Соня Кривая

Бессмертие

…Выполнив задание Челябинского подпольного комитета, С. А. Кривая вернулась в Челябинск. Софья Авсеевна, конечно, знала, какому риску она подвергает себя, возвращаясь в родной город. Оставшиеся на свободе товарищи спрятали ее на квартире М. Бухарина. На следующий день Софью Авсеевну должны были переправить на челябинские угольные копи.

„Допрос революционерки С. Кривой“. Репродукция с картины художника В. Б. Рябинина.

Допрашивал ее капитан Савицкий. Он сразу же узнал «старую знакомую».

— Торжествуете победу, капитан? — усмехнулась Соня.

— Так вы, оказывается, большевичка?

— Да, и горжусь этим.

— Какую роль выполняли вы в вашей партии?

— Я честно выполняла все поручения.

— Вы были связной. Вам знакомы многие имена? Будете говорить?

Соня молчала на допросах.

После пыток и одиночного заключения в тюрьме С. А. Кривая вместе с другими челябинскими подпольщиками была отправлена в Уфу. Их отправили с особой осторожностью. Везли днем. Ночью состав стоял на станциях: охрана боялась нападения партизан.

В Уфу прибыли хмурым апрельским днем. Арестованных окружили конным казачьим конвоем и повели в тюрьму. И опять жестокие пытки, издевательства.

Но вот арестованные получили известие, что советские войска уже в 30 верстах от Уфы. Появилась надежда на освобождение.

Колчаковцы, чувствуя свой конец, торопились. 8 мая 1919 года последовал «Приказ войскам Западной Армии», который уведомлял о закончившемся дознании 66 подпольщиков, проходивших по делу «подпольной боевой большевистской организации гор. Челябинска и Челябинского уезда». Они обвинялись в том, что

В частности, об Алексее Григорьеве, Залмане Лобкове, Софье Кривой, проходивших по этому делу, в Приказе говорилось, что они

Военно-полевой суд над деятелями Челябинского большевистского подполья проходил в глухом подвале нового здания Уфимской тюрьмы в течение трех дней. По утрам председатель помощника военного прокурора общего корпусного суда Западной Армии подпрапорщик Кузик и члены суда занимали места за столом и по одному вызывали арестованных. Судебного разбирательства по существу не было.

15 мая был объявлен приговор. На этот раз осужденных собрали всех вместе, их поделили на две группы. Женщин было трое: С. Кривая, Е. Черепанова и К. Ильинская. Их поставили в первом ряду.

Во всем: и в том, что все члены суда были пьяны, и в их бессвязных речах, и в спешке — чувствовалась обреченность самих палачей.

Военно-полевой суд приговорил 32 подпольщиков к смертной казни, остальных — к различным срокам каторжных работ.

Приговоренные к смертной казни не теряли присутствия духа и надежды на освобождение. Софье Авсеевне Кривой удалось передать записку в соседнюю камеру. «Не горюй, моя соседка, скоро вскроется наша клетка, и полетим мы, как вольные птицы», — писала она подруге. Но не суждено было этому сбыться. В ночь на 18 мая белогвардейские палачи во дворе Уфимской тюрьмы привели приговор в исполнение. Под сабельными ударами озверелых казаков пали Дмитрий Кудрявцев, Алексей Григорьев, Софья Кривая, Вениамин Гершберг, Григорий Широков, Леонтий Лепешков и другие герои-подпольщики.

Мемориальная доска на одном из домов улицы С. Кривой (Челябинск).

Вот что Софья Кривая написала своим родным в последнем предсмертном письме.

Героическую смерть приняла и двоюродная сестра С. А. Кривой — Рита Костяновская. В одном из последних писем из Омской тюрьмы она писала: