Спасение: Невидимый

Глава 25

«Готовы», спросила Бонни, дотягиваясь до Мерилиз и Рика. Каждый из них присоединился к их с Поппи свободным рукам, формируя круг четырех.

Поппи быстро моргала, явно нервничая и Бонни усмехнулась ей успокаивающе. Все они могли чувствовать что Алисия наблюдает за ними с другой стороны крыши, и позади нее другие группы с их наставниками.

Бонни сглотнула и собралась с духом, закрывая все, кроме ее трех друзей и холодного камня ее сокола, покоящегося во впадине на ее горле. Она использовала его чтобы сконцентрироваться, глубоко дыша и закрыла глаза.

Ее сознание мерцало вдоль их соединенных рук, идя по кругу, вытягивая основательность Мередит, энергию Поппи, спокойствие Рика. Для каждого из них, она сказала, молча, «могу ли я?», «могу ли я?», «Позвольте мне», и почувствовала, из бессловесный ответ да. Их руки потеплели в ее, и она ждала.

А потом Бонни почувствовала легкий трепет вдоль позвоночника как что-то скользнуло на место между ними, все их грани аккуратно совместились. С толчком, они были связаны. Сила начала вливаться в Бонни от всех троих, наполняя ее, заставляя ее задыхаться. Она была воздушным шариком, раздувающимся от Силы других, растягивающимся настолько сильно, что это было слишком много для нее, чтобы обуздать.

Бонни открыла глаза, вернее, открыла несколько пар глаз, каждая в другом месте. Она видела далекие звезды слабо светящиеся над горизонтом с четырех разных точек зрения. Она могла видеть свой профиль их глазами, ее голова наклонена назад, ее щеки круглые и мягкие. Бонни чувствовала себя, как провод под напряжением, напевая с энергией четырех человек, горя и шипя с этим.

Она взяла всю эту Силу, ее собственную и ее троих партнеров, и придала ей направление. Это яростно ревело через нее и поднималось вверх к покрытому облаками, тускло сияющими звездами городскому небу. Разливаясь через ее тело и расширяясь все дальше и дальше, Сила рассеяла облака, придала блеск звездам.

Бонни задыхалась и продолжала выталкивать энергию. Сила постоянно пульсировала через нее когда она сконцентрировалась на лете, возвращаясь домой, пикниках ниже Ворм Спрингс, когда она еще училась в старшей школе, солнце, согревающем ее спину и запахе свежескошенной травы под ногами. Смешиваясь с воспоминаниями Поппи о ее днях в летнем лагере, скачущей верхом по лесным тропам; ручей из детства Рика, холодная вода плещущаяся вокруг его ног, острая речная галька под ногами и липкое влажное тепло обернутое вокруг него как одеяло; и Мерилиз, копающаяся в своем саду, ароматные растения и крошащаяся земля под ее руками.

Все эти лета объединились в одно. Бонни чувствовала, как это обретает форму — горячее, и длинное, и великолепное, совершенное лето — и затем она направила это в ночь.

Медленно, яркий белый свет начал расти и расти на крыше, Бонни в его центре. Зазвучало несколько ворчливых птичьих щебетаний, затем переросших в какофонию из птичьих песен, как будто птицы проснулись и решили, что они каким-то образом проспали рассвет. Всюду еще была ночь, но здесь на крыше, вокруг их объединенной Силы, был день.

Бонни удерживала солнце на месте в течении нескольких минут, запертое в цепи их Силы, которая походила через нее в небо и возвращалась к ним снова. Она была замкнутой цепью. Она чувствовала себя сильнее и с одинаковым уровнем Силы каждый момент. Она могла удерживать ложный день всю ночь, поняла она, пока не взойдет настоящее солнце.

Но тогда она отстранилась, разрывая цепь. Это была только демонстрация того, чему они научились; ей не нужно было удерживать это всю ночь. Этого было достаточно, чтобы знать что она может. Сила вытекала из нее, оставляя ее одну в ее голове. Она моргнула, когда ее зрение снизилось до одной точки зрения, одной парой глаз. Свет медленно угасал, и снова опускалась ночь.

Бонни отпустила руки друзей и резко разорвала связь между ними, выпуская свою Силу. Тяжело дыша, они улыбались друг другу.

Был взрыв аплодисментов и несколько одобрительных шепотов, от группы за ними когда они приблизились. Бонни почти забыла о своей аудитории. «Очень хорошо, действительно, очень хорошо», пожилой, бородатый мужчина твердил, похлопывая их по спинам.

Алисия утащила Бонни на угол крыши, усмехаясь. «Это было потрясающе!» воскликнула она. «Мне понравилось то, что вы выбрали, как вы все вытащили энергию из личных воспоминаний. Этот путь действительно намного сильнее. Вы реально хороши в этом».

«Спасибо», сказала Бонни. «Это чувство… это было здорово, я чувствовала, как будто я была всеми ними, вроде. И собой тоже». Она была одна в своей голове теперь, но она все еще могла чувствовать отголоски их: дух Поппи, напряженное внимание Рика, тепло Мерилиз.

Алисия подняла руку и оттолкнула один из диких завитков Бонни от ее лица. «Я знаю, вы ждете возвращения домой, и я думаю, что теперь вы готовы», сказала она. «Вы многому научились. Может быть настало время использовать свою Силу где это действительно необходимо».

Счастье расцвело внутри Бонни, заставляя ее чувствовать себя невесомой на минуту. Домой! Сейчас она могла реально помочь с неприятностями в Далкресте, больше чем когда-либо прежде. Теперь она могла вернуться к тому, чему она принадлежала. Она вернется, стобы быть со своими подругами, которых любит так сильно, как сестер, и с Зандером, чудесным, проницательным, сердечным Зандером. Она скучала по нему с постоянным ощущением боли все время, что была в Чикаго.

Порывисто, она протянула руки и обхватила Алисию, заключая ее в крепкие объятия. «Спасибо тебе», сказала она, улыбаясь так сильно, что щекам было больно, «Спасибо тебе большое».

Если она сконцентрирует всю свою Силу Стражника, Елена могла видеть только самые слабые пучки в темноте, как усики дыма, висящие в темноте. Глаза сузились, она последовала за темной аурой, двигаясь осторожно от одного к другому дереву, пробираясь через лес. Мэтт и Дарлена следовали за ней, подлесок хрустел под их ногами, но она не могла рисковать оглядываясь на них. Если она отвлечется от следа зла простирающегося перед ней, он может просто исчезнуть.

«Ты уверен, что она знает, что делает? услышала она громкий шепот Дарлены обращенный к Мэтту. «Да», ответил Мэтт, обороняясь. «Помнишь, что делал Андрес? Это специализация Елены».

Если быть полностью честной, Елена не была полностью уверенной, что она знала, что делает. Стефан, Джек, Алекс и Мередит — четыре опытных охотника, один из которых вампир — возглавлял охоту на Тринити сегодня, с оружием в руках, в наушниках, нацеленные на убийство. Зандер и его оборотни патрулировали город и университетский городок, охраняя людей. Аларик был в университете, исследуя больше фольклора о переселении душ и одержимости.

И еще были отступники: Елена, Мэтт и Дарлена, надеявшиеся как-нибудь привести Тринити живой. Они хотели держать ее в безопасности, пока они не могли выяснить, как повернуть вспять, то что произошло, и вернуть Тринити контроль над ее собственным телом.

Дарлена появилась на пороге Елены утром и схватила ее за руку, ее пальцы были так сильны и крепки, как будто были сделаны из железа. Хватка охотника, подумала Елена, пытаясь вывернуться освобождаясь. Мередит была такой же сильной.

«Джек сказал нам, что ты хочешь вытащить Соломона из Тринити», сказала Дарлена, фиксируя Елену свирепым взглядом темных глаз, было что-то отчаянное в ее тоне. «Я должна попытаться, если вы будете. Тринити как младшая сестренка для меня».

Конечно Елена хотела попробовать. Она вспомнила смех Тринити, бросающую ей вызов на крыше в яблоневом саду и почувствовала острую боль печали — эта сладко- добродушная девушка была потеряна, и никто не собирался ей помочь. Если был хотя бы малейший шанс, что Тринити все еще там, они должны попробовать. Независимо от того, что думает Стефан, я должна делать то, что считаю правильным, подумала она, пытаясь сделать себя сильной и несгибаемой. Она не привыкла быть на противоположной стороне аргумента от Стефана.

Итак, теперь они здесь, только Елена, Дарлин и Мэтт, три мушкетера, надеясь, что так или иначе они смогли бы спасти Тринити. Следуя по тропе неправильности, этим крошечным клочкам тьмы, висящей в воздухе, Елена вела их вперед. Тропа была тонкой и тусклой, но она была там.

Темнота вела их через лес вдаль от кампуса, в основном под гору. Их ноги неприятно хлюпали в грязи.

Наконец они пришли к краю озера. Небольшие волны смочили носки сапог Елены, когда она последовала за темной аурой прямо к берегу. Когда она напрягла зрение, она смогла увидеть ее след, ведущий по воде, к бескрайней середине озера.

«След идет прямо над водой», сказала она остальным.

«Мы не собираемся туда», возразил Мэтт. «Мы обойдем вокруг, найдем его на другой стороне.»

Елена покачала головой, глаза были на слабых следах тьмы. «Если мы оставим тропу, я, вероятно, не смогу найти ее снова. Она слишком тусклая.»

«Елена…», сказал Мэтт.

«Я не могу.» Она отчаянно посмотрела на него. «Мы потеряем его.»

Мэтт вздохнул. «Я найду лодку», сказал он, указывая направо. «Там есть навес для лодок.»

Елена кивнула, не отрывая глаз от темной тропы, едва смея мигать. Позади нее, она услышала, как Дарлин переминается с ноги на ногу и вздыхает.

«Я знала семью Тринити, " сказала старшая охотница. «Перед тем, как ее родители умерли, они были практически и моими родителями тоже. Они кормили меня, предложили мне место для проживания, давали мне советы, которым я обычно не следовала. Тринити… она единственная, кто остался. Я просто не могу отпустить ее».

«Мы сделаем все возможное,» сказала Елена, ее глаза все еще были устремлены на воду. «Я обещаю. Я хочу спасти ее также как и ты.» Она пыталась не показывать этого, но она привыкла к тому, что Стефан, Мередит и Бонни на ее стороне. Бонни ушла, а другие объединились против нее, Елена чувствовала себя такой одинокой.

Она стиснула зубы. Она поступала правильно и это должно чего-то стоить.

Послышалось плескание вёсел, когда Мэтт греб к ним в помятой старой лодке. Он выскочил и пошел вброд к берегу, таща лодку за собой. «Вот и мы», сказал он. «Большого выбора ​​не было. Команда экипажа запирает свои лодки.»

Елена села в переднюю часть лодки и указала путь, в то время как Дарлин и Мэтт взяли вёсла.

Пока они путешествовали, злая аура стала темнее и толще. Теперь Елена была уверена, что это был Соломон. Она ощущалась древней и жестокой, как горькая память, то, что выживало долгие тысячелетия, окутанные насилием и ненавистью. Была странная примесь желтовато-зеленого цвета в дымном мраке, и Елена вспомнила, что Жасмин и Мередит говорили о глазах Тринити.

Когда они приблизились к середине озера, лодка вдруг покачнулась. Елена вскрикнула, ухватившись за край лодки, чтобы сохранить равновесие.

«Что это было?» резко спросила Дарлин.

«Должно быть ветер усиливается», сказал Мэтт, но в его голосе была нотка неуверенности.

Волны становились все больше, сердито подбрасывая лодку в воде. Елена схватилась за края так сильно, что ее пальцы начали болеть.

«Ветра нет,» вдруг сказал Дарлин, и Елена поняла, что она права. Небо было черным и зловещим, но воздух был неподвижным. Волны двигались более жестоко, передняя часть лодки поднималась в воздух, а затем шлепалась вниз на воду с тошнотворным креном.

Прямо перед Еленой, аура, за которой она следовала, исчезла, растворившись в небытие.

«Это ловушка,» выдохнула она, как только лодка с силой ударилась о воду, сбрасывая их.

Елену тянуло вниз, вниз, вниз, под воду, ее волосы развевались позади нее, как у русалки. Нет, подумала она, нет, пожалуйста, нет. Она утонула однажды, в темных водах ручья под мостом Викери. Она умерла.

Она билась и металась, пытаясь плыть к поверхности, но было ощущение, как будто какая-то невидимая сила навалилась на нее, отправляя прямо вниз. Ее ноги коснулись илистого дна и водорослей, мягких как пух, обвивающихся вокруг ее ног.

Затаив дыхание, она согнула ноги и сильно оттолкнулась от дна озера, сосредоточив внимание на тусклом свете сверху. Она видела тени в воде над собой — Мэтт и Дарлин, и смутные очертания лодки.

Ей было так холодно. Холоднее, чем должно было быть в летний день, даже глубоко в воде.

Вода была холодной в прошлый раз — в ночь, когда она упала с моста. Лед в ее волосах, тяжелое болезненное давление воды, заполняющее ее легкие, чернота, которая засасывала ее. Последнее, что она видела был капот автомобиля Мэтта, проглоченный темной водой.

Я не собираюсь это сделать. Елена отогнала эту мысль прочь и продолжила плыть вверх. Ледяные кристаллы формировались вокруг нее, она поняла, острые и кристаллические.

Она уже собиралась пробиться, когда ее руки попали на что-то твердое, плоское и холодное над ней. Она задохнулась от неожиданности, случайно вдохнув воду, и красно-черные искры взорвались в ее видении. Из последних сил, Елена стучала кулаками о барьер, ища проход. Но это было бесполезно.

Пруд замерз над ней. Соломон.

Она пыталась продолжать бить лед, но она тонула вниз, вниз, по направлению к темноте. Человеческая смерть, подумала она, а затем, О, Стефан, мне так жаль, что я покинула тебя таким образом.

Последняя искра мятежно вспыхнула в ней. Она не собиралась умирать, не в этот раз. Она была Стражником. Елена потянулась глубоко, глубоко внутрь себя и вытащила остатки своей Силы.

Что-то выгнулось из нее, чистый белый свет, и с внезапным шоком, над ее головой треснул лед, резко открывшись. И как-то, одним последним слабым ударом, ей удалось вырваться на поверхность воды.

Она открыла глаза, но на мгновение, она все еще не могла видеть. Она кашляла, делая большие скрипучие, жадные вдохи, борясь изо всех сил, чтобы не соскользнуть обратно вниз. А потом что-то схватило ее за волосы, а теперь держало ее за руки, и она начала бороться, слепо поворачиваясь и скручиваясь в воде.

«Елена! Елена!» резкая боль на ее лице, и Елена перестала сопротивляться, в шоке. «Елена!» Это был Мэтт, сжимая одну из ее рук, другую руку он поднял, чтобы ударить ее снова. Дарлин, ее мокрые волосы слиплись, сжимала ее другую руку. Лодка покачивалась на воде рядом с ними.

Слезы текли из ее глаз, Елена прижалась к Мэтту, его тело казалось теплым и крепким рядом с ее замороженным. Она задохнулась и поперхнулась еще немного, выплевывая ледяную воду. «Это была ловушка», она смогла сказать через минуту, всхлипывая.

«Я знаю. Я не могу… Я не знаю, что только что произошло, но я так рад, что ты в порядке.» Мэтт сглотнул и сделал глубокий вдох, руки плотно вокруг Елены. «Мы должны вернуться к берегу.»

Мэтт помог Елене подняться, придерживая лодку с одной стороны. С большим усилием ей удалось перебраться обратно через борт, неловко оцарапав свой живот, и приземлиться неуклюжей массой на дно лодки.

Они гребли обратно к берегу. Волны прекратились, и поверхность озера была ровной. Лед уже почти растаял в лучах летнего солнца, но повсюду его куски покачивались на поверхности озера, так красиво, что Елена не могла поверить, что это только могло убить ее.

Мэтт нахмурился. «Может быть, Стефан прав. Может быть слишком опасно пытаться спасти Тринити».

«Нет», сказала Елена. В голове стреляло, глаза горели, и ее грудная клетка ощущалась сырой и болезненной, но она не собиралась слушать аргументы об этом снова.

«Мы не собираемся убивать ее. Нет, если мы не узнаем наверняка, что она уже умерла».

«Здесь нет никаких признаков,» сказал Джек, постукивая наушник. «Но Соломон обычно не оставляет доказательства убийств. Оставайтесь на севере и будьте начеку. Мы направляемся на юго-запад».

Мередит услышала бормотание Стефана и ответ Алекса, а затем они закончили переговоры. Джек резко дернул подбородком и она последовала за ним к юго-западу через лес, тщательно изучая все вокруг них.

Она увидела отметки в грязи под ногами и подняла руку, чтобы привлечь внимание Джека. «Следы», сказала она, понизив свой голос на всякий случай. Углубления были нечеткими, но они выглядели примерно размера Тринити. Не многие люди будут ходить так далеко в лес.

Джек опустился на колени, чтобы рассмотреть их, его колени, в синих джинсах, погрузились в мягкий грунт. «Не она.» Он указал на пятки. «Они слишком большие. У Тринити ноги меньше этих».

«О,» сказала Мередит, разочарованно. Они обыскивали лес на некоторое время и до сих пор ничего не нашли. Ни тел, ни признаков чего-либо неестественного. «Жаль,» добавила она, чувствуя себя бесполезной.

«Соломон всегда был невероятно талантлив в том, чтобы оставаться невидимым», сказал Джек, будто прочитав ее мысли. «То, что Андрес смог найти Соломона, было первым прорывом, который у нас был в течение долгого времени.» Он выпрямился и выстрелил кривой улыбкой в Мередит. «Есть шанс, что мы сможем уговорить Елену попытаться снова? Я не знал, каким удобным может быть Стражник».

Мередит покачала головой. «Елена не поможет охоте, пока считает, что она может быть в состоянии спасти Тринити».

«Да, я понимаю.» плечи Джека опустились и, на минуту, он выглядел очень усталым. «Тринити была потрясающим охотником. Но мы должны признать, что она умерла и что тот, на кого мы охотимся, является вампиром, который убил ее».

«Я знаю», сказала Мередит. Ее посох касался тяжелее, чем обычно. В этой охоте было мало удовольствия, зная, что, в лучшем случае, это может закончиться борьбой с тем кто имел форму друга.

Некоторое время они шли молча. Пару раз Джек остановился, чтобы проверить следы на лесной почве, но оба раза покачал головой и пошел дальше.

Не Тринити. Мередит не сводила глаз в поиске каких-либо аномалий.

Тогда она заметила знакомый куст растений: мягкие фиолетовые цветки, ветвящиеся зеленые стебли, и малые зубчатые листья. «Посмотрите, вербена,» сказала она, довольная, и расстегнула тюк, который несла на спине. Возможность пополнить свои запасы вербены не было тем, от чего бы она отказалась. Она начала собирать побеги растения один за другим, стараясь не раздавить их цветы.

«Я особо не использовал вербену», сказал Джек, подходя ближе, чтобы посмотреть. «Но мне, вероятно, следует начать добавлять ее в чай ​​или еще куда-нибудь, как вы. И все же, это причиняет боль Стефану? Быть рядом с ней?»

«Не совсем. Конечно, он никогда не мог бы пить из любого из нас, но я не думаю, что когда-нибудь дойдет до этого». Она сделала паузу. «Всем нам важно, чтобы наши умы были ясными. Нам нужны вся защита, которую мы сможем получить».

Джек присел, чтобы более внимательно изучить веретенообразные растения. «Я никогда не представлял охоту с вампиром до сих пор,» решился он. " Разве это не беспокоит тебя? То, кем он является?»

Мередит выпрямилась. Она собрала все растения, но оставила корни, именно так, как Бонни учила ее. Они вырастут снова, и она сможет вернуться к этому участку земли еще. «Стефан очень хорошо себя зарекомендовал», категорически сказала она. «И он не убийца. Он не питается на людей».

«Я знаю это,» сказал Джек. «Он сказал мне. Разве это не делает его слабее? " Его темные глаза были полны решимости.

«Я думаю да, но он в любом случае довольно сильный. Он старый, а вампиры становятся сильнее с возрастом,» сказала Мередит, вдруг намеренная защищать Стефана. Она сделала несколько шагов дальше в лес, продолжая свое движение, потом остановилась и повернулась к Джеку, чувствуя жестокий, защитный прилив тепла внутри нее. «Я доверяю Стефану. Я могу быть охотником, но я всегда буду на его стороне».

Джек кивнул и пошел снова, плечом к плечу с ней.

Они шли в тишине некоторое время после этого. День становился жарким, небо глубокого синего цвета поднималось высоко над ними. Мередит чувствовала облегчение сейчас, радость от того, что она и Джек понимали друг друга о Стефане. Он не был врагом охотников.

«Ты выглядишь усталой, Мередит,» сказал Джек, нарушая тишину. «С тобой все в порядке?»

«Я… я плохо спала в последнее время,» призналась она.

— Что-то не так?

«У меня продолжаются эти странные сны,» неуверенно сказала Мередит. На нее действительно не было похоже говорить о таких вещах; она ненавидела казаться слабой. Но она чувствовала себя странно комфортно с Джеком: Он был охотником, он был как она. «Мне снится, что я в больничной палате, или, может быть лаборатории, и я не могу двигаться.» Содрогаясь, она поняла, как банально звучали ее слова. Трудно было объяснить, как тревожны были сны. «Я просто чувствую, что происходит что-то страшное,» слабо сказала она.

Джек кивнул, его теплые карие глаза были полны сочувствия. «Звучит страшно.» Его рука успокоительно коснулась Мередит. «Но ты знаешь, что сны не смогут причинить тебе вред, пока ты им не позволишь. Они просто изображают то, что создает твой разум, пока ты спишь. Нам нужно беспокоиться о реальности».

«Я знаю». И к своему удивлению, Мередит действительно чувствовала себя немного лучше. Просто вынеся сны на дневной свет, переведя их в слова, сделало их безобидными. Джек был прав. Что страшного в нескольких снах, когда она боролась с монстрами в реальной жизни?