Старая сказка

7

Два дня спустя после этого инцидента Микаэла Престон пребывала в прекрасном расположении духа. Она успела сделать все, что запланировала, и была так довольна собой, собственной сообразительностью, деловой хваткой и прочими открывшимися в ней положительными качествами, что то и дело принималась мурлыкать себе под нос популярную песенку, услышанную утром по радио.

Был только один повод для огорчения, но Микаэла строго-настрого запретила себе думать о Коуле Расселе, которого она оставила на ранчо два дня назад в весьма расстроенных чувствах, и об их сумасшедшей ссоре. Он вел себя так, словно Микаэла покусилась на самое дорогое, самое святое в его жизни. Немного остыв, Микаэла решила, что, наверное, так оно и есть.

Но мгновение спустя она решила, что Расселу не мешает пострадать, раз он и не подумал разобраться в сложившейся ситуации, а просто набросился на нее… аки зверь дикий! Подобное сравнение так понравилось Микаэле, что она невольно улыбнулась. Перед внутренним взором вновь появился Коул Рассел, каким она увидела его в то памятное утро два дня назад: полы рубашки развеваются, открывая мускулистую грудь и плоский живот, темные пряди взлохмаченных волос падают на лоб, глаза сверкают… Уф! Определенно, в нем было что-то от дикого и прекрасного хищного зверя!

Сзади посигналила какая-то машина, требуя ее пропустить, и Микаэла поняла, что так увлеклась своими фантазиями, что едет посреди дороги. Она взяла вправо, и, сердито рыча, ее обогнал огромный джип. Микаэла проводила его взглядом и вновь сосредоточилась на дороге. Коулу придется смириться с тем, что ему не удастся взять над ней верх. Микаэла больше никогда и никому не позволит помыкать собой!

Через полчаса она благополучно въехала на большой двор. Слава богу, что сегодня «шлагбаум» был открыт и ей не пришлось просить помощи. Она припарковалась сбоку от дома, поставив машину в тенечке раскидистых деревьев, и почувствовала, что вернулась домой. Это было совершенно ненормально, но Микаэла ничего не могла с собой поделать. Пока она жила с матерью, они кочевали – жили в арендуемых квартирах, роскошных и не очень, в номерах отелей, в мотелях, в пан

Микаэла вышла из автомобиля, огляделась и тут же обнаружила спешащего к ней Дика.

– Здравствуйте, мисс Микаэла. Я увидел, как ваша машина подъехала к дому! – Глаза парнишки сияли.

– Привет, Дик, рада тебя видеть! Как тут дела?

– Лучше не спрашивайте, мисс. – Дик несмело улыбнулся и принялся настороженно оглядываться по сторонам.

Микаэла тоже невольно огляделась, но в радиусе пятисот ярдов ничего опасного не наблюдалось.

– Что-то случилось? – осведомилась она.

– Дело в том, мисс, что, когда вы уехали, мистер Рассел сильно разозлился.

– Ах это… – Улыбка Микаэлы вновь стала ослепительной. – Неужели все так плохо?

– Хуже и быть не может! А еще мистер Рассел велел мне снова приступить к своим старым обязанностям. Это значит, что вам больше не нужна моя помощь, мисс?

– Конечно нужна! У нас с тобой впереди еще уйма дел!

– Это хорошо… Только не могли бы вы сами сказать об этом мистеру Расселу?

– Конечно! Как только я его увижу, я все ему скажу. А пока не поможешь ли мне? – Микаэла открыла багажник и вручила Дику два больших пакета с продуктами. – Отнеси это на кухню.

Дик легко подхватил огромные пакеты. Пока Микаэла определялась со своей ношей, Дик успел скрыться за углом. Микаэла не спеша направилась следом, но, услышав грозный рык, невольно сбилась с шага. Коул Рассел!

– Эй, черт тебя подери, Дик, чем ты тут занимаешься?! Мне кажется или ты в самом деле должен сейчас быть за пять миль от ранчо?

Микаэла невольно поморщилась. Придется мистеру Расселу вести себя посдержаннее. Она свернула за угол и обнаружила стоящего к ней спиной Коула, распекающего Дика. Лоб у парнишки вспотел, а умоляющие глаза тут же впились в Микаэлу.

– Что здесь происходит? – с великолепно разыгранным спокойствием громко поинтересовалась она, и при первых же звуках ее голоса Коул резко развернулся.

– Вы? Что вы здесь делаете?

– Что за странный вопрос, мистер Рассел? – елейным голоском поинтересовалась Микаэла и посмотрела на несчастного парнишку. – Дик, иди, я сейчас…

– Спасибо, мисс! – Благодарный Дик принялся спасаться бегством.

Коул Рассел хмуро оглядывал ее с головы до ног. Микаэла великодушно позволила ему это. Но по мере того, как все тщательно подобранные элементы туалета Микаэлы попадали в поле зрения Коула, его лицо делалось все мрачнее и мрачнее.

– Вас что, по дороге останавливали гангстеры? – поинтересовался он.

– Почему вы так решили? – удивилась Микаэла.

– Ваше платье, – на щеке Коула дернулся мускул, – разрезано на ленты!

– Что бы вы понимали! В этом сезоне это последний писк моды!

– Наверное, эти дыры по бокам тоже последний писк?

– Это разрезы, а не дыры, – холодно проинформировала его Микаэла. – И вообще, это платье стоит уйму денег.

– Кто бы мог подумать! Так вот куда уходят все ваши денежки!

– Я вовсе не обязана перед вами отчитываться, куда и на что я трачу свои деньги!

– И волосы!.. – воскликнул он.

Микаэла мило улыбнулась.

– Цвет «баклажан». – На мгновение ей показалось, что Коула сейчас хватит удар. Не дав ему опомниться, Микаэла шагнула вперед и сунула в руки мужчины пакеты, что держала в руках. – Вы ведь не откажетесь мне помочь, мистер Рассел?

Он сверкнул глазами, однако пакеты взял, молча развернулся и зашагал к входной двери. Микаэла решила захватить из машины еще один пакет с провизией. Остальное она принесет позже.

Когда Микаэла появилась на кухне, Дика не было видно, зато Коул терпеливо ожидал ее. Лучше бы все было наоборот, подумала Микаэла, пристраивая покупки на стол и старательно избегая смотреть на Коула.

– Мисс Престон!

– Я вас слушаю, мистер Рассел. – Она порывисто вздохнула и повернулась, приготовившись к неизбежному.

Оправдывая ее худшие предположения, Коул сделал шаг вперед, сократив расстояние между ними до минимума и нависая на Микаэлой, и…

…И тут с Коулом стало происходить что-то странное: лицо его стало беспомощным и растерянным, потом он странно помотал головой, после чего оглушительно чихнул. За первым чиханием сразу же последовало второе, а потом он принялся чихать и кашлять так яростно, что глаза Микаэлы распахнулись от изумления, и она невольно подалась вперед.

– Мистер Рассел, что с вами?

– Не подходите! – сдавленно предупредил он, поспешно отступая подальше от Микаэлы и продолжая кашлять. – Что за гадостью… апчхи-хе-кхе… вы облили себя… апчхи?!

Нос у него моментально покраснел, а из глаз брызнули слезы.

– Гадостью? – сдавленно переспросила Микаэла. – Это мои любимые духи и еще никто не осмеливался называть их гадостью!

– Считайте, что у меня первого хватило смелости. Это гадость! – И его сотряс новый взрыв кашля и чихания.

Микаэла на всякий случай отодвинулась подальше.

– Мне кажется, что у вас аллергия!

– Да неужели?! – попытался съязвить Коул, что в его плачевном состоянии оказалось непосильной задачей.

– А у меня как раз есть специальные таблетки!

– Не нужно мне ваших таблеток!

– Тогда вы еще долго не придете в себя, – предупредила Микаэла и для вящей убедительности добавила: – Между прочим, вы уже покрываетесь красными и синими пятнами!

– О боже… – простонал он, зажимая нос. – Давайте ваши таблетки. Только близко ко мне не подходите!

– Конечно, мистер Рассел. – Микаэла покопалась в сумочке и вытащила коробочку с лекарством. – Ловите!

Коул благополучно поймал ее и вылетел из дома, как метеор. Микаэла пожала плечами. Что ж, нет худа без добра. По крайней мере, она не получила нагоняя, а Коул теперь не приблизится к ней и на расстояние пушечного выстрела!

Она разложила свои покупки по шкафам и шкафчикам, убрала овощи и мясо в холодильник, а фрукты помыла, положила в большую миску и поставила посередине стола. После чего, весьма довольная собой, отправилась переодеваться. Сегодня ей предстояла уйма работы, так что денек обещал быть жарким. Поэтому, как ни велико было желание Микаэлы еще раз испытать терпение закосневшего в своем консерватизме Коула, она отдала предпочтение легкой и удобной одежде: хлопковому джемперу и широким льняным брюкам. На ноги Микаэла надела удобные туфли.

Согласно договоренности через два часа после появления Микаэлы на ранчо въехал большой грузовик, куда рабочие перетаскали всю мебель из дома. Микаэла не знала, что Коул опять наблюдает за ними. Следом за первым грузовиком появился второй. Он увез весь мусор. Третьей машиной была изящная «мазда», на которой прикатила Мэри-Энн – подруга Микаэлы и по совместительству талантливый дизайнер. Увидев Дика, кокетка Мэри-Энн сказала «какой приятный молодой человек» и обласкала Дика взглядом, так что парнишка вмиг залился волной жаркого румянца, поцеловала и обняла Микаэлу, прощебетала что-то восторженно-невнятное о красотах окружающей природы, добавила, что местные мужчины, как видно, тоже ничего, и расхохоталась. Дик казался обескураженным и едва ли не несчастным, и Микаэла тут же поняла, что у Мэри-Энн появился новый горячий поклонник, и покачала головой.

– Завязывай, Мэри-Энн, – добродушно посоветовала она, и подруга, как по волшебству, из восторженной девочки и легкомысленной кокетки превратилась в преуспевающую бизнесвумен.

– О, какая ты нудная, Майки! – попеняла она Микаэле. – И… О боже, я не сказала тебе, что ты потрясно выглядишь! И волосы! Просто блеск. Но, кажется, на той неделе они были красного цвета?

– Ага, – подтвердила Микаэла и отбросила прядь – темно-лилово-фиолетовую, – и не вздумай смеяться, иначе я перекрашусь в зеленый.

– Только не это! Знаешь, дорогая, всему есть предел! Ну ладно, у меня не слишком много времени, давай приступим к делу. Что тут у нас? – Мэри-Энн вытащила блокнот и внимательно огляделась.

Микаэле очень хорошо был известен этот острый, холодный, оценивающий взгляд. И она никогда не совершала ошибку, недооценивая Мэри-Энн ни как человека, ни как профессионала.

Через три часа Мэри-Энн, снабженная самыми подробными инструкциями и перегруженная собственными идеями по усовершенствованию этих инструкций, отбыла. Оставшись одна, Микаэла потянулась. Это был долгий день… Она разобрала привезенную сумку с одеждой и убрала вещи в шкаф. Нужно будет спуститься на кухню и приготовить ужин. Невольно она вспомнила ужин с Коулом и грустно усмехнулась. Вряд ли это когда-нибудь повторится…

Микаэла вышла из своей комнаты, где еще оставалась скудная мебель – кровать, пара стульев и платяной шкаф, – и прошлась по пустым комнатам, выглядевшим сейчас поистине ужасно. Она не сразу заметила появление Коула. Просто в какой-то момент почувствовала, что не одна, и обернулась. Он стоял и смотрел на нее.

– Добрый вечер, мистер Рассел.

– Добрый вечер, – отозвался он.

– Как поживает ваша аллергия?

– Вашими молитвами, – довольно миролюбиво пробурчал Коул.

– Значит, все в порядке, – улыбнувшись, констатировала Микаэла. – Выглядите уже неплохо.

– Спасибо, – поблагодарил он, протягивая ей коробочку с таблетками.

– Можете оставить их себе. На всякий случай.

– Хорошо, – после минутного колебания согласился он.

– Рада, что сумела вам помочь. Вы что-то хотели? – поинтересовалась Микаэла.

– Да. Поговорить с вами.

– Ну давайте поговорим.

– Вы вернулись.

– Как видите.

– Значит, вы что-то собираетесь со всем этим делать? – Он неопределенно кивнул куда-то вбок.

– А вы как думали? Хотя… ничего не говорите. Я уже и так знаю, что вы думали. Но я, честно сказать, не в восторге от вашей первоначальной реакции!

Микаэла живо вспомнила его лицо, глаза, в которых бушевало черное пламя, и пальцы, непроизвольно сжимавшиеся в кулаки. Уже знакомый озноб прошелся по ее спине, и Микаэла невольно обхватила себя руками.

– Извините, – буркнул Коул, – я не хотел на вас кричать. Но когда я все это увидел…

– Ясно. Вы не смогли справиться с собой.

– Вроде того.

– Вы… боитесь перемен, мистер Рассел?

– Вовсе нет! – не слишком убедительно запротестовал он. – Просто все должно быть в разумных пределах.

– Я уже говорила вам, что вы ужасный консерватор, мистер Рассел?

– Кажется, да, мисс Престон. Однако вы употребили другие… гм… более сильные выражения.

Микаэла невольно порозовела и отвела взгляд.

– Вы меня сами спровоцировали.

– Будем считать, что мы квиты, – предложил Коул.

– Идет, – быстро согласилась Микаэла.

Пристальный взгляд Коула нервировал ее. Ее казалось, что от него невозможно ничего скрыть. Сам же Коул оставался темным и недоступным. Потом, к облегчению Микаэлы, Коул перестал сверлить ее взглядом и огляделся. На одно только мгновение его лицо страдальчески исказилось, но он тут же овладел собой.

– Тед любил этот дом, – спокойно сказал Коул. – Он постоянно что-то ремонтировал и все время ворчал. Вы должны помнить об этом.

– Это было очень давно, – пробормотала Микаэла, увильнув от прямого ответа.

Она отлично помнила и дядино беззлобное ворчание, и постоянный мелкий ремонт в доме, но не желала в данный момент никаких сентиментальных воспоминаний. Но они упрямо вылезали из потаенных уголков, заставляя испытывать смятение и непонятную тревогу. Дрогнувшей рукой Микаэла нервно откинула прядь упавших на глаза волос и снова поймала направленный на нее напряженный взгляд Коула.

– Что вы теперь собираетесь делать, мисс Престон?

– По-моему, это очевидно: дом нуждается в капитальном ремонте.

– Теперь – да! – так горячо согласился Коул, что Микаэла невольно улыбнулась.

Она проследила за его взглядом, снова обежавшим голые стены и обшарпанный пол, на котором кое-где еще валялись неубранные куски отбитой штукатурки. В углу комнаты стояла низкая скамеечка – единственный предмет обстановки, а на ней аккуратной стопкой лежали толстые каталоги, привезенные Мэри-Энн.

– Нет, мистер Коул, это было очевидно с самого начала. На самом деле ремонт нужно было сделать много лет назад, тогда бы дом не дошел до такого плачевного состояния.

– А вы настоящий эксперт, мисс Престон.

– Однажды довольно длительный период я была помощницей у одного очень талантливого дизайнера. Она многому меня научила.

– Это было еще до того, как вы стали стилистом? – скептически поинтересовался Коул, и, увидев, что он нарочито пристально рассматривает ее волосы, Микаэла моментально поняла, какого он мнения и о ее таланте стилиста, и о ее дизайнерских навыках.

– Во время, – сладко улыбнувшись, просветила она его. – Я очень разносторонний человек, мистер Рассел. Только не нужно мне говорить, что настоящие профессионалы не разбрасываются в своих интересах…

– Черт, я даже слова вам не сказал.

Коул выглядел озадаченным, а Микаэла невольно смутилась. Она не знала, откуда взялась эта мысль в ее голове. Просто внезапно она поняла, что Коул может сказать что-то подобное, и предварила его слова, при этом неожиданно попав в точку.

– Я… В общем, это было понятно по вашему лицу, – выпалила она.

Коул едва заметно покачал головой, но не опроверг ее заявление.

– Насчет дома… В общем, вы правы, мисс Престон, давно было пора заняться им. Но у Теда все руки не доходили. А может, ему просто хотелось дожить свой век среди знакомых вещей и привычной обстановки. – В голосе Коула зазвучали какие-то странные нотки. Микаэла готова была поклясться, что это грусть и затаенная боль, и она снова испытала приступ неясной тревоги. – Как бы то ни было, все теперь в ваших руках. Надеюсь, у вас уже есть план?

– Конечно, – уверила его Микаэла. – Это был первый пункт моего плана.

– А я-то грешным делом подумал, что вас кто-то очень сильно разозлил и вам просто негде было выпустить пар! – усмехнувшись, сказал он.

Микаэла даже не сочла нужным комментировать это вопиющее предположение.

– Я уже заказала необходимые материалы и наняла строителей. Они прибудут завтра. Это второй пункт.

– Когда вы все только успеваете!

– А зачем я, по-вашему, уезжала?

– Вообще-то я решил, что вы сбежали, – после паузы сказал он.

– Не в моих правилах бросать дела на полпути, – заявила Микаэла. – Я думаю, что ремонт займет около двух недель. Или чуть меньше. Потом я закажу новую мебель и превращу эту лачугу в уютное гнездышко. Думаю, это будет что-то в стиле эпохи Людовика Четырнадцатого, – не моргнув глазом солгала она.

– А что же случилось с обещанным складом?

– Мне кажется, что на ранчо достаточно хозяйственных построек, но если вы настаиваете…

– А вы не сдаетесь, верно?

– Как правило, нет.

В этот момент Микаэла совсем некстати вспомнила, что как раз все последнее время она только и делала, что сдавалась. Пасовала перед трудностями, пасовала перед настойчивостью матери…

– Проклятье, а это еще что такое?! – выкрикнул Коул.

Микаэла испуганно огляделась. Для одного дня неприятных сюрпризов было более чем достаточно! Пока Микаэла осматривалась, Коул подхватил кусок штукатурки с пола и теперь целился куда-то в угол.

– О боже! – охнула Микаэла, увидев выглядывающую остренькую серенькую мордочку и поняв, что сейчас произойдет что-то непоправимое.

Она сделала единственное, на что оказалась способна в данный момент. И, к счастью, самое правильное: открыла рот и испустила такой истошный и продолжительный визг, что у нее даже зубы заломило. Наверное, именно так звучит в тумане пароходная сирена, предупреждающая столкновение судов.

Штукатурка выпала из пальцев Коула, глаза у него сделались круглыми, а от производимых Микаэлой децибелов он едва не присел.

– Хватит! – проорал он изо всех сил.

Микаэла тут же захлопнула рот, и некоторое время они стояли друг против друга, не слыша ничего, кроме звона в ушах. Микаэле казалось, что если от ее крика стекла просто вибрировали в рамах, то от рева Коула они должны расколоться и осыпаться стеклянным дождем. К ее удивлению, стекла в комнате уцелели, а обитатели ранчо не сбежались посмотреть на устроенное представление «Кто кого перекричит».

– Вы что, окончательно сбрендили? – сипло и зловеще поинтересовался Коул.

– Я не сбрендила. Просто там…

– Там всего лишь небольшой серый грызун, который не смог бы причинить вам вреда даже при большом желании. Неужели вы так боитесь крыс?

– Не боюсь я никаких крыс! Я кричала потому, что хотела вас остановить. Вы пытались повредить Кики…

– Кики?

– Моя Кики… Господи, наверное, я забыла закрыть клетку… – Микаэла беспомощно огляделась, но Кики как сквозь землю провалилась. Наверняка после такой какофонии она забилась в самый дальний уголок. Хотя где тут прятаться?! – Кики, где ты, малышка?.. – на всякий случай жалобно позвала Микаэла и вдруг увидела, как из-за стопки каталогов высунулась любопытная мордочка. – О, Кики, бедняжка! – Микаэла быстро шагнула вперед, наклонилась и схватила малышку, прижав ее к груди и на всякий случай с опаской посмотрев на Коула. На его лице было написано отвращение.

– Так эта крыса и есть ваша… Кики?

Кики, не в силах выслушивать подобные оскорбления, махнула на прощание пушистым хвостом и нырнула под легкий джемпер Микаэлы.

– Она вовсе не крыса! – возмутилась Микаэла. – Это шиншилла. Она совсем ручная и очень миролюбивая. Ласковая и добрая! И к тому же очень редкого окраса! А если вы не видите разницы между милым домашним зверьком и мерзким уничтожителем продуктов и переносчиком заразы, то вам пора приобрести себе очки!

С этими словами Микаэла вместе с оскорбленной в лучших чувствах Кики под джемпером гордо удалилась.