Список Мадонны

Эпилог

Обнесенный стенами монастырь Святой Екатерины Генуэзской расположился среди оливковых рощ недалеко от городка Анцио, к югу от Рима. Стоящий в тени пробковых дубов и средиземноморских сосен, этот монастырь, построенный в XVII веке, являлся постоянным напоминанием о том времени, когда деяния Господа более чем сейчас занимали мысли людей. Сорок две доминиканские монахини вели здесь жизнь, немногим отличавшуюся от той, что была у их предшественниц, останки которых покоились на аккуратно убранном кладбище за монастырем. Немногим из жителей окрестных деревень удалось побывать за монастырскими стенами, увитыми плющом, но те, кто побывали, рассказывали о прекрасных лужайках и цветниках со скамьями из резного камня, на которых пожилые люди отдыхали, сидя под теплыми лучами солнца.

И сейчас трое сидели там, на солнце, но их нельзя было назвать пожилыми. Рано поседевшие и ссутулившиеся, они медленной походкой приходили сюда, обычно в сопровождении монахини, которая ухаживала за ними. Когда они усаживались, они делали это порознь, не разговаривая и не обращая внимания ни на прирученных птиц, прыгавших у них под ногами, ни на пруды с прозрачной водой, в которых отражались их белые рясы. Глаза их были пусты и лишены чувств и понимания. Только один из них с серебром в волосах, обычно сидевший на скамье в тени, двигал губами, но он разговаривал только с самим собой.

Епископ Томас Риварола оставил свою карету в Анцио и прошел три километра до монастыря. Он любил эти места и наслаждался возможностью снова побродить здесь, несмотря на свою тяжелую одежду, не соответствовавшую летней жаре. Следуя вдоль узкой дороги, он наслаждался ароматом мастичных кустов и улыбался. Да, это очень хорошо дышать воздухом, чувствуя запах земли, даже если он не должен был быть здесь. Особенно сейчас, когда такие события разворачивались во Франции. Ему было приказано немедленно возвращаться для дальнейшей проверки. Не то чтобы ему это было нужно. Лично он был убежден. Несмотря на это, приказам следовало подчиняться. Но сначала нужно было позаботиться о своем старом друге.

Риварола старался посещать Бернарда как можно чаще. Он понимал, что монахини великолепно делали все, что нужно было, для трех их пациентов, бывших доминиканцев, нуждавшихся в заботе и внимании. Он также понимал, что Бернард не узнавал его. Тем не менее Риварола не мог быть уверенным в том, что его беседы не помогали, он не знал наверняка, что за этими тусклыми глазами, когда-то пылавшими чувством, не было никакого понимания. Поэтому он посещал монастырь Святой Екатерины всегда, когда ему удавалось покинуть Рим. Он привозил с собой пищу и сласти, а также много разговоров. Он говорил до тех пор, пока монахини не забирали у него Бернарда. И каждый раз во время разговора тусклые глаза смотрели на него не мигая и, очевидно, ничего не видя.

Риварола зашел внутрь монастыря. Здесь все дышало миром и спокойствием. Ярко светило солнце, и в воздухе стоял густой запах олеандра. Его встретила сестра Сесилия, которая проводила его в сад к Бернарду.

Риварола обнял своего старого друга, ощущая его худые плечи, а затем холодную расслабленную руку. Он повел Бернарда к скамье на солнце, разговаривая, как с ближайшим наперсником.

— Да, Бернард. Это просто удивительно. Я никогда не встречался с подобным. Крестьянская девочка из Лурда. Она видела Пресвятую Деву. Уже девять раз. Всегда в одном и том же месте: в пещере у реки Гав-де-По. В последнее ее появление слепой каменщик вымыл глаза в источнике в той же самой пещере и исцелился.

Помнишь ту крестьянскую девочку из Калабрии? Ее, кажется, звали Мария Бальбони. Так эта девочка напоминает мне ее, но она гораздо более хрупкая. Я говорил с ней и убежден, что это правда. Она видела Пресвятую Деву. — Риварола поискал что-то в своей одежде. — Я тебе кое-что привез из Лурда. Рисунок девочки, видевшей Богоматерь. Эта девочка — уже знаменитость. Люди тысячами собираются у пещеры в надежде увидеть Пресвятую Деву, разговаривающую с этим ребенком. — Он положил рисунок на колени Бернарду. — Посмотри, вот девочка, вот Пресвятая Дева, а вот источник, в котором она стоит.

Ривароле показалось, что Бернард пристально смотрит на имя, написанное сверху. И не только это, он пытался показать на него дрожавшим пальцем. Риварола рассмеялся:

— Это имя девочки — Бернардетт Субиру. У нее имя похоже на твое. Я этого раньше не замечал.

Бернард повернулся к Ривароле. Этот миг Риварола запомнил навсегда. Ему показалось, что вернулся старый Бернард. Понимание молнией вспыхнуло в его насмешливых глазах. Затем все исчезло. Рисунок упал на землю, Бернард зевнул. Риварола понял, что будет дальше, и пошел за сестрой Сесилией.

Когда они вернулись, Бернард что-то бубнил про себя. Риварола подумал, что он случайно наступил на рисунок. Рисунок был раздавлен, втоптан в землю, особенно тем местом, где было имя. Его более нельзя было разобрать.