Старинные эстонские народные сказки

Мачеха

олодой вдовец задумал второй раз жениться. Но, отправляясь свататься, он, как говорится, глаза дома забыл, поэтому досталась ему молодуха злая-презлая.

Горше всего пришлось теперь дочери вдовца от первой жены: осталась она сиротой, как беззащитный ягненочек, всего двух лет от роду. А когда у мачехи родилась своя дочка, сироте совсем житья не стало. Но она терпеливо переносила все горести и тяготы, никому не жалуясь на свою долю, разве только отцу небесному, видевшему ее слезы.

Хитрая мачеха умела скрывать от людей свой злой нрав и пускалась на всякие уловки, чтобы показать, будто она любит и лелеет сиротку больше, чем свою родную дочь: когда девочки по воскресным дням отправлялись в церковь или в гости, падчерица всегда бывала одета наряднее, чем мачехина родная дочь.

Но по соседству с ними жила старая знахарка, оберегавшая малых детей. От ее глаз ничто не могло укрыться, и она знала, как живется сиротке, когда никого чужого нет в доме. Старушка иногда заходила в их усадьбу и украдкой гладила девочку по головке и по лицу, приговаривая:

— Терпи и надейся! Будет и на твоей улице праздник!

Когда чего-то ждешь, время тянется тоскливо и медленно. Годы шли, а в доме ничего не менялось, поэтому сирота уже стала думать, что старушка-соседка попросту болтала зря.

Обе дочери уже стали взрослыми девушками, и однажды утром в усадьбу приехал жених. Но, к великой досаде мачехи, он посватался не к ее родной дочери, а к падчерице. Мать сказала:

— Наши дочки еще слишком молоды, не пришла им еще пора чепец надевать. Жалко мне так рано выдавать их замуж.

Но жених не захотел долго ждать, и в конце концов они согласились на том, что он через полгода приедет с вином[12]. Про себя же мать подумала: «Уж я устрою так, чтобы он все-таки женился на моей дочери».

Когда через полгода жених приехал снова, мать велела девушкам обменяться платьями и усадила их обеих за прялки так, что жених, войдя, мог видеть их только в спину, а не в лицо.

Вино было принято, и мать сказала медовым голоском:

— Ну, дорогой женишок! Если старая поговорка не врет, ты и не глядя, сердцем почуешь, где твоя суженая. Скажи-ка мне, которая из двух — твоя невеста?

Жених сразу шагнул к прялке, за которой сидела падчерица, и сказал:

— Хоть скорлупка и чужая, да ядрышко мое!

Волей-неволей пришлось распить с женихом вино. Хоть на сердце у мачехи кипела лютая злоба, она все же умильно улыбалась будущему зятю. Но стоило ему уехать, как побои градом посыпались на бедную сироту: мачеха подумала, что девушка подала жениху тайный знак.

Утром в день свадьбы мать нарядила свою дочь в красивое платье, а голову ей закутала шелковым платком так, что едва виднелся кончик носа. Поэтому ни жених, ни гости не заметили обмана. Сделав из соломы чучело, мачеха напялила на него платье своей дочки и усадила эту куклу перед очагом: пусть гости думают, что дочь ее готовит свадебный обед, пока ее сводная сестра венчается в церкви.

А бедная падчерица сидела в это время на гумне, под опрокинутой старой бочкой. А чтобы мышка не убежала из ловушки, бочку еще и завалили сверху разным хламом.

Но не успел жених выехать из ворот, как на помощь бедняжке пришла старая знахарка. Она помогла девушке выбраться из-под бочки и велела поскорее бежать вслед за санями жениха, чтобы поспеть в церковь к венчанию.

По дороге полозья жениховых саней беспрестанно напевали:

Жених спрашивает:

— Что это полозья так странно скрипят?

А хитрая теща отвечает:

Падчерица, выбравшись из-под бочки, со всех ног побежала за санями, но кони неслись куда быстрее ее, и она не смогла нагнать свадебный поезд. Когда она прибежала в церковь, молодые уже обменялись обручальными кольцами. Что теперь делать? Пропала всякая надежда! С плачем вышла обманутая и отвергнутая невеста из церкви и села у дороги, где должен был ехать жених. Когда сани молодых проезжали мимо, она пропела:

Жених опять спрашивает:

— Что это за песня такая?

Лукавая теща отвечает:

— Это незваная гостья шуточную песню поет!

Однако жениху было не до шуток. Он остановил лошадей и хотел разузнать, что все это значит. Тут посаженный отец стал бранить его:

— Не выставляй себя на посмешище! Кто же, едучи после венчанья, слушает всякий собачий лай? Твоя молодая у тебя в санях сидит. Поезжай скорей домой, пока пироги да колбасы не остыли.

Но обманутая девушка вскочила к одному из гостей на запятки саней и поехала вместе со всеми.

Когда сани остановились на полпути и дружки, по обычаю, отправились домой привезти пива, девушка спрыгнула с запяток, спряталась за можжевеловым кустом и снова запела:

Рассердился жених и хотел пойти посмотреть, кто там поет. Но теща и посаженный отец снова удержали его:

— Да не слушай ты шутки незваных гостей, — сказали они. — Не смеши людей понапрасну!

Хотя жениху дело показалось подозрительным, он не посмел перечить старым людям.

Приехав на хутор, гости подхватили молодую на руки, понесли ее в дом, посадили за стол, но платок с головы у нее не сняли; жених и теперь не увидел обмана.

Когда все уселись за стол, отвергнутая девушка пропела из-за дверей:

Теща со злостью вскочила из-за стола и крикнула:

— Гоните незваных наглецов от дверей! Вытяните их палкой!

Но падчерица убежала на сеновал и стала ждать, пока молодых поведут в спальню. Жениху не хотелось больше ни есть ни пить; странные песни, которые он слышал, не давали ему покоя.

У молодухи не было настоящей женской груди, поэтому мать засунула ей за пазуху под рубашку пучки пакли. Когда и молодые и гости легли спать, знакомый голосок пропел за окном:

Жених не знал, что и подумать, а у самого сердце в груди застыло, как лед. Когда молодая заснула, он поспешил проверить, ложь или правда была в той песенке. И верно — у молодухи вместо груди оказалась пакля.

Тут жених увидел, что его и впрямь обманули, но никому ничего не сказал, а стал втихомолку обдумывать, как бы отплатить за обиду.

На другой день он с молодой женой поехал домой. Переезжая через реку, он увидел во льду прорубь, остановил лошадь, как будто собирался ее напоить, а сам схватил молодую за волосы, поволок ее к проруби и столкнул в воду под лед вниз головой, вверх ногами.

Когда он к вечеру добрался домой, оказалось, что его ждет любимая: соседка-знахарка успела ее тайно переправить сюда. Парень был очень доволен таким обменом, никому ни слова не сказал о том, что случилось с ним на свадьбе, и зажил мирно и счастливо с молодой женой.

Через год с лишним, когда молодушка уже стала молодой матерью и качала своего первенца, мачеха собралась навестить дочку; старуха до сих пор ничего не знала о подмене жен и считала, что ее дочь по-прежнему живет у мужа. А то, что падчерица после свадьбы пропала из дому, мачеха считала понятным: «Девчонка, видно, помнит еще свадебную музыку, — думала она, — знает наперед, что, вернись она домой, у нее по спине дубинка так и запляшет!»

Едучи к зятю, старуха добралась до реки, где позапрошлой зимой муж утопил жену, и вдруг увидела на воде красивую кувшинку. Женщина хотела сорвать ее и свезти внуку для забавы, но, протянув руку, услышала стон. Исходил ли он из воды или долетал откуда-то издалека — старуха понять не могла. Но вот голосок пропел:

Слова эти испугали старуху. Делать нечего — пришлось ей искать колдуна, который мог бы превратить ее дочь из цветка в девушку. Колдун вернул кувшинке человеческий облик, и мать с дочкой поехали домой.

Тут старуха принялась думать, как бы отомстить зятю, утопившему ее дорогое дитя в реке. Думала она долго, но ничего придумать не смогла и снова отправилась за помощью к колдуну.

Колдун обещал превратить дочку в кошку и переправить в дом зятя. Там кошка должна была ночью тайно так расцарапать ребенку горло, чтобы он уж больше не проснулся.

Но старая знахарка, охранявшая малых детей, была такой же хитроумной, как и колдун. Она поспела в усадьбу зятя раньше, чем кошка туда добежала, и сказала молодушке:

— К вечеру к вам в дом проберется чужая кошка, дай ей молока и лаской замани ее к себе на колени. Потом подпали ей на горячих углях когти и лапы и выбрось ее за дверь.

Вечером молодая мать в точности выполнила наставления бабки-знахарки и потом еще долго слышала во дворе жалобный вой кошки. На другой день соседи узнали, что мачехина дочка заболела, да так тяжело, что и с постели не встает. Руки и ноги ее были обмотаны тряпками, но чем она их поранила — никто не знал: ни мать ни дочь никому не рассказывали о своей неудаче.

Однако старуха по-прежнему день и ночь только и думала о том, как бы отомстить зятю и падчерице. Она говорила себе: «Если колдун меня самое превратит в какое-нибудь животное, вот тогда дело пойдет лучше! Уж я-то с лихвой отплачу им за то, что они моей дочке руки и ноги искалечили!»

Колдун превратил ее в собаку. Он тайком убил собаку зятя, содрал с нее шкуру и натянул на старуху, чтобы люди в доме зятя приняли ее за своего пса.

Но бабка-знахарка и на этот раз оказалась проворнее. Она прибежала к зятю и сказала:

— Ваш дворовый пес взбесился, он носится кругом и пытается кусать людей и животных. Вечером, когда он прибежит домой, поймайте его, свяжите, выбейте ему зубы и обкарнайте оба уха, тогда его нечего будет бояться.

Хозяин так и сделал: камнем раскрошил собаке все зубы, обрезал ей оба уха и выгнал ее со двора. Потом долго еще за воротами слышался жалобный вой.

На другое утро оказалось, что теща тяжело больна и лежит в постели. Рот у нее был весь распухший и окровавленный, уши повязаны платком. Ни у матери, ни у дочки не было охоты в третий раз пытать счастья, хотя они втайне только и думали о том, как отомстить зятю.

Они посулили колдуну большую награду и третью часть ее дали в задаток, чтобы он сам, без их помощи, наказал врага. Колдун пускался на всякие хитрости и уловки, но добрая знахарка все их разрушала, и он в конце концов благодарил судьбу, что сам остался цел.

А невенчанная жена счастливо прожила с мужем до конца дней своих. Бог дал им пятерых детей, и к тому времени, когда родители покинули этот мир, все пятеро уже крепко стояли на ногах. О мачехе же и ее родной дочери больше никто ничего не слыхал.