Сплошь мертвецы

17

Мои глаза продирались с огромным трудом.

— Проснись, проснись, проснись! Сьюки, здесь что-то не так.

— Барри, ты где?

— Возле лифта на этаже для людей.

— Я иду.

Я надела одежду, в которой была предыдущей ночью, не считая «лодочек». Вместо этого я сунула ноги в удобные тапочки. Я схватила бумажник, в котором хранила ключ от комнаты, водительские права и кредитные карточки, и закинула его в один карман, сунула сотовый в другой, и выбежала из комнаты. Дверь захлопнулась за мной со зловещим стуком. Отель казался пустыми и безмолвным, а мои часы показывали 9:50.

Я пробежала черед длинный коридор и свернула направо, к лифтам. Я не встретила ни души. В это время суток это вроде не показалось мне странным. Большинство людей на этаже по-прежнему спали, потому что они бодрствовали вместе с вампирами. Но там не было даже горничных, убирающих холл.

Все эти мелкие тревожные моменты стекались в моем мозгу, словно следы слизняков на пороге, образуя огромную пульсирующую массу тревоги.

Я чувствовала себя, словно была Титанике и только что услышала скрежет корпуса корабля об айсберг.

Тут я заметила кого-то, лежащего на полу. Я настолько неожиданно и резко проснулась, что делала все как-бы в полудреме, поэтому обнаружение тела, валяющегося в холе, не оказалось для меня шоком.

Я вскрикнула, и в тот же момент Барри выскочил из-за угла. Он наклонился вместе со мной. Я перевернула тело. Это был Джейк Пьюрифой, и будить его было бесполезно.

— Почему он не в своей комнате? Что он делает снаружи так поздно? — даже в мысленном голосе Барри звучала паника.

— Слушай, Барри, он лежит в некотором смысле в направлении моей комнаты. Может, он собирался заглянуть ко мне? Да, но он этого не сделал. Что могло быть настолько важным, что Джек пренебрег подговкой к дневному сну? — Я встала, судорожно собираясь с мыслями. Я никогда не слышала о вампирах, которых рассвет застал бы врасплох. Я вспомнила о разговоре с Джейком, и двух мужчин, выходящих из его комнаты.

— Ах, ты ублюдок! — прошипела я сквозь зубы и ударила его настолько сильно, насколько могла.

— Боже милосердный, Сьюки! — Барри схватил мою руку в ужасе. Но затем он получил изображение из моего мозга.

— Нам необходимо найти г-на Каталиадиса и Дианту, — сказала я. — Они могут проснуться, они не вампиры.

— Я пойду будить Сесиль. Она человек, моя соседка, — сказал Барри, и мы оба пошли в разных направлениях, а Джейк остался лежать там, где он находится. Это все, что мы могли сделать.

Мы собрались через пять минут. Поднять г-на Каталиадиса оказалось на удивление легко, а Дианта делила с ним номер. Сесиль оказалась молодой женщиной с деловой стрижкой и в целом производила впечатление компетентного человека, так что я не была удивлена, когда Барри представил ее в качестве нового «дневного лица» короля.

Я была просто дурой, проигнорировав даже на минуту предупреждение Кловэч во время совместной прогулки. Я была настолько сердита на себя, что с трудом могла оставаться в собственной коже. Но мне пришлось отложить это — сейчас мы должны действовать.

— Послушайте, что я думаю, — сказала я. Я пыталась собрать вместе всё, что было в моей голове. — Некоторые официанты стали избегать Барри и меня последние пару дней, как только они узнали, что мы телепаты.

Барри кивнул. Он тоже заметил. Он выглядел странно виноватым, но нужно было подождать.

— Они знали, кто мы такие. Они не хотели, чтобы мы узнали, что они собираются делать, как я понимаю. Так что, думаю, это должно быть что-то очень, очень плохое. И Джейк Пьрифой был с ними заодно.

Г-н Каталиадис, который сначала, кажется, слегка скучал, теперь выглядел всерьез встревоженным. Большие глаза Дианты вылезли настолько, что могли бы пообщаться друг с другом с глазу на глаз.

— Что нам делать? — спросила Сесиль, чем заработала от меня самую высокую оценку.

— Проблема в дополнительных гробах, — сказала я. — И синем чемодане в Королевском люксе. Барри, вас тоже просили забраться чемодан, верно? И он не принадлежит никому?

— Совершенно верно. Он все еще стоит в гостиной люкса Стена, поскольку все там бывают. Мы думали, кто-нибудь его заберет. Я собирался сегодня вернуть его обратно в багажное отделение — сказал Барри.

— Тот, который принесла снизу я, находится в Королевском люксе. Я думаю, это устроил парень по имени Джо, менеджер в отделении багажа и доставки. Это он звонил, чтобы пригласить за чемоданом. Никто больше, кажется, ничего не знал об этой проблеме, — сказала я.

— В чемоданах бомбы? — спросила Дианта своим громким голосом. — В невостребованных гробах в подвале тоже? Если в подвале рванет, здание рухнет! — я никогда раньше не слышала, чтобы Дианта разговаривала настолько внятно.

— Нужно разбудить их, — сказала я. — Мы должны их поднять.

— Здание собираются взорвать, — сказал Барри, пытаясь обдумать эту идею.

— Вампиры не проснуться — сказала Сесиль практично. — Они не могут.

— Куинн! — сказала я. Моя голова была настолько переполнена мыслями, что я не могла двигаться. Выловив свой телефон из кармана, я нажала номер в быстром наборе и слышала его бормотание на другом конце.

— Убирайся отсюда скорее! — крикнула я. — Куинн, хватай сестру и выбирайся. Сейчас будет взрыв.

Я дождалась, пока в его голосе появится тревога, прежде, чем отключила телефон.

— Мы должны выжить сами, — сказал Барри.

Гениально, Сесиль подбежала к висящему в холе боксу и врубила пожарную сигнализацию. Сирена чуть не порвала наши барабанные перепонки, но эффект был достигнут. Через нескольких секунд в коридоре стали появляться люди.

— На лестницу, — направила их Сесиль, и они покорно туда последовали. Я была рада увидеть между ними темную голову Карлы. Но я не видела Куинна, а его всегда легко заметить.

— Королева живет почти на самом верху, — сказал г-н Каталиадис.

— Может, разбить стеклянные панели изнутри? — спросила я.

— Почувствуй себя на «Факторе Страха», — сказал Барри.

— Мы можем скатить гробы по стенам Пирамиды.

— Они разлетятся от удара при приземлении, — сказала Сесиль.

— Но вампиры уцелеют при ударе, — указала я.

— Но сгорят на солнце, — ответил г-н Каталиалис. — Дианта и я пойдем и попытаемся вынести делегацию королевы, завернув в одеяла. Мы попытаемся… — он посмотрел на меня отчаянно.

— Служба спасения! Срочно нужно вызывать 911! Они смогут придумать, как их вытащить.

Дианта позвонила в 911 и была достаточно бессвязна и безысходна, чтобы машины скорой помощи выехали к взрыву, который еще не произошел.

— В здании пожар, — сказала она, что в целом, скоро будет правдой.

— Вперед, — сказала я г-ну Каталиадису, фактически толкнув демона, и он умчался в люкс королевы.

— Попробуйте спасти своих, — сказала я Барри, и он, вместе с Сесиль, рванул к лифту, хотя тот мог в любую минуту оборваться.

Я сделала все, что могла, чтобы спасти людей. Каталиадис и Дианта могли позаботиться о королеве и Андре. Эрик и Пэм! Я знала, где комната Эрика, слава Богу. Я бросилась на лестницу. Пока я поднималась, то встретила процессию, спускающуюся вниз: две Бритлингенши несли на плечах тело, завернутое в одеяло. Кловэч держала ноги, Батания — голову. Я не сомневалась в том, что тело было королем Кентукки, и что они выполняют свои обязанности. Обе кивнули, чтобы я прижалась к стене и пропустила их. Если они не были спокойны, как на прогулке, то были близки к тому.

— Вы включили пожарную сигнализацию? — спросила Батания. — Что бы там ни планировало Братство, это случится сегодня?

— Да, — сказала я.

— Спасибо. Мы выбираемся, и Вам бы следовало тоже, — сказала Кловэч.

— Мы вернемся к себе после того, как доставим его в безопасное место, — сказала Батания. — Прощайте.

— Удачи, — сказала я им ошеломленно, и рванула вверх по лестнице, будто на соревнованиях. Как результат, я хрипела как паровоз, когда открывала дверь на девятый этаж. Я увидела одинокую горничную, толкающую тележку вдоль коридора. Я подбежала к ней, испугав еще сильнее, чем до этого пожарная сигнализация.

— Мне нужны ключи от номеров, — сказала я.

— Не дам! — это была латиноамериканка среднего возраста, и она не собиралась выполнять такое безумное требование. — Меня уволят!

— Тогда откройте эту дверь, — я указала на номер Эрика. — И убегайте отсюда, — я уверена, что выглядела отчаявшейся женщиной, какой и была, собственно. — Это здание вот-вот взорвут.

Она бросила мне ключ и дала деру в сторону лифта. Проклятье!

А потом взрывы начались. Прозвучал глубокий, оглушительный грохот, пол задрожал у меня под ногами, словно какое-то гигантское морского чудовище пробивало себе путь на поверхность. Я дернулась к номеру Эрика, сунув пластиковый ключ в слот и толкнув открытую дверь в наступившей тишине. В комнате царил кромешный мрак.

— Эрик, Пэм! — крикнула я.

Я нащупала выключатель в черной комнате, и почувствовала, как здание покачнулось. Наверху взорвался, по крайней мере, один заряд. Вот, черт! Вот, черт! Свет зажегся, и я увидела, что Эрик и Пэм лежат в кроватях, а не в гробах.

— Проснись! — закричала я, тряся Пэм, поскольку она была ближе. Она не реагировала. С тем же успехом я могла трясти куклу, набитую опилками.

— Эрик! — закричала я прямо ему в ухо.

Он отреагировал, все-таки он был гораздо старше, чем Пэм. Его глаза приоткрылись и попытались сфокусироваться.

— Что? — сказал он.

— Ты должен встать! Подъем! Ты должен отсюда выбраться!

— День на дворе, — шепнул он. И стал поворачиваться на бок.

Я врезала его сильнее, чем я когда-либо била кого-либо в жизни. Я кричала: «Вставай!», до тех пор, пока мой голос не охрип. Наконец Эрик проснулся и сумел сесть. Слава Богу, он был одет в штаны от черной шелковой пижамы, и я заметила церемониальный черный плащ, наброшенный на его гроб. Он не вернул его Куинну, что было огромной удачей. Я надела плащ за него, завязала на шее и набросила капюшон на лицо.

— Накрой голову! — крикнула я, и услышала грохот взрыва над головой: бились стекла, а затем раздались крики.

Эрик заваливался обратно спать, если я не поддерживала его бодрствование. По крайней мере, он старался. Я вспомнила, что Билл в экстренных обстоятельствах сумел как-то передвигаться, по крайней мере, в течение нескольких минут. Но Пэм, хотя и была примерно того же возраста, что и Билл, просто не могла проснуться. Я даже дергала ее за длинные светлые волосы.

— Ты должен помочь мне поднять Пэм, — сказала я, наконец, от отчаяния. — Эрик, ты должен!

Снова грохот и вздрагивание пола. Я вскрикнула, и глаза Эрика открылись шире. Он, шатаясь, поднялся на ноги. Словно разделяя мысли, как с Барри, мы оба столкнули его гроб с эстакады на ковер. Потом толкнули его к непрозрачной наклонной стеклянной панели — наружной стене здания.

Все вокруг нас тряслось и качалось. Глаза Эрика были открыты, но он до такой степени сосредоточился на своих движениях, что его усилия оказались направлены на меня.

— Пэм, — сказала я, стараясь добиться от него более активных действий. После нескольких бесплодный отчаянных попыток, я открыла гроб. Эрик пошел за своим спящим ребенком, передвигаясь так, будто его ноги приклеивались к полу на каждом шагу. Он взял Пэм за плечи, а я — за ноги, и мы подняли ее, одеяло и прочее. Пол снова закачался, в этот раз сильнее, и мы склонились над гробом и кинули Пэм в него. Я закрыла крышку и заперла его, хотя уголок ночнушки Пэм торчал наружу.

Я подумала о Билле, и образ Расула промелькнул в моем мозгу, но там я уже ничего сделать не могла — времени не оставалось.

— Мы должны разбить стекло! — крикнула я Эрику. Он очень медленно кивнул. Мы опустились, уперлись в углы гроба, и толкнули его настолько сильно, насколько могли. Он врезался в стекло, по которому разбежались тысячи трещин. Осколки держались вместе, удивительно — вот оно, чудо безопасного стекла. Я хотела заплакать от отчаяния. Нам нужна дыра, не стеклянная занавеска. Прижавшись ниже, упираясь ногами в ковер, пытаясь игнорировать грохочущие раскаты в здании под нами, мы вновь толкнули гроб изо всех сил.

Удалось! Мы протолкнули гроб наружу. Окно вылетело из рамы и рассыпалось по стене здания.

И Эрик увидел солнечный свет, впервые за тысячу лет. Он закричал ужасным, мучительным, надрывным воплем. Но в следующий миг он плотнее закутался в плащ, схватил меня и прыгнул верхом на гроб, и мы, отталкиваясь ногами, двинулись наружу. На какую-то долю секунды гроб балансировал на краю, но потом накренился вперед. В этот самый ужасный момент в моей жизни, мы вылетели в окно и на сумасшедшей скорости заскользили вниз, держась за гроб. Мы разбились бы, если…

Вдруг мы оторвались от гроба и каким-то невероятным образом зависли в воздухе. Эрик судорожно прижимал меня к себе.

Я вздохнула с глубоким облегчением. Конечно, Эрик умел летать!

В своем дневном остолбенении он летел не очень хорошо. Это был не плавный полет, какой я наблюдала раньше, и мы в большей степени двигались зигзагами и рывками.

Но это было лучше, чем свободное падение.

Эрик смог смягчить наше приземление достаточно, чтобы не дать мне разбиться насмерть об асфальт улицы. А вот гроб с Пэм внутри получил плохую посадку, Пэм оказалась выброшена из осколков древесины и лежала неподвижно в солнечном свете. Не издав ни звука, она начала гореть. Эрик приземлился сверху и воспользовался одеялом, чтобы укрыться обоим. Одна нога Пэм торчала наружу, и мясо начало дымиться. Я накрыла ее.

В этот момент раздался звук сирены. Я просигналила водителю машины скорой помощи, и оттуда выскочили медики.

Я указал на накрытую груду.

— Там двое вампиров, их нужно укрыть от солнца! — сказала я.

Пара фельдшеров, обе молодые женщины, обменялись недоверчивыми взглядами.

— И что нам с ними делать? — спросила темнокожая.

— Их нужно унести в какой-нибудь рабочий подвал без окон и попросить владельцев держать его открытым, поскольку будут еще.

На самом верху, в одном из люксов раздался небольшой взрыв. Бомба из чемодана, подумала я. Интересно, скольких Джо уговорил унести их в номера? Брызги осколков разбивающегося окна заискрились в солнечных лучах, пока мы смотрели наверх, а затем оттуда вылетело что-то еще, более темное, и фельдшеры стали двигаться, как тренированная команда, кем они и были. Они перемещались без паники, но быстро, и уже обсуждали ближайшее здание, где всегда под рукой был большой подвал.

— Мы скажем всем, — сказала темнокожая женщина. Пэм находилась в машине скорой помощи, а Эрик был на полпути к ней. Его лицо было ярко-красным, и пар поднимался от его губ. О, мой Бог!

— Что Вы собираетесь делать?

— Вернуться внутрь, — сказала я.

— Ну и дура, — сказала она, а затем запрыгнула в машину, которая рванула вперед.

Вниз опять полетели осколки стекла, и, похоже, обломки напольных покрытий. Наверное взорвался начиненный взрывчаткой гроб в багажном отделении. Другой взрыв прозвучал где-то на уровне шестого этажа, но с другой стороны Пирамиды. Мои чувства настолько притупились слышимым и видимым, что я не удивилась, увидев синий чемодан, летящий в воздухе. Г-ну Каталиадису удалось-таки разбить окно королевы. И вдруг до меня дошло, что чемодан был цел, не взорвался, и летел прямо на меня.

Я побежала, и в памяти мелькнул день игры в софтбол,[46] когда я мчалась с тройки на базу и ускользнула. Я мчалась к парку через улицу, которая была перекрыта для всех, кроме спасательных служб: полиции, скорой помощи, пожарных машин. Впереди стояла девушка-коп, что-то показывающая другому полицейскому.

— Ложись! — крикнула я. — Бомба!

Она развернулась ко мне, и я схватила ее, увлекая на землю вместе с собой. Что-то ударило меня в спину, раздался свист, и воздух вылетел из моих легких. Мы еще какое-то время лежали, потом я отпустила ее и, шатаясь, поднялась на ноги. Как замечательно было дышать, несмотря на то, что воздух был едким от пламени и пыли! Она, кажется, что-то сказала мне, но я не расслышала.

Я повернулась к Пирамиде Джизех.

Все было разрушено, переломано и разбито, стекло и бетон, сталь и дерево, из единого монолита разлетелись на отдельные части, и большая часть стен, разделявших внутреннее пространство, образуя комнаты, ванные, холлы — рухнула. Разрушения поглотили множество тел, обитавших в этих отдельных пространствах. Теперь все было единым месивом: здание, его части, его обитатели.

Были участки, которые уцелели. Человеческий этаж, пристройка, а также вестибюль были частично неповрежденными, несмотря на то, участок вокруг стойки регистрации была разрушен.

Я увидела очертания и узнала гроб. Крышка отлетела напрочь из-за удара от падения. Когда солнце добралось до существа внутри, оно испустило вопль, и я рванулась к нему. Рядом валялся обломок гипсокартона, и оттащила его на гроб. Как только вампир оказался защищен от солнца, он затих.

— Помогите! — закричала я. — Помогите!

Несколько полицейских подбежали ко мне.

— Внутри есть живые люди и вампиры, — сказала я. — Вампиров нужно закрыть от солнца.

— Люди в первую очередь, — сказал мускулистый ветеран.

— Конечно, — я автоматически согласилась, но, несмотря на то, что я это сказала, я подумала, что не вампиры установили эти бомбы. — Но если вы сможете накрыть вампиров, они смогут добраться до машин скорой помощи, которые отвезут их в безопасное место.

Часть гостиницы устояла, кусок южного крыла. Оглядывая его, я заметила г-на Каталиадиса, стоящего в пустом проеме. Каким-то образом он смог пробиться вниз на человеческий этаж. Он держал сверток, закутанный в покрывало, прижимая его к груди.

— Смотрите! — закричала я, чтобы привлечь внимания пожарных. — Посмотрите!

Они бросились спасать живое существо. В их действиях теперь было гораздо больше энтузиазма, чем при спасении вампиров, которые, возможно, истлевали до смерти на солнце, хотя могли быть легко спасены, будучи накрыты. Я попытался обвинить людей, но не смогла.

Впервые я заметила, что поблизости образовалась толпа простых людей, которые остановливались, чтобы помочь — или поглазеть. Были и те, кто кричал: «Пусть себе горят!»

Я посмотрела, как пожарный поднялся в «корзине» подъемника, чтобы забрать демона и его ношу, а потом вновь стала прокладывать себе дорогу сквозь руины.

Через некоторое время я ослабла. Крики выживших людей, дым, солнечный свет, пробивающийся сквозь огромное облако пыли, грохот, скрип устоявших частей здания, лихорадочный грохот техники спасателей, которая прибывала и приступала к работе… Я была измотана всем этим.

После того, как я украла один из желтых жилетов и какую-то каску, как у всех спасателей, я смогла подойти достаточно близко, чтобы найти в руинах на входе двух вампиров, одного из которых я узнала. Там было навалено множество мусора с верхних этажей. В большом куске дерева, которых спас их, узнавалась столешница ресепшена. Один из вампиров был сильно обожжен, и я не знала, сможет ли он выжить. Другой вампир оказался в большей степени скрыт куском древесины, и только ноги и руки его были опалены и почернели. После того, как я позвала на помощь, вампиры были накрыты одеялами.

— Нам выделили здание в двух кварталах отсюда; мы используем его для размещения вампиров, — сказала темнокожая водительница той машины скорой помощи, которая забирала более серьезно раненного вампира, и я поняла, что это та же женщина, которая увозила Эрика и Пэм.

Помимо вампиров, я откопала едва живого Тодда Донати. Мне потребовалось несколько минут, чтобы найти носилки. И я обнаружила рядом с ним мертвую горничную. Его тело было раздроблено.

Вонь, казалось, никогда не закончится, и я ненавидела ее. Она покрыла мои легкие изнутри, и мне казалось, что я проведу всю оставшуюся жизнь, вдыхая и выдыхая ее. Запах складывался из горящих строительных материалов, горевшей мертвой плоти, и тлеющих вампиров. Это был запах вражды.

Тогда я видела вещи, настолько ужасные, что не могла даже думать о них.

На какой-то момент мне показалось, что я уже никого не смогу найти. Мне нужно было где-нибудь сесть. Я дотащилась до кучи, наваленной из каких-то больших труб и кусков гипсокартона. Я пристроилась на нее и заревела. Тогда вся куча разъехалась в стороны, и я рухнула на землю, продолжая рыдать.

Я заглянула в открывшееся среди мусора пространство.

Внутри находился свернувшийся Билл, лицо которого было наполовину обожжено. Он был одет в ту же одежду, в которой я в последний раз видела его ночью до этого. Я склонилась над ним, закрывая его от солнца, и он сказал: «Спасибо», — растрескавшимися и кровоточащими губами. Он скользил между бодрствованием и коматозным дневным сном.

— Господи Боже, — сказала я. — На помощь! — крикнула я, и увидела двух мужчин, спешивших ко мне с одеялами.

— Я знал, что ты найдешь меня, — сказал Билл, или я придумала себе это?

Я стояла, нагнувшись, в очень неудобной позе. Рядом не было ничего, что могло бы накрыть его в большей степени, чем его закрывала я. Запах душил меня, но я держалась. Билл продержался так долго только потому, что был завален в результате взрыва.

Один из пожарных набросил на него одело, мужчины накрыли его и унесли прочь.

Затем я увидел еще одну фигуру в желтом жилете, мчащуюся сквозь руины в сторону бригад скорой помощи настолько быстро, насколько мог двигаться человек с целыми ногами. Я получила картинку живого мозга, и тут же узнала ее. Я продиралась сквозь груды обломков, следуя подчерку мозга мужчины, которого я хотела найти больше всего. Куинн и Франни лежали, наполовину погребенные под кучей строительных обломков. Франни была без сознания, на ее голове была рана, но она уже перестала кровоточить. Куинн был в полусознательном состоянии, но приходил в себя. Я видела, что вода смыла часть пыли с его лица, и поняла, что тот мужчина, который только что промчался мимо, дал Куинну немного воды для питья, и собирался вернуться с носилками для двоих.

Он попытался улыбнуться. Я упала на колени рядом.

— Нам, возможно, придется изменить наши планы, детка, — сказал он. — Мне, видимо, придется позаботиться о Франни в течение недели или двух. Наша мама однозначно не Флоренс Найтингейл.[47]

Я старалась не плакать, но однажды «открыв кран», не могла просто приказать своему «слезопроводу» выключиться. Я не рыдала больше, но слезы продолжали течь. Как глупо.

— Делай, что нужно, — сказала я. — Позвони мне, когда сможешь. Окей?

Я ненавидела людей, которые говорят «Окей?» все время, словно просят разрешения, но я не могла ничего с этим поделать.

— Ты жив, а все остальное — ерунда.

— Спасибо тебе, — сказал он. — Если бы ты не позвонила, мы бы погибли. Даже пожарная сигнализация, возможно, не смогла бы выдернуть нас из номера вовремя.

Я услышала стон в нескольких футах, просто движение воздуха. Куинн также его услышал. Я просканировала вокруг, и оттолкнула большой обломок, открывший кусок туалета и раковину. Там, покрытый пылью и мусором, заваленный несколькими крупными кусками гипсокартона, лежал Андре, полностью скрытый от солнечного света. Беглый осмотр сказал мне, он у него несколько серьезных травм. Но ни одна из них не кровоточила. Он мог исцелить их всех. Вот черт!

— Это Андре, — сказала я Куинну. — Израненный, но живой.

Если мой голос был мрачным, то потому, что мои мысли тоже были мрачными. Прямо рядом с его ногой лежала красивая, длинная деревянная щепка, и это было таким искушением. Андре представлял угрозу моей свободе, всему, что я имела в жизни. Но я видела уже столько смертей в этот день.

Я склонилась рядом с ним, ненавидя его, но после всего… Я знала его. Я думала, это будет легче, но все оказалось не так.

Я выбралась из небольшой ниши, где он лежал, поспешно вернулась к Куинну.

— Эти ребята сейчас вернуться забрать нас, — сказал он мне, и его голос звучал увереннее с каждой минутой. — Ты можешь идти.

— Ты хочешь, чтобы я ушла?

Его глаза мне что-то говорили. Но я не могла понять, что.

— Ладно, — сказала я нерешительно. — Я пойду.

— Помощь ко мне вот-вот подойдет, — сказал он мягко. — А ты могла бы найти еще кого-нибудь.

— Верно, — сказала я, не зная, как к этому отнестись, но поднялась на ноги. Я прошла, наверное, пару ярдов, когда услышала, что он двинулся. Но после этого настала тишина, я пошла дальше.

Я вернулась к большому фургону, что был припаркован на стоянке рядом с центром спасательной команды. Желтый жилет был магическим пропуском, который, впрочем, мог потерять свою магию в любую минуту. Кто-нибудь мог бы заметить, что на мне спальные тапочки, и они были порваны, поскольку вряд ли были бы предназначены для спасательных работ. Какая-то женщина из микроавтобуса подала мне бутылку воды, и я открыла ее трясущимися руками. Я пила и пила, и вылила оставшуюся часть воды на лицо и руки. Несмотря на холод на улице, это было замечательно.

К тому времени, прошло два (или четыре, а может и шесть?) часов после первого взрыва. Возле Пирамиды были десятки спасателей с оборудованием, машинами, одеялами. Я оглядывалась вокруг в поисках кого-нибудь, кто здесь руководил, намереваясь выяснить, где находятся другие выжившие, когда в моей голове раздался голос.

— Сьюки?

— Барри!

— В какой ты форме?

— Изрядно измотана, но не ранена. А ты?

— То же самое. Сесиль мертва.

— Я так сожалею, — я не могла придумать, что сказать.

— Я думаю, мы можем кое-что сделать.

— Что? — думаю, мой голос прозвучал без особого энтузиазма.

— Мы можем найти живых людей. Лучше сообща.

— Я этим и занимаюсь, — сказала я ему. — Но ты прав, вместе мы будем сильнее, — в то же время, я так устала, что-то внутри меня все съежилось от мысли делать дополнительные усилия.

— Конечно, мы сможем, — сказала я.

Если эти руины были бы такими же огромными, как Твин Тауэрс,[48] у нас бы ничего не полчилось. Но Пирамида была меньше и компактнее, и если кто-нибудь нам поверит, у нас был шанс.

Я нашла Барри неподалеку от командного центра, и взяла его испачканную руку. Он был моложе меня, но теперь так не выглядел, и, думаю, никогда не будет так выглядеть снова. Когда я посмотрела на ряд тел в траве по направлению к парку, то увидела Сесиль, и, кажется, там была горничная, которую я видела в коридоре. Там же были несколько отслаивающихся человекоподобных контуров, которые были распадающимися вампирами. Я могла знать кого-нибудь из них, но сейчас это сказать было уже невозможно.

Любое унижение будет небольшой платой, если мы сможем спасти других. Как и Барри, и была готова к унижениям и насмешкам.

Прежде всего, было трудно найти кого-нибудь, кто бы стал нас слушать. Специалисты отсылали нас к центру катастрофы или к одной из машин скорой помощи на стоянке поблизости, готовой доставить выживших в одну из больниц Роудса.

Наконец, я оказалась лицом к лицу с худым, седовласым мужчиной, который выслушал меня без каких-либо эмоций на лице.

— Я никогда бы не додумался спасать вампиров, — сказал он, как будто объяснял, с чем связано его решение, и, возможно, так оно и было. — В общем, берите этих двух мужчин, и покажите им, на что вы способны. У вас пятнадцать минут их драгоценного времени. Если вы их потратите впустую, они вас могут и убить.

Это была идея Барри, но теперь, кажется, он предпочел, чтобы за нас говорила я. Его лицо было черным от сажи. Мы провели молчаливое обсуждение наилучшего способа для решения задачи, и в конце его я повернулась к пожарным и сказала:

— Посадите нас в один из подъемников.

Как ни странно, они сделали это без дополнительных аргументов. Нас подняли над руинами, и, да, мы знали, что это опасно, и да, мы были готовы принять последствия. Но, держась за руки, Барри и я закрыли глаза и искали, распахнув наши сознания.

— Сместите нас налево, — сказала я, и пожарный в подъемнике жестом показал водителю в машине, что нужно сделать, — Смотрите на меня, — сказала я, и он обернулся. — Стоп, — сказала я, и подъемник остановился. Мы снова искали.

— Прямо под нами, — сказала я. — Здесь, чуть ниже. Там женщина, кажется, ее зовут Сантьяго, или вроде того.

Через несколько минут раздались вопли. Они нашли ее живой.

Мы стали популярны после этого, и нам больше не задавали вопросы о том, как мы это делали (до тех пор, пока мы это делали). Люди из службы спасения были поглощены только спасением. Там были поисковые собаки, и работающие микрофоны, но Барри и я были быстрее и более внятны, чем собаки, и точнее, чем микрофоны. Мы обнаружили еще четырех живых людей, и еще одного, который умер до того, как они смогли до него добраться: официант по имени Арт. Он любил свою жену и ужасно страдал, вплоть до самого конца. Арт — этот случай разорвал мне сердце, потому что они старались изо всех сил выкопать парня, и мне пришлось сказать им, что ничего не выйдет. Конечно, они не поверили моим словам, и продолжили раскопки, но он был уже мертв. К тому времени, спасатели были действительно рады нашим способностям, и хотели, чтобы продолжили работать всю ночь, но Барри был почти без сил, да и я была не намного лучше. Хуже того, сгущалась темнота.

— Вампиры начнут просыпаться, — напомнила я главному пожарнику. Он кивнул и посмотрел на меня в ожидании дальнейших разъяснений. — Им будет больно и плохо, — сказал я. Но до него еще не дошло. — Им срочно нужна кровь, и они будут не в себе. Я бы не стала посылать спасателей в руины по одиночке, — сказала я, и на его лице появилось удивление.

— Вы не думаете, что они мертвы? Можете найти их?

— Ну, на самом деле, нет. Мы не можем найти вампиров. Людей — да. Но не нежить. Их мозг не излучает, ох, волны. Нам надо идти. Где выжившие?

— Они все в Thorne Building, дальше направо, — сказал он, указывая. — В подвале.

Мы двинулись. Барри обнял меня за плечи, и не из нежных чувств. Он нуждался в опоре.

— Позвольте мне узнать ваши имена и адреса, чтобы мэр мог поблагодарить вас, — сказал седовласый, держа наготове ручку и блокнот.

— Нет! — сказал Барри, и мой рот захлопнулся.

Я покачала головой.

— Нам это ни к чему, — сказала я. Я бросила беглый взгляд в его мысли — он жаждал еще больше нашей помощи. И вдруг поняла, почему Барри остановили меня так внезапно, хотя мой коллега-телепат был настолько уставшим, что даже не смог сказать это вслух. Моего отказа не будет достаточно.

— Вы будете работать на вампиров, и вам важно не быть в списках тех, кто помогал в этой ужасной день?

— Именно так, — ответил я. — Совершенно верно.

Мои слова его не обрадовали, и, кажется, он с минуту собирался решить спорный вопрос силой: вытащить бумажник у меня из брюк, отправить меня в тюрьму, или что-то подобное. Но он неохотно кивнул головой и дернул ею в направлении Thorne Building.

— Кто-нибудь попытается выяснить, — сказал Барри. — Кто-нибудь захочет использовать нас.

Я вздохнула, у меня с трудом хватило сил набрать в легкие больше воздуха. Я кивнула.

— Да, кто-нибудь попытается. Если мы пойдем в убежище, кто-нибудь узнает нас, и поинтересуется нашими именами у тех, кто нас знает, и после того, это будет лишь вопрос времени.

Я не могла придумать способ вывернуться из этой ситуации. Мы нуждались в помощи, мы должны были найти наши делегации и узнать, каким образом и когда мы сможем покинуть город, и мы просто должны были выяснить, кто выжил, а кто — нет.

Я похлопала по своему заднему карману, и к моему изумлению, мой мобильный телефон по-прежнему лежал в нем и все еще работал. Я позвонила г-ну Каталиадису. Если кто-нибудь кроме меня вынес из Пирамиды Джизех мобильный телефон, то это был адвокат.

— Да, — сказал он осторожно. — Мисс Ста…

— Тсссс, — сказала я. — Обойдемся без имен.

Во мне говорила паранойя.

— Очень хорошо.

— Мы помогали здесь, и теперь они хотят узнать нас получше, — сказала я, чувствуя, что благоразумнее говорить осторожно. Я была очень уставшей. — Барри и я находимся снаружи здания, где Вы находитесь. Мы должны остановиться где-нибудь в другом месте. Слишком многие люди там составляют списки, не так ли?

— Это популярное занятие, — сказал он.

— Вы и Дианта в порядке?

— Она все еще не найдена. Мы разошлись.

Я помолчала несколько секунд.

— Я так сожалею. Кого Вы держали, когда я Вас увидела, и вас спасли?

— Королеву. Она находится здесь, хотя и сильно пострадала. Мы не можем найти Андре.

Он замолчал, а так как я не собиралась ему помогать, я сказала:

— Что с остальными?

— Джервейсе мертв. Эрик, Пэм, Билл… обожжены, но здесь. Клео Баббит здесь. Я не видел Расула.

— А Джейк Пьюрифой?

— Во всяком случае, я его не видел.

— Вам, возможно, будет интересно узнать, что он, по крайней мере, частично должен ответить за случившееся, если вы увидите его. Он был в заговоре с Братством.[49]

— Так. — г-н Каталиадис взял на заметку. — Ах, да, конечно, вам будет любопытно. Йохан Гласспот весьма забавен, поскольку отделался несколькими переломами ребер и сломанной ключица. Он очень зол. — Он сказал что-то про дурной нрав Йохана Гласспота, и что г-н Каталиадис считал его способным требовать самой сильной мести, на которую вампиры только способны.

— Откуда Вы узнали, что вообще существует заговор, мисс Сьюки?

Я поведала адвокату историю, рассказанную Кловэч, и я подумала, что теперь, когда она и Батания вернулись туда, откуда они прибыли, это было правильно.

— Оказалось, что их найм стоил своих денег для короля Исаии, — голос Каталиадиса звучал задумчиво, а не завистливо. — Исайя здесь и абсолютно невредим.

— Мы должны найти место, чтобы переночевать. Вы можете сказать королю Стену, что Барри со мной? — спросила я, понимая, что мне пора выключать телефон и разрабатывать план дальнейших действий.

— Стэн слишком сильно пострадал. Он без сознания.

— Ясно. Есть кто-нибудь из Техаса?

— Я видел Джозефа Веласкеса. Рейчел мертва, — г-н Каталидис ничего не мог с этим поделать, все новости, которые он сообщал, были плохими.

— Сесиль, помощник Стэна, тоже мертва — сказала я ему.

— Куда вы собираетесь? — спросил Каталиадис.

— Я не знаю, — сказала я. Я чувствовала себя без сил и без надежды, я испытала слишком много потрясений для одного раза.

— Я отправлю вам такси, — предложил г-н Каталиадис. — Я могу взять номер у кого-нибудь из этих милых добровольцев. Скажете водителю, что вы спасатели и вам нужно добраться до ближайшего недорогого отеля. У Вас есть кредитная карточка?

— Да, и моя дебетовая карта, — сказал я, благодаря импульс, который заставил меня кинуть бумажник в карман.

— Нет, подождите, они очень легко вас выследят, если вы ими воспользуетесь. Наличные есть?

Я проверила. В основном благодаря Барри, мы набрали сто девяносто долларов. Я сказала г-ну Каталиадису, что мы уложимся.

— Тогда проведите ночь в гостинице, а завтра позвоните мне опять, — сказал он, и его голос звучал невыразимо устало.

— Спасибо за идею.

— Спасибо за предупреждение, — сказал демон вежливо. — Мы бы все погибли, если Вы и Барри не разбудили нас.

Я скинула желтый жилет и каску. Барри и я ковыляли вместе, более или менее поддерживая друг друга. Мы нашли бетонное заграждение, чтобы опереться и обнялись. Я попытался рассказать Барри, зачем мы делаем это, но его это не беспокоило. Я боялась, что в любую минуту какой-нибудь пожарный или полицейский с места происшествия заметят нас, и остановят, чтобы поинтересоваться, что мы здесь делаем, куда собираемся и кто мы. Я испытала такое облегчение, почти болезненное, когда заметила медленно движущееся такси, водитель которого кого-то выглядывал в окошко. Должно быть, нас. Я отчаянно помахала свободной рукой. Я никогда раньше не была настолько рада такси. Прямо как в кино.

Водитель такси, тощий как проволока парень из Гайаны, был не слишком рад необходимости посадить в салон таких грязных существ, как мы, но не смог отказать людям, которые настолько жалко выглядели. Ближайшая «недорогая» гостиница находилась в миле в сторону города, вдали от озера. Если бы у нас были силы, мы могли бы дойти до нее пешком. По крайней мере, поездка на такси обошлась нам не слишком дорого.

Даже в таком отеле среднего уровня клерк на ресепшене был не слишком рад нашему появлению, но, в конце концов, это был день благотворительности людям, которые пострадали в результате взрыва. Мы получили комнату по цене, от которой у меня перехватило дыхание, и это я еще не видела цены в Пирамиде. Номер сам по себе был не очень большой, но нам большой был ни к чему. Горничная постучала в дверь сразу после нас и сказала, что она хотела бы постирать нашу одежду, поскольку у нас больше ничего не было. Она смотрела вниз, когда говорила об этом, чтобы не смущать меня. Стараясь не заплакать от ее доброты, я посмотрела на свою рубашку и широкие брюки, и согласилась. Я повернулась к Барри, и обнаружила его в полной отключке. Я дотащила его до постели. Было неприятно, словно тащить одного из вампиров, и я плотно сжала губы, пока раздевала его безвольное тело. Потом я скинула свою одежду, обнаружила полиэтиленовый мешок в гардеробной, чтобы сложить ее, и вручила грязную одежду горничной. Я взяла салфетку и обтерла Барри лицо, руки и ноги, и укрыла его.

Я пошла в душ, и поблагодарила Бога за бесплатный шампунь, мыло, молочко для умывания и лосьон для тела. Я также поблагодарила Бога за горячую и холодную воду, особенно за горячую. Добрая горничная даже вручила мне две зубные щетки и небольшую упаковку зубной пасты, и я отчистила свой рот от вкуса пепла. Я постирала свои трусики и бюстгальтер в раковине и отжала их в полотенце, прежде чем повесила их сушиться. Я отдала даме всю одежду Барри до последней нитки.

Наконец, когда делать было уже нечего, и я завалилась на кровать рядом с Барри. Теперь, когда я пахла так хорошо, я заметила, что к нему это не относится, но это было просто грубо с моей стороны, верно? Не будить же его из-за этого. Я отвернулась от Барри, думая о том, как испугали меня длинные, пустые коридоры — нет, ну не смешно ли, что я нашла чему испугаться после такого кошмарного дня?

Гостиничный номер был очень тих после грохота на месте взрыва, кровать была очень удобной, я очень хорошо пахла, и в целом почти не пострадала.

Я уснула без сновидений.