Советские олимпийцы

ВЛАДИМИР КУЦ

Вечером в пятницу, 23 ноября 1956 года, в первый день олимпийских состязаний в Мельбурне, участники советской делегации были радостно возбуждены — впервые советский стайер поднялся на высшую ступень олимпийского пьедестала. Победителя горячо поздравляли товарищи, а он, утомленно улыбаясь, благодарил… Победа на Олимпийских играх — великая честь для любого спортсмена, а этот заслужил ее, как, пожалуй, никто иной…

На Северной Украине, в Тростянецком районе Сумской области есть небольшое — дворов двести — село Алексино. Здесь 7 февраля 1927 года родился Владимир Куц.

Лес, овраги, речушка Боромля — вот и все достопримечательности Алексина. С ранней весны до глубокой осени плещутся в речке ребятишки, как когда-то делал это и Володя Куц. Плавал и нырял он отлично, но все же в детстве не отличался ни быстротой, ни ловкостью: был здоровяком, что называется, увальнем. Отсюда и прозвище — Пухтя.

В Алексине только четырехклассная школа. А с пятого класса Володя ходил за несколько километров в соседнее село. В весеннее половодье приходилось добираться в обход; набиралось до 15 километров ежедневно. Неблизко и до райцентра — Тростянца, куда Володя с ребятишками бегал в кино.

Зимой (они здесь снежные и не слишком холодные) он катался на санках, играл в снежки. Лыжи тогда для деревенских ребятишек были роскошью. Однажды во время соревнований около Алексина красноармеец сломал лыжу и бросил ее. Мальчик подобрал обломок, дома отпилил сломанную часть. Получилась лыжа поменьше, но для Володи в самый раз. Вторую лыжу он сделал из доски от бочки: распарил ее, просушил, отшлифовал, пропитал смолой.

Но научиться ходить на лыжах оказалось непросто. Поначалу друзья-ребятишки без лыж легко обгоняли и поднимали на смех новоявленного спортсмена. Много раз он падал, а однажды, спускаясь с горки, ударился спиной так, что врач приказал долго лежать в постели.

Но, видимо, у мальчика уже и в то время были важные для спортсмена качества: настойчивость, упорство. Из тех же досок от бочки он, имея уже опыт, быстро смастерил новые лыжи и по возвращении из школы пользовался любой возможностью, чтобы убежать в лес.

В шестом классе Володя испытал свое лыжное мастерство в настоящем походе на двадцать километров. Так как соревновались учащиеся старших классов, то Володю сначала не хотели брать. Организаторов удалось упросить с трудом.

С километр Володя держался рядом со всеми, но вскоре понял свой просчет: слишком тяжело и тепло оделся, даже полушубок натянул. Как ни старался, угнаться за другими не мог. Пришлось пойти на крайнюю меру: скинуть полушубок. После этого он догнал основную группу лыжников, но силы уже кончались… И все же до финиша Володя дошел!

Жилось в довоенной деревне нелегко. Отец и мать Володи работали на сахарном заводе. Володя присматривал за младшими, колол дрова, топил печь.

Как и все деревенские дети, он рано познакомился с нелегким крестьянским трудом. Вместе с другими школьниками помогал колхозникам в поле, познал, как непросто, шагая по вспаханной земле, вести лошадь точно по борозде… Зато рос Володя крепким, сильным, выносливым парнишкой.

Пятнадцатый год шел ему, когда в октябре 1941 года в Алексино вступили фашисты. Началась жизнь, полная страха и страданий.

Когда же в феврале 1943 года, после освобождения Харькова, передовые советские части дошли и до Алексина, то у мальчишки не было иного желания, как вступить в Красную Армию, чтобы немедленно, сейчас же мстить врагам. Все необходимое, как считал Володя, у него для армейской службы имелось: отцовская гимнастерка, тщательно заштопанные солдатские штаны и — самое главное — немецкий автомат, найденный в лесу.

В военкомате отказали — возраст не тот. Тогда Володя стал убеждать командира батальона, стоявшего в селе, что год-другой в данном случае значения не имеют. И тут вдруг Красной Армии пришлось покинуть Алексино: гитлеровцы нанесли мощный контрудар, Харьков вновь был оставлен советскими войсками. Когда батальон красноармейцев уходил из Алексина, Володя Куц с товарищем присоединились к нему.

Затем Володя попал в запасной полк, где и стал проходить суровую воинскую школу. «Вечером, лежа на нарах, — вспоминал он, — подолгу не могли заснуть: ломило руки и ноги, будто по ним с утра били палками. Валенки, еще свои, домашние, у многих развалились и в оттепель были вечно мокрые — не высыхали за ночь. Днем во время занятий ноги начинали коченеть. Казармы отапливались плохо. Мы прижимались друг к другу, стараясь согреться, но все равно зуб на зуб не попадал. Однако никому в голову не приходило скулить. Все мы здесь были добровольцами».

В ту суровую пору пополнение обучали недолго, и вскоре Володя Куц был уже на фронте, связным в штабе полка. Много раз приходилось ему под пулями ползком пробираться с донесениями, лежа в воронке, пережидать бомбежку. Был и в настоящем бою, ходил в атаку.

Возраст свой Володя старательно скрывал, но командир полка видел, что связной совсем еще мальчишка, и пожалел его. Вскоре, снабженный документами, деньгами и продуктами, Володя на попутных машинах ехал на Урал в артиллерийское училище. Но в Курске, на станции, попав под жестокую бомбежку, потерял все документы и продукты.

В конце августа 1943 года советские войска окончательно освободили Тростянец, и Володя немедленно направился домой.

Здесь его уже считали погибшим. Вновь пошел Володя в военкомат, просился на фронт, но ему наотрез отказали: придет время — возьмем. Тогда он стал работать в колхозе.

Работали в основном женщины да такие подростки, как Володя. Его назначили бригадиром, зимой он пошел на курсы трактористов с тайной надеждой: когда заберут в армию, станет танкистом.

Всю зиму и лето 1944 года он работал на тракторе, а в октябре его взяли наконец в армию и направили в снайперскую школу в Пирятине.

Война шла к концу, солдат теперь обучали обстоятельно, и не только снайперскому делу. Особенно налегали на физическую подготовку. Силы у него хватало, и гранату он бросал умело и далеко. Но кросс на тысячу метров, составлявший обязательное требование для получения значка ГТО, никак не давался. Выносливость у Володи была — он пробегал тысячу метров несколько раз подряд, — а уложиться в норму никак не мог. Тогда он стал тренироваться в беге на эту злополучную дистанцию и сумел-таки выполнить норму.

На фронт Володя Куц больше не попал — война кончилась.

Осенью 1945 года он был уже на Балтике, служил на флоте.

…Небольшой островок в Балтийском море; крохотная полоска земли, мох, редкий кустарник, причал для кораблей, несколько зданий, кругом серое, осеннее море, откуда всегда дует пронизывающий ветер, — как все это отличалось от привычных украинских пейзажей!

Нелегка служба в уединенном морском гарнизоне. Куц стал артиллеристом, впоследствии — командиром расчета 12-дюймового орудия. Во время Лоевых учений приходилось поднимать и переносить немалые тяжести.

Каждый день начинался с зарядки, а свободное время матросы и офицеры уделяли тем видам спорта, которые больше нравились. Поначалу Володя взялся за штангу. Потом он решил заняться боксом. Увлекался плаванием, греблей, лыжами, легкой атлетикой — имел спортивные разряды по десяти видам спорта! Но особо высоких результатов в большинстве из них не добился.

Всерьез Володя намеревался заняться лыжами. Условия для этого здесь, на Севере, были получше, чем на Украине: снег выпадал рано, лежал долго. Зимой на первом же занятии он сумел выполнить норму третьего разряда. Это взбодрило Куца, лыжи вновь стали его страстью.

В честь Дня Победы в гарнизоне проводился кросс. Куц попал в один забег с пехотинцами, и те перед стартом посмеивались: «Куда это матрос в клешах бежать собрался?» Но смех прекратился, когда начался кросс. Куц с азартом устремился вперед. Правда, по дороге ему пришлось остановиться, закатать брюки и подвязать их разорванным платком выше коленей. В таком «спортивном» виде Володя умудрился закончить бег первым.

Спустя несколько месяцев он вновь попал на беговую дорожку. Состязались в беге на 5 тысяч метров. Командир попросил Володю заменить заболевшего товарища — не получать же команде «баранку». Куц никогда не бегал этой дистанции, но согласился.

Едва занял место среди бегунов — дали старт. Володя рванулся вперед, и тут впервые в жизни услышал он голоса болельщиков:

— Володька, жми, давай, давай!

Много раз на протяжении следующего десятилетия будет слышать он приветственные и ободряющие возгласы болельщиков на стадионах мира от Бергена в Норвегии до Мельбурна в Австралии, и всегда эти возгласы будут подстегивать его, звать к победе…

Командир части переживал больше других. Как только кончился первый круг, он на вираже перехватил своего подчиненного и что-то сунул ему в руку:

— Сыночек, Куц, глотай, а то сил не хватит добежать!

То был кусочек сахара. И после каждого круга Володя видел взволнованное лицо командира и каждый раз получал кусочек сахара.

Поначалу Володя держался в основной группе бегунов, но затем поднажал, и впереди у него остался лишь один соперник. Позднее, много позднее, прославленного чемпиона и рекордсмена корреспонденты будут допытывать: «Почему вы всегда стремитесь вести бег?» И тот ответит: «Потому что я не люблю видеть перед собой чужие спины!» Начинающий спортсмен Куц был точно таким же: на девятом круге он обошел соперника. Диктор хотел объявить фамилию нового лидера, но, поскольку Володя не был заявлен предварительно и в списке не значился, то и чести этой не удостоился. Более того, он, как и все зрители, услышал голос диктора, забывшего выключить микрофон:

— Что за черт! Кто составлял списки? Как фамилия этого белобрысого толстяка, что идет впереди?

«Толстяк» тем временем рвался к финишу. Товарищи встретили его радостными криками, качали, обнимали, опять качали. А у победителя с непривычки болели мышцы живота, отваливались руки и ноги…

Впечатления от забега были ошеломляющими: оказывается, это исключительно интересно, предельно азартно — состязаться на длинных дистанциях. Володя без колебаний решил тренироваться в беге.

Понятия о планомерных тренировках он не имел, о графике бега не слышал. Стал он почаще заглядывать в «Советский спорт», выбирал по крупицам необходимые сведения о стайерском беге, искал литературу о тренировках известных спортсменов. Особенно запомнилась Куцу статья в «Советском спорте» о тренировках рекордсмена страны Никифора Попова.

Тут же Володя решил испытать рекомендации статьи. Попробовал — и убедился: для него, новичка, рекомендации не годятся, он просто не в силах выполнить нагрузку подготовленного стайера. Через несколько лет спортсмены всего мира будут интересоваться его тренировками и удивляться нагрузкам Куца. Но это будет много позднее.

Все же одно последствие усиленные тренировки для Куца имели: он похудел килограммов на пять. Поскольку самостоятельные тренировки не ладились, Куц обратился к молодому офицеру Завалко, отвечавшему за физическую подготовку в части. Завалко предложил начинающему бегуну посещать занятия по общефизической подготовке, которые тот проводил с матросами. Это показалось Володе несколько странным: ведь он намеревался стать бегуном, при чем же тут общефизическая подготовка? Но занятия посещал аккуратно.

Когда пришла зима, Куц возобновил и лыжные тренировки, был включен в сборную команду лыжников гарнизона. Тянуться за опытными спортсменами оказалось тяжело, но самолюбие подстегивало Володю, он занимался не только с командой, но и в выходные дни; в конце зимы смог показать результаты первого спортивного разряда в гонках на 10 и 30 километров.

Пришла весна, пришлось расстаться с лыжами, но Куц не прекратил тренировок: раз за разом бегал кроссы в лесу. Утренняя зарядка стала теперь естественной потребностью. К его удивлению, наметился какой-то прогресс и в беге: на очередных соревнованиях он победил в беге на 1500 метров и показал при этом время третьего спортивного разряда. Через несколько дней расхрабрившийся Куц стартовал на 5 тысяч метров — и снова победил!

Срок службы на флоте подходил к концу. Следовало подумать о том, что делать дальше. Можно возвратиться в родное село, работать механиком или трактористом. Но Владимир решил остаться в армии.

Регулярные годичные занятия дали эффект. Он вновь бежал 5 тысяч метров и показал результат выше нормы второго разряда — 15 минут 44,4 секунды.

В воспоминаниях Владимир Петрович Куц будет сожалеть, что поздно начал заниматься спортом регулярно и целенаправленно: «Мне было уже 23 года, а я еще плутал в потемках, твердо не решив, на каком виде спорта остановиться. В моем возрасте венгерский бегун Шандор Ихарош владел мировым рекордом, чех Эмиль Затопек заявил о себе на международной арене, англичанин Гордоп Пири имел двенадцатилетний стаж бегуна. Хорошо, что я об этом узнал много позже. Ведь я-то лишь собирался стать мастером спорта. Слава богу, возраст совсем не казался мне помехой. Мешало другое. Я не знал толком, с чего начать целенаправленные тренировки, как перейти к мастерским нагрузкам».

Тем не менее в 1950 году его показатели в беге на 800, 1500, 5000 метров, на 3000 метров с препятствиями неуклонно улучшались. И все это без тренера, без плана тренировок, даже без ясного представления о путях работы над собой. Объяснить этот прогресс можно лишь феноменальной одаренностью, исключительными природными данными Володи Куца.

Весной 1951 года он отдыхал в Сочи и наблюдал за тренировкой бегунов сборной команды СССР, куда входили Никифор Попов, Феодосий Ванин, Иван Семенов, Владимир Казанцев, Иван Пожидаев. Куц получил возможность убедиться, как нелегко давалась слава, сколько нужно иметь терпения и настойчивости, даже мужества, чтобы выносить те нагрузки, которые добровольно возложили на себя эти люди. В день они пробегали десятки километров в темпе, который Куцу даже и не снился.

В это время Володя познакомился с Леонидом Сергеевичем Хоменковым — государственным тренером по легкой атлетике. Две недели Куц тренировался под его наблюдением. Этого было достаточно, чтобы убедиться: бегать, как прежде, в равномерном темпе — значит ничего не достигнуть. Надо разнообразить тренировку, работать и над скоростью, и над выносливостью, и над техникой, и над тактикой бега.

Главное же, что усвоил новичок, — это необходимость соблюдения последовательности в увеличении нагрузок. Он понял: как ни стремись к достижению высоких результатов (в тот период он думал только о норме мастера спорта), их не добьешься быстро, скажем, через полгода. Требуется время, необходимо запастись терпением.

Сам Куц весну 1951 года считал началом своей биографии стайера. Возвратившись из Сочи с месячным плавном тренировок, составленных Хоменковым, спортсмен чувствовал себя вооруженным если не навечно, то по крайней мере на несколько последующих месяцев.

Для начала положил предел на этот год: достичь нормы 1-го разряда в беге на 5 тысяч метров. Отстояв вахту, Володя не шел, как все, отдыхать в кубрик, а надевал спортивный костюм и спешил на тренировку. Никаких послаблений — скидок на плохое настроение, на погоду. Тренировочный план теперь для него закон.

Осенью Куцу представилась возможность испытать свои силы на первенстве ВМС. В городе Ейске он впервые стартовал на 5 тысяч метров с мастерами спорта. Среди них — прославленный Никифор Попов. И здесь, так же как и на гарнизонных соревнованиях, Владимир с самого начала рванулся вперед, чтобы повести бег.

К удивлению Куца, никто не стремился его обойти; это придало уверенности и сил. Он пошел быстро, насколько мог, радуясь, что возглавляет бег. Два круга, четыре, шесть… Дышалось легко, и ощущение близкой победы подгоняло вперед. Но круга за полтора до финиша спортсмен почувствовал, что силы на исходе, что скорость гаснет… Вот тут-то Попов и обошел новичка с легкостью. Куц был на финише вторым. Все же успех, хоть и незначительный, был налицо, это ободрило спортсмена.

Ни сил, ни времени для тренировки он не жалел. Зимой 1951/52 года Владимир впервые начал тренироваться круглый год, и это вскоре отразилось на результатах. Товарищи и командиры с пониманием отнеслись к стремлению Владимира совершенствоваться в спорте. Врач части, в которой служил Куц, помог ему в разработке режима дня. План Хоменкова годился только для летнего периода, а посоветоваться было не с кем. Порывшись в спортивной литературе, кое-что нашел, что-то придумал сам. Постепенно складывалась собственная система тренировок. Некоторые детали в ней были ошибочными, но основное Владимир интуитивно угадал.

По-прежнему он участвовал почти во всех лыжных состязаниях части; так, в феврале гонку на 30 километров он выиграл со временем 2 часа 30 минут. Только гораздо позже Куц понял, что частые лыжные соревнования при одновременных тренировках в беге чрезмерно изматывали его. К тому же есть существенные различия в динамике движений лыжника и бегуна.

В эту зиму произошло событие, сказавшееся впоследствии на здоровье спортсмена. Много дней в марте бушевала пурга, остров не имел связи с берегом, кончился свежий хлеб. Но с этим можно было бы мириться, тяжелее воспринималось отсутствие писем. Когда ветер немного утих, с разрешения командира четверо матросов во главе с Куцем пошли по льду за почтой. К вечеру добрались, получили письма. Но к ночи северный ветер усилился, однако, несмотря на явную опасность, Владимир, уже один, решил возвращаться. Взял мешок с письмами, которых так ждали товарищи, встал на лыжи… В пути разыгралась буря, и даже мастерство лыжника мало помогало, силы иссякли. Все же он добрался до острова, но у самого берега попал в полынью и спасся лишь благодаря помощи прибежавших матросов.

Ледяная ванна поставила под сомнение возможность продолжения тренировок — так считал врач. Но Куц не собирался расставаться со своей мечтой. Попробовал — боли в ногах, предсказанные доктором, не появились — и стал бегать по-прежнему.

Однажды, будучи в отпуске в Таллине, он пошел на стадион и без размышлений обратился за помощью к тренеру общества «Калев» Александру Александровичу Чикину. Тренер был внимателен, познакомился с записями о тренировках, которые аккуратно вел спортсмен, посмотрел его в беге. Весь отпуск Куц пробыл на стадионе, а возвращаясь в гарнизон, вез драгоценный документ — составленный Чикиным план тренировок на год. Новый тренер считал, что для достижения высоких результатов необходима постепенность: от меньших нагрузок в тренировках к большим. Владимир стал активно переписываться с Чикиным. А когда удавалось, ездил в Таллин, чтобы при встрече посоветоваться с тренером, поделиться мыслями, сомнениями, опасениями. Благодарность к Чикину он сохранил навсегда.

Вскоре представился случай испытать правильность избранного пути: в Таллине проходило первенство Балтийского флота. Здесь Куцу довелось состязаться в беге на 5 тысяч метров с неоднократным чемпионом флота С. Протониным. С первых же шагов Владимир пошел вперед, считая, что с таким сильным противником надо бежать как можно быстрее. И снова был удивлен — соперник покорно следовал сзади. «Он меня на финише обгонит», — промелькнуло в голове. Но Протонии так и не обогнал его. Результат победителя оказался выше нормы первого разряда. Сбылась давняя мечта.

Вернулся Владимир в часть победителем. Что делать дальше? Посоветовался с Чикиным и решил продолжать работать, так как чувствовал: можно еще в этом году повысить свои результаты. И верно — на первенстве Вооруженных Сил в Одессе он улучшил свои достижения в беге на 5 и на 10 тысяч метров. Поездка в Одессу была важна еще и потому, что руководители армейского спорта обратили внимание на новичка и включили в сборную команду для выступления на первенстве страны в Ленинграде. Так Куц спустя всего год после начала регулярных тренировок выходит в большой спорт.

Кто же ждал его на старте в Ленинграде? В стайерском беге советские спортсмены имели достаточно давние традиции. Еще в 1928 году на Первой всесоюзной спартакиаде Алексей Максунов в беге на 10 тысяч метров победил будущего олимпийского чемпиона В. Исо-Холло. В 30-х годах на дистанциях 1,5, 5 и 10 тысяч метров блистали братья Георгий и Серафим Знаменские. Последний из них 21 раз улучшал рекорды страны. В послевоенное время сильнейшим на дистанции 10 тысяч метров долго был Ф. Ванин. Владимир Казанцев прекрасно бегал пятикилометровую дистанцию: накануне Олимпийских игр в Хельсинки он установил рекорд СССР — 14.08,8, а на Олимпиаде завоевал серебряную медаль в беге на 3 тысячи метров с препятствиями. Александр Ануфриев хорошо бегал и на 5, и на 10 километров. В июне 1952 года он установил всесоюзный рекорд на дистанции 10 тысяч метров — 29.31,4; на Олимпийских играх он был третьим. Вот с какими сильными соперниками предстояло встретиться Куцу, недавно познавшему тонкости стайерского бега.

…Только раздался выстрел стартера в беге на 10 тысяч метров, как никому не известный спортсмен попытался возглавить бег. Однако здесь эта дерзость не сошла — А. Ануфриев на правах сильнейшего сразу же установил порядок бега на дистанции и повел его. Пытался Владимир тянуться, удержаться вторым, но и это не удалось — Г. Басалаев обошел новичка. Большую часть дистанции он все же прошел третьим. Но на девятом километре ноги бегуна налились свинцом, в горле пересохло. Это значило: скорость чрезмерна для него, а тут еще сзади стали настигать другие бегуны. Финишировал он только седьмым… Чуть лучше закончил бег на 5 тысяч метров — здесь он добился шестого места.

Из Ленинграда Владимир возвращался в скверном настроении. В Таллине встретился с Чикиным. Причины неудачного выступления лежали на поверхности: слабая техника бега, малая скорость, тактическая подготовка и вовсе плоха. Работать есть над чем, и Куц стал работать.

Спортивный сезон 1952 года Куц завершил достойно. В конце октября в Таллине проходила Спартакиада Прибалтийских республик; на стадионе «Динамо» в парке Кадриорг состоялся бег на 5 тысяч метров. Главный соперник Владимира — чемпион Эстонии Эрик Веетыусме хорошо известен зрителям, они поддерживают «своего» спортсмена. Однако армейский бегун не позволяет обойти себя. Теперь он опытнее, и когда Чикин, стоящий у дорожки, показывает, что график бега превышен на восемь секунд, то спортсмен сбавляет скорость: надо сохранить силы для финиша, ведь более двух лет он упорно, — кропотливо готовился к этому дню, отказывая себе и в отдыхе и в развлечениях…

Веетыусме настиг было Куца, но на четвертом километре последовал рывок, решивший все. Результат — 14.34,2 — превышал мастерскую норму и на целую минуту превосходил прошлогоднее достижение. В один сезон спортсмен одолел рубежи и первого разряда, и мастера спорта! Шаг вперед огромный.

Зимой 1953/54 года старшину перевели в Ленинградский порт. В первый свободный вечер он отправился на Зимний стадион. «Вот это да! — подумалось ему. — Здесь можно тренироваться и добиться кое-чего даже зимой!»

Главное — повезло Куцу и с тренером: Григорий Исаевич Никифоров был опытным, знающим и мыслящим специалистом. Новому ученику он поставил нелегкие условия — заниматься два раза в день, утром пробегать 10 километров, а затем в манеже отрабатывать скорость и технику. В заключение сказал:

— Я не согласен также с тактикой, которой вы придерживаетесь. Она прямолинейна, нельзя бежать как бог на душу положит, надо научиться укладываться в график, иметь план бега. Без этого не может быть классного стайера… Смотрите, будет очень нелегко. Выдержите?

— Не беспокойтесь, выдержу! — отвечал Куц, и Никифоров почувствовал, что это не просто слова.

Опытный тренер видел, какие возможности крылись в этом спортсмене. Никифоров был требователен к ученикам, а этот исполнял все, что ему предлагали. Но… с одним ограничением: Куца никакими силами нельзя было заставить отказаться от раз избранной им тактики — с самого начала и до конца возглавлять бег. Тренер убеждал: иногда очень полезно позволить противнику вести бег, следовать за ним, а уж на финише, когда он израсходует силы, обойти. Но балтийский матрос не соглашался: если могу лидировать — значит, лидирую, а нет — так что тут поделаешь? На этой почве у Владимира с тренером позднее не раз происходили конфликты.

Никифоров предупреждал строптивца, что такая тактика чревата неожиданными и обидными поражениями, но Владимир был непоколебим. То, к чему принуждали спортсмена, противоречило самой его природе, характеру. Бежать иначе, жить в спорте по-другому он просто не мог.

Действительно, не раз соперники «наказывали» Куца, обгоняя на финише. Но, с другой стороны, поведение выдающегося бегуна на дорожке очень импонировало зрителям, их восхищало предложение бескомпромиссной борьбы, которое каждый раз он делал своим соперникам: если есть силы, обходи меня, но знай, что я буду сражаться до последнего! Именно поэтому в памяти сотен тысяч людей, видевших его на беговых дорожках, сохранился образ замечательного спортсмена, не искавшего компромиссов, сражавшегося до последнего метра дистанции. Каким появился Куц на первых соревнованиях, таким он и закончил свою спортивную карьеру — лидером, борцом до конца. Ныне, спустя четверть века, думается, что в споре с тренером о тактике (Никифоров был не первым и не последним, кто хотел изменить стиль Куца) прав был спортсмен.

В конце марта 1953 года на Зимнем стадионе в Ленинграде состязались легкоатлеты. Забегов на 3 тысячи метров была два, и в первом в отсутствие А. Ануфриева легко, со временем 8.26,8, победил Д. Пятайкин. Во втором забеге Куц, отбросив свой график, попытался превзойти этот результат и начал бег очень быстро. Публика, еще незнакомая с ним, поддержала усилия спортсмена: зрителям нравится смелость. Подхлестываемый криком трибун, Куц одно время превышал график рекорда на этой дистанции, но сильно финишировать не смог. «Последние два круга В. Куц пробежал очень плохо, — сообщал «Советский спорт», — и, хотя сумел сохранить первое место в забеге, показал время 8.34».

Никифоров сурово отчитал ученика и за то, что тот нарушил график, и за то, что снова бежал по-своему. Но, разобрав ошибки, счел необходимым сказать:

— Работать надо, и тогда будешь пробегать пять тысяч за время, близкое к четырнадцати минутам…

Такие предсказания в марте 1953 года смахивали на фантазию. И все же Владимир Куц будет бегать гораздо быстрее 14 минут. Но до этого еще далеко…

Следующим серьезным испытанием было личное состязание с А. Ануфриевым на московском стадионе «Динамо» 6 июня в матче трех городов — Москвы, Ленинграда, Киева.

Ануфриев находился в великолепной форме, настолько великолепной, что пошел на штурм мирового рекорда. Еще в 1942 году, когда советским спортсменам было не до рекордов, швед Гундер Хэгг пробежал 5 тысяч метров за 13 минут 58,2 секунды. С тех пор никто не мог преодолеть дистанцию быстрее 14 минут.

Полтора километра Куц пытался бороться с Ануфриевым, но отстал… Лидер показал в этот день второй результат в мире, выйдя из 14 минут и всего на 0,6 секунды не дотянув до рекорда Хэгга. Хотя время Куца — 14.28,8 — было вполне приличным и финишировал он вторым, удовлетворения не было. Оставалось только одно: упорно тренироваться.

Спустя месяц с небольшим, 12 июля, он уже в состоянии дать бой Ануфриеву, правда, на дистанции 10 тысяч метров во время состязаний сильнейших легкоатлетов РСФСР. Вот что писал об этом «Советский спорт»: «Интересно прошел бег на 10 000 м. Ануфриеву пришлось встретить настойчивого соперника в лице участвовавшего вне конкурса В. Куца (Ленинград). Ануфриев финишировал первым, пробежав дистанцию за 30.02,2. Время В. Куца 30.12,0 — это четвертый результат для советских бегунов вообще!»

А через неделю, во время празднования Дня физкультурника, он бежит 5 тысяч метров. Вот отрывок из отчета: «Отлично выступил ленинградец Владимир Куц. Этот молодой спортсмен в течение одного года сумел настойчивым трудом достигнуть высоких результатов в беге на длинные дистанции. Состязаясь с сильнейшими бегунами — Семеновым, Поповым, Басалаевым, Куц пробежал 5000 м за 14.14,6. Результат — один из лучших в этом сезоне не только у нас, но и за рубежом».

На спортсмена обратили внимание. Через некоторое время его включают в сборную команду страны.

IV Всемирный фестиваль молодежи и студентов в Бухаресте открылся 2 августа 1953 года; через день на беговую дорожку вышли участники забега на 5 тысяч метров.

На этот раз спортсмен строго придерживался графика; легко и равномерно, в выверенном темпе делал круг за кругом. Смущало только то, что преследовать лидера никто не пытался. Советский бегун вызывал все большие симпатии зрителей, они начали поддерживать, как это часто бывает, неизвестного спортсмена, так уверенно и, по-видимому, легко лидировавшего в забеге.

Три километра Куц преодолел за 8.26. То, что его не догоняют, начинало казаться странным. Он вспоминал: «На пятом, последнем километре я не выдержал: оглянулся, убедился, что никакой злой шутки мировые знаменитости со мной не сыграли, и припустил дальше. Бегуны шли метрах в сорока-пятидесяти от меня. Впереди Затопек. Мне было в диковинку, что они не борются, не обгоняют меня, а бегут себе друг за другом — и все тут. Для меня их поведение было загадкой, но им виднее, наверное, есть какой-то скрытый смысл в таком маневре. И вот последний круг…»

«Мировые знаменитости» все же сыграли злую шутку с Куцем. На последних сотнях метров Затопек и Ковач резко усилили скорость. При выходе из поворота перед последней прямой они настигли советского бегуна. Спортсмены упорно, из последних сил боролись за первенство. Выжимая буквально на каждом шаге по сантиметру, Затопек на финише обходит Куца. Ковач — третий, Ануфриев — четвертый.

Время советского бегуна — 14 минут 4 секунды — блестящее. Десять секунд сбросил он с результата, показанного всего две недели назад, но все же был вторым! Затяжной финиш соперников лишил его казавшегося таким прочным преимущества. Но на поражениях настоящие бойцы учатся, надо и Владимиру отрабатывать финиш, чтобы не лишаться плодов прекрасно распланированного бега.

Впрочем, есть еще дистанция в 10 тысяч метров, можно попробовать отыграться. Новое состязание через неделю.

На этот раз публика, памятуя о первом соревновании стайеров, ждала борьбы и не ошиблась. Со старта вперед вышел Ануфриев и, развив довольно большую скорость, смог оторваться на 50–60 метров. Примерно три километра спортсмены так и шли, но потом Затопек стал подбираться к лидеру. За ним — Куц. На пятом километре они обошли Ануфриева и повели борьбу за лидерство. Раз за разом спортсмены менялись местами, не желая уступать, и одновременно отрывались от остальных бегунов. Мировой рекордсмен делал ускорение на больших отрезках. Куц, видимо понимавший, что не готов еще вести решительный спор, стал придерживаться намеченного графика. Интервал между двумя лидерами к финишу достиг 50–60 метров. Владимир был вторым со временем 29.41,4; третьим финишировал Ануфриев.

Само по себе время советского бегуна было хорошим: он сбросил с результата, показанного в День физкультурника, более полминуты! Что и говорить, исключительный прогресс, причем достигнутый в кратчайший срок. На пьедестале почета, хоть и на второй ступени, Куц стоял со спокойной душой: ведь оба раза он до последнего сражался на дистанции и оба раза уступил только сильнейшему в мире стайеру.

Через две недели на стадионе «Динамо» в Москве открылось 34-е легкоатлетическое первенство страны. Бег на 10 километров едва начался, а уже от группы отделился спортсмен в голубой майке. Его сразу же узнают по неукротимому стремлению вперед. Такой настрой нравится зрителям, привлекает их и то, что бегун не обращает внимания на тактические перетасовки, происходящие среди товарищей по забегу, а методически, круг за кругом наращивает преимущество. На протяжении пяти сезонов, с лета 1953 года, будут наслаждаться советские зрители бегом Куца…

К середине дистанции разрыв между лидером и ближайшими его конкурентами достиг 200 метров. В одиночестве он и завершает бег; скорость в конце несколько снизилась, но все же результат — 29.49,4. Второй раз за месяц бегуну удалось преодолеть 10 километров быстрее 30 минут. Куц впервые стал чемпионом Советского Союза.

Через несколько дней вопреки ожиданиям не было борьбы и на пятикилометровой дистанции. Никто, даже Ануфриев, не стал тягаться с новым лидером. Владимир бежал в отличном темпе.

Увеличив на последнем километре скорость, он показывает 14.02,2, что ставит его на третье место в мире! Никифоров был прав: Куц пробегает 5 тысяч метров за 14 минут, но даже тренер вряд ли предполагал, что это случится так скоро.

Поскольку до мирового рекорда Хэгга оставалось всего лишь четыре секунды, резонно было бегуну, находившемуся в столь отличной форме, попытаться атаковать рекорд одиннадцатилетней давности. Близость к рекорду разжигала азарт спортсмена, лишала его осторожности.

На дорожку будапештского стадиона 20 сентября он вышел с одной мыслью: пробежать 5 тысяч метров быстрее 14 минут. Впоследствии Куц признавался, что плана бега по кругам у него не было. Тем не менее круг за кругом бегун проходил с высокой скоростью и 4 километра преодолел на 11 секунд быстрее графика Хэгга. Сильный соперник — И. Ковач отстал метров на сто. Затем было вот что: «На пятом километре такая тактика жестоко меня наказала. Неумолимо гасла скорость, свинцом налились ноги, никакими усилиями воли я не мог справиться с уставшим телом. Все завоеванное ранее преимущество на последних двух кругах было потеряно. На последней прямой без особых усилий меня обошел Ковач. Вслед за ним еле-еле доплелся до финиша и я…» Первая попытка атаковать рекорд сорвалась.

Несомненно, причиной проигрыша стала несовершенная тактика и неумение правильно распределить свои силы. Здесь Куцу было над чем подумать.

Пока же он стартовал раз за разом и… побеждал.

2 октября в Осло на знаменитом «Бишлете» Куц выиграл бег на 5 тысяч метров с хорошим результатом — 14.05,2.

9 октября в Мальме он преодолел 3 тысячи метров за 8.11,8.

11 октября в Упсале бегун вновь выходит на эту дистанцию. Задача осложнялась тем, что вместе с ним стартовал швед С. Карлсон, сильный бегун на 1500 метров. Чтобы гарантировать себя от финишного броска шведа, советский бегун уже на первых кругах ушел далеко вперед, несмотря на тяжелую осеннюю дорожку. Карлсон не выдержал и сошел с дистанции… Время Куца — 8.10,6 — было выше всесоюзного рекорда. Так он впервые установил рекорд СССР.

Сезон 1953 года был очень успешным для спортсмена, еще весной пребывавшего в безвестности: две серебряные медали на IV фестивале молодежи, две золотые на первенстве страны, всесоюзный рекорд к концу сезона.

Он понимает, что если с весны будущего года удастся поддержать и развить успех, то надо рассчитывать на состязания с самыми выдающимися спортсменами, которые вовсе не склонны уступать медали и рекорды. Далее, если думать об установлении рекордов, то надо разработать свою собственную систему тренировки.

…В послевоенные годы сильнейшие бегуны мира считали идеальной так называемую систему интервального бега немца Гершлера. Это была система монотонной тренировки, в которой главным критерием являлась сумма километров, преодоленных спортсменом, а не воздействие на организм, которое достигалось тренировкой. Такая система нередко приносила успех наиболее старательным и пунктуальным спортсменам, доводившим свои тренировочные нагрузки, казалось, до предела человеческих сил. Затопек был наиболее последовательным приверженцем этой системы и как-то даже заявил: «Меня побьет тот, кто будет тренироваться больше, чем я. А больше, чем я, тренироваться невозможно».

Но оказалось, что имеются средства, которые позволяют побеждать последователей системы Гершлера. И средства эти впервые нашли и применили Куц и его тренер. В те годы была создана новая система подготовки стайеров, качественно отличающаяся от интервальной — ее называют вариативной. Суть этой системы известный советский бегун и тренер П. Г. Болотников, также тренировавшийся тогда у Никифорова, охарактеризовал вкратце так: «Смысл ее заключается в повышении общей выносливости спортсмена с помощью многолетних длительных пробежек в относительно невысоком темпе, а на этом фоне — к повышению скоростных кондиций, которые достигаются многократными пробежками в высоком темпе на ограниченных отрезках».

Тренируясь, Куц видел, что вряд ли он сможет набегать больше километров, чем его заграничные и отечественные соперники. Но, посоветовавшись с тренером, он стал пробегать те же отрезки (200 и 400 метров) быстрее и делать меньшие интервалы для отдыха. Вскоре выяснилось, что такой метод более подходит ему, Владимиру Куцу, да, кроме того, позволяет сократить общий объем беговой тренировки.

Затем стали включать в план тренировок бег на 600, 800, тысячу и даже 1200 метров. Разумеется, спортсмен все время бегал кроссы, но в более медленном темпе. Кросс в лесу давал ему и эмоциональную разрядку, отдых от однообразия дорожек стадиона.

На 1954 год у него была одна цель — первенство Европы по легкой атлетике. Предполагалось, что там, особенно в забеге на 5 тысяч метров, соберутся все сильнейшие спортсмены. Их тактику, стиль, методику подготовки, даже черты характера изучали, насколько это было возможно, Куц и его тренер. Анализировались последние выступления видных стайеров.

Совокупность сведений мало радовала: вроде бы шансов на победу совсем и не оставалось, выиграть же хотелось! Прикладывали, примеряли — выходило только одно: надо подготовиться на результат, близкий к мировому рекорду или выше, самым тщательным образом распределить силы и не дать обойти себя на финише. Но для этого надо готовиться, готовиться…

Первой прикидкой стал кросс «Юманите», проводившийся 21 марта в Венсеннском лесу под Парижем. В забеге асов на 10 километров участвовало 33 человека, и с первых метров Куц впереди.

В конце первого километра советского стайера настигает Затопек. Темп бега очень высок, и лидеры отрываются от остальных бегунов. На дистанции, кроме искусственных барьеров, несколько раз приходится преодолевать затяжные подъемы, бежать по заболоченному участку. Впрочем, дорожка везде мокрая после вчерашней грозы. Из-за этого на пятом километре Куца постигает неудача — прыгая через барьер, он подворачивает правую ногу. Бег советского спортсмена, до того уверенный и легкий, с каждым шагом становится затрудненнее. Сойти с дистанции? А командное первенство? И Куц продолжает, прихрамывая, бежать. Некоторое время ему еще удается удержаться вплотную за лидером, но затем разрыв увеличивается… На последнем километре поляк Ежи Хромик становится вторым, и к финишу Владимир — третий. Командное первенство все же за советскими бегунами.

Форму после травмы, однако, он набирал медленно, и это отражалось на результатах: 6 мая в эстафете 10 по 1000 метров на стадионе «Динамо» Владимир свой этап проиграл; спустя несколько дней во время подготовки к матчу трех городов В. Окороков победил его в забеге на 3 тысячи метров.

Тем временем из-за рубежа приходили ошеломляющие вести: Затопек в конце мая в Париже побил наконец рекорд Хэгга, пробежав 5 тысяч метров за 13.57,2, а через несколько дней и рекорд на 10 километров: теперь он равнялся 28.54,2. С этого момента началась увлекательная и ожесточенная борьба за рекорды на стайерских дистанциях, приведшая к немалому скачку результатов. Продолжалась эта борьба более трех лет.

Результаты, которые Куц показывал в это время на соревнованиях в Хельсинки и Варшаве, были значительно скромнее. Правда, в Турку в начале июля Владимиру удалось улучшить всесоюзный рекорд в беге на 3 тысячи метров (8.05,8), что соответствовало третьему результату в мире.

Все же Куц с нетерпением ждал конца августа — к этому времени он рассчитывал набрать полную форму и дать бой соперникам. Оставалось решить, как вести этот бой.

Тактических приемов поведения спортсмена на дистанции немало. Каждый стайер, если он хочет достичь постоянных и высоких результатов, начиная забег, должен располагать заранее подготовленной тактикой. В ту пору наиболее распространенными у спортсменов были два приема, условно именуемые «тактикой рекордов» и «тактикой чемпионов».

Первая из них заключается в том, что высокотренированный спортсмен, заранее тщательно распределив свои силы на дистанции, лидирует с самого начала и достигает заранее определенного результата. «Тактика чемпионов» состоит в том, что бегун стремится выиграть первое место независимо от того, какой результат будет достигнут: высокий результат вовсе не обязателен. Бегун позволяет лидировать сопернику, пристально наблюдая за его действиями, и на финише обходит лидера. Как правило, «тактика чемпионов» приносит победу стайерам с хорошей скоростной подготовленностью.

Свое мнение на этот счет Куц позднее формулировал так: «Я не раз слышал, как спортсмены говорили: «Медаль выиграл — она твоя. А рекорд рано или поздно отберут». С этим спорить трудно, но такой расчет попахивает крохоборством. По-моему, настоящий спортсмен должен ставить перед собой максимальные задачи: и медаль и рекорд! Выбирая то, что дает потом, после ухода из спорта, более весомый процент, мы становимся суетливыми, невольно заражаемся микробом сомнения в своих силах, ищем путей полегче. Но эта мизерная арифметика чаще всего мстит, не давая ни рекорда, ни медали. Я точно знаю: пойдешь на рекорд — возрастут твои шансы и на победу. Она любит дерзких…»

Пятое легкоатлетическое первенство Европы открывалось в Берне 25 августа 1954 года. Советские спортсмены выехали в Швейцарию заблаговременно, за две неделя, чтобы акклиматизироваться. Поскольку на предыдущих первенствах (в 1946 и 1950 годах) спортсмены нашей страны блистали высокими результатами, то и ныне они оказались в центре внимания публики и прессы. Однако среди признанных фаворитов в беге на 5 тысяч метров Куц не числился. Его как-то не принимали в расчет, обозреватели писали о более именитых соперниках. Это, как оказалось, было на руку советскому стайеру.

Состоялось три предварительных забега на 5 тысяч метров; из каждого в финал выходили по пять спортсменов. Владимиру не повезло — в забеге по воле жребия собрались основные соперники (Затопек, немец Шаде). Поначалу темп был невысок, спортсмены думали только о том, чтобы не остаться шестым. Все, кроме одного: Куц лидировал весь бег и пришел первым. Журналисты назвали это «чудачеством» русского бегуна. Действительно, казалось бы, разумнее экономить силы…

Финальный забег на 5 тысяч метров ожидался в заключительный день соревнований, 29 августа. Вечером предыдущего дня тренерский совет решал вопрос о том, какой тактики придерживаться Куцу на состязании. Спортсмен на совете не присутствовал, его интересы представлял Никифоров. Тренер продемонстрировал график, согласно которому Куц должен был превзойти мировой рекорд. График вызвал возражения: специалисты опасались, что сильные соперники сумеют удержаться за его спиной и на финише вырвутся вперед. Возвратился Никифоров с совета и говорит:

— Володя, дело плохо. Бежать велели не на рекорд, а на выигрыш.

Куц впоследствии вспоминал, что вспылил. Сказал, как отрезал:

— Все равно побегу на рекорд!

Никифоров ушел уговаривать коллег. По возвращении сказал:

— Сейчас с тобой никто не хочет спорить. Но, если не выиграешь, — берегись!..

Несмотря на баснословно дорогие билеты, стадион «Нейфельд» переполнен. Забег, в котором участвует столько знаменитостей, чреват сенсацией. Ее ждут, но только не от Куца…

Четырнадцать спортсменов на старте. Замолк стадион. Владимир привык уже: так бывает каждый раз перед началом. Затем постепенно начнет нарастать гул, одинокие восклицания сольются в мощный, поддерживающий «своего» бегуна шум, чтобы наконец перед финишем слиться в сплошной рев трибун.

Пошли! Спортсмены бегут вместе первый круг, но не больше: Куц выходит вперед и после первого километра между ним и соперниками разрыв метров в двадцать. Трибуны спокойны: зрители не верят в успех русского спортсмена. Спокойны и соперники — мол, догоним.

Первый километр Владимир пробежал за 2.44, на секунду быстрее графика. Как бы не повторилась прежняя ошибка. Он чуть сбавляет скорость, но разрыв все растет: в этом бегун убеждается, когда позволяет себе оглянуться на отметке 1500 метров.

Тем временем трибуны начинают подгонять других спортсменов.

— За-то-пек! За-то-пек!

— Ша-де! Ша-де!

После второго километра лидер проигрывал своему графику две секунды. Это плохо, нельзя сбиваться, надо думать только о графике. Если выдержать график, никто из бегунов, оставшихся где-то сзади, не страшен… Пройден третий километр, и теперь потеряно уже три секунды. Трибуны начинают поддерживать лидера. Тем временем на четвертом километре соперники, видимо, поняв, что дали уйти Куцу чересчур далеко, увеличивают скорость. Но поздно, это всего лишь борьба за второе место.

Куц отвечает ускорением и на четвертом километре не только отыгрывает упущенное, но и на полторы секунды улучшает график. Теперь только одно: сохранить темп, ведь впереди целый километр. И Куц рвется к финишу, а на стадионе лавина возгласов, выкриков, воплей:

— Куц! Куц! Куц!

Зрителей словно подменили, они понимают, что им посчастливилось присутствовать при исключительном событии.

Не сбылись надежды соперников: советский бегун не «умер» на финише. Более того, он начинает устанавливать мировые рекорды: по ходу бега судьи фиксируют мировое достижение на три мили (4827 метров), а когда Владимир рвет финишную ленточку, то огромный секундомер на стадионе показывает меньше 14 минут. Неужели?..

Куц стоит на пьедестале почета, на второй ступени — Кристофер Чатауэй, он на финише обошел Затопека. Время победителя еще не известно, и трибуны глухо гудят. А когда диктор объявляет результат, стадион будто взрывается: советский спортсмен установил мировой рекорд на стайерской дистанции: 13 минут 56,6 секунды. Так Куц сделал свой первый вклад в увлекательное состязание за рекордное время на этой дистанции. Трудно передать словами его счастье.

На следующее утро пресса на все лады обсуждала бег и его результаты. Один из обозревателей писал: «Моцяк Куц рванулся вперед. Те, что бежали позади, сочли Куца сумасшедшим. Никто, даже Эмиль Затопек, не думал, что белокурый советский спортсмен сможет выдержать до конца».

Торжественно встречали советских спортсменов на Родине: они привезли 17 золотых медалей из 35 разыгрывавшихся. От Куца теперь все ждали наивысших результатов, и он был полон желания их добиваться.

Для начала решено было атаковать всесоюзный рекорд А. Ануфриева на 10 тысяч метров. Забег на эту дистанцию в день открытия первенства страны в Киеве воспринимался как праздник — ожидалась борьба. Но сразу же после старта Куц вышел вперед, сделав первый круг за 62 секунды и оторвавшись от конкурентов на 20–30 метров. Стало очевидным: сражаться на дистанции ему придется с незримым соперником — рекордом, хотя хозяин последнего, А. Ануфриев, участвовал в беге. Это невидимое соревнование захватило зрителей и держало их в напряжении целых полчаса, так как до последних метров не было ясно, удастся ли стайеру побить рекорд.

Первую половину дистанции он прошел слабее, чем Ануфриев в рекордном забеге; после восьми километров отставал на пять секунд. Приунывший, казалось, стадион вдруг бурно реагирует: диктор сообщает, что Куц резко усиливает темп, после 22-го круга он уже сравнивается с графиком Ануфриева. Громом аплодисментов ответили на это зрители…

Красив бег спринтера. Красив, но скоротечен: всего-то около 10 секунд длится состязание на 100 метров, неопытный зритель может и не успеть прочувствовать этой красоты. Победителя не всегда в состоянии определить и знатоки, только специальное, и очень сложное, устройство с точностью фиксирует это.

Бег на стайерские дистанции — дело другое. Времени у зрителя, чтобы присмотреться, определить фаворита, увидеть, кто как ведет себя на дистанции, кто бежит красивее, вполне достаточно. В этом отношении с Куцем было трудно соперничать. Правда, техника ого бега не самая совершенная, с теоретической точки зрения. В ту пору и позднее в нашей стране и за рубежом встречались спортсмены, двигавшиеся на дистанции изящнее, грациознее. Но с первых же движений спортсмена в глаза зрителям бросалась его мощь, устремленность вперед.

На девятом километре он «отыграл» сразу пять секунд и под несмолкаемые рукоплескания завершил дистанцию. Пока судьи тщательно проверяли время, Владимир с букетом цветов пробежался еще раз по дорожке. Наконец по радио объявили: улучшен всесоюзный рекорд. Время — 29.21,4 — четвертый результат в мире.

В составе делегации советских легкоатлетов Куц выехал в Великобританию, чтобы участвовать 13 октября 1954 года в матче Москва — Лондон.

После блестящей победы советских легкоатлетов в Берне буржуазная пресса оказалась перед необходимостью как-то объяснять успех советских спортсменов: за годы «холодной войны» чего только не писали западные газеты о нашей стране! Хоть и со скрежетом зубовным, но английские газеты вынуждены были сообщать о быстром и всестороннем развитии легкой атлетики в СССР. Высказывались надежды на достижение высоких результатов, в частности в беге на 5 тысяч метров.

Соперник Куца в этом состязании, Кристофер Чатауэй, «рыжая лиса», как прозвали его за цвет волос и хитрость на дистанции, обладал высоким уровнем специальной выносливости, зрелым тактическим мышлением, умел «сидеть на пятках» у противника и наносить удар на финише. 1500 метров он пробегал на 10 секунд быстрее Куца, и это давало ему определенные преимущества на финише. Оставшись вторым в Берне, он недвусмысленно высказывал намерение взять реванш.

Матч с самого начала складывался в пользу советских спортсменов. С большим волнением ждали 60 тысяч зрителей, заполнивших «Уайт-сити», состязания Куца и Чатауэя на 5 тысяч метров. В 20.40 дали старт. Куц решил не менять своей тактики и пошел вперед. Но если в Берне его беспрепятственно «отпустили», то здесь англичанин словно прилип, приклеился сзади. Трибуны неистово вопят:

— Ча-та-у-эй! Ча-та-у-эй!

Как поведет себя преследователь, если бежать в предельно возможном темпе? Первый километр пройден за 2.41, на три секунды быстрее, чем в Берне; никогда еще Владимир не начинал так, а Чатауэй здесь, сзади.

Чем выше скорость на дистанции, тем больше шансов у советского спортсмена и меньше у его соперника. Куц продолжает бежать столь же быстро. К половине дистанции он, однако, убеждается, что англичанин не отстанет. Тогда Владимир отказывается от равномерного бега и делает первый спурт — 200 метров в спринтерском темпе, словно уже финиширует. Спурт прекращается, но сзади отчетливо различим шорох шагов Чатауэя.

Движения Куца мощны, он резко отталкивается от дорожки, в нем чувствуется огромный запас сил и энергии. Чатауэй бежит легко, расслабленно, даже полузакрыв глаза, и трудно понять, что же дает ему возможность держаться вплотную за советским спортсменом.

Второй спурт — 300 метров! Он стоит Куцу огромных усилий. Теперь уже нечего думать о графике рекорда — надо побеждать! Несколько метров вроде бы отыграно у англичанина. Но нет, шаг за шагом Чатауэй наверстывает упущенное. Тогда в третий раз советский спортсмен пытается оторваться, однако сказываются сила и редкая скоростная выносливость соперника — он не отстает. Как велосипедист за лидером-мотоциклистом, катится Чатауэй по дорожке. Скорость настолько велика, что по ходу Куц бьет мировой рекорд на три мили!

Финишная прямая. Куц устремляется к ленточке. Рев трибун оглушительный, но и сквозь него прорывается пронзительный вопль:

— Ты взял его, Крис!

Это Роджер Баннистер, знаменитый бегун на 1500 метров, поддерживает товарища. После бега Чатауэй скажет, что, как ни странно, расслышал крик одного человека в шуме многотысячной толпы и из последних сил рванулся… Еще за пять метров он сзади Куца, но финишная ленточка на груди английского стайера.

Мировой рекорд превысили оба. Время Чатауэя — 13.51,6, а Куцу согласно правилам прибавляют 0,2 секунды. Чатауэй — рекордсмен. Но в списке мировых достижений в беге на 5 тысяч метров его фамилия значится только однажды, и победы этой он добился за спиной советского бегуна…

Настроение Куца не требует комментариев. Чатауэй, чуть передохнув (на финише он упал в изнеможении на руки друзей), счел необходимым сказать:

— Спасибо, Куц! Один бы я не смог!

— А я смогу!

Слова эти тут же подхватили корреспонденты и сами установили срок: через десять дней в Праге, куда отправляется советская сборная. Советскому бегуну, однако, ясно, что его тактика уже разгадана, утрачен элемент неожиданности. Поэтому следует разнообразить тактику. Но это потом, зимой и весной, сейчас же Куц думает лишь об одном: вернуть рекорд.

23 октября он выходит на дорожку пражского стадиона?. Погода прохладная, но сухая, дует сильный ветер. Но Владимир не замечает ни холода, ни ветра, ни шума переполненного стадиона. Спортсменом овладевает ощущение предстоящего сражения: ему приказано взять высоту, и, он, солдат, эту высоту возьмет, вернет рекорд Родине.

Стартовали — и напряжение спало. С первых же кругов видно, что здесь Куцу придется вести спор с рекордом в одиночку. Тысяча метров пройдена за 2.38,5; еще никто не начинал так рекордного забега. Соперники сразу отстали, и с каждым кругом разрыв возрастал.

Стадион на некоторое время приумолк, а затем все громче и громче стал подбадривать советского спортсмена. Победа его не вызывала сомнения, речь шла только о том, сумеет ли он превзойти рекорд. Долгое время шансы на это колебались, ветер явно мешал. Волновался, стоя у дорожки, Никифоров: чем он может сейчас помочь ученику?

По окончании бега ликуют зрители, обнимают Владимира друзья. Он достиг желаемого: на четыре десятых секунды, да, только, на 0,4 секунды, но побил рекорд Чатауэя! Титул чемпиона Европы и два мировых рекорда за сезон, да еще две золотые медали первенства СССР — неплохой результат. Теперь Куц — всемирная знаменитость. Но у спортсмена и его тренера есть план — побить и рекорд на 10 тысяч метров. Надо несколько перестроить тренировки.

Вся зима и весна 1955 года уходят на это. Дело идет не так гладко, как хотелось бы, — стайер медленно набирает форму. 27 марта 1955 года в кроссе «Юманите» он лишь тринадцатый. В конце апреля в Нальчике рекордсмен побеждает в беге на 10 тысяч метров, но результат невысок, и корреспонденты отмечают, что бег Куца не отличается легкостью.

21 мая в Минске он терпит поражение. Дорожка была мягкой, но первый километр Владимир прошел в хорошем темпе. К двум километрам он превышал свой же прошлогодний график уже на 11 секунд. Публика начала волноваться, предвкушая высокое достижение. Но рядом с Куцем, а иногда и опережая его, бежал А. Ануфриев. От других спортсменов их уже отделяло значительное расстояние. Не один раз Владимир пытался уйти от соперника, но тот не отставал, а затем и обошел чемпиона Европы. К половине дистанции Ануфриев был уже впереди на 45–50 метров. К финишу Куц настолько снизил скорость, что его обошли еще Г. Басалаев и В. Кривошеин. Ануфриев установил новый всесоюзный рекорд — 29.10,6.

Причиной поражения Владимира была болезнь. Через несколько дней его оперировали. Можно представить удивление лечащего врача, когда через неделю он увидел пациента, совершающего в пижаме пробежку на аллее парка! Но надо понять и пациента: пока он готовился к установлению нового рекорда на 10 тысяч метров, пока болел, венгерский спортсмен Шандор Ихарош стал подбираться к рекорду на 5 тысяч метров. Летом 1955 года он показал целую серию мировых рекордных результатов: на 3 тысячи метров в Будапеште, на 2 мили в Лондоне, на 1500 метров в Хельсинки… В Варшаве Ежи Хромик победил на дистанции в 5 километров с очень хорошим результатом (13.55,2), Ихарош был вторым. Как тут не волноваться Куцу! Он спешит возвратить утраченную форму.

22 августа во Львове на Спартакиаде Вооруженных Сил он побеждает на 5 тысяч метров с достаточно высоким результатом (14.03,6), а 26 августа там же штурмует всесоюзный рекорд Ануфриева на десятикилометровой дистанции. Его время — 29.06,2. Это второй результат в мире. Но чтобы быть и здесь первым, надо сбросить тринадцать секунд!

Следующая попытка — 11 сентября в Москве на матче СССР — Великобритания. От Великобритании в беге на 10 тысяч метров участвовали Г. Пири и К. Норрис. Гордон Пири, высокий, худощавый, с легкой и красивой манерой бега, главный соперник. Чуть ли не с десяти лет Пири участвовал в соревнованиях бегунов. Он умел готовиться к выступлениям и не терялся в любой обстановке. Правда, скромность не была свойственна Пири, его хвастливые заявления не раз вызывали насмешки журналистов и соперников.

Но на этот раз он помалкивал, и не напрасно. Куц, конечно, повел бег; первый километр 2.48,8; два километра — 5.42,0. Это быстрее, чем в забеге на 5 тысяч метров, состоявшемся до этого и закончившемся победой Чатауэя. Напряжение спортсменов растет, это чувствуют трибуны, сопровождающие бегунов неумолкаемым рокотом.

Несколько раз Куц делает ускорения, но соперники «достают» его и следуют точно по пятам, желая, видимо, повторить прием Чатауэя прошлой осенью. После шестого километра трибуны становятся свидетелями необычайного эпизода: советский бегун на прямой отходит немного вправо, освобождая бровку для Пири. Но тот не принимает лидерства и продолжает бежать вторым, хотя в других соревнованиях, особенно на родине, прославился тем, что любил и умел возглавлять бег.

Спортсмены нервничают, каждый ждет рывка противника. Владимир, опасаясь ловушки, сбавляет скорость. Первым теряет самообладание Норрис: на 8-м километре он пытается выйти вперед. Сразу картина бега меняется, как будто кто-то подстегнул спортсменов. Все рванулись вперед. И тут Куц мощным спуртом опережает всех.

Пири пытается бороться, но советский стайер отвечает удивительным по силе и красоте рывком. Восхищенные зрители видят, как спортсмен все дальше и дальше уходит от соперников. Вот он уже впереди почти на полкруга. Результат — 29.08,2.

В раздевалке, однако, знакомый журналист сообщает победителю новость: только что в Будапеште Ихарош установил мировой рекорд на 5 тысяч метров — 13.50,8.

— Ну что же, я ждал этого, — ответил Владимир.

А раз ждал, то, значит, и готов бороться за возвращение рекорда.

Через несколько дней небольшая группа советских легкоатлетов выехала в Югославию. 18 сентября, всего лишь через неделю после рекордного забега Ихароша, на стадионе «Партизан» в Белграде Куц вышел на старт пятикилометровой дистанции.

Десятки тысяч зрителей предвкушали необычное зрелище. Гавриил Витальевич Коробков, известный советский тренер, за день до этого сообщил журналистам: «Если будет хорошая погода и дорожка окажется подходящей, то Куц улучшит мировой рекорд Ихароша». Естественно, такое заявление разожгло страсти зрителей.

Дорожка была неважной — недавно прошел дождь. Стемнело, когда дали старт, и при непривычном тогда для советских спортсменов искусственном освещении Куц повел бег. Соперники не были очень сильными; следовало лишь выполнять график.

Ёоробков с листочком-графиком стоял прямо у дорожки и в конце каждого круга сообщал бегуну результат. На тренировках время, отведенное на каждый круг, тщательно выверено, и Владимир бежит спокойно, точно, расчетливо, не нарушая графика. Последние круги он совершает под нарастающий рев зрителей: диктор информирует их, что советский бегун превышает график Ихароша. Коробкову приходится кричать во весь голос, иначе бы Куц его и не услышал.

Когда бегун пошел последний круг, все на стадионе поднялись с мест. Только на завершающих 400 метрах Куц нарушил график: пробежал на 1,2 секунды быстрее намеченного. Шум на трибунах не умолкает, а когда диктор объявляет, что советский бегун установил новый мировой рекорд — 13.46,8, то происходит нечто необычное: болельщики устраивают из газет факелы, и стадион озаряется их светом. Рекордсмен поднимается на пьедестал почета и приветствует зрителей. Их восторгу нет предела, тысячи людей устремляются на поле, спортсмена поднимают на руки, торжественно выносят со стадиона и, несмотря на его просьбы, долго не отпускают.

Наутро все газеты Югославии и мира сообщали о рекорде. «Фантастический результат» — вот господствовавшая оценка.

Успех, как известно, окрыляет, и 24 сентября в Загребе Куц устанавливает всесоюзный рекорд на 3 тысячи метров (8.02,6). Но планы его идут еще дальше. Третьего октября в Бухаресте он вновь пытается овладеть рекордом на более длинной дистанции. День холодный, идет дождь, ветер сильный. Соперники слабые и не могут способствовать достижению высокого результата. Вот как писала об этом забеге газета «Экип»: «Собравшиеся на стадионе Республики в день закрытия Восьмых легкоатлетических международных соревнований в Румынии явились свидетелями одного из самых замечательных в истории современной легкой атлетики подвига, но, увы, бесполезного. Взяв старт, Владимир Куц знал, что не добьется цели: сила ветра на стадионе доходила до трех метров в секунду. И тем не менее энергичный украинский спортсмен с похвальной настойчивостью пробежал свои 10 тысяч метров при серой и мрачной погоде за 28 минут 59,2 секунды, не «дотянув» пяти секунд до мирового рекорда…»

Куц — второй человек в мире, преодолевший эту дистанцию быстрее 29 минут. Но все же второй! Сезон тем временем подходит к концу, и улучшить свои результаты Владимир уже не может.

А. вот другие спортсмены могут! 23 октября Ихарош бьет рекорд Куца на пятикилометровой дистанций. Надо все же отметить, что соперники Ихароша по забегу, сильнейшие стайеры Сабо и Ковач, здорово ему помогли на дистанции. Несколько раз поочередно они лидировали в забеге, давая тем самым Ихарошу возможность накопить силы для нового броска. Как бы то ни было, но результат Ихароша оказался очень высоким — 13.40,6.

Так как Ихарош обладал исключительной скоростью на 1500 метров, Куцу, как казалось, трудно было рассчитывать на победу в состязании на пятикилометровой дистанции. Подобное мнение не раз высказывалось тогда в зарубежной прессе. Та же «Экип» задавалась вопросом: «Откажется ли Куц от борьбы на 5 тысяч метров? По плечу ли ему теперь эта дистанция? Весьма возможно, что откажется. Нужно думать, что советский чемпион сосредоточит свои усилия в беге на 10 тысяч метров, где ему пока нечего опасаться венгерской коалиции».

Итак, несмотря на старание и ряд выдающихся результатов, сезон 1955 года Куц закончил, лишившись рекорда на 5 тысяч метров и не побив рекорда на 10 километров. Наступающий год обещал многое, и главное — XVI Олимпийские игры в Мельбурне. Это ставило перед Куцем, как и перед другими спортсменами, серьезные проблемы.

Во-первых, удастся ли акклиматизироваться в Австралии? Ведь условия там весьма отличны от средней полосы России, где привык тренироваться Куц. Во-вторых, соревнования легкоатлетов состоятся в конце ноября. Как сохранить к тому времени форму? И не только сохранить. Ведь Олимпиада соберет всех сильнейших стайеров. К тому же вероятно, что кое-кто из зарубежных спортсменов попытается воспользоваться его тактикой и выиграть на финише. Словом, было о чем подумать.

Но главное — работать. И по заснеженным аллеям парка день за днем бегает плечистый человек в синей шерстяной шапочке: Владимир Куц тренируется.

У него уже стало обыкновением испытывать свою весеннюю форму в Венсеннском лесу. Когда советская делегация прибыла в Париж, корреспонденты сразу же отметили: «Куц приехал худой». Действительно, вопреки обыкновению на этот раз ему удалось рано достичь «боевого веса» — 67–68 килограммов. Это отразилось и на результате кросса. Никто — Затопек, Ковач, Хромик — в этот мартовский день не смог с ним состязаться. Лидер победил с отрывом в 80 метров.

Весенние соревнования 1956 года Владимир неизменно выигрывал и, как правило, без борьбы. Острым, правда, было его состязание с А. Ануфриевым 23 мая в Киеве.

Куц повел бег, метрах в 15–20 сзади до середины дистанции за ним шел Ануфриев. Затем, к восторгу зрителей, Ануфриев сделал попытку обойти лидера, и остаток дистанции они прошли, пытаясь попеременно оторваться друг от друга. Все же победил Куц; его время — 29.18,2 — было лучшим в сезоне среди бегунов мира.

Вскоре после этого Куц в составе советской делегации выехал в Скандинавию. В Дании в соревновании с сильнейшим средневиком этой страны Гуннаром Нильсеном, несмотря на размокшую от трехдневного дождя дорожку, он показывает на трехкилометровой дистанции 8.03. Три дня спустя в Осло, состязаясь с Саксквиком, повторяет всесоюзный рекорд на этой же дистанции…

В Берген советские спортсмены приехали по просьбе местного легкоатлетического союза: болельщики Бергена еще никогда не видели советских легкоатлетов. И бергенцам крупно повезло.

В гостинице Владимир, к величайшему удивлению, увидел Гордона Пири — тот тоже собирался бежать на бергенском стадионе, жил здесь уже больше недели, освоился. В разговоре уверял, что думает о рекорде на 10 тысяч метров, но бежать может и на 5 тысяч.

Еще до состязания Пири случайно получил некоторое преимущество: пока английский спортсмен отдыхал и готовился к забегу, Куц несколько часов просидел в клетке лифта гостиницы, застрявшего между этажами. Естественно, изнервничался, боясь не успеть к началу соревнований. Лифт исправили, и в семь часов Владимир был на стадионе.

Под аккомпанемент небольшого дождя Куц и Пири начали бег; три местных стайера в расчет, конечно, не брались.

Первый круг преодолели быстро — за 60 секунд. Начальный километр пройден на предельной скорости — 2 минуты 36 секунд, второй — на 6 секунд быстрее рекордного графика Ихароша. Пири идет вплотную за спиной советского спортсмена. Тогда в начале третьего километра Владимир, как и прошлой осенью в Москве, переходит на вторую дорожку. Но, оказавшись впереди, Пири резко снижает скорость. Это не устраивает нашего бегуна, он думает о рекорде и вновь возглавляет бег.

Куц идет быстро, но выдерживает график. Однако и на десятом и на одиннадцатом кругах он слышит прямо за спиной характерное громкое дыхание соперника (Пири за эту манеру громко выдыхать воздух даже прозвали «Мистер Пуф-Пуф»).

После одиннадцатого круга график рекорда Ихароша превышен уже на восемь секунд. И бегунам и зрителям ясно: победитель становится мировым рекордсменом! Когда стайеры пошли последний круг, от шума на стадионе не было слышно удара колокола. Возможно, что ни Куц, ни Пири поодиночке не смогли бы в дождь поддерживать такую скорость, но ярость борьбы придавала бегунам силы. Советский бегун борется до последней возможности, но… за двести метров от финиша Пири обходит Куца!

Результат победителя — 13.36,8, у Владимира — 13.39,6. Оба показателя выше рекорда мира, но советскому спортсмену остается только поздравить англичанина.

Из поражения надо, конечно, извлечь урок: ведь второй раз английские стайеры сыграли с ним такую злую шутку.

…Предолимпийский сезон в разгаре, результаты стайеров мира растут. Следует торопиться… 1 июля 1956 года на спартакиаде Москвы Владимир атакует рекорд на десятикилометровой дистанции. Несмотря на сильный ветер и отсутствие конкуренции, он показывает 29.01,4 — лучший результат сезона в мире. Но через четыре дня из Будапешта приходит сногсшибательная весть: Ихарош на этой дистанции добился 28.42,8, побив прежний рекорд сразу на 11,4 секунды!

Завоевать рекорд Куц пытается в конце июля в Киеве, где показывает 28.59,8…

Вторая пристрелка — 5 августа, в день открытия Спартакиады народов СССР. Около двадцати спортсменов начали бег.

День выдался ярким, солнечным. Дорожка, правда, оказалась мягковатой, да и соперники сразу же отстали. По ходу бега Владимир то опережал график мирового рекорда, и сообщения об этом будоражили зрителей, то отставал. Превзойти удалось только рекорд СССР. С результатом 28.57,8 Куц становился единственным стайером, трижды выходившим из 29 минут.

Очень высокий результат (13.42,2), один из лучших за всю историю, показал он спустя несколько дней в беге на 5 километров и завоевал вторую золотую медаль спартакиады. Такие результаты, достигнутые при отсутствии конкурентов на дорожке, говорили но блестящей форме, и об огромных возможностях бегуна. Комментаторы с удивлением отмечали то, казалось бы, странное обстоятельство, что на дистанциях Куц все время менял темп, делал ускорения, хотя бороться с соперниками ему не приходилось. Так отрабатывался новый вариант тактики, которая должна была обезоружить соперников на Олимпийских играх.

Наконец произошло то, что должно было произойти. 11 сентября 1956 года в Лужниках состоялся праздник, посвященный дружбе народов СССР и Индонезии. Забег начался с опозданием из-за футбольного матча, над Москвой опускались сумерки. Погода подходящая: сухо, не слишком прохладно.

Пять лучших советских стайеров на старте: Владимир Куц, Иван Чернявский, Евгений Жуков, Александр Ануфриев и Петр Болотников. Петр постепенно становится чуть ли не постоянным спутником Куца на соревнованиях.

Со старта вперед вышел Болотников, но не более чем на полкруга. Владимир занимает свое обычное место во главе цепочки спортсменов и ведет бег на очень высокой скорости. Болотников пытается поддержать темп, но после четырехкилометровой отметки отстает. Теперь Куц в одиночестве, относительном, разумеется, так как сто тысяч зрителей, как один человек, переживают за него, поддерживают.

— Куц, Куц, Куц! — непрерывно несется с трибун.

После 5 тысяч метров спортсмен имел преимущество перед графиком Ихароша в шесть секунд, но затем темп снизился.

Зрители требуют поднажать, и Куц выполняет их волю. Шум совершенно стихает, когда диктор торжественно произносит:

— После девяти километров Владимир Куц идет впереди графика Ихароша на четыре с половиной секунды!

Общий крик сотрясает стадион, зрители встают. Наконец последняя прямая. Все!

На финише, как всегда, Владимир победно поднимает руку, его забрасывают букетами цветов. Сверяются секундомеры: установлен новый мировой рекорд — 28.30,4. Прежний превзойден сразу на 12,4 секунды! Не прошло и пяти минут, а победитель, надев свитер, делает круг почета по дорожке. Скорость — 65 секунд, как и на дистанции! Запас сил у спортсмена, видимо, не исчерпан…

Этим рекордом Куц на длительное время как бы подвел черту в споре стайеров за обладание высшим достижением: только в 1960 году Петру Болотникову удается улучшить результат товарища.

Рекордсмен обнародовал свое намерение претендовать на Олимпиаде на две медали: в беге на 5 и 10 тысяч метров. Надо теперь готовиться.

Наиболее сильными из возможных соперников перед Олимпийскими играми следовало считать венгров Ковача и Сабо, австралийцев Лоуренса и Стивенса и, конечно, Пири и Чатауэя. Можно было предположить, что английские спортсмены, да и не только они, постараются идти прямо за спиной у лидера, а затем решить все на финише. Понимая, что он обладает приблизительно одинаковой с основными конкурентами тренированностью и выносливостью, Куц решил обыграть их тактически и подготовил новый вариант бега. Намереваясь по-прежнему лидировать на старте, советский спортсмен предполагал затем резко и неожиданно менять скорость, переходить от равномерного движения к бегу рывками, что должно было выматывать силы противника, не имевшего специальной подготовки.

До отъезда в Мельбурн в течение четырех месяцев спортсмен и тренер отрабатывали этот тактический вариант. К отъезду Куц находился в отличной форме: весил 67–68 килограммов, пробегал 400 метров быстрее 60 секунд и по нескольку раз. При этом на дистанции, не сбивая дыхания, он делал рывки, ускорял, когда хотел, и замедлял бег.

…Столица Олимпиады встретила спортсменов нежаркой погодой, весна еще только наступала на южном континенте. Но все знали об изменениях температуры, свойственных этому месту планеты, и задавались вопросом: удастся ли вовремя акклиматизироваться? Правда, до 22 ноября, начала игр, времени оставалось еще достаточно, и все же мысль о возможности сохранить форму мучила Куца, да, конечно, и всех спортсменов.

На следующее утро состоялось знакомство с олимпийской деревней. Это целый городок с 800 домами, расположенный довольно далеко от Сити, центра города. Вся деревня обнесена забором, охраняется солдатами и полицией, что вполне разумно, так как местные жители не дали бы покоя гостям.

Давний знакомый Куца, австралийский бегун Дейв Стивенс, на правах хозяина стремился помочь советскому спортсмену. На следующий день Владимир отправился на тренировку и сразу же встретил… Гордона Пири. Оказывается, он уже месяц живет в Австралии, хорошо чувствует себя. Об уверенности Пири в собственных силах и честолюбивых устремлениях можно было судить и по статьям в газетах.

Начались тренировки, минул день, другой, пять дней, по самочувствие Куца не улучшалось. Никифоров был уверен, что скоро все пройдет, но подопечный его несколько нервничал: чувствовал себя физически слабее, чем обычно, словно и не было тщательной и всесторонней подготовки. Кроме того, спортсмену явно не хватало привычных лесных просторов, где он всегда тренировался, лесного воздуха.

Правда, Стивенс, в первой тренировке занимавшийся рядом с советским спортсменом, был другого мнения о его физической форме. Сделав 13 раз по 400 метров, он сошел с дорожки, заявив, что не может поддерживать такой темп.

— Пири, — говорил он, — тоже не выдержал бы подобной нагрузки.

Стивенс нашел и более удобное место для тренировки; работая развозчиком молока, он хорошо знал город и привез Владимира на небольшой ипподром, расположенный в долине и окруженный деревьями. Почему-то Куцу это место напоминало родину. Хозяин ипподрома, узнав, что русский бегун хотел бы тут час-другой тренироваться, был гостеприимен:

— Тренируйся сколько надо, лишь бы медали завоевал.

Через десять-одиннадцать дней по приезде в Мельбурн Владимир почувствовал прилив новых сил. Но тут произошло событие, чуть ли не лишившее его возможности участвовать в играх.

За три дня до начала игр, 19 ноября, спортсмен собирался ехать на тренировку. Репортер одной из австралийских газет, чтобы получить редкую фотографию, попросил его сесть за руль машины, в которой уже расположились Никифоров и Стивенс. Будучи страстным автомобилистом, Куц охотно согласился. Хозяин автомобиля, местный житель, обслуживавший советскую делегацию, уступил место. Спортсмен сел за руль, включил мотор, не учтя, во-первых, что руль в машине расположен справа, а во-вторых, что двигатель ее в два с лишним раза мощнее привычной «Победы». Машина рванулась и… врезалась в столб. Раздался звон стекла, водитель ударился грудью о руль. Пришлось грудь перебинтовать, но от тренировки Владимир не отказался. Не мог он позволить себе этого за четыре дня до старта. В этом весь Куц.

Когда он возвратился со стадиона, то в руках у товарищей увидел экстренные выпуски газет: «Куц разбился в автомобильной катастрофе!», «Советский фаворит выбыл из игры накануне главного старта!» Владимир вечером появился в олимпийском клубе, чего обыкновенно не делал. Он пригласил танцевать известную австралийскую бегунью Ш. Стрикленд! Сообщения газет были опровергнуты…

Журналисты и до этого не обходили вниманием советского стайера. Обозреватели, конечно, включали его в число претендентов на победу, но в целом шансы спортсмена оценивались гораздо ниже, чем у Пири. Для характеристики силы и выносливости Пири у австралийских и других газет просто слов не хватало. Спортивные прорицатели не только отказывались верить в возможность успеха Куца, они не стеснялись называть его «человеком машиной», «роботом», человеком, располагавшим лишь примитивной тактикой новичка, который, бросаясь сломя голову со старта, не способен победить «мыслящих» бегунов. Под последними подразумевался прежде всего Пири.

XVI Олимпийские игры открылись 22 ноября. Настоящим праздником стала церемония открытия, и она запечатлелась в памяти у всех, кому посчастливилось быть в этот день на стадионе «Крикет-Граунд». Но Куц не видел торжества: ведь через сутки старт!

На следующий день в 17 часов 40 минут 23 спортсмена из 14 стран собрались на дорожке. От Советского Союза в беге на 10 тысяч метров выступают В. Куц, И. Чернявский и П. Болотников.

Выстрел! И бегун с номером 200 рванулся вперед: первый круг он проходит в темпе хорошего средневика — 61,4 секунды! Такой темп привычен Куцу, но не по плечу большинству участников забега. В высоком, но равномерном темпе советский стайер ведет бег; второй круг — 68,6 секунды, третий — 68,8, четвертый — 68,0… Поначалу сзади целая группа бегунов: Чернявский, Болотников, Лоуренс, Ковач, Кшишковяк. Но ближе всех, прямо за спиной, чувствуется дыхание Гордона Пири. Англичанин верен себе, он будет неотступно следовать сзади и так надеется повторить свой успех в Бергене.

Нет, Куц не может позволить этого и на пятом круге делает ускорение — 64,8 секунды. Два километра пройдены за 5 минут 31 секунду. Такая скорость под силу бегунам на 5 тысяч метров, а здесь вдвое большая дистанция, и от Владимира метров на 30 отстают все участники… кроме Пири! На шестом круге ответным рывком англичанин настигает лидера, и трибуны шумно приветствуют этот рывок. Снова Куц затылком ощущает дыхание соперника.

Тогда он решает проверить намерения Пири: не хочет ли тот возглавить, бег? Куц резко сбавляет темп (шестой круг — 71,6 секунды), настолько резко, что шиповка англичанина задевает ногу Куца. Преследователь тоже замедляет бег; воспользовавшись этим, лидеров догоняют Ковач, Лоуренс, Чернявский.

На седьмом круге советский спортсмен уходит вправо, на вторую дорожку, тем самым приглашая Пири возглавить бег. Но англичанин следует сзади. Все ясно: соперник будет выжидать сзади. Тогда на восьмом круге Куц наращивает темп, предлагает длинное ускорение 68,6; 67,6; 67,9; 67,6… Равномерность графика доказывает, что советский бегун полностью сохраняет инициативу и выдержку. Но этого не понимает публика. Раз Пири по-прежнему упорно держится за спиной лидера, как и предполагалось, значит, все в порядке: Пири — кошка, Куц — мышка. Стадион переживает за английского спортсмена, и только немногие — за Куца.

После одиннадцатого круга Куц и Пири сильно отрываются от других бегунов. Отметку в 5 тысяч метров они проходят за 14 минут 6,6 секунды: результат, равный олимпийскому рекорду на этой дистанции. Но впереди еще столько же! Если бы Пири придерживался другой, более смелой спортивной тактики, то в этом забеге, несомненно, мог бы родиться очень высокий результат. Но куда там!

Пири не думает рисковать. Поддерживаемый болельщиками, он неукоснительно держится за спиной у Куца.

— Пири! Пири! — сотрясается стадион от крика.

Скорость падает: 12-й круг — 70,0; 13-й — 71,7; 14-й — 71,8… Но англичанин не выходит вперед, ему кажется, что он нашел верный способ достичь олимпийской медали. Но он ошибается. Хорошая спортивная злость овладевает Куцем: 15-й круг он пробегает за 66,6 секунды. Он будет выматывать «рваным» темпом преследователя, он не даст сопернику бежать равномерно и сохранить силы!

Только опытные специалисты видят, с каким трудом в этот раз Пири настигает лидера, но все же ему это удается. А Куц теперь резко замедляет бег: 16-й круг — 73,4 секунды. Происходит редкостный случай — советский спортсмен вновь уступает первую дорожку сопернику и жестом приглашает его возглавить бег. И вновь Пири не принимает вызова. Публика, решив, что борьба окончена, что Куц вот-вот сойдет с дорожки, заходится от восторга…

Владимир ускоряет бег, 17-й круг пройден за 68,6 секунды. Пири не отстает. До финиша чуть более трех километров, от преследователя уйти не удается, однако Куц спокоен. Силен соперник, но сломаться он должен! Многие месяцы отрабатывал Куц эту тактику, не может быть, чтобы она подвела… Скорость опять снижается: 18, 19, 20-й круги пройдены за 72,7; 71,6; 73,1 секунды. В конце двадцатого круга лидер снова уступает дорожку Пири — тот следует за ним; советский бегун уходит на третью дорожку — англичанин следом, на четвертую — то же самое. Куц возвращается на первую — Пири тоже, он готов бежать зигзагами, только бы не лидировать. Но он уже и не может лидировать!

Однако Куц в этом еще не уверен — надо хотя бы увидеть лицо соперника. И он решается на крайнее средство — почти прекращает бег. Мгновение Пири недоумевает, но не останавливаться же, и он выходит вперед. Теперь видно, насколько измотан английский соперник.

Не более ста метров Пири впереди. Куц начинает наращивать скорость и вскоре обходит англичанина. 21-й круг лидер пробегает за 69,6 секунды, 22-й — за 67,4… Замолчали трибуны, и это понятно: Пири не может больше поддерживать скорость, он отстает. Это придает Куцу еще больше сил, их теперь не надо экономить на финишный рывок. 23-й и 24-й круги — небольшая передышка (69,2; 70,0). На финише можно и прибавить: последний круг он пробегает за 66 секунд ровно. Выброшена победно вверх рука — есть первая олимпийская золотая медаль!

Трибуны снова ревут: зрелище великой спортивной драмы никого из ста тысяч болельщиков не оставило спокойным. Под этот рев заканчивают дистанцию другие спортсмены: на финише, к величайшему огорчению австралийцев, И. Ковач обходит А. Лоуренса, четвертым финиширует З. Кшишковяк, пятым — К. Норис, шестым — И. Чернявский…

А где же Пири? Поединок с Куцем измотал англичанина так, что он еле добежал до финиша, не обращая внимания на обходящих его один за другим соперников. Пири был только восьмым. Журналистам он сказал: «Он убил меня своей быстротой и сменой темпа. Он слишком хорош для меня. Я бы никогда не смог бежать так быстро. Я никогда не смог бы побить его. Мне не надо было бежать десять тысяч метров».

Куц не выглядел уставшим: под бурные приветствия зрителей он совершил еще и круг почета. Что же, он доказал, и не на словах, а делом, в присутствии сотни тысяч свидетелей, что на дорожке он мыслит быстрее и лучше всех, что он побеждает тем оружием, которое намеревались применить против него. Теперь на глазах у австралийцев и гостей Олимпиады советский спортсмен обнимал по-дружески и поздравлял соперников, с которыми только что вел жестокий бой на дорожке.

Олимпийского чемпиона плотным кольцом окружили фотокорреспонденты. Застенчиво улыбаясь, он позволял себя фотографировать, затем сел на землю и стал снимать шиповки. Задолго до старта, еще в Москве, он приготовил для этого забега новенькие туфли и носки. Сейчас, после 10-километровой баталии, подошва на туфлях еле держалась, а на одном носке виднелась дыра. Владимир смутился, тем временем кто-то из фотокорреспондентов не замедлил щелкнуть затвором аппарата…

Куц стоит на пьедестале почета. Переполненный стадион приветствует его. Звучит советский гимн, и медленно поднимается вверх флаг нашей Родины. Только тут полностью осознается величие подвига, совершенного нашим героем. Да, он победил прославленных спортсменов, каждый из которых имел шансы на успех; его результат — '28.45,6 — более чем на полминуты превосходит олимпийский рекорд 1952 года; он открыл счет золотым медалям советских спортсменов на XVI Олимпийских играх; он был первым советским спортсменом, завоевавшим золотую медаль среди мужчин в состязаниях по легкой атлетике. Но главное — здесь, в далекой стране, где сильны предубеждения и предрассудки в отношении нашей Родины, его победа имеет особое значение. Владимир Куц, в прошлом солдат, теперь лейтенант, победил, и впервые в Австралии в присутствии такого числа людей звучит Гимн Советского Союза!

Только через несколько часов весть о триумфе достигнет Москвы, и тогда поток поздравительных телеграмм устремится в Мельбурн.

Наутро мельбурнские газеты вышли с заголовками: «Триумф Владимира Куца!», «Русский моряк — кумир мельбурнцев!» Были и такие: «Все любят моряков. Потому что Куц — офицер Военно-Морского Флота». Точно так же реагировали и другие газеты. Французская газета «Экин», еще за день до этого безапелляционно предсказывавшая победу Пири, теперь писала: «Борьба, в которую вступили Куц и Пири, напоминала скорее беспощадный матч бокса, нежели легкоатлетический бег. Как жаль, что на этом чудесном зрелище могли присутствовать только сто тысяч зрителей. Это особая дуэль заслуживала того, чтобы за ней наблюдал весь мир. Куц побил Пири один на один… Редко победитель производит впечатление такой неодолимой силы».

Газеты поместили несколько фотографий чемпиона. Один иллюстрированный журнал опубликовал даже фото, где крупным планом воспроизводилась дырка на его носке… Некоторые органы западной пропаганды стремились погасить эффект от победы советского стайера. Впрочем, не только они. Эту же цель преследовали и разведывательные службы некоторых стран. В номера, где жили члены нашей делегации, подбрасывали антисоветскую литературу, спортсменов пытались втягивать в сомнительные разговоры. Когда это не помогало, в ход шла «тяжелая артиллерия»…

Стройная элегантная блондинка попадалась навстречу Куцу каждый раз при выходе из олимпийской деревни. Однажды, когда он спешил на тренировку, блондинка заговорила с ним на чистейшем украинском языке. Оказывается, они земляки, ее папа тоже с Украины, там у него «своя» земля, видите ли, осталась. Не может ли герой Олимпиады оказать честь, уделить хоть полчаса?

— Сейчас у меня тренировка! — отрезал спортсмен.

Но вечером его вызвали к выходу из олимпийской деревни. Та же блондинка приглашала его «отпраздновать победу».

— Мой папа ждет нас в машине, он будет очень рад земляку…

Улыбалась «землячка» очень старательно, но осторожность не покинула Куца:

— Извините, я строго придерживаюсь режима, и через час мне надо быть в постели.

«Землячку» он увидит еще раз, но совсем в других обстоятельствах.

Покуда газеты обсуждали результаты бега на 10 тысяч метров, Владимир готовился, и очень серьезно, к следующему состязанию. Впрочем, даже после триумфа 23 ноября шансы Куца на победу на второй дистанции оценивались в прессе не слишком высоко. Сам он по скромности считал, что и венгры М. Сабо и Л. Табори, и англичане К. Чатауэй и Д. Ибботсон, не участвовавшие в предыдущем состязании и не затратившие столько сил, имеют не меньшие, чем он, шансы на победу. И конечно, Пири постарается взять реванш — англичанин все еще уверен в своих силах: ведь н& 5 тысяч метров мировой рекорд принадлежит ему. Видимо, поражение мало чему научило Пири, так как он позволил себе заявить: «Все противники в финале будут серьезными, и в том числе, конечно, Куц. Но я победил его уже один раз в этом году и не очень беспокоюсь о нем сейчас».

Когда Владимир узнал об этом заявлении, он только усмехнулся:

— Посмотрим…

Действительно, после предварительных забегов (их было три) у малосведущих людей могло сложиться впечатление, что Куц устал. 26 ноября в предварительном забеге он избрал ровный и достаточно быстрый темп, вел бег, но не стремился оторваться от соперников. За 600 метров до конца дистанции австралиец А. Лоуренс поравнялся с лидером; некоторое время спортсмены бежали бок о бок, а на финишной прямой, к величайшему восторгу малоопытных, но темпераментных зрителей, австралиец обошел гостя. Даже специалисты поддались искушению ниспровергнуть кумира, настолько это было соблазнительно. Английский специалист по легкой атлетике Ф. Стэмпфл, к примеру, писал: «У меня создалось впечатление, что Куц устал и что сказочная победа на 10 тысяч метров лишила его сил. Я не удивлюсь, если мы увидим его провал в финале бега на 5 тысяч метров».

Куц же просто экономил силы: ведь из каждого забега в финал выходили по пять человек и не было смысла «выкладываться». Но в то же время не следовало самообольщаться. Какой тактики придерживаться в финале? Ясно, что столь блестяще оправдавшийся вариант с изматыванием соперников «рваным» темпом вряд ли применим в финале на 5 тысяч метров. Во-первых, дистанция вдвое короче, и времени на изматывание, конечно, меньше. Во-вторых, такая тактика была уже не нова, и соперники поодиночке, а может, и в компании, попытаются, лидируя попеременно, не дать ему оторваться. На финише, и это Куц хорошо понимал, и английские и венгерские бегуны обладают преимуществом — у них более высокая скорость на 1500 метров.

Впоследствии Куц писал, что задолго до Олимпиады с карандашом в руках вместе с тренером «пробежал» эту дистанцию за письменным столом много-много раз. Наоралось 12 вариантов бега, и только в двух из них можно было надеяться на успех, Решили, что с самого начала следует возглавить бег и с сети его на предельной скорости, к которой готов он. Куц, и которую не должны, и? могут выдержать соперники. Итак, расчет на выносливость.

…День 28 ноября — облачный, но солнце все же проглядывало. В 16 часов 45 минут на старт вышли 14 бегунов (А. Лоуренс из-за травмы не участвовал в финале). Бегуны бросились вперед, и сразу же выяснилось, что на этот раз Куцу не удастся оторваться от всей группы. Пири, Ибботсон, Чатауэй, Сабо, Табори понимали, что этот «орешек» в одиночку им не разгрызть, и, вольно или невольно, все вместе повели борьбу с одним человеком — Куцем.

На первом вираже они загородили ему дорогу, но, начав бег в достаточно высоком темпе (200 метров — 30,8 секунды, круг — 63,2 секунды), советский спортсмен все же прорвался и возглавил группу. На отметке 600 метров Табори захватил лидерство, и скорость сразу же упала. Куц все понял: попеременно лидируя, соперники будут тянуть до последнего круга, а там, пользуясь превосходством в скорости, обойдут его. Тогда Куц применяет тринадцатый, не предусмотренный вариант: оторваться от основной группы и на предельной, но равномерной скорости устремиться к финишу.

Итак — вперед! Следом, как и пять дней назад, Пири, за ним Ибботсон, Чатауэй. Положение хуже, чем в беге на 10 тысяч метров: теперь лидера преследуют не один, а целая группа прекрасно подготовленных спортсменов. Каждый из них может обойти Куца, но никто не пытается этого сделать. Как велосипедисты на треке в гонке преследования, они попеременно лидируют. Советскому спортсмену остается только придерживаться высокой скорости.

Первый километр он преодолевает легко — за 2.40. два километра — за 5.26. Английские спортсмены сзади, они надеются не упустить советского бегуна. Он не снижает темпа: третий километр пройден за 2.45. Вновь и вновь Куц пытается оторваться от преследователей. Им удается держаться вблизи от лидера, но с каждым кругом все сильнее сказывается непосильная скорость. Венгр Сабо тем временем догоняет головную группу.

На восьмом круге Куц чувствует, что кто-то пытается его обойти. Кто же этот смельчак? Это огненно-рыжий Чатауэй! Ну что же, пусть попробует! Куц не отвечает на рывок соперника, он бежит все в том же, но предельно высоком темпе. И Чатауэй не выдерживает, спурт обходится ему очень дорого, на финише он будет только одиннадцатым!

В отчаянии Пири и Ибботсон пытаются имитировать рывки, но и на это Куц не отвечает, он бежит все так же быстро и, главное, равномерно. Четвертый километр — 2.46.

К концу десятого круга вдруг Куц осознает: вблизи, сзади, за ним уже никого нет! Тактика оправдалась, 4? расстояние между лидером и его преследователями увеличивается: 20, 30, 40 метров. Бьет колокол — остался последний круг, и под восторженные крики зрителей Куц еще наращивает скорость. Да, реакция публики в корне отлична от той, что сопутствовала бегу на 10 километров. Теперь все понимают, что стали свидетелями выдающихся достижений большого спортсмена, и приветствуют его от всей души. Это, в свою очередь, вдохновляет бегуна в майке под номером 200, и последний круг он делает с блестящей для стайера скоростью — за 62,6 секунды. Белая финишная ленточка уже на груди советского спортсмена, вновь он торжествующе выбрасывает вверх руку, а соперники только еще вышли на финишную прямую.

Стоя, аплодирует победителю стотысячный стадион, а бегун снова делает круг почета. Фотокорреспонденты, спешащие запечатлеть героя, не поспевают за ним…

Ждут точных результатов бега. Вот на электрическом табло медленно вспыхивает надпись:

1. В. Куц — СССР — 13.39,6

2. Г. Пири — Великобритания — 13.50,4…

Можно быть довольным: повторен всесоюзный рекорд, на 27 секунд превзойден рекорд олимпийский… А Куп, недоволен — мировой рекорд по-прежнему у Пири, менее трех секунд не дотянул до него сегодня советский спортсмен. Если бы не эта мягкая дорожка!..

Но на окружающих — зрителей, спортсменов, журналистов — достижение Куца производит потрясающее впечатление. Теперь в заголовках газет, в тексте статей нет и воспоминаний о «безжалостной машине», теперь бегуну выдаются оценки одна другой выше.

«Экип»: «Мы присутствовали при триумфе наиболее могучего бегуна на длинные дистанции, который когда-либо существовал. Какой человек мог бы пробежать 5 и 10 тысяч метров, как это сделал Куц? Это чудо! Невозможно быть более бойцом, чем Куц. Это дьявольский человек…»

«Эйдж»: «Куц, герой 10 000 м, сумел стать легендарным своей победой на 5000 м. Выступление Куца на дистанции в 10 000 м задало тон для всех соревнований на играх — тон упорной борьбы, требующий железной воли и максимальных усилий. Вчера он снова проявил эти качества в высшей, почти нечеловеческой степени.

И снова изумительный русский бегун после финиша сделал круг почета, тогда как другие бегуны, пришедшие за пим, без чувств валились на траву…»

«Геральд»: «В Куце есть что-то от человека прошлого, что-то от древних спартанцев, которые были готовы скорее пасть мертвыми, чем признать свое поражение…»

В статье «Куц — кошка, Пири — мышка» Баннистер писал: «Куц не машина. Его мозг столь же прекрасно подготовлен, его мышление столь же совершенно, как и его тело… После финиша маска, защищающая его от внешнего мира, спала с его лица, и мы увидели удивительно счастливую, заразительную улыбку… Куц — величайший бегун мира».

Даже тот журнал, что после бега на 10 тысяч метров опубликовал фотографию дырявого носка на ноге Куца, 8 декабря разразился статьей «Русский чудо-спортсмен», сопроводив ее несколькими фотографиями финального забега на 5 тысяч метров.

Сам же Куц оценивал свои достижения гораздо скромнее и… серьезнее. Вот что говорил он на приеме в ратуше, где сотни жителей города — членов Общества советско-австралийской дружбы — собрались приветствовать советских спортсменов.

— Короткую или длинную дистанцию выбирает себе каждый до цели — важно хотеть победить. Это очень непросто. Вам понравился мой бег на 10 тысяч метров. Не выдам вам секрета, если скажу, что мне приходилось много сотен раз пробегать и по 20 километров, чтобы потом зрителям показалось, будто бежать мне на дистанции очень легко. Я выступал во многих странах мира, бывал и первым и вторым, но всегда оставался верным принципу: чтобы суметь, надо хотеть; чтобы хотеть, надо уметь.

Это не игра слов, это истина. Человек многое может. Если рядом товарищи, если идет честная спортивная борьба, прибавляются силы. Спортсмены показывают миллионам своих почитателей, каких прекрасных результатов можно добиться, если ты в ладах с физической культурой. В нашей стране гармоническое развитие личности — задача и политика всего общества. Вот почему у нас каждый хороший спортсмен выполняет не только чисто спортивную, но, если хотите, и политическую работу — он утверждает в людях веру в громадные возможности человека…

Популярность советского бегуна в Австралии сразу же достигла невиданных и, что скрывать, нередко обременительных для него масштабов. Любители автографов охотились за ним с особым рвением, и если ускользнуть не удавалось, то приходилось часами надписывать протягиваемые со всех сторон листки, блокноты, открытки. Случались и курьезы.

…В ту пору автомобилей в городе было так много, что близко к стадиону подъехать можно было только по специальному пропуску. Но машине, в которой сидел Куц, пропуска не требовалось: как только машину останавливали, шофер произносил с достоинством только одно слово «Куц» и указывал на сидящего рядом спортсмена. Полицейские неизменно козыряли и пропускали машину. Но однажды, услышав имя знаменитого спортсмена, страж порядка машину задержал, полез в карман, достал книжечку с квитанциями уплаты штрафов… и попросил чемпиона расписаться на бланке. Автографы собирали и полицейские.

В другой раз по пути на стадион Владимир обнаружил, что у него нет носового платка. При тридцатиградусной жаре — это ощутимое неудобство, но и легко поправимое. Остановившись у первого попавшегося магазина, Куц забежал в него, был тут же узнан и окружен продавщицами во главе с хозяином. Поначалу спортсмен не мог понять, почему они с таким старанием предлагают ему купить самые разнообразные и ненужные вещи. Но с помощью переводчика осознал: хозяин магазина был на стадионе, получил огромное удовольствие от зрелища и сейчас предлагает в дар советскому спортсмену все, что тот пожелает. Это, мол, будет ему приятно. Владимир поблагодарил, купил платок и поспешил покинуть магазин.

Возвращаясь со стадиона, он с изумлением увидел в витрине этого магазина огромный плакат, призывавший прохожих покупать только такие носовые платки, какие приобрел здесь герой Олимпиады, русский бегун Владимир Куц! Но гораздо досаднее было то, что на следующее утро у ворот в олимпийскую деревню его осадила толпа поклонников и каждый протягивал для автографа точно такой же носовой платок. Проклиная свою неосторожность, Куц три часа расписывался на этих платках…

Время для знакомства с Мельбурном и страной у Владимира теперь было. Довелось побывать ему и в оперном театре, где шел «Дон Жуан» с участием выдающихся итальянских певцов. Но и театр не остался в стороне от спорта: по окончании спектакля артисты и режиссер вышли на сцену, повернулись к ложе, где находился Куц, и стали аплодировать. Зал присоединился к ним, приглашая героя Олимпиады на сцену. Вот как вспоминал об этом сам Куц:

«Смутившись, красный как рак, я полез на сцену. Мне легче было бы пробежать еще раз 10 тысяч метров, чем стоять и раскланиваться перед этой нарядной публикой. Обняв меня, главный режиссер попросил тишины. Он сказал несколько слов, которых, разумеется, я ее понял, но как-то невольно закивал головой. «Хоть бы какого-нибудь захудалого переводчика сюда, — подумал я, — а то такого накиваешь, что сам черт потом не разберется». Но, наверно, ничего криминального режиссер не говорил: я уловил слово «килемеэтрс», значит, речь шла о километрах. Это уже легче, как-никак из своей спортивной стихии. Не успел режиссер закончить, как зал потряс гром аплодисментов. Я стоял истукан истуканом, не решаясь ни кивать, ни кланяться, ни уйти. Тогда артисты, окружив меня, стали скандировать: «Куц ЮССАР!» О, это я отлично понимал «Куц, СССР!». Зал подхватил, зал скандировал: «ЮССАР». Вся публика стоя выражала восторг, аплодируя Советскому Союзу».

Советские спортсмены стремились по возможности больше встречаться с простыми людьми Австралии. Ездили в гости к австралийцам, на устраиваемые в их честь вечера, экскурсии. Не раз бывал на таких встречах и Куц.

Приглашения поступали отовсюду, и их было столько, что двукратный олимпийский чемпион однажды подсчитал: если он откликнется на все и побывает в гостях хотя бы по дню, то ему потребуется «всего лишь» тридцать лет! Приходилось выбирать наиболее важные; таким оказалось приглашение докеров Сиднея.

7 декабря пять советских спортсменов и два журналиста прилетели в Сидней. Встреча с докерами началась в порту, сразу после окончания смены. Огромная толпа сильных мужчин окружила советскую делегацию. Атмосфера была самой сердечной.

Вечером сиднейские коммунисты организовали банкет. И на нем рабочие с пристальным вниманием вслушивались в речи посланцев Страны Советов. Для многих происходившее было откровением; надо помнить, что речь идет о 1956 годе, когда атмосфера «холодной войны» ощущалась во всем, когда о нашей Родине, о жизни советских людей буржуазная пресса не стеснялась писать самую беззастенчивую и наглую ложь. А тут советские спортсмены, простые и доступные люди. И в то же время они герои Олимпиады, одержавшие победы над многими прославленными спортсменами капиталистического мира.

Разумеется, отнюдь не всем нравилось такое общение советских людей с австралийскими рабочими, в этом Куц имел возможность убедиться тут же.

На импровизированной сцене устроители банкета преподнесли ему подарок: небольшую скульптуру, изображающую трех победителей Олимпийских игр на пьедестале почета. Куц возвратился к столику, сел и вдруг заметил, что к нему направляются уже знакомая нам блондинка-«землячка» и другая женщина, одетая во все черное и явно нетрезвая. Блондинка, однако, не дойдя, исчезла на балконе, а женщина в черном подскочила к столику и швырнула на него сумку, из которой тотчас же вылезли восемь крыс, вымазанных красной краской:

— Это тебе, красному, коммунисту! — прохрипела она по-русски.

Крысы расползлись по столику, а с балкона вдруг раздались свист и антисоветские выкрики. Но хозяева банкета быстро восстановили порядок, вышвырнув из зала провокаторов. Банкет продолжался до четырех часов Утра. Когда советские люди покидали зал, сотни людей Приветствовали их. Из газет на следующий день стало известно, что задержанная полицией женщина в черном — эмигрантка из СССР, промышлявшая в Сиднее проституцией. За скандал ей посулили 60 фунтов стерлингов…

Советская команда первенствовала на XVI Олимпийских играх. Только золотых медалей советские спортсмены завоевали 37!

На параде во время торжественного закрытия игр знамя нашей делегации нес Владимир Куц.

11 декабря 1956 года теплоход «Грузия», на борту которого находилась советская спортивная делегация, покинул Мельбурн. Остались позади спортивные баталии, напряженнейший, затянувшийся на многие месяцы сезон. Можно бы, кажется, и отдохнуть. Но что такое? По утрам, едва рассветет, на палубе слышен топот — это тренируются бегуны. Среди них и Куц. Впрочем, тренировались, как могли, и борцы, и штангисты, и гимнасты. В часы отдыха устраивали концерты, танцевали. Не обошлось и без традиционного при пересечении экватора праздника Нептуна. Куц тоже побывал в бассейне и получил соответствующий диплом, удостоверявший, что «Куц В. П. на теплоходе «Грузия» 19 декабря 1956 года в 16 часов пересек экватор на долготе 157°6′. Наших владений и принял издревле Нами установленное традиционное Морское Крещение».

Советских спортсменов ждала встреча с Родиной. Владимир Куц мог быть доволен собой. Почти на каждой Олимпиаде появлялись свои герои. В 1924 году — финн Пааво Нурми, завоевавший пять золотых медалей; в 1936 году — Джесси Оуэнс, ставший четырежды чемпионом. В Мельбурне были спортсмены, получившие по три и более золотых медалей. И все же героем Олимпиады, по всеобщему признанию, стал Куц. Бег на длинные дистанции, и до этого пользовавшийся вниманием публики, теперь стал одним из самых популярных спортивных зрелищ. Неудивительно, что согласно опросу, организованному американским агентством Юнайтед Пресс, титул «спортсмена № 1 в 1956 году» подавляющим большинством голосов получил Куц.

Советский спортсмен думает уже о будущем. В новогодней анкете он пишет: «Сейчас я поставил перед собой задачу улучшить в 1957 году рекорд в беге на 5 тысяч метров до 13 минут 35 секунд — 13 минут 30 секунд и на 10 000 метров до 28 минут 25 секунд — 28 минут 20 секунд». Никто особенно не удивился этому заявлению, настолько всерьез привыкли относиться к словам чемпиона. Обстоятельства, к сожалению, не позволили Куцу полностью осуществить задуманное.

В феврале 1957 года двукратному олимпийскому чемпиону исполнилось 30 лет — возраст критический для легкоатлета даже такого ранга. Правда, известны случаи, когда и после тридцати стайеры показывали высокие результаты, но тут для каждого свой удел и свой предел. Задумался об этом и Куц, стал искать, советоваться с тренерами, пробовать другие варианты подготовки. По его собственному признанию, ничего не выходило и, видимо, не в последнюю очередь из-за отсутствия специального образования. И вот в тридцать лет начинает Куц учиться: сдает экзамены за седьмой класс, делает то, что не позволила ему своевременно завершить война. Трудно в таком возрасте стоять у доски, заниматься вместе с мальчишками, но делать нечего — Владимир не привык отступать. Он заканчивает седьмой класс, и это дает возможность сдать экзамены в школу тренеров при Московском институте физической культуры.

Тренировки, разумеется, спортсмен не прекращает.

В Сочи в феврале 1957 года собрались все сильнейшие стайеры — шла подготовка к кроссу «Юманите», Товарищи Куца, все моложе его, с удивлением заметили, что олимпийский чемпион не в форме. Петр Болотников впоследствии вспоминал, какое удовольствие доставляло им на тренировках обходить всемирную знаменитость. Но то было на тренировках.

Париж встретил Куца овациями, журналисты не оставляли его в покое. Ожидания оправдались: в забеге в Венсеннском лесу никого из соперников ближе, чем на 60 метров, он не подпустил и был первым! В одной из спортивных газет появилась статья, озаглавленная «Куц собирается отобрать рекорд у Пири!». Советский спортсмен не скрывал таких планов. Но…

Серьезная болезнь желудка на время вывела его из строя. Беда не приходит одна: в санатории врачи установили — слабо пульсирует кровь в сосудах ног. Это сказывалось «купание» в ледяной воде Балтики.

— Бросьте бег, если думаете жить, — советует врач. Но как бросить бег, если это содержание всей жизни? Несколько месяцев в разгар сезона спортсмен не появляется на соревнованиях, но тренируется упорно, настойчиво и целенаправленно. Как бы предчувствуя, что бегать осталось недолго, Владимир думает об одном: вернуть рекорд на 5 тысяч метров. Но для начала избирает другую дистанцию. 24 августа, впервые после перерыва выйдя на старт в Лондоне во время матча СССР — Великобритания, олимпийский чемпион бежит десятикилометровую дистанцию и побеждает со временем 29.13,2. Спортивный мир в ожидании — Куц снова в форме. Но спустя несколько дней…

28 августа в Москве на первенстве СССР он встречает достойного конкурента. Петр Болотников также тренировался у Никифорова. Перед соревнованием Никифоров как человек и тренер оказался в нелегком положении: хорошо подготовлены были оба спортсмена. По свидетельству Болотникова, тренер сказал ему:

— Хочешь выиграть — не отпускай Володю. Но вперед не выходи, не тот случай!

Куца тренер тоже предупредил:

— Хочешь выиграть у Болотникова — уходи на дистанции!..

Появление Куца среди бегунов вызвало бурное оживление на трибунах. Оно еще более усилилось, когда чемпион повел бег, а за ним неотступно держался Болотников. «Понял я состояние Пири в Мельбурне, — писал он, — рывки Куца выдержать невозможно. Один за другим. Не успел Володя окончить одно ускорение — начинает другое. Стало мне тоскливо. Но скоро я заметил: Куц начинает рывок, когда слышит за спиной мое дыхание. Быстренько приноровился к такому обстоятельству. Начинается очередной рывок, я его не принимаю, скорость наращиваю постепенно — это все-таки меньше изнуряет. Рывок закончился, а через минуту я уже наверстывал все, что Куц завоевал…»

Первые три километра спортсмены прошли лишь чуть медленнее рекордного бега Куца в сентябре прошлого года, затем скорость еще снизилась, и это, видимо, позволило Болотникову удержаться за лидером. Он тогда, несомненно, еще не был готов к достижению рекордных результатов. У Куца же в то время были другие намерения — возвратить рекорд на 5 тысяч метров. На это и были направлены его тренировки.

Напряжение на стадионе возросло предельно, когда за четыре круга до финиша вперед попытался выйти Болотников. Судьба первого места решилась на последних метрах. Соперники бурно финишировали, пробегая 200 метров за 30–31 секунду. Вот, кажется, рекордсмен мира одолевает соперника. Но нет, Болотников первый: всего на грудь, на две десятых секунды, он обошел Куца. Результат победителя — 29.09,8 — был лучшим в мире в тот сезон, однако он намного уступал прежним достижениям Куца.

31 августа в «Советском спорте» было опубликовано письмо олимпийского чемпиона: «Молодец, Петр!»

В письме лидер советских стайеров поздравлял соперника с победой и выражал уверенность в его блестящем будущем. Но сдаваться без боя Куц не собирался и немедленно доказал это.

Когда через пару дней начался бег на 5 тысяч метров, зрители стали свидетелями великолепного состязания. Куц вел бег с самого начала, и Болотникову очень трудно давались попытки удержаться за ним. После первого километра выигрыш у рекордного графика Пири составил уже две секунды! Стадион гудел, предвкушая рекорд, и до середины дистанции казалось, что он состоится. Затем скорость снизилась, и все же результат победителя — 13.48,6 — был лучшим в сезоне. Так Куц одержал последнюю, девятую по счету, победу на первенстве СССР. Болотников проиграл десять секунд.

Более месяца после этого вдали от посторонних глаз тренировался Куц, а затем предпринял решительные попытки возвратить рекорд на 5 тысяч метров. 6 октября в Праге он практически в одиночку сражался с этим рекордом. После четырех километров выигрыш у графика Пири составлял 4 секунды, но на последней тысяче метров скорость значительно снизилась. Результат — 13.38 — был новым рекордом СССР и лишь на 1,2 секунды уступал мировому, но все же уступал.

Через неделю, в воскресенье, 13 октября 1957 года в компании сильнейших стайеров (среди них Е. Хромик и П. Болотников) Владимир стартовал в Риме на той же дистанции. Борьбы опять не было, лишь Болотников первый километр пытался держаться за лидером, но на большее его не хватило. Вот как газета «Экип» описывала бег Куца в Тот день: «Трудно найти подходящие слова, чтобы Ъв1йсать то огромное впечатление, которое производит на вас эта мощь и уверенность в себе… Человек в красной майке продолжает свой путь, не обращая внимания на восторженные возгласы зрителей и на своих соперников, которых он обходит одного за другим…»

Публика не скрывала восхищения. Как и год назад, в Белграде, окончание бега ознаменовалось иллюминацией из зажженных газет, как и год назад победителя на руках унесли со стадиона.

Новому рекорду — 13.35,0 — суждена долгая жизнь. Лишь в 1965 году австралийский спортсмен Р. Кларк превзойдет его, и поначалу всего только на две десятых секунды! А в нашей стране, как говорится, только по большим праздникам смогут приближаться стайеры к этому результату, и только в 1967 году А. Макаров превзойдет его, и опять всего на две десятых секунды. И все же это последний мировой рекорд, установленный Куцем…

В Италии он взял реванш и у Болотникова на десятикилометровой дистанции. Спустя неделю, на соревнованиях в Генуе, он с самого начала предложил очень высокий темп, который Болотников смог поддерживать только до пятого километра. Дорожка была тяжелой, и, несмотря на горячую, чисто итальянскую, поддержку зрителей, Куц показал только 29.10,4. Болотников отстал от него на полкруга…

Спустя еще неделю, уже в Сокольниках, во время чемпионата СССР по кроссам (8 тысяч метров) Куц снова побеждает, более чем на 100 метров опередив Болотникова. Казалось, всякие сомнения в спортивной форме олимпийского чемпиона должны отпасть.

Тем временем боли в икрах ног не проходили. Куц решил было не обращать внимания на запреты врачей. В конце декабря 1957 года он вместе с Г. И. Никифоровым вылетел в Бразилию, где в Сан-Пауло в новогоднюю ночь проводится традиционная «Коррида Сан-Сильвестр». Здесь его ждала неудача. То ли бегун не рассчитал своих возможностей, то ли не учел в полной мере весьма своеобразных условий соревнования. На финиш он пришел восьмым.

По возвращении на Родину пришлось уделять много времени учебе: летом предстояли выпускные экзамены в школе тренеров, а осенью Владимир намеревался поступать в институт.

Ни в мае, ни в июне 1958 года зрители не увидели Куца на соревнованиях. Лишь в июле в Таллине, на чемпионате страны, вышел он на старт — и жестоко проиграл.

Боли в ногах не давали возможности тренироваться так, как раньше. Спортсмен ложится в госпиталь, лечится. По выходе из госпиталя возобновляет тренировки.

Даже перед сезоном 1959 года спортивный мир не терял надежд на возвращение Куца в большой спорт. Действительно, весной этого года он участвовал в кроссе Ленинградского военного округа и победил. «Но эта победа, — писал он, — только убедила — сдаю. Годы брали свое. Надеяться, что удастся пробежать 5 тысяч метров быстрее, чем в Риме, не приходилось. Я знал методы тренировок для нового мирового рекорда, знал, какую тактику надо применять, как распределить силы на дистанции, но знал и другое — для нового рекорда необходимо увеличить тренировочную нагрузку. Эту нагрузку мои ноги не вынесут. Да и вообще, видимо, уже близок тот возрастной предел, за которым физически невозможно оставаться на прежнем уровне мастерства. И надо найти в себе мужество уйти с беговой дорожки, не дожидаясь, пока тебя побьют окончательно…»

Так в тридцать три года Владимир Петрович Куц прекращает выступления на спортивной арене. Но порывать со спортом он и не думает.

Теперь Куц учится в Ленинграде, учится с увлечением и упорством, столь свойственными ему на дорожках стадионов. Он собирается стать спортивным педагогом: «Будущность тренера привлекает меня все сильнее. И для меня будет большой честью воспитывать советским чемпионам достойную смену».

Осенью 1961 года Куц закончил институт и стал тренировать бегунов в Центральном спортивном клубе армии. Вскоре, уже в 1963 году, его ученики становятся чемпионами и призерами III Спартакиады народов СССР. Он работает не только со взрослыми спортсменами, перворазрядниками и мастерами спорта, но и с юными бегунами и находит в этом радость и удовлетворение…

Идут годы. Блестящие выступления советских стайеров в пятидесятых — начале шестидесятых годов стали историей спорта. После П. Болотникова, успешно выступавшего в 1960 году в Риме, никто из них не удостаивался олимпийских наград в беге на пять и десять тысяч метров. Это не может не волновать Куца. Анализируя причины отставания советских стайеров, он, кроме всего прочего, говорил о тактике бега: «Стайеры понимают ее довольно просто: надо найти чудака, который поведет бег, чтобы потом на последних двухстах метрах все, кто прятался за его спиной, разыграли медали. И вот привычная картина забегов — на первых километрах каждый норовит увильнуть от роли лидера. Тот, кому это удается лучше, слывет умным тактиком. Но он умный, пока не встретится в ответственных международных соревнованиях с настоящими бойцами. А уже там этот умник выглядит довольно глупо. Потому что нельзя стать гроссмейстером, играя только в поддавки. Нужно закалить себя в настоящей борьбе от старта до финиша. В борьбе за каждый метр дистанции…» И еще: «К сожалению, наши рекорды с каждым годом все больше отстают от мировых. И виновата здесь не «тактика финишного броска», которую все стараются взять на вооружение, а элементарная робость души тех, кто еще до старта рассчитывает не на то, чтобы выиграть, а на то, что ему проиграют». В этих словах весь Куц с его неукротимым желанием победы и бескомпромиссной борьбы.

Куц не только работает с молодыми бегунами, стремясь научить их всему, что познал за долгую и нелегкую спортивную жизнь. Он пишет книги. В 1962 году выходит книга «От новичка до мастера спорта», в 1964 году — «Повесть о беге». В августе 1975 года, за несколько недель до его безвременной кончины, в печать была сдана книга «Будь первым». Завершая ее, В. П. Куц обращался к юным спортсменам: «Станете ли вы впоследствии известными стайерами или просто с помощью бега укрепите свое здоровье — во всех случаях в выигрыше останетесь вы. Потому что перед вами откроется новый увлекательный мир — мир спорта, в котором одну из главных ролей играет великолепное физическое упражнение, имя которому — бег!»

Владимир Петрович Куц рано ушел из жизни. Но живы современники, помнящие красоту его бега и ощущение человеческого величия, которое давал зрителям этот бег. Хранятся в архивах кинопленки, запечатлевшие состязания, в которых блистал Куц — знаменитый стайер. А в истории легкоатлетического спорта остались строки, зафиксировавшие стремительный скачок результатов на стайерских дистанциях, и скачок этот неразрывно связан с именем Куца.