Спасители

Глава 41

Последние несколько дней на улицах города было относительно тихо. Если где-то и появлялось что-то сверхъестественное – на вызовы отправляли другие штурмгруппы. Группа Олега же наконец расслабилась. Бойцы целыми днями разговаривали, травили байки, пили кофе, и пытались выяснить, где же в городе продаётся самая лучшая шаурма. Что не могло обойтись и без некоторых кишечных приключений, к забаве Серёги – у того-то кишечник был матёрый и закалённый, потому хохотал он больше всех.

Последняя смена с поимкой маньяка была особенно тяжёлой психологически. Олег насмотрелся дерьма, и теперь по ночам его преследовали кошмары. Всё это ведь ещё наслоилось на психические атаки огненных шаров, которые вскрыли в голове старые раны, с таким трудом заштопанные психотерапией. Артём тоже был сам не свой. Самый впечатлительный в группе, да ещё и попал под раздачу – остальным-то относительно свезло.

Михаила похоронили с почестями. Олег присутствовал на кладбище, как его непосредственный командир. Родственники Миху любили. Знали бы они, кем на самом деле он работал. Разорванное пополам тело, разумеется, никому не показывали. Останки запаяли в свинцовый гроб.

-- Расскажите, как он погиб… -- подошла к Олегу жена Михи после похорон.

-- Отважно обороняясь. Но боевики бросили гранату прямо на его позицию, -- соврал Олег.

Группе придали новобранца в замену погибшего Михаила – Абдуллу. Смуглый, с чёрной кучерявой бородой, худощавый. Воевал на ближнем Востоке. За кого – не сказал.

Олег подумал, что Антохе из штурмгруппы Ярослава с бородачом лучше не видеться, ведь тот служил в Сирии и, бывало, равнял позиции радикалов с землёй. Мало ли, подерутся ещё… Серёга тут же принялся доёбываться до новоиспечённого моджахеда. То водочки предлагал, то шмат сала, мол, сыра козьего не хочешь? Чуть не подрались, разнимать пришлось. В общем, чего-то не задалось знакомство…

-- Ты же понимаешь, что перед своими ничего скрывать не надо? – спросил у того Олег, когда они с Абдуллой оказались наедине. – Недомолвки ведь напрягают парней. У них доверия не вырабатывается. Мы тут все свои, друг друга прикрываем. Всегда лучше правду говорить, а не отпираться. Ребята уже думают, что ты террорист.

-- Уже – нет, -- сказал тогда Абдулла. – Время идёт, а люди меняются.

-- Надо было так ребятам и сказать, Абдулла.

-- Э-э… -- махнул тот в ответ рукой. Оправдываться он, видимо, очень не любил.

Ночевал Олег всё так же в казармах Штаба. Дома не появлялся уже давно. Да и незачем было. Все удобства находились рядом, и спортзал, душ, в столовой неплохо кормили, а утром можно было не тратить лишний час на дорогу – этот час можно было потратить в кабинете психотерапевта, ведь командир с отъезжающей кукухой – хреновый командир.

В свой выходной Олег наведался в пыточную камеру к Бакытбеку, благо, имел доступ в ту секцию, как командир штурмовиков.

-- Чё пришёл? – с порога же рыкнул Баха.

-- Хочу посмотреть, что ты сделал с Хворевым Жалом.

Грузный узкоглазый палач тут же расплылся в улыбке.

-- Ну, пойдём.

Посреди пыточной камеры на цепях был подвешен жирный маньяк. От него дурно пахло… Увидев, что к нему снова наведались гости, жирдяй тут же беспокойно задышал, забегал своими поросячьими глазками, заскулил.

-- Ну чего ты заметался? – заботливо поинтересовался у того Баха, а Олегу сказал. – Он теперь не Хворевое Жало. Он просто – Кусок Дерьма. Так что называй его только по имени. Я не люблю, когда моих… пленников не уважают.

-- Договорились, -- кивнул Олег.

-- Кусок Дерьма! – сказал Баха. – Расскажи, кто ты такой?!

-- Я… Я – Кусок Дерьма!... – едва ли не расплакался маньяк. Олег не удержался и хохотнул. Похоже, палач пересмотрел Игру Престолов. Баха на смеющегося Олега посмотрел осуждающе, но решил не выделываться.

-- Что с ним будет? – спросил Олег.

-- Подохнет, -- сказал Баха. Маньяк заскулил ещё сильнее, слёзы текли по его прыщавому лицу. – Да-да! Подохнет! В страшных муках! ХА-ХА-ХА!!!

Олег был удовлетворён результатами пыток. Жало… то есть, Кусок Дерьма, получил свою заслуженную порцию возмездия.

-- И как ты его довёл… до такого состояния?

-- Я обкалывал его своими препаратиками! – рассказывал Баха. – Формулы веществ я разработал с «ботаниками». У-у! Отличная вещь! Вызывает галлюцинации. Почти что психоделик. Только максимально паршивый. Короче говоря, приносит бэд трип. На разных эмоциях – смотря что, вколоть. Есть обычный страх – но это скучно. Да и сердце может остановиться. Мне вот больше всего нравится Горе. О-о! Пленные ненавидят Горе. Они готовы удушиться цепями, лишь бы не испытывать его. Отвратное чувство, самое болезненное…

Баха показал на колбочки с надписями в шкафчике.

-- Тоска – тоже классная штука. Безнадёга – козырь. Может, даже похуже Горя. Но от неё можно и ласты склеить. Она разрушает волю, травмирует душу… Похожа на то, что сновидцы в Глубинах встречают…

-- Всё сделали препаратики?

-- Не только. Требуется тонкая работа. Я нашёл его психотравмы. И надломил их ещё сильнее! Просто выдернул его ментальные кишки на изнанку, ха!

Маньяк разрыдался.

-- Помогите! Остановитесь!...Не надо! – сказал он. Баха ударил жирдяя в живот.

-- Заткнись!

И маньяк заткнулся.

-- Он больше не человек, -- продолжил Баха. -- А слизняк безвольный и страдающий. Минуты для него длятся, как недели… Ну и с телом, конечно поработал. С нервными окончаниями его поигрался. У меня вон сколько инструментиков, -- Баха с гордостью показал на металлические штуковины различных форм и неведомых Олегу назначений. – Но воздействовать на тело скучно. Так каждый дилетант сможет. Совсем другое дело – душа…

-- Профессионально, -- кивнул Олег. Баха даже фыркнул. «Профессионально»… Простым смертным не понять его увлечений. – А кто его приговорил? Официально уже сказали – убивать?

-- Да нет же, -- открестился Баха. – Он сам себя приговорил. Кусок Дерьма же поражён Хворью. Раньше он дрочил так много, что она выходила наружу. А сейчас после больницы, после камеры пыток, он лишился такого удовольствия на долгий срок. Вот зараза и распространяется теперь по телу, как оказалось... Кишки вот уже почти съедены. Недолго ему осталось.

-- Вот как… И что с ним будет? Он обратится в Хворь?

-- Да, -- ответил палач как-то грустно. – И тогда я с ним расстанусь. Его заберут в секцию содержания. И будут отщипывать по кусочку. Чтобы изучать. Живая Хворь, в конце концов – это редкость. Слишком опасные твари, чтобы брать их живыми… Но тут нам повезло.

Перед уходом Баха предложил Олегу присоединиться к пыткам. Предложил научить его некоторым приёмчикам. Но Олег отказался. Зрелища и рассказов палача ему хватило. Леся казалась теперь отомщённой, на душе немного полегчало.

Ещё Олег общался со сновидцами. В конце концов, эти ребята спасли ему жизнь. Было интересно, сможет ли он научиться «ясному свету». Этот навык оказался бы очень полезен для бойца штурмгруппы, ведь нередко приходится сталкиваться с порождениями Изнанки.

-- Ясному Свету вряд ли ты сможешь научиться прямо сходу, -- ответил Сташкевич. – Это не каждому дано.

-- Да что там, -- добавил Лобов. – Даже осознанным сновидениям не каждый может научиться даже после многих лет занятий. Иначе бы сновидцев набирали так же, как и штурмовиков… без обид, не так выразился, наверное…

-- Да ничего, в штурмы набирают всех подряд, -- отмахнулся Олег.

-- Не согласен по поводу Ясного Света, -- сказал Хамидулла. Самый смелый сновидец Штаба, единственный из всех, кто зашёл в «бездну» и вернулся обратно. – Буддийские монахи достигали дхъян. При правильной практике – эти состояния можно достичь любому. А Ясный Свет – это часть ниммиты. Преддверье дхъяны, только направленное вовне – лучом света.

-- Что? – поморщился Олег. – А по-русски?

-- Дхъяна – это «кайфовое» состояние, -- сказал Сташкевич. – Там много уровней… Но для Ясного Света достаточно и первого. Потому что перед тем, как практикующий попадёт в дхъяну – он увидит перед собой приятный свет. Этот свет называется ниммитой. За ниммитой люди часто бегают, как за приманкой, начинают пытаться её «форсировать». А ниммита от такого «убегает». И исчезает. Поэтому часто люди не могут попасть в дхъяну. Те, кто научится владеть своим желанием и проигнорировать ниммиту – получит усиление ниммиты. А значит усилится и Ясный Свет. Такой потом научится направлять ниммиту. И направив её не вовнутрь себя, а вовне – получит Ясный Свет. Лучшее оружие, против чудовищ. Ясный Свет испепеляет тварей Изнанки окончательно и бесповоротно.

-- Любопытно… То есть, достаточно сидеть и медитировать часами? – спросил Олег.

-- Теоретически – да, -- сказал Лобов. – Но как ты много даже среди медитирующих видел достигших хотя бы первой дхъяны?

Олег пожал плечами. Он и обычных-то медитирующих не видел.

-- Да и к тому же… Нужно не просто научиться ниммиту направлять вовне. Нужно ещё делать это по щелчку пальцев! – показательно щёлкнул Лобов. – Ты же во время боя не будешь иметь возможность сесть в позу лотоса. Там нужно войти в это состояние мгновенно. А такое уж точно не каждому под силу!

-- Но попробовать стоит, -- сказал Сташкевич. – Вдруг ты имеешь талант. Начни медитировать. Мы тебя научим, как делать это продуктивней всего. Если таланта даже нет – медитации отлично очищают разум от грязи, а ты уже, насколько я знаю, задрал нашего штатного психотерапевта!

-- Это точно, -- кивнул Олег.

-- Свет медитации можно направлять и внутрь себя, -- добавил Сташкевич. – От этого света отваливаются твари, которые к тебе прицепились из астрального мира. Твари, которые вызывают депрессии и помешательства. Этим зачастую и обусловлена доказанная эффективность медитаций, которая выше топовых антидепрессантов. Астральные паразиты отваливаются от тебя. Они не любят пристального внимания. Которое ты направляешь в тело.

-- С этим связаны и усиления тревожности во время таких медитаций у новичков – твари начинают тебя пугать. Чтобы ты перестал медитировать и дал им дальше сосать с тебя силы.

-- А расскажите про астральный мир, -- сказал Олег. – Что это такое? И чем он отличается от Изнанки? Я слышал, что Хамидулла столкнулся в глубинах с чем-то… Особенно опасным.

-- Да, -- кивнул Сташкевич. – Он столкнулся там с самим сатаной…

-- Серьёзно?

-- В те времена Закулисье – мир снов – окутало мраком. В тот период человечеству снились ужасные сны, кошмары. Всем. Всё дело в том, что Он вырвался из своих глубин, -- у Сташкевича, кажется, побежали по спине мурашки от воспоминаний. – Он пробрался даже в Верхнее Закулисье. Территория, где все пребывают каждую ночь — в обычные сны. Тогда психиатрические больницы заполнились пострадавшими…

-- Астральный мир делится на «зоны», -- пояснил Лобов. – Чем глубже – тем хуже. Тем тяжелее там выжить в осознанных снах. Глубже Верхнего Закулисья – «лиминальные пространства» -- стабильные в каждом сне. Может, у тебя есть места во снах, которые в каждом сне – одинаковые? Хотя сон сам по себе – переменчив… Вот это и были лиминальные пространства. Дальше идёт «поднебесье», где уже опасно. «Гладь». Тут уже хана без навыков медитации…

-- Даже базовые навыки медитации помогут уцелеть, если ты случайно забредёшь не туда, -- добавил Сташкевич. – Потому что медитация учит «расцепляться». Если ты можешь силой воли перестать грустить или бояться, или тосковать – тогда ты молодец. А если не можешь – в глубинах тебе конец.

-- Да, -- кивнул Лобов. – Те, кто болен депрессией – были хотя бы в «глади». Но не помнят этого просто. Занесло их туда случайно – мы за всеми уследить не можем… Твари, обитающие там, отщипывают от души важный кусочек.

-- Дальше «глади» идёт «ледяное течение», -- сказал Сташкевич. – Там голодных мразей ещё больше. Неопытные оттуда возвращаются только в психушку прямиком. Или превращаются в Одержимых. Которых потом вы и убиваете…

-- Вот как… -- теперь Олег знал, откуда берутся самые частые противники штурмгрупп.

-- Дальше идёт «дно». Но «дно» не потому, что дальше ничего нет. А потому, что глубже не рискуем погружаться даже мы. На «дно» мы погружаемся только на экзамене-прочности. И то – большой группой. И оправляемся после такого заныра с неделю…

-- Потом идут «тёмные воды», -- сказал Лобов. – Королевство падали. Гниль триллионов некогда живших существа обитает там… Там страшно. Невыносимый ужас. Безнадёжность охватывают тебя. Ясный Свет теряется в её тьме… Да, Хамидулла? Рассказывай! Ты же единственный, кто проходил мимо «тёмных вод»!

-- Да, -- Хамидулла пожал плечами, будто это было что-то обыденное. – До «бездны» мы добрались тогда с трудом. Это был океан боли. Растеряли много сновидцев по пути. Мы искали Его. Он обитал в самом глубоком уровне. А с бездны мы вернулись только вдвоём. Когда победили Его. Мы сделали невозможное…

-- И что же там было? – спросил Олег. – Как вы вернулись?

-- Мы приняли бездну такой, какая она есть, -- коротко ответил Хамидулла.

-- Они достигли просветления! – выпалил Сташкевич. Сам Хамидулла ни за что бы не стал рассказывать. – Травматически постигли! Буддийское! И стали ангелоподобными. Они теперь вообще ничего не боятся. Они не люди, нахрен, потому что столкнулись с самой Чернотой. И одолели её! Представляешь?! Ты бы смог одолеть свою-то собственную черноту на душе, а? А они справились с Чернотой всего мира…

-- Да, рассказывали, что над их головами даже вспыхнули нимбы, -- сказал Лобов. Хамидулла вздохнул и сказал:

-- Главное – это много медитировать. Практиковать. И этого смог бы достичь каждый. Просто у остальных не было так много практики…

-- Они порвали сатану, как тряпку! – сказал Сташкевич. – И заперли его в тюрьму, в особое пространство. И назвали его Люком номер «сорок шесть». Если увидишь во снах такой люк – не вздумай открывать…

-- Обратно они вдвоём пришли уже совершенно другими, -- сказал Лобов. -- Граница с Изнанкой всё-таки… Дальше «бездны» уже совсем «не-жизнь». Если Закулисье ещё можно считать чем-то «родным», то Изнанка – это уже абсолютно чуждое нам пространство. Поэтому никто не может объяснить, что же это такое. Изнанка…

-- Сектанты объясняют, между прочим, -- возразил Сташкевич.

-- Но каждый – на свой лад. Все они правы. И не правы одновременно.

-- Огненный Шар сказал мне, что человечеству тоже конец, -- вспомнил Олег. – Уж не из Изнанки выйдет этот «конец»?

-- Вполне, -- сказал Сташкевич. – Цивилизации погибали, столкнувшись с чем-то неизведанным. С чем-то, что их всех уничтожало. На эту роль претендует лучше всего Изнанка. В этом и состоит наша главная задача в Организации. Не дать человечеству прикоснуться к Изнанке…