Совращенная

Глава 28

Ник положил деньги в «Коуттс бэнк», на счет, открытый им ранее на имя Флинна Хаттона. Теперь за ним числилась весьма внушительная сумма – более пятидесяти тысяч фунтов. На то же имя он зарезервировал сейф для документов на Хаттон-Холл. Акции и облигации отправились туда же до лучших времен, пока они с братом не найдут подходящего финансового советника.

Потом Николас навестил Харта Кавендиша и узнал от него, что принц-регент действительно будет играть сегодня в «Лисьей норе», но сначала отобедает в Карлтон-Хаусе. Ник прогулялся до конюшен Карлтон-Хауса и выудил необходимую информацию из грума, притворившись, будто собирается приехать на прием с герцогом Девонширом. Оказалось, принц-регент сотоварищи всегда уезжали в одно и то же время, дабы успеть на еженедельную игру, которая начиналась ровно в девять.

Расстояние до «Лисьей норы» не превышало полумили. План Ника был прост и дерзок. На его исполнение отводилось несколько минут, далее быстрый отход через ближайший Сент-Джеймс-парк. Он несколько раз проверил маршрут, просчитывая каждый шаг, и с уверенностью рожденных под знаком Льва вернулся на Керзон-стрит дожидаться темноты.

Около восьми часов Александра вошла в комнату со сценой. Зал был пуст, но девушка все равно старалась не смотреть на стулья, сосредоточившись на красно-черном ковре под ногами. Обычно, оказавшись за шторой, отделявшей ее от зрителей, Алекс немного расслаблялась, но сегодня напряжение не отпускало ее. При мысли о том, что придется выступать абсолютно голой, ей становилось дурно. Видимо, судьба распорядилась так, что в последний раз зрители получат сполна.

Она проверила реквизит. И ванна, и кровать на месте. Расческа для волос на туалетном столике, а вот ширму, куда она вешает одежду, нужно немного поправить.

Едва дыша, Алекс притаилась на лестнице. Ночь выдалась жаркой, и ей было ужасно душно под несколькими слоями одежды и накидкой. Ладони вспотели. В зале послышались шаги и стук отодвигаемых стульев – клиенты Чарли начали собираться на представление. Трясущимися руками Алекс надела маску и закрепила парик. В тот самый момент, когда лампы вспыхнули, Алекс почувствовала приступ тошноты и испугалась, как бы ей не стало плохо. «Да что это с тобой? Ты же много раз проделывала этот трюк!» – услышала она внутренний голос. «Но мне от этого не легче!» – ответила она. «Ничего, чем раньше начнешь, тем раньше закончишь!» Алекс глубоко вдохнула, повернула ручку двери и шагнула на ярко освещенную сцену.

Николас оставил Атласа в стойле. Лошадь вычислить нетрудно. Стояла такая теплынь, что он не стал надевать ни накидки, ни рубашки, только черный костюм, не сковывавший движений. Поскольку стрелять он ни в кого не собирался, то прихватил с собой только один пистолет и кожаную маску.

Ник спрятался в тени во дворе Карлтон-Хауса, где красовались три закрытые экипажа с превосходными лошадьми, кучерами и грумами. Он надел маску, уверенный в том, что незаметен под покровом ночи. Три толстяка королевского рода ни за что не пойдут пешком, хотя до «Лисьей норы» менее восьми сотен ярдов. Они попросту будут не в состоянии удержаться на ногах после двухчасовой пирушки. И поедут в одной карете в сопровождении одного из придворных регента.

Около девяти распахнулись французские окна и на террасу вышли их королевские высочества – Георг, Фредерик и кузен Уильям. Троица спустилась по каменным ступенькам и застыла в ожидании экипажа. Регента сопровождал офицер конной гвардии с атташе-кейсом. Губы Николаса скривились в презрительной усмешке: офицеры личного полка регента – все как один маменькины сынки, из которых выходят чудесные лакеи.

Дородным принцам потребовалось несколько минут, чтобы погрузиться в карету. Кучер закрыл за ними дверцу, сел на облучок и взялся за вожжи. Карета сделала широкий круг и выехала со двора. Лошади шли медленной рысью, и Нику не составило большого труда подстроиться под темп экипажа. За четыреста ярдов от «Лисьей норы» Ник осторожно открыл дверцу и незаметно для кучера проник внутрь.

Пассажиры не успели опомниться, как двенадцатидюймовое дуло пистолета уперлось прямо в сердце принца-регента.

– Ни слова, джентльмены. – Незнакомец говорил с ними вежливо, но абсолютно серьезно. – У меня для вас послание от Чарлза Джеймса Фокса: «Не рискуйте, ваше королевское высочество, ведите себя осмотрительно».

Герцог Йоркширский был слишком пьян после дня в Эпсоме и вечера в Карлтон-Хаусе, чтобы осознать происходящее. Глостер тихо застонал, а сам регент хлюпнул носом, по пухлой щеке скатилась слеза.

– Деньги из атташе-кейса переложить сюда. – Ник протянул черный бархатный мешок и внимательно наблюдал за тем, как офицер отпирает кейс и достает купюры – на вид около двадцати тысяч.

Глостер вытащил кошелек и вытряхнул его содержимое в мешок. Жабоподобный Фредерик не двинулся с места, тогда кузен Уильям поспешил избавить его от эпсомского выигрыша.

– Джентльмены, вы оказали мне огромную честь. – Ник распахнул дверцу, спрыгнул на ходу и помчался в сторону Сент-Джеймс-парка. Карета притормозила, так и не добравшись до «Лисьей норы», из нее выскочил гвардеец с криками:

– Держи вора! Держи вора!

Внезапно перед Николасом вырос всадник конного патруля с Боу-стрит. Ник вполне мог застрелить его, но личный кодекс чести не позволил ему сделать это. Проклиная злополучную судьбу, он резко повернулся и бросился в противоположную сторону, к Пэлл-Мэлл. Однако констебль оказался не столь щепетильным и не замедлил воспользоваться оружием. Ночную тишину прорезал оглушительный выстрел, затылок Николаса обожгло огнем, но он собрался с силами и продолжал бежать, прекрасно понимая, что, если бы пуля вошла в голову, он уже лежал бы мертвым. По шее потекла теплая струйка крови, и Нику оставалось лишь надеяться, что ткань ее впитает и его не вычислят по следу.

Ник свернул за угол Пэлл-Мэлл, и ноги сами собой понесли его в сторону знакомого заведения Чарли Шампань. Шляпы он уже лишился и, ввалившись в дверь, сорвал с лица кожаную маску и сунул ее в мешок.

Стайка прелестных искусительниц с изумлением взирала на то, как близнец Хаттон пронесся стрелой через приемную в сторону лестницы. В это самое время Чарли Шампань в шикарном парчовом платье цвета бургундского спускалась вниз. Зрители уже рукоплескали Каприс, и Чарли предстояло поприветствовать клиентов после представления.

– За мной гонятся, – предупредил ее Ник, пробегая мимо.

– Бог мой, да ты ранен! – Чарли последовала за ним в свои личные покои.

Они зашли в комнату и закрыли за собой дверь. Ник сунул мешок с деньгами и пистолет под огромную кровать и снял пропитанный кровью черный сюртук.

В конце представления Алекс трясло как в лихорадке. Обычно она выступала около часа, но сегодня ей показалось, что время тянется бесконечно. Когда газовые лампы погасли и публика взорвалась аплодисментами, по ее телу пробежала волна облегчения. Слава Богу, с этим покончено! Она накинула на плечи плащ, дрожа от холода, хотя в самом начале ей показалось, что тут невыносимая жара. Ноги были словно ватные, руки не слушались, она роняла вещи. Алекс наклонилась, подняла с пола чулок и поспешила к двери. Остановилась на освещенной площадке, проверила, все ли на месте, сделала глубокий вдох и вспорхнула по лестнице.

Добравшись до покоев Чарли, Алекс открыла дверь, влетела внутрь и едва не лишилась сознания. Голый по пояс Николас Хаттон и невероятно красивая Шарлотта Кинг стояли так близко друг к другу, что тела их практически соприкасались. Причем стояли в футе от широкой кровати.

– Это всего лишь Каприс! – с явным облегчением выдохнула Чарли.

– Нет, это не Каприс! – Алекс бросила на пол одежду, сорвала с себя маску и парик. Рыжие кудряшки волной упали на плечи, зеленые глаза с вызовом уставились на дьявола во плоти. – Это Александра!

Ник смотрел на нее словно завороженный, не в силах шевельнуться или отвести взгляд. Видимо, он потерял слишком много крови, вот ему и мерещится.

– Так вы знаете друг друга? Вот и отлично! Быстро в кровать, оба. Я спущусь вниз и попробую воспрепятствовать обыску.

– Алекс! Ради всего святого, что ты делаешь в этом месте? – взвился Николас. Рука непроизвольно коснулась затылка в попытке умерить пронзившую голову боль. На ладони осталась кровь.

– О, мой Бог! Ник, ты ранен! – Приступ гнева тут же сменился заботой о человеке, который был для нее дороже жизни.

– В меня стреляли. Ты должна спрятаться, Алекс, полиция будет здесь с минуты на минуту.

– Ты истекаешь кровью, Ник! – всхлипнула Александра.

– Нет-нет, пуля прошла вскользь, такие раны всегда сильно кровоточат. Делай, что я приказываю, беги отсюда и спрячься где-нибудь. – Он покачнулся.

Алекс схватила сюртук и стерла кровь с его рук и плеч. Потом откинула покрывало и толкнула его на черные атласные простыни.

– Прижмись головой к подушке, на черном кровь не заметна. – Алекс сбросила накидку и голая скользнула в кровать, накрыв его своим телом. Она прижала палец к губам.

– Ш-ш, любовь моя, молчи, я сама все скажу.

Алекс больше не могла скрывать свою любовь к Нику. Ее слова и поступки говорили сами за себя.

Через несколько секунд дверь распахнулась, и на пороге появился тот самый полицейский с Боу-стрит с ружьем в руках.

Алекс приподнялась и одарила его соблазнительной улыбкой.

– Тебе придется подождать, милый, хоть я и люблю мальчиков с большими пушками.

Николас, не отрывая головы от подушки, пригвоздил его ледяным взглядом серых глаз.

– Какого черта здесь происходит? Я купил ее на всю ночь!

Констебль глянул на обнаженную парочку, на руку мужчины, властно сжимающую обольстительно-круглые ягодицы девицы, бегло осмотрел комнату и кивнул:

– Продолжайте, милорд.

Когда он ушел, Алекс рухнула на лежавшего под ней мужчину.

– О, Николас, что ты натворил?

– Ограбил карету Принни, но вопрос не в этом, бесенок. Какого черта ты делаешь в борделе?

– Деньги зарабатываю.

– Деньги зарабатываешь! – Он с такой силой сжал ее, что она поняла – умирать он пока не собирается.

– Не так, как ты думаешь, Ник. – Она провела рукой по своему телу. – Я даю представления.

– Каприс! – процедил он сквозь зубы. – Видел я твое скандальное представление! Давно надо было отшлепать тебя, упрямое создание.

Ник посмотрел на нее. Притворяться бессмысленно.

– О Боже, Алекс, я так тебя люблю! Ты рискнула своей безопасностью и своей репутацией, чтобы спасти меня! – Он нежно погладил ее по щеке.

– Ник, я всегда тебя любила. Тебя одного. Ты должен был это знать!

– Я знал, конечно же. Но ты была обещана Киту, и я думал, что со временем ты переболеешь мной, хоть моя любовь и не померкла бы с годами.

Ей очень хотелось поверить его словам, но она боялась, что он просто потерял много крови и бредит. Алекс поцеловала его пальцы и прижалась к ним губами.

– Тише, любовь моя, не двигайся.

Чарли вошла в комнату и закрыла за собой дверь.

– Ушел, но может вернуться, так что вам лучше полежать еще немного.

– У него кровотечение, и оно не прекратится, если не зашить рану.

– Не смотри на меня! – замахала руками Чарли. – Я не белошвейка, и у меня тут не кружок кройки и шитья.

– О, я сама все сделаю, если вы дадите мне нитку с иголкой.

Николас прикрыл глаза и застонал:

– Поверить не могу, что вы знаете друг друга!

– Тебе очень повезло, что мы знакомы, Хазард Хаттон! – парировала Чарли. – Мы только что спасли твои чертовы яйца! Сейчас принесу нитку с иголкой.

Как только Чарли исчезла, Алекс выбралась из кровати, надела рубашку, потом зажгла лампу и поставила ее на прикроватный столик.

– Дай-ка посмотреть.

Он осторожно сел.

– Скажи, что там.

Алекс призвала на помощь все свое мужество и осмотрела его голову. Чудесные черные кудряшки пропитались кровью, которая до сих пор текла из глубокой раны. Она подняла волосы, а вместе с ними и кусочек скальпа. Алекс ясно увидела белую кость, схватила подушку и прижала к ране.

– Все гораздо лучше, чем я думала. – «Боже, все гораздо хуже, чем я предполагала!» – Пуля прорезала полоску в пару дюймов. – «Да она дюйма три в длину и очень глубокая!»

– Откуда ты вообще узнала про заведение Чарли Шампань? – не унимался Ник. – И почему раздеваешься за деньги?

– Если ты не будешь сидеть смирно, кровотечение не остановится, Ник. А ты и так уже потерял много крови!

– Ладно, замолкаю на время, но тебе придется объясниться, Александра.

– А тебе, значит, нет? – сверкнула она глазами.

Ник, как обычно, нашел ситуацию забавной.

– А мы с тобой милая парочка – бесенок и разбойник. К счастью, ситуация больше смахивает на фарс, чем на трагедию.

Чарли вернулась с иголкой и катушкой черных ниток, положила их на столик и налила Николасу бренди:

– Выпей, поможет.

Уголок его рта приподнялся.

– Вряд ли. Боль, возможно, утихнет, но я потерял много крови и должен пить воду. У меня во рту сухо как в пустыне.

Несмотря на протесты, Ник выпил бренди, а Чарли принесла кувшин с водой из своей гардеробной.

– Офицер обыскивает другие здания на Пэлл-Мэлл, значит, он не видел, как ты сюда вошел.

– Не дергайся, Николас. Процедура довольно долгая и неприятная, – предупредила Алекс, устраиваясь на коленях у него за спиной.

– Процедуры – они всегда такие, любовь моя, – произнес Николас.

– А вы, как я погляжу, довольно близко знакомы, – заметила Чарли.

– С детства, – признался Николас.

– Он до сих пор считает меня ребенком, – с укором произнесла Алекс, делая первый стежок.

– Мои глаза говорят мне, что ты уже женщина, в этом нет никакого сомнения, но, к несчастью, леди тебя не назовешь.

– А мои глаза говорят мне, что ты мужчина, Ник, но отнюдь не джентльмен.

– Это точно, душа моя.

Чарли наблюдала за тем, как Алекс делает последний стежок и завязывает узелок.

– Я велела приготовить тебе ванну, как обычно. Это уже входит в традицию, горничная бежит ставить воду на плиту, как только видит тебя, – сухо бросила Чарли. – Позволь убрать с постели кровавые простыни. Чистые найдешь в гардеробной, – сказала она Алекс. – Ник, у меня дела, оставляю тебя в надежных руках твоей дамы сердца.

– Я не его дама сердца! – возмутилась Алекс, но Чарли уже вышла из комнаты с кипой белья в руках и закрыла за собой дверь.

– Нет, ты моя дама сердца.

От его глубокого голоса у нее закружилась голова.