Совращенная

Глава 25

Ник открыл сейф. Деньги чудесным образом остались целы. Почти двенадцать тысяч фунтов. Он забрал их и поднялся в свою спальню собирать вещи. Много ему не понадобится, почти вся его одежда хранится в Лондоне. План действий у него еще не созрел, но запереться в Грейндже он не мог. Одно он знал точно: Итону не удастся наложить свои жадные лапы на Хаттон-Холл. Только через труп Николаса.

Деньги он возьмет с собой. Здесь их держать нельзя, слишком большой соблазн для братца. Рядом Эпсом с лошадиными бегами, Крисуик с боксерскими боями, а до «Петуха и быка», что в Хаунслоу, вообще рукой подать. Там дважды в неделю проводятся петушиные бои. Ник решил положить деньги на депозит в «Коуттс бэнк», где ни Киту, ни Итону до них не добраться. Он выдвинул ящик стола и увидел в нем черную кожаную маску. Воображение тут же нарисовало множество безрассудных вариантов. Он прогнал их прочь, но, подчиняясь внезапному порыву, сунул маску в карман.

На обратном пути Ник задержался на пороге библиотеки. Брату удалось подняться и сесть в кресло, Мег Райли умыла его. Ник удовлетворенно хмыкнул, заметив, что на скуле брата расплывается безобразный синяк, а глаз затек.

– Ты не можешь уехать! – взвился Кит, но тут же поморщился от боли. – Как я покажусь Александре в таком виде!

– Рекомендую послать ей цветы и записку с извинениями. Придумай что-нибудь. Скажи, что у тебя срочные дела в Лондоне. С недельку поваляешься в постели, зализывая раны.

По прибытии в Лондон Николас немедля отправился в «Коуттс бэнк» и положил большую часть сбережений на имя Флинна Хаттона. Сотню он приберег на игру, прекрасно понимая, что иного способа быстро собрать нужную сумму у него нет. Ник поставил лошадь в конюшню позади дома на Керзон-стрит и пошел в комнату близнеца. Он методично перетряхнул все ящики письменного стола и в итоге нашел то, что искал, – отчет, присланный Джоном Итоном перед отъездом Ника в Испанию.

Он пробежал его глазами, в душе шевельнулось подозрение. Документ представлял собой обыкновенную отписку, но не только. Такой опытный бизнесмен, как Генри Хаттон, не стал бы делать подобные инвестиции. В судоходство отец, конечно, мог вложить деньги, но только не в американское – в британское. Да и вряд ли он делал ставку на урожай табака в колониях, с которыми Англия ведет войну. Совсем другое дело британская промышленность, такой выгодной инвестиции он бы не упустил. Николас сложил отчет, сунул в карман и решил навестить Тобиаса Джейкобса, бывшего поверенного отца.

Чансери-лейн кишел адвокатскими конторами, но Николасу все же удалось отыскать контору Джейкобса в одном из старинных зданий. Он поднялся по деревянным ступенькам и очень удивился, увидев за столом в приемной знакомое лицо. Ник нахмурился, припоминая имя молодого человека.

– Джейк… Якоб Смит… вы здесь работаете?

Молодой человек расплылся в улыбке.

– Капитан Хаттон, сэр, я Якоб, это верно, но Смит – имя вымышленное. Помните, я рассказывал вам, что отец прочил мне карьеру служащего, поэтому я и сбежал в армию?

– Помню. Только не говорите мне, что Тобиас Джейкобс ваш отец! – воскликнул Ник.

– Так и есть, сэр. Узнав, почем фунт лиха, я был чертовски рад вернуться домой и стать клерком. Сейчас позову отца.

Через минуту Тобиас Джейкобс вышел из внутренних покоев.

– Вы и есть капитан Хаттон? Тот самый, который вынул пулю из руки моего сына и взял его под свое покровительство? Но вы же получили в наследство огромное поместье! Зачем вам понадобилось идти на войну?

– Я второй близнец, мистер Джейкобс. Я Николас, лишенный наследства. – Ник протянул поверенному бумагу, согласно которой Кит – не без его давления – передавал ему права на ведение дел.

– Ну, тогда все понятно. Не думаю, что смогу быть вам полезен, капитан Хаттон. Ваш отец, конечно же, поступил несправедливо, но действовал он согласно букве закона, к его решению не придерешься.

– Я здесь не для того, чтобы оспаривать завещание, мистер Джейкобс. Я подозреваю, что финансовый советник моего отца скрывает истинное положение вещей в отношении унаследованных моим братом инвестиций. Вы, случайно, не составляли список акций лорда Хаттона? Это моя единственная надежда.

– Вполне возможно. Давайте поднимем дело вашего батюшки.

Через десять минут Джейкобс снабдил Николаса необходимой информацией. Ник сравнил список Джейкобса с отчетом Итона. Так и есть! Итон сфальсифицировал отчет.

– Мне нужна эта бумага, – заявил Ник.

– Сын сделает вам копию, а я заверю ее. Если затеете судебный процесс, имейте нас в виду, капитан.

– Надеюсь, до этого дело не дойдет, Джейкобс. Суды нынче дороги. Но я искренне благодарен вам за помощь.

– О нет, капитан, это мы должны вас благодарить.

Ник вышел, перескакивая через ступеньки. Гнев пожирал его изнутри, готовый вырваться наружу яростным пламенем, сжигающим все на своем пути. Он давно знал, что Итон – человек жадный, а теперь удостоверился в его нечистоплотности. Он не сможет спокойно спать, пока не встретится с этим ублюдком! На Стрэнде Ник взял кеб до Джермин-стрит. Под номером десять числился кирпичный особняк. Выходит, Итон держит контору на дому. Он дважды постучал, прежде чем дверь открыл невзрачный человечек в очках.

– Да, сэр.

Ник заметил на его пальцах пятнышки от чернил и пришел к выводу, что это помощник Итона.

– У меня дело к Джону Итону.

– Простите, сэр, но вы опоздали. Мистер Итон закрыл столичную контору на лето, он переезжает в Итон-плейс, что в Слоу.

Николас сдержал приступ ярости, надев на лицо бесстрастную маску.

– Итон наверняка согласится принять меня, если вы будете так любезны объявить ему о моем приходе.

– Это невозможно, сэр. У мистера Итона встреча, он ушел. Прошу прощения, сэр, кажется, дождь собирается, я должен перенести папки в экипаж до того, как ливень начнется.

Дверь захлопнулась перед носом Николаса. Он выругался, пальцы горели огнем от желания покопаться в бумагах Итона. «Будь у меня оружие, я бы избавил тебя от твоих чертовых папок!» Он вдруг сообразил, что на Керзон-стрит у него есть пистолет. И маска тоже. Ник перешел на противоположную сторону улицы и внимательно осмотрел дом. У черного хода действительно стоял экипаж, но не запряженный лошадьми. Если Итон отправился на какое-то мероприятие, в Слоу он скорее всего отправится не раньше, чем завтра утром. Интуиция подсказывала ему, что покопаться в бумагах Итона после полуночи не составит особого труда.

На его разгоряченное лицо упала холодная капля дождя. Сейчас всего три пополудни. Оставшиеся десять часов надо провести с пользой, не мокнуть же здесь под дождем!

Чарли Шампань наблюдала за игрой в безик на четверых – развлечение, ставшее последнее время очень модным. Завидев высокого темного мужчину, она бросила пустое занятие и с ослепительной улыбкой пошла поприветствовать его.

– Поскольку Руперт за тобой не тащится, ты – Ник.

– Привет, Чарли. Я пришел воспользоваться твоими мозгами.

– А я думала, побриться заглянул! – с сарказмом протянула она.

– Прости! – бросил он. – Я не в настроении. Мне нужны деньги, и чем больше, тем лучше. Не знаешь местечка, где играют по-крупному?

– Ну, точно не здесь, мои клиенты на безике помешались. Вообще-то играть сегодня будут в клубе «У Молли», но это не в твоем стиле. Лучше подожди до субботы. Накачанный бренди принц Уэльский, его слоноподобный брат Фредерик и их транжира-кузен герцог Глостер соберутся в «Лисьей норе», чтобы просадить свои тысячи коварным герцогам Ратленду и Бедфорду.

– «Лисья нора»?

– Игорный притон Чарлза Джеймса Фокса неподалеку от Карлтон-Хауса. Отсюда до него рукой подать.

– Я думал, его закрыли после смерти Фокса.

– Официально да. Всякий раз перед игрой Принни поднимает бокал за Фокса. Иногда они просят меня прислать пару девчонок, и те неизменно возвращаются, задыхаясь от смеха. Вот где действительно можно попытать судьбу.

– Ты просто чудо, Чарли! – Ник поднес ее руку к губам.

Клуб «У Молли» – место, где гомосексуалисты и переодетые женщинами мужчины ужинают в отдельных номерах, заказывая устриц и другие деликатесы. Но прежде чем подняться наверх и развлечься, они предаются азартным играм в роскошных залах. Клуб находится на Пиккадилли, прямо за углом дома Итона. Вот куда он пойдет играть в карты!

Дома Ник поел, полистал «Политикал реджистер» и пошел одеваться.

Одежду он подбирал с особой тщательностью – черный вечерний костюм, черный шейный платок, черные сапоги для верховой езды. Только рубашка была белой, но ее он снимет, прежде чем совершить налет на коляску Итона. Черная кожаная маска отправилась в карман сюртука, не забыл он и про черную накидку с черной треуголкой. Они защитят его не только от дождя, но и от любопытных глаз. Список, который ему дал Джейкобс, Ник убрал в бумажник и решил не расставаться с документом.

Ник зарядил армейские пистолеты, оседлал свою любимую кобылу и положил оружие в седельную кобуру. Доехав до Пэлл-Мэлл, он оставил лошадь в каретном доме позади заведения Чарли, к Пиккадилли пошел пешком.

Вход в клуб «У Молли» охранял устрашающего вида портье. Вместо пропуска Ник протянул ему пять гиней. Народу собралось много в связи с высокими ставками, к гардеробу было не протолкнуться. Ник просто снял шляпу, сложил плащ и перекинул его через руку. Он переходил от столика к столику, стараясь держаться в тени и обращая внимание на игру, а не на раскрашенных кукол в кричащих нарядах. Больше всего денег обещала принести рулетка. Николас глазам своим не поверил – на кону стояло тысяч двадцать или тридцать! Ноздри его затрепетали, и он уже собрался было шагнуть к колесу фортуны, когда заметил нечто такое, что буквально пригвоздило его к полу. Обретя способность двигаться, он быстро попятился назад.

– Джоан, дорогая, ты наверняка сорвешь банк!

– О, Джоан, давай я поглажу тебя на удачу!

– Можешь погладить меня просто так! – игриво повела глазами женщина по имени Джоан.

Ник не мог оторвать взгляда от «девицы» в ярко-красном платье и парике цвета воронова крыла. «Это невозможно, воображение сыграло со мной злую шутку!» – уверял он себя, но чем дольше всматривался в лицо дамы, тем больше убеждался в своей правоте. Агатовые глаза и длинный нос явно принадлежали одному из его знакомых. Полной уверенности у Николаса не было, но, похоже, Джоан вовсе не Джоан, а Джон… Джон Итон!

– Делаем ставки, леди! – объявил крупье.

Когда колесо остановилось, толпа взорвалась радостными криками. Восторженные посетители оттеснили Николаса, чуть не сбив с ног и загородив собой удачливую даму в красном.

Николас понял, что пора уходить. Если он прав, эта информация куда дороже любого возможного выигрыша. Закутавшись в накидку и надев треуголку, Николас шагнул в ночь. Гроза уходила на запад, унося с собой дождь. Он пересек дорогу и спрятался в тени тихого здания, приготовившись к долгому ожиданию. Выбора у Николаса не было, нужно получить доказательства того, что дама в красном и есть Джон Итон.

Ждать пришлось недолго. Не прошло и часа, как Джоан вышла из клуба в сопровождении дородного портье. В черной кожаной сумке скорее всего лежал ее выигрыш, и эскорт наверняка вооружен. Ник затаил дыхание. Вдруг сейчас прибудет карета и умчит их прочь! Но парочка быстро свернула за угол и направилась в сторону Джермин-стрит. Ник воспрянул духом. Он досчитал до двухсот и лишь после этого последовал за ними, держась на безопасном расстоянии. Когда Джоан вошла в городской особняк под номером 10, Николас поверил в свою счастливую звезду.

Наверху зажегся свет. Ник чуть не согнулся пополам от хохота, представив, как Итон снимает корсет с кружевными панталонами, но одернул себя – сейчас не время для веселья. У него в запасе примерно час, раньше обитатели дома Итона вряд ли погрузятся в глубокий сон. Ник пошел за лошадью, надеясь на то, что документы Итона уместятся в седельных сумках.

Дом Итона встретил его тишиной и молчанием. В окнах ни огонька. Ник соскользнул с Атласа – черная тень в темноте. Белая рубашка лежала в сумке, лицо закрывала кожаная маска. Он привязал лошадь к дереву и осторожно прокрался к задней двери.

Иуда Искариот! Чертова карета исчезла! Он привалился к стене, пытаясь понять, что же произошло. Выходит, Итон поднялся наверх, переоделся и тут же поехал в Слоу. Ник отвязал кобылу и погладил ее по холке.

– Идем, красавица моя, нам предстоит нелегкая работенка.

Ник прыгнул в седло, снял маску, чтобы не мешала обзору, и поскакал по Пиккадилли в надежде нагнать Итона. Из-за ненастья всадников было мало, но поток экипажей иссяк лишь в районе Кенсингтона. Только в Чисвике он заметил громыхающий экипаж, который искал.

– Значит, так. Если эта колымага свернет на Грейт-Уэст-роуд, наш драгоценный советник будет у нас в руках.

Сверкнула молния, выхватив экипаж из пелены дождя, и губы Ника изогнулись в ухмылке. Кучер свернул на тракт!

– Теперь главное – добраться до Хаунслоу, опередив их, красавица моя!

Николас точно знал, в каком месте карета съедет с большака. Другого пути к Слоу нет. Николас пришпорил лошадь и не снижал темпа, пока не очутился на перекрестке у Шутерс-Хилл. Густой лес по обеим сторонам проселочной дороги являлся идеальным укрытием.

Николас привязал Атласа к дереву и завалил дорогу дубовыми ветками там, где начинался резкий подъем. Тяжелому экипажу такое препятствие, конечно, не помеха, но лошади испугаются, наткнувшись на неожиданное препятствие. Он снова сел в седло, надел маску, вытащил пистолеты и проверил наличие сухого пороха.

Стук копыт Николас услышал задолго до того, как в темноте появились бледные пятнышки фонарей. В такую погоду проку от них кучеру маловато, а вот человеку, молча наблюдавшему за экипажем из-под развесистого дуба, они ох как пригодились. Николас терпеливо ждал, сердце его билось ровно. Страха он не испытывал. Вор не он, а Итон. Он просто намерен восстановить справедливость. Экипаж прошел самое топкое место под названием Собачья Яма, сбавил скорость и начал подъем. В этот момент лошади заржали от страха и попятились. Кучер выругался, спрыгнул с облучка и взял ведущего под уздцы.

Дверца кареты распахнулась.

– Какого черта ты делаешь? Почему остановились? – послышался раздраженный голос Итона.

– Не волнуйтесь, сэр. Ничего страшного. После бури дорогу завалило ветками, только и всего.

– Ну так расчисти ее, идиот!

Всадник в маске ухмыльнулся, заметив, что кучер оставил мушкет на облучке. Ник поднял пистолеты и направил лошадь к открытой дверце кареты.

– Встать! – Глубокий грозный голос не терпел возражений. Джон Итон с тоской заглянул в двенадцатидюймовые дула пистолетов и повиновался. Кучер резко выпрямился, судорожно сжимая в руках ветку. Разбойник с большой дороги сделал знак пистолетом, пальцы кучера разжались, ветка выпала, а сам он присоединился к хозяину.

– Давай барахло! – Ник навел на них оружие.

Итон вытащил из кареты огромный саквояж и бросил на дорогу. Но выигрыш-то лежал в кожаной сумке!

– Все барахло! – Ник прицелился Итону в голову.

Итон неохотно достал из-под сиденья сумку с деньгами.

– Тебе не уйти с этим!

– Ты угрожаешь мне?

Итон швырнул сумку на дорогу рядом с саквояжем.

– Ты! – обратился Николас к кучеру. – Я сказал – все барахло!

Когда мужчина полез в карету за металлической коробкой с папками, Итон запротестовал:

– Нет, остальное – мои личные бумаги. От них вам никакого проку.

– Выгружай или умрешь!

Кучер аккуратно спихнул коробку на землю, не отрывая взгляда от пистолетов. Итон замолк.

– А теперь пошли вон! – приказал разбойник.

Не успели злополучные путешественники пройти двадцати пяти ярдов, как Николас уже перекладывал бумаги и документы в свои седельные мешки. Кожаную сумку он приторочил к луке седла, саквояж и пустой короб спрятал за дубом. Ник сел в седло, пальнул из пистолета и скрылся под покровом ночи.