Сотворение жизни. Поиск своего пути

27. Благодарность

Легко ныть, сетовать на свое положение в надежде, что оно поменяется. Несомненно, все мы так поступали, когда сталкивались с несправедливостью жизни и крушением наших мечтаний. За этими сетованиями стоит фантазия о том, что есть нечто, что должно произойти, и что желаемое каким-то образом необходимо, важно и неизбежно. Нарциссизм, присущий нам, действительно трудно преодолеть, хотя жизнь с завидной регулярностью осаживает нас за такое высокомерие.

Тем не менее я глубоко убеждён, что каждый день второй половины жизни должен проходить в глубокой благодарности. Я так и делаю: не устаю говорить, как благодарен за то, что имею. Некоторые считают мои книги пессимистичными, даже депрессивными, другие же находят в них надежду – к ним отношусь и я сам. Надежда проистекает из способности человека принимать свою жизнь, обретать самоценность и находить во всём этом глубокий смысл. Насколько бы эта мысль ни озадачивала нас, она заряжает меня энергией, которая помогает пройти без потерь сквозь депрессивные моменты жизни.

Так что давайте на мгновение остановимся и поблагодарим друг друга, прежде чем в последней главе задаться вопросом: «А куда мы попали?»

Тот, кто читает эту книгу, имеет честь ходить по земле, а не лежать под ней, питая куст сирени. Мой лучший друг по колледжу погиб в автокатастрофе через год после его окончания. Он был намного лучше меня, и с тех самых пор я считаю, что живу свою жизнь, взяв её взаймы. Каждому, кто держит в руках эту книгу, выпала честь жить в двадцать первом веке с его беспрецедентными возможностями для выбора и обучения, включая инсайты глубинной психологии. Даже люди, жившие совсем недавно, каких-то сто лет назад, не имели ничего подобного.

Хотя наша западная культура несёт на себе наказание в виде бесполезных занятий, безудержного потребительства и отсталых идеологий, ни одна предыдущая эпоха не предоставляла людям более широкого спектра возможностей. Когда Юнг заметил, что современность обрушилась с крыши средневекового собора,[119] он признал кризис смысла, который рухнул на нас и накрыл своими останками. Хорошая новость, однако, заключается в том, что человечество никогда не было более свободным в выборе своих ценностей. Вместо того чтобы оплакивать утрату стабилизирующей мифологии, старых добрых времён, всем нам нужно быть благодарными за то, что мы стали свободнее в поиске, утверждении и реализации наших ценностей, чем это было возможно в любой другой период истории. Свобода, которую мы считаем само собой разумеющейся, не была доступна даже нашим родителям, а тысячелетие назад половина населения Европы умирала в возрасте до пяти лет. Средняя продолжительность жизни в западном мире в 1900 году составляла всего 47 лет, сейчас – более семидесяти.

К нашему стыду, мы ноем о тяжёлых ударах жизни, когда наша жизнь намного комфортнее, чем когда-либо прежде, и многие из нас имеют привилегию иметь эти дополнительные годы, чтобы возобновить путешествие души.

Вместо того чтобы говорить: «Я должен идти на работу», потому что трудовая жизнь – это бремя, лучше бы люди признали данную им привилегию делать что-то полезное, видеть результат своего труда и поддерживать благодаря им своих близких. Если это не соответствует действительности и не приносит удовлетворения, всегда можно поменять работу. Вместо того чтобы говорить: «Я должен…», давайте решим, что мы на самом деле должны делать, а что нет, и будем благодарны за то, что у нас есть выбор.

Когда-то я встретился с мужчиной около тридцати лет, который добился профессионального успеха, но страдал от депрессии. Он чувствовал себя на работе в ловушке. Когда я спросил, чем он действительно хочет заниматься, этот мужчина ответил: «Взять отпуск на год, чтобы разобраться в себе». Когда я предположил, что такой шаг возможен, он сказал: «О, но я не смогу этого сделать». Тогда я предположил, что всё-таки может, просто не хочет столкнуться с последствиями своего выбора. Потому что если бы он принял решение настолько ценить свой жизненный путь, чтобы свернуть с него и обдумать правильный курс, это привело бы к страданиям, но в противном случае результат был бы тем же – страдания неизбежно обрушивали на него свою хватку и отказывались выпускать. Но какая из ситуаций ведёт к более невыносимому состоянию? Зная, что не бывает правильного решения, которое бы подходило хотя бы двум людям одновременно, я рассказал, что столкнулся с похожей дилеммой, после чего взял отпуск и тринадцать месяцев жил с семьёй в другой стране, хотя это поставило всех нас в непростую материальную ситуацию. Насколько бы страшно мне ни было делать такой выбор, я осознал, что он был правильным, потому что имел серьёзное отношение к развитию моей души.

Итак, у каждого из нас есть выбор. Неужели жизнь действительно трудна, несправедлива, сложна, запутанна и никогда не обходится без болезненных последствий? Она всегда была такой, и даже хуже. Хорошая новость заключается в том, что у нас есть выбор, чего никогда не случалось в истории человечества, – ещё ни разу общество не имело меньше власти, чтобы повлиять на душу, а значит, ваша жизнь в ваших руках. Она раскинулась перед вами и ведёт прямо вперёд, приглашая к путешествию. Даже несмотря на хроническую боль, которую я испытываю ежедневно, а также несмотря на неизбежное старение, которое сопровождает нас всех, и мощные регрессивные силы, и я и вы по-прежнему можем выбирать, чего мы хотим больше: подниматься или падать? Развиваться или деградировать? Становиться сильнее или слабеть? Принимать жизнь или отстраняться от неё?

Давайте взглянем трезво и реалистично и будем благодарны за то великое благо, которое несёт нам утрата общей мифологии; за то небольшое преимущество, которое даёт нам глубинная психология; и за огромный потенциал, который стал доступен с утратой коллективного смысла, потому что он заставил нас создавать смысл индивидуальный. Через риск и страдания мы можем наконец прийти к тем ценностям, которые вызывают резонанс в глубине нас. Тогда мы создадим жизнь, достойную души.

28. Итак, куда же мы попали?

Как утверждает Башляр, а это очень близко к утверждениям Юнга, мы все и всегда находимся в плену образов, независимо от того, навязаны они нам культурой, обусловлены комплексами или сознательно выбраны. Любая фантазия о создании жизни или о том, что такая жизнь может быть нашей, будет зависеть от образов и ценностей, воплощаемых ими, которые нам близки. Очень важно реалистично относиться к таким мифологическим образам и их влиянию на нашу жизнь. Если мы сознательно не поддерживаем их ценность, значит, живём в чужом мифе или спим в своём. Либо человек сам выбирает «ценностно-динамические образы», либо их за него выбирает кто-то другой. Насколько бы сильной ни была воля, каким бы настойчивым и определённым ни являлся élan vital, воображение создаёт мир, в котором мы живём. Вопрос лишь в том, чьим воображением, чьими образами, чьим мифом мы живём в течение времени, называемого нашей жизнью?

Я попытался честно описать, насколько сложно создать жизнь. Чтобы всё получилось, наивность юности должна быть заменена глубоким осознанием этого вызова. Люди так называемой Новой эры стремятся облегчить свои старания, для чего обращаются за помощью к гуру или прибегают к магическому мышлению. Но большинство из нас знает, что всё не так просто. Трудности создания жизни усугубляются силой бессознательного, условиями, в которых мы родились и выросли, хрупкостью нашего сознания и воли. И всё же цель и достоинство нашей жизни прямо пропорциональны тому, насколько успешно человек справляется с этой великой запутанной головоломкой во второй половине своего путешествия. Первая половина жизни, как правило, представляет собой одну гигантскую неизбежную ошибку. Но вторая даёт нам ещё один шанс – после того как мы набили достаточно шишек, с помощью которых многому научились; после ударов по Эго, которые укрепили наше сознание; после тяжело давшихся уроков, оказавшихся бесценными.

Каждый из нас может найти свою парадигму в Эдипе, который, как и мы, был брошен в жизнь, полную предзнаменований и вероятностей, определений и ограничений. Он бежал от них, а на самом деле двигался прямо к их исполнению – как и мы. У Эдипа было три предназначения – как и у нас. Первое бросило ему вызов, погрузив в жизнь, которая имеет свой предел, и этот предел должен был сопровождать его на всём пути, несмотря на неограниченный внутренний потенциал. Второе диктовало прибыть в Фивы, но прежде узнать, кто он такой на самом деле. Мы все тоже были там. И, подобно Эдипу, все пережили развязку, которая привела нас к пониманию того, что мы на самом деле не знаем себя. Третье предназначение представляло собой долгий путь, который должен был, как настаивал Софокл, свершиться именно на девяностом году жизни и привести Эдипа в Колон.

После Фив, после ошеломляющего унижения, которое преподнесла Эдипу середина жизни, он проводит последние годы в жалких скитаниях, гадая, что же ещё приготовили для него боги. Он познаёт, впитывает, добирается до Колона, где боги благословляют его за искренность путешествия. Дело не в том, что он создал свою жизнь, а в том, что позволил, наконец, жизни создать его, как и было задумано богами. Ценой этого дара, одновременно драгоценного и опасного, стали изгнание и страдания; ценой же за то, что он так и не нашёл своего призвания, оказались невежество, мелочность и уничтожение души.

Эдип – наша лучшая парадигма, потому что он соблюдал всё, что ему было предназначено. Мы все были брошены в мир данностей, и каждый из нас уже побывал в Фивах, в жизни, которая движется по законам коллективных норм, подкреплённых раздутым, бредовым сознанием ранней взрослости. Но каждому из нас также назначена и встреча в Колоне. Выполним ли мы всё, что нам суждено, прежде чем прибудем в оговорённое место? Долгие годы изгнания и страданий, обогащённые мудростью, которая является даром такого путешествия, – только после его обретения мы сможем наконец добраться до нашего личного Колона, к жизни, предназначенной нам богами. И окажемся в точке, в которой жизнь создаст нас.

Так куда же мы попали? На какой дороге оказались: на той, что вечно кружит по Фивам, или на той, что ведёт в неизвестное место, где мы можем обрести смысл нашего путешествия?