оно столкнулось с пером ворона, которое словно впитало в себя весь удар огненной молнии, как губка. Черное перо начало светиться, став сначала оранжевым, затем красным и, наконец, ослепительно белым.

Уна держала его изо всех сил, и в то же время ей казалось, что она не смогла бы отпустить перо, даже если бы попыталась. В течение нескольких долгих секунд связь между палочкой Освальда и пером не прерывалась, как будто перо втягивало в себя всю до последней капли магию палочки. Уна видела, как Самулиган пытается вырвать палочку из рук горничной, но у Уны было ощущение, что в этот момент миссис Карлайл, как и сама Уна, была абсолютно беспомощна и неспособна разорвать ужасающую связь между палочкой и пером.

А когда, наконец, заклинание рассеялось, раздался оглушительный треск, словно в один момент переломился пополам целый лес деревьев. Уна отшатнулась от кареты, а миссис Карлайл внезапно прекратила борьбу с Самулиганом. Горничная уставилась на свою руку, из которой одиноко торчала половина палочки Освальда, а вторая половина, как переломанный карандаш, валялась на земле у её ног.

— Ты… ты уничтожила её, — удивлённо пробормотала миссис Карлайл.

Уна была поражена не меньше, но не успела она и слова произнести, как обе половинки палочки начали рассыпаться, оставив после себя лишь горстку пыли.

Самулиган воспользовался тем, что все отвлеклись, ловко схватил свисавший с шеи миссис Карлайл драгоценный камень и дернул. Тонкая золотая цепочка порвалась, и эльф отступил, держа заветный предмет в крепко сжатом кулаке и оставив горничную без магических сил.

Миссис Карлайл слишком поздно поняла, что произошло.

— Нет! — закричала она. — Верни обратно!

— Я так не думаю, — произнес знакомый голос, и Уна резко обернулась. Из открытого окна опрокинутого экипажа высовывалась голова Волшебника.

— Дядюшка, с тобой всё в порядке! — от нахлынувшего облегчения у Уны закружилась голова и затряслись колени, и ей пришлось опереться о карету, чтобы не упасть прямо на землю.

Волшебник коснулся залитого кровью виска.

— Ну, живой — и уже слава богам!

Уна посмотрела на перо в своей руке, а затем повернулась к миссис Карлайл.

— Значит, все это было ложью, да? Вы никогда не были мне настоящим другом. Все, о чем вы заботились, — это книга заклинаний. С того момента, как дядя Александр нанял вас в прошлом месяце, вы планировали украсть карбункул… И вы знали, что библиотека Маятника — единственное место, где можно найти нужное вам заклинание.

Долгих полминуты миссис Карлайл выглядела так, будто собиралась опровергнуть утверждение Уны, но затем просто пожала плечами и сказала:

— Правда в том, что нам с мистером Карлайлом уже очень давно ничего не приходилось красть… три года, если быть точной… но, в конце концов, с деньгами стало туго, и мы придумали план, как украсть карбункул и отыскать заклинание, которое подарило бы нам мощь эльфов.

— А воров с такими способностями никто не смог бы поймать, — кивнула Уна, и внутри неё всё сжалось, а голос задрожал, хотя она мужественно старалась этого не показывать. — Вы сказали, что вам не нужно было ничего красть в течение трех лет. Потому что… Потому что, когда вы убили моего отца, Кровавый Мартин заплатил вам столько, что хватило на три года.

— Хватило бы и дольше, но мой непутёвый муженёк половину проиграл в карты, — презрительно скривилась миссис Карлайл, слишком поздно осознав, в чём только что призналась.

— И где же тогда Деннис Карлайл? — прищурилась Уна. — Мужчина, которого вы встретили, когда вам было столько же, сколько мне сейчас?

— Он здесь, — произнёс высокий, неприятный голос.

Уна обернулась как раз вовремя, чтобы увидеть инспектора Уайта, спрыгивающего с пассажирского сиденья полицейского экипажа. На водительском сиденье, выпрямив спину, сидел констебль. Сквозь железные прутья окна кареты Уна мельком увидела лицо мужчины, которого уже где-то видела раньше.

— Это же тот самый негодяй! — раздался еще один голос. К удивлению Уны, говорившим был Джон Дэвид Мун, вышедший из окружающей толпы вместе с Молли Морганой Мун.

— Прошу прощения? — переспросил инспектор.

Мистер Мун указал на человека за решеткой полицейской кареты.

— Этот человек, Деннис Карлайл, виновен в беспорядках на митинге!

В этот момент Уна поняла, где раньше видела Денниса Карлайла. Это был тот самый мужчина, который спорил с Джоном Дэвидом Муном незадолго до того, как вспыхнул бунт.

— Этот негодяй пришел ко мне в ночь перед митингом, — продолжил мистер Мун и обвиняюще ткнул пальцем в миссис Карлайл. — Вместе со своей женой. Они пытались убедить меня устроить беспорядки на митинге. Они сказали, что это станет хорошей рекламой, особенно если бы люди, которые начали беспорядки, держали плакаты в поддержку Тобиаса Финка. Люди подумали бы, что за этим стоит Финк, и проголосовали бы против него.

Молли Моргана Мун ахнула.

— Джон! Ты мне ничего об этом не рассказывал!

Он посмотрел на свою жену, несколько смущенный.

— Я не хотел тебя беспокоить. Тебе и так было о чем подумать, учитывая сбор средств, которым ты занималась. И, кроме того, я сказал им, что о таком трюке не может быть и речи. Я знал, что могут пострадать люди, и объяснил, что мы никогда не опустимся до такой низости. Но на следующий день Деннис Карлайл появился на митинге и сказал мне, что беспорядки всё равно произойдут, нравится нам это или нет. Я спорил с ним, говорил, чтобы он положил этому конец, но было слишком поздно. Толпа уже стояла наготове.

Уна пристально посмотрела на мистера Муна.

— Значит, вы знали, кто стоит за беспорядками, и ничего не сказали?!

Джон Дэвид Мун слегка покраснел, когда он понял, в чём только что признался.

— Ну, всё ведь уже случилось, так что… да, я промолчал. Если бы газетчики узнали, что я был в курсе, они легко могли бы обратить эту историю против нас, хотя мы не сделали ничего плохого. У журналистов куча способов сделать это. Мне нужно было думать о кампании, поэтому я ничего не сказал. А сейчас я увидел его в полицейской машине, и… Ну, я подумал, что, наконец, могу рассказать все, что знаю.

Дьякон спикировал на плечо Уны и неодобрительно каркнул на мистера Муна.

— Вы имеете в виду, что чувствовали себя виноватым за сокрытие информации? Или вы боялись того, что Деннис Карлайл может всё рассказать полиции, раз его всё равно уже арестовали?

— Или, — задумчиво добавила Уна, — возможно, он знал, что газеты в любом случае уже не успеют опубликовать статью до окончания голосования.

Мистер Мун напрягся.

— Я не сделал ничего плохого, — отрывисто бросил он. — Я делал всё, что мог, чтобы остановить беспорядки.

Уна покачала головой, не уверенная в том, что чувствует по этому поводу. Она посмотрела на Молли Моргану Мун, гадая, что та думает. Долгое время миссис Мун только потрясённо смотрела на своего мужа. Наконец она открыла рот, чтобы заговорить, но миссис Карлайл её оборвала.

— И всё сработало! — выпалила горничная, указала на очередь людей, пришедших проголосовать, и повернулась к Уне. — Только посмотрите, какая явка!. Не все, что я говорила, было ложью. Я действительно хочу, чтобы Молли Моргана Мун вошла в Совет Тёмной улицы. Пришло время женщинам обрести свой голос!

— Только не таким лживым и злобным женщинам, как вы, — нахмурилась Уна.

— Отлично сказано! — кивнула Молли Моргана Мун.

Инспектор взял миссис Карлайл за запястье и решительно повел ее к задней дверце полицейской кареты.

— Где вы нашли Денниса Карлайла, инспектор? — окликнула его Уна.

— Там, где они и остановились, в отеле «Белладонна», — горделиво выпятил инспектор грудь и взглянул на Уну. — Я же говорил вам, что у нас есть свои способы находить людей, мисс Крейт.

Уна была впечатлена.

Инспектор сунул руку в карман пальто и вытащил маленькую книжечку в кожаном переплете.

— Кстати, нашёл это в их комнате. Она полна магической тарабарщины. Похоже, это именно та книга, которую она украла из Маятника.

— Определённо, — кивнул Самулиган, протянул руку, и инспектор передал ему книгу.

— Кстати, а где Карбункул? — поинтересовался инспектор.

— Здесь, — эльф поднял свисающий на тонкой цепочке переливающийся рубин.

Инспектор протянул к нему руку, но эльф и не думал отдавать бесценный камень.

— Нужно найти для него безопасное место, — пояснил Волшебник. — А пока его будет охранять Самулиган.

Инспектор пожал плечами, словно ему было всё равно, и направился к полицейскому экипажу с миссис Карлайл.

Стоило инспектору Уайту впихнуть миссис Карлайл в полицейский экипаж, как супруги сразу же начали пререкаться.

— Я говорил тебе не связывать ночного сторожа этим твоим чёртовым узлом! — пронзительно взвизгнул мистер Карлайл. — Именно это привлекло кучу ненужного внимания.

— Ой, закрой рот, Деннис! — огрызнулась миссис Карлайл. — Это ты проиграл все деньги в карты!

— Так теперь я во всём виноват?! — возмущённо вспыхнул мистер Карлайл.

— В участок! — крикнул инспектор, забираясь на высокое пассажирское сиденье. — Если поторопимся и оформим их сейчас, у меня, возможно, будет время проголосовать до закрытия избирательных участков. Вперёд!

Констебль щелкнул вожжами, и Уна увидела, как экипаж развернулся на улице и направился на север, к полицейскому управлению. Её захлестнул вихрь эмоций, пока она смотрела им вслед. Она испытывала облегчение и удовлетворение, узнав, что убийцы ее отца наконец схвачены и посажены за решетку… И все же ее охватила странная пустота. Этого она никак не ожидала. Тот факт, что виновные, наконец, предстали перед судом, казалось, никак не заполнил пустоту, оставшуюся после смерти отца. А сможет ли когда-нибудь что-нибудь эту пустоту заполнить?..

Самулиган помог Волшебнику выбраться из кареты, и мгновение спустя они вдвоем присоединились к Уне и вместе наблюдали, как убийц ее отца везут в тюрьму. Дядя успокаивающе обнял девочку за плечи.

— Что ж, в свете последних непредвиденных событий, — улыбнулся Волшебник, — считаю финальное испытание необязательным.

Уна удивлённо взглянула на дядю.

— Серьёзно?

— Ты прошла гораздо более строго испытание, чем я мог себе представить, — подмигнул девочке Волшебник. — Ты справилась с реальной ситуацией против женщины с мощью эльфов. И справилась, должен заметить, на «отлично»!

Уна уставилась на перо в своей руке. Оно больше не было белым, как раньше, когда соединилось с палочкой Освальда, а вернулось к своему первоначальному иссиня-чёрному оттенку.

— Палочка Освальда, — прошептала Уна. — Она соединилась с пером и рассыпалась…

Волшебник задумчиво уставился на перо, поглаживая бороду.

— На этот вопрос у меня нет ответов. Это магия великого и таинственного уровня.

Уна тяжело вздохнула.

— Палочка уничтожила увеличительное стекло моего отца. Оно взорвалось… И на этот раз, я думаю, исчезло навсегда.

Лупа была её самым дорогим достоянием, и потеря была глубока. Она вспомнила, как Исидора Айри небрежно швырнула её через всю комнату, и стекло разбилось, и как она, Уна, произнесла заклинание, чтобы починить лупу. Она произнесла заклинание инстинктивно, ведь в то время поклялась никогда больше не заниматься магией — так важно было для нее увеличительное стекло. Но в том случае разбилось только стекло. Теперь же была разрушена и оправа — разорвана на сотни, может быть, даже тысячи кусочков и разбросана по всей улице. Это было невозможно исправить даже с помощью магии.

Несколько минут они стояли в тишине, каждый думая о своём, пока их мысли не разорвал крик.

— Это будет моей первой опубликованной рецензией!

Они обернулись и увидели Мэри Тишински, стоящую у края тротуара с обоими родителями.

— Я всё видела! — взволнованно всплеснула руками Мэри. — Мне просто не терпится об этом написать!

Она держала блокнот и причудливого вида авторучку, которая показалась Уне сделанной из перламутра.

— Привет, — без всякого энтузиазма поздоровалась Уна, и вдруг осознала, что перед ней стоят и мать. и дочь. — А кто сегодня присматривает за библиотекой?

— Она закрыта на выходных, — раздался мелодичный голос Адлера Айри.

Уна рывком обернулась и увидела, что он спешит к ней с другой стороны улицы, и его татуированное лицо полно беспокойства.

— Я услышал, что на улице происходит что-то магическое, и подумал, что без тебя тут точно не обошлось. — Он окинул взглядом обломки. — С тобой все в порядке?

— Я в порядке, — кивнула Уна. Она была безумно рада видеть Адлера, но объяснять, что здесь случилось… На это у неё просто не осталось сил.

К счастью, от объяснений её спас вышедший вперёд мистер Тишински.

— Я должен извиниться перед вами, мисс Крейт, — сухо произнёс он, — за то, как на днях отреагировал на ваши вопросы на ступеньках библиотеки. Видите ли, я слышал о вашем, хм, детективном таланте, и у меня сложилось впечатление, что вы с Мэри были подругами, и что она попросила вас выяснить, какой для неё готовится подарок на день рождения. Я знал, что вы подслушали наш с миссис Тишински разговор, и не хотел говорить вам больше ни слова.

— Ах, так вот о чем вы говорили, — протянула Уна, а затем, чтобы нарушить последовавшее крайне неловкое молчание, поинтересовалась: — И что же тебе подарили, Мэри?

— Я получила именно то, что хотела. Дорогую новую авторучку, — похвасталась Мэри и подняла ее так, чтобы ее опалесцирующая поверхность сверкнула на солнце. — И я собираюсь использовать её для написания рецензий. Видишь ли, мама наконец смягчилась и готова позволить мне попробовать свои силы в качестве профессионального рецензента. Оказывается, она подруга главного редактора «Вестника Тёмной улицы». Они собираются предоставить мне колонку для написания отзывов: для начала раз в неделю, но если люди найдут мои статьи полезными, она может расшириться до ежедневной. Я буду настоящим штатным писателем, — и Мэри сжала руку матери.

— Мои поздравления! — воодушевлённо каркнул Дьякон. — Теперь вы первая женщина, которую официально приняли в штат «Вестника»!

— Браво! — захлопала в ладоши Молли Моргана Мун. — Прекрасное достижение. И о чём будет ваша первая статья?

Мэри буквально сияла.

— Ну, ещё утром я сомневалась в выборе темы, но теперь я точно знаю, что напишу. — Она повернулась к Уне, взмахнув авторучкой. — «Я собираюсь написать о том, о чем завтра будут говорить в каждом доме. О вашей магической битве. Разве это не захватывающе?

Уна раздражённо поджала губы, и Адлер еле сдержал смешок.

— Это просто… прекрасно, — произнесла она с натянутой улыбкой и, чтобы избежать всеобщего внимания, потянула Адлера за рукав. — Мы можем отойти? Мне нужно кое-что тебе показать.

Взяв его за руку, она повела его к противоположной стороне опрокинувшейся кареты, подальше от любопытных глаз. Сердце колотилось в груди, как бешеное.

— Дьякон, дашь нам минутку? — попросила Уна.

— Конечно, — ворон счастливо взмыл ввысь и исчез.

— Я хочу у тебя кое-что спросить, — начала Уна.

Адлер выглядел взволнованным, что, в свою очередь, заставило Уну нервничать еще больше. Но это не имело значения. Она уже решила для себя, что не отступит и задаст сегодня этот вопрос.

— Ладно, — кивнул Адлер. — И что?

— Будешь моим парнем?

Последовала долгая пауза, в течение которой Уна слышала лишь грохот собственного сердца.

Наконец Адлер улыбнулся так широко, что вытатуированные месяцы в уголках его глаз слегка сморщились.

— Думал, ты уже и не спросишь, — ответил он.

— Я? — Уна была ошеломлена. — Но… я думала…

— Что инициативу должен проявлять парень? — закончил Адлер её мысль. — Я знаю, но… В прошлом месяце я признался Исидоре, что хочу предложить тебе встречаться, но она ответила, что в современном мире девушка сама должна делать подобное предложение. Равноправие и все дела… С другой стороны, они с Родериком тогда всего пару дней как расстались. Наверно, не стоило мне её слушать…

Уна покачала головой.

— Поверь мне, не стоит слушать Исидору, когда дело доходит до любви.

— Любви? — переспросил Адлер.

Лицо Уны покраснело, как помидор.

— Ну, то есть… Я…

Адлер сжал её руку.

— Думаю, я понимаю, о чём ты.

Уна кашлянула.

— Так это значит «да»?

— Что «да»? — вскинул брови Адлер.

Уна бросила на него сосредоточенный взгляд.

— Ну, про «парня» и «встречаться»…

— А, ты про это, — протянул Адлер и приподнял шляпу. — Конечно, да, мадемуазель.

Уна наконец позволила себе улыбнуться. Она чувствовала себя уставшей, но счастливой, и возможно, крошечная часть той пустоты, которую она чувствовала раньше, внезапно заполнилась — не до конца, конечно, но… Но Уна знала, что это было лишь начало.

— А это что? — полюбопытствовал Адлер, кивая на перо в руке девочки.

— Это? — Уна подняла перо за кончик и повертела его в пальцах. — А это — ключ.

Она не знала, почему так ответила, но в тот момент это казалось правильным. Единственным верным ответом.

— Ключ к чему? — поинтересовался Адлер.

«К моему сердцу», — чуть не ответила Уна, но место этого улыбнулась и взяла Адлера под руку:

— А это станет загадкой для следующего раза.

Глава 15. Перо ворона

Они встретились тайно. На кладбище. Одни.

Парень ждал ее прямо у каменной арки. Он читал газету, и от одного вида на него Уне хотелось улыбаться.

— Здравствуй, Адлер.

— Здравствуй, Уна.

Адлер сложил газету, поднял корзинку для пикника и положил газету сверху.

От девочки не ускользнул тот факт, что он назвал ее по имени. Она взяла Адлера за руку, и они вдвоем решили прогуляться по холмистой территории кладбища. Над головой ярко светило солнце, но утренний туман все еще упрямо висел над землей.

— Сегодня ты без Дьякона? — поинтересовался Адлер, окидывая взглядом небо.

— Оставила его дома, — улыбнулась Уна. — Меня подвёз Самулиган, но он ждет у входа. Он думает, что я одна.

— Держу пари, его не так-то просто провести, — хмыкнул парень.

Уна пожала плечами и посмотрела на газету в корзинке.

— Вижу, ты принёс «Пророк». Я так понимаю, читал о победе Молли Морганы Мун над Тобиасом Пронырой?

— Так и есть. Они шли ноздря в ноздрю, голоса подсчитывали пять раз, но в итоге Молли Моргана Мун одержала победу.

Уна покачала головой, и Адлер вскинул брови.

— Думал, ты будешь рада, — нахмурился он. — Она — первая женщина, вошедшая в Совет Тёмной улицы.

— О, я рада. Просто мне не нравится, как она победила. Если бы не бунт миссис Карлайл и ее мужа, Молли Моргану Мун, возможно, никогда бы и не избрали.

— Ну да, — кивнул Адлер. — Жизнь вообще странная штука…

— О чём ты?

— Ну, просто миссис Карлайл была так озабочена избранием женщины на этот пост, что не подумала о том факте, что одним из главных обещаний Молли Морганы Мун было сократить преступность на улицах. А это уж точно не было бы на пользу миссис Карлайл, поскольку она сама была преступницей.

Уна нахмурилась.

— Но в том-то и дело. Именно от миссис Карлайл я впервые узнала о ценности прав женщин. Я никогда даже не задумывался о подобных вещах до того, как она пришла работать в Маятник. А теперь выясняется, что она была ужасным человеком. Она и ее муж убили моего отца.

Адлер внезапно остановился и уставился на свои ботинки, напряженно размышляя. Наконец, он поднял на Уну глаза и спросил:

— Как ты думаешь, может, мир не делится на чёрное и белое? Я имею в виду… ты только что сама сказала, что эта отвратительная женщина открыла тебе глаза на то, что ты считаешь правильным.

— В этом-то и проблема, — прошептала Уна. — Она воровка, убийца, и всё же… — Уна не могла заставить себя закончить предложение. Она чувствовала себя неправильно, оправдывая такого человека.

— И всё же, она научила тебя важным вещам, — закончил за неё Адлер и пожал плечами. — Как я уже сказал, жизнь — странная штука.

Уна вздохнула, и они вдвоем направились к дальнему концу кладбища, где Уне нужно было кое-что сделать. Справа от них над кладбищем возвышалась, как высоченная надгробная плита, огромная двухсотметровая Черная башня. Внутри этих неприступных черных стен жила группа играющих в карты гоблинов. Уна вспомнила, как поднялась на вершину этой башни в лодке, привязанной к воздушному шару. Вот это было приключение!. Но сегодня Уна планировала посетить отнюдь не гоблинов, и она чувствовала, в её животе словно запорхали десятки живых бабочек.

— Признайся, ты ведь тоже её читала, — кивнул Адлер в сторону сложенной газеты.

— Нет, — покачала головой Уна. — Мне рассказал Самулиган.

— И почему нет? — удивился Адлер.

— А зачем? — пожала плечами Уна. — Я и так всё прекрасно помню. Я это пережила.

— Ясно, — протянул Адлер.

Уна слегка покраснела.

— Я собиралась прочитать, правда… Но не успела я перевернуть страницу, как Дьякон процитировал мне одного известного драматурга — Роберта Хрящика Щелкосвиста. Он говорил, что если уж принялся читать газету, то нужно читать и хорошие статьи, и плохие. Выбирать нельзя. Так что… я решила не читать вовсе.

Адлер приподнял одну бровь.

— И ты в это веришь? Что нельзя читать статьи выборочно?

Уна снова пожала плечами, но от Адлера не укрылся её любопытный взгляд, брошенный в сторону корзинки.

Адлер усмехнулся.

— Точно не хочешь узнать, что написано в статье?

— Мне, конечно, интересно, — признала Уна, — но…

Адлер схватил газету и игриво помахал ею перед девочкой.

— О тебе там столько лестного написано. Автор статьи, Мэри Тишински, пела тебе такие дифирамбы…

— Серьёзно? — поражённо выдохнула Уна.

— О да, — хмыкнул Адлер. — Она писала о том, что благодаря тебе магия снова входит в моду.

— Благодаря мне? — Уна выхватила газету из рук парня. — Дай посмотреть.

Адлер захохотал.

— А как же твоё «если уж принялся читать газету, то нужно читать и хорошие статьи, и плохие»?

Уна тряхнула головой.

— Чепуха! Дай сюда. Ага, вот она! «Ученица Волшебника поражает толпу настоящим магическим шоу»…

Уна нахмурилась.

— Тебе не нравится? — заметил Адлер её перемену настроения.

Уна сложила газету и вернула обратно в корзинку, не читая дальше.

— Нет, это всё очень мило, но… Я не устраивала «шоу». Я боролась за свою жизнь.

— Ты права, — задумчиво кивнул Адлер. — Так оно и было.

Он снова взял Уну за руку, и Уна сжала его ладонь и попыталась выбросить газетную статью из головы. У нее были дела, которые не терпели отлагательства.

Наконец они вдвоем поднялись на вершину холма, и под ними на квадратном участке земли раскинулось то, ради чего они проделали весь этот путь. Это был семейный участок Крейтов — место, где ее мать, сестра и отец нашли свое последнее пристанище. Уна не была здесь более трёх лет. Она сделала еще один глубокий вдох в попытке успокоиться.

— Дашь мне минутку? — попросила она.

— Конечно, — кивнул Адлер и отпустил её ладонь.

Уна пошла вперёд, но через пару метров остановилась и обернулась.

— Я буду рада, если ты останешься рядом.

Адлер приподнял шляпу, а затем его взгляд переместился на участок кладбища за её спиной. Уна повернулась, и вскоре ноги сами привели ее к трем надгробиям, самым дальним на участке. Она прочитала знакомые имена. Ее глаза оставались сухими, несмотря на переполнявшую её бурю эмоций. Инстинкты подсказывали ей, что делать.

Уна медленно прикоснулась пальцами к губам, а затем один за другим запечатлела поцелуй на трех надгробиях. Когда она это сделала, то почувствовала, как на нее снизошло странное озарение: осознание того, что кто-то наблюдает за ней. Она знала, что невдалеке стоит Адлер и не спускает с неё глаз, но это было другим. Это чувство принадлежало кому-то очень близкому.

Она медленно вытащила из кармана черное перо и поднесла его к третьему надгробию: тому, на котором было написано имя ее отца.

— Спасибо, папа, — прошептала Уна. — Я скучаю по тебе. — Она посмотрела в сторону надгробий своей матери и сестры Флоры. — Я скучаю по всем вам.

На краткий миг Уна почувствовала, как чья-то рука коснулась ее собственной. Это было знакомое прикосновение — та же самая рука, которую она чувствовала на кладбище во сне; та, которую она знала всю свою жизнь. Уна ахнула и снова перевела взгляд на надгробие отца. Её рука была пуста. Перо исчезло.

Уна долго смотрела на свою пустую руку. Она каким-то образом догадывалась, что произойдёт именно это, и всё же случившееся застало её врасплох.

Когда, наконец, она повернулась спиной к надгробиям, то увидела стоявшего на отдалении Адлера, который с любопытством наблюдал за ней.

— А это что? — поинтересовался он, указывая на землю.

Уна опустила глаза и увидела в густой траве рядом с могилой отца, укрытую слоем тумана, палочку Освальда. Но как? Однако ошибиться было невозможно.

Уна вытащила её из редеющего тумана и изумлённо воззрилась на магический артефакт.

— Но разве она не уничтожена? — спросил Адлер.

Уна кивнула. Она своими глазами видела, как палочка распадалась на куски. А затем она вспомнила:

— Её силы перешли в перо. Перо моего отца.

— И что это значит? — Адлер подошёл ближе.

— Это значит, — произнесла Уна дрожащим голосом, — что ключ к Стеклянному Порталу всё ещё существует. Все думают, что он уничтожен, и только мы теперь знаем правду.

— Ого, — присвистнул Адлер. — Тогда лучше спрячь её подальше. А пока, — он протянул Уне руку, — я проголодался и хотел бы устроить пикник со своей девушкой. Если она, конечно, не против.

Уна улыбнулась и засунула палочку в карман платья.

— Знаешь, а она совсем не против.

Уна взяла Адлера за руку, и они вместе спустили с холма. День был полон возможностей и тайн, которые им ещё предстояло открыть.

А за их спинами, как бдительные стражи в рассеивающемся тумане, возвышались три надгробия, отражая солнечный свет от полированных поверхностей, когда послеполуденный ветерок дул по Кладбищу Темной улицы, кружась и танцуя, как шепот песни и иллюзия. Как обещание грядущих снов.

Заметки

[

←1

]

«World of Man» — в английском языке термин Man является омонимом в значении «человек» и «мужчина».