Спящий БОГ 018

Существование

Есть два варианта Целого. Первый: существование (оно же движение и изменение) имеет начало. История существования в этом варианте представляется лучом, исходящим из точки отсчета. Кончик луча можно сравнить с ядром, летящим из пушки. Позади ядра пройденный путь — прошлое. Он всегда конечная измеряемая величина. Все имеющее начало может быть большим, но не может быть бесконечным. Ядро — миг настоящего. Оно стремится в бесконечность, но в любой момент движение может закончиться. Что однажды началось, про то нельзя сказать, что оно будет вечно существовать.

Второй вариант: существование не имеет начала. Вселенская история в этом случае представляется лучом наоборот. Его можно сравнить с ядром, летящим из бесконечности. Нет точки отсчета, пушки, которая произвела выстрел. Само ядро тут тоже миг настоящего. За ним пройденный путь — прошлое. Оно бесконечно и потому не измеряемо. Луч стремится в бесконечность, и никогда не может остановиться. Движение, не имеющее начала, не может кончиться. Как было сказано, что не закончилось за бесконечное время, то не закончится никогда. Существование в этом случае череда порождающих друг друга миров, где наша Вселенная — последнее звено в бесконечной цепи предыдущих миров.

Начну рассмотрение со второго варианта — существование вечно, у него нет начала, и, соответственно, конца. Оно состоит из отделенных друг от друга величин. Какие это величины и как отделены друг от друга, для нашего масштаба это не имеет значения.

Солнечная система огромна, и толщина границы, отделяющей ее от космоса, где солнечный ветер сталкивается с космическим излучением — миллиарды километров. Бриллиант мал, и отделяющая его от остальной среды граница в несколько молекул. Но не важно, какая граница отделяет одно явление или объект от другого. Важно, что всякая величина отделена. Что не отделено, то не является величиной, и значит, не существует. Совокупность так или иначе отделенных друг от друга величин есть всё существование.

Все существующее всегда в движении. Это хорошо видно на материи — одной из разновидностей существования. Материя есть движение элементарных частиц по алгоритму. Если частицы замрут, материя исчезнет. Камень существуют, пока движутся образующие его частицы. Если они застынут, камень не в прах превратится, нет. Он исчезнет, как картинка на выключенном мониторе — как по волшебству, раз! ... и нет.

Невозможно мыслить существование, не мысля одновременно движение. Если представить, что застыли все-все частицы, образующие мир, реальность перестанет существовать. Мир существует, пока движутся частицы. Без движения нет существования.

Теперь попробую поломать свое утверждение. Бытовые примеры неподвижности для этого не подходят. При увеличении масштаба обнаружится движение неподвижных звезд. При уменьшении масштаба мы увидим движение, образующее неподвижные камни.

Единственный пример существования без движения, какой мне приходит на ум — абсолютно плотное тело без внутренней структуры. Если монолит покоится и внутри него ничего не движется, так как нечему и негде двигаться — нет частиц и пустоты между ними, где они могли бы колебаться, кажется, вот пример неподвижного существования.

Но проблема воображаемого монолита в том, что в реальности он невозможен. Его можно мыслить, но следом нужно мыслить его фантастические свойства, нарушающие все физические законы, что исключает перенос этого образа в реальность.

Древние атомисты, Левкипп с Демокритом, а затем Ньютон, полагали, что мир состоит из неделимых далее частиц. Ньютон называл их божественными и описывал как «твердые, весомые, непроницаемые, подвижные частицы». Эти «первичные частицы абсолютно тверды: они неизмеримо более тверды, чем тела, которые из них состоят; настолько тверды, что они никогда не изнашиваются и не разбиваются вдребезги».

Так как божественное не подлежит анализу, английский физик даже не пытается задаться вопросом об их природе. Он просто постулировал частицы с такими качествами, не затрудняясь доказательством их реальности. Тут мысль Достоевского «Если Бога нет, то все можно» просится перевернуться наоборот: «Если Бог есть, то все можно».

В обыденной жизни мы называем монолитом структуру из одинаковых молекул. Между молекулами и образующими их атомами и частицами лежит пустота. За счет этого возможна деформация вещества. Абсолютный монолит исключает пустоту. Значит, его невозможно деформировать — как-нибудь изменить форму, продырявить, расколоть.

Самое известное теоретически существующее вещество — нейтроний. Это сжатые в монолит нейтроны. Считается, что из него состоят ядра нейтронных звезд или даже звезда целиком. Самое плотное вещество по сравнению с ним как воздух относительно металла. По расчетам этот материал нельзя деформировать ни одним известным науке способом.

Но как бы ни была велика плотность нейтрония, сам факт, что он состоит из нейтронов, как здание из кирпичей, как бы ни были плотно кирпичи подогнаны друг к другу, они не образуют абсолютный монолит. Я же говорю об абсолютном монолите.

Чтобы зрительно представить, что значит такой монолит, скажу, что столкновение двух воображаемых монолитов на огромной скорости в лоб не вызовет их деформации — они останутся неизменными. Если же они деформируются или от них отколется малейший кусочек, значит, они не монолиты. Значит, в них была пустота, необходимая для деформации. Абсолютный монолит есть бесконечная плотность, исключающая пустоту.

Нельзя представить столкновение двух абсолютных монолитов в той же мере, в какой нельзя представить столкновение абсолютно все пробивающего снаряда с абсолютно непробиваемой броней. Здесь видны пределы человеческого воображения. Мы можем мыслить абсолютный монолит, но не можем совместить его с реальностью. Мы можем по отдельности мыслить абсолютный снаряд и броню, но не можем вообразить их столкновение. Что будет в момент удара, можете это представить? Не можете. Как видите, человек даже в своей фантазии ограничен, не говоря о переносе ее в реальность…

Можно представить, как два монолита летят навстречу друг другу, как выпущенные из пушки снаряды, но что будет, когда они столкнуться в лоб — это не представляется. Возникают кучи вопросов, ответы на которые выходят за рамки физики.

По этой же логике, если представить сколько угодно тоненькую монолитную спицу, ее нельзя будет сломать и даже согнуть никакими усилиями. Потому что в ней нет пустоты, а без пустоты некуда двигаться, и, следовательно, нет места для деформации.

К абсолютно плотному телу неприменимо понятие температуры. Тепло или холод — быстрое или медленное колебание частиц. Но если нет пустоты, нет колебания. Монолит не изменится, если поместить его хоть в центр Солнца, где температура миллионы градусов, хоть в космический холод, где температура близка к абсолютному нулю.

Нельзя поставить вопрос, какая же температура у самого монолита? Если внутри него нет никакого движения, температура монолита никакая. Это не абсолютный нуль, при нем все равно движутся протоны и нейтроны, образуя своим движением ядро атома. При абсолютной неподвижности нет места понятию «температура». У монолита никакая температура. Но это лишь слова… Я не понимаю смысла фразы «никакая температура».

Монолит явно не материя. Он ближе к понятию «черная дыра», но не дыра. Черная дыра притягивает материю и становится больше. Наш монолит, по логике вещей, тоже должен обладать гравитацией и притягивать всё как черная дыра. Но увеличиваться он не может (равно, как и уменьшаться). Потому что, то и другое — разновидность деформации.

Почему он не может уменьшаться, тут все понятно. А почему увеличиваться не может? Монолит может расти без утраты своей монолитности, если присоединяемое к нему тело тоже монолитно. Если же нет, от того, что оно присоединилось к нему, его размер от этого не вырастет. Если к железному шару прилепить сбоку кусок глины, размер шара от этого не увеличится. Железный шар, каким был, таким и останется.

Абсолютный монолит, кажется, имеет гравитацию и будет удерживать вокруг себя немонолитную массу, но сам не изменится. Вырасти он может только за счет монолитных тел. Но ранее мы выяснили, увеличение одного монолита за счет присоединения другого невозможно. Они не могут слиться в один, потому что деформация монолита не мыслится.

Докапываясь до самых глубин, можно предположить, что черные дыры могут иметь в сердцевине абсолютный монолит, вокруг которого нарастает немонолитная масса. Но как бы ни была она велика, перейти из немонолитного состояния в монолитное она не может.

Здесь интуитивное несогласие. Если материя прибывает, она будет спрессовываться все плотнее и плотнее. Кажется, однажды она должна достичь монолитного состояния. Но это только кажется. Здесь та же история, что с цифрой. Кажется, если каждую секунду ее увеличивать вдвое, и так продолжать миллиард лет, однажды она станет бесконечной. А если миллиард лет делить цифру пополам, кажется, однажды она превратится в нуль. Но нет, величина никогда не станет ни бесконечностью, сколько ее не увеличивай, ни нулем, сколько ее не уменьшай.

Для поражения вашего воображения возьмем число Грехма. Чтобы представить его величину, мысленно поделите все пространство Вселенной на планковские объемы, и в каждый объем впишите цифру. Длина полученной цифры не мыслится, но она будет меньше числа Грехма. Его величина за рамками человеческой фантазии. Так вот если цифру увеличивать каждую секунду не вдвое, а в число Грехма, и делать так миллиард лет, полученный результат бесконечностью не будет. Аналогично если каждую секунду цифру делить на число Грехма миллиард лет, полученное в итоге число не будет нулем.

Как бы долго цифра не стремилась к нулю, она никогда не дойдет до него (равно как и до бесконечности). Сколько немонолитное тело не сдавливай, расстояние между частицами будет больше нуля. Изначально немонолитное тело, материя, никогда не станет монолитным^{105}. Разговор о сути без привязки к чему-то конкретному.

Наука утверждает, что когда-то вся Вселенная была спрессована в один планковский объем (и даже меньше, но это меньше она уже не в состоянии фиксировать). Но даже эта плотность не была абсолютно монолитной. Потому что монолит не деформируется. Если же произошла деформация (объем разлетелся на куски, из которых возникла Вселенная) из этого следует однозначный вывод — первичный объем не был абсолютным монолитом.

Еще более ранние состояния Вселенной (они за рамками науки, но вообразить их можно) тоже не могут быть монолитны. Абсолютная плотность невозможна (вспоминаю Ахиллеса, не могущего догнать черепаху (не смотря на заверения математиков, эта задача не решена, а перепрыгнута, и мы поговорим про нее наряду с другим парадоксом Зенона).

Эти утверждения образуют богатую почву для очень неожиданных выводов, которые пригодятся в дальнейших рассуждениях. Здесь же, чтобы не уходить в сторону, я скажу, что мне не удается обосновать возможность абсолютного монолита. Я не могу придумать условий, в которых он бы существовал. С какой стороны не зайди, а абсолютный монолит невозможен. Это пустое словосочетание, не имеющее отношения к реальности.

В этом я вижу лишнее подтверждение своего утверждения, что существование есть движение. Помыслить абсолютно неподвижное существование невозможно. Прогоняя в голове различные варианты, я не могу найти примера неподвижного существования. Энергия, мысль, воля и желания не представляются застывшими. Я считаю доказанным, что все существующее движется, из чего следует, что без движения нет существования.

Невозможно мыслить движение, не мысля одновременно изменение. Элементарные частицы, образующие камень, каждый миг меняют положение. Камень сейчас и камень миг назад — два разных камня. Гераклит сказал, что нельзя дважды войти в одну реку, ибо река меняется. Другой мыслитель пошел дальше и сказал, что и один раз нельзя войти в одну и ту же реку, потому что она каждый миг новая. Аналогично нельзя дважды взять в руки один камень, потому что каждую миллионную долю секунды камень является новым. Частицы в нем занимают иное положение, как крутящиеся вокруг Солнца планеты.

Если религиозный Бог существует (а не за рамками существования) он движется. В чем выражается движение, какова его скоростью — все это вопросы второго порядка. Главное, что все существующее движется. Движение означает изменение.

Существующий Бог — череда меняющихся состояний. До творения мира он был в состоянии не творения мира. Во время акта творения был в состоянии творения мира. В чем выражались оба эти состояния — о том не могу ничего помыслить. Но могу утверждать, что это два разных состояния. Одному состоянию предшествовало другое.

Невозможно найти существующее состояние, которому не предшествует другое, а тому — свое предыдущее, и так далее. Такой Бог не может быть творцом существования. Если он меняется, то не является абсолютным. Если даже считать доказанным фактом, что Бог существует, из этого следует, что было время, когда его не было, как не было нашей Вселенной. Как до нее было что-то, из чего она произошла, так и до существующего Бога было что-то, из чего он произошел. Но это уже совсем не тот образ, какой рисует религия.

На основании приведенных аргументов считаю доказанным, что все существующее существует через движение. Без него нет существования. Утверждавший изменчивость мира Гераклит прав. Но посмотрим, насколько он прав, говоря о вечности изменений. И насколько неправ его противник Парменид, утверждавший наличие двух вариантов бытия, истинного и иллюзорного, где первое неподвижно, а второе движется как мир теней.

Отсев

Существование неотделимо от движения. Суть движения — изменение. Из этого следует, что все существующее всегда меняется. Для нашего масштаба не важен характер изменений. Главное, что существование есть постоянное изменение.

Поделим всю линию существования на отрезки. Каждый отрезок отдельное бытие, качественно отличающееся от предыдущего и последующего, потому что все отрезки в движении/изменении. Так, наша Вселенная с момента ее появления до сего момента — один отрезок. В будущее он длится до момента, пока наш мир не станет качественно иным бытием. Бытие перед нашей Вселенной, явившееся причиной нашего мира — другой отрезок. Перед этим бытием тоже отрезок существования. Получается бесконечная цепь существования из звеньев. Каждое звено отличается от другого. Я не могу мыслить отличия, но могу сказать, что каждое звено или сложнее предыдущего, и существование тогда идет эволюционно, или проще предыдущего, и тогда существование деградирует.

В ранних работах я допускал третий вариант, когда сложность отрезков одинаковая. Но сейчас не вижу возможности для такого варианта. Он противоречит динамичности существования, где график или вверх, или вниз. Если график ровный — это не динамика.

Мне можно возразить, вспомнив теорию цикличного существования, аллегорично раскрытого в Ведах. Они повествуют, как Брахма творит Вселенную и живет в ней 311 триллионов лет. Кришна все это время сохраняет ее. Потом Шива ее разрушает. Брахма умирает и снова рождается, чтобы творить Вселенную, в которой прожить свои 311 триллионов лет, и снова умереть… Религиозная компонента тут в роли внешней силы, но не буду обращать на это внимание. Допустим, Вселенная без Брахмы и его спутников триллионы лет расширяется — усложняется. Потом сужается — упрощается. И так вечно.

В том масштабе, в котором мы смотрим, нас не должны смущать цифры. Любая величина на фоне бесконечности равно ничтожна. И потому не имеет значения длина отрезка (время существования). Он может длиться хоть одну секунду (допустим такие короткие варианты бытия) хоть столько лет, сколько в числе Грехма единиц. Все это не имеет значения. Величина времени не имеет самостоятельной мощности. Все определяет восприятие. Если вы одну секунду воспринимаете как год, а кто-то воспринимает год как секунду, и вы прожили сто секунд, а другой прожил 3.153.600.000 лет (столько секунд в ста годах) вы прожили жизни одинаковой длины.

Сознание противиться признать, что миллиарды лет могут равняться секундам, но так как единственное мерило — наблюдатель, размер определяет восприятие. Большое и малое — это то, что ему кажется большим и малым. Вне наблюдателя нет размеров.

Есть такая микроскопическая частица — нейтрино. Чтобы представлять ее размер, достаточно сказать, что она насквозь пролетит свинцовую плиту толщиной от Земли до Солнца, и не заметит помехи. Это, примерно, как вы пройдете сквозь армию солдат, где они стоят на расстоянии 10 километров друг от друга, и не заметите армии.

Помыслим разумное существо размером с нейтрино. Наше тело для него будет такой же Вселенной, какой для нас является известная нам Вселенная. Как мы, поднимая взгляд в небо, видим пустоту с редкими уплотнениями — точками-звездами, так и смотрящее на нас микро-существо видело бы не нас, а пустоту с редкими уплотнениями.

Если существование есть изменение, а мы их не наблюдаем, это означает не то, что мы наблюдаем неизменное существование, а что не с того масштаба смотрим. Представим, 311 триллионов лет для нас одна секунда. Что мы увидим, наблюдая Вселенную, которая сдувается и раздувается индийскими богами? Такой же пульсирующий объект, как звезды-пульсары, какие видят астрономы. Что мы подумаем об астрономе, который заявит, что если звезда мигает, значит, она вечная? Наверное, что у него нет оснований для такого заявления. Если муравей считает звезду вечно неизменной, это не значит, что она такая.

Допустим, мы доподлинно знаем, что Вселенная сжимается/разжимается. Но где тут основание считать, что она вечно существует, и вечно будет существовать? Если триллион лет для нас одна секунда, мы увидим изменения. Если не увидим, значит, масштаб мал. Увеличим его до наносекунды. Одна миллионная доля секунды будут для нас тем, чем сейчас являются 311 триллионов лет. С этого масштаба мы увидим кривую изменений.

Заявление, что существование суть движение/изменение — более фундаментальная константа, чем физические законы. Пульсирующий мир Брахмы человек склонен считать неизменным от недостатка масштаба. Но если он твердо помнит, что существование есть изменение, неизменность — это сигнал, что оценка производится с масштаба, не соответствующего явлению. Поднимитесь на другой масштаб, и неизменность исчезнет.

Итак, в предельном масштабе всякое существование меняется. Вариантов изменений два: эволюционирующее и деградирующее направление. Вот их поочередно и рассмотрю. Начну с первого варианта — движение от простого к сложному.

Возрастание сложности возможно, если система уже имеет минимальную сложность. Если сложность ниже минимума, вместо эволюции будет деградация. В самом начале нашей Вселенной, до которого может дотянуться наука, мы находим высочайшую сложность. Мириады элементарных частиц движутся с фантастической точностью жестко по алгоритму. Не было ни одной частицы, которая двигалась бы по своей воле.

Это было стартовое основание, с которого началась эволюция Вселенной. Из частиц сложились атомы водорода и далее более сложные атомы. Из них молекулы, вещество, звезды, планеты, галактики и в целом наша й Вселенная. Но процесс начался не с нуля, а с невообразимо высокого уровня сложности.

Когда детям в школе рассказывают теорию происхождения Вселенной, им рисуют первичное состояние примитивным и хаотичным. Про стартовые условия детям никогда не говорят. Взрослым тоже не говорят, чтобы не смущать и без того абсурдную картину мироздания, на которую сейчас опирается современная цивилизация. Человечество как бы отворачивается от того факта, что, если бы на старте реально был хаос, вместо эволюции была бы деградация. Наличие эволюции говорит о стартовом минимуме сложности.

Если вселенская история есть движение от простого к сложному, где тот минимум, с которого началась эволюция системы? Так как позади нас бесконечная толща времени, нет шанса сказать, что минимальная сложность была в самом начале. Потому что начала нет. Следовательно, сложность была не в самом начале. Но если так, не имеет значения, где она была. Имеет значение только то, что до появления необходимого минимума сложности эволюция системы была невозможна. Деградация возможна, а эволюция — нет.

Как система из состояния недостаточной сложности перешла в достаточную? Сама она этого сделать не могла. Со стороны некому, потому что ничего, кроме существующего нет, и мы в этом варианте рассматриваем его как целое. Понятию «со стороны» нет места. Так что эволюционный вариант, развитие от простого к сложному, никак не проходит.

Теперь рассмотрю второй вариант: система деградирует — объем сложности падает. Если так, тогда почему за бесконечное время она не дошла до нулевого уровня сложности? Объяснить это можно только через утверждение, что система изначально была бесконечно сложной. Но что значит изначально? Если существование вечно, у него нет начала.

Но проигнорируем этот момент. Допустим, система была бесконечно сложной. Это значит, она не могла стать с того момента проще. Бесконечная сложность, сколько ее ни упрощай, меньше не будет. Иначе говоря, сложность всех звеньев цепи существования должна быть одинаковая. Но, во-первых, это противоречит природе существования. Чтобы было место изменениям, один участок должен отличаться от другого. Если бесконечность не отличается от части бесконечности, нет места различию, а значит, существованию.

Во-вторых, в бесконечно сложной системе эволюция невозможна. Как можно стать больше, если ты уже бесконечно большой? Теперь смотрим на наш мир и видим, что в нем есть место для эволюции. Вариант бесконечной деградации не проходит.

В заключение, чтобы поставить жирную точку на теме вечного существования, еще два минуса понимания Целого как совокупности существующего. Первый минус — оно не вмещает в себя бесконечность. Что существует, у того есть формы, качества и координаты в пространстве. У бесконечности ничего этого нет, и она не лезет в существование. Но и небытием ее не назвать. Она есть, но не определяется существующей. Следовательно, охват только существующего есть охват не Целого, а существующей части Целого.

Второй минус позиции, что есть только существующее, заключается в том, что он уводит в дурную бесконечность. Он заставляет предполагать, что перед настоящим отрезком есть предыдущий, а перед ним еще предыдущий и так бесконечно.

Существование не может ни вечно усложняться, ни вечно упрощаться, ни вечно оставаться неизменным. Следовательно, существование по своей природе, как вид бытия, не может быть вечным. Что не вечно, то имеет начало — причину.

На роль причины существования подходит то, что нельзя определить как ничто и как существующее. У этой причины не мыслится каких-либо свойств, и она за рамками всякой фиксации. Единственная ее характеристика — отсутствие всяческих характеристик — нет качеств, формы, образа и т.д. Это не мысль, а то, чем мыслится мысль, не воля, а то, чем волится воля. Через нее творится творчество, живется жизнь, желается желание и существует существование. Она генерирует всякое существование, но сама не существует.

Как мы помним, апофатическая теология (в отличие от катафической) определяет Бога как не то и не иное, и не что-либо из возможного. Кто мыслит Бога, тот мыслит не Бога. Точно так же можно сказать о первопричине: если вы улавливаете ее форму, образ, качества и иные признаки — это гарантия, что вы мыслите не первопричину.

Я вижу в нашем мире три сущности, про которых можно сказать, что они близки к природе первопричины: а) Информация; б) Бесконечность; в) Точка. Возможно, на эту роль можно подобрать еще какие-то сущности, но у меня не получилось.

Информация

Первый кандидат: информация. Что это такое — однозначного определения нет. Все словари говорят об источниках информации, носителях, приемниках, хранителях и каналах. Говорят, в какую структуру и каким образом оформлена информация — в идею, мысль, объект, явление и так далее. Но ни один словарь в мире ни слова не говорит, что есть непосредственно сама информация? Что она есть сама по себе, вне всякой структуры?

Труба, по которой течет вода, — не вода. Бочка, где хранится вода, — тоже не вода. Вода — отдельная от трубы и бочки сущность. Можно мыслить воду в чистом виде, вне каналов и носителей. Но как мыслить информацию в чистом виде, вне ее носителей?

Чтобы еще полнее донести свою мысль, поставлю мысленный эксперимент. Возьму 25 кубических метров газа (вес примерно 100 грамм), смартфон того же веса и яблоко. Все они имеют примерно одинаковую массу и у всех разный уровень сложности.

Сложность отражает объем содержащейся в них информации, выраженный в разном расположении частиц. Воздух — самая простая сущность, организованная из трех частиц. Смартфон намного сложнее. Самая сложная структура, образуемая частицами — яблоко.

Теперь начну мысленно сдавливать воздух, яблоко и телефон. Объем объектов будет уменьшаться, но объем материи будет оставаться тем же. Вместе с уменьшением объема в объекте будет уменьшаться объем информации — он будет становиться проще. Если сжать все перечисленные сущности в миллион раз, различия между ними исчезнут. Получится три набора спрессованных частиц с одинаковым уровнем сложности.

Из объектов в прямом смысле как бы выдавится информация, благодаря которой они были различны. Если дальше сжимать, однажды мы достигнем гравитационного радиуса, когда материя силами собственной гравитации сожмет сама себя в микро черную дыру.

Выдавленный из апельсина сок будет в стакане. Где будет выдавленная из материи информация? Единственный ответ: чистая, ни во что не структурированная, и потому никак не определяемая информация, будет за рамками существования. Она вне всех образов, форм и качеств, но из нее состоят все образы, формы и качества.

Если чистую информацию взять за нуль существования, то первое существование — это законы. Меньший объем существования мы не можем ни помыслить, ни вообразить, ни ощутить. Потому что всякая, мысль, воображение и ощущения возможны, если организованы, т.е. подчинены законам. Как материя существует благодаря движению частиц по закону, так воображение и мысль существуют благодаря своим законам. Что не подчиняется никаким законам, того или нет, или это бытие за рамками существования.

Что есть законы? (не путать с проявлением законов). Это то, что идет за бытием вне существования. Если бытие вне существования сравнить с нулем, то законы — это первое вещественное число после нуля.

Тут мы входим в иную логику, к оперированию которой наш разум не приспособлен. Невозможно ответить, какая после нуля первая величина, так как между нулем и самой малой цифрой, какую можно мыслить, лежит бесконечно много более мелких чисел.

В этой аналогии получается, между чистой информацией, которая вне понятия «существовать» и первым существованием, которое есть законы, бесконечно много других существований. За спиной известных законов лежат неизвестные, а за спиной тех другие.

Каждому вещественному число предшествует меньшее вещественное число, и этих чисел бесконечно много. Но они не уходят в уменьшении в дурную бесконечность, так как есть предел, за границу которого им не выйти — точка отсчета нуль.

Каждому существующему закону можно мыслить предыдущий закон. Но этот ряд в сторону фундаментальности не уходит в дурную бесконечность, так как есть предел, за границу которого не выйти — бытие, не определяемое существованием.

Выходит, что понятию «первое существование» нет места в той же мере, в какой нет места понятию «первое вещественное число». Невозможно мыслить первую величину больше нуля. Не мыслится первое существование, которое идет после несуществования. Но можно мыслить первичный объем чисел, который лежит после нуля. Можно мыслить первую сумму существований, которые идут после несуществования. Вот эта самая первая сумма существований, имеющая бесконечное множество, определяется как законы.

Законы порождают формы и качества, но сами не имеют никаких форм и качеств. Формы и качества есть следствие законов, но не сами законы. В этом смысле они вещь-в-себе: мы видим производимое ими действие, но не видим источника действия. Попытка как-то обозначить источник непродуктивна, потому что порождает лишь новые вопросы, а что является источником того источника? Тут для осмысления нужен иной разум и иное мышление. Ничего не остается, как только перешагнуть этот момент и двигаться дальше.

Первый продукт законов — пространство. Без закона нет пространства. Кажется, как можно мыслить отсутствие пространства? Можно мыслить отсутствие чего-либо в пространстве, но отсутствие самого пространства — это что-то из сферы невообразимого. Это за рамками наших привычных рациональных и интуитивных представлений.

Точно так же, как до ХХ века помыслить отсутствие Вселенной не могли даже самые крупные умы, в том числе и Эйнштейн. Это потом, когда его убедят, что Вселенная не статична, а динамична, он изменит свой взгляд и скажет: «Раньше полагали, что если бы из Вселенной исчезла вся материя, то пространство и время сохранились бы; теория относительности утверждает, что вместе с материей исчезли бы также пространство и время»^{106}.

В наших представлениях о бытии мы исходим из того, что есть нечто вечное и неизменное. Запомните эти слова, я к ним вернусь, когда буду подводить черту. Они очень и очень важные. Они взорвали мой мозг и сломали все надежды построить конструкцию.

Вчера в этой роли была теория статичной Вселенной. Мы смотрели на нее как на аквариум, где была вечно вода, ракушки, водоросли и рыбки. Когда мы узнали, что Вселенная динамична, роль вечного и неизменного перешла к пустому аквариуму. Потом в него залили воду, опустили ракушки, водоросли с рыбками, и получился наш мир.

Как вчера никто не собирался обосновывать вечное существование Вселенной, так сегодня никто не собирается обосновывать вечное существование пространства. Нам и так ясно, что оно было всегда. Сначала пустым. Потом взорвалась точка сингулярности, и оно наполнилось веществом. Мыслить отсутствие пространства мы просто не можем. Потому что не понимаем, как это… что это… Помыслить такое для нас — это мыслить пустоту, не мысля при этом, где эта пустота находится.

Для визуализации понятия «пустое пространство», т.е. пространство, где нет ничего, в том числе и никакие законы не действуют, представьте квадратный метр бытия. Теперь поместить туда гвоздь. Что с ним будет? Хочется сказать, ничего. Логика понятна: если нет ничего, на гвоздь нечему воздействовать. Но что есть гвоздь? Набор движущихся по алгоритму частиц. Частицы движутся так, как им предписывают законы. Гвоздь есть, пока в пространстве, которое он занимает, действуют законы, определяющие движение частиц. Законы аналог программы. Если программа на компе перестанет действовать, пиксели на мониторе перестанут мигать, и картинка исчезнет. Если физические законы перестанут действовать, нечему будет упорядочить движение частиц. Частицы — это в первую очередь движение по алгоритму. Нет движения — нет частиц. Оставшиеся без закона частицы исчезнут. Как следствие, исчезнет гвоздь, образуемый этими частицами.

По мере погружения гвоздя в беззаконное пространство он будет исчезать как ледяная палочка при погружении в кипяток. Он распадется не в хаос молекул (молекулы тоже продукт движения образующих их частиц), а именно в ничто. Гвоздь или любой объект в беззаконном пространстве просто не сможет существовать. А если его туда поместить, он исчезнет, как в сказке. Структурированная информация, существование, снова станет чистой и неструктурированной, т.е. уйдет за рамки существования.

Для визуализации беззаконного пространства представьте покрытую камерами слежения область. Они передают нарушения на спутник, который мгновенно реагирует. Движение в этой области возможно только по дорожным правилам. Правила создают область организованного движения. Если правила исчезнут, следом исчезнет эта область.

Физические законы можно сравнить с правилами дорожного движения. Как без них невозможна область упорядоченного движения, так без законов невозможно пространство. С исчезновением правил исчезнет область упорядоченного движения. С исчезновением законов будет еще кардинальнее — исчезнет не только пространство, но и все, что в нем существовало. Исчезнет само существование. Что останется, то не мыслится.

Законы и порождаемое ими пространство — это как бы еще не существование в привычном смысле, а платформа для существования. Первое существование — элементарные частицы. У них есть признаки существования — качества и координаты.

Следующее существование — элементарные частицы складываются в атомы. Далее атомы собираются в молекулы. Возникает вещество, образующее данный в ощущениях мир. Бытие ниже вещества человек не ощущает напрямую, но может зафиксировать его по косвенным признакам или вооруженным глазом — увидеть в микроскоп.

Проведя ниточку от бытия, лежащего за рамками понятия «существование» через законы и пространство к существованию, далее можно найти косвенные подтверждения, что все называемое нами реальным существованием есть структурированная информация.

Если на всех устройствах одинаковое изображение и звуки со 100% синхронностью, значит, все устройства подключены к единому источнику, транслирующему информацию. Если электрон в атоме водорода, который есть в вашем теле, крутится точно так же, как электрон в атоме водорода, который в далекой галактике, объяснить это можно только тем, что все электроны — антенны, связанные с единым источником информации. С этого ракурса подтверждается идея, что информация передается с бесконечной скоростью

В ранних версиях книги я развиваю это направление. Сейчас не вижу смысла. Меня смущают элементарные частицы — без внутренней структуры. Но было доказано выше, что абсолютно плотный объект, не важно, волна он или частица, в теории невозможен. Это значит, что логическая цепочка, ведущая от бытия, определяемого как несуществование, к элементарным частицами — это не тот заход. Я интуитивно чую, что упускаю что-то важное, не та глубина. Я будто колупаю ногтем краску на атомном реакторе, и сколько бы я ее ни колупал, к пониманию принципа работы реактора меня это не приближает.

Но я не знаю, как мыслить переход от информации без структуры (от бытия вне существования) к структурированной информации (бытию, определяемому как существование). Не умею помыслить, как ничего становится величиной, как после нуля возникает число. Что между нулем и числом? С одной стороны, «ничего» там не может быть. Там должно быть что-то. Но, с другой стороны, это что-то не может быть величиной. Но и ничем не может быть. Нарисовался какой-то непреодолимый тупик.

Я не знаю, как отталкиваясь от Информации как от чистой сущности, выйти на нашу реальность. Рассмотрю два других кандидата с природой, родственной первоначалу: Точку и Бесконечность. Возможно, из совокупности всего вместе я уловлю ускользающее.

Точка

Я бесконечно много раз пытаюсь объять бесконечность, ни одна попытка не дала даже надежды. Я гляжу на небо в надежду унестись мыслью в бесконечность, но вскоре как бы вязну в ее непреодолимой толще. Мою мысль словно заворачивается и относит назад. Если же я усилием воли иду вперед, даже если меня хватает надолго, это ничего не дает. Я как бы стою на месте, а вокруг меня потоком идет бесконечность. Я чувствую, как поток становится все больше и толще, но перехода количества в качество не происходит.

Поднимая днем взгляд в небо, я вижу светлую непреодолимую толщу. Глядя ночью в звездное небо, которое на юге, особенно в горах, очень выразительно^{107} вижу непреодолимую темную толщу. Даже если я уношусь мыслью на край Вселенной, то и там вижу эту бесконечную толщу.

У меня не то что не получается ухватить бесконечность, я не понимаю, что нужно делать для этого. Привычный способ познания, когда явления сначала охватывается мыслью и затем изучается, тут не работает. Но если про чистую информацию я абсолютно ничего не могу сказать, то про бесконечность могу сказать чуть больше. Например, если бесконечно увеличивать объект, однажды он исчезнет. Если бесконечно уменьшать, он тоже исчезнет. Это позволяет взглянуть на бесконечность с противоположной стороны — не как на самое мыслимое большое, а как на самое маленькое мыслимое.

Если минимально мыслимым является точка, есть надежда уловить бесконечность через осмысление точки. Евклид в «Началах» определяет ее объектом без частей. Вылезают старые знакомые — абсолютно плотное тело и неделимые далее элементарные частицы — объекты без частей. На этом основании полагаю, что Эвклид не особо утруждал себя осмыслением точки. Он больше определил ее формально, чем хотел уловить ее суть.

Точка бесконечно глубже определения Эвклида. Она не имеет формы и качеств, как бесконечность и чистая информация, но ее огромная ценность в том, что она содержит один из признаков существования — у нее есть координаты. Это позволяет мысли ее ухватить. И значит, точку можно изучать, как натуралист пойманное насекомое.

Точка — это привет из иного бытия, где действуют законы, нереальные для мира величин. Это мыслимый минимум немыслимого максимума. По ней проходит граница, отделяющая существующее и мыслимое от того, что за рамками существования и мысли.

Точка есть пуповина, связывающая бытие — мир величин, и инобытие — мир не величин. Она знак на двери, указывающий, что через ее природу можно понять природу нашего бытия, и выйти за рамки нашего существования к причине бытия.

Точка — это нулевая величина. Последняя фраза выглядит оксюмороном, как черная белизна или холодная жара. Нуль не может быть величиной, а величина не может быть нулем. Но у точки именно нулевые параметры, и при этом она не нуль. Она больше нуля, но меньше величины — между ничем и бытием. У нее нулевая реальность, но при этом всякий реальный объект мыслится как совокупность бесконечного множества точек.

Точка явно не ноль. Сложение бесконечного множества нулей не могут образовать в итоге величины. Бесконечное множество точек образуют величину. Так что точка не может быть нулем — ничем. Что же это? Ближе всего ее сущность передает понятие потенциала.

У точки нет длины. Иначе это не точка, а короткая линия. Но у нее есть потенциал длины. Проявляется он, когда бесконечно много точек составляют линию. У линии нет ширины. Иначе это не линия, а плоскость. У нее есть потенциал ширины, проявляющийся, когда бесконечное множество линий образуют плоскость. У плоскости нет высоты. Иначе это не плоскость, а маленький объем. У плоскости есть потенциал высоты. Бесконечное множество плоскостей образуют объем. В объеме нет движения. Но в нем есть потенциал движения. И когда этот потенциал реализуется, когда объемом становится бесконечно много, возникает наше бытие — существование.

Особо подчеркну, что отдельно точка, линия, плоскость и объем не существование, а полу-существование. У точки единственная характеристика — координаты в пространстве. Такой объект в реальности невозможен. Линия, плоскость и объем, объекты с нулевой шириной или толщиной равно не могут существовать, так как существование есть движение. В точке, линии, плоскости и объеме нет движения. И потому они лишь элементы существования — полу-существование. Существующими они становятся через бесконечное умножение себя в нераздельной связи друг с другом. Множество точек дает линию; множество линий — плоскость; множество плоскостей — объем. Бесконечное множество объемов дают движение. Совокупность четыре мерности — существование.

Тут я опять прихожу к мысли, что реальность имеет монолитную природу, но это не материальный монолит. Это то, что не определяется существованием. Его можно сравнить со стеной. А рисунки на стене — это все, что определяется существующим.

Количество переходит в качество — бесконечное умножение бытия порождает иное бытие, с мерностью ­­+1. Как бесконечное множество точек рождают линию, и так далее, так бесконечное множество объемов рождает движение, которое есть существование.

Последовательность точка-линия-плоскость-объем-движение, и все в совокупности существование, можно выразить: безмерность-одномерность-двухмерность-трехмерность-четырехмерность. Бытие малой мерности рождает новое бытие большей мерности.

Если не считать возможности человека к восприятию абсолютным пределом, то нет оснований считать, что бытие имеет четыре измерения, и это предел. Продолжая логику бесконечного умножения бытия, если бесконечно много трехмерных пространств дают четырехмерное бытие — то, что мы называем существующим, то бесконечное умножение существования даст пятимерное бытие; множество пятимерных миров дадут шестимерное бытие, а то в свою очередь бесконечно умноженное даст семимерное, и так бесконечно.

Бытия мерности больше четырех нельзя наблюдать в нашем мире. Когда мне говорят, что могут создать (хотя бы в воображении) пятимерный объект, я спрашиваю, можно ли его поместить в океан? Если да, этот объект не пятимерный. Большая мерность не может уместиться в меньшую. Крошечный пятимерный объект не влезет в трехмерный океан по той же причине, по какой самый маленький куб не уместится в бесконечную линию.

Чтобы увидеть ситуацию со стороны, представим плоский мир, где два измерения — длина и ширина. Его жители рассуждают: бесконечно много точек дают линию, а линии плоскость. Далее делают умозрительный вывод: бесконечное множество двухмерных пространств должно породить трехмерное. Но не могут вообразить его в той же мере, в какой у нас не получается вообразить бесконечное множество объемов. Как мы уверены, что существование имеет три измерения, так они уверены, что у него два измерения.

Человеку недоступны образы выше четырехмерного бытия в той же мере, в какой образы выше двухмерного бытия недоступны воображаемым плоскожителям. Но разум может выйти за границы мерности своего мира и уловить то, чего не в силах даже вообразить. «Величайшим триумфом человеческого гения является то, что человек может понять вещи, которые уже не в силах вообразить»^{108}.

Теперь уловим суть движения. Бытовое понимание тут не подходит. Мы можем легко визуализировались множество точек в линию, множество линий — в плоскость, а множество плоскостей — в объем. А вот визуализировать результат, возникающий из бесконечного множества объемов — это у нас не получается. Мыслится только один трехмерный объем, внутри которого объемы, плоскости линии и точки. Но вот чтобы помыслить множество трехмерных объемов — этого никак не выходит.

Почти две с половиной тысячи лет назад о природе движения мыслил Зенон из Элеи. Он рассуждал: объект, занимающий конкретный объем пространства, определяется стоящим. Летящая стрела каждый миг занимает конкретный объем пространства. Если каждый миг она в неподвижном состоянии, получается, движение состоит… из стояний.

По преданию, ученик Зенона, не умея возразить учителю на рациональном уровне, встал и начал ходить перед ним, демонстрируя движение. За это Зенон, по легенде, побил его палкой. Учитель предложил философское осмысление сути движения, тогда как ученик своим возражением обнаружил абсолютное непонимание предмета разговора.

Если стрела каждый миг полета занимает один объем пространства, иными словами, стоит в одном объеме пространства, объяснить ее перемещение можно только тем, что стрела исчезает из одних координат пространства и через миг появляется в других.

Проиллюстрировать это можно таким способом: представьте бесконечный состав из абсолютно прозрачных цистерн. Каждая по форме копирует стрелу. В первой нефть, а все остальные пустые. И вот из первой цистерны нефть полностью исчезает, и в тот же миг во второй появляется, потом из второй исчезает, и оказывается в третьей, и так по цепочке.

Глядя на процесс сверху, мы увидим летящую стрелу из нефти. В реальности нефть никуда не летит — она лишь исчезает из одной емкости и появляется в следующей. Но это будет именно полет нефтяной стрелы.

Для полной материализации представим, что в цистерну залили материал, который застыл и стал твердым. И вот теперь этот материал полностью исчезает из одной емкости и в тот же миг возникает в другой. Это в прямом смысле будет движущийся материальный объект, который никуда не летит. Он исчезает и появляется.

Это процесс сходен с квантовой природой излучения. До Планка излучение считали монолитным потоком. План выдвинул теорию, что излучение идет не потоком, как река, а порциями, как пули из пулемета — одна волна за другой. Окружающая нас реальность, в конечном счете, есть непрерывный поток тепловых, световых и электромагнитных волн.

Для нашего уха фраза «движение состоит из объемов» звучит так же нелепо, как звучала бы фраза «энергия состоит из окружностей». Корни такого восприятия в делении бытия между разными науками. Понятие точки, линии, плоскости и объема традиционно относится к геометрии, а движение — к физике. Физика называет четвертым измерением время. Математика называет четырехмерным бытием мир, где возможна трехмерная сфера. И добавляет, что в нашем мире трехмерную сферу невозможно даже представить. Налицо несогласованность понятий между физикой и математикой. По физике мы в четырехмерном мире, а по математике в трехмерном. Так сколько же мерностей у мира?

Бытием принято считать то, что фиксируют наши чувства. Поэтому ближе к истине физика. Наше бытие имеет четыре измерения: длина, ширина, высота и движение (не время, а движение). Время не нечто самостоятельное, а лишь показатель движения. Или как я недавно убедился, время не сводится только движению — это еще и ощущение.

Структура нашего бытия: точка-линия-плоскость-объем-движение. Реально точки не существует, но в ней есть потенциал существования. Линия — это развернувшийся потенциал точки. Точно так же, как плоскость, объем и движение. В конечном счете, выходит, что весь наш мир — это не более, чем развернувшийся потенциал точки.

Из выявленных сущностей, из Бесконечности, Информации и Точки, оперировать можно только с Точкой. Как бы ни было велико существование и как бы не поражало оно своим немыслимым многообразием, в своей сути оно есть Точка. И основе его структуры потенциал точки, выраженный в цикле: точка-линия-плоскость-объем-движение.

Пифагорейцы считали точку нуль-мерной, линию одномерной, плоскость двухмерной, объем трехмерным. Сумма точки, линии, плоскости и объема дает число шесть (0+1+2+3). У пифагорейцев это число считалось божественным или совершенным.

Сегодня так в математике называют числа, делители которых в сумме складываются в базовое число. Первым в списке совершенных чисел стоит 6, следующее 28, потом 496. За тысячи лет математики нашли всего 49 совершенных чисел. Все они четные, все связаны между собой и обладают поистине удивительными и необъяснимыми свойствами.

Совершенные числа играют большое значение в аврамических религиях. Бог сотворил мир за 6 дней. Апостол Иоанн в Апокалипсисе трижды повторяет божественное число 6. «Кто имеет ум, тот сочти число зверя, ибо это число человеческое; число его шестьсот шестьдесят шесть» (Откр. 13:16-18). Какой смысл несет эта фраза — по сей день загадка. Плюс ко всему сильно сбивает с толку церковная интерпретация.

На фундаментальное значение точки указывает не так широко известная, как того заслуживает, теорема Банаха-Тарского. В 1924 году два польских математика доказали: шар можно разрезать на части, и из кусочков собрать два шара, равных первому. Если из одного шара можно сделать два, значит, можно сделать любое количество. Если яблоко можно увеличить до размеров Земли, значит, его можно увеличить до объема Вселенной.

Это утверждение выходит за границы здравого смысла. Но при этом теорема строго доказана, и ее справедливость признана всеми математиками мира. Кроме теории у нее есть косвенное практическое подтверждение из квантового мира. Элементарную частицу можно разбить на осколки, сумма которых будет больше первоначальной частицы. Насколько это противоречит привычной нам логике, настолько соответствует фактам.

Сегодня теорему Банаха-Тарского считают математической абстракцией. На нее так же смотрят, как во времена Галилея смотрели на гелиоцентрическую систему — не как на отражение реальности, а как на математический фокус и пустую абстракцию.

Современникам Галилея в страшном сне не снилось, что математическая абстракция вырастет в силу, которая сметет христианскую цивилизацию. Мои современники не могут помыслить, что новый взгляд на существование поднимет силу, которая обрушит сегодняшнюю цивилизацию потребления и откроет дверь на новый уровень реальности. Но при этом мы на пороге того, о чем сегодня толком даже мечтать не получается.

Задавшись вопросом, что есть существование, я пришел к выводу, что как материю образует не-материя, так существование образует не-существование. Информация и Бесконечность не определяются существованием — у них нет ни одного признака. Точка стоит особняком — у нее есть один признак существования — координаты в пространстве (равно как и у всех ее производных — линии-плоскости-объема). Если есть только один признак, точку и ее производные правильно определить полу-существованием. Они как бы выпирают из бытия, не определяемого существованием, в существующее бытие.

Замечу, что чистое движение само по себе, вне каких-либо объектов, не определяется ни как существование, ни как полу-существование. В нашем представлении это ничто, как время в застывшем мире. Совокупность полу-существований порождает существование — движение, величину и характеристику.

Остается удивляться, откуда во многих религиях есть мысль, что мир есть иллюзия и великая пустота. Онтологический масштаб в религиозных выражениях наше ухо слышит с предубеждением — как сказку. Но, с другой стороны, научные фразы про сингулярность и флуктуации не отличаются от религиозных и сказочных терминов. Не важно, какими словами и через какие образы выражена мысль. Важно, чтобы мысль была выражена.

Мир совершенно не такой, каким его традиционно считали на протяжении истории человечества. Реальность невозможно выразить в традиционном формате. У Стругацких в неоконченном романе «Белый Ферзь» есть слова: «Боюсь, друг мой, вы живете в мире, который кто-то придумал — до вас и без вас, а вы не догадываетесь об этом…».

Кино

У реальности кинематографическая природа — все появляется на миг, и через миг исчезает, чтобы через миг появиться. Существование по своей сути несамостоятельно. Оно является мерцанием несуществования — бытия, которое не ухватывается мыслью.

Чтобы составить мнение о природе существования, представьте фильм, который вы смотрите на мониторе. Вы видите много подвижных объектов, совокупность которых образует картинку. На самом деле объектов нет, и соответственно, ничего не движется. Наблюдаемое действие всего лишь иллюзия существования и движения. Создает ее множество пикселей на мониторе, загорающихся и гаснущих в едином алгоритме.

Теперь перенесемся в будущее и представим трехмерный монитор. На нем будут те же объекты и движения. Зритель будет их видеть так же, как в театре на сцене. Но это будет всё та же иллюзия реальности, создаваемая по кинематографическому принципу.

Допустим, человек может наблюдать кино не со стороны, а оказаться внутри него и ощущать все пятью чувствами, как это происходит в фантастических фильмах. Он может влиять на ход событий в рамках сюжета, как компьютерный игрок влияет на ход игры в рамках программы. Теперь представьте, что занимаемое Вселенной пространство — это трехмерный экран с пикселями планковского объема^{110}. Эти вселенские пиксели загораются и гаснут по алгоритму, порождая наблюдаемую динамичную картинку, известную нам как наша реальность — наш мир.

Одно мерцание вселенского экрана есть один трехмерный объем нашего бытия. У него есть длина, ширина, высота, но нет движения. Бесконечное умножение объемов (мерцаний) порождают четвертое измерение — движение. Совокупность этого есть мир.

Наблюдаемая вокруг нас реальность есть кино, образуемое чередованием кадров. Не важно, что есть носитель кадра, кинолента или программы на компьютере. Не важно, плоский кадр или объемный. Важно, что чередование кадров, порождающее то, что мы называем существованием, возможно только в том случае, если все кадры есть все и сразу до того, как их увидел наблюдатель, вне зависимости от того, увидит он их после или нет.

Из такого понимания реальности следуют парадоксальные выводы, противоречащие традиционному взгляду на мир. Если есть все кадры, значит, все они равно реальны. Нет места делению на существующие и не существующие кадры. Если прошедшие или будущие кадры за рамками нашей видимости. Это не значит, что они не существуют. Любой будущий или прошлый кадр можно вытащить на экран, и он станет настоящим.

Но на каких основаниях видимый в данный фрагмент мы называем существующим, а тот, что в данный момент не видим, несуществующим? Мы не знаем и не думаем про это. Но при этом нам это кажется настолько очевидно, что не понимаем, как можно в этом сомневаться. Как средневековым людям не приходило в голову сомневаться, что Солнце крутится вокруг неподвижной Земли, так и нам не приходят сомнения, что реально только то, что фиксируется нами в данный момент. Что фиксировалось в прошлом или будет зафиксировано в будущем, того нет. Почему мы так уверены в этом?

Понятия не имеем… В основе нашей убежденности лежит логика двухлетнего ребенка, который прячется через закрытие себе глаз ладошками. Его логика: если я никого не вижу, то и меня никто не видит. Наша логика: если мы своими чувствами не фиксируем прошлого и будущего, если фиксируем их только умозрительно, значит, их не существует.

Я не нахожу оснований отказать прошлому и будущему в существовании. Напротив, я нахожу все основания считать, что все прошедшие или не наступившие кадры по уровню реальности ничем не уступает кадру, идущему в данный момент на вселенском мониторе. Что прошло или не наступило, так же реально существует, как текущий миг настоящего.

Понятие настоящего, прошлого и будущего — это не более чем наши субъективные ощущения. Мы называем настоящим поток информации, который сейчас идет на наше сознание. А что шел миг назад или пойдет через миг, мы называем прошлым и будущим. Это указывает на нашу ограниченность. Если сейчас на наше сознание пойдет устойчивый поток информации, который шел вчера или год назад, мы окажемся в прошлом, которое для нашего сознания будет настоящим. То же самое произойдет, если на сознание пойдет поток информации, которая должна пойти завтра или через год. Мы окажемся в будущем, которое будет для нас так же реалистично, как сейчас реалистично наше настоящее.

Природа ясновидений, предсказаний, дежавю и прочих явлений объясняется тем, что сознание ясновидца принимает поток информации от прошедших или не наступивших кадров. В обычном состоянии сознание не видит, но если его перестроить, оно будет видеть прошлое и будущее точно так же, как в данный момент мы видим настоящее.

Если сегодняшний человек получил бы возможность видеть все существующие миги бытия сразу, его процессор не смог бы обработать такой объем информации. Он при таком масштабе не больше увидит, а вообще ничего не увидит. «Информации, получаемой из Матрицы, гораздо больше, чем ты можешь расшифровать»^{111}.

Чтобы представить, что значит видеть все миги бытия сразу, где все настоящее, нет прошлого и будущего, снова обращусь к аналогии кино. Что я увижу, если охвачу взором все образующие фильм кадры не последовательно, а сразу? Часовой фильм состоит из 86 400 кадров (1 сек = 24 кадра х 3600 = 86 400). Мысленно распечатаю их и наклею на стену. Перед моим взором будет вся информация, составляющая фильм. Но фильма я не увижу.

Антропологи говорят: если показать дикарю его фото, он увидит не себя на нем, а разноцветное пятно. Так и человек, если ему показать все кадры сразу, он увидит не кино, а хаотичное пестрое пятно. Мы воспринимаем информацию только в последовательности.

Французский математик Лаплас говорил, что «Весомость доказательств экстраординарных предположений должна быть прямо пропорциональна их странности»^{112}. Утверждая, что прошлое и будущее так же реально, как настоящее, я противоречу традиционным представлениям о реальности.

Это требует пропорциональных доказательств. В этом качестве предлагаю суждение, выведенное из традиционного взгляда на мир, но доведенное до логического конца. Если из этого будет следовать, что деление на прошлое, настоящее и будущее искусственное, я считаю доказанным утверждение, что прошлое с будущим реально существуют.

Традиционно наш мир представляется пространством, в котором движутся частицы. Они контактируют между собой, соединяясь в различные конфигурации, порождая то, что мы называем реальностью или существованием. Все элементарные частицы конкретны и подчинены законам. Во всей Вселенной нет ни одного электрона, живущего по своей воле. Все движутся в предписанном им алгоритме. Любой объект нашего мира, не важно, вирус это, цветок, галактика или человек — всё состоит из частиц, подчиненных закону.

Вообразим бильярдный стол с катающимися по нему шарами. Кроме стола и шаров ничего нет. Если известна масса шаров, их направление и скорость, можно вычислить, какую позицию они занимали в прошлом и какую займут в будущем. Иначе говоря, в настоящем положении шаров заархивирована информация об их прошлом и будущем.

Представим Вселенную огромным бильярдным столом, по которому движутся элементарные частицы. Еще представим гипотетическое существо, знающее траекторию, массу и скорость всех частиц, и способное мгновенно обсчитать такой объем информации и визуализировать расчеты в образы (как глядящий на ноты музыкант слышит музыку).

Как из движения бильярдных шаров можно вычислить их прошлую и будущую позицию, так это же можно сделать из движения частиц. Проще говоря, существо будет видеть любой миг прошлого и будущего так же отчетливо, как мы видим настоящее.

Впервые идею существа, способного мгновенно обрабатывать вселенские массивы информации и вычислять прошлое и будущее, предложил французский математик Лаплас. В его честь это фантастическое существо называется «демон Лапласа».

Миг настоящего образует расположение частиц в пространстве. Настоящее положение Вселенной, совокупность элементарных частиц, есть продолжение прошлого их положения. Настоящее рождается не из пустого места, не из ничего, а из предыдущего мига, и потому намертво привязано к прошлому. Предположить иной вариант в рамках традиционного взгляда невозможно. Если сказать, что настоящее рождается не из прошлого, возникает вопрос: откуда же?

В картине настоящего нет ни единого объекта или явления, которое не было бы продолжением прошлого мига. Как настоящее положение бильярдных шаров — результат их прошлого, так текущий миг реальности — результат предыдущего мига реальности.

Если единственный источник настоящего — прошлое, оно на 100 % предопределено. Ученые отрицают предопределение через вмешательство случая. Точный расчет может испортить случайная муха, севшая на бильярдный шар. Но если все мухи учтены, если все частицы подчинены законам и своеволие невозможно, откуда взяться случайности?

Илья Пригожин, создатель теории самоорганизации сложных систем, отрицает предопределение на том основании, что человек не может получить и обработать такой объем информации. Эдвард Лоренц, один из основоположников теории хаоса, известный выражением, что взмах крыла бабочки на одном континенте может вызвать ураган на другом («эффект бабочки»), говорит, что малейшая неучтенная величина пустит все расчеты насмарку. В эту же копилку принцип неопределенности Гейзенберга: нельзя одновременно знать положение и скорость элементарной частицы.

Все это так, но только при чем тут возможности человека? Лаплас же говорил не о человеке, а о гипотетическом существе, возможности которого бесконечно превосходят человеческие. Если человек не может посчитать, это не значит, что такой возможности нет.

Число песчинок на пляже каждый миг меняется. Они постоянно трутся друг о друга ветром и волнами, часть из них истачивается в пыль и исчезает. Камни тоже трутся друг о друга, порождая новые песчинки. Никто не знает конкретное количество песчинок. Но из этого никак не следует, что каждый миг на пляже их не конкретное количество.

Аналогично и с Вселенной, если человек не знает про все частицы, объекты, явления и законы, и не может рассчитать их траектории — это никак не влияет на то, что мир есть совокупность частиц, жестко подчиненным физическим законам. Настоящее место частиц в пространстве строго вытекает из предыдущего, а не определяется случаем.

Из этого следует, что мир детерминирован и случайности нет места. Случай может произойти, если за рамками системы есть источник, откуда может прийти неучтенное действие. Но если мы мысленно берем все существующее, случайности неоткуда взяться.

Не важно, как понимать Вселенную, как кино на трехмерном экране, чьи пиксели мигают в рамках программы, или как совокупность частиц, подчиненных законам физики. В любом случае мы приходим к выводу, что реальность, во-первых, детерминирована, во-вторых, нет различия между настоящим, прошлым и будущим. Все есть настоящее.

В качестве возражения можно указать на квантовый мир, где нет причинно-следственной связи. Где частица появляется из пустоты, находится везде и одновременно нигде. Я на это отвечу так: если квантовый мир существует, значит, все образующие его части движутся. Если движение образует существование, значит, оно не хаотично, а по алгоритму. Тот факт, что мы не понимаем законов квантового мира, не отменяет их в той же мере, в какой незнание точного числа песчинок не отменяет точного числа песчинок.

Всякий закон — программа. Физические законы предписывают электрону крутиться вокруг ядра атома по кругу. Если бы закон предписывал крутиться зигзагами, электрон крутился бы зигзагами. Траекторию движения определяет не то, что крутится, а закон. Если точнее — источник закона. Как алгоритм компьютерной игры определяет программа, но если глубже, то программист, написавший программу, так и с законом — алгоритм и характер движения определяется оттуда, откуда пришли законы.

Если есть только существующее бытие, и нет бытия за рамки существования, тогда мир есть мертвый набор алгоритмов, большой часовой механизм, подчиненный причинно-следственной связи. В нем неоткуда взяться свободе, случаю, жизни, разуму, воли, желанию, творчеству и прочим качествам, не определяемым алгоритмом. В таком мире нет места понятиям добра и зла, правды и лжи. Даже для удовольствия и боли нет места.

Если по факту есть жизнь и свобода, если мы ощущаем боль и удовольствие, из этого следует, что традиционный взгляд на мир в своем основании неверный. Факты вынуждают признать, что помимо существования есть бытие, не определяемое существующим. Оттуда происходят законы (программа), создавая существование — величины и характеристики.

Реальность

Размышляя над вопросом, что реальность, а что иллюзия, многие мыслители древности и современности пришли к выводу: несомненно существует только мышление. В VI веке до н.э. Парменид сказал: «Мыслить и быть — одно и то же». В XVII веке это повторил Декарт: «Мыслю, следовательно, существую». В XVIII веке Беркли продолжил: «Бытие — это или то, что воспринимается, или тот, кто воспринимает».

В том же XVIII веке Кант назвал этот эффект «вещь-в-себе». Он утверждал: человек не может знать самой вещи. Он знает только свои ощущения. Что порождает ощущения — недоступно для восприятия. Источник реальности оказался вне возможностей познания.

В ХХ веке Пуанкаре сказал: «Невозможна реальность, которая была бы полностью независима от ума, постигающего её». Вождь мирового пролетариата Ленин на вопрос, что есть реальность, отвечал на уровне бытовой очевидности, что мир есть объективная реальность, данная «человеку в ощущениях его, которая копируется, фотографируется, отображается нашими ощущениями, существуя независимо от них».

Последнее утверждение опирается на очевидность (от слова очами/глазами видимо) на обыденный формат. Его придерживается наука. Она исходит из того, что реальность существует независимо от наших ощущений, вне нас и сама по себе.

Минус этого утверждения — оно не подкреплено никакими доказательствами. Наука предлагает в него верить точно так же, как Церковь предлагает верить в свои утверждения — на основании бытовой очевидности. Как противники Галилея доказывали, что Солнце движется, а Земля стоит, потому что это очевидно — очами видно.

Когда я смотрю на утюг, по нервным волокнам идет не утюг, а набор импульсов. Они попадают в мозг, который создает из них образ утюга. То же можно сказать про любые фиксируемые явления и объекты — в мозг от них попадают только импульсы. Насколько созданная мозгом картинка отражает реальность — открытый вопрос.

Представьте, вы видите на мониторе утюг. Есть два варианта происхождения этого образа. Первый: камера снимает реальный объект и передает изображение на монитор. Второй вариант: никакого утюга нет, компьютер генерирует картинку. В первом варианте на мониторе отражение реальности. Во втором варианте вы видите то, чего реально нет.

Наука отталкивается от веры, что импульсы, из которых на внутреннем «мониторе» образуется и отпечатывается картинка, созданы не компьютером в формате 3D, а считаны камерой с реальности. Может оно так и есть, но я не хочу ничему верить. Я хочу знать.

Представим устройство, генерирую­щее такие же сигналы, как внешний мир. Оно подключено к нервным окончаниям наших пяти чувств, и по ним идут та­кие же импульсы, как от внешнего мира. Мозг составит из них такой же мир, какой мы видим сейчас.

Как отличить образ, собранный мозгом из импульсов, генерируемых внешним миром, от образа, собранного из импульсов, генерируемых компьютером? Если источники генерируют аналогичные импульсы, отличить реальность от виртуальности невозможно.

Сжатый в кулаке орех, ощущаемый каждой клеточкой руки, не более реален, чем набор импульсов, созданных компьютером, потому что в обоих случаях образ создает мозг. Только у одного образа источником является реальный орех, а у второго компьютер.

Есть виртуальный шлем, специальный костюм и тренажер, создающие полное ощущение реальности. Если дикаря облачить во все это и поместить в виртуальность, он будет уверен в реальности увиденного и ощущенного. Он же все своими глазами видел и своими руками трогал. Разве могут быть более веские доказательства реальности?

Аналогично и мы, наблюдая окружающий мир, уверены в его реальности. Но на чем основана эта уверенность? На том же, на чем и у папуаса — мы своими глазами видим и прочими чувствами ощущаем. Может быть, все чувствуемое нами есть отражение реальности. Но также может быть, что наблюдаемая нами картинка есть иллюзия.

Мыслители говорили, что единственное, в чем нельзя сомневаться, это в мышлении. Я бы расширил это утверждение и сказал, что в чувствах тоже нельзя сомневаться. Я могу не знать, есть ли то, что я ощущаю, но в самом ощущении я не могу сомневаться.

Что не существует, того нельзя зафиксировать никаким способом — ни осмыслить, ни почувствовать, ни уловить каким-то неизвестным нам способом. Если представить всемогущее, всезнающее и всевидящее существо, оно не сможет зафиксировать то, чего не существует. «Чего нет, того нельзя считать» (Екл. 1:15). Главный признак существующего — оно фиксируется. Не важен способ фиксации. Важен факт фиксации.

На обыденном уровне существующим считается только то, что фиксируют чувства. Небесное тело считается существующим, когда его видно невооруженным взглядом, или через телескоп, радиотелескоп, по гравитационным эффектам. Чего чувства не фиксируют, то определяется как несуществующее — как иллюзия и прочее.

Бертран Рассел в статье «Есть ли Бог?» пишет: «Если я предположу, что между Землёй и Марсом вокруг Солнца по эллиптической орбите летает фарфоровый чайник, никто не сможет опровергнуть моё утверждение, особенно если я предусмотрительно добавлю, что чайник настолько мал, что не виден даже мощнейшими телескопами. Но если бы я затем сказал, что коль моё утверждение не может быть опровергнуто, то недопустимо человеческому разуму в нём сомневаться, мои слова следовало бы с полным на то основанием счесть бессмыслицей. Тем не менее, если бы существование такого чайника утверждалось в древних книгах, каждое воскресенье заучиваемых как святая истина, и осаждалось в умах школьников, то сомнение в его существовании стало бы признаком эксцентричности и привлекло к усомнившемуся внимание психиатра в эпоху просвещения, или же инквизитора в прошлом».

Расселу вторит официальная пародийная религия — пастафарианство. Она заявляет своим богом и объектом поклонения макаронного монстра. Адепты этой религии говорят, что макаронный монстр существует, но его божественную природу чувства человека не могут зафиксировать. В существование макаронного бога можно только верить.

Смысл пастафарианства и чайниковства — показать, что традиционные религии с их богами не менее абсурдны, чем макаронное божество и неуловимый фарфоровый чайник. Через это они хотят доказать, что религиозных богов не существует в той же мере, в какой не существует летающего по орбите фарфорового чайника и макаронного монстра.

Но давайте посмотрим на эти, казалось бы, железобетонные утверждения с большего масштаба. Что не существует, того нельзя зафиксировать. Разум фиксирует религиозные образы, макаронного монстра и летающий чайник. Фиксируемое — аналог существующее. Все монстры и чайники существует так же реально, как и улавливаемый чувствами мир.

Материалисты признают, что не существующее нельзя обнаружить ни чувствами, ни мыслью. Но при этом отказывают в существовании тому, что обнаруживает воображение или разум, не пытаясь осмыслить этот парадокс. Они призывают верить, что существует только образы, улавливаемые чувствами, а что улавливается разумом — этого нет.

Кьеркегор призывал совершить прыжок веры в пользу религиозной веры — насилие над разумом. Юм и Плеханов призывали совершить жизненный прыжок (salto vitale), и уверовать, что есть только фиксируемое чувством — прыжок в пользу веры материализма.

Материалист похож на рыбку в аквариуме, накрытую черной непроницаемой тканью. Рыбка уверена: реальность есть то, что в границах стекла и доступно ее чувствам. За границей аквариума ничего нет. Обосновывает она свое утверждение опытом: тысячи раз тыкалась на ограничивающие ее стенки, и ни разу не вышла за предел. Из этого опыта сделала вывод: реальность только в рамках аквариума. Умом она могла бы выйти за рамки (допустим, рыбка умная), но установка «существует только ощущаемое чувствами» не позволила ей этого сделать. Что фиксировал разум (за границами аквариума должно быть что-то), она отнесла не к реальности, а иллюзии.

Если снять на миг с аквариума ткань, а потом опять опустить, рыбка увидит иную реальность. Казалось бы, это должно подтвердить наличие умопостигаемой реальности. Но над рыбкой настолько доминируют материалистические установки, что она посчитает увиденное не реальностью, а иллюзией и галлюцинацией. Реальность у нее так и останется одна — аквариум, стенки которого она ощущает чувствами.

Но при этом некоторые

Интересно спросить материалистов: чем будет иллюзия, неотличимая от реальности? Реальностью мы называем то, что максимально реалистично ощущается. Сегодня наш мир мы считаем настоящим, потому что он максимально реалистично фиксируется нами. Но завтра появится виртуальный мир, который будет ощущаться более ярко. А что сегодня считается реальностью, то окажется в статусе меньшей реальности, типа иллюзии.

Вчера люди на разных континентах передавали друг другу свой голос — говорили по телефону. Сегодня плюс к голосу могут передать двухмерное изображение. Завтра можно будет передавать трехмерное, как показывают в фантастических фильмах. Ваш собеседник появится в пространстве, а не на экране. Следующий шаг — вы друг друга сможете осязать, обонять, видеть, слышать и даже лизнуть, попробовав на вкус. Для этого потребуется самому стать голограммой, что будет делаться одним щелчком. Встреча двух голограмм по реалистичности не будет отличаться от встречи двух людей. С тем преимуществом, что оба смогут в любой момент отключиться и исчезнуть.

Уровень реалистичности — исключительно технический момент. Мир развивается семимильными шагами. Еще недавно компьютеры были гигантских размеров, занимали целые цеха и стоили десятки миллионов долларов. Сегодня такой компьютер в вашем кармане, смартфон. Он мощнее любого мастодонта прошлого в тысячи раз и стоит 300 долларов. Если бы с такой скоростью развивалась авиация, Боинг стоил бы 500 долларов, и для облета вокруг планеты ему бы требовалось 20 литров топлива.

Учитывая развитие системы в целом и компьютеров в частности, плюс обучаемость машины, можно с абсолютной уверенностью сказать, что завтра виртуальный мир будет дан нам в ощущениях в той же степени, в какой сегодня дан в ощущениях обычный мир.

Из необратимости развития следует, что виртуал неизбежно превзойдет реал. Новый мир будет ярче, глубже, вкуснее, страстнее и реальнее реального. Виртуальность будет дана нам в ощущениях настолько натурально, что отодвинет реальность на второй план.

Термин «виртуальный» сбивает с толку. Он неявно утверждает, что есть настоящее и иллюзорное бытие. Свои яркие ощущения мы называем реальными, а свои не менее яркие называем виртуальными. Но если реальность — это что дано нам в ощущениях, и если виртуальный мир будет дан нам в них так же, как и реальный, значит, реальность и виртуальность не будут различаться. Это будут одинаково подлинные варианты бытия.

Но если виртуальные объекты ничем не будут отличаться от реальных, полученные от них эмоции тоже ничем не будут отличаться от тех, что сейчас дает реальный реквизит. Напротив, дворцы и машины виртуального мира будет эффективнее реальных.

Для получения эмоций нужны не только вещи, но и живые существа. Виртуальный мир населят боты, компьютерные программы, имитирующие людей. Человек создаст по образу и подобию своему ботов и наделит их искусственным интеллектом. Такие боты не будут отличаться от человека. Уже сейчас невозможно определить, с кем ты общаешься в сети — с компьютером или человеком. Бот с искусственным интеллектом будет больше похож на человека, как жулик больше похож на честного человека, чем честный человек.

Тест Тьюринга, предлагающий задавать любые вопросы тому, кто за стенкой, и по ним определить, с кем говоришь, с человеком или машиной, доживает последние дни. Одна из причин: многие люди глупее компьютера, их коридор мышления более узкий, а зависимость от шаблонов абсолютная — все точно как у компьютера.

Сейчас человек входит в соцсеть своей аватаркой, которая может отражать как его внешний вид (реальное фото), так и иметь вид какого угодно существа, предмета или явления. Завтра соцсети сменит полноценная трехмерная реальность, не отличимая от реального мира. Мы будем входить в нее своими трехмерными виртуальными аватарками.

Внешняя форма, так высоко ценимая в материальном мире, потеряет всякую ценность. Что сделает из человека его собственная фантазия — можно судить по аватаркам в соцсетях. Будущий социум видится фантастическим зоопарком из alter ego, наших вторых Я. В том мире будут обитать совершенно фантастические формы.

В свое время у человека отвалился хвост. При переходе в новую реальность у него отвалится туловище. У людей будущего, если их можно назвать людьми, не будет тела. Плотский человек для них будет примерно тем же, чем для нас обезьяноподобные предки.

Представьте, что вы в виртуальной реальности. Все вокруг создает компьютерная программа. В том числе ваше тело. А теперь на волне этой мысли задайте себе вопрос, почему бы всему, что вы фиксируете вокруг себя, не быть трехмерной виртуальностью?

Что вас в этом смущает? Что для создания такой картинки нужны информационные мощности, каким не располагает человек? Но с чего бы нам считать, чтобы сегодняшние возможности человека предельные? Напротив, есть все основания считать, что через тысячу лет развития наши возможности вырастут невообразимо. Их хватит Вселенную создать, и в каждой частице, образующей Вселенную, тоже создать Вселенную.

Получается, реальность отличается от виртуальности, источником, генерирующим информацию, и нашими способностями фиксировать ее. Сознание можно рассматривать антенной, улавливающей информацию. Если наша «антенна» будет принимать информацию от другого источника или мы расширим диапазон ее приема с помощью медитации или, например, ДМТ, то зафиксируем другую реальность (или виртуальность — как вам удобно) — увидим иные образы и новый мир на нашем внутреннем мониторе

В большинстве случаев ощущаемая реальность четче воображаемой. Но это не повод считать, что улавливаемое чувствами реально, а улавливаемое воображением иллюзорно. Если на южной стороне дома стоят прозрачные стекла, а на северной матовые, из этого не следует, что видимые через южные окна объекты существуют, а через северные — нет. Все объекты равно реальны. Просто одни наблюдатель видит более четко, другие менее.

Если я нигде не погрешил против истины, реальностей больше одной. Но если так, какой смысл во всех этих реально/виртуально? Этикетки разные, а содержимое одинаково. Нет оснований делить мир на реальный и воображаемый. Все фиксируемое, не важно, чувствами или разумом, есть настоящая реальность. Что фиксирует только разум и не улавливают чувства, то не фантазии и иллюзия, не вещь-в-себе и не тень иного бытия, а такая же полноценная реальность, как ту, что вы улавливаете пятью чувствами.

Чтобы это важнейшее утверждение не пролетело незамеченным, определю его еще раз иными словами: существование есть восприятие. Все, что воспринимается, то есть реально и подлинно. Что не воспринимается, того не существует. Подчеркиваю, не для вас не существует, а вообще-то оно есть, а вообще не существует. Существует только то, что вы фиксируете чувствами, интеллектом, интуицией и так далее. Даже слухи о том, что где-то есть то, чего вы не фиксируете, существуют до тех пор, пока вы фиксируете образ.

Существующее, значит, фиксируемое. Не важно, кем. Не важно, как. Важно, что мир со всеми его объектами и явлениями есть отпечаток в сознании. Чего там не отпечатано, того абсолютно не существует. Отпечаток существования и есть само существование.

Само по себе ощущение не имеет самостоятельной ценности. В нем только размер или сила. Оно может быть сильным или слабым, но не может быть хорошим или плохим. Здесь как с ветром, можно измерить его силу, но нельзя оценить его попутным или встречным (в нашей интерпретации хорошим или плохим), не привязываясь к ситуации.

Когда мы чувствуем тепло или холод, видим красный цвет или зеленый, улавливаем запах роз или нечистот, мы уверены, что все эти ощущения присущи тем объектам, от которых исходят. Мы считаем, что розы пахнут приятно, а нечистоты нет, потому что такова их природа и им это присуще в той же мере, в какой кругу присуща круглость.

В реальности атомы и молекулы не имеют температуры, запаха, вкуса и цвета. Ощущение тепла и холода — это всего лишь расшифровываемая в тепло и холод скорость движения. Ощущение цвета — волны разной длины, расшифровываемые мозгом в цвет. То же самое и запах — это лишь расшифровка формы молекул, уловленных носом.

Молекулы одной формы опасны, другой безопасны/бесполезны, третьей — полезны. При попадании в нос рецепторы фиксируют форму молекулы и отправляют сведения в мозг. Он присваивает полезной молекуле приятный запах, а опасной неприятный — сигнал тревоги. Приятность или неприятность — это не данность, а присвоенное качество.

На компьютер можно установить программу, которая будет оценивать четные числа приятными, чистыми и милыми, а нечетные неприятными, грязными и злыми. Цифры — это абстракция вне всяких качеств. Оценку создает программа. С таким же успехом она может оценивать числа наоборот — четные считать плохими, а нечетные хорошими.

Нам хочется думать, что белое — это всегда белое, а черное — всегда черное. Нам подсознательно хочется считать, что информация, ставящее под сомнение эти истины, есть пустое словоблудие, умничанье и софистика. Потому что «отречение от ложных суждений было бы отречением от жизни»^{115}.

Человек по своей сути — набор программ. Например, сейчас у вас стоит программа, что хомяк — милое существо, а крыса — гадкое. Если изменить программу, хомяк будет восприниматься гадким существом, а крыса — милашкой длиннохвостой.

Сократ в свое время задавался вопросом: что есть свобода? Он ищет ответ в отличии человека и животного, и приходит к выводу, что человек может управлять своими инстинктами, а животное не может. Далее получается: кто обладает собой, может сделать выбор. Кто не властен над собой, тот раб своих инстинктов и выбора сделать не может.

Отлично, свобода — это выбор. Чтобы совершить выбор, нужно иметь точку отсчета. Если ее нет, выбор невозможен. Вместо него будет случай, гадание, тыканье пальцем наугад. Если перед вами поставят на выбор два черных ящика с неизвестным содержанием, вы можете сделать действие, внешне похожее на выбор, но такой же «выбор» может сделать любое насекомое, присев на крышку одного из ящиков.

Вам для выбора нужен эталон, от чего оттолкнуться. Это предопределяет выбор. Тут как с упомянутым компьютером, который между четным и нечетным числом «выберет» хорошее. Что есть хорошее, зависит не от него. Все предопределено. Но если так, где же тут выбор? Соответствовать программе — неужели это и есть свободный выбор?

Сократ вопрошал: что такое прекрасное? Девушка, лошадь, законы, горшок — все это может быть прекрасным, но что есть прекрасное само по себе? В поисках ответа он разбирает разные варианты. Сначала пытается привязать прекрасное к максимальному соответствию своей функции. Девушка прекрасна, если максимально притягивает взгляды мужчин. Горшок прекрасен, если хорошего качества и формы. На этом пытается построить иерархию красоты: лошадь прекраснее горшка, девушка прекраснее лошади.

Но тогда смертельный вирус или пыточные инструменты тоже прекрасны, если они очень эффективно выполняют свои функции. Соответствие предназначению не проходит на признак красоты. Тогда, может, красота — некая идеальная сущность, которая делает прекрасным, полезным и приятным то, во что входит? Но как же смертельный вирус, обладающий красотой? Красота не делает его ни приятным, ни полезным.

Длительные рассуждения не приводят к результату. Понятие красоты ускользает от Сократа еще больше, чем понятие свободы. Не все прекрасное полезно и не все полезное прекрасно. В итоге он вынужден заключить, что прекрасное — это трудно.

С моей точки зрения, красота — это программа, как запах или вкус. Что приятно языку, то вкусно. Что приятно глазу, то красиво. Запрограммировали вам одни вкусы, пропорции и формы считать прекрасными, а другие безобразными, и вы будете от них оценивать вкус и красоту объекта. Перепрограммируют вас на другие пропорции, и для вас вчерашние красоты будут восприниматься безобразием, а безобразное прекрасным.

В свете этих мыслей вспомню Канта^{116}: «Две вещи наполняют душу всегда новым и все более сильным удивлением и благоговением, чем чаще и продолжительнее мы размышляем о них, — это звездное небо надо мной и моральный закон во мне». Что его приводило в благоговение, нравственный закон и звездное небо — обычные программы.

Человек абсолютно привязан к социуму. Если любое животное с младенчества вырастить в изоляции до зрелости, а потому выпустить к себе подобным, оно вольется в их тусовку, и станет неотличимо от них. Если человека с младенчества вырастить в изоляции, он навсегда останется животным. Если он в джунглях вырастет, получится из него животное человеческой формы. Если среди людей вырастет, выйдет из него то, что мы называем человеком. Сам по себе человек — потенциал, чистый лист бумаги.

После прочтения этой информации в голове всплывает вопрос: что же есть человек? В каком месте он венец творения и что гордого в его звучании? Беспристрастный анализ показывает, что человек звучит, не более гордо, чем свинья.

Понятие «человеческая природа» подразумевает некие пределы. На самом деле оно так же пусто, как понятие «компьютерная природа». Человек есть носитель ряда программ — врожденных и приобретенных установок. Уберите из человека все программы, и он исчезнет. Вместо человека будет туловище.

У носителя программы своей природы не может быть, как у героя виртуальной игры. Вставляйте ему любую программу, ну вот абсолютно любую, хоть идеал доброты, хоть абсолютное зло, хоть самого себя есть, и он будет ей следовать.

У человека дна даже предположить невозможно, и любое морализаторство пусто. Все наши представления о приемлемом и неприемлемом, о совести и бессовестности, о добре и зле — все это следствие программы, химеры, сон разума, тонкий слой позолоты на свиной коже. «Позолота вся сотрется, Свиная кожа остается!»^{117}.

Личность

К середине ХХ века становится общепризнанным фактом, что Вселенная не статична, а динамична. Примерно 13,7 миллиардов лет назад она была микроскопической и жила по неведомым законам. Потом приняла современный вид, и сейчас живет по другим законам. Через миллиарды лет ее состояние вновь изменится до неузнаваемости.

Тысячелетия люди предполагали, что возможно идеальное государство, экономика, человек, семья, понятия добра и зла, нормы и табу (список идеальных образов можно множить до бесконечности), исходя в своей уверенности из того, что существует абсолютный идеал. Следовательно, идеальная модель чего-либо в принципе возможна.

Они были подобны создателям вечного двигателя, которые исходили из того, что раз небесные тела вечно крутятся, значит, вечный двигатель можно сделать. Но как только было доказано, что такой двигатель невозможен, попытки его построить прекратились.

Крушение теории вечной Вселенной, и теории, что Вселенная создана идеальным существом, означает исчезновение эталона, на который ориентировались теоретики разного рода идеалов: идеального государства, человека, семьи и прочее. Оказалось, что нет никакого идеала в традиционном представлении. Если смотреть в самую суть вещей, то еще круче: оказывается, понятие «идеал» несовместимо с понятием «существование».

Идеал есть неизменность. Существование есть движение, что значит изменение. Фраза «идеал существует» синонимична фразе «изменчивая неизменность». Встреча идеала и существования подобна встрече всё пробивающего снаряда с непробиваемой броней. Каждый образ в отдельности мыслится, но представить их контакт невозможно.

Пока христиане видели перед глазами движущееся Солнце, у них были основания считать, что в Библии на эту тему написана правда, которую Святой Дух на соборах и через святых изрек. Но когда появилась возможность смотреть на ситуацию через расчеты и телескоп, у людей пропало основание считать, что Церковь есть истина.

Пока люди видели пример абсолютного идеала, абсолютную Вселенную, у них было основание считать, что идеал возможен. И на этом основании стремиться к идеальному политическому строю, экономике, поведению, сексу, внешнему виду и иным объектам и явлениям нашего мира. Но когда через научные факты и онтологический масштаб они увидели, что идеала НЕ СУЩЕСТВУЕТ, у них исчезла возможность такого утверждения.

Крушение абсолютно идеальной Вселенной сокрушает понятие личности. С древних времен человеческая личность считалась целостной устойчивой сущностью. В ней видели совокупность уникальных и неповторимых своеобразий. Индивид мыслился как набор устойчивых психических, мыслительных, поведенческих и нравственных особенностей.

Древние греки словом «а-том» (не делимый) называли первокирпичики, из которых, как они полагали, состоит мир. Цицерон изобрел латинский аналог атома для личности — ин-дивид (не делимый). Смысл, что личность есть неделимая далее сущность. Как атом был основой материального мира, так индивид — основой социального мира.

Представление о материи, состоящей из первичных далее неделимых кирпичиков, формирует логику и задает научное направление мысли. Формируется механистическое мышление, абсолютно подчиненное законам причинно-следственной связи. Что не лезет в эту матрицу, то беспощадно отрубается, игнорируется и объявляется ненаучным.

Понятие неделимой личности задает курс традиционному западному мышлению. Из него выводят теорию автономности и индивидуальности человека, которая становится основанием гуманистической цивилизации. Это задает направление и коридор мысли.

Перед крахом теории вечной и идеальной Вселенной понятие неделимости личности начинает отвергаться умопостигаемым образом. Ницше в своей работе «По ту сторону добра и зла» пишет, что «Коперник убедил нас верить, наперекор всем чувствам, что земля не стоит непоколебимо», а хорватский гений, ученый Бошкович (второй Тесла), представитель следующего после Ньютона поколения, призывает «отречься от веры в последнее, что оставалось «непоколебимого» от земли, от веры в «вещество», в «материю», в остаток земного, в комочек — атом». Ницше же говорит, что нужно идти дальше и доконать веру в неделимую и вечную природу души, чему учило христианство.

Судьба личности пошагово повторяет судьбу материи. На протяжении тысячелетий считалось, что есть неделимые далее частицы материи. Но по мере погружения в предмет выяснилось, что материя состоит из не-материи. На сегодня нет внятного определения материи, какое было веками. Есть расплывчатое определение. Прижатая к стенке наука прикрывает этим определением свою недееспособность. Точно так несколько веков назад проигрывающие спор верующие прикрывались тертуллиановским «Верую, ибо абсурдно».

Аналогичная перспектива наметилась и в отношении личности. Тысячелетиями ее понимали, как нечто неделимое, монолитное, цельное. Иного понимания личности никто не мыслил, ибо казалось, иное невозможно. Как невозможно мыслить материю как-то иначе, кроме как монолитное и протяженное. Это казалось здравым и естественным.

Следующая после Ницше заметная фигура, предложившая иной взгляд на личность, был Фрейд. Как атом расщепили на три части, нейтроны, протоны и электроны, так Фрейд расщепил личность на Ид, Эго и Супер-эго.

Ид — врожденное бессознательное стремление к благу. Эта часть, по Фрейду, основа личности. Эго — что возникает в процессе стремления к благу с учетом реальности. Супер-эго рождают искусственные ограничения: мораль, нормы, ценности и прочее.

Дальнейшие исследователи смотрят на личность не как на индивида, целостную и неделимую сущность, а как на «дивида», — разделенную на фрагменты сущность. В наше время заметно высказывался на эту тему французский философ Делез. Он говорил, что не личность производит мысли и создает идеи, а ровно наоборот, мысли и идеи создают личность, и потому она нечто постоянно собирающееся и разбирающееся, мятущееся и разорванное. Тело может остаться прежним, но в нем может возникнуть совершенно новая личность — перерожденная, заново родившаяся.

Из отсутствия неизменного состояния следовало, что личность не может быть навеки упакована в какие-то идеальные формы и рамки. Что личность не обязана соответствовать предписанному идеалу, не важно, от кого он исходит, от Церкви или Государства.

Личность реализует свою подвижную природу при условии, что она свободна от всяких условностей, норм и шаблонов. И что тогда личность — становится совершенно непонятно. Неясно даже, как ее мыслить.

Опыты по оживлению органов, извлеченных из тела после смерти, не могут быть объяснены религиозной точки зрения о единой душе (личности). Эти опыты говорят, что душа делима, и сколько органов, столько и «душ». Тут можно дальше идти — сколько клеток, столько и душ. И еще дальше — сколько элементарных частиц, столько и душ.

«Я считаю, что загадка человеческой жизни попирается научным редукционизмом с его утверждениями о том, что "многообещающий материализм" рано или поздно объяснит весь духовный мир процессами, происходящими в нейронах. Эту идею следует рассматривать как суеверие»^{118}.

Личность никогда не была монолитной. Она всегда состояла из фрагментов и слоев, сдавливаемых системой, что создавало иллюзию ее монолитности. Когда с сознания спали оковы идеала, личность вырвалась из предписанной ей монолитности.

Если развитие — это развитие того, что есть (чего нет, того нельзя развить) и, если личность есть совокупность фрагментов, под развитием следует понимать не стремление к идеалу-монолиту, а наоборот, расщепление и индивидуальное развитие фрагментов.

Насколько мне сложно представить, как я могу себя ощущать в нескольких образах, и при этом осознавать себя как «Я», настолько очевидно, что развитие идет именно в ту сторону. Это немыслимо для нашего уровня развития, но фактически это божественное состояние — монолит, разрозненный на фрагменты, но не потерявший своей целостности.

Сегодняшняя личность подобна лежащему на земле грязному стеклу — через нее ничего не видно. Будущая личность будет подобна разбитому стеклу, осколки которого повисли в воздухе подобно облаку. Стекло осталось обособленно от внешней среды, осколки не разлетелись, и потому личность не распылилась. Но за счет того, что на месте скола кусочки прозрачные, через каждый осколок внешний мир виден под своим градусом.

Теперь вспомним, что существующее, значит, фиксируемое (неважно чем, разумом или чувствами). Важно, что фиксируемое. Фиксацию осуществляет наблюдатель. Без него нет ощущений, и, следовательно, существования. Получается, наблюдатель, как минимум, основание существования. Без наблюдателя существование даже помыслить невозможно.

Понимание существования лежит через понимание личности наблюдателя. Что есть личность? Словари говорят, что это совокупность индивидуальных качеств, спаянных воедино и обретших индивидуальность. Похоже на набор слов, произносимый у доски учеником, не выучившим урок. Природу личности это определение никак не улавливает.

Чтобы раскрыть понятие, посмотрим на человека с традиционных позиций. Как любой объект материального мира, он на 100% состоит из элементарных частиц. Если все детали, образующие человека, не свободны, откуда в нём берется свобода?

В поисках ответа обращусь к компьютерным играм. В виртуальном мире нет свободы. Там всё подчинено программе. Ни один пиксель на экране не двигается сам по себе. Когда про персонажа игры можно сказать, что он свободен? Когда человек начинает им играть. Геймер как бы оживляет героя. Говоря религиозными терминами, человек в теле виртуального персонажа исполняет роль души. Свобода в виртуальный мир, в игру, приходит из бытия за рамками виртуального — из иного бытия. Ее приносит человек, представитель этого бытия. Когда же геймер прекращает игру, из героя как бы выходит душа. Персонаж опять превращается в мёртвый набор мигающих по алгоритму пикселей.

По аналогии с виртуальным миром, как в компьютерном персонаже нет человека, так в человеке нет… личности. Как геймер вне компьютерной реальности, так личность вне нашей реальности. Свобода, воля, желание приходят из-за пределов существования.

Основа существования — наблюдение. Личность есть наблюдатель, и она из мира за границами существования. Получается, в человеке бытие, определяемое существованием, совмещено с бытием, определяемым как не-существование.

Как теория древних атомистов совместила учение Гераклита о вечной подвижности бытия с учением Парменида об абсолютной неподвижности, так личность совместила в себе два варианты бытия. Часть личности, представляющая бытие вне существования, имеет абсолютную природу. Она неизменна и неподвижна, и о ней ничего нельзя сказать, кроме того, что она есть за рамками существования. Назову эту часть ядром личности.

Вторая часть личности, выражающая существование, не абсолютна, изменчива и подвижна. Она состоит из таких нематериальных сущностей, как знание, творчество, воля, эмоции, желания, памяти, мышление и интуиция. Назову это оболочкой личности.

Для визуализации ядра личности представьте точку пространства, притягивающую лучи. У этой точки нет никаких признаков. Есть только способность притягивать лучи. Для визуализации оболочки личности вообразите пространство, насыщенное лучами разного качества и размера. Они притягиваются точкой, ядром личности, отклоняясь от своего маршрута. В том месте, где они пересекаются друг с другом, возникает уплотнение — светящийся, подвижный и переливающийся разными цветами шар — личность.

С ростом личности меняется сила и качество притяжения. Прежние лучи теперь не захватываются, но зато притягиваются новые, какие раньше не улавливались. В результате меняется цвет, размер, яркость и форма светящегося шара — личность меняется.

Процесс всегда в движении, и личность всегда непостоянна. Человек получает новую информацию и эмоции, у него возникают новые желания, уступая место старым. Жившая в вас в прошлом личность и живущая сейчас — две разных сущности. Если бы я сегодняшний встретил себя вчерашнего, — это была бы встреча двух разных людей.

Сущность личности — стремление/притяжение. Ее свобода, воля, мышление и прочие качества, которыми она обросла в своем стремлении, постоянно меняются. Что в ней отпечатывается, то называется существованием. Получается, личность не столько основа существования, сколько его создатель. Личность и существование — синонимы. Как точка имеет в себе потенциал любой геометрии и мерности, так личность имеет в себе потенциал любого типа существования. Существование есть личность. Личность есть устойчивый поток, истекающий из нечто неизменного — из не-существования.

Вспомните фразу из Евангелия, сказанную 2000 тысячи лет назад «Царствие Божие внутри вас есть» (Лк. 17:21). До компьютера и технологий, породивших виртуальный мир, фиксируемого чувствами всю глубину и смысл этой фразы мало кто понимал. И только сейчас ее смысл обретает контуры. Только сейчас человек может без ухмылок относиться к идеям, предлагающим понятие реальности и иллюзии, отличное от традиционного.

Квант

Рассмотрим один из самых невероятных фактов в истории человечества. Все время само собой разумеющимся считалось, что мир существует сам по себе, а человек сам по себе. Это было так самоочевидно, что не возникало мысли об ином порядке вещей.

Так продолжалось, пока не открылся квантовый мир. Он не соответствовал нашим представлениям о… реальности. Новый мир был основой известного мира, но состоял из противоречий. Не из непонятных явлений, а именно из противоречий. Главной проблемой поборников традиционности было то, что отказать ему в реальности было невозможно.

Например, общепринято, что все объекты находятся в конкретном месте, все имеют определенную форму и пребывают в состоянии покоя или движения. Объект не может быть в двух и более местах одновременно, не может в один момент времени иметь две формы, не может стоять и двигаться. Если бы кто ранее сказал, что может, его заявление пахло бы сумасшедшим домом. С ним даже диалог на эту тему никто бы не начал.

Но вот открылся квантовый мир, и вся респектабельная традиционность пошла коту под хвост. В том сумасшедшем мире объект может одновременно находится в состоянии покоя и движения. У него нет конкретной формы, он одновременно волна и частица, везде и конкретно нигде. Квантовый мир не просто полон чудес, превышающих сказочные, он банально состоит из них. В сказках объект находится в одном месте, потом мгновенно может оказаться в другом. Но нет сказки, где объект конкретно нигде не находится, но обнаруживается в месте, на котором сконцентрировано внимание. В квантовом мире это называется суперпозиция — объект обретает конкретику только в момент наблюдения.

Никто на свете не понимает квантовый мир. Понимание есть фиксация причинно-следственной связи. В квантовом мир нет связи. Следовательно, говорить о понимании квантового мира, это равносильно говорить о запахе и вкусе цифр. Возможно, это не так и безумно и цифры действительно пахнут и имеют вкус, но это уже не понимание…

Понимать квантовую механику невозможно, как невозможно мыслить за границами существования. Тут как с Богом, если вы говорите, что мыслите его, это верный признак, что мыслите не Бога. Аналогично и с квантовой физикой, кто говорит, что понимает ее, тот не понимает ни мир, ни что говорит. «Любой, кто говорит, что понимает квантовую механику и у него от нее не кружится голова, на самом деле не понял ее»^{119}.

Попытки объяснить нарушение законов с помощью законов обречены на провал. Фейнман говорил: «Я не могу определить реальную проблему, поэтому подозреваю, что реальной проблемы нет, но я не уверен, что нет никакой реальной проблемы».

Впервые представления о реальности основательно поколебал эксперимент Томаса Юнга. Он направил поток электронов на пластину с двумя прорезями, позади которой был экран. Электроны проходят через щели и ударяются об экран, образуя рисунок. Фокус в том, что, когда за электронами наблюдают, они ведут себя как частицы, создавая на экране один узор. Когда не наблюдают, электроны ведут себя как волна, образуя другой узор.

Этот факт был запредельный ночной кошмар для старого доброго здравого смысла. Получалось, наблюдение формировало результат. Проще говоря, это было материализация мысли. Выходило, что реальность не сама по себе, а формируется наблюдателем.

Разум отказывался принимать такой вывод. Поначалу необычный результат пытались объяснить тем, что сам факт наблюдения оказывает влияние. Действительно, измерение свойств системы означает взаимодействие с ней, влияние на нее, изменение ее свойств.

Чтобы обойти этот момент, за электроном начали наблюдать без взаимодействия с ним — не до прохождения щели в пластине, а после. По логике, после прохождения щели электрон уже в определенном состоянии — волна или частица. Это наблюдение назвали «отложенный выбор». И оно дало результат, превзошедший все ожидания.

Фантастичность ситуации выросла до небес, когда электрон вел себя в зависимости от того, планировали за ним наблюдать или нет. Если не планировали, он вел себя как частица. Когда же наблюдение планировалось, электрон вел себя как волна. Объяснить этот факт можно было только тем, что электрон получал информацию из будущего. Он как бы знал, будут за ним наблюдать или нет. И вел себя соответственно знанию.

В начале ХХ века Бор утверждал, что квантовые эффекты не зависят от времени. Что прошлое, настоящее и будущее в микромире связаны воедино. Это означает, что будущее — это не то, что только будет, а пока оно не наступило, его нет. Будущее уже есть. Оно так же реально существует, как и настоящее, но скрыто от нас. По этой аналогии и прошлое такая же реальность, как и настоящее. И что тогда реальность — вообще непонятно.

События квантового мира настолько противоречили здравому смыслу, что многие ученые просто отказывались их принимать. Сам Эйнштейн возмущался этим безобразием. Но не преуспев в рациональном объяснении эффектов квантового мира, включал эмоции.

Он утверждал, что Бог не играет в кости, намекая на отсутствие случайности для Бога, на его всезнание. Он отрицал, что реальность формируется наблюдателем. В рамках этого он спрашивал у своих оппонентов, неужели они правда верят, что Луна существует, пока они на нее смотрит? Меняется ли Вселенная, если на нее смотрит мышь?

При всем уважении к Эйнштейну, это была именно позиция падуанского профессора, про которого пишет Галилей, что он отказывался смотреть в телескоп, потому что ему и так ясно, что это иллюзия. Эйнштейну тоже все было понятно, и потому он не собирался признавать эффекты квантового мира, оперируя старым, добрым «этого не может быть».

Но и это еще цветочки. Ягодки в другом… До недавних пор нам удавалось прятаться от квантовых эффектов за соображениями типа, что это не совсем реально, это где-то там, в микромире. Эффекты квантового мира нас не касаются. Они что-то типа иллюзии. А у нас такого не может быть. Как говорил Пенроуз, квантовая суперпозиция невозможна для объектов больше атомов, потому что, если возможна, тогда существуют разные варианты пространства и времени. А это открывает такую бездну, перед которой все доступные нашему воображению бездны превращаются в едва заметные впадины на плоскости.

Мы уверены, что в нашем мире не может быть квантовых эффектов (или сказочных, от смены терминов суть не меняется), потому что не может быть никогда. Оказалось, что может… В 2010 году был поставлен эксперимент с материальным объектом — крохотной металлической пластиной, которая была в суперпозиции. Вот как об этом рассказывает автор эксперимента, Аарон О’Коннелл: «Макрообъект способен находиться в квантовой суперпозиции, но для этого надо ему немного помочь. Приведу аналогию. Неудобно ехать в переполненном лифте. Когда я в лифте один, то могу вытворять что угодно, но когда в нем есть люди, приходится угомониться, потому что не хочу их беспокоить. Согласно квантовой механике неодушевленные предметы ведут себя подобным образом, а «попутчиками» для них являются свет, ветер, температура среды. Чтобы увидеть, как кусочек металла будет подчиняться законам квантовой механики, необходимо удалить всех «попутчиков»! Это нам удалось! Выключили свет, поместили металл в вакуум и охладили до почти абсолютного нуля. Теперь маленький кусочек металла может вести себя как ему будет угодно, а мы в это время измеряли его движения. Он вел себя странно. Он не находился в спокойном состоянии, а вибрировал, как расширяющиеся и сокращающиеся кузнечные меха. Когда мы его подтолкнули, он стал вибрировать и не вибрировать одновременно. Так ведут себя только объекты квантовой механики. Всё, что я вам рассказываю, фантастично. Что значит, когда предмет вибрирует и не вибрирует одновременно? Все атомы, из которых состоит этот кусочек металла, находятся в состоянии покоя и в то же время они двигаются из стороны в сторону. Только в определенное время атомы выстраиваются в ряды, в остальное время они находятся в делокализованном состоянии, т.е. каждый атом находится в двух разных местах одновременно, что означает, что весь кусочек металла находится в двух разных местах! Если кусочек металла может находиться в двух местах одновременно, как и атом, то почему не может человек?.. Согласно квантовой механике, всё взаимосвязано. Всё серьёзнее. Все те связи со всеми объектами, что окружают вас, определяют то, чем вы являетесь».

Юджин Вигнер, известный как «тихий гений», заявил: «…квантовое описание объектов находится под влиянием впечатлений, поступающих в мое сознание», и тогда «Солипсиз, — говорит он, — может быть логически согласованным с квантовой механикой». В комментариях к своим эссе он пишет: «Без обращения к понятию сознания было бы невозможно сформулировать законы квантовой теории».

Ему вторит Паскуаль Йордан, когда говорит, что: «Наблюдения не только нарушают то, что должно быть измерено, они это определяют… Мы принуждаем квантовую частицу выбирать определенное положение».

На закате жизни Вигнер писал: «Полный смысл жизни, коллективный смысл всех человеческих желаний — это основополагающая тайна вне пределов нашего постижения. В молодости меня раздражало подобное положение дел. Но теперь я примирился с этим. Я даже чувствую определённое почитание перед этой тайной».

2016 году Эдриан Кент, гуру современной квантовой философии, сказал, что мозг не определяет реальность, но делает возможным вероятность того, что каждая возможная реальность возможна. Мы видим одну из бесконечных возможностей, какую хотим видеть, какую допускаем видеть. Кент предполагает, что в ближайшие 50 лет — это утверждение может подтвердиться экспериментально. И тогда мир изменится в бесконечно большей степени, чем изменился, когда пали бастионы религии…

Можно согласиться, но практически невозможно признать, что существует только то, что мы наблюдаем. Наблюдатель наблюдением творит реальность. И что же тогда есть реальность? Получается, она продукт наблюдения, а процесс наблюдения — ее продукт.

Для слабой иллюстрации этой мысли вообразите то, чего не существует, и вы в этом уверены. Как вы думаете, представленный вами фантастический объект существует? Ответ кажется очевидным — если я вообразил то, чего реально нет, того нет, потому что нет. Это всего лишь воображение, фантазия, иллюзия и что угодно, но не реальность.

Но если отвечать не по шаблону, а по факту, если помнить, что существование отличается от не-существования наличием качеств, и поэтому его можно зафиксировать, а не-существование не имеет качеств, и потому его нельзя зафиксировать, из этого следует, что, если вы мыслите объект, он есть — вы его умозрительно уловили. Насколько объект будет иметь четкие контуры, зависит исключительно от вашего воображения.

С помощью чувств мы фиксируем различные качества различных объектов и явлений. По уровню реалистичности все существующее делится на пять слоев. Первый слой: все, что дано в ощущениях. Все, что я вижу, слышу, обоняю, осязаю и чувствую на вкус, образует реальный мир.

Второй слой реальности — материальный мир, данный в ощущениях, фиксируемый не напрямую, а с помощью инструментов. Например, микроорганизмы или молекулы я не могу зафиксировать никаким чувством. Но могу увидеть их вооруженным глазом.

Третий слой реальности образует то, что фиксирует только мысль. Все образы, присутствующие в моем внутреннем мире (не важно, сам я их сотворил или это творения художников писателей или народа). Сюда же сновидения, любые видения, галлюцинации.

Если вы фиксирует то, чего не видят другие, это не означает, что этого нет. Чего нет, того нельзя считать (нельзя уловить). Что вы ощущаете, не важно, мыслью, чувствами или еще как, то реально существует, каким бы невероятным оно ни выглядело. Тот факт, что фиксируемая вами информация кардинально отличается от той, что ловят другие, не означает, что она менее реальна. Все фиксируемое есть реальное существование по факту его уловления.

Рискуя показаться мистиком, утверждаю: если с сознания снять ограничения, оно увидит намного больше информации, чем на данный момент. Диапазон приемника как бы увеличится. До этого он ловил одну волну, а в расширенном состоянии уловит больше.

Четвертый слой реальности фиксируется только разумом. Вообразить ее невозможно — она умопостигаемая. Например, про причину Вселенной — она зафиксирована, но ее невозможно вообразить. Нет даже надежды уловить ее в самых общих чертах. Вообще ничего нельзя, кроме как понимать, что Причина есть. Но что она есть — тут не преодолеваемая стена.

К этому слою относится вера — знание реальности, созданной разумом. Все религиозные образы и картинки, в том числе фарфоровый чайник Рассела и макаронный монстр пастафарианцев, все это реально существует, потому что наш разум это фиксирует.

Апостол Павел определяет веру как «осуществление ожидаемого и уверенность в невидимом» (Евр. 11:1). Если нет веры в свое дело, нельзя взяться за него. Кто не верит, что построит дом, тот не приступит к строительству. Найдет тысячи причин и оправданий, по которым это сделать невозможно. Взяться за строительство может тот, кто верит.

Всякое действие в этом смысле — продолжение веры. Люди берутся только за то, во что верят. Чем сильнее их вера, тем за больший масштаб они могут взяться. В остальных случаях людей несет поток событий, в котором ими крутят случай и обстоятельства.

Пятый слой реальности — что фиксирует фантазия, но чего не может ухватить ни разум, ни воображение и образа чего нельзя представить. Например, абсолютный монолит. Или контакт всепробивающего снаряда с непробиваемой броней. Или пятимерное бытие.

Шестой слой реальности — что улавливает интуиция, но не ухватывает ни разум, ни воображение, ни чувства, ни фантазия. В качестве отдаленного примера это сон, который вы забыли, но помните, что он содержал в себе ценную информацию, какую — не помните, но запомнили, что нужно двигаться таким-то курсом. Вы проснулись, ничего не помните, но осталась уверенность, что нужно двигаться именно этим курсом. Почему, зачем — ничего объяснить не можете. Но ваша уверенность от этого не становится меньше.

Поведение, которое демонстрирует человек, обладающий невыразимым знанием, похоже на поведение запрограммированного человека, следующего внушенной ему установке. Оба не в состоянии объяснить, почему стремятся в данном направлении.

Чтобы отличить одно от другого, нужно держать в голове, что невыразимое знание индивидуально. Шаблон же — массовый продукт. Если человек стремится делать то, чего не делает никто, и не может объяснить, возможно, он следует невыразимому знанию. Если человек стремится делать то, к чему стремятся еще миллионы, и не может объяснить (хотя бы самому себе) зачем он это делает — это показатель программы. Человеку внушили, что все порядочные люди должны сделать, создать, получить, иметь (что именно — на свой вкус поставьте), и он стремится в заданном направлении, не умея объяснить, зачем ему все это нужно. Это просто бот, удовлетворяющий внушенное ему желание. Он живет по программе и не мыслит иной жизни.

Шестой уровень реальности — пограничная область. Можно сказать, что она отделяет бытие, которое можно определить существующим, от бытия, которое нельзя определить таковым, равно как нельзя определить его и небытием.

Границы нашей реальности определяют не чувства и не разум, а воображение, фантазии и интуиция. По мере развития все указанные способы фиксации будут больше по качеству и количеству. Следовательно, реальность тоже будет расширяться.

Беспомощность

Прежде чем изложить мой взгляд на мир, понятия реальности и иллюзии, скажу, что наш разум, логика и здравый смысл — не абсолютные и самостоятельные истины, а следствие устройства мира, его природы и законов. Если бы в нашей Вселенной действовали другие физические законы, у нас было бы другое мышление и логика.

Логики нет. Есть точка отсчета. Здравый смысл — это продолжение законов мира, где он родился. Мышление не самостоятельно в этом смысле, а лишь продолжение аксиом. А аксиомы опираются на законы. «Никакая истина не выживает вне обстоятельств, в которых создается и в которых функционирует»^{120}.

Если представить две формы жизни, возникшие в разных мирах с разными законами физики, у них будет настолько же разное мышление, насколько разные законы этих миров. Мы считаем признаком разума мышление на известных принципах. Если жизнь мыслит на иных принципах, человек не сможет воспринимать ее разумной.

Допустим, внутри черной дыры существует разумная жизнь, какая-нибудь мыслящая гравитация. Ее логика будет в той же степени отлична от нашей, в какой законы нашего мира отличны от законов черной дыры. Ее обитатели будут в той же мере недееспособны понять наш мир, в какой мы недееспособны понять их мир. Мы относительно друг друга будем как компьютерные программы на разных протоколах — не увидим друг друга.

Физики говорят, что бытие черной дыры за горизонтом событий. Информации из нее невозможно получить. Аналогично и наш мир для обитателей черной дыры за горизонтом событий. По косвенным признакам мы можем зафиксировать наличие дыры, но никогда не сможем понять ее природу. Потому что происходящие внутри нее процессы не только для наблюдения невозможны, они нашему пониманию недоступны.

«Должен вам сказать, что мы вовсе не хотим завоевывать Космос. Мы хотим расширить землю до его границ. Мы не знаем, что делать с иными мирами. Нам не нужно других миров, нам нужно зеркало. Мы бьемся над контактом и никогда не найдем его. Мы в глупом положении человека, рвущегося к цели, которая ему не нужна. Человеку нужен человек!»^{121}.

Итог логических изысканий на 100 % предопределен точкой отсчета. Отталкиваясь от разных аксиом, я буду получать разные истины. Но что же тогда истина? Попытки найти разумный ответ похожи на утверждение: «я лгу». Мои мысли как люди на рисунке Эшера «Подъем и спуск», где одна шеренга людей идет вверх по замкнутой в круг лестнице, а вторая вниз. И сколько бы они ни шли, никто никогда никуда не придет. Потому что лестница из другого бытия. Не имеет значения, куда идти, вверх или вниз. Направление не меняет результат. Я думал, что иду вверх, к истине. С тем же успехом мог идти в обратную сторону — вниз. Понимание этого факта пронзило меня как молнией.

Чтобы выпукло показать мысль, спрошу: почему вы считаете часть кирпича меньше целого? Вопрос кажется глупым. Очевидно же, что часть меньше целого. Но все же, почему вы в этом уверены? На такую настойчивость хочется ответить эмоционально: если кто-то сомневается, что часть меньше целого, может проверить утверждение через опыт — поделить любую свою вещь на части, и потом сравнить полученное с бывшим целым.

Убедительный аргумент, но все же… Он применим только к нашему миру, где действуют известные физические законы. Если бы действовали другие законы, у нас были бы другие мышление и логика. Например, если бы вместо силы гравитации действовала сила отталкивания… При делении одного предмета надвое получалось не две половинки предмета, а два целых предмета… При соединении двух одинаковых вещей они сливались в один объект^{122}.

Если бы мы наблюдали подобное в нашем мире, у нас было бы иное представление о здравом смысле. Нам было бы очевидно, что деление кирпича надвое два полноценных кирпича. А соединение двух кирпичей в итоге дает один кирпич.

На этом основании у нас была бы безукоризненная математическая логика: 1+1=1; или 1:2=2. Сейчас мы не представляем, как можно не понимать, что 1+1=2. Но живи мы в мире с другими физическими законами, нам так же было бы сложно представить, как можно не понимать, что 1+1=1; что 1:2=2.

Истины нашего мира — не абсолютные истины, а всего лишь истины нашего мира. Для мира с иными законами они абсурд. До массовых компьютерных игр эта мысль была сложна к пониманию. Но сейчас, когда виртуальная реальность вошла в каждый дом, утверждение, что истина не сама по себе, а формируется программой, стало очевидным.

Наша привычная реальность, традиционно именуемая материальным миром, есть не более, чем следствие программы «физические законы». Любая компьютерная реальность, традиционно называемая виртуальностью, тоже опирается на программу, только другую.

«— У нас, — сказала Алиса, с трудом переводя дух, — когда долго бежишь со всех ног, непременно попадешь в другое место.

— Какая медлительная страна! — сказала Королева. — Ну, а здесь, знаешь ли, приходится бежать со всех ног, чтобы только остаться на том же месте! Если же хочешь попасть в другое место, тогда нужно бежать, по меньшей мере, вдвое быстрее!»^{123}.

В программе нашего мира прописано притягивание предметов к земле и вращение электронов вокруг ядра атома. Если в программе виртуальной реальности прописано, что соединение слона с розой даст розового единорога, так оно и будет. Если там прописано, что осколки разбитого глиняного кувшина превращаются в бабочек, все так и будет. И как по законам нашей реальности камень падает на землю, так по законам той реальности осколки превратятся в бабочек. То и другое будет закономерностью. Чудом будет, если камень в нашем мире не упадет на землю, а в том мире осколки не станут бабочками.

Реальность — это соответствие программе (законам, по которым живет реальность). Чудо — это или изменение программы, и как следствие, изменение реальности. Или второй вариант — проявление неизвестных законов.

Чтобы вырваться за рамки законов физики, программы, формирующей наш мир, нужно игнорировать здравый смысл, рожденным соответствием этим законам. Например, прямая — это кратчайшее расстояние между двумя точками. Пространство наполнено микро и макрообъектами. Их гравитационное поле искажает пространство. В строгом смысле пространство кривое. Поэтому самый краткий путь между двумя точками не может быть прямым. Прямая, проведенная в реальном мире между двумя точками — это кривая. Но если не привязываться к действительности, то силы гравитации можно игнорировать. И тогда прямая, как бы, пронзит кривое пространство. Дорога из одного города, отделенного горами от другого, пойдет не кривой по горам, а прямой по туннелю.

Но стоит допустить, что пространство можно деформировать, не важно, распрямлять или искривлять, как путь из одного города до другого можно сократить до нуля, исказив пространство соответствующим образом. И тогда кратчайшее расстояние между точками сведется к нулю. И прямая в таком случае будет не кривой и не идеальной, а точкой. И что тогда прямая? На этот вопрос невозможно ответить, потому что прямая — это что угодно, в минимуме, до точки, в максимуме до бесконечности.

Попытки рационально ответить на онтологические вопросы ведут к противоречиям и в никуда. Чтобы увидеть глобальную бесперспективность этого занятия, представьте, вы с помощью законов, действующих в рамках одной виртуальной игры, хотите постигнуть логику всех существующих игр и логику программистов, создавших эти игры, и логику мира, в котором живут эти программисты. Будут чудовищно умножаться идеи и мысли, не лезущие ни в какие традиционные ворота, но познать Целое на этом пути невозможно.

То, что мы вкладываем в понятие «знание», сводится к знанию программы. После всего сказанного впору повторить за Сократом: «Я знаю, что ничего не знаю». Я на краю утеса, и передо мной бездна, для описания которой нет аналогий и фантазий. Она страшит своей беспредельностью, и привлекает одновременно. Перед открывшимися горизонтами я в беспомощности, так как понимаю, что традиционное «понимать» не подходит сюда.

Это уже не интеллектуальная паника — это ужас. Он сравним, когда не понимаешь, что делать, чтобы защитить себя. Нацисты в лагерях смерти ставили такие эксперименты. Они наказывали людей не за вину, а методом случайного выбора. В обычных условиях выполнение законов защищает тебя от неприятностей. Появлялся смысл соблюдать закон. В новых условиях для этих надежд не было места. Тот факт, что ты выполняешь закон, никак тебя не защищает. Если не выполняешь, растут шансы на наказание. Исчезает сама возможность иметь хоть какой-то смысл и к чему-то стремиться. Заключенные этой группы становились даже не животными, а походили на ходячие растения.

Аналогично и относительно ситуации, когда понимаешь, что ты ее не понимаешь и не можешь понять. Через логику я пришел к утверждению, что с помощью логики можно познать только мир, родивший эту логику. За пределами мира-родителя его детище, логика, не работает. Образно говоря, круглая логика в квадратном мире беспомощна.

Весь познавательный инструментарий, каким я обладаю, годится для понимания существования внутри игры. Относительно программы, формирующей реальность игры, которая за границами игры, он абсолютно не годится.

Существование есть ощущение, и его невозможно осмыслить, опираясь на аксиомы, потому что аксиомы суть ощущения. Будут другие ощущения, будут новые аксиомы. Опираясь на них, я иначе осмыслю бытие и выведу новые «истины». Но они будут так же бесконечно далеки от истины, как и сегодня. Только далеки с другого бока.

Я понял, что ошибаюсь на фундаментальном уровне. Мои предыдущие рассуждения исходили из того, что есть Целое, под которым понималась совокупность существующего + причина существования. Сейчас я считаю, что понятие «Целое» — продут обыденного мышления, оперирующего привычными штампами. Оно неприменимо к онтологии так же, как механистическая логика неприменима к квантовым эффектам.

Целое абсурдно и бессмысленно в своей сути, как «самая большая цифра». Намерение охватить ВСЁ сродни желанию выразить бесконечность цифрой. Я отрицаю это понятие не потому, что причина существования вне юрисдикции разума и недоступно к пониманию. Если бы это было так, Целого не было бы только для разума, так как он оперирует только с существующим, но объективно оно было бы. Я же говорю, что Целого не существует безотносительно возможностей разума — оно невозможно как понятие.

Даже если считать Целым только все существующее, с признаками, координатами и качествами, игнорируя причину существования, его тоже нет. Потому что существующее неотделимо от наблюдателя. Мыслить Целое, значит, мыслить существующее + наблюдателя. Но если наблюдатель существует, кто будет наблюдать наблюдателя? Если никто, его не существует, и существования тоже не существует. Если наблюдателя будет кто-то наблюдать, кто будет наблюдать наблюдателя, наблюдающего за наблюдателем?

Невозможно нигде остановиться и сказать, что вот Целое охвачено. Как с примером про написание своей биографии, ее невозможно написать, потому что нужно писать о себе, пишущем свою биографию, и так до бесконечности.

Охватить можно только то, что имеет границы. Не важно, четкие физические контуры бриллианта, или нечеткие, как у облака на небе или Солнечной системы. Или умопостигаемые, как у черной дыры или точки сингулярности в момент Большого взрыва. Важно, что границы отделяют одно существующее от другого, что позволяет их мыслить.

Мы можем мыслить наше физическое тело или Солнце, язык или галактику, холод или математику, потому что у всех у них есть границы. Целое по своей сути не имеет границ, ибо оно ВСЕ, и потому не отделено ни от чего. Его невозможно мыслить. Фраза «охват Целого» оксюморон. В ней столько же смысла, сколько в квадрате без углов.

Можно хоть лбом об стенку биться, но Целого не существует, ибо существование есть фиксируемое. Разум тут в тюрьме с бесконечно толстыми стенами. Можно сколько угодно прорубать в них тоннель, выйти наружу все равно никогда не удастся.

После такого заявления появился риск обогатить мир еще одной книгой, насколько толстой, насколько и пустой в смысле практического применения. А самому примеряться к жизни по шаблону и выполнению программы «текущая жизнь». Думать, как эффективнее влиться в толпу бодрых и не очень обывателей, чтобы деньги зарабатывать, дом строить, дерево сажать, детей рожать, и потом в этой суете помереть, так и не поняв, зачем жил.

Большинство такая программа устраивает. Ничего не имею против, желаю трудовых успехов и счастья в личной жизни. Мне же от такой перспективы не по себе. Но если нет цели, ничего не остается, кроме как жить обывателем. Умным или глупым, богатым или бедным, вверху социальной пирамиды или внизу — все это неважно. Важно, что даже самая жирная жизнь не имеет смысла, когда в ней нет цели. Когда просто живешь как плесень и все. «В том мире толстомясые счастливцы всю жизнь живут в довольстве. Все нужды удовлетворены, кроме одной. Нет цели»^{124}.

Единственный шанс уклониться от медленных челюстей системы — ухватить суть окружающей реальности и сделать вывод, который будет целью и смыслом жизни. Но в каком направлении идти, чтобы выйти на свет — я этого очень долго не понимал.

Обыденное мышление вело в тупик. Искать выход нужно было за рамками. Смутно я видел курс, но он казался мне слишком безумным. Когда я окончательно уперся в тупик, передо мной встал выбор: или отказаться от своего взгляда на мир, или стать безумным. На практике последнее означало мыслить без поправки на желание выглядеть нормальным в глазах почтенной публики. Я подумал, что не такая и большая плата быть сумасшедшим в глазах досужих обывателей за возможность найти смысл жизни. Я расконсервировал абсурдное направление, приготовиться стать для всех сумасшедшим, и начал думать без всяких ограничений. Весной 2019 года количество превратилось в качество.

Не скажу сейчас, что мне абсолютно все ясно. Далеко не все. Но я вышел из тупика и в предельно крупных штрихах составил взгляд на мир. Мое мировоззрение нуждается в уточнениях, но его достаточно, чтобы вывести из него генеральное направление жизни, а также фундаментальные понятия добра и зла, нормы и табу, шкалу ценностей и прочее.

Так как из моего понимания реальности вытекает цель, не достижимая в одиночку, я ищу сторонников. Чтобы люди стали сторонниками, они должны понимать информацию и разделять вытекающую из нее цель и параллельные выводы. Предлагаю ознакомиться с моим взглядом на окружающую реальность, вытекающую из него цель и ценности.

Переосмысление

Представьте планету, населенную разумными слепыми людьми. Слепота для них — такая же норма, как для нас зрячесть. Их объективная реальность — что фиксируют четыре чувства: осязание, вкус, слух и обоняние. Для них не существует цвета, звезд или неба. В их голове нет соответствующих образов и слов для этих форм существования.

И вот однажды на этой планете произошел генетический сбой — родился зрячий человек. Он начал говорить о цветах, звездах и небе. Для слепых это выглядело бредом. Все решили, что у него психическое расстройство. Обследование установило источник расстройства — две выпуклости на лице (глаза). Диагностировав проблему, добрые люди провели операцию и удалили глаза. Прооперированный человек исцелился — стал таким же нормальным и полноценным гражданином общества, как все — стал слепым.

У нас, в отличие от воображаемой планеты слепых, на одно чувство больше — у нас есть зрение. Как слепые уверены, что нет никаких звезд, потому что у них нет чувства, с помощью которого они могут их зафиксировать, так мы уверены, что за границами наших чувств нет никакого бытия. Наша уверенность имеет те же основания, что и у слепых.

Чем быстрее слепые расстанутся с уверенностью, что мир ограничен их чувствами, тем быстрее они увидят звезды. Чем быстрее мы расстанемся с верой, что реальность — это что нам привычно считать реальностью, тем объективнее будет наше понимание мира.

С этой позиции я смотрю на окружающий меня мир, данный мне в ощущениях. Я гляжу на звезды, вижу идущего по улице человека, ощущаю свое тело, телефон, мокрость дождя, обоняю запах цветов и прочее. Совокупность этого — объективная реальность.

На каких основаниях я могу быть уверен, что все фиксируемое реально существует, а не аналог картинки на мониторе? Как было сказано, когда я гляжу на утюг, в мозг попадает не утюг, а набор сигналов, из которых мозг создает образ, определяемый как утюг.

Утверждение, что зафиксированные образы есть реальность , держится на тех же основаниях, на каких уверенность средневековых жителей, что Солнце крутится вокруг Земли. Проще говоря, на привычке считать, что все привычное есть истина. И доказывать эту «истину» детскими аргументами из серии, какими пользовался Ленин в споре с солипсистами. Они говорили, что мир иллюзия, а Ленин отрицал, и в качестве аргумента предлагал оппонентам удариться головой об стол, чтобы они убедились в его реальности.

Наверное, такие аргументы убедительны для тех, чья мысль заперта в тюрьму привычных истин. Но для человека, способного подняться над обыденной очевидностью, такие аргументы смешны. Они показывают уровень мышления того, кто ими оперирует.

Кажется, я веду к солипсизму (учение, что окружающий мир есть иллюзия). Но нет, я нахожу его недодуманным. Солипсизм утверждает, что есть настоящая реальность, и она вне наших чувств. А данный нам в ощущениях мир есть не реальность, а иллюзия. И если реальность — это то, что существует, а по солипсизму существует только бытие вне материи, получается, иллюзия есть реальность, а что мы зовем реальностью, то иллюзия.

Это похоже на нагромождение слов, в которых никакого конструктива нет. Вместо него эквилибристика слов, умножающих туман и уменьшающих понимание. На этой базе черное можно назвать белым, но нельзя сформировать мнение, что же есть бытие.

Но с другой стороны, в солипсизме есть часть истины. Действительно, единственное, в существовании чего невозможно сомневаться — это в своих ощущениях и мыслях. Еще более сильное в своей непривычности утверждение — нет ни единого шанса считать, что что-то из того, что потенциально может мной наблюдаться, возможно, вне моих чувств и мыслей. Любой зафиксированный мной образ будет в границах моих чувств или мысли.

Из этого следует, что максимально близкое к истине понимание природы реальности — это понимать ее как сон. Данная в ощущениях реальность, люди, моря, горы, телефон на столе, запах, дождь за окном и все прочее, имеет природу сна. Подчеркиваю, я не говорю, что наблюдаемая реальность есть сон. Я говорю, что у нее природа сна. Все, что мы фиксируем во сне и наяву — все дано в ощущениях. Наблюдаемая во сне реальность менее яркая, наблюдаемая наяву более. Но четкость прорисовки не показатель реальности и иллюзии. В противном случае нужно будет признать сверхреалистичную трехмерную графику-голограмму реальностью, а внешний мир иллюзией. Или признать, что видимый через матовые стекла мир иллюзорен, а через прозрачные тот же мир уже реальность

П редставляя наш мир наблюдаемым во сне, мы максимально понимаем его природу . Я даже думаю, что сон дан не для того, чтобы мозг отдыхал (это слишком обыденное объяснение). Мозг никогда не отдыхает. Во сне он тоже активен. Сон дан как подсказка для понимания природы реальности, чтобы увидеть выход на другой уровень игры.

Предметы, объекты и явления во сне не отличаются друг от друга. Холодильник, запах розы, люди, солнце, звезды и все прочее, с одной стороны, реальность, данная в ощущениях. С другой стороны, никаких объектов в традиционном смысле нет. Есть только ваши чувства. Если вы прекратите ощущать, наблюдаемый вами мир тут же исчезнет.

Кампанелла в XVII веке сказал, что «Всякое знание есть знание наших собственных состояний». Наблюдатель есть основа наблюдаемого мира. Без него мира не может быть. Наблюдатель можно расширять ощущаемую и осмысливаемую область, мир, но не может выйти за ощущения и мысли. Нельзя мыслить вне мыслей и чувствовать вне чувств.

Это, примерно, как в компьютерной игре, как бы далеко и глубоко вы не продвинулись в познании виртуального мира, вы всегда в рамках компьютера. Аналогично и тут, если вы опустились до элементарных частиц и поднялись до охвата Вселенной, то ни на йоту не вышли за границы мира — за ваше мышление и ощущения. Наблюдаемая вами реальность внутри вас, как сон внутри сновидца, а виртуальный мир внутри компьютера.

Наблюдаемых на мониторе образов в традиционном смысле нет. Есть информация, создающая образы — мигающие по алгоритму пиксели. Наблюдаемых во сне образов тоже нет. Мир вокруг нас — наше наблюдение, наш сон. Это значит, разницы между объектами реального мира, какими бы они ни казались разными, не существует. Нет никаких физических объектов и явлений в традиционном смысле. Есть только структурированная информация. Бытие по природе едино и неделимо, как совокупность пикселей на экране.

Напомню, что таким представляли мир древние — представители Элейской школы. Парменид считал его монолитным и единым, а наблюдаемые изменения понимал не как реальное движение, а как иллюзию, порождаемую нашими чувствами. Они улавливают не бытие, а его тень, которую древние называли эйдосом бытия.

Если вплотную рассматривать монитор, образы на нем исчезнут. Будут видны только пиксели. Если еще дальше углубимся, увидим элементарные частицы. А еще ниже ничего не увидим. Глубже будет только информация, не улавливаемая вне своих носителей.

Аналогично и с нашим бытием, по мере уменьшения наблюдателя, видимые образы будут исчезать. Если человек уменьшится до размера нейтрино, он ничего не увидит из того, что видит сейчас. Мир для него исчезнет абсолютно, как прерванный сон.

Самый маленький образ — элементарная частица; самый большой — бесконечное пространство Вселенной. Образ бесконечно большого одинаково хорошо умещается в нулевое пространство, как и образ бесконечно малого. Чтобы принять это, реальность нужно понимать не физикой, а информацией — симуляцией реальности.

Наш язык не годится для оперирования такими понятиями, как язык кухарки для квантового мира. Нет подходящих слов для четкого выражения мыслей, а всякая аналогия хромает. Попытка детализировать вместо ясности увеличивает многословие и умножает сущности. В этой ситуации оптимально ловить только направление мысли и контур идеи.

Термин «симуляция» серьезно сбивает с толку и запутывает. Симуляция и есть реальность. Но только не та реальность, что принято считать реальность, а совершенно другой тип бытия, понимание природы которого улавливается через природу сна.

Это заявление серьезнее, чем кажется на первый взгляд. Оно означает, что нет прошлого и будущего. Если я во сне или компьютерной игре вижу факты, доказывающие существование прошлого и неизбежность будущего, это не означает, что прошлое было, а будущее будет. Это значит, в игре есть история про прошлое и будущее, подтвержденное аргументами, созданными, чтобы подтверждать эти утверждения.

Если в моем сне или компьютерной игре был Большой Взрыв и жили фараоны, и в подтверждении этого существует Вселенная и пирамиды, это не означает, что все так и есть. Это не реальнее слов сказки «В тридевятом царстве, в тридесятом государстве жил-был…». Да, в сказке есть такие слова, но они никак не доказывают, что тридевятое царство реально существует. Существует история про царство, но она не доказывает, что само царство было или существует. Если в моем сне существует Вселенная и пирамиды, это не означает, что был Большой Взрыв и жили фараоны. Все это лишь прописано в программе.

Все аргументы в пользу традиционного понимания реальности не выдерживают никакой критики. Невозможно привести ни единого доказательства, что мир существует вне зависимости от наблюдателя и был до него. Любые факты не более, чем ощущения Я.

Возникает вопрос: что есть Я, которое видит гигантский сон — наблюдает, фиксирует, ощущает и мыслит ? Сказать, что «Я» есть личность — пустые слова, потому что, а что есть личность? Где она находится?

Кажется, личность в мозгу или ДНК. Но с чего вы взяли, что мозг или ДНК есть? Если во сне вы видите мозг, из этого не следует, что наблюдаемый вами образ существует. Если вы во сне видите в микроскоп свою ДНК, это не значит, что образ существует.

Ничего из того, что фиксируют или могут зафиксировать наши чувства, не годится на роль «Я». Единственное, что годится — душа. Но это религиозное понятие предельно неконкретно. Оно не улавливается чувствами и мыслью, потому что мыслить, значит, укладывать в форму, а душа за раками формы, и потому неуловима для мысли и чувства. Это просто слово без всякого конкретного наполнения (общие слова не в счет).

Если наблюдаемая мной реальность — мой сон, получается, я неотделим от нее, как сновидец от своего сна. Я творец реальности, ее наблюдатель, и… сама реальность. Людовик по прозвищу «Король-Солнце» в XVII веке сказал: «Государство — это я». У меня, кажется, есть основания более радикально сказать: «Реальность — это я».

Но разбираясь дальше, я вижу, что это только кажется. Про свой сон с натяжкой я могу сказать, что являюсь его творцом. Это будет гипотеза из серии, что мозг набрался за день впечатлений и ночью создает из них образы, что и есть сон. Все это, если говорить серьезно, несерьезно. Но для поверхностного понимания с натяжкой пойдет. Особенно если вспомнить такое явление как осознанный сны, где сновидец, осознав себя во сне, может творить реальность — управлять видимым миром как Бог.

Могу ли я называть себя творцом наблюдаемой реальности? Даже с натяжкой не могу. Создателю присущи некоторые качества. Например, если я создатель данного текста, то могу нарисовать любой образ и написать любое слово. Захотел написать «точка», и написал заглавными буквами «ТОЧКА». Захотел и стер « », и вы не видите между кавычками слова.

Если бы я был создателем мира, мне было бы по силам менять физические законы, положение звезд на небе или хотя бы горы двигать. Точно так же, как создателю компьютерной реальности по силам изменить свое творение как ему фантазии хватит.

Эксперимент показывает, что я могу изменить реальность в границах физических законов — правил этого мира. Например, могут предмет с одного места переставить на другое. Но я абсолютно недееспособен за раками законов. Если они запрещают усилием воли менять реальность, я не могу даже пылинки так переместить на другое место

Из этого следует, что я не создатель реальности. Я родственен на фундаментальном уровне ей, как сон сновидцу, но точно не создатель. Я даже не вполне создатель своего внутреннего мира, хотя я тут почти Бог. Я тут могу хоть по потолку ходить, как муха. Вот представил себя шагающим сначала по стенке, потом по потолку, и никаких проблем — шагаю. В этой реальности я ограничен только своей фантазией. Но и здесь могу не все.

В моей голове иногда рождаются образы помимо моей воли. Кто их создает? Не я. От некоторых установок я не могу избавиться, хотя хочу этого. Кто мне мешает? Кто-то. Что мне приснится этой ночью — решаю не я. Мое воображение опирается на данности, которые я не выбирал. Они были во мне от рождения или приобретены в процессе жизни.

Если наблюдаемая мной реальность аналог моего сна, но при этом я не ее творец, из этого следует, что сон (существование) имеет создателя (причину существования). Для образности причину существования назову Богом. Это не имеет отношения к «дедушке на облаке», а равно и любому другому религиозному образу. Бог не мыслиться, так как не имеет форм, характеристик, координат и прочих качеств. Он имеет природу информации, но что это конкретно значит — мне этого никак не удается помыслить.

Бог — это информация и одновременно программист, который структурирует из себя информацию, создавая бытие. Так как она бесконечна, Бог-программист без малейшего ущерба для себя создал из себя (из информации) все существующее.

Законы, пространство и время в роли трехмерного монитора — сцены, на которой разворачивается действо. В роли театрального реквизита — живые и мертвые образы, явления и объекты. В роли актеров — окружающие люди — такие же личности, как я.

Делая такое утверждение, исхожу из того, что свое существование я определяю, как несомненное на том основании , что мыслю. Если бы я не мыслил, несомненности не было откуда взяться. Без мысли нет личности. Если я фиксирую от наблюдаемых людей мысли, и понимаю, что их создал не я, из этого заключаю, что они так же существуют, как и я.

Все остальные образы и явления, относящиеся не к личности, а к мертвой и живой материи, ближе к образам на мониторе или наблюдаемые во сне. Они существуют ровно настолько, насколько в них присутствует божественная информация.

Все варианты существования можно поделить на три группы — по размеру емкости, в которой присутствует божественная информация. Самый низший слой — мертвая материя. Элементарные частицы, атомы, молекулы, звезды, галактики и их скопления — все они живут по жесткому алгоритму — программе по имени «физические законы». Все электроны и звезды крутятся так, как предписывает программа-законы.

Второй слой — живая материя, куда входят все существа — от клетки и растений до морских и сухопутных высших животных. В этих емкостях божественной информации больше, и потому они живут не по механическому алгоритму, а по сложным программам, именуемым «рефлексы» и «инстинкты». Из всех вариантов событий они выбирают тот, какой кажется им самым лучшим — стремятся к своему благу. Но в этом стремлении они всегда строго в рамках инстинктов. За их границы животное никогда не может выйти.

На вершине находится человек. В эту емкость умещается столько информации, что она позволяет осмыслить себя, иметь абстрактное мышление, задаваться вопросами за рамками обеспечения жизнедеятельности. Ни к чему подобному животное не способно.

Все люди делятся на два типа. У одних божественная информация активная, у других частично заморожена. Первый тип людей — это проснувшиеся. Они смотрят на мир и у них возникают вопросы из серии: что есть наблюдаемая вокруг картина? Откуда она появилась? Кто я? Где я был до рождения? Что со мной будет после смерти? Не важно, как они отвечают на свои вопросы. Важно, что у них есть вопросы за рамками быта.

Второй тип людей, у кого божественная информация частично заморожена, назову спящими. У них невозможны вопросы онтологического уровня. Они понимают реальность так, как им предписано понимать. Их разумности хватает на действия в рамках системы. Они ориентированы на достижение установок, на какие запрограммированы.

«Дайте нам образцы для подражания! — хором кричат женщины. — Скажите, какую модель семьи создавать? Каким сексом заниматься? Какое поведения скажет о моем успехе? Какая одежда, обувь, сумки, косметика, грудь, губы в тренде? Что дико модно?»

Целая армия в лице киношных героев, ведущих ток-шоу, спортсменов и политиков, моралистов и стилистов, блогеров и журналистов отвечают на запрос дам. Чем больше удается соответствовать предписанным образцам, тем больше женщины счастливы.

Не отстают от женщин и спящие мужчины. Они тоже хотят знать, какую семью надо строить и каким сексом заниматься, чтобы тебя признали настоящим мужчиной. У них свои бантики: «Скажите, какие машины, прически, бороды и социальные индикаторы, аксессуары и гаджеты лучше скажут о моей успешности?» — хором спрашивают они.

Армия киношных героев, ведущих шоу, блогеров и спортивных комментаторов, плюс мужские журналы и сайты детально и развернуто говорят: что, как и с чем. Какой дом нужно строить, какую семью создавать, где купить модный аксессуар, какую внешность иметь и как правильно подкатывать к незнакомкам. Чем больше мужчины соответствуют заданному эталону, тем более счастливы. Они так же хвастают друг перед другом своими бантиками, как женщины своими.

Проснувшихся людей можно сравнить с компьютерными персонажами, за которыми стоят реальные люди-игроки. Спящие люди подобны энписишникам компьютерной игры — неигровым персонажам, в которых люди не играют и ими управляет программа. Они создают фон, увеличивая насыщенность игры, поднимая ее реалистичность. Но при этом эти люди все равно высший уровень бытия, потому что у них есть объем божественной информации. Она заморожена у энписишника, но в теории может быть разблокирована.

Возьмем старого и глупого человека, всю жизнь жившего механическим алгоритмом в рамках предписанных системой правил. Он никогда в жизни не думал за рамками быта. Все его мысли были из серии «где еды/денег взять». Его интеллект ограничен сильнее, чем паровоз рельсами. Паровоз может сойти с рельс и некоторое время двигаться в любую сторону. Пусть хаотично и кувырком, но может. Спящий же подобен снаряду в трубе, которой так же плотно обтянут трубой, как нога чулком. За рамки его мысль не может выйти, так как ограничена стандартам мышления. С ним в принципе невозможно говорить на темы, выше бытового масштаба. Но если его потрясти до основания, он разморозится.

Чтобы понимать, какой нужен уровень потрясения для разблокировки, представьте, что ему с неба реально спустилось божество и показало иной мир и чудеса. Энписишник после этого точно бы разморозился .

Такое событие невероятно, но возможна его имитация. Только стоят ли усилия результата? Не думаю… На выходе получим сумасшедшего дедушку или бабушку. Люди всю жизнь жили с шорами, и тут вдруг шоры спали. Не всякий человек переживет такое потрясение. Поэтому эффективнее раскачивать уже проснувшихся людей, чем тратить время и силы на пробуждение крепко или даже мертвецки спящих.

Для визуальности причину существования можно представить в виде облака, которое из себя выдает порции божественной информация. Малые порции, представим их в виде частичек, образующих туман, обеспечивают вращение электрона вокруг ядра. Большие порции информации, представим их каплями дождя, создают рефлексы и инстинкты живых существ. Самые большие порции информации, представим их в виде сплошных струек, создают мышление и личность.

Отдельно и жирно подчеркну, что тела людей не отличаются от животных. Дело не в форме туловища, а в объеме божественной информации/энергии в емкости. Если объем информации человека поместить в животное, оно тут же станет полноценной личностью.

Все религии, затрагивающие онтологические темы (не затрагивающие — не религии, а суеверия и народные традиции), заявляют: а) иллюзорность мира; б) структуру объектов; в) разную сложность существующего: мертвое, живое, разумное. И разные силы, каждая из которых отвечает за свой порядок сложности. Иудаизм называет силу, организующую низовое бытие, мертвую материю, Нефеш. Живую материю организует сила по имени Рух. На самом верху Нешама. Техники создания разных уровней существования тоже отличны. Создание живой и мертвой материи Библия описывает в терминах «И сказал Бог: да будет… И стало…». Разумная жизнь (человек) создается принципиально иначе: «и вдунул в лице его дыхание жизни» (Быт. 2:7).

При переводе иудейских текстов христианские переводчики опустили многообразия. Все варианты сил для простоты назвали «дух жизни». «И лишилась жизни всякая плоть, движущаяся по земле, и птицы, и скоты, и звери, и все гады, ползающие по земле, и все люди; все, что имело дыхание духа жизни в ноздрях своих на суше, умерло» (Быт. 7:21-22). Получилось, что человека, животное, растения и микробы оживляет одна сила. Хотя по смыслу Библии живая материя создается по одной технологии, а мертвая по другой.

Если Бог — создатель реальности, а личность — самая большая часть Бога, получается, люди не просто часть Бога, а со-создатели реальности, т.е. маленькие боги. Примечательно, что на этот факт (что люди боги) несколько раз указывает Библия. «Откроются глаза ваши, и вы будете, как боги, знающие добро и зло» (Быт. 3:5); «Я сказал: вы — боги, и сыны Всевышнего — все вы» (Пс. 81:6); «вы боги» (Ин. 10:34).

Однажды идущая к человеку струйка с облака становится тоньше. С этого момента начинается отключение функционала — процесс, именуемый старостью. Когда струйка прерывается, в человеке больше нет личности/души. Это состояние именуется смертью.

Когда силы, оживляющие материю, уходят, она становится мертвой: «Всё произошло из праха и всё возвратится в прах» (Еккл. 3:20). Одноклеточные животные стареют и умирают так же, как высокоорганизованные животные и разумные люди.

Оба состояния имеют аналогии в компьютерной игре. Когда геймер теряет интерес к игре и лениво двигает компьютерным персонажем, это можно сравнить со старостью. Когда геймер бросает игру, в этот момент персонаж умирает. «Умерший» персонаж от человека переходит в ведение программы. Умерший человек, вернее, оставшееся от него туловище, переходит от подчинения личности к программе по имени «законы физики».

Что происходит с божественной информацией, покинувшей тело — не знаю. Можно сказать, что информация, на данный момент образующая личность, никуда не исчезает, а возвращается в облако-Бога, где растворяется. Можно сказать, что она уходит назад к Богу, в котором растворяется, как капля падает в океан, где теряет свою индивидуальность. Но только это больше поэтические образы, напускающие туману и ничего не объясняющие.

Я могу строить гипотезы на тему, что такое смерть, но что это такое — не знаю. Потому что ни разу еще не умирал. А с теми, кто умер, не могу пообщаться, чтобы узнать, в каком состоянии они пребывают. Но мне думается, что ворота в ту сторону открыты.

Выход

Предполагаю, в глазах очень многих моих современников изложенный взгляд на мир выглядит так же безумно, как заявление Галилея о стоящем Солнце и неподвижной Земле в глазах средневековых граждан. Но что я могу поделать, если отказ от веры в привычные истины приводит к такой картине. Для меня она так же непривычна, как для вас. Но так как я последние годы только и делал, что размышлял на эту тему, естественно, мой мозг более подготовлен к такому безумию, чем ваш, и потому мне легче все это принять.

Я никогда в жизни не испытывал таких душевных волнений, какие пережил, когда осознал, насколько можно иначе понимать окружающую меня действительность. До сих пор под впечатлением. Как будто бесконечность меня обнимает, а я ее. «Самая прекрасная эмоция, которую нам дано испытать, — это ощущение тайны. Это основополагающая эмоция, стоящая у истоков всякого истинного искусства и науки»^{125}.

Но пока это все лирика. Нужна практика. Какие выводы следуют из иного понимания реальности? Что является главной целью, которую можно назвать смыслом жизни? Что есть добро и зло? Каковы из этого выводятся нормы, табу и ценности?

Принимаясь отвечать на поставленные вопросы, исхожу из того, что всякая жизнь стремится к благу. Получение блага прямо зависит от возможностей. Чем они больше, тем больше шанс получить желаемое. Максимальное могущество дает максимальное благо.

В советских ВУЗах аспирантов спрашивали: какова главная цель коммунизма? Общие слова про счастье трудящихся, благосостояние и обустройство быта, повышение удоев и прочие лозунговые цели считались неправильным ответом. Правильный ответ: через науку человек покорит природу, станет всемогущим и обретет бессмертие.

Чтобы дать стратегическую оценку эффективности научного познания, заглянем в будущее, во времена, когда будет создан искусственный интеллект, когда человек научится создавать трехмерный виртуальный мир, по реалистичности не отличимый от нашего. Все образующие его элементы так же подчинены программе, как все частицы нашего мира подчинены физическим законам. Как в нашем мире не существует ни одной элементарной частицы и ни одного объекта, в своем существовании свободного от законов физики, так в трехмерной виртуальности будущего нет ни одного пикселя, свободного от программы. Программа для виртуального мира есть то же самое, что законы физики для нашего мира.

Представим, что виртуальный мир населяют трехмерные фигуры с искусственным интеллектом. Это не энписишники и компьютерные персонажи, управляемые геймерами, а осознающие себя виртуальные существа, способны думать и эволюционировать.

Они задаются онтологическими вопросами из серии: что есть наблюдаемый нами мир? Откуда он взялся? Если его кто-то создал, то кто и зачем? Если же вечно существует, что из этого следует? Кто мы такие? Откуда взялись? Что будет с нами после смерти?

Виртуальная реальность настроена так, что большие тела крутятся вокруг малых, дерево притягивает стекло, а камни из гранита висят в воздухе. Жители того мира не ищут объяснений, почему так. Они говорят, что таковы законы природы.

Почему эти законы работают так, а не иначе — они никогда не задаются такими вопросами, как ученые из нашей реальности тоже никогда не спрашивают, почему законы природы работают так, а не иначе. Для тех и других достаточным объяснением является фраза «так устроен мир». И это верный ответ. Но намного глубже, чем его воспринимают.

Кто понимает, что законы — это программа, для того спрашивать, почему они действуют так, а не иначе — все равно что спрашивать, а почему в компьютерной игре меч разрубает скалу. Да потому что так программист коды прописал. Написал бы он наоборот, и было бы наоборот. Написал бы, что соединение розы со слоном дает розового единорога, а накрытая синей бумагой лягушка становится телефоном, и все было бы точно так, как он написал. И для тех наблюдающих эти факты это было бы так же естественно, как для нас естественно, что утром встает Солнце, а подкинутый вверх камень падает на землю.

Правила, организующие компьютерную игру или наш мир, есть выражение фантазии программиста. Чем больше вы понимаете закономерности своей реальности, тем больше ваши возможности в ней. Максимальные возможности — когда известны все законы.

Знание законов увеличивает ваши возможности внутри реальности (не важно, нашей или виртуальной). Но как бы идеально вы не знали законы, это не может вывести вас за границы, установленные программой. Потолок вашей дееспособности в рамках закона.

Если законы предписывают всему существующему в вашей реальности разрушаться на составные части через определенное время — все будет распадаться. Если предписано освободившимся частям собираться в новые объекты, они будут собираться. Например, все вещи, какие вы видите, распадутся на атомы или даже на элементарные частицы. И вы в том числе. И из этого стройматериала соберутся новые объекты и возникнут явления.

Если вам не нравится, например, что вы умрете или что не можете передвигаться в пространстве исключительно силой воли, не завися от законов гравитации, и хотели бы изменить эти данности, хотели бы не умирать и левитировать — все это возможно. Только для этого нужно изменить программу, порождающую наблюдаемую вами реальность.

Первый шаг в этом направлении — это искать способ выйти за границы привычного бытия. Поиски решения в рамках бытия бессмысленны. Как бы глубоко вы не изучили все правила и тонкости компьютерной игры, за рамки игры вам эти знания выйти не помогут.

Сегодня с переднего края науки приходит много информации, указывающей на то, что наш мир — гигантская компьютерная симуляция. Например, связь математических и физических законов объясняется только тем, что наш мир — аналог компьютерной игры.

В компьютерном мире наблюдаемая на мониторе реальность является следствием программой. События в нашем мире так же жестко связаны с законами. Наблюдаемая реальность, не важно, материальная она или виртуальная, есть выражение программы.

Смотрим с этих позиций на научную деятельность. Наука — это наблюдение, опыт и эксперимент. Далее анализ информации, выявление закономерностей и согласование с уже известными законами. Твердо установленные закономерности получают статус закона.

Информация, полученная через опыт и наблюдения — это информация, уловленная чувствами. Чувства фиксируют создаваемые программой образы и объекты, но не саму программу. Это как глаза фиксируют изображение на экране, но не фиксируют причину, благодаря которой эти изображения появляются на экране. И как бы тщательно мы не зафиксировали всё изображенное, это ни на йоту не приблизит нас к причине картинки.

Обозначился предел науки, за который она никогда не выйдет. Ученые — это вовсе не та сила, за которую их почитают в пострелигиозном обществе — всемогущие боги. Ученые всегда изучают следствия и никогда причины. Это геймеры, открывающие новые фишки в компьютерной игре (только игра побольше и посложнее). Чем глубже понимают архитектуру игры, тем больше увеличиваются их возможности в рамках игры. Но даже если они изучат все законы и получат максимальные возможности, это сделает их крайне эффективными в рамках игры. Но за рамками игры их знания имеют нулевую ценность.

Теперь вернемся к истокам… Начиная рассуждения, я исходил из фундаментального качества жизни — стремления к благу. Чтобы достигнуть максимального блага, жизнь должна иметь максимальное всемогущество.

Есть два понимания всемогущества. Первое — быть ограниченным исключительно своей фантазией, освободиться от ограничений, накладываемых законами нашего мира. Это значит, иметь возможность менять физические законы, и как следствие, реальность.

Второй вариант — исходить из того, что законы непоколебимы и неизменны, и потому всемогущество — это возможность делать все, что законы позволяют делать. Чего не позволяют, о том даже не мечтать. Быть уверенным, что чудеса в теории невозможны, так как не может быть то, что не прописано в программе. На все необычное смотреть не как на нарушение закона, а как упомянутый выше св. Августин, сказавший, что чудеса «не противоречат законам природы. Они противоречат лишь нашим представлениям о законах природы». Стоять на позиции, что вера в чудеса основана на недостатке знаний.

Второй вариант — позиция науки. Про первый вариант можно сказать, что это позиция религии, но это не совсем так. Более точно назвать это религиозным масштабом, когда законы не считаются непреодолимыми, а реальность — это не только чувствуемое.

Считается, что существа следующего после человека порядка — божества, могут менять законы. Например, ветхозаветный пророк остановил Солнце. Евангелие говорит, что Христос запрещал ветру дуть и морю волноваться, превращал воду в вино и семью хлебами накормил тысячи человек, и после осталось несколько корзин еды, чего не съели.

Есть удивительные истории из этой же серии. Например, Лидскалнин, создатель циклопического сооружения, Кораллового замка, архитектурного ансамбля из гигантских камней. Он утверждал, что научился отключать гравитацию, благодаря чему в одиночку построил этот каменный ансамбль.

У нас, свято уверенных, что законы физики неизменны, подобные заявления доверия не вызывают. Почему так считаем — сами толком не знаем. Мы — странные верующие. С одной стороны, мы верим науке, утверждающей, что первые мгновения Большого Взрыва действовали совершенно иные законы, нежели действуют сейчас. Иными словами, законы изменились. Но признание того факта, что законы как минимум один раз изменились, не мешает нам сохранять уверенность, что законы неизменны во веки веков.

Подозрение во лжи и мошенничестве есть, но иного объяснения, как один человек без техники выполнил такой объем работы, кроме как действительно он сумел отключить гравитация — нет. А замок есть, в чем каждый год убеждаются армии туристов.

Не будем акцентировать внимание на том, были ли указанные факты на самом деле или нет. Для поднятой темы — это не важно. Важно донести мысль, что если к программе есть доступ, то с реальностью, создаваемой этой программой, можно делать все, что можно нафантазировать. Естественными границами является только ваша фантазия.

Направление

На данный момент мы развились до религиозного могущества относительно диких племен. Мы в прямом смысле боги для жизни, стоящей на предыдущей ступени развития. Этот факт наглядно подтверждает культ карго. И продолжаем разгоняться дальше…

Понятие «Бог» — всего лишь предел человеческой фантазии на тему всемогущества. Но на каких основаниях можно утверждать, что человек — это вершина развития, и его фантазия — абсолютный максимум? Я склонен думать, что человек — это минимум, с которого начинается развитие. И границы его фантазия не означают абсолютных границ.

Если жизнь всегда будет стремиться к благу, развитие всегда будет идти вперед. Когда скопится критическая масса новшеств, количество перейдет в качество, и разум перейдет на следующую ступень. А с той на еще более высокую, и так далее.

Не вижу ситуации, чтобы развитие остановилось, и наступил «конец истории», где движение будет только вширь, но никогда не ввысь. Потому что стремление жизни к благу неустранимо. Следовательно, развитие неизбежно будет идти вперед и выйдет за пределы нашей фантазии. Бог, о котором говорят религии — не предел развития. Жизнь поднимется выше Бога — станет сверх-Богом, потом сверх-сверх..., и так до бесконечности. Не могу даже предположить, где у развития конец…

Для человека максимальный образ всемогущества, выше которого он не мыслит — религиозное творение чудес, появление в нашей реальности того, чего по закону не может быть. Например, материализация мысли , изменение реальности единственно силой воли

Научный путь исключает переход с человеческого уровня на божественный. Он хорош для увеличения дееспособности в рамках нашей реальности, но никак не за рамками. Как было сказано, наука по своей природе есть ремесло, и не более этого.

Итак, всемогущество — это не абсолютные возможности в границах нашего мира, а возможности, ограниченные только вашей фантазией. Для большинства это сумасшествие, но большинство не сможет внятно объяснить, почему. Основной аргумент: непривычно. Но это не аргумент. Если человек может что-то фантазировать, само по себе это значит, что он может это реализовать. Что мы не можем реализовать, то не можем фантазировать.

Не беда, что я понятия не имею, как можно достигнуть поставленной цели. Мое незнание ничего не меняет. Если даже ясно как день, что ни один онтологический вопрос не имеет ответа, решение все равно нужно искать. Парадоксально, но истинно.

«— Г-голубчики, — сказал Федор Симеонович озадаченно... — Это же проблема Бен Б-бецалеля. К-калиостро же доказал, что она н-не имеет р-решения.

— Мы сами знаем, что она не имеет решения, — сказал Хунта, немедленно ощетиниваясь. — Мы хотим знать, как ее решать.

— К-как-то ты странно рассуждаешь, К-кристо... К-как же искать решение, к-когда его нет? Б-бессмыслица какая-то...

— Извини, Теодор, но это ты очень странно рассуждаешь. Бессмыслица — искать решение, если оно и так есть. Речь идет о том, как поступать с задачей, которая решения не имеет. Это глубоко принципиальный вопрос...»^{126}.

Длительное время я считал, что выйти за рамки реального мира и получить доступ к программе можно через изменение сознания техниками типа осознанных сновидений. Я даже преуспел в этом и имел личный опыт, когда попал в иное бытие, настолько не отличающееся от реальности, что не сразу понял, что это не наш мир. Только когда я стал на руках ходить, причем, на кончиках двух пальцев и усилием воли полетел, только тогда я понял, что это не наш материальный мир. Ощущения были непередаваемыми. Но едва я осознал ситуацию, как заволновался, начал вспоминать, что нужно делать, чтобы остаться в этой реальности. В итоге все исчезло, и я открыл глаза на своей кровати.

Многие глубокие люди середины ХХ века экспериментировали с веществами для расширения сознания. Олдос Хаксли, автор книги «О дивный новый мир», написал на эту тему работы «Двери восприятия» (1954), «Рай и ад» (1956). Я считал это направление перспективным. И у меня тоже есть в этой сфере небольшой, но положительный опыт.

Сейчас я однозначно уверен, что рассматривать эти техники основным направлением ошибочно. Не потому, что они, как можно предположить, дали отрицательные результаты. Результаты, напротив, положительные. Корни отрицание лежат в фундаменте задачи.

Что дает осознанное сновидение или употребление веществ типа мескалина? Они переносят человека в иную реальность. Но относительно поставленной задачи в переходе нет смысла. Что вам даст переход из бытия, существующего по одним законам, в бытие, существующее по другим законам? Вот перешли из одной компьютерной игры в другую, из железной клетки в медной оказались, и дальше что? Какой в этом смысл? Нам же не в новый набор ограничений нужно попасть, а выйти за рамки игры к программе.

Сейчас я смотрю на эти практики как возможный вспомогательный инструментарий. У них фантастический потенциал. Взять те же осознанные сновидения… Один из моих сторонников в этом состоянии раздробил себе в почках камень. Если вдуматься, это круче любой фантастики — выйти в иную реальность, откуда зайти в свой организм и раздробить камень… От открывающихся перспектив голова кругом… От веществ тоже^{127}. Но все это только как приложение.

На данный момент я вижу другое стратегическое направление. Начиная излагать его, я вынужденно нарушаю свое правило опираться только на то, в существовании чего не могу сомневаться. Потому что мои рассуждения выходят за границы реальности — в иное бытие, в область, где логика хромает на все четыре ноги. Дальнейшие мысли в этой главе не носят строго рационального характера и имеют много от надежды и интуиции.

Я считаю ключом, открывающим дверь и дающим доступ к программе за рамками игры критическую массу людей особого типа. Например, кто получает информацию нетрадиционным способом. Кто приносили оттуда удивительные знания.

К странным людям относятся, например, такие известные личности как Мессинг, Нострадамус, Ванга, Кейси и другие. Допустим, мы чего-то не знаем и среди этих людей есть ловкие жулики. Но отрицать реальность таких людей невозможно.

Еще к таким можно отнести савантов — так называют людей, не умеющих пуговицы застегивать или время по стрелочным часам узнавать, но легко запоминающих огромные объемы информации — целые книги знают наизусть.

У них принципиально иное получение информации и способ работы с ней. Они не делают математических вычислений и не строят логические цепи. Они сразу знают. Например, сегодня понедельник, 26 ноября 2019 года. Если я спрошу у вас, какой день недели был сто лет назад, 26 ноября 1918 года, вам потребуется прилично времени на ответ. Савант ответит, ни секунды не думая. Скажите ему любое число любого месяца и года, и он сразу скажет, какой это был или будет день недели.

В других случаях они работают с информацией на принципе, который я не знаю как назвать — могу только описать. Например, они видят цифры в виде геометрических фигур. Каждая цифра — фигура. Соединяя их, они получают новую фигуру, которая и есть новая цифра. Образно говоря, соединяя фигуры по горизонтали, они видят сумму сложения. По вертикали — разницу сумм. Если слева наискосок — деление, если справа — умножение. В иных вариантах получают квадратный корень или возведение в степень.

Саванты так же легко видят результат оперирования с цифрами, как мы новый цвет от смешения двух других цветов, или чуем новый запах при соединении других запахов. Или видим, как из двух правильных одинаковых треугольников получается квадрат. Никаких усилий мы не прикладываем — результат нам сразу открыт. Если бы цифры пахли, мы без усилий улавливали бы новый запах, получаемый от соединения двух цифр, и на нашем внутреннем мониторе загоралась бы цифра, обозначающая этот запах.

Насколько нам наша способность осязать или обонять кажется банальной, настолько савантам банальным кажется назвать несколько десятков тысяч знаков после запятой в числе «Пи» (рекорд около 70 тысяч).

Чтобы играть в шахматы, им достаточно знать правила игры и как фигуры ходят. Никаким стратегиям им обучаться не нужно. Глядя на доску, они видят эффективность хода в цветах. Красный пульсирующий свет — опасность. Желтый — ничего не меняется. Зеленый — хороший ход. Лучший вариант — пульсирующий зеленый. Они перебирают все ходы, пока не наткнутся на мигающий зеленый цвет, и совершают ход.

Механизм такого мышления (если тут уместно слово «мышление») так же непонятен, как природа плацебо. И если бы не факты, мы никогда не поверили, что так можно оперировать с информацией. Но факты тычут носом в признание.

Людей с невероятными способностями очень много. Но засилье материальных догм, такое же, как вчера церковных, создает определенную атмосферу. Никому не нужен статус психически больного, и потому большинство людей не афишируют свои способности.

Если человек видит то, что материальные установки запрещают видеть, он или давит в себе это, чтобы быть как все, нормальным и стандартным, а если не может задавить, то старается никому не говорить о своих видениях и контактах. Или говорит, когда этого невозможно скрыть. Как, например, было у Кейси, известного как спящий пророк. Он чуть ли не страдал первое время от своей способности впадать в транс и ставить диагноз. Ему было не по себе, что он в бессознательном состоянии говорил неизвестные ему слова, и не помнил после пробуждения, что он говорил. Но он всегда говорил истину.

Большой интерес представляют люди, кто не имеет таких талантов (я не имею) но смотрит на земные ценности, на дворцы и миллиарды так же, как если бы они были во сне или компьютерной игре. Насколько рядового человека огорчит потеря материальных благ во сне, настолько нерядового человека, принимающего мой взгляд на мир, огорчит такая потеря наяву. Может больше, но это точно не будет реакцией потребителя, для кого деньги и все, что можно на них купить, составляют смысл жизни и главную ее цель.

Каждый проснувшийся человек имеет в себе доступный максимум божественной энергии. Но как бы ни был он хорош, его энергии не хватит на достижение поставленной цели — выйти за границы реальности к программе. Но критическая масса проснувшихся людей превратится во все прожигающий лазер — в ключ от реальности.

Первая практическая цель — собрать людей, имеющих необычные способности (умеют летать немножко или с покойниками разговаривают и так далее), или искренне воспринимают окружающую реальность как сон. Если имеете таланты — покажите. Если считаете окружающий вас мир реальностью, подобной сну, вашу искренность покажет ваше поведении. Никто не сможет относиться к ценностям, которые считает настоящими, как к иллюзорным. Не говорите мне, чем вы считаете материальные ценности. Ваше практическое отношение к ним красноречиво скажет все.

Большинство наших будущих сторонников поначалу будут понимать умом, что мир есть симуляция. Но сердцу не прикажешь — мы выросли, плотно окутанные атмосферой, каждую секунду всю жизнь нам внушавшую, что данный в ощущениях мир реален. Нет способа преодолеть это в одночасье. Для большинства потребуются годы для расставания с этой установкой, даже если они умом понимают все сказанное.

Чтобы будут делать такие люди? Притворяться. Хорошо ли это? Это естественно. Люди не могут перешагнуть свою природу и действовать предписаниями разума. Люди на то и люди, что будут вести себя так, как привычно, а не так, как разумно. Но при этом…

Желание выглядеть разумно, а не как привычно, создаст правильную атмосферу. Все пребывающие в атмосфере будут меняться. Это закон. Живущие в холоде меняются под холод. Живущие в тепле меняются под тепло. Невозможно жить в атмосферы и под нее не меняться. Чтобы представить, какие пойдут процессы, возьмем только что возникший партизанский отряд. Он состоит из вооруженных обрезами и вилами мужиков из деревни. Первое время они будут играть в боевой отряд — в командиров и подчиненных. Если им будет сопутствовать удача, однажды они разживутся трофеями — на смену отрезам с вилами придут автоматы и прочее армейское вооружение. Слава об отряде поползет, и он пополнится мужиками из соседних сел. Они увидят взаимоотношения между членами отряда, и будут считать их не игрой, а реальностью. Это значит, приказ есть приказ, и за неисполнение приказа расстрел. Кто продолжает считать отношения внутри отряда такими же, как изначально, панибратскими, тот нарушит дисциплину и не исполнит приказ. Он не исполнит приказ своего командира, вчерашнего односельчанину, потому что ему лень и спать охота. Но теперь на его действие будет реагировать система, которая говорит, что за неисполнение приказа расстрел. Если командир не расстреляет публично отказавшегося выполнять приказ бойца, система расстреляет командира. Поэтому командир будет вести себя сообразно своему месту в системе, а, не исходя из дружеских отношений с бойцом.

Первый расстрел — это свидетельство, что группа мужиков из партизанского отряда превратилась в боевую единицу. С этого момента старые привычки будут стремительно отмирать. Кому это не нравится, тот или сам покинет отряд, или система его уничтожит.

Я не переживаю, как идейные люди организуются в структуру. Они организуются с той же вероятность, с какой завтра взойдет Солнце. Таковы законы бытия. Главное, чтобы люди умом понимали и принимали идею, что наш мир имеет природу, схожую с природой сна или симуляции. От ума до со сердца эта идея пускай не сразу дойдет. Главное, чтобы ее принял разум. Люди, признающие на рациональном уровне идею, будут стараться жить сообразно тому, что считают правильным. Пусть первое время это будет напомнить игру деревенских мужиков в армию. Главное, чтобы игра была. Через некоторое время будут новые условия, новая атмосфера, новые люди. Все это превратится игру в реальность.

Никто никогда целенаправленно не собирал таких людей. Точнее, такие начинания были, но они быстро ложились под политику или бизнес, и соответственно сдувались. Но даже за малое время существования они демонстрировали впечатляющие результаты. Показателен Третий рейх, работавший в сферах, отрицаемых наукой. Экспедиции на Тибет и целевое внимание к мистике не прошли бесследно. Результаты говорят сами за себя — инженерно-технический гений Германии взметнулся в этот период выше всех в мире.

Подведу итог:

Цель — всемогущество.

Способ получить его — выйти за границы наблюдаемой реальности, к программе, формирующей и организующей наш мир.

Ключ — собрать воедино критическую массу проснувшихся людей.

Осталось понять, как собрать таких людей. Привлечь материальными ценностями их невозможно. Единственное на что они пойдут — на цель, тянущую на смысл жизни. Для смертного человека такая цель — преодоление смерти. Все остальное вторично хотя бы потому, что для всего остального нужно быть в наличии. Даже если вы готовы погибнуть за счастье народное, чтобы достигнуть его, нужно быть живым. Все существует только для существующих. Для не существующих — ничего не существует.

Я не знаю глубину программы, и потому могу предположить, что преодоление смерти предусмотрено ею. Тогда бессмертие достигается в рамках нашего мира. Но не исключено, что программа запрещает такой результат. Тогда решение за рамками мира.

Из моего взгляда на мир следует, что в основании существования лежит программа. Добравшись до нее, можно изменить параметры. Чтобы представить, о чем речь, вообразим компьютерный мир, в программе которого записано, что минимальная единица — кирпич. Из него состоят блоки, из блоков здания, из зданий города, государства и в итоге планета. Можно разрушить компьютерную планету, государство, город, здание. Последнее, что можно расколоть — блоки на кирпичи. Дальше пойти нельзя.

Кирпич не колется не потому, что он из какого-то абсолютно прочного материала, а потому что он — минимальная единица. Чтобы расколоть его, нужно оперировать не с видимым на экране объектом, а с невидимой программой. Нужно перепрограммировать ее и создать в ней понятие «часть кирпича». Только после этого компьютерный кирпич можно расколоть на части. Пока программа не изменена, кирпич расколоть невозможно.

Аналогично и с нашей целью — чтобы отключить таймер, запускающий процесс старения и смерти, нужно оперировать не со стареющим объектом, а с программой. Там лежит решение задачи. Все усилия в рамках объекта похожи на попытку расколоть кирпич.

Дальнейшие действия характеризуются формулой «война покажет план». Пока ясно только одно — нужно собирать указанный тип людей на максимум, мыслимый смертными — на преодоление смерти. Я не вижу большей цели, чем преодоление смерти. Покажите мне более высокую цель, и я переключусь на нее. «Уничтожьте мои желания, сотрите мои идеалы, покажите мне что-нибудь лучше, и я за вами пойду»^{128}.