Сорванцы

Глава вторая, в которой происходит нечто совершенно неожиданное для Берци, а потому холодок пробегает у него по коже

Выйдя из подъезда, Берци повеселел, вновь и вновь представляя себе, как он звонит в дверь Терчи. «Привет!» — «Привет!» — «Ну как?» — «Восемь!» — «Что «восемь»?» — «А что «ну как»?»

Потом Терчи скажет: «Ты мне звонил? А мы с Андреем немножко поболтали». — «Пошли в бассейн», — предложит он просто так, заранее зная, что Терчи не пойдет, она это терпеть не может. Откровенно говоря, Терчи и плавать-то не умеет. Ее в ужас приводит одна только мысль, как бы в школе не ввели обязательное плавание.

Она, как всегда, будет посмеиваться над ним, не подозревая, что Берци задумал.

А он, как только намажет трубку клеем, даст деру. Тут важно, чтобы Терчи ничего не заметила. А с лестничной клетки можно крикнуть: «Терчи, смотри, как бы телефонная трубка тебе к уху не приросла!» Он вылетит из ее дома и — марш в бассейн!

— Хи-хи! Это ты? — услышал Берци чей-то голосок.

Он огляделся по сторонам и заметил, что взрослые вокруг улыбаются, глядя на него, а перед ним стоит мальчуган. Видно, Берци рассмеялся, сам того не заметив.

— Анекдот вспомнил, — нашелся он.

— Расскажи!

— Знаешь анекдот про ворону?

— Нет.

— Ка-ар[1]…

Вот вам и анекдот! Любой школьник его знает. Но малыш, видно, не знал, потому что расхохотался, не подозревая, что над ним посмеиваются!

Берци сунул руку в карман, чтобы проверить, на месте ли тюбик клея, и зашагал по проспекту Ракоци[2], одной из самых оживленных магистралей Будапешта. Любой гость венгерской столицы хоть раз да пройдет по нему. А тем, кто прибывает на желтеющий вдали Восточный вокзал, вообще не избежать его, и люди идут бесконечным потоком, по пути рассматривая витрины. Магазины тут на каждом шагу. В конце проспекта, там, где он упирается в Дунай, находится сулящий любому покупателю осуществление надежд и мечтаний самый центр города. Если не купишь то, что требуется, на Ракоци, обязательно отыщешь это на знаменитой улице Ваци.

Вокруг гудели машины, визжали тормоза. На пересечении улицы Ракоци и Большого кольца толпилось множество людей, которые, казалось, появлялись здесь прямо из-под земли. Тем, кто не знает этот район Будапешта, скажем: с одной стороны улицы на другую тут можно попасть только через подземный переход. Мы бы никому не советовали перебегать проспект среди такого множества мчащихся автомобилей…

Тут же, на проспекте Ракоци, находится крупнейший в Будапеште гастроном. Его называют «круглосуточным».

Когда мама Берци была еще девочкой, магазин и в самом деле работал днем и ночью. С тех пор название гастронома и сохранилось.

Толпа подхватила Берци и понесла вниз по подземному переходу, в середине которого находится вход в будапештское метро. Поезда метрополитена мчатся на тридцатиметровой глубине, путь их лежит и под Дунаем.

Человеку, выходящему из подземного перехода, бросается в глаза огромное стеклянное здание. Это «Корвин» — один из старейших будапештских универмагов.

Рядом с «Корвиным» находится большой мрачный дом, он несколько выступает на проезжую часть улицы. Это самая старая городская больница Будапешта «Рокуш», построенная в стиле барокко. Памятная доска, установленная на часовне, свидетельствует о том, каким ужасным было наводнение 1838 года — вода тогда поднялась до указанного на доске уровня.

Вокруг Берци царила утренняя суета. Открывались магазины, лоточники выкладывали овощи и фрукты, гудели, пыхтели и скрипели тормозами огромные синие автобусы.

Один из автобусов остановился у Грибного источника. Из автобуса высыпала большая группа туристов с рюкзаками. Парни и девушки, смеясь и жестикулируя, о чем-то взволнованно переговаривались.

По тому, как они растерянно озирались по сторонам, было видно, что они заблудились. Надо доставать карту. Где находится… где находится?..

— Сынок, — окликнул Берци пожилой мужчина, стоявший в окружении молодых туристов, — я и сам приезжий, объясни ты им, как добраться до Южного вокзала.

Берци подошел к весело галдящей компании и показал на карте, где сейчас находятся туристы и где расположен Южный вокзал. Это вызвало у молодых людей притворный ужас и удивление. Девушки стали похлопывать по плечу высокого русого юношу, который, судя по всему, считался самым знающим среди них и вел по городу группу.

— Надо спуститься в метро. Поезд идет прямо до Южного вокзала. Через пять минут вы будете на месте.

Молодые люди приветствовали Берци отрывистыми возгласами, а он гордо выпрямился и с довольным видом осмотрелся. Не такое это простое дело — дать дельный совет студентам, путешествующим по белому свету! Но стоило Берци повернуться, как дорогу ему преградила дряхлая, трясущаяся старушка:

— Ой, сыночек, я вижу, ты такой умный и добрый мальчик, скажи, где мне найти штопальщицу по фамилии Карпелене[3]. С самого утра ее ищу, меня все время по разным адресам посылают.

— На какой улице она живет?

— Я-то живу на окраине, в Кёбанье, а Карпелене…

— На какой улице живет эта Карпелене?

Старушка беспомощно пожала плечами:

— Не знаю, сыночек. Бумажку-то с адресом я потеряла. Говорят, где-то здесь, поблизости.

По части штопки Берци был не силен, но, к счастью, прохожие тут же дали старушке три адреса отличных штопальщиц. Одна женщина даже взяла старушку под руку, намереваясь отвести ее к замечательной мастерице.

— Милая моя, что скажет Карпелене, если я обращусь к другой штопальщице?

Берци не стал дожидаться дальнейшего развития событий. Возникла ситуация, которая потребовала от него подлинно рыцарских качеств. Взгляд Берци в толкотне и сутолоке остановился на веселой ясноглазой девушке с оранжевым рюкзаком. О таком рюкзаке Берци давно мечтал, но пока, увы, мечта его не осуществлялась. Рюкзак был набит до отказа, правда, отнюдь не туристским снаряжением, а отличными венгерскими консервами и колбасой салями. Один батон едва не выскользнул из рюкзака, но Берци успел подхватить его на лету.

— Пардон, — пробормотал он слово, понятное любому европейцу. Девушка ласково улыбнулась Берци и наградила его благодарным взглядом. Она ловко сняла рюкзак, который тотчас выпрямился, благодаря специальной металлической основе. Засовывая салями в рюкзак, девушка благодарно что-то говорила, но Берци, конечно же, ни слова не понял. Надо бы хоть один иностранный язык выучить!

Мальчик отправился дальше, но девушка тронула его за руку, развернула карту Будапешта и умоляющим жестом показала сначала на себя, а потом обвела рукой вокруг.

Берци тотчас сообразил, о чем она его спрашивает.

— Мы находимся вот тут, — показал он на пересечение улицы Ракоци и Большого кольца, это площадь Луизы Блаха[4].

Девушка благодарно кивнула, ее красивый палец пронесся над картой и ткнул в Рыбацкий бастион[5].

— О, это очень просто. Можно на автобусе проехать или пройти пешком. Вот здесь мост Эржебет, до него дойдете и увидите Рыбацкий бастион.

Девушка весело улыбнулась и снова обрушила на Берци поток благодарностей. Правда, Берци ничегошеньки не понял.

— Да, да, вон туда, прямо, только прямо.

Он помог девушке взвалить рюкзак на спину, точнее, хотел помочь, но рюкзак оказался таким тяжелым, словно его набили железом.

— Уф! — прокряхтел он.

Но девушке его помощь не требовалась. Оп-ля! Легким движением она закинула за плечи тяжеленный оранжевый рюкзак и на прощание погладила Берци по щеке, отчего наш герой смутился и так покраснел… словом, стал почти такого же цвета, как рюкзак.

На пальце у девушки он заметил обручальное кольцо, стало быть, он имел дело с прекрасной молодой женщиной.

— Целую ручки! — смутился Берци.

Через мгновение оранжевый рюкзак, весело покачиваясь, исчез в толпе.

Берци свернул в переулок. Здесь, в доме номер пять, жила Терчи. Он брел к дому, размышляя над тем, какая интересная работа у гидов и экскурсоводов. Только вот иностранные языки надо знать! Говорят, трудно выучить первые пять языков, а дальше все идет как по маслу.

Тут Берци вспомнил о своей оценке по русскому, о дополнительных уроках по английскому, и, несмотря на летнюю жару, по коже у него пробежал холодок.

Берци бросил взгляд на старый, обшарпанный дом. Карчи живет на пятом этаже, Терчи — на третьем. В подъезде у них всегда пахнет дурно. Берци хорошо знал этот запах. У них в подъезде тоже стоят баки для мусора, крышки которых постоянно забывают закрывать, когда их вычищают.

Еще дом Терчи знаменит стойким запахом жаркого, хотя поблизости нет ни закусочной, ни ресторана.

Внезапно Берци остановился: забыл посмотреть, на месте ли «таинственный посетитель»! Единственный пункт плана союза, который получил единогласное одобрение, гласил: «Разоблачение таинственного посетителя».

Впрочем, неплохо бы также выяснить, кто в доме Терчи днем и ночью готовит жаркое.

Берци засмеялся, нащупал в кармане тюбик клея и помчался наверх, прыгая через две ступеньки, потому что решил поначалу подняться на пятый этаж, чтобы посвятить в свой розыгрыш Карчи. Пусть приятель немного посмеется, это ему не помешает. С тех пор как отец Карчи скоропостижно умер, мать постоянно болела, ее то и дело клали в больницу, так что Карчи сам себя воспитывает.

В квартире с табличкой «Берта Берталан» на звонок никто не отозвался. Берци напрасно трезвонил.

Огорченный, мальчик поплелся на третий этаж. Запах жаркого становился все сильнее. Вообще-то жаркое с маринованными овощами — очень неплохое блюдо…

Третий этаж: «Бела Секереш». Квартира Терчи.

Берци нажал на звонок. «Погоди, Терчи, я тебе покажу!»

Берци надеялся, что дверь ему откроет улыбающаяся Терчи, но вместо нее в дверном оконце возникла грустная и вместе с тем сердитая физиономия Карчи.

— Привет!

— Привет!

— Ну что?

— Это ты? — Грустное лицо Карчи прояснилось, брови поползли вверх, рот растянулся до ушей.

— Кажется, я.

— Не дурачься.

— Это я-то дурачусь? Скорее, ты!

— Есть фантастические новости! Слышишь?

— Что случилось?

— Входи, не стой у порога как памятник!

Тут Берци стал заводиться, как всегда, когда ему приходилось выслушивать замечания Карчи.

— Глубокоуважаемый господин Карой Берталан, — прошипел он. — Ваше приглашение глубоко растрогало меня, честное слово. Я позвонил и теперь могу войти. Своим убогим умишком мне бы ни за что не додуматься, что теперь следует войти в квартиру.

Взволнованное лицо Карчи помрачнело:

— Чего выкаблучиваешься? Спятил?

— Послушай, Карчи, открой дверь. Через закрытую дверь еще никому не удавалось переступить порог.

Хохот. Дверь раскрылась.

Пока суть да дело, Берци прикинул, что с помощью Карчи можно выманить из комнаты беспрерывно болтающую по телефону Терчи. Тогда он будет мазать клеем телефонную трубку.

Впрочем… Допустим, что хохмочка удастся. А если вечером мама Терчи надумает поговорить по телефону? Тоже ведь приклеится к трубке. Вот будет скандал! К счастью, у отца Терчи прекрасное чувство юмора.

— Ну, входи же!

— Давай выкладывай!

— Заходи! Ты только посмотри, что учудила эта чокнутая.

— Терчи?

— А ты знаком с ещё какой-нибудь чокнутой?

Берци охватило волнение. Он снова принялся расспрашивать приятеля, но ответа не получил…

Дрожащей рукой Берци взялся за дверную ручку, и тут его глазам представилось зрелище, увидеть которое он, естественно, никак не предполагал.

Рядом с телефонным столиком в кресле сидел малыш. Прекрасный, улыбающийся, толстощекий карапуз с глазами-пуговками!

Он не обратил на вошедших ни малейшего внимания, потому что был занят важным делом. Прелестное дитя сосредоточенно откручивало лапу у игрушечного медвежонка. При этом малыш лепетал, а из круглого рта от старания подтекали слюнки.

Терчи стояла перед креслом на коленях и с материнской нежностью ласкала ребенка. Она любовалась им и одновременно зорко следила, как бы малыш не свалился с кресла.

Берци молча созерцал эту сцену.

— Ну, что скажешь? — услышал он шепот Карчи. В этот момент Терчи повернулась к Берци:

— Привет! Посмотри, какой он милый! Разве не очаровательный кроха?

Берци кивнул:

— Очаровательный. Действительно, настоящий кроха!

Ребята молча уставились на симпатичного замарашку.

— К вам гости приехали? — хрипло выдавил из себя Берци.

— Нет.

— Родственник?

— Нет, что ты!

— Соседи попросили присмотреть?

— Нет.

— Тогда откуда здесь этот ребенок?

Терчи подняла на приятеля свои огромные черные глаза и невинным тоном ответила:

— Я его украла.