Сплошь мертвецы

14

Батания метнула сюрикен,[41] и бросок оказался смертельным для убийцы. Она стояла лицом к залу, и поэтому видела вампира, который остался стоять после того, как все другие предусмотрительно рухнули на пол. Этот вампир не стрелял из лука, он бросил стрелу рукой, в силу чего ему удалось остаться незамеченным. Даже в такой странной толпе кто-то, носящий лук, определенно привлек бы к себе внимание.

Только вампир может бросить стрелу и убить кого-либо. Пожалуй, только Бритлингенша может бросить сюрикен и обезглавить вампира.

Я и раньше видела обезглавленных вампиров, и это выглядит совсем не так, как снести голову человеку — никаких брызг крови и прочей грязи. Но это также неприятно, и когда я увидела, как голова слетела с плеч, меня чуть было не вырвало. Я опустилась на колени, чтобы проверить, как себя чувствует Куинн.

— Со мной все нормально, — сказал он тут же. — Все нормально. Попали в плечо, а не в сердце.

Он повернулся, чтобы лечь на спину. Все луизианские вампиры взлетели на платформу, окружив королеву секундой позже Андре. После того, как они убедились, что угроза миновала, они сгруппировались вокруг нас.

Клео сбросила смокинг и сорвала белую плиссированную рубашку. Она сложила из нее подушечку столь моментально, что я не успела проследить ее движения.

— Держи, — сказала она, всунув ее в мою руку и придвинув ее ближе к ране. — Подготовься крепко зажать.

Она не дождалась моего кивка.

— Держись, — сказала она Куинну, и прижала его плечи своими мощными руками, пока Джервейс выдернул стрелу.

Куинн взревел, что было не слишком удивительно. Следующие несколько минут были очень тяжелыми. Я зажала рану рубашкой, и пока Клео натягивала смокинг поверх своего черного кружевного лифчика, она велела Эрве, своему любовнику, также пожертвовать рубашку. Должна сказать, что он сдернул ее немедленно. Было нечто шокирующее в том, чтобы увидеть голую волосатую грудь посреди этих вечерних нарядов. И странно, что я заметила это после того, как только что видела, как парню снесли голову.

Я знала, что Эрик был рядом со мной прежде, чем он заговорил, потому что я почувствовала себя менее напуганной. Он опустился на колени, как и я. Куинн вложил все свои силы, чтобы не кричать, так что его глаза были закрыты, будто он был без сознания, и вокруг меня творилось еще черт те знает что. Но Эрик был рядом со мной, и я почувствовала себя… не то, чтобы совсем спокойной, но не такой расстроенной. Потому что он был здесь.

Я просто ненавидела это.

— Он поправится, — сказал Эрик. Его голос не звучал особенно радостным по этому поводу, но и печальным он тоже не был.

— Да, — сказала я.

— Я знаю. Я не видел стрелу.

— И что, ты бы бросился закрыть меня своим телом?

— Нет, — сказал Эрик просто. — Потому что она, возможно, попала бы мне в сердце, и я бы умер. Но если бы было время, я бы прыгнул и свалил тебя, чтобы убрать с траектории ее полета.

Я не знала, что ответить.

— Я знаю, ты можешь возненавидеть меня за то, что я избавил тебя от укуса Андре, — сказал он тихо. — Но я действительно меньшее из двух зол.

Я искоса взглянула на него.

— Я знаю, — сказала я, и кровь Куинна, пропитавшаяся сквозь самодельную «салфетку», окрасила мои руки. — Для меня не было ничего лучше, чем умереть, чтобы не дать Андре себя укусить, но это было последнее дело.

Он рассмеялся, и глаза Куинна дрогнули.

— К тигру возвращается сознание, — сказал Эрик. — Ты любишь его?

— Еще не знаю.

— А меня ты любила?

В зал вошли санитары с носилками. Конечно, это была не обычная «Скорая помощь». Обычным медикам не были бы рады в Пирамиде Джизех. Это были Веры и оборотни, работавшие на вампиров. Главная среди них, молодой женщина, выглядевшая как медвежонок, сказала:

— Мы позаботимся, чтобы он выздоровел в рекордно короткие сроки, леди.

— Я проведаю его позже.

— Мы позаботимся о нем, — сказала она. — С нами ему будет лучше. Это честь — ухаживать за Куинном.

Куинн кивнул.

— Я готов к перемещению, — с трудом сказал он, стиснув зубы.

— До встречи, — сказала я, взяв его за руку. — Ты храбрейший из храбрых, Куинн.

— Детка, — сказал он, кусая нижнюю губу от боли. — Будь осторожна.

— Не беспокойтесь о ней, — сказал коротко подстриженный чернокожий парень. — У нее есть защитники.

Он взглянул на Эрика прохладным взглядом. Эрик протянул руку и помог мне подняться. Мои колени слегка ныли после знакомства с жестким полом.

Когда они положили Куинна на носилки, он, кажется, потерял сознание. Я бросилась вперед, но черный парень вытянул свою руку. Он казался вырезанным из эбенового дерева, настолько прорисовывались его мышцы.

— Сестренка, ты просто останешься здесь, — сказал он. — А мы будем делать свою работу.

Я смотрела, как они выносили его. После того, как он скрылся из виду, я посмотрела на свое платье. Невероятно, но все было в порядке. Не испачканное, не окровавленное, и почти не помялось.

Эрик ждал.

— Любила ли я тебя? — я знала, что Эрик не собирался сдаваться, и могла ответить ему достойно. — Может быть. В некотором роде. Но я всегда знала, что тот, кто был со мной, был не настоящий ты. И я знала, что рано или поздно ты вспомнишь, кто ты и что ты.

— Кажется, ты не можешь ответить «да» или «нет», когда дело касается мужчин, — заметил он.

— Кажется, ты тоже не слишком однозначен в своих чувствах ко мне, — парировала я.

— Ты загадка, — сказал он. — Кем была твоя мать, и кем был отец? О, я знаю, ты говорила, что они воспитывали тебя в детстве и умерли, когда ты была маленькой девочкой. Я помню, ты рассказывала мне эту историю. Но я не знаю, правда ли это. Если это так, то когда кровь фей появилась в вашей родословной? От кого-то из бабушек/дедушек? Вот о чем я думаю.

— А какое тебе до этого дело?

— Ты же знаешь, дело есть. Теперь мы связаны.

— Это же исчезнет? Ведь, правда? У нас не всегда будет, как сейчас?

— Мне нравится такое состояние. Тебе оно тоже понравится, — сказал он, и он казался чертовски уверенным в своей правоте.

— Кто был тот вампир, который пытался убить нас? — спросила я, чтобы сменить тему. Я надеялась, что он был не прав, и в любом случае, мы сказали все, что могли бы сказать по этому вопросу, по крайней мере — я.

— Давай выясним, — сказал он, и взял мою руку. Я пошла за ним, просто потому, что тоже хотела знать.

Батания стояла у тела вампира, который начал быстро распадаться. Она подняла свой сюрикен, и полировала его о бедро.

— Хороший бросок, — сказал Эрик. — Кто он?

Она пожала плечами.

— А я знаю? Мужик со стрелами — это все, что мне известно. Все, что меня беспокоит.

— Он был один?

— Да.

— Ты можешь сказать, как он выглядел?

— Я сидел рядом с ним, — сказал очень небольшой вампир. Он был, примерно пяти футов роста, и, кроме того, худенький. Его волосы болтались сзади. Если бы он попал в тюрьму, парни стучались бы в дверь его камеры минут тридцать. Они бы, безусловно, очень страдали, но для невнимательного глаза он выглядел как самая заурядная мишень для насмешек. — Он был грубиян, и не в вечернем наряде. Брюки-хаки и полосатая рубашка… Ну, вы видите.

Несмотря на то, что тело почернело и стало расслаиваться, как обычный вампирский труп, разумеется, одежда была цела.

— Может быть, у него были водительские права? — предположила я. Это почти всегда срабатывало с людьми. Увы, с вампирами все было не столь однозначно. Тем не менее, попытка не пытка.

Эрик присел на корточки и засунул пальцы в передний карман. Ничего. Другой передний карман — тоже ничего, и без особых церемоний Эрик перевернул его. Я отошла на пару шагов, чтобы не испачкаться в останках. В заднем кармане что-то было: обычный кошелек. И внутри него, к счастью, было водительское удостоверение.

Оно было получено в штате Иллинойс. На месте группы крови стояло обозначение «NA». Да, вампир, конечно. Читая из-за плеча Эрика, я могла увидеть, что имя вампира было Кайл Перкинс. В графе «возраст» у Перкинса стояло «3V», т. е. он был обращен всего три года назад.

— Должно быть, он был лучником, прежде чем он умер, — сказала я. — Потому что это не тот навык, который можно получить быстро, особенно, если ты молод.

— Согласен, — сказал Эрик. — Я хочу, чтобы в дневное время ты проверила все здешние места, где можно было бы практиковаться в стрельбе из лука. Брошенная стрела не была импровизацией. Он готовился. Стрела была сделана специально. Нам нужно выяснить, что случилось с Кайлом Перкинсом, и почему этот отщепенец согласился на работу, которая заключалась в том, чтобы присутствовать на этом заседании и убить, кого необходимо.

— Так он был… вампир был его целью?

— По крайней мере, я так думаю, — сказал Эрик. — Кто-то очень осторожно управляет ситуацией. Конечно, этот Перкинс был просто запасным вариантом на случай, если суд пойдет не тем путем. И если бы не ты, суд вполне мог пойти правильно. Кто-то изрядно посуетился, чтобы сыграть на страхах Хенрика Фейта, и глупый Хенрик был готов сказать, кто. Этот Кайл сидел как раз для того, чтобы этого не допустить.

Прибыла бригада чистильщиков: группа вампиров с мешком для тела и моющими средствами. Останки Кайла собирала не человеческая прислуга. К счастью, вся она была занята уборкой вампирских комнат, которые были недоступны в дневное время.

Очень быстро разложившийся труп Кайла Перкинса был упакован и вынесен, и оставшийся вампир орудовал ручным пылесосом. Пусть Роудская Криминальная полиция попробует осуществить задержание этого.

Я почувствовала активное движение и, подняв глаза, увидела, что служебные двери открылись, и толпа персонала втекла в зал разбирать сцену. Менее чем за пятнадцать минут судебная атрибутика Куинна была запакована и вынесена под руководством его сестры. Потом на сцене установили музыкальные инструменты, и зал был подготовлен к танцам. Я никогда не видела ничего подобного. Первый судебный процесс, затем несколько убийств, затем танцы. Жизнь идет. Или, в данном случае смерть продолжается.

— Тебе было бы лучше подойти к королеве, — сказал Эрик.

— Кстати, да! Возможно, у нее есть для меня несколько слов.

Я оглянулась вокруг, и очень быстро заметила Софи-Энн. Она была окружена толпой народа, поздравлявшего ее с благополучным вердиктом. Конечно, они были бы так же рады видеть ее казнь, или что бы там случилось, если бы Древняя Пифия повернула палец вниз. Кстати о ДэПэ…

— Эрик, откуда взялась эта древняя дева? — спросила я.

— Древняя Пифия — это та самая прорицательница, с которой советовался Александр, — сказал он совершенно нейтрально. — Она была настолько мудра, что ее почитали даже в старости, она была обращена очень примитивными вампирами своего времени. И теперь она пережила их всех.

Я не хотела думать о том, как она кормилась до появления синтетической крови, которая изменила мир вампиров. Как она ковыляла к своей человеческой добыче? Может быть, люди доставляли ей жертв, как владельцы змей приносят живых мышей своим домашним любимцам?

— Отвечая на твой вопрос, я могу предположить, что ее служанка доставила ее из номера, куда и вернула обратно. Ее подают в особых случаях.

— Как хорошее серебро, — сказала я серьезно, но потом не выдержала и захихикала.

К моему удивлению, Эрик тоже улыбнулся своей широкой улыбкой, которая образовывала несколько складочек в уголках его рта.

Мы заняли свои места позади королевы. Я даже не была уверена, что она заметила мое присутствие, настолько она была занята своей ролью Царицы Бала. Но в какой-то промежуток в светской болтовне, она повернулась назад, взяла мою руку и очень мягко ее пожала.

— Мы поговорим позже, — сказала она, и тут же поприветствовала статную вампиршу в блестящем брючном костюме.

— Мод, — сказала Софи-Энн — Как приятно Вас видеть. Что нового в Миннесоте?

В этот момент раздались звуки музыкальных инструментов, и все обратили внимание на данс-бэнд. Все музыканты были вампирами, как я заметила с самого начала. Парень с зализанными волосами, стоявший на сцене, сказал:

— Если вы, вампиры и вампирессы, готовы зажечь, мы готовы играть! Я Рик Кларк, а это… «Данс-бэнд Мертвецов»!

Раздались редкие вежливые аплодисменты.

— И открывают вечер двое лучших танцоров Роудса, любезно приглашенные Blue Moon Productions. Прошу приветствовать… Шон и Лейла!

Пара, которая вышла в центр танцевальной площадки произвела бы впечатление на кого угодно, будь то человек или вампир. Они оба были существами, в жилах которых текла холодная кровь, хотя он был очень древним, а она, вроде, была свежеобращенной. Она была одной из самых красивых женщин из тех, кого я когда-либо видела, и была одета в кружевное бежевое платье, которое колыхалось вокруг ее ножек мирового класса, как падающий снег вокруг деревьев. Ее партнер был, возможно, единственным встреченным мною вампиром с веснушками, и его тускло-рыжие волосы были столь же длинными, как и ее.

Они смотрели только в глаза друг друга, и танцевали, словно скользили сквозь сон.

Я никогда не видела ничего подобного, и, судя по восхищенному вниманию аудитории, остальные тоже. Когда музыка закончилась — по сей день я не могу вспомнить, что они танцевали — Шон отбросил Лейлу спиной на свою руку, склонился над ней, и впился клыками в ее шею. Я была потрясена, но другие, похоже, ожидали подобного, и это показалось им неслабой концовкой. Софи-Энн подняла пылающий взгляд на Андре (хотя не так уж далеко нужно было поднимать — он был ненамного выше ее), а Эрик посмотрел на меня с таким жаром в глазах, что я испугалась.

Я решительно вернула свое внимание на танцплощадку и захлопала как сумасшедшая, пока двое кланялись. Затем к ним присоединились еще пары, и музыка заиграла снова. По привычке я поискала глазами Билла, но его нигде не было видно.

Тогда Эрик сказал:

— Пойдем, потанцуем, — и я обнаружила, что не могу сказать «нет».

Мы вышли вместе с королевой и ее потенциальным королем, и я увидела, что Рассел Эдингтон и его супруг Барт, также выходили танцевать. Они казались столь же увлечены друг другом, как двое предыдущих танцоров.

Я не могу петь, но ей-богу, я умею танцевать. И Эрик брал несколько бальных уроков в каком-то из своих столетий. Моя рука лежала на его спине, его — на моей, наши свободные руки соединились, и мы начали танец. Я не была уверена в точности, что это было, но он хорошо вел, и за ним было легко следовать. Скорее вальс, чем что-либо еще, решила я.

— Прелестное платье, — сказала танцовщица Лейла, когда мы оказались рядом с ними.

— Благодарю Вас, — сказала я и лучезарно улыбнулась. От кого-то, столь красивого, как она, это был большой комплимент. Тут ее партнер наклонился ее поцеловать, и они закружились, теряясь в толпе.

— Это платье действительно прелестно, — сказал Эрик. — А ты просто сказочно красива.

Удивительно, но я была смущена. Я получала комплименты раньше — нельзя работать в баре и не получать комплементов — но большинство из них сводились к тому, что в различной степени пьяные парни говорили мне, что я очень хорошенькая, или, в одном случае, мужчина сказал, что у меня впечатляющая «стойка» (в любом случае, ДиДжею дю Рону и Хойту Фортенберри удалось отдавить парню ноги и всего его облить в этот самый момент, совершенно случайно).

— Эрик… — сказала я, но не смогла закончить предложение, потому что не смогла придумать, что сказать дальше. Я сосредоточилась на скорости, с которой двигались мои ноги. Мы так быстро танцевали, что мне казалось, что я лечу. Внезапно Эрик отпустил мою руку и взялся за талию, и, так как мы кружились, он, вращая, подбросил меня в воздух, и тогда я действительно полетела с некоторой помощью Викинга. Я глупо смеялась, мои волосы развевались вокруг головы, а он отпустил меня, и поймал, буквально в нескольких дюймах от пола, а затем он сделал это снова и снова, до тех пор, пока, наконец, я не опустилась на пол, и музыка закончилась.

— Спасибо, — сказала я, зная, что должна выглядеть как после сильного шторма. — Прошу прощения, но мне нужно сходить в дамскую комнату.

Я опрометью кинулась сквозь толпу, стараясь не улыбаться как идиотка. Я должна быть с — да-да! — с моим бойфрендом. А вместо этого танцевала с другим парнем до тех пор, пока не почувствовала дрожь от счастья. И в этом не было ничего хорошего, но я оправдывала себя обменом кровью.

Софи-Энн и Андре перестали танцевать, и стояли вместе с группой других вампиров. Они не нуждались во мне, поскольку рядом не было людей, которых нужно было «прослушивать». Я заметила Карлу, танцующую с Джервейсом, и они были вполне счастливы. Карла ловила восхищенные взгляды других вампиров, от чего Джервейса распирало от гордости. Понимание, что его собратья-вампиры страстно желали то, что он уже получил, было невероятно сладким.

Я знала, что чувствует Джервейс.

Я остановилась как вкопанная.

Если я… Я же не могла прочитать его мысли, правда? Нет, конечно, не могла. Единственный раз я поймала фрагмент вампирской мысли до сегодняшнего вечера, и эта мысль была холоднокровной и коварной.

Но я знала, что чувствует Джервейс, точно так же, как я прочитала мысли Хенрика. Разве что только это были знания мужчин и их реакций или мои знания о вампирах, или, может, я действительно замечаю эмоции вампиров лучше, поскольку выпила кровь Эрика в третий раз? Или мое искусство, мой талант или мое проклятие — как бы я его не называла — расширило свои границы и включает вампиров, так как я стала ближе к ним?

Нет, нет и нет. Я чувствовала себя как обычно. Я чувствовала себя по-человечески. Я была теплой. Я дышала. Мне было нужно в туалет. И я была голодна. Я подумала о знаменитом шоколадном торте старой г-жи Бельфлер. Мой рот наполнился слюной. Да, несомненно, я — человек.

Хорошо, значит, эта новая близость к вампирам будут слабеть, и мои сверхсилы рассосутся со временем. Я дважды пила кровь Билла, может быть, даже больше. И трижды — у Эрика. И каждый раз, когда я получала их кровь, в течение двух или трех месяцев сила и острота ощущений, которые я получала в результате, постепенно снижались. Значит, это случиться и в этот раз, верно? Я бодро встряхнулась. Конечно, так все и будет.

Джейк Пьюрифой стоял, прислонившись к стене, наблюдая за танцующими парами. Я обратила внимание, что ранее он вел в танце молодую вампиршу, и она смеялась. Не всё Джейку тосковать, и я была этому рада.

— Привет, — сказала я.

— Сьюки, ты неплохо действовала на суде.

— Да, но было очень страшно.

— Откуда был этот парень?

— Это одиночка, на мой взгляд. Эрик сказал мне поискать его следы завтра среди здешних клубов лучников, чтобы пытаться выяснить, кто его нанял.

— Хорошо. Что был кто-то близкий, чтобы закрыть тебя. Прошу прощения, — сказал он неуклюже. — Я знаю, тебе должно было быть страшно.

На самом деле я также беспокоилась по поводу Куинна, думая о стреле, направленной в меня.

— Думаю, так и было. Ты хорошо проводишь время.

— Чем-то же нужно компенсировать то, что невозможно вернуть, — сказал Джейк.

— Я не знала, что ты пытался.

Я не могла придумать ничего, что можно было бы сказать.

— Снова и снова, — сказал он.

Мы долго смотрели друг на друга.

— Ну, я ухожу, чтобы найти другого партнера, — сказал он мне, и целенаправленно двинулся в направлении вампирши, которая прибыла вместе с делегацией Стэна Дэвиса из Техаса. Она была счастлива видеть его.

К этому времени я нырнула в дамскую комнату, которая была небольшой, поскольку большая часть женщин на Пирамиде Джизех не имела необходимости использовать такие объекты, разве что для того, чтобы поправить прическу. Там сидела служанка — изысканность, которой я никогда не видела прежде, хотя читала об этом в книгах. Я должна была дать ей чаевые. Я все еще была со своей небольшой вечерней сумочкой, в которой был ключ от моей комнаты, и я с облегчением вспомнила, что кинула туда несколько долларов вместе с несколькими платочками, освежителем дыхания и крошечной расческой. Я кивнула служащей — коренастой, смуглой женщине с несчастным лицом.

Я позаботилась о своих делах в милой чистой кабинке, а затем вышла помыть руки и попытаться привести в порядок свои волосы. Служанка, которая носила беджик, на котором было написано «Лена», открыла для меня воду, что было для меня на грани сверхъестественного. Я имею в виду, что я умею открывать водопроводный кран. Но я помыла руки и воспользовалась полотенцем, которое она протянула мне как само собой разумеющееся, и я не могла это проигнорировать. Я бросила два доллара в чашу для чаевых, и она попыталась улыбнуться мне, но выглядела она при этом все также несчастно. У нее, наверное, была плохая ночь.

— Спасибо, — сказала я, и повернулась уйти. Не знаю почему, но я взглянула в зеркало на внутренней стороне двери, прежде чем нажать на ручку. В нем была Лена, прожигающая взглядом дыру в моей спине. Она выглядела такой несчастной, потому что была вынуждена скрывать, насколько сильное отвращение она питала ко мне.

Всегда неприятно, когда знаешь, что кто-то тебя ненавидит, особенно, если на это нет причины. Но это ее проблемы, а не мои, и если она не хочет включать кран для женщин, которые встречаются с вампирами, она могла бы найти другую работу. В любом случае, мне нафиг не нужен открытый ею кран, ей-Богу.

Итак, я медленно пробиралась сквозь толпу, проверяя, нет ли рядом с королевой каких-либо людей, которых необходимо просканировать (нет), и пытаясь увидеть, могу ли я найти Веров или оборотней, которые могли бы мне дать информацию о Куинне (нет).

Удача мне улыбнулась, и я неожиданно обнаружила ведьмака-предсказателя погоды. Признаюсь, это позволило мне немного погордится тем, что мои гипотезы были действительно верны. Его присутствие здесь сегодня вечером было наградой за хорошую службу, хоть я и не смогла обнаружить, кто был его покровителем. Предсказатель держал в руках напиток и женщину средних лет. Точнее, она держала его под руку. Г-жа Ведьмак, как я обнаружила, быстро погрузившись в омут его мыслей. Он надеялся, что она не заметит, как сильно он был заинтересован красивой танцовщицей-вампиршей и приятной блондинкой, идущей к нему, которая смотрела на него так, будто знала его раньше. Упс… Это же я.

Я не могла поймать его имя, которое постоянно ускользало, и я не знала, что сказать ему. Но это был человек, который мог привлечь внимание Софи-Энн. Кто-то использовал его против нее.

— Привет, — сказала я, улыбаясь самой широкой своей улыбкой.

Жена улыбнулась в ответ, несколько настороженно, потому что, как правило, на гламурных вечеринках к степенным парам не обращаются молодые одинокие женщины (она бросила взгляд на мою левую руку). Предсказатель погоды улыбнулся с еще большим испугом.

— Вам нравится вечеринка? — спросила я.

— Да, здесь неплохо, — сказала жена.

— Меня зовут Сьюки Стакхаус, — сказала я, источая обаяние.

— Олив Форель, — ответила она, и мы пожали друг другу руки. — Это мой муж, Джулиан.

Она не понимала, что происходит с ее мужем.

— Откуда Вы сюда прибыли?

Я внимательно изучала толпу, настолько ненавязчиво, насколько это возможно. Сейчас, когда я их нашла, я абсолютно не знала, что с ними делать.

— Вы еще не смотрели наше местное телевидение? — с гордостью сказала Олив. — Джулиан — метеоролог Канала 7.

— Как интересно, — абсолютно искренне сказала я. — Если бы вы пошли со мной, я познакомила бы вас с тем, кто бы очень хотел бы с вами поговорить.

Когда я тащила их сквозь толпу, у меня возникла еще одна мысль. Что, если Софи-Энн намерена отомстить? Но это не имело бы смысла. Важно не то, кто был этот предсказатель погоды; важно, что кто-то нанял Джулиана Форель, чтобы сделать долгосрочный прогноз погоды в Луизиане, и каким-то образом отложил саммит до тех пор, пока «Катрина» не нанесла свой разрушительный удар.

Джулиан был достаточно сметлив, чтобы сообразить, что с моим энтузиазмом было что-то не так, и я боялась, как бы он не заартачился. Я с огромным облегчением заметила светловолосую голову Джервейса. Я окликнула его по имени так громко, будто не разговаривала с ним с пеленок. К тому времени, когда я добралась до него, я почти задыхалась от совместной со стайкой Форелей пробежки с такой скоростью и таким нервным напряжением.

— Джервейс, Карла, — сказала я, выставив перед шерифом товар лицом, как на рыбном рынке. — Это Олив Форель и ее муж, Джулиан. Королева очень хотела познакомиться с кем-нибудь вроде Джулиана. Он силен в предсказании погоды.

Ну да, не слишком тонкий намек. И лицо Джулиана побелело. Да, несомненно, совесть его не была чиста.

— Дорогой, ты болен? — спросила Олив.

— Нам нужно пойти домой, — сказал он.

— Нет, нет, нет, — воскликнула Карла, с энтузиазмом подключаясь к разговору. — Джервейс, золотко, ты помнишь, Андре говорил, что если мы услышим о тех, кто является авторитетом в области погоды, он и королева очень хотели бы перекинуться с ними парой словечек?

Она обняла Форелей и радостно улыбнулась им. Олив выглядела неуверенной.

— Конечно, — сказал Джервейс: лампочка в его голове наконец-то зажглась. — Спасибо, Сьюки. Пожалуйста, присоединяйся к нам.

И они проконвоировали Форелей дальше.

Я испытывала легкую эйфорию оттого, что мое предположение подтвердилось.

Оглянувшись вокруг, я заметила Барри, кладущего небольшую тарелку на пустой поднос.

— Потанцуем? — спросила я, поскольку «Данс-бэнд Мертвецов» играл великолепный ремикс старой песни Дженнифер Лопез.

Барри посмотрел с неохотой, но я вытащила его за руку, и вскоре мы отплясывали, потрясая всеми выступающими частями тела, и веселились. Ничто не снимает напряжение и не освобождает так, как танцы, хотя бы на некоторое время. Я не была столь хороша в контроле мышц как Шакира, но, возможно, со временем, если бы я практиковалась…

— Чем ты тут занимаешься? — спросил Эрик, и он не шутил. Он был ледником осуждения.

— Танцую, а что? — я мысленно послала Эрика подальше. Но Барри уже остановился и мысленно сказал мне «пока».

— Я развлекаюсь, — возмутилась я.

— Ты трясешь своими достоинствами на глазах всех мужчин в зале, — сказал он. — Словно…

— Держи себя в руках, приятель! И заткнись к чертовой матери! — я подняла руку, предупредив его.

— Убери свои когти от моего лица, — сказал он.

Я набрала воздух для того, чтобы сказать что-то непростительное, поддавшись волне гнева с неожиданным удовольствием — в конце концов, я не домашняя собачка Эрика, — когда сильная, крепкая рука сжала меня, и незнакомый голос с ирландским акцентом произнес:

— Танец, дорогая?

Когда рыжеволосый танцор, который открывал ночное веселье, закружил меня довольно спокойной, но замысловатой последовательностью движений, я обнаружила, что его партнерша, захватив запястье Эрика, сделала то же самое.

— Просто следуйте танцу, пока не успокоитесь, милая. Я — Шон.

— Сьюки.

— Рад познакомиться с Вами, юная леди. Вы прекрасно танцуете.

— Спасибо. Это сильный комплимент, когда он звучит из Ваших уст. Я действительно занималась раньше.

Я могла почувствовать, как угасает мой гнев.

— Это всё моя партнерша, — сказал он, улыбаясь. Кажется, улыбка редко посещала это лицо, но она превращала его из худого веснушчатого мужчины с острым носом в мужчину, источающего сексуальную притягательность. — Моя Лейла мечтала потанцевать с ним.

— Она очень красива.

— О, да, внутри и снаружи.

— И давно вы партнеры?

— В танцах — около двух лет. В жизни — чуть больше года.

— Из Вашего акцента я предполагаю, что вы прибыли сюда издалека.

Я взглянула на Эрика и красавицу Лейлу. Лейла легко улыбалась и что-то говорила Эрику, который по-прежнему выглядел мрачным. Но уже не сердитым.

— Можно сказать и так, — согласился он. — Конечно, я из Ирландии, но я здесь… — он наморщил брови в размышлении, и это было, как наблюдать рябь на мраморе. — В любом случае я здесь уже сотню лет. Время от времени мы думаем о переезде обратно в Теннеси, откуда Лейла родом, но мы все еще не решились.

Это был очень долгий разговор для парня, производящего впечатление молчуна.

— Вы просто устали жить в городе?

— Слишком уж много анти-вампирской дряни творится вокруг в последнее время. Братство Солнца, движение «Освободим ночь от мертвых»: похоже, мы породили их здесь.

— Братство везде, — сказала я. Одно название пробудило во мне тяжелые чувства. — А что произойдет, когда они услышат про Веров?

— Ага. И я думаю, это случится в ближайшее время. Я слышал от Веров, что это событие не за горами.

Подумать только, из всех суперов, кого я знала, хоть кто-нибудь мог бы мне сказать, что это планировалось. Рано или поздно Веры и оборотни открыли бы миру их Самый Большой Секрет, и они бы присоединились к вампирам, будь то преднамеренно или непреднамеренно.

— Это вполне может привести к гражданской войне, — сказал Шон, и я вернула свои мысли к этой наиболее животрепещущей теме.

— Между Братством и суперами?

Он кивнул.

— Думаю, это возможно.

— Что бы вы сделали в этом случае?

— Я прошел через несколько войн, и не хочу проходить еще через одну, — сказал он быстро. — Лейла не видела Старый Свет, и она будет рада этому, так что мы уедем в Англию. Мы могли бы танцевать там, или просто найти место, чтобы скрыться.

Как бы интересно это не было, это не приближало меня к решению многочисленных проблем, стоящих передо мной прямо сейчас. Я могла назвать, загибая пальцы. Кто заплатил Джулиану Форель? Кто подложил бомбу Dr. Pepper? Кто убил оставшихся Арканзасских вампиров? Была ли это та же персона, что убила Хенрика с помощью вампира-одиночки?

— И что в итоге? — сказала я вслух, чем ввела рыжеволосого вампира в недоумение.

— Прошу прощения?

— Просто разговариваю сама с собой. Было очень приятно танцевать с Вами. Простите меня, я должна найти друга.

Шон довел меня в танце до края толпы, и мы расстались. Он уже искал свою подругу. Как правило, вампирские пары существуют недолго. Даже столетние браки королей и королев требуется матримониального визита только один раз в год. Я надеялась, что Шон и Лейла окажутся исключением.

Я решила, что нужно проведать Куинна. Это могло занять много времени, поскольку я понятия не имела, куда Веры его отвезли. Я была настолько сбита с толку тем эффектом, которое на меня оказывал Эрик, что все смешалось в моей зарождающейся привязанности к Куинну. Но я знала, кому я была обязана. Куинн сегодня спас мою жизнь. Я начала свои поиски со звонка в его комнату, но ответа не было.

Если бы я была Вером, куда бы я увезла раненного тигра? Ну, ничего публичного, потому что Веры держали свое существование в секрете. Они бы не хотели, чтобы персонал гостиницы уловил слово или фразу, которые могли бы послужить намеком о существовании других суперов. Они бы держали Куинна в отдельной комнате, верно? Итак, кто имел отдельный номер и с сочувствием относится к Верам?

Джейк Пьюрифой, конечно, бывший Вервольф, ныне — вампир. Куинн может быть там, или где-нибудь в гараже отеля, или в тайной комнате для персонала, или в лазарете, если здесь такой есть. Мне нужно было с чего-то начать. Я справилась на респешене, где дежурная, казалось, не хотела сообщать мне номер комнаты Джейка, чтобы не создавать себе неприятности, хотя мы были помечены как члены одной делегации. Того хама, который обслуживал нас при регистрации, уже не было. Дежурная размышляла о том, какое у меня красивое платье, и как она хотела бы иметь точно такое.

Номер Джейка был этажом выше моего, и когда я занесла свою руку, чтобы постучать в дверь, случайно просканировала сознания внутри. Внутри была одна «дыра», что означало сознание вампира (это лучший способ, каким я могла бы его описать), и пара человеческих «автографов». Но я поймала мысль, которая заставила застыть мой кулак, не дав ему возможности коснуться двери.

…Они все должны умереть, пришел слабый фрагмент мысли. За ней ничто не последовало; ничего, что могло бы прояснить или уточнить эту ужасную мысль. Поэтому я постучала, и расположение присутствующих в комнате моментально изменилось. Джейк отворил дверь. Он выглядел не слишком радушно.

— Привет, Джейк, — сказала я, улыбаясь настолько лучезарно, насколько могла. — Как ты? Я пришла узнать, нет ли у тебя Куинна.

— У меня? — голос Джейка звучал ошарашено. — С тех пор, как меня обратили, я почти не разговаривал с Куинном, Сьюки. Нам просто не о чем разговаривать.

Должно быть, на моем лице было написано недоверие, потому что он в спешке сказал:

— Дело не в Куинне; дело во мне. Я просто не могу преодолеть пропасть между тем, кем я был, и тем, и кто я сейчас. Я даже не уверен, кто я теперь.

Его плечи упали.

Это звучало честно. И я ему искренне сочувствовала.

— В любом случае, — сказал Джейк, — Я помогал нести его в лазарет, и могу поспорить, что он все еще там. С ним девушка-оборотень по имени Беттина и Вер Хондо.

Джейк держал дверь прикрытой. Он не хотел, чтобы я видела его товарищей. Джейку не было известно, что я знала о том, что у него были люди.

Это не мое дело, конечно. Но это меня встревожило. Когда я поблагодарила его и повернулась уйти, я думала над этой ситуацией. Последнее, чего я бы хотела — создавать лишние беспокойства для Джейка, у которого и без того проблем хватало, но если он каким-то образом участвует в заговоре, который, похоже, притаился в холлах Пирамиды Джизех, я должна была это выяснить.

Но все по порядку. Я спустилась в свою комнату и позвонила на ресепшен, чтобы узнать, как попасть в лазарет, и старательно записала это в телефонной книжке. Потом я прокралась обратно вверх по лестнице снова постоять под дверью Джейка, но к тому времени, когда я подошла, «вечеринка» уже закончилась. Я увидела спины двух человек. Странно, я не была уверена, но один из них был похож на грубияна Джо, консультанта-компьютерщика из багажного отделения. Джейк встречался в своей комнате с кем-то из сотрудников отеля. Возможно, ему все еще было уютнее с людьми, чем с вампирами. Но, безусловно, еще с большей радостью он бы выбрал Веров…

Я стояла там, в коридоре, чувствуя себя виноватой перед ним, когда дверь Джейка открылась, и он вышел в коридор. Я не проверила на «дырки», только на живые сознания. Дура. Джейк посмотрел на меня с некоторым подозрением, когда увидел меня, и я не могла его винить.

— Хочешь пойти со мной? — спросила я.

— Что? — он посмотрел на меня с удивлением. Он был вампиром слишком мало, чтобы научиться делать хорошую мину при плохой игре.

— Чтобы увидеть Куинна, — сказала я. — Я узнала дорогу в лазарет, а ты сказал, что давно с ним не говорил, вот я и подумала, что, возможно, ты захочешь пойти со мной, если я сделаю первый шаг?

— Это хорошая идея, Сьюки, — сказал он. — Но думаю, что я откажусь. На самом деле, оборотни меньше всего хотели бы видеть меня рядом. Куинн лучше, чем большинство, но я уверен, что он чувствует себя со мною неловко. Он знает мою маму, моего папу, мою бывшую девушку, всех людей из моей прошлой жизни; тех, кто сейчас не желает меня знать.

Я импульсивно сказала:

— Джейк, мне так жаль. Мне жаль, что Хэдли обратила тебя, если ты бы скорее предпочел бы уйти. Ты нравился ей, и она не хотела, чтобы ты умер.

— Но я умер, Сьюки, — сказал Джейк. — Я совсем не тот парень, каким был. Как ты знаешь, — он взял мою руку и посмотрел на шрам, который остался от его клыков, — Ты тоже никогда не будешь той, какой была, — сказал он, и он пошел прочь.

Я не уверена, что он знал, куда шел, но он просто хотел уйти от меня.

Я смотрела ему вслед, пока он не исчез из виду. Он не оглянулся.

Мое настроение и без того было весьма сомнительным, и случайная встреча ощутимо толкнула его под откос. Я дотащилась к лифтам, намереваясь найти чертов лазарет. Королева не жужжала мне пейджером, так что, скорее всего, она мило щебечет с другими вампирами, пытаясь выяснить, кто нанял предсказателя погоды, и в целом оттягивается в свое удовольствие. Больше никаких судов, наследство получено, есть шанс привести ее возлюбленного Андре к власти. Мир благоволил к королеве Луизианы, и я попыталась не расстраиваться. Я же имею на это право? Ммм, давайте посмотрим. Я помогла остановить судебное разбирательство, хотя не собиралась делать это настолько кардинально и бесповоротно, как оно закончилось, например, для несчастного Хенрика. Поскольку королева была признана невиновной, то она получает наследство, согласно своему брачному договору. И кто предложил идею по поводу Андре? И я оказалась права по поводу предсказателя. Ну, может быть, я была несколько огорчена тем, что судьба не была столь же благосклонна ко мне. Ведь рано или поздно я должна буду выбирать между Куинном и Эриком, и не по своей вине. Я черте сколько простояла с бомбой в руках. Древняя Пифия не стала членом моего фан-клуба, а она была объектом почитания для большинства вампиров. Меня почти убили стрелой.

Впрочем, у меня были ночи и похуже.

Я обнаружила лазарет, найти который оказалось проще, чем я думала, потому что его дверь была открыта, и я могла слышать из комнаты знакомый смех. Я вошла внутрь и обнаружила Куинна разговаривающим с милой медведеподобной женщиной, которая, наверное, была Беттиной, и черным парнем, похоже, Хондо. Кроме того, к моему удивлению, там была Кловэч. Ее броня была при ней, однако ей удалось создать впечатление общения «без галстука».

— Сьюки, — сказал Куинн.

Он улыбнулся мне, а двое меняющих облик — нет. Я определенно была в числе нежелательных посетителей.

Но я пришла не для того, чтобы повидаться с ними. Я пришла проведать человека, который спас мне жизнь. Я подошла к нему, позволив ему оглядеть меня, и чуть улыбнулась. Я села на стул у постели и взяла его руку.

— Ну, как ты себя чувствуешь? — спросила я.

— Словно стоял одной ногой в могиле, — сказал он. — Но я буду в порядке.

— Вы не оставите нас одних, пожалуйста?

Я была максимально любезна, встречаясь глазами с каждым из трех других присутствующих в комнате.

— Вернусь к охране Кентукки, — сказала Кловэч и исчезла с глаз. Возможно, она подмигнула мне прежде, чем исчезла.

Беттина выглядела несколько раздраженно, как студентка, которая была на практике, а теперь учитель вернулся и лишил ее всякого авторитета.

Хонда посмотрел на меня мрачным взглядом, в котором был более чем намек на угрозу.

— Веди себя хорошо с моим приятелем, — сказал он. — Не заставляй его страдать.

— Ни за что, — сказала я.

Он не смог придумать повода остаться, поскольку Куинн явно хотел поговорить со мной, поэтому он ушел.

— Число моих фанатов растет прямо на дрожжах, — сказала я, глядя, как они уходят.

Я встала и закрыла за ними дверь. Поскольку вампиры или Барри за дверью не стояли, это была достаточная защита от чужого уха.

— Ты здесь, чтобы бросить меня ради вампира? — спросил Куинн. Все следы хорошего настроения исчезли с его лица, но он держался очень спокойно.

— Нет. Я здесь, чтобы рассказать тебе, что случилось, выслушать тебя, а потом поговорить.

Я сказала это так, будто была уверена, что он согласится, но это было далеко не так, и мое сердце вырывалось из груди, пока я ждала его ответа. Наконец он кивнул, и я закрыла глаза от облегчения, схватив двумя руками его левую руку.

— Хорошо, — сказала я, взбодрившись, и начала свой рассказ, надеясь, что он увидит, что Эрик действительно был меньшим из двух зол.

Куинн не убирал руку прочь, но и мою не сжал.

— Ты привязана к Эрику, — сказал он.

— Да.

— Вы обменялись с ним кровью, по крайней мере, три раза.

— Да.

— Ты знаешь, что он может обратить тебя, в любой момент, когда того пожелает?

— Любого из нас могут обратить в любой момент, когда вампиры этого пожелают, Куинн. Даже тебя. Двое будут тебя держать, а один выпьет всю твою кровь и даст тебе свою, но это, тем не менее, возможно.

— Это не зашло бы так далеко, если бы он не хотел этого, и на сегодняшний день вы двое обменивались кровью слишком часто. И в этом виноват Андре.

— Теперь я ничего не могу сделать с этим. Я хотела бы. Мне хотелось бы вырвать Эрика из моей жизни. Но я не могу.

— Разве что вбить в его грудь кол, — сказал Куинн.

Я почувствовала такую острую боль в моем сердце, что чуть было не прижала руку к груди.

— Но ты не хочешь, чтобы это произошло.

Рот Куинна сжался в жесткую линию.

— Нет, конечно же, нет!

— Ты переживаешь за него.

Вот черт.

— Куинн, ты знаешь, мы с Эриком были вместе какое-то время, но потерял память об этом времени, и ничего не помнит. Я хочу сказать, что он знает об этом факте, но воспоминаний об этом у него нет.

— Если кто-нибудь другой, кроме тебя, рассказал бы мне такую историю, ты знаешь, что я бы подумал.

— Куинн. Я не кто-нибудь другой.

— Детка, я не знаю, что сказать. Я забочусь о тебе, и я люблю проводить с тобой время. Я люблю спать с тобой. Мне нравится есть с тобой за одним столом. Мне нравится готовить пищу вместе. Мне нравится в тебе почти все, в том числе твой дар. Но я не силен в обмене.

— Я не встречаюсь одновременно с двумя парнями.

— Что ты имеешь в виду?

— Я говорю, что буду с тобой, пока ты не решишь, что я тебе не подхожу.

— И что ты сделаешь, когда г-н Большой и Белобрысый предложит тебе прыгнуть к нему в постель?

— Я скажу ему, что уже занята… если ты согласишься.

Куинн беспокойно шевельнулся на узкой кровати.

— Я исцеляюсь, но мне еще больно, — признался он. Он выглядел очень усталым.

— Я бы не стала тебя беспокоить, если бы это все не казалось очень важным для меня, — сказала я. — Я пытаюсь быть честной с тобой. Абсолютно честной. Ты закрыл сегодня меня своим телом, и это самое малое, что я могу сделать в ответ.

— Я знаю это. Сьюки, я отношусь к людям, которые всегда знают, чего хотят, но должен тебе сказать… Я не знаю, что сказать. До этого я думал, что мы были просто идеальной парой, — неожиданно в глазах Куинна вспыхнул недобрый огонь. — Если бы он умер, у нас бы не было проблем.

— Если ты убьешь его, у меня появятся проблемы, — сказала я. Для меня не было ничего очевиднее этого.

Куинн закрыл глаза.

— Мы должны будем подумать об этом еще раз, когда я полностью исцелюсь, и ты отдохнешь и выспишься, — сказал он. — Тебе еще нужно поближе познакомиться с Франни. Я так…

К моему ужасу, я подумала, что Куинн не сдержится. Если бы он заплакал, я бы тоже, и последнее, что мне сейчас было нужно, — это слезы. Я наклонилась к нему настолько далеко, что подумала, сейчас упаду на него сверху, и поцеловала его. Просто быстро коснулась своими губами его рта. И тогда он схватил мое плечо, и прижал меня обратно к себе, дав мне гораздо больше возможностей, чтобы изучить его теплоту и энергию… но потом его стон выдернул нас из этого состояния. Он старался не морщиться от боли.

— О! Я сожалею.

— Не стоит извиняться за поцелуй, подобный этому, — сказал он. И он не казался находящимся на грани слез. — Между нами определенно что-то есть, Сьюки. Я не хочу, чтобы вампирская сука Андре разрушил это.

— Я тоже, — сказала я.

Я не хотела расставаться с Куинном не в последнюю очередь из-за нашего испепеляющего влечения. Андре пугал меня, и кто знает, каковы были его намерения? Я, определенно, не знала. И, подозреваю, Эрик тоже не знал, но он никогда не питал отвращение к власти.

Я рассталась с Куинном, через силу попрощавшись, и пошла искать дорогу к танцевальному залу. Я сочла необходимым узнать у королевы, не нуждается ли она во мне, но я была ужасно измотана и думала только о том, чтобы сбросить свое платье и упасть без сил на кровать.

Впереди, прислонившись к стене в коридоре, стояла Кловэч, и мне показалось, что она ждала меня. Юная Бритлингенша была менее величественна, чем Батания, и, если Батания выглядела блестящей хищницей с темными локонами, Кловэч была в целом проще, с перьями пепельно-коричневых волос, которые требовали хорошего стилиста, и большими зелеными глазами под высокими, дугообразными бровями.

— Он кажется хорошим человеком, — сказала она со своим сильным акцентом, и у меня было стойкое ощущение, что в ней не было коварства.

— Мне тоже.

— В отличие от вампира, который по определению, ловок и хитроумен.

— По определению? Ты считаешь, они такие все без исключения?

— Думаю, да.

Я хранила молчание, пока мы шли. Я слишком устала, чтобы выяснять, с какой целью воительница сказала мне это. Я решила спросить о другом.

— Что случилось, Кловэч? В чем дело?

— Ты интересовалась, почему мы здесь охраняем короля Кентукки? Почему он решил оплатить наши поистине астрономические цены?

— Да, я пыталась, но поняла, что это не мое дело.

— Оно очень даже твое.

— Тогда расскажите мне. Я не в состоянии угадывать.

— Месяц назад Исайя поймал шпионку Братства в своем окружении.

Я встала как вкопанная, и Кловэч сделала то же самое. Я обдумывала ее слова.

— Это очень плохо, — сказала я, зная, что эти слова были неадекватны ситуации.

— Плохо для шпионки, конечно. Но она дала некоторую информацию, прежде ушла в долину теней.

— Ах, какой изящный способ это обозвать.

— Это все фигня. Она умерла, и это совсем не изящно. Исаия — вампир старой школы. Современный с виду, в душе он классический вампир. Он прекрасно провел время с бедной сучкой, прежде чем она сдалась.

— Ты полагаешь, что можно доверять тому, что она сказала?

— Хороший вопрос. Я призналась бы в чем угодно, лишь бы спастись от некоторых вещей, которые его приятели проделывали с ней.

Я не была уверена, что было правдой. Кловэч была сделана из крепкого материала.

— Но я думаю, что она сказала ему правду. Она рассказала про отколовшуюся от Братства группу, которая узнала об этом саммите, и решила, что это будет прекрасная возможность заявить о себе в открытой борьбе с вампирами. Не просто протесты и проповеди против вампиров, а тотальная война. Это не руководство Братства… лидеры всегда осторожно говорят: «О, Боже, нет, мы не оправдывает насилие в отношении кого-либо. Мы только предупреждаем людей, чтобы они понимали, что если они дружат с вампирами, они водятся с дьяволом».

— Ты многое знаешь о нашем мире, — сказала я.

— Да, — согласилась она. — Я хорошо подготовилась, прежде чем мы согласились на эту работу.

Я хотела спросить ее, на что похож ее мир, каким образом она попала из одного мира в другой, как дорого стоит ее работа, все воины на (в?) ее мире были женщинами, или мужики тоже способны надрать задницу, и если так, то как же они должны выглядеть в этих сказочных штанах в обтяжку. Но сейчас было не место и не время.

— Итак, в чем суть разговора? — спросила я.

— Я думаю, может быть, Братство пытается организовать здесь какую-то серьезную атаку.

— Типа взрывного устройства в баночке из-под газировки?

— На самом деле, меня это сбивает с толку. Но она была возле номера Луизианы, и если это было их работой, Братство уже знает, что их попытка не удалось.

— Еще есть три убитых вампиров в люксе Арканзаса, — отметила я.

— Как я уже сказала, сбивает с толку, — сказала Кловэч.

— Стали бы они убивать Дженнифер Кейтер и других?

— Конечно, есть такая вероятность. Но разбрасываться на такие мелочи, когда, если верить шпионке, ими запланировано нечто действительно крупное, мне кажется очень маловероятным. Кроме того, насколько возможно для человека попасть номер и убить трех вампиров?

— А в чем был смысл бомбы Dr Pepper? — спросила я, пытаясь собраться с мыслями. Мы возобновили шаг, и теперь были почти возле зала церемоний. Я могла слышать музыку.

— Ну, она дала Вам несколько новых седых волос, — сказала Кловэч, улыбаясь.

— Не думаю, что это было целью, — сказала я. — Я не до такой степени эгоцентрична.

Кловэч задумалсь:

— Пожалуй, Вы правы, — сказала она, — Потому что Братство не стало бы ее устанавливать. Они не захотели бы привлекать внимание к их большому плану одной маленькой бомбой.

— Значит, цель была какой-то другой.

— И в чем она заключалась?

— Бомба, если она была отключена, могла быть подложена, чтобы серьезно напугать королеву, — сказала я медленно.

Кловэч удивилась.

— Не убить?

— Она даже не была в номере.

— Она должна была взорваться раньше, — сказала Кловэч.

— Как Вы узнали это?

— От главы местной безопасности, Донати. Так ему сказала в полиции. Донати видит в нас коллег-профессионалов. — Кловэч улыбнулась. — Он любит женщин в броне.

— Вах, а кто — нет? — улыбнулась я в ответ.

— И она была слабой бомбой, если какую-нибудь бомбу можно назвать слабой. Я не говорю, что не было бы ущерба. Был бы. Может быть даже кто-то убило бы, Вас, например. Но нападение кажется мне неэффективным и плохо спланированным.

— Если только в планах не было запугать. Опорочить. Или укротить.

Кловэч пожала плечами.

— Я не понимаю, — сказала я. — Если не Братство, то кто? И что планирует сделать Братство? Ворваться в вестибюль, вооружившись большими бейсбольными битами?

— Система безопасности здесь не на высоте, — сказала Кловэч.

— Да, я знаю. Охранники в подвале, где я получала чемодан королевы, были ужасно ленивы, и я не думаю, что они смотрели, кто входит. И они поперепутали кучу чемоданов.

— И вампиры наняли этих людей. Невероятно. С одной стороны, вампиры понимают, что они не бессмертны. Они могут быть убиты. С другой стороны, они существуют уже так долго, что чувствуют себя всемогущими. — Кловэч пожала плечами. — Ну, снова на дежурство.

Мы достигли танцевального зала. Данс-бэнд Мертвецов по-прежнему играл.

Королева стояла очень близко к Андре, который был уже не за ней, а сбоку. Я знала, что это было знаком, но недостаточным, чтобы заставить Кентукки отказаться от надежды. Христиан Барух также отирался поблизости. Если бы у него был хвост, он бы им вилял, настолько он старался угодить Софи-Энн. Я оглядела зал, чтобы рассмотреть других королей и королев, узнаваемых по их свитам. Я никогда не видела их раньше всех вместе в одном помещение, и я стала считать. Среди них было всего четыре королевы. Остальные двенадцать правителей были мужского пола. Из четырех королев, Миннесота, похоже, встречалась с королем Висконсина. Огайо держал ручку Айовы, так что они были парой. Не считая Алабаму, только Софи-Энн была королевой без партнера.

Хотя многие вампиры придерживались широких взглядов в отношении пола своего сексуального партнера или, по крайней мере, были терпимы к тем, кто предпочитал нечто иное, некоторые из них были старомодны в этом вопросе. Неудивительно, что Софи-Энн столь ярко сияла даже из-под темного облака смерти Петра Тридгилла. Вампиры, похоже, не слишком боялись «веселых вдов».

Молодой человек, флиртовавший с Алабамой, пробежал пальцами по ее голой спине, и она притворно вскрикнула от страха.

— Ты знаешь, я ненавижу пауков, — сказала она игриво, выглядя почти по-человечески, прижимаясь к нему крепче. Несмотря на то, что он пугал ее в шутку, она льнула к нему все сильнее.

Подождите, подумала я. Вот, еще минутку. Но мысль так и не оформилась.

Софи-Энн заметила мое убежище и подозвала.

— Я думаю, большинство людей пошли спать, — сказала она.

Внимательный осмотр комнаты сказал мне, что было правдой.

— Что Вы думаете о Джулиане Фореле? — спросила я, чтобы утихомирить свой страх, что она с ним сделает что-то ужасное.

— Думаю, что он не понимал, что он сделал, — сказала Софи-Энн. — По крайней мере, до некоторой степени. Но мы придем к пониманию, — она улыбнулась. — Он и его жена очень даже ничего. Вы мне больше нужны сегодня вечером. Пойдите развлекитесь, — сказала она, и это не звучало снисходительно. Софи-Энн действительно желала мне хорошо провести время, однако, не слишком вдаваясь в подробности, как я буду это делать.

— Спасибо, — сказала я, а затем вспомнила о том, что я в самом лучшем платье, и это немного подняло мне настроение. — Спасибо, мэм, и Вам доброй ночи. Увидимся завтра вечером.

Я была рада вырваться оттуда. Зал был битком набит вампирами, и взгляды, которые я получала, имели довольно острые зубы. В одиночку кровососам было легче удержаться на искусственной крови, чем в группе. Память еще хранила воспоминания старых добрых деньков, и заставляла их жаждать припасть к теплу из «природного источника», а не к бутылочке жидкости, изготовленной в лаборатории и подогретой в микроволновке. Точно по графику толпа Добровольных Доноров вернулась через заднюю дверь, и более-менее выстроилась в линию у задней стены. Очень быстро все они были заняты, и (я полагаю) счастливы.

Когда Билл пил мою кровь во время занятий сексом, он говорил мне, что кровь из шеи человека после TrueBlood, скажем, была, как ужин в Ruth’s Chris Steak House после долгого питания в МакДоналдсе. Я видела, что Джервейс прижал Карлу в углу, и подумала, не нужна ли ей помощь, но когда увидела ее лицо, решила, что нет.

Карла не пришла этой ночью, и я даже жалела об этом, потому что теперь ничего не отвлекало меня от мыслей о Квинне. И я очень много об этом думала. Похоже, проблемы искали меня в коридорах Пирамиды Джизех, и, куда бы я не скрылась, они найдут меня повсюду.